Олесь Бердник. Пути титанов --------------------------------------------------------------- Перевод с украинского В. Доронина и А. Семенова Изд: "Мир приключений", книга 7, Детгиз, 1962, с. 205-252. OCR & spellcheck by HarryFan, 9 August 2000 --------------------------------------------------------------- Моему учителю посвящаю "...будущее... мир покоренного вещества и энергии, подвластный воле почти бессмертного человека..." Максим Горький ГОСТЬ ИЗ ПРОШЛОГО Аппараты связи Земного шара предупреждали, повторяли: - Сегодня дискуссия о великом переломе! Слушайте все! Люди, слушайте все! Учителя прекращали занятия в аудиториях, включала установки дальновидения. Ученые оставляли лаборатории, спеша к экранам всемирной связи. Гуляющие, отдыхающие, путешествующие во всех уголках солнечной системы настраивали приемники на волну Совета Великого Союза Миров. Контрольные роботы-диспетчеры проводили последнюю проверку: - Луна! Готовы ли вы к дискуссии? - Да, - отвечали лунные станции. - Меркурий? - Готовы. - Венера? - Мы ожидаем. - Марс? - Да. Станции на Плутоне усилили в миллиарды раз энергию сигнала и направили ее к далеким мирам, превратив в лучеподобные сгустки уплотненного времени. Между тем во Дворце Совета Великого Союза Миров уже собирались ученые Земли - виднейшие теоретики и практики знания. Они молча, в торжественной тишине, занимали места в исполинском амфитеатре, вокруг овального возвышения. Под куполом дворца заструились голубые грозовые волны. Они становились все гуще, насыщеннее. В воздухе запахло свежестью. Это начал действовать аппарат, стимулирующий внимание и мышление. Вспыхнули призрачным светом стены дворца, растаяли, исчезли. Вместо них появились изображения залов заседаний далеких миров. Пространство дворца как бы расширилось в сотни раз, наполнилось десятками тысяч жителей обитаемых планет. Послышался бесстрастный голос робота-диспетчера: - Все жители Великого Союза Миров на одной волне. Дискуссия о великом переломе начинается! На возвышении появился человек. Тысячи ученых Земли и других планет поднятием рук приветствовали Рама, очередного председателя совета. Глаза его сияли молодостью и энергией, хотя ему недавно исполнилось триста лет. Легкая ткань голубоватой одежды Рама подчеркивала гармоничные формы его тела. Рам молчал, как бы собираясь с мыслями, как бы созерцая далекие миры, представители которых смотрели на него с экранов межзвездного видения. Ощутил громадную ответственность за каждое слово, за каждую мысль, которые готовился произнести здесь. Шагнув навстречу миллиардам глаз, произнес уверенно и взволнованно: - Братья! Мощные волны уплотненного времени несли его голос в бесконечные дали, превращаясь в многочисленных аппаратах связи в символы, понятные жителям далеких миров. - Братья! Борьба, революции - основа прогресса. Это аксиома. Разумный человек понял этот закон. Природа осуществляет революционные преобразования ощупью, зигзагами. Но человек обязан искать кратчайший путь. Когда наступает кризис, необходимо новое направление. Мы накануне такой революции. В чем ее суть? Опасность в нас самих, в несовершенстве нашей природы. Органы мышления, эволюционировавшие на протяжении миллионов лет, безнадежно отстают от стремительного потока знания. Они не в состоянии соперничать с молниеносной реакцией логических машин. Мы достигли долголетия в пределах тысячи лет, но и этого недостаточно, чтобы охватить и осознать необъятную сумму даже небольшой части сведений, не говоря уж о мудрости предыдущих поколений. Знание разделилось на многочисленные ручьи, но здравый смысл и логика зовут нас к упрощению, к универсальности, к поискам единства. Настает час великого перелома. Мы собрались, чтобы приблизить его. Вам будет предложен проект нового пути. О нем расскажет Семоний, руководитель Главного Электронного Центра Земли. Братья! Мы призываем - слушайте и советуйте. Рам сошел вниз, сел в первом ряду амфитеатра. На возвышение стремительно поднялся худощавый узколицый ученый, одетый, как и председатель, в голубую одежду. В пространстве зазвучал низкий, напряженный голос: - Братья! Проблема, о которой говорил здесь Рам, ясна безусловно всем. Разумный мир стоит перед большой опасностью. Я не знаю, стоит ли напоминать о фактах, которых достаточно в любом мире. Забота о будущем велит нам идти по пути освобождения мыслящих существ от интеллектуальной нагрузки, ставшей невыносимой. Да, я глубоко убежден, что надо передать функции научно-технического мышления электронно-гравитационным аппаратам. Они - порождение нашего разума, они - наши слуги и друзья. Мы сконструировали мощный автоматический центр, управляющий сейчас научно-технической сетью планеты. Кроме задач координации, мы предоставим ему функции творческого мышления. Он будет анализировать - и совершенно безошибочно - все научные сведения, поступающие к нему извне, и именно в духе тех законов, по которым идет развитие человечества. Перед нами встают удивительные перспективы: знание будет развиваться несравненно быстрее - ведь электронно-гравитационные аппараты обладают гораздо большими возможностями, чем люди. Если спросят, какова же роль человека в этой новой эпохе, я отвечу с гордостью: человек останется властелином, но более могучим! Мы не будем копошиться в лабиринтах анализа, а уверенно пойдем к сияющему солнцу синтеза. Говоря образно, человеку не нужно будет забираться на дерево, чтобы сорвать плод. Это за него сделают мыслящие аппараты. Нам же предстоит лишь одно - пользоваться плодами знания, наслаждаясь их замечательным вкусом. Итак, я предлагаю на рассмотрение наших миров выдвинутый группой ученых Земли проект. Мы будем, вероятно, говорить не о технической стороне дела - его осуществимость не подлежит сомнению. Людей прежде всего интересуют этические, моральные и научные стороны грядущей перестройки. Братья! Высказывайтесь и советуйте. Мы, сторонники проекта, ждем вашего суждения... Над сектором Сириуса зажегся зеленый сигнал. Взоры присутствующих обратились к экрану межзвездного видения. Из рядов ученых планеты Ай-Сса-Мра поднялась огромная фигура Браж-Си, известного космонавта в системе Сириуса. Серебристые холодящие одежды свободно ниспадали книзу, оставляя открытым только круглое фиолетовое лицо с широким лбом и карими глазами. Черные уста шевельнулись. В зале послышался голос переводной машины: - Замечательный проект! Величайший скачок знания! Революция в методах познания мира назрела. Она необходима! Великий Союз Миров объединяет много планет, дружно идущих по пути развития знания. Но в беспредельном пространстве есть миры, цивилизация которых еще молода и неопытна. Рост нашего технического потенциала позволит во многом помочь этим отстающим планетам. Повторяю - это величайший план, братья!.. После Браж-Си выступили представители системы Центавра - человекоподобные существа с хрупкой, гармоничной структурой. Они горячо поддержали Семония. Такое же мнение пришло и с далекой планеты возле инфразвезды Кома. Жители этой системы надеялись с помощью ускоренного развития разума возродить свой угасающий мир. И только мыслящие существа Сатурна прислали предупреждение. Древнейший ученый этой планеты с непередаваемым на земном языке именем заявил: - Наше развитие отличается от вашего. Нам трудно понять ваши цели. Но я помню тревожные отголоски подобных событий, происшедших в иных мирах. Не спешите, братья. Подождите, подумайте. Мы постараемся найти в архивах знания все сведения о подобных проектах. Семоний, выслушав перевод сообщения с Сатурна, улыбнулся и спросил: - Неужели цивилизации наших миров недостаточно развиты для того, чтобы решать научные проблемы с помощью разума, а не древних преданий? Ответ с Сатурна был краток и спокоен: - Настоящее - только звено в цепи бесконечности. Звенья прошлого и будущего равноценны. Мы советуем братьям Земли: подумайте! Но вот амфитеатр заволновался. Взметнулся лес рук, приветствуя следующего оратора. Между рядами кресел шел ученый, одетый в черную строгую одежду. Поднявшись на возвышение, он остановился возле Семония. Это был Аэровел, старейший ученый системы Солнца. Недавно друзья отмечали его шестисотлетний юбилей. Он работал в Институте воскрешении, осуществляя там удивительные и еще не всем известные исследования. Миллиарды людей Земли, жители Венеры, Марса, колонисты Меркурия, Луны и многих астероидов с восхищением смотрели на ладно скроенную фигуру Аэровела, на крупное, гладко выбритое лицо с большими синими немигающими глазами. Светлая копна волос серебристой короной венчала голову ученого. Казалось, что весь он устремлен в небо. Брови его хмурились, лоб прорезала глубокая морщина. Амфитеатр замер в ожидании чего-то необычного. Аэровел заговорил, и голос его загремел в пространстве: - Братья! Только что я испытал сильное потрясение. На мгновение меня охватило чувство, которое жители наших миров давно считают анахронизмом. Я пришел в ярость! И лишь огромным усилием воли мне удалось овладеть собой. Полная тишина была ответом на это вступление. Семоний с тревогой посмотрел на старейшего ученого. Аэровел, взывая ко всем секторам, воскликнул: - Отсутствие опасностей, огромные возможности наших цивилизаций сделали нас беспечными. Мы плохо думаем о последствиях экспериментов. Только этим я объясняю то легкомыслие - да-да, я повторяю: легкомыслие! - с которым здесь обсуждался проект Семония. Семоний сказал: нам не надо будет лезть на дерево, чтобы сорвать плод, это сделают машины! Прекрасно. Удивительно! Человечество будет лежать под деревом и открывать рот, чтобы машины бросали в него плоды познания. Какая потрясающая мечта! Но что ожидает человека, который перестанет углубляться в пучины анализа? Об этом вы подумали? Он потеряет способность к аналитическому мышлению, клетки разума атрофируются, наш интеллект деградирует. И, наконец, электронные аппараты поднимутся выше людей. Да-да! Я повторяю, что будет так! Ты, Семоний, сам сказал, что их реакция в миллионы раз совершеннее нашей. Мы еще не знаем всех опасностей этого пути, тех неожиданностей, которые подстерегают человечество после великого перелома. Но главное, что возмущает меня, - это стремление отождествлять чудесный человеческий интеллект с холодным разумом машины, хотя и очень высоким... - Что же ты предлагаешь, Аэровел? - резко заметил Рам. - Ты отрицаешь опасность, о которой говорили мы? - Нет, - возразил Аэровел, - не отрицаю. Опасность есть. Все это понимают. Но есть иные пути ее преодоления. Этот путь не вне человека, а внутри него. Институт воскрешении видит его в достижении бесконечного долголетия, то есть практически в бессмертии... - Бессмертии? - удивленно воскликнул Семоний. - Что ж, это чудесная перспектива! Но что это изменит в положении человека? Миры переполнятся людьми с бесконечно устарелыми взглядами, рядом с архаичными предками будут жить их совершенные потомки, благословенные дары эволюции обратятся в пародию! - Ты ошибаешься, Семоний! - с достоинством сказал Аэровел. - Мы не предлагаем такого примитивного бессмертия. Да речь и не идет о бессмертии, а о периодическом восстановлении всех функций организма, о полной регенерации тканей стареющего тела. И не по старому образцу, а в соответствии с велениями эволюции, добавляя каждому индивидууму новые свойства, соответствующие требованиям эпохи. Преждевременно раскрывая результаты работ Института воскрешении, я могу сообщить... Страстные слова Аэровела прервал тревожный аккорд. Ученый замолчал. В пространстве над амфитеатром появилось юное девичье лицо. Изображение вздрагивало, колебалось. Глаза тревожно всматривались в присутствующих, как бы отыскивая кого-то. Рам встал, недоумевающе спросил: - Кто ты? Почему прерываешь дискуссию? - Я Искра, - ответила девушка. - Чрезвычайное событие требует решения совета. - Что случилось? - Я работаю на станции межпланетных кораблей возле Плутона. Си-локаторы только что засекли приближение космического тела. Это звездолет древней конструкции. Скорость субсветовая. Принцип движения обычный. - Он тормозит? - взволнованно спросил Рам. - Нет. Через несколько часов корабль войдет в систему. - Вы пытались с ним связаться? - Не отвечает. Мы испробовали все диапазоны гравио- и радиосвязи. Быть может, там нет живых существ. Для размышления времени нет. Выход один: использовать для торможения пространственные заслоны Системы. - Хорошо, - подумав, ответил Рам. - Остановите его. Затем отбуксируйте на внеземную станцию. Члены совета осмотрят звездолет. Изображение Искры исчезло. Над амфитеатром плыл возбужденный шум. Рам взошел на возвышение, поднял руку: - Мы прервем дискуссию. Быть может, сейчас в Космосе решается судьба неведомых мыслящих существ... Люди системы Солнца затаив дыхание следили за удивительным космическим событием. Странный корабль неизвестного происхождения устремился из глубин пространства в планетную семью Солнца. Скорость его была такова, что корабль уподоблялся лучу. Точнейшие аппараты, расшифровав показания си-локаторов, определили, что воздушный корабль не замедляет полета. Значит, он проскочит Систему и снова удалится в беспредельность. Это свидетельствовало о том, что на борту не было живых существ или корабль лишился управления. Искра, молодой инженер внешнего пояса космических станций, получив разрешение совета, начала приводить в действие свой полный риска план. Она связалась с хранилищами внепланетной энергии на Плутоне, Титане и на многих астероидах, передала им волю совета. Стартовав со станции на громадном спутнике-корабле, она вывела его в район предполагаемой встречи с звездолетом. По условному сигналу могучие потоки гравиэнергии начали концентрироваться вокруг спутника-корабля. Квантовые преобразователи превратили эту энергию в волны уплотненного пространства, которые устремились навстречу неизвестному звездолету. Вокруг него было создано непроницаемое поле - своеобразный пространственный коридор. Тяготение Системы теперь не влияло на межзвездного скитальца. Пространство существовало для него лишь в узком коридоре, который неотвратимо вел к спутнику-кораблю. Люди Солнца и жители Сатурна волновались: хватит ли энергии? Удастся ли остановить в пределах миллиарда километров звездолет, летящий с субсветовой скоростью? Искра включила добавочные преобразователи. Теперь энергия уплотненного пространства излучалась по центру канала, навстречу чужому кораблю. Плотность излучения постепенно нарастала. Рядом с девушкой вспыхивали экраны связи, далекий голос подруги, дежурившей на станции наблюдения, тревожно сообщал: - Скорость уменьшается. Двести пятьдесят тысяч километров... Двести сорок восемь... Двести сорок семь... Искорка! Надо усилить излучение... - Вое исчерпано, - беспомощно ответила девушка. - Включи счетно-решающий автомат и определи, когда произойдет встреча. Несколько мгновений тягостного ожидания, затем растерянный голос подруги: - Столкновение неизбежно. Сейчас же уходи с пути! - Нет, - с вызовом воскликнула Искра. - Мы обязаны остановить его!.. И, как бы поощряя ее уверенность и мужество, в эфире раздался мощный голос Рама: - Верно! Ты, девушка, права! Хранилища внепланетной энергии! Слушайте приказ совета: включите все резервные источники, предоставьте их в распоряжение Искры... Люди Системы облегченно вздохнули. Радостно зазвучал голос подруги: - Искорка! Замечательно! Скорость резко падает. Двести тысяч километров... Сто восемьдесят... Сто сорок... Сто... Медленно текли минуты напряженной борьбы. Наконец человек преодолел огромную силу инерции. Чужой звездолет сблизился с кораблем-спутником. Они повисли рядом в бездне пространства. Искра закрыла глаза, провела дрожащей рукой по лицу. Невероятно! Неужели удалось? Снова открыла глаза, посмотрела в иллюминатор станции. Тихонько засмеялась. Да, она совершила это чудо. Вот он, странный бродяга Вселенной. Кто в нем? Откуда он? Что скажет человечеству Солнца его экипаж? Девушка снова уверенно села за пульт, включила систему программирования. Через несколько минут в центральной части станции-спутника открылся гигантский шлюз. В него медленно вплыл чужой звездолет. Шлюз закрылся. После этого спутник-корабль двинулся к далекой Земле, держа курс на главную внеземную станцию планеты... Рам, Аэровел, Семоний и несколько видных ученых Земли прямо из Дворца Совета вылетели на внеземной космодром. Их гравилет встречали инженеры станции. Между ними стояла Искра. Рам сразу узнал девушку, крепко пожал руку и, любуясь ею, сердечно сказал: - Такая маленькая... и такая смелая! Ученые одобрительно улыбались. Девушка в самом деле была миниатюрной, с рыжей мальчишеской прической, блестящими серыми глазами, и тонкими музыкальными пальцами. Как-то не верилось, что она только что совершила подвиг. - Что ж, ведите, показывайте вашего пленника, - усмехнулся Рам. Инженеры вместе с прибывшими направились к центру полусферической станции-космодрома. Звездолет уже стоял на внутренней площадке приемника. Он был цилиндрической формы, суженный кверху, Вокруг цилиндра вилась мощная спираль. Весь корабль был ржаво-грязного цвета - очевидно, он прошел неизмеримые пространства. - А теперь пробовали связаться? - спросил Рам. - Пробовали, - ответила Искра. - Ответа, как и прежде, нет. При просвечивании гравилучом люди не обнаружены... - Уверяю, в основе этой конструкции - принцип гравитации, - сказал Аэровел. - Только более примитивной культуры, чем наша. - Да, похоже, - согласился Рам. - На Земле тоже когда-то были такие корабли. Наши предки устремлялись на них в бесконечность... - Как и их предки на челноках в океаны, - подхватил Аэровел. - Но откуда этот звездолет? - Скоро это узнаем. Вы только действуйте крайне осторожно. Живые существа могут находиться в состоянии анабиоза. Инженеры космодрома включили роботы. Звездолет окружили разнообразные механизмы. Ажурные вышки подняли к середине стометрового корабля гравиизлучатели. Несколько минут они изучали обшивку. Затем вибронож вырезал большое отверстие в корпусе звездолета. Площадка подъемника с тремя учеными и девушкой остановилась у отверстия. Они вошли в темный коридор. Рам включил небольшой фонарик. Яркий луч осветил серебристые стены, глазки приборов. Коридор вился вокруг гигантской центральной трубы, где, вероятно, были расположены энергетические установки. Ученые двинулись вверх. Вокруг мерцали слабые огоньки, освещая узкие двери, ниши, иллюминаторы. Полную тишину нарушали лишь шаги. Они прошли несколько витков этой спирали и наткнулись на стену, которая преградила им путь. Впрочем, это была не стена, а прозрачная дверь. Рам поднял фонарик, и взору людей представилась странная картина. За дверью находилась каюта, откуда, очевидно, осуществлялось управление. На стенках мерцали матовые экраны, темнели панели с рядами приборов. Перед основным пультом - два глубоких кресла. В одном виднелась человеческая фигура. Космонавт был неподвижен, голова его лежала на пульте. В свете луча фонарика тень человека заколебалась. Искре показалось, что космонавт шевельнулся. Она тревожно вздохнула. - Космонавт - человек Земли, - прошептал Аэровел. - Я уверен в этом. Но почему мы ничего не знаем об этой экспедиции? Когда она вылетела? - А может быть, он лишь похож на нас? - возразил Рам. - Разве во Вселенной не могут быть цивилизации с похожими на нас живыми существами? Взглянув на Искру, он взволнованно добавил: - Во всяком случае, это замечательно. Мы узнаем нечто удивительное, это несомненно. Семоний! - Я слушаю. Рам. - Прошу тебя сделать все как можно скорее. Вызови лучших специалистов. Надо изучить конструкцию корабля, разыскать и расшифровать все записи - оптические, магнитные и прочие. Все это подготовить к следующему заседанию совета. - Хорошо! - ответил Семоний. - А космонавта, - сказал Аэровел, - пока не трогайте. Я вызову ученых из Института воскрешении. Труп надо извлечь из каюты с максимальной осторожностью, поместить в инертный газ и немедленно отправить на Землю... С трудом оторвавшись от странного зрелища, ученые отошли от двери и двинулись назад. И только Искра все еще стояла неподвижно, еле сдерживая волнение. Она как бы предчувствовала, что в ее жизнь входит нечто значительное и таинственное... Даже Рам, всегда спокойный, уравновешенный, волновался. Его рука, лежавшая на пульте управления, вздрагивала от нетерпения. Члены совета молча ждали. Рам сказал: - Братья! Вы все знаете о прилете корабля из глубин Вселенной. В страшные и таинственные дали пространства люди летят за огнем знания, за истиной. Не всегда жертвы приносят плоды. Тем более мы должны быть внимательны к каждой вести из далеких миров. Капли соединяются в ручейки, ручейки - в реки, а реки наполняют океан бесконечности. Братья, в корабле оказался мертвый космонавт. Исследование установило, что он житель Земли, наш предок! Вы удивлены? Да, мы ничего не знали об этой экспедиции. Только вчера сотрудник Архивного Мирового Фонда Светозар обнаружил материалы, свидетельствующие о древней экспедиции к другой Галактике... В аудитории раздались возгласы удивления. Рам поднял руку, призывая к спокойствию. - Сейчас вы услышите его голос. Рам нажал кнопку на панели. Что-то зашипело, затем зазвучал спокойный человеческий голос. Он говорил на непонятном языке. Только отдельные слова напоминали современные. - А теперь прослушайте перевод. Вспыхнули глазки переводной машины. Ученые услышали: - Двадцать первое столетие. Две тысячи пятьдесят восьмой год. Галактические координаты на кинопленке... В зале зашумели. Послышались возгласы ученых: - Десять тысяч лет назад? - Невероятно! - Братья! - разъяснил Рам. - Мы проверили координаты. Экспедиция вылетела с нашей Земли десять тысяч лет назад. Плоское изображение старинной кинопленки, трансформируясь в особых приборах, воспроизводило картину Галактики, являвшейся не рисованной схемой, а ее фотографией. Гигантская звездная система приблизилась, медленно вращаясь вокруг центрального сгущения. Она с каждой минутой вырастала, распадаясь на звездные рои и отдельные небольшие системы. Между двумя витками спирали ярко засияла желтая звезда. Она приближалась, превращаясь в диск. Вокруг нее закружились шары девяти планет. Третья от центрального светила, увеличиваясь, начала вращаться. Возникли очертания материков, океанов. Из-за планеты выполз бледно-желтый диск спутника. Затем изображение исчезло. Пленка кончилась. - Вы убедились? - произнес Рам. - Мы встретили человека далекого прошлого, который давно умер, но он оставил после себя массу ценнейших научных материалов и записанный различными способами удивительный рассказ о том, что произошло с экспедицией. Этот рассказ адресован нам, его потомкам. Тысячелетия ждал он, чтобы мы услышали его. Я предлагаю приступить к просмотру материалов о героическом подвиге древних космонавтов. Снова послышалось тихое жужжание. Председатель Совета Великого Союза Миров Рам включил демонстрационные автоматы. И перед учеными одна за другой вставали волнующие, драматические картины из жизни далеких предков... ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ПУТЕШЕСТВИЕ В НЕВЕДОМОЕ Страшный проект Академик Горин, председатель Объединенного Космоцентра Земли, нажал кнопку телевизофона. На экране появилось лицо секретаря. Она понимающе улыбнулась, едва заметно кивнула: - Пришли. - Все? - Все. - Просите. Несколько минут ожидания - и дверь кабинета открылась. Дружной гурьбой ввалились космонавты. Они весело здоровались с ученым, который некогда обучал их искусству вождения сложных межзвездных кораблей. Академик жестом предложил всем сесть. Вышел из-за стола, остановился перед астронавтами. Молчал. Смотрел в молодые, мужественные лица, печально хмурился. Космонавты недоуменно переглядывались, незаметно пожимали плечами. Но, понимая, что старик вызвал их неспроста, терпеливо ждали. А он всматривался в своих питомцев, перебирая в памяти их жизнь, их нелегкую, но славную судьбу и как бы взвешивая в душе ценность каждого из них. Георгий Гора. Командир нескольких экспедиций к планетам внешнего пояса. Участник экспедиции к звезде Альфа Центавра. Это был трудный полет. При подходе к системе Центавра на участке торможения крупный метеорит вывел из строя двигатели звездолета. Погибло больше половины членов экипажа, в том числе командир Евгений Дикой. Георгий взял на себя управление кораблем, посадил его на крайнюю планету системы Центавра. Полгода жил он с оставшимися товарищами в холоде и мраке чуждого мира, ликвидируя последствия аварии. Георгий Гора - настоящий космонавт, всей душой стремящийся к звездам. Даже Внешность его - непокорная копна золотистых вьющихся волос, прозрачно-голубые, устремленные вдаль глаза, волевые черты лица - говорит о призвании. Этот подойдет! Одинокий. Сирота. Отец и мать погибли на Луне, исследуя действующие вулканы. Он, конечно, принадлежит всей Земле... Второй, рядом с Георгием, - Джон-Эй. Суровое, худое лицо. Сжатые губы. Пристальный, внимательный взгляд. Гладко причесанные пепельные волосы, неторопливые движения, немногословен - все говорит об огромной внутренней собранности, выработанной сложной, фантастической жизнью. Джон-Эй, один из лучших космоштурманов, блестяще знает свое дело. На его счету пять полетов. Два из них - к Плутону. Один - к инфразвезде, соседке Солнца. Этот безусловно годится. Жены, детей нет. Из родителей только старушка мать. Орамил и Тавриндил. Два друга, астрономы из Афин. Согласятся ли они, неизвестно. Но кандидатуры превосходные. На их счету величайшие открытия. С помощью лунных телескопов они открыли планетные системы в районе нескольких звезд и нашли галактики с субсветовыми скоростями удаления. У обоих нет семьи. Много лет прожили на Луне, изучая Космос. Что ж, должно получиться... Астробиолог Вано Горгадзе. Он нетерпеливо встряхивает курчавой головой, умоляюще смотрит на академика. Горин улыбнулся, разглядывая его мощную фигуру, красивое, резко очерченное лицо. Этот пойдет хоть на край света. Отважен, умен, ученый с огромным размахом. Антоний и Вильгельм - братья-близнецы. Рыжеволосые, веселые крепыши. Они, еще будучи юношами, устремились в небо, поступив в училище космонавтов. Оба стали превосходными инженерами. Они все время в полетах, все время стремятся к другим планетам. Вряд ли что-либо помешает им принять решение... И, наконец, штурман Борислав Огневой и энергетик Бао Ли. Эти совсем молодые, но уже отмечены руководителями Космоцентра как выдающиеся специалисты. Несемейные. Отважные... Подойдут... Академик Горин отошел к столу, тяжело вздохнул. Тихо сказал: - Вы, конечно, удивлены неожиданным вызовом? Не отрицайте, я вижу... Буду краток. Сейчас все объясню... Он снова замолчал, опустив глаза, и все увидели, какое у него изможденное, усталое лицо, как тяжело ему говорить. Но вот он решился: - Друзья мои, есть решение Высшего Совета Науки Земли - организовать внегалактическую экспедицию... Космонавты замерли. - Вы знаете, что для сверхдальних полетов уже построен звездолет, - продолжал Горин. - Этот звездолет - лучшее, что создала доныне наука Земли. - "Разум", - прошептал Георгий. - Да, - подтвердил академик, - это "Разум". Мы направляем его к ближайшей Галактике - Большому Магелланову Облаку. Я не буду вам говорить, зачем нужна эта экспедиция. Вы отлично понимаете ее значение. Не для нас, конечно. Для грядущего. Итак, необходим экипаж. Нужны смелые люди, понимающие все без лишних слов. Выбор пал на вас. Не отвечайте мне сейчас, не спешите. Я вижу, многие уже согласны. Погодите немного. Я сказал не все. Вы идете не только на риск. Это вам привычно. Вы уходите из настоящего в далекое будущее... - Мы знаем это! - воскликнул Вано. - Не спешите, - грустно продолжал академик. - Я сожалею, что не могу лететь с вами. Стар уже. А возврата не дождусь. "Разум" - удивительный аппарат. В полете он почти вне времени и пространства. Но при торможении и разгоне вступает в силу обычная относительность времени. Поэтому вы вернетесь на Землю только через тысячелетия. - Если вернемся, - добавил Джон-Эй. - Вы обязаны вернуться! - резко возразил Горин. Все замолчали. Глубокая тишина воцарилась в кабинете. Затем Георгий спросил: - Но, учитель... я не слышу главного... - Антивещество? - улыбнулся академик. - Да. - Верно. Это главное. Вы все знаете, что звездолет "Разум" не может лететь раньше, чем будет накоплено необходимое количество антивещества. Установки Земли могут это сделать только за десять-двенадцать лет... - Тогда мы не понимаем, - вырвалось у Вано. - Спокойно! Я подхожу к главному. Центр вызвал вас потому, что произошла трагедия. Да, страшная трагедия. О ней еще не объявлено. Вы все знаете командира звездолета "Огонь"? - Димитр! - воскликнул Георгий. - Он вылетел к Чужой... - Да. "Огонь" вылетел к звезде Чужой. Мы хотели узнать подробно о небесном теле, вторгшемся в Галактику. Эта звезда, конечно, чужая, ее собственная скорость слишком велика. И вот... несколько дней назад наши станции на Луне... приняли последнее сообщение Димитра... Они погибли... - Почему? - Чужая оказалась антизвездой. Вы понимаете, что это значит. У нее есть планета... антипланета. Но Димитр не знал этого. Он вел звездолет к планете. Попал в пылевое облако антиметеоритов. И все... Началась аннигиляция. Он не успел вернуть звездолет в пространство. Взрывами разворотило всю кормовую часть. Они успели послать предупреждение Земле... И прощальные слова... Горин пристально посмотрел на своих питомцев, как бы испытывая. Георгий серьезно сказал: - Я понял вас, учитель. Это страшный проект... - Да. Это страшный проект. Но он под силу вам. Дерзновению человека нет предела. Итак, вы летите к Чужой, опускаетесь на антипланету. "Разум" оборудован специальной защитой для пребывания в антимире. Там добываете необходимое количество антивещества и стартуете к Магелланову Облаку... - Просто и ясно, - засмеялся Вано. - Паф - и полетели! Космонавты захохотали. Но, увидев грустное лицо Горина, притихли. Он дружелюбно кивнул, улыбнулся. - Так и должно быть, друзья. Позади - смерть... Впереди - победа. Только так. Гибель товарищей открыла перед человечеством новые горизонты. Итак... - Я согласен, - сорвался с места Вано, выпрямляясь во весь свой гигантский рост. - Мы летим, - встали рядом с Вано Вильгельм и Антоний. - Я готов, - сказал Бао Ли. - Да, - решительно произнес Борислав. Орамил и Тавриндил переглянулись и, улыбнувшись Горину, присоединились к товарищам. Так же молча, спокойно поднялся с кресла Джон-Эй. Только Георгий на мгновение задержался. Никто этого даже не заметил. Желает ли он лететь? Да. Он полетит. Но Марианна? Друг, товарищ, невеста. Самый близкий человек на Земле. Он ее никогда уже не увидит. _Никогда_! А может быть, взять с собою? Нет! Нет! Это малодушие. Это эгоизм. Итак, решено. Она все поймет... Георгий шагнул навстречу Горину, стал рядом с Джон-Эем. Так и не сказал Месяц отдыха, а затем подготовка. Так сказал Горин. За этот месяц надо было завершить на Земле все дела. Георгий решил повидаться с Марианной и при удобном случае поговорить с нею. Он вылетел в Киев. Воздушный лимузин высадил его на Левобережье, в гидропарке. Простившись с пилотом, Георгий сел в открытый вагончик воздушной дороги, доставивший его в речной порт. Был тихий майский день. Буйные соцветия каштанов осыпались на головы прохожим, над Владимирской горкой плыла нежная мелодия знакомой песни. Георгий радостно вдохнул пряный воздух родного города и сразу как бы вернулся к дням детства и юности. Только в глубине души все время таилась тревога. Предстоит самое грудное и самое радостное: встреча с Марианной и... объяснение с нею. Георгий медленно пошел вверх, к Крещатику, не желая пользоваться ни транспортом, ни движущимися тротуарами. Хотелось полюбоваться красотою Киева, подготовиться к встрече. Он гулял около часа и даже не заметил, как пришел к Институту энергетики, где работала Марианна. На лестнице показалась группа сотрудников. Очевидно, заканчивалась работа. И вот... он увидел высокую, стройную девушку с короной темных волос. Она остановилась возле колонны, небрежно поправила локон на виске. Марианна! Единственная... Сердце Георгия забилось частыми, сильными ударами. При взгляде на девушку он еще глубже понял, как невыразимо горячо любит ее, как тяжело и просто невозможно забыть ее, оторвать от сердца и уйти в черную бездну Космоса без надежды встретиться вновь. Взгляд девушки остановился на Георгии. Удивление, радость, любовь, а затем укор отразились в ее огромных черных глазах. Она задыхалась, она не могла слова вымолвить. Георгий побледнел. Протянул руки и ждал. Марианна подбежала к нему и, не обращая внимания на улыбающихся подруг, обняла. Они поехали вниз по Днепру. Остановились на маленьком островке. Здесь было решено провести месяц отдыха. Марианна была весела, как ребенок. Георгий ничего не сказал ей о предстоящей разлуке. Он не хотел омрачать дни радостного отдыха. Как это случится? Как он скажет? Лучше не думать. Забыть обо всем, смотреть в темные, как пространство, глаза любимой, целовать пухлые дрожащие губы. Георгий построил шалаш возле воды, под длинными свисающими ветвями плакучей ивы. На сучьях можно было вешать одежду, припасы. Вспомнив детство, Георгий ловил рыбу под корягами, а Марианна варила в старом, бог весть откуда добытом казанке на песчаной косе вкусную, пропахшую дымком уху. Изредка они включали радио или телевизор, слушали новости о полетах между планетами, о гигантских стройках в Африке, Америке, об удивительных достижениях биологии и ядерной техники. Вечерами они настраивались на музыкальные передачи, а сами отплывали на челноке в густые заросли лозы и, остановившись среди белых цветов водяных лилий, зачарованно слушали, как плывет нежная мелодия над сонной водой и замирает где-то в левобережных лесах. Марианна была счастлива. Но иногда она улавливала в глазах Георгия что-то тревожное и упавшим голосом спрашивала: - Ты не хочешь говорить. Я вижу... Я чувствую... Ты снова улетаешь? Правда? Почему ты не скажешь? - Не надо об этом, Марианна. Не надо, любимая. Я космонавт. И не могу быть другим. - Даже ради меня, - печально улыбалась девушка. - Даже ради тебя. Но мы с тобою всегда будем вместе. Где бы я ни был. Что бы ни случилось... - Даже если... смерть? - затаив дыхание спрашивала Марианна. - Да. Даже тогда. Я много думал над этим. Очень много. И я понял, почему люди так уверенно идут на смерть, если это необходимо человечеству. Они осознают свое бессмертие... - Бессмертие? - Да. Бессмертие человечества. Ведь все мы - только клетки необъятного организма человечества. Смотри, как все просто и величественно. Неужели это тебе в голову не приходило? Георгий чертил палочкой на песке и увлеченно говорил: - Развитие человечества можно сравнить с развитием организмов на Земле. Сначала одноклеточные, затем колонии клеток, первые сложные организмы, рыбы, земноводные, ящеры, млекопитающие, человек. Так и здесь. Сначала человек - наш далекий предок - одинок, несчастен. Он боится всего, все ему враждебно. Затем он соединяется с подобными себе. Это уже племя, первый многоклеточный организм. Интересы индивидуума уже подчиняются интересам всего объединения. Затем народы, нации и, наконец, вся Земля. Мы дошли до этого. Сейчас наша планета - единый могучий, прекрасный организм. И каждый человек живет и трудится, творит и дерзает ради этого организма-человечества. Да, умирают отдельные клетки-люди, умирают так же, как клетки в нашем теле, но ведь мы остаемся, несмотря на беспрерывное отмирание клеток, и точно так же остается человечество, несмотря на беспрерывную смерть его членов. И не только остается, но и развивается, становится прекраснее, возвышеннее. Пройдут тысячелетия. Земля объединится с иными планетами, мирами. Вся Галактика станет единым организмом, затем - Метагалактика... и вся беспредельность. Ты понимаешь, Марианна? От Альфы - к Омеге! От первой капельки жизни - к бесконечности! Вот наш путь - путь разума. Нет, о какой же смерти можно говорить!.. Марианна слушала восторженные слова Георгия, улыбалась сквозь слезы, склонившись к его плечу, и виновато шептала: - Да, я все это понимаю. Это очень красиво... Но мне хочется, Георгий, и немножко своего... не сердись... Очень хочется личного счастья. Хочется смотреть в твои глаза, слушать твои слова, ходить с тобою по одним тропинкам... И, вздохнув, добавила: - Мне кажется, что даже умирать можно только... ради того, кого знаешь, ради близких... - Но они олицетворяют человечество? - живо возразил Георгий. - Да, - беспомощно отозвалась девушка. И каждый раз Георгий не мог сказать ей о предстоящем. Так прошел месяц. Оставив гостеприимный островок, влюбленные погрузили припасы в челнок и поплыли узким проливом к Днепру, на трассу скоростных электроплавов. Последняя пресс-конференция Георгий пронесся по улицам Космограда, пересек центральную площадь и остановил свой лимузин около Дворца Съездов. По широкой лестнице он поднялся к колоннаде. И вдруг остановился. Из-за колонны выступила высокая фигура в белом летнем платье. - Марианна! - Да, я! - сдавленным голосом ответила девушка, судорожно комкая в руках прозрачный шарф. - Я только вчера узнала о том, что ты улетаешь. Навсегда! Это правда? - Да, - твердо ответил Георгий. - И ты молчал. Ничего не говорил мне. Ты равнодушно и холодно готовился к этому прощанию! Георгий побледнел, синие глаза потемнели, но слова были сдержанными, спокойными: - Неужели ты не понимаешь? Я не мог... сказать тебе... - Ты не мог! - с горечью промолвила Марианна. - Ты избегал встреч. Ты не хотел видеть меня. Ты никогда не любил! - Марианна! - Прости. Я не то хотела сказать. Но зачем же так? Я пришла, чтобы сказать тебе... Возьми меня с собою! Ее большие черные глаза, оттененные длинными темными ресницами, глядели на него не отрываясь. Лицо было усталым, губы вздрагивали. Георгий не выдержал. Он отвернулся, еле слышно произнес: - Ты знаешь, почему я не могу взять тебя с собою... Марианна поправила тяжелый узел волос на голове. Легкий ветер с моря перебирал ее блестящие черные кудри. На ресницах повисли слезы. Но в следующее мгновение она решительно вытерла глаза. Лицо стало замкнутым, суровым. - Значит, не возьмешь меня? - Нет, Марианна... не возьму... - Вылет завтра? - Да. Твердыми шагами Георгий двинулся к двери, остановился, оглянулся. В глубине глаз девушки сверкнула искра надежды. Он спросил: - Ты подождешь меня? Я недолго. Мы проведем пресс-конференцию, и... Просиявшее было лицо девушки снова померкло. Она молча смотрела на далекое море. Георгий открыл дверь, вошел в зал. Его ждали товарищи, корреспонденты, представители всех народов Земли. Все знали, что Георгий Гора возглавит удивительный, невероятный полет, и на него обрушилась лавина нетерпеливых вопросов: - Правда ли, что звездолет "Разум" может пробивать