посчитал! Все-таки в Галактике удивительным образом перемешались высокие технологии и дремучие предрассудки, глубочайшие знания разных наук и дикие древние религии. А высшая мудрость и милосердие одних циви- лизаций сосуществуют с тупой и бессмысленной жестокостью других. И это уже не смешно, а страшно. Особенно потому, что один из главных предста- вителей жесточайшего безумства сидел сейчас рядом с ним в капитанском кресле. От философских размышлений Язона отвлек громкий сигнал вызова. Охран- ник внешнего шлюза запрашивал у начальства разрешения передать аппарат связи местному боссу. Морган потребовал спроецировать лицо радомца на экран в рубке. Как только это было выполнено, он радостно заулыбался - очевидно, узнал в пришедшем старого знакомого. И тут же велел пустить на борт "Конкистадора". Язон ждал, что их с Метой попросят выйти, но Морган из каких-то соображений решил вести переговоры при чужаках. Возможно, это был еще один этап проверки на вшивость. Радомца звали Гроншик. Он оказался невысокого роста краснолицым и очень коренастым молодым человеком с жестким ежиком коротких волос и ма- ленькими быстрыми глазками. Пиджак, - казалось, разрывался на его плот- ном мускулистом теле, а голова вырастала из плеч словно бы совсем без шеи. - Ну что, мужики, - начал Гроншик прямо от порога. - У нас все путем. Замастырили вам каргу в полном объеме. Фуфла не держим, собакой буду. Ваши друганы все обнюхали, подбухтят, если треба, таю что гоните бабки, и разойдемся, как родные. Ферштейн? Речь его была необычайно странной. Грамматически правильные фразы на эсперанто обильно пересыпались жаргонными словечками из самых разных языков. О значении некоторых Язон мог только догадываться, но когда по- нимал наверняка, автоматически переводил на знакомый ему галактический сленг преступного мира, распространенный повсюду, на той же Кассилии, например, на Мэхауте, Луссуозэ или Грублиани, в общем, мирах среднего и высокого уровней развития. Морган еще раз сверился со списком на экране, потом поднял руку и щелкнул пальцами. Любил он этот жест! Тут же из коридора послышался зыч- ный окрик, простучали по полу электромагнитные подошвы и, наконец, в рубку влетел один из весьма заслуженных флибустьеров Джо Монбар со стан- дартным банковским мешком денег. "Ах вот зачем ты меня оставил, Генри! - догадался Язон. - Ты хотел, чтоб я видел: флибустьеры тоже умеют быть честными. Что ж, любопытно. Вот только узнать бы еще у для чего вам честность..." Пачки денег быстро пересчитали. Гроншик упаковал их обратно в мешок и в знак искреннего удовлетворения от совершенной выгодной сделки снял со своего пальца и вручил Моргану широкое кольцо из зеленого металла с раз- ноцветно сверкающим камнем. Язон не был большим специалистом в ювелирном деле, но о зеленом барнардском золоте и вирунгейских многоцветах слышал, конечно. И даже примерно знал, что цена подобной безделушки сравнима с ценою универсальной космической шлюпки в новейшем варианте комплектации. Можно было рассматривать этот подарок знатного радомского авторитета Гроншика просто как скидку оптовому покупателю, но Язон догадывался, что таится в нем и некий скрытый смысл: то ли обещание дальнейшего сотрудни- чества, то ли признание старого долга, то ли что-то еще. Пока готовились к старту, выяснилась интересная подробность: горюче- го, оказывается, закупили столько, что ни топливные, ни грузовые отсеки "Конкистадора" вместить его физически не могли. Поэтому до кучи был при- обретен самый большой танкер, нашедшийся в хозяйстве у радомцев - на полтора миллиона тонн, - и пятеро флибустьеров составляли теперь его экипаж. Из прочих кораблей по дешевке закупили только два бывших в упот- реблении легких военных катера прошлогодней модели. Они в равной мере годились и для разведки, и для боевого охранения. А вообще, весь отгруженный на борт "Конкистадора" арсенал, по поняти- ям флибустьеров весьма разноообразный, Мету откровенно разочаровал. Эти чумные разбойники с большой космической дороги использовали потрясающие новинки в транспорте, в быту, в средствах защиты и связи, даже в медици- не. Однако в отношении оружия явно отдавали предпочтение наиболее арха- ичным типам. И огнестрельные, и подрывные, и электромагнитные, и лазер- ные устройства были у них какими-то позапрошлогодними, не говоря уже о любимых саблях допотопного происхождения. Пираты словно специально соз- давали себе трудности в будущем бою, чтобы потом преодолевать их с блес- ком, демонстрируя всем свою силу, свое бесстрашие, свою отчаянную волю к победе. А кто ж не знает, что на войне это подчас важнее, чем самое сов- ременное оружие! В обратном движении к стартовой площадке они вновь проехали, мимо тех же причалов, но кассилийской быстроходной лодочки уже и след простыл. Вместо нее между двух грузовиков планетарного класса втиснулся теперь обшарпанный туристический лайнер - такие подают для путешественников с далеких окраин, которые любят сэкономить на транспорте, чтобы побольше осталось на жратву. Морган ничего не спросил у Язона о кораблях в космопорту Радома, зато у них вышел интересный разговор о самих радомцах, плавно перешедший в кратенькую лекцию об истории флибустьерского движения. Мета сразу после взлета поторопилась назад к юной пленнице, которую на время торговой операции в порту доверили Мадам Цин. Именно Мега про- сила не оставлять в одиночестве, мягко говоря, не совсем здоровую девуш- ку, а приставить к ней мужчину, даже доктора, казалось тем более недо- пустимым. Все подчиненные из капитанской рубки разбежались по делам. И вот те- перь они сидели вдвоем - Язон и Морган. Хозяин закурил трубку, признав- шись, что сигары время от времени страшно надоедают, а гость, как обыч- но, - свои дежурные сигареты. На фронтальном экране мерцали белесые хо- лодные звезды, и Язон небрежно поинтересовался: - Уже летим в кривопространстве? - Ага, - кивнул Морган. Помолчали. Флибустьер откинулся в кресле и стал выпускать дым краси- выми ровными колечками. Язон много чего умел в жизни, а вот этому так и не научился и наблюдал за процессом с мальчишеской завистью. - Ну что, - начал Морган, - видишь? Мы не какие-нибудь там бешеные собаки, вцепляющиеся в горло всем подряд. И вовсе мы не рубим саблями все, что шевелится, и не сжигаем без разбору дома и корабли. Мы и торго- вать умеем, и строить, если надо, и даже землю обрабатывать... Но об этом ты еще узнаешь. - Надеюсь, - сказал Язон. - А все-таки почему нельзя было забрать весь груз у радомцев, не заплатив ни кредита. Потому что они сильнее и хитрее? - Да нет, - Морган призадумался. - Перехитрить-то я могу кого угодно. Гроншика точно смог бы вокруг пальца обвести, хоть он и авторитет перво- го ранга. И, наверное, хватило бы сил на разграбление Радома. Но с ними так нельзя. Понимаешь? Они - нужные люди. Радомцы - это торговцы от Бо- га. Сотни лет они живут на своей планете, удачно расположившейся на пе- ресечении многих межзвездных путей, и торгуют, торгуют, торгуют. Чем угодно и с кем угодно. Радомцы никогда не спрашивают, откуда у тебя деньги. А с другой стороны - у них самые низкие в Галактике цены. И они никого не обманывают ни с деньгами, ни с качеством товара. Им выгоднее торговать честно. - Постой. Ты сказал, чем угодно и с кем угодно. Значит, в принципе они способны торговать людьми, наркотиками, запрещенными видами оружия, секретной информацией?.. Ну и так далее, у меня фантазии не хватает. - Трупами, отдельными человеческими органами, кровью, зародышами монстров, - продолжил Морган, - детишками-уродами для потехи, экзотичес- ким зверьем, андроидами разных видов, в том числе и предназначенными для всяческих извращений. А так же пыточным инструментом, гравитаторами без магнитной защиты, ну, этими, от которых с ума сходят. Еще - рецептами уничтожения Галактики... Впрочем, это уже шарлатанство, подобным товаром интересуются только полные придурки. Ну что, достаточно? И никакой фан- тазии не надо. Там еще много всего. Прайслисты можешь почитать, это у меня открытые файлы. Радомцы действительно продают все. - Хорошие ребята, - тихо сказал Язон. - Нужные. - А я и говорю! Замечательные, - откликнулся Морган, словно не по- чувствовав иронии. - А сами-то они что-то производят? - Не знаю. Какое мое дело? Они не спрашивают, откуда у нас деньги, мы не спрашиваем - откуда у них товар. Главный принцип свободной торговли. Язон, ты с ума сошел! Ты что, всякий раз, приходя в магазин, рассказыва- ешь продавцу, где получил зарплату, а с него требуешь накладные на то- вар? Ты фининспектор, что ли? - Да, кстати, о фининспекторах. Радом - член Лиги Миров? - Тоже не знаю. Но думаю, нет. На кой черт им платить налоги какой-то Лиге для содержания ее дурацкого космофлота? Этой гигантской армады, где у любого солдата, не говоря уж об офицерах, безумно красивая форма, зато даже адмирал никогда не знает, в какую сторону важнее полететь. Вот поэ- тому они всюду и опоздывают с миротворческими миссиями и карательными операциями. А у радомцев есть своя пусть небольшая, но весьма мобильная служба безопасности. И еще у них есть друзья. - Красиво говоришь, Генри, - похвалил Язон. - Но про флот Лиги я и без тебя все знаю. А Специальный Корпус? - Что Специальный Корпус? - встрепенулся Морган. - Знать про него не хочу. И говорить ничего не буду. - Почему? - удивился Язон. - Потому что это - военная тайна, - ответил Морган со странной улыб- кой, то ли пошутил, то ли просто закрыл тему. Язон предпочел не муссировать этот вопрос. - Ну, хорошо, - продолжил он вытягивание информации, раз уж главарь флибустьеров так разговорился. - Радомцев вы не трогаете. Вы им друзья. А много еще таких дружественных планет? - Немного, но есть. А вообще мы делим все миры на те, которые можем завоевать, и те, которые можем купить. Радом мы рано или поздно купим. Они даже не обидятся. И Кассилию когданибудь купим. И Луссуозо. А вот такие давно сошедшие с ума планеты, как Дархан, придется завоевывать. Пока же, как видишь, только разминаемся, готовимся к серьезным битвам, кусаем всюду понемножку. - И это у вас называется понемножку! - не удержался Язон. - Да уж, Генри, от скромности ты не умрешь. Ну, а Специальный Корпус вы тоже ку- пите, или будете завоевывать? Морган резко вскинул на него глаза: - Мы говорили о мирах, то есть об обитаемых планетах, и только. И только, - повторил он с нажимом. Язон и не ожидал другого ответа. Просто хотелось проверить, не была ли случайной та фраза о военной тайне. Проверил. И теперь сказал солид- но, будто судья, ведущий заседание: - Возражение принято. Морган опять не почувствовал иронии. Он продолжил говорить о своем, будто и не было этого сбоя в беседе: - Мы уже способны сегодня нападать на весьма могучие планеты, и это важный этап в нашей истории. Знаешь, с чего начинались флибустьеры? - Нет, - честно признался Язон. - С примитивных мелких налетов - на торговые корабли. Одни из нас проходили школу грабительских войн в той самой Звездной Орде, которая в течение многих лет наводила ужас на всю Галактику, пока вы с нею оконча- тельно не расправились. Другие оттачивали мастерство в гангстерских группировках на различных промышленно развитых мирах. Третьи огнем и ме- чом вершили историю на планетах, деградировавших до варварского уровня. Ну а потом Старик Сус перетащил с Тортуги на Джемейку магический символ - аукснис жверис. И после заложил его в банк на Кассилии под огромную ссуду. А легендарный Джон Сильвер на эти деньги снарядил непобедимую ар- мию, собрал под наши черные знамена и первых, и вторых, и третьих. На этом моменте истории Язон был бы не против остановиться поподроб- нее, чтоб разобраться с некоторыми неясностями, но куда там! Морган пел соловьем, и остановить его не представлялось возможным. - Я уже не застал Сильвера, - рассказывал он. - Я воевал в армии Дрейка. Но знаю, что еще Сильвер перешел от нападений на грузовики и пассажирские лайнеры к серьезным сражениям с военными кораблями. А вели- кий Фрэнсис Дрейк учил нас не бояться никого и ничего, не признавать ни- каких авторитетов, кроме флибустьерских. А еще - учил строжайшей дисцип- лине и умению различать, где необходима взаимовыручка, а где - здоровый дух соревнования между товарищами. Учил не жалеть никого, ибо жалость расслабляет. И не любить никого, потому что любить можно только Бога, деньги и власть. Все остальное тоже расслабляет, особенно любовь к лю- дям. Люди вообще недостойны слишком сильных чувств. Они просто бывают нужными и ненужными. Было даже забавно смотреть, как Морган увлекается своей риторикой. Он начинал вещать с таким пафосом, будто перед ним площадь, заполненная на- родом, или, как минимум, огромный зал, до отказа набитый фанатичными последователями этого параноидного учения. Забавно - с одной стороны. А с другой - неприятный холодок пробежал по спине Язона. Захотелось вер- нуть разговор к нормальному диалогу. И едва уловив малейшую паузу, он спросил: - Генри, а я - нужный человек? - Ну конечно, нужный, - с энтузиазмом откликнулся Морган. - Уверен, что и сам Дрейк увидел бы это сразу. А во мне сэр Фрэнсис увидел лучшего ученика. Так что, когда он погиб, я сразу стал первым человеком и на Джемейке, и во всем флибустьерском космосе. - Понятно, - сказал Язон. - Интересная история. В чем-то даже поучи- тельная. Ваша жажда власти, ваша смелость и сила, упорство, целеустрем- ленность, умение сражаться - все это достойно уважения, Генри. Но я все равно не понимаю, зачем убивать тех, кто заведомо слабее, тех, кто безо- ружен и вообще беззащитен? - Хороший вопрос! - обрадовался Морган в своей излюбленной манере. - А зачем, например, ты пьешь спиртное и куришь сигареты? Ведь это вроде бы тоже нехорошо! А? Но как приятно! - Ах вот оно что... - Язон даже растерялся на какое-то мгновение от столь неожиданного ответа.. - Именно, именно! Пойми ты наконец, Великий Игрок и Великий Звездный Романтик, - вот тебе еще одно прозвище! Перестань закрывать глаза на од- ну из элементарнейших истин: убивать - это удовольствие. Может, не для всех, но для абсолютного большинства людей. Так было во все века, во все тысячелетия, во всех мирах. А иначе почему проливалось всегда так много человеческой крови? Люди, в подавляющем большинстве своем, никогда не делали того, что им неприятно. И убивали они тоже с радостью. Пойми, Язон, убийство - высшее наслаждение. Много выше пьянства, обжорства и любовных утех, сравнимое разве с удовольствием, которое доставляют власть и слава. И точно так же, как детям недоступны радости алкогольной эйфории или плотской любви, так и вам, глупым, не доступна радость при- чинения боли и наслаждение от красивого убийства. Паранойя со всей очевидностью прогрессировала, и Язон, убоявшись неа- декватной реакции со своей стороны, спросил, нельзя ли выпить чегони- будь, коль уж об этом зашла речь. - Отчего же! У нас все можно, - отозвался Морган с охотою. - Наслы- шан, что ты предпочитаешь виски. Пожалуйста, и виски найдем. Или уж ты решил, что я сейчас налью тебе стакан теплой крови? "Ишь ты, зараза, даже чувства юмора не теряет, - мелькнуло в голове у Язона. - Одержимость бредовыми идеями и самоирония - такое не часто встретишь вместе!" От этого сделалось еще тревожнее: перед ним сидел не просто злодей - настоящий злой гений. А виски оказалось прекрасным. - Ну что? Как говорит наш друг Гроншик с Радома, фуфла не держим, правильно? - самодовольно проговорил Морган. - Твое здоровье, нужный че- ловек Язон. - Спасибо, - только и осталось сказать в ответ, потому что пить за здоровье флибустьера даже из вежливости в этот момент не хотелось. - Знаю, о чем ты подумал, Язон. - Морган поставил стакан на пульт уп- равления и резко повернулся к собеседнику. - Ты решил, что я сумасшед- ший. Мало того, собрал вокруг себя таких же психов. И значит, нас надо не побеждать, а лечить. Созывать со всей Галактики врачей-психиатров на консилиум, а потом из распылителей поливать планету Джемейку какой-ни- будь суперсовременной дрянью, которую едва вдохнешь - сразу превраща- ешься из козлища в агнца. Я угадал? - Нет. - Да ладно тебе, Язон. Не надо нас лечить. Тем более ты не врач, а просто игрок. Благородный жулик, летающий с планеты на планету и делаю- щий одних счастливыми, других - несчастными. Мы занимаемся примерно тем же самым. Только намного масштабнее и откровеннее, потому что чувствуем себя по-настоящему свободными. От всех ваших предрассудков и глупых за- конов. Ты это поймешь, Язон. Быть может, не сразу. Но ты поймешь, как сладостна свобода. Полная свобода. Вот единственное новое в том, что я тебе говорю. А про убийства... Мои идеи стары, как Вселенная. Я тут на авторство не претендую. И повторяю еще раз: почти всем людям нравится убивать. Особенно сильным мира сего. Ты понимаешь, о ком я. Властители планет, официальные и неофициальные, президенты, короли, банкиры, про- мышленники, начальники спецслужб, наместники, верховные судьи, главы многочисленных межзвездных и общегалактических организаций, тайных и открытых, - вся эта нечисть, возомнившая, что имеет право решать за дру- гих. Они тоже любят убивать. Сильнее всего на свете, но тайком. Они не признаются в своей страсти никому, потому что стыдятся ее, и это омерзи- тельно! А я человек открытый. Что естественно, то не стыдно. Это мое глубокое убеждение. Я свободен от того, что вы называете совестью, и честно говорю всем: убийство - радость. Убивайте, друзья, если хочется! Убивайте, пока не убили вас. Вот и все. Чувствуешь, как это красиво и просто? За флибустьерами - будущее. Теперь было уже не страшно. Больше того - не интересно. Ведь даже от объявления смертного приговора ужасаешься лишь однажды. А если судья-ма- разматик зачитывает его по третьему разу, приговоренный может начать по- зевывать. Нечто подобное и произошло с Язоном. - Ну ладно, считай, ты убедил меня, - примирительно сказал он, возв- ращаясь к своей первоначальной роли - человека без принципов, готового работать на кого угодно. Зевать не зевал, но очень спокойно, даже лениво плеснул себе еще ста- кашку доброго виски. - Э нет, Язон, - Морган не принял эту игру всерьез, - я буду считать, что убедил тебя, когда своими глазами увижу, как ты с удовольствием уг- рохаешь парочку-другую ни на что не годных человечков. Язон не успел ответить, потому что дверь вдруг распахнулась, словно от удара, и в рубку ввалился давешний Джо Монбар, только теперь уже без мешка денег, а просто с красной рожей и диким взглядом мутных годубова- тых глаз. - Что случилось? - строго спросил Морган. Вместо ответа Монбар в ужасе выдохнул, уставившись на Язона: - Он уже здесь! - Кто? - не понял Морган. - Ваш разлюбезный Язон динАльт. А впрочем, может, оно и к лучшему. Пусть все слышит. Быстрее покончим. - Что с тобой, Джо? О чем ты говоришь? Ты пьян? - В голосе Моргана появился откровенный испуг. - Я не пьян, сэр. Я выпил самую малость. Полпинты рому, ну, может, три четверти, это самое большее. Выслушайте, сэр. Я сейчас видел ее. Она - ведьма. - Монбар, - сказал капитан строго, - если ты не удалишься сам, мне придется попросить бойцов, чтобы они тебя отсюда вынесли. - Да погодите вы, сэр Генри, погодите! Выслушайте меня спокойно. Я постараюсь говорить по порядку. Вы помните, что предсказал нам всем Ста- рик Сус? При упоминании легендарного старика Морган вздрогнул, но ничего не сказал. - Конечно, помните, - продолжал Монбар. - Старик Сус сказал, что наша флибустьерская империя начнет разваливаться с того момента, как на пла- нету попадет чужак из глубин Вселенной. Чужак, который поведет умные ре- чи, а при нем будет юная ведьма с глазами цвета барнардского золота. Так вот же он этот чужак с умными речами - Язон динАльт. И с ним - юная ведьма. - Мета? - удивился Морган, который до этого момента внимательно слу- шал. - Да не Мета, сэр, а эта, прости Господи, неизвестная девчонка с про- гулочного катера. Я ее видел сейчас в переходе. Ее вели от доктора Мон- тобана в каюту. И глаза у нее зеленющие, как изумруды на солнце. Страш- ные глаза, сэр. Она как глянула на меня, я чуть не помер. Точно, она ведьма. А оба они вместе - это наша погибель. Поверьте мне, сэр Генри! На несколько секунд в рубке повисла гробовая тишина. Только тикал ка- кой-то прибор на панели. Потом Морган сказал, как припечатал: - Чушь. Монбар чуть не заплакал. То есть он заверещал тонким бабьим голосом: - Сэр, если вы не прикажете сейчас же убить проклятого чужестранца, я сам это сделаю, не выходя из рубки. Во имя спасения всех флибустьеров, сэр! Во имя Господа нашего Иисуса! И он стал вытягивать саблю из ножен. На полном серьезе, как показа- лось Язону. Секунды потянулись медленно-медленно. Конечно, Язон понимал, что успеет пристрелить или хотя бы разоружить пирата, размахивающего од- ной лишь саблей, но следовало еще оценить последствия такого поступка. Не лучше ли было постараться уйти от удара, метнуться к двери - вот она, совсем рядом, полуоткрытая, - и бегом отсюда, бегом!.. Пусть это будет немножечко смешно, немножечко стыдно, зато мудро, а главарь флибустьеров сумеет потом понять правильно... Судьба в лице Моргана распорядилась иначе. - Пойди проспись, Монбар! - Резкий окрик, заставивший ополоумевшего Джо на какую-то секунду затормозить движение руки. - Уходи, Язон! Уходи немедленно! - еще один почти такой же командный окрик. В третий раз повторять не понадобилось. В один прыжок Язон был у двери, рванул ее на себя и в тот же миг не то чтобы даже увидел, а почувствовал какое-то шевеление в коридоре сле- ва. Что значит многолетняя пиррянская школа! Он сделал ложный выпад левой рукой, и тут же в воздухе смертоносной молнией промелькнула сабля, он сместился чуть вправо и почти наугад выстрелил. Но попал в голову. Эх, и не узнать теперь, кто это был!.. А еще одна пуля досталась второму, который с перепугу решил не рубить клинком, а стрелять с левой руки. Но он не был левшой, да еще и замеш- кался на секунду, боясь задеть самого капитана... Вот тут и настал звездный час Язона. Такое на него актерское вдохно- вение накатило, что повернулся к Моргану с широкой улыбкой от уха до уха и спросил: - Ну как я? Тот даже не понял поначалу, а Язон добавил: - Вот уж действительно никуда не годные человечки! Морган вяло улыбнулся. Премьерный блеск финальной сцены оказался сильно подпорчен стоявшим на коленях посреди рубки Монбаром. Пьяный пират бился лбом об пол и ти- хонько скулил. - Это были твои люди, сволочь?! - проревел Морган. - Да, - еле слышным сиплым голосом ответил Монбар и продолжил свое интеллектуальное занятие. Морган подошел ближе, взял левую руку Джо, закатал ему рукав и приг- ляделся к сгибу локтя. Потом с отвращением отбросил безвольную конеч- ность, вернулся к пульту и, брякнув по одной из клавиш, заорал в микро- фон: - Миссон! Это ты опять дал Монбару лекарство?! - Господь с тобой, Генри! - раздался испуганный голос Миссона. - А почему он у меня тут бьется в истерике? Значит, доктор Монтобан постарался! - И док здесь ни при чем, - вступился Миссон за врача. - Ты же сам разрешил сегодня Джо выйти на поверхность, ну вот он и прикупил у радом- цев. Обычное дело, сэр... - Проклятье! - прорычал Морган и отключился. Потом налил полный стакан виски и поднес притихшему вдруг Монбару. Тот ошалело посмотрел и быстро выпил. Если капитан надеялся таким обра- зом привести Джо в чувство, он сильно заблуждался. Монбар тут же рухнул на пол, захрапел и больше уже не подавал никаких признаков жизни. - Язон, - проговорил Морган словно бы даже виноватым голосом. - Я мог бы отрубить голову этому несчастному наркоману, но, поверь, он отличный боец и вообще очень нужный мне человек. Не держи зла на него. Он просто был не в себе. А ты молодец! Действительно молодец. - Да ладно, - откликнулся Язон небрежно. - Что мне еще оставалось де- лать. А по поводу этого психа... Я бы, конечно, не без удовольствия снес ему башку. Но раз ты говоришь, он человек нужный... Что поделать, Генри? Я ведь тоже, знаешь, не без понятий. Морган как-то странно посмотрел на него. Может, у флибустьеров так и не говорили, а вот уголовники на Кассилии очень любили такое выражение: человек с понятиями - означает свой. - Ну, я пойду тогда? - спросил Язон. - Этих без меня уберут? Автома- тические уборщики? Да? Морган даже не ответил. Только кивнул. А в коридоре на браслете у Язона вдруг запел сигнал внутренней связи. - Девочка пришла в себя! Ты слышишь? - радостно кричала Мета. - Нам удалось ее вылечить. Она говорит. Ты слышишь? Язон, где ты? Беги сюда скорей! - Слышу, - ответил Язон безжизненным голосом. - Можно я задам тебе один вопрос, дорогая? - Прямо сейчас? Но ты же идешь ко мне. - Иду, - согласился Язон. - Но, пожалуйста, ответь мне, я хочу знать: ты действительно умеешь убивать врагов с удовольствием? - Что за глупости ты спрашиваешь, да еще по радио? Ты с ума сошел, Язон! - Почти, - еще раз согласился он, - но всетаки ты можешь ответить? - Конечно, могу. Если тебе так хочется. Да я убиваю своих врагов с удовольствием. Это нормально, Язон. - Это нормально, - повторил он как эхо. И добавил. - И все равно я люблю тебя, Мета. Он только не помнил, сказал ли последние слова в микрофон, или уже позже, когда выключил передатчик. ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ Полностью девочка пришла в себя только на следующий день. А еще через три дня "Конкистадор" приближался к орбите Джемейки в обычном прост- ранстве. И эти последние трое суток оказались на удивление трудными для Язона и Меты, хотя в какой-то момент подумалось, что главные треволнения уже позади. Однако "Язон, победитель всех заговорщиков" - это был весьма сомнительный титул. Да и авторитет, заработанный у Моргана, не стоило считать величиной постоянной. Ну а пришедшая в себя девчонка - это был тем более не подарок. Все-таки слишком сильным оказался для нее психологический шок. Пока она молчала как рыба, не реагируя ни на какие лекарства и процедуры. Язон даже начал было жалеть о содеянном. Вот так взять и повесить на свою шею абсолютно беспомощного человека. Что, если смертельный ужас вы- черкнул из ее памяти все, вплоть до ранних детских воспоминаний и прос- тейших слов на родном меж-языке? Ведь это уже необратимо. А было и такое опасение. Но к счастью, в итоге современные препараты хоть и постепенно, но все-таки восстановили деятельность мозга девочки. А может, это неистовое желание двух людей помогло вдохнуть в несчастную новые силы. Так или иначе, чудо свершилось, и теперь Язон и Мета многое узнали. Что зовут рыженькую незнакомку Долли Сейн. Что через два месяца будет ей пятнад- цать, то есть Язон практически не ошибся. Что ее еще весьма бодрый и здоровый дед по имени Клаус Гирдас был хозяином одной из крупнейших межпланетных фармацевтических фирм с центром на Зунбаре, а погибшие жен- щины - это его жена, дочь и старшая сестра. Мальчики были братьями Долли - один родной, а другой двоюродный. Отец же ее Рональд Сейн не полетел с ними в это увлекательное путешествие лишь потому, что его задержали на Зунбаре неотложные дела. Отправились они всей семьей просто в звездное путешествие на собственном комфортабельном корабле. Подобные одиночные круизы среди бо- гатых людей всегда были в моде, а летать без эскорта и даже без личной охраны считалось особым шиком, этакой экзотической романтикой в век все- общей скуки и безопасности. А Зунбар славился на всю Галактику как очень благополучная и защищенная во всех отношениях планета. Вот только доста- точно суровый тамошний климат никого не радовал. И состоятельные зунбар- цы всегда отдыхали в теплых мирах. На этот раз семейство Гирдаса плани- ровало закончить свое путешествие на Клианде или на Таормине. Они еще даже не выбрали, куда именно полетят, так что никто их, конечно, встре- чать не должен был и искать, соответственно, тоже теперь некому. А на родном Зунбаре папочка вряд ли начнет беспокоиться раньше времени. Ну, не присылают сообщений - и хорошо, значит, все в порядке. Рональд Сейн почувствует неладное лишь через месяц. Он работает в процветающей фирме деда Клауса, то бишь своего тестя. И получается, что увлеченность рабо- той спасла его от верной гибели, да еще он стал фактически наследником всех миллиардов Гирдаса. Вот только семьи лишился. Рассказав все это, осиротевшая Долли, конечно, рассчитывала услышать в ответ хоть что-то о своих перспективах на ближайшее будущее и, в одно- часье узнав гораздо больше, чем ей хотелось бы, пережила, по существу, вторичный шок. По простоте душевной она никак не ожидала, что ее так за- ботливо опекают на корабле все тех же кровавых убийц, порешивших ее мать, братьев, тетушку Даяну и любимого деда. Конечно, Язон и Мета не могли долго скрывать от девушки свое истинное положение на пиратском ко- рабле. На задаваемые в лоб вопросы приходилось отвечать почти честно, они лишь пытались вводить ее в курс дела постепенно, чтобы едва-едва пришедшая в себя внучка (или теперь уже дочка?) миллиардера не заболела опять или не наломала дров с присущим ей юношеским максимализмом. Конечно, больше всего на свете Долли мечтала теперь вернуться на Зун- бар к отцу. И путь к исполнению такой мечты лежал, разумеется, не через расстрел Моргана в его собственной каюте с театрально-истерическим воп- лем: "Умри, мерзавец!" Убедить в этой очевидной истине юную Долли оказа- лось не самым простым делом, но Язон в итоге с поставленной задачей справился. Дальше было еще сложнее. Ведь требовалось объяснить, с чьей именно помощью они станут спасаться. Наскоро придуманная байка о том, как на ближайшей планете Язон поменяет свою часть добычи на право теле- портировать Долли на ее родную планету показалась малоправдоподобной да- же пятнадцатилетней девчонке, особо не утруждавшей себя изучением наук. Но ничего другого Язон предложить ей пока не мог. Ведь до прибытия на Джемейку его собственные планы представлялись более чем расплывчатыми. - Ты задумал сложнейшую многоходовую операцию, изображаешь шпиона всех разведок Вселенной, намерен едва ли не в одиночку победить целую планету и... именно в этот момент берешь под свою опеку какую-то приб- лудную девчонку! - однажды в сердцах сказала Мета со всей своею пиррянс- кой прямотой и прагматичностью. - Нашел, как говорится, время и место. Язон не придумал, что ответить, хотя слушать это было, конечно, обид- но. Сказать, что так должен поступать каждый? Красивая благоглупость. Сказать, что стало жалко Долли? Слишком очевидная вещь. А потому тоже неправда. Да ведь и Мета по-своему жалела девушку. За эти дни она не меньше Язона привязалась к ней и относилась уже почти как к дочери. Однако в новом составе шансов выбраться на свободу из пиратского плена стало су- щественно меньше. И это было настолько очевидно, что порою действительно руки опускались от отчаяния. Язон старался не соглашаться с Метой и объяснял ей, одновременно уго- варивая самого себя, что если бы они не проявили твердости, если бы не отстояли перед Морганом своего права хоть на один благородный поступок, то, еще не долетев до Джемейки, превратились бы в законченных подонков и хладнокровных убийц. - Это почему же?! - агрессивно интересовалась Мета. - Да потому, что уже через день мы стали бы свидетелями междуусобной резни, в которой победил бы скорее всего недоброй памяти д'Олоне. У вне- запно нападающего всегда больше шансов. А став здесь главным, он все равно потребовал бы тебя в жены. А дальше... - Ну, что дальше? - спросила Мета с вызовом. - Либо смерть, либо бесчестье. А с Морганом хотя бы договориться мож- но. - А если бы в этой междуусобице победили мы? - сделала Мета, как всегда, необычное предположение. Язон думал ровно три секунды. - Возвращаюсь к тому, с чего начал. В результате сей славной победы мы и стали бы законченными подонками, возглавив оставшуюся шайку банди- тов. А вопрос об освобождении из плена отпал бы сам собою. - Не убеждает, - пробурчала Мета. Не мудрено: он и себя убедил недостаточно Все это была, конечно, теория, если не сказать демагогия, и попытка самообмана. В действительности Язона все время мучила загадка: что же все-таки подтолкнуло его к быть может, самому безумному поступку в жизни. Стрем- ление замолить грехи перед Богом, в которого он никогда не верил? Жела- ние покрасоваться перед любимой Метой, которая по определению не могла этого оценить? И то и другое - чушь собачья! Так что же, всему причиной внезапно нахлынувшее нежное чувство к этой, несчастной девочке, и рев- ность Меты небезосновательна? Или это обыкновенная проснувшаяся совесть? Ближе, ближе... Но не то. Было еще что-то. Промелькнувшее, как комета по ночному небосклону, и рухнувшее обратно в глубины сознания. Странное ощущение, нахлынувшее вдруг, когда пьяный от крови Франсуа д'Олене втаскивал рыжеволосую дев- чонку на корабль. Долли в тот момент еще могла идти сама. Она двигалась как сомнамбула, как механическая кукла, у которой через секунду кончится завод толкающей ее вперед пружины. Однако яркие изумрудины глаз смотрели на Язона осмысленно. Да, он это точно помнит! И был удивительный всплеск в мозгу. Словно вся его телекинетическая (или какая там еще?) ему самому неподвластная энергия вдруг всколыхнулась мощной волной. И он почувство- вал с остротой, доступной лишь экстрасенсу: что-то связывает его с этой девчонкой, он не имеет права бросить ее. Всплеск был могучим, но корот- ким. Понять он ничего не успел. Потом Язон не раз пытался пробраться в сознание девочки. Ведь эту тайну нельзя было увидеть или услышать - только ощутить своим неведомым шестым чувством. И он пытался, как некогда в казино, концентрируя энер- гию на бесчувственных кубиках игральных костей. Однако ничего не выходи- ло. Эмоции, как и обычно, он читал безошибочно, но и только. Нечто глу- бинное и очень важное, хранящееся в этой юной головке, оставалось для него недоступным. Даже когда она заговорила, когда рассказала о себе все, что помнила. Даже когда они с Метой, частично доверившись ей, объяснили, что собираются работать на флибустьеров, но в собственных це- лях, что намерены отстаивать и впредь свой особый статус и на корабле, и на планете Джемейка, а потому ее, Долли в обиду ни в коем случае не да- дут. Психологический контакт установился между ними идеальный, а вот самый главный, сверхчувственный, по-прежнему никак не получался. Но Язон знал: что-то поможет ему, что-то должно произойти. И терпеливо ждал этого мо- мента. Раньше настал другой момент. Как всегда бесшумно и неощутимо вынырну- ли они из кривопространства и со слегка увеличенным тяготением начали тормозить. То ли спешили к какому-то конкретному времени, то ли это просто была традиция - на подлете к дому выдать экипажу полтора g, чтобы все утихомирились немножко и посерьезнели. Пираты, как успел заметить Язон, увеличенную силу тяжести переносили спокойно, тренированные были. Хотя она и не являлась для них естественной - это тоже чувствовалось. Так что Язон и сам старался не подать виду и Мете объяснил: полезнее бу- дет изображать подавленность и вялость. Не надо Моргану знать, что Мета родилась и выросла при двойном g, да и Язон прожил не один год при таком тяготении. Во-первых, планет земного типа с подобной силой тяжести не так уж много в обитаемой Вселенной, а во-вторых, вообще лучше скрывать свои козыри по возможности долго. Трудно сказать, как именно Язон догадался, что они подлетают к Дже- мейке, но предположение оказалось абсолютно верным. Выяснилось это, ког- да Морган позвал к себе в капитанскую рубку всю троицу пленников. - Следующая остановка - конечная - поведал он и счел нужным пояснить: - Так говорили в общественном транспорте на моей родной планете Казан. Знаете, что такое общественный транспорт? - Привычка разговаривать с идиотами, Генри, делает твою речь порою очень утомительной от обилия в ней лишних вопросов и слишком подробных разъяснений. Язон уже мог себе позволить обратиться к Моргану в таком тоне. Морган поморщился, но в словесную дуэль вступать не стал, а сразу перешел к де- лу: - В таком случае, выслушайте, пожалуйста, необходимый краткий инструктаж. Вы прибываете на планету, носящую гордое имя Джемейка. Ат- мосфера азотно-кислородная, тяготение ноль девять g, солнечный спектр стандартный... Нестандартно другое. Планета живет по закону фли- бустьеров, и все жители строго соблюдают его. С полным текстом закона вы еще познакомитесь. А сейчас скажу о главном. Категорически запрещается воровать, потому что брать у своих - величайший грех, а на Джемейке все - свои. По любым конфликтным вопросам следует обращаться в СС, Службу Справедливости. Если вы не успели обратиться и сгоряча кого-то убили, вами займется Суд Справедливости. И вынесет решение. За нарушение Закона вас могут посадить в яму или лишить головы. Об этом следует помнить. Кроме нас, флибустьеров, на планете живут буканьеры, витальеры и почти не привлекаемые к боевым действиям приватиры. Все категории населения равны перед законом. Флибустьеры, к которым вы будете временно или, ска- жем так, условно причислены, являются категорией высшей и пользуются не- которыми привилегиями, но лишь в отдельных случаях. Об этом вы узнаете в свое время. И наконец, еще одно. Последнее, но, может быть, самое важ- ное. Перемещения граждан, а равно и чужестранцев по планете принципи- ально ничем не ограничены. Но ни одна живая душа не имеет права покидать Джемейку без разрешения СМ, Службы Миграции. В вашем случае это будет означать - без моего личного разрешения. Он помолчал, очевидно, вспоминая, что бы еще сказать, несколько раз переводил взгляд с приборной панели на внимательных слушателей и обрат- но, а потом, зевнув, добавил: - Да и посмотрел бы я, как вы без этого разрешения станете улетать в космос... Страшно довольный этой фразой, Морган вдруг хохотнул, повернулся к пульту и нажал кнопочку под экраном гравитометра. Гравитометр показал не диск небесного тела, как можно было предполо- жить, а просто яркую точку в центре и расходящееся от нее свечение, плавно угасающее к краям. Не только Мета, но и Язон слишком хорошо пони- мали, что это означает: картина ближних замеров гравитационного поля, то есть корабль уже фактически висит над поверхностью планеты. Подтвердил это и газоанализатор, показавший стремительное вхождение в разреженные слои атмосферы. Меж тем на всех прочих экранах, включая фронтальный, по- прежнему мерцало звездное небо, и даже электромагнитные датчики показы- вали абсолютное отсутствие сколько-нибудь заметных возмущений в прост- ранстве. - Так, значит, ваша планета полностью экранирована от внешнего мира? - напрямую спросила Мета. - Вы удивительно догадливы! - съязвил Морган. - Вот только бьюсь об заклад, что о таком экране, как этот, вы никогда не слыхивали. Через не- го не только лучи, но и корабли не проходят без моего личного разреше- ния. И он, довольный, захохотал. Мета не знала, что значит "бигься об заклад", даже Язон схватывал лишь приблизительный смысл этого архаичного оборота. Но ни тот, ни дру- гая не посоветовали бы главарю флибустьеров в его ситуации биться обо что-нибудь, скажем, головой. А вдруг этот заклад все-таки твердый? Ведь не с подобным, а скорее всего именно с таким же непроницаемым экраном они были знакомы лучше, чем кто-нибудь. Только сейчас об этом стоило помолчать. Морган очень быстро набрал на клавиатуре сложную комбинацию букв и цифр - возможно, как раз пароль, и уже в следующую секунду все экраны словно взорвались буйством красок, вспышками бегущих кривых, столбиками данных и яркими, словно рекламные открытки, видами гор и моря. Одновре- менно грянула бодрая мелодия и красивый юный голос запел на весь ко- рабль: Джеме-э-э-йка Ты прекраснее всех во Вселенной Джеме-э-э-йка Здесь бананы растут круглый год Джеме-э-э-йка Я скажу вам, друзья, откровенно На любимой планете Под любимой звездой Правит бал мой счастливый народ Стихи были не ахти, но вместе с музыкой звучало красиво. Во всяком случае, создавалось праздничное настроение. И в какой-то момент Язону причудилось, будто они просто посещают еще один курорт. Кассилия, Дар- хан, теперь вот Джемейка. Как это мило! Что у нас дальше по плану большого круиза? Ах, ничего? Как это ничего?