уж.
- Почему же вы посвящали все время мне, а не дому?
- Это моя работа. Мне приказали быстро подготовить вас, что я и
сделала. После сегодняшней комиссии, наверно, все будет легче.
Комиссия решила, что я годен для второго этапа работы. Алла
Владимировна передала свои функции пожилому мужчине.
Марат Александрович абсолютно не следил за мной в течении дня. Ему было
наплевать, где я шатаюсь, что я делаю, но время от девяти утра до
восемнадцати было его. Здесь он запихивал в меня все премудрости тренажеров,
заставлял учить десятки инструкций.
Однажды у тренажера появился полноватый человек.
- Так это и есть тот знаменитый капитан?
- Да, - сказал Марат Александрович.
- Ну и как он?
- Ничего. Башка у него варит.
- Мне он нужен готовым, через неделю.
- Сделаем.
- Через три дня приду проверять.
Я уже понял, что меня готовят для испытания необычного высотного
корабля. На лишние вопросы мне не отвечали, а то что нужно вбивали в голову
надежно.
Днем пришла группа молодых летчиков. До меня их не допустили и они в
отдалении с любопытством разглядывали меня.
Марат Александрович их начал выталкивать из зала.
- Давайте, давайте. У вас это еще впереди. Первыми же выпускают
комикадзе.
Через три дня пришла комиссия, человек десять с полноватым во главе.
Тут было три генерала, среди которых я увидел и того, что меня завербовал.
Несколько гражданских усиленно меня допрашивали, больше интересуясь моей
психологической подготовкой, и лишь изредка, чему меня учили.
Когда допросы закончились, полноватый поинтересовался, есть ли у меня
какие-нибудь вопросы или предложения. Я, глядя на генерала, спросил.
- Так после испытаний меня отпустят на волю?
Полноватый щуря на меня глаза, протянул.
- Нет.
- Но как же так. Вы же мне обещали?
- Обещали, выпустим, но не сейчас. Нужно проверить твой организм после
полетов.
- Юрий Макарович, - обратился он к одному из членов комиссии, -
постарайтесь ограничить контакты капитана с посторонними людьми. Перед
запуском, сделайте невозможное. Капитан должен незаметно попасть в кабину
корабля и никто не должен об этом догадаться.
- Хорошо, Андрей Павлович.
- А теперь, что скажут члены комиссии?
Андрей Павлович оглядел всех сидящих в комнате.
- А чего говорить-то, - засопел толстый генерал. - Ракета есть. Зек
есть. Если опять ракета не взорвется, пусть летит.
Все дружно заговорили о предстоящем полете.
- Значит решили, - подвел итог Андрей Павлович. - Через два дня пуск.
Меня под усиленной охраной, в специальном самолете отправили в
Казахстан. Была зима. В гостинице было холодновато, но здесь меня опять
окружила свора врачей, которой нужны были для диссертаций дополнительные
анализы.
На следующий день, утром, на меня натянули скафандр и, отлично
покормив, посадили в крытую машину. Мы подъехали к лифту на стартовой
позиции. На меня ни кто не обращал внимание. Двое сопровождающих подняли
меня на лифте на верх, втиснули через люк в капсулу ракеты и притянули
ремнями к креслу. После выползли и задраили люк.
Два часа я сидел в этой ловушке и посылал в задницу всех, кто
спрашивал, как я себя чувствую. Наконец, мне сказали, что началась
двадцатиминутная готовность, но мне было все равно.
Самый противный момент, это начальный подъем ракеты, а потом ничего.
Меня попросили поднять шторку иллюминатора и посмотреть, что там видно.
- Облака, еще облака. Во здорово, да это земля в миниатюре.
- Что, что? - стонал динамик.
- Вижу Японию. Черт, сколько льдов.
В этот момент связь прервалась, но минут через десять, какой-то другой
голос сказал.
- Привет капитан. Ты меня слышишь?
- Кто это?
- Промежуточная станция, корабль "Академик Павлов". Что там снаружи
капитан?
- Ночь. Ночь над Америкой.
- Скоро тебя посадят капитан.
- Давно пора.
Когда я опять появился над Союзом, то удивился почему не стал
спускаться.
- Эй, вы там, в чем дело?
- Ты меня слышишь, капитан?- раздался голос Андрей Павловича.
- Да.
- У нас неполадки, а системе автоматизации.
После этого раздалась глухая ругань, видно Андрей Павлович оторвался от
микрофона и говорил присутствующим.
- Говорил вам ослы, нужно делать было ручную систему управления.
- Но это же уголовник, - возразил кто-то ему. - Он мог сделать
непредсказуемые вещи и очутиться в любой стране.
- Сами вы идиоты, не могли додуматься до блокировки этой системы.
- Капитан, - опять донесся четкий Андрей Павловича, - на следующем
витке что-нибудь сделаем. Полетай немного, посмотри на землю.
Я пролетел еще один виток и вдруг почувствовал, как корабль дернулся.
- Закрой шторку капитан, - раздался незнакомый голос, - и приготовься к
спуску.
Меня понесло куда-то, легкое давление подсказало, что мчусь с приличной
скоростью. Прошло некоторое время и вдруг рывок, я как повис в воздухе.
Страшный толчок обрушился на капсулу. Я чуть не вырвался из ремней.
Потом произошел удар и все затихло. Кажется все, приехали.
Долго выпутывался из ремней и наконец освободившись, добрался до
рычагов люка.
Когда люк съехал в сторону, снежный вихрь ворвался внутрь капсулы. С
трудом перевалил через люк и провалился в глубокий снег. Кругом был снег,
бесконечное море снега. Снег в воздухе, снег на земле.
Ветер доносит звуки двигателя машины. Я задвинул люк на капсуле и с
трудом, ломая целину снега, двинул на звук.
Я стукнулся лбом о выступающие бревна строения. Идя по стенке добрался
до ступенек крыльца. Дверь была открыта и я вошел в дом. В сенях отряхнул
руками снег с костюма и вошел в горницу. У залепленного снегом окна сидели
две женщины и с удивлением смотрели на меня.
- Вы кто? - спросила одна.
- Летчик. Я приземлился на парашюте, недалеко от сюда.
- У вас что, авария?
- Да.
- Наверно, нужно ваше командование предупредить, что вы здесь.
- Нужно.
- Вы погодите, я сейчас.
Молодая женщина подбежала к вешалке и стала одеваться.
- Колька, сейчас двигатель прогревает на вездеходе, поедет в Саклу.
Пусть там передаст, что вы здесь.
Она убежала, а я выпив из ведра воды, сел на лавочку и задремал.
Вернулась молодая и женщины стали мне что-то говорить, но я все больше и
больше проваливался в глубокий сон.
Проснулся я от толчков, было светло, в окошко пробивались лучи солнца.
Около меня стоял военный и теребил за плечо.
- Собирайтесь, товарищ...
- Капитан.
- Товарищ капитан, - сказал он с облегчением. - Машина пришла.
Я ничего не спрашивая, встал и не простившись с женщинами, вышел на
улицу.
Солнце, отражаясь нестерпимым блеском в кристалликах снега, слепило
глаза. На улице стоял бронетранспортер с прицепленным с сзади на трос
газиком.
- Сюда, - сказал военный и показал на газик.
Мы поехали за бронетранспортером среди глыб вывороченного снега.
- Кто вы? - задал вопрос, сидящий напротив меня, полковник.
- Капитан Синицин.
- Из какой части?
- Не знаю.
- Как так? - он даже подскочил на месте.
- Так. Меня запустили на ракете, а потом сбросили неизвестно где.
Полковника понесло. Он признал меня шпионом, так как на мне необычный
костюм.
Я обозвал его идиотом и кретином. Пришел старшина, здоровенный мужик,
врезал мне несколько раз по морде и меня оттащили в какой-то кабинет, до
приезда КГБешников. Где-то за стеной по телефону полковник радостно
докладывал в районный центр о поимке шпиона.
Только через два дня меня освободили, а перед этим избили так, что я
часов шесть был без сознания. Это следователь пытались выбить из меня
признание, что я шпион разведки Моссад.
Привезли меня в центр, с желтым лицом и телом от синяков.
- Ну как дела шпион? - усмехнулся Андрей Павлович.
- Еще два дня и я признался бы, что разведчик.
- Что ж капитан. Свое слово мы сдержим, тебя выпустим после
обследования. Ты выйдешь от сюда и навсегда забудешь, что ты здесь видел и
где был. Даешь слово, что никому не скажешь?
- Даю. Только бы побыстрей убраться от сюда.
- Вот и хорошо. Алла Владимировна, - попросил Андрей Павлович в
микрофон, - зайдите ко мне.
В кабинете появилась ухоженная Алла Владимировна.
- Берите своего подопечного. Полное обследование по всей форме и
готовьте к выписке.
- Как к выписке? Совсем?
- Совсем, совсем. Как проверите, дайте пинка и пусть уматывается на все
четыре стороны.
- Все поняла, Андрей Павлович.
Алла Владимировна делала примочки на мои синяки и ссадины.
- За что вас так?
- Из-за женщин. Я спустился на парашюте, встретил в степи красивую
женщину. Завязался любовный треугольник и меня отделал мужик-ревнивец
- Ладно. Я все знаю. Тоже мне Донжуан.
После обследования меня ни куда не выпустили. Чувствовалась во всем
здании нервозная обстановка. В мою комнатку, в сопровождении Аллы
Васильевны, зашли два военных офицера, летчики.
- Мы к вам, Григорий Петрович. Это лейтенант Гагарин, это Титов. Они
полетят тоже. Так же как и вы. Их интересуют некоторые вопросы. Андрей
Петрович просил вас поговорить с ними.
- Лучше б Андрей Павлович сдерживал свое слово. Так что вам нужно
ребята?
- Как там... на верху.
- Замечательно ребята. Самое важное, выдержать посадку, когда под вашей
задницей грохнет взрыв.
- Григорий Павлович, не пугайте ребят, - не выдержала Алла
Владимировна.
- Разве я что-нибудь сказал такое страшное. В общем мужики, при подъеме
чувствуете себя как на самолете, когда входите в пике. Рожа чуть перекошена,
но это пустяк, потом такое блаженство..., до идиотского взрыва под задницей.
- Григорий Павлович, опять...
- А как земля, космос? - задал вопрос Титов.
- Нормально. Земля голубая, а космос черт знает какой. Если бы он был
черный, это было бы жутко, но на самом деле, там такое обилие светлых точек,
что смотришь как на город в темноте.
- А вам не было страшно? - спросила на этот раз Алла Владимировна.
- Было. Когда какой-то умник сказал, что вырубил у меня ручное
управление, чтобы я не сбежал на ракете за границу.
- Когда узнали об этом, что вы делали, как себя чувствовали? - спросил
Гагарин.
- Чувствовал погано, но лучше всего когда попадаешь в такую ситуацию,
крыть всех матом. Сделать-то ты всеравно ничего не сможешь, но зато им
неприятно, а тебе легче.
- Ребята, - сказала Алла Владимировна, - вам пора.
- До свидания Григорий Павлович.
- Счастливо мужики. Чтоб вам сопутствовала удача.
Я плюнул три раза через левое плечо
Прошло уже четыре месяца, после моего полета. Меня уже давно кончили
исследовать, но по-прежнему держали в городке.
В мою берлогу вдруг пришел генерал, который завербовал меня в эту
авантюру.
- Здравствуй, Григорий Павлович. Принес тебе радостное известие, завтра
тебя отпускают на свободу.
- Какое завтра число.
- 12 Апреля.
- Здорово вы тянули. Вы мне все выдадите, паспорт, деньги?
- А как же, Андрей Павлович приказал дать тебе денежное довольствие по
полной форме, за все время, что ты был осужден и еще на три месяца вперед.
- Расщедрился как. Лучше б помог устроиться на работу. Мне с такой
автобиографией даже в посудомойщики не поступить.
Генерал задумался. После минутного молчания, он спросил.
- А куда б, ты хотел идти?
- Я же ни чего, кроме как летать на самолетах не умею.
- Истребительная авиация для тебя отрезана, точно, но могу
походатайствовать на вертолеты. Здесь под Москвой. Не против? Все-таки я у
тебя в долгу.
- Ладно, хоть не подарок, но все же небо.
- Договорились. Я сегодня переговорю кое с кем, у нас же много идиотов
и их надо еще уломать, а завтра тебе вместе с документами дадут и
направление.
Утром, после завтрака, мне выдали деньги, документы и направление в
воинскую часть. Я даже обалдел, вот уж не думал, что возьмут обратно в
армию. Ай да генерал.
Только я вышел за проходную, как услышал сзади крик.
- Гриша. Григорий Павлович.
Ко мне от проходной, стуча каблучками, бежала Алла Владимировна.
- Григорий Павлович, - она схватила меня руками, - мы с вами не
попрощались.
Она обняла меня и вдруг, заплакала.
- Григорий Павлович, вы все равно первый.
Ее голова восстановилась напротив моей. В глазах стояли слезы.
- Чего волноваться, первый..., второй... Меня отпустили, я свободен.
- Он... полетел.
- Кто?
- Гагарин.
- Вот почему меня держали долго у вас. Черт с ним, Алла Владимировна. Я
теперь вольная птица. Слушайте, Алла Владимировна, бросьте на сегодня эту
работу, пойдемте отпразднуем мою свободу.
- Хорошо. Подождите меня здесь. Не уходите ни куда. Я сейчас приду.
Она вышла без традиционного наутюженного халата и дурацкой шапочки и я
ее не узнал. До чего же точеная фигура, черт возьми, говорят из золушки
должна получиться королева, а вот из врачихи, чтоб вышла принцесса - это
диво.
- Сейчас бы ни за что не поверил, что у вас двое детей и муж.
- Гриша, до чего у тебя дурацкий комплемент.
- Это природное. Когда мужчина видит красивую женщину, он глупеет.
Ладно, вон подошел какой-то автобус. Он нам подойдет? Бежим.
Мы сидим в ресторане и жуем весенние дорогие салаты.
- Куда дальше Гриша?
- Андрей Павлович выбил мне работу в воинской части. Буду летать на
тихоходах. А ты как?
- Никак, защищусь, буду кандидатом. Потом вырасту до доктора и буду
стареть до конца жизни.
- Наверно, тяжело быть женщиной и доктором наук одновременно.
- Я как-то не задумывалась об этом, но наверно тяжело.
В этот момент раздался рев в ресторане. К нам подбежал официант.
- Слыхали. Наш, первый, в космосе. Гагариным зовут.
Он помчался к следующему столику.
- Вот и началось, - сказала Алла Владимировна. - Сейчас все сойдут с
ума.
- Чего вы так переживаете? Это хорошо, что первый - наш. Радоваться
надо.
- Хуже всего, когда ты знаешь правду и не имеешь право ее рассказать.
Очередная тайна будет похоронена навсегда.
- Зачем ее знать. Бывший летчик, уголовник, вылетел в космос. Наша
страна потеряет имидж, если все узнают об этом, а тут молодой парень с
отличной биографией.
Алла Владимировна положила свою руку на мою.
- Гриша. Не уходи от меня. Мне кажется если мы потеряем друг друга
сегодня, то уже ни когда в жизни не найдем.
- Давай, я устроюсь в части и ты переедешь ко мне.
- Ты мне делаешь предложение? Даже с двумя детьми?
- Что тут такого. Лучше скажи, как на это посмотрит твой муж?
- Никак. Он уже два года служит в Байконуре. Наши говорили, что он там
завел себе семью. Слушай тебе не кажется, что мы ненормальные. О таких
вещах, говорим как о чем-то обычном и ни капли эмоций.
- Давай их проявим.
Я наклонился к ее лицу и поцеловал в губы.
Подбежал официант.
- Все идут на улицу. Вы идете? Ресторан закрывается. Гагарин в космосе.
Прошло два года. Я служу на вертолетах и тоскую по МИГам. Иногда они
сняться, особенно после встречи с Сережей.
Увидел я его в Москве, когда шел по Лубянке. Грязный мужик с
взлохмаченными волосами и редкой бороденкой, прикрывающей шрамы подбородка,
попался мне на встречу. Что-то знакомое бросилось в глаза.
- Сережа!
Он пристально смотрел на меня. Взгляд прояснился
- Командир. Уже майор.
Мы топтались друг перед другом и я все же обнял его.
Он сопел у моего уха.
- А меня ведь того... Комиссовали и никуда. Ребята писали, что и тебя
тоже... посадили.
- Пойдем тяпнем по стаканчику.
Он оживился и повел к ближайшей забегаловке.
- Помнишь Люсю, - Сережа не поморщившись выпил стакан водки. - Так вот,
мне написали ребята, она умерла.
- Как, убили?
- Нет, умерла. От туберкулеза легких. Пуля проклятая виновата. Я ведь
твою историю знаю. А доктор, с водкой... Помнишь... Спился там. Его сюда
списали, где-то растворился в стране.
Мне стало тоскливо от этого сообщения.
- Ты сейчас работаешь?
- Подрабатываю. Где могу. Сейчас в универмаге, грузчиком. А что с тобой
произошло?
- Ничего. Оправдали.
- Я не сомневался, ты не был виноват. А я как напьюсь, так все
вспоминаю небо, особенно там... Ты для всех и для меня был там первым, самым
лучшим летчиком.
- Брось, Серега. Лучше давай еще выпьем.
Мы выпили две бутылки водки и я совсем не опьяневший поехал на вокзал.
К нам приезжают высокие гости. В части наводиться обычный армейский
порядок. Подкрашивают тротуары, стволы деревьев. Мы готовимся во всю,
подмазываем и вылизываем мат часть.
Часть выстраивается перед зданием штаба и вот, появляются гости.
Впереди идет Гагарин, за ним свита военных, гражданских и репортеров.
Гагарин идет вдоль строя, распыляя улыбку во все стороны. Вдруг, он как
подрубленный останавливается.
- Григорий Павлович!
Улыбка стирается с его лица. Он подходит ко мне и вдруг, обнимает.
- Я не знал, что вы здесь. Ни кто из окружающих ни когда не поймет, что
я ваш должник и может быть на всю жизнь.
- Бросьте, товарищ майор. Лучше приходите ко мне домой вечерком, я вам
сюрприз маленький приготовлю.
Несколько военных с удивлением смотрят на меня.
- Не могу, у меня жесткий график.
- Плюнь на все. Пойдем, хоть после этого представления.
Гагарин качает головой и вдруг, отчаянно махнув головой говорит.
- Через два часа, тебя начальство отпустит?
Я смотрю на своего полковника. Он ухмыльнулся.
- Что поделаешь. Иди, раз гость зовет.
Свита и Гагарин ушел. Меня окружает толпа своих товарищей и несколько
репортеров.
- Товарищ майор, откуда вы знаете Гагарина?
- Знакомы по службе.
- Вы вместе служили?
- Нет. Встречались по делам.
На меня с усмешкой смотрит мой знакомый генерал, устроивший полет в
космос, он задержался и оказался здесь.. Кивнув мне головой, как старому
знакомому генерал пошел догонять свиту.
Часа через три, Гагарин и несколько человек приехали ко мне на
квартиру. Я вызвал заранее по телефону жену из больницы и она кое-что
приготовив, вышла его встречать.
- Здравствуй, Юра.
Он озадаченно смотрит на нее.
- Алла, Алла Владимировна. Вот это сюрприз. Ай да Григорий Павлович, ну
удивил меня.
- Это еще ничего, - говорю я ему. - Смотри.
Из дверей высовываются две девочки, держа в руках, маленькое пищащее
существо.
- Мои дочки. Последней, Аленке, всего год
- Я ребята, поздравляю вас. Так держать.
Мы много выпили в этот вечер, а когда гости ушли, Алла сказала.
- И все же, первым был ты.
Февраль-март 1995г.
Первый Е.Кукаркин
- 2 -