ушке проигрывать; ах, как хотелось быть тем, чем она всегда видела себя в мечтах: победительницей, чемпионкой, звездой, королевой... - Маленькая, я же сказал: я объяснил ВСЁ. И это ВСЁ с твоим участием... - Ну, не я же Веню пытала и убила! - Не ты, конечно, не ты! Это сделали люди твоего кузена, Лазаря. - Спасибо, что хоть в этом ты меня не подозреваешь! - Погоди, рано радоваться... - Что еще? - Еще весь финал, от Лазаря до наших дней... Твое заявление на телевидении насторожило заинтересованных лиц, но не слишком. На данном этапе никто тебя по-настоящему, всерьез не воспринимает. Не столько потому, что твои заявления несерьезны, - сколько потому, что эти люди слишком уверены в своей безнаказанности. И все же заинтересованные лица насторожились достаточно, чтобы следить за развитием дел, - пока, однако, не принимая мер. И ты это понимала. Тебе требовалась некоторая акселерация в задуманном тобой сценарии, чтобы подтолкнуть "мафию" к действиям. Ты болтала с кузеном по телефону, я помню. И ввернула фразу о том, что материалы скоро появятся в печати. "Серьезные" материалы! Я не сразу придал значение этим словам, - все так невинно выглядело между разговорами о домработнице и поливке сада... Полагаю, что ты знала куда больше об участии Лазаря в темных делах, чем представила это мне. Но ты решила подарить мне радость самостоятельного открытия... Пока же ты заложила в свой невинный треп важную информацию: материалы, и весьма существенные, скоро будут опубликованы, а на данный момент они находятся в "надежных руках"... Мне ты сказала, что имела ввиду меня, мои "надежные руки"... Но ты солгала, Майя. Ты была уверена, что Лазарь подумает о Вене... Он и подумал. Что тебя весьма устраивало. Было бы уже неплохо, если бы Веня поскорее отправился в Америку, - но еще лучше, если бы он отправился на тот свет. Тогда совсем никаких долгов, тогда он не ждет выполнения обещанного, тогда нет риска, что он вернется и прижмет тебя к стенке: и где это ты, Майя? И почему это ты ко мне не едешь, как поклялась? А не хочешь ли, чтобы я на тебя в милицию стукнул? Веня, со своей мазохистской любовью к тебе, был вполне способен сам сдаться милиции, - только чтобы тебе отомстить за вероломство... Так что ты ловко навела двоюродного братца на Веню и избавилась от друга детства. И вовремя, - пока он не уехал в Штаты. И потому вопросы о "поливке сада" следовало утрясти немедленно, пока Веня был еще тут... Ну что, стоит ли рассказывать дальше? - Давай уж до конца... - усмехнулась Майя, - перед смертью стоит выговориться, облегчить душу... Кис тоже усмехнулся. - Я бы еще кое-что облегчил... - Совесть? - Нет, мочевой пузырь. - О, какие бытовые мелочи! Не стоит беспокоиться, очень скоро тебе его облегчит патологоанатом. При вскрытии. - Твоей доброте воистину нет пределов! - любезно улыбнулся Кис. - А ты уж размечтался, что я с тебя наручники сниму? - А ты меня опасаешься даже под дулом твоего пистолета? До сих пор я вел себя вполне смирно... - Прикидывался, - холодно припечатала Майя. - Жаль, что я сразу не поняла. Давай, рассказывай! Я на твоей могилке высеку: "Здесь лежит гений дедукции..." - Польщен. - Дальше, я сказала! - Нервная ты стала, Майя. Ну да ладно, вот тебе "дальше"... На этот раз Лазарь отнесся с большим вниманием к твоему сообщению. Он тебе поверил: и что материалы будут опубликованы, и что доказательства в них серьезны... Тут-то он разволновался не на шутку и задал себе вопрос: кто и откуда? Подозрение пало на Лермита, и ему хорошо надраили морду. Лермит, думаю, быстренько выдал всю информацию насчет Бориски. Лазарь сунулся, - и узнал, что Бориска уже мертв. И вот тогда Лазарь понял, что ты затеяла игру нешуточную... Посему он направил отряд бандитов к Вене в надежде выудить у него твой компромат. Его интересовала не столько ты, - Лазарь был уверен, что с тобой он всегда сладит, - сколько документы. Остальное ты знаешь... Мы потащились к твоему двоюродному брату. Поначалу Лазарь показался мне примитивным и самовлюбленным геем, никак не больше. Однако тебя это не устраивало, тебе нужно было во что бы то ни стало убедить меня в том, что мафия реальна, и не только в компьютерных файлах. Ты точно знала, что Лазарь с ней связан, - хоть и не представляла, как именно, - и надеялась найти через него какую-то зацепку. Посему ты кинулась подслушивать телефонный разговор кузена. Тебе повезло: разговор оказался весьма содержательным. Мы поехали в театр: присутствие при мафиозной сделке, да еще после прочтения Борискиных файлов, должно было окончательно поразить мое воображение. Однако все дальнейшее оказалось большим и неприятным сюрпризом, в том числе и для тебя: появление на складе самого Лазаря и все последующие события. Нас обнаружили и повезли в лес... Единственный фрагмент во всей этой истории, где ты ничего не играла, - это тогда, в лесу. Ты действительно спасла мне жизнь. И я еще раз благодарю тебя за это. Хоть и понимаю, что я был тебе очень нужен: мне еще предстояло доказывать всем твою невиновность... - Неужели ты думаешь, что я бы вот так, без боя, позволила бы им тебя застрелить, даже если бы не имела на тебя такие виды?! За кого ты меня принимаешь?! Я не убийца, Алеша! - Ты? Майя, ты что? По твоей инициативе были убиты Марк, Борис и Кривошеев! И друг детства, Веня... - Да, но их убивала - не я! - Прости, - это что-то меняет? Она пожала плечами. - Объясни мне, детка, я действительно никак не пойму... Либо я и вправду глуп, - либо это у тебя что-то с головкой, девочка. Твой собственный имидж в твоих глазах подозрительно сильно расходится с реальностью... Майя, дорогая, это ведь ты приняла решение лишить их жизни! А чья рука это сделала, - не столь уж важно... К тому же, меня ты собираешься убить своей рукой... Или у тебя припрятан в соседней комнате другой киллер? Или там под кроватью сидит новый воздыхатель, готовый в обмен на твои ласки перестрелять половину мужского населения? Милая, может тебе к психиатру сходить? - Заткнись! - Она вскочила и нацелила на него пистолет. - Еще одно слово, и я тебя пристрелю! - Не любишь проигрывать, да? Мысль о том, что я тебя раскусил, - для тебя непереносима? - Плевать мне на то, что ты там раскусил! - Разве я ошибся? - спокойно спросил Алексей. - Ошибся, не ошибся, - какое это имеет значение, если тебе осталось жить считанные минуты? - Ну, потешь меня перед неминуемой смертью, - признай, что я все правильно выстроил! - Правильно. Что с того? - Ничего, милая. Маленькое утешения для сыщицкого самолюбия... Ты и впрямь меня собираешься убить? - А ты думал, я шучу? - А как же любовь? Разве убивают тех, кого любят? Признайся, ты придумала для себя сказочку о любви, девочка... Романтичную сказочку, не имеющую ничего общего с реальностью твоей души, в которой страсть к разрушению сильнее всех прочих чувств... Твоя любовь - не более, чем еще один муляж. Точная копия настоящей, но все равно фальшивка. - Заткнись! Что ты-то понимаешь в любви? Уперся рогом в землю в своей преданности и верности, и ничего за их пределами не видишь и не хочешь видеть! Никакая женщина в мире не даст тебе и сотой доли того наслаждения, которое способна тебе дать я! Но куда там, у нас, видите ли, принципы! Мы такие порядочные, такие хорошие, такие верные, - мы готовы пожертвовать собственным счастьем, только чтобы не разминуться со своими узколобыми принципами! Ах, жертвенность, - она у нас в крови! Александр Матросов вечен в русском сознании, мы страшно любим грудью на амбразуру, национальный стиль, - во имя блага всех остальных! Это я не умею любить? Нет, дорогой мой Алеша, это ты - ты не умеешь! Ты заменил любовь порядочностью. Но это сильно не одно и то же! - Если я не люблю тебя, - это не значит, что я не умею... Майя приблизилась вплотную к кровати. - Все, Алеша, последнее слово приговоренного к казни исчерпало отведенный лимит времени... Ты любишь Касьянову? Ладно. Прекрасно. А я не выношу любви безответной. И если уж я в кои веки кого-то полюбила, почти как себя саму... Я никому не позволю пренебречь моим чувством. Себя я все-таки люблю больше. Поэтому я тебя убью. Она забралась на постель, снова оседлала Алексея и наклонилась к нему. - Поцелуешь меня на прощанье? - неожиданно игриво спросила она. Удивительное создание, она заигрывает с "приговоренным к казни"! Причем, приговоренным ею же... Или она всерьез убеждена, что без пяти минут труп окажется в состоянии ответить на ее ласки? Нет, ошибся Кис: эта странная девочка не смогла бы стать хорошей актрисой. Ей абсолютно не под силу поставить себя на место другого, - что, как ни крути, есть основа актерской профессии... - Майя, а ты не боишься, что я тебя ногами схвачу и легко нейтрализую? Или, к примеру, задушу? - Нет, - она улыбнулась. - Ты же благороден, порядочен, добр и доверчив... Ты - настоящий джентльмен! Женщину, ногами? Уй, как некрасиво... Ты этого не сделаешь, правда же? - Правда. Алексей вытянул губы ей навстречу, и Майя склонилась к нему, приникла долгим поцелуем... Столь долгим и самозабвенным, что она не сразу поняла, что лопатка ее ощутила холодную сталь пистолета. - Ручки вверх, малышка, - произнес Серега. Майя не обернулась, только ее глаза с отчаянием вглядывались в Алексея, будто она ждала, что он заверит ее, что это неправда, шутка такая, розыгрыш... Но ее встретил жесткий и холодный взгляд детектива. - Ты меня предал, - в бешенном отчаянии прошептала она... - Александру не захотел предать, а меня - предал... А ведь говорил, - что мог бы меня любить! Если бы... - Я не мог бы любить тебя, Майя. Я не люблю убийц. - Ручки вверх, я сказал! - вмешался в лирическую беседу Серега. Она, так и не обернувшись, все еще не отрывая глаз от лица Алексея, все еще надеясь в нем что-то вычитать, за что-то зацепиться, неохотно подняла руки, и Серега быстро защелкнул наручники на ее запястьях. - Ну что, голубки, я не стану предлагать вам поменяться ролями, - девушку прицепить к кроватке и продолжить ваши роскошные игры! Я тут чуть не кончил, право, вас слушая. Такие у вас тут крутые разборки пошли, - прям кино эротическое. Еле высидел в соседней комнате! Ты, Кис, даешь, вот уж я не подозревал, старина, что ты такой у нас спец по этой части! Александру захомутал, а теперь и эту хорошенькую малышку... - Кончай трепаться, - сурово сказал Алексей. - Магнитофон, надеюсь, выключил? Тогда отстегни меня. - Это мы мигом! Слезайте, девушка, приехали. Серега забрал пистолет и подал руку Майе. Она царственно оперлась скованными руками на подставленный локоть и спустилась с кровати. - Вот почему дверь была незаперта... - Проговорила она, с улыбкой глядя на Серегу. - У нас тут киндер-сюрприз обнаружился... - Ты мне, малышка, глазки на Петровке будешь строить, - у нас еще будет с тобой время. Много времени, уйма, вечность, - успеем пококетничать во взаимное удовольствие... Одежки твои, держи, - Серега ткнул между рук Майи комок ее одежды, подобранной с пола. - Не допустим разлагающего влияния хорошеньких голых малышек на мужественные ряды МВД! Вставай, герой, - он отомкнул наручники Алексея. - Пожалуйте, господа, лимузин подан! *** Высаживая Киса у дома Александры, Серега высунулся в окно машины: - Жду тебя завтра к десяти. И это, слышь... Там Александра... Она очень ждала тебя, вот. Кис поднялся, отпер дверь своими ключами. Было уже два часа ночи, Саша, скорей всего спала. Но она не спала. Она вышла на звук открываемой двери, в халатике, такая родная, такая любимая... Она молча обхватила его и уткнулась ему в грудь. Алексей долго целовал все то, до чего достали губы, - пряди волос, ушко, шею... Наконец, Саша разомкнула объятия. - Ты голоден? - Нет. - Чаю? - Нет... Хотя да... Родная, я ... - Или сначала душ? - Сашенька, погоди, мне столько нужно тебе рассказать... Алексей сам не знал, что он имел ввиду под словом "рассказать". О том, как он счастлив снова быть с нею? О своем расследовании? Об отношениях с Майей? Он не раз пытался обдумать, что и как он будет говорить Александре. И ни разу не придумал. Ясно, что подробности будут неуместны, но что-то надо... Или не надо? Александра положила ему ладонь на губы. - Ничего не рассказывай. Ты здесь, и это самое главное. Пойдем, наконец, на кухню, что мы с тобой стоим в прихожей... - Ты, действительно, не хочешь...? Александра потащила его за руку на кухню. - Руки мыл? - Погоди... - Алеша, мне давно не восемнадцать лет, и я слишком хорошо знаю, что в жизни бывают ситуации, которые берут нас в плен. Нам приходится их проживать, - и мы их проживаем, как можем и как получается... Это - сфера интимного, личного опыта, о котором совсем необязательно отчитываться... Рассказать - конечно, расскажи, но только не отчитывайся, прошу тебя. Ты прожил десять - нет, одиннадцать дней без меня, - и, имей ввиду: я не сгораю от любопытства узнать, как именно. Ты не лез в мою душу, когда я вырвалась из содома Тимура*. Ты понял, что мне плохо, что на душе скверно, и просто - великодушно дал мне свою любовь, ничего не требуя взамен... Но долг платежом красен, Алеша. И я, - я тоже не лезу в твою душу... Только хочу, наконец, выяснить, будешь ли ты пить чай? Она улыбнулась и почти сразу же отвернулась к плите. Зажгла газ, поставила чайник. Алексей стоял, растерянно глядя в ее спину. - Я люблю тебя, - сказал он спине. - Я знаю. - Саша не повернулась. - Я... - и она вдруг умолкла. Кажется, пауза длилась не более секунды, но за нее Кис успел угадать несказанное "Я тоже тебя люблю..."; его сердце успело ухнуть куда-то в пол, больно стукнуться и отскочить на место, и мозг едва не вскипел от ударной волны. Саша вдруг резко обернулась. - Я тоже прожила без тебя одиннадцать дней, - долетел до него ее голос, как сквозь вату. - И ты тоже, - не спрашивай меня, как. Напрасно сердце упражнялось в прыжках, - это подлая секунда его обольстила, это крошечная пауза его обманула призраком слов, которых он так давно ждал... Но "тоже" - это всего лишь одиннадцать дней без него... Ему никак не удавалось справиться со смыслом ее фразы, - с другим смыслом, совсем не с тем, что почудился. Что Саша имеет ввиду? Что значит, "не спрашивай, как"? Почему пытается провести эту подозрительную параллель: он без нее, она без него?.. Алексей вдруг испугался. Что могло произойти в его отсутствие?! - А если я все-таки спрошу? - ох, не хотел он, да и права не имел, - но в его голосе прозвучала ревность! Александра рассмеялась. - За время, которое тебя не было со мной, я поняла одну вещь... - Что?! - Ты действительно хочешь узнать? Алексей быстро закивал головой: он хотел. - Я тебе обязательно расскажу, - пообещала она, глядя с насмешкой на его несчастное лицо. - Потом. В другой раз. Когда-нибудь. Сегодня на повестке дня, вернее ночи, только один вопрос: чай или кофе? - Понимаю... Это утонченный садизм... - пробормотал Алексей. - Ты когда-нибудь скажешь, что будешь пить? Чайник закипает! - Водку я буду пить. Водку... Париж, 2002 Примечания * См. романы "Шантаж от Версаче" и "Шалости нечистой силы" * Обнаженная натура * "Так прелестна" (англ.) * В 356 до н.э. Герострат, испытывавший маниакальное желание прославиться, поджег храм Артемиды в Эфесе. Самое интересное, что ему действительно удалось таким образом войти в историю. * "Готов к Труду и Обороне" - спортивные нормы, установленные в советской школе. * В 1973 году двое преступников взяли четырех заложников, трех женщин и одного мужчину, при ограблении банка "Шведский кредит" в Стокгольме. Они продержали этих людей взаперти шесть дней, а когда полиция все-таки до них добралась, то оказалось, что заложники выступают на стороне бандитов, защищая своих похитителей против представителей закона. Позже заложники отказались подавать в суд. Бандиты и их жертвы стали друзьями, а одна из заложниц даже потом вышла замуж за своего похитителя. Эту ситуацию парадоксального поведения жертв киднаппинга впервые описал в 1978 году американский психиатр F. Ochberg, который назвал ее "Syndrome of Stockholm"... * Малолитражная машина совместного производства фирмы "Мерседес" и швейцарской часовой фирмы "Swatch" * Совокупность всех грамматических форм одного слова. * см. роман "Голая королева". * Искаженное стихотворение Ш.Бодлера * люби меня, англ. * В таком случае, фр. * "Дитя, сестра моя", стихотворение Ш.Бодлера * Сожалею, англ. * В другом месте, фр. * Мои дорогие друзья, фр. * Искаженное стихотворение А.С. Пушкина "Пора мой друг, пора..." * См. "Шантаж от Версаче" * дерьмо, англ. * ищите, фр. * "Моцарт и Сальери" А.С. Пушкина * "Горе от ума" А.С. Грибоедова * детка, итал. * change, - обмен, англ. * См. роман "Шалости нечистой силы" * См. роман "Шантаж от Версаче"