нелегко было разлучаться. Однажды, когда они только что поели, часть обивки отошла в сторону. В комнату заглянул, охраняемый стальной решеткой, Карл Орк. - Здорово, - сказал Орк. Он был все такой же высокий и жилистый, и одежда на нем сидела слишком свободно. - Как поживает мой бразильский корешок? - Подонок ты, - сказал Блейн, всем своим существом ощущая, что не может, к сожалению, выразиться более сильно. - Брейк, - сказал Орк. - Как тут у вас с едой? Хватает? {Брейк - спорт. термин (бокс.) - прекращение ближнего боя} - Убирайся на свою подонскую ферму в подонской Аризоне! - А у меня и вправду есть одна, - сказал Орк. - Я думаю пожить там до старости и заняться выращиванием пескорастений. Уверен, что знаю об Аризоне побольше коренных аризонцев. Но ранчо стоит денег, и после жизненная страховка стоит денег. И каждый добывает их как может. - И стервятники добывают пищу как могут, - сказал Блейн. Орк глубоко вздохнул. - Что поделаешь, дело есть дело, и оно не хуже, чем некоторые другие, если хорошенько подумать. Мы живем в грязном мире. Может быть, я с сожалением вспомню об этом, когда буду сидеть вечерком на крыльце моего маленького ранчо в пустыне. - Ты до него не доживешь, - сказал Блейн. - Не доживу? - Нет. В один прекрасный день тебя поймают за руку, когда будешь добавлять капельки в виски кому-нибудь. И найдут тебя, Орк, в канаве с дыркой в голове. И будет тебе на том конец. - Конец моего тела, - поправил его Орк. - А душа моя отправится в путь в радостную послежизнь. Я уплатил денежки, сынок, и меня ждут на небесах! - Ты этого не заслужил! Орк ухмыльнулся, и даже Мелхилл не смог сдержать улыбку. - Мой бедный бразильский друг, - сказал Орк. - Дело не в том, кто и что заслужил. Пора бы тебе это запомнить? Послежизнь - она не для слабых и застенчивых, пусть даже и самых достойных. Только у цепкого парня с долларами в кармане и с ушами востро, душа имеет шанс отправиться в новый путь. - Я не верю, - сказал Блейн. - Это нечестно, несправедливо! - Да ты идеалист, - сказал Орк, разглядывая Блейна, словно последнего в мире моа. - Называй это как хочешь. Наверное, ты получишь свою послежизнь, Орк. Но я надеюсь, что в каком-нибудь уголке иного мира твоя душа будет гореть на вечном огне! - Научных доказательств адского огня не существует, - сказал Орк - Но мы много чего не знаем о послежизни. Возможно, и я буду гореть. И может быть, там, в голубых небесах, есть фабрика, на которой склеивают обратно расколотые души таких, как ты... Но не будем спорить. Мне очень жаль, но время истекло. Орк быстро отошел в сторону. Забранная стальными прутьями решетка распахнулась, и в комнату вошло пять человек. - Нет! - закричал Мелхилл. Они окружили космонавта. Выказывая большой опыт, они уклонились от его ударов и схватили его за руки. Один из них вставил ему в рот кляп. Они потащили его из комнаты. В дверях показался нахмурившийся Орк. - Отпустите его, - сказал он. Те освободили Мелхилла. - Идиоты, вы не того взяли, - сказал им Орд-Вот этого нужно. - Он указал на Блейна. Блейн в это время пытался подготовить себя к потере друга. Внезапная перемена в ходе событий захватила его врасплох. Охранники схватили его прежде, чем он успел шевельнуться. - Извини, - сказал Орк - Но клиент указал именно такое сложение, как у тебя. Блейн внезапно пришел в себя и попытался вырваться. - Я тебя убью!-закричал он. - Клянусь, я тебя убью! - Осторожно, не повредите его, - сказал Орк с каменным лицом. В лицо Блейну сунули тряпку, он почувствовал тошнотворно сладкий запах. Хлороформ, подумал он. Последнее, что он помнил, это пепельное лицо Мелхилла, стоявшего в забранных решеткой дверях. Первое, что сделал Томас Блейн, придя в сознание, - он убедился, что он по-прежнему Томас Блейн и занимает прежнее тело. Доказательство было, как говорится, "на лице". Значит, они еще не стерли его сознание. Он лежал на диване, полностью одетый. Он встал и услышал, как кто-то подходит к двери снаружи. Очевидно, они переоценили силу действия хлороформа! У него еще есть шанс! Он быстро встал за дверь. Она распахнулась, и кто-то вошел в комнату. Блейн сделал шаг вперед и замахнулся. Он успел задержать удар. Но в руке еще оставалась изрядная инерция, когда его кулак угодил в красиво очерченный подбородок Мэри Тори. Он отнес ее на диван. Через несколько минут она пришла в себя и открыла глаза. - Блейн, - сказала она, - вы - идиот. - Я не знал, что это вы, - сказал Блейн. Едва произнеся эти слова, он осознал, что это неправда. Он успел узнать Мэри Тори за долю секунды до того, как нанес удар, и его послушное, с быстрыми рефлексами тело было в состоянии остановить удар вовремя. Но на уровне подсознания им руководила ярость, неконтролируемая, едва осознанная ярость, которая хитро воспользовалась моментом, чтобы взять над Блейном верх, заставить его нанести удар этой холодной и равнодушной мисс Тори. Это происшествие намекнуло на нечто, о чем Блейну не очень хотелось думать. Он сказал: - Мисс Тори, кто заставил вас купить мое тело? Она бросила на него уничтожающий взгляд. - Я купила его для вас, поскольку сами вы явно были не в состоянии позаботиться о нем. Значит, смерть ему не грозит. И толстый неопрятный старикашка не присвоит его тело, развеяв по ветру душу Блейна. Отлично! Он очень хотел жить. Но почему его спасла именно Мэри Тори? - Я мог бы обойтись, если бы побольше знал об этом мире, - сказал он. - Я как раз собиралась рассказать вам. Почему вы не подождали? - После того, что вы мне сказали? - Я сожалею, что обошлась с вами несколько бесцеремонно, - сказала она. - Меня очень расстроило решение мистера Рейли отменить кампанию. Но неужели вы этого не могли понять? Если бы я была мужчиной... - Вы не мужчина, - напомнил ей Блейн. - Какая разница? Я подозреваю, что у вас несколько устаревшие взгляды на роль и положение женщины. - Я не нахожу их старомодными, - сказал Блейн. - Конечно. - Она потрогала подбородок, на котором уже распухал синяк. - Ну что же, будем считать, что мы квиты? Или вы намерены влепить мне еще одну затрещину? - Одной достаточно, благодарю вас, - сказал Блейн. Она встала с дивана, слегка покачнувшись. Блейн на миг обнял ее одной рукой, чтобы помочь сохранить равновесие, и был ошеломлен. Ему представлялось, что ее спортивная фигура сделана из стали и проволоки. На самом же деле он почувствовал под рукой упругую и неожиданно мягкую плоть. Он стоял так близко, что видел выбившиеся из строгой прически волоски и маленькую родинку почти у самых волос. В это мгновение Мэри Тори превратилась для него из абстракции в живого человека. - Я могу стоять самостоятельно, - сказала она. Несколькими секундами спустя он отпустил ее. - В данных обстоятельствах, - сказала она, пристально глядя на Блейна, - наши отношения должны оставаться на строго деловом уровне. Чем дальше, тем удивительней! Она тоже вдруг начала смотреть на Блейна, как на живого человека, она почувствовала, что он мужчина, и это обеспокоило ее. Мысль доставила Блейну большое удовольствие. Не потому, как сказал он сам себе, что ему нравится Мэри Тори, или он, даже, вожделел к ней. Ему очень хотелось вывести ее из равновесия, оцарапать блестящую лакировку фасада, поколебать ее чертово самообладание. - Конечно же, мисс Тори, -сказал он. - Я рада, что вы так думаете, - сказала она. - Потому что, по правде говоря, вы - не мой тип. - А какой тип вы предпочитаете? - Мне больше нравятся высокие и худощавые мужчины, обладающие некоторой утонченностью, грацией движений. - Но... - Может быть, мы позавтракаем? - предложила она весело. - Потом мистер Рейли хотел поговорить с вами. По-моему, он хочет вам что-то предложить. Он последовал за ней из комнаты, кипя внутри от гнева. Неужели она над ним насмехается? Высокие, худощавые, утонченные мужчины! Проклятье, ведь он таким как раз и был раньше! И внутри своей мускулистой белокурой оболочки, подходившей больше борцу, он продолжал оставаться им, если только у нее были глаза, чтобы увидеть! И кто кого вывел из равновесия? Когда они сели за столик в столовой для работников РЕКСа, Блейн неожиданно вспомнил: - Мелхилл! - Что? - Рей Мелхилл, человек, с которым я сидел в камере! Послушайте, мисс Тори, не могли бы вы выкупить и его? Я верну деньги, как только смогу. Мы сидели в одной камере. Он чертовски славный парень. Она посмотрела на него с любопытством. - Я узнаю, что можно сделать. Она покинула столик. Блейн ждал, потирая ладони и жалея, что не может добраться до горла Карла арка. Мэри Тори вернулась через несколько минут. - Мне очень жаль, - сказала она. - Я нашла Орка. Мистер Мелхилл был продан через час после вас. Мне действительно очень жаль. Я не знала. - Ничего, - сказал Блейн. - Наверное, неплохо было бы выпить чего-нибудь. Мистер Рейли сидел очень прямо в огромном троноподобном кресле, почти теряясь в его мягкой глубине. Это был крошечный, лысый, паукоподобный старичок. Морщинистая кожа туго обтягивала череп, и когтеобразные пальцы рук, кости и сухожилия ясно обрисовывались под полупрозрачной пергаментной кожей и истонченной плотью, Блейну представилось, как вяло движется кровь мистера Рейли по дряблым, варикозным сосудам, угрожая каждую секунду прекратить обращение. Но мистер Реили держался уверенно, и глаза на обезьяньем личике сияли ясным умом. - Ага, так вот вы какой, наш человек из прошлого! - сказал мистер Рейли. - Пожалуйста, садитесь, сэр. И вы тоже, мисс Тори. Я как раз обсуждал ваш вопрос с дедушкой, мистер Блейн. Блейн оглянулся, словно ожидая обнаружить призрачный силуэт умершего пятьдесят лет назад дедушки у себя за спиной. Но в богато украшенной комнате с высоким потолком не было и следа призрачного дедушки. - Он уже ушел, - объяснил мистер Рейда. - Бедняге удается войти в эктаплазмовую форму лишь на небольшой промежуток времени. Но, тем не менее, он еще сто очков вперед даст другим призракам. Наверное, в лице Блейна что-то изменилось, потому что Рейли спросил: - Разве вы не верите в призраков, мистер Блейн? - Боюсь, что не верю. - Естественно. Я подозреваю, что для вас это слово имеет несколько иной оттенок значения. Звон цепей, скелеты и прочая чепуха. Но слова изменяют свое значение, и даже сама реальность изменяется по мере того, как человечество трансформирует природу. - Я понимаю, - вежливо сказал Блейн. - Вы думаете, я лицемерю, - сказал мистер Рейли добродушно. - Отнюдь. Подумайте над тем, каким образом слова изменяют значение. Вспомните, к чему только не лепили слово "атомный" писатели-фантасты в двадцатом веке: все эти атомные ружья и атомные звездолеты. Атом для обычного человека ничего не значил - совершенно абсурдный термин, вот и все. Но лишь несколько лет спустя "атом" символизировал картину неотвратимой и совершенно реальной гибели для всех. Теперь ни один обыватель уже не мог игнорировать этого слова! Мистер Рейли задумчиво улыбнулся. - Слово "радиация" превратилось из скучного термина в источник раковых опухолей. "Космическая болезнь" в ваше время была лишь пустым абстрактным понятием. Но через пятьдесят лет она означала больницы, забитые корчащимися телами. Словам свойственно меняться, мистер Блейн, и их значениям тоже - от абстрактных и научных к реальным и повседневным. Так происходит всякий раз, когда практика догоняет теорию. - А призраки? - Аналогичный процесс. Вы просто старомодны, мистер Блейн! Вам нужно лишь изменить вкладываемое в слово значение. - Это непросто, - сказал Блейн. - Но необходимо. Вспомните, всегда существовало множество намеков на существование призраков. Прогноз их существования, другими словами, был весьма благоприятен. И когда жизнь после смерти из мечты превратилась в реальность, призраки тоже стали повседневным фактом. - Наверное, мне сначала нужно будет встретиться с одним из них сказал Блейн. - Не сомневаюсь, что вам это удастся. Но к делу. Скажите, как вы себя чувствуете в нашей эпохе? - Пока что не слишком хорошо, - казал Блейн. Мистер Рейли радостно захихикал. - Охотники за телами не слишком располагают к себе, а? Но вам не следовало покидать здание, мистер Блейн. Это было не в ваших жизненных интересах и, конечно же, не в интересах кампании. - Прошу прощения, мистер Рейли, - сказала Мэри Тори. - Это была моя ошибка. - Рейли мельком глянул на нее, потом повернулся обратно к Блейну. - Печальный инцидент, конечно. Вас следовало бы, говоря со всей откровенностью, предоставить вашей судьбе а 1958 году. По правде говоря, ваше присутствие здесь, мистер Блейн, нас несколько смущает. - Очень сожалею. - Мы с дедушкой пришли к согласию... несколько запоздалому, все же, - не использовать вас для рекламы. Это решение следовало принять много ранее. Что сделано, того не исправить. Но против нашей воли, мы все еще можем получить рекламу. Возможно даже, что правительство возбудит юридическое преследование корпорации. - Сэр, -сказала Мэри Тори, - юристы убеждены в нашей неуязвимости. - Конечно, в тюрьму нас не посадят, - сказал мистер Рейли. - Но общественное мнение - не забывайте о нем! Наша репутация! РЕКС должен заботиться о своей незапятнанной репутации, мисс Тори. Слухи о скандале, намеки на неприятности с законодательством... Нет, мистер Блейн не может оставаться здесь, в 2110-м, как живое доказательство неверно принятого решения. Исходя из этого, сэр, я хочу сделать вам деловое предложение. - Слушаю вас, - сказал Блейн. - Предположим, РЕКС оплатит за вас послежизненную страховку, гарантирующую вам жизнь после смерти, Согласитесь ли вы покончить с собой? Блейн быстро моргнул. - Нет. - Почему же? - спросил Рейли. Блейну ответ казался очевидным. Какой живой человек согласится отдать свою жизнь? К несчастью, такие находились. Поэтому Блейн помолчал, разбираясь в собственных мыслях. - Во-первых-сказал он. - Я не уверен, что после жизнь существует. - Предположим, мы убедим вас, - сказал мистер Рейли. - Тогда вы покончите с собой? - Нет! - Очень недальновидно с вашей стороны, мистер Блейн! Взгляните на свое положение со стороны: этот век для вас чужой, враждебен вам, вам в нем плохо. Какую вы здесь найдете для себя работу? Вы ведь даже по улице не можете пройтись, не рискуя самой жизнью. - Этого больше не случится со мной, - сказал Блейн - Я был неподготовлен. - Случится, и не раз! Вы никогда не подготовитесь достаточно хорошо! Никогда. Вы сейчас в положении пещерного человека, брошенного в ваш же 1958-й. Он будет чувствовать себя достаточно уверенно, я думаю, опираясь на опыт обращения с мамонтами и саблезубыми тиграми. Возможно, какая-нибудь добрая душа и предупредит его насчет гангстеров. Но чем это ему поможет? Спасет ли это его от гибели под колесами автомобиля, от падения в шахту лифта, от отравления газом из плиты, от смерти в электрической дуге на рельсах подземки? Его может разрезать на куски механической пилой, он может сломать себе шею в обыкновенной ванне. Нужно родиться среди этих вещей, чтобы жить среди них в безопасности. И даже в этом случае со многими людьми в наше время происходили несчастные случаи, стоило им только отвлечься на мгновение! И насколько легче будет споткнуться этому пещерному человеку? - Вы преувеличиваете, - сказал Блейн, чувствуя, что лоб его покрылся легкой испариной. - Вы думаете? Опасности леса - ничто по сравнению с опасностями города. А когда город превращается в сверхгород... - Я не согласен на самоубийство, - сказал Блейн. - Я хочу попробовать. Оставим эту тему. - Будьте же благоразумны! - сказал мистер Рейли раздраженно. - Покончите с собой сразу, и избавьте нас от множества хлопот. Я могу описать вам ваше будущее, если вы этого не сделаете. Возможно, благодаря чисто животной изворотливости и изобретательности вы протянете год. Или даже два. Это не имеет значения, в конце концов вы все равно покончите самоубийством. Вы - типичный самоубийца. Это написано у вас на лбу - это ваша судьба, Блейн! Вы покончите с собой, со своим жалким существованием и с облегчением покинете измученную плоть, но послежизни для вас уже не будет! - Вы с ума сошли! - воскликнул Блейн. - Я в этом вопросе никогда не ошибаюсь, - спокойно сказал мистер Рейли - Я всегда опознаю типичного самоубийцу. И дедушка со мной согласен. Поэтому, если вы только согласитесь... - Нет, - сказал Блейн. - Не соглашусь. Боюсь, вам придется нанять помощника. - Это не в моих правилах, -сказал мистер Рейли. - Я не стану принуждать вас. Лучше приходите на мое перевоплощение сегодня днем. Познакомьтесь с послежизнью на деле. Возможно, тогда вы передумаете. Блейн колебался, и старичок усмехнулся. - Это совершенно безопасно, я вам обещаю. Может быть, вы боитесь, что я похищу у вас тело? Своего носителя я отобрал еще несколько месяцев назад. Купил на открытом рынке. Честно говоря, я не выбрал бы ваше тело. Я, видите ли, чувствовал бы себя неуютно в такой громадине. Беседа балла окончена. Мари Тори вывела Блейна из комнаты. Комната, где происходило перевоплощение, была устроена как маленький зрительный зал. Ее часто использовали, как узнал Блейн, для лекций и обучающих программ работников среднего звена. Сегодня здесь присутствовали немногочисленные избранные зрители. Прибыли управляющие РЕКСа, пятеро среднего возраста мужчин, сидевших в последнем ряду и тихо разговаривавших между собой. Рядом сидел секретарь-регистратор. Блейн и Мэри Тори сидели впереди, как можно дальше от управляющих. На возвышении сцены в лучах прожекторов стоял готовый к действию перевоплощающий аппарат. Два массивных кресла были снабжены привязными ремнями и многочисленными проводами. Между креслами стоял блестящий черный аппарат. Толстые кабели соединяли машину и кресло, отчего у Блейна возникало неприятное ощущение, что сейчас он станет свидетелем казни. Несколько техников склонились над машиной, делая последние приготовления. Рядом с ними стояли пожилой бородатый доктор и его краснолицый коллега. Мистер Рейли вышел на сцену, кивнул присутствующим и опустился в одно из кресел. За ним последовал мужчина лет сорока, с испуганным, бледным, но с написанной на нем решимостью, лицом. Это был телоноситель, нынешний владелец тела, которое вскоре перейдет к мистеру Рейли. Носитель сел в другое кресло, бросил на собравшихся быстрый взгляд и начал рассматривать свои руки. Казалось, он смущен. Над верхней губой у него собрались крупные капли испарины, и пиджак под мышками потемнел. Он не взглянул на Рейли, и Рейли тоже не смотрел на него. На сцену вышел еще один человек, лысый, важного вида, в темном костюме с воротничком церковного служащего и маленькой черной книжечкой в руках. Он начал шепотом разговаривать с обоими, сидящими в креслах. - Кто это? - спросил Блейн. - Отец Джеймс, - сказала Мэри Тори. - Он священник церкви послежизни. - Что это за церковь? - Это новая религия. Ты слышал о Безумных Годах? Так вот, в это время произошел серьезный спор среди деятелей религии... Самым жгучим вопросом сороковых годов XXI века стал духовный статус послежизни. После того, как "МИР ИНОЙ, инкорпорейтид" объявила об основании научного иного мира, все стало еще хуже. Корпорация старалась изо всех сил избежать столкновения с религией, но избежать его было непросто. Большинство церковников считало, что наука бесчестным образом оттяпала у них солидный кусок исконно церковной территории. "МИР ИНОЙ", хотела ли компания того или нет, стала провозгласителем новой научно-религиозной доктрины: "спасения достигнуть возможно не путем религиозных, этических и моральных мер, но с помощью обезличенной, стандартной научной процедуры". Заседания синодов, совещания и конгрессы занимались этим жгучим вопросом. Некоторые группировки пришли к выводу, что недавно открытое научное существование после смерти не является ни в коем случае раем, спасением, нирваной и так далее, потому что не затрагивает душу. Сознание, считали они, это не синоним души. И душа не является частью сознания. Допустим, наука открыла средства продлить существование какой-то части комплекса тела и сознания. Прекрасно, но это не затрагивает душу и определенно не означает бессмертия души или ее попадания в рай, нирвану или что-нибудь подобное. Душу нельзя спасти научно-техническим методом. И местоположение души после неизбежной смерти сознания в научном ином мире будет определено традиционными религиозными, моральными и этическими ее заслугами. - Ух ты! - сказал Блейн. - Кажется, я понял, в чем дело. Они пытались привести науку и религию к сосуществованию. Но не слишком ли тонко они размышляли для некоторой категории людей? - Да, - сказала Мэри Тори, - хотя они и объяснили все это гораздо лучше меня, и подкрепляли рассуждения аналогиями всех видов. Но это была только одна группа церковников. Другие даже не пытались найти общую точку. Они просто объявили научную послежизнь грешным делом. А другая группировка разрешила противоречие, объявив просто, что душа является все же частью сознания и, таким образом, они присоединяются к ученым. - Наверное, это и была церковь послежизни. - Да. Они выделялись в отдельное течение. По их мнению, душа находится в сознании, и послежизнь является возрождением души после смерти, без всяких "если" и "но". - Это вполне в духе времени, - сказал Блейн - Но мораль... - По их мнению, это не освобождает человека от моральных обязанностей. Послежизненцы утверждают, что нельзя заставить людей быть добродетельными путем системы духовного вознаграждения, а если и можно, то этого делать не следует. Они говорят, что мораль должна быть сильна сама по себе, как необходимая, во-первых, социальному организму общества, во-вторых, как полезная самому человеку. Блейну показалось, что от морали требуют слишком многого. - Наверное, это весьма популярная религия? - спросил он. - Очень популярная, - ответила Мэри Тори. Блейн хотел еще что-то спросить, но тут заговорил отец Джеймс. - Уильям Фитсиммонс, - сказал священник телоносителю - ты пришел сюда по своей доброй воле, с целью прекратить свое существование в сием мире и продолжить его в мире духовном? - Да, отец, - прошептал побледневший телоноситель. - И соответствующие научные процедуры были произведены, дабы ты мог продолжить это существование в мире духа? - Да, отец. Отец Джеймс повернулся к Рейли. - Кеннет Рейли, ты пришел сюда по своей доброй воле, с целью продолжить свое существование в этом мире в теле Уильяма Фитсиммонса? - Да, отец, - сказал Рейли, весь сжавшийся и с напрягшимся лицом. - И ты позаботился о том, чтобы Уильям Фитсиммонс получил доступ в послежизнь, и уплатил сумму денег наследникам Фитсиммонса, и уплатил государственный налог, установленный для операций подобного рода? - Да, отец, - сказал Рейли. - Поскольку все именно так, - сказал отец Джеймс, - дело это чисто, как перед лицом закона, так и религии. Не произойдет здесь лишения жизни, потому что сознание Уильяма Фитсиммонса продолжит существование в послежизни, а жизнь и пребывание личности Кеннета Рейли продолжится в земном мире. Посему, начинайте перевоплощение! Блейну все это представлялось жуткой помесью обряда бракосочетания и казни. Улыбающийся священник отошел в сторону. Операторы прикрепили сидящих к креслам и присоединили электроды к их рукам, ногам и лбам. В зале воцарилась тишина, и управляющие РЕКСа в ожидании подались вперед в своих креслах. - Начинайте, - сказал Рейли, глядя на Блейна и слегка улыбаясь. Главный техник повернул диск на панели черной машины. Она громко загудела, и свет прожекторов померк. Оба сидящих в креслах конвульсивно вздрогнули, потом их тела обмякли. - Они прикончили этого беднягу Фитсиммонса, - прошептал Блейн. - Этот бедняга, - сказала Мэри Тори, - отлично знает, что делает. Ему тридцать семь лет, и в жизни он оказался полным неудачником. Он не мог удержаться ни на одной работе и прежде не имел даже шанса на послежизнь. Для него это была великолепная возможность. Кроме того, у него есть жена и пятеро детей, которых он был не в состоянии обеспечить. Сумма, которую заплатил мистер Рейли, позволит вдове дать детям приличное воспитание и образование. - Уррра! - сказал Блейн. - Продается: один отец, в несколько подержанном теле, но в отличном состоянии. Купите!!! Какое самопожертвование! - Вы нелепы, - сказала она. - Смотрите, они закончили. Машину уже выключили и сняли с сидящих ремни. Операторы и врачи сгрудились вокруг телоносителя, не обращая внимания на сморщенный труп Рейли. - Пока еще ничего! - провозгласил бородатый доктор. Блейн чувствовал, как все в зале с напряжением и некоторым страхом ждут продолжения. Медленно ползли секунды. Телоносителя тесным кольцом окружили врачи и техники. - Все еще ничего! - крикнул пожилой врач, в голосе его появились истерические нотки. - Что происходит? - спросил Блейн Мари Тори. - Я вам уже говорила, что перевоплощение - сложный и опасный процесс. Сознание Рейли не смогло пока что войти в телоносителя. И времени у него остается мало. - Почему? - Потому что тело начинает умирать с той секунды, когда его покидает прежнее сознание. Необратимый процесс отмирания начинается в теле, если сознание не присутствует в нем, хотя бы в спящем состоянии. Сознание необходимо. Даже в бессознательном состоянии оно регулирует физиологические процессы. Если вообще нет сознания... - Все еще ничего! - выкрикнул пожилой врач. - Я думаю, уже слишком поздно, - прошептала Мари Тори. - Дрожь! - крикнул доктор. - Кажется, он вздрогнул! Последовала долгая пауза. - Кажется, он вошел! - крикнул пожилой врач. - Скорее, кислород, адреналин! На лицо носителя опустили кислородную маску. В его руку вонзилась игла-шприц. Все столпились вокруг тело-носителя, который сейчас уже моргал глазами и содрогался в позывах рвоты. - Он вошел! - акричал пожилой доктор, убирая кислородную маску. Управляющие, словно по указанию, поспешно покинули свои кресла и поднялись на сцену. - Поздравляем, мистер Рейли! - Отлично вы справились, сэр! - Заставили же вы нас поволноваться, мистер Рейли! Носитель уставился на них. Потом он вытер ладонью рот и сказал: - Я не Рейли. Пожилой доктор растолкал управляющих и склонился над телоносителем. - Вы не Рейли? - спросил он. - Может быть, вы Фитсиммонс? - Нет, - сказал носитель. - Я не Фитсиммонс, дурачок он чертов! И я не Рейли. Рейли пытался занять это тело, но я был проворнее. Я первым успел войти. Теперь это мое тело. - Кто вы? - спросил доктор. Носитель поддался. Управляющие отпрянули, и один из них быстро перекрестился. - Тело было мертвым слишком долго, -сказала Мэри Тори. Лицо носителя теперь сохраняло бледное, далекое подобие испуганного лица Уильяма Фитсиммонса. В нем не было ничего похожего на решимость Фитсиммонса, на капризность и веселое настроение Рейли. Оно напоминало лишь самого себя. Лицо было смертельно-бледным, исключая черные точки щетины на подбородке и щеках. Губы были бескровные. Прядь черных волос словно приклеилась к холодному бледному лбу. Когда в теле был еще Фитсиммонс, черты лица составляли приятное гармоническое целое. Теперь же отдельные черты лица как бы огрубели и отделились друг от друга. Негармоничное белое лицо приобрело незавершенный вид, словно сталь перед закалкой или глиняный кувшин перед обжигом. У него был расслабленный, угрюмый вид из-за отсутствия мускульного тонуса и напряжения в лице. Бесстрастные, не сочетающиеся между собой черты просто существовали, ничего не говоря о скрывающейся за ними личности. Лицо казалось теперь не совсем человеческим. Вся человечность жила теперь лишь в больших, внимательных, немигающих глазах, как у Будды. - Он превратился в зомби, - прошептала Мэри Тори, схватив Блейна за плечо. - Вы кто? - спросил пожилой доктор. - Не помню, - сказал зомби. - Не помню. Он медленно повернулся и начал спускаться со сцены. Двое управляющих попытались преградить ему дорогу. - Прочь с дороги, - сказал он. - Теперь это мое тело. - Оставьте несчастного зомби в покое, - устало сказал пожилой врач. Управляющие дали зомби пройти. Он дошагал до края сцены, спустился по ступенькам, повернулся и пошел к Блейну. - Я тебя знаю! - сказал он. - Что? Чего ты хочешь? - нервно спросил Блейн. - Не помню, - сказал зомби, пристально его разглядывая. - Как тебя зовут? - Том Блейн. Зомби покачал головой. - Это мне ничего не говорит. Но я вспомню. Это ты, это точно. Что-то... Мое тело умирает, да? Очень плохо. Но я вспомню раньше, чем оно умрет. Ты и я, понимаешь, мы вместе... Блейн, неужели ты меня не помнишь? - Нет!-закричал Блейн, отшатываясь от намека на какую-то общность с зомби, на саму идею какой-то его связи с этим умирающим организмом. Этого не могло быть! На какой общий секрет намекал этот похититель трупов, этот грязный узурпатор, что могло быть общего между ним и Блейном? Ничего, сказал Блейн себе. Он знал себя, знал, что он такое и кем он был раньше. Ничего связывающего с этим зомби у него не было и не могло быть. Это существо сошло с ума или ошиблось. - Ты кто? - спросил Блейн. - Не знаю! Зомби вскинул руки, словно человек, пойманный в сеть. И Блейну представилось, что должно чувствовать сознание, потерявшее имя, запутавшееся, оказавшееся в ловушке умирающего тела зомби. - Я тебя еще найду, - сказал Блейну зомби. - Ты мне нужен. Я тебя найду и вспомню все... о тебе и обо мне. Зомби обернулся и зашагал по проходу прочь из зала. Блейн смотрел ему вслед, пока вдруг не почувствовал вес чьего-то тела на своем плече. Мэри Тори потеряла сознание. Впервые она повела себя, как женщина.  * ЧАСТЬ ВТОРАЯ *  Главный оператор и бородатый доктор вели спор рядом с перевоплощающей машиной. За спиной у каждого уважительно выстроились ассистенты. В ход шли в основном технические термины, но Блейн уловил, что они пытаются определить причину провала перевоплощения. Каждый, похоже, считал, что вина лежит на его оппоненте. Пожилой доктор настаивал на том, что машина, вероятно, была неправильно настроена, или произошел не- скомпенсированный спад в энергопитании. Главный оператор клялся, что машина в идеальном порядке. Он был уверен, что просто Рейли не был физически пригоден к напряжению такой попытки. Ни один не хотел уступать ни на шаг. Но, будучи благоразумными людьми, они вскоре пришли к компромиссному решению. Виной всему, решили они, безымянный дух, который отбил у Рейли право на тело Фитсиммонса, и занял его. - Но кто это был? - спросил главный оператор. - Думаете, призрак? - Возможно, - сказал доктор, - хотя призраку чертовски редко удается овладеть живым телом. Тем не менее, судя по ненормальной речи, он вполне мог быть призраком. - Кем бы он ни был, - сказал оператор, - он занял носителя слишком поздно. Тело определенно превратилось в зомби. - Совершенно верно, - сказал доктор. - Я готов подтвердить внешнюю исправность аппаратуры. - Это вполне справедливо, - сказал главный оператор. - И я готов заверить готовность клиента к процедуре, если судить по его лицу и внешнему виду. Они посмотрели друг на друга с полным взаимопониманием. Управляющие организовали моментальную собственную конференцию, пытаясь определить, каковы будут у этого события немедленные последствия для структуры РЕКСа, и что следует объявить общественности, и следует ли дать всем служащим РЕКСа выходной день для посещения фамильной усыпальницы Рейли. Старое тело Рейли, лежавшее в кресле, начало уже коченеть. На мертвых губах застыла ироническая отрешенная усмешка. Мари Тори пришла в сознание. - Пойдемте, - сказала она, направляясь к выходу из зала. Они быстро зашагали по длинным серым коридорам к выходу из здания. На улице она остановила каптер-такси и назвала водителю адрес. - Куда мы летим? - спросил Блейн, когда каптер набрал высоту и, выйдя из виража, встал на курс. - Ко мне домой. В РЕКС сейчас лучше не соваться, - это будет сумасшедший дом. И она принялась поправлять прическу. Блейн откинулся на мягкую спинку сиденья и посмотрел вниз, на сверкающий город. С высоты полета он выглядел как изысканная миниатюра, многоцветная мозаика из сказок "Тысячи и одной нота". Но где-то там, внизу, по улицам и уровням брел сейчас зомби, пытаясь вспомнить... его, Блейна. - Но почему меня? - вырвалось у Блейна. Мэра Тори посмотрела на него. - Почему зомби показал на тебя? А почему бы и нет? Разве ты никогда не ошибался? - Ошибался, естественно. Но с ошибками покончено. Она покачала головой. - Возможно, так бывало в твое время. А теперь, никто не умирает навсегда. Это один из главных недостатков послежизни. Ошибки зачастую не желают оставаться в мертвом прошлом. Очень часто они следуют за тобой по пятам. - Это я понимаю, - сказал Блейн - Но я ничего такого не сделал, чтобы этот зомби... Она равнодушно пожала плечами. - В таком случае, ты лучше многих из нас. Еще никогда она не казалась Блейну такой чужой. Каптер начал медленно снижаться. Блейн грустно размышлял над недостатками, которые всегда свойственны преимуществам. В своем родном веке он был свидетелем того, как уничтожение многих заболеваний привело в некоторых районах мира к стремительному увеличению рождаемости, к голоду и бедствиям. Он видел, как открытие атомной энергии привело к угрозе атомной катастрофы. Каждое преимущество порождало свой собственный недостаток. Видимо, то же самое происходило и сейчас. Гарантированная, научно обоснованная жизнь после смерти была, конечно, благом для человечества. Практика догнала теорию! Но недостатки... Произошло очевидное ослабление защитного барьера вокруг жизни в этом мире, образовалось несколько трещин в дамбе земного существования. Умершие отказывались теперь лежать спокойно в своих могилах, они вмешивались в дела живущих. Кому от этого польза? Призраки, например, - теперь это естественное явление, логически вытекающее из законов природы. Но это слабое утешение, если вас преследует призрак. В этом веке, думал Блейн, целый новый слой особого рода существования вторгся в жизнь человека на земле. Подобно тому, как зомби совершенно не к месту вторгся в жизнь Блейна. Каптер-такси сел ка крышу жилого дома. Мэри Тори расплатилась с водителем и повела Блейна к своей квартире. Квартира оказалась просторной, с приятным оттенком женского стиля и некоторым аристократическим талантом в характере меблировки. Здесь оказалось гораздо больше ярких цветов, чем мог предположить Блейн, исходя из невеселого характера мисс Тори. Наверное, ярко-желтые и алые тона являлись проявлением какого-то скрытого желания, компенсацией за ограничения, налагаемые ее строгой деловом жизнью. А возможно, такова была текущая мода. В квартире имелся весь набор домашней техники, которая у Блейна ассоциировалась с будущим: саморегулирующее освещение и очистка воздуха, кресла с автоматически изменяющимися контурами сиденья, и бар на кнопочном управлении, изготовляющий хорошего качества мартини. Мэри Тори ушла в одну из спален. Она вернулась уже в домашнем платье с высоким воротником и присела на кушетку напротив Блейна. - Итак, Блейн, каковы ваши планы? - Я думал попросить у вас взаймы. - Конечно. - В таком случае, я думаю найти комнату в отеле и начать поиски работы. - Это будет нелегко, -сказала она. - Но я знаю некоторых людей, они могли бы... - Нет, спасибо, - сказал Блейн. - Может, это звучит глупо, но я лучше сам поищу работу. - Нет, это звучит совсем не глупо. Надеюсь, что вам повезет. Как насчет обеда? - Превосходно. Вы умеете готовить? - Я поворачиваю циферблаты, - сказала она. - Так, посмотрим. Не хотите ли попробовать настоящую марсианскую еду? - Нет-нет, спасибо, - сказал Блейн - Марсианская еда на вкус приятна, но сыт от нее не будешь. Не найдется ли у вас бифштекса? Мэри настроила автоповара, и тот позаботился обо всем остальном, отобрав в кладовой нужные продукты, распаковав, очистив, вымыв и приготовив, как было заказано. Кроме того, он послал заказ в магазин, чтобы пополнить запасы. Обед получился отличный, но Мэри, казалось, была несколько смущена. Она извинилась перед Блейном за полностью механизированный процесс приготовления. Ведь он прибыл из эпохи, когда женщины сами открывали консервные банки, и сами пробовали приготовляемые блюда, но у них ведь, наверное, было больше свободного времени. Когда они допили кофе, солнце уже село. - Большое вам спасибо, мисс Тори, - сказал Блейн. - Теперь, если бы вы смогли одолжить мне денег, я отправился бы в отель. Она взглянула на него с изумлением: - Ночью? - Да, я хочу найти комнату. Вы были очень добры, но я не хотел бы в дальнейшем... - Ничего страшного, - сказала она. - Можете остаться здесь. - Хорошо, - сказал Блейн. Во рту у него стало вдруг сухо, и сердце забилось подозрительно быстро. Он знал, что в ее предложении нет ничего личного, но тело его, похоже, отказывалось понимать. Оно реагировало с надеждой и даже ожиданием на слова антисептической, сдержанной мисс Тори. Она показала ему его спальню и дала зеленую пижаму. Блейн закрыл за ней дверь, разделся и лег в постель. Свет погас, стоило лишь ему приказать вслух. Немного спустя, как и ожидало его тело, Мэри Тори вошла в комнату. Она была в чем-то белом, и она легла рядом с Блейном. Они лежали бок о бок и молчали. Мэри Тори пододвинулась ближе, и он положил руку ей под голову. Он сказал: - Я думал, мой тип вас не привлекает. - Не совсем так. Я сказала, что предпочитаю высоких, худощавых мужчин. - Раньше я был высоким и худощавым. - Я так и думала. Они снова замолчали. Блейну стало немного не по себе, в нем росло раздражение. Что все это значит? Он ей понравился? Или это обычай эпохи, вроде гостеприимства эскимосов? - Мисс Тори, - сказал он, - я подумал, что... - О, помолчи же! - сказала она, внезапно поворачиваясь к нему. Глаза ее в полумраке комнаты казались огромными. - Неужели обо всем нужно спрашивать, Том? Некоторое время спустя она сказала сонно: - В данных обстоятельствах, я думаю, ты можешь называть меня Мэри. Утром Блейн принял душ, побрился и оделся. Мэри набрала для него завтрак на панели автоповара. Когда они позавтракали, она протянула ему небольшой конверт. - Я смогу тебе одолжить больше, если понадобится, - сказала она, - Теперь насчет работы... - Ты мне очень помогла, - сказал Блейн - Все остальное я хочу сделать сам. - Хорошо. На конверте я написала свой адрес и номер телефона. Позвони, пожалуйста, как только найдешь комнату. - Я позвоню, - сказал Блейн, пристально глядя на нее. Он не замечал даже намека на ту Мэри, что была с ним прошлой ночью. Перед ним мог стоять совсем другой человек. Но пока он был вполне удовлетворен нарочитостью ее сдержанности. Этого пока вполне достаточно. В дверях она тронула его за руку. - Том, - сказала она. - Пожалуйста, будь осторожен. И позвони мне. - Я позвоню, Мари, - сказал Блейн. Он отправился в город, веселый и отдохнувший, намереваясь завоевать этот мир. Первой его мыслью было пройти по