-- Мы вообще-то скоро собираемся обратно, господин Фокс, -- сказал Карлуша. -- Как только наши товарищи будут здесь... -- Как! -- воскликнул Буравчик, вступив в разговор. -- Да вы разве не знаете, что они уже здесь? -- Здесь? -- Карлуша и Пухляк повернулись к нему. -- Конечно здесь. Вот уже третий день они живут во дворце Верховного Правителя. Их водят по улицам и возят повсюду на экскурсии. На телевидении готовится большой репортаж по этому поводу. -- Но если теперь все про нас знают, значит, и они должны знать? -- А вот этого нельзя сказать наверняка, -- покачал головой Буравчик. -- Пупс и его Первый министр накормили ваших друзей гипнотическим порошком и показывают им только то, что считают нужным показать. Кстати, как вы сами догадались о порошке и чем вы вообще питаетесь? -- Порошок? -- растерянно повторил Карлуша. -- Какой еще порошок? Мы вообще-то питаемся как все. Ну, может быть, чуточку лучше, чем все... с тех пор как завелись деньги. -- И что же, вы не чувствуете никаких симптомов? -- Никаких... -- Поразительно. Фокс, что вы думаете по этому поводу? Но ответить на это Фокс не успел, потому что в дверь снова постучали. Министры юркнули в спальню и притихли. Глава восемнадцатая Еще один посетитель, которому Карлуша рад, как никому другому. Буравчик готов пустить нейтрализующее вещество в водопровод, но не раньше, чем будет схвачена банда Ханаконды Настороженно озираясь, в номер юркнул довольно невзрачный гном и прикрыл за собою дверь. Карлуша смотрел на него широко раскрытыми глазами. -- Ослик... -- прошептал он. -- Ослик! -- крикнул он и бросился другу на шею. -- Я ведь к тебе... прилетел! Прежде чем обнять друга, Ослик на секунду отстранился и внимательно заглянул ему в глаза. Но сразу после этого лицо его сделалось счастливым: он понял, что Карлуша не отравлен гипнотическим порошком. -- Ослик, это вы? -- удивленно сказал Буравчик, выходя из спальни. -- Господин министр, вы здесь?.. -- Выходите, Фокс, -- окликнул Буравчик другого министра. -- Это гном из Союза вольномыслия, он с нами. -- С вами?.. -- пролепетал Ослик, увидев перед собой еще одного министра. -- С нами, с нами, дорогой Ослик, -- подтвердил Буравчик. -- Не волнуйтесь, я только что имел продолжительную беседу с господином Фоксом и узнал от него много любопытного. Оказалось, что господин Тайный министр давно уже связан с господином Квантиком и тайно поддерживает наш Союз. -- Так вот кого он имел в виду, когда говорил, что министры уже переходят на нашу сторону, -- догадался Ослик. -- Стало быть, недолго осталось? -- Недолго, Ослик, недолго, -- подтвердил Фокс, выступая вперед. -- Могу вам даже сказать по секрету, что в ближайшие сутки все закончится. Как только банда Ханаконды будет в наших руках, мы пустим в водопровод нейтрализующее вещество, а затем выступим с разъяснениями по радио и телевидению. -- Правда, все так просто... А мы столько времени ломали головы. Но где же вы найдете такое огромное количество этого вещества? -- По моему тайному приказу его уже неделю производят и накапливают на химических заводах Труппа. В данное время бочки развозят на водоочистные станции, и нам останется только дать команду для слива вещества в водопровод. -- Что же вы медлите! -- радостно воскликнул Ослик. -- Дайте же скорее им эту команду! -- Все не так просто, дорогой Ослик. На свободе находятся чрезвычайно опасные преступники, которые намерены захватить телецентр и диктовать оттуда свои условия. Разгипнотизировав гномов раньше времени, мы лишимся приманки, на которую они должны клюнуть в ближайшие часы. -- А они действительно настолько опасны? -- Страшно даже подумать, что будет, если им удастся осуществить свои замыслы... В дверь постучали громко, размеренно и страшновато. Глава девятнадцатая Приключения Клюковки: побег из дворца, встреча с "Дружком" и дорога в город, полная слез. Два фантастических видения картофельного фермера, одно из которых ему удалось подстрелить Услышав стук, оба министра и Ослик скрылись в спальнях. Пухляк, который испугался, что его арестуют как пособника тайного общества "Союз вольномыслия", забрался под кровать и замер, мелко подрагивая всем телом. Дверь отворилась, и в гостиную зашел великан "Дружок". -- Вижу Карлушу, -- бесстрастно констатировал он, ни к кому не обращаясь. -- Здравствуй, "Дружок"! -- обрадовался Карлуша. -- Здравствуйте, господин Карлуша, очень рад вас видеть, -- вежливо отозвался робот и продолжал: -- В первой комнате больше никого нет. Во второй комнате министры Фокс и Буравчик, если я правильно идентифицировал их по газетным фотографиям. В третьей комнате неизвестный мне гном, он напуган. Под кроватью господин Пухляк. Осмотр окончен, видимой опасности не обнаружено. -- Спасибо, "Дружок", -- услышал Карлуша голос позади себя и обернулся. Перед ним стояла, улыбаясь, Клюковка-Огонек. Накануне вечером, когда во дворце Верховного Правителя все улеглись спать, Огонек стала готовиться к побегу. Первым делом она скатала в рулон матрас и уложила его так, чтобы казалось, будто под одеялом, накрывшись с головой, кто-то спит. Она знала, что невидимые стражники в серых трико то и дело проверяют комнаты, отведенные гостям, с тем чтобы убедиться, что все спят, а не бродят по дворцу и не заглядывают куда не следует. Затем она надела перчатки, рюкзак с запасом космических продуктов питания, пристегнула к поясу моток веревки и, встав около двери, стала дожидаться условного сигнала. В замке было тихо, все спали. Внезапно закричали "Пожар! Пожар!", послышался топот, и она поняла, что пора действовать. По коридорам беспорядочно носилась прислуга. Огонек выскользнула из комнаты и тоже побежала, размахивая руками и покрикивая "пожар, пожар". На нее никто не обращал внимания. Из-под потолка, подобно пещерным летучим мышам, свешивались вниз головами охранники. Их глаза в вырезанных дырках шерстяных шапочек выражали растерянность и смятение. Все входы и выходы из дворца охранялись, на окнах имелись надежные решетки. Поэтому Клюковка направилась не вниз, где образовалась толпа, а наверх, где не было ни души. Выбравшись на крышу через чердачное окошко, Огонек привязала веревку и начала осторожно спускаться вниз. Упражнение оказалось не таким уж сложным, потому что загородный дворец его сиятельства имел всего два этажа, а веревка была с узлами. Спрыгнув на газон, беглянка юркнула в кусты шиповника и затаилась. Все произошло в точности так, как они с Крохой и рассчитали: послышалась разноголосица сирен и на территорию дворца въехала вереница пожарных машин, столь длинная, что часть их осталась за воротами. Охранники подбежали к пожарным и стали объяснять, что переполох вызван чьей-то хулиганской выходкой. Недовольно ворча, те стали расходиться по машинам. Тревога оказалась ложной, можно было возвращаться. Как только машины тронулись, Огонек запрыгнула на прицеп одной из них и спряталась под складную лестницу. Она благополучно доехала до города и соскочила незамеченной на одном из перекрестков. Денег на такси у нее не было, и она, выбравшись на восточную окраину, пешком зашагала по шоссе туда, где, по расчетам, обязан был дожидаться дисциплинированный "Дружок". Огонек шагала по шоссе час, другой и наконец почувствовала, что буквально валится с ног от усталости. Наступила ночь, никаких построек поблизости уже не было; кажется, она переоценила свои силы. Возвращаться не было смысла, идти дальше не было сил. Она уже собиралась прилечь где-нибудь возле дороги, выбрав место посуше, но тут впереди за деревьями что-то блеснуло. Окно светилось в хозяйстве все того же картофельного фермера, других домов поблизости и не было. Орешек засиделся в столь поздний час перед телевизором, досматривая увлекательный кинофильм под названием "Таинственное преступление, совершенное в зловещих развалинах". Он радушно принял гостью, и они вместе досмотрели до конца фильм. Но когда он выключил телевизор и предложил гостье чего-нибудь закусить перед сном, оказалось, что она уже спит. Орешек не стал ее беспокоить, а только прикрыл сверху байковым одеялом. Утром фермер встал пораньше, чтобы успеть приготовить свой любимый картофельный пирог, но, к его огорчению, кресло оказалось пустым; дамочки в доме уже не было. Едва начало светать, Огонек мысленно поблагодарила хозяина и продолжила свой путь, закусывая на ходу космическим завтраком. Она углубилась в лес и вскоре ступила в зону действия миниатюрного радиомаяка, приколотого у нее под воротником. Сразу после вызова пискнул ответный сигнал, послышалось шуршание листьев, тяжелые шаги, и на поляну из лесного мрака выступила огромная фигура. -- Не хотела бы я тебя чем-то расстроить, -- сказала Клюковка, почувствовав, как по спине у нее пробежал совершенно беспричинный холодок. -- Иди, иди сюда, дылда... После завтрака картофельный фермер уселся с чашкой кофе в своем любимом кресле на веранде. Не спеша прихлебывая, он смотрел на раскинувшийся перед ним в легкой утренней дымке знакомый пейзаж и улыбался. Но вот что-то внезапно нарушило привычную картину: двое запыхавшихся гномов, цепляясь друг за друга, бежали по шоссе в сторону города. Они поминутно оборачивались, как видно опасаясь погони, и от этого их носило от одной обочины к другой. Орешек отставил пустую чашку и поспешил в дом, чтобы взять ружье и патроны. Он подумал, что если за этими несчастными гонится дикий гном, то еще один заряд крупной соли ему определенно не помешает. Дело чуть не испортила досадная случайность: новые, набитые свежей солью патроны кончились и ему пришлось шарить по полкам в поисках старых. Но вот две штуки нашлись, и он поспешно вернулся на веранду, на ходу заряжая двустволку. И вовремя: на шоссе показался дикий гном. Он бежал по-обезьяньи, вполоборота, перебирая время от времени длинными передними конечностями. Было понятно, что он скоро настигнет беглецов. Картофельный фермер решительно вскинул ружье. Он хорошенько прицелился и, когда отвратительное волосатое существо оказалось напротив, всадил ему крепкий заряд соли все в ту же многострадальную часть туловища, расположенную пониже хвоста. Эхо выстрела разнеслось по округе, существо взвизгнуло и несколько раз перевернулось в воздухе. Но как только оно снова опустилось на лапы, Орешек бабахнул из второго ствола в то же самое место. Дикий гном взревел, заскулил, завертелся волчком и, слабо попискивая, скрылся в зарослях. Картофельный фермер удовлетворенно кивнул, отставил ружье и снова удобно расположился в кресле. -- Кто-нибудь из городских может сказать, что это грубо, -- начал он рассуждать сам с собой, неторопливо раскуривая трубочку, -- но он, как бы там ни было, гнался за правильными гномами. Еще неизвестно, может быть, они состоят на службе у его сиятельства Верховного Правителя, и тогда, глядишь, не обойдется без медали... Пожалуй, стоит сообщить в полицию... впрочем, нет, лучше не надо. Вот если бы я его поймал и сам привез в город... Ой! А это еще что такое! -- воскликнул Орешек, едва не выронив трубку. Новая картинка, представшая перед его глазами, была еще похлеще первой: под мерный стук конечностей по асфальту на четвереньках бежал железный гном. А на его спине, ничуть не смущаясь, сидела его ночная гостья. Дамочка приветливо помахала рукой, послала воздушный поцелуй и с улыбкой поворачивалась в его сторону до тех пор, пока не скрылась из виду за поворотом. А картофельный фермер еще долго сидел на крыльце с открытым ртом, пощипывая себя за разные части тела, чтобы убедиться, что это не сон и не видение. По мере приближения к городу Огонек обратила внимание на то, что вдоль шоссе рабочие устанавливают новые рекламные щиты. В ярких изображениях она краем глаза уловила что-то знакомое и велела "Дружку" притормозить перед одним из них. Ослепительно улыбающиеся Карлуша и Пухляк смотрели прямо на Клюковку, держа перед собой сверкающий хромированными деталями велосипед. -- Вот так штука! -- удивилась Огонек. -- Интересно, чем это они уже успели здесь так прославиться? И она стала читать подпись: САМОХОДНАЯ ДВУХКОЛЁСНАЯ ТЕЛЕЖКА "ВЕЛОСИПЕД" СИСТЕМЫ ПУХЛЯКА И КАРЛУШИ! ТОЛЬКО НА ЗАВОДАХ ПУДЛА! БЫСТРО, УДОБНО, ДЁШЕВО! -- Так-так-так, -- сказала себе Огонек, трогая дальше. -- Ничего не понимаю. Она поехала дальше и по ходу рассмотрела еще несколько щитов, на которых изобретатели велосипеда красовались в разных позах, но с неизменной белозубой улыбкой. -- А ну-ка, "Дружок", -- приказала она роботу, -- настройся на местное радио. "Дружок" поймал местную радиостанцию, и Огонек услышала голос диктора: "...Но тернистый путь Карлуши и Пухляка был усеян колючками и шипами. Не сразу приняло общество поделки талантливых изобретателей, не сразу оценило их мудрость и дальновидный конструкторский талант..." Огонек слушала диктора, разглядывала щиты, которые рабочие крепили на дороге, и постепенно до нее начал доходить смысл происходящего. Одновременно ее начал разбирать смех. Сначала она недоверчиво улыбалась, потом начала время от времени фыркать, но вскоре ее окончательно прорвало, и она начала смеяться так, что "Дружок" несколько раз останавливался и спрашивал, не может ли он чем-нибудь помочь. Добравшись до города и утерев слезы, Огонек решила немедленно встретиться с Карлушей и Пухляком. Через справочную службу гостиниц она узнала место проживания изобретателей. Прибыв на улицу Лоботрясов и поднявшись на двадцать девятый этаж гостиницы "Изумруд", перед самым номером она поосторожничала и пустила вперед "Дружка", который докладывал ей об увиденном внутри по рации. Вскоре она была в курсе всех дел и заторопилась обратно в зармок. -- Меня там ждут, -- сказала она. -- А пока вы будете ловить свою банду, я потихоньку сама разгипнотизирую всех наших. А то противно на них смотреть, уж лучше бы велосипеды изобретали. Вот эти грибы, -- она вытащила из рюкзака несколько сорванных в лесу козленков, -- эти грибы содержат в себе нейтрализующее вещество. Достаточно съесть хотя бы штучку, чтобы в течение суток не испытывать на себе действия гипнотического... Огонек внезапно замолчала, глядя на Пухляка, который, внимательно слушая, жевал наваленные в вазу сушеные козленки. Они с Карлушей прикладывались к грибам уже по привычке, будто в вазу был насыпан изюм или хрустящий картофель. Услышав слова Клюковки, но не поняв их смысла, Пухляк перестал жевать, а лицо у него сделалось испуганное. -- Что... -- сказал он, -- в течение суток? Грибы ядовиты? Клюковке очень хотелось сказать, что да, ядовиты, а затем полюбоваться им еще минутку, но она пожалела Карлушу и успокоила обоих: -- Грибы не ядовиты. Но достаточно съесть хотя бы один, чтобы в течение последующих суток не испытывать на себе действия гипнотического порошка. А зачем же вы их ели? -- Мы их ели просто потому, что они вкусные, -- сказал Карлуша. -- Только лучше подсушить немножко... -- Некоторым удивительно везет, -- вздохнула Огонек. -- Даже непонятно, как это у них получается. Тут послышался шум, и в номер без стука ввалились Мига и Кролл. Глава двадцатая Самый последний визит, после которого мы уже едва успеваем следить за событиями В номер без стука ввалились Мига и Кролл. На них было жалко смотреть: грязные, худые, в изорванной одежде, с красными, обезумевшими глазами. -- Где господин министр? -- просипел Кролл, тяжело дыша. -- Нам сказали, что он здесь... -- А который вам нужен? -- поинтересовался Фокс. Вместе с Буравчиком они сидели на диване и прикрывались развернутыми газетами. -- Господин Тайный министр, это вы! -- Допустим, это я. А вы кто такие? -- Господин министр! В полиции нас даже не стали слушать, но, по счастью, кто-то из ваших личных сотрудников оказался рядом и посоветовал, где вас можно найти... -- Так в чем же дело? -- Господин министр... -- Послушайте, Кролл, на кого вы похожи! -- шагнул к нему Фокс. -- Я вас едва признал! -- Ах, господин министр, вы даже не представляете себе, чего мы натерпелись с того самого дня, когда вы посоветовали нам обратиться к этим... -- Ни слова больше! -- Фокс предостерегающе поднял руку. -- То, что вы намерены сейчас сказать, является государственной тайной! -- Хорошо, хорошо, господин министр, ни слова больше, как прикажете. -- Так что же, вам удалось сбежать из банды? -- Мы с самого начала хотели сдаться, но Ханаконда удерживал нас насильно, он бил нас!.. У Кролла из глаз брызнули слезы, он разрыдался, не в силах больше говорить. -- Может быть, вы, господин Мигель, объясните нам, в чем дело? -- обратился Фокс ко второму чумазому субъекту. -- Они собираются захватить телебашню, -- угрюмо доложил Мига. -- Когда?! -- вскричал Фокс. -- Да может статься, что они уже там... -- Что?! -- Фокс бросился к телефону, а Кролл поднял заплаканную физиономию на второго министра. -- Им нужен был ветр-аха-лет, -- выговорил он, всхлипывая и размазывая слезы по грязным щекам. -- Они хотели угнать верт-аха-алет и лететь к ба-ашне. Мы спрята-ались в лесу, а потом за нами гнался Рос-амаха... -- Это какой Росомаха? -- поинтересовался Буравчик. -- Тот, который пропал без вести? -- Да, дикий г-гном. -- Чего-чего?.. -- Росомаха стал ди-иким гномом... А Фокс в это время уже отдавал по телефону судьбоносные для всего подлунного мира распоряжения: -- Внимание, внимание! Передать информацию по цепочке: СИРОП В ТРУБЫ! СИРОП В ТРУБЫ! Срочно! Фокс отстучал на трубке еще один номер: -- Ригль, вы готовы? (Лейтенант Ригль руководил обороной телецентра.) Что? Уже?!. Почему!!! Фокс уронил трубку. Он был бледен, по его лицу катились капли пота. -- Они уже там, -- произнес он еле слышно. -- Никто не ожидал... все произошло слишком быстро. Двадцать первая Как Жмурик и Тефтель выполнили работу, которую согласно плану должны были выполнять Мига и Кролл Часом раньше в пустынном переулке остановился темно-зеленый "Циклоп" повышенной проходимости и из него вышли двое гномов. Они молча осмотрелись по сторонам, достали из багажника четыре канистры с бензином и, сгибаясь под их тяжестью, засеменили к автостоянке, занимавшей всю площадь перед телевизионной башней. Остановившись в проходе между тесными рядами автомобилей, первый начал отворачивать крышки. Но второй, одноглазый, сказал ему: -- Погоди, Тефтель, осталось еще четыре минуты. Шеф любит, чтобы все было точно. Оба присели на канистры, и Тефтель проворчал: -- Что толку с этих минут, если полыхать будет всю ночь? Этих минут хватит, чтобы нас здесь арестовали: полицию наверняка уже подняли на ноги. Надо было пристукнуть Мигу и Кролла еще тогда, когда они в первый раз к нам заявились. -- Пора, -- сказал Жмурик, поднялся и начал откручивать крышки. Опрокинув канистры, они начали щедро поливать асфальт. Бензин глухо булькал и струился под машины, готовый вспыхнуть от малейшей искры. -- Эй, что вы делаете! -- крикнул сторож, высунувшись из своей кабинки и принюхиваясь. -- Беги отсюда, студент, -- посоветовал Тефтель, едва на него взглянув. -- Сейчас здесь будет жарко. Несколько секунд сторож еще стоял, силясь что-то сказать, но потом повернулся и молча припустил прочь во все лопатки. Когда весь бензин оказался на асфальте, Жмурик достал спички и поджег закатившийся на край стоянки ручеек. Синее пламя скользнуло под брюхами автомобилей и внезапно ахнуло ярким заревом. Поджигатели спокойно вернулись в переулок и залезли в машину. Свое дело они сделали, оставалось только ждать от шефа новых распоряжений. Вот взорвался первый бензобак, второй, третий... "Циклоп" содрогнулся, в окрасившемся заревом пожара вечернем небе замелькали обломки -- колеса и куски искореженного металла. Беспорядочный грохот нарастал с каждой минутой, небо заволокли черные клубы дыма. -- Ну где же они? -- забеспокоился Тефтель. -- Тебе что-нибудь слышно? Жмурик опустил стекло и с улыбкой закивал: за канонадой, криками и сиренами слабо, но прослушивался рокот скрытого за дымовой завесой вертолета. Глава двадцать вторая Как Ханаконда перехитрил всех и осуществил свой план. Почти осуществил. Не наверняка -- Прыгай, -- приказал Ханаконда. -- Ничего... -- гортанно прорычал Росомаха, -- не видно... -- Прыгай! -- Дым... темно... я не вижу... Ханаконда взвел затвор и приставил дуло автомата к виску заросшего шерстью полугнома. -- Хорошо, -- прохрипел тот, -- я прыгну. Опуститесь ниже. Еще ниже. В клубах дыма совсем рядом показалась мачта антенны, Росомаха сжался пружиной и прыгнул. Вертолет пошел вверх, но Ханаконда успел заметить, что Росомаха всеми четырьмя конечностями ухватился за металлическую арматуру. Этим утром, когда Росомаха приплелся в лесную хижину с поджатым хвостом и новой двойной порцией соли в мягкой части, Ханаконда в ярости едва не зашиб его кочергой. Казалось, все планы рухнули и придется еще неделю вымачивать проклятую соль из ягодиц этого бестолкового звереныша. Но прошел час, другой, и всем стало ясно, что новый заряд соли не причинил Росомахе никакого вреда, за исключением душевных и физических мучений. Жмурик, Тефтель и Ханаконда начали совещаться и вскоре пришли к совершенно правильному выводу о том, что в данном случае зловредный фермер использовал патроны старого образца, в которых соль еще не была отравлена гипнотическим порошком. И они решили действовать по оговоренному раньше плану. По этому плану Мига и Кролл должны были взорвать автостоянку, чтобы отвлечь внимание полиции. Тем временем остальные, пользуясь дымовой завесой, темнотой и грохотом взрывов, могли незамеченными совершить посадку на вертолетной площадке, расположенной в верхней части башни. Но для этого кто-то должен был включить на площадке сигнальные огни, а прыжок с вертолета на верхушку мачты антенны был способен совершить только наполовину превратившийся в обезьяну Росомаха. Как мы уже знаем, он проделал это с успехом. Ловко цепляясь за железо пальцами рук и ног, Росомаха спустился на площадку. За дверцей электрического щитка он нащупал рубильник и решительно рванул его в верхнее положение. Посадочная площадка вспыхнула кольцом сигнальных огней. За штурвалом сидел Хорек; в школе телохранителей он прошел курс пилотирования вертолета, поэтому посадка в центр светящегося кольца не вызвала у него затруднений. Сам вертолет они тоже угнали легко, купив билеты для обзорного полета над городом и прогнав из машины экскурсантов вместе с пилотом. Бандиты спрыгнули на бетонное покрытие и с автоматами наперевес двинулись по коридорам верхнего этажа студии. Росомаха скакал рядом, но безоружный -- доверять автомат ему пока не решались. Коридоры были пусты: охрана и персонал, как они и рассчитывали, спустились вниз, где продолжали греметь взрывы. Заметив в одной из аппаратных гнома, Ханаконда подошел к нему, смахнул дулом автомата с его головы наушники и прошипел: -- Студия прямого эфира. Гном моментально понял вопрос и указал дрожащей рукой в сторону лифта. -- Номер, -- прошипел Ханаконда. -- Пятьсот тридцать шесть, -- пролепетал гном. -- За мной, -- сказал Ханаконда. -- Это на пятьдесят третьем этаже. -- То есть, -- поправился гном, -- я хотел сказать, шестьсот тридцать пять!.. Но бандиты уже шагали к лифту, и его никто не расслышал. Глава двадцать третья Выясняется, что цифра 536 совсем не одно и то же, что 635, обстановка обостряется Сломленный своим внезапным поражением, Фокс сидел в кресле и расширенными глазами смотрел в одну точку. Буравчик включил телевизор. Как министр Связи и участник сопротивления он разделял с Фоксом ответственность за свершившееся злодеяние. Экран вспыхнул, но вместо зачитывающего новые установки бандита там замелькали кадры включенного в вечернюю программу веселенького кинофильма. Министры быстро переглянулись. Фокс схватил трубку, лихорадочно отбил номер и закричал: -- Ригль! Что у вас происходит? Они еще не в студии? -- Они на пятьдесят третьем этаже, -- отвечал Ригль, перекрикивая грохот все еще рвущихся на стоянке бензобаков. -- Почему они не вышли в эфир? -- Мы этого не понимаем, господин министр! Студия прямого эфира десятью этажами выше! -- Прекрасно, Ригль! Их оплошность может спасти всех нас! Буравчик выхватил у Фокса трубку и простучал по кнопкам. Министры прекрасно понимали друг друга, и теперь все решали секунды. -- Алло, аппаратная? -- Господин министр, это вы... -- залепетал перепуганный, но не покинувший свой пост главный администратор Масленка. -- Сейчас они будут здесь, они выйдут в эфир, что делать, что делать!.. -- Слушайте меня внимательно, Масленка, -- твердо заговорил Буравчик. -- Выходите в эфир прямо сейчас, под мою диктовку. Быстро к микрофону и радиосуфлер в ухо! Остальным баррикадировать двери; нам потребуется на все про все меньше минуты. Готовы? Три-два-один -- поехали! "Дорогие телезрители..." -- Дорогие телезрители, -- заговорил появившийся на экране гном. -- В это вечернее время вы, как всегда, у своих экранов. Если же кто-то по своей надобности отлучился, позовите, позовите его скорее к телевизору, потому что сейчас мы сообщим вам нечто особенно важное. Ну вот, теперь вы все в сборе. Наверняка вы успели поужинать, и на столе перед вами расставлена чайная посуда. Сейчас каждый из вас возьмет в руки чашку или стакан, подойдет к водопроводному крану, наберет воды и выпьет. Но вот непременное условие: вы должны позволить воде протечь не меньше двух минут, только после этого вы наберете воды и выпьете весь свой сосуд до дна. Итак... В эфире послышались выстрелы и треск разбиваемой двери. -- Итак, действуйте! В следующее мгновение Масленка исчез, и на экранах появились улыбающиеся Карлуша и Пухляк. В эфир пошел блок рекламы. Глава двадцать четвертая Крысс пытается спасти от позора своего правителя, но вынужден сам испить эту чашу до дна. Студент выпивает стакан воды, и ему тоже становится стыдно В этот день путешественников с Большой Земли возили на экскурсию к Хрустальным озерам -- на фешенебельную туристическую базу для богачей и высокопоставленных чиновников. Там они играли в мяч, в жмурки, в догонялки, катались на лодках и кормили птиц. А на обратном пути в автобусе дружным хором пели песни. Вернулись вечером усталые и раскрасневшиеся. За ужином, а правильнее сказать, за ежевечерним банкетом наперебой провозглашали здравицы в честь Верховного Правителя, его министров и нерушимой дружбы между гномами двух планет. Кроха и Циркуль, тоже растягивавшие губы в идиотских улыбках, на самом деле очень волновались. Огонек во дворец не вернулась, а ее отсутствия будто никто и не заметил. Студент пытался несколько раз окликнуть ее на экскурсии, но Крысс неизменно оказывался рядом и говорил, что видел г-жу Огонек буквально минуту назад. Пупс не хотел волновать гостей рассчитывал вернуть беглянку до наступления темноты. А ночью в ее комнату должны были пустить снотворный газ и сделать укол, который навсегда лишил бы ее памяти. После ужина Верховный Правитель уединился с Крыссом и раздраженно потребовал у него отчета о проведенной работе. Пупс уже видел, что почва уходит у него из-под ног, что он зарвался, зашел слишком далеко и не сегодня завтра его невиданная, гигантская авантюра рухнет... Но он уже вкусил дурман безграничной власти и понимал, что вопреки здравому смыслу и даже собственной воле будет цепляться за эту власть до последнего. -- Крысс, -- сказал Пупс, нервно кусая себе губы, -- почему вы до сих пор ее не поймали? Министр открыл рот, чтобы ответить, но Пупс его перебил: -- Я знаю, весь день вы были заняты: прохлаждались на озерах. Бегали, смеялись, размахивали руками... Вместо того чтобы спасать от позора своего правителя! -- Но ваше сиятельство сами велели мне находиться возле землян неотступно. Господа Тайный министр и министр Связи могли бы в мое отсутствие... -- Не могли! Банда Ханаконды намерена захватить телевидение и диктовать условия моему народу! Эти двое готовят ему засаду, а не прохлаждаются, как некоторые, на озерах. Ах, какой ужас! -- Пупс застонал и обхватил голову руками. -- Враги, враги обступили меня со всех сторон! Они щелкают зубами, они готовы прыгнуть и вцепиться мне в горло!!. -- Пупс схватил себя за горло и задергался. Зазвенел телефон, он тут же перестал кривляться и взял трубку. Но от услышанного ему пришлось задрожать по-настоящему. -- Что? Как захватили? Как же вы... -- от волнения он стал задыхаться и схватился за грудь. -- Они захватили телецентр... банда Ханаконды... Крысс схватил пульт и щелкнул кнопкой. Огромный, в полстены, экран вспыхнул, на нем появилась голова гнома с аккуратно прилизанным пробором. -- ...Сейчас каждый из вас возьмет в руки чашку или стакан, -- говорил он, прижимая к уху радиосуфлер, -- подойдет к водопроводному крану... -- Это не Ханаконда! -- слабо произнес Пупс, указывая на прилизанного гнома. -- Это администратор прямого эфира, -- сказал Крысс. -- И он говорит под чью-то диктовку. Вода, вода... Ах, чтоб тебя! -- До Крысса внезапно дошел смысл происходящего. -- Нельзя, чтобы они пили эту воду!! И он выбежал из кабинета. Первой по коридору была комната, в которой остановился Студент. Крысс распахнул дверь, но никого не увидел, только администратор Масленка с экрана включенного телевизора заканчивал свое обращение командой "действуйте!". И скорее всего, что гномы уже действовали: дверь в ванную комнату была открыта, оттуда доносилось журчание льющейся из крана воды. Крысс шагнул в ванную и увидел, как землянин, послушно вытряхнув из стаканчика зубную щетку, полощет его, одновременно пропуская воду положенные две минуты. -- А, это вы, господин Первый министр! -- улыбнулся ему Студент. -- Вы, случайно, не знаете, что это за странное пожелание прозвучало только что в эфире? Наверное, это еще одна форма заботы мудрейшего Верховного Правителя о здоровье гномов. Стакан водопроводной воды перед сном -- гениально и просто! Нужно будет сказать Глюку, чтобы он распространил этот опыт у нас в Песочном городе. А что это у вас такой странный вид? Может быть, вам тоже надо выпить воды и лечь спать? Студент протянул Крыссу наполненный стакан. -- Нет, не хочу, -- сказал тот неожиданно резко. -- И вы не будете пить эту воду. Она... отравлена! Студент с изумлением на него уставился. -- Враки, она не отравлена! -- послышался рядом писклявый, но решительный голос. -- Не слушайте его, пейте! В дверях стояла Кроха, и вид у нее был довольно-таки угрожающий. -- Он не будет пить! -- повысил голос Крысс и замахнулся, чтобы выбить стакан у Студента из рук. Но тут Кроха внезапно сделала ему подсечку, и Крысс, не успев ахнуть, загремел на пол. -- Ах ты... да я тебя сейчас... -- зашептал он в ярости, вставая на ноги. Но едва он только протянул руки, чтобы схватить дамочку за горло мертвой хваткой, как та ловко увернулась и в стремительном развороте ударила его ногою в живот. Крысс согнулся в три погибели, застонав от боли и унижения. -- А теперь ополоснись немножко, -- сказала Кроха и легонько толкнула его ладошкой в лоб. Первый министр кувыркнулся спиной в наполненную водой пенную ванну и забарахтался. Кроха обратилась к Студенту, который смотрел на все происходящее, не зная, верить ли своим глазам: -- Пейте же скорее, что вы смотрите! Студент послушно выпил до дна весь стакан, Кроха отвела его в комнату и усадила в кресло. На экране телевизора в это время Карлуша и Пухляк читали стишок про велосипед, и Студент почувствовал, как ум у него заходит за разум. Но вот в следующее мгновение он ощутил, как пальцы его ног свела легкая судорога, как она горячей волной пробежала по ногам и по животу, руки непроизвольно задергались, напряглась шея и ходуном заходила голова. Он забормотал что-то нечленораздельное, спина вдруг выгнулась мостиком, Студент весь напрягся, как струна, затем осел, расслабился и обмяк. На его бледном лице заблестели крупные капли пота. -- Как вы? -- прошептала с испугом следившая за его превращением Кроха. Студент посмотрел по сторонам, кивнул и, опустив голову, стал сосредоточенно протирать платочком стекла очков. В одно мгновение он все вспомнил, и ему стало стыдно. На его бледном лице начала быстро проступать густая краска стыда. -- В водопроводной воде было нейтрализующее вещество? -- спросил он тихо, не поднимая глаз. -- Да, -- подтвердила Кроха. -- Огонек позвонила и предупредила нас об этом. -- Где она? -- В гостинице "Изумруд", с Карлушей и Пухляком. Там с ними еще два министра, они тоже против Пупса. -- Значит, теперь все кончено? -- Надеюсь, что так. -- И нашего вмешательства не потребовалось... -- Что ж, и это неплохо. Захлюпали ботинки: через комнату прошагал Первый министр. Он был весь в пене, а в сторону дорогих гостей даже не посмотрел. -- Теперь они, наверное, сбегут, -- сказал Студент. -- А это уже не наша забота, -- ответила Кроха. -- Пусть с ними разбираются сами лунатики. Телевизор продолжал работать, но блок рекламы внезапно прервался. На экранах появился гном с жестоким, неприятным лицом. По его удлиненному туловищу прошло легкое волнообразное движение, он снял маленькие темно-зеленые очки, вперил суженные, разбегающиеся в стороны зрачки в объектив и зашипел: -- А вот и я, мои дружные и послушные гномы. Меня зовут Ханаконда, я ваш новый возлюбленный Верховный Правитель. Забудьте все, что было раньше; с этой минуты для вас начинается новая жизнь, новый порядок. Те из вас, кто служит в полиции, больше не будут подчиняться гномам из так называемой касты неприкасаемых. С этой минуты больше не будет никаких каст. Вы должны арестовать всех, кто работал на прежнюю власть, они будут сосланы в такие места, где больше не смогут причинить вам вреда. Все ваше имущество -- дома, автомобили, одежда, мебель, фабрики, заводы, земля и вода -- с этой минуты принадлежит государству. Государство -- это я. Все, что вам нужно, вы будете получать от меня, поровну. Не будет больше ни бедных, ни богатых; вы все наденете форму одинакового покроя, удобную и свободную; каждый из вас получит удобную и компактную ячейку для жилья. С отменой собственности вы больше не будете испытывать зависти друг к другу. Каждый из вас будет подчиняться единому для всех порядку. Если же кто-то узнает про другого, что тот не соблюдает распорядок или, хуже того, допускает невежливые высказывания по адресу новой власти... Ханаконда продолжал говорить, а Студент и Кроха с испугом смотрели на экран. -- Послушайте! -- воскликнула Кроха. -- Да ведь наш возлюбленный господин Пупс был по сравнению с этим настоящим подарком! -- Надеюсь, что все успели выпить воду... -- проговорил Студент, еще сильно смущенный проявленной слабостью. -- Воду из-под крана? Думаю, что все успели, и теперь для лунатиков его выступление будет хорошим уроком на будущее. В коридорах дворца послышались шаги и взволнованные голоса. -- Похоже, что наши тоже очухались. Давайте соберемся все вместе и поговорим наконец не только о мудрости и скромности господина Пупса. Студент снова густо покраснел. Глава двадцать пятая Страсти продолжают накаляться. Их сиятельство и Первый министр бегут из города, воспользовавшись общим замешательством -- А ведь господин Пупс был по сравнению с этим настоящим подарком! -- слово в слово одновременно с Крохой произнесла Огонек. Два министра, два изобретателя и Ослик напряженно смотрели в телевизор, и каждый чувствовал, как по спине у него бегают мурашки. Пухляк зачерпнул из вазы горсть сушеных грибов и запихал в рот. Поспешно разжевав и проглотив, он забежал в ванную, пропустил воду из-под крана и выпил залпом стаканчик. Подумав немного, набрал еще один и выпил. "Это не помешает, -- сказал он, глядясь на себя в зеркало. -- Так-то оно вернее будет". Когда он вернулся в гостиную, министров уже не было -- они помчались на телевидение, где страсти продолжали накаляться с каждой минутой. Не было здесь и "Дружка" -- по общему решению "железный гном" отправился вместе с ними для усиления. -- Едемте во дворец, -- предложила оставшимся Огонек. -- Если их сиятельство еще не сбежало, я вас с ним познакомлю. Кроме того, пора бы вам уже присоединиться к экипажу: как ни крути, а вы еще члены спасательной экспедиции. Оставшиеся не возражали. Но едва они шагнули за дверь, как на изобретателей налетела и закружила обратно в номер стая телевизионщиков, которыми верховодил, размахивая тростью, господин Скупердфильд. Карлуша и Пухляк совсем уже про него забыли, а теперь надо было держать данное слово. -- Ладно, поезжайте пока без нас, -- решил Карлуша. -- Мы после подъедем. Огонек покачала головой, но ничего не сказала. Все-таки гномы, которые сумели здесь в несколько дней разбогатеть и прославиться, вызывали некоторое уважение. А их сиятельство все-таки сбежало. Будучи умным гномом, Пупс давно уже поручил Первому министру заготовить для него новые документы на вымышленное имя. Будучи гномом осторожным и предусмотрительным, Крысс изготовил фальшивые документы не только для него, но и для самого себя. Когда Первый министр, покрытый мыльной пеной и несмываемым позором, вернулся в кабинет, Верховный Правитель сидел в своем похожем на трон кресле и с ужасом смотрел на Ханаконду, зачитывающего с экрана телевизора манифест о перемене власти и основных положениях нового порядка. -- Эй, вы! -- грубо окликнул его Крысс. -- Собирайтесь, пора сматываться отсюда. -- Как... вы смеете! -- испуганно произнес Пупс, пораженный как увиденным и услышанным с экрана телевизора, так и немыслимым поведением Первого министра. -- Это мятеж! Я прикажу сейчас же... -- Ах, оставьте, ничего вы не прикажете. -- Что такое! В своем ли вы уме, господин Крысс? -- Пупс задергал шнурок колокольчика. -- Одевайтесь, ваше сиятельство, одевайтесь, никто не придет. Все разбежались, словно зайцы. -- Нет, нет, этого не может быть! Крысс открыл сейф и начал шарить по полкам. -- Держите. -- Он протянул Пупсу документы. -- Это ваше новое удостоверение личности: с этого момента вас зовут Пуфик и вы старший приказчик галантерейного магазина в Сан-Комарике. -- Пуфик!.. А почему только приказчик?.. А вы думаете, они все выпили воду?.. Теперь Пупс говорил только для того, чтобы не молчать. Он все понял и теперь быстро одевался. Надев на себя добротный шерстяной костюм, он окликнул Крысса, продолжавшего рыться на полках огромного сейфа: -- Что вы там ищете? -- Как это что! Где у вас тут наличные деньги? -- Наличные деньги? -- удивился Пупс. -- Я как-то уже и забыл, что это такое -- наличные деньги. На банковском счету есть какие-то миллиарды... Крысс перестал рыться и проговорил, глядя на Пупса с нескрываемой неприязнью: -- Вы понимаете, что мы теперь нищие? -- А у вас самого, что же, нет наличных денег? Крысс вынул пухлый бумажник и пересчитал купюры: -- Четыре тысячи шестьсот пятьдесят фертингов. И это вместо того, что у нас было...