рей молчал. - Ладно, - вдруг неожиданно сдалась Лера, - это потом. А пока, расскажи мне что-нибудь о себе. Ты чем вообще занимаешься? - Я пишу, - ответил Андрей и неожиданно для себя вдруг смутился. - Как интересно! - обрадовалась Лера, - Надо же, ты тоже оказывается, пишешь! Получается что мы с тобой коллеги. По-моему, за это следует выпить! У тебя есть что-нибудь? - Я сейчас посмотрю, - сказал Андрей и убежал на кухню. Он вернулся через минуту с двумя банками. - Вот, только пиво! - Ладно, сойдет! - сказала Лера, чуть сморщив носик. Комаров разлил пиво по бокалам. - Итак, мы остановились на том, что ты тоже пишешь, - сказала девушка, поднося свой бокал ко рту, - И что, если не секрет? Диссертацию? При слове "диссертация" Андрей чуть не поперхнулся пивом. Его диссертация уже шестой год валялась под диваном, причем он смог вымучить из себя только вступление. - Понятно, - сказала Лера, похлопывая его по спине, - Значит не диссертацию. Тогда, наверное, стихи, у тебя такой поэтический беспорядок в квартире! - Нет, не стихи. - Тогда прозу, - догадалась девушка, - И о чем, если не секрет? - Да нет, никакого секрета здесь нет. Просто трудно так сразу сформулировать. Обо всем понемногу. Короче о жизни. - Может быть, ты лучше просто дашь мне что-нибудь почитать? - предложила Лера, - Из неопубликованного. "Издевается" - подумал Андрей, но все-таки полез под диван, где по старой привычке хранил свои распечатки. - Вот, - сказал он, протягивая девушке толстую пачку листков, - Тут у меня молодой физик в ходе эксперимента по преодолению светового барьера искривляет пространство, и попадает в другой мир... Ну, ты сама разберешься. - Угу - сказала Лера, кивнув головой, взяла листки и начала читать. "...А разве люди не едят мясо? - спросил Ыытых. - Раньше, когда Ыытых жил среди людей, Ыытых видел - люди едят много мяса! - Но люди едят только животных, - возразил профессор, - Они никогда не едят других разумных существ! - Ыытых тоже не ест разумных существ! Ыытых ест только людей! - Но ведь люди разумные существа! - возмутился профессор - Самое ценное в человеке это разум, его мозг! - Неправда, - ответил Ыытых - самое ценное в человеке - филейная задняя часть. А мозги у человека дрянь. Ыытых пробовал человечьи мозги, совсем невкусно. Люди на несколько секунд потеряли дар речи, пораженные страшным признанием, и молча смотрели на людоеда. Первой пришла в себя Лера. - Ыытых, а как ты попал к людям? - спросила она. - Люди нашли Ыытыха в горах, когда Ыытых был совсем маленький. Люди кормили Ыытыха и называли его Етти. Но потом, когда Ыытых вырос, и ему пришло время жениться, люди не захотели отдать за него красавицу Гюльчатай. И тогда Ыытых ушел к своим, в горы. Теперь у Ыытыха есть жена, и скоро появится маленький Ыытых. - Вот видишь! Люди не съели тебя, они к тебе хорошо относились, вырастили тебя, выкормили. А ты хочешь нас съесть! - упрекнула стражника Лера. - Ыытых ничего не решает. Все решает Великий Совет, хотя итак все уже известно: самцов съедят, а самку оставят для размножения. С сегодняшнего дня к ней будут подпускать самых отборных самцов из нашего стада. - Какого стада? - спросила Лера. - У нас есть небольшое стадо мясных людей, голов триста. Но нам не хватает мяса. Поэтому самок мы оставляем на племя. Но если через три месяца ты не забеременеешь, тебя тоже съедят, - обратился Ыытых к девушке. - Не надо никого ко мне подпускать! - ответила Лера, - уж лучше сразу сожрите! Людоед неопределенно дернул шерстью на спине, вроде как пожал плечами, и молча удалился. - Ну вот, - сказал Профессор, обращаясь к девушке, - По крайней мере, хоть у вас есть надежда остаться в живых. - Да уж, удовольствие огромное! Вот вы профессор согласились бы, чтобы вас каждый день трахало целое стадо мясных самцов? - спросила девушка. Профессор промолчал, а Лера между тем продолжала: - Уж лучше пусть сожрут, так хоть меньше мучений. - Не говорите, - возразил профессор - Еще не известно, что лучше, а что хуже. Хотя, похоже, выбора вам они все равно не оставили. И, кстати говоря, вы могли бы воспользоваться своим положением. У меня появилась одна идея... Но изложить идею профессор не успел, вернулся Ыытых. На этот раз он привел с собой здоровенного мужика, нечто среднее меду Шварцнегером и Майком Тайсоном. Мужик был совершенно голый и как-то глуповато улыбался. - Это Сварл, наш лучший производитель, - сказал Ыытых, обращаясь к Лере - Он тебе понравится. Он очень сильный. Охранник открыл клетку и впустил к девушке Сварла. Сварл подошел к Лере все, также глуповато улыбаясь, и положил свою огромную руку ей на плечо. Потом он резким и сильным движением сорвал с нее платье. От неожиданности девушка вскрикнула, но производитель не обратил на это никакого внимания. Другой рукой он сдернул со своей жертвы трусики и затем уже совершенно голую девушку взял на руки, словно маленького ребенка. Он начал укладывать ее на пол, но Лера выскользнула из его рук и неожиданно прижалась лицом к животу своего кавалера. На секунду Сварл замер и глуповатая улыбка еще больше расползлась по его лицу. От удовольствия он даже прикрыл глаза. Но через секунду он заорал диким голосом и как ошпаренный отскочил от девушки. - Ты что наделала? - удивился Ыытых, - Ты зачем укусила нашего лучшего производителя? Он же теперь целых две недели работать не сможет! - Будет знать, как лапы распускать! - ответила Лера, собирая с пола обрывки своей одежды. Сварл между тем уже выскочил из клетки и стоял возле охранника, прикрыв руками свой укушенный орган и жалобно, как-то по собачьи подвывал. - Ну, теперь тебя точно съедят, - сказал Ыытых, закрывая клетку девушки, - Завтра. - Зря вы так, - сказал профессор, когда производитель и людоед удалились, - Ведь я же сказал, что у меня есть план! Но девушка ничего не ответила. Она сидела к углу клетки, закутавшись в обрывки своего платья, и молчала..." Лера оторвалась от чтения, посмотрела Комарову в глаза и прошептала тихо, едва слышно: - Восхитительно! Польщенный автор смущенно опустил глаза, и в этот момент девушка обняла его и горячо зашептала в самое ухо: - Ну, Андрюшенька, ну миленький, лапочка, сделай то, о чем я тебя прошу... Она принялась целовать Комарова в губы, в нос в глаза, гладить по волосам, ласкать тело и при этом она повторяла как заведенная: "Скажи да, пожалуйста, ну скажи да!" Комаров не выдержал и сказал "Да!" Девушка тут же замолчала, отстранилась от него и все так же молча протянула ему белый шарфик. Он знал, что этого делать ни в коем случае нельзя, что он будет жалеть об этом до конца своей жизни, и все-таки он взял у нее шарф. Как правило, он всегда знал, как ему нужно поступить в той или иной критической ситуации, но почему-то делал все всегда наоборот. Не доверяя себе, он взял часы и положил их перед глазами на тумбочку. Но стоило ему сдавить белым шарфом горло девушки, как с секундной стрелкой что-то произошло, она словно прилипла к цифре 12 и никак не желала отлипать. Он уже хотел схватить часы и потрясти их, но в этот момент ленивая стрелка как бы нехотя сдвинулась со своего места, и переместилась на соседнее деление. Тогда он понял, что со стрелкой все в порядке, просто само время вдруг стало медленным и тягучим, словно мед из холодильника. Выдержать двадцать секунд он не смог, уже на восемнадцатой он отпустил шарф и впервые посмотрел в лицо своей добровольной жертве. Девушка была бледна как простыня и не дышала. Он приложил ухо к ее груди - сердце не билось. "Все, это конец!" - подумал Комаров, и холодные мурашки побежали у него по спине. Он принялся делать массаж сердца и искусственное дыхание, как он это видел в передаче 911. - Какой же я идиот! - думал он, изо всех сил надавливая на тонкую грудную клетку девушки, - Поверил во все эти глупости! Как я сразу не догадался, что все это было подстроено, чтобы снова засадить меня за решетку, на этот раз, навсегда! Нашли маньячку-мазохистку с наклонностью к суициду, и подсунули мне. Сейчас нагрянет милиция, как бы случайно, а у меня на диване труп! Стоп, ведь это же ситуация из "Кровавых похорон", опять! Как же я мог забыть! Там на одного лоха мафия пытается повесить убийство, совершенное киллером Вованом, и подбрасывает ментам улики, но менты, по халатности теряют эти улики. Лоха отпускают, и тогда мафия подсовывает ему психическую девицу, которая его провоцирует. Она доводит бедного парня до такого состояния, что тот бросается на нее и душит голыми руками. И тут приезжает милиция! Постой, а что же там дальше? Я совершенно ничего не помню!" Он кинулся искать рукопись, но ее на обычном месте, под диваном не оказалось. Комаров перевернул вверх дном всю квартиру, но бумаг нигде не было. Он не стал терять время на дальнейшие поиски, а просто включил компьютер и загрузил в редактор файл с "Кровавыми похоронами". Несколько минут он тупо смотрел на монитор и ничего не мог понять. Он не узнавал свое творение! Было такое впечатление, что кто-то смелой, но бездарной рукой лихо прошелся по всему тексту. Но кто мог это сделать? Девица? Он покосился на безжизненное тело, изящно развалившееся на диване, и вдруг острое чувство жалости к самому себе иглой пронзило все его существо. И вслед за жалостью пришла злоба, на этого наглого жлоба Вована. Он припомнил ему все, и бесконечное вождение за нос с публикацией, и грабительский контракт, и самое главное, эту ненормальную девицу. Комаров ни на секунду не сомневался, что девицу подсунул ему Вован. "Ну, ты у меня еще попляшешь!" - подумал Комаров и начал набирать текст. "...Вован вылез из своего любимого, темно-вишневого БМВ и направился к подъезду, но в этот момент из кустов выскочила какая-то черная тень, и прежде чем он успел просто поднять руку, он почувствовал, как разгоряченные кусочки свинца пронзают его тело. Он хотел что-то сказать, или крикнуть, но изо рта вырвались лишь какие-то булькающие звуки, и он понял, что это конец. Он упал возле своего любимого автомобиля, и темно-красная лужа начала медленно растекаться по асфальту..." И тут в дверь позвонили. Комаров замер, и даже, кажется, перестал дышать, надеясь, что это просто кто-то ошибся дверью и сейчас уйдет. Но звонок повторился. "Ну, все, конец. Это милиция!" - подумал он и потихоньку, на цыпочках двинулся к двери. Глава четвертая КЛОН У порога стоял молодой парень в джинсах и черной рубашке с лицом, на которое Комарову почему-то сразу расхотелось смотреть. Такие лица бывают у молодых людей, которые пачками вылезают из БМВ возле оптового рынка. Откуда эти люди берутся, всегда было для Комарова загадкой. Порой ему казалось, что их специально клонируют зловредные инопланетяне. Он успел заметить, что в глубине лестничной площадки, возле лифта, маячат еще двое таких же клонов в черных рубашках, но ему сразу стало не до них, потому что первый клон произнес вдруг: "Из уголовного розыска" - и протянул Комарову какую-то книжечку. В развернутом виде. "Ну, все, допрыгался!" - пронеслось у Комарова в голове. Он тупо смотрел в раскрытую книжечку. Там была фотокарточка, какие-то печати и надписи, но воспринял он своим расстроенным умом только одно: "Управление Министерства внутренних дел". Крупными буквами. - Да-да... - пролепетал он. - Конечно. Прошу. А в чем дело? - Здравствуйте, - произнес клон почти вежливо. - Вы - Комаров Андрей Алексеевич - Я... - Несколько вопросов с вашего разрешения. - Пожалуйста, пожалуйста... - сказал Комаров. - Подождите, здесь у меня не убрано... Только что встал... Может быть, на кухню?.. Хотя там тоже бардак... Но ничего, я сейчас уберу. Клон прошел на кухню и скромно остановился посередине, откровенно озираясь, а Комаров бросился убирать со стола грязную посуду, сваливая ее горкой в раковину. - Вы садитесь вот сюда, за стол. А что, собственно, случилось? Осторожно перешагнув через устроенную Чубайсом лужу (вредный кот разлил свое молоко), клон уселся на стул, и положил перед собой папку. - Ваш паспорт, пожалуйста, - сказал он. Комаров сбегал в комнату, принес паспорт и передал ему. - Кто еще здесь живет? - спросил клон, разглядывая паспорт. - Жена... Но ее сейчас нет. Она сейчас на Канарах, в отпуске... А может и на Багамах. И сын, он у бабушки Клон положил паспорт на свою папку и посмотрел на Комарова. - Давайте познакомимся, - сказал он. - Я - старший следователь уголовного розыска, зовут меня Игорь Иванович Серин. - Очень приятно, - сказал Комаров. Игорь Иванович приподнял свою папку двумя руками, положил ногу на ногу и, опустив папку на колено, спросил: - Вы Кобылкина Владимира Степановича знаете? Кобылкин, - это была фамилия Вована. Отпираться было глупо, и Комаров откровенно признался: - Да. С Кобылкиным я знаком. - А вам известно, какими делами он занимался? - поинтересовался Игорь Иванович. - Ну, как вам сказать... - проговорил Комаров уклончиво, - Кажется что-то связанное с издательским бизнесом. Игорь Иванович саркастически хмыкнул и пометил что-то у себя в блокноте. - Как давно вы знакомы? - Н-ну... месяцев пять, наверное... - А при каких обстоятельствах вы познакомились? Комаров стал вспоминать. Действительно, при каких обстоятельствах? Ч-черт... Когда я принес ему "Месть компьютера", что ли?.. Нет, мы тогда уже были знакомы... - Гм... - сказал он, снял ногу с ноги и поскреб в затылке. - Вы знаете, не помню. - Ну, а приходилось вам с ним говорить о работе? Опять о работе... - О чьей работе? - мрачно спросил Комаров. - О его, конечно. Ведь он, как вы говорите, был издателем... - Я этого не утверждал, просто мне показалось... Он еще не успел договорить, как его обдало холодом. То есть как это - БЫЛ? Почему - БЫЛ? Господи, да что же случилось, наконец? Он уже готов был заорать во весь голос: "То есть, в каком это смысле БЫЛ?", но тут Игорь Иванович совершенно сбил его с панталыку. Стремительным движением фехтовальщика он выбросил в сторону руку и выхватил у него из-под носа какой-то черновик. - А это откуда у вас? - спросил он резко, и лицо его вдруг хищно осунулось. - Откуда у вас это? - По... позвольте... - проговорил Комаров, приподнимаясь. - Сидеть! - прикрикнул Игорь Иванович. Сизые его глазки бегали по лицу Комарова. - Как к вам попали материалы следствия? - Какие материалы? - прошептал Комаров. - Какого к черту следствия? - заревел он. - Это моя рукопись! - Это не ваша рукопись, - холодно возразил Игорь Иванович, тоже повышая голос. - Вот это - откуда он у вас? Он издали показал листок и постучал по нему ногтем. - Ведь это же протокол допроса Васьки Сыча! "Опять! - подумал Комаров - То план убийства, то протокол допроса. Они там в своей милиции, похоже, совсем ошизели!" А Игорь Иванович, брезгливо оттопырив губы, продолжал: - Даже списать толком не сумели... Не так на самом деле там было написано, а вот как... - С этими словами он взял карандаш Комарова вскочил и, положив листок на стол, принялся, сильно надавливая, что-то черкать и исправлять в рукописи, приговаривая при этом: - Вот так... А здесь вот так, а не так... Закончив и сломав грифель, он отшвырнул карандаш, снова уселся, и посмотрел на Комарова с сожалением. - Эх, Комаров, Комаров, - произнес он, - Квалификация у вас высокая, опытный преступник, а действуете, как последняя сявка... Комаров обалдело переводил взгляд с бумаги на его лицо и обратно. Это не лезло, ни в какие ворота. То есть до такой степени не лезло, что не имело смысла ни говорить, ни кричать, ни молчать. Собственно, строго говоря, в этой ситуации следовало бы попросту проснуться. Впрочем, проснуться нужно было еще тогда, в милиции. - Ну, а жена ваша была в хороших отношениях с Кобылкиным? - спросил Игорь Иванович прежним вежливым до бесцветности голосом. - В хороших? - переспросил Комаров тупо, - Да вообще, какие у нее могли быть отношения с этим жлобом? Вы это о чем? - Она с ним на "ты"? - продолжал спрашивать Игорь Иванович, - Впрочем, это не существенно. Кобылкин часто заходил в гости, когда вас не было дома? - Вы на что намекаете? Вы что, хотите сказать, что моя жена с этим... - Комаров запнулся не в силах подобрать нужного слова. - Ясно, - сказал Игорь Иванович - Значит часто. Вот и мотивчик, наконец, прояснился! - Какой мотивчик?! Вы что плетете?! - попытался защититься Комаров. - Мотивчик самый банальный. У вашей жены была связь с Кобылкиным. Это понятно, он молодой, богатый вилла, яхта, "мерседес", дорогие рестораны. Женщины это любят, можете мне поверить, уж я то знаю! Вы об этом узнали и убили соперника. - Я? Как?! - Очень просто, из пистолета ТТ. Вот, смотрите! - и Игорь Иванович разложил перед Комаровым цветные фотографии, на которых Вован лежал в луже крови возле своего любимого БМВ. - Ну, ладно, - сказал вдруг Игорь Иванович, захлопывая блокнот. - Значит, пиво у вас здесь... - Он указал на холодильник. - Выпьете со мной за компанию? - Я? - Да. Вы. - Выпью... - произнес Комаров хрипло и глотнул. В горле у него было сухо. - Вот и прекрасно! - бодренько сказал Игорь Иванович, Та-ак! - Он уже вытаскивал из холодильника банки с пивом. " Откуда он узнал про пиво?" - думал Комаров глядя, как бесцеремонный следователь открывает банки. - Вы знаете, - говорил он, - если откровенно - дело ваше дрянь. Разумеется, все решает суд, но я как-никак десять лет работаю, кое-какой опыт имею. Всегда, знаете ли, можно представить себе, какое дело на что тянет. Вышки вам не дадут, но лет пятнадцать я вам, можно сказать, гарантирую... - Привычным движением он открыл свою банку и тут же опрокинул себе в рот - Разумеется, всегда могут открыться смягчающие обстоятельства, но пока я их, откровенно говоря, не вижу... Не вижу, не вижу и не вижу, Андрей Алексеевич! - Но я-то, я-то здесь при чем? - спрашивал Комаров, истово ударяя себя в грудь. - Но вам его жалко? - спрашивал Игорь Иванович. - Жалко его вам? - Жалко, конечно... Хотя он и был полным дерьмом... Но я-то! Меня-то вы почему? Я и пистолета сроду в руках не держал! Я же невоеннообязанный... по зрению... Игорь Петрович его не слушал. Он подробно рассказывал, как следствию удалось в короткие сроки выяснить, что покойный Кобылкин занимался отмыванием грязных денег, а так же и другими дурно пахнущими делами. - Ну да, ну да! - согласился Комаров. - Возможно, Вован действительно занимался какими-то темными делами, Но я-то... Я здесь совсем ни при чем, я ведь спал всю ночь! И потом, зачем я его буду убивать, сами посудите! - Ну а кто же? Кто? - ласково спросил Игорь Иванович. - Откуда мне знать? Это вы должны знать, кто! - Вы-с! - гнусно-вкрадчивым голосом Порфирия произнес Игорь Иванович, - Вы и убили-с, Андрей Алексеевич!.. - Кошмар какой-то... - пробормотал Комаров беспомощно. Ему хотелось заплакать от отчаяния. И тут легкий сквознячок потянул по комнате, шевельнул сдвинутую штору, и первые лучи утреннего солнца, ворвавшись в окно, ударили Игоря Ивановича прямо по лицу. Он зажмурился, заслонился растопыренной пятерней, подвинулся в кресле и торопливо поставил банку на стол. Что-то с ним случилось. Глаза часто замигали, на щеки набежала краска, подбородок дрогнул. "Простите... - прошептал он с совершенно человеческой интонацией. - Простите, Андрей Алексеевич... Может быть, вы... Как-то здесь..." Он замолчал, потому что в комнате что-то грохнуло и разлетелось с длинным дребезгом. - Это что такое? - спросил Игорь Иванович, насторожившись. Души человеческой снова не было в его голосе. - Это там... один человек... - проговорил Комаров, так и не успев понять, что же произошло с Игорем Ивановичем. Совсем другая мысль вдруг осенила его. Это могла быть только Лера, и, судя по производимому ей шуму, она была жива! - Слушайте! - вскричал он, вскакивая. - Пойдемте! Вот, пожалуйста, там одна э... подруга жены! Она подтвердит!.. Всю ночь спал, никуда не выходил... Толкаясь плечами, они устремились в прихожую. - Интересно, интересно... - приговаривал Игорь Иванович, - Подруга жены... Посмотрим! - Она подтвердит... - бормотал Комаров. - Сейчас увидите... Подтвердит... Они одновременно ворвались в комнату и остановились. Комната была прибрана и пуста. Леры не было, но самое странное, исчезли также и следы пребывания девушки: скомканная одежда, полотенце, окурок в пепельнице, бокал со следами губной помады. Впрочем, что касается бокала, то с ним, похоже, было все ясно. Его осколки валялись на полу, а рядом с осколками сидел Чубайс с необыкновенно невинным видом. - Это? - произнес Игорь Иванович, указывая на Чубайса. - Нет... - ответил Комаров глупо. - Это наш кот, он у нас давно... Позвольте, а где же Лера? Она ушла, наверное... Игорь Иванович пожал плечами. - Наверное, - сказал он. - Здесь ее нет. Тяжело ступая, Комаров подошел к разбитому бокалу. - С-скотина! - сказал он и тихонько двинул Чубайсу по уху. Обиженно мявкнув Чубайс шарахнулся вон. Комаров присел на корточки. Вдребезги. Он принялся собирать осколки, машинально пытаясь отыскать на них следы губной помады. - А она у вас ночевала? - спросил Игорь Петрович. - Да, - сказал Комаров. - Когда вы ее видели в последний раз? - Да как раз перед вашим приходом. Я пошел открывать дверь, а она лежала вот тут, на диване - и Комаров показал рукой, где лежала девушка. - А вещи ее здесь? - Не вижу, - сказал Комаров. - И туфли исчезли. - Странно, верно? - сказал Игорь Иванович. Комаров молча махнул рукой. - Ну и черт с нею, - сказал Игорь Иванович. - С этими бабами одна морока. Пойдемте еще пивка... x x x После ухода следователя остались пустые банки из-под пива на кухонном столе и полный бардак в голове у Комарова. "Вот гад, все пиво выпил! - думал Комаров, перекладывая банки в мусорное ведро, - И почему он меня не арестовал, если думает что я убийца? И вообще, зачем он приходил? Пивка попить?" Во всем этом была какая-то странность, что-то, что никак не укладывалось в стройную логическую схему. И вдруг он понял, в чем дело. "Господи, что же это?! - подумал потрясенный Комаров, - Все, что я ни напишу, все это тут же со мной и происходит! Бред какой-то. Спокойно, Комаров, это еще не шизофрения, а так легкое расстройство нервов. Скорее всего, девушка пришла в себя, и потихоньку смылась, прихватив с собой все свои вещички, чтобы не устраивать тебе восхитительную ночь любви, которую она сгоряча наобещала. Просто совпадение, и все! Но разве бывают такие совпадения? И окурок то свой она зачем прихватила? Нет, это все-таки шизофрения!" Он подошел к зеркалу и, вглядываясь в свое бледное лицо, надавил пальцами на глазные яблоки, отражение сместилось. Значит это не галлюцинация, если только можно верить учебнику психиатрии. Может быть, все дело в моем компьютере? Он у меня вообще какой-то с придурью, то возьмет сам сотрет чего-нибудь, а то наоборот, вдруг откуда-то вылезают файлы, которых у меня никогда и не было! Я уже думал что вирус, но нет, сколько ни проверял все чисто! Хотя, с другой стороны, если это не шизофрения, а самая настоящая реальность, и все что я пишу, происходит потом на самом деле, это совсем не так плохо! Это просто здорово! Если правильно воспользоваться этим явлением, то открываются такие возможности, что просто дух захватывает. Это что же получается? Получается, что я теперь могу все, прямо как Господь Бог? Просто невероятно! А я то дурак выдумываю на свою голову всякие пакости: убийства, аресты, трупы на диване! Полный кретин! Стоп, спокойно! Прежде чем психовать и прыгать от радости до потолка надо все как следует выяснить, а для это нужно поставить эксперимент. Он снова уселся за компьютер, но от восторга сразу никак не мог сообразить, чего бы такого себе пожелать в первую очередь. Хотелось сразу всего: шестисотый "мерседес", виллу на Канарах, бутерброд с черной икрой и длинноногую секретаршу с ослепительной улыбкой на все 32 зуба. После мучительных колебаний он решил начать с самого простого. Глава пятая ЛОБСТЕР В КАРТОННОЙ КОРОБКЕ "...В прихожей мелодично пропел звонок, и Андрей пошел открывать дверь, недоумевая, кто бы это мог быть в столь ранний час. На пороге стояла совершенно очаровательная девушка в голубом костюме, похожем на форму, с большой картонной коробкой в руках и приветливо ему улыбалась. - Куда это можно поставить? - спросила она, очевидно имея в виду коробку. Он хотел сказать, что это очевидно ошибка, он ничего не заказывал, но вместо этого вдруг как-то глупо, совершенно по-идиотски разулыбался и словно против своей воли проговорил: - Пожалуйста, проходите сюда, на кухню. Девушка прошла на кухню, поставила на стол коробку и начала доставать из нее восхитительные вещи: настоящее французское шампанское, черную икру, осетровый балык, устрицы, и, наконец, огромного, нежно-розового аппетитного лобстера..." На лобстере фантазия Комарова иссякла, он оторвался от компьютера и посмотрел в окно. Ночь кончилась, над городом вставал рассвет нового дня, дня который должен был перевернуть всю его жизнь и превратить его, наконец, из мелкого неудачника в самого счастливого человека на свете. Он лег на диван, уставился в потолок и принялся ждать. Ждать пришлось довольно долго, бессонная ночь и усталость взяли свое, и он начал уже задремывать, когда в передней прозвенел долгий нетерпеливый звонок. Сон мгновенно слетел с Комарова, и он в радостном возбуждении бросился открывать. На пороге стояла девушка в голубой форме с картонной коробкой в руках и улыбалась. "А девушка могла бы быть и посимпатичней, - машинально отметил он про себя, - И улыбка, чуть приветливей. Впрочем, не это главное". Он проводил девушку на кухню, она выложила на стол продукты, и протянула ему квитанцию: - С вас восемьсот девяносто три тысячи! - радостно сообщила она. - Сколько? - не поверил своим ушам Комаров. - Восемьсот девяносто три, - повторила девушка, - Двадцать процентов - доставка, десять процентов - обслуживание, все так и выходит, можете пересчитать. "Черт побери! - мысленно выругался Комаров, - надо было написать, что девушка сказала: "Все оплачено!", как же я не догадался. Оказывается, тут важна каждая деталь, каждая мелочь. Надо быть очень внимательным, а то можно влететь в такую историю... Хорошо, что я отложил миллион на новый телевизор. Но теперь мне деньги больше не понадобятся, теперь у меня и так все будет!" Он расплатился за продукты, проводил девушку и принялся готовить стол, чтобы отпраздновать начало новой жизни. Он нарезал балык, открыл банку с икрой, налил шампанское в длинный фужер и начал наслаждаться. Шампанское оказалось очень сухим, проще говоря, полная кислятина, впрочем, может быть дорогое французское шампанское и должно быть таким? Он этого не знал, он никогда раньше его не пил. Но вот то, что икра была явно несвежей, он понял сразу. Нет, она не протухла и не испортилась, просто была какой-то твердой, как бы суховатой, словно несколько лет провалялась на складе. Правда, лобстер оказался свежим, настолько свежим, что когда Комаров ткнул его вилкой он неожиданно зашевелился и пополз по столу, грозно шевеля своими длинными усами. Комаров попытался подцепить его половником, но только свалил со стола. Кончилось тем, что лобстер забился за холодильник и злобно щелкал своими страшными клешнями, когда Комаров пытался его оттуда достать. После праздничного обеда энтузиазм Комарова слегка поутих, но сдаваться он и не собирался. "Просто надо было написать, что икра была, свежей, а лобстер вареный - думал он, лежа на диване, - В следующий раз, прежде чем садится за компьютер надо как следует все продумать и предусмотреть все возможные варианты. И хватит уже писать обо всякой ерунде, пора бы замахнуться на что-нибудь крупное, скажем на шестисотый "мерседес"! Но у меня нет даже водительских прав! Ладно, "мерседес" подождет, тогда вилла на Канарах. Но ведь это очень далеко, у черта на рогах, и потом там, наверное, так жарко! Хорошо, тогда секретарша, молодая, длинноногая, ослепительно прекрасная. Нет, лучше, не секретарша, а горничная, в таком крошечном, белом кружевном передничке, прямо на голое тело, и больше никакой одежды. А передничек такой маленький, совершенно ничего не прикрывает, только для чаевых. Хотя какие к черту чаевые?! У меня же денег совсем не осталась! Кстати, не забыть написать, что все бесплатно. И пусть она все тут уберет, а то бардак жуткий, прямо как в хлеву. И еще лобстер этот наглый, ползает везде, может хоть ей удастся выудить его из-за холодильника". На этот раз Комаров работал не спеша, тщательно обдумывая каждую деталь, и предусмотрел все возможные варианты, во всяком случае, ему так казалось. Что касается внешности горничной, то здесь он не стал полагаться на свой писательский талант, а просто взял журнал "Плэйбой" и с помощью сканера загнал фотографию самой красивой девушки в компьютер, в виде иллюстрации к своему тексту. Самой красивой оказалась Марина Самсонова, мисс Апрель. После относительной неудачи с продуктовым набором, он ожидал появления горничной с волнением и страхом, но действительность превзошла все его ожидания. Дверь в комнату открылась, и на пороге возникло фантастически прекрасное существо, с пышными волнистыми волосами, словно светящимися золотым светом, в крошечном кружевном фартучке и с пылесосом в руке. - Ну и бардак! - сказало существо, - Да это просто хлев какой-то, а не квартира! Тут же работы на целый день! Она включила пылесос и первым делом засосала грязные носки Комарова, валявшиеся на полу. Это были его последние не рваные носки, но он ничего не сказал, он с удовольствием дал бы и себя самого засосать в пылесос, лишь бы оказаться поближе к этому чудесному созданию. Между тем чудесное создание само приблизилось к дивану, на котором сидел Комаров, и уткнувшись раструбом в его босые ноги мило проваркавало: - Ноги то подбери, козел хренов! Вечно рассядутся как баре, убирай тут за ними... Комаров точно помнил, что ни про каких козлов, тем более хреновых он не писал, очевидно, от избытка чувств девушка начала импровизировать сама. Комаров подобрал ноги и как бы невзначай провел рукой по обнаженному бедру горничной. Но девушка была на чеку и тут шлепнула его по руке. - Держи-ка ты лучше свои грабли при себе, а то много вас, желающих, на халяву прокатится! - Да как это на халяву? - возмутился Комаров, - Я же там написал, что все оплачено! И потом, что это за слова такие "грабли"! Я ничего такого не писал. Ты вообще, текст то знаешь? - Ой, да знаю я ваш текст! Глаза бы мои на него не смотрели! Надо же было написать такую чушь: " Все мое тело пылает необузданным желанием отдаться тебе!" У меня просто язык не поворачивается повторять этот бред! - Ну, положим, насчет необузданности я слегка перегнул палку, - смутился Комаров, - Но хоть какое то желание по отношению ко мне у тебя есть? - Хоть какое-то есть, - согласилась девушка, - Есть желание дать тебе шваброй по мозгам, чтобы ты перестал писать всю эту дребедень! Ты на себя то посмотри, мозгляк занюханный! Сидишь тут на диване в протертых тренировочных штанах и застиранной майке, непонятно какого цвета, а я должна вокруг тебя прыгать с пылесосом. Ну, какие тут еще могут быть желания?! Комаров с опаской посмотрел на швабру стоявшую в углу и решил не продолжать дискуссию. Было ясно, что настроение мисс Апрель сейчас далеко от романтического. Тем временем девушка, закончив пылесосить палас, удалилась на кухню, но уже через минуту с громким визгом выскочила оттуда. - Слушай, ты, юный натуралист, уйми своего бешеного рака, а то я ему все клешни поотшибаю. Он у тебя прямо сексуальный маньяк какой-то! Я присела, мусор из-под стола выгребаю, а он гад подкрался сзади и как ущипнет! Вот посмотри! Она повернулась к нему задом, и он увидел на левой ягодице красную полоску - след от клешни лобстера. - Ну, где ему было набраться хороших манер, - вступился за лобстера Комаров, - Ведь это же рак-отшельник, он, быть может, девушку видит первый раз в жизни, тем более такую красивую. Но слабо завуалированный комплимент не произвел на мисс Апрель никакого действия. - Мало того, что ты руки распускаешь, да еще и рак твой туда же, со своими клешнями! - никак не могла успокоиться девушка. - А может быть его в пылесос засосать? - предложил Комаров. - Пробовала, не лезет. Здоровый, как бегемот, и как только ты такого огромного выкормил? - Это порода такая, лобстер называется! - ответил он. - Ладно, давай быстро налей в ванну холодной воды, и тащи сюда таз. Мы его сейчас шваброй загоним в таз, а потом в ванну. Пусть охладит немного свой пыл! Совместными усилиями им удалось загнать лобстера в таз, а затем и в ванну, Комаров даже насыпал ему туда французской морской соли, чтобы он чувствовал себя как дома, в своем родном океане. Закончив уборку мисс, Апрель исчезла так быстро, что Комаров даже не успел с ней попрощаться, он только услышал, как хлопнула входная дверь, и тонкие каблучки застучали по лестнице. "Неужели она так и пойдет по улице в своем крошечном фартучке?" - удивился он и выглянул в окно, но из подъезда никто не выходил. x x x "Что-то у меня все ерунда какая-то, получается, - сокрушенно думал Комаров, доставая из пылесоса свои единственные не рваные носки, - То икра не свежая, то лобстер обнаглевший. Я уж не говорю про эту мисс. Нет, мне надо что-то стабильное, например, хорошо бы стать директором какой-нибудь солидной фирмы с окладом не меньше тысячи баксов. Большой красивый кабинет, красивая секретарша, только не эта мисс, пусть, для разнообразия будет брюнетка! И новый "мерседес"! Водить я не умею, значит с шофером, и еще телохранитель. Ну, кажется все, остальное по ходу дела". Глава шестая ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ДИРЕКТОР На следующий день, когда зазвонил телефон, Комаров еще спал. Он поднял трубку, и в первый момент не мог ничего понять. - Привет, братан, - заорала трубка до боли знакомым голосом, - Ты что, до сих пор дрыхнешь? Давай быстро одевайся, сейчас за тобой машина придет! - Постойте, какая машина? - спросил Комаров, не в силах ничего понять. - Нормальная машина, не волнуйся, "мерседес" шестисотый, не хухры-мухры! - Да кто это, вообще, говорит?! - Как кто? Да это же я, Вован, ты что, еще не врубился? - Как Вован? Тебя же... Вас же вчера, кажется, того, убили? - Ха, убили! Да где им, ублюдки косорукие! Промазали! Пуля даже кость не задела! Царапина! Профессора говорят, что через неделю буду как огурчик, а пока тут у "Склифа" прохлаждаюсь, в люксе. Ладно, хорош базарить, у меня к тебе деловое предложение. Хочешь быть Генеральным директором Объединенного Холдинга? - Да я не знаю, я никогда ни чем таким не занимался... - А я знаю, хочешь! Все хотят, но не всем дают! - А я справлюсь? Что надо делать? - Справишься, работа не пыльная: маркетинг, консалтинг, ну там иногда, может быть лизинг, шопинг... - Лизинг шопинг?! Это что, эротические услуги? - Да нет, братан, успокойся, дело чистое! Никакой порнухи, никакой наркоты, и вообще никакого криминала. Сиди себе в шикарном кабинете, подписывай бумаги, трахай секретаршу да пей джин с тоником! И все дела! - Какие еще бумаги? - Те, которые тебе секретарша принесет! Ну, та самая, которую ты трахать будешь! - Вован заржал, словно орловский рысак, - Кстати, ее Мариной зовут. И если что не понятно будет, ты у нее спрашивай, она в курсе. Ну, как, согласен? Да забыл сказать: оклад три штуки баксов, не считая премиальных. - Согласен! - с неожиданной для себя поспешностью ответил Комаров. x x x - Ваш кофе, Андрей Алексеевич! - сказала секретарша и поставила на стол чашку, и тарелочку с бутербродами. Комаров работал в Объединенном Холдинге уже вторую неделю, но все никак не мог привыкнуть к тому, что все называют по имени отчеству, ходят перед ним на цыпочках, заглядывают в рот и буквально на лету ловят каждое его слово. Раньше, он даже представить себе не мог, насколько может быть приятна даже самая грубая и беззастенчивая лесть. Как оказалось, в холдинге работали почти одни женщины, причем, все молоденькие и очень симпатичные. Утром, пока Андрей шел по длинному коридору к своему кабинету, каждая из них старалась попасться ему на глаза и сказать что-нибудь приятное. - Какой у вас галстук красивый, Андрей Алексеевич! Наверное, от Версаче! - Вы сегодня очень хорошо выглядите! Просто, Ди Каприо! - Костюм на вас сидит как влитой! - А запонки так и сверкают! Наверное, бриллианты!? И все это произносилось с таким простодушным восторгом в глазах, с таким искренним обожанием, что Комаров, в конце концов, и сам поверил в собственную неотразимость. - Пейте кофе, пока горячий! - напомнила секретарша и придвинула чашку. При этом она случайно локтем задела коробочку со скрепками и рассыпала их все на пол. - Ой, извините, Андрей Алексеевич! - вскрикнула девушка и, упав на колени, принялась собирать скрепки. При этом глубокий вырез на ее кофточке открылся, и Комаров увидел, как колышется ее молодая упругая грудь. - Оставьте, Марина! Я сам, потом как-нибудь соберу! - сказал Андрей, усиленно стараясь не смотреть на покачивающиеся белые холмики. - Ну что вы, Андрей Алексеевич! Как можно? У вас так много работы! - возразила девушка. Работы у Комарова было и в самом деле не в проворот. Трудовой день его начинался с того, что он пил кофе с коньяком и бутербродами. Затем приходила Валентина Николаевна, главный бухгалтер - очень милая женщина. Она долго и нудно рассказывала про всякие платежи, отчисления, дебеты, кредиты и прочую ерунду, после чего заставляла Андрея, подписывать какие-то непонятные бумаги. Все это так его выматывало, что он не мог уже больше ничего делать, и до самого обеда только отдыхал. На обед Комарова отвозил его шофер Володя, в какой-нибудь очень дорогой ресторан, где его кормили различными экзотическими блюдами, к примеру, устрицами по-лиможски под соусом бешамель, или просто каким-нибудь фондю. Затем он выслушивал доклады начальников отделов, о событиях произошедших за день, что было особенно мучительно, после вкусного сытного обеда, запитого дорогим французским вином, Комарова неумолимо тянуло в сон. Но, в конце концов, рабочий день заканчивался и Комаров отправлялся в сауну, где в компании таких же, как он трудоголиков снимал накопившийся за день стресс. Помогали им в этом, веселые голые девчонки, начисто лишенные каких-либо комплексов. Вечером, когда Володя привозил его домой, Комаров чувствовал себя таким уставшим, словно целый день разгружал вагоны с цементом. Между тем секретарша закончила собирать скрепки и поднялась на ноги. Лицо ее раскраснелось и от этого сделалось еще красивее. Секретарша Комарова Марина была и в самом деле очень красива, и до удивления похожа на ту Марину, которая еще неделю назад в его квартире гонялась за лобстером, только волосы у нее были совсем темные. И фамилия другая - Петрова. Впрочем, волосы можно было покрасить, а фамилию поменять, выйдя замуж. - Скажите, Марина, а вы замужем? - спросил Комаров, чтобы рассеять, наконец, свои сомнения. - Нет, ну что вы, Андрей Алексеевич, я еще очень молода, мне всег