ова отвернулась от Запада и попыталась по-славянофильски строить новую, свою, самобытную культуру. Но любая культура быстро глохнет без внешних влияний и воздействий; это произошло и с русской культурой, чудовищно деградировавшей в ХХ веке. Когда Россия, по выражению К. Леонтьева, предсказывавшего этот поворот событий, "сорвалась с европейских рельсов", это привело не к возрождению ее, как ожидалось, а к гибели; новое, московское правительство не столько подняло ее "на дыбы", сколько вздернуло "на дыбу". Обрывается в советское время, среди прочего, и поэтическое осмысление проблемы "Россия и Запад". Собственно говоря, с перенесением столицы из Петербурга в Москву этот вопрос потерял свою остроту, потому что западное влияние в России после этого почти прекратилось. Массивный маятник русской истории двинулся в другую сторону, к Востоку, и теперь оценка роли Запада в России уже перестала быть вопросом об исторической судьбе самой России. Иногда эта тема еще мелькает в произведениях русских авторов, но уже очень глухо и слабо. Эти позднейшие реминисценции кажутся случайными перепевами старых смысловых и поэтических ходов, но с переменой исторической обстановки они выглядят уже почти анекдотично (как простодушное восклицание советского поэта: "Но мы еще дойдем до Ганга!"). В сознании же культурных деятелей петербургского периода, доживших до советских времен, тема "Россия и Запад" подверглась новой, и последней трансформации. Запад, европейская и мировая культура стали ностальгически восприниматься как сладкое напоминание о старой русской культуре, исчезнувшей в одночасье в 1917 году. В этом смысле Запад как бы продолжал дело старой России, отказавшейся от своего участия в мировой истории и вступившей на страшный и гибельный путь: Еще на западе земное солнце светит И кровли городов в его лучах блестят, А здесь уж белая дома крестами метит И кличет воронов, и вороны летят. Ноябрь 1997 - Июнь 2000 АНТОЛОГИЯ СЛОВО О ПОГИБЕЛИ РУССКОЙ ЗЕМЛИ {"Слово о погибели Русской земли" - случайно уцелевший отрывок из не дошедшего до нас сочинения о монголо-татарском нашествии. Это вдохновенное лирическое произведение примечательно очень во многих отношениях. Русская история вечно повторяется, и иногда бывает весьма любопытно взглянуть на истоки того или иного ее мотива. В этом коротком отрывке, написанном за шестьсот лет до золотого века нашей культуры, на удивление многое вызывает в памяти характерные ходы и интонации, относящиеся к гораздо более позднему времени: и "как моря твои озеры" Хомякова, и "разливы рек ее, подобные морям" Лермонтова, и пушкинское "от Перми до Тавриды", и тютчевское "от Нила до Невы", и даже "Константинополь должен быть наш" Достоевского. Владимир Соловьев, Блок и Андрей Белый согласны с автором "Слова о погибели" в том, что не на Западе, а на Востоке нужно видеть Руси свою главную опасность. Очень характерно, что этот отрывок сохранился как предисловие к "Повести о житии Александра Невского": судьба этого князя, разившего наповал немцев, шведов и литовцев, но раболепствовавшего перед татарами и ездившего на поклон к великому хану в самую Монголию - лучший символ не только для евразийства, возводящего истоки русской самобытности к татарам, но и для других течений современного славянофильства.} О светло светлая и украсно украшена, земля Руськая! И многыми красотами удивлена еси: озеры многыми удивлена еси, реками и кладязьми местночестными, горами, крутыми холми, высокыми дубравоми, чистыми польми, дивными зверьми, различными птицами, бещислеными городы великыми, селы дивными, винограды обителными, домы церковьными и князьми грозными, бояры честными, вельможами многыми. Всего еси испольнена земля Руская, о прававерная вера хрестияньская! Отселе до угор и до ляхов, до чахов, от чахов до ятвязи и от ятвязи до литвы, до немець, от немець до корелы, от корелы до Устьюга, где тамо бяху тоймици погании, и за Дышючим морем; от моря до болгар, от болгар до буртас, от буртас до чермис, от чермис до мордвы - то все покорено было Богом крестияньскому языку, поганьскыя страны, великому князю Всеволоду, отцю его Юрью, князю кыевьскому; деду его Володимеру и Манамаху, которым то половоци дети свои полошаху в колыбели. А литва из болота на свет не выникиваху, а угры твердяху каменые городы железными вороты, абы на них великий Володимер тамо не вьехал, а немци радовахуся, далече будуче за Синим морем. Буртаси, черемиси, вяда и моръдва бортьничаху на князя великого Володимера. И жюр Мануил цесарегородский опас имея, поне и великыя дары посылаша к нему, абы под ним великый князь Володимер Цесарягорода не взял. А в ты дни болезнь крестияном от великого Ярослава и до Володимера, и до нынешнего Ярослава, и до брата его Юрья, князя володимерского... 1237 г. ПЕРЕВОД О светло светлая и прекрасно украшенная земля Русская! Многими красотами прославлена ты: озерами многими славишься, реками и источниками местночтимыми, горами, крутыми холмами, высокими дубравами, чистыми полями, дивными зверями, разнообразными птицами, бесчисленными городами великими, селениями славными, садами монастырскими, храмами Божьими и князьями грозными, боярами честными, вельможами многими. Всем ты преисполнена, земля Русская, о правоверная вера христианская! Отсюда до угров и до ляхов, до чехов, от чехов до ятвягов, от ятвягов до литовцев, до немцев, от немцев до карелов, от карелов до Устюга, где обитают поганые тоймичи, и за Дышащее море; от моря до болгар, от болгар до буртасов, от буртасов до черемисов, от черемисов до мордвы - все то с помощью Божьею покорено было христианскому народу, поганые эти страны повиновались великому князю Всеволоду, отцу его Юрию, князю киевскому, деду его Владимиру Мономаху, которым половцы своих малых детей пугали. А литовцы из болот своих на свет не показывались, а угры укрепляли каменные стены своих городов железными воротами, чтобы их великий Владимир не покорил, а немцы радовались, что они далеко за Синим морем. Буртасы, черемисы, вяда и мордва бортничали на великого князя Владимира. А император царьградский Мануил от страха великие дары посылал к нему, чтобы великий князь Владимир Царьград у него не взял. И в те дни - от великого Ярослава и до Владимира, и до нынешнего Ярослава, и до брата его Юрия, князя владимирского - обрушилась беда на христиан... М. В. Ломоносов 1. ПЕРВЫЕ ТРОФЕИ ИОАННА III, ЧРЕЗ ПРЕСЛАВНУЮ НАД ШВЕДАМИ ПОБЕДУ АВГУСТА 23 ДНЯ 1741 ГОДА В ФИНЛАНДИИ ПОСТАВЛЕННЫЕ ...Vivite fortes, Fortiaque adversis exponite pectora rebus. Horatius* {...Сохраним же бодрость, Твердую душу поставим против ударов Фортуны. Гораций} Российских войск хвала растет, Сердца продерзки страх трясет, Младой Орел уж Льва терзает.[ ]Преж нежель ждали, слышим вдруг Победы знак, палящий звук. Россия вновь трофей вздымает В другой на финских раз полях. Свой яд премерзку зависть травит. В неволю тая храбрость славит, В Российских зрила что полках. Оставив шум войны, Градив, Изранен весь, избит, чуть жив, К полночным с южных стран склонился, Искал к покою гор, пещер, У финских спать залег озер, Тростник подстлав, травой покрылся; "Теперь уж, - молвил, - я вздохну: Изойдут язвы толь глубоки. Бежите, брани прочь жестоки, Ищите вам мою сестру". Кровавы очи лишь сомкнул, Внезапно тих к себе почул Приход Венеры и Дианы. Лилеи стали в раны класть, Впустили в них врачебну масть, Смешавши ту с водой Секваны: "Ах, встань, прехраброй воин, встань, О старой нашей вспомни дружбе, Вступи к твоей некосно службе, Внеси в Россию тяжку брань". Вскочил, как яр из ложа лев, Колеблет стран пределы рев. Не так, на верьх высокой Эты Поднявшись, брат его шумел, Как яд внутри его кипел. Уж действа есть его приметы. Мутятся смежны нам брега, Стокгольм, подобным пьянством шумен, Уязвлен злобой, стал безумен, Отмкнуть велит войны врата. Но что за ветр с вечерних стран Пронырства вас закрыл в туман? Не зрила чтоб того Россия, Что ваших войск приход значит? Зачем ваш сбор у нас стоит?[ ]В закрытье видны мысли злыя, В шерсти овечьей знатен волк. Хоть Аннин зрак от нас высоко, Вторая есть, которой око Зрит, твой к чему намерен полк. К пределам нашим что ж пришли? Надежда кажет что впреди? Надежда ныне вам не лжива! К себе вас та земля влечет, В которой мед с млеком течет? Ну ж впредь; пройдите! нет и дива! Ведь вы почти уж так в Раю, Коль близко наша к вам столица! Но ближе тем парит Орлица, Что правит свой полет ко Льву. Не сам ли с вами есть Нимврод, Собрался весь где ваш народ? Что землю он прилежно роет? Воздвигнуть хочет столп и град?[ ]Рушить прямой натуры ряд? Ужасну в свете вещь откроет! Все ждут, чего не знают ждать. Да что ж увидим мы за диво? Колено хочет то кичливо Другу Полтаву тут создать.[ ] Смотри, тяжка коль шведов страсть, Коль им страшна российска власть. Куда хотят, того не знают. То тянут, то втыкают меч, То наш грозятся мир пресечь, То оной ввек хранить желают; Чинят то умысл нам жесток, Хотят нам желчи быть горчае, То воску сердце их мягчае; Однако вас сыскал свой рок. Противу ветров сильных плыть, Среди несносных бурь вступить Отважны их сердца дерзнули. Колючей терн, сухой тростник, Таился в коих зной велик, Теперь уж явно всем вспыхнули. Войну открыли шведы нам; Горят сердца их к бою жарко; Гремит Стокгольм трубами ярко, Значит в свету свой близкий срам. Однако топчут, режут, рвут, Губят, терзают, грабят, жгут, Склоняют нас враги под ноги; Российску силу взяли в плен, Штурмуют близко наших стен, Считают вот добычи многи, Да где ж? в спесивом их мозгу. А в деле ужас потом мочит, И явно в сердце дрожь пророчит, Что будет им лежать внизу. Подобно быстрой как сокол С руки ловцовой в верьх и в дол Бодро взирает скорым оком, На всякой час взлететь готов, Похитить, где увидит лов В воздушном царстве свой широком. Врагов так смотрит наш солдат, Врагов, что вечной мир попрали, Врагов, что наш покой смущали, Врагов, что нас пожрать хотят. Уже ступает в свой поход К трудам избранной наш народ, Нагим мечем на запад блещет, Которой скрасит шведска кровь, Что брань начать дерзнула вновь. Противных ближней край трепещет; На финском небе черной дым, Российска ревность где кипела. Сквозь слезы видит житель села, Зажгла что месть огнем своим. Вспятить не может их гора, Металл и пламень что с верьха Жарчае Геклы к ним рыгает. Хоть купно Вилманстранд на них Ретиво толь со стен своих Подобной блеск и гром пускает. По искрам и огню претят Полки, силнейши гор палящих И ярко смертью им грозящих, Стрелам подобно сквозь летят. В морях как южных вечной всток От гор Атлантских вал высок Крутит к брегам четвертой части, С кореньем вырвав лес валит; Пустыня, луг и брег дрожит, Хотят подмыты горы пасти. Российской воин так врагам Спешит отмстить свиреп грозою, Сбивает сильной их рукою, Течет ручьями кровь к ногам. Вдается в бег побитый швед, Бежит российской конник вслед Чрез шведских трупов кучи бледны До самых вилманстрандских рвов, Без счету топчет тех голов, Что быть у нас желали вредны. Стигийских вод шумят брега, Гребут по ним побитых души, Кричат тем, что стоят на суше, Горька опять коль им беда. За нами пушки, весь припас, Прислал что сам Стокгольм про нас: Дает подарок нам в неволю. При Вилманстранде слышен треск, Мечей кровавых виден блеск. Ты будешь скоро равен полю, Дерзнешь в упрямстве ежель стать. Подумать было кратко время, В момент славенско храбро племя Успело твой отпор попрать. Последней конник вспять бежит, Оставшей труп и стыд смердит. К себе скоряе в дом спешите, Скажите там приятну весть, Какую здесь достали честь, Добычи часть друзьям дарите. Не Карл ли тут же с вами был? В Москву опять желал пробиться? Никак, вам это в правду снится. Скачите вслед; он кажет тыл. Не то ли ваш воинской цвет, Всходил которой двадцать лет, Что долго в неге жил спокойной. Вас тешил мир, нас Марс трудил; Солдат ваш спал, наш в брани был, Терпел Беллоны шум нестройной. Забыли что вы так считать, Что десять русских швед прогонит? Пред нами что колени клонит Хвастлив толь нашей славы тать? Но вот вам ваших бед почин: Соседа в гнев ввели без вин, Давайте в том другим примеры. Избранной воин ваш попран. Где ваш снаряд, запасы, стан? Никак к тому неймете веры. Хотя и млад монарх у нас, Но славны он чинит победы, В своих ступает предков следы, Недавно что карали вас. Высокой крови царской дщерь, Сильнейшей что рукою дверь Отверзла к славнейшим победам! Тобою наш российской свет Во всех землях как крин цветет, Наводит больший страх соседам. Твоя десница в первой год Поля багрит чрез кровь противных, Являет нам в признаках дивных, Созреет коль преславен плод. Доброт чистейший лик вознес Велику Анну в дверь небес, Откуда зрит в России ясно Монарха в лавровых венцах, На матерних твоих руках, Наводит весел взор всечасно. К героям держит речь сию: "Вот всех моя громчайша слава! Сильна во младых днях держава; Взмужав, до звезд прославит ту". Отца отечества отец Вручил кому небес Творец Храбрейшу в свете силу править. Твоих премного сколь похвал, Сам наш завистлив враг познал, Не может сам тебя не славить. В бою российской всяк солдат, Лишь только б для Иоанна было, Твоей для славы лишь бы слыло, Желает смерть снести стократ. Прекрепкий Боже, сильный Царь, Что всю рукою держишь тварь, Зришь, что враги встают напрасно, Жезлом карай их мести сам. Подай всегда победы нам, Твое что имя славим гласно. Не хочут если брань пресечь, Подай, чтоб так же в них вонзился И новой кровью их багрился Нагретый в ней Иоаннов меч. Август 1741 2. ОДА НА ДЕНЬ ВОСШЕСТВИЯ НА ПРЕСТОЛ ЕЛИСАВЕТЫ ПЕТРОВНЫ, 1748 ГОДА Заря багряною рукою От утренних спокойных вод Выводит с солнцем за собою Твоей державы новый год. Благословенное начало Тебе, богиня, воссияло. И наших искренность сердец Пред троном Вышнего пылает Да счастием твоим венчает Его средину и конец. Да движутся светила стройно В предписанных себе кругах, И реки да текут спокойно В тебе послушных берегах; Вражда и злость да истребится, И огнь и меч да удалится От стран твоих и всякий вред; Весна да рассмеется нежно, И земледелец безмятежно Сторичный плод да соберет. С способными ветрами споря, Терзать да не дерзнет борей Покрытого судами моря Пловущими к земли твоей. Да всех глубокий мир питает: Железо браней да не знает, Служа в труде безмолвных сел. Да злобна зависть постыдится, И славе свет да удивится Твоих великодушных дел. Священны да хранят уставы И правду на суде судьи, И время твоея державы Да ублажат рабы твои. Соседы да блюдут союзы; И вам, возлюбленные музы, За горьки слезы и за страх, За грозно время и плачевно Да будет радость повседневно, При Невских обновясь струях. Годину ту воспоминая, Среди утех мятется ум! Еще крутится мгла густая, Еще наносит страшный шум! Там буря искры завивает И алчный пламень пожирает Минервин с громким треском храм![ ]Как медь в горниле, небо рдится! Богатство разума стремится На низ к трепещущим ногам! Дражайши музы, отложите Взводить на мысль печали тень; Веселым гласом возгремите И пойте сей великий день, Когда в отеческой короне Блеснула на российском троне Яснее дня Елисавет; Как ночь на полдень пременилась, Как осень нам с весной сравнилась И тьма произвела нам свет. В луга, усыпанны цветами, Царица трудолюбных пчел, Блестящими шумя крилами, Летит между прохладных сел, Стекается, оставив розы И сотом напоенны лозы, Со тщанием отвсюду рой, Свою царицу окружает И тесно вслед ее летает Усердием вперенный строй. Подобным жаром воспаленный Стекался здесь российский род И, радостию восхищенный, Теснясь, взирал на твой приход. Младенцы купно с сединою Следили следом за тобою. Тогда великий град Петров В едину стогну уместился, Тогда и ветр остановился, Чтоб плеск всходил до облаков, Тогда во все пределы света, Как молния, достигнул слух, Что царствует Елисавета, Петров в себе имея дух. Тогда нестройные соседы Отчаялись своей победы И в мысли отступили вспять.[ ]Монархиня, кто россов знает И ревность их к тебе внимает, Помыслит ли противу стать? Что Марс кровавый не дерзает Руки своей простерти к нам, Твои он силы почитает И власть, подобну небесам. Лев ныне токмо зрит ограду, Чем путь ему пресечен к стаду.[ ]Но море нашей тишины Уже пределы превосходит, Своим избытком мир наводит, Разлившись в западны страны. Европа, утомленна в брани, Из пламени подняв главу, К тебе свои простерла длани Сквозь дым, курение и мглу. Твоя кротчайшая природа, Чем для блаженства смертных рода Всевышний наш украсил век, Склонилась для ее защиты, И меч твой, лаврами обвитый, Необнажен, войну пресек. Европа и весь мир свидетель, Народов разных миллион, Колика ныне добродетель Российский украшает трон. О как сие нас услаждает, Что вся вселенна возвышает, Монархиня, твои дела! Народов твоея державы Различна речь, одежда, нравы, Но всех согласна похвала. Единым гласом все взываем, Что ты защитница и мать, Твои доброты исчисляем, Но всех не можем описать. Когда воспеть щедроты тщимся, Безгласны красоте чудимся. Победы ль славить мысль течет, Как пали готфы пред тобою. Но больше мирною рукою Ты целой удивила свет. Весьма необычайно дело, Чтоб всеми кто дарами цвел, Тот крепкое имеет тело; Но слаб в нем дух и ум незрел, В другом блистает ум небесный, Но дом себе имеет тесный, И духу сил недостает. Иной прославился войною, Но жизнью мир порочит злою, И сам с собой войну ведет. Тебя, богиня, возвышают Души и тела красоты; Что в многих, разделясь, блистают - Едина все имеешь ты. Мы видим, что в тебе единой Великий Петр с Екатериной К блаженству нашему живет. Похвал пучина отворилась, Смущенна мысль остановилась, И слов к тому недостает! Однако дух еще стремится, Еще кипит сердечный жар, И ревность умолчать стыдится: О муза, усугубь твой дар, Гласи со мной в концы земныя, Коль ныне радостна Россия! Она, коснувшись облаков, Конца не зрит своей державы; Гремящей насыщенна славы, Покоится среди лугов. В полях, исполненных плодами, Где Волга, Днепр, Нева и Дон, Своими чистыми струями Шумя, стадам наводят сон, Сидит и ноги простирает На степь, где Хину отделяет Пространная стена от нас, Веселый взор свой обращает И вкруг довольства исчисляет, Возлегши локтем на Кавказ. Се нашею, рекла, рукою Лежит поверженный Азов; Рушитель нашего покою Огнем казнен среди валов. Се знойные Каспийски бреги, Где, варварски презрев набеги, Сквозь степь и блата Петр прошел, В средину Азии достигнул, Свои знамена там воздвигнул, Где день скрывали тучи стрел. В моей послушности крутятся Там Лена, Обь и Енисей, Где многие народы тщатся Драгих мне в дар ловить зверей; Едва покров себе имея, Смеются лютости борея, Чудовищам дерзают вслед, Где верьх до облак простирает, Угрюмы тучи раздирает, Поднявшись с дна морского, лед. Здесь Днепр хранит мои границы, Где готф гордящийся упал С торжественныя колесницы, При коей в узах он держал Сарматов и саксонов пленных, Вселенну в мыслях вознесенных Единой обращал рукой.[ ]Но пал, и звук его достигнул Во все страны, и страхом двигнул С дунайской Вислу быстриной. В стенах Петровых протекает Полна веселья там Нева, Венцом, порфирою блистает, Покрыта лаврами глава. Там равной ревностью пылают Сердца, как стогны все сияют В исполненной утех ночи. О сладкий век! о жизнь драгая! Петрополь, небу подражая, Подобны испустил лучи. Сие Россия восхищенна В веселии своем гласит; Москва едина на колена Упав перед тобой, стоит, Власы седые простирает, Тебя, богиня, ожидает, К тебе единой вопия: Воззри на храмы опаленны,[ ]Воззри на стены разрушенны; Я жду щедроты твоея. Гряди, краснейшая денницы, Гряди, и светлостью лица И блеском чистой багряницы Утешь печальные сердца, И время возврати златое. Мы здесь в возлюбленном покое К полезным припадем трудам. Отсутствуя, ты будешь с нами. Покрыты орлими крилами - Кто может прикоснуться нам? Но если гордость ослепленна Дерзнет на нас воздвигнуть рог,[ ]Тебе, в женах благословенна, Против ее помощник - Бог. Он верьх небес к тебе преклонит И тучи страшные нагонит Во сретенье врагам твоим. Лишь только ополчишься к бою, Предъидет ужас пред тобою И следом воскурится дым. 1748 3. ОДА ПЕТРУ ФЕОДОРОВИЧУ, САМОДЕРЖЦУ ВСЕРОССИЙСКОМУ, ВЛАДЕТЕЛЬНОМУ ГЕРЦОГУ ГОЛСТИНСКОМУ, ВЫСОКОМУ НАСЛЕДНИКУ НОРВЕЖСКОМУ И ПРОЧАЯ, И ПРОЧАЯ, И ПРОЧАЯ Сияй, о новый год, прекрасно Сквозь густоту печальных туч. Прошло затмение ужасно; Умножь, умножь отрады луч. Уже плачевная утрата, Дражайшая сокровищ злата, Сугубо нам возвращена. Благополучны мы стократно: Петра Великого обратно Встречает Росская страна. Петра воздвиг с Екатериной И с Павлом, о драгой залог! Послал нам радость за судьбиной В щедротах неизмерный Бог. Орел великий обновился, На высоте своей явился И над Европою парит. Россияне руками плещут, Враги в унынии трепещут, Познав, кто носит скиптр, меч, щит. Премудрая Елисавета, На отческий престол восшед, Движеньем вышнего совета Блюла Отечество от бед. Достигнув мужеским геройством, Отвсюду облекла спокойством Свое наследство утвердив, Чтоб был для россов счастья, славы - Без пресечения державы Великий Петр вовеки жив. Ее советы совершились: На трон наследный ты вступил, Монарх; мы ввек ее лишились, Но ты восходом оживил. Приемлешь скиптр, она вручает И, в вечность отходя, вещает: "Владей, храни, возвысь народ, Моей опасностью спасенный, Уверь всех, мной благословенный, Что ты Петров и Аннин плод. Когда я с нею разлучалась И в ложеснах ее с тобой, Коль горестно тогда терзалась, Отчаянна в судьбине злой. Но больше ощущала радость, Твою возлюбленную младость В объятия свои приняв, И ныне отхожу с покоем: Отечество тобой, героем, Превыше будет всех держав". Уже ко предстоящим слезным От облак обратила вид И, умилением любезным Озревшись, к высоте спешит. Освободясь от части тленной, Восходит к жизни непременной. Молчите, горы и леса, Моря и ветры беспокойны, Внимайте мне и будьте стройны: Мой вперился в небеса. Отворенный Елисавете Ее преславных предков храм Сияет в бесконечном свете, По звездным распростерт полям. Среди геройского собора Лучем Божественного взора Яснейший прочих дух Петров При входе светозарной двери, Десницу простирая дщери, К себе в небесный вводит кров. "Гряди к блаженному покою, Гряди к нам в вечно торжество, Гряди и царствуй здесь со мною, Так хочет вышне Божество. Ты жить с бессмертными достойна; Россия по тебе спокойна: Ты возвратила в ней урон, Ты кровь мою возобновила, В наследстве внука утвердила; Тобою он взошел на трон. Великодушия, щедроты И мужества дала пример, Чтоб руку он к своим для льготы И меч против врагов простер. Тобой цветет мой град любезный, Петрополь славный и полезный, Но будет выше древних див. Пределы ты распространила, Его благословенна сила Поставит, вечно утвердив. За истинную добродетель Земля тебе давала плод; Всегда преклонен был содетель, В довольстве множил твой народ. Наследник, тою же стезею Ступая ревностью своею, Преклонит вышнее добро. Была, как ты, натура щедра Открыла гор с богатством недра; Ему сторично даст сребро. Ты награждала всем науки, И он щедротой оживит, Искусством обученны руки Снабдит, умножит, просветит. Он постыдит, как ты, злодеев. Оставлен посреде трофеев, До облак оны вознесет; И на пространной света части Конец своей положит власти, Где знак стоит твоих побед. Но больше чту сию заслугу, Что ты, усердствуя к нему, Достойную дала супругу, Любезну Отчеству всему. Уже из общей их любови Цветет от нашей отрасль крови, Дражайший Павел, правнук мой. Продлит Господь его потомки, Дела их возвеличит громки, Прославит брани и покой". Богиня новыми лучами Красуется окружена И звезды видит под ногами, Светлее оных, как луна. Уже торжественные лики, И радостных героев клики, И бренным нестерпимый свет Всю силу ока притупляют, Вниманье слуха заглушают: Видения закрылся след. Оставив высоту прекрасну, Я небо вижу на земли: Народов ревность всех согласну, Как в веки все светила шли. От юга, запада, востока Полями, славою широка, Россия кажет верной дух. И, как Елисавете твердо, Петру вдает себя усердо, Едва лишь где достигнул слух. Хребты полей прекрасных, тучных, Где Волга, Дон и Днепр текут, Дел послухи Петровых звучных С весельем поминая труд, Тебе обильны движут воды, Тебе, монарх, плодят народы, Несут довольство всех потреб, Что воздух и вода рождает, Что мягкая земля питает И жизни главну крепость - хлеб. Там мерзлыми шумит крилами Отец густых снегов - борей, И отворяет ход меж льдами Дать воле путь в восток твоей, Чтоб Хины, Инды и Яппоны Подверглись под твои законы. Тебе от верной глубины Руками плещут воды белы, Ликуют Западны пределы, Предвидя счастие войны. Европа, ныне восхищенна, Внимая смотрит на Восток И ожидает изумленна, Какой определит ей рок: То видит зрак твой пред полками, Подобный Марсу меж врагами, То представляет общей пир, Отрады ради утомленных, Избавы ради разоренных, Тобою обновленный мир. Когда по глубине неверной К неведомым брегам пловец Спешит по дальности безмерной, И не является конец, Прилежно смотрит птиц полеты, В воде и в воздухе приметы, И как уж томную главу На брег желанный полагает, В слезах от радости лобзает Песок и мягкую траву. Германия сему подобно По собственной крови плывет, Во время смутно, неспособно, Конца своих не видя бед; На Фарос сил твоих взирает, К тебе дорогу направляет Тебе себя в покров отдать; В согласии желает стройном В твоем пристанище спокойном Оливны ветви целовать. Тогда по славнейших победах, Как общий ускоришь покой, Пребудешь знатнейший в соседах, Прехвален миром и войной. Тогда в трудах, тебе любезных, Российским областям полезных, Все время будешь провождать; И каждой день златого веку, Коль долго можно человеку, Благодеяньями венчать. Когда пучину не смущает Стремление насильных бурь, В зерцале жидком представляет Небесной ясности лазурь И солнце с высоты дивится, Что само толь глубоко зрится. Так ты, о наших дней венец, Во внутренних грудях сияешь И светлый лик изображаешь В спокойной радости сердец. Великолепно облекися, Российский радостный Сион, Главой до облак вознесися: Сампсон, Давид и Соломон В Петре тобою обладают И Голиафов презирают. Сильнее тигров он и львов, Геройска бодрость в нем избранна: Иссохнет на земли попранна Свирепость змиевых голов. Голстиния, возвеселися, Что то тебя цветет наш крин, Ты к морю в празднестве стремися, Цветущий славою Цвейтин, Хотя не силен ты водою, Но радостью сравнись с Невою, До Зунда шум свой распростри. Соединенные Российским Поставь по берегам Балтийским Желаний верных олтари. Спеши, спеши, весна златая, Умножь отраду теплотой И, новы веки начиная, Стихии здравием напой; Вели благоухать зефиру; С Петром поля одень в порфиру И всем приятностям твоим Подобную Екатерину, Надежды нашея причину, Снабди, снабди Плодом драгим. Небес и всех веков Зиждитель, Исторгни всякого добра, Царей и царств земных правитель, Ты оправдал владеть Петра Подсолнечной великой частью; Утешь его народы властью, Преславный век ему подай, Супруге, ветви вожделенной, И больше, как во всей вселенной, В Петрове доме обитай. Декабрь 1761 4. ОДА ЕКАТЕРИНЕ АЛЕКСЕЕВНЕ НА ЕЯ ВОСШЕСТВИЕ НА ПРЕСТОЛ ИЮНЯ 28 ДНЯ 1762 ГОДА Внемлите все пределы света, И ведайте, что может Бог! Воскресла нам Елисавета: Ликует церковь и чертог. Она! или Екатерина! Она из обоих едина! Ее и бодрость и восход Златой наукам век восставит, И от презрения избавит Возлюбленный российский род. Российский род, коль ты ужасен В полях против своих врагов, Толь дом твой в недрах безопасен. Ты вне гроза, ты внутрь покров. Полки сражая, вне воюешь; Но внутрь без крови торжествуешь. Ты буря там, здесь тишина. Умеренность тебе в кровь бранну, В главу, победами венчанну, От трех в сей век богинь дана. Петра Великого супруга, Взведенная самим на трон, Краса и честь земного круга И слава скиптров и корон, Прехраброму сему герою Среди пылающего строю Дает спасительный совет, Военно сердце умягчает; И, мир прияв, облобызает Разженный яростью Магмет. Елисавета царством мирным Российские мягчит сердца И как дыханием зефирным Взираньем кроткого лица Вливает благосклонность в нравы, В войнах не умаляя славы. Возложенной себе венец Победой, миром украшает, Трофеями превозвышает Державы своея конец. В сии прискорбны дни природным Российским истинным сынам Ослабу духом благородным Дает Екатерина нам. Мы, кротости богинь навыкнув И в счастье ими данно вникнув, Судьбину тщимся отвратить. Уже для обществу покрова, Согласно всех душа готова В ней дщерь Петрову возвратить. Слыхал ли кто из в свет рожденных, Чтоб торжествующий народ Предался в руки побежденных? О стыд, о странной оборот! Чтоб кровью купленны трофеи И победителей злодеи Приобрели в напрасной дар И данную залогом веру. В тебе, Россия, нет примеру; И ныне отвращен удар. Любовь твоя к Екатерине, Екатеринина к тебе Победу даровала ныне; И небо верной сей рабе, Без раздробляющего звуку, Крепит благословенну руку На наших буйных сопостат. О, коль видение прекрасно! О, коль мечтание ужасно! Что смотрит сей, что слышит град? Не мрак ли в облаках развился? Или открылся гроб Петров? Он взором смутен пробудился И произносит глас таков: "Я мертв терплю несносну рану! На то ли вселюбезну Анну В супружество я поручил, Дабы чрез то моя Россия Под игом области чужия Лишилась власти, славы, сил? На то ль, чтоб все труды несчетны И приобретенны плоды Разрушились и были тщетны И новы возросли беды? На то ль воздвиг я град священный, Дабы врагами населенный Россиянам ужасен был И вместо радостной столицы Тревожил дальные границы, Которы я распространил?" О тень великая, спокойся: Мы помним тьмы твоих заслуг; Безмолвна в вечности устройся: Твой труд меж нами жив вокруг. Не предадим твоей любови, Не пощадим последней крови: Спешим отечество покрыть Вослед премудрой героине, Любезной всем Екатерине, Любезны ей и верны быть. Что чаяли вы, невски музы, В великий оный громкий час? "Согласны мыслей всех союзы Веселый возвышали глас!" Как звали ревностну присягу? "Благословенную отвагу!" Что зрели, как закрылся день? "Нам здешние брега и волны, Величества, приятства полны, Сквозь тонкую казались тень! Среди избраннейших героев Между блистающим ружьем, Среди непобедимых строев Сверкает красота мечом, И нежность пола уважает, И тою храбрость украшает, Обеими сердца влечет. Всяк видя, следуя за нею, Гласит устами и душею: Так шла на трон Елисавет!" Гряди, российская отрада, Гряди, желание сердец, И буди от врагов ограда, Поставь опасностям конец; И оправдай Елисавету, Всему доказывая свету, Что полная триумфов брань Постыждена поносным миром, И сопостат, почтен кумиром, От нас приемлет в жертву дань. Уже нам дневное светило Свое пресветлое лице Всерадостным очам явило Лучей прекрасных во венце. Туманы, мраки разгоняя И радость нашу предваряя, Поля, леса, брега живит; В росе, в струях себя являет. Ему подобный к нам сияет Избавившей богини вид. В удвоенном Петрополь блеске Торжественный подъемлет шум, При громком восхищаясь плеске Отрадой возвышает ум. Взирая на свою избаву, На мысль наводит прежню славу. В церквах, по стогнам, по домам Несчетно множество народу Гремящу представляет воду, Что глас возносит к небесам. Теперь злоумышленье в яме За гордость свержено лежит; Екатерина в Божьем храме С благоговением стоит. Хвалу на небо воссылает И купно сердце всех пылает О целости ея и нас; Что Вышний крепкою десницей, Богиню нам подав царицей, От гибели невинных спас. Услышьте, судии земные И все державные главы: Законы нарушать святые От буйности блюдитесь вы И подданных не презирайте, Но их пороки исправляйте Ученьем, милостью, трудом. Вместите с правдою щедроту, Народну наблюдайте льготу; То Бог благословит ваш дом. О, коль велико, как прославят Монарха верные раби! О, коль опасно, как оставят, От тесноты своей, в скорби! Внимайте нашему примеру, Любите их, любите веру. Она свирепости узда, Сердца народов сопрягает И вам их верно покоряет, Твердее всякого щита. А вы, которым здесь Россия Дает уже от древних лет Довольство вольности златыя, Какой в других державах нет, Храня к своим соседам дружбу, Позволила по вере службу Беспреткновенно приносить; На то ль склонились к вам монархи И согласились иерархи, Чтоб древний наш закон вредить? И вместо чтоб вам быть меж нами В пределах должности своей, Считать нас вашими рабами В противность истины вещей. Искусство нынешне доводом, Что было над российским родом Умышленно от ваших глав К попранью нашего закона, Российского к паденью трона, К рушению народных прав. Обширность наших стран измерьте, Прочтите книги славных дел, И чувствам собственным поверьте, Не вам подвергнуть наш предел. Исчислите тьму сильных боев, Исчислите у нас героев От земледельца до царя В суде, в полках, в морях и селах, В своих и на чужих пределах И у святого алтаря. О, сколь монарх благополучен, Кто знает россами владеть! Он будет в свете славой звучен И всех сердца в руке иметь. Тебя толь счастливу считаем, Богиня, в коей признаваем В единой все доброты вдруг, Щедроты, веру, справедливость И с постоянством прозорливость И истинной геройской дух. Осьмнадцать лет ты украшала Благословенной дом Петров. Елисавете подражала В монарших высоте даров. Освобождая утесненных И ободряя оскорбленных, Склонила высоту небес От злой судьбы тебя избавить, Над нами царствовать поставить И отереть нам токи слез. Науки, ныне торжествуйте: Взошла Минерва на престол. Пермесски воды, ликовствуйте, Шумя крутитесь в злачный дол. Вы в реки и моря спешите, И нашу радость возвестите Лугам, горам и островам: Скажите, что для просвещенья Повсюду утвердит ученья, Создав прекрасны храмы вам. А ты, о отрасль вожделенна, Спасенная от сильных рук, Будь жизнь твоя благословенна, Прекрасна посреде наук; Дражайший Павел наш, мужайся, В объятьях рождьшей утешайся И бывши скорби забывай. Она все бури успокоит; Щедротой, ревностью устроит Тебе и нам прекрасный рай. Герои храбры и усерды, Которым промысл положил Приять намерения тверды Противу беззаконных сил, В защиту нашей героине, Красуйтесь, веселитесь ныне: На вас лавровые венцы В несчетны веки не увянут, Доколе россы не престанут Греметь в подсолнечной концы. 1762 Н. М. Карамзин 5. ВОЕННАЯ ПЕСНЬ В чьих жилах льется кровь героев, Кто сердцем муж, кто духом росс - Тот презри негу, роскошь, праздность, Забавы, радость слабых душ! Туда, где знамя брани веет, Туда, где гром войны гремит, Где воздух стонет, солнце меркнет, Земля дымится и дрожит; Где жизнь бледнеет и трепещет; Где злобы, клятвы, ада дщерь, Где смерть с улыбкой пожирает Тьмы жертв и кровь их жадно пьет, - Туда спеши, о сын России! Разить бесчисленных врагов! Как столп огня, палящий нивы, Теки, стремись по их рядам! Перуном будь, и стрелы грома Бросай на них и всех губи! Да в буре гнева глас промчится: Умри, умри, России враг! Губи! - Когда же враг погибнет, Сраженный храбростью твоей, Смой кровь с себя слезами сердца: Ты ближних, братий поразил! 1788 6. Освобождение Европы и слава Александра I (посвящено московским жителям) Quae homines arant, navigant, aedificant, virtuti omnia parent. Саллустий* {Все, что создают люди, когда пашут, плавают, строят, служит добродетели} Конец победам! Богу слава! Низверглась адская держава: Сражен, сражен Наполеон! Народы и цари! ликуйте: Воскрес порядок и Закон. Свободу мира торжествуйте! Есть правды бог: тирана нет! Проходит тьма, но вечен свет. Сокрылось нощи привиденье. Се утро, жизни пробужденье! Се глас Природы и Творца: "Уставов я не пременяю: Не будут камнями сердца, Безумства в ум не обращаю. Злодей торжествовал, где он? Исчез, как безобразный сон!" О радость! В духе умиленный И делом Бога восхищенный,