х звезда. И тетя сказала, что в этих звездах свет зажигают и я вечером увижу. Они красным светом светят. И там стена. Она не прямо идет наверху, а с зубчиками. Тетя сказала, что за стеной Кремль. Я сказал, что я хочу сейчас пойти. И сказал, что мы с тетей пойдем. Мы немного пойдем и сейчас придем. Тетя сказала, что она сейчас не может, и чтоб я не капризничал, и что мы теперь пойдем к себе в номер. А потом мама поведет меня на Красную площадь, и там я все увижу. Мама обещала, что, правда, пойдет. И тоже сказала, что сейчас надо в номер. А я не знал, какой это номер. КАКОЙ НОМЕР И мы пошли в коридор. Там тоже коврик. По всему коридору. А по бокам все двери, двери, и все они заперты. И я не знал, куда это тетя нас ведет. Потом тетя остановилась около одной двери и ключиком открыла ее. - Вот ваш номер, - говорит. Мы вошли, а там маленькая прихожая, а потом комната. И в комнате все блестит. Стол очень блестит. Пол тоже блестит, только немного меньше. Там диванчик есть. И кресла есть. И стоит ящичек, и там радио. Потом на столе лампа, и на потолке лампа. А около кровати тоже лампа, на мамином столике стоит. И еще стол с чернильницей. А на стене картинка. Нарисовано, как на парашюте летают. Мама заперла дверь и сказала: - Ну вот, тут мы будем жить. КАК Я КУПАЛСЯ И ЧТО ПОТОМ СДЕЛАЛ И я стал радоваться и залез на кресло. А мама не дала и сказала, что нужно мыться. Схватила меня за руку и повела в прихожую. А там двери, а потом комнатка. Там умывальник лучше, чем в вагоне. И ванна. Мама пустила в ванну воду, и сразу пошла теплая вода. И брызгаться можно сколько угодно. Потому что пол каменный. И там висело еще мохнатое полотенце. А наверху горело электричество. Я долго купался в ванне и брызгался, как хотел. И начал петь. А потом мама меня одела в чистенькое и сама ушла в ванну купаться, а я стал нашу комнату смотреть. И вдруг вижу: на стене, у самой двери, беленькая дощечка, а на ней черненькие картиночки, одна под другой. На одной черный человечек несет чайник, а на другой человечек несет чемодан. А еще на одной тетя. Она со щеткой. А против человечков - черные кнопочки, как пуговочки. Я попробовал верхнюю кнопочку, совсем немножко. Я самую чуточку пихнул ее. А потом скорей на кресло сел. Вдруг что-нибудь будет? Потому что я кнопочку пихнул. Я посидел немножко и уже думал, что ничего не будет. А вдруг в дверь постучал кто-то. А мама в ванне плескается. В дверь еще сильней постучали. Мама голову из ванной комнаты высунула и кричит: - Кто там? А оттуда дядя какой-то говорит: - От вас звонили? Я совсем к окну побежал и стал в окно глядеть. Мама говорит: - Это, должно быть, ошибка. А дядя из-за двери говорит: - Не может быть ошибки. Над вашей дверью свет горит. Мама сказала: - Ах! Ах! Это Алеша, наверное. И закричала: - Тогда принесите, пожалуйста, чаю на двоих! А когда вышла из ванны, прямо ко мне: - Ты что это распоряжаешься? Куда ты звонил? Тогда я показал на человечков и сказал, что я нечаянно. Мама говорит: - Не вздумай здесь все хватать: ты не дома. Какой ты несносный! КАК МЫ ЧАЙ ПИЛИ И ПРО ЗВОНОК Потом опять постучали, и входит дядя с подносом, и с чайником, и со стаканами. Только не черный, как на картинке, а на нем все белое надето. Он постелил на стол скатерть и поставил чай. А потом говорит: - У нас, гражданка, ошибки быть не может. Вот, пожалуйте. И пошел с мамой в коридор. Я тоже побежал смотреть. У нас над дверью дядя показал фонарик. Он - как длинненькая коробочка. Если кнопочку надавить, так фонарик зажигается. Дядя и говорит: - Вот вы кнопочку надавите, а мне сразу видно: фонарик загорится, и я знаю, куда меня зовут. А потом мы опять пошли в нашу комнату, и дядя говорит: - Если верхнюю кнопочку надавите, где вот человек с чайниками нарисован, так я приду. Я - номерной. Могу вам чай принести, завтрак, кофе или чего вам захочется. А вот если эту, где с чемоданами, так швейцар придет вам вещи вынести. А где женщина со щеткой, если надавить кнопочку, так придет девушка комнату прибрать. И опять говорит: - Ошибки, гражданка, быть не может. Мама говорит: - Это ребенок позвонил. А я мылась. Такой шалун! Потом номерной ушел, а мы с мамой стали пить чай с нашей колбасой и с нашими конфетами. КРАСНАЯ ПЛОЩАДЬ Мы пили чай, а я все говорил, что больше не хочу. А хочу, чтоб идти, где Красная площадь и где башни и звезды наверху. Мама сказала: - Успокойся, пожалуйста. Успеешь. А я не стал больше чаю пить и тихонько говорил: - Пойдем! А я с той тетей пойду! Мама рассердилась и сказала: - Фу, несносный какой! Чаю нельзя напиться. А мама вовсе чаю уже не пила, а только яблоко ела. Мама встала и сказала: - Ну, ищи свою шапку. Куда ты ее дел? И мы стали одеваться и пошли опять по коридору, потом через большую комнату, где тетя за столиком сидит, и потом на лестницу. И мы все вниз шли, и там такие же большие комнаты. Только мы в них не заходили, а все вниз по лестнице. И потом на улицу. Мама спросила у одного военного, где Красная площадь. Он показал, как идти. И мы очень скоро пришли. А Красная площадь большая-большая. И там эта стена с зубчиками и башни. На одной башне часы высоко приделаны. У них стрелки золотые, и часы написаны тоже золотыми буквами. Мама сказала, что это самые главные часы. Они звонят. И часы вдруг как зазвонили: бам! бам! - на всю площадь. Мама сказала: - Вот слышишь? Это часы звонят. Сейчас двенадцать часов. Вон обе стрелки вместе и вверх глядят. Я смотрел на часы, а они звонили. А потом я увидал домик. Он очень блестел, потому что очень гладкий, такой гладкий, что я думал - он мокрый. А он не мокрый, он так заглажен. Он каменный, и я думал, что это как из кубиков построили. Он очень красивый. Мама сказала, что этот дом называется Мавзолей. И там никто не живет. А что Ленин умер, и его туда положили, и можно посмотреть, как он лежит. Я сказал: - Почему положили? Мама сказала, что если кто умрет, так его похоронят, и больше не увидишь. А что Ленина любили и хотели, чтоб всегда его видеть. Его не стали хоронить, а положили в Мавзолей. Я сказал, что хочу посмотреть на Ленина. Мама тоже сказала, что хочет. Мы пошли к Мавзолею. Там дверь. И около двери стоят два красноармейца. Они с ружьями. Только они ни в кого не целятся. Ружья у них на земле стоят, они только держат немного, чтоб не упали. Мы с мамой не боялись и совсем близко подошли. Там ходил дядя-милиционер. Мама его спросила, можно ли посмотреть Ленина. Милиционер сказал, что сегодня нельзя. А я сказал: - Почему нельзя? Дядя-милиционер сказал, что сегодня выходной день и что в выходной нельзя. А завтра будет можно, и всегда можно. Только когда выходной - нельзя. Мы с мамой дальше пошли, мимо стены, которая с зубчиками. И я стал смотреть, где звезды. Они высоко-высоко - на башнях, на самом верху. Я две видел. Они красные и блестят. Только они не горели, потому что там лампочки не зажгли. Там зажигают, когда темно. А за стеной очень большой дом. И еще там дома всякие есть. И это Кремль. Потом мы пошли домой. КАК ТУШИЛИ ПОЖАР Мы пришли к нам в номер. Мама села письмо писать, а мне дала очень большое яблоко, чтоб я сидел и ел. И мама сказала, чтоб я ничего не говорил. Потому что она тогда писать не может. А окно у нас было открыто. И вдруг на улице как загудит! Как зазвонит! И что-то завыло страшным голосом: ву-у-у-у!.. И потом: дилинь-дилинь, дилинь-дилинь! И я вскочил, и мама вскочила. И мы в окно увидали: на улице стоит милиционер, руку вверх держит. И на улице все остановилось: и трамваи, и автомобили, и велосипеды. И еще трамвайчики, которые без рельсов ходят, а прямо по асфальту. И еще большие автомобили, которые - как вагоны. И еще автомобили, на которых мешки возят и всякие ящики. Все стоят, а милиционер не пропускает. Все перед ним стоят, а сзади у него на улице пусто. Мама говорит: - Это что-то случилось. А это не случилось, а это пожарные едут. Они на красных автомобилях. В золотых касках. И едут со всей силы. И звонят в колокольчик. А потом поехала та самая карета, которая больных подбирает. Мама говорит: - Смотри, смотри: "скорая помощь" поехала! Наверное, там несчастье и пожар. А пожарные остановились около одного дома, и у них из автомобиля стала лесенка вырастать. Она высовывалась все выше и выше. И по ней пожарный полез на дом. И вдруг из этого дома, прямо из окошек, стал выходить дым. Очень черный. А потом - огонь. Я стал бояться и стал кричать. А мама говорит: - Ничего, ничего. Сейчас потушат. Пожарные зальют водой. Вон смотри: уже заливают. И вдруг снизу вода полетела из трубы вверх, прямо в окна. Мама говорит: - Вот видишь, пожарные из трубы заливают. А пожарные стали еще из одной трубы воду лить. И еще из одной. И еще две лестницы поставили. КАК ПОЖАР КОНЧИЛСЯ Мы с мамой смотрели, как они тушат, и вдруг к нам кто-то в дверь стал стучать. Мама говорит: - Войдите! И пошла отворять. Пришел какой-то дядя незнакомый и стал просить, чтобы мы ему пожар показали. А то от него не видно. Дядя сказал, что очень большой дом горит и очень сильный пожар. А пожарных приехало много-много, и они уже двух мальчиков вытащили из дома. И одну тетю. И по лестницам снесли вниз. А то бы они все сгорели. Один мальчик обжегся, только не очень. И "скорая помощь" увезла его в больницу. Там его лечить будут. Он ручку обжег. А потом огонь перестал, а только один белый дым шел из окон. И милиционер пустил трамваи ехать. А их много стояло. Целый поезд. Длинный-длинный. Дядя говорит: - Ну, уже потушили. И еще говорит: - Извините. И ушел. А я все не хотел с окна сходить и смотрел в окно, как дым идет. Мама говорит: - Ты еще в окно вылетишь. Сейчас же сойди. А потом вот что было: мы с мамой пошли, и я не знал, куда. Мы опять на лифте ехали, и мама сказала лифтеру: - В самый низ, пожалуйста. И мне опять было страшно на лифте, потому что когда вниз едешь, то кажется, как будто немножко падаешь. А потом лифтер открыл двери, и мы с мамой пошли на улицу. Все пожарные уже домой ехали, и не очень скоро. Это на пожар они со всей силы едут, а то все сгорит, пока доедут. А домой они понемножку едут. МЕТРО КАК ПОД ЗЕМЛЕЙ ЕЗДЯТ Мы с мамой посмотрели на пожарных и на трамваи, которые без рельсов ходят, а прямо по асфальту. Мама сказала, что такие трамваи называются троллейбусы. У них колеса, как у автомобилей, резиновые. Я говорю: - Почему без рельсов? А мама говорит: - Это что - без рельсов! Тут и под землей трамваи ходят. А я сказал: - Под землей нет, там земля. А мама говорит: - А ты в погреб ходил? А погреб тоже под землей. А в Москве большой-большой погреб вырыли. Длинный-длинный. И с одной стороны вход, и с другой стороны вход. А в этом погребе положили рельсы и пустили трамвай. Он от одного входа до другого бегает. В один вход люди войдут, на трамвай сядут. Он побежит под землей и добежит до другого входа. А там лестница. Люди из трамвая выйдут и пойдут по лестнице наверх и выйдут на улицу. Вот давай сейчас поедем. А я говорю: - Не хочу. Мама говорит: - Почему? Что за глупости! А я говорю: - Там темно и земля. А мама не стала слушать и спрашивает у тети: - Скажите, где метро? Тетя показала пальцем на наш дом, где наша с мамой комната. А мама говорит: - Да, да, вижу. Спасибо! КАК Я ЕЗДИЛ В МЕТРО Мы с мамой пошли и вошли в дверь. Там большая комната, и стоят будочки. А в будочках окошечки. И люди подходят и билеты покупают. Мама тоже купила билет, и мы пошли вниз по лестнице. И все люди тоже пошли по лестнице вниз. Я думал - сейчас земля начнется и будет погреб. Тогда я не пойду и начну плакать, и мама все равно назад пойдет. А там земли не было, а был коридор. Только очень широкий и очень белый. Электричество горит, лампы большие, и много-много, и стенки блестят. А пол каменный, желтенький и тоже очень гладкий. А земли никакой нет. А потом все пошли к лестницам. И когда мы с мамой подошли, мама стала и забоялась. Там пол бежит вперед, прямо на лестницу. Один дядя шагнул на этот пол; только стал, так и поехал. А одна тетя подошла к маме и говорит: - Вы не бойтесь! Сразу шагайте! Раз! И дернула маму за руку. Мама шагнула и меня потянула. И мы поехали. А пол, где мы с мамой стояли, опустился, и вышло, что мы стоим на ступеньке, а тетя, что нас дернула, - на другой ступеньке. И ступеньки едут вниз. И впереди тоже ступеньки, и на них стоят дяди, и тети, и еще мальчики. И все едут вниз на ступеньках. А один дядя не захотел просто так ехать, а еще сам побежал по ступенькам. А когда мы приехали, ступеньки опять стали как пол. И мы на этом полу поехали вперед. Тут мама меня схватила на руки и прыгнула на настоящий пол. Он не ходит, а стоит. Это мы приехали на подземный вокзал. И все равно земли там нету, а очень большой вокзал. Очень светло. Люди ходят. И мы вышли на платформу. Там тоже электричество горит. И очень много людей. А трамвая не было: он еще не пришел. На платформе к самому краю милиционер не пускает ходить, потому что можно упасть. Там, внизу, рельсы, и можно ушибиться. Вдруг загудело. Я посмотрел, что это гудит, а там - круглые ворота, а в воротах темно. Я думал - там, наверное, погреб. А оттуда трамвай выскочил - это он и шумел - и подбежал к самой платформе, очень длинный. Он стал. Мы с мамой подошли, и вдруг двери сами разошлись, и стало можно войти. Там диваны, электричество горит, и все блестит, как серебряное. Потом двери сами стянулись и закрылись. И мы поехали. Я в окно смотрел, и все равно земли никакой нет, а белая стена, и все лампочки горят. А потом мы остановились, двери опять открылись, и мы с мамой вышли. И там опять вокзал. А потом по лестнице пошли вверх и вышли на улицу. ЗООСАД КАК МЫ ЕЗДИЛИ В ЗООЛОГИЧЕСКИЙ САД Мама говорит: - Вот я и не знаю, где мы. И стала спрашивать у одного дяди, как нам дальше ехать. Дядя маме рассказал. И мы с мамой сели в трамвай. И мама сказала, что мы сейчас поедем смотреть диких зверей. А я спросил: - А они нас не заедят? Все кругом засмеялись, и одна тетя незнакомая сказала: - Они в клетках сидят в железных. Они не могут выскочить. Там есть маленькие лошадки. Попроси маму, она тебя покатает. КАК МЫ В ЗООСАД ПРИЕХАЛИ Мы в трамвае не очень долго ехали. Нам сказали, что нам скоро выходить. Мы пошли вперед, чтобы выходить. И все нас спрашивали: - Вы у зоосада выходите? Это потому, что они тоже хотели выходить. А если мы не выходим, так чтобы их вперед пустить. Там, в трамвае, очень много народу было. И надо пропускать, кому выходить. Нам надо было выходить, и нас пропускали. Один дядя даже сказал: - Давайте, гражданка, я вам мальчика вынесу. И он меня вынес. Мама сказала "спасибо" и взяла меня за руку. И мы пошли в зоосад. Там стенка. И на стенке стоят звери. Только они не живые, а сделанные. И надо брать билет, как на поезд. Там в стенке окошечки, и в окошечки дают билеты. А потом надо идти в ворота. А там дальше сад. ПЕЛИКАН Мама стала всех спрашивать: - Где слоны? Где слоны? А я сказал маме: - Почему слоны? Мама сказала: - А вот потому. Иди скорей. А там была вода. Прямо целый пруд. И там плавали птицы. И по берегу ходила одна птица. На маленьких ножках и очень толстая. У ней клюв очень большой. И под всем клювом кожа висит, как мешок. Я закричал: - Ой, кто это? Кто это? Мама сказала: - Не знаю, идем. Это птица. А один мальчик проходил и сказал: - Это пеликан. Он клювом рыбу ловит и в этот мешок под клювом складывает. А потом ест. Я маму спросил: - Правда, пеликан? Мама сказала: - Правда, правда! Идем. ОРЕЛ А потом я не захотел идти, потому что очень скоро и потому что я за решеткой увидал очень большую птицу. И я стал кричать: - Мама, вон какая птица! И я стал показывать на эту птицу. У ней на клюве, на конце, - крючок. А на лапах - очень острые когти. Она коричневая и немного черная. И я тянул маму, чтоб к ней идти. Мы совсем близко подошли. Эта птица сидела на большом камне и лапами держала сырое мясо. Она клювом отрывала кусочки и потом на всех глядела и ела мясо. Она очень сердито глядела. И все говорили, что это орел. И что это самая главная птица. Потому что она всякую птицу может победить и заклевать. И что она маленького барашка может унести и даже маленького мальчика унесет. И две такие птицы могут даже большого человека забить. Они только сырое мясо и едят. Они хлеба не станут есть. Они очень высоко летают и сверху смотрят, кого им заклевать. И всяких птичек хватают, и зайчиков тоже. А этот мальчик, который раньше нам встретился, там тоже стоял, и он про орла много рассказывал. Он сказал, что про всех зверей знает, потому что он в зоосаде учится. Их много, таких мальчиков и девочек. Они за зверями тоже смотрят. И они про зверей все знают. А мама ему сказала: - Ты в школе учишься, а не в зоосаде. А он сказал, что он в школе учится всему, а про зверей в зоосаде учится. ДИКОБРАЗ Вдруг я услыхал, как один дядя закричал: - Вон он, дикобраз! Вон, вон, гляди! Я сказал немножко громко: - Мама, вон кричат "дикобраз". Хочу дикобраза! А мама сказала: - Это вот про тебя кричат. Ты скандалишь, ты и есть дикобраз-безобраз. А я сказал: - Мама, все туда смотрят, в клетку. Пойдем. А потом стал говорить: - Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста! И мы пошли к этой клетке. И вовсе не про меня дядя говорил, что дикобраз, а там, в клетке, сидел дикобраз. Из него растут, прямо как прутья, такие иголки. Они острые. Его ни за что нельзя погладить. А впереди у него мордочка. И носик кругленький. И на мордочке иголок нет, а волосики. Мама на дощечке про него прочитала. Мама сказала, что он живет в жарких странах. В клетке у дикобраза был домик, и там, в домике, другой дикобраз лежал. А потом дядя, который кричал про дикобраза, говорил, что эти колючки очень могут колоть. Он сказал, что сам видал дикобраза. Он хотел его поймать. А дикобраз побежал скорей к ямке и совсем голову в ямке спрятал. А колючки все на дядю выставил, и его никак взять дядя не мог, потому что колючки очень острые и они во все стороны торчат. А когда мы с мамой дикобраза смотрели, он колючек не выставлял, а их все назад держал. Он совсем небольшой. Он как маленькая собачка. У него мордочка очень добрая. Я маму спросил: - Мама, дикобраз хороший? Мама сказала: - Ну, вот сам видишь, какой. А я сказал: - Хороший, хороший! Мама сказала, что надо скорей к слонам, и мы пошли. КАК Я КАТАЛСЯ НА МАЛЕНЬКОЙ ЛОШАДКЕ Мама опять стала всех спрашивать: - Где слоны? Нам сказали, чтобы мы дальше шли. А дальше был заборчик, а за заборчиком бегала маленькая лошадка. Она совсем маленькая. Это детская лошадка. Эта лошадка возила повозочку. Повозочка очень маленькая. И в повозке сидели две девочки маленькие и еще мальчик, немножко побольше. Мальчик вожжи держал и правил. Я стал радоваться и стал в ладоши хлопать и кричать: - Ай, ай, какая лошадка! И я кричал, что хочу на этой лошадке ехать. А потом еще пробежала лошадка, тоже с повозочкой. Только у этой лошадки уши были очень длинные. Я стал кричать: - Какая смешная! Мама сказала, что это я смешной. Потому что это не лошадка, а ослик. У них всегда уши длинные. И хвост у них не из волос, а как веревка, только на конце кисточка из волос. И эти ослик и лошадка бегали кругом за заборчиком. И возили мальчиков и девочек. А у лошадки и ослика еще звоночки были прицеплены. Лошадка бежала и звонила. Я стал маму просить, чтоб покататься непременно на этой лошадке. Мама сказала: - Я не знаю. Может быть, не пустят. А тут один дядя стоял. Он сказал: - Это для всех детей. И надо купить билет. И сказал: - Идемте, идемте. Я вас провожу. И даже взял меня за руку. Мама сказала: - Ах, я не знаю. Я очень спешу! А мы уже пришли, где можно к лошадкам пройти. И там стоял дядя, и он билеты давал. И там этот ослик стоял. И дядя, который билеты давал, говорит: - Ну, давай я тебя посажу. А я сказал: - Не надо меня сажать. Я на ослике не хочу. Я хочу на маленькой лошадке. А он сказал: - Ну, тогда жди. А лошадка мимо нас проехала и опять поехала вокруг. Потому что это еще те девочки катались. Я смотрел, как лошадка ножками бежит. Она прямо как игрушечная. И головка у ней тоже маленькая. Пусть папа мне такую подарит, я ее очень любить буду. Я бы с ней вместе спал, и она бы по комнате у меня ходила. Я бы ее гладил. Я бы ей все есть давал. Я бы ее целовал. И я бы на нее верхом сел и поехал бы с саблей. Тогда бы все мальчики боялись меня. Я все смотрел на лошадку, как она к нам подбегала. А когда она до нас добежала, мальчик, который правил, сказал лошадке "тпру", и она стала. Девочки стали вылезать, и мне мама сказала, чтоб я садился. А я сказал, что хочу сначала погладить лошадку. Она была как раз с меня ростом. И я ее по спине погладил. А она головой стала трясти. И я ей немножко шею погладил. А мальчик, который правил, мне крикнул: - Не бойся, она не кусает! И я лошадке мордочку погладил. Мама сказала, что у ней была собака больше, чем эта лошадка. А дядя, который билеты давал, сказал, что это пони и что она, хоть и такая маленькая, все равно очень сильная и ей уже много лет. Потом этот дядя посадил меня в повозку на скамеечку. А напротив посадил одну девочку. И мама мне все говорила, чтоб я держался. Мы поехали, лошадка затопала, и звоночки зазвонили. А эта девочка так обрадовалась, что закричала очень тоненько. И я тоже закричал, потому что это очень хорошо - как мы поехали. И все на нас из-за заборчика смотрели. И как девочка кричит, смотрели. И мы проехали мимо мамы, и я ей рукой махал. Она мне кричала: - Держись, Алешка! Держись! А мальчик, который правил, сказал: - Она и большого человека везти может. Она очень сильная. И что это ничего, что она, как собака, ростом. И мы еще раз мимо мамы проехали. А девочка не стала кричать, а взяла меня за руку, и мы стали руки качать и говорить: - И! И! И! И мы теперь приехали к моей маме, и к девочкиной маме, и где этот человек с билетами. И нас с повозки сняли. Я еще хотел лошадку погладить, а мама сказала, что нужно скорей. МИШКИ И мы пошли. А я вдруг увидел опять решетку. Очень большую и очень высокую. Там стояло дерево, только без листьев, и на нем живые мишки. И я закричал: - Мама, мишки! Мама сказала: - Потом. А я сказал: - Не потом! Не потом! И стал маму тянуть, где мишки, и стал кричать: - Мама, пойдем! Мама, пойдем! И все стали на нас глядеть. Мама сказала: - Фу, какой скандальный! И сказала, что так мы никогда до слонов не дойдем. А она все-таки пошла со мной, где медведики. Они были маленькие, как собачки, потому что они еще дети. Они лазили по этому дереву, которое у них стояло. Они на дереве играли и кусались. Только не в самом деле, а немножко. И один хотел другого вниз стянуть. Он его лапой хватал за ногу. А на лапах у них когти, черные и длинные. А сами мишки коричневые, совсем как мой мишка. Они очень скоро лазят по дереву. Они когтями прямо как кошки цепляются. А потом я увидал там еще двух мишек. Они тоже хотели на дерево лезть, а те мишки их не пускали и очень смешно кусались. И все смеялись. И мама тоже смеялась. А один мишка побежал, и я стал смотреть, почему он побежал. А там были две серенькие обезьянки. Они совсем как человечки. Только на них серая шерсть, как на кошках. А на лице шерсти нету. И на ушках тоже. Только лица у них, как у старушек. Это мишка к ним бежал, чтоб их лапой достать. А они вскочили на решетку и полезли наверх. Они ручками и ножками хватались за решетку - у них на ножках пальчики, как на руках. Они в кулак их могут зажать. И все, что захотят, они ногой могут хватать. Потому им так ловко лазить: как на четырех руках. Мишка потянулся по решетке и не мог достать. А я испугался, что он за ними полезет и их закусает. Он по той решетке не мог полезть, потому что тоненькая. А он по толстой полез. Он очень хорошо полез. Он тоже и руками и ногами лез. И потом вбок лез. Только он так скоро не может, как обезьянки. Я все думал, что обезьянки, может быть, человечки, и сказал маме: - Они, может быть, немножечко человечки? А мама сказала: - Не говори глупостей! Это просто мартышки такие. И потом вдруг туда пришел тот самый мальчик, который нам про орла рассказывал. И все мишки к нему побежали. Я хотел еще на мишек смотреть, а мама сказала: - Ну, идем к слонам. Так мы никогда не дойдем. ЗЕБРА Мама очень скоро пошла. И вдруг она сама сказала: - Ах, какая! И стала. А это была за решеткой лошадь. И я думал, что на ней одеяло нашито. Потому что на ней желтые и черные полоски. А мама сказала, что никакое не одеяло, а это у ней шерсть сама так растет. И сказала, что это зебра. Мама даже сказала: - Ай, надо им дать поесть! Их там две было. А они вовсе не хотели есть. Они даже на нас не смотрели. А я на них смотрел. И я потому смотрел, что они очень красивые. У них волосы стоят на шее, как щетка. А мама вдруг сказала: - Ах, да! Слоны! КАК МЫ ЗАВТРАКАЛИ Только мама забыла, куда идти. Тут была скамейка. И мама вдруг села и сказала: - Ты не устал? Потом сказала: - Что ж ты бледный какой? Ты, может, есть хочешь? Я сказал, что хочу. Мама стала всех спрашивать, где буфет. И все стали показывать, куда идти. Мы очень немного шли и увидели веранду. И пошли на эту веранду. А там стояли столики и стулья. И там сидели, и ели, и пили чай. Мы с мамой тоже сели у столика. И потом пришла тетя в белом фартуке, и мама сказала: - Дайте ребенку стакан молока и, если можно, яичницу. А маме чтоб сосиски дали. Я сказал, что я тоже лучше сосиски буду. А мама сказала, чтоб я не капризничал. И мне принесли молока и яичницу. И еще мама спросила булочек. Я все ел и слышал, как звонят звоночки, потому что это лошадка бегала и возила детей кататься. А я уже катался и знаю. А потом около нас сели две тети и сказали, чтоб им дали мороженого. А я стал маме говорить тихонько, что я тоже хочу мороженого. А мама сказала, что у меня живот будет болеть. А я сказал, что "не будет, не будет". И стал очень просить и хотел плакать. Мама сказала: - Фу, какой! Я с тобой больше никуда не пойду. И сказала тете в фартуке, чтоб дала мне мороженого. И мне дали. Маме тоже дали мороженого. Я все свое съел. А мама все мяла ложечкой, и у ней растаяло. Мама скорей заплатила деньги и сказала: - Ну, пойдем домой. С тобой прямо невозможно. Я ВИДЕЛ ПИОНЕРОВ Мы опять на трамвае ехали. И вдруг трамвай остановился, и все стали смотреть в окно. Я тоже стал смотреть. А мама меня держала и говорила, что я хочу упасть. Ну да, как раз упасть! Ничего не упасть, а там впереди, прямо по улице, шли мальчики и девочки. Они шли, как красноармейцы. Они в белых рубашках, и у них красные галстуки у всех на шее. И еще в трубы трубили очень громко. Все стали говорить: - Пионеры идут! Пионеры идут! А потом они флаг несли. Это мальчик один нес, а около него шли девочка и мальчик. И у них были ружья. А потом немножко никто не шел, и вдруг пошла музыка. Я закричал: - Мальчики играют! Мальчики играют! А они очень хорошо играли. Только они были не в белых рубашках, а в синих. А потом опять пошли мальчики и девочки в синем. Они тоже шли, как красноармейцы. И у них тоже были красные галстуки на шее. А мама взяла и потянула меня с окна, потому что сказала, что я выпаду. А какой-то дядя стал вместо меня смотреть и загородил все окно. А потом трамвай пошел. И мы приехали в нашу гостиницу. КАК МЫ ОПЯТЬ В ЗООСАД ПОШЛИ А у меня немножко живот болел. Только я маме ничего не сказал, потому что я боялся, что мама не возьмет меня в зоосад еще раз. Мама говорила: - Вот видишь, как с тобой! Вот слонов и не видали. А я сказал: - А мы еще пойдем. Мама сказала: - С таким скандальным мальчиком я не хочу ходить. И пошла напускать в ванну воду. А когда я ложился спать, я просил маму, чтоб она дала мне мишку спать со мной. И я стал мишкой ходить по постели, как те мишки в зоосаде. И тоже делал, чтоб он лазил. А мама сказала: - Теперь спать не будешь. Тебе нельзя в зоосад ходить. Я мишку спрятал под одеяло и потихоньку с ним кусался. А потом заснул. А когда я встал и потом когда чай пил, вдруг мама говорит: - Не копайся! Кончай скорей. Мы сейчас едем. Мама стала надевать шляпу, и мы очень скоро пошли. Мама сказала, что мы прямо едем слонов смотреть. И мы поехали в зоосад. А в зоосаде мама взяла меня за руку и сказала: - Если ты будешь скандалить, я моментально вернусь назад. Так и знай. И мы очень скоро пошли. Я даже бежал, потому что мама очень скоро шла. И мы пришли, где слоны. СЛОНЫ Я увидал, что там земля идет немножко вверх. И там стоит очень большой слон. Он как неживой. Он сначала ничего не делал, так что я думал, что, правда, неживой. А он живой. Он хоботом стал крутить. Это у него из головы идет хобот. И хобот до самой земли доходит. И он хоботом как угодно может крутить. И крючком загибать. И как угодно. Он набирал в хобот с земли пыль, и потом всю пыль выдувал себе на спину. И живот тоже обдувал пылью. Я все говорил: - Почему? А мне сказали, что это он для того, чтоб его никакие блохи не кусали. У него волос нет, а прямо толстая кожа. И вся кожа в складках. А на голове у него большие уши. Уши такие большие, прямо во всю голову. И он ими трясет и хлопает. А глазки совсем маленькие. И все говорили, что он очень сильный и может хоботом автомобиль перевернуть. А если очень рассердится, ему ничего не стоит человека убить. Он может хоботом человека за ногу схватить и о землю хлопнуть. Только он очень добрый. А слон стоял, стоял да вдруг пошел к нам. Он вниз к нам пошел. А я немножко испугался. Вдруг он к нам придет и начнет нас всех хоботом убивать! А он тихонько шел. Ноги у него очень толстые, прямо как столбы. И на ногах пальцы, а не видно, а только одни ногти очень коротенькие. И я думал, что это у него копыта маленькие торчат из ноги. А это ногти. Он такой ногой может кого угодно стоптать. И я стал бояться. И сказал маме тихонько: - Я боюсь. Чего он сюда идет? А один дядя услыхал, как я говорю, и сказал громко: - Он боится, что слон на нас идет! Ха-ха-ха! И все стали показывать, что там кругом сделана дорожка. А она каменная. И она вся в гвоздях. Там гвозди острым кверху стоят. Слон через нее перейти не может, потому что он себе ногу поколет. И он до нас не дойдет. КАК СЛОН КУПАЛСЯ Меня поставили на заборчик, чтоб я увидал, как сделана эта дорожка. И я тогда увидал, что там внизу, за этой дорожкой, есть вода. И слон пошел прямо к этой воде. Я думал, что он пить хочет, а он не пить. Он купаться хотел. Он в эту воду совсем залез. Так что только голова одна наверху была. И спина немножко. А потом он стал хоботом набирать воду и ее выливать себе на спину. Прямо как пожарные пожар заливают. А потом я увидел, что еще слон идет. Только он меньше этого. И мне сказали, что он небольшой, что он еще мальчик. И у него рядом с хоботом два белых зуба вперед торчат. Я сказал: - Ай, зубы какие! А все стали смеяться и мне кричать: - Это клыки! Это клыки! А я сказал: - А почему у большого нет? Никто ничего не говорил, только один дядя сказал, что тот слон - мама. И что "вот у твоей мамы усов нет, так и у той слонихи клыков нет". У слоних клыков не бывает. А эта слониха взяла набрала воды в хобот да как дунет на нас водой! Так все и побежали. Все очень смеялись, и я тоже. КАК СЛОН ПЬЕТ Потом прибежал дядя, который за слонами смотрит. Слониха прямо в него водой пустила, а дядя на нее кричал: - Не балуй! А потом маленький слон пошел наверх. А там было большое корыто. В корыте была вода. Он стал набирать воду в хобот, а потом хобот в рот загибал и туда эту воду выдувал. Он так много раз сделал. И тогда напился. Это его водой так поят. Ему в это корыто воду наливают. А я спросил, что ему есть дают. И все знали, что он ест. Все сказали, что он сено ест, что он ест картошку, и морковку ест, и сахар. А мяса он не ест. И он очень смирный. А мама сказала: - Смирный, смирный, а мне все платье забрызгал! Мама взяла меня за руку и повела. Мама говорила: - Надо, чтобы платье просохло. Я не хочу ходить чучелой. Сядем тут, на солнце. Мама села на скамейку и сказала, чтоб я тоже сел и не пылил, потому что к мокрому платью пыль прилипает. КАКОЙ МАЛЬЧИК ПЕТЯ И вдруг подошел мальчик и сказал: - Здравствуйте! А это - тот мальчик, который про птицу орла рассказывал. Я тоже сказал: - Здравствуй! А мама ничего не сказала. Мальчик спросил: - Что, устали? А я сказал, что не устали, а что это мама платье сушит. Мальчик спросил маму: - Можно, я с ним пойду, ему обезьян покажу? А мама говорит: - Не могу я пускать ребенка с неизвестным мальчишкой. А мальчик говорит: - Я известный. Меня все здесь знают. Я - Петя. Я сказал: - Мама, он - Петя. Мама сказала: - Хоть Петя, хоть рас-Петя, а никуда ты не пойдешь. И сиди, пожалуйста, на месте. КАКИЕ СЛОНЫ УМНЫЕ А Петя взял и сел ко мне на скамейку. Он сказал, что мама, наверное, оттого такая сердитая, что ее слоны вымочили. А это они не нарочно. Это они так играют: водой на всех брызгают. А слоны умные. Их научают, и они всякую работу делают: и бревна таскают, и землю копают, и воду носят. Они даже гулять с детьми вместо няньки ходят. И смотрят, чтобы детей никто не обидел. На слонах даже на охоту ездят. Сядут охотники ему на спину с ружьями, слон их везет. А они сверху в самых диких зверей стреляют. Даже тигров стреляют. А тигр очень страшный. И его здесь, в зоосаде, можно будет посмотреть. ПРО ХИЩНИКОВ Я сказал маме: - Идем! Я хочу тигра смотреть. А мама сказала, что она мокрая никуда не пойдет. Мама очень сердилась на слонов, что они ее забрызгали. Петя меня спросил, как меня зовут. Я сказал, что Алешей и что еще зовут Почемучкой - за то, что я все спрашиваю: "Почему?" А я Пете не сказал "почему", а спросил про тигра - может ли он людей покусать. Петя сказал, что не может, потому что тигр в клетке сидит железной. А то он не только людей, а лошадь может съесть. Даже быка может съесть. Медведь на что сильный, а и медведя тигр тоже заест. А я сказал: - Как же его в клетку загнали, если он всех может заесть? А Петя засмеялся и говорит: - Они не здесь, они далеко живут. Их звероловы ловят. Они их в сети ловят. И очень боятся, когда их ловят. Тигр только и ест что сырое мясо. А я сказал: - Орел тоже сырое мясо ест. А Петя говорит: - Все такие, кто без сырого мяса не может, - это все хищники. А я сказал: - Хичники? А Петя сказал: - Не хичники, а хищники. Я сказал: - Ну да, которые сильные и кусачие. Они всех едят. А Петя сказал: - Это не то что сильный. Вот бык какой сильный, а он никого не ест. Он только траву ест. А потом Петя закричал: - Ну да! А слон? Он всех сильней. А он вот мяса ни крошки есть не станет. Мама сказала: - И что за глупости! Собака мясо ест, а совсем не хищник. А Петя сказал: - Нет хищник. И собака хищник, и волк хищник, и лиса хищник, и кошка тоже хищник. Мама казала: - Сам ты хищник! А Петя сказал: - Я не хищник, потому что у меня зубы не такие. У хищника все зубы острые, и он зубами траву не может тереть, а я могу. И корешки всякие могу тереть. И зерна могу перетереть. А у хищника зубы, как пила. Мама сказала Пете, что он сам пила. И потом сказала: - Ну, пойдем. Где твои хищники? ПРО ТИГРА И ПРО ЛЬВА А я сказал, чтоб тигра идти смотреть. И мы пошли с Петей. И я услыхал, как очень громко кричит какой-то зверь. И я Петю взял за руку, чтоб держаться. А Петя сказал: - Не бойся, это лев. Он в клетке - и не выскочит. И вдруг я увидел большую клетку, а в ней ходил зверь, и у него волосы были до половины, как у Инзола. А сзади коротенькая шерсть. Только он очень большой и желтый, а не черный. И он очень сердито смотрел. А все кругом стояли и не боялись, потому что он в клетке. Я тихонько Петю спросил: - Петя, это он? А Петя сказал: - Ты думаешь, тигр? Это лев. Он тоже хищник. А у льва лапа на конце очень широкая, и там, на пальцах, когти. Петя сказал, что лев как ударит быка лапой, так и убьет. Он прыгает очень хорошо. Он так и наскакивает прыжком. Напрыгнет и заест. Его тоже сюда привезли. Он живет там, где всегда жарко. Он жару любит. Его на зиму в дом переводят, а то он зимой совсем замерзнет. Мама сказала: - Ну, посмотрел льва, и идем дальше. И мы пошли к другой клетке. А там, я думал, что ничего нет. А Петя меня поднял и посадил на забор. Там из толстого бревна загородка стоит. Это - чтоб не подходили к зверям, чтоб звери лапой не цапали. А когда меня Петя посадил наверх, я увидел, что в клетке есть зверь, только он лежал. И я думал, что это не зверь, а только кожа от него. Потому что прямо как ковер. И этот зверь весь в полосках. Желтых и черных. И зверь очень длинный. А голова у него, как у кошки. Только очень большая. И Петя мне сказал: - Вот это - он. А это "он" и есть тигр. А там около клетки ходил человек с метелкой. Он в клетку сунул метелку и стал немножко мести. А тигр вдруг голову поднял и посмотрел. И на меня посмотрел. Он страшней, чем лев. А потом тигр встал на лапы. Я боялся, что он будет что-нибудь делать. А он стал тянуться, как кошка, потому что он спал. И потом зевнул. Петя мне крикнул: - Гляди, гляди, зубы! А у тигра очень большие зубы. Прямо громадные. Они - как у меня пальцы, и еще больше. Они белые и на конце острые. А потом тигр стал ходить. Он лапами не стучал, и я думал, что он кого-то ищет. А он никого не искал. Петя сказал, что тигры всегда так ходят. Это - чтоб потихоньку подойти, чтоб не слыхали. Он так вот подойдет, а потом сразу прыгнет. А потом тигр подошел к самой решетке, открыл рот да как сделает "кха!", так даже дяди большие немного назад отошли. Мама сказала: - Фу, какой противный! А он не противный, а очень страшный. Он, наверное, укусить хотел и сердился, что не может. Оттого и сделал "кха". Это он пугал. А Петя говорит мне: - Что, Алешка, испугался? Я сказал, что испугался, только немножко. МЕДВЕДЬ Мама сказала, что она хочет медведя посмотреть. Мы пошли к медведю. Около него очень много людей стояло, и все говорили: - Что, мишка? Жарко, мишка? И кричали, чтоб он в воду лез. Петя стал меня вперед толкать, где видно. А мама боялась, что медведь может меня зацепить. И мама говорила: - Мальчик! Мальчик! Как тебя? Куда ты его пихаешь? И один дядя, красноармеец, взял меня на руки, засмеялся