Мой вам совет: не надо ничего выяснять. Идите домой и приготовьтесь к самому худшему. - Что вы имеете в виду? - сказал Георг угрожающе. - Женщина, которую вы ищите, наверняка мертва. Не надо хватать меня за ворот... Раз она не явилась по сигналу, стало быть с ней случилось нечто экстраординарное, и она не может двигаться. Вариант: возможно, попала под машину... - Пойдемте отсюда, Георгий, - сказал тихим голосом Владлен, - может, не так уж страшен черт, как малюет его этот ублюдок. Они отпустили пленника и направились к лифтам. Внизу было до странности тихо. Очевидно уже улеглась посадочная суматоха, и пассажиры заняли свои места, согласно купленным билетам. Коридоры были пусты и полутемны, горели только дежурные светильники. Наши спасатели шли, ориентируясь на указатели со стрелками. "На выход" - гласили они яркими желтыми буквами, написанными на русском языке. Коридор с наклонными стенами, вдоль которых тянулись трубы и какие-то кабели, вывел их прямо к тамбуру с огромными воротами. Метровыми буквами на воротах было написано - "ВЫХОД". Но ворота были наглухо заперты. Георг и Владлен по очереди и вместе пытались крутить какие-то колеса и вентили, безуспешно дергали различные рычаги, нажимали кнопки на панели возле тамбура. Но механизмы, приводящие в движение ворота, оставались мертвы. Владлен попытался просунуть конец монтировки в горизонтальный зазор между двумя сомкнувшимися плитами выхода, чтобы раздвинуть их, но его попытки были равносильны стремлению сдвинуть с места гору. - Эй вы! - закричал Георг, а Владлен стал бить монтировкой по железу. - Выпустите нас! Эхо прокатилось по коридору, и опять наступила мертвая тишина. Казалось, судно было необитаемым. Владлен снова принялся стучать по трубам. Адский грохот наполнил космическую баржу, который поднял бы и мертвого из могилы. Наконец откуда-то издалека послышался топот ног бегущих людей. Появились охранники. Раздались голоса: "Кто такие?" - "Так это же, наверное, те самые, что взорвали аварийный выход". - "Хватай их, ребята!" Их схватили, вывернули руки за спину, обыскали карманы и прочие места в одежде и на теле. У Георга нашли визитную карточку. Самый смышленый из охранников прочел визитку, шевеля губами, потом сказал: - Так вы от Маргариты Евграфовны... Что ж сразу-то не сказали? Отпустите их, - распорядился старший охранник. Их освободили из довольно-таки не братских объятий. Владлену даже вернули его оружие. - Ну что, мужики, мест не хватило? Сейчас что-нибудь подыщем, - сказал старший охранник, похожий на хорошо сколоченный шкаф типа "Гей, славяне!", как сказали бы Ильф и Петров. - Слышь, Василий, подыщи им конурку с мягкими сидениями. Если придется кого-то утихомирить - утихомирь. - Да нет же, ребята, вы не поняли, - стал объяснять Георг. - Не нужны нам места, нам нужно выйти наружу. Срочно. Охранники заржали, как стадо сытых лошадей. Один выкрикнул сквозь смех: "Ой, ребята, остановите ракету, я сойду!" Все заржали пуще прежнего. Отсмеявшись, "хорошо сколоченный шкаф" сказал: - Сожалею, братан, но ничем помочь не могу. Туда уже нельзя, - он указал толстым волосатым пальцем на тамбурные наружные двери. - Там космос. - Я не верю вам! - яростно выкрикнул Георг. - Ну это легко доказать, - спокойно ответил охранник. Он подошел к стене, нажал какую-то кнопку рядом с маленьким телеэкраном. Экран засветился и стал показывать сплошную темноту. - Ну и что это значит? - сказал Георг, недоверчиво косясь на экран. - Он же у вас не работает. Чернота какая-то. Если мы в космосе, то где же звезды? - Кто у нас спец по звездам? - спросил старший охранник у своих горилл. - Где Феликс? "Здесь я!", - донесся чей-то голос из глубины коридора. Гориллы расступились, пропуская молодого человека с торчащими, как локаторы, ушами и носом, напоминающим банан. На нем была такая же униформа песочного цвета, что и у давешнего знакомца с верхней палубы. - Феликс Осианович, объясните по-быстрому господину все про звезды... Краснея ушами, спец объяснил: - Разрешающая способность простой телекамеры не улавливает света звезд. Вы что, никогда не видели телерепортажей с орбиты? Там тоже небо всегда черное, без звезд. Ну хорошо. Поищем более яркий объект, чем звезды... Вообще-то эта камера вовсе не предназначена для астрономических наблюдений, а лишь для охранных целей... но попробуем. Феликс Осианович, подойдя к настенному пульту, взялся рукой за стерженек с черной головкой и отклонил его в одну сторону, потом в другую. Очевидно, он дистанционно управлял камерой, прикрепленной снаружи. На экране возникло изображение ярко освещенной части конструкции корабля. Потом изображение сдвинулось еще в одном направлении, и вдруг экран заполнило голубое сияние удивительной чистоты. Георг, как художник, это оценил. Голубой шар сместился и стал в центре экрана. Шар имел размытые очертания, но все же можно было различить и другие оттенки цветов - зеленоватые и еле заметное оранжевое пятно. Присмотревшись, Георг узнал очертания Африканского континента, перевернутого "вверх ногами". Вскоре детали изображения стерлись - шар удалялся! Да еще с какой скоростью! - Боже правый! - У Георга ослабели колени, и, чувствуя сосущую пустоту под ложечкой и какую-то общую неустойчивость, он опустился на пол. Владлен истерически закричал и метнул монтировку в экран, который взорвался, рассыпая искры. - Слушайте, мужики, - сказал старший охранник, теряя терпение, - вы постоянно что-нибудь взрываете у нас на судне. Вы создаете нам проблемы. Придется, наверное, вас связать. Владлен уткнулся локтями в какие-то трубы, закрыл лицо руками и зарыдал в голос. - Мои детки, бедные детки мои! - рыдал он по-бабьи, хлюпая носом. - Кто их будет кормить-пои-и-ить... - Вы че, мужики, - недоуменно задирая брови, пробасил один из охранников. - Эй, кончай выть, баба ты что ли? - Да вроде бы... - задумчиво произнес старший, царапая ногтем свой мощный подбородок. - Только нам тут истерик не хватало. Георг встал с пола, подошел к товарищу по несчастью, тронул его за руку. - Брось, Влад, возьми себя в руки, будь мужчиной... - Как же она может стать мужчиной, ежели она женщина? - резонно подметил один из охранников, ехидно хихикая. - Оставь меня! - вырвал руку Владлен. - Уйди! Это все из-за твоей... сучки. Не стоит она того, чтобы из-за нее... Георг грубо схватил приятеля за ворот куртки. - Не смей так говорить о ней... ты!... - Он готов был уже произнести вслух ужасное оскорбление, после которого примирение стало бы невозможно, но, к счастью, сдержался. - Если ты не играл в благородство, а в самом деле благороден, так оставайся таким до конца. Ничего нельзя делать наполовину! Надо всегда идти до конца! Ты забыл, что друг познается в беде? Беда только началась, а ты уже раскис. Я был о тебе лучшего мнения. Прости, что втянул тебя в такую историю... Но я тебя предупреждал. - Ладно, чего уж теперь - ответил вдруг Владлен, вытирая слезы и сопли. - Все, я больше не плачу. Я взял себя в руки. Где моя монтировка? - Нет, братан, - сказал подстриженный наголо, самый маленький охранник, но с грубыми руками, достававшими почти до пола. - монтировку мы тебе больше не дадим, а то, пожалуй, ты окончательно сокрушишь наш корабль. - Ладно, мужики и бабы, - подвел итог инциденту старший. - Идите отдыхайте, когда сядем, мы вас оповестим первыми. Вася, проводи господ пассажиров. Георг поднял руку, останавливая басистого охранника по имени Вася: - Минутку. До встречи с вами мы разговаривали с одним человеком... в очках, залысины, одет - в летно-техническую форму, как у этого молодого человека... - А-а... - понимающе протянул лопоухий спец. - Так это был Леонтий. Он действительно из технического персонала, как и я. Ну и что? - Он сказал, что мы можем побеседовать с хозяевами судна. Вы разрешите нам подняться наверх, в рубку? - Нет, вы точно чокнутые! - хохотнул начальник охраны. - Кто же с НИМИ общается по собственной воле? - Меня лично туда калачом не заманишь, - с содрогание в голосе произнес коротышка-охранник, втягивая голову в плечи и становясь похожим на кубик. - Ну, если вы желаете... - сказал техник с горящими, точно с мороза, ушами, - И Леонтий не против, то пожалуйста. Лифты там. - Спасибо, мы знаем, - ответил Георг и твердым шагом направился в нужном направлении. За ним, волоча ноги, поплелся верный его оруженосец. Правда, оружие у него на всякий случай конфисковали. ДЖЕНТРИ 1 Лифт стремительно доставил их на первый горизонт судна. Может быть, вверху была еще одна палуба, нулевая, но сие им было неведомо. Земляне ступили на мягкий ковер, ворс которого имитировал траву английского газона. Удивительно! Они попали как бы в другой мир. Сладко пахло луговыми травами. Духоты нижних помещений здесь не было и в помине. Интерьер этажа поражал роскошью и вместе с тем удивительной простотой. Эта была простата, что сродни гениальности. Стены искусно были расписаны растительными узорами, нигде не повторяющимися. Георг отметил, что работал очень хороший флорист. - А хозяева-то живут нехило, - высказал он свое мнение вслух. - Даже на временных, склепанных наспех посудинах. Ни в чем не желают себе отказывать. - Кругом дискриминация, - поддакнул Владлен, клокоча праведным гневом, в котором явственно проскальзывали нотки просыпающейся классовой ненависти. - Аристократы чертовы. Тоже мне, братья по разуму. Они шли по хорошо освещенному коридору, точно по залу Эрмитажа, потому что по обе стороны шпалерой на стенах располагались большие панно с изображенными на них сценами исторических битв народов. Лишь несколько картин Георг идентифицировал почти на 100% с известными ему событиями. Это: легендарные сражения из Махабхараты - битва братьев Пандавов с презренными кауравами; бой, в котором великий земной воин Арджуна уничтожает летающий город асуров. Затем следовало полулегендарное взятие и сожжение Трои, сменившиеся историческими сценами разрушения Карфагена, разрушения варварами Рима. Впечатляющими были сцены крестовых походов, Ледовое побоище, битва при Ватерлоо, Бородинское сражение, Цусимский бой, воздушная война за Англию, Перл Харбор, гигантское танковое сражение на Курской дуге, битва за Сталинград. Остальные изображения можно было соотнести с историческими событиями весьма приблизительно. Поражала своей эпической силой грандиозное сражение в космическом пространстве в близи какой-то полосатой планеты, подозрительно похожей на Сатурн с его знаменитыми кольцами. Тысячи и тысячи аппаратов с биологическим дизайном с одной стороны и с явным уклоном в конструктивизм - с другой, громили друг друга импульсными зарядами, сжигали лучами и прочими смертоносными способами. Горели люди, горел металл, горел космос. Боже! что это - сцены прошлых или грядущих битв? - Жалко, что нет "Военного совета в Филях", - сказал Владлен. - Это моя любимая картина. И еще "Аленушка"... и "Грачи прилетели" этого, как его?.. - Саврасова, - подсказал Георг. - Хороший был художник. Все его любили, потому он и умер под забором. Мы тоже прилетели... Куда теперь? Коридор закончился, и надо было думать, куда двигаться дальше. И вдруг обнаружился еще один проход, ранее не замеченный ими. Вход был без дверей - в виде арки, располагался от них по правую руку. Они миновали арку и вошли в сумрак нового помещения, дальние углы которого пропадали то ли в неком тумане, то ли черт знает в какой субстанции. Субстанция слабо светилась фиолетовым мистическим светом. Другого освещения не было и это придавало окружающему пространству жутковатую ирреальность, знакомую по фильмам ужасов. В общем-то, дешевый трюк, если вдуматься, но подобные сценические эффекты действует на нервы безотказно. Очевидно, что сделано это специально, со знанием психологии человека и с единственной целью - нагнать страху на нежелательных посетителей и своих земных рабов. И надо признать, что хозяевам корабля это удалось. Незваные гости невольно приготовились к самому худшему. Но ничего не происходило и это еще больше терзало нервы. Очень скоро, к своему огорчению, они обнаружили, что заблудились. Казалось, со всех сторон их окружает необъятное пространство. Теперь они даже не могли вспомнить, где у них тыл, где фронт. Враг применил коварную тактику полной дезориентации противника. "Эй!" - крикнул Георг, но эхо быстро захлебнулось, утонув в ползущем тумане. Его фиолетовые облака медленно взлетали из-под ног при каждом шаге. Казалось, что ты идешь по дну моря, взметая донный ил. Луговыми травами здесь уже не пахло, а пахло, наоборот, плесенью и явственно ощущалась повышенная влажность. У Георга заныло плечо. В каком-то странном предчувствии сжалось сердце, и он сказал тихим голосом, боясь нарушить жуткую тишину: "Я не удивлюсь, если сейчас мертвые восстанут из гробов и придут к нам засвидетельствовать свое почтение". - "Бога ради, не надо меня пугать, - попросил Владлен, - мне и так страшно... Уж, скорее, наоборот... может, здесь они как раз и режут свои жертвы... Чувствуете, как пахнет какими-то химикалиями..." Вдруг (это всегда происходит вдруг) вдали появился и стал приближаться голубоватый свет. Кто-то шел к ним, освещая себе дорогу электрическим фонариком. Луч света иногда устремлялся к невидимому потолку, то вновь опускался долу. - Ну вот, кажется, один уже идет, - пытался пошутить Георг, но преуспел в противоположном. Владлен уже явственно задрожал от страха. Но когда человек приблизился (а это был человек или как бы человек), все опять поменялось местами. Владлен, видя, что не монстр вышел к ним навстречу, что это просто еще один техник за работой - расслабился. Зато Георга встряхнула волна животного ужаса. Потом вспыхнула братская любовь и почти подавила первобытный страх. Человек подошел почти вплотную, направив луч фонарика себе и гостям под ноги. Туман, стелящийся по полу, ярко вспыхнул, заискрился. Освещения оказалось достаточно, чтобы у Георга улетучились последние сомнения. Да, это был его брат - Андрей. Ему по-прежнему было на вид 28 лет, хотя в начале этого года Георг с родственниками отметили 40-летний юбилей со дня его рождения. Но мертвые, как говорится, не стареют. - Андрей... братуха... - шептал Георг, не зная, что нужно делать в подобной ситуации: сжать чудом воскресшего брата в объятиях или бежать от него без оглядки. Родственные чувства взяли верх, и он рванулся навстречу к Андрею, но тот повернул фонарик и луч от него упругой пружиной уперся в грудь Георгу, не давая возможности приблизиться. Андрей и при жизни-то не любил сентиментальных проявлений души, а после смерти и вовсе стал холоден. Георг сразу это почувствовал, успокоился, вытер с лица непрошеные слезы. - Слушай, Андрей, но разве такое возможно? - недоуменно спросил Георг и отметил, что с удовольствием произносит имя младшего брата и готов повторять его снова и снова, лишь бы брат не исчез, как это бывает во сне, не растворился снова в небытии. - Как видишь... - ответил Андрей и улыбнулся своей знакомой насмешливой полуулыбкой, которая иногда так раздражала Георга, а теперь стала вдруг такой притягательной и желанной. - Это что, реинкарнация? - чувствуя себя глупо, спросил старший брат. - В некотором смысле, да, - загадочно ответил Андрей и перешел к выполнению своей миссии. - Следуйте за мной. Они пошли цепочкой друг за другом, словно по Дантову Аду, и проводник у них был подходящим к этой потусторонней, невыразимой реальности. Перед взором Георга маячил затылок, с детства знакомый. Он поймал себя на том, что пытается разглядеть над головой брата если не нимб или ангельское сияние, то хотя бы какой-нибудь ореол, но ничего такого не увидел. Воскресший брат походил на обыкновенного человека, даже одежда на нем была та самая, которую он носил при жизни. Потертая кожаная куртка с глухим воротником, джинсы, замшевые туфли. Это было странно. Георг хорошо помнил, как эту куртку вместе с другими вещами привезли из морга в узле. Мать и сестра Георга, разбирая узел, плакали... Теперь эта куртка весит в шкафу у жены Андрея, если, конечно, она ее не продала... - Слушай, Андрей, а твоей Танюшке уже шестнадцать исполнилось. Совсем большая девка выросла... - Я знаю, - бросил Андрей через плечо. - Вот как... Да... еще двенадцать лет назад Лидия рассказывала, что ты якобы явился к ней как раз перед сорокадневными поминками. Стоял в дверях и смотрел. И ей совсем не было страшно. Словно так и должно быть: муж пришел навестить жену. Это все так и было? - Да, я приходил попрощаться. - Мог бы и нас навестить. Мать все глаза выплакала, чуть не ослепла. Сколько лет прошло, а она никак не может смириться с потерей... Недавно я от нее письмо получил. Ты знаешь, в последнее время она все больше утверждается в мысли о том, что ты не... ну, в общем, не умер, а сидишь в тюрьме, и дали тебе двадцать лет. Очень огорчается, что вряд ли доживет до конца твоего срока. Пишет, что единственное ее утешение на старости лет стали сериалы... Я как это прочитал, чуть не взвыл: какой же я подлец, думаю, бросил мать, уехал черт знает куда... "А теперь, - подумал он, - с моим исчезновением у нее вообще потеряется всякий смысл в жизни. Второго удара она не переживет. Скажут - пропал без вести. Ужас!.." Владлен шел за Георгом, ухватившись сзади за его куртку. Было слышно, как стучали зубы напарника. "...А с другой стороны, - развивал тему Георг, - поскольку тело мое не будет найдено, может, это даст ей какую-то надежду, и она станет ждать. А значит - жить. Никто в мире не умеет ждать так, как матери. Будет выглядывать за шторку окна подслеповатыми глазами: не идет ли ее сыночек блудный? И так будет день за днем, год за годом, тоскливо и однообразно, пока смерть не прервет ее душевные страдания. Боже! пожалей хоть Ты мою бедную несчастную маму". - Что такое "сериал"? - неожиданно спросил Андрей. - Ты разве не знаешь?.. Хотя конечно... тебя долго не было. Здесь порядком все изменилось... Сериал - это такая телевизионная душещипательная пурга без конца и края... преимущественно латиноамериканского производства... Да! Мы разбирали твои бумаги... Нашли твои стихи, написанные от руки. И армейского периода и до. Я их перепечатал на машинке. Хотел потом переплести в виде книжечки, сделать обложку... вставить туда твои иллюстрации к стихам. Короче, все чин чином... и приурочить это к твоему десятилетнему юбилею со дня... смерти. Но все руки не доходили, ты уж прости... - Пустое это... - равнодушно ответил младший брат. - Не стоило и стараться. - Андрей, я все могу понять, даже реинкарнацию, но мне непонятно одно - как ты оказался на этом корабле?.. Да еще среди его хозяев, этих - джентри. Вот что, Андрей, поедем домой, на родину, вот мама обрадуется... Ну что тебя держит здесь? Тут не чисто... Ты должен меня слушать, я все-таки старший брат... Их проводник издал смешок, от которого волосы на голове зашевелились. - Андрей! - Георг рванулся вперед, волоча за собой Владлена. - Андрей, куда ты исчез?! 2 Вокруг них клубился туман - подвижный, изменчивый, пугающий. Андрей исчез как видение. Может, он и был всего лишь призраком? - Это был твой брат? - прошептал Владлен. - Да, младший. Он... погиб 12 лет тому назад. Черт! Он не может быть моим братом. Мертвые не возвращаются! Как ОНИ могли меня так провести... Меня, который никогда не верил в эту чушь! - Но кто же он в таком случае? - "Черный родственник"! мне следовало бы об этом догадаться раньше. И я, как малек, попался на их удочку. Расчувствовался, болван... Вот, значит, где им выдают электрические фонарики. Кстати, фонарик-то не простой. Это что-то защитное. Его лучом можно остановить слона. Или убить... - Я тоже что-то слышал про них, - откликнулся Владлен. - Куда же нас завел этот "родственничек"? Знаешь, давай поищем лифты. Прямо сейчас: повернемся на 180 градусов - и пойдем обратно. Даст Бог, кривая выведет. А то больно здесь жутко, чисто склеп какой-то... Ой! Прямо им в глаза ударил слепящий голубой свет. Заслоняясь руками, они пытались разглядеть источник света и возможной опасности. Наконец, когда глаза адаптировались, они сумели различить, что освещает их десяток фонарей типа театральных, расположенных квадратом, на вертикально поставленном каркасе. В прочем, все эти конструктивные особенности могут быть всего лишь игрой воображения, пытающегося адаптировать не виданное ранее с уже известным. Из потока света появилась фигура человека, роста невеликого, сложения если не хилого, то довольно хрупкого по сравнению с рядовым землянином. Человек приближался - черная аппликация на ярком фоне. Контуры слегка размыты, вроде как бы даже раздваивающиеся. Свет фонарей внезапно стал более мягок, перестал резать глаза, и тогда осветилась полностью приближающаяся фигура, вернее, три фигуры. Теперь их было трое: один впереди, другие чуть сзади, как бы охраняя первого. Охраняющие были заметно выше ростом, типично земного облика. Все были одеты в черную униформу, покроем похожую на мундиры военно-морских сил Запада. Главный имел украшения типа серебряных аксельбантов. На правой стороне его мундира пламенела пурпурная восьмиконечная звезда. Может быть, это была какая-то награда типа ордена за боевые заслуги. Они так же тщеславны, как и люди, подумалось Георгу, значит, что бы там ни говорили о их сверхчеловечности, ни что человеческое им не чуждо. Значит, есть точки соприкосновения. Это вселяло надежду. - Послушайте, - сказал Георг, выступая вперед и беря на себя инициативу переговоров. - Давайте поговорим без этих мистических выкрутасов. Главный поднял руку. Орден его полыхнул угрожающим огнем. Значит, это все-таки не орден, а оружие, с тоской подумал парламентер. - Ни шагу дальше, ни слова больше без моего разрешения, - произнес чуждый голос под черепной коробкой Георга. - Что ты хочешь? Разрешаю говорить. - Верните корабль с людьми на Землю! - потребовал Георг, бледнея от собственной дерзости. - Это невозможно. Задавайте другие вопросы. Не много. - Кто вы? - Не твое дело! - резко ответил человек с аксельбантами, которого Георг мысленно назвал "полковником". Хорошенький диалог получается, подумал Георг, разглядывая "полковника". На вид ему было лет 60, или 160 - все зависело от точки зрения на молодость и красоту. Тип лица - восточный. Кожа имела темно-оливковый оттенок. Глаза слегка раскосые, мудрые, но в них отсутствовала человеческая теплота. - Для каких целей перевозятся люди? - С целью создания новой космической расы. - Расскажите это вашей галактической бабушке, - дерзнул перечить Георг, предчувствуя провал переговоров и потому пускаясь во все тяжкие. Грозный джентри дернулся, как от удара. Лицо его исказила гримаса отнюдь не дружественная. Казалось, сейчас вырвется молния из сверкающих глаз высокого иерарха космоса и испепелит наглого землянина. Но внезапно, словно кто-то дернул за некую скрытую веревочку: джентри как бы переменился, его ротовая щель сложилась в подобие улыбки. Случилось чудо. Неожиданно немногословный "полковник" разоткровенничался, словно получил неслышимый приказ вести себя повежливее. Но откровение это было не словесным, вернее, не голосовым - "полковник" не произнес ни слова, - а телепатическим. Это было словесно-образное послание в свернутом виде, которое, попадая к вам в мозг, разворачивается там во всю ширь, круша ваши прежние представления о мире и о вашем месте в этом мире. И тогда Георг и Владлен поняли следующее. 3 С незапамятных времен Логос, Божественная Высшая Сущность, сеет жизнь на пригодных для этих целей небесных телах, которые он сам же и породил в первоначальном акте Творения (под кодовым названием "Большой Ба-бах!"). Одним из объектов такого воздействия стала Земля. Миллиарды лет назад по средствам метеоритов сюда были заброшены семена жизни, споры, в которых содержались цепочки ДНК. Когда на планете установились благоприятные условия, эти семена дали всходы. Бурный всплеск жизни породил богатую флору, а затем и фауну. Еще раньше зародилась жизни на планетах соседней звездной системе Центавра. Родным солнцем джентри была звезда, которую мы называем Проксима, что значит, Ближайшая. Проксима Центавра - тусклый красный карлик. Вот почему на Земле джентри вели преимущественно ночной образ жизни. Солнечную систему они начали осваивать в давние времена, когда человека еще не существовало как разумного вида. Именно джентри, собственно говоря, и возвысили один из видов обезьян до мыслящего существа. С помощью селекции и генной инженерии из ныне вымершего вида обезьян был выведен вид хомо сапиенс. Джентри нужны были разумные слуги, помощники, работники. В качестве таковых они создали и использовали новую породу существ. Когда сверхраса Центавра вступила в Галактическое Сообщество, ей было указано на недопустимость использования в колониальных мирах разумных существ в качестве рабов. Пришлось джентри даровать человеку вольную. Так на одном небесном теле стали параллельно развиваться две разумные космические расы. Одна вела дневной образ жизни, другая - ночной. Дневная раса была дикой, звероподобной, некультурной. Колонисты с Проксимы, тонко телесные полуэфирные разумные существа, напротив, находились на очень высокой ступени развития. Пищей для джентри служили овощи, пресные лепешки, сладкие печенья и свежее мясо без соли (сейчас они отказались от употребления мяса, полностью перейдя на вегетарианскую диету), для питья используют исключительно чистую родниковую или талую воду из высокогорных родников. В основном они обитали в Ирландии, на севере Италии и некоторых других странах Европы. (Впрочем, ни перечисленных названий, ни самих стран в те далекие времена еще не существовало.) Для них был характерен кочевой образ жизни, максимально приближенный к природе. Они не любят жары и яркого солнца, поэтому с наступлением лета откочевывали в северные районы. Табор сворачивал свой нехитрый скарб и уходил в небо. Полуэфирные тела джентри позволяют им перемещаться по воздуху, но для дальних перелетов они использовали семейные суда. Эти чудесные корабли, с мачтами и парусами, плыли по воздуху, как по воде, наводя на людей суеверный трепет. Между собой джентри общаются в основном телепатически. Их скупая речь состоит из свистящих звуков и применяется лишь в случаях эмоциональных всплесков - восхищения, радости, горя. При общении с людьми они часто используют свое умение изменять облик, что при хорошем знании местных языков и обычаев, позволяет им незаметно проникать в людскую среду. Их философия - философия кочевников: "движение - есть общий закон жизни", они считают: ничто не умирает, все развивается циклически, периодически обновляясь и совершенствуясь, переходя из одной формы в другую. Эти постулаты, заимствованные человеком у бывших своих хозяев, легли в основу индийской религиозной доктрины о реинкарнации. Прибывшие со звезды Проксима были столь могущественны по сравнению с хомо, что именовали себя джентри. Что приблизительно можно перевести как - высшая раса. Джентри занимают промежуточное звено в космической иерархии, находясь между грубо телесным человеком и сверхцивилизацией Духов. Они с легкостью могли бы уничтожить человечество как излишнюю, докучливую, весьма опасную породу, но боятся возмездия со стороны Высшей Сущности, Высшего Разума или Бога - назовите, как хотите, - которой (которому) подчиняется все созданные этой Сущностью разумные и неразумные существа во Вселенной. Народ джентри можно отнести к тому же классу существ, о которых издревле слагались потрясающие воображение человека различные легенды, это - гномы, эльфы, гоблины, карригены, лепрошены, сильфы и прочие, вплоть до элементалей, которые весьма зловредны и, вследствие своего примитивного уровня развития, занимают низшую ступень в иерархии эфироподобных существ. Джентри в целом - высокообразованный, культурный народ. Однако общество у них строго кастовое. Раньше в основном это были земледельцы и пастухи (теперь, с производством искусственной пищи, надобность в подобных профессиях отпала, но хранители этих знаний живут). Весьма почитаема каста ученых-мудрецов. Основа и опора общества - каста рабочих. Но особым почетом в обществе джентри считается аристократический класс военных. Из его среды обычно выдвигается очередной глава табора, Кормчий, выбираемый сроком на 99 лет. Однако в законные права на власть Кормчий вступает лишь когда его кандидатуру утвердят на Общем Слете, который проводится раз в четыре года. Верховодят Слетом Семь Великих Сестер, это они утверждают кормчих и вообще руководят жизнью всей Колонии, рассосредоточенной по Земле. А на вершине этой пирамиды господствует Праматерь. Таинственная, почти бессмертная она инвольтирует на всех и на каждого в отдельности, от нее исходит сила жизни. И смерти. Именно поэтому ее тщательно берегут и охраняют. Где находится ее резиденция, никто не знает, кроме Великих Сестер, которые ей прислуживают. Праматерь непорочна. Размножается по средством партагенеза. Раз в тысячу лет от нее отпочковывается Дочка, которая автоматически становится Праматерью. Поскольку две Праматери не могут существовать на одной территории, Дочка вынуждена переселяться с излишком народа в иные места обитания. Раньше это были другие земли, позднее - другие звездные системы. По мере становления человеческого общества и его экспансии во все новые и новые земли, конфликты людей с джентри становились все острей. Случались даже тяжелые сражения, давние отголоски которых сохранились в ирландском фольклоре. Джентри, как пришлым чужакам, в конце концов, пришлось уйти в тень человеческой цивилизации, чтобы молодому птенцу хомо ничто не мешало развиваться. Иногда они помогают людям, иногда вредят, преследуя свои, узко расовые цели. Они построили форпосты на вершинах недоступных гор, где в хорошо оборудованных подземных жилищах продолжают исследования, а также хранят знания, накопленные за миллионы лет своего развития. Иногда они похищают людей, для проведения над ними опытов, иногда перемещают "сквозь время" для тех же целей. Джентри давно овладели секретами магических технологий. Их летающие корабли не требовали никакого топлива (в человеческом понимании этого слова). Древние летописи относят этих таинственных существ к представителям "секретной федерации". Но в целом они лояльны к сверхрасе хомо сапиенс. К этому их обязывает долг опекунства. Высшие Космические Иерархи заинтересовались любопытным, многообещающим гибридом, существом со звериной сущностью, но с искрой Божьего разума в башке, и повелело джентри присматривать за ним. Как оказалось, новый вид имеет уникальную приспособляемость. Он выживает и размножается в условиях частичной и полной изоляции, что является, безусловно, смертельным для других галактических рас, как то: гувов, тринтийцев, свентонов, хогро-торго и других. Человек уникален тем, что не умеет читать мыслей, то есть не наделен способностью к телепатии, за это природа в виде компенсации наделила его интуицией и неограниченной духовной свободой - свойствами мозга, в общем-то, неведомые для народа джентри. 4 Передавая информацию о человеческой так называемой свободе воли, о личностном восприятии жизни и смерти (когда человек умирает, ему кажется, что вместе с ним гибнет Вселенная), "полковник" презрительно улыбался (если это можно было назвать улыбкой), но Георг интуитивно уловил, что под гримасой презрения джентри скрывается плохо замаскированная зависть. Действительно, насколько Георг смог постичь полученную информацию о социальной структуре народа джентри, а стало быть, и других космических рас подобного вида, они есть не что иное, как высокоорганизованные муравьи, объединенные общим нейроцентром. Имея коллективный разум, они не знают междоусобиц. Они могущественны в своей согласованности и целесообразности действий. Но в этом могуществе была своя ахиллесова пята. Если нанести точечный удар по их коллективному мозгу, спрятанному под бронированным колпаком где-нибудь на дне океана или в космосе, или под землей, - то вся их цивилизация будет мгновенно уничтожена. В этом их коренное отличие от землян, которые, будучи даже частично уничтоженными, частично рассеянными по планете, все равно сохраняют свою жизнеспособность и успешно продолжают борьбу за выживание. Мало того, еще находят силы для ответных действий. Вот почему, сделал вывод Георг, они с такой опаской относятся к военному арсеналу человечества. Несомненно, они бы постарались уничтожить нас, как потенциально опасного противника, если бы Высший Разум не наложил вето на такие действия. Человек для джентри вместе с тем был объектом интересных исследований. Эта загадочная особь для джентри была непонятна своим подчас иррациональным поведением, пренебрежительным отношением к логике, тяге к абсурду как эстетической категории, жаждой личной наживы, к сексу, не преследующему целей деторождения, к авторскому праву и все, что с ним связано - индивидуальная слава, почести и прочая, и прочая... Уважение к правам личности, как и сами права личности, очевидно, им, старшим братьям по разуму, тоже неведомы. Георг сделал запрос: зачем все-таки понадобилось Высшему Разуму взять под защиту и опеку столь дерзкого, агрессивного и неконтролируемого отрока, каким является новая земная раса? В чем, так сказать, сверхзадача этого опыта? В конце концов, уязвимость ментальных цивилизаций с лихвой перекрывается их распространенностью во Вселенной. В ответ Георг получил подернутый туманом недосказанности, но, по сути, пугающий ответ: Из глубин Вселенной надвигается враг такой интеллектуальной и физической мощи, что только рассеянное по личностям сознание новых землян сможет эффективно ему противостоять. "Кто этот враг, сие нам неведомо, но он грядет", - высказался словесно джентри. Георг прочел в глазах "полковника" ничем не прикрытую ревность к новым землянам как к любимчику Мирового Разума. Лицо джентри сморщилось от обиды, как лицо младенца, готового заплакать. Георг был удивлен столь интенсивным проявлениям эмоций у существ холодных и рациональных. Не о нем ли, об этом Вселенском Чудовище, повествует Библия. Может быть, не имея возможности обратиться к человечеству как к целому, Высший Разум через избранных им, так называемых пророков, обращается к миллиардам человеческим существам на личностном уровне, используя для этого "священные" книги. Библия, Коран и прочие "святые" писания воистину глас Божий, то есть глас Высшего Разума. Может быть, продолжал думать Георг, потому что над обитаемыми мирами нависла угроза духовного и физического порабощения со стороны неведомого Дракона, Высший Разум в спешном порядке и занялся разведением и рассредоточением по планетам уникального разумного существа, именуемого человеком. Индивидуума в высшем смысле слова, яркая индивидуальность которого подчас ему же самому мешает жить спокойно. Но она же, индивидуальность, явится залогом победы в грядущих вселенских битвах с Мировым Змием. А он, Змий, уже, вероятно, готовит почву, укрепляет фундамент для строительства на нем своего Здания Власти. Псевдоколлективистские лжеучения, как отравленные жало, уже внедряются и будет еще внедряться в тело человеческой культуры с целью унифицировать человеческое сознание, обезличить его и, в итоге, окончательно его поработить. Впрочем, Змий, скорее всего тут ни причем. Просто Разум предпочитает развиваться по шаблону, так хорошо зарекомендовавшему себя в деле создания высокоэффективных космических цивилизаций. Вот он и подсказывает сознанию идейки типа коммунистического псевдобратства, где Вождь, он же Отец Народов - суррогат коллективного мозга нации, а отдельная личность есть не более чем винтик. Так было, но так уже не будет. Человек ступит на сцену Космической Истории и с его приходом начнется (собственно, уже начался) новый этап ее, Истории, развития. Маленький Давид - человек - победит Голиафа-Дракона, так сказано в Библии. Ибо Мировой Разум предвидит Будущее, если не сам его творит. Тут Георгу пришла в голову интересная мысль, достаточно безумная, чтобы быть истинной, о том, что пресловутый Мировой Разум, быть может, сам же и породил Чудовище. Как средство от скуки. И как противоядие от раковой опухоли застоя, каковыми опухолями, быть может, страдают с виду благополучные космические цивилизации, а на самом деле давно ставшие импотентами в самом широком смысле этого слова. Воистину, неисповедимы пути твои, Господи, и дела твои! Аминь. БЕЗДНА Георг вынырнул из контакта и ухватился за реальность, как человек, чудом выплывший из стремнины, несшей его к водопаду, где бы он и сгинул. Пагубен для человеческого сознания телепатический контакт, ибо разрушает индивидуальную целостность восприятия мира. Все равно, как если бы человеку, с его ограниченным полем зрения, вдруг подключили фасеточные глаза стрекозы. И это еще слабо сказано. Перед глазами до сих пор мелькали фрагменты мыслеобразов, как стекляшки калейдоскопа. Чьих мыслеобразов? Своих, джентри или Мирового Разума, использовавшего "полковника" в качестве живого передатчика? Возможно, от этой раздвоенности восприятия, этого сеанса шизофрении раскалывалась голова и тошнило. А может, просто от переизбытка информации. С ним уже такое бывало, когда он любопытным юношей, приехав с родителями в Москву к родственникам отца, к дяде Владимиру и тете Ие, отправился с ними в Третьяковскую галерею. Обойдя всего два зала, юному Георгу стало плохо от колоссального впечатления, полученного созерцанием полотен великих мастеров. Поход закончился сидением на ступенях храма искусств в предобморочным состоянии: с бледным лицом, тошнотой, головной болью. Разумеется, он, как все творчески одаренные люди, был излишне впечатлительным, что называется без ограничителя, который спасает обывателя (вот почему он, обыватель, так часто равнодушен). Но, судя по плачевному состоянию Владлена, ему тоже пришлось перенести шок. Если бы Георг знал, сколь болезнен телепатический контакт, то ни за что не позволил бы джентри воспользоваться привычным для него способом общения - только аудиоконтакт! Это заметка на будущее. Впрочем, в будущем он не желал бы иметь ничего общего с общественными высокоорганизованными насекомыми. - А они не очень-то вежливы, - сказал Владлен, массируя виски и болезненно морщась, - ушли, даже не попрощавшись. Ну и ладно, спасибо, что хоть купе нам предоставили. Георг огляделся и вдруг осознал, что и в самом деле находится в четырехместном "купе". Для двоих - это было излишней роскошью. - Ты не заметил, как они нас сюда доставили? - полюбопытствовал Георг, инспектируя взглядом помещение. - Это было похоже на перемену кадров в кино, - ответил напарник, устраиваясь на мягком диванчике. - Только что, вроде, мы стояли перед ним, как перед прокурором. Потом сразу бац! - и мы уже в камере. - Чудеса древних цивилизаций. Накачали нас информацией, аж из ушей прет, - пробурчал Георг и тоже стал устраиваться возле столика, что находился между диванчиками. - А вежливости ты от них не жди. Насколько я сообразил, понятия личности у них отсутствует или весьма условно. Они и нас-то, наверное, воспринимают как мобильный ощущающий орган Суп