мама. Она меня потеряла, а теперь нашла. а - А... у... - запнулся я, повернувшись к Наташе, но она спрятала голову мне за плечо и до скрипа стиснула зубы, из желтых глаз лились слезы. Что ж, супруга у меня всегда отличалась как вспыльчивостью, так и сентиментальностью. а - А ты - папа. Сейчас мы пойдем домой? а - Конечно! а - Я бы не был так уверен, - сдержанно зашептал Анцифер. - Мы никуда не можем пойти, пока нe утрясены все формальности. Структура времени не терпит вольных шуток. Вы должны до конца пройти весь свой путь. Возможно, я становлюсь навязчивым, но этот вопрос присутствия крови... а - Ладно, - сдался я. - Ваши предложения? а - Линяем отсюда! - неожиданно завопил черт, подпрыгивая на месте. а - Что-то случилось? а - Еще как! Там... мама дорогая, чуть было не совершил хороший поступок! В общем, у жены спроси. а - Наташа, тут Фармазон беспокоится, ты ничего такого не чувствуешь? а - Какой еще Фармазон? а - Потом объясню. Но ты что-нибудь чувствуешь? а - Не знаю... - Она втянула трепещущими ноздрями воздух. - Опасность... злоба... смерть... Нам надо бежать! а - Куда? - Я подхватил ребенка на руки, готовый ко всему, волчица бросилась к дверному проему, быстро осмотрела улицу и кивнула нам. Мы бежали по пустынным перекресткам, поднимая столбы пыли. Девочка не плакала, а лишь сильнее прижималась ко мне. Я никогда не представлял себя отцом, но, если бы у нас с Наташей были дети, мое понимание счастья было бы полным. И сейчас, крепко держа совершенно чужого ребенка, я вдруг почувствовал, что она - моя... Эта девочка - моя! Я никогда никому и ни за что ее не отдам. Когда понимание такого простого факта окончательно сформировалось у меня в голове, я остановился. Наташа и близнецы по инерции пронеслись еще шагов десять и уж потом повернулись ко мне. а - Сережка, ты что, устал? Дай ее мне, бежим. а - Нет... а - Но они же найдут нас! Ты понимаешь?! Они ищут меня, а найдут нас всех! - закричала моя жена. - Это не волки... не настоящие волки, это оборотни! Я всегда успевала убежать, но если они почувствуют ваш запах... а - Я знаю. Я очень много знаю. Гораздо больше, чем ты можешь предполагать. Но я не буду от них убегать. а Наташа так и замерла с открытой пастью. Анцифер подтолкнул Фармазона, и черт заговорил в совершенно непривычной для него серьезной манере: а - Так нельзя. Хозяин, ты сходишь с ума. Мы ведь не враги тебе, и она не враг. Послушай, не надо всего этого героизма, беги. Она - спасется, девочку мы с Анцифером вытащим, обещаю, но ты - беги! Пожалуйста, очень тебя прошу. а Я отрицательно покачал головой. а - Сергей Александрович, не надо принимать скоропалительных решений. Мы, может быть, не самые лучшие духи, которые могут быть у человека творческого склада, но мы действительно являемся отражениями вашей мятущейся души. Не будет вас, кому мы нужны по большому счету? Пусть лучше ангел и черт ведут долгую борьбу за вашу душу, чем они скорбно отнесут ее на высший суд в небеса. Послушайте нас, мы оба присоединяемся к просьбе вашей жены - спасайте себя, бегите! а - От кого?! - не выдержал я. - От этого престарелого маньяка?!! Он гоняет меня по всему миру, вернее, по всем мирам. Он превращает мою жену в волчицу, он крадет ее талисман, он мешает жить всем хорошим людям, он заставляет метаться, постоянно оглядываясь... Из-за него льется кровь, рвутся жизни, гибнут ни в чем не повинные души. Хватит! Где он?! Эй, Сыч! А ну, выходи; Больше ты никого не убьешь!.. Я не боюсь тебя! а - Любимый, - еле слышно выдохнула Наташа, - что же ты со мной делаешь? Как я люблю тебя... а - Да, Серега... - мечтательно протянул черт. - Завидую я тебе. Услышать такое признание перед самой смертью... приятно, да? а - Чего ты каркаешь, нечистый дух?! - возмутился было Анцифер, но осекся, увидев в конце улицы знакомый силуэт старого волка. а Сыч! Он принял мой вызов и пришел принять последний бой один на один. Бой, в котором победитель получает все... И он пошел ко мне медленными скользящими шагами, с гордо поднятой головой, а зеленый огонек ненависти в его глазах светился, как адское пламя неистребимого, всепоглощающего Зла. Я ждал. Но вот из-за угла выскользнула еще одна фигура, за ней другая, третья, потом еще и еще. Старый Сыч оставался верен себе, я напрасно заподозрил его в излишнем благородстве. Оборотень был не один. Следом за ним, не отставая и не обгоняя, маршировали еще шестеро вервульфов. Они сразу узнавались, отличаясь от обычного волка размерами, крутизной мускулов, огромными зубами и ненавистью... У них у всех была одинаковая ненависть в глазах. Ко мне, к Наташе, к ребенку, ко всему живому... а - Мне страшно, - неожиданно сказала девочка. а - Не бойся, я никому не позволю тебя обидеть. Произошло что-то странное, я совершенно не чувствовал страха. Ни малейшего! Я твердо знал, что, если хоть один из этих зверей попытается оскалить зубы, я разорву его пополам. Просто руками, как лист бумаги. Анцифер встал рядом, закатывая рукава, и меня нисколько не удивило, что он явно собрался драться. Фармазон занял оборону слева, разминая кисти рук и делая короткие, разогревающие движения каких-то восточных боевых стилей. Только моя Наташа так и застыла столбом,вздыбив шерсть, обнажив клыки и недобро поблескивая глазами. Теперь уже мы жаждали драки! а - Кто ты, человек? - хрипло спросил Сыч, остановившийся в нескольких шагах. - И откуда знаешь мое имя? а - Я - поэт. Сергей Гнедин. Запомни на будущее, чтоб было что вспомнить на том свете. а - Ты перешел нам дорогу. а - Так было всегда, оборотень, разве ты не помнишь? а - Откуда я могу знать тебя? Мы убили многих, но борьба не закончена. Волчий Пастырь всегда поставляет нам свежее мясо. Сегодня он послал тебя и... ребенка. Лакомый кусочек. Это будет только мое блюдо. а - Ты - кровавый маньяк! Сумасшедший мясник! А ну вспоминай, вспоминай меня... Кто отнял у тебя Наташу? Кто расстроил казнь в монастыре, кто спас Фрейю, кто помог крысюкам, кто выручил медведей? Кто всегда вставал наперекор твоим планам? Вспомни меня! а Под яростным напором моего голоса оборотень отступил. Прочие волкодлаки не знали, как себя вести, поэтому тоже попятились назад. Я передал ребенка под Наташину защиту, подобрал занесенный песком обломок металлической трубы и поднял его над головой. Сыч бешено заревел, оборотни поддержали его пристыженным ревом, а потом все смешалось... Это была грязная уличная драка, без правил, без совести, без чести. Меня свалили, изорвали пиджак, местами покусали, но не настолько, чтобы до смерти. Я бил их трубой по головам, без всяких фехтовальных изысков. Вряд ли кого убил, но шишек наставил - это точно. Наташу видел краем глаза: кажется, она спокойненько рассказывала ребенку сказку. Случайные оборотни, бросавшиеся к ней, отлетали как от стены, видимо наталкиваясь на какую-то прозрачную сферу. Что ж, она ведьма, а значит, вполне сумеет о себе позаботиться... В пылу драки, когда все толкаются, падают и мешают друг другу, трудно обстоятельно запомнить, что как было. Обычно описания сражений лепятся из показаний нескольких очевидцев, один я мало чего скажу... Анцифера почти не видел, он был где-то за моей спиной и, судя по тому, что сзади меня ни разу не укусили, дрался очень успешно. Вот Фармазона помню отчетливо. Геройский черт с переливчатым воплем бросился в самую гущу оборотней и, сцепившись с врагами в плотный клубок, четверо на одного, катался в пыли. Были слышны только жуткий вой да базарная ругань, и клочья шерсти красиво летели по ветру. Мне достался старый Сыч, он уже успел дважды получить трубой по голове, но рвался уравнять очки. Ему удалось повалить меня наземь, но в общей толчее я кое-как отпихался ногами. Потом откуда-то сверху пролился яркий сияющий свет, и я ощутил себя лежащим высоко-высоко, на огромной ладони белого ангела. а - Сереженька, прочтите что-нибудь... у нас нет иного выхода. В другое время я бы не рискнул толкать вас на дорогу колдовства, а сейчас сам прошу. Читайте... а Горячие рифмы ударили мне в висок, я выпрямился, кривясь от боли в укушенной ноге, но старался произносить каждое слово ясно и отчетливо: а Хотите, я побуду вашим псом? а Лохматым романтичным сенбернаром... а Хотите, я пребуду вашим сном а Лирическим или сплошным кошмаром? а А может быть, мне сковырнуть звезду, а Оправить в серебро и в алых лентах, а Приплюсовав шалфей и резеду, а Вам поднести коленопреклоненно? а Настало время выдачи слонов а И превращений черепашек в принцев. а В любой любви гармония без слов - а Обычно не обязанность, а принцип. а Принципиально... Буду. Вашим. Я. а Не слишком важно - где, когда, насколько. а Закружит нас волшебная струя а В прыгучем танце под названьем "полька". а Хотите, мы изменим весь сюжет а И повесть станет праздничным романом, а Где ваш полуодетый силуэт а Интимно тает в мареве туманном. а Душа скользит с высокой крутизны, а Я ухожу, глуша огонь желанья а И на ладони вашей холм луны а Изысканно целую на прощанье... а Уже на последней строфе я почувствовал непонятный зуд во всем теле, мягкую, ломающую истому и с ужасом понял, что сам покрываюсь шерстью! x x x а - М-да-с... Не уверен, что это ваше лучшее стихотворение, - сдержанно откашлялся Анцифер. - Ну а что же вы теперь собираетесь делать? а - Драться! - храбро гавкнул я. а - В таком виде? - Ангел извлек ниоткуда большое модельное зеркало. Я... не слишком удивился увиденному. Ну разве только исчезнувшей одежде. Потянулся, почесал задней лапой за ухом, повертел хвостом, зевнул, исподволь проверяя качество клыков. Не могу сказать ничего плохого - отличный пес получился! Краса и гордость Сен-Бернарского монастыря. Ангел кротко вздохнул, размахнулся как боулинговым шаром, целя мной в кучу разбушевавшихся волкодлаков. Четверо с переменным успехом гвоздили Фармазона. Трое, включая Сыча, возились у непонятной "стены", воздвигнутой моей женой - ведьмой. Наташа не принимала активного участия в драке, она и наша девочка сидели рядышком, болтая, как закадычные подружки. Ребенка совершенно не волновало, что с ней разговаривает страшная волчица, а в двух шагах исходят слюной злобные монстры. Чем она ее так пленила? Завоевать такое безграничное доверие ребенка ох как не просто... В этот момент Анцифер совершил бросок! Все смешалось... Я кубарем врезался в старого Сыча, сметя всех, кто попадался по дороге. Когда он поднялся на ноги, то едва не бухнулся вновь от удивления. Перед ним стоял... я! Не беспомощный интеллигентный мужчина в костюмчике, с бесполезной железякой в руках. Нет! Здоровый четырехлетний сенбернар, с мощным костяком, метр двадцать в холке, с тяжелыми лапами, упрямым лбом и внушительными зубами. Такой же оборотень, только собака, а не волк. Древнейшая вражда, вечное соперничество, родовая месть - все это выплеснулось откуда-то из генных глубин памяти и вспыхнуло яростным огнем вековой ненависти. Мы происходили из одного корня, одной крови, но когда-то, безумно давно, собаки стали помогать людям, и волки до сих пор не могут простить им этого "предательства". Сыч прыгнул на меня с места, без разбега, грозя вцепиться в горло... Будь я по-прежнему человеком - на этом все и закончилось бы. Мое собачье тело реагировало иначе, быстрее, жестче, интуитивнее... В последнюю секунду я подставил плечо, развернулся и, перебросив через себя волка, прижал его к земле обеими лапами. Ей-богу - я бы его загрыз! Но в этот момент на меня бросились те двое, которых я раскидал раньше... Теперь борьба приняла иной оборот. У меня не было страха. Наверное, сенбернары настолько флегматичные, что им плевать, сколько врагов у них на пути. Я дрался со всеми, я был тяжелее и сильнее их, на моей стороне стояли приемы тысяч поколений псов, отважно вступающих в схватку с волком. Вой, рев, рык, кровь, клочья шерсти, совершеннейшая неразбериха схватки и... неожиданное ощущение пустоты вокруг. Оборотни бежали! Кто-то быстрее, кто-то едва волоча ноги, но они уходили все. Последним хромал старый Сыч. а - Мы еще встретимся... Ты слышишь?! Я запомнил тебя, поэт! а Еще толком не отдышавшись, я бодро потрусил к Наташе. Все тело горело недавним боевым азартом, я ощущал себя просто великолепно и, если бы было надо, мог драться еще сколько угодно... Бамс! От неожиданного удара лбом я даже присел на хвост. Между мной и Наташей ничего не было. Она тоже изобразила удивление, быстро пробормотала нужное заклинание, и прозрачная стена растворилась, будто ее не существовало. а - Извини, любимый, я забыла... Надеюсь, ты не очень ушибся? а - Шишка будет, - мрачно пообещал я. - Бедняжка, какой же ты у меня нежный... Иди сюда, я тебя поцелую в лобик, и все пройдет. - Наташа быстро лизнула мой лоб и ласково потерлась щекой о пушистое плечо. - Фрейя, поцелуй папу, он так храбро сражался за нас, что заслуживает награды. а - Кто? - не понял я. - Как ты ее назвала? а - Фрейя, - объяснила девочка, пытаясь обхватить ручонками мою могучую шею. а - Мама Наташа сказала, что так меня зовут. В честь твоей далекой подружки. а Возразить было нечего. Моя жена еще не могла знать Фрейю, но в этом мире мне уже надоело всему удивляться. Просто я чувствовал, что все больше и больше привязываюсь к этому ребенку. Хотя так легко играть столь высокими понятиями, как папа и мама, не в моих правилах. Да и Наташа могла бы быть чуть посерьезнее. Кто мы этой девочке? Случайные люди, отважные спасители, непонятные звери или приемные родители... а - Ну что, пойдем домой? - Я на все махнул лапой, само собой как-нибудь утрясется. а - Да-а... спасибо, что напомнил. Ну-ка, признавайся, кобелина, как ты сюда попал? а - Не выражайся при ребенке! Меня отправил сэр Мэлори, ты его знаешь... вернее, еще не знаешь, но вы познакомитесь в скором будущем. а - Не увиливай от ответа! Ой, у тебя кровь на боку... Стой смирно, не двигайся. Не хватало только подхватить какую-нибудь инфекцию в этом пыльном городишке. - Она пылко бросилась зализывать мою боевую царапину. а В тот же миг мир вокруг взорвался цветными искрами и удовлетворенный голос сэра Мэлори громко произнес: а - Вот так все оно и было! Грям собудаль, аль фиюсь хрюксель мопс. Мисюсь, ибн мисюсь... x x x а Когда я открыл глаза, передо мной стоял радостный летописец и протягивал фужер с коньяком: а - Вы блестяще справились с наитруднейшей задачей, молодой человек. Мне удалось все заснять на видеокассету, думаю, вам и вашей супруге доставит удовольствие просмотр этих редких кадров. Да не стойте же вы столбом!а Сойдите с пентаграммы и пройдемте в кабинет, там еще остались бутерброды, а вам явно надо подкрепить силы. а Действительно, все тело болело так, словно меня пропустили через посудомоечную машину. Сделав первый шаг, я неожиданно понял, что снова стал человеком, даже одежда на мне прежняя и ботиночки ничуть не запылились. Неужели ничего не было? а - Вы отсутствовали почти четыре минуты. За столь долгий период можно было совершить многое. Я очень в вас верил, но такое... вы нашли и спасли невинную девочку, вы повернули вспять стаю хищников, вы отлично дрались с оборотнями, применив парадоксальное по сути своей заклинание, и оно дало непревзойденный результат! Волки, что бы они о себе ни думали, всегда боятся собак. Этот страх издревле гнездится в их подсознании, страх перед человеком и его друзьями. Одним своим превращением вы лишили врага морального преимущества! а - Я был не один, мне помогали. а - Ваша жена? О, она отлично справилась с защитой девочки. Перемещающийся щит из неподвижного воздуха - абсолютно великолепная идея! Надо будет попросить у Наташеньки рецепт, такая штучка всегда может оказаться очень полезной. а - Ради Бога, она закончит закрутку и охотно поделится с вами заклинанием. Но вообще-то я имел в виду Анцифера и Фармазона. а - Так они тоже были там?! - искренне удивился старый рыцарь. - А я-то ломал голову, что это оборотни сцепились в клубок и куда это вы взлетели перед тем, как обернуться собакой?.. Да вы кушайте, кушайте! Вот бутерброды с колбаской, сыр свежий.. Фужерчик поднимите. Вот так, за победу! а Я наскоро проглотил пару бутербродов и, извиняясь, бросился к телефону. а - Фарьяшинар, брике лентонаро! Тепортика, кянти орма. Зарните, зарните. Серпод миус... а - Наташа?! - Я лихорадочно сжимал трубку. а - Да? а - Привет, это я. а - Где ты пропадаешь, счастье мое? Вы еще не наговорились? Тогда передай сэру Мэлори, что завтра мы ждем его на ужин, я буду печь торт. а - Торт? а - Ну да, такой треугольный, с трубочками и вишенками внутри, как ты любишь... Сережа, что-нибудь случилось? а - Да... Нет! Я хотел сказать... с тобой там все в порядке? а - Конечно, а что со мной могло случиться? а - Не знаю... наверно, ничего. Все в порядке, да? а - Все в полном порядке, солнце мое! Приходи побыстрее, пожалуйста. Пока, целую. а - Она ничего не знает и пока ничего не помнит, - деликатно объяснил хозяин, когда я повесил трубку. - Главная цель достигнута, мы выяснили, что на губах у вашей супруги была ваша кровь, оставшаяся там после того, как она зализывала вам рану. Кстати, не болит? а - Нет, - автоматически ответил я и, спохватившись, полез под рубашку. На левом боку алела свежая, едва затянувшаяся царапина. а - Могу дать пластырь, чисто на всякий случай. а - Спасибо. Значит, все это было... а - Естественно, одагомпа. Афкашор рийфе му лямпеорно, ота мин вяй-вяй мао. а - А почему тогда она ничего не помнит? - переспросил я. а - Еероском - к ачесткол циметитут. Фин... па лапуза хетлион миз? Нарт наоминц люф. Воф ли, моф ли, е ингертиосимпускии... Мя? а - Ладно, не буду с вами спорить. В конце концов, какая мне разница... а Уже в прихожей, прощаясь, я пожал дружескую руку сэра Мэлори и напомнил, что завтра вечером мы ждем его на ужин. а - Завтра? - уточнил он. - А... понимаю, вам надо подготовить жену... Это очень разумно. Она у вас эмоциональная женщина. а - К чему подготовить? а - Да не волнуйтесь, девочка мне совершенно не помешает. Между нами говоря, я даже буду рад, по этому дому так давно не топали детские ножки... а Наверное, у меня было очень глупое выражение лица, потому что галантный хозяин сочувственно вздохнул, разворачивая меня к двери: а - Не буду задерживать... Вы очень устали, идите домой, Сергей Александрович. Мы с Фрейей обязательно будем к ужину... а - Где... где она? а - Что вы кричите? Разбудите... а - Где она? - Я опрометью бросился назад в квартиру, пробежал мимо кабинета, гостиной, той комнаты с пентаграммой... Спальня! Ну конечно же... Я осторожно вошел и... этого не может быть! На широкой кровати под балдахином безмятежно спала та самая девочка. Маленькая испуганная замарашка... Хотя уже нет... Ее мордашка и ручки сияли чистотой, светлые волосы разметались по подушке, а ночная рубашка радовала новенькими кружевами. Носик сопел ровно, по губам блуждала улыбка, наверное, ей снился хороший сон. а - Так сладко спит, - растроганно прошептал сэр Мэлори за моей спиной. - Все-таки хорошо, что вы ее удочерили, у такой замечательной крошки обязательно должны быть родители. а - Как... я... как это... получилось? а - Почему вы у меня спрашиваете? - подозрительно сощурился хозяин. - Нет, вы сегодня явно переутомились... Уходите на какие-то считанные минуты, возвращаетесь в виде потрепанного пса со спящей девочкой на спине, пока я переношу ее в ванную, мою, переодеваю, укладываю в постель и укрываю одеяльцем, вы вновь превращаетесь в человека. Я не берусь обсуждать те или иные достоинства вашей магии, но если так пойдет и дальше... У вас ведь просто отшибает память! Согласитесь, что склероз более приличен моему возрасту. а - Она... прелесть, - тихо сказал я, почти не слушая ворчания старого рыцаря. а - Не будите ее... девочке и так досталось. Пусть она выспится, а завтра... а - Сегодня! Как только проснется - сразу домой, прошу вас. Наташа там с ума сходит, ищет ее, так что, пожалуйста, как только встанет - вы сразу к нам. а - Хорошо. Я, конечно, немного удивлен таким бурным проявлением отцовской любви, но... Вы с женой всегда отличались оригинальностью поступков. Я верю, что девочке... будет с вами интересно. Но бегите же, вас ждут. а - Спасибо, сэр Мэлори. До вечера, надеюсь, прощаемся ненадолго. а - Ломиха, маус ломиха... Панг рикоп, ф искюрпис вастос. Камоминс каф! а Мы еще раз пожали руки, я нежно глянул на спящую девочку и отправился домой, размышляя, как именно преподнести эту радостную новость моей жене. В смысле - тот неопровержимый факт, что хотя она ровно ничего не помнит, но у нее уже есть дочь, ей четыре года, ее зовут Фрейя и сегодня вечером сэр Мэлори вернет ее в наш дом. Надеюсь, Наташа обрадуется... То есть конечно же обрадуется, только вот как она все это воспримет? Уже на ходу я поймал себя на том, что иду не один. Слева и справа от меня колыхались белые и черные подолы длинных одеяний. Господи, я же про них совершенно забыл! а - Ребята, вы целы?! - Поочередно мы обнялись с ангелом и чертом. Анцифер не пострадал, а вот Фармазон держал левую руку на перевязи, изображая безнадежно раненного страдальца. Не уверен, что можно всерьез покалечить бесплотного духа, но тем не менее мой черт старательно это демонстрировал. а - Мы старались, как могли. а - Да уж, оторвались со вкусом. Между прочим, в нарушение всех моральных норм и служебного долга. Если в наших конторах узнают об этой безобразной драке - поувольняют на фиг! Мне-то, в принципе, рукоприкладство не запрещено. Я еще в молодости в совершенстве овладел борьбой нанайских мальчиков и гурьбой нанайских девочек, а вот Циля... а - Господь наш изгонял торгующих из храма кулаками, а не проповедями, - хладнокровно отметил ангел. - Если вопрос стоит ребром, то добрая драка - меньший грех, чем постыдное бегство. а - Спасибо, друзья. Мне крупно повезло, что вы у меня есть. Когда мы входим в игру командой, враг тушуется и думает только об обороне. Сегодня вечером у нас с Наташей радостное событие - в наш дом входит маленькая девочка по имени Фрейя. Прошу ее любить и жаловать как нашу родную дочь. а - Секем на раз! - подмигнул черт, радостно потирая ручки. - За это дело надо выпить! а - Непременно, - пообещал я. - Придем, сядем, сам налью... а - Это правильно! Вот это как раз очень даже справедливо! Мудро, я бы сказал... Порядочно с твоей стороны... Прилично, чутко, пристойно, возвышенно, естественно, человеколюбиво, и я бы даже выразился -- с пониманием! На руку не смотри, рюмку я и одной поднимать могу. а Под шумный аккомпанемент Фармазона мы ввалились в подъезд. Уже на третьем этаже, у самой двери, Анцифер сунул руку за пазуху и извлек новую видеокассету. а - Я успел снять копию у сэра Мэлори, надеюсь, он не обидится, а вашей жене будет интересно взглянуть на то, что она странным образом забыла. Я мало что понимаю в магии, но уж как-то гладко все у нас получается, вы не находите? а - Нет, - буркнул я, выхватывая кассету, - ничего не нахожу и вам не советую. Давайте хоть сегодня проведем вечер тихо, по-семейному, без разборок и проблем. а Близнецы согласно кивнули, я нажал кнопку дверного звонка... x x x а - Не заперто, любимый! а - А откуда ты знаешь, что это я? а Мы прошли в прихожую. Наташа выпрыгнула из кухни в яркой футболке и бриджах. Судя по сияющему лицу - закаток у нас на всю зиму, а томатным соком она упилась до отвала. а - Любимая, нам надо поговорить. а - Да! Все, что ты пожелаешь. - Она гикнула, одним прыжком влетая мне на руки. Это была наша "семейная" игра, своего рода символ безграничного доверия друг к другу - если я не успею подставить руки, она страшно ударится спиной об пол. Поэтому я всегда успеваю. - Спрашивай! а - О чем? а - Ну, о том, о чем ты собирался со мной поговорить. а - Я был у сэра Мэлори... а - Знаю, а ты знаешь, сколько банок я накрутила? Сережка, томатным соком я обеспечена на... на... на две недели минимум! а - Что?! - Иногда она меня так поражает... Я едва не выронил драгоценную супругу. а - С тобой все ясно. Поставь меня на пол. Так, теперь слушай, сюда звонил генерал, просил передать тебе привет и сказал, что дипломатическая договоренность достигнута. Мятежа не будет, а крысюки приглашены в специальные отряды по расчистке города. а - Прямо как у Гленна Кука... - вырвалось у меня. а - Что именно? а - Так... некоторое сходство сюжета. Но, видимо, крысюков во всех мирах используют одинаково. На самом деле я хотел поговорить с тобой о другом. Ты... ты помнишь тот день, когда... я пришел с подносом, а твои губы были перепачканы кровью? а - Да... конечно... - Она мгновенно помрачнела. - А почему ты спрашиваешь? а - Пожалуйста, выслушай меня внимательно. Сэр Мэлори предложил мне отправиться в прошлое и самому убедиться в твоей полной невиновности. Он думал, что я, как беспристрастный свидетель, смогу правильно оценить ситуацию и выявить момент подставки. Видишь ли, он тоже был уверен, что ты не могла убить ребенка... Но все пошло не по плану. Я... а - Ты не смог пассивно наблюдать и постарался все сделать по-своему! - угадала Наташа. - Ладно, что из всего этого получилось? Надеюсь, ты не слишком подкорректировал мое прошлое? Я бы почувствовала... а - Пойдем, посмотришь сама. - Я обнял ее за плечи, проводил в комнату и включил видео. - Вот, сэр Мэлори как-то умудрился записать все произошедшее на пленку. Мой ангел захватил с собой копию, полагаю, что тебе это будет интересно. Только ничему не удивляйся и не убивай меня в порыве сиюминутного гнева. Дождись конца фильма, а уж потом делай со мной все, что хочешь, договорились? а - Посиди рядом. а - Нет... тебе лучше посмотреть это самой. Я подожду на кухне. Зови, если что... а Сунув кассету в пасть видика, я поцеловал жену в щечку и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Мне необходимо было оставить ее наедине со своим прошлым. Пусть она сама, и только она, без чьего-либо участия или упрека, убедится в том, что же произошло тогда на самом деле. Я прав или нет в том, что произошло после моего вмешательства? Но в любом случае ясно, что моя жена здесь совершенно ни при чем! Кухню оккупировали близнецы, Анцифер мазал маслом хлеб, а Фармазон, как водится, потрошил холодильник. В этом деле ему никто не конкурент... а - Ну че, братан, все сказал? Волчица твоя небось в слезах сидит... Ты тоже присядь, не робей, держи хвост пистолетом, с бабами все не слава Богу. Циля, дай бутерброд человеку! Вот еще колбаски сверху положи... а - Как она это восприняла? а - Спасибо, Анцифер... - Я взял бутерброд. - Ну... как восприняла -- еще неизвестно. Я поставил кассету и ушел. Нет, подготовил, конечно, нормально... Объяснил, что к чему, со всем остальным она должна разобраться сама. а - Мужики, сегодня есть выбор - водка, ликер паршивый, две бутылки пива и начатое шампанское. Нет, это просто праздник какой-то... В общем, кому что? а - А сок есть? - спросил ангел. а - Только томатный, - честно предупредил Фармазон. а - Тогда не буду рисковать... Мне, пожалуйста, полрюмочки ликера. Много, много... ну, куда ты льешь? Вровень с краями, даже не поднять... Что ж мне теперь, отхлюпывать? а - Ну извини... Хочешь, я отхлюпну? а - Иди ты! - Ангел быстро прикрыл рюмку ладонью. а Я предпочел шампанское, черт остался верен сорокаградусной. Вообще-то я не прогрессирующий алкоголик, но почему-то в последнее время все спешат угостить меня чем-то очень крепким. И Фармазон в этом деле - первый! Как ему удается так легко меня подтолкнуть? а - Работа такая, - подмигнул лукавый, поднимая первый тост. -- Чтобы склонить человека к греху, мы в Аду изучаем генетику, психологию, философию и массу других сопутствующих наук. Все это надо знать, ибо человек, а тем более творческий, - натура тонкая, возвышенная. Его голыми руками не возьмешь... Так выпьем же за то, чтобы хоть иногда ты опрокидывал рюмочку не из-за подстрекательства нечистого, а ради друзей, которые у тебя есть и всегда будут. За нас с Цилей! а Мы чокнулись. Фармазон тут же разлил по второй. Теперь слово взял Анцифер: а - Дорогой Сергей Александрович... Сережа... Я от всей души и от лица всех здесь присутствующих хотел бы искренне поздравить вас с успешным завершением героической эпопеи. А еще пожелать удачи в новом качестве -- вы добровольно становитесь отцом. Это серьезное испытание... Выпьем за то, чтобы у вас хватило терпения, такта и любви! а - Серега, теперь ты скажи чего-нибудь, - проникновенно сморгнул слезу черт, разливая по третьей. а Я встал, на мгновение задумался, держа фужер обеими руками... а - Анцифер и вы, Фармазон. Позвольте мне поднять этот тост за вас. За вас обоих. Со всеми вашими недостатками и добродетелями, спорами и объятиями, драками и взаимовыручкой... Я очень вас люблю и дорожу обоими в равной мере. Наверное, это неправильно и глупо... Если вы - лишь отражения света и тени в моей душе, то получается, что я люблю сам себя?! Это нескромно. Просто оставайтесь такими, какие вы есть, и не забывайте обо мне ни в горе, ни в радости. Нас - трое! А это классическое сочетание. За вас! а Под звон бокалов в кухню потерянно вошла моя жена. а - Все пьешь... один... а я... я... там! Она бросилась мне на шею и разревелась. Слезы лились, как душ Шарко, я вымок буквально в одну минуту. Это не было горем, не было истерикой, не было отчаяньем или болью... Наташа выплакивала весь груз сомнений, терзаний, незаслуженных обид и подозрений, которыми разрушала сама себя все это время. Она заливала меня слезами облегчения, исподволь освобождая свою душу. Анцифер и Фармазон мягко растаяли в воздухе, какие понятливые... Прошло добрых минут пятнадцать, прежде чем Наташа, клубочком свернувшись у меня на руках, перестала всхлипывать. а - Давай я отнесу тебя в ванную, ты приведешь себя в порядок, а потом мы выпьем кофе и поговорим... а Она кивнула. Мы уже сидели за столом, когда Наташа наконец решилась. Первый вопрос был мне известен еще до того, как она его произнесла: а - Сережа, где наша девочка? а - В настоящий момент спит. По крайней мере, спала как сурок дома у сэра Мэлори. Я не хотел ее будить, да и тебя надо было как-то подготовить. а - Глупости! Я сейчас же пойду за ней. а - Не надо, через час или полтора он сам приведет ее сюда. Ты же приглашала его на ужин. а - Но... завтра. а - Да? А я почему-то решил, что сегодня. Так мне перезвонить, сказать, чтоб не приходили? а - Дурак! Ни в коем случае, - надулась она. - Прости меня, но... нельзя же так шутить. Пойдем, нам надо сделать детскую. а Почти полчаса мы потратили в шуме и спорах, раскидав по полу десяток разных журналов, включая знаменитый "Салон", подбирая нужный интерьер, освещение, меблировку и игрушки. В результате детская комната по площади едва ли уступала гостиной. Все цветное, яркое, душистое, куча игрушек на любой вкус, стол для лепки и рисования, замечательная кроватка с огромными подушками, целый гардероб в шкафчике с "котятами", целая полка больших детских книг... Наташа настаивала на установке модельного столика с маленьким компьютером, но я убедил, что ребенку слишком вреден резкий переход от дикой жизни в заброшенном городе к завалу всеми благами цивилизации. У детей тонкая психика, не стоит подвергать ее такому перенапряжению. а - Ладно, все... пусть будет, как будет. Если девочка захочет что-нибудь другое, я при ней же все переделаю. Теперь, пожалуйста, сходи на кухню и достань из холодильника фрукты, я поставлю их здесь, на столике. а Положив все на блюдо, я краем уха уловил непонятный скрежет. Что-то тревожное шевельнулось в душе. Я прибавил шаг и... замер - Наташи не было. Лишь белесая субстанция, смутно напоминающая контуры ее тела, дрожа, как сигаретный дым, таяла в воздухе. Ни звука, ни крика, ничего... У меня опустились руки. Чувство безвозвратной потери захлестнуло сердце. Господи... по полу, стуча, покатились яблочки... x x x а - Блин! Че это было?! а - Прекрати ругаться, не видишь - и без тебя тошно. Видимо, у нас очередные проблемы. Наталья Владимировна изволили исчезнуть... а - Ну, это козе понятно. Я хочу знать, сама она на такое сподобилась или наш улыбчивый умник опять экспериментировал с любовными стихами? а Я тоскливо обернулся. Очень хотелось ругаться, да не на кого. Даже на самого себя - не за что. Анцифер и Фармазон стояли плечом к плечу, на лицах обоих было написано самое искреннее удивление. а - Она просто растворилась... Я на кухне был... слышу, скрежет - бегу сюда. Она же... и сказать-то ничего не успела. а - Сереженька, только не волнуйтесь! Не принимайте близко к сердцу. Мы во всем разберемся. Дорогой Фармазон, пожалуйста, выясни по своим каналам, что могло произойти. Я в свою очередь подниму на ноги весь небесный легион. а - Не, Серега, ну ты заметил, как он со мной разговаривает? Когда ему надо, так "дорогой Фармазон", а когда мне надо, так "изыди, бес поганый"! Циля, клянусь бабушкой, после такого обращения ты бы у меня снега зимой не выпросил, но ради хозяина... а Я прикрыл глаза, очень медленно сосчитал до десяти и, скрипя зубами, отправился к телефону. Номер сэра Мэлори был свободен, но никто не подходил, впрочем, через несколько гудков сработал автоответчик: а - К сожалению, меня нет дома. Я вышел буквально на муфиф син омотрон. Норсин ен при норвонц уй лярвострой пит. Кузерлют и я сам вам перезвоню. а Повесив трубку, я повернулся так резко, что близнецы, навострившие уши за моей спиной, даже отпрыгнули. Под суровым взглядом Анцифер потупился, а Фармазон покраснел. а - Сергунь, ты мне только скажи: вот я прав или не прав? а Я медленно взял с комода крупную китайскую вазочку, взвесил ее в руке, взглядом смерил расстояние до лба черта... а - Ша! Обойдемся без вредительства. Я все понял. Ты не в себе -- поговорим серьезно. Я имею весомое предложение - этажом выше висит табличка на дверях: "Профессиональное гадание. Услуги гипноза и ясновидения. Натуральная оплата". Валим наверх, выясним, куда запропастилась твоя супружница, и мы с Цилей быстренько доставляем тебя на нужное место. Дальше ты сам, согласно характеру, привычкам и обстоятельствам. Идет? а - Пошли. а Я развернулся к дверям, но Анцифер удержал меня за руку: а - Сергей Александрович, это абсолютно исключено, потому что совершенно невозможно! Во-первых, вполне вероятно, сэр Мэлори с девочкой уже в пути, не могут же они прийти к запертым дверям?! Во-вторых, гадание есть грех, ибо сказано в Писании: "...не верь судьбу предсказующим", А в-третьих, что это значит, "натуральная оплата"? В каком смысле вы намерены платить натурой?! а - Циля, в ЭТОМ случае за хозяина рассчитаюсь я! -- торжественно провозгласил черт. - Надеюсь, никто не будет против? а - Решено. Пойдемте быстрее. Да, Анцифер, насчет сэра Мэлори вы абсолютно правы, поэтому хочу попросить - дождитесь их здесь. Приведите в гостиную, займите чем-нибудь, накормите. В общем, квартира в вашем распоряжении. Пусть подождут, мы буквально на пару минут. а - Но... а как же... Нет, нет, ни в коем случае! Я - с вами! а - Не спорь с хозяином, суслик длинногривый! Забыл, что теперь он главный? а - Без тебя разберусь! - цыкнул на брата белый ангел. - Сережа, я, конечно, рад бы помочь вам от всей души, но вы просите невозможного. Что я могу для них сделать? Они же меня не видят и не слышат! а - Непринципиально, - отмахнулся я, - вы вполне в состоянии открыть дверь, пододвинуть стул, разогреть чайник и включить телевизор. Справитесь, мы в вас верим! а Обалдевший от такого поворота событий, Анцифер безропотно пропустил нас на площадку и автоматически прикрыл дверь. Я бросился наверх, шагая через две ступеньки. Действительно, прямо над нашей квартирой находилась то ли гадальная контора, то ли предсказательский офис. Табличка была металлическая, новая, а дверь почему-то замызганная и неструганая. Под табличкой мелом написаны слова: "Входить без стука". У каждого свои причуды... Фармазон услужливо толкнул дверь, и мы вошли в коричневый полумрак прихожей. Где-то далеко горел слабый керосиновый свет, слышались женский смех и сочные звуки поцелуев. а В этом волшебном Городе можно было ожидать чего угодно, я уже не слишком удивлялся "растяжимым" размерам квартиры. Шли мы не очень долго, и никто на нас не покушался. аа- Серега, есть совет: переговоры надо вести мне. а - Нет! - категорически отрезал я. а - Ой, ну не строй из себя неприступного зануду с комплексом плохой наследственности. Ты же сам видел, как здорово у меня это получается. Я же - врожденный дипломат! а - Помню, как же... и твою заботу в монастыре, и за столом у барыни, и вообще, я иду сюда по сугубо личному делу, а ты, если не забыл, моя "натуральная оплата". а Черт ахнул и едва не вписался в стену, когда я ловко ушел за поворот. Наконец открылась большая комната, выдержанная в строгом стиле фильмов ужасов. Черные, драпированные стены, чучела зверей и птиц, большой стол, покрытый пурпурной скатертью с винными пятнами, на нем хрустальный шар величиной с арбуз. Добавьте еще кучи соответствующего псевдомагического барахла, "создающего атмосферу, и картинка будет завершена. Уже по одному интерьеру мне стало ясно, что здесь мы ничего не узнаем. В таком месте мог обитать только дешевый шарлатан. Или шарлатанка. Или целых две шарлатанки, отметил я, когда из-под стола дружно выползли две "разнокалиберные" барышни. Первая была тощей, как циркуль, с короткой стрижкой и грязным моноклем в глазу. Ее уши оттягивали замысловатые серьги в виде серебряных крыс. Вторая, наоборот, напоминала низенький стол с ножками, носила две толстенные косы и не выпускала из подпиленных зубов замурзанную сигару. При виде меня они деловито перемигнулись, обнялись, смачно чмокнули друг друга в губки и гулко расхохотались... а - Садись, стихотворец. Тебе кофе или чай? а - Вы... мне? Кофе, если не затруднит. а - А если затруднит? - интимно подмигнула маленькая, толкая локтями подружку. а - Тогда не надо, - твердо решил я. - У меня к вам дело, если можно, то давайте обойдемся без церемоний. а - Какой важный, - кивнула другая, и они снова захихикали. Я почувствовал себя в идиотском положении. Фармазон, доселе честно хранивший надутое молчание, неслышно подкатился слева: а - Ну, я же говорил! Видишь, как они с тобой... Не жадничай, дай и мне попробовать... а - Э... милые дамы! - Я намеренно возвысил голос. - Поверьте, мне очень дорога каждая минута нашего дружеского общения, но на этот раз я действительно пришел по делу. Проблема в том, что... а - Поэт, ты табличку на двери видел? - сжалилась тощая, а - Да, - признал я. - А откуда вы знаете, что я поэт? а - Так вот, на табличке указано: ясновиденье! Что ж ты тут дурацкие вопросы задаешь? Мы о тебе и так все знаем. Пришел жену искать? Да не молчи, говори четко. Нет? Да? а - Да. Она пропала. Максимум десять минут назад. а - Подробности! а - Растворилась в воздухе, как привидение какое-то. Не сказала ничего, ни здрасте, ни до свиданья. Обычно она предупреждает, если что. Вы... сможете мне помочь? а - Поможем, сестричка? - Толстая