автонбусе, который используется для незаконных ездок... "Ленвые" экскурсии по городу для провинциалов... Записынвайте номер... x x x Томин, Кибрит и Знаменский входят в кабинет, прондолжая оживленный разговор. -- Удивительная заученность движений, особенно у этого... -- Тутаева, Зинаида, -- подсказывает Томин. -- Гранмотное получилось кино. Вавилов снимал? -- Он, -- говорит Пал Палыч. -- Не было впечатленния, что вот, мол, балбесы, а на редкость чисто орудуют? -- Мелькнуло, -- признает Томин. -- А они балбесы? -- Да, Зиночка. Здесь, -- Пал Палыч касается лба, -- небогато. Между прочим, насколько слаженно они кранли, настолько сейчас действуют вразброд. -- Отсутствует моральная сплоченность? -- хмыкает Томин. -- И они абсолютно не собирались попадаться! К этому не готовились. -- Самонадеянность? К чему ты клонишь, Пал Панлыч? -- Что кто-то их натаскал, Зинаида. Внушил веру в успех. Сплотил, -- отвечает за него Томин. -- Так? -- Так, Саша. Уровень замысла и исполнения выше, чем их способности. Пахнет башковитым режиссером!.. Я занимался арифметикой. Что изъяли при обысках, вы знаете. Сильно меньше, чем рассчитывали. Складываем: изъятые деньги, плюс стоимость купленных вещей, плюс то, что пропили-прогуляли. В итоге у каждого не хватает большой суммы, которая неизвестно куда делась. Они выражаются туманно: утекла. -- А не припрятали? -- Фокус, Зиночка, в том, что не хватает примерно поровну. -- Ты их шевельнул? -- спрашивает Томин. -- На режиссерскую тему? В штыковые атаки ходил! Не пробьешься, рот на замке. -- Если был уговор четвертого не выдавать, значит, все-таки обсуждали... -- начинает Кибрит. -- Вариант поимки? -- заканчивает Пал Палыч. -- Я грешу на очные ставки. Такая иногда коварная штука! -- Слушай, Зинаида, слушай! Новое слово в уголовнном процессе! Я тебе выловил из водички Калмыкова, он назвал остальных, а те строят невинность. Как было не дать очных ставок? Да ты их вскрыл Калмыковым, будто консервным ножом! -- Но тот же Калмыков мог сигнализировать: признанемся от сих до сих, учителя оставляем за кулисами. -- А! Что толку гадать? Опять Томин, опять ноги в руки. Теперь ищи режиссера. Сколько одной обуви сносишь! -- Попробуем сберечь подметки, -- улыбается Пал Палыч. -- Составь мне список знакомых Колесникова, Калмыкова и Тутаева. -- И дальше? -- Есть одна мыслишка, авось сработает. x x x Вероника Антоновна выходит из лифта, отыскивает нужный номер квартиры. Собравшись духом, нажимает кнопку звонка. В дверях появляется хорошенькая, совсем еще юная девушка. -- Здравствуйте, вам кого? -- вопросительно произнносит она. -- Вы сестра Дашеньки Апрелевой? -- Да... -- Могу я повидать вашу маму? Девушка делает движение внутрь, но какое-то сомненние заставляет ее вернуться. -- А зачем? -- Понимаете... Я Былова... Девушка приглушенно ахает. -- Марат -- ваш сын? -- шепчет она. Вероника Антоновна кивает. Девушка тянет ее из принхожей на лестничную площадку. -- Я не пущу вас к маме! Зачем вы пришли? Как вы могли прийти к нам?! -- Я должна узнать... что произошло тогда с Дашеньнкой и Колей... Мне намекнули, будто Марик... будто он в чем-то виноват... -- Он во всем виноват! Он их бросил, а мог спасти! Он все равно что убийца! -- Как вы можете это говорить?!.. -- заклинает Веронника Антоновна в ужасе. -- Это все говорят! Все, кто там был! x x x А Марат, не чуя беды, готовит новую "постановку". Будущие исполнители -- "экскурсовод" Миша и водивнший автобус Сергей -- сидят у него над чертежом, по которому Марат водит указкой. -- Во дворе вас высадят, перед вами будет второй корпус от въездных ворот, -- говорит он. ...Былова в своей комнате ставит на проигрыватель пластинку с собственной записью и тихо выходит в конридор. ... -- План первого этажа, -- продолжает инструктиронвать Марат. -- Это коридор. -- Людный? -- осведомляется Миша. -- Нет. Левая стена вообще глухая -- зал заседаний. Справа -- библиотека, медпункт и одна лаборатория. Конридор упирается в вестибюль, здесь касса. К ней надо успеть без четверти два: деньги будут уже готовы, а получатели еще не явятся. Третьим пойдет парень в форме военизированной охраны. Он блокирует коридор и в слунчае чего даст вам дополнительное время. -- На что нам лишний? -- говорит Миша, испытующе глядя на Марата. -- Шел бы сам. -- Я?.. -- Ты же гарантируешь безопасность. -- Миша, меня там знают, -- выворачивается Манрат. -- Иначе бы с радостью! -- Надежный? -- спрашивает Сергей. -- Парень-то? -- Надежный. Раньше выкупал у проводников пустые бутылки -- с поездов дальнего следования. И, естественнно, сдавал. -- Сколько имел? -- с живым интересом спрашивает Миша. -- Точно не скажу, но жил не тужил. А теперь насчет бутылок, сами понимаете... Обиделся человек, озлился. Надежный. -- Всех прижали, дышать нечем! -- ярится Миша. -- Кому, к примеру, мешали наши экскурсии? А нашлась сволочь -- стукнула! Сторожа нашего с автобазы попернли, такое милое дело загубили! Тут хуже сатаны ознлишься! -- И еще комиссия, -- сопит Сергей. -- Какая комиссия? -- По трудоустройству, -- отвечает Миша. -- Довели нас с Серегой: идите работать, идите работать... -- Это не страшно. Оформлю вас в сторожа. Ночь дежуришь -- практически просто присутствуешь, -- двое суток гуляешь. Тепло, светло, диванчик, и не обязательнно коротать время одному. В самый раз для румяных молодых людей. Приятели переглядываются: пожалуй, годится. -- А чего платят? -- вопрошает Сергей. -- Ты намерен жить на зарплату? Что вам зарплата, други, когда деньги везде! Читаешь вывеску "Продмаг", думаешь: это сколько же? "Почта" -- то же самое. По улице пройти невозможно -- сплошные искушения! "Панрикмахерская" -- деньги, "Аптека" -- деньги. "Сувениры", "Мебель", "Кафе", "Парфюмерия" -- везде лежат, родимые, ждут умелых рук! Обезуметь можно! В глазах Марата и впрямь тлеет диковатый огонек. Парни наэлектризованы соблазнительными речами. Через минуту Серега нарушает воцарившееся молчание, прислушиваясь к меланхолическому романсу за стеной. -- Это мать, да? Как жалостно поет-то, прям за сердце... -- Однако вернемся к делу. -- Марату претит обсужндать с ними материнское пение. -- Главный вопрос -- влезть в кассу. Шухер подыметнся, -- говорит Миша. -- Предусмотрено, -- кивает Марат. -- За что себя уважаю -- умею придумать нестандартный ход. Кассирша отопрет сама. -- Шутишь! -- Ничуть. Под дверью кассы ты, Миша, -- у тебя натуральней получится -- кричишь отчаянным голосом: "Марья Петровна! Скорей, Федор умирает!" Это хороншенько отрепетируем. -- Кто такой Федор? -- Обожаемый муж кассирши, трудится рядом в лабонратории, -- показывает на плане, -- больное сердце. Естенственно, она бросится к умирающему супругу. Как только откроет дверь, зажимаете ей рот и оглушаете по голове. -- Это давай ты, -- говорит Миша приятелю. -- Ладно. -- Остается взять деньги и уйти через подъезд, котонрый я показывал. Там будет ждать синий "Москвич"... -- На словах все проще пареной репы. -- Не на словах, Миша. Люди со мной уже работали, и весьма успешно! ...Мы видим переднюю, где Вероника Антоновна, стоявшая под дверью комнаты Марата, медленно отстунпает, держась за голову. Она все слышала и все поняла о сыне до конца. x x x Пал Палыч осуществляет свою "мыслишку". -- Держите бумагу, -- вручает он Сене Калмыкову чистый лист. -- Пишите сверху: "Следователю Знаменснкому". Пониже: "По вашей просьбе собственноручно сонставляю перечень своих знакомых". -- А для чего? -- подобострастно спрашивает Калнмыков. -- Для приобщения к делу. Следствие, суд и адвокаты должны знать, в каком кругу вы вращались. Если сочтут нужным, кого-то попросят вас охарактеризовать. ...Теперь перед Пал Палычем Сема Тутаев. Он заполннил лист донизу, перевертывает, задумывается. -- Всех-всех писать? -- Конечно. Наверно, будут и положительные отзывы? -- Обо мне? А то как же! -- Вот и пишите. Учтем. ...Завершение процедуры мы наблюдаем с участием Ильи Колесникова. -- Вот, пожалуйста. Все. -- Он протягивает Пал Палычу три листка, густо испещренных именами. -- Отдельно я озаглавил "Друзья", отдельно "Разные знакомые". -- Многочисленное общество. -- Старался уж никого не забыть, гражданин следонватель! x x x -- Какой вечер чудесный, -- говорит Стелла, выходя с Барсуковым из подъезда его дома. -- Где ваши окна? Он ведет ее за угол и показывает. -- Отсюда слышно, если кто-нибудь из ребят пронснется и заплачет? -- Они не просыпаются! Однако Стелла садится на скамью, и он опускается рядом. За незначительными фразами, из которых вяжется разговор, проглядывают взаимный интерес и симпатия. -- Почему плаксики, Леша? Боевые ребята. Оптинмисты. -- До года стоял дружный рев -- прозвище по старой памяти. А моя мать зовет барсучата. Барсуков -- барсучата... Спасибо вам, что пришли. -- Вам спасибо, очень вкусно накормили. Для мужчинны вы образцово ведете дом. -- Если честно, не всегда такой порядок. Сегодня -- в вашу честь... Удивительно, живем чуть не рядом, и я вас не видел! -- Много ли вы замечаете -- кроме барсучат? -- Иногда все-таки замечаю!.. Но в целом вы правы: я принадлежу им. Стараюсь возместить... чего они лишены. Перевернуло меня, понимаете? Теперь все только с точнки зрения их пользы. -- А будет ли польза, Леша? Позиция опасная. -- Избалую, испорчу? Говорили. Говорили, что выранстут махровые эгоисты. Но не надо об этом, Стелла! Боюсь... поссоримся, едва познакомились. -- Ну и глупо... Знаете, Леша, я все равно скажу, что думаю. Если суждено поссориться, лучше не тянуть... Не то что балуете, -- начинает Стелла, помолчав. -- Чтобы избаловать, как это обычно понимают, вам не хватит материальных средств, извините за прямоту... Но вы стенлете ребятам под ноги свою жизнь, как ковровую дорожнку. Что от вас останется лет через десять, Леша? Кормянщая единица? А сыновьям нужен отец -- яркий, смелый... чтобы гордиться... Подражать. Потеряете себя -- они тоже много потеряют. Стелла сказала то, о чем Барсуков до сих пор не задумывался. Что, если предостережения ее справедливы? -- Мы поссорились? -- после паузы спрашивает Стелла. -- Нет... может, вы опять правы? Надо это обдумать. -- Договорились! -- Стелла протягивает руку, Барсунков задерживает ее в своих ладонях. x x x Вероника Антоновна с маленьким чемоданчиком меднленно пересекает переднюю. У наружной двери оборачинвается и смотрит вокруг странным пристальным взором. Касается концертной афиши на стене. Задерживает взгляд на двери в комнату Марата... Медленно выходит на лестницу, и замок за ней глухо щелкает. x x x -- Ни в одном списке его нет! -- говорит Томин, потрясая бумажками Калмыкова, Тутаева и Колесникова. -- "Забыли" мотоциклисты общего приятеля -- Маранта! Скрыли и тем выдали! -- Вот: отсутствие информации есть тоже информанция. Так что это за Марат? -- Любопытно я на него вышел. Зондирую домашнних. Говорят, часто звонили какому-то Марату, назнанчали встречи, но нам про него ничего не известно. Ах ты, думаю, соблюдал конспирацию, как же до него добраться? И вдруг сестренка Тутаева -- малявка с консичками -- вдруг заявляет, что у Марата мать -- знаменнитая певица. Фамилия? -- спрашиваю. Знаю, говорит, только не помню. Бились, бились, потом я чисто по наитию: "Не Вероника ли Былова?" И, представляешь в точку! -- Итак, Марат Былов. Кандидат в режиссеры... -- Режиссер, Паша! -- уверенно поправляет Тонмин. -- Вот послушай про него. Подающий надежды мантематик и завзятый альпинист. То и другое в проншлом, -- отвечает он на удивленное движение Пал Палыча. -- Два с половиной года назад повел группу в горы. После конца сезона. Хотел кому-то доказать свое превосходство над простыми смертными. Внезапно -- ледяной ветер, снегопад. Короче, двое новичков погибнли. Он их покинул, спасая собственную шкуру. По месту происшествия завели было дело об оставлении без понмощи, но оно развалилось. За недоказанностью... Самонвлюбленный, легко входит в доверие, умеет влиять на окружающих. -- Но это немножко из другой области, чем касса. -- Не скажи! Я отлично представляю: считал себя героем, люди верили, шли за ним без оглядки. Красовалнся, рисовался, -- бац! -- публично открылось, что подоннок. Альпинистская среда его изгнала. Из аспирантуры попросили: в том походе он использовал бланки кафедры для каких-то ходатайств. -- И теперь берет реванш? Мстит за унижение? -- Почему нет? Карьера поломана, а в рядовых ходить не умеет... Привычка верховодить, злобный маленький фюрер... Паш, шевельнем? -- А что мы имеем против Марата Былова? Реально? -- Ничего. Но... покажи-ка мне, в каком НИИ работал раньше Колесников? Пал Палыч отыскивает нужные сведения. -- Так и есть!-- с торжеством восклицает Томин, сличив название с записью в своем блокноте. -- В том же НИИ шоферит Барсуков! Человек, бывший рядом с унинвермагом во время кражи. -- Первый раз слышу! -- Конечно. Ты тогда еще не подключился. Он все отрицал и не попал в свидетели. -- И он знаком с Колосниковым? -- Даже с Маратом! Если начистоту, -- кается Тонмин, -- вылетел из головы этот Барсуков... и влетел обнратно только вчера вечером. Наши мотоциклисты называнли его в телефонных разговорах с Маратом, понимаешь? Я привезу Барсукова, а Паш? Уполномочь! x x x А Барсукова обрабатывает Марат. -- К тебе в кузов сядут трое. Провезешь на территорию института, там высадишь. И все. -- Но зачем? -- Не знаю, им это нужно. Думаю, пустяки, Леша. Наступает натянутая пауза. Марат, разумеется, чувнствует, что Барсуков не тот, что прежде, но поначалу продолжает играть в дружескую непринужденность. -- Что-то ты запропал. Как мелюзга? Все их справки переданы, скоро будут путевки. -- С ребятами некому поехать. Я, собственно, пришел забрать метрики. -- Барсуков говорит нейтрально, он преднпочел бы расстаться с Маратом без выяснения отношенний. -- Что касается каких-то троих, такие вещи не по мне. -- Да?..-- Марат неприятно удивлен решительным отпором. -- Ты чистюля?.. -- И сбрасывает личину доброжелательства. -- А кто был соучастником кражи в Сенлихове? Кто стоял в кустах? Как там у вас называется -- на шухере? -- Ты... с ума сошел!.. -- Один из тех парней в шлемах -- твой бывший сонслуживец. Зачем ему скрывать, что Леша Барсуков имел свой куш? -- Ты не веришь тому, что говоришь! -- Зато в органах поверят. Сам подставился: ведь ты соврал, что ничего не видел, а? -- Марат... зачем все это? -- Чтобы слушался! -- А не послушаюсь? -- Будешь иметь дело с очень злыми людьми. Очень, очень злыми, -- зловеще повторяет Марат. -- Ты хорошо понял? -- И, довольный произведенным впечатлением, повелительно заканчивает: -- К тебе сядут завтра, через неделю, через месяц -- когда понадобится. И не вздумай вилять! x x x Теща Барсукова разговаривает с ним по телефону: -- Хоть убей, Леша, не разберу, что ты задумал!.. Да почему их везти к бабушке, в Тулу? Я им разве не бабушка? Ну хорошо, ну как знаешь... Да-да, забрать из сада, отвезти к Елизавете Григорьевне, никому не говонрить... И что такое творится? -- недоумевает она, кладя трубку и начиная поспешно одеваться. Следующий звонок -- Стелле. В белой шапочке и халате она моет руки, когда слыншится голос: "Доктор, вас к телефону!" Стелла подходит к аппарату. -- Да?.. Здравствуйте, Леша... -- Она слушает, и улыбнка сменяется тревогой. -- Нельзя встречаться? А что слунчилось?.. Понятно. То есть непонятно, но раз вы не хотите объяснить... Удачи? Желаю удачи. Поцелуйте барсучат и... не исчезайте совсем с горизонта... Барсуков вешает трубку в телефоне-автомате: -- Теперь, Марат, поглядим, кто кого!.. ...Непривычно сутулясь, подходит он в сумерках к дому. -- Товарищ Барсуков! -- из затененного угла выступанет Томин. -- Вы?!.. -- с искренней радостью восклицает Барсунков. -- Вы мне позарез нужны! -- Какое совпадение потребностей, -- озадаченно отнзывается Томин. x x x -- Ох, уж эта мне "хата с краю"! -- в сердцах говорит Пал Палыч, выслушав исповедь Барсукова. -- Но я... -- Мало могли сообщить о мотоциклистах? А нам бы и это тогда пригодилось! И то, что вы отмолчались, Барсуков... нас подвели, а себя еще больше. Барсуков тяжело вздыхает: -- Теперь-то понял! -- Задним умом все крепки! Отшвырнули неприятную историю, а она вернулась. Как бумеранг. Друзья отходят посовещаться. -- Ну-с? -- тихонько спрашивает Томин. -- Трое в кузове -- не увеселительная прогулка. -- Барсуков! -- окликает Пал Палыч. -- Когда в НИИ зарплата? -- Десятого и двадцать пятого. Томин и Пал Палыч обмениваются взглядом. -- Да, похоже на то. -- Надо взять с поличным, Саша! -- Как парень? -- указывает Томин на Барсукова. -- Я бы доверился. -- Рискнем довериться. -- Томин останавливается пенред Барсуковым. -- Вы согласны вызубрить и твердо иснполнять наши инструкции? -- Я? Конечно. Обязан... Грузовик Барсукова выезжает с автобазы, и неподаленку его останавливает Марат. Садится в кабину, вместо приветствия говорит: -- Час пробил! Поезжай, за углом притормозишь. Барсуков молча повинуется. За углом поджидают Миша, Сергей и бывший "бутылочник" в форме военинзированной охраны. Быстро лезут в кузов. Барсуков дает понять, что, хотя и с большой неохонтой, но смирился с навязанной ему ролью. -- Хоть бы предупредил! -- бормочет он. -- Уж прендупредить нельзя? За человека не считают! -- Гони в институт! -- распоряжается Марат. Грузовик едет по городу... -- Все кипятишься? -- спрашивает Марат, пока они ждут у светофора. -- Чудак... -- Он немного возбужден и не прочь поговорить. -- Не знаю, зачем вы едете... -- ожесточенно ворчит Барсуков, -- и знать не хочу... Но я рискую... -- Пустяки, Леша. -- Нет, я рискую! -- настаивает Барсуков (он ведет разговор, который должен отвлечь внимание от его дальннейших действий). -- И хоть бы какой интерес! Подвензешь кого по дороге -- и то на бензинчик подбрасывают. А тут такое дело... ты мои материальные обстоятельства знаешь... -- Заметен проблеск разума. Позвони завтра, потолкунем про бензинчик. -- Ах, ты... -- чертыхается Барсуков, глянув на поканзатель горючего. -- Бензинчик-бензинчик, а он весь выншел! Надо заправляться. Впереди как раз видна колонка. -- Некогда! -- вскидывается Марат. -- Дотянешь! Барсуков стучит по стеклу прибора: -- Не видишь, на нуле! -- Болван! -- Ты на меня не кидайся! До института, между прончим, две остановки на метро. Пожалуйста, не держу! -- Давай быстро! -- сбавляет тон Марат. Грузовик подруливает к колонке. Марат следует за Барсуковым к окошечку. -- Почетный караул? -- Помолчи! -- внушительно советует Марат. Барсуков сдает девушке талон. Почти бежит обратнно. Держит шланг заправки. Марат -- рядом как принклеенный. А девушка немедля набирает номер телефона. -- Дежурный Управления уголовного розыска майор Рожков, -- слышится отвечающий ей энергичный голос. -- С автозаправочной станции, -- волнуясь, говорит девушка. -- Товарищ от вас был... предупреждал очень... Сейчас шофер подал талон с двумя загнутыми уголками... -- Спасибо, -- доносится голос Рожкова. Он уехал? -- Заправляется. ...Рожков в дежурной части, нажав кнопку на пульте связи, произносит: -- Подполковник Томин! Сигнал с бензоколонки! -- Вас понял! -- отвечает голос Томина. x x x Сегодня выплатной день, и группа захвата дежурит на территории НИИ. Томин отдает команду в ручной радионпередатчик: -- Сигнал с бензоколонки! Все по местам! Подчиняясь этому приказу, четверо молодых людей направляются по двору института к проходной. Двое друнгих молодых людей идут по коридору и скрываются за дверями с табличкой "Медпункт" и "Библиотека". По лестнице, поднимающейся при начале коридора, взбеганют трое до площадки второго этажа. Один из них поправнляет кобуру на поясе. В это время грузовик притормаживает, Марат выпрынгивает из кабины и теряется в толпе. А грузовик тем временем въезжает через раздвигаюнщиеся и вновь сдвигающиеся металлические ворота на территорию института. Миша, Серега и "бутылочник", не вызвав ничьего интереса, покидают кузов. Барсуков отирает лоб и подмигивает показателю беннзина, который по-прежнему показывает ноль. Сотрудник угрозыска оповещает по рации: -- Трое, один в форме военизированной охраны, нанправляются к четвертому корпусу! Грабители беспрепятственно проникают в длинный пустой коридор. -- Прошли медпункт! -- тихо сообщает наблюдатель из медпункта. -- Готов, -- так же отзывается голос Томина. Не доходя до парадного вестибюля, виднеющегося впереди, "бутылочник" останавливается. -- Я здесь, -- говорит он. А приятели бегут к кассе. Серега прижимается к стене рядом с дверью, Миша "со слезой" кричит: -- Марья Петровна! Скорей! Федор... Но докричать заготовленный текст не успевает: дверь кассы распахивается, появляется Томин в сопровожденнии двух сотрудников. -- Должен огорчить -- уголовный розыск! В коридоре крепко берут за локти "бутылочника". -- А где ваш Былов? Где хитроумный Марат? -- вопнрошает Томин. -- Или он всегда чужими руками? -- Чтоб он сдох! -- рычит Серега. x x x Кабинет в следственном изоляторе. Конвоир вводит Марата. Едва переступив порог, тот начинает защитинтельную речь: -- Пал Палыч, я еще раз обдумал все обвинения в мой адрес. То, что вы называете "подстрекательство", неверно отражает мое поведение. Есть бытовое понятие: дать совет... -- У нас сегодня другая тема. -- Но вы понимаете -- просто дать совет! -- не может остановиться Марат. -- Пусть безнравственный, согласен, но в этом нет -- как у вас называется -- состава преступления. -- После, Былов, после... Я имею поручение прокуронра допросить вас об отношениях с матерью. В формулировке "поручение прокурора" Марат не улавливает странности, но несколько удивлен оборотом беседы. -- Мать?.. Довольно известная эстрадная певица. Именет определенные заслуги на этом поприще, -- осторожно говорит он. -- Меня интересуют ваши отношения. -- Ну... Обыкновенные... Она несколько надоедлива и старомодна, но в принципе неплохая женщина. -- Случались конфликты? -- В пределах нормы, Пал Палыч. Человек, по-моему, должен понимать, что подчиняется общим для всей принроды законам. Применительно к данному случаю -- это врожденная и односторонняя обязанность родителей денлать все возможное для процветания потомства. Между прочим, и современная мораль... Любит он звучно поговорить, даже сейчас слегка увлекся, но Пал Палыч жестом просит его умолкнуть. -- Мне поручено ознакомить вас с одним документом. Это письмо вашей матери... -- Бывают сообщения, котонрые с трудом делает даже следователь и даже весьма несимпатичному подследственному. -- Она послала его вам из Костромской области, со своей родины... -- Она же уехала на гастроли, -- вставляет Марат, немного обеспокоенный выражением лица Пал Палыча. -- Нет, на родину. И умерла... покончила с собой... Ознакомьтесь с письмом. Марат поражен, новость не укладывается у него в голове. Пал Палыч тактично отворачивается, стараясь предоставить ему подобие уединения. Марат берет письмо... Его читает за кадром голос Вероники Антоновны -- читает немного бессвязно, как сам Марат, выхватывая из текста главное: "Прощай, Марик. Я ухожу... Я узнала о тебе такое, с чем нельзя дальше жить. Небо рухнуло над моей головой... Никогда бы не поверила, что... Понимаю, тебе будет больно. Ты останешься один на свете... Я не смогла удержать тебя от ужасного зла всей своей жизнью. Может быть, хоть от чего-нибудь удержит смерть? Это моя последняя надежда..." У Марата на скулах перекатываются желваки, он пынтается сдержать натиск чувств и не осиливает его. -- Только не хватало! -- Злые рыдания без слез сотрянсают его плечи. -- Мало того, что эти ничтожества... отребье... что я из-за них... Но родная мать! Отреклась, бросила! И когда?! У нее связи, поклонники таланта. Должна бегать, плакать, валяться в ногах! Спасать сына!.. Родная мать! Дура! Он вне себя комкает и отшвыривает письмо. И эти его чувства Пал Палыч щадил! Нет, всякой выдержке есть предел. Знаменский распахивает дверь, кричит: -- Конвой! -- Пал Палыч... -- бормочет Марат. -- Уведите арестованного! Оставшись один, Пал Палыч поднимает и расправлянет письмо. Он оглядывается вслед Марату с брезгливоснтью, словно недоумевая: и как таких земля носит?.. 2001 Электронная библиотека Алексея Снежинского