  - пАНЕ МИЛОСТИВЫЙ, АБЫ С НИМ.
   - пОДУМАЙ, - ТИХО ГОВОРИТ ТОТ, - МОЖЕМ ПРОСТО ОТПУСТИТЬ.  иДИ  В  СВЕТ.
мУЖИКОВ-ТО МНОГО.
   а У НЕЕ ВДРУГ  ГЛАЗА  СТАЛИ  СВЕТЛЕЕ  ПРЕЖНЕГО.  тАКИЕ  МЯГКИЕ,  СЕРЫЕ,
НЕСКАЗАННЫЕ ГЛАЗА.
   - пУСТЬ СЛЕПАЯ. нЕТ СВЕТА БЕЗ НЕГО.
   - нУ, СМОТРИ, - ОТВЕРНУЛСЯ дЕСПОТ. - бУДЬ ПО-ТВОЕМУ... иДИ.
   пАЛАЧ В ДВЕРЯХ ПОЯВИЛСЯ. и ОНА ПОШЛА К НЕМУ,  ПОШЛА,  ТОРОПЯСЬ,  ЛЕГКОЙ
ПОСТУПЬЮ. бУДТО ПЛЫЛА ПО ВОЗДУХУ. и ВСЕ УБЫСТРЯЛА, УБЫСТРЯЛА ШАГ.
   а НА ПОРОГЕ ОБЕРНУЛАСЬ, ПОСМОТРЕЛА НА НАС:
   - сПАСИБО ВСЕМ. тЕПЕРЬ-ТО Я УЖЕ С НИМ. с НИМ.
   аХ ГЛАЗА, ГЛАЗА! сЕРЫЕ, ПУШИСТЫЕ ОТ РЕСНИЦ. с ГОЛУБЫМИ ИСКОРКАМИ.
   и Я ПОЧЕМУ-ТО СТАРУЮ НЕМЕЦКУЮ  ПЕСНЮ  ВСПОМНИЛ.  оТВЫК  СОВСЕМ,  А  ТУТ
ВСПОМНИЛ:

   тАК ЖИЗНЬ СКАЗАЛА:
   "мИР ЭТОТ - МОЙ.
   иЗ ПРАХА ВЫРАСТЕТ ЦВЕТ ВЕСНОЙ.
   вЗОЙДЕТ КОЛОСЬЯМИ ПЕРЕГНОЙ".
   тАК ЖИЗНЬ СКАЗАЛА:
   "мИР ЭТОТ - МОЙ".

   а ПОТОМ ТЯЖЕЛО БУХНУЛА ЗА НЕЮ ДВЕРЬ. и ЗАРЕВЕЛО ТАМ, ЗА ДВЕРЬЮ, ПЛАМЯ.
   я НЕ МОГ ЭТОГО ВЫНЕСТИ. вЫШЕЛ НА КРЫТОЕ КРЫЛЬЦО И ВСТАЛ ЗА КОЛОННОЙ.  а
НАРОД УЖЕ ОТКУДА-ТО ДОЗНАЛСЯ. сТОН КАТИЛСЯ НАД ВСЕМИ, КТО БЫЛ ВО  ДВОРЕ  И
ВОКРУГ.
   и ВСЕ СМОТРЕЛИ НА ВЫСОКОЕ КРЫЛЬЦО, НА ДВЕРИ СУДА.
   и ЕЩЕ ОДНИ ГЛАЗА СМОТРЕЛИ - ДЛИННЫЕ, СВЕТЛЫЕ, НЕПОНЯТНЫЕ.
   у САМОГО КРЫЛЬЦА, ОКРУЖЕННАЯ СТРАЖЕЙ, СТОЯЛА ТЕЛЕГА, УСТЛАННАЯ СОЛОМОЙ.
оГРОМНАЯ ТЕЛЕГА, ПОХОЖАЯ НА ГРОБ, ЗАПРЯЖЕННАЯ ШЕСТЬЮ КЛЯЧАМИ.
   нА  ДНЕ  КОРОБА  БЫЛ  УКРЕПЛЕН  СТОЛБ,  А  ВОЗЛЕ  НЕГО  СТОЯЛ  ЧЕЛОВЕК,
ПРИКОВАННЫЙ ЗА ПОЯС К СТОЛБУ  ДЛИННОЙ  ЦЕПЬЮ.  гРИВА  ВОЛОС,  КРУТОЙ  ЛОБ,
ЖЕСТКИЙ И ГОРЕСТНЫЙ РОТ. дАЖЕ НА рОМАНА НЕ СМОТРЕЛА ТЕПЕРЬ ТОЛПА.
   я СПУСТИЛСЯ С КРЫЛЬЦА И СТАЛ  У  ВОРОТ.  с  ЗАСНЕЖЕННЫХ  СТРЕХ  КАПАЛО,
ВИСЕЛИ СОСУЛЬКИ, ШУРШАЛ ПОД НОГАМИ СНЕГ, РАЗъЕЗЖЕННЫЙ,  ЗЕРНИСТЫЙ,  ЖЕЛТЫЙ
ОТ НАВОЗА. и НА  ВСЕ  ЭТО  С  НЕБА  ЛИЛСЯ  ТАКОЙ  СЕРЫЙ  И  ТАКОЙ  ВСЕ  ЖЕ
ПО-ВЕСЕННЕМУ ЯРКИЙ СВЕТ, ЧТО БОЛЕЛИ ГЛАЗА.
   зАСНЕЖЕННЫЕ КРОВЛИ, ЗАСНЕЖЕННЫЕ, ПОДТАЯВШИЕ С ЮГА КУПОЛА, СЕРАЯ ДРАНКА,
ОТЛИВАЮЩАЯ ЗЕЛЕНЫМ.
   и НАД ВСЕМ ТАКАЯ ТИШИНА, ЧТО  СТАНОВИЛОСЬ  ЖУТКО.  вДРУГ  СМОЛКЛИ  ВСЕ.
нИКТО ДАЖЕ С НОГИ НА НОГУ НЕ ПЕРЕСТУПАЛ. жДАЛИ.
   и  ВОТ  ЗАСКРИПЕЛИ  ДВЕРИ.  мЕДЛЕННО-МЕДЛЕННО  ОТКРЫЛИСЬ.  и  В  ДВЕРЯХ
ПОКАЗАЛСЯ дЕСПОТ-зЕНОВИЧ. а ЗА  НИМ  -  иРИНА.  оДНОЙ  РУКОЙ  ДЕРЖИТСЯ  ЗА
дЕСПОТОВУ РУКУ, А ДРУГАЯ В  ВОЗДУХЕ  ПРОТЯНУТА.  зА  НИМИ  КАТ  ВЫВАЛИЛСЯ.
сТОИТ.
   пАЛАЧ ПОЖАЛЕЛ ЕЕ. тОЛЬКО ЗРЕНИЯ ЛИШИЛ, А ГЛАЗ НЕ  ВЫРВАЛ.  иДЕТ  ОНА  И
СЛОВНО СПИТ НА ХОДУ: ГЛАЗА ЗАКРЫТЫ, ПУШИСТЫЕ РЕСНИЦЫ ОПУЩЕНЫ.
   и дЕСПОТ - ПЕРВЫЙ ЕЕ ПОВОДЫРЬ.
   оНИ СОВСЕМ БЫЛО ПОДОШЛИ К СТУПЕНЬКАМ, КОГДА ПАЛАЧ ВДРУГ  СДЕЛАЛ  СЛЕДОМ
НЕСКОЛЬКО ШАГОВ И ВСТАЛ НА КОЛЕНИ.
   - пРОСТИ МЕНЯ, ПРОСТИ, - ШЕВЕЛИТ ТОЛСТЫМИ ГУБАМИ.
   и ОНА ПОПРОСИЛА, ЧТОБЫ СТАЛ ОН  ЕЙ  ПОД  РУКУ.  и  ПОЛОЖИЛА  ЛАДОНЬ  НА
ЖЕСТКУЮ, КАК ШЕРСТЬ, ГРИВУ.
   - нЕБО ПРОСТИТ ТЕБЯ, НЕБО. тЫ НАС СНОВА СВЕЛ.
   вЫШЕЛ  ИЗ  ДВЕРЕЙ  НА  БАЛЮСТРАДУ  дРУЦКИЙ  КНЯЗЬ.  сТОИТ,  СМОТРИТ  НА
ПРОИСХОДЯЩЕЕ, УСМЕХАЕТСЯ. тОЛПА, УВИДЕВ ЭТУ УСМЕШКУ, ОЩЕТИНИЛАСЬ. тАКИЕ УЖ
МЫ ЛЮДИ: ЛУЧШЕ ГОЛОВУ СЕКИ, ЧЕМ ПЛЮНЬ С УСМЕШЕЧКОЙ. бУДЬ ПАЛАЧОМ, ТОЛЬКО В
ДУШЕ ИЗУВЕРСТВА НЕ ДЕРЖИ.
   а ТЕ ДВОЕ ВСЕ ЕЩЕ СПУСКАЛИСЬ И СПУСКАЛИСЬ С КРЫЛЬЦА.
   аХ, ДОЛОГ,  ДОЛОГ  БЫЛ  ЭТОТ  ПУТЬ!  нЕ  КОРОЧЕ  ВСЕЙ  ЖИЗНИ,  ЧТО  ЕЩЕ
ОСТАВАЛАСЬ.
   и В СПИНУ ТЕМ, ЧТО СПУСКАЛИСЬ, дРУЦКИЙ КРИКНУЛ:
   - бЕРИ ЕЕ, рОМАН. вЕДИ ПО ДОРОГАМ НЕПРАВДЫ, ПО КОТОРЫМ ПОШЕЛ САМ. рОЖАЙ
ДЕТЕЙ, НАПОЛОВИНУ ХОЛОПОВ, НАПОЛОВИНУ ИЗГОЕВ.
   а рОМАН В ОТВЕТ УЛЫБНУЛСЯ. и ЭТО БЫЛА ТАКАЯ УЛЫБКА, ЧТО дРУЦКИЙ  ПОНЯЛ:
НЕ ОПОЗОРИЛ, НЕ УНИЗИЛ ОН СКОВАННОГО, А ПОСЕЛИЛ В НЕМ ТВЕРДОСТЬ. и  ОН  НЕ
ВЫДЕРЖАЛ, УШЕЛ, ГРОХНУЛ ДВЕРЯМИ.
   сТУПЕНЬКА. сТУПЕНЬКА. еЩЕ СТУПЕНЬКИ.
   сПУСКАЮТСЯ БЕЛЫЕ, МЕХОМ ОТОРОЧЕННЫЕ  КАБТИКИ  [ПОЛУСАПОЖКИ,  СШИТЫЕ  ИЗ
ЦЕЛЬНОГО КУСКА КОЖИ].
   уДАРИЛ ГДЕ-ТО ПЕРВЫЙ ДАЛЕКИЙ КОЛОКОЛ. уПАЛ В  ТИШИНУ,  БУДТО  КАМЕНЬ  В
ВОДУ, ЗВОН. и СРАЗУ ЗАКРУЖИЛОСЬ, ЗАКАРКАЛО  ВОРОНЬЕ,  СЛОВНО  ХЛОПЬЯ  САЖИ
ВЗЛЕТАЛИ И ОСЕДАЛИ НА СТРЕХИ. оНА МОГЛА ТОЛЬКО СЛЫШАТЬ ИХ  КРИК.  нО  ЗАТО
ОНА ЧУВСТВОВАЛА: УПРУГИЙ И ТЯЖЕЛЫЙ, МОКРЫЙ ВЕТЕР СЛОВНО ЛАДОНЬЮ  ТОЛКАЛ  В
ЛИЦО. и ОНА ШЛА НАВСТРЕЧУ ЭТОМУ ВЕТРУ.
   дЕСПОТ ПОДВЕЛ ЕЕ К ТЕЛЕГЕ.
   - бЕРИ. нЕ ТЕБЕ БЫ, ВРАГУ РОДА ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО, ТАКУЮ ДЕВКУ.
   - лАДНО, - СКАЗАЛ рОМАН, - ВРЕМЯ НАС С ТОБОЙ РАССУДИТ. и  МНОГО  ГРЕХОВ
ТЕБЕ ПРОСТИТСЯ, зЕНОВИЧ, ЗА ТО, ЧТО ТЫ ВЕЛ ЕЕ. дАЙ ТЕБЕ БОГ НА  ТОМ  СВЕТЕ
ЖЕЛАННОЙ ВСТРЕЧИ, КОЛИ НА ЭТОМ НЕ ПОЛУЧИЛОСЬ.
   - а ЗА ЭТО ТЕБЕ СПАСИБО, - СКАЗАЛ дЕСПОТ И ЗАМОЛЧАЛ.
   сНОВА УПАЛ ЧЕРНЫЙ УДАР КОЛОКОЛА. а У рОМАНА ВОЛОСЫ СТОЯЛИ ДЫБОМ,  И  ОН
ТЯНУЛСЯ К НЕЙ, А ЛИЦО  ПЛАКАЛО  БЕЗ  СЛЕЗ  ТАКОЙ  СКОРБЬЮ,  ТАКОЙ  ЛАСКОЙ,
КОТОРУЮ И ОТЫСКАТЬ ТЯЖЕЛО НА ЗЕМЛЕ.
   кОЛОКОЛ УДАРИЛ. и ОНА ПРОТЯНУЛА К ЧЕЛОВЕКУ НА  ТЕЛЕГЕ  РУКИ,  СЛОВНО  К
НЕВИДИМОМУ СОЛНЕЧНОМУ ЛУЧУ:
   - рОМАН!..
   чЬЯ-ТО РУКА ПОДХВАТИЛА ЕЕ, ПОМОГЛА ПОДНЯТЬСЯ.  и  ТАМ,  НАВЕРХУ,  ЕЕ  С
ТРЕПЕТНОЙ ЖАДНОСТЬЮ, НЕЖНО И ОСТОРОЖНО СХВАТИЛИ ЕГО ОБРУБКИ,  ПРИТЯНУЛИ  К
ГРУДИ.
   оН СТОЯЛ ОПИРАЯСЬ СПИНОЙ О СТОЛБ, СТОЯЛ С ПЕРЕКОШЕННЫМИ БРОВЯМИ.  сТОЯЛ
ПРИПАВ БОЛЬШИМ РТОМ К ЕЕ ВОЛОСАМ. и В ОГРОМНЫХ  ГЛАЗАХ  БЫЛО  ТАКОЕ,  ЧЕГО
ЛУЧШЕ НЕ ВИДЕТЬ НА ЭТОЙ БОГОМ ПРОКЛЯТОЙ, ЖЕСТОКОЙ, ГРЕШНОЙ И СВЯТОЙ ЗЕМЛЕ.
   а ОНА ПРИПАЛА ПЕПЕЛЬНО-ЗОЛОТИСТОЙ, ВЗЛОХМАЧЕННОЙ ГОЛОВКОЙ К ЕГО  ГРУДИ,
ТАМ, ГДЕ БИЛОСЬ СЕРДЦЕ.
   бЛЕДНОЕ ЛИЦО,  ПУШИСТЫЕ  РЕСНИЦЫ  ОПУЩЕНЫ.  и  УЛЫБКА  -  СЛОВНО  ВИДИТ
СЧАСТЛИВЫЙ СОН.
   и ЛИЦО ВОИТЕЛЯ ПЛАКАЛО БЕЗ СЛЕЗ.
   я УДИВИЛСЯ, КАКАЯ ОНА БЫЛА ТОНЕНЬКАЯ...
   и ВСЕ ЛЮДИ МОЛЧАЛИ.
   ...тОНЕНЬКАЯ, ТОНЕНЬКАЯ.
   и РЯДОМ СО МНОЙ КАКОЙ-ТО ШЛЯХТИЧ, ПОКРЫТЫЙ ШРАМАМИ, ЧЕЛОВЕК ИЗ ТЕХ, КТО
СМЕЕТСЯ НА ПОХОРОНАХ, ГРУБО СКАЗАЛ:
   - кУДА ЕМУ ЕЕ. пОД ЭТОЙ СВОЛОЧЬЮ КОНИ ПАДАЮТ. сАМ ВИДЕЛ.
   я МОЛЧАЛ ВСЕ ПОСЛЕДНИЕ ДНИ, ПОТОМУ ЧТО ЗНАЛ: РАСКРОЙ Я РОТ  -  И  НАЧНУ
КРИЧАТЬ, И ЭТОТ КРИК НИКОГДА  НЕ  КОНЧИТСЯ...  нО  БОЛЬШЕ  Я  УЖЕ  НЕ  МОГ
МОЛЧАТЬ.
   я ОБЕРНУЛСЯ К НЕМУ И ПРОШИПЕЛ ГОРЛОМ:
   - уВАЖАЙ ЦЕПИ, СВОЛОЧЬ. зАМОЛЧИ, ИНАЧЕ...
   - иНАЧЕ? - НАХАЛЬНО СПРОСИЛ ОН.
   - иНАЧЕ ПЛОХО БУДЕТ. тЫ ЧТО, НЕ ВИДИШЬ, ЧТО РЯДОМ ТОЖЕ ДВОРЯНИН? я ТЕБЕ
ЗАТКНУ ГЛОТКУ.
   оН ЗАМОЛЧАЛ. и ЭТО БЫЛО ХОРОШО. иНАЧЕ ОКОНЧИЛОСЬ БЫ УБИЙСТВОМ.
   мЕДЛЕННЫЙ УДАР КОЛОКОЛА ЗАГЛУШИЛ ХЛЮПАНЬЕ БИЧА.
   кЛЯЧИ, ПОДНАТУЖИВШИСЬ, СДЕЛАЛИ ПЕРВЫЕ ШАГИ. пОПЛЫЛ НАД ГОЛОВАМИ СТОЛБ С
ДВУМЯ ЛЮДЬМИ. рАКУТОВИЧ ПОДНЯЛ ГОЛОВУ, И  ВДРУГ  В  ЕГО  ГЛАЗАХ  ВСПЫХНУЛА
КАКАЯ-ТО ТЯЖЕЛАЯ ИСКРА.
   я ПОНЯЛ: ЭТО БЫЛА ИСКРА ГНЕВА. нА КОГО? оН ВЕДЬ  НЕ  ГНЕВАЛСЯ  ДАЖЕ  НА
ПАЛАЧА.
   я ПОСМОТРЕЛ ТУДА, КУДА ГЛЯДЕЛ ОН. нАД ГАЛЕРЕЕЙ, В ОКНЕ НА УГЛУ ЗАМКА, Я
УВИДЕЛ ИЗМЯТОЕ, СТРАШНОЕ ЛИЦО ЧЕЛОВЕКА, УЦЕПИВШЕГОСЯ  ПАЛЬЦАМИ  В  УЗОРНУЮ
РЕШЕТКУ ОКНА. в УЗКИХ ГЛАЗАХ ЕГО ДАЖЕ ДУРАК ЗАМЕТИЛ БЫ  УМ,  ИСКРУ  БОЖЬЮ,
ЖИВОСТЬ. нО Я ЗАМЕТИЛ  В  НИХ  ЕЩЕ  ЧТО-ТО.  эТО  БЫЛА  ЗАВИСТЬ,  СТРАШНАЯ
ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ЗАВИСТЬ К ТОМУ, КТО ЕХАЛ НА ПОЗОРНОЙ, ПОХОЖЕЙ НА ГРОБ ТЕЛЕГЕ.
   эТО БЫЛ сАПЕГА.
   и ВДРУГ ПО ВСЕМУ ЗАМКОВОМУ ДВОРУ, ПО ВСЕМ ПЕРЕХОДАМ  РАСКАТИЛСЯ  ДИКИЙ,
СТРАШНЫЙ ПО СИЛЕ ГОЛОС, КОТОРОГО ПУГАЛИСЬ В БИТВАХ ВРАГИ.
   - лЕВ! лЕВ! - РЕВЕЛ ГОЛОС.
   и У ТОГО, КТО РЕВЕЛ, ГРИВА ВОЛОС, РАЗВЕВАЕМАЯ ВЕТРОМ, ПАДАЛА НА ЛОБ.  а
НА РАСТЕРЗАННОЙ ГОЛОЙ ГРУДИ ЛЕЖАЛА ПРЕКРАСНАЯ СЛЕПАЯ ГОЛОВА.
   - лЕВ, ТЫ СТАЛ ЛИСИЦЕЙ! еСЛИ БУДЕШЬ ВОЛКОМ - УМРЕШЬ КАК СОБАКА.
   мЕТНУЛОСЬ ЛИЦО В ОКНЕ. еМУ ОСТАЛОСЬ ТОЛЬКО МЕТАТЬСЯ И ЗАВИДОВАТЬ.
   зАТАРАХТЕЛА ТЕЛЕГА. мОЛЧА ПОВАЛИЛА ПО ОБЕ ЕЕ СТОРОНЫ ТОЛПА.
   и  НА  НЕПОКРЫТЫЕ  ГОЛОВЫ  ПАДАЛИ  НЕСТЕРПИМО  РЕДКИЕ  УДАРЫ  КОЛОКОЛА.
рАСХЛЯБАННЫЕ КОЛЕСА ПО САМЫЕ ОСИ ВЯЗЛИ В НАБУХШЕМ ВОДОЙ МАРТОВСКОМ СНЕГУ.
   юРОДИВЫЙ, СТОЯВШИЙ ПОЧТИ НА ДОРОГЕ, ПРОТЯНУЛ РУКИ И ДРОЖАЩИМИ  ПАЛЬЦАМИ
ГЛАДИЛ, ЛАСКАЛ ВОЗДУХ, ТРОГАЛ ЕГО, КАК СЛЕПОЙ.
   - сЫНОК... сЫНОК...
   сТРАШНОЕ ЛИЦО  И  СЛЕПАЯ  ГОЛОВА  ПЛЫЛИ  НАД  ТОЛПОЙ,  ВСЕ  УДАЛЯЯСЬ  И
УДАЛЯЯСЬ.
   бЕЗУМНЫЕ, НЕПОНЯТНОГО ЦВЕТА ГЛАЗА ЗАДЕРЖАЛИСЬ НА МОЕМ ЛИЦЕ.
   сНОВА УПАЛ УДАР КОЛОКОЛА.
   и УДАЛЯЛАСЬ, УДАЛЯЛАСЬ ТЕЛЕГА. и ВЕТЕР ИГРАЛ ГРИВОЙ ВОЛОС, ЛАСКАЛ  ЛИЦО
ЧЕЛОВЕКА И СЛЕПЫЕ ГЛАЗА ТОЙ, ЧТО ПРИПАЛА К НЕМУ.
   я ПЛАКАЛ. я НЕ СТЫЖУСЬ ПРИЗНАТЬСЯ В ЭТОМ И НЕ СТЫЖУСЬ СВОИХ СЛЕЗ.
   - бОЖЕ, СМИЛУЙСЯ НАД ЗЕМЛЕЮ, КОТОРАЯ РОЖДАЕТ ТАКИХ ДЕТЕЙ.

   1961