Игорь Гергенредер. Сказание о Лотаре Биче
---------------------------------------------------------------
© Copyright Игорь Гергенредер
Email: igor.hergenroether@epost.de
Date: 25 Jun 2001
---------------------------------------------------------------
До чего деревенька убога.
Глина скользкая от порога.
Родила сухорукая Лотта,
А младенца качать не может.
А отец - то ли толстый трактирщик,
То ли рыжий сапожник Пауль,
То ль портняжка Ганс синерожий...
Не хотят о младенце и слышать:
"Знай, поди, чьи подмешаны дрожжи!"
Лотта кликнула старую ведьму:
"Забери мое бедное сердце,
Только вырасти славного парня".
Подмигнула Лотте колдунья,
Пеленает холстиной младенца.
Наточила косу поострее:
"Будет парень лисицы хитрее!"
* * *
В камышах спрятан ведьмин домишко.
Справа - озеро, слева - болото.
Все боятся горбатую Биче*:
То ль она детским голосом хнычет,
То ли голос визжит из болота,
То ли ведьма терзает кого-то.
Перед входом - камыш да тина.
В старом домике - маленький Лотарь.
* * *
Зимней ночью мычат коровы,
В каждом хлеве стучат копыта -
Лес тревоге внимает сурово,
Лунным призрачным светом облитый.
Под кладбищенской елью столетней
Две могилы зияют разрыты...
Кто-то стрижку поспешно затеял,
Отыскав тонкорунных овечек
Среди стойла костей человечьих.
Перед дерзким являются двое:
Белокурая Хельга нагая
И седой Фердинанд-распутник.
Встреча славная под луною.
Хельга тянет к дерзкому руки:
"Ты пойдешь, паренек, со мною.
Не суди, что сыра постелька".
Встреча славная под луною.
* * *
Кто обстриг мертвеца,
Тот заплатит долг
В пятидневный срок!
Кровь твою высосем,
Высосем, высосем!
И начнется танец...
Не робей, красавец!
* * *
Лотарь заступом замахнулся:
"Забери свои кудри, Хельга!
Прочь с дороги и ты, толстозадый!"
Усмехнулся старик добродушно:
"Обкорнал ты мою макушку.
Это дело не кончить ладом.
Только если посланец ада
Отберет у тебя добычу,
Твой должок у него мы вычтем.
Вот такой уговор, мой Биче!"
* * *
До чего деревенька убога.
И в нее катит сборщик налогов:
Кони сытые, крепкая бричка.
Промелькнула коса девичья.
У порога хозяин в поклоне:
"Если, дочка, не будешь дурой,
Он налоги возьмет натурой".
Кони встали, смеется сборщик:
"Эй, у брички побудь, покуда
Я налог собирать мой буду!"
* * *
Лишь только сборщик на порог -
Немедля платишь долг:
То ль сестрицей молодой,
То ли дочкой,
То ль женой.
А не то все вынесу,
Вынесу, вынесу!
Так не стой же кротко -
Шевелись, красотка!
* * *
Ткет дорожку горбатая Биче.
А дорожка - солнце с луною.
За серебряною волною
Золотая струится змейка.
"Эй-ка, Лотарь, не плачь за спиною,
А старухе пивца налей-ка!"
Вот и сборщик: "Хо-хо, не ждали?" -
"Уноси, торопыга, пряжу..."
Не успел! И дорожка в бричке -
Золотая коса девичья.
* * *
На перекрестке трех дорог
Со сборщика получен долг.
Уж на нем поездила,
Ездила, ездила!
Перевязан сук.
Ты доволен, друг?
* * *
На поленницу ведьму втащили,
Вся деревня бежит на потеху.
Лотарь плачет, а ведьма хохочет:
То-то смеху, когда не до смеха!
"Услужи мне еще, приемыш.
Только пламя лизнет селезенку -
Награди деревеньку бабенкой!"
Лотарь мигом к шалунье Эльзе
И красотку ведет за ригу.
"Что облапил? Увидят люди!" -
"Ой-ля-ля! Оттого не убудет!"
Из костра рвется дикий хохот,
А за ригой - смешки и шепот.
* * *
Смешок и вскрик -
Блаженства миг -
Ах, за ригой,
За ригой, за ригой!
Белое плечико, синие глазки.
Ах, Лотарь Биче, мастак на ласки!
* * *
Пышнотелая вдовушка Мабель,
Долговязая мельника дочка,
Чернобровая Эльза-милашка
Делят вместе печальную ночку.
Слезы капают в полную чашку.
Ты доволен, трактирщик, платой?
Лотарь Биче уходит в солдаты.
"Эй, толстяк, побыстрее кружку!
Нам наверх невтерпеж с подружкой".
Под соломенной крышей каморка.
Далека еще зимняя зорька.
Всем до зорьки достанется плата -
Лотарь Биче уходит в солдаты.
"Ты не плачь, белолицая Мабель,
Не горюй, длинноногая Лила..."
А притворщица Эльза хохочет -
Еще тянется темная ночка,
Еще тут сухопарый Лотарь,
И петух не взлетел на ворота.
Слезы в чаше, и потчует милый.
Подле он, а уже разлюбила.
* * *
Ушел тропинкой ледяной.
За лесом - край родной.
Я здоровяк, и вам не врут,
Что кочергу свиваю в жгут.
Но легок птичий,
Птичий, птичий
Бродяжий нрав у Биче.
* * *
Зеленеет ячменное поле.
Жеребец и кобыла гнедая
На лесной разыгрались опушке.
Буки шепчут, кукует кукушка.
А проселком колонна шагает.
По команде на плац повернули,
Офицер подстрелил вороненка.
"Меток выстрел, да только пули
Не достанут матерую птицу.
Не поймав журавля, бьют синицу..."
Офицер фельдфебеля кличет:
Сто шпицрутенов Лотарю Биче!
* * *
Всегда солдатская спина
За все платить должна!
Но главный долг
Заплатит полк
Под ядрами,
Ядрами, ядрами!
Глядишь, и бедная спина
Навек от порки спасена!
* * *
До чего же вы жгучи, удары!
Я в лозняк отправлялся недаром.
Как умело я выбрал лозины,
Угадал подходящую пору,
Когда соками полнятся ивы,
На заре шелестя шаловливо.
Я вымачивал прутья в рассоле,
Чтобы больше скопили боли.
Так хлещите, хлещите больнее!
Где найдете вы дурня дурнее -
Для себя заготавливать розги?
Так пусть ежится шкура от жара,
Тело кровью исходит и паром...
До чего же вы жгучи, удары!
* * *
Как пляшет пламя при луне!
Цейхгаузы в огне .
А над речкою слышатся,
Слышатся, слышатся
Команды, взрывы, брань.
Но слушай, сердце, соловья
И слушать не устань!
* * *
В кабачок забегает фельдфебель:
"Кружку пива! Замучила жажда.
Я мерзавца ловлю дезертира -
От других ускользал не однажды,
От меня не уйдет поджигатель!"
В уголке - оборванец с котомкой,
Шепчет девице, оба смеются.
Промелькнула над кружкою чашка.
"Отнеси ему пива, пташка!"
Чмокнул в щечку хозяйскую дочку,
На глаза надвигает шляпу.
Пьет фельдфебель, вдруг капают слезы:
"Мне в ивняк захотелось, к лозам!"
* * *
Плывет фельдфебель по реке.
Веселый танец в кабаке.
"Ах, мой милый молодец,
Молодец, молодец!" -
"Бежим, малютка, на лужок!"
А на лугу - стожок.
* * *
В непроглядные зимние ночи
Лютый ветер ломает ивы.
В лозняке бродит сизый фельдфебель,
Вьется по ветру космами грива.
В бородище запутались раки.
В эти ночи в окрестных селах
Заливаются воем собаки.
* * *
Жарко-жарко натоплена спальня,
Пух лебяжий в атласных перинах.
Озорная хозяйка усадьбы
У огня с молодым господином.
Сохнут плащ и мундир офицера.
"Капитан, какова непогода!" -
"Пустяки для моих гренадеров -
Тьма и бури подобного рода.
Я скажу вам о солнечном полдне:
В тишине спали выгон и нива,
И лесная далекая грива
В нежной дымке на взгорье синела.
Но колосьями встали солдаты,
И грачей будто частая россыпь,
Зачернели по склону мортиры.
Неприятель несметною силой
Кавалерию двинул в придачу...
Пережить эту бурю под солнцем -
Уж, поверьте, большая удача.
Как я вел, что осталось от роты,
Или гнал, если быть поточнее...
Это кто к нам заглядывать смеет?"
Госпожа улыбается мило:
"То мой новый бедняга-садовник.
Нем как рыба и полупомешан.
Что ты серп завернул в холстину?"
Офицеру поклон отвешен:
"Не мешало бы господину
Натянуть щегольские лосины.
Ну и ножки! Глядеть - забава!"
Где-то дерево с треском упало.
Офицер палашом замахнулся:
"О! Узнал я тебя, поджигатель!"
Лотарь камешек кверху подкинул -
Дивный свет заливает спальню...
Госпожа ловит камешек жадно,
Офицер с палашом замирает...
Лотарь серп достает: "Вот и ладно!"
Окровавленные лосины
Не понадобятся господину.
* * *
Душа моя совсем не зла,
Но ведьмы нет без помела.
Ах, где вырос я,
Вырос я, вырос я!
Дарит тенью бук,
Да на ветке - крюк.
* * *
Только сад зацветает в усадьбе,
Налетают ночами совы.
И крадется какой-то соловый.
Ловит щука в пруду красноперок,
А соловый по берегу рыщет.
Тиной, пухом облеплены пальцы -
В птичьих гнездах он ищет яйца.
* * *
А озорная госпожа
Как утречко свежа!
Ах, кидаем камешки,
Камешки, камешки.
Три, четыре, пять!
Так когда же спать?
* * *
Все прохладнее лунные ночи,
Лисы тоненько лают над прудом.
Не позвали гостей на свадьбу,
Поскорее продали усадьбу.
Два фургона полны поклажей.
"Едем мы далеко, Лизелотта!" -
"Как велишь, ненаглядный Лотарь".
* * *
Прощай, германская земля!
Фургоны тащатся, пыля,
Все дальше на восток.
Ах, если б знать ты мог -
Как мы свидимся,
Свидимся, свидимся,
Край проклятых отцов,
Где безродных юнцов
Приучает к парадному шагу
Офицерик, гордящийся шпагой!
От железных ворот
В мхи и сумрак болот
Побежала преступника стежка...
Мой приют берегли
Злого вепря клыки
И улитки изящные рожки.
Я с гадюкой дружил
И родством дорожил
С черным тополем,
Тополем, тополем...
Был надежный мне друг,
Как лозина, упруг -
Ветер во поле,
Во поле, во поле.
Пей же пиво, страна,
Непробудно хмельна -
Без обмана воротит должок
Не пьяневший от пива сынок!
* * *
Колбасою прославился Краков,
Дух чесночный шибает в ноздри,
У харчевни - крики и драка.
Лотарь вышел наружу, и что же?
О колеса его фургона
Ударяют кого-то спиною.
Он с оглоблей вскочил на повозку,
Крик его прогремел над толпою.
Услыхала толпа такое,
Чего нам повторять не стоит.
Не у ведьмы ль учился Лотарь
В мрачной хижине в камышах
Хлесткой брани на всех языках?
"Осади-ка назад, горожане!
Или будет у вас на загривках
Из дурацких мозгов подливка!
Кто б он ни был, кого вы бьете,
Я не дам вам его прикончить!"
Окровавленный малый поднялся.
"Это вор! Он с поличным попался!
За кого ты вступаешься, шваб?" -
"Бейте, люди, и вора и шваба!" -
Завизжала какая-то баба,
Но вмешался торговец жестью:
"Мы решим это дело честью!
Из какой, мы узнаем, корысти
Чужеземец вступился за вора?
Здесь для боя довольно простора.
Эй, Паромщик!" Выходит детина -
На плече в сорок фунтов дубина.
* * *
Ну что, опомнился, нахал?
Зачем в чужое дело встрял?
Ах, ты жалостлив,
Жалостлив, жалостлив?
Так, может, ближнего любя,
Подставишь под дубье себя?
* * *
А Паромщик вола тяжелее,
Раза в два он Лотаря шире.
Если Лотарь его одолеет
И за вора уплатит выкуп,
Их обоих отпустят с миром,
Кончив дело роскошным пиром.
"Ай, как славно! - кричат горожане, -
Не в обиде на нас, забияка?"
Окружили с хохотом немца:
"Отколол ты сдуру коленце!
Убирайся, пока не поздно".
Подступает Паромщик грозно.
"Мы уедем!" - кричит Лизелотта.
Но жену не слушает Лотарь -
Расправляет сухие плечи
И играет гибкой лозиной.
"Ай да фокус! - смеется народ. -
Он дубину прутом перебьет!"
* * *
Закрутил Паромщик дубиной,
До чего же громила проворен!
Раз-второй увернулся Лотарь,
Так и веет на парня могилой.
Свистнул прут с неожиданной силой
И по пальцам Паромщика - бац!
Миг-другой - и дубина упала
Из огромных ручищ беспалых.
* * *
Столы под грудами колбас,
Гляди, припустят тоже в пляс -
Так лихо пляшет Лотарь!
Уж на него обиды нет -
Он уплатил полста монет
Золотом, золотом, золотом!
Поит Паромщика из рук
И фунт подносит сала,
Чтоб горло не щипало.
* * *
Вор спасенный сидит озираясь,
Горожане, в догадках теряясь,
Просят Лотаря честно сказать им -
Чем так дорог ему проходимец?
"Я не знаю!" - и морщится Лотарь.
О, как зла на него Лизелотта:
"Вижу, мы не минуем разора!
Ты меня променяешь на вора!"
Лотарь встал посреди харчевни:
"Я и сам несусветный злокозник!
Но мне жалко убитую птицу,
Не могу я смотреть, как лисицу
Добивает охотник лопатой.
Будь я властен над ним в ту минуту -
Он издох бы от казни лютой!
И когда о колеса фургона
Дрянь последнюю бьют спиною,
Я готов заплатить головою,
Чтоб спасти существо живое". -
"Это правда? - не верит харчевня. -
Ну, тогда ты с рожденья пропащий.
Проку больше от сорной травы,
Чем от смелой твоей головы".
* * *
На задворках пес бродячий -
Рядом Лотарь плачет:
"Я костей тебе принес,
Глянь-ка, целый воз!
Видишь, как радуюсь,
Радуюсь, радуюсь
До нежданных слез,
Что ты счастлив, пес?"
* * *
Вязкой пучится грязью дорога,
Кони мощные тянут фургоны.
Вместе с Лотарем едет спасенный -
С виду малый совсем заморенный.
По глазам же видать - ой, непрост!
Прозывается - Козий Хвост.
Говорит, был когда-то умельцем
Ловко битую клеить посуду,
Но призанял разок и другой,
И пузатый сосуд узкогорлый,
Видно, склеил в момент роковой.
Мастерская и теплый домишко
Обратились в прибыток чужой.
Тот сосуд под названьем кубышка
Не забудет базарный воришка.
* * *
Меж лабазов тупик,
Узок арочный ход:
В гости ждет ростовщик,
Он отсрочку дает,
Пишет цифирки,
Цифирки, цифирки...
Чтоб однажды, не скрипнув пером,
Кончить долгое дело добром.
* * *
Козий Хвост любит добрую взбучку
Непременно закусывать сладким,
У него этой сласти в избытке:
Лотарь, слушай рассказ по порядку.
Есть страна побогаче богатых,
Край, где блеянье стад и мычанье,
Над степным нависая привольем,
Спорит с криками полчищ пернатых,
Где от крыльев строчащего свиста
Хрустом веточки кажется выстрел.
Там река устремляется в море,
И на нерест идущая рыба
Так теснится в бурливом движеньи,
Что весло будет колом держаться,
Погруженное в гущу кипенья.
* * *
В той стране, уверял Козий Хвост,
Любят волю и нрав разудалый...
Между тем переехали мост
И увидели двор постоялый.
Будто флейта пропела в тиши
Перед стылым закатом осенним,
Голубей стая села на крышу,
На крыльце показалась хозяйка,
Сдобный запах печеного слышен.
Сердцу чуется трепетный вздох,
Грусть растаяла в лоне угревном,
Словно узнанный отзвук напевный
Ликованья ночного вдвоем
Вызвал стойкости пылкой подъем.
У хозяйки на щечках румянец.
К посрамлению здешних гостиниц,
Предложила заморские вина.
А едой увлеченный мужчина
Лизелотту глазами ожег
И до рта не донес пирожок -
Удалец богатырского роста,
Кудри - смоль, стреловидные брови,
Рот лоснится, краснее крови.
* * *
Немало выпито вина -
Вновь Лизелотта озорна:
"Ах, разве я замужем,
Замужем, замужем?"
С ней польку пляшет удалец,
Он из Богемии купец -
Как Крез богатый Вацлав,
Путь держит в город Брацлав.
* * *
Манит Лотаря пляска иная.
Непокорна, дика и ревнива,
Обрученная с молнией воля
Жаждет страстного смеха измены.
К танцу звезд воля дерзкая рвется,
Без лукавства не мысля веселья.
Нет ревнивицы, более падкой
На слезу непорочных соперниц,
И узнала б докуку заботы
Добродетельная Лизелотта,
Не спасись она в танце беспечном
От привязчивой боли сердечной.
Лотарь ловит хозяйки улыбку,
Мнится в блеске трепещущем заводь,
Что таит в глубине боязливой
Золотую капризную рыбку.
Млеет в муках любовь рыболова,
Просит удочка жадного клева:
Станем мы друг для друга добычей -
Выше радуги взвиться готовы!
* * *
У хозяйки муж в отъезде -
Отвори, молодка, ставни!
Ждет упругих ног тропинка.
Травки шелковой мысок
Пусть почувствует шажок
Пробужденного рассвета...
* * *
Не впервой я слышу стуки
В крепко запертые ставни:
Звал купец бежать по тропке
На заветный на мысок,
Но прищучил щучку хватко,
Уезжая, муженек.
* * *
Ревнивец к молодке привел живописца,
И тот ее голое тело
Так расписал за пригоршню монет,
Что малой прогалинки нет.
От икр до пупка и до самых подмышек,
От шеи до ягодиц гладких -
Все скачут и скачут лошадки.
Сотрется какая от чьей-нибудь ласки -
Кровавая грянет развязка!
* * *
Локоны медные с красным отливом,
Томно черные глазки мерцают.
Видятся Лотарю круглые бедра -
Белоснежной глазури белее.
Так станьте ж, два сердца, медовым восторгом
Медоносного лета полнее!
Быстрый орел, хитроумный ягнятник,
Грома выстрелов не убоится -
Взмоет с овечкой, смеясь над стрелками,
В облака ветрокрылая птица.
Нет той ловушки во всем белом свете,
Нет той натасканно-истовой стражи,
Нет тех порогов на бешеной речке -
Чтоб Лотарю сделалось грустно,
Взгляд лишился бы острого блеска.
Вкус разборчивый жаждет и жаждет изысков
И находок жемчужного лоска!
Ищет глаз белизны нежно-царственных лилий,
Роз горяще-пурпурного зноя.
Челн порожистой речкой в рассветное пламя,
Словно в радуге жаркой, несется,
И весло в позолоте искрится.
Небо сладостно пухнет, как полное вымя,
В нетерпенье дарами излиться.
* * *
Я люблю, хозяйка, краски,
Дам тебе я их в избытке...
Кем раскрашен пестро окунь -
Желтый в темную полоску,
В ярко-рыжем оперенье?
Ирис дымчато-лиловый,
Малахит, оттенков полный,
Бирюза, янтарь и мрамор?
Кто им дал цветов сверканье -
Уделит и мне для милой
От щедрот своих немалых.
* * *
Недоверчиво-робкой хозяйке
Расписал Лотарь окна и двери,
Шкаф, сундук, изразцовую печку
И лошадок игривою скачкой
Оживил одним махом посуду.
Загляделась молодка на чудо,
И под властью нездешнего дара
Позабыта грозящая кара.
Пронимает красотку истома:
"Ах, довериться можно такому!"
* * *
Бедный Лотарь пресыщен богатством -
Одарил самого бы он Креза
Тем, что пламенней пламени солнца.
Из гостиницы с Вацлавом вышел:
"Потолкуем, дружок, без утайки -
Охмурить не сумел ты хозяйку.
Спорим, нынче же ночью лошадок
На ее сосчитаю я теле,
Разгоняя до крика качели?"
Горд купец, толстосум и красавец:
Что услышал он? Эка умора!
Если с ним не рискнула молодка,
Видя щедрость его и стать,
Ночью маслице повзбивать,
Так неужто ее заставит
Пренебречь неминуемой карой
Ветром пригнанный хмырь сухопарый?
А хвастун говорит без смущенья:
"О пустячном прошу одолженье...
Чтоб я мог без догляда и шума
Взмылить скачкою лошадей,
Ты б женою занялся моей".
Тут торговец так рот и разинул:
Это ж надо, какая скотина!
Ну да мне от того не убыток.
От гостей Лизелотту он манит:
"Не хотите ль отведать ягненка?
Прочь ее - власяницу боязни!
Мы попробуем кипрский мускат..."
Колыхнулась ли яблоня жизни?
Опустился застенчиво взгляд...
* * *
Что лучше: тыквы с кабачком
Или айва с петрушкой? -
Столкнулись желудь со стручком
И с пончиком пампушка.
Не может кончить этот спор
И хрена жесткий приговор.
Одно решит задачку:
Ах, скачка, скачка, скачка!
* * *
Ливень бьется в оконные стекла.
Хоть надежны и крыша, и стены,
Полотно дорогое измокло.
Лотарь, дно доставая шестом,
Гонит лодку сквозь жгучую пену.
Дождь со тьмою слились за окном.
Сон усталой оставив постели,
Встала женщина в нежном порыве -
Кто ему угождал так доселе? -
Чашу с жженкой горячей подносит.
Лотарь шепчет слова колдовские,
Брызнул жженкой на пламя печное -
О, где видано чудо такое?
Не блистали царевны морские
Тем нарядом, что тело нагое
Деревенской молодки украсил.
Не скрывает точеного стана
Ткань легчайшая - поле в цветенье
Дивно-редкостных синих тюльпанов.
В серьгах вкрадчиво тлеют каменья -
Кровь, горящая в дымке тумана.
Низки жемчуга шею обвили,
А лодыжки, предплечья, запястья,
Утонченным маня сладострастьем,
В изумрудных белеют браслетах.
Диадема таинственным светом
Озаряет ресниц трепетанье.
С губ карминных слетит приказанье -
И индийский надменнейший раджа
Подле ног этой Женщины ляжет.
В очаге сдвинул Лотарь полено,
Трижды дунул в багровые угли -
И зеркальными сделались стены.
В них себя увидала молодка,
Зашептала моления кротко,
Припадая к стопам чародея:
"О, развей наважденье скорее!"
Лотарь, нежно ей руку целуя,
Убеждает: "Внемли без боязни -
Чего б только ни дал я за силу
Превращать в королев моих милых!
Но, увы, я могу, лишь на время
Приоткрыв в потаенность оконце,
Сделать милую дочерью Солнца.
Я уеду, но каждый ноябрь,
Ночью трижды позвав: "Лотарь Биче!",
Сможешь ты, как теперь, становиться
Всем царицам первейшим царицей".
* * *
Не зная, что проигран спор,
Купец крадется, точно вор,
Глянуть в скважину,
Скважину, скважину -
Конечно, баба спит одна!
Но чья-то тощая спина,
Спутав правила,
Правила, правила,
Остолбенеть заставила.
* * *
Пробивается утро сквозь шторы,
Грустью жжет поцелуй в эту пору,
Стон любви так мучительно сладок -
Но нельзя забывать про лошадок.
Ни молодка, ни Лотарь не вспомнят -
Так друг к другу рвались без оглядки -
Не под седлами были лошадки?
Лотарь мыслит: "Прилежный хозяин
Подготовленность любит во всем.
Нарисую-ка их под седлом!"
* * *
Все возвращенья мужа ждут,
У постояльцев жуткий зуд
Под копчиком, копчиком, копчиком:
Ах, то-то будет благодать -
Как лошадей начнет считать!
* * *
Встречен муж безмятежной улыбкой.
Взгляд поймав раздевающе-липкий,
Шепчет женщина: "Миг - и узреешь,
Как пеклась я о мужниной чести!
Всех лошадок найдешь ты на месте".
Поднимается в спальню задорно -
Перед мужем разделась проворно.
* * *
Полно народа за столом.
Токайским занятый вином,
Не видит бедный Лотарь,
Как ножку Лизелотты
Вацлав под скатертью,
Скатертью, скатертью
Жмет и бессовестно гладит
В мыслях о знойной усладе.
* * *
Съели суп и свинину с грибами,
Донимают прислугу щипками
Постояльцы, народ фамильярный.
Лизелотта пошла прогуляться -
Тотчас Вацлав с ужимкой вульгарной
Отправляется вслед торопливо.
Лотарь сел у огня с кружкой пива.
Тронул слух будто отзвук призыва -
В спальню мигом: там - пара нагая.
Он, ее под себя подминая,
В зад ужасным орудием колет;
Вторчь стоит принадлежность мужская,
Ремешком к ней примотано шило -
Муж хрипит: "То-то въеду без мыла!"
Лотарь двинул его по загривку,
Резко вывернул за спину руку -
Тот согнулся и встал закорюкой.
Сапогом получивший по заду,
Отлетел он к дубовой кровати:
Что за притча, скажите на милость -
Шило в спинку кровати вонзилось!
Пораженный таким оборотом,
Муж последним стоит обормотом.
Лотарь хвать его сзади: "А ну-ка!
Не изволишь ко мне повернуться?
Не дает эта странная штука?
Ну, так мы ее наискось дернем -
Из промежности выскочит с корнем!"
* * *
Вот щекотливый переплет:
Вас кто-то за спину рванет,
Когда мужская сила
Зависима от шила,
Вонзившегося в дуб...
О, до чего ж вам люб
Безвиннейший страдалец -
Ваш двадцать первый палец!
* * *
"Руки прочь! Я стою, как желаю!" -
Отвечает поспешно хозяин
И рычит на жену: "Ишь, как рада
При чужом постоять кверху задом!
Поднимайся, развратница, с пола
Да живее натягивай платье!
Не жена у меня, а проклятье!"
Лотарь взгляд опускает: "На голых
Отродясь не смотрю я бабенок.
А моя: "Ты же сущий ягненок!"
И в великом, видать, состраданье
Мне рога наставляет бараньи.
О признанье моем памятуя,
Не откроешь, зачем ты, лютуя,
Потешался над женщиной этой,
На пол бросив бесстыдно раздетой?
Я бабенкам давно знаю цену -
Дай мне волю, нашел бы я средство
Так наказывать их за кокетство,
Чтоб от боли бросались на стену!
Если б баба, клянясь, что верна мне,
Головой ударялась о камни,
Если б села в костер - и тогда бы
Не поверил я в искренность бабы.
И, однако, я ныне свидетель,
Что несломленная добродетель -
Не мечтанье, а вот она рядом:
Неказистым прикрылась нарядом.
Приставал к ней богач и красавец:
Был готов расшибиться в лепешку,
Чтоб ему показала хоть ножку,
Но она так отбрила нахала -
Вся гостиница день хохотала.
И тогда он, с моей благоверной
Закрутив как ни в чем не бывало,
Стал мне сердце терзать вместе с нею.
Я, в несчастье моем каменея,
Вдруг очнулся от страшных стенаний.
Прибегаю и вижу страданья
Добродетельнейшего созданья.
То-то радости для приставалы:
Ах, быть верной женой ты желала!
Так награда тебе по заслугам
Отмеряется умным супругом..."
* * *
Ну вот задерганный хвосток
Муж отвязать от шила смог
И на Лотаря взырился,
Взырился, взырился -
Кто этот странный дуралей?
Срамить себя таким манером!
Сказать кому - подымут на смех,
И сам же первый будешь олух.
То-то, к слову, лошадка претемная...
Вот загадка головоломная!
* * *
Обратился хозяин к пришельцу:
"Вы, видать, господин из военных -
Не по вам, так вы тотчас и драться.
По речам - проповедник отменный..."
Про себя же хозяин добавил:
"Стряпчий спившийся, может статься".
"Вон чего, - он вздохнул, - насказали,
Как жена верность мне соблюдала.
Я вам тоже скажу кой о чем:
Непонятного много кругом.
Тем дай телочку, этим - индюшку,
Тем - с душком глухариную тушку...
Мне же дай - чтоб была она пылкой, -
Неоседланную кобылку!
Нынче я возвратился в мой дом -
А кобылки-то все под седлом!
"Ах, уже оседлали? - сказал я. -
Так пробористой шпорой пришпорю!"
Тут и вы прибежали на горе".
Лотарь, хмурясь, покашлял в кулак,
Достает из кармана табак:
"Как наездник, скажу вам - бывает,
Круп запомнится тугонько-гладкий,
А оседлана, нет ли лошадка?
Чтобы вспомнил, дают седоку
Хорошенько нюхнуть табаку".
И хозяину под нос щепотку
Он поднес с выражением кротким.
"Ой-ой-ой, до чего же едучий!" -
Стали корчи хозяина мучить,
Повалился он с ног полумертвый.
Лотарь прячет табак: "В самый раз
Смачно плюнуть ему в правый глаз!"
Сделать это молодку заставил -
Муженек изменился лицом:
"Точно! Были они под седлом!"
Обнял женушку с видом счастливым,
Задирает ей юбку игриво:
"Я тебя поцелую в те губки,
Что в пушистой красуются шубке..." -
"Нет - в другие, которые рядом!" -
Повернулась молодочка задом,
Изогнулась всем телом упруго,
Умоляющего супруга
Заслужить заставляя награду...
С этих пор ей достаточно взгляда,
Чтоб он начал в позыве жестоком
Целовать эти губки с причмоком.
* * *
Лизелотта, надувшая губки,
Гневно щурит прелестные глазки.
Подступает к ней Лотарь с опаской,
Называет жену госпожою -
Дикой козочкой молодою.
"Перестань, мое счастье, сердиться,
Опусти в знак прощенья ресницы.
И я тоже ни в жизнь не напомню,
Как кого-то толкнула охотка
Позаняться с красавцем-купцом -
Пусть товар-де покажет лицом!"
Лизелотта наморщила носик:
"Ах, винюсь! С ним я скушала персик.
Съел же ты маринованный рыжик..." -
"Так и будем считаться, мой чижик?"
Вдруг смешки рассыпаются звонко,
На засов заперта комнатенка.
Во дворе бродит Вацлав в потемках:
Под окном слушать взвизги изволь-ка!
Он в обиде: "Содом да и только!"
(Не окончено)
*Bitsche - деревянная чаша с крышкой (нем.) - Прим. автора.
"Сказание о Лотаре Биче" опубликовано, фрагментарно, в журнале "Волга"
(Саратов, номер 11 за 1989). Вариант сказания напечатан в журнале "Новая
студия" (номера 1-2, Берлин, 1997).
В Интернет представлен текст, опубликованный в журнале "Литературный
европеец" (номер 34, Франкфурт-на-Майне, 2000, ISSN 1437-045-X).
___________________________________________________________________________
в в в в в в в в в в в в в в в в в в в в в в в в в
в
Last-modified: Sun, 24 Jun 2001 21:01:05 GMT