как засвидетельствовали стоявшие на посту у ее покоев охранники,
все утро безуспешно пыталась под тем или иным предлогом избавиться от
общества Леопольда. А в начале одиннадцатого к ней пришел король Гуннар со
своей кошкой Беллой. Принцесса Инга предприняла последнюю попытку прогнать
кота, но затем сдалась и позволила ему остаться, а стражу попросила не
беспокоить ее до обеда и никого к ней не впускать. Это был последний раз,
когда ее видели. Чтобы скрыться, она воспользовалась "колодцем" -- в спальне
были обнаружен слабый остаточный след.
-- И охрана ничего не почувствовала?
-- Принцесса установила изолирующие чары. Охранники их, конечно,
заметили, но ничего неладного не заподозрили. Она и раньше так делала, когда
не хотела, чтобы кто-то, случайно или умышленно, подслушал ее разговоры. --
Ларссон отодвинул пустую тарелку в сторону и принялся за чай. -- Вот и все
известные мне факты. Принц Владислав, говорят, в глубокой депрессии. Да и
Главный с ума сходит. Несколько месяцев назад бесследно исчезла Сандра, а
теперь -- принцесса Инга. Получив сообщение о ее бегстве, он бросил все дела
в столице и сейчас во весь опор несется на Агрис -- почему-то он уверен, что
принцесса отправилась туда, к своему отцу.
Миранда сосредоточенно нахмурилась. Ларссон изумился тому, как резко
изменилось ее лицо -- оно стало на добрых два десятка лет старше, его
правильные черты заострились, приобрели какую-то неженскую жесткость. Нет,
ей не может быть тринадцать лет. И четырнадцать тоже. Слишком уж много в ней
всего взрослого. А детского -- нет ничего.
-- М-да, странная история, -- задумчиво произнесла Миранда. -- А есть
какие-нибудь догадки по этому поводу?
-- Догадок хоть отбавляй. Особо популярна в узком кругу посвященных
версия, что принцесса больше не могла противиться своему предназначению и
убежала, чтобы служить Нижнему миру. Однако это не объясняет, почему она
взяла с собой короля Гуннара. Да и коты-оборотни не очень-то вписываются в
эту схему. Кошки -- еще куда ни шло; но Леопольд с его феноменальным
чутьем... -- Ларссон покачал головой.
Миранда поставила пустую чашку на скатерть и поднялась.
-- Ну, ладно, -- сказала она. -- Пойду займусь перстеньком. А ты, когда
закончишь обед, вымой посуду.
-- Обязательно.
Миранда отошла в другой конец поляны, присела на траву и принялась
колдовать над перстнем, а Ларссон, неспешно попивая чай, украдкой поглядывал
в ее сторону и гадал о том, может ли она быть взрослой женщиной в теле
девочки-подростка, а если да, то сколько же ей в действительности лет. Слуги
Хозяев жили дольше обычных людей (если, конечно, их не убивали), порой
намного дольше -- взять, к примеру, легендарного Женеса, который родился еще
во времена египетских фараонов. Связь с Нижним миром позволяла замедлить, а
в идеале -- и вовсе остановить процессы старения, однако Ларссон никогда не
слышал, чтобы кому-то удавалось обратить их вспять и омолодить свой
организм. Знающие люди утверждали, что для земных тел это невозможно в
принципе; другое дело -- тела астральные и инфернальные, но на Гранях они
нестабильны, к тому же их легко распознать. А тело Миранды было земным телом
девочки лет тринадцати--четырнадцати. Оставалось лишь допустить, что она еще
в раннем детстве сумела овладеть ресурсами Нижнего мира, а к тринадцати
годам набралась достаточно опыта, чтобы остановить дальнейший рост своего
организма. Правда, особого смысла Ларссон в этом не видел: может, взрослая
женщина и захотела бы пожить некоторое время в незрелом теле, но трудно
допустить, чтобы тринадцатилетняя девчонка отказалась взрослеть,
согласившись из года в год терпеть все неудобства, связанные со своей
женственностью, и практически не иметь возможности воспользоваться ее
преимуществами.
"И все же она старше, чем выглядит, -- заключил он. -- Гораздо старше.
Может быть, даже старше меня..."
К тому времени, когда Ларссон помыл и высушил посуду, Миранда закончила
разбираться с перстнем и вернулась к палатке. Довольное выражение ее лица
свидетельствовало о том, что она успешно справилась с задачей.
-- Ну как? -- спросил Ларссон. -- Получилось?
-- Да. Теперь я знаю, где Сандра с ребенком.
-- И где, если не секрет?
Миранда загадочно усмехнулась:
-- Пока что секрет. Пожалуйста, доложи повелителю, что у меня для него
хорошие новости. Сделай это прямо сейчас и спроси, когда мы можем
поговорить. А я пока займусь сборами.
Девушка залезла в палатку и принялась выкладывать из нее свои вещи, а
Ларссон тем временем установил связь с Нижним миром и послал Велиалу
сообщение с пометкой "срочно". На немедленный ответ он не рассчитывал,
поэтому сразу ослабил контакт и приготовился ждать. К его удивлению, спустя
лишь несколько секунд последовал отзыв, связь мгновенно усилилась, и в его
мозгу прозвучал сухой, бесцветный, лишенный каких-либо эмоция голос:
„Посторонись, Свен Ларссон. Я хочу лично побеседовать с
Мирандой."
В следующий момент он почувствовал, как в его сознание проникает чужая
могущественная воля. Она захватила контроль над всеми его двигательными
функциями, включая также и речь. Ларссон, прежде никогда не выступавший в
качестве медиума, был застигнут врасплох, его разум заметался в панике, а
все естество пронзило глубочайшее отвращение, однако противиться этому
наглому и бесцеремонному вторжению он не посмел. Самое ужасное в его
положении было то, что, потеряв власть над своим телом, он продолжал со всей
отчетливостью воспринимать окружающее.
-- Ну, так где же ты, Миранда? -- произнес кто-то другой его
собственными устами. -- Позвала меня, а сама спряталась?
Девушка опрометью выскользнула из палатки и склонилась в глубоком
реверансе:
-- Прошу прощения, повелитель. Я не думала, что ты так быстро
отзовешься.
-- Ладно, присаживайся. Выкладывай, что там у тебя.
Миранда присела на траву и сказала:
-- Сандра на Основе, повелитель.
-- Ты в этом уверена?
-- Абсолютно. Перстень оставил на ней довольно сильный отпечаток. Я
чувствую его вполне отчетливо.
Велиал кивнул:
-- Хорошая весть. Надеюсь, на этот раз не будет никаких сюрпризов, и
недельки через две девчонка со своим отродьем окажется в моих руках.
-- Немного позже, повелитель, -- почтительно возразила Миранда. -- До
Основы мне добираться не меньше трех недель.
-- Ошибаешься, меньше. В десяти днях пути от тебя находится
законсервированный туннель, который ведет прямиком на Основу. Ступай туда, и
ты сэкономишь время. Туннель охраняет старая ведьма по имени Руслана, но к
твоему прибытию ее там, скорее всего, не будет. Я дал ей задание, о котором
тебе знать не следует. -- Ларссон почувствовал, как его губы растягиваются в
ухмылке. -- Я говорю это на тот случай, если к твоему прибытию она все-таки
успеет вернуться -- что, впрочем, маловероятно. Тогда постарайся не обращать
внимания на некоторые вещи, в особенности -- на девчонку, которую она
притащит с собой. Для твоего здоровья будет лучше, если ты вообще ее не
увидишь.
-- Понимаю, повелитель, -- серьезно ответила Миранда. -- А как я найду
туннель? Ты дашь мне координаты?
-- Они тебе не понадобятся. Туннель находится на Контр-Агрисе -- Грани,
симметричной Агрису, в местности, которая соответствует расположению замка
Шато-Бокер. Еще в начале Ничейных Годов его соорудил Женес, он замышлял
организовать резонансный Прорыв на Агрисе с отдачей на Основу.
В глазах Миранды мелькнуло уважение:
-- О! Неплохо задумано.
-- Да, неплохо. К сожалению, Инга и Владислав помешали его планам. Они
подавили Прорыв еще до того, как начался резонанс с противостоящей Гранью.
Кое-какие следы ты там увидишь, но их не очень много. Честно говоря, я был
уверен, что после того неудавшегося Прорыва туннель будет обнаружен
Инквизицией. Однако за минувшие полтора года никто из этих умников не
сообразил наведаться на Контр-Агрис и обследовать его. А недавно там могла
побывать Инга со своим дядей Гуннаром, но они все-таки выбрали другой
маршрут -- сначала по "колодцу" вдоль оси симметрии Кристалла, а потом уже
по Равнине на Агрис. Так что туннель пока не "засвечен", и ты можешь смело
им воспользоваться.
После некоторых колебаний Миранда в нерешительности произнесла:
-- Коль скоро ты сам об этом заговорил, повелитель, то позволь один
вопрос.
-- Позволяю.
-- Ларссон уже рассказал мне, что Инга рассталась с Владиславом. Это
никак не мешает твоим планам?
-- Как раз наоборот. Это входило в мои планы. Правда, я больше
склонялся к мысли, что она выберет Основу, где живут ее приемные родители, а
она все же предпочла Агрис, но в конечном итоге это не важно. Главное, что
теперь Инга и Владислав порознь... Впрочем, это не должно тебя занимать. Ты
делай свое дело, а об остальном позабочусь я.
На лице Миранды отразился испуг:
-- Прости за неуместное любопытство, повелитель.
-- Прощаю, -- благосклонно кивнул Велиал. -- Вообще-то любопытство
штука полезная, особенно для тех, кто хочет возвыситься. Люди, лишенные
любознательности, обречены до скончания веков оставаться слепыми
исполнителями... Ну, ладно, хватит воду в ступе толочь. Ты поняла, куда
направляться?
-- Да, повелитель.
-- С восстановлением нашей связи у тебя по-прежнему не ладится?
-- Увы, никакого прогресса. Все эти дни я пыталась воззвать к тебе, но
безрезультатно.
Велиал разочарованно кивнул:
-- Боюсь, это следствие того, что ты получила слишком взрослое тело.
Хорошо хоть доступ к источникам силы у тебя есть.
-- А может, -- предложила Миранда, -- пусть Ларссон проведет надо мной
Черное Причастие. Мы потеряем день или полтора, но тогда восстановится наша
прямая связь.
-- Нет, это рискованно. Причастие может стереть имплантированный тебе
отпечаток ауры, и тогда ты не сможешь найти девчонку. Лучше обождем с этим,
пока ты не выполнишь свое задание. Будем связываться с помощью Эмиссаров или
как сейчас -- не очень удобно, зато надежно.
-- А Ларссон будет моим связным?
-- По пути на Основу, да. А потом посмотрим -- скорее всего, ты
получишь другого помощника. Ларссону я никогда не доверял -- ведь он не мой
слуга, а Хозяина Локи. Его единственная ценность заключалась в том, что он
занимал ответственный пост и состоял в свите Инги и Владислава. Теперь же он
для меня бесполезен.
-- И что с ним делать?
-- По идее его следовало бы убить, он слишком много знает. Но Локи это
наверняка не понравится. Сейчас у него мало слуг на Гранях, не то что
раньше, и он дорожит каждым из них. Доберешься с ним до Основы, а там он
получит другое задание. Или вообще вернется на службу к своему прежнему
повелителю. -- Велиал сделал короткую паузу. -- На сегодня все. Теперь сотри
из памяти Ларссона наш разговор -- я оставляю его разум открытым для
вмешательства. А потом отправляйся в путь.
Девушка вскочила на ноги и снова присела в глубоком реверансе,
прикоснувшись одним коленом к земле.
-- Слушаюсь, повелитель!
-- Тогда до встречи, Миранда. Удачи тебе.
Ларссон почувствовал, как чужая воля освобождает его сознание от своей
железной хватки. Однако двигаться он по-прежнему не мог, а продолжал сидеть,
как истукан. Миранда простерла над его головой обе руки и не спеша сотворила
все необходимые для стирания памяти чары. В следующее мгновение перед
глазами Ларссона мелькнула ослепительная вспышка, и его разум поглотила
тьма...
Затем он очнулся, посмотрел на стоявшую перед ним девушку и растерянно
произнес:
-- Кажется, Хозяин Велиал хотел поговорить с тобой, но что-то
сорвалось.
-- Все в порядке, -- усмехнулась она. -- Мы уже поговорили. А теперь,
Свен Ларссон, помоги мне поскорее собраться. Повелитель приказал нам ехать
на Основу.
Глава 11
МАРК И БЕАТРИСА.
ПО СЛЕДАМ ПОХИТИТЕЛЬНИЦЫ
Марк и Беатриса давно потеряли счет дням. В спешке покидая замок
МакГрегора, они прихватили с собой лишь наручные часы Марка, которые на
поверку оказались неисправными -- очевидно, механизм был поврежден чарами во
время схватки на трактовом пути. Марк пытался наладить их ход, но у него
ничего не получилось, и в конце концов он со злости швырнул часы в реку, о
чем сразу же пожалел -- ведь это был подарок отца к его тринадцатилетию.
Однако лезть в воду он не стал -- сестра его отговорила...
Путешествуя по Граням, не приходится полагаться на такие естественные
ориентиры времени, как положение солнца днем или вид звездного неба ночью.
За какой-нибудь час Марк с Беатрисой могли видеть дюжину рассветов и
закатов, из жаркого полудня они попадали прямиком в холодную ночь, а
вечерние сумерки мгновенно сменялись утренней мглой. Очень скоро они
оказались в неком субъективном безвременье, где единственным мерилом
пройденного за условный день пути было чувство усталости. Они ехали, пока не
падали с ног, затем отсыпались, пока не набирались сил для следующего
перехода, и снова ехали. По длине своих волос, уже порядочно натиравших шею,
Марк сосчитал, что они путешествуют около трех месяцев; Беатриса не
соглашалась с ним и утверждала, что гораздо больше.
Вопреки их надеждам, за все это время им не встретилось ни одной
населенной Грани, где они могли бы оставить весточку для родных. И Марк и
Беатриса неизмеримо страдали от того, что отец и мать наверняка считают их
погибшими, но ничего поделать с этим не могли. Даже львиная шкура,
многократно усилившая врожденные магические способности Марка, не позволяла
установить мысленную связь между Гранями. Они с Беатрисой по очереди
посылали сообщения -- отцу с мамой, другим родственникам, школьным учителям
и товарищам, -- но ответов не получали.
Двигаясь сквозь Ребра, они все больше отставали от ехавшей по Равнине
похитительницы, о чем свидетельствовали все более старые места ее стоянок,
которые встречались на их пути. Утешало лишь одно: ее след тускнел не так
быстро, как опасалась Беатриса, и по нему еще можно было идти. Временами
Марк жалел, что поддался на уговоры сестры и согласился на эту безнадежную
погоню, вместо того чтобы сперва отправиться домой или на Торнин за помощью
опытного мага. Но он ни разу не заговаривал об этом с Беатрисой, так как
понимал, что уже поздно менять планы, даже если сестра признает его правоту.
Теперь они находились слишком далеко от родных мест, чтобы воспользоваться
"колодцем", и у них оставался только один путь -- вперед по следам
украденного тела.
Безусловно, самая трудная часть путешествия выпадала на долю Беатрисы.
Марк не видел никаких следов, а значит не знал, куда нужно идти, поэтому в
дороге сестра управляла их общим телом и только на привалах передавала
контроль над ним брату. Таким образом, Марку приходилось страдать от
усталости лишь два-три часа в день, а все остальное время страдала Беатриса.
Однако она не ныла и не жаловалась, хотя в своем собственном теле была
страшной неженкой и с трудом переносила слишком интенсивные физические
нагрузки. Понимая, что на карту поставлено само ее существование, как
отдельной личности, она сжала свою волю в кулак и мужественно сносила все
тяготы долгого пути ради того, чтобы вернуть себе тело.
Только один-единственный раз она в разговоре с Марком она допустила
возможность, что им это не удастся.
-- Ну что ж, -- сказал он. -- Будем жить вместе. По-моему, мы отлично
ладим. Разве не так?
-- Да, конечно... Но ведь тогда мне придется стать мальчиком, а затем
-- мужчиной.
-- Само собой. А тебе что, не нравится?
-- Почему же, нравится. Но быть девочкой лучше.
-- И чем же?
-- Ну, твое тело не такое нежное, не такое чувствительное, как мое.
-- Да, это верно. Однако оно сильнее и выносливее. А самое главное: у
меня никогда не бывает месячных. Я же помню, как ты страдала в такие дни.
-- Зато во все остальные дни мне было очень хорошо, -- возразила
сестра. -- А у тебя всегда одинаково -- ни так, ни сяк. И кроме того: когда
ты повзрослеешь, то станешь большим, грубым и волосатым.
Марк, который в это время контролировал тело, громко рассмеялся:
-- Так вот чего ты боишься!
-- Верно, боюсь, -- призналась Беатриса. -- И это серьезно, без всяких
шуток... А вот представь себе такую ситуацию: мы немного подрастем, и я
влюблюсь в какого-нибудь парня. Что тогда?
Марк содрогнулся.
-- Нет-нет! -- заявил он поспешно. -- Этого не случится. За это время
мои гормоны сделают свое дело, ты станешь стопроцентным мальчишкой, и тебя
уже будут привлекать не парни, а девушки.
-- Ну, допустим, -- с сомнением произнесла сестра. -- Пусть я полюблю
девушку. А если она тебе не понравится? Если ты влюбишься в другую?
Марк тяжело вздохнул:
-- Надеюсь, мы полюбим одну и ту же девушку. Ведь у нас такие схожие
вкусы...
Монотонный ход их путешествия был несколько нарушен, когда они
добрались до места, где похитительница, судя по оставленным ею следам,
провела не одну ночь, а добрых три или четыре дня, очевидно, кого-то ожидая.
После более тщательного осмотра стоянки, Марк и Беатриса убедились, что
здесь действительно был еще один человек. Скорее всего, мужчина.
-- Если он присоединился к ней, это плохо, -- сказала сестра. -- Теперь
у нас будет двое противников.
-- А может, и больше, -- заметил Марк. -- Если там, куда они идут,
находится логово черных магов.
В кустах справа от него послышался какой-то шорох. Он резко повернулся,
готовый к отражению внезапной атаки, но увидел среди листвы всего лишь
кошачью мордочку.
-- Кот! -- радостно воскликнула Беатриса. -- Значит, рядом есть люди!
-- Перехватив у брата контроль над телом, она ласково позвала: -- Кис, кис!
Иди сюда, котик. Кис, кис, кис!
Кот с жалобным мяуканьем выбрался из кустов и опасливо подошел к ним.
Он был рыжий со светлыми полосами и ужасно худой, а его желтые глаза
смотрели с непередаваемым голодным выражением. Беатриса подхватила его на
руки.
-- Это не кот, а кошка. И она совсем не боится людей. Она домашняя...
Мы на населенной Грани, Марк!
-- Погоди, Беа, не спеши с выводами. Дай я кое-что сделаю.
-- Хорошо. -- Сестра уступила ему тело.
Марк поставил кошку на землю, отступил на несколько шагов и произнес
стандартное заклинание, которому их учили в школе. Кошка тут же превратилась
в поджарую гнедую лошадь и, взбрыкнув задними ногами, громко заржала. Ей
вторил пасшийся неподалеку вороной жеребец Марка и Беатрисы, которого они,
не зная его прежнего имени, назвали Вулканом.
-- Кошка-оборотень! Настоящая! Как ты догадался, Марк?
-- Если честно, то я не догадался, а просто решил проверить. Я
действовал по чистому наитию.
-- И что же тогда получается? Где хозяин кошки?
Марк посмотрел на лошадь, которая жадно щипала траву, помахивая от
удовольствия хвостом.
-- Вряд ли она местная. Ты же видишь, какая она худая и голодная.
Можешь ли ты представить себе хозяина, который так плохо обращался бы со
своей кошкой-оборотнем?
-- Нет, не могу.
-- Я тоже. Но если даже допустить, что нашелся такой идиот, который не
кормил кошку или даже прогнал ее из дому, то как ты думаешь, долго ли ей
пришлось бы искать себе нового хозяина?
-- Нет, конечно. Претенденты сразу выстроились бы в очередь.
-- Вот именно. То же самое было бы в случае смерти хозяина.
-- Но ведь кошка могла просто потеряться.
-- К этому я и веду. На населенной Грани она потеряться не могла --
оборотни отлично ориентируются на местности и чуют людей за многие мили. Так
что остается одно объяснение... вернее, два. Первое: хозяин кошки в одиночку
путешествовал по Граням и умер здесь либо от ран, либо от тяжелой болезни.
Второе: по какой-то причине он бросил ее и продолжил путешествие пешком или
на обычной лошади.
-- Но почему?
-- Не знаю, Беа... Хотя нет, есть у меня одна мысль. Судя по ее худобе,
последние две недели она жила впроголодь. И как раз недели две назад на этой
Грани останавливалась похитительница, ожидая, когда к ней присоединится
спутник. Вряд ли это простое совпадение. Таких совпадений не бывает.
Очевидно, тот человек прибыл сюда на кошке, а здесь бросил ее и дальше
поехал на второй лошади похитительницы. Черный маг вполне способен на такую
подлость.
-- А с какой стати он вообще связался с кошкой-оборотнем? Ведь слуги
Тьмы боятся их.
-- Котов-оборотней боятся не слуги, а исчадья, -- уточнил Марк. --
Слуги Нижнего мира просто не любят их и предпочитают не связываться с ними.
Но иногда они используют кошек для отвода глаз, чтобы обвести вокруг пальца
невежественных крестьян и наивных девчонок-магов вроде тебя.
-- Прекрати, братец! -- обиделась Беатриса.
-- Ладно, ладно, я пошутил. А если серьезно, то похитительница твоего
тела и ее спутник, наверное, направились в такое место, где кошек-оборотней
очень не любят. А может, сама похитительница не захотела путешествовать с
кошкой, поэтому велела оставить ее здесь.
-- И что же нам с ней делать?
Марк подступил к лошади и потрепал рукой ее пышную черную гриву. Она
подняла голову и ткнулась мордой в его плечо.
-- Мы ей понравились, Беа. Похоже, она признает нас своими новыми
хозяевами.
-- Да, она такая ласковая и доверчивая. Но если ты прав и это кошка
черного мага... Нет, даже в таком случае мы не можем бросить ее здесь
умирать с голоду. Ведь она совсем не приспособлена к жизни на дикой природе.
-- Разумеется, мы возьмем ее с собой, -- согласился Марк. -- Думаю, мы
ничем не рискуем. В школе нам говорили, что настоящие коты-оборотни не
подаются инфернальному воздействию.
-- А вдруг она ненастоящая?
-- Вряд ли. Если она лишь подделка под кошку-оборотня, то зачем,
спрашивается, ее здесь оставили? Для нас? -- Он покачал головой. -- Нет, это
слишком притянуто за уши. Если бы похитительница знала, что мы преследуем
ее, она бы давно натравила на нас целую армию нечисти. Но на всякий случай
давай проверим.
В течение следующего получаса Марк произвел над кошкой все известные
ему тесты, на которые она реагировала совершенно нормально, как и должна
реагировать настоящая кошка-оборотень.
-- Все в порядке, Беа, -- заключил он. -- Киска чистая. Мы можем смело
взять ее с собой.
-- А как мы ее назовем?
-- Гм... Это сложный вопрос. Его нужно хорошенько обдумать.
В конце концов они решили назвать кошку Кариной. В первые пару дней они
везли ее с собой в сплетенной из лиан корзине, затем, когда она немного
отъелась и набралась сил, превратили ее в лошадь и дальше поехали на ней,
предоставив Вулкану везти поклажу. Беатриса к тому времени уже так
натренировалась в пересечении Ребер, что без труда перемещала с Грани на
Грань обоих коней, совсем не замедляя при этом ход. Вдобавок, Карина
оказалась не только сильной и выносливой, но и очень опытной лошадью. У нее
был мягкий аллюр, в ее седле не так трясло, как на Вулкане, поэтому Марк и
Беатриса могли ехать дольше и быстрее, а к концу дневного перехода уставали
меньше, чем прежде.
И вот, недели через две после встречи с кошкой (а может и раньше -- с
ориентацией во времени у них по-прежнему были большие проблемы), в очередной
раз перешагнув с Грани на Грань, Беатриса увидела, что следы похитительницы
уходили за пределы "лоскута" к видневшемуся вдали лесу, там терялись из ее
поля зрения и назад уже не вели. Этому могло быть только одно объяснение:
цель ее долгого путешествия находилась где-то здесь, на этой Грани...
-- Не спеши с выводами, -- несколько охладил пыл сестры Марк. -- Не
исключено, что где-то там на опушке находится другая Вуаль, которой она и
воспользовалась, чтобы вновь выйти на Равнину.
-- Но раньше она так не делала, -- возразила Беатриса. -- Когда она
останавливалась на ночлег или для охоты, то всегда возвращалась на тот же
"лоскут", который покинула.
-- А на сей раз взяла и не вернулась... Впрочем, что мы тут
препираемся. Езжай по следу, а там посмотрим. Только будь осторожна.
-- Я всегда осторожна.
Беатриса направила Карину по цепочке следов похитительницы. Вулкан
послушно затрусил рядом.
При подъезде к лесу лошадь начала проявлять признаки беспокойства. Она
раз за разом фыркала, легонько взбрыкивала и все норовила укусить жеребца,
который был немало озадачен ее неожиданной агрессивностью и вскоре предпочел
ретироваться.
Беатриса остановила Карину, наклонилась к ее шее и ласково потрепала ей
гриву.
-- Ну, что с тобой, кисонька? Успокойся.
В ответ лошадь громко зафыркала и стала бить передними ногами землю.
-- Кажется, -- произнес Марк, -- ее что-то тревожит.
-- Но что? Я ничего не чувствую.
-- А она, без сомнения, чувствует. Коты-оборотни обладают очень тонким
чутьем на всякую нечисть. Похоже, ты все-таки права, сестричка.
Похитительница ехала сюда. Может, она до сих пор здесь. Нам нужно двигаться
тише.
-- А как это устроить? Если Карина уже сейчас волнуется, то дальше она
вообще взбесится.
-- Тут ты права. Опытные маги умеют успокаивать своих котов-оборотней,
но я не знаю, как это делается.
-- Я тоже. -- С этими словами Беатриса спешилась. -- Думаю, нам лучше
ехать на Вулкане.
-- А что с Кариной?
-- Превратим ее в кошку. В этой ипостаси мы сможем с ней совладать.
На том и порешили. Сестра превратила Карину в кошку, взобралась с ней
на жеребца и двинулась дальше по следу. Кошка продолжала волноваться, а
через некоторое время начала жалобно мяукать. Беатрисе пришлось приложить
немало усилий, чтобы успокоить ее. Лишь когда она в сердцах заявила, что
оставит вредную киску одну среди леса, Карина, словно поняв ее слова,
немедленно умолкла.
-- Наверное, именно так и успокаивают котов-оборотней, -- заметил Марк.
-- Когда они начинают сильно бояться, их просто пугают чем-то более ужасным
для них, нежели нечисть. Например, одиночеством. И они сразу забывают о
своих прежних страхах.
-- Возможно, -- согласилась сестра. -- А вот что нам делать со своим
собственным страхом? У меня аж поджилки трясутся. И это при том, что никакой
опасности я еще не чувствую. А что будет, когда почувствую?
-- Станешь бояться меньше. Человек так устроен, что неведомое пугает
его больше, чем любая вполне конкретная угроза. Впрочем, ты всегда можешь
повернуть обратно. В конце концов, тебе есть где жить -- в моем теле.
-- Ну нет уж! Я хочу жить в своем. И не отступлю, пока у меня есть хоть
малейший шанс.
Они продолжали углубляться в лес.
Глава 12
РУСЛАНА. ОБРЕЧЈННАЯ НА СМЕРТЬ
Ведьма Руслана уже смирилась с тем, что ее служба на Гранях подходит к
концу. И хотя повелитель ничего об этом не говорил, как раз наоборот -- дал
ей понять, что впереди ее ждут великие дела, она не сомневалась, что это
задание станет последним в ее земной жизни.
Руслана была старой и опытной ведьмой, она не прожила бы сто сорок лет,
если бы не умела верно оценивать ситуацию. Кто-нибудь другой на ее месте, не
такой опытный и менее проницательный, наверняка возгордился бы тем, что его
посвятили в одну из величайших тайн Нижнего мира, он бы с нетерпением
предвкушал свое дальнейшее возвышение в иерархии Темных Братств и мечтал о
том дне, когда войдет в круг самых высокопоставленных слуг Хозяев. Однако
Руслана понимала: такое знание сулит лишь одно -- скорую смерть.
Впрочем, это не сильно огорчало ее. Земная жизнь уже не казалась ей
такой восхитительной вещью, как в те давние времена, когда она была
прекрасной пышногрудой девой. Руслана долго сохраняла молодой и цветущий
вид, даже в столетнем возрасте у нее не было отбоя от мужчин; но потом,
несмотря на все ухищрения, ее тело стремительно постарело, и столь же
стремительно она потеряла вкус к жизни. Последние двадцать шесть лет она
провела на этой безымянной Грани, охраняя вход в инфернальный туннель,
который так и не был задействован для Прорыва на Основу. Изредка им
пользовались слуги Хозяев, когда направлялись по делам на Землю или
возвращались обратно, но случалось это не чаще двух-трех раз в год, а в
остальное время Руслана была предоставлена сама себе. Она отводила душу тем,
что терроризировала жителей нескольких близлежащих Граней, -- правда, все ее
пакости были мелкими и не привлекали к себе внимания странствующих борцов с
нечистой силой, не говоря уж об инквизиторах, у которых имелись куда более
важные дела, чем гоняться за ведьмой-одиночкой.
Получив от повелителя задание и разобравшись, чем это чревато для нее,
Руслана даже испытала облегчение от того, что ее унылая жизнь на Гранях
заканчивается. А смерть ее не страшила -- она уже давно привыкла относиться
к ней философски, всего лишь как к переходу в иную форму существования.
Слуги Хозяев, попадая в Нижний мир, не теряли своей индивидуальности, а
некоторые из них, особо отмеченные, получали новые тела, полностью
приспособленные к условиям Преисподней. Руслана надеялась, что после
успешного выполнения этого задания, самого важного задания за всю ее
карьеру, она удостоится привилегии жить во плоти.
Пока что все шло наилучшим образом. Повелитель дал ей месяц сроку на
то, чтобы похитить с Истры девятилетнюю девчонку -- и не просто похитить, а
увести ее из-под носа целой сотни инквизиторов. Она блестяще справилась с
этим заданием, притом уложилась всего в двадцать шесть дней. Вчера вечером
пленница была доставлена на место и посажена в подвал, а Руслана за ночь
произвела окончательную доводку всех необходимых заклятий, которые
приготовила еще по пути на Истру и обратно, несколько раз перепроверила их и
продублировала на случай внезапной осечки. Теперь она ждала приказа
начинать. Ей не терпелось поскорее покончить с этим делом, а заодно -- с
опостылевшей земной жизнью, и предстать перед повелителем в его легендарной
Твердыне...
Наутро, когда над лесом взошло солнце, Руслана подоила козу и
позавтракала черствыми лепешками, запивая их парным молоком. Она уже
собиралась спуститься в подвал и покормить девочку, как вдруг снаружи
послышался грозный рев козы Маруси. Через несколько секунд коза умолкла, а
затем как-то нерешительно, с заискивающими нотками в голосе заблеяла.
Руслана выглянула из избушки и увидела, что от леса к ней идет человек
в сером монашеском одеянии с накинутым на голову капюшоном. Разумеется, она
сразу поняла, что это никакой не монах и вообще не человек. Настоящему
монаху делать здесь было нечего, к тому же коза, тварь бесстрашная и
агрессивная, ненавидящая все живое, кроме самой себя и своей хозяйки, не
стала бы так пугливо реагировать на кого бы то ни было из людей.
Когда "монах" подошел к крыльцу, Руслана низко склонилась перед ним и
произнесла:
-- Приветствую тебя, посланник!
-- И тебе привет от нашего повелителя, мудрая Руслана, -- ответил
Черный Эмиссар. -- Да пребудет с тобой его милость во веки веков.
С некоторой горечью Руслана отметила, что в прежние времена к ее имени
непременно прибавляли эпитет "прекрасная", а теперь она стала просто
"мудрой".
-- Проходи в мой дом, посланник, -- сказала она. -- Там присядешь,
отдохнешь и поведаешь мне о цели своего визита.
Эмиссар покачал головой:
-- Мне некогда рассиживаться, да и тебе тоже. Пора приступать к делу.
Сердце старой ведьмы учащенно забилось.
-- Слушаюсь, посланник, -- вновь поклонилась она. -- А ты, стало быть,
окажешь мне честь, наблюдая за моей работой?
-- Нет. Повелитель полностью доверяет тебе и знает, что ты не
нуждаешься в присмотре. Я лишь пришел передать его приказ.
Руслана крепко прикусила свой язык, мысленно ругая себя за дремучую
глупость. Кто-кто, а она прекрасно знала, что Черные Эмиссары крайне
неустойчивые магические конструкты, им вредит любая посторонняя магия, а тем
более такая мощная, как та, которая будет задействована в процессе
воплощения.
-- Ну, ладно, -- после короткой паузы произнес Эмиссар. -- Теперь
слушай внимательно: планы повелителя немного изменились. Девчонка не
останется с тобой, а сразу уйдет по туннелю на Основу. Через день-другой она
вернется, и тогда вы с ней приступите к реализации первоначального плана.
-- А если за ней придут еще до ее возвращения?
-- Не придут. Погоня появится не раньше чем через три дня. Повелитель
все рассчитал. За час до их прибытия ты получишь предварительное
предупреждение, а затем тебе будет дан сигнал к началу спектакля. Постарайся
сыграть поубедительнее, но не переигрывай, а потом уходи в туннель.
Значит, ей осталось жить три дня, поняла Руслана. Она не сомневалась,
что с другой стороны туннеля ее будет ждать смерть.
-- Слушаюсь, посланник.
-- Вот и отлично, -- удовлетворенно молвил Эмиссар. -- Теперь расскажи,
что ты должна делать с девчонкой. Шаг за шагом, не упуская ни единой мелочи.
Следующие четверть часа Руслана в деталях описала всю процедуру.
Эмиссар ни разу не поправил ее и лишь время от времени одобрительно кивал.
-- Молодчина, -- похвалил он, когда она закончила. -- Ты слово в слово
запомнила инструкции. У тебя такая же феноменальная память, как и сто лет
назад. Ты по-прежнему умна, усердна и исполнительна. Повелитель приказал
передать, что у тебя есть хороший шанс получить прекрасное юное тело. Здесь,
на Гранях, имеется в виду.
В первый момент Руслана едва не поверила ему, но затем поняла, что он
лжет -- так же, как лгал и сам повелитель, обещая ей еще многие годы земной
жизни. Чтобы скрыть сомнение, отразившееся на ее лице, она склонилась перед
посланником в глубоком поклоне и смиренно произнесла:
-- Милость нашего повелителя безгранична.
-- А теперь, -- сказал Эмиссар, -- за дело. Ты должна справиться к
заходу солнца.
-- Будет сделано, посланник, -- не разгибаясь, ответила Руслана.
-- Гм... Надеюсь, у тебя, кроме девчонки, больше никого нет?
-- Никого.
-- И никто не должен заглянуть к тебе в гости?
-- Никто, посланник.
-- Так действуй же, Руслана. Удачи тебе.
С этими словами Эмиссар отступил на несколько шагов и исчез в багровой
вспышке. Старая ведьма выпрямилась и грустно посмотрела на шумевший
неподалеку осенний лес и на ясное безоблачное небо. Теперь, когда она твердо
знала, что через три дня умрет, жизнь показалась ей такой замечательной
штукой...
Тяжело вздохнув, Руслана повернулась и вошла в избушку.
Глава 13
ИННА. ДОЛГАЯ ДОРОГА НА АГРИС
В тот день мы добыли на ужин зверушку, похожую на вепря, но размерами с
откормленного кролика. Гуннар, как водится, освежевал и разделал тушку, а я
приготовила из нее жаркое, которое мы -- я с кузеном и трое наших котов, --
с огромным удовольствием съели. По своему обыкновению Гуннар похвалил мои
кулинарные способности и в который уже раз выразил искреннее восхищение тем,
что я, принцесса, внучка короля, умею так вкусно готовить.
Я не стала говорить ему, что всего лишь два года назад была обычной
земной студенткой и собственноручное приготовление пищи было для меня самым
обычным делом. Он хорошо это знал, просто ему нравилось хвалить меня, а мне
было приятно слушать в свой адрес похвалы. Особенно сейчас, когда я наглядно
продемонстрировала всю свою неопытность -- и как мага, и как путешественника
по Граням...
-- Завтра мы будем на месте, -- сказала я, собирая грязную посуду. --
Это уже точно.
-- Ну да, -- скептически произнес Леопольд, растянувшись на траве после
сытного ужина. -- Всю последнюю неделю ты кормишь нас завтраками и
послезавтраками.
-- Нет, котик, -- заверила я, виновато покосившись на Гуннара. --
Завтра уже наверняка.
-- Вчера ты говорила то же самое. И позавчера.
-- Признаю, что тогда я поторопилась с выводами. -- Я сделала короткую
паузу, затем немного раздраженно добавила: -- А вообще, ты сам виноват в
своих бедах. Никто не просил тебя ехать с нами.
-- Но мне пришлось. Ведь Мэтр назначил тебя моей хозяйкой, а значит, я
должен заботиться о тебе.
Я лишь бессильно пожала плечами. Логика у кота была какая-то
вывернутая, но совершенно непробиваемая. Он наотрез отказывался понимать,
что это хозяин должен заботиться о своем подопечном, а не наоборот.
Сложив тарелки, вилки и чашки в пустой котелок из-под жаркого, я
отправилась к ручью. Гуннар последовал за мной, а коты остались лежать возле
костра, завязывая жирок.
-- Уму непостижимо, -- тихо проговорил кузен, когда мы немного отошли.
-- И как только он догадался, что ты собираешься бежать?
Вопрос, разумеется, был чисто риторический. Мы не раз спрашивали об
этом у Леопольда, а он неизменно отвечал, что просто почувствовал и точка. И
похоже, не лукавил. Поначалу я подозревала, что кот подслушал наш с Гуннаром
разговор в библиотеке, но позже пришла к выводу, что в таком случае он давно
бы выдал себя. Леопольд не из тех, кто умеет долго держать язык за зубами.
Но так или иначе, мне пришлось взять его с собой, чтобы он раньше
времени не выдал моих планов. Княжескую резиденцию мы покинули по "колодцу",
но наше путешествие было коротким, в пределах Истры -- мы просто перенеслись
в долину, где стоял разрушенный во время Прорыва замок князей Верховинских.
Такой "колодец" не пересекал Внутренний Континуум, поэтому в Нижнем мире его
заметить не могли, а специально для Велиала, чтобы сбить его со следа, я
отправила на противостоящую Истре Грань "пустышку" -- пару кубометров
воздуха. Регент самолично научил нас с Владиславом некоторым приемам,
доступным лишь высшим магам, и в частности -- как защищаться в "колодце" от
любопытства Нижнего Мира. Я установила эту защиту на "пустышку" и послала ее
в путешествие вдоль оси симметрии -- пусть Велиал думает, что я еду на
Агрис. Недели через две, когда обман раскрылся, он наверняка пришел к
выводу, что я отправилась на Основу. И тут я снова одурачила его: я все-таки
решила ехать на Агрис, однако другим путем -- сначала по Трактовой Равнине
до симметричной Агрису Грани, а потом уже по "колодцу".
И вот тут-то я показала, как мало стоит одно лишь могущество, не
подкрепленное опытом. От Истры до Контр-Агриса не больше десяти дней пути
для любого, кто более или менее сносно ориентируется на Равнине. Я же
ориентировалась из рук вон плохо, у меня еще не срабатывало присущее всем
опытным магам чутье, которое позволяло им без всяких расчетов определять
свое положение на Гранях, поэтому наше путешествие здорово смахивало на
знаменитый будейовицкий анабасис бравого солдата Швейка, когда он кругами,
петлями и зигзагами добирался из Табора, где его сняли с поезда, до места
дислокации своего полка в Чешских Будейовицах. Так что Леопольд не зря
подначивал меня по поводу "завтраков" и "послезавтраков" -- вот уже
несколько дней мы кружили вблизи нужной нам Грани, но никак не могли на нее
попасть.
А кузена все это время преследовали сны о мальчике в львиной шкуре
короля Ивэйна. По его словам, они чем дальше, тем становились ярче и
убедительнее. Паренек продолжал свое путешествие по Граням к неведомой цели
и время от времени развлекал Гуннара песнями -- большей частью на незнакомом
языке, но порой он пел по-латыни или на весьма своеобразной, но в целом
понятной разновидности галлийского. Примерно неделю назад у мальчика
появился новый спутник -- рыжая кошка-оборотень. Как она попала к нему,
Гуннар не знал; видимо, их встреча произошла, когда он бодрствовал. Мы уже
перестали гадать, что значат эти сны и почему они снятся. Все равно ничего
толкового нам в голову не приходило...
Мы с кузеном дошли до ручья, протекавшего у самой границы защитного
купола, помыли в нем котелок и посуду, но сразу возвращаться к костру не
стали, а присели на берегу, желая побыть немного без общества нашего милого,
но очень надоедливого кота.
Гуннар не спеша закурил, участливо посмотрел мне в глаза и спросил:
-- Опять затосковала?
Я тихо вздохнула:
-- А что же ты думал