никации. И таких антенн по Карелии наставлены десятки, лесоохрана видела их еще целыми... Поспелов умышленно не говорил о солнечных батареях, обнаруженных на брошенном военном аэродроме - нельзя было сейчас взваливать на шефа такой груз. К подобным заключениям и выводам его следовало подводить постепенно, как к холодной воде. Ко всему прочему, он опасался, что Заремба не отменит "Грозу" и бросит свою группу на штурм "логова". А к нему нужно было подбираться осторожно, без резких движений, как к логову всякого хищника. - Мне нужны материалы, доказательства! - потребовал шеф, наливаясь тяжелой злостью. - Пока это всего лишь версия. - Будут, - пообещал Георгий. - Снимай все на видео, - приказал Заремба. - фиксируй каждый факт... Они хорошо сработали, навертели вокруг "бермудского треугольника" столько чертовщины и небывальщины, что мне на слово уже не верят... И знаешь что, пока ты о своих... версиях помалкивай. Кто бы ни спросил, мало ли... Понял меня? Полковник держал в руках всю информацию об авариях, катастрофах и стихийных бедствиях, знал много, видимо, делал какие-то свои выводы, предположения и чего-то опасался. - Понял, Александр Васильевич... - Тогда едем дальше... Если ты здесь барон, решай, что делать с агентурой, коль считаешь ее раскрытой. - Ничего, - пожал плечами Георгий. - Оставлю все как есть, не буду показывать виду, лучше дурака валять. Десантура чуть ли не три года прикидывалась, что летает в космосе, - поверили... - Ну, смотри. Только не распускай тут своих... агентов. А то никакой дисциплины!Сигнал "Гроза", а они исчезают, появляются где-то... - Только по моему заданию, - заступился Поспелов, напрягаясь от странного тона шефа. - И Рем - по твоему заданию? - Что - Рем? - Ну вот, а говоришь, - проворчал Заремба. - Твой агент отслеживала какогото залетного торговца, вошла в контакт... В результате торговец оказался в колодце с тремя ножевыми, а Рем где-то бегает. Хорошо работает резидент, нечего сказать... - Извините, я не в постели с женщиной валялся в это время. - Но обязан был проинструктировать, вбить в голову, если не понимает. - Вбивал, но... Через Нижние Сволочи в прошлый раз "драконы" забрасывали электронную аппаратуру... - Помню, помню! Но ведь сигнал "Гроза"- никаких действий. И вот, пожалуйста, результат: считай, что агента потерял. - Сейчас же поеду в Нижние Сволочи, - решил Поспелов. - Конечно езжай, - ворчлизо заметил шеф. - Если бы не отменил "Грозу", я бы сам этот вопрос решил. А теперь ты езжай!Выручай! Вместе с находкой "логова" на брошенном аэродроме Георгий решил пока молчать и об утечке информаций: следовало прежде самому хотя бы приблизительно установить, кто ее допустил и из каких побуждений. Картой с координатной сеткой владели трое, если не считать Витязя, - Ромул, Рем и Рим. Первых двоих по складу, характера можно было подозревать в халатности по отношению к секретным документам, третьего - только в умышленном преступлении, и потому было еще рано делать хоть какие-нибудь выводы... Заремба потер свой толстый живот, где находился желудок, покряхтел: - Язва, черт! Как приеду сюда, так ноет... Найдешь Рема, проинструктируй, какие давать показания. Если милиция начнет доставать, переведи ее на нелегальное... Только не отдавай. Мне что-то не очень верится, чтобы Рем своей тоненькой ручкой могла заколоть такого борова... - Разберусь, - пообещал Поспелов. - Длядесантуры требуется четыре автомата с боеприпасами, патроны к трофейным от М-16, десятка три гранатометов и пластиковая взрывчатка... - Ты что, рома, собрался вводить партизан в Западную Европу? - ухмыльнулся Заремба. - Куда им такой арсенал? - Они воюют, Александр Васильевич, а против "драконовских" автоматов "шмайсеры" - хлопушки. - Не знаю... Мне это не нравится. - А тут хоть нравится, хоть не нравится, товарищ полковник, - заметил Георгий. - Когда спецслужбы ничего не делают или не желают делать, мужики берутся за вилы. Им ведь все равно, кто - Наполеон, Гитлер или НАТО, и кто у власти в России стоит - тоже все равно... - Ладно, хватит морали, - оборвал Заремба. - Где я возьму столько оружия? Под что и для каких целей?.. - Если не дадут казенного, - съязвил Поспелов, - купите на московских рынках, это проще... - Ну и обнаглел ты, Поспелов! - Я не обнаглел, товарищ полковник, я просто посидел в старом немецком танке под замком и подумал... И вспомнил мастера тульского Левшу. Когда он из Англии домой ехал... Спился, все потерял, но в сознании его осталась одна-единственная мысль. И он кричал, блаженный - не чистите ружья кирпичом! Не чистите ружья кирпичом! Англичане кирпичом ружья не чистят!.. Но кто пьяницу послушает? Похоже, у Зарембы язва разболелась не на шутку, потускнели цыганские глаза, погасло золото во рту; он расхаживал взадвперед с бледным лицом и потирал область солнечного сплетения. Правду говорят, что язва желудка у людей возникает вовсе не от голода или плохой пищи - это прежде всего болезнь, вызванная больной совестью... Боль его отвлекала от дела, а снадобья на все случаи жизни - пива - под рукой не оказалось. Наверное, поэтому он чуть не забыл еще одну новость, которая окончательно сбила с толку Поспелова. - Ай, погоди, рома! - перешел он на цыганский тон. - Попадешь домой, разберись-ка со своей "женой". Распустил ты ее совсем. А Ворожцова освободи. Мы его досконально проверяли, нет улик против него. - Откуда я должен его освободить? - опешил Георгий. - На ферме где-то сидит, взаперти. Арестовала она его, какие-то бабские подозрения... Выпусти, не хватало еще конфликтовать с местным населением. Но побеседуй, чтоб язык за зубами держал. Конечно, кое-каких деталей в отношении Ворожцова Заремба не знал, а Поспелов был уверен, что бывший хозяин фермы наведался в его отсутствие не случайно, и не случайно Татьяна посадила хитрого предшественника под замок... В Нижних Сволочах вовсю работала оперативная милицейская группа, так что въезжать в село открыто было нельзя: перепуганные участковые, согнанные сюда со всего района, схватят на улице всякого, кто бы сейчас ни появился со стороны, тем более человека без документов да еще с иностранным автоматом под мышкой. А они разбираться будут не меньше недели. Поэтому Поспелов сходил пешочком в разведку, посмотрел, как милиционеры делают подворный обход, и, улучив момент, перегнал и оставил возле сельсовета машину - спрячь в лесу, так арестуют и будешь потом выбираться на своих двоих. Окольным путем он подошел к домику Рема и затаился в высокой лебеде за изгородью. Кажется, все было тихо, дверь на замке, окна целы. Заремба, насколько мог, отвел подозрения от агента и корзину с бельем убрал с берега, а так мало ли куда могла уехать завклубом? Поспелов надеялся, что, отправляясь на реку взглянуть на коммивояжера, Рем оставит в тайнике какой-нибудь знак, информацию для него, однако было не известно, как здесь разворачиваются события, и вполне возможно, что в доме уже организована милицейская засада. Оглядевшись, Поспелов подобрался к окну, прислушался: помнится, у Рема всегда скрипели половицы, и всякий шаг сейчас бы выдал присутствие в доме людей - открытая форточка затянута марлей. Просидел на корточках минут сорок - ни звука, заглянул в нижний глазок: занавески оказались не задернутыми. Рем уходила еще засветло... Пусто, и все вещи на месте, без всяких следов обыска. Однако с повышенной осторожностью оц забрался в сарай, оттуда на чердак знакомым потайным ходом. В доме никто из посторонних не бывал, чистота, холостяцкий порядок... Георгий вскрыл тайник, устроенный между двойными стенками тумбочки под умывальником: портативная радиостанция, пистолет ПСМ без номера, отдельно - документы, удостоверение сотрудника службы безопасности и даже офицерский жетон. Все упаковано в пластик, чтобы не промокло случайно, и уложено аккуратно, без спешки. Ни здесь, ни на столах не было никакой информации, а могла бы черкнуть пару слов: все-таки была объявлена "Гроза" и никакая самодеятельность не допускалась. Обследуя кухню,, он неожиданно ощутил тепло, исходящее из газовой плитки. Чайник оказался теплым! И на разделочном столике небрежно вскрытый пакет с индийским кофе... Бесшумно передвигаться по дому было невозможно, хотя Поспелов старался наступать на половицы поближе к стенам. Спрятаться было можно лишь в подполе. Он оглядел пол на кухне, стянул коврик у входа, затем перебрался в комнату, застеленную домотканными дорожками. - Рем, это я, - негромко сказал он. - Не бойся... И в тот же миг услышал под полом сдавленный плач и стремительный шорох. Люк оказался под кроватью, стоящей за печью. - Георгий! - жалобно позвала Рем, приоткрыв крышку до уровня глаз. Он помог ей выбраться из подпола, грациозная Рем вдруг стала неуклюжей и жалкой, беспомощно елозила на локтях и коленках под кроватью. - Пришел! Слава Богу! Только не бросай меня, не бросай. Я боюсь... Я так тебя ждала, так ждала! - Ну, не реви, - пытался успокоить он, вытирая слезы с лица. - Все нормально, все хорошо... - Услышала - кто-то ходит под окном... - Это я был, - признался он, хотя под окнами не ходил, а сидел, как мышь. - Ну, рассказывай, что с тобой стряслось? Давно ты в подполье ушла? - Тихо! - страшась, предупредила она. - В окна могут увидеть! А шторы задергивать нельзя! Увидят и сразу придут! Милиция кругом! - Никого не пущу, - заверил Поспелов. - Я же рядом, ты теперь под моей защитой. Только давай без... истерик. Рассказывай все по порядку. Я должен знать. - Сейчас... Дай мне воды. Это я от радости. Он принес кружку с водой, напоил ее, как ребенка. - Ты получила сигнал "Гроза"? - Получила... Но на берегу оказался "джип", и какие-то тюки в кабине. Хотела проверить... А почему объявили "Грозу"?Что-нибудь случилось? - Да нет, обошлось, - отмахнулся Поспелов. - И что, проверила? - Я сделала глупость, Георгий... Села к нему в машину. Там стекла затемненные, плохо видно. А он... сразу стал приставать. И не как обычно... Понимаешь, он извращенец, такая гадость... Не знаю, что быбыло, голову чуть не открутил... И тут вдруг камнем по стеклу! Я ничего сообразить не успела, и даже не видела, как все было. Только гляжу, в открытой двери - Васеня с ножом... А этот подонок головой на улицу свесился и выползает. - Значит, его зарезал Васеня? - Да... Только из-за стекол я не видела, как. Этот... только икнули все. А Васеня говорит: давай быстро затаскивать его в машину... Я испугалась, он же и мне нож приставил к животу... Пикнешь, и с тобой будет так же. Я ему помогла, за плечи тянула, а Васеня толкал... Потом он сел за руль, а управлять "джипом" не умеет. Заставил сесть меня, и я поехала... В Рябушкином Погосте, говорит, отпущу. Но когда приехали, он этого... выволок из машины и сказал, что еще живой, что его добить надо. И нож мне дает... А он мертвый был, я же видела... - Я все понял, можешь больше не рассказывать, - Георгий дал Рему воды. - Нет, расскажу, - с тупой, нездоровой упрямостью сказала она. - Не добьешь, говорит, сначала тебя... изнасилую, а потом вместе с этим в колодец брошу. И я ударила... в живот. А Васеня обрадовался, сказал, что мы теперь кровью повязаны. Предупредил: дескать, меня сдашь ментам - я сдам тебя. И отпустил... - Где Васеня? - Не знаю, наверное, убежал... Ты меня не бросишь сейчас, Георгий? Тебе не противно со мной? - Что ты, миленькая, - приласкал ее Георгий. - Ты же не виновата... - Знаешь, как страшно! Тебе приходилось когда-нибудь ножом... в человека? - Ножом не приходилось... Значит так. Слушай меня внимательно, - Поспелов глотнул воды из кружки и неожиданно прыснул в лицо Рема - она встрепенулась, вытаращила глаза. - Вот, пришла в себя! Какая ты умница!.. Бояться тебе нечего. Если станут допрашивать, ты должна говорить следующее: в машину к этому торговцу ты не садилась, но на берегу была, полоскала белье, и вы с ним разговаривали. Допустим, о том, какая обувь нравится женщинам в сельской местности. Ты немного с ним пококетничала и все. Запомнила? - Да... - Слушай дальше. Потом он сел в машину, чтобы достать и показать тебе образцы обуви. Тоже будто бы проявил к тебе интерес. Затем откуда-то выскочил Васеня, ударил камнем в стекло, а когда дверь открылась, то несколько раз всадил нож в торговца. Но ты этого как бы не поняла, и увидела, что торговец вываливается из машины. Васеня стал затаскивать его в кабину, а ты все еще думала, что они просто дерутся. Потом Васеня побежал к тебе на мостки и тут ты увидела в руке его нож. И вроде бы кровь... - Нет, я так не смогу сказать, - зажимая рот и боясь расплакаться сказала Рем. - Он же... Васеня меня спас! - Он убил человека! - И спас меня... - Хорошо, спас тебя, но убил! Убил же? - Да... - Ну вот, - Георгий прижал ее к себе, погладил по голове. - Умница. Скажешь так, как я тебя научил. Ты испугалась, хотела убежать, но Васеня схватил тебя за руку. И пригрозил ножом, чтобы молчала, что он убил торговца из-за тебя. Сказал, что теперь вы повязаны кровью. Она молча покивала, вытерла ладошками лицо, проговорила трезвеющим голосом: - Все равно я боюсь... Милиции боюсь и Васеню. Все равно я соучастница. - Дура ты, а не соучастница, - засмеялся Георгий и поцеловал ее в лоб. - Все это нужно для того, чтобы восторжествовала правда. Это маленькая ложь во имя истины. Такое бывает. Иначе тебя могут арестовать и месяц держать в изоляторе. Потом, конечно, выпустят, но месяц продержат. А у нас с тобой много работы. Рем затихла на минуту, осмысливая его слова, прошептала одними губами: - Боюсь... Спрячь меня, Георгий. Спрячь от всех, прошу тебя! - Хочешь, я открою тебе самый главный секрет храбрости? Чтобы ничего не бояться? - Хочу... - Когда страшно, нужно делать то, что вызывает страх. Сделаем так: ты возьмешь свое удостоверение и подойдешь к майору Солодянкину. Он здесь, лысоватый такой, плечистый и всегда потный. Отзовешь в сторонку, представишься и один на один дашь ему показания. Скажешь так, как я учил. Он все поймет и больше никогда милиция тебя не тронет. - А если... - Если - не будет! - жестко сказал Поспелов. - Только говори тихо, четко, как подобает агенту спецслужбы. И с холодным лицом. И напомни ему, что твои показания ни в коем случае не могут рассматриваться как свидетельские. А лишь как агентурная информация. Солодянкин тебя расцелует за это. - Хорошо, я попробую, - подавляя внутреннюю дрожь, проговорила Рем. - Пойду и скажу... Только ты потом меня спрячешь? Увезешь отсюда? - Увезу, - не сразу согласился он, мысленно прикидывая, куда бы на время поместить агента. - А куда увезешь? Готовить ей конспиративную квартиру - уйдет недели две, и нужда отпадет прятаться... - К себе на ферму увезу. И ни кому не отдам. Она стала медленно собираться - переодевалась, умывала лицо, доставала из тайника удостоверение, и потому, как сборы подходили к концу, заметно росла решимость. - Может, мне сюда не возвращаться? - перед уходом предложила она. - Пожалуй, да, - согласился Георгий. - Возле сельсовета стоит новая "газель". Я буду в кабине. Если нет - садись и жди. Проводив ее через потайной ход, Поспелов демонстративно задернул шторы, проверил шпингалеты на окнах, закрыл форточки и печную трубу. Неплохо было бы установить здесь охранную видеокамеру, но хлопот с ней... Если сюда сунется Васеня, увидят соседи, а больше вроде бы и незачем. Он извлек из тайника радиостанцию Рема, включил и набрал код своей фермы. Им самим же объявленное радиомолчание никто не смел нарушить, даже если кому-то взбрело бы в голову посылать вызов. Ожидая ответа, он загадал: если Татьяна сейчас откликнется, значит, ждет его, чувствует, что код набран им специально для нее. Вызов повторялся через каждые четыре секунды, сигнал уходил во Вселенную... Потом он выключил аппарат, с недовольством к самому себе как попало засунул его в пластиковый пакет и спрятал назад в тайник: все это гадание было мальчишеством и ничего кроме раздражения не вызвало. Он лег на диван и, уставившись в потрескавшийся потолок, постарался сосредоточиться на завтрашних делах. А хлопот из-за радиомолчания прибавлялось вдесятеро, придется изменить график встреч, и в первую очередь с Витязем. Бывшего пилота Георгий отправил в район брошенного военного аэродрома с задачей наблюдать за аэродромом и его окрестностями, выявить, есть ли там следящая видеоаппаратура, и если есть, досконально изучить обстановку, найти "мертвую" зону и попытаться при удобном случае проникнуть на взлетно-посадочную полосу и поискать частицы от разрушенных колесами "нивы" солнечных батарей. Если, конечно, их не успели убрать. Сгодился бы для экспертизы даже один фотоэлемент - Зарембе нужны материальные доказательства, как будто захваченного рюкзака с электронным блоком мало... С Витязем теперь придется встречаться минимум через день, а одновременно следует продолжать работу с десантурой, подтаскивать ее поближе к аэродрому и постепенно включать в работу. На аэродром же придется ориентировать теперь и Ромула, и Рима, и Рема, когда она оправится от шока после происшествия. Работы, причем интереснейшей, горячей, острой, было выше крыши, а Поспелов лежал и чувствовал только апатию и лень. Он утешал себя, что все это от усталости, от постоянной череды стрессов и сам себе не верил... Выждав полтора часа, он встал, выбрался на улицу и, не скрываясь, насвистывая, побрел к сельсовету. Он предчувствовал, что никто не посмеет остановить его, задержать, спросить документы; даже самый придирчивый мент обошел бы его стороной, как злую, осатаневшую собаку. Рем уже сидела в машине и подавалакакие-то знаки рукой. Георгий обошел "газель", попинал баллоны и не спеша забрался в кабину. - Поехали! - зашептала Рем. - Знаешь, ты был прав! Он не расцеловал, но поблагодарил. - А ты, дурочка, боялась, - буркнул он, отъезжая от стоянки. - Может, останешься дома? - Нет! Нет! - она кинулась к Георгию, чуть не вышибив руль. - Не оставляй меня. Сейчас, как никогда, мне нужна... мужская рука. Я и так боюсь одиночества, а теперь... - Я тоже боюсь одиночества, - признался он. - Но ты такой... сильный, никто никогда не обидит. - Если бы только это... Похоже, после "исповеди" перед Солодянкиным ей полегчало: она заметно оживилась, поблескивали глаза, порозовели и окрепли детские припухшие губы. Она снова принимала свой прежний изящный и утонченный образ - еще бы нарядить ее в красивое белое платье, сделать прическу и посадить за инструмент в концертном зале, допустим, за черный "стенвей", публика бы умирала от восторга. А она бы - от счастья... - За то, что я тебя научил быть храброй, открой мне один секрет, - предложил Георгий, глядя на дорогу, но боковым зрением заметил, как Рем напряглась. - Только чистую правду, как на духу. - Какой секрет? - уже кокетством спросила она. - За каким... хреном ты полезла в эту грязную работу? Ну чего тебе не хватало? - Мне стало скучно жить, - после паузы призналась она. - Лет в семнадцать... Желание проявить себя - это же естественно, правда? - Захотелось приключений? - Не совсем так... Но и приключений тоже. И остроты ощущений. - Думаю, за эти сутки ты нахлебалась всего этого под завязку? Она не ответила, лишь молча и благодарно погладила его руку на рычаге переключения передач. Два кавказских овчара, посаженных на цепи, еще не успели привыкнуть к хозяину, заорали, как на чужого, преградив путь к дому. - Эй, жеца. - крикнул Поспелов. - Убери этих монстров! Через мгновение дверь распахнулась от удара ноги и Рем пугливо спряталась за спину: на пороге показалась рассерженная, а точнее, гневная Татьяна... Разыгрывать из себя ревнивую жену-финку не было уже никакой нужды - Поспелов не собирался скрывать, кого и почему привез в дом: судьба Рема была решена и теперь не имело смысла продолжать конспиративные игры. Агента следовало в ближайшее время переправить в распоряжение Зарембы. - Кто это с тобой, Георгий? - разглядывая Машу, жестко спросила Татьяна. - Любовница, - хмуро пошутил он. - Включи "титан" в ванной и проводи. Ей нужно вымыться с дороги. Жить будет в моей комнате. Она только стиснула зубы, однако смирилась. И едва Рем исчезла за дверью ванной комнаты, как "жена" вновь обрела голос, правда, говорить стала полушепотом. - Ты кого привел в дом? Ты что, не чувствуешь, кто эта женщина? - Чувствую, - усаживаясь за стол, сказал Поспелов. - Это агент Рем, знакомая тебе по донесениям. - Рем?! - изумилась она, поглядывая на дверь ванной. - Это - Рем? - А ты как себе представляла ее? - Не знаю... От этой женщины исходит опасность. Она чужая. - Разумеется. Потому что не из вашего "женского батальона"! - Не поэтому... Ты посмотри в ее глаза! Если не чувствуешь... - Как-нибудь потом, - отмахнулся он. - Дай мне стакан водки. И выпей сама. Помогает от стрессов. А потом я выслушаю твой доклад. Как ты тут жила без меня? Он молча и бесчувственно выпил и так же молча стал есть, склонившись над тарелкой. - Ты должен поверить моему чутью, - попробовала убедить его Татьяна. - Я редко ошибаюсь в людях... Боюсь эту женщину и ненавижу! Георгий бросил вилку и ушел курить на балкон. Рем вышла из ванной и скромно присела к кухонному столу - жалкая сиротливая фигурка. Татьяна, не глядя, поставила перед ней ужин. - Я устал и иду спать! - громко сказал он, приглашая таким образом Татьяну для служебного разговора. Она поняла и через несколько минут пришла в спальню. - Ну, теперь докладывай, - предложил Георгий. - О всех своих похождениях. - Что тебя интересует в первую очередь? - независимо спросила "жена". - О вашем вояже по "треугольнику" я уже наслышан! - Ромул выдала? - она сделала выжидательную паузу. - Ну ясно, Ромул... Могу сама написать рапорт... Но ты должен понять, почему мы поехали, почему нарушили инструкции. - Захотелось самоутвердиться? Преодолеть страх? Татьяна промолчала, потупилась, как девчонка, и в следующий момент, вскинув глаза, окатила его холодом какой-то болезненной откровенности. - Я снова видела... пришельцев! Близко, совсем рядом! Только в другом облике! В человеческом!.. - А в ином их просто не бывает, - постарался он снять болезненность в ее взгляде. - И никакие это не пришельцы, вполне земные люди. Диверсионно-разведывательное формирование. А зеленые уродливые лица - всего лишь резиновые маски, антураж, оригинальное прикрытие тривиальной разведоперации. Работают под инопланетян. - Этот был без маски! Но я почувствовала... На лбу у него сосуды выделяются в виде латинской "V" и глаза какие-то пронзительные. - А сосуды эти точно над переносицей? - Да, - слегка изумилась она. - Знакомая личность... Ну, а за что ты посадила Ворожцова? Этот уж точно не пришелец. - Странная вещь, - Татьяна оживилась. - О том, что ты был на метеостанции и потом оттуда исчез, Ворожцов узнал в то же утро. От какого-то Васени из Нижних Сволочей. Этот Васеня примчался, чтобы сообщить Ворожцову. Значит, сам узнал о твоем исчезновении еще раньше. Информацию мог получить только по радио. Вопрос - кто передал? А тот, кто знал, что произошло на метеостанции, и кто видел тебя в последний раз. - Логично, - сдержанно произнес Поспелов, ощущая, как близко он сейчас от разгадки, через кого идет утечка информации. Единственным свидетелем происшествия на Одинозере была новый начальник метеостанции, агент Рим. - Тут что-то еще замышлялось, - продолжала Татьяна. - Ворожцов всегда являлся, когда тебя нет на ферме. И на этот раз прилетел. Между прочим, чтобы наставить тебе рога. Так прямо и сказал. Мне кажется, намеревались устроить публичный скандал или... взять меня в заложники, а ферму раскрыть как базуразведоперации спецслужб. - Это не слишком смелое предположение? - мягко спросил Георгий. - Меня спас Коля. Заремба мальчика прислал для охраны... Случайно спас, даже не подозревал. Он крался к дому от леса, на дурачка, без радиообмена. Попал под "ромашку", село питание. А со стороны дороги шли... пришельцы. Я их не обнаружила, сосредоточилась на Коле и обстреляла, когда он был у забора. Оказывается, в это время работала еще одна наружная камера, снимала пустоту вдоль дороги, но там шевелилась трава и есть три следа. Можешь сам посмотреть. Колю они не заметили: он хорошо двигался. Но я очередь дала, затаились, а когда вышла из дома и разобралась с этим мальчиком - повернули и ушли назад. Я время на Пленках сопоставила - все сходится. - Думаешь, Ворожцов с ними в сговоре? - Думаю, нет. Его использовали, - она печально улыбнулась. - Представляешь, я с ним наставляю тебе рога, а пришельцы спокойно входят и берут нас. - Извини, но зачем весь этот спектакль? Зачем ты им нужна? - Им не я нужна, а ты, - Татьяна вскинула мудрые, почему-то постаревшие глаза. - Они бы тебя крепко привязали. Или - нет? - Что же станем делать с Ворожцовым? - вместо ответа спросил спросил он. - Это не моя забота, - с внезапной неприязнью бросила она. - Ты я доложила. - Васеня его друг? - Не знаю, разбирайся сам. У меня инструкции, жесткий регламент. - Ладно тебе, не обижайся, - хотел примириться Поспелов. - Про Васеню сам рассказал? - Жди, расскажет... "Банзай" сделала - признался. Этот Васеня - кадр любопытный. - Да, - протянул Георгий. - Если еще учитывать, что вчера он одного торгаша зарезал и хотел повязать кровью Рема. Так что делать с Ворожцовым? - Пусть посидит, - смилостивилась Татьяна. - Отпустим - его немедленно уберут. Не оправдал надежд, провалил операцию. - Мы не общество спасения. И камеру надо освобождать, скоро потребуется. - Как знаешь, а я хочу спать. Разрешите отдохнуть, товарищ майор? Поспелов ушел на кухню, вдруг сообразив, что ему негде спать: все места заняты женщинами. Остался диван в зале, но там открыт балкон и налетела туча комарья... Не включая света, он сел у окна и, прикуривая, услышал, ,как на улице гулко и разом залаяли собаки. Натасканные по программе охранной службы собаки просто так не брехали, значит, в окрестностях фермы опять появились чужие. Он сунулся в коридор, чтобы взять в потайной комнате оружие и прибор ночного видения, и заметил белое привидение - "жена" осторожно двигалась к кухне и подзывала его рукой. - Что? - шепотом спросил Георгий. - Иди за мной! - так же шепотом потребовала она. - Скорее! Сейчас я тебе покажу, кого ты привел в дом. - Ну что еще ты придумала? Опять кажется? - Быстрее? Сейчас увидишь! Он поднялся вслед за ней в чердачную комнату, Татьяна отвернула край занавески. - Видишь огонь? - Где огонь? - за окном было темно из-за низкой облачности. Овчарки еще лаяли, прыгая на забор. - Отблески на земле! Вспышки! На земле, под ее окном. Сигнал подает! Стерва... - Какой к черту сигнал? Кто? - Женщина, которую ты привел в дом! Поспелов встал за занавеску, с минуту вглядывался в темень земли и окна своей спальни, где сейчас была Рем - ничего! И собаки поуспокоились, взлаивали для острастки... Татьяна становилась неврастеничкой. Возможно, от одиночества и страха в "бермудском треугольнике" не выдерживала психика, начинались галлюцинации, навязчивая подозрительность, шпиономания. Отправить бы ее в Москву вместе с Ремом... - Там ничего нет, - он приобнял "жену". - Успокойся, тебе почудилось... - Хочешь сказать, у меня что-то с головой? - она задиристо высвободилась. - Но я видела! Вспышки через равные промежутки времени! - Ладно, - согласился Георгий. - Иди спать, а я тут подежурю. Иди и ни о чем не думай. Все будет хорошо. Она ушла с видом обиженной девочки, а он долго потом сидел у окна и, как дурак, таращился в темень, пока перед глазами и в самом деле не поплыли круги и вспышки - признак утомленного зрения. Наконец ушел в зал, намереваясь прилечь на диван и поспать хотя бы пару часов, однако, покурив на балконе, понял, что и в эту ночь сна не будет. У него возникло ощущение, что его постепенно, незаметно и давно вяжут по рукам и ногам, опутывают самыми неожиданными условиями и обстоятельствами. Причем сети забрасывают со всех сторон: хотели захватить на ферме Татьяну - она права, с помощью Ворожцова готовился захват! Затем втравливают Рема в обычную уголовщину, тем самым нейтрализуя активного агента. Если бы они хотели убрать резидента и всю агентуру из "бермудского треугольника", пожалуй, давно бы нашли способ как, попросту отстреляли бы где угодно - в сопках, на дороге или даже на крыльце дома. Но пришельцы его вяжут, путают, возможно, добиваются покорности, чтобы сидел и не высовывался, чтобы ощутил, будто они вездесущи и все могут. Разумеется, им не выгодно ликвидировать сеть разведслужбы, в открытую вступать в конфликт с российскими спецслужбами, потому хотят приручить резидента, как-и положено "гуманоидам", средствами "гуманными". А у Поспелова пока, кроме спорадических стычек с пришельцами, ничего не получается. Нужно действие иного качества, другого порядка, поскольку любой его ход, согласованный оперативным планом, давно просчитан и легко прогнозируется пришельцами. Следует резко и неожиданно перейти в наступление, ударить со стороны, откуда не ждут удара, навязать свою игру... Но для этого потребуется разработка особого плана разведмероприятий, качественно новая агентура и сама постановка задачи. А пока входишь с таким предложением к руководителям, пока убеждаешь и доказываешь, пришельцы вычислят все его замыслы, и дитя умрет, не родившись. На это и расчет у пришельцев: они прекрасно изучили структуру и тактику действий спецслужб, психологическую обстановку в обществе, нужных им людей используют вслепую, через официальную прессу давят на мозги сказками о летающих "тарелках", пришельцах, полтергейсте и прочей чертовщине. На сломе идеологии оставшийся без всякой веры человек поверит во что угодно. Можно сказать, они обеспечили себе оперативный простор, осталось только парализовать работу спецслужбы в "треугольнике", что они сейчас делают и весьма успешно. Вот уже идет утечка информации, и, ясно, через собственных агентов! А каждый из них проверен и проверяется постоянно целым специальным аппаратом, существующим в конторе на правах внутренней контрразведки. В таких условиях начинаешь подозревать всех, а потому лучше всего свернуть всю операцию своими руками, чего, собственно и ждет противник... Тут и Ворожцов может пригодиться! Поспелов прошел по ночному дому и спустился на хозяйственный этаж. Все эти дни "жена" держала своего пленника в аскетической строгости, приносила только воду, поэтому бывший хозяин фермы ел комбикорм. Георгия он не знал в лицо, и если видел, то только издалека, когда присматривал за соперником в Верхних Сволочах, однако тут сразу же узнал, понял, кто перед ним. В темнице пахло мочой - на прогулки его тоже не выводили... Нельзя сказать, что он был замучен, затравлен, сломлен; перед Поспеловым сидел понурый, обозленный мужик. У него еще были силы бороться за жизнь... - Разговор будет короткий, - предупредил Георгий. - Есть всего два варианта спастись от смерти. Строго и прилежно исполнять все мои поручения, и тогда я научу, что сделать, чтобы не пристрелили в первые же часы, как только покинешь ферму. Или остаться здесь, в кладовой. - А остаться - надолго? - Пока не сожрешь весь комбикорм!А здесь его полста мешков. Пока не захлебнешься в собственном дерьме, пока не превратишься в животное. Потом я тебя под мох спрячу. Ворожцов устало вздохнул, блеснул в полумраке белками глаз. - Н-ну, сука, вот как подставил... - Сам подставился. - Чуял ведь, что он с вами связан. В сопках каждый день рыскал. - С нами он не связан. Ты хоть сообразил, кому в руки попал? Или не дошло? - Что там - не дошло... Поспелов установил ему на колени картонную коробку, достал лист бумаги и ручку. - В таком случае пиши. В правом верхнем углу. Разборчиво, не торопись. "Руководителю спецподразделения службы безопасности полковнику Зарембе А. В. от гражданина Ворожцова..." Имя, отчество полностью и адрес. - Ворожцов начал было писать, но вдруг спохватился, поморгал белыми от мучной пыли, мохнатыми ресницами. - Это... такое поручение? - Поручение, поручение, пиши, - успокоил Георгий. - "Я, Ворожцов Михаил Константинович, добровольно даю согласие на секретное сотрудничество в органах службы безопасности России и принимаю на себя обязательство добросовестно выполнять все порученные мне задания и хранить государственную и служебную тайну". Число и роспись. Впрочем, нет, только роспись. Число я поставлю то, которое нужно. Он сидел, хлопал глазами и никак не мог выдавить слова, будто ему сделали "банзай". Это было лишним доказательством, что использовали его втемную и действительно подставили, как дурачка. - Что ты рот разинул? Пиши! - поторопил Поспелов. - Тебе еще много бумаг придется писать, до самого утра. Ворожцов потряс головой, скинул коробку с колен. -- Нет, не буду! Я тебе... Я вам такой подписки не дам. Я думал, ты... думал, вы из банды. А вы... - Значит, будь я из банды, ты бы согласился на сотрудничество?. Георгий невозмутимо поставил ему на колени коробку, положил бумагу. - Они... Они банду не трогают! - Кто, - они? - Ну эти, пришельцы. Если я буду работать на тебя, на КГБ, они сразу узнают! Нет, я лучше буду комбикорм жрать! - Не будешь. Я его свиньям скормлю. Пиши! - Да ты не знаешь, какие это звери!Они же нелюди! - в глазах Ворожцова появился болезненный блеск - точно такой же, как был у Татьяны. - Против них не пойду! Они вот сейчас могут нас подслушивать! Запросто! Они мысли читают!.. Нас ведь считают за животных и потому делают что хотят. Сам видел, как трех мужиков живьем камнями завалили и улетели. - На чем улетели? - между прочим спросил Поспелов. - На вертолете! Мужиков этих вытащили и под осыпь, - он перещел на шепот. - Одного я узнал, егерь из Нижних Сволочей. Он тут берлогу нашел, рядом с фермой, летел за медведем... Потом этот вертолет искали - не нашли. - Как же ты там оказался? - Березу искал, карельскую... Смотрю, на сопку вертолет садится. Думал, лесники меня выследили. Спрятался в снег. - Место на карте покажешь? Ворожцов огляделся, зашептал: - Покажу, если про меня никому!.. Я один свидетель, потому меня сразу... Они же не первый раз сюда прилетают! - Куда - сюда? - На Землю!.. В войну тут такое было! Матушка рассказывала. Думаешь, откуда взялась Долина Смерти? Там наши стояли и немцы. А они прилетели на своИм корабле и зависли в воздухе. Наши подумали, немецкий самолет, а немцы - что наш. И с двух сторон по нему как ударили! Ну тогда и пришельцы чем-то ударили. То ли газом, то ли еще чем. Кто как стоял, так и умер. Без звука! До весны трупы стояли. - Эти сказки я уже слышал, - Георгий вложил ручку в его вспотевшую руку. - Давай, Михаил Константинович, пиши бумагу. И не шепчи, говори громко. Здесь есть микрофон, только мой. И все, что ты уже рассказал, записано на пленку. Могу дать послушать. А не напишешь бумагу, я случайно эту пленочку потеряю. И пусть ее пришельцы послушают. Ворожцов ссутулился и сквозь мучную пыль на лице проступила тяжелая багровость. - Н-ну ты... тоже, как пришелец. - С кем поведешься, от того и наберешься. - А какое мне будет поручение? За ними следить? - Что ты наследишь? Уже сейчас в штаны навалил... На днях мне надо уезжать отсюда, а я никак не могу найти Васеню. - Его и искать нечего! - слегка воепрял Ворожцов. - Он в Нижних Сволочах живет... - Жил, - поправил Георгий. - Да позавчера зарезал одного приезжего и сбежал. А этот приезжий был... в общем, нашим человеком. - Васеню я найду! - он обтер руку о штаны и примерился ручкой к бумаге. - Я его, урода, из-под земли достану. - Достань. И привези мне живого. Он обязательно спросит, как ты с моей женой тут поразвлекался, скажи, плохо дело. Потому что это не фермеры, а сотрудники службы безопасности. И в самый неподходящий момент явился один из них, молодой парень. Тебе пришлось стрелять по нему из автомата и бежать. Ты не знаешь, убил или нет, но тебя теперь ищут. - Он поверит?.. - Сначала поверит. Сразу же проси помощи, чтобы спрятал тебя в надежное место на неделю-две. Дескать, знаешь, что КГБ скоро отсюда уедет: моя жена проговорилась. И надо пересидеть это время. - Поспелов толкнул руку Ворожцова. - Ты пиши. Слушай и пиши... Потом Васеня оставит тебя одного или под чьим-то присмотром и уедет или уйдет. А когда вернется, скорее всего, скажет, что нашел место, где можно спрятаться, и поведет тебя. В этот момент его и нужно взять. Не знаю, как хочешь, но чтобы доставил его мне живого. Сделаешь все как я сказал, - он продиктовал последние строчки и забрал расписку, положил в карман. - Не сделаешь - пришельцы тебя спрячут под камни, как тех мужиков с вертолета. Я даже рук марать не стану. Георгий достал еще один лист бумаги, положил на коробку - Ворожцов глянул на него с тоскливым страданием. - Ничего, потрудись еще. Сейчас уже будет легче. Напишешь все о себе, о Васене и его окружении. Подробно и мелким почерком. Бумаги мало. А под утро я тебя отпущу. Он не стал даже запирать темницу, притворил дверь и поднялся наверх. В коридоре и на кухне почему-то горел свет, а дверь в спальню "жены" распахнута настежь. И никого не видать. Нигде!Поспелов заглянул в свою комнату - Рем спала, свернувшись калачиком под простыней, ветер сквозь открытую форточку вздувал легкую занавеску... - Георгий? - вдруг послышался голос Татьяны с чердачной лестницы. - О, Господи... Я так напугалась... Везде свет горит, а тебя нет. Дверь черного хода тоже была открыта настежь и сквозняком выдувало на улицу марлевую занавесь, повешенную от комаров... В тот же вечер, когда Заремба вернулся из Карелии и, не заглянув в контору, уехал домой, в одиннадцатом часу внезапно позвонил физик Меркулов, чего никогда не позволял себе. И звонил по спецсвязи - значит, сидел еще в конторе и, видимо, ждал возвращения начальника. Всегда вежливый и несколько самоуглубленный физик говорил возбужденно и не просил, а требовал, чтобы Заремба приехал сейчас на работу. Полковник не отказывался, не выяснял сути дела, только спросил, нельзя ли встречу отложить до утра, и получил ответ, еще более настораживающий: - Утром, Александр Васильевич, нужно принять решение. Если Меркулов заволновался, значит неспроста, и Заремба, уже хорошо полечивший язву пивом, уселся за руль своей "девятки" и покатил в контору. Ученые-физики у Зарембы появились, когда грянул гром Чернобыльской АЭС. Подбирали их из числа сотрудников многочисленных тогда НИИ и КБ оборонной промышленности, производящей ядерное оружие. Это были отличные специалисты, кандидаты и доктора, ученые-практики с аналитическим мышлением, но в большинстве своем очень далекие от оперативной работы. Они делали основательные экспертизы и заключения, умели излагать их популярным языком и становились совершенно беспомощными, когда дело касалось конкретного оперативного действия. Пер