ав учитель на одну з найтовщих книг у полотняних палiтурках. По всьому видно було, що вiн одразу збагнув мiй смак. - Можна й цю, - беру в руки твори Мамiна-Сибiряка. Дядько Себастiян теж вибрав собi книги, правда, не такi грубi, як я. Ми подякували Дмитровi Онисимовичу, а вiн на прощання й каже; - Ти ж як закiнчиш свою школу, приПжджай учитися до нас. Я тобi дам усi книги прочитати. - Спасибi, спасибi, Дмитре Онисимовичу, - вклоняюся старому вчителю, а вiн кладе менi на голову пропахлу книгами руку й клiпаК повiками... Як радiсно було тепер впасти в сани! Книга приКмно холодила пальцi, i королi, й лицарi виходили з неП, i билися, i падали отут, у снiгах, де пахла примерзла калина, де вiтряки билися з присмерком i кликали до себе добрих людей молоти на хлiб. - Михайлику, очi попсуКш! - гримав на мене дядько Себастiян. Я посмiхався йому, закривав книгу, та через хвильку знову розгортав ПП, аби хоч поглянути на чудовиська, для чогось закованi в залiзо. I памороззю, i димами, i розкиданими вогниками, i зорями зустрiчаК нас заснiжене село. Ось край дороги заскрипiв журавель, а за дорогою обiзвалася щедрiвка: Щедрий вечiр, добрий вечiр, Добрим людям на весь вечiр. - Спасибi, дiточки, що защедрували нашiй хатi i нам... - жебонить жiночий голос. А он бiля ставу заспiвали самi дiвчата: Щедрик, щедрик, щедрiвочка, Прилетiла ластiвочка... Я одразу впiзнаю Любин голос, пiдводжуся на санях i гукаю через став: - Любо, не застуди голос! Вiд ставу чуКться спочатку смiх, потiм хтось вiддiляКться вiд гурту i чимдуж мете до нас. - Михайлику, пирiжка хочеш? - висмiюКться Люба, падаК на сани й подаК менi вищедруваний пирiжок. - А я тобi калини привiз, бери. - Дядьку Себастiяне, а ви не хочете пирiжка? Вiн ще теплий. - Коли теплий, то що ж... - напiвобертаючись до нас, кумедно розводить руками дядько Себастiян. А Люба вже весело стрекоче менi: - Михайлику, а дядько Микола i твiй тато вже повернулись додому! - I щось уловили? - Кiлька щук i цiлiсiньку торбу в'юнiв. Дядько Микола казав, що вони тягнули-тягнули i нiяк не могли витягнути вдвох одну щуку, - така велика попалась. Очi в неП були, мов горнята, а луска - як срiбнi карбованцi. I нам усiм навiть чогось стаК дуже смiшно. Тим часом нас наздоганяють легенькi санчата, на передку яких сидить молодий кремезний чолов'яга, позад нього погойдуКться i тихенько щось наспiвуК дитинi молодиця. Чимсь знайомим-знайомим повiяло на мене. Молодиця обертаКться на наш смiх, i я, вiрячи й не вiрячи, скрикую: - Мар'яно! - Ой! Михайлику! - сполохано зойкнула молодиця i для чогось перепитала: - Це ти? - Авжеж, Мар'яно! - зiскакую з саней, наближаюсь до неП i бачу перед собою великi-великi очi, над якими сполохано б'ються вiночки вiй. - Ой! Михайлику! Як ти вирiс! - Мар'яна однiКю рукою тримаК дитину, а другою обiймаК мене. - А ми Пдемо до вас на щедрий вечiр. - Справдi? - Справдi. Добрий вечiр, Любо! Добрий вечiр, дядьку Себастiяне! Ви й досi головуКте? - Та головую. - I мiй теж. Маю тепер клопiт на свою голову. Дядько Себастiян нахилився до вуха Мар'яни: - А вiн i зараз тебе зiронькою зве чи, головуючи, забувся? - Та... таке й скажете, - засоромилася Мар'яна. - Говори, говори. - Зове ж... коли треба пiддобритися, закохано дивиться на свого мужа, а той лише поводить могутнiм плечем i розквiтаК в добрiй спокiйнiй посмiшцi велета. - Тiточко, а у вас дiвчинка чи хлопчик знайшовся? - вже припадаК до дитини Люба й щось агукаК Пй. - Хлопчик... - i так гарно сказала, нахиляючись до нього: - Росте собi дитя! - Џдемо ж до нас! - запрошую i гостей, i дядька Себастiяна, i Любу. - У нас i риба свiжа К! - Коли свiжа, то мабуть, доведеться поПхати, - весело мружиться дядько Себастiян i вiжками руйнуК на коневi паморозь. I знову заспiвали санки, i спросоння зiтхнула, затьохкала крига на ставу, i заагукало бiля грудей матерi дитя. А над нами мерехтять i не падають зорi, а поперед нас вихоплюються i вихоплюються тихi вогники, а бiля них озиваються голоси щедрiвникiв: Щедрий вечiр, добрий вечiр, Добрим людям на весь вечiр... I хороше, i дивно, i радiсно стаК менi, малому, в цiм свiтi, де К зорi, i добрi люди, i тихi вогники, i щедрi вечори... КиПв - Iрпень - Дякiвцi, 1966