Леся УкраПнка. ПоезiП (збiрка) ------------------------------------------------------------------------ Оригинал этого текста расположен в "Сетевой библиотеке украинской литературы" http://www.ukrlib.km.ru/ Ё http://www.ukrlib.km.ru/ OCR: Евгений Васильев Для украинских литер использованы обозначения: Њ, К - "э оборотное" большое и маленькое (коды AAh,BAh) Џ, П - "i с двумя точками" большое и маленькое (коды AFh,BFh) I,i (укр) = I,i (лат) ------------------------------------------------------------------------ ЕПIЛОГ Хто не жив посеред бурi, той цiни не знаК силi, той не знаК, як людинi боротьба i праця милi. Хто не жив посеред бурi, не збагне журби безсилля, той не знаК всеП муки примусового бездiлля. Як я заздрила тим людям, що не мали вiдпочинку, поки Пх нелюдська втома з нiг валила на часинку! День i нiч - вони на вартi, - довгий труд, коротка змiна. День i нiч - вони в роботi, аж нiмiли руки й спина. Певне, Пм тодi здавалось, що немаК гiрше муки... Ох, борцi, якби ви знали, що то К безсилi руки! Що то К - лежати тихо, мов сумний розвиток долi, i на ласку здатись бурi та чужiй сназi i волi. Що ж зосталося такому? Тiльки думати-гадати... Ви, борцi, приймiть сi думи. Бiльш не маю що вам дати. 15-21/1 1911. Чорне море коло АнатолiП КАЗКА ПРО ОХА-ЧАРОДIЯ В тридев'ятiм славнiм царствi, де колись був цар Горох, К тепер на господарствi мудрий пан, вельможний Ох. Сам той Ох на корх заввишки, а на сажень борода, знаК край i вдовж, i вширшки, i кому яка бiда. Чи хто правий, чи неправий, чи хто прийде сам, чи вдвох, - всiх приймаК пан ласкавий, тiльки треба мовить: "Ох!" На зеленому горбочку спершу вiн людей приймав, потiм сiв у холодочку, звiдти голос подавав. А як з ранку та й до ранку стали люди обридать, Ох зробив собi землянку, Оха бiльше не видать. Але хто те мiсце знаК, де трухлявий пень i мох, той приходить i волаК або й тихо каже: "Ох!" Хоч би навiть ненароком теК "ох!" промовив ти, знай, що вилiзе те боком, - ворiття вже не знайти! Бо затягне з головою трясовиця мохова i з душею ще живою пiд землею похова. Пiд землею ж там - палати, де вольможний Ох сидить, гарнi, пишнiП кiмнати, срiбло-злото скрiзь ряхтить; дорогiП самоцвiти, наче зорi, миготять, скрiзь заморськi дивнi квiти, по клiтках пташки сидять; золотiП грають рибки в кришталевих скриньочках; i ведмедi ходять дибки в рукавичках, жупанках. Враз тебе там обморочать блиск i пахощi мiцнi, попугаП заторочать приказки якiсь дивнi. I безглуздi очi втупить в тебе рибка, мов чига... Тут ведмедiв гурт обступить, кожен лапу простяга, - той бере тебе за руку, той торкаК за плече; боронь боже ворухнутись! - кров одразу потече. Бо крiзь бiлi рукавички враз проб'ються пазурi гачкуватi, мов гаплички, - так i вп'ються, мов щурi. Тож, коли вже раз попався, - наче в пастку бiдна миш, - то сиди, мов прикувався, не рушай, мовчи та дишi Вийде Ох: "Вiтай в гостинi! Чи волiКш нам служить? Чи волiКш, може, нинi головою наложить?" Скажеш: "Я служить не згоден", - зараз цок тебе в лобок, якщо ти носить не годен рукавички й жупанок. Стань на службу - подарують рукавички й жупанець, привiтають, пошанують, - тiльки ж там тобi й кiнець! Вiчно будеш пробувати у пiдземному дворi, бiльш тобi вже не видати анi сонця, нi зорi. Де торкнешся - всюди брами пiд замком та пiд ключем... Десь далеко хтось часами озиваКться плачем. Спiв на плач вiдповiдаК, плач на спiв, так без кiнця... Кажуть, бранка там ридаК, жде юнака-молодця; коло неП там жар-птиця спiвом душу потiша, та сумна мiцна темниця, смутна в дiвчини душа. Якби хтiв Пй волю дати хто з хоробрих юнакiв, мусить перше розрубати сiмдесят ще й сiм замкiв... Вже вам казка обридаК? Що ж! хто маК кладенець, хай замки тi розрубаК, - буде казочцi кiнець! [7.III 1906] КОНВАЛIЯ Росла в гаю конвалiя Пiд дубом високим, Захищалась вiд негоди Пiд вiттям широким. Та недовго навтiшалась Конвалiя бiла, - I Пй рука чоловiча Вiку вкоротила. Ой понесли конвалiю У високу залу, Понесла ПП з собою Панночка до балу. Ой на балi веселая Музиченька граК, КонвалiП та музика Бiдне серце крав. То ж панночка в веселому Вальсi закрутилась, А в конвалiП головка Пов'яла, схилилась. Промовила конвалiя: "Прощай, гаю милий! I ти, дубе мiй високий, Друже мiй Кдиний!" Та й замовкла. Байдужою Панночка рукою Тую квiточку зiв'ялу Кинула додолу. Може, й тобi, моя паяно. Колись доведеться Згадать тую конвалiю, Як щастя минеться. Недовго й ти, моя панно, Будеш утiшатись Та по балах у веселих Таночках звиватись. Може, колись оцей милий, Що так любить дуже, Тебе, квiточку зiв'ялу, Залишить байдуже!.. [Волинь, 30/Х 1884] НА РОКОВИНИ Вiрш присвячено Т. Г. Шевченку. Не вiн один ПП любив, вiддавна УкраПну поети славили в пiснях, немов "красу-дiвчину". Вiд неП переймали смiх, i жарти, i таночки, ПП байки, немов квiтки, сплiтали у вiночки. Той в нiй давнину покохав, той мрiю молоденьку. Вiн перший полюбив ПП, як син кохаК неньку. Хоч би була вона стара, сумна, змарнiла, бiдна, для сина вiрного вона Кдина, люба, рiдна; хоч би була вона слiпа, калiка-недорiка, - мов рана ятриться в ньому, любов його велика. ВкраПна бачила не раз, як тiП закоханцi надвечiр забували все, про що спiвали вранцi, i, взявши дар вiд неП, йшли до iншоП в гостину; вони не знали, що то К любити до загину. Вiн перший за свою любов тяжкi дiстав кайдани, але до скону Пй служив без зради, без омани. Усе знесла й перемогла його любовi сила. Того великого вогню i смерть не погасила. КРАСО УКРАЏНИ, ПОДОЛЛЯ! Красо УкраПни, Подолля! Розкинулось мило, недбало! ЗдаКться, що зроду недоля, Що горе тебе не знавало! Онде балочка весела, В нiй хорошi, краснi села, Там хати садками вкритi, Срiбним маревом повитi, Коло сел стоять тополi, Розмовляють з вiтром в полi. Хвилюють лани золотiП, ЗдаКться, без краю, - аж знову Бори величезнi, густiП Провадять таКмну розмову. Он ярочки зелененькi, Стежечки по них маленькi, Перевитi, мов стрiчечки, Збiгаються до рiчечки, Рiчка плине, берег рвучи, Далi, далi попiд кручi... Красо УкраПни, Подолля! Розкинулось мило, недбало! ЗдаКться, що зроду недоля, Що горе тебе не знавало!.. ПОДОРОЖ ДО МОРЯ (Посвята сiм'П Михайла Ф. Комарова) I Прощай, Волинь! прощай, рiдний куточок! Мене вiд тебе доленька жене, Немов од дерева одiрваний листочок... I мчить залiзний велетень мене. Передо мною килими чудовi Натура стеле - темнiП луги, Славути красноП бори сосновi I Случi рiдноП веселi береги. СнуКться краКвидiв плетениця, Розтопленим срiблом блищать рiчки, - То ж матiнка-натура чарiвниця РозмотуК своП стобарвнiП нитки. II Далi, все далi! он латанi ниви, Наче плахти, навкруги розляглись; Потiм укрили все хмари тi сивi Душного диму, з очей скрився лiс, Гори веселi й зеленi долини Згинули раптом, як любiП сни; Ще за годину, i ще за хвилину Будуть далеко, далеко вони!.. Щастя колишнього хвилi злотистi Час так швидкий пожира, мов огонь, - Гинуть тi хвилi, мов квiти барвистi, Тiльки й згадаКш: "Ох, милий був сон!.." III Красо УкраПни, Подолля! Розкинулось мило, недбало! ЗдаКться, що зроду недоля, Що горе тебе не знавало! Онде балочка весела, В нiй хорошi, краснi села, Там хати садками вкритi, Срiбним маревом повитi, Коло сел стоять тополi, Розмовляють з вiтром в полi. Хвилюють лани золотiП, ЗдаКться, без краю, - аж знову Бори величезнi, густiП Провадять таКмну розмову. Он ярочки зелененькi, Стежечки по них маленькi, Перевитi, мов стрiчечки, Збiгаються до рiчечки, Рiчка плине, берег рвучи, Далi, далi попiд кручi... Красо УкраПни, Подолля! Розкинулось мило, недбало! ЗдаКться, що зроду недоля, Що горе тебе не знавало!.. IV Сонечко встало, прокинулось ясне, ГраК вогнем, променiК I по степу розлива своК свiтлонько красне, - Степ вiд його червонiК. Свiтлом рожевим там степ паленiК, Промiнь де ллКться iскристий, Тiльки туман на заходi суворо синiК, Там заляга вiн, росистий. Он степовеК село розляглося В балцi веселiй та милiй, Ясно-блакитним туманом воно повилося, Тiльки на хатоньцi бiлiй Видно зеленую стрiху. А далi, - де гляну, - Далi все степ той без краю, Тiльки вiтряк виринаК де-не-де з туману; Часом могилу стрiваю. В небi блакитнiм нiде нi хмаринки, - Тихо, i вiтер не вiК. Де не погляну, нiде нi билинки, Тиха травиця лелiК... V ВеликеК мiсто. Будинки високi, Людей тих - без лiку! Веселую чутно музику. Розходяться людськiП лави широкi, Скрiзь видно ту юрбу велику. I все чужина! ох, бiда самотному У мiстi широкiм! Себе почувать одиноким! I добре, хто маК к багаттю чийому Склонитися слухом i оком. Тож добрiП люди мене привiтали В далекiй краПнi, Там друга в прихильнiй дiвчинi Знайшла я. I моря красу споглядали Не раз ми при тихiй годинi. На тихому небi заблиснули зорi, Огнi запалали У мiстi. Ми тихо стояли, Дивились, як ясно на темному морi Незлiченнi свiтла сiяли. VI Далi, далi вiд душного мiста! Серце прагне буять на просторi! Бачу здалека - хвиля iскриста ГраК вiльно по синьому морi. А у тую недiленьку рано СинК море чудово так граК, Його сонечко пестить кохано, Красним-ясним промiнням вiтаК. Що бiлiК отам на роздоллi? Чи хмариночка легкая, бiла Геть по небi гуляК по волi? Чи на човнi то бiлi вiтрила? В морi хвиля за хвилею рине, Море наче здiймаКться вгору, А склепiння небеснеК синК Край свiй ясний купаК у морю. Свiтло там простяглося вiд сходу, - Очi вабить стяга та iскриста; Корабель наш розрiзуК воду - I дорога блакитно-перлиста ЗостаКться широка за нами, Геть далеко розкочуК хвилi, Що сердито трясуть гребенями, Наче гривами огирi бiлi. А здалека, отам на заходi, СрiбнокудрiП хвилi кивають, - НереПди при сонячнiм сходi Промiнь раннiй таночком стрiвають.. I танцюють химерно та легко, - Ось близенько вже видно ту зграю, Аж iзнов одкотилась далеко, Геть бiлiК в туманному краю... Море, море! Без краю просторе, Руху повне i разом спокою! Забуваю i щастя, i горе - Все наземне, - з'Кднатись з тобою Я жадаю на час, на годину, Щоб не бачить нiчого на свiтi, Тiльки бачить осяйну долину I губитись в прозорiй блакитi!.. VII Ой високо сонце в яснiм небi стало, Гаряче промiння та й порозсипало, По хвилях блакитних пливе човен прудко. От i берег видко! прибули ми хутко. Ой вже сонечко яснеК та стало на межi, Освiтило акерманськi турецькiП вежi. Сi круглiП вежi й високiП мури - Страшнi та суворi, непевнi, понурi, I скрiзь у тих мурах стрiльницi-бiйницi, При вежах тих сумнi "темнiП темницi". В сих темницях колись нашi та приймали горе, Слали думки крилатiП через синК море... У темних темницях нема нi вiконця, Не видко з них свiтла нi ясного сонця! А свiт такий красний, хороший, розкiшний! Пiд ясним промiнням лиман такий пишний. Його хвиля край берега ясно так синiК, А дедалi ледве-ледве, мов туман, лелiК... Глянуть на лиман той, - втiшаКться око! Колись його хвилi вкривались широко Тими байдаками, легкими чайками, Що плили на сей бiк та за козаками: Швидко рiдних визволяти козаки летiли... За мурами високими вороги тремтiли... Славо, наша згубо! славо, наша мати! Тяжко зажуритись, як тебе згадати! Кров'ю обкипiла вся наша давнина! Кров'ю затопила долю УкраПна. Ой лимане-лиманочку, хвиле каламутна! Де подiлась наша воля, слава наша смутна? Все мина!.. Вiд слави давньоП давнини Лиш зостались вежi та нiмiП стiни! Де ходили лютi турки-яничари, Там пасуться мирнi овечок отари... Де полягла козацькая голова думлива, Вирiс там будяк колючий та глуха кропива. Виросла там квiтка у темницi, в ямi, Ми ПП зiрвали, - нехай буде з нами! Квiтка тая, може, виросла з якого Козацького серця, щирого, палкого?.. Чи гадав той козаченько, йдучи на чужину, Що вернеться з його серця квiтка на ВкраПну?. Сумно тут усюди, так пусто, так глухо, У цiлому замку немаК нi духа, Коло брами тiльки мiнарет тоненький, Там курiнь приладив вiвчар молоденький. Та в куренi-мiнаретi вiвчаря немаК - Он вiн з вежi високоП на дiл поглядаК. З високоП вежi вiвчарику видко, Як котяться хвилi лимановi швидко, А далi зникають у синьому морi... Вiвчарика погляд блукаК в просторi. МаК вiн простор широкий для думок та гадок, Що то вiн тепер гадаК, лицарський нащадок?.. VIII Вже сонечко в море сiда; У тихому морi темнiК; Прозора, глибока вода, Немов оксамит, зеленiК. На хвилях зелених тремтять ЧервонiП iскри блискучi I ясним огнем миготять, Мов блискавка з темноП тучi. А де корабель наш пробiг, Дорога там довга й широка БiлiК, як мармур, як снiг, I ледве примiтне для ока. РожевiК пiнистий край; То iскра заблисне, то згасне... Ось промiнь остатнiй!.. Прощай, ВеселеК сонечко ясне! IХ Кiнець подорожi, - Вже зiроньки гожi Сiяють на небi ясному, I вже височенько Ясний мiсяченько, - Вже хутко прибудем додому! Огнi незлiченнi, Мов стрiчки огненнi, До моря спускаються з мiста, А в пристанi граК, Огнями сiяК Корабликiв зграя барвиста. За час, за годину Тебе я покину, ВеличнеК море таКмне! I знов мене прийме, Огорне, обiйме Щоденщина й лихо наземне. I в рiдному краю Не раз спогадаю Часини сi любi та милi! Прощай, синК море, БезкраК, просторе, - Ви, гордiП, вiльнiП хвилi! [1888] * Комаров Михайло Федорович (1844 -1913) - украПнський бiблiограф, критик i фольклорист. Приятель сiм'П Косачiв._ РОБЕРТ БРЮС, КОРОЛЬ ШОТЛАНДСЬКИЙ (Посвята дядьковi М. Драгоманову) ЗАСПIВ Спогадаймо давнюю давнину, Спогадаймо повiсть незабутню Про далеку вiльную краПну, Про стару Шотландiю славутню. Давня повiсть! i на байку схожа, - Њ в нiй певнi справи, Ксть i мрiП, Але ж правда, наче зiрка гожа, Сипле скрiзь промiння золотiП. Правда нам свiтитиме крiзь хмари, Ми ж далеко думкою полинем, Ми поглянем на вiйськовi чвари, В давнiй славi спогадом поринем. I Вже буде лiт п'ятсот тому, - На край шотландський вiльний Вiйною йшов король Едвард, Англiйський владар сильний. Зiбрав вiн лицарiв своПх, Все горде, пишне панство, Щоб то шотландський вiльний люд Забрати у пiдданство. По всiй ШотландiП йде гук Луною голосною: "До зброП, браття! ось iде Король Едвард вiйною! Гей, миле браття! чи у нас ЯсноП зброП мало? Хiба в шотландськiй сторонi Вже лицарiв не стало?" Лицарство йде, земля гуде; Зiйшлись ворожi лави... Багато буде сього дня КривавоП забави. Блищать списи, бряжчать мечi I шоломи яснiП, Гукають люто вояки, Ржуть конi воронiП. Воюють день, воюють два, На третiй день - ой горе! - Шотландцi крикнули: "Бiда! Король Едвард нас боре!" Англiйське вiйсько б'К-сiче, Англiйська зброя сяК; Шотландська зброя опада, Лицарство знемагаК. Аж тут король Едвард спинивсь, I сурма забринiла, Знялась над вiйськом корогва; Та не барвиста - бiла. Всi стали тихо, всяк свiй спис Додолу похиляК, Гука герольд: "Король Едвард Шотландцiв призволяК Лихую зваду залишить, Спокiй вернути краю, Прийти до згоди без вiйни, По братньому звичаю. Так каже наш король: хто з вас Погодяться зо мною, Той i маКтками, й людьми Владiтиме в спокою. Люд простий маК нам платить Податки й десятини, - А лицар буде вiльний пан СвоКП батькiвщини. Всяк лицар маК з королем Ходити у походи, За те вiн матиме собi I ласку, й надгороди". Додолу впали корогви, Весь гурт шотландський панський Враз крикнув: "Згода! хай живе Едвард, король шотландський!" Шотландське лицарство здалось, Але один зостався При зброП лицар молодий - Робертом Брюсом звався. Едварду глянув вiн в лице, Мов кинув блискавицю, Здiйняв i кинув ворогам Залiзну рукавицю. Потiм остроги дав коню, Кiнь вороненький звився, Помчав у гори, мов стрiла, В мiжгiр'П темнiм скрився. II ПоПхав Роберт по шотландськiй землi Здiймати народне повстання, Гонцiв розiслав вiн по всiй сторонi Скликати селян на зiбрання. Коли на широкiй долинi мiж гiр Зiбралась великая рада, Роберт тодi вийшов до люду й сказав: "Шотландцi! вчинилася зрада! Нема в нас лицарства, нема в нас панiв - Вони вже англiйськi пiдданi; Та К ще в краПнi шотландський народ, Не звик вiн носити кайдани! Повстаньмо ж тепера усi, як один, За дiло братерськеК спiльне! Розкуймо на зброю плуги! Що орать, Коли наше поле не вiльне?" Тут всi зашумiли, мов хвилi морськi: "Ходiмо, здобудемо волi Або нашi голови вiльнi, буйнi Складемо на нашому полi!" I там, на широкiй долинi мiж гiр, Селяни всi табором стали, Палили багаття вони цiлу нiч - Все ясную зброю кували. На ранок узброКне вiйсько було; Кому ж не дiсталося зброП, Тому не забракло сокири, коси Та в грудях одваги мiцноП. Те вiйсько не мало ясних корогов, Нi панцирiв срiбних коштовних, На простих селянських щитах не було Девiзiв гучних красномовних. У цiлого вiйська девiз був один: "За волю, за рiдну краПну!" Хоч слiв тих нiхто на щитi не носив, Та в серцi носив до загину. I так вони вийшли напроти панiв, Роберт Пх провадив до бою; Нi одного лицаря, окрiм його, Не мали шотландцi з собою. Шотландське лицарство усе перейшло Служити в англiйському вiйську, Пiшло боронити мечем i щитом Корону i владу англiйську. В нещасну годину шотландський народ Кував свою ясную зброю; У першому бою розбитi були, Багато лягло головою. Удруге зiйшлися - недоле тяжка! Знов вiйсько шотландське розбите. Ударили втретК - знов поле кругом Все трупом шотландським укрите. Мiцна була сила потужних панiв, I ватаги мудрi знайшлися, - Нi в гори завести, нi в нетрi загнать Обачнi пани не далися. Широкi долини, розлогi лани Шiсть раз були кров'ю политi, Шiсть раз пролунав по ШотландiП крик: "Шотландцi, шотландцi розбитi!" Нi зброП вони, нi своПх корогов Едварду до нiг не зложили, Та волю й краПну свою боронить Не стало селянськоП сили. Однi полягли, а другi розiйшлись - Пiшли своК поле орати. Без вiйська, без слави зостався Роберт, Що ж маК тепер вiн почати? Чи маК пiти, як шотландськi пани, Едвардовi зброю вiддати, Зостатись отут в подоланiй землi Останнього сорому ждати? Нi, краще не бачить того i не чуть, Як гинути буде краПна! "Прощай, моя рiдна краПно! прости Свого безталанного сина. Хотiв би я вiльною бачить тебе, Але не судилося теК... Далеко тепер на чужих берегах Поляжу за дiло святеК". Так мовив Роберт, i подався вiн геть На берег убогий iрландський, - Вiн думав повiк не вертатися знов У край безталанний шотландський. В Iрландiю мався прибуть корабель, Що лицарiв вiз в Палестину, На ньому од'Пхати хтiв i Роберт У тую далеку чужину. Укупi з одважним лицарством бажав Пiти у хрестовiм походi, Щоб дiлу святому останнiм життям I силою стати в пригодi. III На безлюдному березi моря Одинока хатина стоПть, В тiй хатинi рибальськiй убогiй Збройний лицар самотнiй сидить. То Роберт. Вiн в вiкно поглядаК, Чи не мрiють отi кораблi, Що везуть хрестоносцiв одважних На вiйну до святоП землi. Нi, не видко нiчого на морi, Не бiлiють вiтрила яснi. ГраК вiльне широкеК море, Гомонять його хвилi гучнi. Та Робертовi сумно дивитись На те море веселе, буйне, Як згадаК вiн рiдну краПну, Затремтить його серце сумне. I Роберт, од вiкна одступивши, Лiг на лаву i погляд пiдвiв На потрiскану стелю; на стелi Павутиння павук собi плiв. I знiчев'я Роберт задивився На роботу того павука; Лицар бачив, як прялась помалу Тая нитка тендiтна, тонка, Як павук по тiй нитцi спускався, Розколихувавсь потiм на нiй, Щоб ПП до стiни причепити, Далi невiд розкинути свiй. Що гойднеться, то нитка й порветься. I додолу павук упаде, Але зараз же злазить угору I нову собi нитку пряде. Так шiсть раз той павук обривався, I шiсть раз вiн на стелю злiзав, Але всьоме таки удержався Й до стiни свою нитку прип'яв. Тут Роберт раптом скочив на ноги, Ухопив свою зброю до рук I гукнув: "Та невже таки лицар Менше маК снаги, нiж павук!?" IV Ой то ж не сокiл-винозiр Злетiв з гори в долину, - То прилетiв юнак Роберт У рiдную краПну. Вiн на коневi воронiм По краю пробiгаК, В останнiй раз шотландський люд До бою вiн скликаК: "До зброП всi! чи ще живе Мiцна одвага ваша? За волю згинуть ми клялись, А де ж присяга наша? Хто волi ще не вiдцуравсь, Нехай iде до бою! Хто пам'ята про славу й честь, - До зброП! хто за мною?" Не згас, не згас шотландський дух, Шотландiя повстане! У сьомий раз, як в перший раз, Зiбралися селяне. Король Едвард не сподiвавсь Шотландського повстання, Його лицарство розiйшлось Уже на спочивання. Зосталась тiльки поки що Мала частина вiйська, Безпечна й смiлива була Залога та англiйська. Все розмовляють вояки, Якi з вiйни достатки, Якi в ШотландiП король Збиратиме податки. Серед англiйських воякiв Сидять пани шотландськi: Тепер король Пм знов вернув Права й маКтки панськi. Тож завтра кожний з них пiде До рiдноП оселi, - Чого ж сидять вони такi Смутнi та невеселi? Того, що душу Пм гризе I сором, i досада, - ЗдаКться Пм, що все кругом ГукаК: "Зрада, зрада!.." Англiйськi ж лицарi собi Пiсень гучних спiвають, I так бадьоро на списах Џх короговки мають. Селяни тихо пiдiйшли До вiйська за горою, З'явились, наче з-пiд землi, I вдарили до бою. Все зашумiло, загуло, Мов буря-хуртовина, Роберт лiта на воронiм, Неначе громовина. Ох, лютий бiй, останнiй бiй, - Щаслив, хто переможе!.. Англiйцi в розпачi, кричать: "Рятуй нас, милий боже!" До них з границi поспiша Вiд короля пiдмога, ЏП стрiча шотландський крик: "Нi, наша перемога!" Пiдмога сильна надiйшла, Але шкода - вже пiзно! Женуть шотландцi ворогiв, Гукають вслiд Пм грiзно: "Не доведеться бiльше вам Ламать чужоП волi! Коли життя вам дороге, - Кладiте зброю долi!" Шотландське вiйсько зайняло Англiйцiв пiд горою, Нема рятунку Пм, нема, - Складають долi зброю. Тодi з громади виступа Роберт i промовляК: "Отак тепер шотландський люд Англiйцям об'являК: Наш край вiддавна вiльний був, Таким повiк вiн буде; Ви бачили, як прав своПх Боронять нашi люде. Збира хай в АнглiП Едвард Податки й десятини, А всяк шотландець - вiльний пан СвоКП батькiвщини. Селянам нашим байдуже Про ласку й надгороди, Вони не пiдуть з королем За лицарством в походи. Тепер я вашу зброю всю У закладi лишаю, А вас додому вiдпущу По братньому звичаю. Iдiть Едвардовi скажiть, Як чули по сiй мовi. Коли не згодиться на мир, - Ми знов у бiй готовi". Англiйцi мовчки одiйшли Без корогов, без зброП; Без радощiв пiшли вони Геть до землi рiдноП. I як в долину вже зiйшли, Оглянулись на гору, Роберта вгледiли вони Серед сiльського збору. Укрита людом там була Уся гора зелена, А вище всiх стояв Роберт, У нiг його знамена. Лежала й зброя вся ота, Що на вiйнi забрали, Шотландська зброя й корогви Навколо нього сяли. Роберт неначе рiч держав, Змагався, боронився, Зняв потiм ясний свiй шолом I людовi вклонився. Англiйцi чули, як гукнув Увесь той гурт селянський: "Хвала i честь! нехай живе Роберт, король шотландський!" V Так Роберт за снагу та одвагу Королем у ШотландiП став, В Едiнбургу, преславному мiстi, Привселюдно корону прийняв. Урочиста одправа скiнчилась, Вийшов з церкви король на майдан, Люд гукаК: "Робертовi слава! Хай живе! вiн довiку наш пан!" Коли се раптом стихло гукання, I весь люд мов чекаК чого. З юрби виступив гурт невеликий, - То обранi вiд люду всього. З них один наперед виступаК, Короля вiн поклоном вiта, ПоглядаК навколо по людях I такую промову чита: "З ласки бога й народу обраний, Наш королю! вiтаКм тебе! Ми пiдданими влади твоКП ПризнаКмо охоче себе. Коли ти боронитимеш волю Й самостiйнiсть народу твого, Ми повiк шанувать тебе будем I любити, як друга свого. Ти кликнеш на вiйну - ми зберемось Пiд твою корогву всi гуртом, Ми готовi тобi i краПнi Послужити мечем i щитом. Та коли ти забудеш про справу Честi й волi народу свого, Схочеш iншi, багатшiП землi Прилучати до панства твого, Ми не пiдем тодi за тобою, Щоб чужого добра здобувать, Нам не тiсно у рiднiй краПнi, Нам не треба в чужу мандрувать! Коли ти серед панських розкошiв Продаватимеш люд свiй панам, Ми самi боронити потрапим Тi права, що належаться нам. А коли ти англiйськiй коронi Вiддаси королiвство своК, - Знай, що в тую ганебну годину Пропаде й панування твоК. Ми тебе королем увiнчали, Ми тебе й розвiнчаКм сами, I коли проти нас ти повстанеш, Проти тебе повстанемо ми. Дай нам, боже, радiти довiку, Що обрали тебе в королi, Хай цвiте при тобi та пишаК Вiльна воля в шотландськiй землi!" "Дай то, боже! - Роберт Пм вiдмовив. - Буду знати, на що я iду, Дай нам, боже, довiку прожити В щирiй згодi, у добрiм ладу!" VI Щира згода, добрий лад зiстався, Не зламав Роберт свойого слова. Не пропала, не пiшла по вiтру Та громадська чесная умова. Дивувались на шотландську волю I стороннiП чужiП люде, Всi казали: "Поки свiта сонця, У ярмi шотландський люд не буде Не пригас i не пропав нiколи Вiльний дух в шотландському народi. Стала вiльна сторона шотландська Навiть давнiм ворогам в пригодi. Як пiзнiш англiйцi i шотландцi ПоКднались в спiльную державу, То англiйцi вчились вiд шотландцiв, Як любити волю, честь i славу. I за те хвала Роберту Брюсу, - Вiн борцем за рiдний край з'явився. Так! одваги та завзяття в працi Вiн в малого павука навчився. Вiн здобув собi велику славу, I не вмре та слава, не поляже, В пiснi, в словi буде вiчно жити I про себе свiтовi розкаже. 1893 року СПIВЕЦЬ Пишно займались багрянiП зорi Колись навеснi, Любо лилися в пташиному хорi Лiснi голоснi; Грала промiнням, ясним самоцвiтом Порання роса, I усмiхалась весняним привiтом Натури краса. Гордо палала троянда розкiшна, Найкраща з квiток,- Барвою й пахом вродливиця пишна Красила садок. А соловейко трояндi вродливiй Так любо спiвав, Голосом дивним спiвець чарiвливий Садки розвивав; Слав до вечiрньоП зорi прощання, Що гасла вгорi, Ще ж голоснiше спiвав на вiтання Пораннiй зорi... Вже пролетiв, немов пташка зальотна, Весняний той час, - Осiнь холодная, осiнь вiльготна ПануК у нас. Тихо спускаКться нiчка осiння, - Година сумна; Мiсяць холоднеК кида промiння; Здалека луна Пугача вiщого крик - гук Кдиний; Дiброва нiма. Де ж соловейко? де ж спiв солов'Пний? Ох, де ж вiн? Нема! В вирiй полинув, де вiчная весна, Натхненний спiвець. Вiчно красув там рожа чудесна, Там теплий вiтрець; Глухо i смутно кругом на просторi. Мiй гаю сумний! Кинув спiвець тебе в тузi та в горi, Тебе й край рiдний. Тиша така тепер всюди пануК. Лиш в листi сухiм Вiтер зiтха, мов дрiада сумуК, Iз жалем глухим. Чом я не маю огнистого слова, Палкого, чому? Може б, та щира, гарячая мова Зломила зиму! I розлягалась би завжди по гаю Ясна-голосна Пiсня, й розквiтла б у рiдному краю Новая весна. Та хоч би й крила менi солов'Пнi, I воля своя, - Я б не лишила тебе в самотинi, КраПно моя! (1889) ВЕЧЕРНЯ ГОДИНА Коханiй мамi Уже скотилось iз неба сонце, Заглянув мiсяць в моК вiконце. Вже засвiтились у небi зорi, Усе заснуло, заснуло й горе. Вийду в садочок та погуляю, При мiсяченьку та й заспiваю. Як же тут гарно, як же тут тихо, В таку годину забудеш лихо! Кругом садочки, бiленькi хати, I соловейка в гаю чувати. Ой, чи так красне в якiй краПнi, Як тут, на нашiй рiднiй Волинi! Нiч обгорнула бiленькi хати, Немов маленьких дiточок мати, Вiтрець весняний тихенько дише, Немов дiток тих до сну колише. ЗОРЯНЕ НЕБО Зорi, очi весняноП ночi! Зорi, темряви погляди яснi! То лагiднi, як очi дiвочi, То палкiП, мов свiтла прекраснi. Одна зiрка палаК, мов пломiнь, Бiлi хмари круг неП, мов гори, Не до нас посила вона промiнь, Вона дивиться в iншi простори... Iнша зiронька личко ховаК В покривало прозореК срiбне, Соромливо на дiл поглядаК, Сипле блiдеК промiння дрiбне. Ти, прекрасна вечiрняя зоре! Урочисто й лагiдно ти сяКш, Ти на людське не дивишся горе, Тiльки щастя й кохання ти знаКш. Як горить i мигтить iнша зiрка! Срiблом мiниться iскра чудесна... Он зоря покотилась, - то гiрка Покотилась сльозина небесна. Так, сльозина то впала. То плаче Небо зорями-слiзьми над нами. Як тремтить теК свiтло! Неначе Промовля до нас небо вогнями. Горда, ясна, огнистая мова! ЛлКться промiнням рiч та велична! Та ми прагнем лиш людського слова, I нiма для нас книга одвiчна... * * * Њсть у мене одна Розпачлива, сумна, Одинокая зiрка ясная; СеП ж ночi дарма ЏП кличу, - нема! Я стою у журбi самотная. I шукаю вгорi Я тiКП зорi: "Ох, зiйди, моя зiрко лагiдна!" Але зорi менi Шлють промiння сумнi: "Не шукай ПП, дiвчино бiдна!" * * * Моя люба зоря ронить в серце менi, Наче сльози, промiння тремтяче, Рвуть серденько моК тi промiння страшнi... Ох, чого моя зiронька плаче! * * * Я сьогоднi в тузi, в горi, Мов у тяжкiм снi, - ОтруПли яснi зорi Серденько менi. * * * В небi мiсяць зiходить смутний, Помiж хмарами вид свiй ховаК, Його промiнь червоний, сумний Поза хмарами свiтить-палаК. Мов пожежа на небi горить, Землю ж темнiП тiнi вкривають, Ледве промiнь прорветься на мить, Знову хмари, мов дим, застилають. Крiзь темноту самотно зорить Одинокая зiрка ясная, ЏП промiнь так гордо горить, Не страшна Пй темнота нiчная! Гордий промiнь в тiКП зорi, Та в нiм туга палаК огниста, I сiяК та зiрка вгорi, Мов велика сльоза промениста. Чи над людьми та зiрка сумна Променистими слiзьми ридаК? Чи того, що самотна вона По безмiрнiм просторi блукаК?.. СОNТRА SРЕМ SРЕRО! Гетьте, думи, ви хмари осiннi! То ж тепера весна золота! Чи то так у жалю, в голосiннi Проминуть молодiП лiта? Нi, я хочу крiзь сльози смiятись, Серед лиха спiвати пiснi, Без надiП таки сподiватись, Жити хочу! Геть, думи сумнi! Я на вбогiм сумнiм перелозi Буду сiять барвистi квiтки, Буду сiять квiтки на морозi, Буду лить на них сльози гiркi. I вiд слiз тих гарячих розтане Та кора льодовая, мiцна, Може, квiти зiйдуть - i настане Ще й для мене весела весна. Я на гору круту крем'яную Буду камiнь важкий пiдiймать I, несучи вагу ту страшную, Буду пiсню веселу спiвать. В довгу, темную нiчку невидну Не стулю нi на хвильку очей - Все шукатиму зiрку провiдну, Ясну владарку темних ночей. Так! я буду крiзь сльози смiятись, Серед лиха спiвати пiснi, Без надiП таки сподiватись, Буду жити! Геть, думи сумнi! [2 травня 1890 р.] * Без надiП сподiваюсь! (лат.) ДАВНЯ КАЗКА Може б, хто послухав казки? Ось послухайте, панове! Тiльки вибачте ласкаво, Що не все в нiй буде нове. Та чого там, люди добрi, За новинками впадати? Може, часом не завадить I давнiше пригадати. Хто нам може розповiсти Щось таке цiлком новеК, Щоб нiхто з нас не вiдмовив: "Ет, вже ми чували сеК!" Тож, коли хто з вас цiкавий, Сядь i слухай давню казку, А менi коли не лаврiв, То хоч бубликiв дай в'язку. I Десь, колись, в якiйсь краПнi, Де захочете, там буде, Бо у казцi, та ще в вiршах, Все можливо, добрi люде. Десь, колись, в якiйсь краПнi Проживав поет нещасний, Тiльки мав талан до вiршiв, Не позичений, а власний. На обличчi у поета Не цвiла урода гожа, Хоч не був вiн теж поганий, - От собi - людина божа! Той спiвець - та що робити! Видно, правди не сховати, Що не був спiвцем поет наш, Бо зовсiм не вмiв спiвати. Та була у нього пiсня I дзвiнкою, i гучною, Бо розходилась по свiту Стоголосою луною. I не був поет самотнiм: До його малоП хати Раз у раз ходила молодь Пiснi-слова вислухати. ТеК слово всiм давало То розвагу, то пораду; Слухачi спiвцю за теК Дiлом скрiзь давали раду. Що могли, то те й давали, Вiн зо всього був догодний. Досить з нього, що не був вiн Нi голодний, нi холодний. Як навеснi шум зелений Оживляв сумну дiброву, То щодня поет приходив До дiброви на розмову. Так одного разу ранком Наш поет лежав у гаю, Чи вiн слухав шум дiброви, Чи пiснi складав, - не знаю! Тiльки чуК - гомiн, гуки, Десь мисливськi сурми грають, Чутно разом, як собачi Й людськi крики десь лунають. Тупотять прудкiП конi, Гомiн ближче все лунаК, З-за кущiв юрба мисливська На долинку вибiгаК. Як на те ж, лежав поет наш На самiсiнькiй стежинi. "Гей! - кричить вiн, - обережно! Вiку збавите людинi!" Ще, на щастя, не за звiром Гналася юрба, - спинилась, А то б, може, на поета Не конечне подивилась. Попереду Пхав лицар, Та лихий такий, крий боже! "Бачте, - крикнув, - що за птиця! Чи не встав би ти, небоже?" "Не бiда, - поет вiдмовив, - Як ти й сам з дороги звернеш, Бо як рими повтiкають, Ти менi Пх не завернеш!" "Се ще также полювання! - Мовить лицар з гучним смiхом.- Слухай, ти, втiкай лиш краще. Бо пiзнаКшся ти з лихом!" "Ей, я лиха не боюся, З ним ночую, з ним i днюю; Ти втiкай, бо я, мосьпане, На таких, як ти, полюю! В мене рими - соколята, Як злетять до мене з неба, То вони менi вполюють, Вже кого менi там треба!" "Та який ти з бiса мудрий! - Мовить лицар. - Ще нi разу Я таких, як ти, не бачив. Я тепер не маю часу, А то ми б ще подивились, Хто кого скорiй вполюК. Хлопцi! геть його з дороги! Хай так дуже не мудруК!" "От спасибi за послугу! - Мовить наш поет. - Несiте. Та вiзьмiть листки з пiснями, Он в травi лежать, вiзьмiте". "Вiн, напевне, божевiльний! - Крикнув лицар. - Ну, рушаймо! Хай вiн знаК нашу добрiсть - Стороною обминаймо. А ти тут зажди, небоже, Хай-но Пхатиму з гаю, Я ще дам тобi гостинця, А тепер часу не маю". "Не на тебе ждать я буду, - Так поет вiдповiдаК, - Хто ж кому подасть гостинця, Ще того нiхто не знаК". Лицар вже на те нiчого Не вiдмовив, геть подався; Знову юрба загукала, I луною гай озвався. Розтеклись ловцi по гаю, Полювали цiлу днину, Та коли б же вполювали Хоч на смiх яку звiрину! А як сонечко вже стало На вечiрньому упрузi, Стихли сурми, гомiн, крики, Тихо стало скрiзь у лузi. Гурт мисливський зголоднiлий Весь пiдбився, утомився, Дехто ще зоставсь у гаю, Дехто вже й з дороги збився. Геть одбившися вiд гурту, Џде лицар в самотинi. Зирк! - поет лежить, як перше, На самiсiнькiй стежинi. "Ах, гостинця ти чекаКш! - Мовив лицар i лапнувся По кишенях. - Ой небоже, Вдома грошi я забувся!" Усмiхнувсь поет на теК: "Не турбуйсь за мене, пане, Маю я багатства стiльки, Що його й на тебе стане!" Спалахнув вiд гнiву лицар, Був вiн гордий та завзятий, Але ж тiльки на упертiсть Та на гордощi багатий. "Годi жартiв! - крикнув згорда. Бо задам тобi я гарту!" А поет йому: "Та й сам я Не люблю з панами жарту... Бачиш ти - оця дiброва, Поле, небо,синК море - То моК багатство-панство I розкiшне, i просторе. При всьому сьому багатствi Я щасливий завжди й вiльний". Тут покликнув лицар: "Боже! Чоловiк сей божевiльний!" "Може буть, - поет вiдмовив, - Певне, всi ми в божiй волi. Та я справдi маю щастя, I з мене його доволi. Так, я вiльний, маю бистрi Вiльнi думи-чарiвницi, Що для них нема на свiтi Нi застави, нi границi. Все, чого душа запрагне, Я створю в одну хвилину, В таКмнi свiти надхмарнi Я на крилах думки лину. Скрiзь гуляю, скрiзь буяю, Мов той вiтер дзвiнкий в полi; Сам я вiльний i нiколи Не зламав чужоП волi!" Засмiявсь на теК лицар: "Давню байку правиш, друже? Я ж тобi скажу на теК: Ти щасливий, та не дуже. Я б вiддав отой химерний Твiй таКмний свiт надхмарний За наземне справжнК графство, За пiдхмарний замок гарний. Я б вiддав твоК багатство I непевнiП краПни За Кдиний поцiлунок Вiд коханоП дiвчини..." Щось поет хотiв вiдмовить На недбалу горду мову, Та вже сонечко червоне Заховалось за дiброву. Надiйшла сiльськая молодь, Що з роботи поверталась, I побачила поета, З ним приязно привiталась. Тут поет взяв мандолiну, I на вiдповiдь гуртовi Вiн заграв, i до музики Промовляв пiснi чудовi. Всi навколо нерухомi, Зачарованi стояли, А найбiльше у дiвчаток Очi втiхою палали. Довго й лицар слухав пiсню, Далi мовив на вiдходi: "Що за дивна сила слова! Ворожбит якийсь, та й годi!" II Лiтнiм вечором пiзненько Сам поет сидiв в хатинi, Так од ранку цiлу днину Вiн просидiв в самотинi. Тож сидiв поет в вiконцi, Слухав спiвiв, що лунали Скрiзь по полю i до нього У хатину долiтали. Спiви стихли, потiм хутко Налетiла лiтня нiчка; Дерева шумiли з вiтром, Гомонiла бистра рiчка. I поет в своПй хатинi Прислухавсь до того шуму, Погляд в темряву втопивши, Вiн таКмну думав думу. Тiльки чуК - хтось пiд'Пхав На конi до його хати I спинився, потiм зброя Почала чиясь бряжчати. Що за диво! Пiд вiконце Хтось помалу пiдступаК. Тут поет не втерпiв: "Хто там? - Невiдомого питаК.- Якщо злодiй, то запевне Помиливсь ти, любий друже!" "Нi, се я, - озвався голос, - Маю справу, пильну дуже..." "Хто ж се Ия"?" - поет питаК. "Я, Бертольдо, лицар з гаю". Тут поет пiзнав той голос: "А, мисливий! Знаю, знаю! Вибачай, прошу до хати, Хоч у мене трошки темно, Бо коли я сам у хатi, Не палю вогню даремно; Та для гостя запалю вже". I добув вогню з кресала. Перед ним лицарська постать Владаря Бертольда стала. "Добрий вечiр!" - "Добрий вечiр" Став тут лицар i - нi слова. Щось нiяк не починалась Тая пильная розмова. "Де ж твоя, мiй гостю, справа?" - Далi вже поет озвався. Лицар стиха одмовляК: "Я, мiй друже, закохався..." Тут поет йому говорить: "Що ж на се тобi пораджу? А проте доказуй далi, Може, чим тебе розважу". "Закохався я i гину, - Каже лицар, - вдень i вночi Бачу я перед собою Яснi оченьки дiвочi". "Що ж? - поет на те говорить. - То за ручку та й до шлюбу!" "Ох! - зiтхаК лицар. - Вiзьме Iнший хтось дiвчину любу! Пiд балкон моКП донни Кожен вечiр я приходжу, I в журбi тяжкiй, в зiтханнях Цiлу нiчку я проводжу. На мою журбу й зiтхання Я вiдповiдi не маю, Чим я маю привернути Серце милоП, - не знаю! Може б, краще Пй припали До сподоби серенади?.." Тут поет на те: "Запевне, Треба пташечцi принади!" "Голос маю, - каже лицар, - Та не тямлю вiршування..." "Певна рiч, - поет говорить, - То не легке полювання, А то б досi вже на лаври Хто б схотiв, то й був багатий, Нi, - химерний, норовистий Кiнь поезiП крилатий!" "Правду кажеш, - мовив лицар, - Але ж я тебе благаю, Щоб помiг м