ты хочешь от нас? - Помощи. Мы слышали, будто вы будете оказывать помощь Газерингу в следующие шестьдесят четыре года. Неужели жизнь наших собратьев менее ценна? - Я... я не знаю, что мы можем сделать для вас. - О, - небрежно бросил Арнанак, - до нас доходят слухи о чудесах, которые вы творите в Веронене. Ян Спарлинг задумался, потом заговорил: - Я мог бы пообещать тебе любую плату, но зачем? Ты умен, так что будем обсуждать только то, что может быть выполнено. Потребуй невозможного, и ты не получишь ничего. Нет, даже хуже: мы объявим тебе войну, разрушим все твои планы - потребуй нечто разумное, и я постараюсь, чтобы твои требования были удовлетворены. Арнанак не смутился. - Если вы способны опустошить Южный Веронен, почему же вы не нанесли удар сразу? Мы напали на Газеринг, которому вы обязаны помочь. Почему же вы не оказываете ему военной помощи? Может, у вас и нет такой возможности? - Мы... мы пришли сюда не для войн и ссор, - Ян старался держать себя в руках. - Пока еще рано говорить об угрозах и мести. Назови свой выкуп. - Что вы можете предложить? - Наше доброе расположение сейчас и впоследствии. Затем инструменты, материалы, советы, как пережить трудные годы. Например, вместо этой тяжелой ткани для шатра - более легкую, компактную, водонепроницаемую, невоспламеняющуюся. Это позволит вам легко и быстро передвигаться в поисках пищи. - Я предпочел бы, чтобы вы снабдили нас таким же оружием, как и этих воинов. Арнанак показал на Ларекку. - Кроме того, вы должны отказаться от помощи Газерингу. Комендант кашлянул. - Это плохо пахнет, - сказал он. - Я знаю, что вы двое уже договорились между собой. - Арнанак говорил спокойно. - Но я не верю, что люди могут оставить своего товарища в беде. - Тогда говори о том, что может быть сделано реально сегодня, - настаивал Спарлинг. - Хорошо, - согласился Арнанак. - Ларекка со своей армией должен покинуть Веронен сам, по доброй воле, или нам придется уничтожить его. Мертвые кости пользуются почтением тут, но они бесполезны в Веронене. Кроме того, мы можем договориться, какие острова в море Файери вы можете оставить за собой. - "Пока мы не вышвырнем вас и оттуда, - добавил он про себя". - Хотя для вас самих было бы лучше вернуться к себе домой и оставить все наше нам. - Хватит терять время! - рявкнул легионер. - Ты прекрасно знаешь, что если бы вы оставили в покое наших рыбаков и охотников, здесь бы не стояли наши легионы. - Мы можем поговорить и об этом, - сказал Арнанак. Для него это было неожиданностью. - Ну, хватит, - воскликнул Ян Спарлинг. - Как насчет Джиль Конвей? Арнанак вздохнул. - Пока что ты не предложил мне ничего, что соответствовало бы ее ценности, как заложника. Если ты ничего не можешь предложить, мы оставим ее у себя до нашей победы. Время от времени мы будем возвращаться к переговорам о выкупе и о многом другом. Разве ты не понимаешь, Ян Спарлинг? Моя цель в том, чтобы все Тассуи пережили тяжелые времена. И чтобы это была не кучка изголодавшихся, а народ, полный сил. Могущественная раса. Разве ты не понимаешь, что без вашей помощи, которую я хочу выторговать у вас, это нам не удастся. И первое, что я хочу получить - это знания, что гораздо ценнее для нас, чем целый флот, нагруженный пищей и припасами. Поэтому не бойся за нее. Лучше подумай, как снабдить ее всем необходимым для жизни среди нас. Ян Спарлинг долго смотрел на него. Вокруг двигались воины, но все звуки приходили к нему как бы издалека. Воздух под тентом палатки раскалился и жег почти как уголь. Ларекка нарушил молчание: - Я знаю, что вождь Валленена так же хитер, как и силен. Но я пока не вижу, что он мудр и умен. Плохо, что нам придется убить тебя, Арнанак. Лучше бы тебе оставаться живым, и в наших легионах. - Что ж, мне очень жаль, что вы не хотите принять мои условия. - Правитель вежливо поклонился. Ян шевельнулся. - Хорошо. Я предвидел такой исход. Тогда проводи меня к ней. - Что? - удивился Арнанак. - Она совсем одна среди чужих. Может, к ней относятся и хорошо, но ведь вы многое не знаете, так как впервые встречаете чужих. Вы по незнанию можете причинить ей вред. Позволь мне поехать к ней. Ведь у тебя тогда будет два человека. Арнанак долго изучал лицо человека, которое для него было таким же чужим, как и лицо Даури. Комендант был угрюм. Они оба, вероятно, долго обсуждали этот вопрос. И тут Арнанак решился. Что такое жизнь, как не постоянный риск? - Я не могу ничего обещать, - предупредил он. - Предстоит трудное путешествие. Сами знаете, какое сейчас время. - Тем больше оснований мне ехать, - спокойно ответил Ян Спарлинг. - Но я осмотрю все, что вы возьмете с собой: одежду, пищу, и все остальное... И вы объясните мне назначение каждой вещи, чтобы я был уверен, что вы не готовите заговор или предательство. - Конечно... Глава 18 Как только Джиль Конвей привезли в Улу, Арнанак получил донесение и сразу же уехал. - Они хотят вести со мной переговоры в Порт Руа, - сказал он Джиль. - Не сомневаюсь, что о тебе. Но не слишком надейся. Дела обстоят так, что тебе придется долго пробыть среди нас - может быть, до зимы. Она подумала, что это был дружеский совет. И вообще этот огромный чернокожий варвар не казался ей олицетворением зла. С точки зрения валененцев это был герой, и на самом деле он мог стать спасителем целого народа. Они много общались друг с другом еще на борту галеры и во время путешествия вглубь страны. Отношения их стали почти дружескими. Он делал все, чтобы облегчить ее путешествие. Нередко она ехала на нем или на одном из его воинов, как она раньше ездила на Ларекке. И это несмотря на то, что из-за нее убили его сына, причем домой не попадет ни одна его кость, чтобы успокоить его душу и направить ее в царство грез. Когда Арнанак уехал, Джиль поняла, что плен ее не очень тягостен, за исключением сознания того, что она в плену. Ей была выделена отдельная комната, куда никто не имел права войти в ее отсутствие. Она могла ходит, где хотела. Однако бежать не было никакой возможности, и главным образом потому, что ее запасы аминокислот и витаминов находились в запасниках у варваров и выдавались строго отмеренными порциями. - Старайся не уходить далеко, - предупредила ее Иннукрат, - а то ты можешь заблудиться. - Я хорошо ориентируюсь в лесах, - сказала Джиль. - И я не верю, что звери Веронена могут представлять для меня опасность. Иннукрат сказала: - Во всяком случае сначала не ходи одна, пока не убедишься, что сможешь находить дорогу правильно. После нескольких путешествий в обществе варваров она уже не встречала возражений, когда уходила одна. Иннукрат была женой Арнанака и после его отъезда единственной, кто знал язык Сехалы. До того, как началась война, она много путешествовала с мужем и бывала даже в долине реки Эзали. Вообще в иштарианском обществе превалирует равенство полов, хотя примитивные условия жизни и диктуют некоторую специализацию. Как правило, самцы занимаются торговлей, ездят за границу в чужие страны. Самки же путешествуют только по своей стране. Причем они не боятся нападений, так как существуют священные дороги, на которых запрещено грабить. Джиль спросила, нарушается ли когда-нибудь это правило? - Я слышала о таких случаях, - ответила Иннукрат, - но крайне редко. Нарушителей ждет суровое наказание. Их преследуют до тех пор, пока не убьют. Сначала Джиль даже забавлялась своим положением, но затем она почувствовала вину: ведь она стала выигрышной картой в руках врага Ларекки. Дни, когда она оставалась одна, Джиль посвящала исследованию жизни незнакомого народа. В основном селение северян напоминало ранчо южных жителей, но с небольшими отличиями. Холл под навесом с одной стороны был вымощен грубыми камнями, одноэтажный дом из неотесанных бревен, где были комнаты для членов семьи и общие комнаты для приема пищи и для общения. Кое-где на стенах встречались украшения, выполненные с большой экспрессией. Остальная часть двора была занята хозяйственными постройками: амбарами, мастерскими, жилищами слуг, помещениями для домашнего скота. Здесь всегда бурлила жизнь: члены рода были заняты работой или же предавались развлечениям. Все они относились к Джиль вполне доброжелательно, но их разделял языковый барьер, и Джиль ничего не оставалось делать, как только смотреть. Вскоре валененцы привыкли к ней. Улу был расположен на восточном склоне хребта "Стена Мира". Густой лес защищал селение от губительного света солнц. Местами попадались Т-растения, которые гораздо лучше переносили изменившиеся условия жизни. Она много бродила по окрестностям и однажды тропа привела ее к хижине. Два вооруженных охранника жестами приказали ей удалиться. Она спросила Иннукрат - почему, и получила беспокойный ответ: - Лучше поговори об этом с вождем, когда он вернется. Джиль решила, что в хижине находится какая-то святыня. А в остальных путешествиях ее никто не ограничивал. Она могла бродить сколько угодно, пока голод или усталость не загоняли ее обратно. В десяти километрах к юго-востоку лес кончался и она, стоя на горной вершине, видела перед собой голые пространства пустыни, над которой колебался раскаленный воздух. Джиль поняла, что нынешнее состояние местных иштарианцев хранит в себе остатки феодализма, причем добровольного. Правитель области принимал клятву верности от более мелких родов. Они обязались по его приказу выполнять разные работы, а также участвовать в войнах и набегах под его предводительством. А он обязался защищать их в случае нападения. Иннукрат рассказала, что среди молодых самцов существует дух соперничества, часто приводящий к кровавым дракам, а зачастую - даже к убийствам. И это не возбранялось, так как молодые воины изначально должны были быть готовы к войне, к смерти. "Да, - подумала, удивившись, Джиль, - Иштарианцы - не люди". Вскоре ее стало угнетать одиночество. Она старалась брать уроки языка у Иннукрат, хотя у старшей в роду было очень мало свободного времени: на ее плечах лежало огромное количество самых разнообразных дел. Джиль было предложила свою помощь, но вскоре поняла, что она мало что может. Все орудия труда были слишком тяжелы и грубы для нее, а кроме того требовались специфические навыки. Поэтому она стала все больше и больше времени проводить вне дома, исследуя незнакомую местность. И вот произошла встреча. Она возвращалась домой после заката обоих солнц. Тропические сумерки длятся недолго. Однако луны давали достаточно света, чтобы различать дорогу. Часть ее пути пролегала по местности, заросшей низкорослым кустарником. Его плотно переплетенные между собой ветви создавали сильное впечатление живой массы. Позади нее мрачно поблескивали утесы Стены Мира. Звезд в небе было меньше, чем обычно. Урания и Целестия достигли своего полнолуния и сияли красноватым светом. Их свет падал на лишайники и создавал иллюзию, что воздух еще горячее, чем есть на самом деле. На Джиль навалилась тишина. Она остановилась, заметив впереди что-то движущееся. Сердце ее застучало: напротив Джиль стояло какое-то существо. Должно быть, оно пробиралось в кустах, когда Джиль застала его врасплох. - Нет... Не может быть!.. Это оптический обман... Я голодна... устала... у меня кружится голова... Существо молча стало удаляться от нее. - Подожди! - спохватившись, крикнула Джиль, но оно уже исчезло в кустах. Через мгновение она в ужасе схватилась за кинжал, который дал ей Арнанак. "Но ведь убежало оно, а не я, - подумала она, - но все же мне лучше уйти!" Она шла все быстрее, а в памяти стояло незнакомое существо, освещенное красным светом. Несомненно, Т-животное. Та жизнь, которая существовала на Таммузе миллионы лет назад, и которая вновь возрождается здесь, но следует по тому же курсу, что и здешняя Орто-жизнь, или земная. У Т-животных было три пола. Они не обладали ни сложным симбиозом, не имели ни молока, ни волос. Но это были геотермические существа, регулирующие, подобно растениям, температуру своего тела изменением окраски. Это было позвоночное животное, и у него вместо головы была пятая конечность, на которой находился рот и сенсорные органы. Среди них были и двуногие... Но все они были маленькие. А это существо можно было назвать гигантом своего рода. Верхние лепестки конечности находились где-то на уровне ее груди. На животе она видела три глаза... Ноги у него были длинные и мощные. Это был скорее прыгун, чем бегун. И бескостные руки были довольно хорошо развиты. Каждая из них заканчивалась пятью пальцами, расположенными в виде звезды. Руки?! Пальцы? Да, если она не сошла с ума, она ясно видела поднятую правую руку с растопыренными пальцами, как будто существо тоже чрезвычайно удивилось, увидев ее. В левой руке существа было что-то вроде ножа. Иллюзия? Нет, не может этого быть! Она ясно видела живое Т-животное, неизвестное ранее. Возможно, оно эмигрировало с севера в связи с изменением климатических условий. Только животное ли? Впереди показалось освещенное окно. Она бросилась в холл и рассказала Иннукрат о встрече. - Ты встретила Даури, - с беспокойством сказала та. - Кого? - Я думаю, тебе лучше дождаться Арнанака. - Но... - Она вспомнила, что читала книги о Валленене, написанные учеными Газеринга. - Даур, Даури, да, я припоминаю. Что-то вроде эльфов, мелких демонов. Значит, это они обладают магической силой и могуществом? - Я же сказала - дождись Арнанака. Он вернулся через несколько дней. Джиль не вела счет дням и не могла знать, сколько он отсутствовал. Когда он прибыл, она была дома. Чтобы не трепать обычную одежду, она была закутана в грубую ткань, сплетенную из растительных волокон, и подпоясана веревкой. Она не была иштарианкою, чья жизнь зависела от солнечных лучей. Более того, она могла сжечь кожу под ними. Хотя к этому моменту ее лицо, ноги и руки загорели уже достаточно, и теперь при необходимости она могла не закрывать их от солнца. Но все же обуви у нее не было, так ее туфли развалились. Молодая самка дала ей свою обувь, сплетенную из ремешков. Может, она пожалела девушку, а может, просто хотела посмеяться над ней. Джиль стояла во дворе, держа в руке зонтик, который она сделала для защиты от солнца. Послышались крики, топот ног, звон металла. Во двор въехал Арнанак со своим отрядом. Джиль выронила зонтик. Минуту она стояла неподвижно, не веря своим глазам. Затем крикнула: "Ян!", и бросилась к нему в объятия. - Ян, дорогой! И уже находясь в его объятиях, она приникла к нему, всем своим существом, ощущая его мужскую силу, запах его пота и его тепло. Она поцеловала его так, что зубы их столкнулись, а затем откинулась назад, чтобы посмотреть в его усталое лицо. Глаза ее наполнились слезами, и она поцеловала его еще раз, уже с дрожащей нежностью. Этот поцелуй встречи перешел в поцелуй любовников. Наконец они оторвались друг от друга. Так они стояли, держась за руки и смотря друг на друга. Они не замечали толпы иштарианцев, собравшихся вокруг. - Ян, - снова прошептала она, - ты пришел! Ты пришел за мной!.. Радость будто смыла плоть с его лица и еще резче обозначила кости, обтянутые загрубевшей кожей. - Прости, дорогая, я здесь не затем, чтобы освободить тебя, - ответил он глухим голосом. Она была в замешательстве. - Что? Тогда зачем? - Не мог же я тебя оставить одну, - он взял себя в руки и заговорил: - Не бойся, я здесь по взаимному согласию. Арнанак еще не готов отпустить тебя. Они не сумели договориться с Лареккой, однако он хочет наладить отношения с людьми. Он считает, и не без основания, что два заложника лучше, чем один. Он надеется, что благодаря нам сможет установить с людьми дипломатические отношения и поэтому обращение с нами будет терпимым. Мы немало говорили об этом в дороге. Вообще-то он неплохой парень, в своем роде. А пока я привез сюда пищу, одежду и все остальное, что может тебе понадобится. Даже твои любимые книги. Она смотрела в его глаза и думала: "Он любит меня. Как же я могла в этом сомневаться!" - Ты не должен был являться сюда! - воскликнула она. - Черт побери! Я же объясняю тебе ситуацию. Мне ничего не оставалось делать. Как ты тут? - Олл райт... - Ты выглядишь неплохо. Похудела, но это тебе даже идет. А эти выгоревшие волосы в сочетании с загорелым лицом... Теперь ты совсем платиновая блондинка. - И торопливо: - Дома все о'кей. Тебе шлют приветы и добрые пожелания. И все желают твоего скорейшего возвращения. - Ну, - вступил в разговор Арнанак. - Может, вы войдете в дом? Проходите в свои комнаты, дорогие. Сейчас вам принесут ваши вещи, позже мы отпразднуем это событие. А сейчас вам есть о чем поговорить между собой. И они говорили о многом. Спарлинг ее хорошо знал, потому и старался смягчить ситуацию. - Реального компромисса не существует. Единственное, что возможно, это мелкие частные соглашения, чтобы несколько уменьшить потери с обеих сторон, но это не облегчит реального положения дел. Тассуи не остановятся, пока все легионеры не покинут Валленен, или же не будут перебиты. Зера будет решительно сопротивляться, насколько это возможно, в надежде на подкрепление. Вряд ли можно осуждать варваров. Арнанак сказал, что Время Огня убьет всех, если они останутся в своих домах. Мы, люди, должны были подумать об этом и о том, как облегчить положение этой страны. Но этот тип Джерин уже не позволит нам ничего предпринимать. - Юрий вполне приличный человек, - возразила Джиль. Услышав ее слова, Спарлинг поскучнел. Джиль ужасно захотелось обнять его. Они сидели на топчане, служившим постелью Джиль. Спины их опирались на бревна стены, ноги были вытянуты на глиняном полу. Через окно в комнату пронимало мало света, так что в помещении царил полумрак... В комнате не было двери, и только портьера из грубой ткани отделяла их от холла, где слышались голоса. - Арнанак тоже не негодяй, - сказал Спарлинг. - Они оба выполняют свои миссии. Арнанак хочет, чтобы его народ жил на земле, которая мало страдает от прихода солнца. Конечно, при этом ему нужно уничтожить Газеринг. А после этого Веронен будет открыт для вторжения. Снова цивилизация на Иштаре погибнет. Арнанак даже не стал умалчивать об этом. - Он говорил об этом и мне, - заметила Джиль. - Правда, он считает, что его наследники восстановят цивилизацию. - Со временем. А сколько времени это займет, если вспомнить продолжительность жизни иштарианцев, знает только бог. А пока на планете будут убийства, насилие и вандализм. - Я знаю, Ян. - У нас мало времени, если мы хотим как-то помочь Ларекке. Арнанак сказал, что он послал гонцов, чтобы собрать все свои силы. Думаю, что через месяц Порт Руа будет отрезан штормами от Веронена и не сможет получать подкрепление. Джиль долго сидела молча. Спарлинг говорил совсем не так, как человек, охваченный отчаянием. Наконец она спросила: - Ты говоришь так, будто мы не совсем беспомощны? Он кивнул. - Мы можем попытаться кое-что предпринять, Джиль, - он приподнял рукав на левой руке, где оказался браслет. Это был микропередатчик. - Арнанак проверял все мое имущество, но он не понял, что это такое и подумал, что это просто талисман. Она нахмурилась. - Ну и что? Мы же находимся в трех тысячах километрах от Порт Руа. А даже при идеальных условиях нас можно услышать лишь километров с десяти. - Ах-ах, - он погрозил ей пальцем. - Ты недооцениваешь мое коварство. С искрой надежды она спросила: - Может, я его переоцениваю? Он улыбнулся. - Может быть. Но слушай. Ларекка помог мне разработать детали. Он договорился с Арнанаком, что легионеры смогут спокойно охотиться в лесах. Я привез с собой несколько портативных релейных установок, питающихся от солнечных батарей. Охотники тайно установят их в стратегических местах. На верхушках деревьев, вершинах гор и так далее. - Но, Ян, они же не смогут установить их поблизости... - Разумеется, так как никто и не знает, где находится Улу, штаб-квартира Арнанака. Но все же какая-либо установка окажется километрах в ста отсюда. - Спарлинг перевел дыхание. Она вдруг обнаружила, что ей нравится ее возбуждение. - О'кей. Я привез несколько пластиковых пакетов с протеиновой мукой. Арнанак, конечно же, проверил их, но он никак не мог догадаться, что там содержится второе дно. И именно там находится второй передатчик, несравненно более мощный и работающий на коротких волнах. Мой микропередатчик будет включать его, и сигналы мощного передатчика можно будет принимать на расстоянии ста километров и даже больше. - О-о-о! - она смотрела на него, и все ее нервы дрожали как струны. - Нужно все делать без спешки, - предостерег ее Спарлинг. - Весь план зависит от надежности каждого звена. Сначала мы установим звенья передачи и вступим в контакт с Порт Руа. Я думаю, что нам это удастся. Далее, с помощью примитивных приборов я попробую определить по звездам приблизительный координаты Улу и отметить их на карте. А потом мы вызовем в условное место флайер. - Он улыбнулся. - Это единственное, что мне удалось придумать. "Придумать! - подумала она. - А я вижу морщинки в углах его губ. Я не хочу быть плененной дамой, ради которой благородный рыцарь рискует своей жизнью!" Она решила, что и сама все же должна внести лепту в свое освобождение. Арнанак был в прекрасном настроении, когда, сидя во главе стола он ел, пил и хвастался. И он нравился Джиль. Это, впрочем, не означало, что она перешла на его сторону. Арнанак хорошо знал это. Но она давала ему понять, что, благодаря ее присутствию тут, у нее сложилось хорошее представление о нем и его народе, и она была рада помочь им. "И это не ложь, - подумала она. - Мы должны помочь им. И Газерингу тоже. Жаль только, что наша глупая война делает такое почти невозможным". Но она почувствовала себя менее виноватой перед ним, когда услышала его слова: - Мы поговорим позднее, когда я вышвырну их из Валленена. Я много раз предупреждал легионеров, что уничтожу их, если они добровольно не уберутся отсюда. Теперь мои воины собрались вместе. Пора доказать, что Арнанак держит свое слово. Спарлинг говорил мало и ни кем не общался. Арнанак чувствовал, видимо, его настроение, и не втягивал его в беседу. После ужина Джиль помрачнела и сказала Арнанаку: - Мне нужно сказать тебе кое-что. Выйдем втроем на улицу. Арнанак повиновался. Выйдя со двора, Джиль взяла его за локоть и указала: - Вот сюда. Он замер. - Эта тропа ведет в заветное место. - Я знаю. Идем. Недалеко. Они остановились, когда не стало видно домов. Солнце уже скрылось за Стеной Мира. Густые тени лежали меду деревьями. Небо было темно-голубым и по нему плыли белые облака. Из лун только Эа казалась красной. Глаза Арнанака под гривой казались зелеными фонарями. Его клыки сверкнули в полутьме, когда он сказал: - Говори, что ты хотела. У меня здесь совершенно другие дела. Джиль стиснула локоть Спарлинга, как бы ища его поддержки. Пульс ее часто бился. - Кто такие Даури и какие у тебя с ними дела? Он схватился за рукоятку меча. - Почему ты спрашиваешь это? - Мне кажется, я встречала одного из них, - Джиль описала встреченное ею существо. - Иннукрат не сказала мне ничего и посоветовала дождаться тебя. Я помню что кое-что слышала о Даури... Его напряжение спало. - Это живые существа, не смертные. Говорят, они обладают таинственным могуществом и им приносят жертвы, когда видят Даури, но это бывает чрезвычайно редко. - Пища не нужна им? - Что ты имеешь в виду? - Я думаю, ты понимаешь меня. Не забывай, что я многое знаю о животных. В Даури, которого я видела, нет ничего волшебного. Он такой же смертный, как ты или я. И это представитель давно исчезнувшей жизни. И я видела в его руке нож. Арнанак, если бы эти Даури так далеко продвинулись бы в своем развитии, что стали обрабатывать металл, люди давно бы обнаружили их. Я думаю, это ты дал им ножи... как цену сделки между тобой и ими. "Прыжок в темноту, - думала она. - Но кажется, мое предположение справедливо". Заговорил Спарлинг. - Я тебе говорил, что мы пришли сюда для исследований. И мы были бы очень благодарны тому, кто даст нам хоть крупицу нового знания. Арнанак стоял спокойно, но как бы колебался. Но вот он принял решение. - Хорошо, - сказал он. - В конце концов большой тайны здесь нет. Многим Тассуи я говорил об этом. А вы двое будете у меня до тех пор, пока я не завладею Валлененом полностью. Идите за мной. Когда они шли, Спарлинг прошептал: - Ты права, это целая разумная раса. - Тихо. Не говори по-английски. Он может подумать, что мы что-то замышляем. Они подошли к хижине. В знак салюта часовые подняли копья и отошли в сторону. Арнанак открыл дверь и пропустил людей вовнутрь. Затем он закрыл дверь, чтобы часовые не слышали, о чем они будут говорить, и не заглянули бы внутрь. Хотя внутри горели две глиняные лампы, но стоял полумрак, потому что дневной свет почти не проникал в окна над потолком. Единственная комнатка была обставлена миниатюрной примитивной мебелью. В буфете лежали растения с голубыми листьями, разделанные туши странных животных - это была пища для Т-жизни. За занавеской виднелись спальные принадлежности: видимо, здесь жили втроем. Спарлинг в изумлении ахнул. Джиль схватила его за руку. Все ее внимание было приковано к животным, которые находились в этой комнате. Животные подались назад, тревожно посвистывая. Иштарианцы говорили об этих животных со слов Тассуи, и вот теперь они, люди, видят их воочию. - Выслушайте историю о моей поездке, - начал Арнанак. Пока он говорил, Джиль внимательно рассматривала Даури. Их тела, казалось, совсем не были приспособлены к жизни на планете. Однако она различала отдельные черты, которые классифицировались в учебнике по Т-биологии. Верхняя конечность туловища оканчивалась пятью лепестками, которые служили сенсорными органами, а также переправляли пищу в рот с пятью челюстями. Под каждым лепестком находилось щупальце, орган слуха Даури. Рука заканчивалась пятью пальцами, которые были расположены в виде пяти лучей звезды. Конечно, им еще трудно было держать рабочий инструмент, но все же в эволюции это был шаг вперед. Тем более, что Арнанак изобрел им ручку ножа, которую им было удобно держать. Глаза их были хорошо развиты, но непривычны для человека, так как их цвет менялся в зависимости от интенсивности освещения. Под двумя глазами находился и третий глаз, служащий, видимо, для ориентировки. Ноги разной формы и цвета говорили о том, что перед ними находятся особи трех полов. В данный момент кожа их была пурпурной, а в жаркий тропический день она становилась ослепительно белой. "Да, любопытно. Т-жизнь. Однако Т-жизнь, наделенная разумом". И когда Арнанак закончил свой рассказ, он достал то, что принес из пустыни... И Джиль, и Спарлинг вскрикнули одновременно. Кристаллический куб с длиной грани в тридцать сантиметров. В его черной глубине таинственно и завлекающе сверкали цветные точки. Арнанак вертел его в руках и освещение куба менялось. - Смотрите хорошенько, - сказал вождь. - Вы не скоро увидите его снова, если вообще увидите. Это и Даури помогут мне вдохнуть новые силы в моих воинов и вдохновить их на битву. В их комнате горела лампа. Под ногами лежала постель Джиль. В комнате стоял запах горящего масла. Было тепло. - О боже, Ян, это же настоящее чудо! - Джиль никак не могла избавиться от возбуждения. Лицо ее казалось еще более изможденным. - Да. Но какая цель у этого куба? Нам нужно добыть дополнительную информацию. - Нам... - Она схватила его за руку. - Я так рада, что ты здесь! - Я тоже. - Ян, я рада возможности отблагодарить тебя. Я стольким тебе обязана, что не могу не отблагодарить тебя. Спарлинг заговорил, и губы его подергивались: - Я должен был потребовать отдельную комнату. Если это невозможно, я сейчас найду свой спальный мешок и... Спокойной ночи, Джиль. - Что? Спокойной ночи? Не смеши меня, Ян. Он сделал движение к двери. Она обхватила руками его шею и поцеловала его. Он ответил на ее поцелуй. - Перестань быть высокоморальным, - пробормотала она. - О, я сама люблю Роду и я знаю, ты ждешь от меня только слов благодарности. Но я сама хочу этого. "Я хочу, - думала она. - Я так долго ждала этого. И я не знаю, грех ли это. Что плохого, что два человека будут ласковы друг с другом. Ведь существует такая возможность, что они больше никогда не вернутся к родным... " На фоне оглушительных ударов сердца она услышала рассудительный внутренний голос, напоминающий ей о том, что действие последнего противозачаточного укола уже кончилось. "Пошел к черту", - сказала она этому противному голосу. Она внезапно вспомнила, что Ян всегда хотел иметь много детей, но в Примавере не было сирот, и усыновлять было некого. - Мне кажется, что я уже люблю тебя, Ян, - медленно сказала она. Глава 19 В то время, как Улу отпраздновал середину лета, с песнями, танцами и жертвоприношениями, желтое солнце обогнало красное. Жара нависла над Валлененом. Свирепствовали засушливые ветра. Вельд горел целыми неделями. Над горами клубился горький дым. Белые облака висели над Стеной Мира, но ни разу дождь не пролился на измученную землю. Спарлинг пренебрегал всеми неудобствами. Джиль сказала, что ей тоже на это наплевать, и он поверил, так как по опыту знал, что она никогда не врет. Тем более, что почти при нулевой влажности высокую температуру было довольно легко переносить. Их пища была грубой, но в достаточном количестве. Иштарианцы относились к пленникам вполне лояльно, не досаждая им излишними вопросами. Поэтому Джиль и Спарлинг могли без помех заниматься своими делами. А ночью наслаждаться друг другом. Спарлинг, конечно, никогда не был счастлив так, как теперь. Он, конечно, чувствовал свою вину перед Родой, но в основном корил себя за то, что не может сразу организовать побег. Хотя в глубине души он даже был рад этому. Они редко разговаривали о своем будущем. Такие разговоры быстро кончались объятиями. Теперь он, как и она, перестал считать дни. Время текло как бы мимо него. Однако потом он как - то подсчитал, что прошло сорок три дня и пожалел, что они не равны земным дням. Однако кроме любви у них было еще и очень много других дел. Они сидели среди камней в глухом ущелье. Небо казалось почти белым. На одном из деревьев, уцепившись за ветку сразу всеми четырьмя лапами, висел птеноид. Видимо, жара связала и его. - О'кей, попробуем еще раз, - сказал Спарлинг и повернул ручку передатчика. Джиль склонилась к нему. Свежий запах ее волос волной окутал его. - Вызываю Порт Руа, - медленно заговорил он, - пожалуйста, ответьте. - Милитари Интеледженс отдел икс 13 вызывает Порт Руа, - добавила она. - Срочно и тайно. Нам нужны фальшивые бороды. Эти совсем износились. - Она явно дурачилась. "Хотел бы я иметь такую способность во всем находить смешное, - подумал Спарлинг. - Может быть поэтому она так хороша в постели? Правда, у меня маловато опыта для таких сравнений". - Честно говоря, я беспокоюсь, - сказал он. - Ларекка должен был оставить у приемника круглосуточное наблюдение. Либо наша идея не сработала, либо... Тихий, страшно далекий голос иштарианца ответил: - Отвечает Порт Руа. Вы пленные люди? Джиль вскочила на ноги и исполнила военный танец. - Да, - ответил Спарлинг, когда возбуждение прошло и он смог говорить. - Мы слышим вас прекрасно. Как ваши дела? - Спокойно. Даже слишком спокойно. - Ясно. Это продлится недолго. Вызови ко мне коменданта. - Не могу. Он уехал на инспекцию. Вернется только завтра. Я могу подключить вас к Примавере. - Нет. Не надо. Нам надо экономить батареи. Вы не знаете, какого большого труда нам стоило связаться с вами. "К тому же сейчас я не смогу говорить с Родой, - подумал он". - Свяжитесь с ними и передайте им, что с нами обращаются хорошо. Я свяжусь с вами послезавтра около полудня. А пока до свидания. - Пусть вам сопутствует удача! Спарлинг отключился. - Ну вот, - сказал он. - Первый шаг сделан. - И это сделал ты! - девушка порывисто бросилась к нему на шею. Они шли под звездами и лунами, пурпурный свет обливал горные пики, где земля сливалась с небом. Воздух был мягок и полон разнообразных ароматов. Спарлингу все напоминало Веронен. - Разве можно думать, что такая ночь возможна во Время Огня? - сказал он. - Это совсем как у нас: когда все вокруг рушится и сгорает в огне, мы наслаждаемся любовью и не желаем ничего другого. Она сжала его пальцы. - Люди всегда таковы. Иначе они не смогли бы многого пережить. Он посмотрел на небо. - Интересно, что же это было? - Ты имеешь в виду кристалл? - Да. Жаль, что он не позволил более внимательно рассмотреть его. Но полагаю, что это пришелец из космоса. Нечто вроде твердотельного компьютера. Он предназначен для передачи информации, может быть, для обучения... - он вздохнул. - Черт побери, кто может прочесть разум умершего человека, тайну исчезнувшей расы? - Почему мертвая раса? Они могли куда-нибудь уйти. Если они смогли создать устройство, которое сопротивляется действию времени уже миллионы лет, почему они не могли выжить? - Если, если, если! - воскликнул он, - взбешенный скудностью своих знаний. - Я считаю, что "если" - это самое лучшее слово в языке, - сказала Джиль. - Сейчас для нас самое главное - передать об этом информацию, чтобы она не умерла с нами, если таковое случится. - Ну что же, мы передадим Ларекке, а он сообщит в Примаверу. Все должны узнать, что Арнанак собирается воспользоваться мифами и суевериями для достижения своих политических целей. Пусть Тассуи поймут, что Даури тоже смертны, что Арнанак вступил в сделку с представителями другой расы и использует их в своих целях. Он наверняка обещал им лучшие земли, когда будет уничтожена цивилизация. Это - удар по морали. Он покачал головой. - Нет, дорогая. Я уже думал об этом. Когда тайна Арнанака станет известна всему миру, он сразу поймет, откуда дует ветер. Он ведь сам показывал нам свою хижину, рассказывал о целях, хотя и не говорил о будущей политике, которой он будет придерживаться. - Да, - сказала она. - Неужели ты думаешь, что он так мстителен? - Может да, а может и нет. Он может убить нас просто из элементарной предосторожности. Я не хочу рисковать твоей жизнью, любимая. - Я понимаю. - Она остановилась и заставила остановиться его. Он увидел, как ее нос сморщился. Он притянул ее к себе. Под ними был мох, прародиной которого был Таммуз. На нем было мягко, и он слегка пружинил от их движений, так что они оба испытывали необычайное наслаждение. Потом он приподнялся и посмотрел на нее, как на живое чудо. Она лежала перед ним, разметав по мху волосы, и влажные чувственные губы ее были приоткрыты. - Я беру назад свои слова, - промурлыкала она. - О чем? - Относительно того, что лучшее слово в языке "если". Оно второе. А лучшее слово то, которое ты произносишь, когда берешь меня, пусть даже оно и неприличное. Когда они сказали Иннукрат, что собираются отправиться в путешествие на всю ночь, та выделила им дополнительную пищу, сказав, что им предстоит трудный путь, и они должны поддерживать свои силы. - Ты хорошая, - сказал Спарлинг. Он явно чувствовал угрызения совести. - Если ты действительно так думаешь, то когда ты снова вернешься в свое селение и снова обретешь свое могущество, не забудь обо мне и моих детях. Они собрались и покинули селение. У Спарлинга был карманный компас, который Арнанак разрешил им иметь, так как он видел подобные приборы у легионеров. Джиль взяла с собой бумагу. Арнанак решил, что они пошли на исследования и будут записывать все, что видят. - Ты сможешь точно выйти на место? - спросила она. - О, я предпочел бы лазерный компас и электронный шагомер, но мне трудно было бы дать Арнанаку объяснение относительно их назначения. Таким образом они намеревались определить на карте местонахождение Улу с точностью до нескольких метров. Когда они возвращались, опускаясь по раскаленному солнцем склону горы, послышался зуммер приемника. Спарлинг нажал на кнопку. - В чем дело? - Техник Аддис, Порт Руа, - ответил далекий голос. - Мы получили из Примаверы сообщение для вас. Спарлинг выругался. Он моментально раскалился, как и воздух вокруг него. - Что за идиотство? А может мы находимся среди тех, кто держит нас в плену? - Кха-аа, - извиняющеся протянул техник. - Полегче, милый, - сказала Джиль. - Ничего не произошло. Это, видимо, кто-то из новеньких, поэтому он и торопится поскорее выполнить приказ. - Она наклонилась к браслету. - Адисса, мы договорились, что на связь будем выходить только мы. Нас вызывать нельзя. - Прошу прощения, - тихо произнес иштарианец. - Хорошо, ты получил его. И мы ничего не скажем об этом Ларекке, - пообещала Джиль. - Так что там у тебя за сообщение для нас? - Сначала скажи, что с легионом? - Спарлинг отыскал рядом маленькую тень и направился туда. - Оружие все еще в ножнах, но в лесах начались пожары. И Ларекка больше не направляет туда охотничьи отряды. На корабле, который привез и меня, прибыли припасы и несколько воинов. Нам сказали, что мы последние, больше помощи не будет. Спарлинг и Джиль скорчились в тени. Адисса щелкнул тумблером, и они услышали запись голоса Ханшоу: "Привет вам обоим. Мне кажется, что вы решили взять отпуск и отдохнуть. Спешу сообщить, что у нас все в порядке. Но ваш поступок всколыхнул Примаверу. Вы стали каким-то символом, не знаю, как это можно назвать еще. Обычная ситуация. Люди мирно жили и выполняли свою работу. Вдруг началась война, бессмысленная война. И в довершение всего два популярных ценных члена нашего общества оказались в плену у варваров именно в результате этой войны. Сейчас Примавера охвачена забастовкой, все жители отказались сотрудничать с Джерином. И даже те, кто не прочь был с ним работать, отказываются из-за боязни того, что их обвинят в предательстве. Можете себе представить, какие у нас начались неприятности из-за этого. Капитан Джерин ежедневно осаждает меня. Он даже произвел несколько арестов, но ничего этим не добился и был вынужден снять обвинения и освободить всех, кого он арестовал. Вы знаете, он не глуп и не зол. Мне даже иногда жаль его. Он просит, чтобы мы сообщили информацию о вас ему. Однако мы ничего не сказали ему относительно возможной связи с вами. Между тем я не уверен, что мы поступили правильно. И не знаю, к чему