то он уже не разбойник, а поклон. Как-то Старый Крот был в Городе у моря. Он ездил на рынок рабов продавать пигмеев, пойманных в чаще. Там на улице он увидел носилки, в которых несли красивую девушку, дочь вкушеца храма святой Сороконожки. Потому девушку и звали красивым именем - Сороконожка. Крот поклялся себе, что эта девушка будет его женой. Поклялся, но никому, кроме ближайших соратников, не сказал об этом. Он умел ждать. И надеялся на Вери-Мери. Вери-Мери был тогда юным пигмеем, который попал в замок-обсерваторию мальчишкой, тихой проворной обезьянкой. Его бы продали, как и других лесных рабов, но хитрый мальчишка смог выбраться из подземелья, где его держали, хотя никто раньше этого сделать не смог, пробраться к самому Кроту, который, на счастье пигмея, был в тот вечер в отличном настроении, и сообщить, что знает, где хранится тайник племени Сухих сучьев. И не соврал. Не было на всей Крине лучшего шпиона, чем пигмей Вери-Мери. Ну кто подумает опасаться грязного карлика, одного из тысяч городских рабов, что подметают улицы, трудятся в рудниках, вывозят нечистоты? Вери-Мери познакомился с рабами в доме вкушеца храма Сороконожки и пронюхал, что Сороконожка собирается на Речной остров, к своей тетке, колдунье и прорицательнице Куке-Мокрице. Она отплыла на небольшом корабле с малой охраной, потому что стояли недели сбора урожая, и, как известно, пока урожай не свезут в закрома, в долине реки и на большом море устанавливается мир. Но какое дело было бандиту Кроту до обычаев! Лес велик, он хранит свои тайны. Там пропадают люди, там живут страшные звери, там летают разумные говорящие птицы, там, в глубине чащи, лежит Убежище помников, которые крадут детей. Там есть страшные колодцы, из которых поднимается дух, одним дуновением своим превращающий человека в бе-пе, что значит "беспамятный, потерявший память". Крот собрал свой отряд и на маленьких лодках, когда корабль Сороконожки пристал к берегу на ночлег, напал на ее охрану. Так Сороконожка стала его женой. К несчастью для Крота, один из стражников Сороконожки остался жив. Утром он пришел в себя, выбрался из-под груды тел, брошенных на берегу, отыскал лодку и смог вернуться в Город. Гнев вкушецов был ужасен. Ужасен был и гнев его Повелительства Радикулита. И хоть Вери-Мери успел предупредить Крота, что на него идет целая армия из Города, Кроту пришлось плохо. Три дня продолжался штурм обсерватории. У Крота кончились стрелы и камни. Те из его людей, что еще оставались в живых, были ранены и так измучены, что не держались на ногах. Правда, осаждавшие об этом не подозревали. И когда во время последнего штурма погиб сам великий вкушец, его армия отступила. В том бою стрела попала Кроту в глаз, и он окривел. Но с невестой не расстался. А что невеста? Она поплакала, погоревала, она еще ждала, что ее выручат. Но некому было ее выручать. Через год она родила двойню - двух мальчиков, похожих как две капли воды. Они были такими одинаковыми, что даже Сороконожка путала их. Мальчики были ловкие, злые, жестокие, и отец специально приносил им из леса животных и птиц, чтобы они их мучили. Когда мальчики подросли, надо было дать им имена. И Сороконожка послала гонца с большими дарами к мудрецам в Город. Потому что только мудрецы знают значение имен. Но мудрецы испугались мести властителя и вкушецов. И отказались дать братьям имена. Пришлось назвать их как отца. И близнецы стали Левым Кротом и Правым Кротом. А знаменитая колдунья Кука-Мокрица с Речного острова, которой отвезли хорошие дары, предсказала, что близнецы никогда не поссорятся и не разлучатся, если будут носить только по одному сапогу. Левый Крот - правый сапог, Правый - левый. Что и было сделано. Первое время мальчики часто простужались, потому что им приходилось ходить босыми на одну ногу даже зимой. Но потом привыкли. А что касается шлемов, то у них своя история. Когда-то, совсем давно, когда давали имя Старому Кроту, мудрец вместе с именем продал его дедушке картинку, на которой был изображен крот. Однажды в лесу Крот увидел такого зверя. Но он не знал, что зверь зовется волком, потому что только мудрецы знают, как что называть. А они думали, что это животное называют кротом. Вот и стал Крот, и все воины Крота, и дети Крота носить на голове вместо шлемов волчьи головы, называя их кротовыми головами. Так уж повелось, что все воины в замке, да и сам Старый Крот, ездили на верховых оленях. А однажды случилось невероятное событие. Сороконожка гуляла как-то вечером с близнецами на зеленом склоне возле замка и услышала стон. Совсем человеческий. И тут она увидела, как из леса вышел единорог. Разумеется, госпожа Сороконожка слышала о единорогах и знала, что они живут далеко, за непроходимыми лесами, и людям показываются очень редко. А в неволе умирают. Даже у его Повелительства Радикулита Грозного не было ни одного единорога. Так что настоящего единорога Сороконожка никогда не видела. И вдруг - такая встреча. Но встреча оказалась грустной. Когда госпожа Сороконожка и мальчики стояли в оцепенении, глядя на это чудо, женщина увидела, что по шее животного струится кровь. Госпожа Сороконожка не знала, как помочь животному. Тут из леса выбежали два маленьких единорога на тонких ножках - видно, родились совсем недавно, даже ходить толком не научились. Единорог, вернее, единорожиха, что оказалась матерью жеребят, сделала несколько неверных шагов и упала. Жеребята остановились рядом. Тогда женщина подбежала к матери жеребят, вытащила платок, постаралась остановить кровь, но не смогла. И тогда губы умирающей единорожихи дрогнули. Губы шевелились беззвучно, Сороконожке казалось, что животное умоляет женщину не покинуть в беде ее детей, потому что она тоже мать и у нее тоже есть близнецы. - Я обещаю тебе, - поклялась Сороконожка. Со стены замка стражники увидели, что происходит внизу, и послали за хозяином. Вскоре прискакал Старый Крот. Он был удивлен не меньше жены и тут же приказал отнести тело погибшей единорожихи в замок, снять шкуру и сделать из нее чучело. Сороконожка не стала спорить, хотя ей было это неприятно. А жеребят старый бандит хотел тут же связать и отвезти в Город, надеясь, что ему за них много заплатят. Сороконожка боялась перечить дикому мужу. Она знала, что спорить с ним - пустое дело. Поэтому она и не спорила, а тихонько делала так, как хотела. Когда ее муж приносил из леса животных и птиц и заставлял мальчиков мучить и убивать их, она, как только он уйдет, отнимала у мальчиков несчастные жертвы, выхаживала их и отпускала на волю. И объясняла близнецам, что животных надо любить. Потому мальчики росли двуличными. Когда нужно, они слушались отца, когда нужно - мать. Отца они боялись, потому что в гневе он мог жестоко избить, а мать по-своему любили - ведь она их кормила, ухаживала за ними, сидела рядом с их одинаковыми кроватками, когда они болели. Когда их мать сказала мужу, что считает разумней не продавать жеребят, а вырастить их для мальчиков, близнецы стеной встали на сторону матери. И перед бунтом в собственном семействе Старому Кроту пришлось отступить. Так и росли молодые рыцари вместе со своими жеребятами. Нигде единороги не живут в неволе, но в замке Кротов они чувствовали себя свободными. Они были братьями молодых рыцарей. И если хотели, могли разговаривать. Беззвучно, чуть шевеля губами. Но Левый Крот понимал только своего единорога, а Правый - своего. Когда Повелитель Города Радикулит Грозный узнал, что у Старого Крота живут настоящие единороги, он предлагал за них любые деньги, но Крот был очень гордым. Если бы он сам решил продать единорогов, это одно дело. А если ему приказывают - никогда! Повелитель Радикулит объявил новый поход на замок Крота. Но тут началась война за проливы, и ему стало не до единорогов. А братья-близнецы выросли самыми настоящими разбойниками, они были отважны и жестоки. Их никто не любил и все боялись. Помники не раз устраивали им засады, пигмеи собирались в большие орды, чтобы убить их, соседние бароны посылали против них отряды... Но не было лучше бойцов, чем братья Кроты. И не было во всем мире быстрее и умнее животных, чем их единороги. У молодых Кротов была сестра. Она родилась уже после того, как в замке появились единороги. Теперь ей исполнилось шестнадцать лет. Она была странной девочкой - дикой, замкнутой, неразговорчивой. Сам Старый Крот считал, что она родилась такой, потому что ее мать в тот год встретила в лесу Угрюмую Старуху. А кто увидит Угрюмую Старуху, никогда не будет счастлив. Дочку свою Старый Крот не любил, порол, и она убегала от него в лес и пропадала там по нескольку дней. И никому, кроме матери, не было до нее дела. Ей даже не дали красивого имени. Звали ее Белкой. Потом Старый Крот погиб. Погнался в лесу за каким-то зверем, один, без охраны, заблудился... А может, и не заблудился, а завели его в чащу враги-пигмеи. И попал он там в яму, где живет дух, отнимающий память. И долго бродил по лесу. Когда его отыскали сыновья, он был так истощен, и так всех боялся, и такие страшные сны ему снились, что он повесился в замковой башне. А жизнь в замке потекла, как прежде. Выросли сыновья, состарилась Сороконожка. Все уже забыли, что Старый Крот был простым разбойником. Сыновей считали настоящими поклонами. Потому, когда Радикулит Грозный стал собирать всех баронов и поклонов из подвластных ему земель, чтобы начать общий поход на помников, их тоже позвали. Эту весть принес из Города Вери-Мери. По дороге ему удалось выведать у доверчивых пигмеев, где те собираются на годовой праздник. И конечно же, рассказал об этом своим старым господам. Поэтому и оказался Левый Крот в лесу, поэтому Ирия, Пашка и Алиса попали к нему в замок. 10. НОЧЬ В ЗАМКЕ Ворота замка со скрипом закрылись, стражи опустили толстый брус, запирая их. Воины спешивались, пигмеев, как покорное стадо, загнали в узкую пасть подземелья. Туда же попал и юноша, найденный в лесу. Пожилой воин с длинными седыми усами сказал Ирии: - Вам наверх. И они вошли в здание обсерватории. Когда-то на первом этаже были комнаты астрономов и вычислительный центр. Разумеется, все вещи давно отсюда вытащили, некоторые из перегородок сломали. Пленников повели наверх по спиральной лестнице, у которой давно обломились перила, туда, где когда-то стоял телескоп. Это был огромный круглый зал, его стены кончались на высоте двух метров и переходили в купол с прорезью для телескопа. Сквозь широкую длинную прорезь было видно серое, темнеющее небо, по которому бежали серые облака. Начался дождь, и капли гулко ударялись о каменный пол. Воин закрыл за собой железную дверь и ушел. Сразу стало очень тихо. И голос Пашки прозвучал гулко: - Надо бежать. Алиса и сама знала, что надо бежать, но вдруг она почувствовала, что смертельно устала и мечтает только об одном: лечь и вытянуть ноги. У стены протянулась низкая широкая скамья, устланная шкурами. Алиса добрела до нее и сказала: - Можно, я немножко отдохну? - Нам всем нужно отдохнуть, - сказала Ирия. Алиса поняла, что Ирия жалеет своих юных друзей, сама-то она могла обходиться без сна несколько суток. - Еще чего не хватало! - возмутился Пашка. - Отдохнем, когда отыщем Тадеуша. - Конечно, - сказала Ирия. - Но я здесь старшая. И я сама устала. Если ты, Паша, не поспишь хотя бы несколько часов, от тебя завтра будет мало пользы. - Конечно, - вздохнул Пашка, - надо учитывать, что Алиса - всего-навсего девочка. Алиса только улыбнулась. Она понимала, что Пашка не умеет признаваться в своих слабостях. - Ложись, - сказала она, - скамейка длинная. Пашка вытянулся у нее в ногах и пробурчал: - Интересно, почему-то совсем не хочется спать. И тут же засопел. Алиса подумала: "Наш герой заснул раньше меня". Но это была ее последняя мысль. Она уже спала. Когда Алиса проснулась, было совсем темно. Она не сразу сообразила, где она, и не поняла, что же ее разбудило. Потом сообразила: в зале посторонний. Кто-то чужой беззвучно ступает по полу, стараясь сдерживать дыхание. Алиса замерла. Она кинула взгляд наверх: в щели для телескопа были видны звезды. Чужой подходил все ближе. Потом раздался щелчок. По звуку Алиса догадалась, где стоит тот человек, - метрах в трех слева. Снова щелчок. И искры. Снова щелчок - и зажглась свеча. Как же она не догадалась раньше: пришелец разжигал огонь! У них здесь нет спичек. Скупой свет свечи вырвал из темноты странное скуластое лицо, черные глаза, копну курчавых волос. Лицо подростка. Нет, девушки! Девушка вглядывалась в темноту, стараясь увидеть, кто лежит на скамье. - Ты что здесь делаешь? - спросила Алиса негромко. - Ах! - свеча дрогнула и чуть не вывалилась из руки девушки. - Не бойся! - сказала Алиса. - Ты кто? Глаза Алисы привыкли к свету, и она поняла, что девушка не намного старше ее. - Я - Белка. Я здесь живу. - Белка? - Я знаю, это некрасивое имя, но мне не стали давать настоящего, потому что отец меня не любил. Можно, я сяду рядом с тобой? - Конечно, садись, - сказала Алиса. - Вот здесь. Девушка села и поставила свечу на край скамьи. - Мне так скучно здесь жить, - прошептала она. - Я увидела, как вас ведут, и подумала: обязательно к тебе проберусь, когда все заснут. Только я очень боялась тех, кто с тобой. - Почему? - Эта женщина с золотыми волосами, она страшная. - Почему? - Не знаю. Я только чувствую. Я все чувствую, - сказала Белка. - В ней больше силы, чем в мужчине. Алиса подумала: "Ты бы посмотрела на Ирию на Земле, когда она возится с Вандочкой или готовит обед Тадеушу, вот бы удивилась!" И тут они услышали голос: - Еще бы! Ведь Ирия вышла на тропу войны. А ирокезы на тропе войны беспощадны. Это был голос Пашки. Белка от неожиданности подскочила. - Не бойся, - сказала Алиса. - Это Пашка. Он мой друг. Он проснулся от нашего разговора. - Я вообще не спал, - сказал Пашка хриплым сонным голосом. - Я думал. - Он немного хвастун, - сказала Алиса. - Но хороший друг. - Мальчики не бывают хорошими, - сказала Белка. - Из них вырастают мужчины. А это самое гадкое племя. - Сумасшедшая какая-то, - сказал Пашка. - Какой же мужчина тебя обидел? - Меня все обижают, - сказала Белка. - Мои братья меня обижают, мой отец меня обижал. А хуже всех Вери-Мери. - Этот предатель! - сказал Пашка. - Я когда-нибудь до него доберусь. - До него не доберешься, - сказала Белка. - Он только кажется таким тихим и беззащитным. А он очень богатый и знает все яды и заклинания. Даже моя мать его боится. Пашка сел на скамье. - А кто твои братья? - спросил он. - Владетели этого замка. Крот Правый и Крот Левый. - Какие странные имена, - сказала Алиса. - Совсем не подходят к рыцарям. - Почему? Это же имена очень страшных зверей. - Страшных? - Пашка не смог удержать смеха. - Подземные кроты! Рыцари черных норок! Победители дождевого червя! - Ты странно говоришь, - сказала Белка. - Я тебя не понимаю. Вас-то самих как зовут? - Меня - Алиса. - Меня - Павел. Павел Гераскин. - Вот у вас странные имена, - сказала Белка. - Я таких никогда еще не слышала. Что они значат? - Ничего, - сказала Алиса. - Просто имена. - Просто имен не бывает. Наверно, у вас бедные родители, и они не смогли вам купить красивых имен. Откуда вы сюда приехали? - С Земли, - сказал Пашка. - Это выше по реке? - Нет, это в космосе. За звездами. - Ох! - испугалась Белка. - Что ты говоришь, Павел Гераскин? А вдруг кто-нибудь услышит? - И что случится? - спросил Пашка. - Тебя отведут к повелителям неба, вкушецам. И они тебя убьют. - За что? - За то, что ты говоришь, о чем говорить нельзя. Разве тебе неизвестно, что небо твердое? А звезды прибиты к нему? - Ну прямо средневековье какое-то! - возмутился Пашка. - Люди не знают самых очевидных вещей. А ведь какие-нибудь триста лет назад ваши прадедушки летали в небо и даже долетали до нашей планеты. - Наши прадедушки, - громко сказала Белка, - жили в этом замке и во дворцах великого Города. - Ребята! - улыбнулась Алиса. - Я предлагаю, сделаем вот что: ты нам расскажешь, что сможешь, о вашей жизни здесь. А мы тебе расскажем, что захочешь, о нашей жизни у нас. - А если это будет неправда? - Захочешь - поверишь, - буркнул Пашка. - Ладно, начинайте, - сказала Белка. - Я разбужу Ирию, - сказала Алиса. - Ей тоже надо все знать. - Ни за что, - сказала Белка. - Тогда я ничего не скажу. Пускай ваша поклонка спит. - Хорошо, - не стала спорить Алиса. - Рассказывай. И Белка рассказала о Старом Кроте, о том, как он украл себе жену, как родились близнецы, как появились в замке единороги. Кое-что Алисе стало яснее, но многого она, конечно, и не поняла, потому что Белка всю жизнь прожила в замке-обсерватории и никогда не была в Городе. Она не могла объяснить, кто такие помники, только повторяла, что это очень страшные люди, они крадут детей и потом их едят. И еще призналась, что очень боится пигмея Вери-Мери, который сказал Белке, что обязательно на ней женится. Белка вдруг замолкла и схватила Алису за руку. В щели от телескопа на фоне звезд показалась человеческая фигура. - Стой! - воскликнул Пашка. - Тише, - послышался в ответ громкий шепот. - Что с вашими нервами? Это я, Ирия. - А мы думали, что ты спишь, - сказал Пашка. Ирия не спешила спрыгивать на пол. Она помогла взобраться в щель другому человеку. Ирия спрыгнула вниз, второй человек последовал ее примеру. Алиса услышала его голос: - Здесь трое. Кто третий? - По-моему, мои друзья обзаводятся знакомыми, - ответила Ирия. - Ничего удивительного, - сказал Пашка. - Ты же обзаводишься! Алиса держала Белку за руку, чтобы та не убежала. Рука девушки дрожала. Когда Ирия и ее спутник подошли к скамье, пламя свечи осветило их, и Алиса поняла, что это тот самый юноша, которого они встретили в лесу. - Как же ты спустилась отсюда в подземелье? - спросил Пашка. - Там гладкая стена, метров десять. - Гладких стен не бывает, - коротко ответила Ирия. - Но мне бы без помощи Ирии сюда не забраться, - сказал юноша. Ирия обернулась к Белке и спросила: - Кто эта девочка? - Это сестра близнецов, - сказала Алиса. - Она нам рассказывала о себе. Она тебя боится. - Хорошим людям меня бояться не надо, - ответила Ирия. - Я тоже не теряла времени даром. Тут Алиса увидела, что через плечо Ирии висит холщовая сумка. Она положила ее на скамью, вытащила оттуда большой ломоть хлеба, кусок вареного мяса и глиняную бутыль с водой. - Подкрепитесь, - сказала Ирия. - И благодарите Ручейка. - Это меня так зовут, - сказал юноша. Глаза его были живыми, движения уверенными. - Значит, вы притворялись? - спросил Пашка. - Когда? - Когда вас нашли в лесу. - Разумеется, - сказал юноша. - Иначе бы мне не попасть в замок. - А я думала, что вы - бе-пе, - сказала Белка. - И все так думали. - Кто-нибудь скажет мне наконец, что такое бе-пе?! - потребовал Пашка. - Мне никто ничего не рассказывает. - Бе-пе - это значит беспамятный, - сказал юноша. - Человек, который потерял память. - Почему потерял? - В лесу есть такие опасные места, - сказал Ручеек. - Если человек туда попадет, он теряет память. - Ой! - воскликнула Алиса. - Наверно, старик Меркурий потерял память! И погиб. - Да, - сказала Ирия. - Я это тоже поняла. Но, к сожалению, все еще хуже. - Что? Ты узнала о Тадеуше? - Да, - сказал Ручеек. - Ваши друзья у нас. Мы их нашли в лесу. Они - бе-пе. - Не может быть! - воскликнула Алиса. - Надо скорее их найти и вылечить. - Чего же мы ждем! - сказал Пашка. - Ручеек, показывайте нам, как отсюда выбраться. - К сожалению, - ответил Ручеек, - я ничем не могу вам помочь. Ворота замка закрыты, на стенах часовые. И через стены нам не перебраться. - он посмотрел на Ирию. - Может быть, госпожа Ирия и смогла бы ... но остальные - нет. - Тогда ты, Ирия, - сказал Пашка, - иди. - Нет, - ответила Ирия, - я не могу вас здесь оставить. Мы уйдем все вместе или все вместе останемся. Алиса поняла, что Ирию не переубедишь. А раз так, то и говорить не о чем. - А как же вы догадались встретиться? - спросила она. - Я выбрался наружу, когда стемнело - сказал Ручеек. - Меня ведь не очень стерегли, кто боится бе-пе? Я подошел к башне и тихонько свистнул. - А я не спала, - сказала Ирия. - И думала, почему лицо молодого человека, которого нашли в лесу, мне так знакомо. - Тебе тоже? - сказала Алиса. - Да, - сказала Ирия. - И я догадалась. Юноша похож на Речку ... - Еще бы! - улыбнулся Ручеек. - Я ее родной брат. - Ваш отец думает, что вас украли помники, - сказал Пашка. - Не может быть, - вмешалась Белка. - Если бы помники украли, они бы давно его съели. - Во-первых, - возразил Ручеек, - помники не едят детей. - Нет едят! Это все знают. - Все знают только то, что им говорят вкушецы и поклоны, - сказал Ручеек. - А вкушецы и поклоны ненавидят помников и боятся их. - Их все боятся, - сказала Белка. - Они страшные. Как дикие звери. - А ты видела когда-нибудь живого помника? - спросил Ручеек. - Нет, что ты! - отмахнулась Белка. - Кто их увидит, ослепнет. - А если я тебе одного покажу? - Нет, нет, не надо! А то я закричу! - Но здесь тебе некого бояться, - сказала Ирия. - Здесь некого, а вдруг он прилетит? Они же летают на птицах! - Не буду с тобой спорить, - сказал Ручеек. - Но многие говорят, что я - помник. - Врешь! - Значит, вру, - быстро согласился Ручеек. И Алиса поняла, что он в самом деле - помник. Она не знала, кто такие помники, но Ручеек был помником. Это точно. - Я же тебя видела, - сказала Белка с недоверием. - Ты был бе-пе. А теперь говоришь, что помник. - Ты смешная девчонка, - улыбнулся Ручеек и в полутьме сверкнули его белые зубы. - Не все ли равно, кто я? Просто человек. - Просто? - А разве так не бывает? - Не бывает, - решительно ответила Белка. - Потому что бывают повелители, бывают угодные небу вкушецы, бывают поклоны, бывают воины, бывают помники, бывают бе-пе, бывают пигмеи, бывают простаки и рабы, а бывают страшные люди из ночи. Алиса с Пашкой тем временем ели. Оказывается, они очень проголодались. Алиса подумала: "Никогда еще в жизни не ела такого вкусного хлеба". Над башней дул ветер, он залетал в щель, свистел, ворошил волосы. Было зябко. Алиса натянула на себя шкуру. - Ручеек мне рассказал кое-что, - сказала Ирия. - И я хотела, чтобы он повторил свой рассказ для вас. - Нет, - сказал Ручеек, - здесь я говорить не буду. Потому что здесь знатная госпожа и ей об этом не надо знать. - А я не уйду, - заявила Белка. - Мне здесь интересно, а спать скучно. И к братьям идти скучно. Они сейчас напились и делят добычу. - Тогда иди к маме. - Мама любит скучать одна. Ей все надоели. - Ну сколько же можно говорить! - с раздражением произнес Ручеек. - А ты лучше помолчи, - ответила Белка. - Кто ты такой? Бе-пе? А я здесь хозяйка. Это мой замок, это моя башня. А когда мама умрет, а моих братьев убьют помники или другие поклоны, я стану хозяйкой. И всех, кто меня обижал, обезглавлю. - Интересно, - сказал Ручеек, - кто же вложил в твою курчавую головку такие мысли? - Это мои мысли! - Твои? - Мне Вери-Мери сказал. Он только один меня любит. - А ты его? - спросил Пашка, которому Вери-Мери очень не нравился. - Ты с ума сошел! - воскликнула девушка. - Он же гадкий. - А ты ему веришь? - Он хоть со мной разговаривает, - произнесла Белка. - А больше никто и разговаривать не хочет. Я сюда пришла. Здесь такая хорошая девочка, она со мной стала разговаривать. Мне интересно. А теперь приходит этот притворщик бе-пе со страшной ведьмой, которая ползает по стенам, и велят мне уйти. Уж лучше я буду верить Вери-Мери. Он - самый богатый человек на всем свете. Он только кажется маленьким. А на самом деле его все боятся! Девушка даже запыхалась, так быстро и яростно она говорила. Она замолчала. Остальные тоже молчали. И вдруг ее губы задрожали, маленький вздернутый нос сморщился, брови сошлись к переносице и наследница сокровищ Старого Крота заревела, как маленькая девочка. - Я не хотела... - повторяла она. - Я не хотела так говорить! Я боюсь Вери-Мери, он хочет, чтобы я стала его женой. Он страшный, и мне страшно. Здесь всегда темно... убегу отсюда... - Не надо плакать, - Алиса обняла Белку. - Мы тоже не хотели тебя обидеть. Мы знаем, что ты хорошая. - Я тебя гнал не потому, что ты плохая, - сказал Ручеек, - я тебя гнал, потому что ты поклонка. Ты расскажешь лишнее своим братьям или этому пигмею... И нам будет плохо. - Я никому ничего не расскажу. Честное слово. Я клянусь лесной чащей, священным белым деревом, небесной оленихой, дрожащей трясиной, что никому ничего не расскажу... - Ну хорошо, хорошо, - сказала Ирия. - Оставайся. Начинай, Ручеек. Но Ручеек ничего не успел сказать, потому что вдруг Белка, у которой был удивительный слух, встрепенулась, вырвалась из объятий Алисы и прошептала: - Они идут. Не говоря ни слова, Ручеек метнулся к щели, перемахнул через стену и исчез. Дверь в зал распахнулась. Вошел старый воин. Он нес факел. - Уважаемые поклоны, - сказал он, - Великие Кроты велят вам спуститься к ним. Тут от заметил горящую свечу и сидевшую на скамье Белку. Девушка подбежала к нему и тихо сказала: - Сук, не говори никому, что ты меня здесь видел. - Ясное дело, - ответил воин. Белка скользнула мимо него, и ее легкие шаги простучали по лестнице. 11. КРОТЫ РАССЕРДИЛИСЬ Братья Кроты ждали пленников в главной комнате замка, которая находилась за каменной перегородкой на первом этаже. Комната была похожа на дольку арбуза: одна стена полукруглая, вторая - прямая. В глубине, у выгнутой стены, стояли три деревянных, покрытых резьбою трона. Средний, самый большой, был пуст. На двух поменьше, по сторонам, сидели близнецы. Перед ними стоял длинный, похожий на полумесяц, стол. На нем - миски и кружки с едой и питьем. А между ними, за ними, перед ними - сотни горящих свечей. Свечи были вставлены в старые подсвечники, различные бутылки, вазы и вазочки, даже в химические колбы, словно в этом замке жил сумасшедший коллекционер, собиравший предметы, в которые можно вставить свечу. Алису так и подмывало спросить, зачем нужно столько свечей и кто собирает такие подсвечники. Но она не спросила, она понимала, что в этом мире порой лучше обойтись без вопросов. Так она никогда и не узнала, что этот обычай родился в замке после того, как Старый Крот в бою потерял глаз, а второй стал слабеть. Бандиту казалось, что он плохо видит, потому что зал плохо освещен, и он велел вечерами зажигать столько свечей, сколько поместится на столе. Вот и собирали его слуги где придется разные вещи, которые хоть как-нибудь могли сойти за подсвечники. Чем хуже становилось зрение у Старого Крота, тем больше свечей зажигали на столе. Говорят, что Крот истратил на свечи половину своих сокровищ, и после его смерти в подвалах осталось столько свечей, что его сыновьям ничего не оставалось, как жечь свечи, хотя у них со зрением все было в порядке. Так родилась традиция. А традиция - это то, что никому не нужно, но от чего трудно отказаться. - Добро пожаловать, дорогие гости, - сказал Крот, что сидел справа и был, наверное. Правым Кротом. - Садитесь, - сказал Левый Крот. Ирия и ее друзья уселись на табуретки, что стояли с их стороны стола. Братья внимательно разглядывали Ирию, и Алисе очень не понравились их взгляды. Они были хищными, волчьими. Перед близнецами стояли большие жбаны, откуда они подливали себе в кружки какую-то коричневую жидкость. И вряд ли это был квас. - Слушай, приезжая поклонка, - сказал Правый Крот, - у тебя золотые волосы и длинные ноги. - У тебя красивое лицо, - сказал Левый Крот. - Ты нам понравилась, - сказал Правый Крот. - И мы решили на тебе жениться, - сказал Левый Крот. Тут братья захохотали. Это был неприятный смех, потому что они смеялись, изгибая губы, показывая желтые зубы, булькая горлом, а глаза оставались такими же жестокими и пустыми, как прежде, словно кто-то пробуравил в их лицах глубокие черные дыры. Ирия ничего не ответила. Братья оборвали смех. Правый Крот продолжал: - У нас, зубастых и страшных Кротов, есть такой обычай: мы не просим себе жен, а мы берем их силой. Так поступил наш отец. Так поступим и мы. Но нас двое, а ты одна. Поэтому мы разыграем тебя в кости. Второй брат вытащил из кошеля, привязанного к его серебряному поясу, мешочек и высыпал из него на стол два кубика. - Простите, - сказала Ирия, поправляя волосы и вежливо улыбаясь. - Но у меня уже есть муж, который мне нравится куда больше, чем вы оба, вместе взятые. К тому же я знатная поклонка и со мной нельзя разговаривать неуважительно. - Да! - не удержался Пашка. - Муж Ирии - великий и могущественный поклон. У него есть большое войско. А я его друг. И если кто-нибудь хоть пальцем тронет Ирию, он будет иметь дело со мной, Павлом Гераскиным! Рыцари расхохотались и долго не могли остановиться. Они трясли головами, длинные прямые черные волосы, перехваченные серебряными цепочками, метались, как трава под ветром, унизанными перстнями пальцами они стучали по столу - по стенам прыгали длинные тени. - Мальчики, мальчики! - послышался скрипучий голос. - Ну, опять вы расшалились. В комнату вошла пожилая, грузная женщина, одетая в вышитое цветами платье. Ее седые волосы были забраны в пук на затылке и скреплены усыпанной сверкающими камнями заколкой. В руке женщина несла корзинку. - Не мешай, мать, - отмахнулся от нее Правый Крот, - мы решили жениться. - Наконец-то, - пропела женщина. - Давно пора образумиться. А то все по лесам шастаете. Рыцари снова рассмеялись. Веселый у них получился вечер. - Ой, мама! - сказал наконец Левый Крот. - Ты даже и не спросила, кто наша невеста. - А чего спрашивать? - вздохнула женщина, усаживаясь на табуретку и доставая из корзинки вязание и спицы. - Вы же мне все равно не скажете. - Вот она, сидит перед тобой. Женщина поглядела на Ирию. Алиса уже догадалась, что эта женщина - госпожа Сороконожка, вдова Старого Крота. - Нет, - сказала она печально. - Не по зубам вам такая красавица. Да и не согласится она выйти замуж за разбойников. - А мы ее и спрашивать не будем, - сказал Правый Крот. - Разыграем ее в кости, и дело с концом. - Ладно, хватит, - вдруг сказала Ирия. - Мне это надоело. Мне пора от вас уезжать. Верните нам наши вещи и оружие. Иначе я приму меры. - Я же говорила, что вам она не по зубам, - повторила Сороконожка. - Ты ничего не поняла! - взъярился Правый Крот. - Ты должна нам сапоги целовать от радости. В роду зубастых Кротов женщины трепещут перед мужчинами! Встать! Ирия не пошевелилась, но у Пашки нервы не выдержали. Он вскочил и как петушок бросился к рыцарю. - Вам же сказали! - закричал он. - Неужели непонятно? Не смейте приставать к Ирии. Рыцарь коротко размахнулся и ударил Пашку по лицу так, что тот отлетел к стенке. - Вы подняли руку на ребенка, - раздался тихий голос Ирии. - И это вам даром не пройдет. Дальнейшее произошло так быстро, что даже Алиса, которая знала, на что способна Ирия Гай, не успела ничего сообразить. Ирия распрямилась, схватила Правого Крота за руку, рванула вперед так, что он взлетел в воздух и со всего размаха шлепнулся на пол. Брат бросился к нему на выручку, но он не успел даже вытащить меч из ножен, как и сам перевернулся, пролетел метров пять и врезался головой в стену. - Ну вот, - сказала госпожа Сороконожка, не переставая вязать, - я же говорила, что эта невеста вам не подходит. - Он нечестно мне врезал, - сказал Пашка, потирая затылок, пока Алиса помогала ему подняться. - И возможно, подставил подножку. Без подножки я бы не упал. - Спасибо тебе, что ты за меня вступился, - сказала Ирия. - А теперь надо уходить. - Деточки мои, - произнесла госпожа Сороконожка, - вам отсюда не уйти. Ворота заперты, стража стоит, а уйдете - в лесу ночь, вас мигом звери растерзают. Со стонами и проклятиями рыцари поднимались на ноги. - Она не женщина, - сказал Правый Крот. - Она сам дьявол, - сказал Левый Крот. - Если хочешь на ней жениться, я тебе уступаю очередь, - сказал Правый Крот. - А я вообще пока не хочу жениться, - ответил его брат. - Пускай уходят, - сказал Правый Крот. - На все четыре стороны, - добавил его брат. - Пускай их удавы задушат, дракон разорвет, черная тьма сожрет. - Пускай они в беспамятную яму попадут, в болоте утонут, - вторил, потирая синяк, второй близнец. - Верните сначала наши вещи, - сказала Ирия. - Сейчас, - сказал Левый Крот. - Подождите. Сейчас сам принесу. Прихрамывая, он поспешил к двери и скрылся за ней. В дверях он столкнулся со своей сестрой - Белкой, но не обратил на нее никакого внимания. Белка остановилась у входа, исподлобья разглядывая сцену. - Они на вас напали? - спросила она у Алисы. - Ничего, - сказала Алиса. - Они уже извинились. Мы уходим. - Белка, ты что здесь делаешь? - спросила ее мать. - Спать пора. - Проваливай, - сказал второй брат. - Чтобы я тебя больше не видел. Белка кинула взгляд на Алису. Но что могла сделать Алиса? Она же не распоряжалась в этой семейке. - Возьмите меня с собой, - попросила Белка. - Я хочу уйти! - Вот я тебе поговорю, - проворчала мать. - Совсем распустилась. Не серди мальчиков. Они и так расстроены. Белка понуро повернулась к двери. Сороконожка обратилась к Ирии: - Может, подождете до утра? Вместе с моими мальчиками до Города доберетесь? - Нет, уж мы лучше сами по себе, - сказала Ирия. - И то правильно. Я бы на вашем месте моим сынкам доверять не стала. И, сказав это, госпожа Сороконожка снова принялась за вязание. - Идем, - сказал Правый Крот. - Там все готово. Они вышли из комнаты, миновали коридор, еще комнату, заваленную мешками, и попали во двор. Там все было готово... Выставив копья, стояли полукругом воины Кротов. Слуги держали факелы - сцена была зловещей. Ирия обернулась, сзади уже тоже были воины. - Только не вздумай бежать, - раздался голос Левого Крота. - Погляди на стены. Вы под прицелом. Алиса подняла голову. Рыцарь был прав. На стене протянулась цепочка воинов. Каждый из них держал в руках натянутый лук. - Вы мерзавцы, - сказал Пашка убежденно. - У вас нет честного слова. - Это нам никогда не мешало, - ответил Правый Крот. Из башни, неся корзинку с вязанием, вышла госпожа Сороконожка. - Что вы намерены делать с ними, мальчики? - спросила она. - Не жениться же на этой ведьме! - рявкнул Правый Крот. - Отвезем в Город. Продадим на рынке невольников. - Нехорошо, мальчики, не так я вас воспитывала, - вздохнула Сороконожка. - Нас жизнь воспитывала, - ответил ее сын. - А жизнь - жестокая штука. Слышен был плач. У стены, скорчившись, сидела наследница рода Кротов Белка и горько плакала, спрятав лицо в ладонях. 12. В ПОДВАЛЕ ЗАМКА На этот раз братцы-близнецы взялись за дело серьезно. Они уже видели, на что способна Ирия, и не хотели рисковать. Слуги приволокли тяжелые ржавые кандалы с цепью и заковали Ирии руки. Потом пленников провели в душный холодный подвал, набитый несчастными пигмеями. Воздух проникал туда только через забранное решеткой окошко под самым потолком, и Алисе показалось, что она вот-вот умрет от духоты и вони, от стонов и плача пигмеев. Они с трудом отыскали себе место на скользком каменном полу и прижались друг к дружке, чтобы не замерзнуть. Сквозь решетку сверху проникал синий свет - начинался холодный рассвет. На дворе замка еще некоторое время слышны были голоса, смех воинов. Потом послышался голос одного из Кротов: - Не спать, часовые, не спать! Головы оторву! - Не спим, зубастый Крот! - послышалось в ответ со стены. Потом все затихло. Пленники молчали. Алиса иногда засыпала и тут же просыпалась. Душно, холодно и безнадежно. Вот что получилось: летели, спасали - представители великой галактической цивилизации. А чем все это кончилось? Подземельем на дикой Крине, где никто не помнит, что всего несколько сот лет назад их планета была одним из центров галактической науки. Что же могло случиться? И Алиса поняла, что за весь день она ни на шаг не приблизилась к разгадке. Тайна громоздится на тайну - и ни одного ответа. Загремели кандалы - значит, Ирия не спала. "Как она мучается, - подумала Алиса. - Она переживает не только за Тадеуша, но и за нас с Пашкой. Она ведь думает, что виновата в том, что взяла нас на Крину". Алиса протянула руку, нащупала железный браслет, сковывающий кисть Ирии, погладила ее пальцы. - Ничего, - прошептала она. - Все будет хорошо. - Спасибо, Алисочка, - прошептала в ответ Ирия. И голос ее дрогнул. Черная тень закрыла решетку. - Девочка, - послышался шепот. - Девочка, это я, Белка. Ты не спишь? - Я не сплю, - ответила Алиса. - Я тоже не сплю. Я очень злая. Я обязательно убегу и тебе помогу убежать. Держи. Тонкая рука протянулась между прутьями решетки. Алиса поднялась и, перешагивая через тела спящих пигмеев, добралась до окна. В кулаке Белки был кусок хлеба. - Ешь, - сказала Белка. - Больше мне достать не удалось. - Спасибо. - Что тебе еще нужно? - Убежать, - сказала Алиса. - Это я понимаю. Только из замка не убежишь. Мы в Городе убежим. И с этими словами Белка исчезла. Алиса вернулась к Ирии. Она разделила кусок хлеба на три ломтика. Пашка тоже не спал. Они съели хлеб. Почуяв запах хлеба, вокруг зашевелились голодные пигмеи. В тот момент, когда Алиса подносила ко рту последний кусочек хлеба, мохнатые пальцы вырвали его и в темноте завязалась драка между невольниками. На дворе стояла тишина. Из окошка тянуло холодом. Алиса снова задремала. Ей даже начал сниться сон, будто она сидит в гостях, и хозяйка протягивает ей большой бокал валерьянки. "Я не люблю валерьянку, - говорит Алиса. - Я голодная". - "Сначала бокал валерьянки, а потом уже гречневую кашу", - отвечает хозяйка. И звенит кандалами. Звон разбудил Алису. Оказывается, Ирия поднялась и отошла к окну. - Не расстраивайтесь, - донесся оттуда, из-за решетки, голос Ручейка. - Я повторяю: ваши друзья в безопасности. И мы обязательно до них доберемся. Терпение и еще раз терпение. - Детям плохо. - Утром мы будем на корабле. Там я постараюсь вам помочь. - А вы уверены, что наши друзья в безопасности? - Следующую ночь, - ответил Ручеек, - мы проведем на острове, у реки. Это на полдороге к Городу. Там я получу известия из дома. И тогда мы решим, что делать. Главное - потерпите. - Спасибо. Мы надеемся на вас. - Спокойной ночи. - Спокойной ночи... Алиса проснулась, когда уже наступило утро. Проснулась от страшного гама, криков и стонов - воины выгоняли пигмеев наружу. Проснулся Пашка. Он принялся растирать затекшие ноги, потом начал прыгать, чтобы согреться. В опустевший подвал заглянул старый воин и крикнул: - Выходи! Вам что, специальное приглашение? На дворе в котле варилась похлебка. Пигмеи стояли толпой у котла, протянув ручки, и скулили. Слуги кидали им деревянные миски, повара плескали туда похлебку. Старый воин Сук сам принес Ирии и ребятам по миске похлебки. Правда, ложек не было, и пришлось пить похлебку ч