позволит себе напомнить, что у них есть ряд довольно влиятельных акционеров, которые и без того недовольны сорванным по вине руководства студии договором, так что она обещает: скоро их головы полетят с плеч. - Кто угрожает? Это я угрожаю?- возопила Ванда. Секретарша нежно скло- нилась над ее пухлым белокожим телом, любовно поправляя прическу, кото- рая, по словам парикмахера, называлась "Ванда". - Просто ваш стиль, драгоценная вы моя,- сказал ей парикмахер. Волосы выглядели так, словно их покрыли штукатуркой в несколько слоев. Ванда Рейдел, которую все в Голливуде называли Спрутом, носила просторные пла- тья в гавайском стиле н каскады драгоценностей, придававшие ей вид вели- чественной горы, утопающей в облаках и усыпанной сверкающими бело-зеле- ными камнями. Все эти камни сильно напоминали дешевые украшения, столь модные в Бронксе, где Ванда росла. Когда Спрут заработала свой первый миллион, она заказала одному из римских ювелиров украшения по собственному эскизу. От него сразу ушли два подмастерья, но зато этот заказ привлек множество клиентов, потому что, если хочешь дружить с Вандой, приходится покупать драгоценности в ее любимом римском магазине. Одна актриса, заказывая брошь за двадцать тысяч долларов, попросила: "Сделайте дешевку в Вандином стиле". В Голливуде это называли "вандастическими драгоценностями". Ювелиры, продолжившие традицию Челлини и создавшие всемирно признанные шедевры для рода Уиндзоров, Ротшильдов и Круппов, теперь перешли на ассортимент магазина фирмы "Вулворт", что на Фордхэм-роуд. - Я никому никогда не угрожала и не собираюсь угрожать,- сказала Ван- да.- Но в моих руках деньги просто творят чудеса. И если ваши акционеры напустятся на вас из-за того, что вы не желаете зарабатывать для них деньги, то это не моя вина! - Ванда, милая,- произнес Дел Стейси, тоже носивший морское прозвище "Ракообразное",- такие вещи могли у тебя пройти давным-давно, в начале твоей карьеры, но только не сейчас. - Что ты имеешь в виду под этим давным-давно? - До прошлого четверга. Ты совершаешь ошибку, радость моя. - Ха!- сказала Ванда с легким смешком.- Целую тебя,- проворковала она, но когда повесила трубку, лучезарная улыбка у нее на лице сменилась тем- ной, мрачной гримасой.- Убирайся отсюда, дура!- крикнула она секретарше. - Хорошо, дорогая,- ответила та. Когда секретарша, кланяясь и пятясь, ушла, Спрут принялась барабанить пальцами с длинными ногтями, накрашенными зеленым лаком и украшенными наклепками с изображением Тадж-Махала, по перламутровой крышке стола. Бывший вице-президент студии как-то заметил, что этот стол как будто взят с кухни у нелегальных эмигрантов. Теперь он в Бербанке торгует зап- частями для тракторов. Она взглянула через розоватые стекла окон на Сансет-бульвар. Этот ма- ленький ублюдок из "Саммита" прав - она совершает ошибку. Конечно, не такую огромную ошибку, но этого уже достаточно, чтобы потерпеть фиаско в городе, где не верят слезам. Нужно обязательно запустить эту сделку с "Саммитом". Просто беспроиг- рышный вариант. Идеальный набор. И все хорошо заработают: и режиссер, удостоенный премии Киноакадемии, и сценарист-лауреат той же премии, и актер, который идеально подходит на эту роль. К сожалению, сценарист уже подписал контракт с другим агентом, а режи- ссер вообще не желает с ней говорить. Особый тип идиота, который, как ребенок, носится с какой-то безумной идеей. Зациклился на совершенно не выполнимом обещании и теперь не может успокоиться, согласившись на игру- шку, немного отличающуюся от той, что ему посулили. Вот заладил: Марлон Брандо, Марлон Брандо. Как заезженная пластинка. Подавай ему, видишь ли, Марлона Брандо. Никак не может попять, что Брандо занят в другом фильме. Не может взглянуть на вещи, как зрелый человек, иначе бы понял, что, если нельзя заполучить одного актера, его надо заменить другим. Раз Брандо уже за- нят, то следует довольствоваться Биффом Бэллоном. - Какая разница?- спрашивала его Ванда.- Бифф вполне может сыграть де- да, стоит только покрасить его чудные светлые волосы и спрятать роскош- ные мускулы. Послушайте меня, гораздо легче будет загримировать Биффа под старика, чем привести Марлона в физическую форму, необходимую для "Любовника-афериста". Хотела бы я посмотреть, как Марлон станет прыгать из горящего дома с автоматом в руке и ножом в зубах и умудрится при этом остаться невредимым. Но детское упрямство сеть детское упрямство. Поэтому режиссер не желал с нею говорить, а сценарист вообще ни с кем не разговаривал, потому что ему запретил это делать его агент. Так что, когда Ванда Рейдел сказала представителям компании "Саммит пикчэрз", что уговорила и сценариста, и режиссера, и актера, она была не вполне точна. У нее был только актер. Бифф Бэллон. Надо было что-то срочно придумать. Ей позарез нужен был сейчас хороший контракт. Этот ракообразный ублюдок не шутил, намекая, что она выдох- лась, исчерпала себя. Контракт было просто необходимо заключить, причем еще до коктейля, ну, в крайнем случае, до ужина, иначе она потерпит пол- ное фиаско и к завтраку следующего дня перестанет существовать как агент. - Пирожное!- крикнула она.- Хочу пирожное! В комнату поспешно вбежала секретарша. - Хочу клубничное пирожное!- вопила Ванда Рей-дел. - Но, дорогая, вы же знаете, как потом огорчитесь, если его съедите! - Клубничное пирожное. Я не огорчусь. Принеси мне пирожное! - Но вы же знаете: стоит вам его съесть, как вы возненавидите весь мир! - Я и так ненавижу весь мир. Но если съем пирожное, то, возможно, жизнь покажется мне не такой уж мерзкой. - Но, милая, а как же ваша диета? - Хочу клубничное пирожное!- Голос Спрута разносился по кабинету, соз- давая атмосферу темной, населенной призраками комнаты, в которую обита- тели дома не просто опасались входить, а делали вид, будто ее вовсе не существует. Когда Ванда говорила таким тоном, секретарши не осмеливались перечить.- Шесть клубничных пирожных,- уточнила Ванда Рейдел, и вскоре заказ появился в приемной, доставленный посыльным в белой куртке и с та- бличкой с именем на груди. - Хьюблейн,- обратилась секретарша к посыльному, взглянув на таблич- ку,- оставьте пирожные здесь. - Ведь это для великой Ванды Рейдел, не так ли?- поинтересовался юно- ша. - Да, для нее, но она не хочет, чтобы ее отвлекали. - Но я только хотел взглянуть на нее. Я не умею узнавать людей по фо- тографиям. Люди часто не похожи на свои изображения. - Я прошу вас оставить пирожные здесь,- повторила секретарша, но по- сыльный уже прошмыгнул мимо нее и открыл дверь в кабинет. - Госпожа Рейдел,- произнес он,- ради вас я могу творить чудеса. Вы имеете больший доступ к творчеству, чем кто-либо другой, об этом везде пишут. Если бы вы увидели, на что я способен, то не поверили бы своим глазам. - Просто великолепно!- воскликнула Ванда.- И так по-голливудски. Дел Стейси из "Саммита", у которого есть сумма, которая мне так нужна, не желает тратить ни цента, а вместо этого я получаю поддержку ресторанного мальчишки! - Прошу вас очистить помещение!- обратилась к посыльному секретарша, врываясь в кабинет.-Госпожа Рейдел ненавидит плебеев. - Кто это сказал? Вовсе нет! Дайте мне пирожное! - Только одно,- сказала секретарша. Но посыльный, ловко увернувшись от расставленных в стороны рук секре- тарши, проворно поставил коробку на стол. В два приема госпожа Рейдел расправилась с первым пирожным и приступи- ла ко второму, прежде чем секретарша успела добраться до белой коробки с масляными пятнами и следами сахарной пудры. Ванда стукнула ее по рукам и принялась уписывать угощение, отбиваясь от наседавшей на нее секретарши. Когда пять пирожных уже пребывали у нее в желудке, а шестое большими ку- сками отправлялось в рот, Ванда вдруг заорала: - Зачем ты позволила мне все это съесть? Что, черт побери, с тобой происходит?! Секретарша заморгала под градом полупрожеванных кусков, который внеза- пно обрушился на нее. - Идиотка! Убирайся отсюда!- завизжала Ванда и швырнула в секретаршу коробкой из-под пирожных, но промахнулась. Коробка приземлилась возле перламутрового стола на ворсистом персидском ковре. Секретарша, пятясь, вышла. - Зачем вы пришли?- обратилась Ванда к посыльному. - Чтобы решить ваши проблемы, если вы мне поможете решить мои. - Только этого не хватало - посыльный решает мои проблемы! - Я не вполне посыльный. - Понимаю. Вы собираетесь стать великим продюсером. - Нет. Я просто-напросто хочу выжить. - Мы псе этого хотим. Но зачем вам это нужно? Что в вас такого особен- ного? И кто вы, наконец? Посыльный слегка поклонился - он заметил, что так, выходя из комнаты, поклонилась секретарша,- и рука его качнулась наподобие маятника. Госпо- жа Рейдел не заметила этого движения, но зато прямо на ее глазах край перламутрового стола откололся, словно был заранее подпилен. - Ты умеешь ломать предметы, ну так что? Чем ты, в таком случае, отли- чаешься от простых грузчиков? Посыльный снова поклонился, потом нагнулся и поднял с пола отломанный кусок стола. Ванда увидела рыжеватый отблеск и почувствовала запах горе- лой пластмассы. Позже она готова была поклясться, что руки посыльного оканчивались вовсе не кистями. Вероятно, все длилось не больше минуты, хотя в тот момент ей показа- лось, что время остановилось. И когда посыльный отошел в сторону, перед нею вновь стоял целый и невредимый перламутровый стол, словно его никто никогда не ломал. - Как тебе это удалось? - Главное здесь - это определить, с каким веществом имеешь дело и ка- ков коэффициент плавления при различных температурах в пределах темпера- туры воспламенения. - Ясно,- произнесла Ванда, дотрагиваясь до края стола. Он был абсолют- но гладким.- Садись, малыш,- пригласила она. Возможно, этот посыльный сможет ей помочь. В конце концов, именно помощник официанта помог ей проникнуть в мужской туалет в "Браун-Дерби", где она хорошенько прижала Биффа Бэллона, не давая ему ни встать, ни воспользоваться туалетной бу- магой до тех пор, пока он не подписал все, что она хотела. Она просто наступила каблуком на его спущенные трусы. Кто-то поглупее и позавистли- вее мог бы назвать подобное поведение грубой игрой, но победителей не судят.- Детка,- продолжала она,- проблема вот в чем. У меня есть потря- сающий план, и я пытаюсь его продать. Просто великолепный план, но один начальник на студии слишком глуп, чтобы это понять. Что бы ты мог пред- ложить? - Существуют кое-какие способы стимулировать активность человеческого мозга, но уже сложившийся интеллект нельзя улучшить даже при помощи хи- мических препаратов, которые чаще всего отрицательно влияют на человече- скую природу. - Иными словами, он не переменит своего решения,- подытожила Ванда. - Вы не сказали, что речь идет всего-навсего о пересмотре решения. Это как раз вполне реально. - Каким образом? - Боль. - Как могло получиться, что ты всего лишь посыльный? - Я только выгляжу как посыльный. Специально, чтобы беспрепятственно проникнуть к вам в кабинет. - Ты влюблен в меня, малыш? - Конечно, нет. - Послушай, если ты собираешься работать на меня, тебе придется запом- нить одно важное правило: бывают случаи, когда откровенность лучше дер- жать при себе. - Прошу вас точно указывать мне подобные случаи. - Сам подумай, малыш. А теперь скажи мне, какую боль ты имеешь в виду? - Выкручивание суставов производит в человеческом организме боль, нам- ного превышающую допустимый порог. Люди готовы пойти на все, лишь бы она прекратилась. Ванда Рейдел представила себе, как Делу Стейси выкручивают руки. А по- том отрывают ноги. И вот уже его тело корчится на полу, а она бросает его в кипяток, чтобы посмотреть, действительно ли ракообразные от этого краснеют. - Разве я сказал что-нибудь смешное? Почему вы улыбаетесь?- спросил посыльный. - Да нет, я просто задумалась. Послушай, а ты можешь сделать так, что- бы не убить человека, а только как следует его напугать? - Да, уж страху нагнать я умею. - Гм. А если тебя поймают, то, конечно же, поверят мне, а не какому-то там посыльному. По крайней мере, в суде. Вот послушай, что я собираюсь продать: режиссер-лауреат премии Киноакадемии плюс сценарист-лауреат той же премии и в придачу актер, который, я уверена, будет выше всяческих похвал. Нужно только немножко нажать на участников, а потом продать все Стейси. - Что значит "нажать"? - Дело в том, что режиссер не хочет со мной разговаривать, потому что мне не удалось заполучить Марлона Брандо. А сценарист вообще ни с кем не разговаривает. Но мне они нужны позарез. С Биффом Бэллоном я уже догово- рилась. Предупредив юношу, что она не желает ничего знать о его методах, Ванда дала ему адрес сценариста и режисера и велела снять этот дурацкий белый халат. - Если что-то сорвется, мы незнакомы. - О, я вижу, вы поднаторели в самогипнозе. - Весьма,- ответил Ванда Рейдел по прозвищу Спрут.- Кстати, Хьюблейн - твое настоящее имя? - Нет. - Как же тебя зовут? - Гордонз. Мистер Гордонз. - Никогда не слыхала, чтобы кто-то менял такое имя. А как тебя звали до того, как ты стал Гордонзом? - С тех пор, как я появился на свет, я Гордонз. Ванда протянула ему краткий проспект фильма, на который он должен был подписать сценариста и режиссера. С Биффом Бэллоном она уже договори- лась. Уолтер Матиас Бликден принимал солнечные ванны и читал "Проклятьем за- клейменные", когда вдруг почувствовал, что кто-то дернул его за ногу, свисавшую в бассейн. - Валери, прекрати немедленно!- прикрикнул он. - Что ты сказал?- переспросила жена, просматривая очередной сценарий, от которого собиралась отказаться. Она сидела у него за спиной. - Надо же, а я думал, что ты в бассейне и схватила меня за ногу. - Нет,- сказала жена. - Что ж, теперь мне ясно - ты не в бассейне. Неожиданно он почувствовал, что не может пошевелить ногой. Тогда он изо всех сил дернул ею, но она не двинулась с места. Ее словно зажали в тиски. - Помогите!- заорал Уолтер Матиас Бликден. Жена тут же отшвырнула сце- нарий и бросилась к бассейну. Нога оказалась зажатой между перекладинами лестницы. Освободив ее, Валери вернулась к своим сценариям. - Но этой лестницы раньше здесь не было,- сказал Бликден. Ему было около шестидесяти; на покрывавших грудь седых волосах блестел лосьон для загара. - Может, ты просто не заметил,- бросила Валери. - Нет, я точно помню,- упорствовал Бликден. - А может, ты начитался Фанона и в тебе говорит комплекс вины белого человека? - Я уже прошел стадию, когда испытывают комплекс вины, и вступил в стадию активной деятельности. Чувство вины должны испытывать лишь те, кто находится вне борьбы. Моя следующая картина будет очень значи- тельной. В социальном и нравственном плане. Я не желаю испытывать чувство вины - это буржуазный предрассудок. - Лучше бы твоя новая картина имела кассовый успех. - Я об этом и говорю. Произведения, значительные в нравственном плане, всегда имеют кассовый успех. Фильмы о неграх и бедных всегда приносят хороший доход. - Кстати, я видела неплохую разработку индейской темы. На повозки ко- лонистов нападают бандиты, и колонистов спасают индейцы племени сиу. Но Уолтер Бликман не ответил - он сражался с шезлонгом. Каким-то обра- зом его голова оказалась между каркасом и тканью шезлонга, ручки которо- го больно вцепились режиссеру в запястья. Валери изо всех сил тянула его, но освободить так и не смогла. Сжатое шезлонгом, лицо Бликмана по- синело, и в момент наивысшего напряжения он мог бы поклясться, что услы- шал голос: - Позвони Ванде Рейдел. Было такое впечатление, будто голос идет из ножек кресла. - Хорошо,- прохрипел он и почувствовал, что Валери легко вытащила его. - Господи, как странно,- произнесла Валери.- Зачем ты пытался себя за- душить? - Меня душил шезлонг. - Давай уйдем с солнца, дорогой,- предложила Валери. - Это он меня схватил! - Конечно, дорогой. Только с солнца все равно лучше уйти. Расположившись в просторной гостиной с кожаной мебелью, прикрученной к полу, Уолтер Матиас Бликден налил себе виски и, все еще не в силах прий- ти в себя от происшествия с шезлонгом, выпил стакан до дна. Потом хлоп- нул в ладоши, вызывая слугу, но тот не появился. Уолтер Бликман больше всего на свете не мог терпеть двух вещей - угнетения национальных меньшинств и наглых слуг. - Где этот чертов слуга?- прорычал Бликден. - Придет, куда он денется? В конце концов, мы живем в реальном мире, а не вымышленном, где царствует Ванда Рейдел. - При чем тут Ванда Рейдел? Кто сказал: Ванда Рей-Дел? - Она пытается сколотить команду, которую возглавишь ты и этот дарови- тый сценарист, Бертрам Муэллер. Правда, тема банальная - подражание "Птицам" Хичкока. Мебель и все окружающие предметы ополчаются против че- ловека. Вульгарно. Просто чудовищно. - Она обещала мне Марлона Брандо, а теперь хочет подсунуть Биффа Бэллона. Я с ней даже разговаривать не хочу. - Очень мудро с твоей стороны, дорогой. Он неудачник. Бликден кивнул и пребывал в прекрасном расположении духа до тех пор, пока не захотел по малой нужде. Однако стоило ему открыть дверь в ванную и заглянуть внутрь, как он вернулся в гостиную, забыв застегнуть ширин- ку. Подняв трубку телефона, он набрал номер. - Здравствуй, Ванда, дорогая,- произнес он, глядя прямо перед собой расширившимися от страха глазами.- Я слышал, ты хотела со мной погово- рить. Удивленная Валери заглянула в ванную комнату. Там на коленях перед ва- нной стоял слуга; голова его плавала в воде. Он уже даже не пускал пузы- ри, а вокруг шеи у него был обмотан массажный шланг. - Передавай от меня привет,- крикнула мужу Валери. Бертрам Муэллер заканчивал сценарий для "Уорнер брозерз", как вдруг ему показалось, что оранжевый ящик из-под бутылок, на котором он сидел, двигается под ним. Муэллер печатал свой опус на оборотной стороне ис- пользованных листов, колотя по клавишам пишущей машинки, к вторую в свое время приобрел в "Вулворте" за тридцать пять долларов девяносто восемь центов. Его фильмы никогда не собирали меньше пятнадцати миллионов, хотя в диалогах у него не встречалось ни одного слова с буквой "у". Она стала западать еще в 1960-е годы, когда сколоченный им собственноручно стол развалился и машинка загремела на пол. Вообще-то такое незначительное падение не должно было бы повредить даже дешевой машинке, но дело в том, что пол настилал тоже сам Муэллер. Ему понадобилась целая неделя, чтобы отрыть машинку, провалившуюся в подпол. Муэллер просто ненавидел тратить деньги на предметы не первой необходимости. Зачем тратиться на мебель, когда ее можно смастерить са- мому? И зачем покупать новую машинку, если и без "у" вполне можно писать сценарии к фильмам, которые дают не меньше пятнадцати миллионов? Муэллеру показалось странным, что ящик, на котором он сидел, вдруг на- чал двигаться. Он ведь не сам его делал. Он поглядел в окно - оттуда открывался вид на Тихий океан. Муэллер не- давно снял этот дом за восемь тысяч долларов в месяц. Если уж он пошел на такие траты, то ни за что не согласится отдать сорок два доллара за стул. Восемь тысяч в месяц - вполне значительная плата за жилье, тем бо- лее что супермаркет устроил распродажу оранжевых ящиков для бутылок. Снова возникло ощущение, будто его кто-то схватил, и чувство удушья. Надо поменять сорт сигарет. Голова была как в тумане, словно кто-то об- вил вокруг шеи провод. Комната погрузилась в темноту, и он отчетливо ус- лышал слова: "Позвони Ванде Рейдел!" Очнулся он на полу. Это было первое странное происшествие. Затем он обнаружил, что кто-то поднял его газонокосилку и бросил в океан - вскоре волны сомкнулись над ручкой. И он вновь услышал шедший словно ниоткуда голос: - Позвони Ванде Рейдел. Это было странно слышать от пляжного песка. Вернувшись в дом, он позвонил Ванде. - Ты меня искала?- спросил он. - Да, Берт. У меня к тебе предложение. - Это про то, как вдруг взбунтовалась окружающая среда? Как называется фильм? "Любовник-аферист"? - Бликден согласен выступить в качестве режиссера. - Как тебе удалось его заполучить? - Так же, как и тебя. - Что ты сделала с моей мебелью? - Ты же знаешь меня, Берт. Я делаю все, что в моих. силах, чтобы удов- летворить клиентов. Кроме того, вряд ли стоит беспокоиться из-за картон- ных коробок. - Если хочешь знать, у меня теперь деревянная мебель. - Держись меня - скоро будешь купаться в золоте, дорогой! - Но только не с "Любовником-аферистом". - Но ведь Бликден согласился! - Я не хочу, чтобы мое имя ассоциировалось с тем жалким фарсом, кото- рый ты стараешься протащить. - Два пункта,- сказала Ванда, имея в виду, что Муэллер получит два процента с прибыли. - Вздор! - Четыре пункта. - Я расцениваю это как оскорбление, напрасную трату времени, денег и таланта. Бифф Бэллон. Тьфу. - Шесть пунктов, Берт! - Когда нужен сценарий?- спросил Бертрам Муэллер и готов был пок- лясться, будто телефонная трубка шепнула ему, что он принял верное реше- ние. - Целую, милый,- проворковала Ванда. Еще до коктейля Ванде удалось сколотить еще один "вандастический проект". Она решила выйти на люди и отправилась на вечеринку, куда ее никто не звал, чтобы заставить заткнуться любого, кто решится язвительно спросить, как дела. - Да вот, подписала с "Саммитом" договор на проект, где будут за- действованы Бликден, Муэллер и Бэллон. Сегодня днем,- сообщила она.- Спасибо, что интересуетесь. - Великолепно!- воскликнула хозяйка и отхлебнула виски, тем самым де- монстрируя ужас, что не зарезервировала за Вандой места среди самых важ- ных гостей. Азарт соперничества - вот ради чего стоило жить. Так считал Голливуд.- Дорогая, как же тебе это удалось? - Талант, милочка,- ответила Ванда, не обращая внимания на соблазни- тельные вазочки со сметаной и икрой и даже на хрустящие печенья, в кото- рых обычно не могла себе отказать. Она даже не побеспокоилась о том, чтобы по своему обыкновению в полночь перекусить. Теперь можно и попос- титься! Конечно, кое-какие сложности еще оставались. Гордонз был настоящей на- ходкой. Надо срочно подписать с ним контакт, предусмотрев там разного рода услуги. И еще надо выяснить, что ему нужно. У каждого есть свой ин- терес. Утром этим и займусь, решила она. Но когда Ванда перед сном натирала свое весившее сто семьдесят фунтов и имевшее в длину пять футов четыре дюйма тело маслом, которое стоило тридцать пять долларов за унцию (а она каждую ночь выливала на себя целый фунт), дверь ее спальни бесшумно от- ворилась. Вошел Гордонз, только теперь на нем не было белой куртки по- сыльного. Он был одет в бежевый костюм с рубашкой, расстегнутой до пупа, волосы его были завиты, а на груди висела цепь с полудюжиной амулетов. Ванда не стала тратить времени на выяснение, как ему удалось проникнуть на территорию виллы, войти в дверь с электронной сигнализацией и прос- кользнуть незамеченным мимо дворецкого. Человеку, который за день мог напугать до смерти Бликдена и Муэллера, так что они приняли все ее усло- вия, ничего не стоило проникнуть в ее скромный восемнадцатикомнатный дом. - Привет, детка!- сказал Гордонз. - Дорогой мой, ты потряс Голливуд!- откликнулась Ванда. - Я умею подстраиваться к любой ситуации, любовь моя. Я свое дело сде- лал. Теперь твой черед. Ванда занялась массажем груди. - Все, что ты пожелаешь, дорогой! И мистер Гордонз не заставил себя долго ждать. Он подробно рассказал историю своей жизни и познакомил Ванду с тем, какие трудности испытывает из-за двух homo sapiens. - Ах, вот как!- сказала Ванда, когда стало ясно, что он не собирается ею овладеть, и надела прозрачный халат цвета фуксии, отороченный горнос- таем.- Это серьезная проблема. Значит, Дом Синанджу существует уже тыся- чу лет? И даже больше тысячи? - Насколько мне известно,- подтвердил мистер Гордонз. - Мне нравится, как ты все придумал с их боссом, Смитом. Очень хорошая мысль. - Это всего лишь попытка, но она не удалась. Вот если бы они попыта- лись войти в палату, чтобы его освободить... - Ну, раз ты не вполне человек, я не должна обижаться, что ты не хо- чешь меня как женщину. - Правильно. Тебе не следует воспринимать мое поведение как оценку твоей сексуальной привлекательности, любовь моя. - Давай спустимся в кухню,- предложила Ванда. Она приказала, чтобы из холодильников изъяли всю калорийную пищу и оставили только овощи и обез- жиренное молоко, поэтому она направилась прямиком к холодильнику прислу- ги и стащила оттуда мороженое и пончики. - Творческие способности, творческие способности... Как мы добудем те- бе творческие способности?- Она обмакнула покрытый шоколадной глазурью пончик в сгущенное молоко. - Я пришел кое к каким выводам относительно творческих способностей,- сказал мистер Гордонз,- и решил, что это уникальное качество, свойствен- ное только человеку. Поэтому я согласен обходиться без него. Но вместо этого я собираюсь вступить в союз с какой-нибудь творческой личностью и воспользоваться способностями данной личности, чтобы достичь моей цели. - Конечно,- согласилась Ванда.- Только мы должны подписать контракт. У нас в стране ничего не делается без контракта. Подпишем, скажем, на шестьдесят пять лет с правом продления еще на тридцать пять. Пожизненный контракт подписать нельзя. Это незаконно. - Я согласен на любые условия. Но ты, любовь моя, тоже должна придер- живаться соглашения. Недавно один человек меня подвел и закончил свои дни в морозильной камере. - Хорошо, хорошо. Тебе нужно творчески что-то спланировать. Тут тре- буются новые мысли, оригинальные идеи. Яркие, блестящие идеи по поводу того, как прикончить этих двух друзей. - Все верно,- подтвердил мистер Гордонз. - Цемент. Залей им ноги цементом и столкни в реку. - Это вряд ли пройдет,- произнес мистер Гордонз, который недавно услы- шал это выражение. - Тогда взорви их. Подложи им в машину бомбу. - Слишком банально. - А если расстрелять их из пулеметов? - Старо, как мир. - Договорись с какой-нибудь женщиной, которая вызнает их тайные слабо- сти. - Библейские темы никого не волнуют со времен Сесила Де Милля. Ванда снова отправилась к холодильнику прислуги и, обнаружив там туше- ную говядину и плавленый сыр, густо намазала сыр на кусок мяса. - Придумала,- заявила она. - Да? - Перестань обращать на них внимание. Забудь о них. Кто они такие, в конце концов! Лучший способ отомстить - процветание в жизни. - Я так не могу. Я должен как можно скорее их уничтожить. - Еще раз скажи, чем они занимаются? - Они наемные убийцы, насколько я могу судить по той разрозненной ин- формации, которой располагаю. - Давай еще подумаем,- предложила Ванда. Она ела тушеную говядину и размышляла - над тем, что бы еще Гордонз мог сделать для нее. С его по- мощью она могла бы заполучить любого в Голливуде. Да что в Голливуде - можно прибрать к рукам всю нью-йоркскую телевизионную сеть! Она может стать там главным заправилой! И даже больше. Он, кажется, сказал, что располагает какими-то компьютерными распечатками, которые доказывают су- ществование тайной организации убийц. Она могла бы использовать эту ин- формацию, чтобы монополизировать прессу. Первые полосы всех центральных газет будут принадлежать только ей. Никто не сможет встать ей поперек дороги. - Ну что, надумала?- поинтересовался Гордонз. - Так сколько им лет? - Белому чуть за тридцать. Корейцу лет восемьдесят. Они используют традицию, которая передается из поколения в поколение. - Традиции, традиции...- продолжала размышлять Ванда, высасывая кусо- чек мяса, застрявшего в одном из нижних зубов.- Используй их традицию. Прими ее. Ты же сам говорил, что умеешь приспосабливаться. Стань таким же, как они. Думай, как они. Поступай, как они. - Я уже пробовал. Именно поэтому я и не убил молодого, когда застал его одного. Я подумал, как бы они поступили на моем месте, и решил, что они бы дождались, пока оба интересующих их объекта воссоединятся. Тогда я стал ждать, и в результате моя попытка подорвать их провалилась. - А ты не пробовал использовать приманку? - Дорогая моя, милая, любовь моя,- произнес мистер Гордонз,- ты скоро выведешь меня из себя, и мне придется намазать этот сыр тебе на бараба- нило перепонку. - Давай не будем спешить. Что еще ты знаешь о них? - Старик обожает дневные телепрограммы. - Игры? - Нет, мелодрамы. - "Мыльные оперы"? - Именно так их и называют. Но больше всего ему нравится "Пока вертит- ся Земля", где в главной роли снимается некто по имени Рэд Рекс. - Рэд Рекс?- переспросила Ванда.- Хорошо. Итак, вот что мы сделаем. Прежде всего, надо убрать их обоих одновременно. Это главное. - Я верю тебе, драгоценная ты моя. Но как мне удастся это сделать? - Дай мне немного времени, и я все устрою. Я кое-что придумала. Зна- чит, Рэд Рекс? ГЛАВА ВОСЬМАЯ Если он им нужен, пусть платят как следует. Черт побери, Рэду Рексу это было ясно как день, так почему же этого не понимают его вонючие аге- нты в "Морис Уильямс Эйдженси" и эти чертовы ослы на телестудии? Получасовая серия, пять дней в неделю, двадцать две недели в году - да все женское население страны с половины третьего до трех смотрит "Пока вертится Земля". И если они хотят, чтобы он продолжал играть доктора Вьятта Уинстона, в прошлом физика, а ныне известного хирурга, то должны ему за это как следует платить. Вот и все. Вопрос закрыт. Рим высказался - дело кончено. Неужели они думают, что он играет этого занудного идиота ради собстве- нного удовольствия? Нет, тут все гораздо проще - деньги! И если они не желают платить, пусть поищут кого-нибудь еще. Попробуют уговорить Рока, Рода и, Рипа или Рори. На свете полно прекрасных актеров. Рэд Рекс поднялся со своего лилового дивана и направился к бару в оби- той кожей гостиной - приготовить себе банановый дайкири. Он двигался очень осторожно, словно ступая по сырым яйцам, пытаясь не раздавить скорлупы, производя впечатление человека, которому было бы удобнее в балетных тапочках, чем в обычной обуви. Ему было нехорошо. Сам виноват. Вчера, приклеив черные усы и нацепив черный парик, он отправился в бар, где собирались гомосексуалисты. Там он ввязался в драку, и ему здорово досталось. Он больше ни за что не сделает такой глупости. На этот раз уж точно. А если бы его узнали? Если бы ему разбили лицо? Он загрузил в шейкер все необходимые компоненты, плотно закрыл крышку, чтобы, не дай Бог, не забрызгать свой зеленый замшевый костюм, нажал кнопку и положил руку на шейкер, который зажужжал, доводя напиток до ну- жной консистенции. Вдруг Рекс хихикнул - работа шейкера напоминала виб- ратор. Он снова хихикнул. - Столь знакомые мне и столь любимые вибраторы,- сказал он сам себе. - И как только кому-то может нравиться вибратор?- раздался металличес- кий голос, звучавший словно из бочки. Рэду Рексу показалось, что загово- рила стена. Он оглянулся по сторонам. Но комната была пуста. Он снова огляделся, на этот раз повнимательнее, и почувствовал, что тело его покрывается гусиной кожей. Пусто. Но он от- четливо слышал голос, черт побери! Он вновь обвел глазами комнату и пожал плечами. Ясно, у него не в по- рядке с головой. Эти бесконечные переговоры по поводу нового контракта начинают сказываться на психике. Рэд Рекс налил коктейль в хрустальный бокал и вернулся на диван, ста- раясь держать бокал так, чтобы не пролить содержимое на костюм. После окончания переговоров он намерен взять отпуск. Вот и все. Ему надо куда- -нибудь уехать. Хорошо бы недельки на две. Может, в Сау-салито. Или в Пуэрто-Валларте. Туда, где не смотрят телевизор. Куда глаза глядят, лишь бы там можно было хоть недолго побыть самим собой. Он снова хихикнул, затем умолк, отхлебнул из бокала и тут, же выплюнул все на зеленые замшевые брюки - потому что вновь раздался глухой, как из бочки, голос: - Прослушай автоответчик! На этот раз голос звучал ближе и в нем действительно слышался металл. Рэд Рекс даже не обернулся. Если владелец голоса похож на сам голос, то на него лучше не смотреть. - Кто здесь?- спросил актер, напряженно всматриваясь в до блеска отпо- лированную стальную дверцу холодильника, словно отражение говорящего бу- дет менее страшным, нежели сам человек. - Прослушай автоответчик,- повторил голос. Телефон стоял справа от Рэда Рекса. Он осторожно поставил бокал на то- нкую мраморную крышку журнального столика и нажал кнопку автоответчика. При этом он теребил висевшие на поясе ключи - он всегда так делал, когда нервничал. Пленка зашуршала, быстро перематываясь назад, и вскоре остановилась. Он включил воспроизведение и прибавил звук. Потом вновь бросил взгляд на дверцу холодильника и вновь ничего не увидел. Взяв бокал, он откинулся на подушки - обтянутые бархатными чехлами, они, словно рукой любовника, обвили его плечи. Он сам придумал конструкцию этого дивана, который ус- покаивал, давал возможность расслабиться. На какое-то мгновение он даже забыл про голос. - Прослушай пленку,- снова произнес голос, и Рекс от неожиданности так и подскочил. Черт возьми, это просто глупо! Надо все-таки обернуться и посмотреть, кто же это с ним говорит! Бред какой-то: разговаривать с кем-то в собственной гостиной и бояться взглянуть на собеседника. Он обернется. Прямо сейчас. Но он так и не сделал этого, а остался сидеть в прежней позе, чувствуя, как на лбу выступает пот. Автоответчик заговорил. - Приветик, Рэд, душечка! Кушал ли ты в последнее время что-нибудь вкусненькое? Снова эта гадина Ванда Рейдел. Если он что-то и ненавидел в жизни, так это настырных баб, ведущих себя, словно мужики. Это был уже третий зво- нок за последние несколько дней. Нет, он ни за что не станет звонить этой женщине! Есть у него проблемы с агентом, нет у него проблем с аген- том - неважно, но с нею он дел иметь не станет! Никогда. - Это Ванда, драгоценный мой. Я пытаюсь тебе дозвониться вот уже три дня.- В голосе зазвучали грустные нотки.- А ты мне не позвонил. Я начи- наю думать, что ты меня больше не любишь.- Она помолчала, словно ожидая ответа.- Ну ладно, что было - то было. Я хочу кое-что сделать для тебя. Насколько мне известно, у тебя трудности с заключением контракта, а я могла бы тебе помочь. Рэд Рекс отпил из бокала. - Кто б сомневался!- пробурчал он себе под нос.- Наверно, еще не успе- ла вылезти из-под какого-нибудь босса с телевидения. - Выслушай до конца!- произнес металлический голос прямо у Рекса над ухом, н тот подчинился. - Вот, решила предложить тебе свои услуги. На взаимовыгодной основе. Я видишь ли, собираюсь заполучить нью-йоркское телевидение, но у меня мно- го проектов и здесь, в Голливуде, так что у тебя есть реальный шанс по- лучить главную роль в фильме. Настоящем, художественном, а не в каком-то там телевизионном. Я дело говорю, так что прикинь сам. Ты слишком хоро- ший актер, чтобы растрачивать жизнь на "мыльные оперы" с этим дурацким врачом. - Пошла в задницу,- еле слышно прошептал Рэд Рекс. Впрочем, все равно недостаточно тихо. - Последний раз говорю тебе, ублюдок,- слушай внимательно!- Снова этот металлический голос. - Понимаешь, Рэд, милый, любовь моя, мы можем помочь друг другу. Я по- лучаю нью-йоркскую сеть, а ты - лучшего в мире агента и мою гарантию - личную и твердую, как скала,- ты же любишь, чтобы кое-что было твердым, как скала,- гарантию, что скоро тебе дадут роль в кино. В серьезном фильме, а не в каком-то там дерьме. Разве эти тупицы из "Мориса Уильям- са" смогут предложить тебе что-либо подобное? Что они вообще для тебя сделали? Так знай, дорогуша, что у них полно своих людей, которые рабо- тают на одном с тобою канале. Неужели ты думаешь, что они станут сами себе вредить? Бороться за твои интересы в ущерб другим клиентам? Да, Спрут наступила на больную мозоль. Она, безусловно, права, подумал Рэд Рекс. Конечно, права. Эти ублюдки в агентстве готовы продать его с потрохами, лишь бы сэкономить пару центов. Избавиться от старины Рекса. Заставить его гнуть спину за гроши, а телевизионное начальство будет по- дмигивать и давать обещания, умалчивая о том, что агентство неплохо на- варит на других контрактах, которые в ближайшее время будут перезаключе- ны. Ух, грязные подонки! Все верно, и Рэд Рекс прекрасно это знает. Если бы только Ванда Рейдел не была такой сукой. - Так вот, дружочек, посылаю к тебе мою правую руку, мистера Гордонза, который привезет договор. Подпиши все, как хороший мальчик, и Ванда тут же заступится за тебя перед телевизионным начальством. И помни о нас- тоящем кино, Рэд. Мы сделаем настоящее кино. Попадешь в Голливуд, ста- нешь важным, знаменитым, у тебя будет власть. Все в твоих руках, доро- гой!- Она помолчала.- Целую, обнимаю. И если мой человек тебе понравит- ся, поцелуй его за меня.- Она издала резкий смешок, и автоответчик от- ключился. - Грязная шлюха,- прокомментировал Рэд Рекс, приканчивая бокал. - Нельзя так говорить о своей благодетельнице. Рэд Рекс по-прежнему сидел, не поворачиваясь. - Вы и есть мистер Гордон?- спросил он, осторожно ставя бокал на мра- морный столик. - Мое имя мистер Гордонз. Да, это я. Рэд Рекс небрежно повернулся на диване, стараясь двигаться как можно медленнее, чтобы в любой момент иметь возможность ретироваться. Выражение нервного ожидания тут же сменилось на его лице улыбкой, стоило ему увидеть стоявшего там человека. Он выглядел немногим за трид- цать, светлые волосы образовывали на лбу кудрявую челку в стиле Цезаря. На нем был желтовато-коричневый замшевый пиджак, летние темно-коричневые брюки и сандалии на босу ногу. Пиджак был распахнут, и на голой груди красовался огромный серебряный кулон с какой-то эмблемой. Но улыбку вызвал болтающийся у него на поясе ключ. Это был обычный зо- лотой ключик, висевший на цепочке, другим своим концом уходящей в левый карман. Конечно, в наши дни люди носят на себе множество различных ве- щей, но этот ключик много что сказал Рэду Рексу. В мистере Гордонзе он обрел родственную душу. По-прежнему улыбаясь, Рэд Рекс поднялся с дивана, рассчитывая ослепить мистера Гордонза великолепием своих зубов. Да, мистер Гордонз оказался симпатичным молодым человеком. И выглядел достаточно мягким. Возможно, знакомство окажется приятным. - Не хотите ли вышить? - Я не пью,- сообщил мистер Гордонз, не улыбнувшись в ответ.- Договор, который передала Ванда, со мной. В правой руке он держал пачку бумаг. Рекс поднял руку, пытаясь его ос- тановить. - Дружище, у нас еще будет уйма времени, чтобы об этом поговорить. Вы не будете возражать, если я пропущу рюмашку? - Ваше пристрастие к спиртному меня не касается.- Господи, просто жут- ко, как кратко и точно он говорит. Такое впечатление, что это робот, пронеслось у Рекса в голове.- Я здесь для того, чтобы вы подписали кон- тракт. Рэд Рекс улыбнулся про себя. Вряд ли кто заставит его подписать этот контракт. Последний раз его силой заставили что-то сделать несколько лет назад, когда в его гримерную ворвались какие-то головорезы, устроили по- гром и вынудили его надписать собственный портрет для какого-то поклон- ника. В тот момент, когда все это происходило, было страшно, а потом по- казалось просто глупым. Мафия, которая охотится за автографом? Чушь ка- кая-то! Но тогда Рекс не на шутку испугался. Он был слишком молод, но теперь никому не удастся его запугать. Ни те- лестудии, ни Ванде Рейдел, ни мистеру Гордонзу, каким бы симпатичным он ни казался. Положив в шейкер все необходимые ингредиенты, он сделал себе еще один дайкири и повернулся к мистеру Гордонзу, облокотившись локтем на стойку бара, заложив ногу за ногу и держа стакан в правой руке, подальше от ко- стюма. Глаза его были полузакрыты, на губах играла сладострастная улыб- ка. - Надеюсь, нелюбовь к спиртному - ваш единственный порок,- тихо произ- нес он. - Послушай, ты, голубой,- начал мистер Гордонз,- моя терпение кончи- лось. Можешь допить стакан, но после этого ты немедленно подпишешь кон- такт!.. - Потише, приятель,- перебил Рекс. Ишь ты, голубой! Он не позволит ни- кому так себя называть. По крайней мере, у себя дома.- Я вообще не знаю, что ты здесь делаешь. Я тебя не звал и вышвырну сейчас к чертовой мате- ри.- С этими словами он указал на стену, где висело каратистское кимоно и связка метательных стрелок, применяемых в восточных единоборствах.- Это все принадлежит мне, приятель. У меня черный пояс, так что берегись, иначе я быстро с тобой разделаюсь. - Это вряд ли, а вот ты точно подпишешь контракт. - Пошел к черту,- сказал Рэд Рекс. Не стоит так нервничать. Ключик у него на поясе - жалкая фальшивка. И сам он фальшивка, и работает на фальшивку, а Рэд Рекс не привык иметь дело с какими-то фальшивками. Он повернулся к м