ыло уже 4.51 утра, когда Смит получил от компьютеров четвертый пункт. "ПУНКТ НАЗНАЧЕНИЯ - ЗАДНИЯ", - высветилось на экране. Эта фраза была повторена четыре раза подряд. За последний год Фокс под именем Феликс Вокс три раза летал в Заднию, а два месяца назад снова купил открытый билет в эту страну. Здесь была главная загвоздка. Зачем признанному диетологу понадобилось за год четыре раза посещать расположенную на севере Африки страну с нестабильной экономикой? В Заднии не было ничего - ни технологий, ни пахотных земель, да и толстяков там раз-два и обчелся. Зато там правил помешанный на власти диктатор Руомид Халаффа, готовый любыми средствами добывать оружие и военные секреты, чтобы снабжать ими без разбора все террористические организации мира. И еще там добывали нефть, все доходы от продажи который Халаффа тратил на вооружения. - Задния, - в недоумении произнес Смит. "Фолкрофтская четверка", казалось, самодовольно ухмыляется: она дала Смиту все необходимые части. А вот теперь попробуй собери! Надо позвонить Римо. Может, за ночь он раскопал что-то такое, что прольет дополнительный свет на эту историю с Заднией? Смит набрал номер Шангри-ла: линия молчала. Ни гудка, ни шуршания, - ничего. Он вызвал телефонистку и попросил соединить его с Шангри-ла, но та ответила, что связи нет - возможно, сильные снегопады повредили кабель. Пока он слушал объяснения телефонистки, на столе зазвонил красный телефон - прямая связь с президентом. Смит схватил трубку на первом же звонке. - Слушаю, господин президент, - произнес он. Затем несколько минут слушал, что говорит президент, и за эти несколько минут постарел на пять лет. С каждым новым словом на том конце провода он чувствовал, как у него на лице прибавляется морщин. - Спасибо за информацию, господин президент. Мы над этим работаем, - сказал наконец он и повесил трубку. Доббинс убит. Убийцам вновь удалось их переиграть. Оставалось только одно. Смит проверил хранившийся у него в "дипломате" переносной телефон и защелкнул замок. Затем припомнил сообщенные Римо координаты Шангри-ла, надел калоши и пальто и водрузил на голову коричневую фетровую шляпу. Нет времени ждать до конца снегопада. Если Римо не может выбраться из Шангри-ла, Смит отправится туда сам. ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ В тот момент, когда Харолд Смит закрывал свой "дипломат", Римо сидел под сосной где-то в Черных горах, штат Южная Дакота. Он должен был заранее понять, что Чиуну наскучит его новая игрушка еще до того, как они успеют пройти сорок миль. Слава Богу, они хоть смогли попасть на шоссе, и какой-то грузовик отвез их в Чикаго. Несмотря на холодный ветер, дующий с озера Мичиган, Чикаго был поистине подарком судьбы. Аэропорт там работал даже в такую погоду, и им удалось попасть на самолет, направляющийся в Сиу-Фоллз. Конечно же, Чиун стал настаивать, чтобы его посадили возле левого крыла, где уже расположилась какая-то китайская вдова, не менее буйная, чем Чиун. После двадцати минут пререканий остальные пассажиры стали требовать, чтобы придурковатого старого китайца вместе с женой попросту вышвырнули из самолета. Чиун принялся доказывать, что он, во-первых, не китаец, а во-вторых, в своем уме, чего нельзя сказать ни об одном человеке, женатом на китаянке и потому вынужденном терпеть ее выходки, являющиеся результатом употребления в пищу собак. Он особо подчеркнул этот момент, выбив стекло в иллюминаторе над левым крылом, отчего "Боинг-727" начал немедленно терять высоту, с потолка свесились кислородные маски и несколько незакрепленных предметов одежды улетели в небытие. Температура в салоне резко пошла вниз. Остановить падение удалось лишь тогда, когда Римо заткнул иллюминатор краснорожим американским туристом, который, ввиду того обстоятельства, что являлся туристом, был до безобразия живуч. Затем Римо продемонстрировал всем трем стюардессам все 52 ступени к экстазу - без этого они никак не соглашались признать, что разбитый иллюминатор - всего лишь досадный несчастный случай. В Сиу-Фоллз Римо взял со стоянки первый попавшийся автомобиль, розовый "нэш-рэмблер" 1963 года, который дотащился аж до Бельведера в округе Джексон. Но там он безнадежно заглох, выпустив облачко черного дыма. Римо захватил регистрационную карточку, чтобы владельцу возместили ущерб. Смитти это понравится. По его представлениям, кража машин не входила в должностные обязанности сотрудников КЮРЕ, так что платить за них он очень не любил. Им оставалось еще двадцать миль до нужного округа, а потом еще восемьдесят миль через скалы Бэдленда в две тысячи футов высотой. Слава Богу, им попались какие-то подростки-самоубийцы, которые и доставили их в аэропорт Дивер. Который, как и предупреждал диспетчер, был закрыт. Да, путешествие было что надо. И вот теперь Римо сидел под сосной, наблюдая, как занимается заря, и пытался сообразить, что же делать дальше. Буран прекратился за час до рассвета, и девственный снежный покров ярко сверкал под первыми солнечными лучами. В нескольких футах от Римо на сплетенной из прутьев циновке мирно спал Чиун. Сюда они пришли по настоянию Чиуна, который выбрал этот район как наименее заселенный. Римо пытался убедить его, что Фокс еще в меньшей степени, чем они, готов покорять снежную целину в такую метель, но Чиун настоял на своем. Он слышит эхо, заявил он. Честно говоря, Римо тоже слышал какие-то отдаленные отзвуки в горах, которые, казалось, возникали ниоткуда, сами по себе. Но к тому времени он уже так устал, что не мог понять, то ли это присутствие людей, то ли ветер шумит в верхушках деревьев. Едва они разбили лагерь, как Чиун тут же уснул. Римо ничего не оставалось, как снизить пульс. Это был ненастоящий сон; все его чувства были обострены, но проснувшись, он все же почувствовал некоторое облегчение. Внезапно Чиун резко сел и весь обратился в слух. Римо открыл было рот, но Чиун знаком приказал ему молчать. Еще несколько секунд он прислушивался, а затем произнес: - Готовность номер один. Тогда Римо тоже услышал и пулей вылетел из-под сосны. Их было шестеро. Они были очень молоды, одеты в военную форму и вооружены до зубов. Римо отметил про себя, что форма на них американская но она мало напоминала ту, которой его снабдили во Вьетнаме - это было еще до того, как он попал в КЮРЕ. В них было что-то странное, что-то непривычное и одновременно очень знакомое. Ощущение... Нет, запах. Запах, который напомнил Римо о смерти, гниении и еще о чем-то фальшивом, ненастоящем. Чиун одним ударом вырубил двоих, буквально размазав их по стволам двух огромных деревьев. Римо попал одному молодому парнишке, лет девятнадцати-двадцати, в солнечное сплетение, после чего резким ударом вдавил четвертому нос в мозги. Все произошло в мгновение ока: четверо солдат упали замертво еще до того, как остальные успели понять, что происходит. Перед ними стояли двое штатских: азиат пяти футов ростом, которому на вид было лет сто, и какой-то псих, вышедший в одной тенниске на двенадцатиградусный мороз, - и они так легко расправляются с Командой! Команда, произнес про себя сержант Рэндалл Райли, наблюдая, как старик-азиат кружит с Дейвенпортом. Дейвенпорт был одним из членов команды. Как и остальные, он был непобедим. Он непревзойденно манипулировал ножом, поэтому Фокс и нанял его. Регулярная армия не заслужила такого замечательного бойца, как Дейвенпорт. Армия - это такое место, где приказывают: иди убивай, - а за это тебе дают награды и объявляют героем. Но это пока продолжается война. А когда война кончается, ты больше не получаешь наград за убийство. Нет-нет. Подписав какой-то клочок бумаги, такой мастер ножа, как Дейвенпорт, уже больше не имеет права убивать. Вдруг выясняется, что стоит тебе кого-то убить, и тебя ждет трибунал, а потом и тюрьма, где ты заживо сгниешь. Вот что сделала армия с Дейвенпортом. Он бы до сих пор тянул свою лямку, изготовляя кожгалантерею, если бы не Фокс. И Команда. И вот теперь команда потеряла четверых, а этот косоглазый ублюдок пытается голыми руками взять Дейвенпорта с его ножом. Райли снял с предохранителя "смит и вессон" и стал ждать. Пусть Дейвенпорт как следует позабавится с этим старым дураком, а потом он прикончит щуплого парня в тенниске из своего пистолета. Во имя Команды. А Чиун с Дейвенпортом тем временем все кружили на месте - нож Дейвенпорта яростно рассекал воздух. Казалось, старик застыл на месте, но стоило ножу обрушиться на него, как он вновь и вновь уходил от удара. Райли прищурился. Должно быть, его подводит зрение, решил он. Но вот наконец Дейвенпорт достал косоглазого, да, он уже был сверху, и звук обрушившегося на жертву ножа прорезал спокойный утренний воздух. Нож блеснул в ярких солнечных лучах, как вдруг... Райли не поверил собственным глазам! Нож взлетел над деревьями, как выпущенный из пушки снаряд, причем с одного конца у него было что-то белое с красным неровным срезом, и оттуда ручьем хлестала кровь. Тут вдруг Дейвенпорт заорал, глаза у него вылезли из орбит, и он схватился рукой за кровавый обрубок, который только что был его плечом. Господи, вдруг снова стало, как на войне, со стонами раненых и оторванными конечностями. О Боже! Райли открыл огонь. Глаза словно заволокло туманом, и он закричал: пуля, предназначенная для тощего парня в тенниске, разворотила Дейвенпорту живот. Невероятно, но "смит и вессон" вдруг выпал у него из рук, и Райли понял, что надо бежать. Команда. Нужно рассказать остальным, подумал Райли. Мысли путались, страх приобрел привкус мочи - такого ужаса он не испытывал с момента своего первого боя во времена второй мировой войны. Бегство было уже победой. Спастись ему удалось лишь благодаря обрыву глубиной в двадцать футов - поджарый парень в тенниске уже было схватил его за штанину, но Райли ступил в снежную пропасть, и штанина порвалась. Правда, теперь от мороза ногу защищало только шерстяное нижнее белье, но зато он был свободен. Во имя Команды. Во имя Фокса. Надо будет все ему рассказать. - Пусть уходит, - сказал Чиун. - Его будет несложно догнать. - И он указал на четкий след, оставленный Райли во время спуска по крутому склону. У основания скалы отчетливо виднелись его следы. Римо вернулся к трупам пятерых солдат и поднял личный знак одного из них. - Странно, - произнес он. - Здесь сказано, что он двадцать третьего года рождения. Выходит, ему 59 лет, а выглядел он, как мальчишка. А взгляни на этого... - Они явно не дети, - заметил Чиун. Римо вновь посмотрел на трупы и с изумлением увидел, что Чиун прав. Это были не те, кого он убивал. У этих были серые лица хорошо сохранившихся, но тем не менее пожилых мужчин. - Но ведь они только что были молодыми! - воскликнул Римо, чувствуя, как по коже ползут мурашки. Запах усилился. Это был запах смерти, но какой-то застарелый, словно смерть на протяжении многих лет таилась в телах этих мужчин и вот теперь вырвалась наружу, как джин из бутылки. Римо снова склонился над солдатом. Он выглядел именно так, как о том свидетельствовал личный знак, - под шестьдесят. Как теперь объяснить Смиту, что Римо убил девятнадцатилетнего парня, а его тело за какие-нибудь пять минут превратилось в тело шестидесятилетнего старика? Он должен еще кое-что уточнить. Разорвав рукав форменной рубашки и фуфайки почти до подмышки, он обнаружил то, что искал: руки мужчины носили следы частых уколов. Те же следы, что и у Пози Понзелли. - Чиун, - позвал Римо. Такие же следы он обнаружил на всех трупах. - Оставь их. Я слышу шум мотора. Они что есть сил побежали догонять Райли. Но не успели они добежать до сосновой чащи, как шум двигателя перерос в рев и над лесом показалась маленькая "цессна". Самолет летел низко, и в ярких лучах утреннего солнца Римо ясно разглядел лицо пилота. Фокс очертил над ними большой круг, а затем промчался у них над головой. Набирая высоту, он отсалютовал Римо двумя пальцами и ехидно ухмыльнулся. Затем сделал еще один круг и был таков. Несколько минут Римо и Чиун хранили молчание. Римо, не отрываясь, смотрел в небеса, наблюдая, как протянувшаяся за самолетом белая полоска постепенно растаяла и исчезла. Они были так близки к успеху. Так чертовски близки. На поляне перед взлетной полосой, которой только что воспользовался Фокс, Римо обнаружил остатки лагеря. Ох, Римо-Римо, сказал он себе. Лагерь, солдаты. Фокс, налаженное производство прокаина, - все это было так близко. И ты дал им уйти. Тоже мне, наемный убийца! Он переходил от палатки к палатке - там царил безупречный порядок, вот только нигде не было ни души. Не было ни транспорта, ни следов шин или ног, - ничего. Складывалось впечатление, что расположившаяся здесь небольшая воинская часть просто дематериализовалась. - Римо! - Высокий голос Чиуна резко прорезал тишину. Издали казалось, что старец танцует, притаптывая землю возле огромной сосны. С сосредоточенным видом он топал сначала одной ногой, а затем другой, будто пытался что-то нащупать. - Здесь пустота! Римо ощупал отмеченный Чиуном участок размером четыре на четыре фута. - Точно, - сказал он, очищая площадку от снега. Под снегом пушистым ковром лежал мох. - Ха! - воскликнул Чиун. - Что - "ха"? Это мох. - Это не мох, о темнота, - раздраженно произнес Чиун. - Это южная сторона дерева. - Он указал на сосну. - А мох всегда растет на северной стороне. Этот мох специально сюда пересажен. Для маскировки - одним движением он сорвал мох с земли, и их взорам открылась стальная дверь с кодовым замком. Лицо Римо расплылось в ухмылке. - Что ж, папочка, не так плохо! - Ничего хорошего, - отозвался Чиун. - Берегись! Солдаты прятались на деревьях. На этот раз их было гораздо больше и они были намного лучше вооружены - вплоть до огнемета. Он первым вступил в бой, выпустив струю пламени прямо в Римо. Но Римо успел сорвать с петель стальную дверь и держал ее перед собой, как щит. Пламя ударило в щит, не задев Римо, пули отскакивали от стали, не причиняя ему никакого вреда. Воздух наполнился запахом пороховых газов. - Держи, - быстро сказал Римо, протягивая дверь Чиуну. В сейфе он обнаружил кипы бумаг: оплаченные счета, отчеты о переговорах с европейскими фармацевтическими фирмами и медицинские карты. Сверху на каждой карте значилось имя и порядковый номер, напомнивший Римо о личных знаках. Возможно, это карты солдат, которые только что стреляли в него, солдат, которых Фокс по какой-то причине взял под свою опеку. Там содержались подробные результаты наблюдений, проводившихся в течение нескольких лет: пульс в состоянии покоя, реакция на стресс... Часть, озаглавленная "Анализ крови", имела множество подразделов. Первым в списке стоял прокаин. Уровень этого вещества в крови каждого солдата с каждым годом неуклонно возрастал. Под медицинскими картами лежали четыре конверта из плотной бумаги. В первом хранились фотографии и биографическая справка о генерале Гомере Г. Ватсоне, ныне покойном командующем ВВС, к которой были прикреплены листки с подробным распорядком дня генерала, расписанием его встреч и списком любимых ресторанов. В правом верхнем углу конверта стоял маленький черный крестик. Второй конверт содержал информацию об адмирале Торнтоне Ивсе. На нем тоже стоял крестик, как и на третьем, принадлежащем Клайву Р.Доббинсу. - Они все-таки добрались до командующего сухопутными войсками, - упавшим голосом проговорил Римо. - Не нашел другого времени почитать сводку новостей? - оборвал Чиун. - Дурак, нас обстреливают. Надо поскорее убираться отсюда. Но Римо не двинулся с места. Последнее досье принадлежало президенту США. Слава Богу, на нем не было рокового знака. Пока. Римо вновь углубился в изучение сейфа. Там больше ничего не было, за исключением каких-то блестящих предметов на самом дне. Протянув руку, Римо вытащил один из них. Это была стеклянная колба дюймов десять в высоту, наполненная прозрачной жидкостью и закрытая пробкой. Эликсир Фокса, решил Римо, глядя колбу на свет. Вдруг пулеметная очередь разнесла колбу на куски. Больше ничего не произошло, только кто-то на дереве принялся выть. Прямо плач по покойнику, пронеслось у Римо в голове, когда высокий горестный звук перекрыл шум стрельбы. Это не был предсмертный крик солдата. Это была жалоба, горестная и жуткая. И тут пальба смолкла так же внезапно, как и началась. - Вот, видишь! - воскликнул Чиун. - Ты столько времени провел в библиотеке, что у них кончились патроны. - Не думаю, - с сомнением ответил Римо. - Скорее, их поведение как-то связано с этой дрянью. - Он вынул из сейфа ящик, где хранились остальные колбы. - Остановитесь! - крикнул тот же пронзительный, горестный голос. - Только не разбивайте их! Римо поставил ящик на землю. - А что это такое? - спросил он. - Только не разбивайте, умоляю вас! - крикнул солдат, слезая с дерева и размахивая пистолетом над головой. Римо узнал в нем сержанта, сбежавшего после боя в сосновом бору. Райли бросил пистолет на землю. - Пожалуйста! Оставьте эликсир в покое, и тогда мы сдадимся на милость победителей. - В его голосе звучала мольба. Римо с удивлением наблюдал, как солдаты побросали оружие и принялись спускаться вниз, не отрывая глаз от стеклянных колб. Только Чиун не удивился. - Просто они обнаружили мое присутствие, - довольно заявил он. - Ты прятался за дверью, - возразил Римо. - Они даже не видели тебя. - Извини меня, о ученый муж. О неистовый убийца! Я уверен, что именно твое великолепное умение читать вселило в их души страх. - Сейчас я все объясню, - перебил Райли. - Только пожалуйста... - Он бросил недобрый взгляд на склянки. - Ящик. - И Райли направился прямиком к нему. Но Римо быстро схватил ящик. - Угу. Сначала объяснения, потом товар. Райли колебался. - А вы обещаете? Поклянитесь, что не причините вреда ни ящику, ни нам. Римо внимательно посмотрел на него. Этот человек наверняка знает, где находится Фокс. И может многое рассказать относительно этой необычной военной базы в Черных горах, где живут пожилые военные с лицами детей. Но не причинить им вреда? - Бросьте оружие! - приказал он. - Есть! - быстро отчеканил сержант. - Значит, вы даете слово? Он безумными глазами глядел на ящик у Римо в руках. - Вам известно, куда направился Фокс? - Да. - А какие у меня гарантии, что вы говорите правду? - Я даю вам слово. Вы дали мне свое, я вам - свое. Мое слово надежное. А ваше? Мгновение подумав, Римо ответил: - Хорошо. Мы не причиним вреда ни вам, ни этому ящику. Велите своим приятелям построиться в шеренгу по одному. Райли кивнул. - Я верю вам, - произнес он. Испуганные юнцы образовали неровный строй посередине поляны и замерли в молчании, не сводя глаз с металлического ящика, где хранился волшебный эликсир. - И это вы называете шеренгой по одному? - воскликнул Римо. - Строй добровольцев и то выглядел бы лучше. Райли поднял глаза - в них стояли гордость и гнев. - Это не рота почетного караула, мистер. Это Команда. ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ Рэндалл Райли вступил в Команду в апреле 1953. Ему было тридцать восемь, и его уволили из армии с небольшой пенсией после двадцати лет беспорочной службы. Когда большинство мужчин только начинали идти в гору, его карьера была окончена. Кавалер двух "Пурпурных сердец", он стал посудомойкой в одном из чикагских баров. И тогда появился Фокс. Фокс тоже служил в армии, только это было давно, и его однополчане были уже старики, гораздо старше самого Фокса. Он летал на первых американских самолетах, принимал участие в воздушных боях Первой мировой. Фокс выдавал информацию небольшими дозами. Во время их первой встречи в дешевой забегаловке, где работал Райли, Фокс лишь улыбнулся ему понимающей улыбкой и пожал руку. Райли тогда начал пить и быстро шел ко дну. Бутылка стала последним прибежищем закаленного в боях ветерана, и Фокс сразу это угадал. - Я еще вернусь, - пообещал Фокс - У меня есть к вам дело. И ушел. Вернулся он неделю спустя На этот раз он приехал в длинном лимузине и дал обалдевшему от виски отставному сержанту сто долларов наличными. - Это вам независимо от того, согласитесь вы на мое предложение или нет. Но если вы согласитесь, то получите еще. Впрочем, я могу предложить вам кое-что большее, чем все деньги мира. - Что же, например? - спросил Райли, глядя на двоящееся изображение посетителя. - Уважение к себе. - А вы случайно не из Армии спасения? - Я врач и не принадлежу ни к какой организации. Я сам по себе. Если вы согласитесь работать на меня, то нас будет двое. Но потом к нам присоединятся и другие, поскольку я даю людям вроде вас возможность делать то, что у них получается лучше всего. - Он собрался уходить. - Так да или нет? Райли положил тряпку и пошел за странным, словно лишенным возраста незнакомцем. С тех пор он никогда больше не видел Чикаго. В тот вечер они сидели в роскошной обеденной зале особняка близ Энвуда, Пенсильвания, и ели утку, спаржу, черную икру и другие деликатесы. Такого Райли еще никогда не доводилось пробовать. После обеда его угостили хорошей гаванской сигарой, а хозяину дома дворецкий налил "Наполеон" в красивый пузатый бокал. - А мне нельзя глоточек? - жалобно попросил Райли. - Ни в коем случае. Если вы подпишете со мной договор, вам нельзя будет взять в рот ни капли спиртного, иначе у нас ничего не выйдет. Райли поднялся и хотел уходить. Что толку жить в мире, где нельзя даже выпить! Но дворецкий преградил ему путь. - Выслушайте меня, - сказал Фокс, соблазнительно наливая коньяк в бокал. В камине потрескивал огонь, из открытых окон веяло апрельской прохладой. - Мне стоило большого труда вас найти, сержант Райли. - Мистер Райли, - с горечью поправил его отставной солдат. - Все кончено, я больше не сержант. Теперь я всего лишь мойщик посуды. И то бывший. Фокс поднял бровь. - В действительности все не так, как мы себе это воображаем. Мне кое-что о вас известно. Например, я знаю, чего вы хотите больше всего на свете. - Очень просто: большой стакан бренди со льдом, - хохотнул Райли. - Я серьезно. Разве вы сами не знаете? Подумайте хорошенько. Если бы к вам явилась фея, чего бы вы пожелали? На мгновение Райли задумался, а потом ответил: - Войны. - Все верно, - улыбнулся Фокс. - Я знал, что вы именно тот, кто мне нужен. Десять дней Райли просидел под домашним арестом в особняке, и все это время по ногам его ползали воображаемые тараканы, а на стенах танцевали синие слоны. Десять дней он находился в бреду, без капли спиртного, больше всего на свете мечтая умереть. А на одиннадцатый день, когда он едва мог сидеть в заблеванной кровати, снова пришел Фокс. В руке он держал шприц. - Сейчас вам станет намного лучше. Это гораздо приятнее алкоголя, - сказал он и всадил Райли в руку иглу. Уже через несколько минут Райли почувствовал, что все тело его наливается силой. В нем было столько сил, что, казалось, он мог достать звезду с неба. Фокс вывел его в сад. - Бегите как можно дальше, но обязательно возвращайтесь, - напутствовал он. - Если вы не вернетесь, я не смогу сделать вам следующий укол. И Райли побежал. Он бежал очень долго, мимо озер и лесов, мимо фермы, которую позже Фокс купил и снес, чтобы обеспечить необходимую секретность. Он добежал до ближайшего города милях в тридцати от особняка Фокса и уже через два часа устроился грузчиком на Энвудском рынке. А вечером он вдруг почувствовал, что начинает слабеть. Он сильно вспотел, и его охватила страшная паника: дарованная уколом сила исчезла, уступив место полной пустоте. На следующий день бригадир пожаловался начальству, что Райли спит на работе, но тот просто не мог пошевелить ни рукой ни ногой, а тем более таскать ящики с дынями и морковью. К полудню ему казалось, что он вот-вот умрет. Из последних сил он побрел назад к особняку Фокса. Какой-то водитель хотел отвезти его в больницу, но Райли сказал, что у него дядя врач. Он едва смог доползти до парадного крыльца. Фокс открыл дверь со шприцем наготове. - Я не сомневался, что вы вернетесь, - сказал он. Райли почувствовал, что к нему снова возвращается жизнь. Он испытывал благодарность и трепет. - А что там у вас в шприце? - поинтересовался он, вновь ощущая в себе силу. - Мое собственное изобретение. Лекарство на основе прокаина. Тогда-то Райли и узнал, что Фокс работал над этим лекарством тридцать лет. Благодаря ему можно остановить разрушительное воздействие времени: так что человек на всю жизнь останется молодым, а старики смогут победить смерть. - Вот это да! - произнес Райли, испытывая благоговейный страх перед этим странным человеком с волшебной иглой. - На этом можно заработать целое состояние. - Я уже заработал, - отозвался Фокс. - У меня клиника в Европе, где богатые дамы и страшащиеся старости франты могут удовлетворить свое тщеславие. Но у каждого есть мечта: у вас своя, а у меня - своя. И Фокс поведал сержанту свой план, зародившийся еще в небе Европы во времена войны, когда Фокс еще не был Фоксом. Он носил имя Вокс и был военным летчиком. Из донесений разведки Вокс узнал, что армия США начала эксперименты по использованию прокаина для повышения эффективности живой силы в бою. И сразу понял, что это вещество способно перевернуть мир. Он рос в богатой семье, которая в состоянии была оплачивать его учебу, и в свое время он окончил медицинский институт. Но лечить больных казалось ему занятием малоинтересным. Вокс хотел летать. Летать было здорово, и он провел так молодые годы своей жизни. Но к концу Первой мировой войны ему исполнилось тридцать, а летчицкая профессия после войны - это удел молодых и глупых. Демонстрационные полеты, воздушные парады и прочая карнавальная чушь, которой вынуждены были перебиваться военные летчики в начале двадцатых годов, казались унизительными человеку с опытом и воспитанием Вокса. В этом было что-то сродни судьбе боксера, вынужденного участвовать в заранее проигранных поединках. Полеты больше не доставляли ему удовольствия, и вот в тридцать лет его ждал жалкий удел врача, жизнь которого наполнена недугами и вечными жалобами пациентов. Подобно Райли, ему не хватало волнения боя. Ему, пресытившемуся всем, для полного счастья нужна была только тотальная война. Тогда-то он и вспомнил о разведданных относительно экспериментов с прокаином. Прокаин. Само слово таило в себе какой-то магнетизм. Лекарство, которое позволит создать армию вечно молодых солдат. Благодаря которому обычный человек сможет находиться в пике физической формы в течение многих лет, пока не станет, благодаря своей подготовке, лучшим солдатом на земле. Которое предохранит организм от старения, тогда как разум накопит небывалый жизненный опыт. Батальон таких солдат, подпитываемых прокаином, сможет овладеть миром. Имеющиеся рекомендации тут же открыли перед ним двери исследовательского центра. Вокс был богат, имел безупречную родословную, хорошую подготовку, медицинский диплом и к тому же участвовал в боях: Он был просто находкой для исследовательского института. Но исследования в центре близ Энвуда в Пенсильвании, по мнению Вокса, продвигались слишком медленно. Во избежание риска никто не хотел переходить к экспериментам над людьми. Им, видите ли, недостаточно того, что морские свинки демонстрируют небывалую выносливость и способность преодолевать большие физические нагрузки! А еще кошки, собаки, обезьяны. Нет, только не над людьми. Еще не время. Существует опасность побочных эффектов, говорили ему. Эти страхи вызывали у Вокса только отвращение. Единственным побочным эффектом был абстинентный синдром, когда внезапно прекращали вводить препарат. Все верно, этого нельзя отрицать. Одна морская свинка даже умерла. Но ведь это ерунда. Ерунда! Эликсир из прокаина может навсегда изменить облик войны. Ему хотелось крикнуть об этом на весь мир. Но в исследовательском центре ничего не менялось. Он возглавил лабораторию, но ничего не произошло. Пентагон требовал, чтобы был полностью исключен риск побочных эффектов, прежде чем переходить к экспериментам над людьми. Это был какой-то заколдованный круг. Армия никогда не сможет получить эликсир, если не разразится война. Но тогда будет слишком поздно. - Хорошо, - решительно заявил Вокс, когда Пентагон отклонил его очередную просьбу форсировать эксперименты над людьми. Если армии не нужно полученное вещество, она его не получит. Прокаин и все, что он может дать, будет принадлежать лишь ему одному. И Вокс принялся потихоньку перетаскивать склянки с бесценным эликсиром к себе домой. После первой кражи он почувствовал страх, но когда никто ничего не заметил, он стал выносить все больше и больше. К 1937 году он вынес из лаборатории 1200 доз вещества и перевез их в родовое поместье на севере штата Нью-Йорк. Когда в 1939 году Германия напала на Польшу, Пентагону вдруг понадобился прокаин. Но было уже поздно, как Вокс и предполагал. И тут чиновник, имевший тягу к инвентаризации, обнаружил отсутствие 1200 доз препарата. Против Вокса возбудили уголовное дело, и вся работа остановилась. В результате Вокс был выслан из страны, а прокаиновая программа закрыта. Эксперименты были заброшены, а энвудские лаборатории вместе с оборудованием проданы. Но их через подставных лиц купила семья Вокса. И пока сам Вокс находился в Женеве, организуя клинику по борьбе со старением, впоследствии заложившую основу его состояния, семья преспокойно переправила ему 1200 доз вещества. Так началась карьера Феликса Фокса. С новым именем и клиникой в Швейцарии он зарабатывал достаточно, чтобы содержать собственную армию. И если даже порой требовалось пополнять запасы прокаина с помощью "лошади" вроде Ирмы Шварц, то этого никто даже не замечал. Так начала сбываться его мечта. А когда он перенес свои исследования обратно в Пенсильванию, он уже был полностью готов претворить ее в жизнь. В течение полутора месяцев Райли тренировался в полном одиночестве, и когда он достиг пика физической формы, Фокс отправил его набирать Команду. Остальные члены Команды были значительно моложе Райли, но все они были отличными солдатами. Их уволили из разных родов войск, и причины этого тоже были различны. Был среди них морской пехотинец, изгнанный из армии за невыполнение приказа; моряк, способный положить на обе лопатки любого во взводе; курсант военно-воздушного училища, отчисленный за нападение на своего инструктора строевой подготовки. Позже к ним присоединился "зеленый берет", который, затерявшись где-то в джунглях Вьетнама, развлекался тем, что совершал массовые убийства из конца в конец реки Меконг. Были среди них ребята вроде Дейвенпорта. И, конечно, наемники. Наемники были лучше всего. Они убивали потому, что убийство было их профессией, и не задавали лишних вопросов. Именно убийство объединяло всех членов Команды. Каждый из отобранных Фоксом людей знал, как надо убивать. Но что еще более важно - они хотели убивать. За пять лет Фокс заложил основу самой боеспособной армии в мире. И это была Команда, которая душой и телом принадлежала ему. Заинтересованные страны с самого начала поддерживали Фокса и его команду поставками золота, В 1960 году Команда была готова к выполнению своей первой боевой задачи. 17 сентября по просьбе правительства Панамы Команда напала на посольство США. В 1963 году был убит вьетнамский президент Нго Дин Дьем. В 1965 Команда подстерегла где-то на задворках Гаваны известного кубинского диссидента. Его тело, изуродованное до неузнаваемости, удалось обнаружить лишь три недели спустя. В 1968 году диктатор небольшого острова устроил переворот против своих советских хозяев. Команда оставалась там до тех пор, пока на острове не образовался новый марионеточный режим - как раз в день похорон бывшего диктатора. Прошло десять лет, потом еще десять, и каждый раз, когда лидерам той или иной страны требовалось провернуть какое-нибудь грязное дело, причем в максимально короткие сроки, они неизменно обращались к Фоксу с его командой. Все страны мира знали о Команде, за исключением США, где находилась ее база. Америка и не подозревала о существовании Команды, поскольку Фокс предпочитал там не "светиться". Он изо всех сил старался быть чистым, так что даже выпустил под своим новым именем две книги по диетологии и гимнастике, чтобы получить запись в налоговой службе. Книги были хорошим прикрытием. И их выход было как нельзя кстати, поскольку Команде предстояла новая миссия. Самая интересная из всех. Рвущийся к власти лидер Заднии Руомид Халаффа нанял Фокса с Командой для убийства военных лидеров США. Это, как объяснил Халаффа, ослабит боеспособность страны. Его главным условием было первоочередное устранение командующих ВВС, ВМС и сухопутными войсками. - А как же министр обороны? - поинтересовался Фокс. На что Халаффа презрительно махнул рукой. - Бизнесмен. - Он самодовольно ухмыльнулся. - Пусть сидит со своими графиками и схемами. Я хочу уничтожить могущественных людей США, а не канцелярскую крысу, у которой вместо головы задница. Халаффа напугал Фокса. Это был здоровенный детина нечеловеческой силы, которая, казалось, волнами исходила из его безумных глаз. - Вы ведь сделаете это для меня? - спросил Халаффа, но его слова прозвучали словно приказ. - Хорошо, - ответил Фокс. - Это все? Халаффа расхохотался. Он так заразительно хохотал, что Фокс тоже захихикал, но Халаффа вдруг резко оборвал смех. Лицо его выражало ярость. - Дурак! Это только начало. Настоящее убийство состоится только тогда, когда будут устранены первые три фигуры. - А что значит настоящее убийство? - поинтересовался Фокс. - Президент. Вы убьете президента США. А потом, поскольку эта жалкая нация уже не в состоянии постоять за себя, приду я, очищу страну от отбросов и покажу всем, что значит крепкая рука. Фокс вздрогнул. Позднее, когда он пересказывал все Райли, он вздрогнул опять. - Глаза, - вновь и вновь повторял Фокс. - У него безумные глаза. - Вот и все, - закончил Райли свой рассказ. - Сейчас он находится на пути в Заднию. В Бостоне он пересядет на рейсовый самолет и к вечеру уже будет на месте. - В вершинах сосен свистел ветер, и Римо впервые ощутил, что на улице мороз. - А теперь можно мы заберем эликсир? - Вы что, с ума сошли? Неужели вы собираетесь проводить операцию после того, как рассказали мне обо всем? - Мы уже не сможем ничего предпринять, - спокойно ответил Райли. - Фокс сбежал, не снабдив нас новой порцией лекарства. Не только морские свинки умирают без инъекций. Римо оглядел строй солдат: они дрожали от холода; глаза ввалились и вокруг них залегли темные круги. Пока Райли говорил, кто-то упал в обморок. Римо подумал о Пози, оставшейся в Шангри-ла. - Вы хотите сказать, что обречены на смерть? Райли пожал плечами. - Может, и нет. Может, Фокс еще вернется. - Тогда с моей стороны будет просто безумием оставить вас в живых! Один из солдат подавился собственной слюной, двое других с выкатившимися глазами упали на землю. - Вы дали слово, - сказал Райли. Римо повернулся к Чиуну. - Присмотри за ящиком, - попросил он. Зачем подошел к солдатам и уничтожил все оружие, какое только смог найти. Затем обыскал каждого и сломал припрятанные пистолеты и ножи. Хотя была не исключена возможность существования тайного оружейного склада где-то под землей. - На сколько вам хватит запаса в ящике? - спросил он. - Дней на пять. - А потом? - Не знаю. Может, существуют какие-то методы лечения. - Райли грустно усмехнулся. - Хотя скорее всего мы умрем. Но если существует такая возможность, я лучше умру через пять дней. - Римо изучающе смотрел на него. - Вы дали слово, - напомнил ему солдат. - Я свое сдержал. Все еще колеблясь. Римо протянул ему ящик. - А теперь поднимайтесь на этот холм. - И он указал на гору, вершина которой уходила в небеса. - И не останавливайтесь на привал. Идите и все. - Слушаюсь, сэр. Райли взял ящик. Римо видел, что колени у него дрожат. Поддерживая более слабых, солдаты, шатаясь, побрели прочь. - Ты вполне мог их убить, - заметил Чиун. - Я знаю. Римо сжал губы. - Тебе следовало их убить. Римо кивнул. - Неужели твое слово так много для тебя значит? - с отвращением произнес Чиун. - Да, - ответил Римо после минутной паузы. Молча они пошли по глубокому снегу. Римо чувствовал, что это может обернуться самой большой ошибкой его жизни. Если он сейчас же не отыщет Фокса, за его ошибку придется расплачиваться президенту США. ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ Харолд Смит прибыл в Шангри-ла на вертолете ВВС. Пилот посадил машину на площадке возле особняка. Огромные лопасти все еще продолжали вращаться, а Смит уже входил в дом. Едва он переступил порог, как ему в нос ударил резкий запах. Он с трудом подавил приступ рвоты и смахнул невольно навернувшиеся на глаза слезы. Зажав нос и рот носовым платком, он настежь распахнул дверь и шагнул в темный дом. Там царила полная тишина, нарушаемая лишь шумом вертолетного винта. Комнаты были пусты, шторы на окнах опущены. Наверное, чтобы сохранить тепло, подумал Смит, глядя на кучи пепла в камине. Из рта у него шел пар. Но несмотря на холод, в здании стоял нестерпимый запах, который становился все сильнее по мере приближения к банкетному залу. Слава Богу, что сейчас зима, подумал Смит. Этот запах запомнился ему по Корее, когда коммунисты вырезали все население и даже скот на территории протяженностью пять миль, чтобы "очистить" ее от ненавистных янки. Смит, тогда еще сотрудник ЦРУ, проходил там с частями регулярной армии США, направляясь в Пхеньян, где должен был получить от своих агентов срочные донесения, которые они не могли переправить по обычным каналам. Когда американцы пришли в деревню, трупы пролежали под палящим солнцем больше трех дней. Запах смерти указывал путь к деревне лучше, чем любой дорожный знак. Посереди деревни стояло приземистое глинобитное строение. Это была единственная постройка среди разбросанных повсюду камней и соломы. Пнув ногой дверь из бамбука и тростника, Смит остановился. Его взору предстали две дюжины трупов, в глазницах которых копошились черви; языки вывалились изо рта и выделялись на распухших лицах черными пятнами - их облепили мухи, и создавалось впечатление, что языки шевелятся. Вонь, царившая в Шангри-ла, до такой степени напомнила Смиту ту глинобитную хижину, что у него задрожали руки. Неужели и Римо здесь? И Чиун? Делай свое дело, приказал он себе, останавливаясь на пороге банкетного зала. Он знал это здесь. Именно отсюда исходил запах. Он мысленно собрался, хотя понимал, что никогда не сможет морально подготовиться к зрелищу, которое должно было предстать его глазам. Зал походил на мавзолей. Тридцать трупов немыслимого возраста расположились на роскошных диванах и креслах, словно гости, собравшиеся на какой-то жуткий праздник смерти. Их одежда отражала целый спектр различных исторических эпох. Девушка в платье по моде двадцатых годов со сморщившимся и помертвевшим под цветастой шляпкой лицом застенчиво прильнула к майору в полной парадной форме времен Первой мировой войны - вместо носа у него зияла черная впадина. Какой-то одетый во фрак мужчина с глазами, напоминавшими сморщенные изюмины, сжимал в