го дерева номера люкс 12-К в отеле "Алек- сандрия" открыл мальчишка, с которым Спейд разговаривал в холле "Бельведера". Спейд сказал добродушно: - Привет. Мальчишка ничего не ответил. Он только распахнул дверь и отошел в сторону. Спейд вошел. Ему навстречу спешил очень толстый человек. Толстяк был толст чудовищно: выпуклости розовых пухлых щек, губ, подбородков, шеи, громадное яйцо живота, со- ставлявшего никак не менее половины тела, перевернутые ко- нусы рук и ног. При каждом его шаге все выпуклости поднима- лись, опускались и дрожали отдельно, словно мыльные пузы- ри, еще не оторвавшиеся от трубки. Его заплывшие жиром тем- ные глаза блестели. На большом черепе виднелись редкие за- витки темных волос. Одет он был в черный шерстяной пиджак, черный жилет, ворот рубашки повязан черным атласным широ- ким галстуком, заколотым розоватой жемчужиной, серые брюки в полоску и лаковые туфли. Говорил он с каким-то гор- ловым мурлыканьем. - Ах, мистер Спейд, - произнес он с выражением, протяги- вая ему жирную лапу, напоминавшую толстую розовую морс- кую звезду. Спейд пожал протянутую руку и, улыбнувшись, сказал: - Здравствуйте, мистер Гутман. Держа руку Спейда, толстяк повернулся, взял его другой ру- кой под локоть и повел по зеленому ковру к зеленому плюше- вому креслу у стола, на котором стояли сифон, стаканы, бутыл- ка виски "Джонни Уокер", коробка сигар "Коронас дель Риц", маленькая простая шкатулочка из желтой пемзы, лежали две газеты. Спейд сел в зеленое кресло. Толстяк стал наполнять стаканы из бутылки и сифона. Мальчишка исчез. Все двери, ведущие в комнату с трех разных сторон, были закрыты. В четвертой сте- не, той, к которой Спейд сидел спиной, было два окна, выходя- щих на Джиари-стрит. - Начнем, пожалуй, с виски, сэр, - промурлыкал толстяк, протягивая Спейду стакан. - Я не доверяю людям, которые ос- терегаются пить. Если человек боится напиться, значит, он не доверяет себе. Спейд с улыбкой взял стакан и слабым кивком поблагода- рил хозяина. Толстяк поднял свой стакан и подержал его про- тив света, падающего из окна. Он причмокнул от удовольствия, увидев бегущие вверх пузырьки, и сказал: - Итак, сэр, за откровенный диалог и взаимопонимание. Они отпили по глотку и опустили стаканы. Посмотрев проницательно на Спейда, толстяк спросил: - Вы неразговорчивый человек? Спейд покачал головой. - Напротив, люблю поговорить. - Прекрасно, прекрасно! - воскликнул толстяк. - Я не до- веряю неразговорчивым людям. Если уж они начинают гово- рить, то чаще всего в неподходящее время и невпопад. Хорошо говорит тот, кто постоянно в этом практикуется. - Лицо его сияло. - Мы поладим, непременно поладим. - Он поставил свой стакан на стол и протянул Спейду коробку "Коронас". - Берите сигару. Спейд взял сигару, откусил конец, прикурил. Тем временем толстяк придвинул другое зеленое кресло поближе к Спейду и поставил большую напольную пепельницу между ним и собой. Затем взял со стола свой стакан, выбрал из коробки сигару и сел в кресло. Его многочисленные выпуклости перестали дро- жать, дрябло улеглись и успокоились. Удовлетворенно вздох- нув, он сказал: - А теперь, сэр, поговорим, если не возражаете. И вы сразу убедитесь, что я люблю поговорить с человеком, который по- нимает в этом толк. - Великолепно. Значит, поговорим о черной птице? Толстяк засмеялся, и в такт этому смеху заколыхались все его жировые складки. - Вы так считаете? - спросил он. И тут же сам ответил: - Обязательно. - Его розовое лицо светилось от удовольст- вия. - Вы мне нравитесь, сэр, мы оба скроены по одному образцу. Никаких околичностей, а сразу быка за рога. "Значит, поговорим о черной птице?" Обязательно поговорим. Мне это по душе. Я сам люблю именно так делать дела. Давайте пого- ворим о черной птице, но сначала, чтобы между нами не оста- валось неясностей, не откажите в любезности ответить на один вопрос - впрочем, может, и излишний. Вы пришли сюда как представитель мисс О'Шонесси? Спейд выдохнул дым так, что он застыл клубом над головой толстяка. Потом хмуро задумался, глядя на обуглившийся кон- чик сигары. Наконец медленно ответил: - Я не могу сказать ни "да", ни "нет". Все еще может изме- ниться, как в ту, так и в другую сторону. - Перестав хмуриться, он поднял глаза на толстяка. - Это зависит от обстоятельств. - Каких? Спейд покачал головой. - Если бы я знал это, то смог бы уверенно ответить "да" или "нет". Сделав глоток из своего стакана, толстяк предположил: - Может, это зависит от Джоэла Кэйро? Быстрое "может" Спейда прозвучало уклончиво. Он тоже отпил из своего стакана. Толстяк, насколько пезволял ему живот, наклонился вперед. Он улыбался и добродушно мурлыкал: - Иначе говоря, весь вопрос в том, кого из них вы предста- вляете? - Можно и так сказать. - Значит, либо она, либо он? - Этого я не говорил. Глаза толстяка заблестели. Он перешел на горловой шепот: - Кто еще замешан в этом деле? Спейд кончиком сигары показал на свою грудь. - Я,- сказал он. Толстяк снова откинулся на спинку кресла, расслабился и облегченно вздохнул. - Превосходно, сэр, - замурлыкал он. - Превосходно. Я люблю людей, которые прямо заявляют, что им небезразличны собственные интересы. Мы все таковы. Я не доверяю тем, кто утверждает противоположное. А тем, кто действительно не за- ботится о собственном интересе и говорит об этом вслух, я не доверяю больше всего, потому что они ослы, и более того, ос- лы, идущие наперекор природе. Спейд выдохнул дым. Лицо его сохраняло выражение учти- вой внимательности. Он сказал: - Угу. А теперь давайте поговорим о черной птице. Толстяк улыбнулся самым добродушным образом. - Давайте, - сказал он. И при этом так сощурился, что от глаз его, спрятанных за припухлостями, остался один только темный блеск. - Мистер Спейд, знаете ли вы, сколько денег можно получить за эту черную птицу? - Нет. Толстяк снова нагнулся и положил жирную розовую руку на подлокотник кресла, в котором сидел Спейд. - Да, сэр, если я скажу вам... ей-богу, если я скажу вам да- же половину... вы назовете меня лжецом. Спейд улыбнулся: - Нет, не назову, даже если и подумаю это про себя. Но если вы все же боитесь такого оборота событий, расскажите просто, что она из себя представляет, а уж деньги я посчитаю сам. Толстяк рассмеялся, - Вы не сможете, сэр. Никто не сможет, если у него нет громадного опыта в вещах подобного рода, а, - здесь он сде- лал выразительную паузу, - вещей подобного рода в мире больше нет. - Его жирные выпуклости снова затряслись и за- прыгали - толстяк опять засмеялся. Неожиданно смех обор- вался. Толстые губы обвисли. Он разглядывал Спейда с при- стальностью близорукого. Потом спросил: - Значит, если я вас правильно понял, вы не знаете, что она из себя представляет? - От удивления он даже заговорил обычным голосом, не мурлыкая. Спейд беззаботно взмахнул сигарой. - Черт возьми, - сказал он спокойно, - я знаю, как она должна выглядеть. Я знаю ее непомерную ценность, поскольку вижу, что вы готовы жизнь за нее отдать. Но я не знаю, что она из себя представляет. - Она не сказала вам? - Мисс О'Шонесси? - Да. Прелестная девушка. - Угу. Не сказала. Глаза толстяка превратились в горящие угольки, еле видные за розовыми складками жира. Он произнес невнятно: - Она должна знать. - Потом добавил: - И Кэйро тоже не сказал? - Кэйро осторожен. Он готов купить ее, но боится сооб- щить мне что-нибудь, чего я еще не знаю. Толстяк облизал губы. - Сколько он предлагает за нее? - спросил он. - Десять тысяч долларов. Толстяк презрительно усмехнулся. - Десять тысяч, причем даже не фунтов, а долларов. Вот вам и грек! Хм! И что вы ответили ему? - Я сказал, что если и отдам ему птицу, то надеюсь взамен получить эти самые десять тысяч. - Вот именно, "если"! Ловко сказано, сэр. - Лоб нахму- рившегося толстяка покрылся новыми морщинами. - Они дол- жны знать, - сказал он почти про себя. - А знают ли? Знают ли они, что представляет из себя черная птица? Каково ваше впечатление? - Не могу вам помочь в этом, - признался Спейд. - Кэй- ро вообще ничего не говорил, а она сказала, что не знает, но я ей не верю. - Это мудро, не доверять ей, - сказал толстяк, но было видно, что мысли его бродят где-то далеко. Он почесал голову. Потом нахмурился так, что его лоб покрылся свежими красны- ми складками. Поерзал в кресле, насколько это позволяли раз- меры кресла и его собственные габариты. Затем закрыл глаза, снова открыл - резко и широко - и сказал Спейду: - Может, они и не знают. - Его розовое лицо-луковица постепенно свет- лело, пока не приняло выражение неизъяснимого блаженст- ва. - Если они не знают... - вскричал он. - Если они не знают, то во всем необъятном мире об этом знаю только я! Спейд натянуто улыбнулся. - Я рад, что пришел туда, куда нужно, - сказал он. Толстяк тоже улыбнулся, но как-то загадочно. Выражение блаженства исчезло с его лица, глаза смотрели настороженно. Лицо превратилось в улыбчивую маску - преграду между его мыслями и Спейдом. Избегая смотреть на Спейда, он бросил взгляд на его стакан. Лицо толстяка просветлело. - Черт возьми, сэр, - сказал он, - у вас же стакан пустой. - Он встал, подошел к столу и, готовя напитки, начал возиться со стаканами, сифоном и бутылкой. Спейд сидел неподвижно, пока толстяк с поклоном и игри- вой фразой "Ах, сэр, это лекарство еще никому не приносило вреда!" не протянул ему вновь наполненный стакан. Тогда Спейд встал и посмотрел на толстяка сверху вниз суровыми ясными глазами. Потом поднял стакан. Сказал отчетливо и с вызовом: - За откровенный диалог и взаимопонимание. Толстяк хихикнул, и они выпили. Толстяк сел. Держа свой стакан у живота двумя руками и улыбаясь Спейду, он сказал: - Да, сэр, это поразительно, но все-таки, видимо, факт, что ни она, ни он не знают точно, что представляет из себя птица, и это, похоже, не знает никто в этом необъятном мире, кроме и за исключением вашего покорного слуги Каспера Гутмана, эск- вайра. - Прекрасно. - Спейд стоял, широко расставив ноги, одну руку он засунул в карман брюк, а в другой держал стакан с вис- ки. - Когда я выслушаю ваш рассказ, нас будет только двое. - Математически все правильно, сэр. - Глаза толстяка заи- скрились, - но, - он заулыбался, - я не уверен, что расскажу вам о птице. - Не валяйте дурака, - сказал Спейд терпеливо. - Вы знаете, что она из себя представляет. Я знаю, где она. Именно поэтому мы и встретились. - Так где же она, сэр? Спейд промолчал. Толстяк сложил губы бантиком, поднял брови и склонил го- лову набок. - Видите ли, - начал он учтиво, - я должен сказать вам то, что знаю, а вы мне то, что знаете, не скажете. Это едва ли спра- ведливо, сэр. Нет, нет, так дела, по-моему, не делаются. Лицо Спейда сделалось бледным и суровым. Он заговорил быстро низким яростным голосом: - Думайте, и побыстрее. Я уж говорил вашему мозгляку, что вам придется найти со мной общий язык. А теперь я говорю вам, что или вы мне сегодня все расскажете, или между нами все кончено. Зачем вы тратите мое время? На кой дьявол мне вы и ваши секреты?! Я в точности знаю, что содержится в под- вальных сейфах казначейства, но что мне за польза от этого? Обойдусь и без вас! Черт с вами! Может, и вы обошлись бы без меня, если бы держались от меня подальше. А теперь поздно. В Сан-Франциско вам без меня не обойтись. Так что вам при- дется решать - да или нет - причем сегодня. Он развернулся и с яростным безрассудством запустил ста- каном в стол. Стакан ударился о столешницу и разбился вдре- безги; капли виски и осколки стекла засверкали на столе и на полу; Спейд как ни в чем не бывало снова повернулся к толстя- ку. Судьба стакана взволновала толстяка не больше, чем Спей- да; он по-прежнему сидел, сложив губы бантиком, подняв бро- ви и склонив голову набок; выражение учтивого внимания не покидало его розоватого лица ни во время выходки Спейда, ни сейчас. Все еще взбешенный Спейд сказал: - И еще одно, я не хочу... Слева от Спейда открылась дверь. Вошел уже знакомый мальчишка. Он закрыл дверь, встал около нее, уронив руки вдоль тела, и посмотрел на Спейда. Глаза его были широко от- крыты, зрачки расширены. - И еще одно, - повторил Спейд, сверля взглядом маль- чишку, - пока думаете, держите этого ублюдка от меня по- дальше. Я убью его. Он мне не нравится. Действует на нервы. Я убью его, как только он сунется ко мне еще раз. Он и пикнуть не успеет. Я его убью. Губы мальчишки сложились в подобие улыбки. Но он не поднял глаз и не проронил ни слова. Толстяк сказал уступчиво - Да, сэр, должен сказать, у вас необузданный темпера- мент. - Темперамент? - Спейд захохотал как безумный. Он по- дошел к креслу, на которое, войдя, положил свою шляпу, взял ее и надел. Вытянул свою длинную руку с толстым указатель- ным пальцем, направленным в живот толстяка. Его гневный го- лос заполнил всю комнату. - Думайте, и хорошенько. Я жду до половины шестого. И тогда вы или играете со мной, или ка- титесь ко всем чертям. - Он опустил руку, мрачно посмотрел на учтивого толстяка, потом на мальчишку и направился к той двери, через которую пришел. Открыв дверь, он обернулся и хрипло сказал: - Половина шестого - потом занавес. Мальчишка, глядя в грудь Спейду, повторил два слова, кото- рые уже дважды произносил в холле отеля "Бельведер". Гово- рил он негромко. Но зло. Спейд вышел, громко хлопнув дверью. Глава 12 Карусель От Гутмана Спейд спускался на лифте. Губы его пересохли, хотя побледневшее лицо и покрылось испариной. Вынимая но- совой платок, он заметил, что рука его дрожит. Он ухмыль- нулся и сказал "Ого!" так громко, что служащий, стоявший у кнопок лифта, повернулся и спросил: - Чем могу помочь, сэр? По Джиари-стрит Спейд дошел до отеля "Палас", где позав- тракал. За стол он сел совершенно спокойным человеком - ни бледности на лице, ни сухости во рту, ни дрожи в руках. Он ел жадно, но без спешки; поев, отправился в контору Сида Уайза. Когда Спейд вошел к Уайзу, тот грыз ноготь и смотрел в окно. Заметив Спейда, он убрал руку ото рта, повернулся к не- му и сказал: - Привет. Бери стул и садись. Спейд поставил стул к заваленному бумагами столу и сел. - К тебе приходила миссис Арчер? - спросил он. - Да. - В глазах Уайза промелькнули едва заметные ис- корки. - Женишься на даме, Сэмми? Спейд раздраженно фыркнул носом. - Боже, теперь еще ты! - проворчал он. Сид устало улыбнулся одними уголками губ: - Если ты не женишься, забот не оберешься. Спейд оторвал взгляд от сигареты и с горечью спросил: - Точнее, ты их не оберешься. Впрочем, для этого ты и су- ществуешь. Что она сказала тебе? - О чем? - О чем угодно, что я должен знать. Уайз провел рукой по волосам, стряхнув перхоть себе на плечи. - Она сказала, что хотела развестись с Майлзом, чтобы... - Это я знаю, - прервал ее Спейд. - Переходи к тому, че- го я не знаю. - Откуда мне знать, разрешила ли бы она? - Перестань вилять, Сид. - Спейд поднес пламя зажигалки к сигарете. - Говори мне только то, что она просила от меня утаить. Уайз бросил на Спейда укоризненный взгляд. - Ну что ты, Сэмми, - начал он. - Разве так можно... Спейд воздел глаза к небу и зарокотал: - Господи! Вот мой адвокат, который зарабатывает на мне немалые деньги, но, чтобы получить необходимые сведения, я должен становиться перед ним на колени. - Он посмотрел на Уайза. - Как ты думаешь, зачем я послал ее к тебе? Уайз скорчил усталую гримасу. - Еще один такой клиент, как ты, - сказал он жалобным то- ном, - и я попаду в больницу или в тюрьму. - Не одних же клиентов туда отправлять! Она сказала тебе, где была той ночью, когда его убили? - Да. - Где? - Следила за ним. Спейд выпрямился на стуле и моргнул. Потом удивленно воскликнул: - Черт их поймет, этих женщин! - Он засмеялся, снова раз- валился на стуле и спросил: - Что же она увидела? Уайз покачал головой. - Немного. Майлз зашел в тот вечер домой поужинать и, чтобы подразнить ее, сказал, что уходит в отель "Сент-Марк" на свидание к девушке и что у Ивы есть шанс получить вожде- ленный развод. Сначала она решила, что он просто хочет по- злить ее. Он знал... - Я знаю историю их отношений, - сказал Спейд. - Пере- ходи к тому, что делала она. - Хорошо, но ты не даешь мне и слова сказать. Когда Майлз ушел, ей вдруг пришло в голову, что, может быть, он и в самом деле отправился на свидание. Ты знаешь Майлза. От не- го можно было ожидать... - На описание характера Майлза тоже можешь не тратить время. - Зачем я вообще тебе что-нибудь рассказываю? - воскли- кнул адвокат - Она вывела машину из гаража, подъехала к "Сент-Марку" и, остановившись напротив, стала ждать. Нако- нец увидела его и поняла, что он следит за мужчиной и девуш- кой, которые вышли из отеля незадолго перед ним, - она гово- рит, что это была та самая девушка, которую она видела с то- бой прошлой ночью. Так она убедилась, что Майлз работает, а за ужином лишь разыгрывал ее. Мне кажется, это открытие и огорчило, и разозлило ее - во всяком случае, мне она расска- зывала об этом с нескрываемой досадой. За Майлзом она еха- ла достаточно долго и, окончательно убедившись, что он занят делом, отправилась к тебе. Тебя дома не оказалось. - В котором часу это было? - спросил Спейд. - Когда она была у тебя? В первый раз между половиной десятого и десятью вечера. - В первый раз? - Да. Она поездила по городу с полчаса и снова вернулась к твоему дому. Это уже было где-то в половине одиннадцато- го. Тебя все еще не было, она снова уехала в центр города и, чтобы убить время до полуночи, когда она надеялась застать тебя, пошла в кино. Спейд нахмурился. - В половине одиннадцатого? - Так она говорит - на Пауэл-стрит есть кинотеатр, кото- рый работает до часу ночи. Судя по ее словам, она не хотела возвращаться домой до прихода Майлза. Если он возвращался домой около полуночи или позже и не заставал ее дома, то приходил в бешенство. Она проторчала в кинотеатре до закры- тия, - Уайз говорил теперь медленнее и с еле заметной иро- нией. - Она говорит, что решила больше не ездить к тебе до- мой - не была уверена, что тебе понравится столь поздний ви- зит. И поэтому поехала в закусочную Тейта на Эллис-стрит, по- ела там и отправилась домой. - Уайз откинулся на спинку кре- сла и ждал, что скажет Спейд. Лицо Спейда ничего не выражало. Он спросил: - Ты веришь ей? - А ты нет? - ответил Уайз. - Откуда мне знать? Откуда мне знать, что вы вдвоем не вы- думали все это, чтобы запудрить мне мозги? Уайз улыбнулся. - Откуда тебе знать, Сэмми, что ты не выбрасываешь день- ги на ветер? - Денег на ветер я не выбрасываю. Ладно, что было даль- ше? Майлза дома не оказалось. Было уже по крайней мере два часа ночи, никак не меньше, и его уже не было в живых. - Майлза дома не оказалось, - подтвердил Уайз. - Это, кажется, снова взбесило ее - она, видишь ли, не смогла прий- ти домой позже него, чтобы бесился он. Поэтому она снова вы- вела машину из гаража и снова поехала к тебе. - А меня дома не было. Я в это время осматривал труп Майлза. Боже, что за карусель устроила она той ночью. А даль- ше? - Она приехала домой, а мужа все не было, и, когда она стала раздеваться, в дверь постучала твоя посыльная с извес- тием о смерти Майлза. Спейд не проронил ни слова, пока не свернул новую сигаре- ту и не прикурил ее. Потом сказал: - Правдоподобная история. Она не противоречит большин- ству фактов. Уайз снова провел рукой по волосам, высыпав на плени но- вую порцию перхоти. Он с любопытством посмотрел в глаза Спейду и спросил: - Но ты все-таки не веришь? Спейд вынул сигарету изо рта. - Дело не в том, Сид, верю я или не верю. Я ничего не знаю наверняка. Губы адвоката скривились в ухмылке. Он устало повел пле- чами и сказал: - Все правильно - я тебя продал. Почему бы тебе не поис- кать честного адвоката, которому бы ты доверял? - Таких уже нет. - Спейд встал. И презрительно хмык- нул. - Обидчивый стал, да? У меня мало забот, я еще теперь должен думать, как бы не задеть тебя ненароком. Чем я прови- нился? Забыл преклонить колени перед входом? Сид Уайз улыбнулся примирительно. - Сукин сын! - сказал он. Когда Спейд пришел в контору, Эффи Перин стояла посре- ди приемной. Она озабоченно посмотрела на него и спросила: - Что случилось? Лицо Спейда посуровело. - О чем ты? - Почему она не приехала? Спейд в два прыжка очутился рядом с Эффи Перин и схва- тил ее за плечи. - Она к тебе не приехала? - проорал он в ее испуганное ли- цо. Она энергично затрясла головой. - Я ждала ее, ждала, а ее все не было, дозвониться до тебя по телефону я не смогла, вот и примчалась сюда. Спейд оставил ее плечи в покое, засунул руки глубоко в кар- маны брюк, остервенело прорычал: "Еще одна карусель" - и ушел в свой кабинет. Но вскоре вышел в приемную. - Позвони своей матери, - приказал он. - Может, она уже приехала. Пока девушка звонила, он ходил взад и вперед по комнате. - Ее нет, - сказала она, повесив трубку. - Ты... ты посадил ее в такси? Он проворчал что-то, по-видимому означавшее "да". - Ты уверен, что... Ее наверняка выследили! Спейд перестал ходить по комнате. Он уперся руками в бока и гневно уставился на девушку. Сказал громко и грубо: - Никакого хвоста за ней не было. Ты что, считаешь меня мальчишкой? Я убедился, что слежки нет, еще до того, как по- садил ее в такси, я проехал с ней дюжину кварталов, чтобы лишний раз удостовериться в этом, а когда вышел из такси, для полной гарантии ехал за ней еще с полдюжины кварталов. - Да, но... - Но она к тебе не приехала. Ты мне уже говорила об этом. Я верю тебе. Может, ты думаешь, я подозреваю, что она на са- мом деле у тебя? Эффи Перин фыркнула. - А вот теперь ты и вправду ведешь себя как мальчиш- ка-несмышленыш. Спейд громко ожашлялся и пошел к выходу. - Я найду ее, даже если для этого придется перерыть все мусорные свалки, - сказал он. - Жди меня здесь, пока я не приду или не позвоню. Черт возьми, нам давно пора сделать что-нибудь толковое. Он дошел уже до середины коридора, но потом вернулся в контору. Эффи Перин сидела за своим столом. Он сказал: - Ты же знаешь, на меня не стоит обращать внимания, ког- да я говорю таким образом. - Если ты думаешь, что я хоть когда-нибудь обращаю на тебя внимание, то ты рехнулся, - ответила она. - Только, - она дотронулась до своих плеч, и губы ее неуверенно дерну- лись, - я не смогу носить вечерние платья по крайней мере две недели, медведь проклятый. Простодушно ухмыльнувшись, он сказал: - Я неисправим, дорогая. - Потом театрально поклонился и вышел из конторы. На угловой стоянке было два желтых такси. Их водители беседовали, стоя неподалеку от своих машин. Спейд спросил: - Не знаете, где блондин с красным лицом, который был здесь в полдень? - Повез пассажира, - ответил один из них. - Он вернется сюда? - Наверное. Другой водитель, кивнув, сказал: - А вон и он сам едет. Пока краснолицый блондин припарковывался и выходил из машины, Спейд стоял поодаль на тротуаре. Потом подошел к водителю. - В полдень я сел в ваше такси с дамой. Мы поехали по Стоктон-стрит, потом по Сакраменто и Джоунз-стрит, где я и вышел. - Точно, - сказал краснолицый, - я помню. - Я попросил вас отвезти ее на Девятую авеню. Но вы ее ту- да не привезли. Куда вы ее дели? Водитель потер щеку грязной рукой и с недоверием поко- сился на Спейда. - Ничего не помню. - Все в порядке, - заверил его Спейд, протягивая свою ви- зитную карточку - Если сомневаетесь, можем подъехать в контору и получить "добро" вашего начальства. - Да нет. Я отвез ее на Морской вокзал. - Одну? - Да. С кем же еще? - По дороге никуда не заезжали? - Нет. Дело было так: когда я высадил вас, мы снова выеха- ли на Сакраменто, а на углу Полк-стрит она постучала в стекло и сказала, что хочет купить газету, поэтому я притормозил и свистнул мальчишке-газетчику, у которого она и купила свою газету. - Какую? - "Колл". Я поехал дальше по Сакраменто, но как только мы пересекли Ван Несс-стрит, она снова постучала в стекло и попросила отвезти ее к Морскому вокзалу. - Она не показалась вам взволнованной или вообще не- обычной? - Нет, ничего такого не заметил. - А что было, когда вы подъехали к Морскому вокзалу? - Она расплатилась, и все. - Ее там никто не ждал? - Даже если кто и ждал, я никого не видел. - В какую сторону она пошла? - На Морском вокзале? Не знаю. Может, поднялась наверх, может, куда еще пошла. - А газету с собой взяла? - Да, она сунула ее под мышку, когда расплачивалась. - На какой странице была развернута газета: на розовой или на белой? - Ну, вы много хотите, кэп, этого я не помню. Спейд поблагодарил водителя и со словами "На сигареты" сунул ему в руку серебряный доллар. Спейд купил "Колл" и, чтобы спрятаться от ветра, зашел в вестибюль какого-то учрежденческого здания. Он быстро пробежал заголовки первой, второй и третьей по- лос. На четвертой полосе взгляд его на мгновение задержался на заголовке "Арестован по подозрению в подделке докумен- тов", а на пятой - "Юноша из Саут-Бей пытался покончить с собой". На шестой и седьмой полосах ничто не привлекало его внимания. На восьмой его внимание ненадолго привлек заго- ловок "После перестрелки в Сан-Франциско по подозрению в грабежах арестованы трое подростков", а потом он листал га- зету не останавливаясь до тридцать пятой страницы, на которой печатались прогнозы погоды, расписание прибытия судов, эко- номические новости, сведения о разводах, бракосочетаниях и некрологи. Он прочитал список скончавшихся, пробежал глаза- ми тридцать шестую и тридцать седьмую полосы с финансовы- ми новостями - а затем настала очередь тридцать восьмой, и последней. Не найдя ничего интересного, Спейд вздохнул, сло- жил газету, запихнул ее в карман пиджака и скрутил сигарету. Минут пять он хмуро курил в вестибюле, уставясь в пустоту. Потом вышел на Стоктон-стрит, остановил такси и поехал в пансион "Коронет". В квартиру Бриджид О'Шонесси он попал, воспользовав- шись полученным от нее ключом. Голубое платье, которое она носила накануне, лежало на кровати. Голубые чулки и туфли валялись на полу. Красивая шкатулочка, бывшая в ящике туа- летного столика, теперь стояла пустой на столике - украшения из нее забрали. Спейд нахмурился, облизал губы, обошел ком- наты, все тщательно осматривая, но ни к чему не притраги- ваясь, спустился вниз и снова поехал в центр. В дверях здания, где помещалась его контора, Спейд стол- кнулся с мальчишкой, которого совсем недавно видел у Гутма- на. Загородив ему дорогу, мальчишка сказал: - Пошли. Он прислал за тобой. Мальчишка держал руки в карманах плаща, карманы замет- но топорщились. Спейд ухмыльнулся и с издевкой произнес: - Я не надеялся увидеть вас ранее пяти часов двадцати пяти минут. Надеюсь, я не заставил вас долго ждать. Мальчишка поднял глаза до губ Спейда и сказал сдавлен- ным, словно от боли, голосом: - Поговорим еще - скоро ты у меня начнешь выковыри- вать свинец из пупка. Спейд издал довольный смешок. - Чем мельче жулик, тем смачнее треп, - сказал он весе- ло. - Пошли. По Саттон-стрит они шли рядом. Мальчишка не вынимал рук из карманов плаща. Квартал они прошли молча. Затем Спейд вежливо поинтересовался: - Давно перестал белье с веревок воровать, сынок? Мальчишка сделал вид, что не слышал вопроса. - Тебе не приходилось?.. - начал Спейд и осекся. В его желтоватых глазах заплясали игривые чертенята. Больше он с мальчишкой не заговаривал. Они добрались до "Александрии", поднялись на двенадца- тый этаж и по длинному пустому коридору пошли к апартамен- там Гутмана. Когда до двери Гутмана оставалось несколько шагов, Спейд чуть приотстал. Потом вдруг резко шагнул в сторону и схватил мальчишку сзади за руки чуть пониже локтей. Он силой отвел его руки вперед - полы плаща задрались. Мальчишка изви- вался, пытаясь вырваться, но в ручищах взрослого мужчины он был беспомощен - удар ногой попал в пустоту. Спейд приподнял мальчишку и рывком снова опустил его на пол. Толстый ковер приглушил звук удара. В момент удара ру- ки Спейда скользнули к запястьям мальчишки. Стиснув зубы, тот продолжал сопротивляться, но ни высвободиться, ни поме- шать Спейду опускать руки все глубже в карманы своего плаща он не мог. Слышался только скрип зубов мальчишки да тяже- лое дыхание Спейда. На какое-то время они оба застыли в напряжении, а потом вдруг руки мальчишки обмякли. Спейд отпустил их и отступил в сторону. В каждой руке он теперь держал по большому авто- матическому пистолету. Мальчишка повернулся к Спейду. Лицо его стало белее ме- ла. По-прежнему держа руки в карманах плаща, он молча смо- трел в грудь Спейда. Опустив пистолеты себе в карманы, Спейд презрительно ух- мыльнулся: - Пошли, шеф обязательно погладит тебя по головке. Они подошли к двери Гутмана, и Спейд постучал. Глава 13 Дар императора Дверь открыл Гутман. Лицо его сияло радостной улыбкой. Протягивая руку, он сказал: - Входите, сэр! Благодарю, что пришли. Прошу. Спейд пожал протянутую руку и вошел. Мальчишка вошел следом. Толстяк закрыл дверь. Спейд вынул из карманов пис- толеты мальчишки и протянул их Гутману. - Держите. Вы зря разрешаете ему бегать по городу с таки- ми игрушками. Как бы чего не вышло. Толстяк весело засмеялся и взял пистолеты. - Ладно, ладно, - сказал он. - Что случилось? - спросил он, переводя взгляд на мальчишку. Ответил Спейд: - Одноногий калека-газетчик взял да и отнял игрушки у ва- шего щенка, но я его в обиду не дал. Бледный как полотно телохранитель молча взял пистолеты у Гутмана и опустил их в свои карманы. Гутман снова засмеялся. - Ей-богу, - сказал он Спейду, - вы удивительный чело- век, я не жалею, что познакомился с вами. Входите. Садитесь. Разрешите, я повешу вашу шляпу. Мальчишка вышел в правую от входа дверь. Толстяк усадил Спейда в зеленое кресло около стола, всу- чил ему сигару, дал прикурить, смешал виски с содовой, один стакан протянул Спейду и, держа в руке другой, уселся напро- тив гостя. - А теперь, сэр, - сказал он, - надеюсь, вы позволите мне принести извинения за... - Ничего страшного, - сказал Спейд. - Давайте погово- рим о черной птице. Толстяк склонил голову набок и посмотрел на Спейда не- жным взглядом. - Отлично, сэр, - согласился он. - Давайте. - Он отпил глоток из своего стакана. - Я уверен, что более удивительно- го рассказа вам в жизни еще не приходилось слышать, хотя отлично понимаю, что человек вашего масштаба и вашей профессии успел наслушаться удивительных историй. Спейд вежливо кивнул. Толстяк прищурился и спросил: - Что вы знаете, сэр, об ордене госпиталя святого Иоанна в Иерусалиме, который позднее был известен как орден Родос- ских рыцарей и под многими другими именами? Спейд помахал сигарой. - Немного. Только то, что помню из школьной истории... крестоносцы или что-то с ними связанное. - Очень хорошо. Значит, вы не знаете, что Сулейман Вели- колепный выгнал их с острова Родос в 1523 году? - Нет. - Так вот, сэр, он это сделал, и орден обосновался на Кри- те. Они оставались там семь лет, до 1530 года, когда им удалось убедить императора Карла V отдать им, - Гутман поднял три пухлых пальца и пересчитал их, - Мальту, Гоцо и Триполи. - Да ну? - Да, сэр, но на следующих условиях: первое, они дол- жны были каждый год выплачивать императору дань в виде одного, - он поднял палец, - сокола в знак того, что Маль- та остается собственностью испанской короны; второе, пос- ле их ухода с Мальты она должна была возвратиться под юрисдикцию Испании. Понимаете? Он отдал им Мальту, но только чтобы жить самим; ни подарить ее, ни продать они не могли. - Ясно. Толстяк обежал взглядом все три закрытые двери, пододви- нул свое кресло на несколько дюймов ближе к Спейду и сни- зил голос до хриплого шепота: - Вы имеете хотя бы самое общее представление о неве- роятных, неисчислимых богатствах ордена в то время? - Если я не ошибаюсь, - сказал Спейд, - они тогда непло- хо устроились. Гутман улыбнулся снисходительно. - Неплохо, - это мягко сказано. - Он перешел на еще бо- лее тихий и более мурлыкающий шепот. - Они купались в бо- гатстве, сэр. Вы не можете себе этого представить. Никто из нас не может этого представить. Многие годы они грабили са- рацинов и награбили несметные сокровища - отборный жем- чуг, драгоценные металлы, шелка, слоновую кость. Вы же знае- те, что священные войны для них, так же как и для тамплиеров, были прежде всего делом наживы. Итак, император Карл отдал им Мальту, взамен потребовав чисто символическую плату - одну скромную птичку в год, - продолжал Гутман. - И было ли что-нибудь естественнее для этих непередаваемо богатых рыцарей, чем подумать о том, как лучше выразить свою благо- дарность императору? И они, сэр, об этом подумали. Кому-то из них пришла в голову счастливая мысль вместо одной скромной живой птички послать Карлу в качестве платы за первый год роскошного золотого сокола, с головы до ног украшенного самыми лучшими драгоценными камнями из хранилищ ордена. А они - не забывайте, сэр, - были вла- дельцами самых крупных сокровищ в Азии. - Гутман пере- стал шептать. Его вкрадчивые темные глаза внимательно изу- чали спокойное лицо Спейда. - Ну, сэр, что вы об этом ду- маете? - Пока ничего. Толстяк самодовольно улыбнулся. - Это исторические факты не из школьной истории, не из истории мистера Уэллса, но все же из истории. - Он на- клонился вперед. - Архивы ордена с XII века и по сию пору находятся на Мальте. В них, конечно, не все сохранилось, но они содержат не менее трех, - он выставил три пальца, - прямых или косвенных ссылок на драгоценного сокола. В книге Ж. Делавилля Ле Ру "Архивы ордена св. Иоанна" есть ссылка на этого сокола, пусть косвенная, но все же ссылка. В неопубликованном - из-за незавершенности вследствие смерти автора - дополнении к "Происхождению института духовно-рыцарских орденов" Паоли ясно и недвусмысленно приводятся все те факты, о которых я вам только что расска- зал. - Прекрасно, - сказал Спейд. - Прекрасно, сэр. По приказу Великого Магистра ордена Вилльерса де л-Ильд д-Адана турецкие рабы сделали эту драго- ценную птицу в замке святого Анджело, и вскоре ее отослали Карлу, который в то время находился в Испании. Галерой, кото- рая везла птицу, командовал член ордена французский рыцарь Кормье или, по другим источникам, Корвер. - Его голос снова опустился до шепота. - До Испании птичка так и не долете- ла. - Он улыбнулся, не разжимая губ, и спросил: - Вы слыша- ли о Барбароссе, Красной Бороде, Каир-ад-Дине? Нет? Это знаменитый предводитель морских пиратов, обосновавшийся в то время в Алжире. И он, сэр, захватил галеру и забрал птицу. Птица попала в Алжир. Это факт. Французский историк Пьер Дан приводит его в одном из своих писем из Алжира. Он пи- сал, что птица находилась в Алжире более сотни лет, пока ее не увез оттуда сэр Фрэнсис Верней, английский авантюрист, кото- рый какое-то время плавал с алжирскими пиратами. Может, это и неправда, но Пьер Дан верил в это, и для меня этого до- статочно. В книге леди Фрэнсис Верней "Мемуары семьи Верней в XVII веке" птица не упоминается. Я проверял. И совершенно определенно, что, когда сэр Фрэнсис умирал в мессинской больнице в 1615 году, сокола у него не было. Он разорился вчистую. Но, сэр, нет никакого сомнения в том, что птица ока- залась в Сицилии. Там она в конце концов стала собствен- ностью Виктора Амадея II вскоре после его коронации в 1713 году и была одним из его свадебных подарков невесте, когда он женился в Шамбери после отречения от престола. Это факт, сэр. Сам Карутти, автор "Истории царствования Виктора Ама- дея II", подтверждал его. Может быть, они - Амадей и его жена - взяли птицу с со- бой в Турин, когда он попытался вновь занять престол. Но как бы то ни было, в следующий раз она появляется уже в руках испанца, который участвовал во взятии Неаполя в 1734 году, - отца дона Хозе Монино-и-Редондо, графа Флоридабланки, главного министра Карла III. Нет никаких причин сомневаться, что она пробыла в этой семье, по крайней мере, до конца Пер- вой Карлистской войны в 1740 году. Затем она объявляется в Париже как раз в то время, когда туда из Испании бежали мно- гие карлисты. Один из них, видимо, и привез ее туда. Неважно, кем он был, ибо совершенно ясно, что о ее истинной ценности он и понятия не имел. Во время Карлистской войны птицу из предосторожности покрыли каким-то составом, после чего она превратилась в обыкновенную черную статуэтку. И в этом об- личье, сэр, она целых семьдесят лет переходила в Париже от одного дельца к другому - глупцы не понимали, с каким со- кровищем они имеют дело. Толстяк улыбнулся и горестно покачал головой. Потом про- должил: - Семьдесят лет, сэр, эта несравненная драгоценность, если так можно выразиться, прозябала в трущобах Парижа. Так про- должалось до 1911 года, когда греческий делец Харилаос Конс- тантинидис наткнулся на нее в одной из захудалых лавчонок. Харилаос быстро раскусил, что попало ему в руки. У него пора- зительный нюх на такие вещи. Именно Харилаос, сэр, просле- дил большую часть истории этого несравненного сокровища и точно установил его происхождение. Я узнал об этом и выда- вил из него почти все сведения, хотя кое-какие детали мне и пришлось потом добавить самому. Харилаос, сэр, не спешил продавать птицу. Он знал, что, не- смотря на невероятную стоимость самих драгоценностей, цена вещи вырастет до баснословных размеров, если удастся не- опровержимо установить ее подлинное происхождение. Воз- можно, он намеревался вести дело с одним из современных богатых наследников старого ордена - Английским орденом святого Иоанна Иерусалимского, прусским Iohanniterorden^2, а то и с французским или итальянским потомками суверенного Мальтийского ордена. Толстяк поднял свой стакан, улыбнулся, увидев, что он пуст, и вновь встал налить виски себе и Спейду. - Ну что, постепенно начинаете мне верить? - спросил он, наливая содовую из сифона. - Я никогда не говорил, что не верю вам. - Вы не говорили, - усмехнулся Гутман. - Говорил ваш вид. - Он сел, отпил большой глоток, вытер рот носовым плат- ком. - Чтобы обезопасить себя на время исторических штудий, Харилаос покрыл птицу новым слоем эмали, придав ей тот вид, который она имеет сейчас. Ровно через год после того, как он приобрел сокола, или месяца через три после его вынужденно- го признания мне, находясь в Лондоне, я прочитал в "Тайме", что его дом ограблен, а сам он убит. Уже на следующий день я был в Париже. - Он сокрушенно покачал головой. - Птица ис- чезла. Бог свидетель, сэр, я просто обезумел от ярости. Я был уверен, что никто больше не знает, что представляет собой чер- ная птица. Что, кроме меня, грек не рассказал об этом никому. Из его дома было украдено очень много вещей. Это укрепляло меня во мнении, что вор забрал птицу вместе с остальной до- бычей, не подозревая о ее настоящей ценности. Потому что, смею вас уверить, человек, знающий истинную цену птице, не стал бы марать руки ни о что другое, кроме разве что драгоцен- ностей короны. Он закрыл глаза и самодовольно улыбнулся какой-то своей мысли. Открыв глаза, он сказал: - Это было семнадцать лет назад. Как видите, сэр, у меня ушло семнадцать лет, чтобы напасть на след сокола, но в конце концов мне это удалось. Я не из тех, кто легко отчаивается. - Улыбка его стала шире. - Я хотел найти эту птицу и нашел ее. Я хочу иметь ее, и она у меня будет. - Он осушил свой стакан, снова вытер губы и спрятал платок в карман. - Я шел по следу птицы, и он привел меня в дом русского генерала Кемидова в пригороде Константинополя. Генерал понятия не имел, каким сокровищем он обладает. Для него сокол был черной эмалиро- ванной фигуркой, и только, но из-за своей строптивости - ес- тественной строптивости русского генерала - он не захотел продать мне ее, когда я предложил ему сделку. Возможно, я чуть переусердствовал. Не знаю. Только знаю, что очень хотел получить птицу и боялся, как бы этот солдафон не принялся ее исследовать и не отковырнул часть эмали. Поэтому-то я и пос- лал к нему... м-м-м... своих агентов. И они, сэр, добыли птицу, но я ее так и не получил. - Он встал и с пустым стаканом подо- шел к столу. - Но я получу ее. Ваш стакан, сэр. - Значит, птица принадлежит не кому-нибудь из вас,