только что-то очень серьезное. Александр воспользовался тем, что отец отвлекся, и двумя молниеносными ударами уложил Джонни Кейджа. Худ-старший встал. Теперь настала очередь Шарон широко раскрыть глаза. - Мужской разговор, - пояснил Худ, на ходу ласково погладив Шарон по спине. Установленный в спальне стационарный телефон был подсоединен к линии правительственной связи. Худ разговаривал недолго, ровно столько, сколько советнику президента по национальной безопасности потребовалось, чтобы сообщить о взрыве в Сеуле и о предстоящем совещании у президента. Вошла Шарон. В спальню доносились отзвуки поединка, который Александр вел с компьютером. - Жаль, что я не слышала крика мальчика. Худ сбросил пижаму и натянул брюки. - Все в порядке. Я не спал. Шарон кивком показала на телефон. - Что-нибудь серьезное? - Террористический акт в Сеуле, взрыв бомбы. Пока это все, что мне известно. Шарон зябко потерла предплечья. - Между прочим, ты не прикасался ко мне в постели? Худ взялся за сорочку, которая висела на ручке двери гардероба, и чуть заметно улыбнулся: - Я подумывал об этом. - М-м-м... Должно быть, это мне приснилось. Я могла бы поклясться, что чувствовала твою руку. Сидя на кровати, Худ сунул ноги в туфли. Шарон села рядом и, пока муж завязывал шнурки, гладила его по спине. - Пол, знаешь, что нам нужно? - Отпуск, - ответил Худ. - Не просто отпуск. Такой отпуск, который мы могли бы провести где-нибудь далеко и только вдвоем. Худ встал и взял с ночного столика наручные часы, бумажник, ключи и пропуск. - Когда я проснулся, у меня мелькнула точно такая же мысль. Шарон промолчала, на ее лице можно было все прочесть и без слов. - Обещаю, у нас будет отпуск, - сказал Пол, целуя жену в лоб. - Я люблю тебя, и как только я спасу мир, мы отправимся исследовать один из его далеких уголков. - Позвонишь? - спросила Шарон, провожая мужа до двери. - Обязательно, - сказал Худ. Он через ступеньку сбежал по лестнице и исчез в парадной двери. Отъехав от тротуара, Худ набрал номер Майка Роджерса и включил громкую связь. Едва замолк первый звонок, как на другом конце линии взяли трубку. Роджерс молча ждал. - Майк? - Да, Пол, - отозвался Роджерс. - Я слышал. Где он мог слышать? Худ нахмурился. Роджерс ему нравился, иногда он даже восхищался своим заместителем, а еще чаще зависел от него. Худ говорил, что подаст в отставку в тот же самый день, когда застанет двухзвездного генерала врасплох, потому что был уверен, что лучшего профессионала просто не может быть. - Кто тебе сообщил? - спросил Худ. - Кто-нибудь с сеульской базы? - Нет, - ответил Роджерс. - Я все видел по Си-эн-эн. Худ помрачнел еще больше. Хотя он сам страдал от бессонницы, изредка ему казалось, что Роджерс вообще не нуждается во сне. Может быть, у холостяков запас энергии больше, а может, генерал заключил союз с дьяволом. Ответ на этот вопрос можно будет получить, если Роджерса наконец подцепит одна из его двадцатилетних подружек или если он еще шесть с половиной лет проживет в холостяках. Поскольку телефон в автомашине не был защищен от подслушивания, Худу пришлось говорить с Роджерсом обиняками. - Майк, я еду к боссу. Не знаю, что он хочет, но на всякий случай держи команду "Страйкер" в состоянии боевой готовности. - Неплохая мысль. У тебя есть основания полагать, что наконец-то он позволит нам поиграть за рубежом? - Ни малейших, - ответил Худ. - Но если он решит, что настало время с кем-то поговорить всерьез, то по крайней мере вести этот разговор будем мы. - Это мне нравится, - сказал Роджерс. - Как заметил лорд Нельсон перед Копенгагенским сражением: "Запомните! Ни за какие деньги я не хотел бы оказаться в другом месте". Худ положил трубку. Замечание Роджерса почему-то оставило неприятный осадок. Впрочем, Худ быстро забыл о нем, потому что нужно было связаться с ночным помощником директора Куртом Хаудауэем и приказать тому собрать всю команду в офисе центра к пяти тридцати. Худ попросил его также попытаться найти Грегори Доналда, который был приглашен на сеульские торжества. Оставалось только надеяться, что с Доналдом ничего не произошло. Глава 9 Вторник, 18 часов 10 минут, Сеул Грегори Доналда подбросило взрывной волной, и он опустился тремя рядами ниже. Ему повезло: он приземлился на кого-то, что смягчило удар. Его невольной спасительницей оказалась довольно крупная женщина. Она пыталась подняться, и Доналд скатился, стараясь не задеть лежавшего рядом молодого человека. - Прошу прощения, - сказал он, наклонившись к женщине. - С вами все в порядке? Женщина ничего не ответила, даже не подняла головы. Лишь когда Доналд обратился к ней во второй раз, он заметил, что в ушах у него стоит громкий звон. Он потрогал уши - крови не было, но по опыту Доналд знал, что слух восстановится далеко не сразу. С минуту он сидел на полу, собираясь с мыслями. Сначала решил, что по какой-то причине рухнула трибуна для почетных гостей, но трибуна была цела. Потом он вспомнил оглушительный грохот, за которым последовал сильнейший толчок, сбросивший его вниз. Доналд быстро обретал способность здраво рассуждать. Бомба. Очевидно, это был взрыв бомбы. Он резко повернул голову направо, посмотрел на бульвар. Сунджи! Доналд неуверенно поднялся, несколько секунд постоял неподвижно, чтобы удостовериться, что он не теряет сознание, потом бросился с трибуны на улицу. В воздухе висело плотное облако поднятой взрывом пыли, и в любом направлении было невозможно разглядеть что-либо дальше двух футов. На трибуне и на улице Доналд проходил мимо десятков, сотен людей. Одни сидели в шоковом состоянии, другие кашляли, стонали и размахивали перед лицом руками, третьи пытались встать или выбирались из-под обломков. Повсюду лежали изрешеченные осколками окровавленные тела. Доналд сочувствовал раненым, но не мог остановиться. Прежде всего ему нужно было убедиться, что Сунджи жива. Сквозь неумолчный шум в ушах прорезался вой сирен, и Доналд остановился, отыскивая мигающие красные огни машин "скорой помощи". Они должны были ехать со стороны бульвара. Заметив машины, он неверной, спотыкающейся походкой побрел сквозь облака пыли, то и дело натыкаясь на крупные куски искореженного металла или на тела убитых и неуклюже их обходя. Ближе к бульвару Доналд услышал приглушенные крики, увидел нечеткие фигуры людей в белых медицинских халатах и в синей форме полиции. Едва не врезавшись в борт перевернувшегося грузовика, Доналд замер. Массивный металлический обод колеса еще медленно вращался; словно темные водоросли с древнего галеона, с колеса свисали клочья резины. Доналд перевел взгляд вниз и только теперь понял, что уже стоит на бульваре. Он сделал шаг назад и бросил взгляд направо. Нет, не здесь. Она бежала от универсама "Йи". Кто-то схватил его за руку, и Доналд вздрогнул. Он повернулся и увидел молодую женщину в белом халате. - Господин, вы не ранены? Доналд прищурился и показал на ухо. - Я спрашиваю, вы не ранены? Доналд покачал головой. - Позаботьтесь о других, - крикнул он. - Мне нужно поскорее попасть к универсаму. Женщина недоверчиво смотрела на Доналда. - Господин, вы уверены, что у вас все в порядке? Доналд кивнул, мягко отрывая ее пальцы от своей руки. - Я чувствую себя хорошо. В момент взрыва здесь проходила моя жена, мне нужно ее найти. Женщина окинула Доналда странным взглядом и сказала: - Это и есть универсам "Йи", господин. Она отошла, чтобы помочь кому-то, прислонившемуся к почтовому ящику. Доналд сделал несколько шагов и поднял голову. Слова женщины оглушили его, словно еще один взрыв, он безуспешно пытался набрать воздуха в свои будто сжатые тисками легкие. Теперь он понял, что взрывная волна не только перевернула грузовик, но и вдавила его в фасад универсама. Доналд плотно сомкнул веки, сжал руками виски и резко потряс головой, пытаясь не думать о том, что могло его ждать на противоположной стороне улицы. С Сунджи ничего не произошло, уверял он себя. Она везучая, они всегда это знали. Девушка, которая неизменно выигрывает в лотереях. Которая выбирала верную лошадь. Которая вышла замуж за него. С ней все в порядке. Должно быть все в порядке. Кто-то опять взял Доналда за руку, и он резко обернулся. Длинные черные волосы испачканы в чем-то белом, бежевое платье все в грязи, но это была Сунджи, рядом с Доналдом стояла улыбающаяся Сунджи! - Слава Богу! - воскликнул Доналд и крепко обнял жену. - Я так беспокоился, Сун! Слава Богу, что все позади... Тело Сунджи обмякло, и Доналд смешался и умолк. Он опустил руку, взял Сунджи за талию, и рукав пиджака прилип к ее спине. Не выпуская Сунджи из рук, Доналд опустился на колени. Постепенно его охватывал ужас. Он осторожно повернул жену на бок, бросил взгляд на ее спину, и у него перехватило дыхание. Платье у Сунджи на спине обуглилось, тело и обгорелая ткань были в темно-красных пятнах крови, через сожженную кожу проглядывала белая кость. Прижимая Сунджи к себе, Грегори закричал и как бы со стороны услышал свой отчаянный вопль, исходивший из самых глубин его души. Блеснули мощные фары, к Доналду наклонилось знакомое лицо женщины-врача. Она подала кому-то знак, тут же другие люди потянули Доналда за руки, пытаясь оторвать его от Сунджи. Доналд сначала сопротивлялся, потом уступил, поняв, что его бесценной жене сейчас нужнее не его любовь. Глава 10 Вторник, 18 часов 13 минут, Нагато, Япония Зал для игры в пачинко был уменьшенной копией знаменитых игорных залов в токийской Гинзе. Длинное и узкое здание по форме напоминало два плотно состыкованных железнодорожных вагона. В сильно накуренной атмосфере зала стоял неумолчный стук шариков. Места для игры протянулись вдоль обеих стен зала. Каждое игровое место представляло собой вертикальную овальную площадку около ярда высотой, почти в два фута шириной и примерно в полфута глубиной. Под прозрачной крышкой на многоцветной площадке было укреплено множество стержней и металлических ловушек. Когда игрок бросал монету, сверху сыпались металлические шарики; натыкаясь на стержни и ловушки, они падали вниз, отклонялись в сторону или застревали в ловушках. Игрок крутил ручкой, расположенной слева внизу, пытаясь расположить ловушки так, чтобы все шарики достигли дна. Чем больше шариков собиралось на дне, тем больше выигрышных билетов получал игрок. Когда их накапливалось достаточно, он направлялся в переднюю часть зала, где ему предлагали выбрать набивную игрушку. В Японии азартные игры запрещены, но никто не может запретить игроку продать выигранную вещь. Торговля происходила в крохотной задней комнатке, где небольшие плюшевые медвежата шли по двадцать тысяч иен за штуку, большие кролики стоили вдвое дороже, а за тигра можно было получить шестьдесят тысяч иен. У шестидесяти игровых машин за вечер в среднем успевало посидеть двести игроков, и каждый из них оставлял около пяти тысяч иен. Посетители искренне радовались выигрышу, но лишь немногие приходили сюда в надежде получить кучу денег. Японцев привлекала загадка падения шариков через сложный лабиринт, непредсказуемость фортуны. Игрок соревновался не с машиной, а с судьбой, выяснял, как к нему относятся его боги. Было широко распространено поверье, что если кому-то удастся переломить свою судьбу в игорном зале, то изменится и вся его жизнь. Никто не мог предложить этому разумного объяснения, но очень часто поверье сбывалось. Игорные залы разбросаны по всем островам Японии. Некоторые из них на вполне законных основаниях уже несколько столетий принадлежали определенным семьям. Некоторые были собственностью криминальных структур, главным образом гангстерского концерна Якуза и старинного клана бандитов Санзоку. Игорный зал в Нагато, на западном берегу острова Хонсю, принадлежал независимой семье Цубарайя, которая владела и этим залом, и теми, что стояли на том же месте двести лет назад. Криминальные структуры регулярно - впрочем, не прибегая к насилию, - пытались купить зал, однако семья Цубарайя не склонялась к продаже. Свой доход она вкладывала в северокорейские предприятия в надежде существенно расширить оборот после объединения страны. Дважды в неделю, по вторникам и пятницам, Эйдзи Цубарайя через двух доверенных курьеров, обосновавшихся на юге Кореи, отправлял миллионы иен в Северную Корею. Курьеры с пустым неприметным портфелем приезжали ближе к вечеру и сразу проходили в заднюю комнатушку, откуда вскоре уходили с полным портфелем, и успевали вернуться на паром, который отправлялся в обратное стопятидесятимильное путешествие до Пусана. Отсюда деньги переправляли на север члены группы "Патриоты объединенной Кореи", в состав которой входили бизнесмены, таможенники и даже двойники как с севера, так и с юга полуострова. Все они верили, что прибыли свободных предпринимателей и перспективы улучшения уровня жизни населения Северной Кореи заставят коммунистических вождей согласиться с выгодами рыночной экономики и, в конце концов, с объединением страны. Как обычно, курьеры сели в ждавшее их такси и отправились в десятиминутную поездку до парома. На этот раз, однако, за ними впервые пристроился "хвост". Глава 11 Вторник, 18 часов 15 минут, Сеул Когда Ким Хван увидел Доналда, тот сидел на краю тротуара, обхватив руками голову. Его пиджак и брюки были в крови. - Грегори! - подбегая к Доналду, крикнул Хван. Доналд поднял голову. Его лицо и седые взъерошенные волосы тоже были в пятнах крови, по щекам текли слезы. Он попытался встать, но ноги отказывались повиноваться, и он упал на тротуар. Хван подхватил Доналда, помог ему сесть, потом, немного отстранившись, убедился, что его друг не ранен, и снова обнял его. Доналда душили рыдания, он долго не мог вымолвить ни слова. - Не говори ничего, - негромко произнес Хван. - Я все знаю, мне сообщили. Доналд, казалось, не слышал Хвана. - Она.., ее душа была.., безгрешна. - Да. Бог позаботится о ней. - Ким... Не Бог должен заботиться о ней... Я. Она должна быть здесь, со мной... Прижавшись щекой к лицу Доналда, Хван и сам с трудом сдерживал слезы. - Я понимаю. - Кого она.., обидела? В ней.., вообще не было зла. Я не понимаю, Ким, она должна вернуться... Она.., мне нужна. Хван заметил, как к ним обернулся врач, и жестом подозвал его. Не отпуская Доналда, Хван медленно встал. - Доналд, я хочу попросить тебя об одолжении. Пусть тебя осмотрят врачи. Позволь им убедиться, что у тебя нет серьезных повреждений. Врач положил руку на плечо Доналду, но тот нетерпеливо смахнул ее. - Мне нужно видеть Сунджи. Куда отвезли.., мою жену? Хван вопросительно посмотрел на врача. Врач кивком показал на здание кинотеатра. Там на полу уже лежали похоронные мешки с убитыми, и санитары постоянно вносили тела новых и новых жертв. - Грегори, о Сунджи есть кому позаботиться, а ты должен подумать о себе. Возможно, ты тоже ранен. - У меня все в порядке. - Господин, - сказал врач, обращаясь к Хвану, - нас ждут другие потерпевшие... - Конечно. Прошу прощения. Благодарю вас. Врач тут же ушел, и Хван отступил на шаг. Положив руки на плечи Доналду, он заглянул в его темные глаза, всегда сиявшие любовью, а теперь потухшие, покрасневшие, полные боли и отчаяния. Хван понял, что ему не удастся заставить Доналда пойти в больницу, но и оставить его на улице он не мог. - Грегори, могу я попросить тебя кое о чем? Доналд невидящим взглядом смотрел мимо Хвана, и по его лицу снова потекли слезы. - Чтобы быстро разобраться с этим взрывом, мне потребуется помощь. Ты не хочешь мне помочь? Доналд поднял глаза. - Я хочу остаться с Сунджи. - Грегори... - Я люблю ее. Я.., ей нужен. - Нет, - мягко возразил Хван. - Для нее ты ничего не можешь сделать. - Он развернул Доналда лицом к кинотеатру, в квартале от них. - Ты не принадлежишь к миру мертвых, ты жив и можешь нам помочь. Пойдем со мной. Помоги мне разыскать тех, кто устроил этот взрыв. Доналд несколько раз мигнул, потом рассеянно похлопал себя по карманам. Хван сунул руку в карман его пиджака. - Ты это искал? - спросил он, протягивая трубку. Доналд неуклюжими медленными движениями взял трубку, сунул ее в рот, но набивать табаком не стал. Хван взял его за локоть, бережно помог подняться и повел через площадь, на которой постепенно оседала пыль и усиливалась людская суета. Глава 12 Вторник, 5 часов 15 минут, Белый дом Зал для совещаний находился на первом подвальном этаже Белого дома, как раз под Овальным кабинетом. В центре этой ярко освещенной комнаты стоял длинный прямоугольный стол красного дерева. На каждом рабочем месте за ним были установлены телефон спецсвязи и компьютерный монитор с выдвижным клавишным пультом под ним. Как и все правительственные компьютеры, эти были полностью автономны; поступавшие извне - даже из Министерства обороны или Государственного департамента - программы обязательно проходили предварительно проверку на заражение вирусами. На подробных картах, что висели на стенах, были указаны места дислокации американских и иностранных войск. Горячие точки планеты были обозначены флажками - красными в случае только что разгоревшихся конфликтов и зелеными в случае затяжных. В точку, обозначавшую Сеул, уже воткнули красный флажок. Пол Худ подъехал к западным воротам Белого дома, прошел через металлодетектор и на лифте опустился на один этаж. В подвале морской пехотинец из охраны проверил его удостоверение личности и проводил к столику, стоявшему рядом с дверью без ручки. На столике светился экранчик; Худ прижал к нему большой палец, через несколько секунд послышалось негромкое жужжание, и дверь распахнулась. Мимо охранника, который только что сопоставил отпечаток его пальца с тем, что хранился в памяти компьютера, Худ прошел в зал совещаний. При малейшем несоответствии отпечатков дверь не открылась бы. Подобной проверке не подвергались только президент, вице-президент и государственный секретарь. В зале совещаний уже находились государственный секретарь Ав Линколн, министр обороны Эрнесто Колон, председатель Объединенного комитета начальников штабов Мелвин Паркер и директор Центрального разведывательного управления Грег Кидд. Они негромко переговаривались у дальней от двери стены. За небольшим угловым столом сидели два секретаря. Один из них должен будет вести шифрованный протокол совещания в специальной книге, другой - предоставлять любые компьютерные данные, потребность в которых могла возникнуть по ходу совещания. Морской пехотинец готовил кофе, графины с водой, чашки, стаканы. Худа встретили кивками и сдержанными приветствиями, но лишь Линколн сразу подошел к нему. Это был рослый, почти шести футов, крепкий мужчина с круглым лицом и поредевшим треугольником волос на лбу. В молодости Линколн играл подающим в бейсбольной команде первой лиги, был всеобщим любимцем, входил в сборную звезд, а затем прошел путь от депутата законодательного собрания штата Миннесота до члена Конгресса. Карьера его была стремительна, как полет бейсбольного мяча. Он одним из первых поддержал выдвижение кандидатом в президенты губернатора Майкла Лоренса, и пост государственного секретаря стал ему наградой. Многие считали, что для такого поста ему не хватает дипломатического такта, что он любит преподносить очевидное как откровение. Но Лоренс смотрел на эти недостатки своего помощника сквозь пальцы. - Как дела? - спросил Линколн, протягивая руку. - Терпимо, Ав. - Четвертого числа ваши парни неплохо поработали в Зале независимости. Они произвели очень большое впечатление. - Благодарю, но я не могу назвать удачной операцию, в результате которой пострадали заложники. Линколн раздраженно махнул рукой. - Но никто не был убит. Это самое главное. Черт возьми, это просто чудо, что все остались живы, когда вам пришлось координировать действия местной полиции, ФБР и собственных полузащитников, да еще под неусыпным оком репортеров и операторов. - Линколн налил себе чашку кофе. - И сейчас схожая ситуация. Пол. Все уже на экранах телевизоров. Еще до завтрака эксперты проведут опрос общественного мнения и скажут нам, почему семьдесят пять процентов американцев считают, что нам нечего делать в Корее или где угодно еще. Худ бросил взгляд на часы. - Звонил Берков, сказал, что они немного опоздают, - продолжал Линколн. - Президент разговаривает по телефону с послом Холлом. Лоренс не хочет, чтобы мы вмешивались во внутрикорейские дела или бежали из посольства, чтобы появились скороспелые официальные заявления или были предприняты действия, свидетельствующие о нашей растерянности. Все должно делаться только с ведома и одобрения президента. - Разумеется. - Вы понимаете, в таких случаях очень легко пророчествовать и самому осуществлять пророчества. Худ кивнул. - Кто это сделал, пока неизвестно? - Совершенно неизвестно. Все в один голос осудили террористический акт, даже правительство Северной Кореи. Но правительство не может выражать мнение экстремистов, так что кто знает? Из другого угла комнаты отозвался министр обороны: - Северные корейцы всегда осуждают терроризм, даже если террористами являются они сами. Они осудили тех, кто сбил пассажирский лайнер компании "КАЛ", а сами тем временем копались в его обломках в поисках шпионских камер. - Между прочим, они их нашли, - словно про себя заметил Линколн, присоединяясь к коллегам. Наливая себе кофе, Худ размышлял над политикой КНДР, которая неизменно сводилась к принципу. "Сначала стреляй, потом разбирайся". Последний раз он был в этом кабинете, когда, русские сбили литовский самолет-шпион, и президент решил не слишком давить на правительство России. Худ на всю жизнь запомнил, как тогда Линколн встал и спросил: - Как вы думаете, что сказали бы руководители других стран, если бы мы сбили иностранный самолет? - И сам же ответил: - Нас бы публично распяли! Линколн был прав. Почему-то при оценке действий США неизменно использовались иные критерии. Худ занял место на северо-западной стороне стола, самое далекое от кресла президента. Ему нравилось наблюдать, как другие с наслаждением играют властью, а для этой цели лучшего места было не найти. Лиз Гордон, ведущий психолог Оперативного центра, учила его, как понимать язык жестов. Сложенные на столе руки означают добровольное подчинение, прямая поза - самоуверенность, если же человек подался вперед, как бы умоляя: "Посмотрите на меня!", значит, он неуверен в себе, тогда как склоненная на плечо голова означает снисходительно-покровительственное отношение. - Представьте, что во время спора противник подставляет вам подбородок, - говорила Лиз. - Он провоцирует вас на удар, потому что уверен, что вы не ударите. Не успел Худ опуститься в кресло, как хлопнула дверь и послышался громкий голос президента Соединенных Штатов Америки. Два года назад, во время предвыборной кампании, один обозреватель заметил, что Лоренс перетягивает колеблющихся на свою сторону только благодаря своему голосу, который, казалось, рождался где-то очень глубоко и, достигая уст, набирал мощь, приобретал олимпийское величие. Благодаря своему голосу и немалому росту - шесть футов четыре дюйма - Лоренс смотрелся как достойный кандидат в президенты, хотя до сих пор расходовал этот капитал главным образом на оправдания после двух довольно крупных внешнеполитических ошибок. Первая заключалась в поставках продовольствия и оружия бутанским повстанцам, выступившим против деспотического режима в своей стране; неудавшаяся революция закончилась тысячами арестов и казней и невиданным усилением диктаторского режима. Вторая ошибка была связана с пограничным спором между Россией и Литвой. Американцы предпочли дипломатию в лайковых перчатках, в результате чего Москва не только отхватила часть литовской земли, но и разместила на территории Литвы свои войска, что привело к массовому бегству из оккупированных районов к Каунасу, голодным бунтам и сотням смертей. Пострадало доверие к правительству США в Европе, пошатнулась репутация президента на Капитолийском холме, и теперь Лоренс не мог допустить ни одного неверного шага, тем более в отношениях со старым союзником. Советник по национальной безопасности Берков разве что не помог президенту сесть в кресло, зато налил кофе себе и Лоренсу. Они сели, и президент заговорил, прежде чем другие участники совещания успели занять свои места. - Джентльмены, - начал Лоренс, - как вам известно, час пятнадцать минут назад в Сеуле, перед дворцом Кионгбок был взорван фургон с акустической аппаратурой. Убиты десятки зрителей и политических деятелей. Пока КЦРУ не имеет представления о том, кто это сделал, каким образом и с какой целью. Не было никакого предупреждения о готовящемся террористическом акте, никто не взял на себя ответственность за него. Посол Холл не делал никаких официальных демаршей, лишь повторил, что мы поддерживали и поддерживаем правительство и народ Южной Кореи, и я уполномочил пресс-секретаря Трейси подготовить соответствующее заявление. Посол Холл также официально осудит акт терроризма. - Президент сделал паузу. - Эрни, если это дело рук Северной Кореи, то какова будет наша стратегия? Министр обороны повернулся к столику секретарей и распорядился: - Дайте файл по Северной Корее, пожалуйста. Он не успел повернуться, а на экранах уже появились данные файла СЕВЕРНАЯ КОРЕЯ - СОСТОЯНИЕ БОЕВОЙ ГОТОВНОСТИ. Министр сложил руки. - Если говорить в двух словах, господин президент, то мы должны немедленно перейти в DEFCON-5. Базы в Южной Корее и в Японии переводятся в состояние более высокой боеготовности, и авиация из форта Пендатон и Орда начинает полеты над расположением войск. Если разведка обнаруживает малейшие свидетельства о мобилизации северокорейской армии, мы тотчас переходим в DEFCON-4 и начинаем перебазировать наши корабли из Индийского океана, чтобы силы быстрого реагирования заняли удобные позиции. Если Северная Корея отвечает дальнейшим развертыванием своей армии, то процесс ускоряется - через DEFCON-3 и DEFCON-2 мы быстро переходим в DEFCON-1. - Он бросил взгляд на экран и пальцем показал на подфайл ВОЕННЫЕ ИГРЫ. - После того как будет достигнута такая точка, когда поворот вспять невозможен, события могут развиваться по одному из трех сценариев. Худ пробежал взглядом по лицам. Все слушали министра обороны спокойно, лишь Линколн нервно постукивал ногой. Он чувствовал себя на коне, ему предоставлялась возможность продемонстрировать политику "большой дубинки". Полную противоположность государственному секретарю представлял председатель Объединенного комитета начальников штабов Мелвин Паркер. Как и Эрни Колон, он выглядел подавленным. В подобных ситуациях военные никогда не были сторонниками применения силы. Они знали цену даже очень успешной операции. Только неудачливые и нетерпеливые политики и чиновники хотят быстрой победы любой ценой. Министр обороны нацепил очки, пробежал взглядом по экрану, потом провел стрелкой по меню и остановился на строке ДАННЫЕ МИНИСТЕРСТВА ОБОРОНЫ. - Если начнется война и США ограничатся операциями поддержки, то под напором северокорейской армии Южная Корея падет в течение двух-трех недель. Соотношение сил Севера и Юга вы видите на экранах, так что можете убедиться сами. Худ быстро пробежал глазами цифры. Колон был прав, для Республики Южная Корея они не предвещали ничего хорошего. Сравнительная оценка вооруженных сил КНДР и Республики Южная Корея Численность личного состава..... Южная Корея/КНДР Сухопутные войска........................540000/900000 ВМС...............................................60000/46000 ВВС................................................55000/84000 Всего............................................655000/1030000 Военная техника Танки..................................................1800/3800 Артиллерия..........................................1900/2500 Бронетранспортеры..............................4500/10300 Боевые корабли.....................................190/434 Корабли поддержки.................................60/310 Подводные лодки......................................1/26 Самолеты тактической авиации...............520/850 Самолеты поддержки..............................190/480 Вертолеты..............................................600/290 Через одну-две минуты Колон снова вызвал меню и навел стрелку на строку ДАННЫЕ О 8-Й АРМИИ США. - Согласно второму сценарию в военных действиях непосредственное участие принимает наша армия. Но даже в этом случае баланс сил складывается не в нашу пользу. Худ снова перевел взгляд на экран. Вооруженные силы США в Республике Южная Корея Численность личного состава Сухопутные войска.........25000 ВМС..................................400 ВВС.................................9500 Военная техника Танки....................................200 Бронетранспортеры................500 Самолеты...............................400 - Итак, наше участие в боевых действиях на стороне Южной Кореи может послужить сдерживающим фактором, поскольку Северная Корея может испугаться войны с Соединенными Штатами. - Не является ли таким же сдерживающим фактором наше военное присутствие в Южной Корее и выражение поддержки правительству этой страны? - спросил директор ЦРУ Кидд. - К сожалению, нет, не является. Если в Пхеньяне решат, что у нас не хватит духу ввязаться в драку, то северокорейская армия дойдет до Сеула. Так поступил Саддам Хусейн в Кувейте, когда он был уверен, что мы ограничимся словесными заявлениями, - Для него это было сюрпризом, - пробормотал Линколн. Его нетерпеливо прервал президент: - А третий сценарий - это предупреждающий удар? - Совершенно верно, - ответил Колон. - Мы и Южная Корея совместно наносим удары по центрам связи, линиям снабжения, важнейшим коммуникациям и заводам по переработке ядерных материалов. Моделирование показывает, что в этом случае Северная Корея должна сесть за стол переговоров. - А почему бы им в таком случае не обратиться за помощью к Китаю и не ответить ударом на удар? - спросил директор ЦРУ Кидд. Ему ответил председатель Объединенного комитета начальников штабов Мелвин Паркер: - Потому что правительство Северной Кореи знает: еще в 1968 году мы сократили объем военной помощи Южной Корее. Теперь двенадцать дивизий Республики Южная Корея и 2 дивизии США неспособны противостоять массированной атаке с севера, поэтому наши оборонительные планы основаны практически только на применении ядерного оружия на ранних этапах конфликта. - Мы специально сделали так, чтобы эта информация просочилась в Северную Корею? - спросил президент. - Нет, сэр. Они прочли об этом в наших военных журналах. Боже мой, в 1974 году даже какой-то обычный журнал, кажется "Тайм" или "Роллинг стоун", только чтобы насолить Никсону, поместил статью о наших планах применения ядерного оружия в Корее. Кидд откинулся на спинку кресла. - И все же мы не можем быть уверены, что Северная Корея не обратится за помощью к Китаю и что Пекин не поддержит их ядерным оружием. - Мы считаем, что это маловероятно. - Колон снова вызвал меню и навел стрелку на строку УЧАСТИЕ КИТАЯ. - Мел, игры CONEX - это ваша специальность. - Конечно. - Несмотря на исправно работавшие кондиционеры, на лбу невысокого председателя Объединенного комитета начальников штабов выступили капельки пота. Он вытер лоб платком. - Несколько лет назад, после того как Джимми Картер побывал в Северной Корее и несколько минут поболтал с Ким Йр Сеном, мы провели военную игру по похожему сценарию. Учитывая состояние вооруженных сил Китая и психологические портреты руководителей этого государства, - их предоставили нам вы. Пол, - мы пришли к выводу, что при условии частичного снятия ограничений на деловые инвестиции в Китай и прекращения поставок оружия через Индию антикитайским организациям в Непале нам удастся свести к минимуму вероятность участия Китая в конфликте. - Что вы имеете в виду под минимумом? - захотел уточнить президент. - Вероятность того, что Китай останется в стороне от конфликта, составляет восемьдесят семь процентов. - Наше Агентство изучения, анализа и игр после аналогичного Моделирования получило несколько иные результаты, - сказал он, - около семидесяти процентов. Впрочем, агентство не располагало уточненными психологическими портретами, поэтому я склонен верить цифрам Мела. Худ слушал внимательно, стараясь при этом не выдать свои чувства, хотя его насторожило слишком, на его взгляд, большое значение, которое придавалось выводам психолога Оперативного центра. Сам Худ относился к Лиз Гордон с не меньшим уважением, чем к ответственному за компьютерную поддержку операций Матту Столлу, но все же ставил и компьютерный анализ и психологию лишь на второе-третье места после доброй старой интуиции. Энн Фаррис, пресс-секретарь Худа, как-то пошутила, что руководитель Оперативного центра всегда доверяет своему шестому чувству, и она была недалека от истины. Президент бросил взгляд на часы под экраном монитора, потом махнул рукой. Колон жестом приказал секретарю очистить экран. - Джентльмены, - начал президент после довольно долгого молчания. - Я хотел бы, чтобы все вы вошли в состав группы по разрешению корейского кризиса. Пол, - президент бросил взгляд на Худа, - вам придется возглавить работу этой группы. Президент застал врасплох не только директора Оперативного центра, но и всех остальных. - Через четыре часа вы представите мне доклад с анализом ситуации и прогнозом развития событий. Если в ближайшее время не последуют другие акты терроризма или агрессии, вы должны исходить из того, что в течение ближайших двадцати четырех часов войска постепенно будут переходить в состояние повышенной боевой готовности, но активные военные действия не начнутся. Это позволит вашим людям и другим участникам группы оценить имеющуюся информацию и при необходимости дополнить доклад приложениями. - Президент встал. - Благодарю всех. Ав, в шесть часов мы с вами встречаемся в Овальном кабинете для обсуждения ситуации с нашими союзниками. Эрни, Мел, с вами в семь часов мы проинструктируем кабинет министров и членов Комитета вооруженных сил. А с вами, Пол, мы встречаемся в половине десятого. Президент направился к двери. За ним последовали министр обороны и председатель Объединенного комитета начальников штабов. Ав Линколн подошел к Худу. - Поздравляю, Пол. Чувствую, кого-то сделают козлом отпущения. - Линколн наклонился к нему. - Желаю, чтобы это были не вы. Линколн был прав. Президент никогда не поручал Оперативному центру урегулирование кризисных ситуаций за рубежом. Раз президент изменил этому правилу, значит, он решил нанести террористам сокрушительный удар. Если операция потерпит неудачу, то всю вину можно будет свалить на неопытность Оперативного центра, закрыть его и отделаться минимальными политическими издержками. Худу ничего не останется, как согласиться на низкооплачиваемую работу в "Центре Картера" или в Институте мира США, принять пацифистскую веру и на обедах и симпозиумах разыгрывать из себя кающегося грешника. Ав ободряюще похлопал Худа по плечу и вышел. Худ собрался с мыслями и тоже направился к лифту. Перспективы вырисовывались не блестящие. Мало того, что на него падала ответственность за все возможные неудачи, в ближайшие четыре часа ему еще и предстояло не раз переговорить по телефону со всеми участниками только что закончившегося совещания и сформулировать единую стратегию, с которой согласились бы все шестеро, придерживающиеся различных точек зрения. Подобные задания Худу приходилось выполнять и раньше, и он всегда испытывал неловкость, видя, как люди прежде всего защищают личные интересы, потом интересы своей фирмы и только в третью очередь - всей страны. Но во всем этом была и положительная сторона. Худу предоставлялся шанс продемонстрировать возможности Оперативного центра и его директора. Если президент готов рискнуть Оперативным центром, то Худ охотно пойдет на этот риск. Зато в случае успеха Оперативный центр раз и навсегда заслужит международное признание. Настроение Худа улучшилось. Глава 13 Вторник, 5 часов 25 минут, Виргиния, база морской пехоты Сражение было долгим и упорным, крики и команды то и дело нарушали утреннюю тишину, в воду ежеминутно кто-то падал с выражением восторга на лице. - Как дети! - сказала Мелисса Скуайрз женщинам, собравшимся вокруг стола для пикника. Она постучала по пейджеру мужа. - Можно подумать, что большего удовольствия для них не существует. - Для детей это и в самом деле удовольствие, - сказала одна из женщин и ахнула, увидев, как посреди открытого бассейна ее дочь не удержалась и свалилась с плеч отца. - Ох! Теперь у Дейвида настроение испорчено на весь день. Они с Вероникой тренировались здесь с пяти утра, все отрабатывали разные приемы. Восемь женщин наблюдали за сражением, изредка отщипывая кусочек бекона или булочки. Приготовленная еда быстро остывала. Ежедневная война в бассейне приближалась к концу, но жены не осмеливались торопить мужей к столу, пока не завершился последний поединок. Они только рассердятся и все равно не сядут за стол, для них это вопрос чести. В бассейне остались только две пары: тощий подполковник Чарли Скуайрз с тщедушным на вид сыном Билли и плотный рядовой Дейвид Джордж с сыном Кларком. Дети отбрасывали волосы со лба, отцы медленно кружили один возле другого, выбирая удобный момент для атаки - когда ребенок на мгновение потеряет равновесие, сделает неудачный выпад, вздрогнет или отвлечется. Лидия, жена сержанта Грея, рассказывала: - На прошлой неделе мы гостили у моих родителей на Аляске. Мы с Чиком забуксовали в снежном заносе, а он отказался вызывать тягач. Он сказал, чтобы я поставила передачу на нейтралку, а сам зашел за машину и приподнял ее. Потом он два дня не мог разогнуться, но так и не признался, что ему больно. Забыл, что он не Геракл. Из бассейна донеслись крики. Кларк бросился на Билли, но подполковник Скуайрз, вместо того чтобы, как обычно, отступить, пошел в атаку. Когда Кларк подался вперед, Билли схватил его за вытянутую руку, дернул вниз, и Кларк упал в воду. Рядовой Джордж остановился как вкопанный, переводя недоумевающий взгляд с сына на подполковника. С той стороны бассейна, где собрались уже выбывшие из борьбы бойцы, донесся шквал аплодисментов. - Все, сэр, - сказал Джордж, обращаясь к Скуайрзу. - Бог ты мой, все закончилось быстрее, чем в первом матче Клея с Листоном. - Прошу прощения, - отозвался Скуайрз, мигнул, стряхивая капли с ресниц, и победно поднял на руках сына. - Когда вы успели отработать этот прием, сэр? - Пока мы устраивались. Разумная мысль, вы согласны? Нападающий ждет, что противник будет отступать, делает выпад - в этот момент его и застанешь врасплох. - Точно так и было, сэр, - пробормотал Джордж, направляясь к мелкому краю бассейна. Его сын поплыл за отцом. - Здорово у тебя получилось, - сказал Кларк, обращаясь к Билли. - Никогда не говори так, - пробормотал Джордж, поднимаясь по ступенькам. У него были осанка и лицо горгоны. - Иначе будешь готов к поражению и зав