трел местность. От корейских солдат их отделял крутой каменистый склон. На всем склоне длиной около полумили более или менее надежным укрытием могли служить только несколько больших валунов. У подножия холма стояли два зенитных пулемета; к каждому пулемету с его левой стороны была плотно подогнана магазинная коробка с двумя тысячами патронов. Чуть дальше и еще ниже, в долине, восходящее солнце осветило "нодонги", для маскировки укрытые ветками деревьев. - Похоже, придется спускаться парами, - сказал Скуайрз. - Мур, возвращайтесь и прикажите всем разделиться по двое. Первыми пойдете вы и Пакетт. Вы спуститесь к тому камню, похожему на пузырь жевательной резинки, что ярдах в шестидесяти слева внизу. Видите его? - Так точно, сэр. - Потом пойдете направо вниз к той куче валунов. После этого найдете лучший путь сами, а мы последуем за вами. Когда мы спустимся настолько, насколько нам это удастся, мы с генералом откроем огонь с тыла и предложим противнику сдаться. Они откажутся и бросятся в атаку на нас, тогда мы нанесем удар с флангов. Перед спуском я проинструктирую каждую пару. Мур отдал честь и пошел за сержантом. Роджерс по-прежнему смотрел на долину. - А если те корейцы решат сдаться? - Разоружим их и оставим с ними пять наших солдат. Только они не сдадутся. - Наверно, вы правы, - согласился Роджерс. - Они предпочтут драться. А когда офицеры у ракет услышат перестрелку, они снимут часовых с других постов и отправят их на помощь своим - ловить нас. - К тому времени нас здесь уже не будет. Наши должны держаться парами, и противнику придется распылять силы, а мы, если все пройдет удачно будем убирать их солдат по одному. Встретимся в командной палатке внизу и там подумаем, как нам лучше подрезать крылья этим птичкам. Остается только надеяться, что они не вспорхнут преждевременно. Роджерс взял бинокль у подполковника и направил его на командную палатку. - Вы знаете, там что-то не так. - Что не так? - Из командной палатки никто не выходит, и никто в нее не входит. В том числе и сам командир. - Возможно, он завтракает. - Не знаю. Худ сказал, что с того парома в Северную Корею проникли двое. Если этот заговор направлен против КНДР, то командир части не может просто так пустить к себе заговорщиков, выслушать их приказ и навести ракеты на новую цель. - Приказ можно подделать. - Не в этом случае. Ракетные части подвергаются двойной проверке. Если командир получает новый приказ, он обязан связаться по радио с Пхеньяном и получить подтверждение. - Может быть, у них есть свой человек и в Пхеньяне. - Тогда зачем посылать сюда тех двоих? Разве не проще отдать новый приказ из Генерального штаба? - Да, в ваших рассуждениях есть резон, - кивнул Скуайрз. К генералу и подполковнику подползли Мур и Пакетт. Роджерс продолжал изучать палатку командира ракетной части. Все было тихо, полог палатки не шелохнулся. - Чарли, у меня такое предчувствие... Вы не разрешите мне с двумя солдатами спуститься туда? - Что вы задумали? - Я бы не против подойти поближе и послушать, посмотреть, узнать, действительно ли этими ракетами командует тот, кто должен ими командовать. Скуайрз покачал головой. - Сэр, вы задержите выполнение операции. Чтобы только добраться туда, вам потребуется по меньшей мере час. - Это я понимаю, поэтому принимать решение должны вы. Но мы встретили вдвое больше солдат противника, чем ожидали, значит, здесь будет много стрельбы - и никаких гарантий. - Скуайрз в задумчивости покусал губы. - Я давно ждал случая сказать генералу "нет", но теперь, когда такой случай мне представился, я этого не сделаю. Хорошо. Желаю удачи внизу, сэр. - Спасибо. При первой возможности я свяжусь с вами по полевому телефону. Роджерс и Мур потратили еще несколько минут на выработку маршрута в обход зенитных пулеметов, а Пакетт снял рюкзак с радиостанцией и поставил его рядом со Скуайрзом. - И еще одно, Чарли, - уже собравшись, сказал Роджерс. - Пока ничего не случилось, не сообщайте в Оперативный центр. Вы знаете, как Худ иногда относится к моим планам. - Знаю, сэр, - улыбнулся Скуайрз. - Как терьер к косточке. - Вот именно, - сказал Роджерс. Когда солнце заметно поднялось над горизонтом, отбрасывая длинные тени валунов, генерал Роджерс и двое солдат отправились на свою операцию. Глава 75 Среда, 08 часов 00 минут, Северная Корея, демилитаризованная зона Первая пуля попала Грегори Доналду в левую ногу, и он упал. Вторая в момент падения ударила в левое плечо и прошила грудь. Доналд оперся па левую руку и попытался встать. Это ему не удалось, тогда он пополз, впиваясь в землю пальцами левой руки; подтягивая к ней свое тело, он медленно преодолевал дюйм за дюймом. В его правой руке все еще был зажат нож. К нему подбежали солдаты. - Воз... - задыхаясь, по-корейски прошептал Доналд. - Воздуш... Он замер и упал на бок. Левая нога горела, словно охваченная огнем, режущая боль доходила до поясницы. Выше пояса Доналд не чувствовал ничего. Он понимал, что серьезно ранен, но не раны не давали ему покоя. Он хотел было повернуть голову, попытался приподнять руку, показать им... - Воздушный кон.., конди... - Прошептал он, потом понял, что, скорее всего, зря тратит последние силы. Никто его не слушал. Или, быть может, он говорил слишком тихо. К Доналду подбежал врач, опустился на колени, провел рукой по шее, потом проверил пульс и поднял Доналду веки. Доналд смотрел прямо в глаза врачу. - Казармы... - сказал он. - Послушайте меня.., кондиционеры... - Успокойтесь, - сказал врач. Он отбросил полу пиджака, марлевым тампоном стер кровь и бегло осмотрел рану на плече Доналда и выходное отверстие слева от пупка. Раненому каким-то чудом удалось опереться на локоть, он попытался приподняться. - Не двигаться! - бросил врач. - Вы не.., поняли меня. Ядовитый.., газ.., казармы... Медик замер, с интересом разглядывая Доналда. - Воздуш.., ный.., кон.., диционер... - Воздушные кондиционеры? Кто-то хочет отравить солдат в казармах? - На лице медика отразились одновременно понимание, сочувствие, досада, гнев. - Вы пытались их остановить? Доналд слабо кивнул, потом упал на спину, хватая ртом воздух. Врач передал слова Доналда стоявшим вокруг солдатам, потом снова склонился над раненым. - Бедняга, - приговаривал он, - мне так жаль, так жаль... До Доналда словно издалека доносились крики, топот солдат, бежавших к казармам. Он попытался спросить: - Что... - Что там творится? - обратился врач к санитару. - Солдаты бегут из казарм. - Вы слышите? - спросил врач Доналда. Доналд слышал, но не мог кивнуть. Он лишь медленно сомкнул веки, потом, снова открыв глаза, посмотрел в голубеющее небо. Врач приказал принести носилки и повернулся к Доналду: - Потерпите. Я отвезу вас в госпиталь. Доналд едва дышал. - Что там делается? - спросил врач, оседлав грудь Доналда. Ему ответил санитар: - Возле кондиционера стоят солдаты. Сейчас они проверяют другие казармы. Везде погасили свет - похоже, что отключили электроэнергию. - Вы - герой, - сказал врач Доналду. Герой ли, засомневался Доналд. Небо, в которое он смотрел, из голубого стало серым, потом черным. Невдалеке прогремели выстрелы, но врач не обратил на них внимания. Он прижался ртом ко рту Доналда, зажал ему нос, четыре раза с усилием вдохнул и выдохнул. Врач попытался нащупать пульс - сердце Доналда не билось. Он повторил процедуру искусственного дыхания. Безрезультатно. Врач опустился на колени рядом с Доналдом, средним пальцем правой руки уперся туда, где кончается грудная клетка и начинается грудина, потом положил левую руку на нижнюю часть грудины и нажал. Он нажимал восемьдесят раз в минуту, а санитар держал Доналда за запястье, пытаясь нащупать пульс. Через пять минут врач сел на корточки. Носилки лежали рядом, и он помог санитару перенести на них тело Доналда. Двое солдат под присмотром офицера унесли носилки. Они не обращали внимания на пристальные взгляды с южной стороны границы. - У него есть документы? - Я не проверял. - Кем бы он ни был, он заслужил нашу благодарность. Кто-то подсоединил барабаны с отравляющим газом к системе кондиционирования воздуха в четырех казармах с их восточной стороны. Мы схватили одного диверсанта, когда он уже собирался открыть вентиль. - Одного диверсанта? - Да. Наверно, он был не один, но теперь он уже ничего не расскажет. - Самоубийство? - Не совсем. Когда мы подошли, он хотел повернуть вентиль. Нам пришлось стрелять. Офицер бросил взгляд на часы. - Мне нужно сообщить о происшествии генералу Хонг-ку. Он едет на встречу с американским послом, там может многое проясниться. Укрывшись за стволом большого дуба, майор Ли следил за небольшой процессией. Три джипа подъезжали к северному входу здания для переговоров. Джипы прибыли с севера базы, где находился штаб генерала, они должны были остановиться у входа и ждать, когда прибудет делегация Южной Кореи или ее союзников. До этого момента никто из машин не выйдет. Во всяком случае, таков был обычный сценарий переговоров. Но если Ли правильно разобрался в том, что произошло, - а он видел, как ранили или убили Доналда в тот момент, когда он бежал к казармам, - то делегации со стороны южан не будет. Очевидно, не будет и газовой атаки на казармы. Оттуда доносились выстрелы, и теперь там не было видно и следов переполоха, который давно должен был бы охватить всю военную базу. Ли понял, что его план, если не полностью провалился, то по меньшей мере серьезно пострадал. Он уверенно сжимал рукоятку пистолета. Тогда тоже нужно было пустить в ход этот пистолет, а не нож. Конечно, выстрел привлек бы внимание, но он мог бы успеть убежать... Впрочем, теперь это неважно. Сама судьба давала ему еще одну возможность, почти такую же богатую. Джипы остановились, и Ли внимательно рассмотрел генерала Хонг-ку, невысокого мужчину с большим, как у змеи, ртом и, как говорили, примерно с таким же характером. Генерал будет ждать не больше двадцати минут - если к тому времени со стороны южан никто не появится, то Хонг-ку объявит на весь свет, что КНДР хочет мира, а Южная Корея стремится к конфронтации, и вернется в свой штаб. Конечно, Хонг-ку так и сделает, размышлял Ли. Только южнокорейский майор не хотел предоставлять генералу Хонг-ку и этот шанс. От машин, сопровождавших Хонг-ку, Ли отделяло метров сто пятьдесят. Генерал сидел на заднем сиденье среднего джипа. Пока он представлял собой неудобную для Ли мишень, но это ненадолго. Как только генерал выйдет из машины, Ли подбежит, застрелит его и еще стольких из шести сопровождающих, сколько удастся. Потом он скроется в тоннеле. Если не будет другого выхода, Ли был готов умереть. Из этой операции он должен выйти мучеником или победителем. Все друзья Ли, не колеблясь, отдадут свою жизнь за великое дело. Даже если взрыв в Сеуле и ракетная атака Суна по Токио не развяжут новую войну, они укрепят волю и решимость противников объединения Кореи. Водитель Хонг-ку бросил взгляд на часы и, повернувшись к генералу, что-то сказал. Генерал кивнул. Наступает знаменательный момент... Наступает время изгнания Соединенных Штатов из Южной Кореи, время расцвета патриотического движения, возрождения милитаризма, а в результате Южная Корея станет самой могучей, самой процветающей страной во всем регионе... - и будет наводить страх на все соседние государства. Глава 76 Среда, 08 часов 02 минуты, дорога к Янгянгу На кладбище, что на восточной окраине Сеула Ким спрятала почти четыре миллиона вонов, это около пяти тысяч американских долларов. Она прятала деньги, опускаясь на колени у надгробий, сидя на скамейках, отдыхая под деревьями, заталкивая монеты и банкноты в узкие щели, под корни или камни. Все ее тайники были целы. Люди ходят на кладбища не для того, чтобы искать клады и сокровища. На то, чтобы собрать все деньги в темноте, ушло почти три часа. Потом Ким, ненадолго завернув на заправочный пункт, поехала вдоль реки Пуканганг на северо-восток, к озеру Соянг. Там она остановилась и заглянула в записную книжку. Ей нужно было вспомнить имя того, у кого она могла бы купить паспорт и кто мог бы переправить ее в Японию. Автомобильное радио Ким включила на той частоте, которой Хван пользовался из своей машины для связи со штаб-квартирой КЦРУ. Ей было важно знать, что о ней говорят. Какое-то время в КЦРУ, очевидно, понятия не имели, где ее искать или даже в каком автомобиле она скрылась. Потом, за несколько минут до того, как она собралась уезжать, агенты нашли ее автомобиль возле магазина "БМВ". Пока преследователи гадали, какую машину угнала Ким на этот раз, она снова была на шоссе, направляясь к морю. Дорога с движением в два ряда шла по изумительной местности, но была на удивление пустынна, и Ким засомневалась, удастся ли ей еще раз поменять машину. Она надеялась успеть скрыться в национальном парке Сорак-сан, прежде чем ее обнаружит полиция или контрразведка. Обычно в парке было очень много туристов, а у западного входа, к северу от храма Пэктам-са, имелась большая автомобильная стоянка. Теперь Ким сожалела, что соблазнилась кратковременным отдыхом у озера. Конечно, это было неразумно, но тогда день казался еще бесконечно долгим... Впрочем, главное было в том, что ее мучила совесть, - ведь она убила человека. Все получилось поразительно легко, почти само собой - хороший человек был в опасности, и она убила того, кто на него нападал. Уже потом Ким подумала, что ничего не знает о наемном убийце, она не знает даже, правильно ли поступила, собирался ли убитый ею мужчина покончить и с ней.., или помочь ей бежать. Правда, теперь это неважно. Шпионка, которая никогда не чувствовала себя шпионкой, гражданка Северной Кореи, которая была вынуждена приехать в Сеул, потому что любила брата, совершила самый тяжкий грех. Теперь она никогда не забудет это лицо, освещенное вспышкой выстрела, застывшее на нем выражение удивления и боли, нелепо обмякшее тело, упавшее совсем не так изящно, как это обычно показывали в фильмах... Снова заговорило радио, стоявшее на пассажирском сиденье. Голос звучал четко и громко: - Седьмой вертолет, вызывает сержант Ю-сун. Перехожу на прием. - Седьмой слушает. Перехожу на прием. - Около девяноста минут назад белый "БМВ" заправлялся возле стадиона Тонгдэмум. Со стоянки он направился на восток и сейчас должен был миновать Инже. Это ваш район. Конец связи. - Проверим и сообщим. Конец связи. Ким выругалась. Она только что миновала Инже, небольшой городок на северо-восточном берегу озера. Значит, с вертолета ее заметят через несколько минут. Южнокорейская дорожная полиция любит выдавать штрафные квитанции, и Ким не осмеливалась превышать скорость - без документов на автомобиль и со стоявшей на полу сумкой из-под радиостанции, набитой деньгами, это было бы слишком рискованно. Ким ехала даже медленнее максимально разрешенной скорости, надеясь встретить припаркованный автомобиль, но ей так и не попалось ни одной машины. В конце концов она доехала до парка, скалистые вершины и ослепительные водопады которого были видны издалека. С охраной парка дело иметь проще, чем с полицией, и Ким уже собиралась нажать на педаль акселератора, чтобы быстрее затеряться на стоянке, когда услышала приближающийся шум вертолета. Ким вдавила педаль в пол машины, покрутила головой, выискивая место, где можно было бы свернуть с дороги. Вертолет пролетел над "БМВ", сделал разворот и вернулся. Ким решила бросить машину и уходить пешком. Она резко затормозила. Вертолет снизился метров до шестидесяти. Ким видела, как двое сидевших в кабине вертолета показывали на нее, потом услышала резкий свист - включили громкоговоритель. - Вас преследует наземная полиция, - сообщили из вертолета. - Советуем оставаться на месте. - А если я не останусь? - прошептала Ким. - Что вы будете делать? Она бросила взгляд на дорогу. Впереди, примерно в двух милях от Ким, начинался поворот, потом дорога резко поднималась в горы. На извилистой горной дороге преследователям придется нелегко, будь они хоть на вертолете, хоть на машинах. Пошли вы все к черту, подумала Ким. Она что было силы надавила на педаль, и "БМВ" со скрежетом рванулся с места, уносясь от вертолета, стремясь укрыться среди сиявших впереди серо-голубых пиков. Глава 77 Среда, 06 часов 05 минут, Оперативный центр В кабинете директора Оперативного центра Пол Худ, Энн Фаррис и Лоуэлл Коффи обсуждали, каким образом им объяснить появление генерала Роджерса в Северной Корее, если отряд "Страйкер" будет взят в плен или уничтожен. Как сказал президент, Белый дом в таком случае дезавуирует операцию. Общее мнение было таково, что Оперативному центру следует поступить так же. Правда, Энн предложила другой вариант: если дать знать миру о том, что американцы заботятся о благополучии Японии, то их репутация в средствах массовой информации только вырастет. Худ согласился, что в словах Фаррис есть доля здравого смысла, однако не был склонен принимать ее предложение. О проблеме генерала Роджерса все моментально забыли, когда Багз сообщил Худу, что звонит генерал Шнейдер из Пханмунд-жома и просит срочно соединить его с Худом. - Худ слушает. - Мистер директор, - сказал генерал Шнейдер, - с прискорбием должен информировать вас о том, что несколько минут назад северокорейскими солдатами на их стороне демилитаризованной зоны был убит ваш сотрудник Грегори Доналд. Худ побледнел. - Но, генерал, он был приглашен северокорейской стороной... - Убийство не было связано с предполагавшейся встречей. Доналд находился не в здании для переговоров. - Где же он был? - Он бежал к казармам с ножом в руке. - Грегори? С ножом? Вы уверены? - Так в своем рапорте сообщил дежурный офицер. И еще он сказал, что Доналд на бегу кричал что-то об отравляющем газе. - Боже праведный, - сказал Худ и закрыл глаза. - Значит, вот как было дело. Господи, почему он не предоставил возможность военным разбираться в этом деле? - Пол, что случилось? - не выдержала Энн. - Грегори Доналд убит. Он пытался предотвратить газовую атаку, - ответил Худ и вернулся к разговору со Шнейдером: - Генерал, насколько я понял, майор Ли каким-то образом переправил отравляющий газ на север, а Грегори, очевидно, преследовал майора. - Мы тоже так думаем, но это было бы чертовски непростительной глупостью. Доналд не мог не знать, что северокорейские солдаты сначала стреляют, а потом задают вопросы. Нет, это была не глупость, подумал Худ. В этом поступке был весь Доналд. - Какова ситуация в эту минуту? - Наши наблюдатели сообщают, что северокорейские солдаты, очевидно, застрелили какого-то диверсанта, который хотел пустить табун в казармы. Я уже говорил министру Колону, что там сейчас невообразимая суета, все бестолково бегают, как безголовые цыплята. С одной из наших башен смотрят за генералом Хонг-ку. Он сидит, как истукан, в своем джипе у входа в здание для переговоров.., и ждет неизвестно чего. Он должен знать, что Доналд не придет. - Хонг-ку может не знать, что убит именно Доналд. Возражение Худа прозвучало не очень убедительно. Худ покосился на Энн и увидел на ее лице ту же тревогу, какую ощущал и сам. - Если и не знает, то скоро ему доложат. Но у нас другая проблема. Из Пентагона связались с Пхеньяном; так вот, северокорейские генералы не верят, что Ли и его сообщники действовали по собственной инициативе, северяне полагают, что все это - часть большого заговора, разработанного в Сеуле на правительственном уровне. С этими кретинами невозможно разговаривать, они не хотят прислушаться к голосу разума. - Что мы предприняли в ответ? - Каков вопрос, таков и ответ. Генерал Норбом направляет к нам все и вся, что у него есть. Это приказ самого президента. Здесь кто-то чихнул, а в результате, похоже, нам предстоит нешуточная война. Генерал Шнейдер сказал, что его ждут неотложные дела, и положил трубку. Худ был зол и немного растерян. Он чувствовал себя капитаном команды, которая дошла до финала, не потеряв ни одного очка, а в финале проиграла вчистую. Будет еще хуже, размышлял Худ, если Майк Роджерс и отряд "Страйкер" сделают нечто такое, что послужит последней каплей и бесповоротно разожжет настоящий конфликт. Худ подумал было, что лучше, пока не поздно, отозвать отряд, но тут же отказался от этой мысли - он был уверен, что Роджерс не станет действовать необдуманно и предпочтет не торопиться. К тому же северокорейские ракеты еще были нацелены на Японию, а если по Японии будет нанесен удар, то независимо от того, кончится дело войной или нет, ремилитаризацию этой могучей страны не удастся остановить. В ответ будут наращивать свою военную мощь и Китай, и обе Кореи, а результатом станет такая гонка вооружений, с которой сравнится разве только безумная всеобщая милитаризация шестидесятых годов. Сообщив последние" новости Энн Фаррис и Коффи, Худ попросил их ознакомить с ситуацией руководителей отделов Оперативного центра. Когда они вышли. Худ схватился за голову... И в этот момент ему пришла в голову мысль. В Пхеньяне не верят ни слову официальных представителей властей Южной Кореи, но если их заявления подтвердит кто-то из северокорейских агентов? Худ вызвал помощника: - Багз, в Сеуле, в больнице Национального университета лежит Ким Хван. Если он уже не в операционной и не спит, я хотел бы с ним поговорить. - Слушаю, сэр. По защищенной от подслушивания линии? - У нас нет времени ждать, когда она будет установлена. И еще одно, Багз. Позаботьтесь о том, чтобы нам не мешал никто из врачей или ребят из КЦРУ. Если возникнет такая необходимость, действуйте непосредственно через директора Юнг-Хуна. В ожидании звонка Худ вызвал Херберта. - Боб, нам нужно установить надежную радиосвязь на той частоте, которой пользовались северокорейские шпионы в Янгу. - Установить радиосвязь, - повторил Херберт. - Правильно. Попробуем затеять по телефону игру, которая, возможно, поможет нам предотвратить войну. Глава 78 Среда, 08 часов 10 минут, Сеул Дремавшего Ким Хвана разбудило прикосновение к плечу. Это был Чой Хонгтак. - Господин Хван! Хван медленно открыл глаза. - Да... В чем дело? - Прошу прощения за беспокойство, но с вами хочет поговорить господин Пол Худ из Вашингтона. Хонгтак протягивал Хвану телефонную трубку. Хвану пришлось сделать немалое усилие, чтобы взять эту трубку. Он положил ее на подушку рядом с ухом и немного повернул голову. - Здравствуйте, Пол, - слабым голосом сказал он. - Ким! Как вы себя чувствуете? - Могло бы быть и хуже. - Конечно. Ким, у нас мало времени, так что я сразу перехожу к делу. Мы нашли того, кто организовал террористический акт в Сеуле, им оказался южнокорейский офицер. И еще одно - мне нелегко сообщать вам эту трагическую весть - Грегори Доналд погиб, пытаясь предотвратить очередное преступление. У Хвана было такое ощущение, словно в его тело еще раз вонзился нож. У него перехватило дыхание, внутри все будто обожгло огнем. - Понимаю, что вам очень тяжело, - продолжал Худ. - Я хотел бы как-то смягчить этот удар или по крайней мере сообщить вам позже, но руководители Северной Кореи не верят, что группа террористов действовала без санкции правительства, и готовы развязать войну. Вы меня слышите? - Да, - с трудом произнес Хван. - Недавно мы перехватили сообщение, которое посылала сеульская Оу-Мийо. У вас есть возможность с ней связаться? - Я.., я не знаю. - Ким, дело в том, что нам нужен такой человек, которому поверило бы правительство Северной Кореи. Он должен подтвердить, что террористическая группа действовала без ведома и одобрения южнокорейского правительства. Мы знаем частоту, на которой Оу-Мийо связывалась со своими, и полагаем, что сможем воспользоваться этой частотой. Если она выйдет на связь, вы сможете с ней поговорить? Попросить ее послать радиограмму на север и попытаться убедить своих шефов? - Да, - коротко ответил Хван. По его щекам текли слезы. Жестом он попросил Хонгтака помочь ему приподняться. - Я сделаю все, что от меня зависит. - Благодарю вас, - сказал Худ. - Не кладите трубку, пока я не подготовлю связь с нашей стороны. В ожидании возобновления разговора Хван не обращал внимания на вопросительные взгляды Хонгтака. Даже если войну удастся предотвратить, думал майор, этот день уже стал ужасной трагедией. И ради чего были принесены эти жертвы? Ради военных и политических амбиций, которые всегда были так ненавистны Грегори. Язык, говорил Доналд, язык и искусство - это все, что отличает человека от животных. Используйте эти отличия в полной мере и наслаждайтесь ими... Все происходящее казалось ужасной несправедливостью, и хуже всего было то, что не стало человека, к которому Ким всегда мог обратиться за советом, за помощью, за утешением. - Ким? Хван прижал телефонную трубку к уху, отчаянно пытаясь противостоять убаюкивающему действию анестетиков, которые грозили снова затянуть его в тяжелый сон без сновидений. - Я здесь, Пол. - Ким, у нас возникла еще одна проблема... Голос Худа перебил отчаянный вопль, заглушивший даже треск статических помех: - Они хотят меня убить! Хван узнал голос Ким Чонг, и его сонливость как рукой сняло. - Ким, это Хван. Вы меня слышите? - Да!.. - Кто вам угрожает? - Здесь кружит вертолет... И за мной гонятся двое мотоциклистов. Я остановилась в горах... Сверху мне их видно. Глаза Хвана застыли на Хонгтаке: - Это наши люди? - Я не знаю, - ответил Хонгтак. - Директор Юнг-Хун сказал, что в операции задействовано много управлений... - Мне наплевать, даже если в ней задействован сам Господь Бог. Отзовите всех. - Господин... - Хонгтак, позвоните по другому телефону директору Юнг-Хуну и скажите ему, что я беру на себя всю ответственность за госпожу Чонг. Скажите ему, что с завтрашнего дня вы откомандированы на американскую станцию радиослежения в Мак-Мердо. Хонгтак заколебался, не будучи уверен в том, что путешествие в Антарктику не нанесет ущерба его чувству собственного достоинства, и вышел из палаты. Хван снова прижал телефонную трубку к уху. - Я отдал распоряжения, Ким. Где вы находитесь? - В горах национального парка Сорак-сан. Я остановилась под скалой, где вертолет не может приземлиться. - Хорошо. Вам нужно будет поехать в Янгянг, к моему дяде Зон Паку. Он - рыбак, его все знают, и никто не любит. Я предупрежу его по телефону, и он доставит вас туда, куда вам нужно. Теперь о другом. Господин Худ объяснил вам, что у нас возникли затруднения? - Да. Он рассказал мне о майоре Ли. - Вы можете нам помочь? - Да, конечно. Оставайтесь на связи, я вызову Пхеньян. - Вы можете подключить наушники так, чтобы я и господин Худ при необходимости могли вам что-то подсказать, но в Пхеньяне нас бы не слышали? Ким ответила, что все сделает как нужно. Майор слышал, что к линии связи больница - Оперативный центр - Сорак-сан подключился еще один участник - капитан ан Ил. Капитан говорил из "Дома", как северяне называли в радиопереговорах штаб-квартиру северокорейского разведывательного управления, располагавшуюся в подвалах отеля "Хэбангсанг" на западном берегу реки Тэдонган. - "Дом", - начала Ким, - я получила убедительные доказательства того, что ответственность за сегодняшний террористический акт и попытку газовой атаки на казармы несет небольшая группа южнокорейских военных, не связанных с сеульским правительством или Министерством обороны, повторяю, не связанных с сеульским правительством или Министерством обороны. Всю операцию возглавляет майор Ли, офицер с повязкой на глазу. С минуту капитан ан Ил молчал, потом переспросил: - Сеул - Оу-Мийо. Что за офицер с повязкой? - Это он переправил через демилитаризованную зону отравляющий газ. - Такой человек не обнаружен. В разговор вмешался Пол Худ: - Госпожа Чонг, пожалуйста, попросите капитана подождать. Я попытаюсь разыскать майора Ли. Если мне это удастся, им нужно будет действовать как можно быстрее. Ли нужно остановить немедленно. Глава 79 Среда, 06 часов 17 минут, Оперативный центр Не прерывая связи с Ким Хваном, Пол Худ позвонил Бобу Херберту. - Боб, у нас есть фотография майора Ли? - Да, в его досье... - Быстро передайте ее в Национальное бюро аэрофотосъемки, потом приходите сюда вместе с Лоуэллом Коффи, Маккаски и Маколл. Худ позвонил Стивену Вайензу: - Стив, сейчас вы получите от Боба Херберта фотографию. Изображенный на ней человек может находиться к северу от демилитаризованной зоны в Пханмунджоме. Мне нужно найти его и не спускать с него глаз. В первую очередь проверьте зону возле здания для переговоров - ориентируйте туда два спутника. - Вы хотите сказать, что министр Колон разрешил использовать второй спутник? - Если бы он знал, то непременно разрешил бы, - сухо ответил Худ. - Я так и понял, - отозвался Вайенз. - Фотография вашего приятеля получена. Он будет один? - Скорее всего один, - ответил Худ, - и в форме южнокорейской армии. Мне нужно видеть снимки по мере их поступления. - Не кладите трубку. Худ слышал, как Вайенз приказал переориентировать камеры второго спутника и установить увеличение, соответствующее относительной высоте двадцать пять футов. Потом Вайенз ввел в компьютер фотографию Ли; теперь спутник будет сам искать в заданном районе человека с такими чертами лица и выделит его изображение особым цветом. На экране появилась крыша здания для переговоров, майора там не было, да и не могло быть, иначе его давно заметили бы часовые и с той и с другой стороны. Через четыре и четыре десятых секунды изображение сместилось, и второй спутник передал фотографию площади перед тем же зданием. На площади стояли несколько джипов, в одном из которых, очевидно, сидел генерал Хонг-ку. В кабинет Худа вкатился Боб Херберт, за ним вошли Марта, Коффи, Маккаски и Энн Фаррис. Худ подозревал, что Энн пришла не столько для того, чтобы следить за развитием событий, сколько чтобы присмотреть за ним. Ее беспокойство за Худа приносило и ей и ему странное неловкое удовлетворение, хотя сейчас Худ пытался не замечать этой неловкости. Несколькими часами раньше он с удовольствием ощущал на плече тепло руки Энн. - Даррелл, - начал Худ, - почему Хонг-ку все сидит в машине? Сейчас он уже должен знать обо всем, что там произошло. - Это не имеет значения, - ответила Марта, и Даррелл покосился на нее. - Корейцы с севера полуострова будут отмечать день рождения, даже если именинника пристрелят. Они всегда хотят казаться невозмутимыми. Пережиток провозглашенного президентом Ким Ил Сунгом принципа "джуче" - во всем полагаться только на себя. - Возможно, он воспользуется случаем, чтобы сделать какое-нибудь заявление политического характера, - добавила Энн. - Например, расскажет о том, как на них дерзко напали, но они, проявив фантастическую выдержку, не ответили ударом на удар, - продолжила Марта. Даррел взмахнул руками и сел. Худ пристально следил за изображениями, появлявшимися в верхнем левом и нижнем правом квадратах экрана. Каждое новое изображение сопровождалось секундным жужжанием твердого диска, записывавшего его. Справа под изображением располагалось его кодовое наименование - порядковый номер, затем символы IS, что означало первую развертку. Потом по коду можно будет мгновенно вызвать любой снимок. Компьютер мог также улучшить качество изображения, повысить его четкость или даже экстраполируя информацию, имеющуюся на снимке, изменить кажущийся угол наблюдения. - Задержите снимок 17-1S, - вдруг рявкнул Худ, приподнимаясь в кресле. - Меня интересует вот этот человек за деревом в ста с лишним ярдах от джипов... К Худу подошли Боб и Даррелл. - Его лицо скрывает листва, - сказал Вайенз. - Я немного сдвину камеру. "Немного" означало тысячную долю дюйма, что при умножении на расстояние, отделяющее спутник от Земли, позволит наблюдателю взглянуть на объект под другим углом. На экране возникло новое изображение, на котором одиночную фигуру человека тотчас охватил бледно-голубой контур. - Вот он! - крикнул Вайенз. - Теперь я схвачу его с другого спутника. - Нет. Мне нужен общий вид площади - дайте мне его с расстояния в четверть мили. - Понял, - отозвался Вайенз. Не отрывая взгляда от экрана, Худ поднял другую телефонную трубку. Следующий снимок показал, что майор Ли медленно поворачивается к машине генерала. Худ испытывал такое же странное ощущение, что и каждый раз, когда он смотрел фильм Запрудера об убийстве Кеннеди, - совершается нечто ужасное, но он не в силах предотвратить несчастье. Появилось следующее изображение Ли. Теперь ни у кого не оставалось сомнений в том, что южнокорейский майор выходит из-за дерева. - Госпожа Чонг, вы слышите меня? - спросил Худ. - Да! - Скажите своим, что террорист выходит из-за большого дуба в ста тридцати - ста сорока ярдах к северу от площади перед центром переговоров. Мы полагаем, он намерен напасть на генерала Хонг-ку. Скажите, чтобы ваши остановили его любыми способами. - Я поняла, - отозвалась Ким и передала информацию в Пхеньян. Тем временем Худ попросил Багза соединить его с генералом Шнейдером. Багз торопливо набирал номер, а Худ не сводил взгляда с Ли, который, очевидно, не оставил своего намерения В руке Ли сжимал пистолет. Сопровождавшие генерала военные стояли спинами к Ли - они повернулись к Хонг-ку, который встал, вероятно, собираясь выйти из джипа. На крупноплановом изображении Худ видел весь район вокруг центра переговоров, северную и южную границы демилитаризованной зоны. То, что Худ надеялся увидеть, он нашел к югу от зоны, примерно в трехстах ярдах к юго-западу от Ли. - Генерал Шнейдер на линии! - сказал Багз. Он соединил Худа с полевым телефоном Шнейдера в тот момент, когда генерал наблюдал, как разворачиваются войска. - Худ, - резко бросил Шнейдер, - я вообще не стал бы с вами говорить, если бы президент не назначил вас главой Группы по разрешению... - Майор Ли находится за центром переговоров. К северу от здания. - Что? Худ настойчиво продолжал: - Вы должны его видеть с тех наблюдательных вышек, которые находятся к юго-западу от центра. У вас там есть часовой? - Да... - Тогда отдайте ему приказ. Немедленно! - Вы хотите, чтобы я приказал расстрелять нашего офицера.., да еще на территории Северной Кореи? - искренне недоумевал Шнейдер. - А вы разве этого не хотите? Ли вооружен, он собирается убить Хонг-ку. Вы должны остановить его, иначе через минуту вы утонете к чертовой матери в реках крови! - А что будет с моим солдатом на вышке? Они откроют ответный огонь... - Будем надеяться, что не откроют. Сейчас мы с ними ведем переговоры. - Будем надеяться! - фыркнул Шнейдер. - Послушайте, я отдам приказ, но отвечать за последствия будете только вы. Шнейдер отключил связь, и Худ попросил Вайенза держать под наблюдением одного спутника майора Ли, а другого - вышку. Второе изображение увеличилось, все предметы как бы приблизились к Худу. В Оперативном центре было хорошо видно, как один солдат поднял трубку полевого телефона, другой рассматривал в бинокль местность к северу от демилитаризованной зоны. На первом изображении Ли уверенно шагал к северокорейскому генералу. На втором изображении солдат опустил бинокль. Ли уже подошел к намеченной жертве настолько близко, что теперь они умещались в одном кадре. Хонг-ку вышел из машины, сопровождающие его офицеры расположились полукругом, как бы встав в почетный караул. Немного в стороне суетились репортеры и фотографы. Солдат на наблюдательной вышке поднял карабин. Рука, Ли с пистолетом двинулась вверх. Солдат прижал приклад карабина "кольт" М16 к плечу. У Худа внутри все горело, во рту пересохло. Опоздай мы на секунду, скажи одно лишнее слово - и весь полуостров, может быть ввергнут в войну... Засверкали фотовспышки, пламя вырвалось из ствола пистолета Ли. У Худа перехватило дыхание. Солдат на вышке все прицеливался. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем поступили следующие изображения. Ли отвернулся - очевидно, уклоняясь от ослепляющих вспышек фотографов. Хонг-ку падал на спину, на его правой руке появилось пятнышко, похожее на световой блик. Из ствола М16 вилась струйка дыма. Почему-то Худ вспомнил, как еще ребенком однажды спрятался в родительском кедровом шкафу. Тогда его напугала густая, почти ощутимая тишина. Почти такая же зловещая тишина воцарилась сейчас в его кабинете. На следующем изображении с северной стороны от демилитаризованной зоны генерал Хонг-ку лежал на спине, придерживая одной рукой другую. Рядом еще стоял майор Ли, и из ствола его пистолета еще вился дымок... Но вместо лица у Ли было кровавое пятно. - Они его шлепнули! - негромко выкрикнул Херберт и стукнул кулаком по подлокотнику инвалидного кресла. Маккаски похлопал Худа по спине. Поступили следующие изображения, на них Ли падал, а Хонг-ку вставал. Солдаты на наблюдательной вышке с южной стороны границы укрывались от возможных ответных выстрелов. - Господин Худ? - прозвучал в телефонной трубке голос Ким Чонг. - Я передала ваше сообщение. Теперь его должны переслать из Пхеньяна в Пханмунджом. - Вы полагаете, вам поверили? - Конечно, - ответила Ким. - Я - шпионка, а не политический деятель. Худ встал. Подбежавшая Энн обняла его. - Пол, вы - молодец! - Коффи обвел всех мрачным взглядом. - Конечно. Мы убили офицера южнокорейской армии. Последствия непредсказуемы, но они будут.., будут обязательно. - Это был сумасшедший, - возразил Херберт. - Мы пристрелили бешеную собаку. - Но у этой бешеной собаки, возможно, есть семья. В отличие от собак, солдаты и их ближайшие родственники имеют определенные права. Спор прервал Багз; он сообщил, что Худа вызывает генерал Шнейдер. Худ попросил Багза попытаться установить связь с Майком Роджерсом, потом опустился на краешек стола и взял трубку. - Да, генерал? - Похоже, что на этот раз вы рассчитали правильно. Стрельбы не слышно, очевидно, северокорейская армия выжидает. - Вы видите генерала Хонг-ку? - Нет, - ответил Шнейдер. - Мои ребята еще боятся высунуть голову. Худ искоса посмотрел на монитор. - Что ж, тогда я введу вас в курс дела. Генерал сидит в джипе, зажимая носовым платком или чем-то в этом роде рану в плече. Сейчас они уезжают. Судя по всему, рана у генерала пустяковая. - Все равно Колон взбесится. - В этом я не уверен, - возразил Худ. - Возможно, президенту понравится такой финал - в прессе немного самокритики всегда смотрится великолепно. Как и более жесткая позиция по отношению к союзнику, которого мы поддерживали сорок с лишним лет... - Прошу прощения, сэр, - прервал Худа Багз, - но у меня на связи ТАС SAT подполковник Скуайрз. Думаю, вы хотели бы с ним поговорить. Скуайрз посвятил Худа в детали плана Роджерса, и недолгое успокоение уступило место новой волне тревоги. Глава 80 Среда, 09 часов 00 минут, Алмазные горы Спуск с вершины холма отнял гораздо больше времени, чем рассчитывал Роджерс. Он с двумя солдатами прошел ярдов четыреста поверху, чтобы уйти от расположенного внизу поста зенитчиков. Потом все трое стали спускаться на животах ногами вперед, старая