- Но ведь мы уже не в "Джи-2"!
- Мы пошли пообедать... - прочистил горло Маккензи.
- И все-таки надо бы позвонить!
- Ты совсем мне не веришь, черт побери! А знаешь, почему я решил
отправиться в "Джи-2" именно сегодняшним утром? Только потому, что тебе
остается провести на службе всего один день, и я помню это. И с тобой ничего
не случится, если ты побудешь пока со мной.
- Конечно, нет. Никаких неприятностей, не считая того, что меня могут
просто расстрелять!
- Чепуха! - проговорил Хаукинз, поднимаясь с пола и направляясь с
кейсом к письменному столу. - Рядом со мною ты будешь в большей
безопасности. Я знаю, на что способна генеральная инспекция. Ты думаешь: все
уже заканчивается, но тут к тебе подходит дерьмоносец и заявляет, что ты
никуда не уйдешь, пока не будет закончено какое-нибудь дело.
Дивероу внимательно посмотрел на генерала, который, расправившись с
обручами "Джи-2", открыл свой роскошный чемодан. В этих казавшихся на первый
взгляд безумными словах была своя логика. На работе его могли ждать
требующие срочного рассмотрения документы или еще что-то в том же роде, от
чего некий перепутавший все начальник постарался отделаться. Совершенно не
ко времени могла появиться какая-нибудь памятная записка, оставшаяся
нечитанной. К тому же вполне возможные столкновения и даже просто
разногласия между военными юристами никогда не оставались незамеченными. Так
что Хаукинз прав: Сэм действительно был в большей безопасности, находясь за
пределами своего офиса.
- Это все твои "семь-семь-пять"? - осторожно спросил Сэм, указывая на
бумаги.
- Не совсем. Большинство из этих материалов являются открытыми и
никогда не засекречивались.
Сэм внезапно почувствовал себя так скверно, как никогда еще за
последние три часа.
- Послушай, ты же мне сказал, что это просто необработанные материалы
на людей, с которыми ты встречался.
- Или на людей, которые встречались с другими людьми. О чем я и говорил
тебе. Но ты был так расстроен, что совсем меня не слушал...
- Значит, ты взял документы, которые не имеют к тебе никакого
отношения?
- Да нет, Сэм, - ответил Хаукинз, складывая какие" то бумаги. - Это
сделал ты, расписавшись в находящемся у дежурного регистрационном журнале.
Дивероу в изнеможении откинулся на спинку кушетки.
- Ну и сволочь же ты!..
- Вполне возможно, - с грустным видом согласился; Хаукинз. - Довольно
часто на войне, когда я проводил операции за линией фронта, я спрашивал
себя, как мог я сделать то, что сделал. И всегда находил один и тот же
ответ: из-за стремления выжить любым способом... Что я сейчас и делаю...
На столе слева от кейса уже лежали четыре стопки ксерокопий. Ударив по
ним пальцами, Хаукинз задумчиво взглянул на Дивероу.
- Я полагаю, ты хочешь, чтобы вся эта эпопея закончилась хорошо, и
посему примешь мое предложение стать на некоторое время моим адвокатом. Не
так ли? Это, кстати, продлится недолго.
- Но будет несколько сложнее, чем консультирование относительно
инвестиций? - спросил Дивероу, оставаясь все в той же позе.
- Думаю, что только чуть-чуть.
- И если я откажусь, то мне уже можно будет не тревожиться больше о
такой мелочи, как генерал Броукмайкл, поскольку на мне висит теперь кража
секретных документов из архивов "Джи-2", а на подобные преступления не
распространяется никакой срок давности.
- Не думай ничего такого.
- И что я должен буду делать? - спросил совершенно сникший Сэм.
- Проработать некоторые контракты, в которых, как мне кажется, нет
ничего сложного. Я создаю компанию, или корпорацию, как ты бы назвал ее.
- Это забавно, - вздохнул Сэм, - если бы не было все столь грустно.
Ведь, помимо цели и намерения, еще существует и такая немаловажная деталь,
необходимая для создания корпорации, как капитал. Я знаю твое финансовое
положение. Мне не хотелось бы рассеивать твои заблуждения, но ты не
относишься к финансовым магнатам.
- Если ты мне не веришь, то это твое личное дело. Но думаю, что тебе
придется изменить свое мнение!
- И что кроется за всей этой загадочной многозначительностью?
- Только то, что у меня есть выраженные в долларах кое-какие средства,
только и всего, - ответил Хаукинз, надавливая пальцами на копии.
- И чему они равны, эти твои средства?
- Сорока миллионам долларов...
- Что? - недоверчиво воскликнул Сэм, вскакивая с кушетки.
В следующее же мгновение болтавшаяся на руке стальная цепь со свистом
хлестнула его по левому глазу, и от дикой боли у него все помутилось в
голове.
Глава 8
Закрыв за собой дверь гостиничного номера, Дивероу сразу же вскрыл
конверт, достал из него небольшой листок плотной бумаги и уставился на него.
Он держал в руке выписанный на его имя чек на десять тысяч долларов.
Это было абсурдом. Впрочем, абсурдом было все, ни в чем не было
никакого смысла.
Вот уже ровно неделя, как он снова стал штатским человеком. С отставкой
все прошло гладко. Ему не помешали никакие Броукмайклы. Не возникло в
последнюю минуту и проблем на работе, поскольку у себя в офисе он появился
только за час до своего официального увольнения из армии. И к тому же когда
он все-таки пришел туда, его лицо украшала повязка, а обожженное правое
запястье было обвязано толстым слоем бинта.
Сэм уже съехал со своей квартиры и отправил все свое имущество в
Бостон, но выехать туда так и не смог, поскольку этот сукин сын по имени
Маккензи Хаукинз нуждался в присутствии "своего адвоката" в Нью-Йорке. И
теперь Сэм занимал двухкомнатный номер в нью-йоркском "Дрейке" на
Парк-авеню, который был забронирован и оплачен за целый месяц вперед. По
всей видимости, Хаукинз полагал, что этого времени окажется достаточно.
Вот только для чего? Маккензи пока не собирался разъяснять что-либо.
Как бы то ни было, Сэм не должен был ни о чем беспокоиться, тем более что
все затраты включались в статью расходов.
Вот только кем?
Какой-то корпорацией.
Какой же?
Той, которую Сэм должен был скоро оформить юридически.
Абсурд!
Необходимо, наверное, совсем лишиться рассудка, чтобы не заметить, что
сорок миллионов долларов - лишь галлюцинация, не более того.
А тут еще этот чек - на десять тысяч долларов. На предъявителя. И
деньги по нему можно получить хоть сейчас, без всякой расписки.
Это просто нелепо! Хаукинз не мог себе позволить подобного. К тому же
он был далеко. Никто не пошлет кому-то, и тем более адвокату, десять тысяч
долларов без каких бы то ни было объяснений. Это было бы просто ненормально.
Сэм подошел к телефону и набрал номер Хаукинза.
- Черт побери, парень, так себя не ведут! - заявил тот. - Мне кажется,
что ты мог бы по крайней мере поблагодарить!
- Это за что же? За соучастие в воровстве? Где ты взял эти десять
тысяч?
- Из банка!
- Из своих сбережений?
- Именно так. И если я их и украл, то только у себя самого.
- Но зачем?
Немного помолчав, Хаукинз проговорил:
- Ты сам употребил слово "договор", парень.
- Насколько мне помнится, - тоже после некоторого молчания произнес
Дивероу, - я сказал о том, что я единственный юрист, которого я знаю, чей
договор основан на шантаже, на угрозе подвести его под расстрел.
- Да, именно это ты и сказал. А я попытался несколько изменить твое
восприятие. Я был бы весьма рад, если бы ты понял, как высоко ценю я твою
работу. И мне не хотелось бы, чтобы ты думал, будто я не восхищаюсь гобой.
- Да брось ты, Мак! Ведь ты не можешь позволить себе подобных расходов,
да и я пока ничего не сделал.
- Ладно, парень, мне лучше знать, что я могу себе позволить. И, кроме
того, сделал уже кое-что. Ты вытащил меня из Китая за четыре тысячи лет до
того, как закончился бы срок моего тюремного заключения.
- Но ведь это совсем другое. Я имею в виду...
- Завтра - твой первый рабочий день. Хоть это и не ахти какое событие,
но все же как-никак начало.
- Прежде чем сказать мне что-либо, ты должен понять, - после долгого
раздумья проговорил Сэм, - осознать, что, будучи членом адвокатской
коллегии, я связан кое-какими этическими обязательствами, которые весьма
специфичны. И я не сделаю ничего, что подорвало бы мой имидж юриста!
- Да об этом и речи нет! - мгновенно отозвался Хаукинз. - Я вовсе не
хочу иметь в своей корпорации стряпчего по обделыванию темных делишек,
фамилия такого человека не очень хорошо смотрелась бы на бланке.
- Мак! - раздраженно вскричал Дивероу. - Надеюсь, ты еще не отпечатал
бланки?
- Пока нет. Мне только сейчас пришла мысль об этом. Но это идея!
- Пожалуйста, не делай этого! - с трудом сдерживался Сэм. - В Бостоне
есть юридическая фирма и прекрасный человек, который скоро окажется в
Верховном суде, ну а в данный момент рассчитывает, что я вернусь к нему
через две недели. И ему совсем не понравится, если я буду работать в
свободное время на кого-нибудь еще! Ты же сам обещал, что наше
сотрудничество закончится через три-четыре недели. И потому не надо никаких
бланков.
- Хорошо, Сэм, - уныло согласился Хаукинз.
- Теперь же я хочу знать, что у нас завтра? Я сам назначу плату себе за
каждый рабочий день и вычту в конце месяца. Из Бостона.
- Об этом не беспокойся.
- Но я не могу не беспокоиться. Я должен также сказать тебе, что у меня
нет лицензии на право заниматься адвокатской практикой в штате Нью-Йорк.
Возможно, мне придется пойти еще на кое-какие расходы, в зависимости от
того, что ты собираешься делать. Полагаю, что сюда войдет и регистрация
твоей корпорации.
Дивероу прикурил сигарету. И с радостью обнаружил, что его руки
перестали дрожать.
- Мы вернемся к этому вопросу через пару дней, Сэм, - промолвил
Хаукинз. - Ну а сейчас я хочу, чтобы ты проверил завтра некоего Анджело
Деллакроче из Скарсдеила. Он является хозяином нескольких компаний и
Нью-Йорке.
- Что ты имеешь в виду под его проверкой?
- Насколько я понимаю, у него кое-какие проблемы в сфере бизнеса, и мне
хотелось бы узнать, насколько они серьезны. Или насколько были серьезны. А
заодно и выяснить, каково его благосостояние на сегодняшний лень.
- Благосостояние?
- Да. В таком, например, смысле: почему он на свободе, а не в тюрьме.
Ну и все в том же роде.
После короткой паузы Дивероу размеренно, словно говорил с ребенком,
произнес:
- Я юрист, Мак, а не частный детектив. А юристы занимаются только тем,
о чем говорят с телеэкранов.
- Не могу в это поверить, Сэм, - возразил тотчас Хаукинз. - Ведь если
кто-то хочет стать пайщиком, или акционером, той или иной корпорации, то
разве не обязан работающий на эту фирму юрист выяснить всю подноготную этого
человека?
- Конечно, обязан, - согласился Сэм. - Однако при этом необходимо
учитывать степень участия будущего партнера в данной корпорации...
- В данном случае она довольно значительная, Сэм...
- Ты хочешь сказать, что этот Анджело Деллакроче уже проявил
заинтересованность?
- В какой-то степени да... Вот только я бы не хотел, чтобы из-за этих
расспросов, Сэм, у него сложилось впечатление обо мне как о не очень
деликатном человеке, если ты понимаешь, о чем я говорю.
Дивероу заметил, что его рука снова начала слегка дрожать. Это было
плохим симптомом, хотя все же лучшим, чем боль в желудке.
- У меня, - проговорил он, - опять создается то странное впечатление,
что ты не говоришь всего того, что следовало бы мне сказать.
- Все в свое время, Сэм, - ответил Хаукинз. - Ты сделаешь то, о чем я
прошу тебя?
- Здесь есть небольшая фирма, к услугам которой не раз прибегала моя
контора. Возможно, они поддерживают деловые контакты и сейчас. Это могло бы
помочь нам.
- Прекрасно! Смотри сам. Но не забывай, что между нами существуют
отношения "юрист - клиент"... А это сродни отношениям с врачами,
священниками и проститутками. То есть мое имя не должно упоминаться.
- Об этом можно было и не говорить, - сказал Дивероу.
Черт возьми! В его желудке снова началось ворчанье. Сэм повесил трубку.
- Анджело Деллакроче? - рассмеялся Джесси Бартон, сын основателя
компании "Бартон, Бартон энд Уистлуайт" и его главный компаньон. - А ты
долго отсутствовал, Сэм!
- Это настолько плохо?
- Предположим, что так. И если бы наш общий бостонский друг и твой
хозяин, - а я думаю, что он все еще твой хозяин, - Арон Пинкус подумал бы,
что ты серьезно занимаешься Деллакроче с точки зрения совместных с ним
денежных дел, он сразу же позвонил бы твоей матери!
- Это так плохо?
- Я смеюсь. Он бы справился у нее о твоем здоровье и собственноручно
убрал табличку с твоим именем с двери твоего кабинета! - наклонился вперед
Бартон. - Твой Деллакроче не кто иной, как председатель Коза Ностра. Он
настолько преуспел в связанном с благотворительностью рэкете, что сам
кардинал приглашает его к Алфреду Е. Смиту на ежегодный обед. Вполне
понятно; что это в высшей степени неприкосновенная личность. Он всегда
оставляет окружных прокуроров и судей н дураках, и если они не могут до сих
пор подступиться к нему, то это происходит вовсе не оттого, что они мало что
для этого делают.
- В таком случае Арон не должен знать о моем в высшей степени невинном
расследовании, - произнес доверительно Сэм.
- Я никому не скажу о твоей неосторожности. Между прочим, это
действительно неосторожность? Этот твой клиент, он что, на самом деле такой
наивный?
За Сэма начал отвечать его желудок, и, дабы заглушить эти звуки, он
быстро проговорил:
- Мне кажется, что это именно так. Я оплачиваю долги. Мой клиент
вытащил меня из дерьма, в которое я вляпался в Индокитае!
- Понятно.
- Поэтому я не могу отвернуться от него, хотя он и представляется тебе
таким наивным в связи с этим Деллакроче.
- Не придирайся к словам, - ответил Бартон, протягивая руку к
телефонной трубке. Мисс Демпси, соедините меня, пожалуйста, с Филом
Енсеном... Енсен, - кладя трубку на место и снова поворачиваясь к Дивероу,
пояснил он, - является вторым человеком по своей значимости в прокурорской
команде федерального округа. Она затеяла охоту на Деллакроче еще до того,
как Енсен вошел в ее ряды, что случилось три года назад. Сам же Енсен начал
вовсю бороться с преступностью еще в начале шестидесятых годов.
- Достойно похвалы.
- Ерунда! Просто он хочет стать сенатором или еще кем-нибудь почище!
Там, где есть реальные деньги...
В этот момент зазвонил телефон. Бартон взял трубку. - Благодарю вас...
Это ты. Фил? Это Джесси... Ко мне сейчас зашел мой старый приятель, который
долгое время отсутствовал... Он расспрашивает меня об Анджело Деллакроче.
На другом конце провода раздался смех - настолько громкий, что он был
хорошо слышен в комнате, а сам Бартон даже вздрогнул.
- Нет-нет, уверяю тебя, он не имеет с ним ничего общего... Ты думаешь,
что я сошел с ума?.. Но я тебе повторяю: его долго не было в Америке. -
Выслушав все, что ему сказали, Бартон взглянул на Сэма: - Ты был в Северной
Италии? Где, Фил? Около Милана?..
Дивероу отрицательно покачал головой. И Бартон продолжал расспрашивать,
держа телефонную трубку у уха и обращаясь к Сэму:
- А в Марселе?.. В Анкаре?.. Может, в Рашиде? - Дивероу лишь качал
головой. - А в Алжире?.. Ты был в Алжире?.. Нет, фил, все мимо. Это точно. Я
не стал бы тебе звонить, если бы речь шла о чем-нибудь другом, но теперь...
Нет, обычные инвестиции, совершенно законные... Да, я знаю, Фил... Фил
говорит, что следующим приобретением этих ублюдков будет Диснейленд... Да,
Фил, это не болтовня. Он просто уйдет. Спасибо. Я только хотел получить
подтверждение статуса Деллакроче... Хорошо. Я получил его.
Бартон положил трубку на место и откинулся назад.
- Ну вот.
- Я подсыпал соли на рану?
- И еще как! Деллакроче не только вышел сухим из воды после
предъявления ему на той неделе обвинительного заключения, но и должен
получить публичные извинения от обвинителя из-за утечки информации из
следственного отдела. Как тебе это нравится?
- Я рад, что я не Енсен.
- Дело не в Енсене, Сэм! Его контора оставит Деллакроче в покос месяца
на два, а потом снова займется им. Впрочем, толку от этого будет мало, так
что Деллакроче ничто не помешает и впредь кататься как сыр в масле... Во
всяком случае в зале суда он не задержится!
- Но моему клиенту все-таки лучше держаться от него подальше, -
утвердительно проговорил Дивероу.
- Некоторые так и поступают, - ответил Бартон. - В конце концов,
человека делают не одежды, в которые он рядится, а его инвесторы. Спроси
любого от Бискании до Сан-Клементе.
- И разве, черт побери, это не интересно?.. Ты больше ничего не можешь
мне сказать, а?
- Судя по всему, нам надо избегать его. - Сэм отодвинул телефон в своем
номере отеля и протянул руку к стоявшему на другой стороне стола стакану с
бурбоном. - Он пользуется дурной славой, и ты поэтому не захочешь, чтобы он
находился рядом с тобой.
- Я понимаю, что ты имеешь в виду.
- Я предпочел бы, чтобы ты сказал мне: "Да, Сэм, я буду держаться
подальше от Анджело Деллакроче!" Вот что я хотел бы услышать от тебя.
- Я понимаю.
- Ты не слушаешь. Но когда с адвокатом заключают договор, то его
слушают! А теперь повтори за мной:
"Я не пойду к..."
- Я знаю, что у тебя был трудный день, но тебе надо бы подумать и о
другом деле. Просто поразмышлять над этим.
- Но я все еще думаю об Анджело Деллакроче.
- С ним покончено...
- Рад слышать об этом!
- На время... Теперь я хочу, чтобы ты подготовил черновик самого
обычного с юридической точки зрения Учредительного договора, оставив в нем
свободные места, куда мы внесем имена людей, которые будут нашими
акционерами...
- Таких, как Деллакроче? - Дивероу спросил это тоном, в котором явно
прозвучало, то, что он думал.
- Да хватит тебе об этом ублюдке, черт бы тебя побрал!
- Судя по тому, что я узнал о нем, - быстро ответил Дивероу, - тебе
лучше относиться к нему как к особе королевской крови. Хотя я бы предпочел,
чтобы ты вообще о нем больше не справлялся. Но о какой именно корпорации ты
говоришь? Если ты хочешь зарегистрировать ее в Нью-Йорке, то я должен буду
пригласить для этой цели другого юриста. Я уже объяснял тебе.
- Нет, парень, и еще раз нет! - прокричал Хаукинз. - Никаких других
юристов! Только ты!
- По-моему, я выразился довольно ясно, У меня нет разрешения на работу
в этом штате! И я не имею права ничего регистрировать в штате Нью-Йорк.
- Да кто говорит тебе о регистрации? Я веду сейчас речь только о
бумагах.
Несколько секунд Сэм молчал, размышляя над тем, что от него хотят
услышать и что он мог бы ответить.
- Ты хочешь сказать, что держишь меня за десять тысяч долларов только
для того, чтобы я приготовил юридические документы, которые ты вовсе не
собираешься регистрировать?
- Я не говорил, что не собираюсь сделать это в будущем. Но я не хочу
сейчас ломать себе из-за этого голову.
- Тогда зачем тебе раньше времени нанимать юриста и какого черта я
торчу в Нью-Йорке?
- Ты здесь только потому, что я не хочу, чтобы ты находился в
Вашингтоне. Для твоего же собственного блага. А когда кто-нибудь добывает
деньги для корпорации, ему просто необходимо иметь юридически правильно
оформленные документы для общего представления, отвечу я тебе в обратном
порядке.
- Хорошо, Мак, с этими вопросами ясно, - согласился Дивероу. - А теперь
скажи мне, что за корпорацию ты собираешься создать?
- Самую обыкновенную.
- Таких не существует, Мак: каждая компания имеет свою специфику!
- Ну, тогда такого типа, чтобы доходы делились между пайщиками.
- Все фирмы с этой точки зрения одинаковы. Или, во всяком случае,
должны быть таковыми.
- Вот именно такую я и хочу. Я не намерен заниматься какой-то там
дребеденью!
- Подожди минуту, Мак!
Положив трубку, Дивероу подошел к креслу, на котором лежал его кейс.
Достал из него желтый блокнот и два карандаша и снова вернулся к письменному
столу.
- Мне необходимо кое-что выяснить, - сказал он. - Я собираюсь задать
тебе несколько вопросов, которые помогут мне набросать черновой проект того
самого юридического документа, который ты не намерен регистрировать.
- Валяй, Сэм!
- Как будет называться эта компания?
- Я думал об этом. Что ты скажешь о "Шеперд компани"?
- Ничего. Я не знаю, что это означает. Но это не имеет никакого
значения: ты волен называть ее, как тебе заблагорассудится.
- Мне нравится это название, Сэм!
- Отлично! - Дивероу записал в блокнот название компании. - Ее адрес?
- Объединенные Нации!
- Что? - удивленно проговорил Сэм, глядя на телефонный аппарат.
- Я же сказал, - ответил Хаукинз, - здание ООН.
- Но почему?
- Это символ, Сэм...
- Но ты не можешь пользоваться символическим адресом.
- Почему?
- Ты прав, Мак: ведь я забыл, что ты не собираешься ее регистрировать!
Хорошо, а где будут храниться твои депозиты?
- Что?
- Я имею в виду банк, в котором фирма будет держать свои фонды!
- Оставь пока для него свободное место, Сэм! Несколько строк: у нас
будет несколько банков.
Карандаш непроизвольно остановился. Но. Дивероу заставил себя писать
дальше.
- Каковы цели и задачи корпорации? Хаукинз ответил не сразу.
- Что бы ты мне порекомендовал, Сэм? Теперь паузу сделал юрист. Его
рука отказывалась повиноваться.
- Давай начнем с цели.
- Цель понятно какая: делать деньги! - заявил Хаукинз.
- Но каким образом?
- Предлагая что-то, за что люди готовы платить.
- Ты намерен заниматься производством или торговать?
- Нет, это все не то!
- Маркетинг?
- Вот это уже ближе, Сэм! Давай дальше!
- Что давать? - Перечисляй!
- Я не специалист по хозяйственному праву, Мак, - признался Дивероу, -
но, насколько я помню учебники, целью любой компании является получение
прибыли на основе той или иной формы либо производства, либо маркетинга,
либо приобретения, либо услуг...
- Постой! Вот это то! - воскликнул Хаукинз, перебивая его.
- Услуги?
- Нет, Сэм, услуги - это хорошо, но я имею в виду предыдущую позицию...
- Приобретение, - выдохнул Дивероу.
- Да, приобретение... Приобретение по одной цене, ;1 продажа - по
другой, более высокой...
- Ты хочешь заняться маклерством?
- Да, Сэм! Это то, что надо!
Дивероу, сделав пометку в блокноте, заметил:
- Но если ты станешь брокером, то тебе необходимо будет выбрать
какой-нибудь продукт, услуги, недвижимость или... Чем ты намерен торговать?
- Предметами глубоко религиозного содержания! - низким и торжественным
голосом произнес Хаукинз.
- Ты о чем?
- О предметах.
Сэм глубоко вздохнул, а когда выдохнул, то почувствовал, как у него изо
рта неприятно запахло.
- То есть ты хочешь сказать, - спросил он, - что создаешь брокерскую
компанию по покупке и продаже товаров, имеющих отношение к религии?
- Можно записать именно так, Сэм! - подтвердил Хаукинз.
- И что же ты намерен приобретать? Предметы религиозного искусства?
- Не совсем так, а то, что звучит еще лучше.
- О Боже, что же это такое?
- Предметы, имеющие отношение к религиозному искусству! Неплохо, а? -
последовал незамедлительный ответ.
Употреблявшиеся в штате Нью-Йорк бланки для заключения договоров для
компаний с ограниченной ответственностью Дивероу позаимствовал у Бартона. И
теперь ему оставалось только переписать в них полученные от Хаукинза данные
и отдать на перепечатку работавшей в гостинице машинистке. Когда все было
готово и Сэм внимательно просмотрел договор, он пришел к выводу, что все
выглядело довольно солидно, за исключением пропусков, оставленных для имен
акционеров, названий банков, сумм взносов, а также ненормальной фразы:
"маклерские Услуги по продаже предметов религиозного искусства".
Но юридически он выглядел так же безупречно, как статья в конституции.
И Сэм улыбнулся, поигрывая конвертом, содержавшим всю ту дребедень, которую
он собирался отослать Маккензи Хаукинзу. Дела шли нормально. А ему было пора
возвращаться в Бостон, к Арону Пинкусу, поскольку его " законотворческая"
работа с Ястребом подошла к концу. И вместо предполагаемого Маккензи месяца
она заняла всего девять дней.
Тем не менее, Дивероу согласился остаться в "Дрейке" еще на
день-другой, чтобы дать Хаукинзу возможность убедиться в том, что работа
выполнена на должном уровне. А в том, что Хаукинз по достоинству оценит его
труд, Сэм не сомневался.
Так оно и случилось.
- Да, Сэм, - сказал юристу звонивший из Вашингтона Хаукинз, - документ
выглядит весьма солидно! И, честно говоря, меня удивляет то, что ты сделал
его так быстро!
- Общие положения у меня были, - ответил Сэм, - а все остальное - дело
техники.
- Ты скромничаешь, Сэм.
- Я не скромничаю, я беспокоюсь, - проговорил Дивероу. - Мне пора
возвращаться в Бостон...
- Я прекрасно тебя понимаю, - перебил его Хаукинз таким тоном, что
Дивероу сразу же почувствовал боль в животе.
- Послушай, Мак... - начал было он, однако Хаукинз опять перебил его.
- Как я вижу из документов, Сэм, - произнес он, - ты сделал меня
президентом компании. Об этом мы с тобой не договаривались.
- Но у меня же не было ни одного другого имени, Мак, - заметил Дивероу.
- Я спрашивал тебя о том, кто войдет в руководство корпорации, но ты
предложил мне оставить для всех них свободные места.
- А что это за должности - секретарь и казначей? Это что, очень важно?
- Нет, если ты не собираешься регистрироваться.
- А если я все-таки надумаю?
- Как правило, обе указанные должности совмещаются. Следует также
учитывать, что в большинстве штатов для заключения договора о создании
компании с ограниченной ответственностью необходимо как минимум два солидных
партнера.
- А могу я иметь больше, если мне захочется?
- Да, конечно.
- Впрочем, это не важно, Сэм. Я просто хотел знать правила. Так, чтобы
занять время, поскольку до регистрации дело не дойдет.
Сэму показалось, что голос Хаукинза звучит несколько меланхолически.
Может быть, он уже зашел со своей фантазией в тупик? Или стал наконец
понимать, что его разбойничье нападение на правила создания корпораций есть
самая обычная компенсация отсутствия настоящего решения?
Постепенно Сэм начал расслабляться. Ему даже стало по-настоящему жаль
старого боевого коня по имени Хаукинз. "Так, чтобы занять время" означало
стремление хоть чем-то заполнить дни.
- Итак, генерал, все в порядке.
- Но, Сэм, ты давно не называл меня генералом.
- Извини, оговорился.
- Я свяжусь с тобой завтра, Сэм, - сказал Хаукинз. - Ты здорово
поработал. Советую тебе развлечься сегодня вечером. И помни, что все это
пойдет в статью расходов корпорации!
- Что касается тех десяти тысяч, - ответил Дивероу, - то это. конечно,
весьма щедро с твоей стороны, однако мне их не надо. Как я тебе уже говорил,
я верну тебе все, что останется от тех денег. Правда, теперь к общим
расходам надо прибавить еще и те, которые пошли на машинистку и так далее.
Да, еще кое-что: я знаю одного советника по инвестициям из Вашингтона...
Закончить фразу Дивероу не успел, поскольку Хаукинз повесил трубку.
Сэм подумал о том, что ему нет никакого смысла отказываться от
предложения Хаукинза развлечься этим вечером. И так как он провел в
Нью-Йорке не один уик-энд, то прекрасно знал, что лучше всего это сделать в
одном из баров для холостяков на Третьей авеню.
Ему в этот вечер действительно повезло, поскольку он подцепил едва
достигшую брачного возраста девушку, приехавшую на покорение Бродвея из
Омахи, штат Небраска, - родины знаменитых киноактеров Генри Фонда и Марлона
Брандо. Она была без ума от юриста, который работал на студию
"Метро-Голдвин-Майейр", когда не был занят разработкой контрактов для
бродвейских театров.
Дивероу был тоже настолько покорен своей партнершей, что провел с нею
всю ночь и весь следующий день до вечера с перерывом на еду и болтовню.
Телефон в номере Сэма зазвонил в 9.27, а в 9.29 его напарница
пробормотала сонным голосом:
- Сэм, телефон находится с моей стороны...
- Ты очень наблюдательна, - усмехнулся Сэм.
- Я отвечу?
- Естественно, если он находится у тебя!
- Ты уверен?
Сэм открыл глаза. Девочка поднялась на кровати и| потянулась. Простыня
слетела с нее.
- Давай быстрее! - попросил Сэм.
- Если ты настаиваешь...
- У меня нет жены, - ответил Дивероу, - моя же мать не знает, где я
нахожусь, а Арон Пинкус переживет. Снимай трубку, отвечай и вешай ее скорее.
Девушка потянулась за телефоном, а Сэм потянулся за девушкой.
- Кто-то с весьма грубым голосом, - взяв трубку, доложила девчонка, -
хочет поговорить с тобой! Он называет себя Анджело Деллакроче.
Сэм взял трубку и услышал, как чей-то хриплый голос спросил:
- Эй, там! Это Сэмюел Дивероу, секретарь-казначей! "Шеперд компании?
Глава 9
Бывший генерал-лейтенант Маккензи Хаукинз, дважды удостоенный высших
наград нации за исключительный героизм, проявленный на полях сражений, при
виде случайно оказавшегося в армии майора Сэма Дивероу съежился, словно
перепуганный школьник.
Хаукинз видел, как Сэм вышел из такси у входа в норт-хэмптонский
гольф-клуб. Латунные лампы на выстроившихся вдоль дороги каменных столбах
служили единственным источником света. Было холодно, и затянувшие небо тучи
скрыли от взора луну. Однако и света этих ламп оказалось вполне достаточно
для того, чтобы разглядеть на лице Дивероу выражение неподдельного
страдания.
Сэм был взбешен, и Маккензи понимал его. И подумал, что на самом деле
он не обманул его. Ни в коей мере.
Он никогда не говорил Дивероу о том, что не подойдет к Анджело
Деллакроче. Он сказал только, что у него нет причины встречаться с ним,
когда Сэм пристал к нему по этому поводу. И их действительно не было. Но
только в тот момент, а не позже.
Должность секретаря-казначея - это другое дело. Надпись на
учредительном договоре: "Сэмюел Дивероу, эсквайр, советник юстиции,
Нью-Йорк, отель "Дрейк", номер 4-Ф", расположенная прямо под незаполненной
строкой, в которую должно быть внесено имя второго по значению лица в
"Шеперд компани"; выглядела впечатляюще. И это было сделано для его же
собственного, Сэма, блага, что он и сам потом поймет. Сейчас же Сэмюел
Дивероу, эсквайр, был разъярен, как отгороженный от телки во время гона бык.
Ястреб согласился на встречу с Деллакроче, поскольку предложенные ему
условия вполне устраивали его. Итальянец был настолько озабочен вопросом
личной безопасности, что настоял на встрече с Маком посередине ведущей к
шестой лунке дорожке в норт-хэмптонском гольф-клубе между двенадцатью и
часом ночи. Конечно, если бы Хаукинз отказался и назначил встречу даже в
телефонной компании Белла, то итальянцу пришлось бы уступить. Поскольку
выбора у Деллакроче не было: Мак имел в своем распоряжении такие
компрометирующие мафиози документы, которые обеспечили бы ему срок вполне
достойный тех приговоров, которые выносил суд в народной республике.
Встреча ночью на местности, окруженной густыми лесами, протоками и
небольшими озерами, совсем не смущала Хаукинза. Он чувствовал себя здесь как
рыба в воде. И несмотря на то, что Норт-Хэмптон - далеко не Лаос и не
Камбоджа, Хаукинз все равно считал хозяином положения себя.
Прилетев из Вашингтона во второй половине дня, он на чужое имя взял
напрокат машину и отправился в Норт-Хэмптон. А как только стемнело, объехал
всю территорию гольф-клуба и припарковал автомобиль в западной ее части.
Деллакроче предупредил его, что клуб закрывается вечером и ночной сторож
будет заменен его человеком.
Впрочем, Хаукинз не сомневался в том, что Деллакроче повсюду выставит
усиленную охрану, и особенно у лунки номер шесть.
Запасшись несколькими мотками толстой веревки и катушками липкой ленты,
Хаукинз использовал старую тактику Хо Ши Мина, которая не раз приносила ему
успех в прошлом. Он начал свой рейд с того, что изучил самую дальнюю точку в
неприятельской зоне, а затем повернул к линии фронта.
В 23.00 вражеские дозорные начали выходить на отведенные каждому из них
позиции на территории норт-хэмптонского гольф-клуба. Девять охранников -
несколько меньше, нежели ожидал Хаукинз, - расположились цепочкой по краю
леса, по обе стороны от дорожки номер шесть, между зданием клуба и шоссе.
Один за одним Хаукинз нейтрализовал восьмерых стражей. Он забирал все
имевшееся у них оружие, связывал их, забинтовывал головы - не только рот, но
и все лицо, - и наносил в основание черепа удары ребром ладони, именуемые в
боевом искусстве "кай-сай" и лишающие противника сознания. Потом он
направился к девятому охраннику, находившемуся у входа.
Против своего последнего противника Хаукинз применил весьма эффективный
прием, которым он успешно пользовался в Индокитае. С тем чтобы тот мог
говорить.
Патрульный оказался крайне покладистым парнем. Особенно после того, как
Мак разрезал его брюки от промежности до манжет.
Без десяти двенадцать огромный черный лимузин Деллакроче, быстро въехав
в ворота, остановился у широкого балкона с колоннами. Девятый охранник,
прижатый к одной из них, произнес в темноте:
- Все в порядке, мистер Деллакроче! Ребята там, где вы приказали.
Голос пленника прозвучал несколько взволнованно, но Деллакроче, как и
предполагал Хаукинз, был занят совсем другими мыслями.
- Хорошо! - хрипло ответил мафиози, вылезая из машины в сопровождении
двух гориллоподобных телохранителей с заросшими волосами руками.
- Рокко, ты останешься с Ауджи, ты, Пальцы, пойдешь со мной, а ты.
Мясо, убери эту чертову колымагу с глаз долой.
Прежде чем Деллакроче и Пальцы успели повернуть за угол здания, Ауджи -
девятый патрульный - был вырублен все тем же кай-сай. А когда те двое,
пересекая поле, скрылись из виду, к нему присоединился и Рокко, отправившись
в мирное забытье.
Следующим противником Хаукинза был тот, кого Деллакроче назвал Мясом.
На него у Хаукинза ушло почти пять минут, поскольку на этот раз ему пришлось
иметь дело с довольно искушенным в драках парнем. Вместо того чтобы оставить
машину где-нибудь на краю стоянки, он поставил ее в самом центре, заняв
таким образом, на взгляд Хаукинза, прекрасную позицию, ибо оттуда он мог
преспокойно наблюдать за тем, что происходило вокруг. Мясо был явно
сметливым малым.
Но все-таки не совсем.
Маккензи переполз по диагонали автостоянку и по пересеченной местности
двинулся к дорожке номер шесть. Поскольку Деллакроче заявил о том, что
явится на встречу один, Хаукинз понимал, что Пальцы будет прятаться в
темноте на опушке леса и, если только у него есть в голове мозги, займет
позицию к востоку от дорожки, откуда удобнее стрелять.
Но Пальцы сообразительностью не отличался. Он расположился в западной
части местности, покрытой небольшим подлеском, лишив себя таким образом
возможности наблюдать за флангами.
И Маккензи подумал о том, что такую дубину, как этот Пальцы, было даже
неинтересно брать.
Но, тем не менее, он взял его. Без шума. За одиннадцать секунд.
Анджело Деллакроче остался один посередине дорожки номер шесть. И
казалось, что он, с торчавшей из его жирного рта сигарой и сцепленными за
спиной руками, совершенно ни о чем не беспокоясь, ожидал, когда ему
приготовят линджини.
Через три минуты с пустынной отдаленной дороги перед гольф-клубом
послышался шум привезшего Дивероу такси, и Маккензи спрятался за колонной.
Глядя на приближавшегося к нему спотыкающейся походкой Сэма, Хаукинз
решил, что ему не надо говорить о нейтрализованных им охранниках, дабы
лишний раз не волновать бывшего майора. Пусть уж лучше думает, что
Деллакроче сдержал слово и находится на дороге номер шесть в одиночестве.
- Привет, Сэм, черт бы тебя побрал!
Дивероу бросился на землю, обнимая рассыпанный по ней гравий так,
словно дороже у него ничего не было в жизни. Затем взглянул вверх. Хаукинз
достал из кармана небольшой, но мощный фонарик и включил его.
Да, бывший майор был, конечно, взбешен. Его лицо выглядело надутым до
такой степени, что, казалось, еще немного, и кожа на нем лопнет.
- Ты беспринципный сукин сын! ? одновременно яростно и испуганно
прошептал он. - Самый мерзкий из всех существ, какие только когда-либо жили
на земле Что ты сделал, ты, ублюдок?
- Сейчас не время ругаться, Сэм, - ответил Хаукинз, протягивая Дивероу
руку. - Вставай-ка лучше, ведь видок у тебя довольно глупый...
- Не прикасайся ко мне, ты, червяк! Даже вонючая монгольская овца и та
слишком хороша для тебя. Мне следовало бы разрешить Лин Шу вырвать тебе
ногти, по одному, за четыре тысячи чертовых лет! Не трогай меня!
Шатаясь, Сэм поднялся на ноги.
- Послушай, майор...
- Не называй меня так! У меня больше нет личного номера, и я не желаю,
чтобы ко мне когда-либо обращались так старшие по званию! Я юрист, но я не
твой чертов юрист! Где мы, черт побери? Сколько пистолетов на нас нацелено?
- Здесь никого нет, - усмехнулся Хаукинз. - Только Деллакроче. Он,
словно добрый дядя на семейном ужине, ожидает нас на ведущей к площадке
дорожке.
- Я не верю тебе! Ты знаешь, что эта горилла сказала мне по телефону,
когда я заявил, что не приду сюда? Этот чертов колпак намекнул мне, что мое
здоровье резко ухудшится! Это его собственные слова!
- Не обращай внимания на подобную ерунду. Эти жирные неряхи всегда
грубят.
- Дерьмо! - всмотрелся в темноту Дивероу. - Этот маньяк предупредил
меня, что если я опоздаю, то он завтра же пошлет мне корзину с фруктами в
больницу! А сели я попытаюсь уехать из города, то какой-то мерзавец по
кличке Мясо моментально найдет меня!
- Мясо довольно хорош, - покачал головой Хаукинз. - Но я думаю, что ты
отделаешь его. Я бы поставил на тебя, парень.
- Я вовсе не желаю одерживать над ним верх, как, Прочем, и ни над кем
другим. И не надейся меня больше увидеть! Я хочу лишь одного: покончить со
всем этим. Встретить этого Деллакроче и сказать ему, что все это дурацкая
ошибка! Я только кое-что отпечатал для тебя на машинке, и все!
- А теперь послушай меня, парень. Ты слишком взвинчен. Беспокоиться
совершенно не о чем.
Хаукинз двинулся через газон. За ним засеменил Сэм, поворачивая голову
в сторону каждого доносившегося до него звука.
- Мистер Деллакроче будет весьма сговорчив. Что же касается грубостей,
то ты их больше не услышишь.
- Это что еще? - спросил Сэм, встревоженный каким-то странным шумом.
- Ты можешь расслабиться?! Я думаю, ты просто наступил на что-то. И
вообще, предоставь все мне. Не лезь ни с какими объяснениями до тех пор,
пока я не поговорю с Деллакроче. Хорошо? Это займет у меня всего три или
четыре минуты...
- Нет, и еще тысячу раз нет! Я вовсе не хочу, чтобы моя многообещающая
карьера юриста была оборвана в этом лесу молодчиками из Коза ностра! Эти
ребята шутить не любят! Они используют пули, цепи и цемент! И реки!.. Что
это? - насторожился Сэм, услышав на дереве какой-то шорох.
- Мы вспугнули птицу... Пусть все идет так, как я сказал. Я выплачу
тебе еще десять тысяч, если ты будешь молчать, пока я не закончу. Как ты на
это смотришь?
- Ты лунатик! И я снова говорю: нет! На бостонском кладбище деньги мне
не понадобятся! Ты можешь предложить мне хоть десять миллионов, ответ будет
все тот же: нет!
- Это не ответ...
- Боже мой, ведь ты скомпрометировал себя еще до того, как это смог бы
сделать кто-то другой!
- И все же мне придется поступить так, как я хочу. Или ты не вымолвишь
ни слова во время моего разговора с Деллакроче, или завтра же утром я
позвоню в ФБР и сообщу, что