ще кое-что сделать в этом здании. Она сдалась, но только потому, что не имела надо мной власти. Я вышел, не имея никакого представления, как отреагирую, если она бросит свои фокусы и начнет себя вести со мной честно. Она согласилась встретиться в вестибюле в десять сорок пять, а я вернулся в свою комнату, поднял трубку телефона, позвонил Вульфу и предупредил его, чтобы он ждал нас в одиннадцать часов. Я также сказал о том, что узнал Самнера Хоффа, Затем я позвонил телефонистке компании "Нейлор - Керр" и попросил соединить меня с офисом президента. На этот раз мне пришлось долго уговаривать, чтобы меня с ним соединили. У него было важное совещание, и его нельзя было беспокоить, но я в конце концов убедил секретаршу, что в это утро я гораздо важнее всяких совещаний, и меня попросили не класть трубку. Я долго ее держал. Через пять минут мне стало интересно, чем она занимается, а еще через три минуты возникло подозрение, что меня собираются оставить голодать. Я уже начал слегка покачиваться, когда услышал голос секретарши: - Мистер Гудвин? - Все еще тут и не потерял надежды. - Пожалуйста, поднимитесь в комнату директоров, на тридцать шестой этаж. Вас пустят. По ее тону я понял, что это был исключительный случай - один из тысячи,- и тепло поблагодарил ее. Секретарша на тридцать шестом этаже объяснила мне, где находится комната для совещаний. Когда я подошел к ней, охранник перед дверью убедился, что мое имя было действительно Гудвин, и открыл мне дверь. Я вошел с чувством собственного достоинства. Их, пожалуй, не проведешь. Комната была большая, с высокими потолками, хорошо освещенная и производящая сильное впечатление на такого рядового служащего, как я, который состоял в штате всего каких-то три пятых недели. Огромный ковер покрывал почти всю комнату. Стол из светлого орехового дерева был размером с мою спальню, хотя немного другой конфигурации. Вокруг него стояли просторные кресла, обитые коричневой кожей,- двадцать, а может, и больше - и все, за исключением четырех-пяти, были заняты. Два кресла стояли по торцам стола, остальные - вдоль него. В одном из кресел в дальнем конце сидел Джаспер Пайн. В другом утонул человек, чье тело было настолько маленьким, что большая часть кресла оставалась свободной. Возраст, несомненно, иссушил его. Я узнал этого человека с первого взгляда, потому что видел его портрет на стене в офисе президента: это был Джордж Нейлор, один из основателей фирмы и отец миссис Пайн, для меня Цецилии, и мистера Керра Нейлора, ныне покойного. Пайн, не вставая, сказал: - Джентльмены, это мистер Арчи Гудвин. Гудвин, здесь происходит совместное совещание совета директоров и некоторых руководящих работников. Это специальное совещание, созванное для того, чтобы рассмотреть вопрос о смерти мистера Керра Нейлора. Мы обсуждали его довольно продолжительное время во всех аспектах. Было сделано предложение, чтобы мы поручили мистеру Вульфу, вашему работодателю, продолжить расследование и заняться также смертью мистера Нейлора. Некоторые из присутствующих считают, что прежде чем решить этот вопрос, мы должны... Он остановился, потому что старый Джордж Нейлор пробормотал какое-то выразительное слово. Это слово часто можно слышать от фермеров, занятых на полевых работах, от шоферов грузовиков, детективов, которые подвергаются опасности, однако я не ожидал, что оно могло использоваться на совещаниях директоров. Основатель добавил к этому: - Это почти решено! Конечно, пусть Вульф продолжает! Я отметил, что его сын унаследовал тенор не от него. У основателя фирмы был баритон, все еще громкий и сильный, хотя возраст уже давал о себе знать. По креслам присутствующих пробежал шепоток. Пайн возразил ему с вежливой почтительностью, но в его голосе проскользнуло некоторое нетерпение: - Я думал, мы согласовали, мистер Нейлор, что сначала должны выслушать Гудвина. Гудвин, расскажите нам, что вы уже сделали с тех пор, как пришли сюда в прошлую среду? Насчет того, чтобы предложить мне присесть, не было сказано ни слова, хотя в комнате стояло пять свободных кресел. Увидев, что одно из кресел у ближайшего ко мне края стола было свободно, я сел, устроившись поудобнее. - Вы предпочитаете услышать отдельные наиболее важные моменты,- спросил я,- или всю кухню? Пайн сказал, чтобы я начинал, а они меня остановят, если будет слишком много деталей. Так я и сделал. Я рассказал им то, что, по моему мнению, должно было их удовлетворить, но это нельзя было даже сравнить с моими полными выкладками для Вульфа. Кроме того, несколько моментов я выпустил полностью, например, мое первое знакомство с Гуинн Феррис, когда она сообщила мне, что делает ошибки при письме. Время от времени они прерывали меня, задавая вопросы или делая критические замечания, и, когда я перешел к сцене, происшедшей у дверей кабинета Самнера Хоффа, когда Керр Нейлор заявил мне, что знает, кто убил Уальдо Мура, они налетели на меня, как хищники. Очевидно, здесь было две школы мышления, а может, и больше. Один тип бросил мне в лицо: - Я знал Керра Нейлора двадцать лет, Гудвин, но никогда не знал, что он может говорить неправду. А вас я совсем не знаю. Этот субъект мне сразу не понравился, и я соображал, как к нему относиться. По возрасту он был моложе основателя компании, но явно старше меня. У него был широкий рот с полными губами, одет он был гораздо лучше других людей, находившихся в комнате, и имел привычку прерывать всех на полуслове. Я уже приготовил ответную реплику, как слово взял старый Джордж Нейлор. - Чепуха! Керр был заядлый враль с детства! Это не остановило великолепно одетого человека. - Конечно,- сказал он мне,- Керр Нейлор мертв. Но вы - нет! В его тоне слышалось сожаление по этому поводу. - Я веду список людей,- сказал я,- которые называют меня лжецом. Как вас зовут? Он снисходительно улыбнулся мне своим широким ртом. - Вы слишком стары, чтобы вас ударить,- признал я, вставая.- Но я знаю трюк, который используют для того, чтобы заставить заговорить немое животное, и будет очень интересно его испробовать... - Его зовут Фергюссон,- вмешался маленький жилистый парень с усами. У него был сухой взгляд и сухой голос, который хрустел, как хорошо прожаренный тост. - Садитесь, Гудвин. Его зовут Эммет Фергюссон. Он юрист, владеет большей частью активов и пытался в течение десяти лет сделать Керра Нейлора президентом этой компании. Последний раз голосование закончилось при соотношении девять к пяти против него и... - Разумно ли это? - спросил возмущенный голос.- При посторонних... - Если бы вы сделали президентом Керра,- заявил старый Джордж Нейлор,- я бы пришел сюда и своими руками выкинул бы его отсюда! Он был моим сыном, но не мог управлять делами нашей компании! - Из-за него компания могла бы понести убытки,- пробормотал маленький жилистый человек. Я сел назад в кресло и попытался придать моему лицу отсутствующее выражение, надеясь, что они будут продолжать семейную склоку, которая казалась мне интересной. Из их разговоров, достаточно утомительных для меня, я понял, что Керр Нейлор отказался стать управляющим, потому что он стремился к высшему посту, а именно - хотел быть президентом компании. По-видимому, в совете директоров, который, конечно, формально имел право голоса, сторонники Пайна располагали твердым большинством в две трети голосов, при этом Керр имел пять голосов. Интересно, подумал я, на чьей стороне была Цецилия и сколько усилий пришлось приложить старому Джорджу Нейлору. Но все же обо всем у меня сложилось лишь общее впечатление, потому что Пайн как председатель остановил дискуссию и велел мне продолжать. Поскольку вопрос о том, кто был лжецом, Керр Нейлор или я, с обсуждения сняли и не стали задавать в другой форме, я продолжал, и меня почти не прерывали. Я вполне основательно охватил все детали, но тем не менее пропустил ряд моментов, без которых они могли обойтись, такие, как последние события, связанные с Эстер Ливси. Когда я закончил, мне стали задавать вопросы, причем особенно старался хорошо одетый тип, пока Пайн не изрек: - Мы обсуждаем эту проблему уже два часа, джентльмены, и пора вынести какое-то решение. Первый вопрос: что делать с Ниро Вульфом? Гудвин, если мы попросим Вульфа продолжить расследование и заняться также смертью мистера Нейлора, что мог бы он сделать? Присутствующие зашумели. Пайн постучал молоточком и, пользуясь своей властью председателя, сказал: - Пусть Гудвин расскажет нам. Я окинул их взглядом, на лишние полсекунды задержав его на Эммете Фергюссоне.- Мистер Вульф мог бы поймать убийцу,- начал я,- если вы этого хотите, но... - Почему не полиция? - агрессивно спросил Фергюссон.- Это их работа. - Я не собираюсь,- сказал я собравшимся,- спорить с говоруном Фергюссоном. Можно продолжать? Маленький жилистый парень откинул голову назад и засмеялся. Кто-то сказал: - Замолчите, Эммет, или мы просидим тут весь день. - Все зависит от обстоятельств,- продолжал я.- Если вы думаете, что в этом деле скрыто что-то погорячей, и вы не хотели бы, чтобы это вышло наружу, немедленно отзовите мистера Вульфа. Если вы хотите поймать убийцу, но в принципе вас это дело не волнует, позовите полицейских: с мистером Вульфом вы напрасно потеряете деньги, потому что его услуги стоят дорого. Но если вы считаете своим долгом убедиться сами и убедить других, что работа делается как надо, и если вы полагаете, что для этого расследования требуется более чем хороший уровень детективной работы, без мистера Вульфа вам не обойтись, независимо от того, сколько он возьмет. Относительно того... - Вас не просили торговаться,- осклабился Фергюссон.- Вас просили... Я повысил голос: - Относительно того, что именно мистер Вульф может сделать, я не знаю. Никто никогда не знает, что может сделать мистер Вульф по делу, до тех пор, пока он этого не сделает. Я могу рассказать вам, на что он способен, но это займет неделю, хотя, возможно, многие присутствующие так или иначе уже кое-что слышали об этом. - Я предлагаю,- сказал маленький жилистый человек, - чтобы мы уполномочили президента поручить Ниро Вульфу... Раздался звук молотка. - Подождите,- Пайн обратился ко мне.- Гудвин, может быть, вы выйдете в приемную и подождете там? Я посмотрел на часы: - Я опаздываю на деловое свидание. - Мы все опаздываем,- проворчал кто-то. Пайн сказал, что это не займет много времени, и я вышел. Судя по посетителям, сидящим в приемной на стульях - некоторые из них выглядели так, будто у них лопается терпение, - деловые встречи накапливались. В одном из посетителей я узнал помощника районного судьи, и меня заинтересовало, кого из этой банды в зале для совещаний он дожидался. Я рассчитал, что мне придется стоять тут полчаса, если не больше, и уже подумывал, не сбегать ли вниз и не сообщить ли Эстер Ливси о задержке, когда пришел охранник и сказал, что меня просят зайти снова. Очевидно, они согласились с Пайном, что пришло время положить конец разговорам и начать принимать решения. Если, конечно, не собираются задавать мне другие вопросы. Но нет, они выполнили все формальности. Когда я подошел к столу, ко мне обратился Пайн. - Гудвин, мы хотим поручить Ниро Вульфу расширить его расследование, с тем чтобы включить в него смерть мистера Керра Нейлора. Вам нужно письмо? - Нет, здесь достаточно свидетелей. Таким образом, это дело превращается в дело об убийстве, что дает вам основание исключить меня из ведомости на получение зарплаты, если вы находите возможным, чтобы я приходил сюда и посещал отдел фондов. Я полагаю, мы будем сотрудничать? - Разумеется. - О'кей, мистер Фергюссон, сегодня в шесть часов мистер Вульф ожидает вас в своей конторе. В ответ на мои слова хорошо одетый тип заржал, широко открыв рот. - Зачем? - спросил Пайн. - Не обращайте внимания,- сказал я любезно Мистер Вульф сам с ним свяжется. Как прошло голосование? - Голосование? - Насчет найма мистера Вульфа? - Это неуместный вопрос, Гудвин, и вы знаете это. Я сказал... - Извините, мистер Пайн, это далеко не так.- Я оглядел сидящих за столом.- В расследовании убийства, джентльмены, не может быть ничего неуместного, все является чертовски важным для всех заинтересованных лиц. Я сказал вам, что не знаю действий мистера Вульфа, но он станет задавать мне вопросы, и один из его первых вопросов будет: кто голосовал против того, чтобы он занимался расследованием. Если бы вы позволили мне остаться в комнате... - Предложение нанять мистера Вульфа,- сказал маленький жилистый человек,- было принято одиннадцатью голосами против четырех. Против голосовали Фергюссон, Уайт, Фолк и Томас. Председатель, конечно же, не голосовал, но его замечания говорят о том, что он был бы за это предложение. Меня зовут Армстронг. - Премного благодарен. Теперь я пойду на деловое свидание. В дальнем конце приемной руководства было несколько телефонных будок. По пути к выходу я нырнул в одну из них и набрал номер. Обычно, когда меня не было дома, на звонки отвечал Фриц. Но на этот раз трубку взял сам Вульф. - Какого черта, где ты? - рявкнул он.- Уже восемь минут двенадцатого! Я не обиделся, потому что он вовсе не ругал меня. Он считал, что переезд из одного места в другое в Нью-Йорке является чрезвычайно опасным делом, и беспокоился обо мне. - Только что,- заявил я важно,- я покинул совещание директоров. Вас наняли для расследования обстоятельств смерти Нейлора. Это предложение было поддержано одиннадцатью голосами против четырех, и вы окажете мне личную услугу, если запомните одного подлеца, которого зовут Эммет Фергюссон. Когда вы его узнаете, то согласитесь со мной. Я буду на месте с мисс Ливси через пятнадцать минут. Несмотря на опоздание, я не боялся, что Эстер устанет меня ждать. Ей был нужен этот факт. И я оказался прав. Она стояла около почтового ящика в вестибюле, на стороне, выходящей на Уильям-стрит, и выглядела встревоженной, терпеливой и прекрасной. Но когда я приблизился, она повернула голову, чтобы сказать что-то человеку, стоявшему подле ее локтя, и я чуть было не отпрянул назад, так как узнал его. Это был Самнер Хофф в пальто и в шляпе. Я остановился перед ними и заговорил с ней. - Извините за опоздание, но меня задержали наверху. Лучше всего взять такси... - Вы знаете мистера Хоффа? - спросила Эстер.- Он поедет с нами. Я этого ожидал, поскольку обратил внимание на его пальто и шляпу. Я посмотрел на него сверху вниз: - Поехали. Если мистер Вульф решит, что вы не нужны, я знаю, как все уладить, поскольку на прошлой неделе вы мне показывали, как это делается. - Я сам управлюсь, - отрезал он. - Ну не будьте грубы со мной,- жалобно проблеял я. Когда мы нашли такси, что было непросто в это время дня, он помог Эстер забраться внутрь и затем последовал за ней, усевшись в середину и оставив мне ближайший угол. Таким образом он оказался между нами. Хорошая идея, братец, подумал я, ты не забыл старый добрый девиз отдела фондов: "Защити свою женщину". Было очень приятно видеть, что, хотя он был гражданским инженером и в связи с этим аристократом, он не ставил себя выше всех, а строго придерживался правил хорошего тона. Честно говоря, глядя на его выдающийся двойной подбородок, у меня сложилось впечатление, что Эстер была нетребовательна в том, что касалось рыцарей, однако вполне возможно, что у него были и некоторые положительные черты, которых я не заметил. Когда мы приехали, он продолжал делать вид, что руководит нами: так было, когда мы выходили из такси и поднимались через крыльцо в дом, а затем проходили через холл в кабинет. Я надеялся, что он не будет возражать, если я возьму на себя инициативу представить их. - Возможно, вы помните,- сказал я Вульфу,- что в прошлый четверг человек по имени Самнер Хофф приказал мне убираться из его кабинета, когда я вошел, дружески к нему расположенный, и назвал меня при этом пронырой, сующим нос в чужие дела. Так это он. Если вы думаете, что он пришел извиниться, то ошибаетесь. Он пришел сюда, чтобы, как он говорит, управиться самому - Разумеется,- Вульф потянулся, чтобы налить себе пива.- Садитесь, мисс Ливси, садитесь, мистер Хофф. Хотите пива? Они согласились сесть, но от пива отказались. Вульф. который считал, что пивная пена хорошо действует на печень, начал пить пиво, и я сделал то же самое, когда сел в свое кресло. - Я могу добавить, что если вы предпочитаете говорить с мисс Ливси наедине, я не буду возражать против того, чтобы произвести над мистером Хоффом инженерную операцию и убрать его отсюда. - Нет, спасибо,- Вульф отставил стакан, вытер платком рот и откинулся назад.- Может быть, позднее. Он посмотрел на Хоффа и сказал ему: - Приступайте. - Пожалуйста, я начну,- сказал Хофф агрессивно,- когда я узнаю, в чем дело. - А, должно быть, у вас сверхординарные возможности, если вы готовы управиться с любыми неожиданными вопросами. По просьбе компании, в которой вы работаете, я стал расследовать смерть мистера Нейлора. Я говорю, чтобы вы знали, чем я занимаюсь.- Взгляд Вульфа остановился на Эстер: - Мисс Ливси, насколько мне известно, вы сказали полиции в Вестпорте, что ничего не знали о Нейлоре и что ваша связь с ним была ограниченной, поскольку вы работаете простой служащей в его отделе. Это правильно? - Не отвечайте ему,- резко потребовал Хофф, приступая к действиям. - Конечно, я отвечу,- сказала Эстер. Она сидела в красном кожаном кресле, лицом к окну.- Я отвечу на это. Сказала я по-другому, но в общем все сводится к этому: да, я так сказала. Мистер Гудвин сообщил мне, что вы узнали какой-то факт насчет меня и мистера Нейлора и если я приду сюда, вы скажете мне, что это за факт. Что... - Нет такого факта,- оборвал ее Хофф,- и мы хотим знать, что вы от нас хотите? Вульф поднял палец. - Эта дверь,- сказал он,- ведет в помещение, которое мы называем передней комнатой. Стена и дверь звукоизолированы. Я полагаю, мистер Хофф, вам лучше пройти туда. - О нет, я останусь здесь. Защити свою женщину. - Чепуха. Даже если бы вы не были таким вялым, мистер Гудвин мог бы отвести вас в любое место, куда я попрошу. Арчи! Если мистер Хофф снова вмешается, удалите его, мне все равно куда. - Да, сэр. - Без церемоний. - Да, сэр. - Сидите тихо, Самнер, - сделала ему замечание Эстер. - Я только хочу выяснить, зачем мистер Гудвин меня сюда пригласил. Обратившись к Вульфу, она спросила: - Так что же вы знаете про меня и Нейлора? - Когда последний раз вы видели Нейлора, мисс Ливси? - Не отве...- начал было Хофф. Я ринулся к нему, прежде чем он закончил первый слог. Он не оборвал слова: они просто перестали из него выходить, и я, к своему сожалению, увидел, что никогда не буду иметь удовольствия врезать ему как следует. Он не подходил для этого. Его можно было бы толкнуть или выпихнуть, но он не стоил настоящего удара. Я снова сел. Впрочем Эстер Ливси не подчинилась. - Я не знаю,- сказала она.- Полагаю, что видела его в офисе в пятницу, но не заметила когда, не помню. Вульф покачал головой. - Не в офисе. В пятницу вечером, в шесть тридцать восемь, вы встретились на углу Первой авеню и Пятьдесят второй улицы; вместе с ним вы ходили туда и сюда около часа, после чего расстались в семь часов сорок одну минуту на углу Второй авеню и Пятьдесят седьмой улицы. О чем вы говорили? Эстер широко раскрыла глаза. - Это не так,- заявила она громким голосом, слишком громким. - Нет? Что же я сказал неправильно? - Все это неправда. Это не так. - Вы не видели мистера Нейлора после работы в пятницу? - Нет. Не видела. Пока все шло прекрасно. Очевидно, ее разговор с Нейлором касался вопроса, который Эстер хотела сохранить в тайне, и было логично ожидать, что она станет отрицать факт своего свидания с ним, пока это будет возможно. Я еще не рассказал Вульфу о страшном замешательстве, в которое она пришла сегодня утром, когда я зашел к ней в комнату, но сейчас я не считал необходимым делать это, поскольку у него были карты получше и ему только и оставалось, что играть. - Это нехорошо, мисс Ливси, - сказал Вульф. - Оставьте это. У меня есть свидетель. - У вас не может его быть,- заявила она.- У вас не может быть свидетеля того, что я была с мистером Нейлором, как вы говорите, потому что я не могла быть там, так как была в это время в другом месте. В пятницу вечером я ушла с работы в пять часов и поехала на Центральный вокзал, подошла к киоску на нижнем этаже и съела мороженое с сиропом. Я хотела сесть на поезд в Вестпорт, но в тот день мистер Хофф захотел поговорить со мной, и мы договорились о встрече. Мы встретились у киоска в шесть часов, поговорили там немного, а затем пошли наверх в комнату ожидания и продолжали разговор. Он убедил меня пойти с ним в театр и поехать в Вестпорт ночным поездом. В это время было уже поздно идти в ресторан, если мы хотели попасть в театр. Поэтому мы поели в большом кафетерии на Сорок второй улице, около вокзала. К сожалению, нам не удалось достать билеты на шоу, которое мы хотели посмотреть, и вместо этого мы пошли в кино. Мы смотрели "Лучшие годы нашей жизни". Затем я села в поезд на Вестпорт в одиннадцать пятьдесят шесть. На следующий день, в субботу, мистер Хофф - он знал, где я была,- приехал в Вестпорт и сказал, что мой долг - оказывать содействие полиции, поэтому я поехала в Нью-Йорк, где пошла к районному судье, которому рассказала то же, что и вам, и ответила на его вопросы. Так если вы говорите, что у вас есть свидетель, я бы хотела знать, кто он. Скоро ты узнаешь это, моя прекрасная маленькая лгунья, подумал я, внутренне взбешенный. Но только подумал. По мне нельзя было догадаться об этом. Лицо мое было непроницаемо. Вульф думал иначе. Он выглядел озабоченным, но снисходительным. - Похоже,- сказал он,- это у вас есть факты для меня, а не у меня для вас. У меня есть свидетель, мисс Ливси, но, очевидно, он ошибся. Конечно, вы подтверждаете все это, мистер Хофф? - Подтверждаю,- сказал тот решительно. - Тогда вопрос решен. Я должен попросить у вас прощения, мисс Ливси, что является для меня довольно редким случаем. Что же касается моего свидетеля, не могли бы вы сделать мне одолжение? Пришлите, пожалуйста, вашу фотографию - хорошую и, по возможности, одну из последних. - Для чего? - смутилась Эстер. - Разумеется,- согласился за нее Хофф.- Я не знаю, для чего вам нужна фотография, но она, конечно, пришлет. - Хорошо. Благодарю вас. Сегодня и, если возможно, с нарочным. Свидетель может обратиться в полицию: не нужно запутывать ее больше, чем это уже получилось.- Вульф поднялся с кресла.- Всего наилучшего, мисс Ливси. Всего хорошего, мистер Хофф. Спасибо, что пришли. Я весьма вам признателен. Я вышел с ними в холл. В дверях Эстер обратилась ко мне, протягивая руку: - Извините, если я была невежлива сегодня утром, мистер Гудвин. Наверное, я была расстроена. - Не стоит,- сказал я, глядя ей в глаза.- Вы нервничали. Любой человек, которого затронуло убийство, становится нервным, иногда даже сам убийца. Я вернулся в кабинет, снова уселся в свое кресло и стал смотреть, как Вульф открыл новую бутылку, наполнил бокал, подождал, пока пена не осела ровно на дюйм ниже края бокала, и начал пить. Он поставил на стол пустой бокал и вытер губы платком.. - Исключительно тонко сделано,- пробормотал он - Но они - пара идиотов. - Восхитительно - это не то слово,- сказал я.- Мне она доставила огромное удовольствие. Вы заметили, что она даже назвала фильм, на который они пошли? Она не сказала только, как называлось мороженое, которое ела. Это, конечно, было оплошностью. Есть одна деталь, которую вы не знали, но сомневаюсь, чтобы это имело значение. Я всего лишь сказал ей, что вы хотели расспросить ее об одном факте, но она так разволновалась, что едва не выскочила из комнаты. Как бы там ни было, этот факт не является единственным, гарантирую. Что мы теперь будем делать: отдадим ее на растерзание? - Нет, - сказал Вульф мрачно.- Сомневаюсь, что мистер Кремер сможет из них что-нибудь вытрясти. Да и как он сможет: она возьмет и расскажет эту наглую ложь, которую я не выношу. Как насчет а? Он как следует посмотрел? - Нет. Возможности не было. Он вычислил ее сам и сказал "да" - вы знаете, что у а это хорошо получается. Он даже близнецов вычислит. Я вам говорил, он также заметил Самнера Хоффа.- Я фыркнул.- Защити свою женщину. - Что? - Ничего. Это девиз. Этот пошлый спектакль, который мы только что наблюдали, заставляет меня снова подозревать отдел фондов. Когда я покидал совещание директоров, я грешил на тридцать шестой этаж - убийство на самом высоком руководящем уровне, - но не теперь. Мне кажется, что тут может быть комбинация. Я не хочу вычеркивать из этого дела Эммета Фергюссона. - Расскажи мне о совещании. Я рассказал в надежде, что Вульф меня слушает. Хотя это было сомнительно, так как он держал глаза открытыми. Если он не закрывает глаз, когда я ему докладываю, это обычно означает, что его мысли находятся в другом месте, и я никогда не знал, насколько далеко. В данном случае я подозревал, что он отсутствует наполовину, и я догадывался, о чем он думает. Вульф тонкими полосками срывал защитную оболочку с Эстер Ливси и сыпал соль на обнажившуюся плоть. Она хорошенько надула его. Он рассчитывал получить от нее хотя бы намек на то, какая дорожка вела в заросли, а какая выводила из них, а вместо этого получил беззастенчивую ложь, прикрываемую Самнером Хоффом. Когда я закончил доклад, он не стал задавать мне вопросы или делать замечания, а пробормотал, что хотел бы поговорить с мистером Кремером. Когда я соединил его, он сказал Кремеру, что, проверяя алиби и прослеживая передвижения людей вечером в ту пятницу, следует уделить особое внимание тому, что делал Самнер Хофф от шести до восьми часов. Кремер, естественно, захотел узнать, почему, поскольку полиция интересовалась другим временем - от десяти до полуночи, и отказ Вульфа объяснить, чем обусловлен его совет, разумеется, вызвал у него рычание. Вульф повесил трубку, глубоко вздохнул, откинулся назад, но через долю секунды был вынужден распрямиться снова, поскольку позвонил Пензер. коротко доложил, но я не слышал, о чем. Вульф воспринял это без замечаний, но, ворча, велел у прийти в контору в шесть часов и добавил: - Эта ужасная женщина просто дура. Кремер вас еще не достал? Конечно, нет. Теперь вы можете ему показаться. Пусть он вас найдет. Расскажите ему о мистере Нейлоре, но не ссылайтесь на мисс Ливси или мистера Хоффа. Не трогайте их. Они подсунули нам историю, которую нельзя опровергнуть ничем, кроме ваших слов. Их двое, а вы один, и мистер Кремер будет часами, а возможно, и днями вас терзать, ничего не получив. Вы бы лучше закончили с ним сейчас, чтобы прийти сюда к шести часам. Вульф повесил трубку и посмотрел на меня. - Арчи! По крайней мере нас наняли для того, чтобы мы выполнили работу, и мы знаем, что это за работа. После ленча поезжай снова в компанию и используй свои глаза, уши и язык, как того потребуют обстоятельства и позволят твои возможности. Он взглянул на часы: - Вызови Дэркина, Гора, Кэтера и Кимса. Я хочу, чтобы все они были тут к шести часам. Если они работают и им понадобится стимул, дайте им его. Эта женщина еще не раз пожалеет о сказанном. Прошла неделя. Семь дней и семь ночей. Мы подошли к другому понедельнику - последнему, в то же время ни к чему не подошли. Это был самый длинный бесполезный период, который был у нас когда-либо при расследовании дела об убийстве. В это утро второго понедельника, позавтракав, я надел пальто и шляпу, чтобы идти в город и приступить к следующей рабочей неделе в конторе "Нейлор - Керр". И если бы Вульф попросил меня поделиться с ним краткой информацией о моих планах на эту неделю, на это ушло бы у меня не более десяти секунд. Я просто зашел бы в кабинет и вручил ему чистый лист бумаги, а если бы он пожелал иметь три экземпляра доклада - три листа. Это включало бы задание не только для меня, но и для всех нас: самого Вульфа, а Пензера, Билла Гора, Орри Кэтера, Фреда Дэркина, Джонни Кимса и инспектора Кремера со всей его командой. Полиция сделала все, что должна была сделать, и даже больше. Ее эксперты, вооружившись микроскопами и химикатами, доказали, что тело Нейлора было перевезено в емкости на полу автомобиля, который его затем переехал. Это доказывало, что он был убит или оглушен где-то в другом месте, и затем тело перевезли на Тридцать девятую улицу для последнего акта. Согласно этой версии, тело находилось там, где убийце это было нежелательно, поэтому ему пришлось отвезти труп в другое место. Почему бы не снова на Тридцать девятую улицу, раз она была такой же пустынной, как и в прошлый раз? Он мог выбросить тело из автомобиля, выбрав момент, когда поблизости никого не было, и если бы до того, как он подал машину назад и переехал тело, появился прохожий, он просто не стал бы этого делать, нажав на газ. Естественно, желание убийцы скрыть, где и чем был убит Нейлор, возбудило любопытство полицейских, и над этим работало несколько отделений. Пытаясь выяснить, где находился автомобиль, эксперты изучили под микроскопом каждую частичку пыли и грязи на шинах и даже из-под шасси. Пэрли сказал мне, что один из них хотел продать идею, что автомобиль был в Пассаике, штат Нью-Джерси, но не нашел на нее покупателей. Кроме этого, не было никаких результатов. Было опрошено около двух сотен служащих отдела фондов, каждый от одного до пяти раз. Роза Бендини и ее муж, Гуинн Феррис, Самнер Хофф, Эстер Ливси и Бен Френкель были одними из самых популярных, но ни в коем случае не единственными. Высказывалось предположение, что убийца Нейлора виновен в смерти и Уальдо Мура, но не исключались и другие возможности. Из работавших на тридцать четвертом этаже людей по крайней мере половину можно было заподозрить в убийстве, что создавало довольно широкое поле деятельности для полицейских. Пэрли сказал мне, что для любого новичка, желающего поучиться слежке за передвижениями людей и проверке их алиби, это было хорошей школой, так как вариантов было множество. Операция не ограничивалась только тридцать четвертым этажом. Работа велась и наверху, на тридцать шестом этаже, с директорами и руководящими работниками, только, конечно, иными методами, поскольку вице-президенты и директора более чувствительны и ранимы, чем машинистки или начальники секций. Но работать с ними пришлось так же тщательно, особенно когда дни и ночи растянулись в неделю, не дав ни единой ниточки. Старшие сотрудники полиции, которые работали по этому делу, обнаружили обычное переплетение ревности и соперничества, желание сделать подножку или подсидеть, но все это, вместе взятое, в том числе изучение передвижений и проверка алиби, ничего не дало. Наиболее обещающе на этом фоне выглядела попытка Керра Нейлора оттеснить Джаспера Пайна и занять президентское кресло, но и этот вариант не дал результата, потому что, во-первых, Нейлор ждал поста президента в течение многих лет и ничего не добился, а во-вторых, Пайн спал у себя в постели в ту ночь, когда был убит Нейлор, судя по тому, что Вульф, Кремер и я узнали от Цецилии. Не удовлетворившись всем этим прекрасным материалом, добытым в "Нейлор - Керр", полиция решила попытать счастья в других местах. Она расширила круг поисков, включив в него всех, кого Мур или Нейлор когда-либо знали или с кем были связаны. Но результат получился нулевым, как и на Уильям-стрит. На основании предположения Вульфа о том, что в отчете Самнера Хоффа о его передвижениях с шести до восьми часов было что-то неестественное, полицейские несколько раз опросили обоих - Хоффа и Эстер,- а также испробовали другие линии расследования, и тоже безрезультатно. К полудню субботы, через восемь дней после смерти Нейлора, они так расстроились, что лейтенант Роуклифф лично пригласил меня присоединиться к ним, чтобы исследовать в третий раз документы и вещи Нейлора. Но, как и полицейским, все они показались мне неинтересными, за исключением написанного от руки документа на сорока шести страницах, в котором Нейлор излагал свою программу для фирмы "Нейлор - Керр" на тот случай, если он станет ее президентом. Составленный им список руководителей и директоров компании, от которых он собирался освободиться, мог бы оказаться полезным, если бы не был чертовски длинным. Тем временем Вульф все больше расстраивался. Правда, он платил пяти агентам, не считая меня,- Пензеру, Гору, Дэркину, Кимсу и Кэтеру, но ему это ничего не стоило, так как оплата включалась в счет клиенту. И чем бы вы думали занимались последние четверо агентов? Может быть, разрабатывали какой-нибудь искусный и сложный план, который придумал Вульф, используя свои способности и воображение? Ничуть не бывало! Они следили за Эстер и Самнером, что было равносильно тому, как если бы компания "Нейлор - Керр", желая нанять детектива, выбрала бы агентство наугад из справочной книги. Вот как далеко продвинул Вульфа в этом деле его гений! Что касается а Пензера, то я не знал, какие у него инструкции, но догадывался, что у него находилась фотография, которую Эстер Ливси прислала нам по просьбе Вульфа. Я подозревал, что он собирался бродить с ней по городу, отыскивая людей, которые могли ее видеть. Доклады о передвижениях Эстер и Самнера, поступавшие от Гора, Дэркина, Кимса и Кэтера, не стоили даже записи в досье. Однако все четверо радовались, потому что за объектами их наблюдения одновременно следила и полиция, что делало все мероприятие весьма дружеским. Высокомерность мне не присуща. Я не могу себе ее позволить, потому что в течение долгого безрезультатного периода расследования от меня было не больше пользы, чем от остальных. Я выполнял отдельные поручения, которые не стоят даже упоминания, но большую часть времени находился на Уильям-стрит, в отделе фондов, пытаясь кого-нибудь надуть. Дома я только завтракал, потому что мне приходилось работать сверхурочно. В понедельник вечером я пригласил Розу пообедать и потанцевать со мной. Во вторник я сделал то же самое с Гуинн Феррис. В среду я сделал попытку пригласить Эстер. Сначала она согласилась, а через пару часов передумала, заявив, что попыталась отменить другое свидание, но не смогла. У меня было подозрение, что это вызвано происками Самнера Хоффа и я пришел к выводу, что если я попытаюсь повторить приглашение на следующий день или через день, я только буду унижен и, чего доброго, заработаю комплекс неполноценности. Поэтому я плюнул на эту идею и нанес удар по возможному свежему источнику слухов, который весил около ста пятидесяти фунтов и носил имя Элис Граймс. Она оказалась неудачным партнером во всех отношениях, и в четверг я повторил приглашение Розе, а в пятницу - Гуинн. Я не стал бы утверждать, что время и старания были потрачены совсем напрасно, но мне стоило усилий убедить себя, что мною двигала действительная необходимость, а не рутина (что было на самом деле), когда я включал стоимость понесенных затрат в счет клиенту. В течение недели Вульф и я трижды крепко поспорили об Эстер Ливси и Самнере Хоффе. Первый спор я проиграл, так как питался убедить его, что мы должны дать полиции возможность попробовать их расколоть. Вульф начисто отверг этот вариант. Он сказал, что, во-первых, Кремер будет раздражаться и подозревать нас из-за того, что мы долго скрывали этот факт от него. Во-вторых, Кремер не сможет как следует ими заняться, поскольку он не уверен, что мы больше ничего не скрываем и что не солгал. В-третьих, если даже он поверит у, все равно их будет двое против одного, и Эстер с Хоффом выкрутятся. Два других спора закончились вничью. Я настаивал на том, чтобы пригласить к нам Эстер и Хоффа по очереди, с тем чтобы Вульф хорошенько над ними поработал. Я брался доставить их сам, не принимая во внимание то, что они будут при этом чувствовать. Вульф утверждал, что это безнадежно. Он сказал, что, кроме одного маленького факта, относительно которого они договорились соврать, у него для разговора ничего нет, а они знали, что мы в курсе дела. Это был вечный шах, и начать было неоткуда. Я сказал, что это единственная трещина, которую мы обнаружили, и что ему следовало попытаться тем или иным способом вбить туда клин. Вульф наотрез отказался. Одно время я даже думал, что делается это из чувства противоречия, но, вероятно, он уже обдумывал эксперимент, который решил наконец осуществить в воскресенье вечером, и не хотел рисковать, чтобы не испортить его. По крайней мере, это не было ленью. Он действительно работал. Почти без напоминаний с моей стороны он согласился, что руководители и директора компании тоже заслуживали внимания, и, к моему удовлетворению, даже принял мой совет начать в четверг утром с Эммета Ферпоссона. Тот вначале решил поиздеваться надо мной, когда я говорил с ним по телефону, но несколько удачно подобранных наглых инсинуаций поставили его на надлежащее место, и в два часа дня он неистово ворвался в кабинет Вульфа в своем десятидолларовом галстуке от Сулка, полный праведного гнева и готовый к битве. Вульф занимался с ним часа полтора, и когда наконец он вырвался от нас, выяснилось два момента. Первое: Ферпоссон всегда выступал против того, чтобы кто-либо, когда-либо и для какой угодно цели нанимал Вульфа или меня; и второе: если бы Вульф или я пожелали пренебречь моралью и состряпать ложное обвинение в связи с этими убийствами, мы теперь могли бы, не сговариваясь, решить, кого нам избрать в качестве жертвы. Я бы сказал, что, по-видимому, никто из занятых расследованием смерти Нейлора ничего не добился и ничего не выиграл в течение этой недели, кроме меня. Оказалось, что это дело не только давало возможность изучать женщин за счет клиента, о чем мог лишь мечтать любой детектив до восьмидесяти лет; я также получил сезонные билеты на стадионы "Джаянтс" и "Янки". Получил не по почте или с посыльным: Цецилия принесла их сама. Когда в четверг я пришел домой за полночь, то обнаружил, что Вульф еще бодрствует и, сидя за своим столом в кабинете, читает только одну книгу. Он заворчал на меня: - Где ты был? - Я же говорил вам, куда направляюсь. С Розой. Однажды, кажется несколько месяцев назад, я подумал, что Роза считала убийцей Мура своего мужа, но теперь я начинаю думать, что она сделала это сама. Мисс Вендини очень живая девушка. Вульф пожал плечами. - Записи о растениях ведутся очень плохо, а Теодору они нужны. - Конечно, нужны, - согласился я. - Что же я могу поделать, если дело это настолько сложное, что я вынужден работать день и ночь.- Я зевнул.- Вы мне устроили эту работенку в компании. Вы мне сказали, чтобы я использовал все мои силы, какие только потребуются в этих обстоятельствах...- Я зевнул: - Пойду, пожалуй, спать. - Нет, сейчас придет миссис Пайн. Она позвонила и сказала, что хочет передать тебе билеты на бейсбол, и я ей ответил, что ты скоро вернешься домой. - Боже мой! Может быть, вы тогда оставите нас вдвоем? - Нет. Я хочу ее увидеть. В конце концов, она действительно этого хочет. И какого черта она хочет дать тебе эти бейсбольные билеты? Мне показалось, что мы сейчас поспорим, и я сел, чтобы сосредоточиться, но прежде чем я произнес хоть слово, мне пришлось снова встать, потому что зазвонил звонок входной двери. Я вышел в холл и, разг