ло все японское общество, законно возмутившееся грубым попранием чужестранцами японской национальной суверенности, осквернением заповедной святыни японского народа. Именно эти чувства нашли свое выражение в стихотворении современного поэта Гайси Кавагиси "Фудзи, гневом гори!": Фудзи, гневом гори, -- Ты, что, в небе паря крылато, Так прекрасна утром, в лучах зари, Так прекрасна вечером, в час заката, И всегда, когда ни смотри! Наши предки чтили тебя, Как святыню. И славили в песнях тебя певцы! Гордится тобой наш народ доныне, Как гордились тобою наши отцы! Что же ты глядишь в высоте, онемев? Или забыла ты, Что такое гнев? Фудзи, гневом гори! Наглые толпы чужого сброда Топчут подножье священной горы! До какой же ты будешь терпеть поры Свой позор, Униженье всего народа! Фудзи, гневом гори С народом родной Японии вместе И навеки со склонов своих сотри Всех, кто нагло тебя бесчестит! Фудзи, гневом гори! "Фудзияма не должна служить мишенью для американской морской пехоты!", "Не допустим, чтобы на Японию снова упали искры войны!", "Верните нам наши земли!" -- мы видим эти призывы, крупными черными иероглифами написанные на щите и выставленные перед зданием управления национальной обороны в Токио. У подъезда управления необычное оживление. В толпе мелькают загорелые, обветренные лица людей с белыми повязками на головах. Это крестьяне, прибывшие сюда из деревень, расположенных у северных склонов горы Фудзияма. Они явились в Токио для того, чтобы вновь потребовать от правительства возвращения принадлежащих им, но отнятых под полигон земель, используемых для маневров и стрельб американскими войсками в Японии и японской армией. Район Насигахара, где находится военный полигон Кита-Фудзи, издавна служил для крестьянского населения, живущего на склонах горы Фудзияма, одним из основных источников жизни. Здесь они пасли скот и косили сено, собирали дрова и сеяли рис. После войны этот район был оккупирован американской армией. Пушки американцев начали стрелять по горе Фудзияма. Возмущенные действиями оккупантов крестьяне развернули борьбу за возвращение издавна принадлежащих им земель. В июле 1960 года под жерлами американских пушек они вышли на полигон и начали сев. Американцам пришлось в то время прекратить маневры. В ответ на требования крестьян правительство пообещало им содействовать в удовлетворении их требований. "Что привело вас сюда, в Токио?" -- спрашиваем мы пожилого крестьянина. "Нас обманули, -- заявляет он, -- правительство не сдержало своих слов. Более того, начальник управления специальных заказов Маруяма заявил, что он намерен превратить район Насигахара в постоянный полигон для японских и американских войск. Мы пришли сюда, чтобы потребовать возвращения наших прав. И если правительство не пойдет нам навстречу, мы снова выйдем на полигон, чтобы воспрепятствовать проведению маневров". Крестьяне раздают прохожим обращение местного союза борьбы. "Нашим главным требованием является возвращение прав, передававшихся по наследству из поколения в поколение, -- говорится в обращении. -- Мы требуем, чтобы Фудзияма принадлежала японцам, чтобы она служила символом независимости страны. Сейчас на маневры в район Кита-Фудзи привозят американскую морскую пехоту с Окинавы. Мы помним, что накануне событий в Лаосе и на Кубе эти части американской морской пехоты исчезли из Японии и были приведены в состояние боевой готовности. Американские войска приезжают на Кита-Фудзи не для защиты Японии. Они проходят здесь подготовку, чтобы потом выступить против Кубы, Лаоса или где-нибудь в другом месте. Мы верим, что возвращение Фудзиямы в наши руки будет одним из первых шагов к возвращению независимости Японии. Мы боремся за мирную Японию, за безопасность нашей родины!" И борьба японских пахарей, извечно живущих на земле у подножия священной Фудзи, не прекращается, хотя на подмогу иноземным оккупантам посылаются японские полицейские экспедиции. "Наряд полиции численностью в сто человек, -- сообщала газета "Асахи" в сентябре 1962 года, -- был послан сегодня, чтобы удалить крестьян, проникших на полигон северного склона Фудзи с целью помешать морской пехоте США вести боевые стрельбы. Около четырех рот третьей дивизии морской пехоты, только что прибывших с Окинавы, должны принять участие в учениях". Нет, не утих на Фудзи кратер человеческого гнева, не угасает ненависть японцев к чужестранцам, попирающим их национальную святыню, суверенность их земли и прав. ПАНОРАМА ИСТОРИИ В ДРЕВНЕЙ СТОЛИЦЕ КИОТО Дорога в Киото, или, как прежде называли этот древний город, Мияко ("столица"), проходит через множество мелких городков и поселков, которые местами почти или совсем соединились, образуя единый населенный массив. Лишь изредка встречаются небольшие полосы обработанной земли, заливные рисовые поля. Узкие рисовые делянки, обработанные с каким-то рукодельным изяществом, заполняют скупые прогалины между селениями, которые почти непрерывной стеной тянутся вдоль железнодорожного пути. Поля, будто аккуратно разлинованная тетрадь, возвышаются одно над другим, как многоступенчатая терраса. Они похожи на гигантскую лестницу рисового дворца, созданную многовековыми усилиями сельских тружеников. Япония -- страна древней культуры, богатого исторического наследства, прекрасной природы. Благодатный климат, плодоносные почвы и обилие морских продуктов представляют чрезвычайно благоприятные условия для материального и духовного развития японского народа, для создания произведений прикладного ремесла и искусства, художественных и эстетических ценностей. На протяжении столетий руками японских тружеников с большим мастерством и старанием обрабатывалась земля, чтобы получить необходимые средства существования, разрабатывались естественные богатства, таящиеся в недрах, строились промышленные предприятия и судостроительные верфи, создавались неисчислимые материальные ценности. Часто, однако, плоды труда народа не только не становились его достоянием, но обращались господствующими классами Японии против самих же творцов этих ценностей, превращались в руины и пепел в пучине кровопролитий и войн. О древности и традиционной культуре японского народа, помимо письменных источников и произведений литературы, ярко свидетельствуют самобытные произведения японского национального зодчества, особенно широкая по своим масштабам и неповторимому своеобразию храмовая архитектура. Не менее красноречиво говорят об этом же многочисленные памятники материальной культуры, создававшиеся японским народом на протяжении многих веков. Городу Киото, что означает "столичный град", принадлежит в Японии пальма первенства в области искусства и религии. Это город, в котором отразился пышный расцвет японского феодализма. В Киото насчитывается свыше одного миллиона трехсот тысяч жителей. Он считается пятым по величине городом в Японии (после Токио, Осака, Нагоя, Иокогама). Это прекрасный город, живописно раскинувшийся на возвышенной равнине, у самого северного окончания котловины Ямасиро, среди окружающих холмов и горных вершин. В японской литературе его называют часто "городом поэтического настроения". На первый взгляд, однако, он производит впечатление довольно обычного японского города, внешне ничем особенным не выделяющегося. Возможно, это впечатление ординарности создается из-за отсутствия в Киото грандиозных современных сооружений, многоэтажных монументальных зданий, железобетонных небоскребов, являющихся неотъемлемыми атрибутами столичных и крупных городов Европы и Америки. Внешний облик города, овеянного славой утонченной простоты и своеобразия, создается наличием множества довольно однообразных строений, крытых серой черепицей, бесконечного количества миниатюрных лавок и кустарных мастерских, образующих вереницы улиц, целые кварталы, огромные районы. Лишь изредка, главным образом в деловой части города, встречаются современные железобетонные дома, созданные после войны в стиле модернистской архитектуры. Уже в очень отдаленные времена японской истории Киото славился как один из центров художественных изделий. И до сих пор этому городу принадлежит пальма первенства в области ремесленного производства, в больших масштабах вырабатывающего изящные предметы роскоши и сувениры для внутреннего рынка и на экспорт. Не следует, однако, забывать того обстоятельства, что Киото, как и многие другие исторические города и районы традиционного производства художественных изделий и изящных сувениров, начиная с 30-х годов стал усиленно превращаться силами милитаризма в очаг военного производства, в арсенал захватнических, агрессивных войн. Мы посещаем район старинных ремесленных мастерских, и перед нами раскрывается целый мир мастеров ручного труда, мир подлинных волшебников и виртуозов ажурных изделий. Здесь в нескончаемых лабиринтах узких улиц и переулков, в недрах допотопных кустарных мастерских, куда, кажется, не докатился технический прогресс современности и где вы переноситесь точно в волшебное царство на многие столетия назад, веками изготовляются тончайшей ручной работы предметы прикладного ремесла и искусства. И мы наблюдаем, как на крошечных, примитивных верстаках и приспособлениях в руках японских художников из слитков золота и серебра постепенно, деталь за деталью, рождаются тончайшей, филигранной работы произведения высокого мастерства. И мы видим, как податлив благородный металл и насколько послушен резец мастера, узор за узором вплетающего в многосложную вязь исторического или былинного сюжета. Буквально дух захватывает при виде неповторимых линий орнамента, несущих в себе глубоко самобытное творчество народных умельцев, демонстрирующих дарование, терпение и фантазию. Здесь создаются также искусные изделия из лака, который славится во всех странах мира, многообразные миниатюры из фарфора, изящные изделия серебряной чеканки, тончайшие ажурные фигурки и целые архитектурные ансамбли из яшмы. Из куска массивного слонового бивня тут создают воздушное, подобно кружеву, украшение, шары, целые картины жизни древней и современной, многообразные безделушки. На ваших глазах мастер выточит затейливый рисунок из перламутра, украсив его загадочными иероглифическими знаками счастья и долголетия. Он может также изумить вас столь же стремительным, сколько и искусным созданием прекрасного орнамента интарсии, деревянной отполированной мозаики, составленной из разноцветных кусочков дерева различных пород. Прекрасны изделия из бамбука и шелка. Вы покидаете мастерскую и лавку с сознанием бессмертия народного мастерства, старинного традиционного искусства, которое в эстафете веков непрестанно передается от отцов к детям. Город Киото -- колыбель японского могущества. Киото являлся столицей Японии в течение более десяти столетий, с 794 по 1868 год. Многочисленные храмы и древние дворцы с их изумительными садами и пышными парками свидетельствуют о былом величии и славе этого города в минувшие дни. Киото, как и город Нара, является историческим центром развития буддизма в Японии. Эти города оказывали и все еще продолжают оказывать значительное воздействие на духовную жизнь японского народа. По данным справочной литературы, здесь насчитывается около 1500 буддийских и свыше 200 синтоистских храмов, что, несомненно, ставит Киото на одно из первых мест среди других древних городов мира. При этом отмечается, что тридцать буддийских храмов представляют собой главные центры различных сект буддизма в Японии. Некоторым из сохранившихся храмов насчитывается не одно столетие. Эти памятники являются красноречивым свидетельством былого расцвета японского храмового зодчества. Из ста двадцати четырех императоров Японии, правивших государством в течение многих веков, семьдесят семь постоянно жили в этой древней столице и отсюда осуществляли свою императорскую власть. Их окружали здесь роскошь царских дворцов, придворная знать, прославленные мастера искусств, художники, каллиграфы, поэты и музыканты. В Киото сохранился до наших дней один из древнейших дворцов, первоначально построенный при императоре Камму в 794 году и неоднократно восстанавливавшийся после пожаров. Последние реставрационные работы, связанные с восстановлением первоначального вида дворца, были произведены в 1855 году. Огромные суммы ассигнуются для сохранения архаического великолепия. Лишь дважды в году открываются двери этого дворца для обозрения посетителей. Здесь показывается среди других достопримечательностей "Палата покоя и прохлады", где во время церемониала император восседал на циновочном помосте под шелковыми балдахинами. Деревянные львы, стоявшие с каждой стороны лестницы, ведущей к помосту, как бы охраняли императора от происков злых духов; и когда посетитель при входе в палату наступает на доску пола, с помощью спирального устройства тотчас вызывается "тревога деревянных стражей". Среди буддийских храмов Киото большой известностью пользуется действующий храм -- так называемый "Холл тридцати трех отсеков" ("Сандзюсангэндо"), именуемый так благодаря тому, что все помещение храма состоит из тридцати трех секторов, отделяемых друг от друга опорными колоннами. Строительство этого старинного храма относится к 1164 году, но он пострадал от пожара и был восстановлен в 1251 году. Храм славится огромной деревянной статуей тысячерукой богини милосердия Каннон, восседающей со сложенными руками на колоссальном цветке лотоса. Справа и слева от этой статуи, окрашенной в золотистый цвет, установлена 1001 фигура этой же богини размером почти в человеческий рост, а также 28 образов ее преданных последователей. Все эти фигуры и образы изготовлены из дерева и представляют собой ценнейшие образцы высокого художественного мастерства знаменитых японских резчиков по дереву и скульпторов, в частности прославленных Инкэй и Танкэй. Небезынтересно упомянуть, что "Холл тридцати трех отсеков" широкую известность приобрел не только благодаря своей редчайшей коллекции фигур бодисатвы, но также в связи с происходившими на его территории спортивными состязаниями -- стрельбой из лука. Соперники, находясь у одной стены снаружи "Холла", выпускали стрелы вдоль всего храма, стремясь попасть в мишень на противоположной стене "Холла". Впервые состязания начали проводиться в 1566 году, и, согласно имеющимся в храме записям, стрелок из лука Дайхати Васа в 1687 году установил рекорд, выпустив в течение суток 8133 стрелы. В вечерние часы игры проводились при освещении больших костров и представляли собой весьма своеобразное зрелище. Нам показывают также один из лучших здесь японских буддийских храмов под названием Киемидзу. Огромный этот храм был построен из дерева в 805 году в духе китайского храмового зодчества и реконструирован в 1633 году. Храм Киемидзу был создан в честь одиннадцатиликой бодисатвы, богини милосердия Каннон, огромная деревянная статуя которой является большой ценностью храма. Он расположен на возвышенности, и отсюда, особенно со стороны фронтальной платформы перед храмом, открывается прекрасная панорама на всю древнюю столицу Японии. Своеобразным украшением усадьбы храма Киемидзу служит взметнувшаяся ввысь трехъярусная пагода, архитектурные и композиционные достоинства которой проявляются особенно контрастно при ярком освещении утренних лучей или во время заката, когда ее ажурные резные фигурки как бы покрываются жидкой солнечной позолотой. Усадьба храма представляет собой большой парк с прекрасными аллеями японской декоративной сакуры и клена. Цветущие вишни, окутанные бархатистыми нежными цветами, оставляют неизгладимое впечатление. Не меньшее внимание посетителей Киото привлекает и храм под названием Хэйан, расположенный в прекрасном парке японского стиля. Этот храм был построен в 1895 году в связи с 1100-летней годовщиной создания древней японской столицы Киото и в честь императора Камму (737--806), считающегося основателем Киото. Храм Хэйан, отличающийся строгостью и изысканной простотой линий, представляет собой яркий образец китайской классической архитектуры эпохи Танской династии. Нельзя не восхищаться этими неповторимыми историческими памятниками, сохранившими чудеса зодчества древних веков. Из храма Хэйан мы направляемся в огромный парк, находящийся у подножия холма Кинутасаяма в юго-западной части города. Мы оказываемся среди гигантских деревьев естественного первородного леса и густой растительности субтропиков. Необыкновенные, веерообразные кроны вечнозеленых деревьев, округлые формы низкорослых кустарников с мелкими кожистыми листьями -- вся окружающая нас живая природа парка скорее напоминает собой громадную оранжерею со столь же буйным, сколько и изысканным растительным миром. И мне кажется, что еще немного, какое-то мгновение, и человеческий глаз способен проникнуть в загадочность природы и ему удастся заметить живой рост клеток, листьев, цветов. Но рядом с вековыми гигантами, возвышающимися на десятки метров, и густыми стихийными зарослями кустарников рукою человека созданы многочисленные дополнения к естественной природе. Почти каждый японский парк создается по установившемуся плану, приближается к своего рода стандарту. В нем обычно устраиваются многочисленные водоемы, в которых часто разводятся специальные породы рыб, напоминающих наших аквариумных. Берега таких водоемов нередко украшаются грудами огромных камней, искусственными насыпями и скалами. В центре водоема по возможности устраивается небольшой остров или каменная гора. В парке непременно сооружается несколько мостов или настилов, деревянных или каменных, необычной формы и конструкции. Японский парк -- это, прежде всего, огромная и многообразная коллекция флоры растительного мира. Здесь, как правило, собираются наиболее самобытные деревья и кустарники японской островной флоры: низкорослые карликовые сосны с причудливо искривленными ветвями, разнообразные пальмы, многочисленные разновидности деревьев цветущей сливы и вишни, стройные криптомерии, напоминающие наш пирамидальный тополь, кипарисы, бамбуковые заросли, бесконечное многообразие громадных кактусовых растений и т. д. и т. п. Классический японский парк немыслим без старинных храмов, пагод или кумирен. И здесь, у подножия Кинуга-саяма, мы долго любовались двумя архитектурными жемчужинами -- Кинкакудзи ("Золотой павильон"), а затем Гин-какудзи ("Серебряный павильон"). "Золотой павильон", или храм Рокуондзи, представляющий собой в высшей степени ажурное архитектурное сооружение трехъярусного типа, был первоначально построен в 1397 году. Однако в 1950 году Рокуондзи сгорел во время пожара и был восстановлен лишь в октябре 1955 года. Пожар -- страшный бич для деревянных сооружений в Японии. Нет, кажется, ни одного храма в Японии, который бы не пострадал от этого неумолимого стихийного бедствия. Недаром в Японии широко распространена поговорка: "Пожар, землетрясение и наводнение -- три беды народа". Утонченность линий, особенно слегка приподнятых краев шатровой кровли, поразительная соразмерность составных частей всего архитектурного ансамбля и удачно найденная планировка придают этому сооружению необыкновенную легкость, воздушную невесомость. Рокуондзи считается высшим образцом японской национальной архитектуры. Своим каменным основанием Рокуондзи упирается в берег, но частично врезается в воду небольшого озера, а позади павильона пышная вечнозеленая растительность создает ему фон -- живописную панораму из хвойных растений и криптомерии. Рокуондзи окрашен в золотистый цвет, яркое сияние которого особенно восхитительно в лучах весеннего солнца. Неизменное внимание привлекает и "Серебряный павильон", также представляющий архитектурный и художественный интерес, хотя по своему замыслу и воплощению он значительно менее оригинален, чем "Золотой павильон". "Серебряный павильон", являющийся двухъярусным сооружением, был построен в 1483 году в качестве виллы известного сегуна Асикага ╗симаса. Сегун в осуществлении своей власти опирался в основном на своих вассалов, получавших лучшие угодья и ответственные посты в административном управлении. Начало существованию первого сегуната (1142--1333) было положено в Японии Минамото ╗ритомо, присвоившим себе титул "Сэйи тайсегун" (великий полководец, карающий варваров). Павильон также расположен на берегу пруда и в окружении великолепной тропической растительности. Рокуондзи и "Серебряный павильон" представляют собой яркое свидетельство того, что сегуны, являвшиеся фактическими правителями страны, были окружены необыкновенной роскошью и богатством. Во многих японских старинных дворцах и особняках мы часто видели изображение ветви сосны и белых аистов -- этих излюбленных символов долголетия и благоденствия. Они как бы призывались "морально споспешествовать" продлению земного существования сильных мира сего. Но ни божественные храмы, ни "эликсиры жизни" и символы бессмертия, ни легионы монахов и жрецов с их беспрестанными молитвами и магическими заклинаниями, ни роскошь дворцов и бесценные сокровища -- ничто не в силах было остановить неумолимое движение времени, продлить жизнь земных владык, задержать приближение уготованного для них смертного часа. У ПАМЯТНИКОВ НАРА Из Киото наш путь пролегает в город Нара, находящийся всего в 26 милях от Киото. Нара еще старше Киото: этот город был первой столицей Японии (710--794 гг.), когда во главе феодального государства стоял монарх, пользовавшийся абсолютной, неограниченной властью. Это государство было создано в результате долгой и жестокой борьбы. Лишь память пережила века, проносившиеся здесь с необузданной силой тайфунов, века, исполненные междоусобных войн, братоубийственных кровопролитий. Из залитой солнцем долины, еще ослепленные ярким светом, щедро разлитым вокруг, мы как-то внезапно оказываемся в облачной завесе непроницаемых свинцовых туч, которые, казалось, вот-вот обрушатся на землю всей своей грозной тяжестью неудержимого тропического ливня. Дорога в Нара проходит среди рисовых полей, и мы нередко задерживаемся при встрече с обрабатывающими земельные угодья японскими сельчанами. Крестьяне трудятся на миниатюрных парцеллах так тщательно, как граверы, и их поля -- филигранной работы. А вокруг -- толпы домиков, тесно сомкнувшихся, прижавшихся друг к другу, точно озябшие существа. И у всех у них чешуйчатые крыши, решетчатые стены. В японской деревне в области земельных отношений все еще сохраняются старые традиции, хотя земельная реформа в 1947 году существенно подорвала помещичье землевладение. С незапамятных времен все лучшие пахотные земли, прежде всего поливные рисовые поля, принадлежали феодально-помещичьим семьям, составлявшим ничтожное меньшинство сельского населения. Миллионы деревенской бедноты столетиями трудились не на своей земле, а на чужой, находясь в вековечном ярме рабской зависимости от владельцев латифундий. Как и на промышленных предприятиях города, где плоды труда наемного рабочего беззастенчиво присваиваются фабрикантами и заводчиками, баснословно богатеющими на чудовищном ограблении эксплуатируемых, так и в японской деревне блага попадают по-прежнему в руки немногочисленной прослойки, подобно тому как это делалось с незапамятных времен, когда землевладельцы выжимали у зависимых крестьян последние соки. Социальная природа угнетения японских промышленных рабочих и эксплуатации трудового крестьянства в деревне столь же едина и однородна, сколько и неизбежна в обществе с классово антагонистическими противоречиями, каковым всегда оставалось японское общество, несмотря на проводившиеся иллюзорные земельные преобразования. При весьма высоком техническом уровне промышленного развития Японии поражает техническая отсталость японского сельского хозяйства. Растет, конечно, механизация, на полях появляются тракторы малых габаритов, вводятся другие орудия обработки земли, однако лишь в зажиточных хозяйствах и главным образом на севере страны. Но основными, а нередко едва ли не единственными орудиями обработки земли остаются, как многие столетия назад, такие примитивные орудия, как деревянная соха, буйвол и самая допотопная мотыга, которой человечество научилось пользоваться на стадии самой первобытной цивилизации. Крестьянские руки, в немалой мере руки детей и женщин, взрыхляют землю и орошают ее таким же способом -- стоя по пояс в глиняном болоте, -- как, вероятно, и тысячелетия тому назад, когда, разумеется, не было современной техники. Безмерно монотонен изнуряющий труд на рисовых плантациях, особенно в период летней жары. Японские литературные источники свидетельствуют о том, что прежде столица Нара, считавшаяся "классическим городом", в годы своей высшей славы, когда возводились ее великолепные дворцы, храмы и особняки, занимала значительно большую площадь, чем современная Нара. Нескончаемые пожары испепелили многие из этих построек, не меньше было разрушено и неумолимым временем. Но некоторые из этих старинных сооружений вместе с содержащимися в них сокровищами пережили все драматические потрясения и стихийные бури, сохранившись до наших дней почти такими же, какими они были в глубокую старину. Эти величественные памятники являются впечатляющим свидетельством высокого культурного развития и говорят нам о том, что Нара принадлежала важная роль в истории развития японской литературы, искусства, ремесла. Прекрасен этот древний город не только своими историческими памятниками, овеянными столькими преданиями и легендами, но и чудесной естественной флорой вокруг, неповторимой атмосферой спокойствия, поэтического настроения. Особенно запоминается громадный парк с его гигантскими деревьями и прирученными благородными оленями. Невольно приходят на память строки японского поэта Отомо Табито, с таким проникновением запечатлевшего ощущение своеобразия момента в этом месте: Когда большими хлопьями на землю Снег, словно пена белая, ложится И нет конца ему, Всегда в минуты эти Столицу Нара вспоминаю я! Нара принадлежит к числу "святых мест" Японии, куда тысячами стекаются паломники. По данным японских справочников, до сих пор Нара посещают ежегодно свыше трех миллионов пилигримов и туристов. Буддийские и синтоистские храмы и кумирни, имеющие многовековую историю и обладающие громадными размерами, являются главной достопримечательностью Нара. Нара по праву считается городом-музеем. Чудом города Нара, несомненно, является бронзовый будда Дайбуцу в храме Тодайдзи, представляющий собой самый крупный памятник подобного рода в Японии и, пожалуй, один из крупнейших в мире. Изображенный здесь Вай-рочана Будда олицетворяет "благость, всемогущество и вездесущность". Будда восседает, поджав под себя обе ноги, в умиротворенной позе на троне в виде колоссального цветка распустившегося лотоса -- "символа душевного целомудрия, непорочности и чистоты", необходимых для погружения в нирвану, обретения блаженства, достигаемого в результате "преодоления страсти и жажды жизни". Заметим попутно, что в одном из буддийских храмов в Пекине нам приходилось наблюдать громадный цветок лотоса, при вращении которого бутон раскрывается и перед изумленными паломниками появляется множество миниатюрных статуэток священных будд и бодисатв. Согласно буддийской религии, иа цветка лотоса возникают все божества царства нирваны. На буддийских изображениях райского царства Амитабы обычно рисуется часть этого царства с вновь рождающимися буддами, восседающими на цветках лотоса: "лотос в болоте растет и остается чист". Эта грандиозная статуя Будды была отлита в 749 году; для нее потребовалось 437 тонн бронзы, около 150 килограммов золота, 7 тонн воска, 70 килограммов ртути и несколько тысяч тонн древесного угля. Работа над созданием памятника продолжалась в течение двух лет. Однако технологический секрет изготовления этого уникального памятника старинного зодчества и литейного искусства покрыт тайной. Большую сложность при тогдашнем уровне технического развития представлял не только сам процесс литья этого гиганта, но даже работы, связанные с его установкой на постамент и монтированием. Не следует забывать того, что эта феноменальная бронзовая статуя была отлита семью веками ранее открытия Колумбом Америки. При этом бронзовый Будда почти в два раза монументальнее статуи Свободы, которая весит 225 тонн. Согласно японским источникам, работы по изготовлению статуи были завершены лишь после семи безуспешных попыток. Голова и шея Будды были отлиты в одной опоке, но корпус и лотосовая основа были изготовлены в отдельных изложницах, а затем спаяны вместе и позолочены. Весь памятник и каждая деталь этого монумента -- огромных размеров. Высота статуи с пьедесталом -- около 22 метров, высота без пьедестала -- более 16 метров, длина лица Будды -- около 5 метров. Каждый завиток волос на голове Будды диаметром с человеческую голову. Волосы синего цвета -- свидетельство обитания Будды в заоблачном, небесном мире. Таких завитков насчитывается 966. На лбу бронзового Будды огромная шишка -- символ величия и недосягаемости. Трон, на котором восседает Будда, состоит из 56 лепестков цветка лотоса. Диаметр лотосового трона равен свыше 20 метров. Высота каждого лепестка более 3 метров. Через глаз Будды, длина которого более метра, может свободно пролезть взрослый человек. На ладони протянутой руки Будды могли бы свободно танцевать несколько пар людей. Статуя Будды полая. Внутри нее создана сложная система деревянных креплений, прочно поддерживающих всю фигуру. Сопровождавший нас буддийский служитель храма с тяжелым медным лицом сообщил нам, что бронзового Будду чистят один раз в год, снимая при этом пыли более 30 ведер. Служитель этот, который почти все время сурово молчал, неожиданно рассказал, что в этот храм привело его личное горе. Он пришел сюда после смерти родителей в надежде, что это "поможет им благоденствовать на небесах". Небезынтересно, что его родной брат принимает активное участие в общественной жизни, был делегатом на Международном конгрессе и фестивале молодежи, посетил Москву в 1955 году. Подсчитано, что если бы статуя Будды смогла передвигаться и пойти своими гигантскими шагами, то она смогла бы покрыть расстояние из Нара в Токио (430 км) приблизительно за 7 часов, что равно скорости современного экспресса. Глядя на этот грандиозный памятник старины, думаешь не о Будде и не о религиозных канонах, а о могучих устремлениях мысли человека, о неисчерпаемых возможностях его фантазии, о его воле к преодолению временных неудач, поражений, воле, которая приводит к исполнению надежд, к цели. Лишь по специальному разрешению настоятеля храма нам позволили подойти к постаменту бронзового Будды, чтобы полюбоваться работой мастеров чеканки по бронзе. И мы увидели, что вся поверхность грандиозных лотосовых лепестков испещрена различными изображениями религиозного и мифологического содержания, а также иероглифическими письменами буддийского канона, бесконечным множеством чеканных знаков, буквально покрывающих всю поверхность колоссального лотосового постамента. Они рельефно выделяются, прекрасно обозначается почерк, особенности каллиграфической живописи, манера мастеров причудливой иероглифической вязи. Они выглядят свежими и ясными, и трудно отделаться от мысли, что мастера японской старины всего лишь недавно отложили свой резец, чтобы продолжить труд в каком-либо соседнем храме. Нужно было в течение чрезвычайно длительного времени, с исключительным терпением наносить бесчисленное количество иероглифов знак за знаком, художественные орнаменты на громадной поверхности памятника, изящество и филигранность которых заставляют забыть о гнетущей тяжести бронзы, покоящейся под их кружевным узором. За спиной гигантской статуи Будды установлены еще 16 фигур Будды размером примерно в рост человека, укрепленных на большом позолоченном деревянном щите. Рядом с главной статуей расположены две фигуры бодисатв размером примерно в два раза меньше бронзового Будды. Спустя год после того, как бронзовая статуя была воздвигнута, был сооружен огромный храм, который, однако, сгорел в двенадцатом столетии, в период междоусобной войны. Во время пожара пострадала и бронзовая статуя, в связи с чем пришлось заменить поврежденную голову новой, которая оказалась значительно более темного цвета, чем корпус. В 1567 году, спустя более 370 лет после восстановления, храм вновь был разрушен во время пожара, и бронзовая статуя Будды стояла под открытым небом свыше ста лет. Лишь в 1699 году были начаты восстановительные работы, продолжавшиеся три года. Более чем наполовину храм был тогда построен заново. Но, простояв около двухсот лет, он оказался почти полностью разрушенным. В 1903 году были начаты реставрационные работы, которые завершились лишь в 1913 году. Храм был восстановлен в его оригинальном виде, без каких-либо изменений и отклонений от первоначальной архитектуры. Храм Тодайдзи, по утверждению японских ученых, является "наиболее древним и самым большим деревянным храмом на земле". Высота храма достигает 50 метров, длина -- около 57 метров и ширина -- более 50 метров. Массивные входные двери исполнены в старинной, древней манере храмовой архитектуры. Тяжелая, монументальная арка над входом под крышей шатрового вида с характерными изгибами по концам, взметнувшимися ввысь, придает ей торжественность и величавость. Прекрасные рельефы и барельефы, яркие цвета эмали и лака горят в сиянии солнечных лучей, почти вертикально падающих на храм с бесконечного небесного пространства. Невольно останавливаешься и не можешь оторваться от этого магнетического зрелища. Сколько здесь искусства, высокого мастерства в этих изумительных творениях, какое совершенство форм, пропорций, художественного вкуса и сколько поколений, столетий стоит за всем этим. И тем чудовищней выглядит посягательство "большого бизнеса" на бесценные памятники японской истории. Одно из наиболее замечательных сокровищ японской я мировой культуры -- остатки построенного в восьмом веке в городе Нара древнего дворца Хэйдзе в последние годы оказались под угрозой гибели. Частная железнодорожная компания "Кинтэцу", желая обеспечить себе новый источник доходов от туристов, приезжающих в древнюю Нара, решила построить на территории этого исторического памятника вагонный парк, а правительственный Комитет по сохранению культурных ценностей санкционировал это строительство. Столь пренебрежительное отношение властей к сохранению древних памятников культуры вызвало возмущение в широких кругах японской общественности. Ассоциация археологов Японии, возглавлявшая движение протеста против разрушения дворца Хэйдзе, на своем общем собрании приняла обращение к парламенту, в котором от имени пяти тысяч членов потребовала уберечь этот исторический памятник от уничтожения. Движение археологов, обратившихся с призывом к жителям Нара и общественности всей страны, захватило также ученых-историков, архитекторов, художников, литераторов и других представителей общественности, которые создали "Общество по защите дворца Хэйдзе". Общество, во главе которого встал видный публицист Кацуитиро Камэи, приняло обращение к премьер-министру, министру просвещения и финансов, а также представителям обеих палат японского парламента. В декларации общества подчеркивается, что сохранение остатков дворца Хэйдзе и их глубокое изучение является долгом японцев перед всем человечеством и что оно позволит японским ученым внести свой вклад в развитие человеческой культуры и мировой науки. Члены общества потребовали от правительства выделить два миллиарда иен (на содержание вооруженных сил, запрещенных конституцией, правительство тратит сейчас более 200 миллиардов иен) на приобретение территории дворца и превращение ее в общегосударственную собственность, а также принять другие необходимые меры для сохранения этого исторического памятника. Дворец Хэйдзе был построен в годы правления императора Гэмме в начале восьмого века -- "золотого века" японской культуры. Выполненный в духе китайских архитектурных памятников, он является одним из образцов эпохи Темпе (729--766). С 1959 года японскими археологами ведутся раскопки на территории этого памятника старины. Хотя до сих пор работы произведены на площади всего в 900 ар, из общей площади в 100 га, раскопки дали чрезвычайно богатый материал для изучения культуры Востока и быта японцев того времени. Лишь одна треть остатков дворца была объявлена историческим памятником и взята на сохранение. Тодайдзи является действующим храмом, и мы были свидетелями проводившейся в нем службы. Перед статуями будд горят языки огня, а рядом тлеют благовонные свечи из сандала. Согласно буддийской религии, "свет приносит мудрость человеческому разуму". Здесь, под внешней оболочкой храма, продолжает теплиться жизнь древнего мира, канувшего в бесконечную бездну веков, с его отречением от всего земного, с пассивным, мертвенным отношением к жизни, мира, придавленного чудовищной глыбой темного страха, предрассудков и суеверий за незримой преградой буддийского канона. Однако туманность идей, мистические абстракции и совершенно чуждые жизни философские концепции буддийского канона в наше время непонятны очень многим последователям буддизма и вызывают все больше сомнений даже у самых фанатичных приверженцев этой религии, хотя они с колыбели до гроба находятся в плену ее догм. Мало кому понятен текст канона, тем более непостижимым остается мистический смысл сутр. И все же под сенью этих многовековых памятников истории, как и в седую старину, упорно ведутся проповеди, произносятся молитвы, выполняются культовые обряды. Бег времени здесь будто прекратился. Шум внешней жизни сюда не доносится. Звук шагов поглощается плотным настилом мягких циновок из эластичной рисовой соломки. Появление посетителей, в том числе иностранцев, не может нарушить внутреннего покоя паломника, читающего канон. Погружение приверженцев буддизма в мир религиозного созерцания требует внутреннего сосредоточения и абстрагирования от внешнего окружения... Как известно, буддизм как религия возник в VI веке до н. э. в Индии и получил название по имени своего главного основателя и проповедника Гаутамы, ставшего "буддой" (прозревшим). Историческое существование его, однако, оспаривается. Многие учения буддизма, считая реально существующий мир скоропреходящим, эфемерным и мимолетным, проповедуют негативное отношение к действительности, "отречение от жизни", непротивление злу, смирение перед насилием, покорность судьбе. Различные направления буддийской религии вселяют в сознание человека мысль о собственном бессилии, о тщетности его устремлений, твор-ческой деятельности. Отсюда у сторонников этих течений буддизма возникает глубокое безразличие, отсутствие интереса к жизни и деятельности, бесстрастие, пессимизм. Все это находит наиболее явственное проявление у буддийских монахов, которые под воздействием проповедей своих наставников рассматривают реально существующую жизнь и все многообразие ее явлений как нечто иллюзорное, при-зрачное, обманчивое, как подобие будущего существования, грядущей жизни в и