, по американском образцу, входили две хорошо обученные и вооруженные дивизии морской пехоты (25 тысяч человек). Подразумевалось, что в случае войны значительную часть бремени должны были бы взять на себя США. В последнее время, однако, роль флота в Корее постепенно возрастает. В его состав сейчас входит 9 подводных лодок, 40 боевых надводных кораблей, не считая многочисленных сторожевых кораблей и десантных средств. Корея налаживает постройку собственных подводных лодок, идут разговоры даже о покупке или постройке в недалеком будущем первого корейского авианосца, хотя нынешний финансовый кризис, возможно, и заставит пересмотреть эти планы. Армия в Корее не "профессиональная" (то есть, называя вещи своими именами, наемная), а призывная. Срок службы зависит от рода войск, от семейных обстоятельств кандидата, от ряда других факторов, но в целом составляет от 1,5 до 2,5 лет. Отношение к призыву в Корее очень серьезное. В армии служат практически все мужчины, вне зависимости от их образования или от связей их родителей. В 1997 году , когда в Корее проходили президентские выборы, одной из причин поражения кандидата от правящей партии стало то, что он, похоже, помог своему сыну избежать армейской службы. Как только это стало известно, авторитет кандидата в президенты в глазах избирателей был безнадежно подорван, и выборы он с треском проиграл. Отсрочек по учебе в Корее нет (студентов берут в армию прямо из вузов), отсрочки по болезни даются очень неохотно. Право на отсрочку имею немногие. Во-первых, это те, у кого рост меньше 141 см или вес меньше 44 кг. Во-вторых, те, у кого близорукость больше 10 диоптрий. В-третьих, те, кто страдает от диабета или некоторых иных хронических болезней. Наличие реальной и всеми осознаваемой угрозы национальной безопасности, наверное, оказывает немалое влияние на отношение корейцев к военной службе: уклоняться от нее, "косить" в Корее не принято. Во многих случаях это, как говорится, и себе дороже: мужчина, не служивший в армии, вызывает при трудоустройстве немалые сомнения в отделах кадров серьезных компаний. Ну а мы в дни профессионального праздника корейских военных можем только пожелать, чтобы им никогда не пришлось использовать свои умения по прямому, немирному, назначению. @ 1.6 САМОЛ╗ТОМ -- ЛУЧШЕ (КОЕ-ЧТО О КОРЕЙСКОЙ АВИАЦИИ) В наше время Южная Корея -- одно из самых "авиационных" государств планеты. Несмотря на то, что страна эта очень невелика, ее жители летают на самолетах часто и охотно, так что в прошлом году по объему пассажироперевозок Корея занимала 11-е место в мире. Способствует популярности авиатранспорта и то, что цены на авиабилеты в Корее невысоки, примерно в три раза ниже среднемировых, и то, что практически любой крупный город имеет свой аэропорт. Как же начиналась история корейской гражданской авиации? Первые самолеты появились в Корее вскоре после 1910 года. Однако самолеты эти были, во-первых, исключительно японскими, а во-вторых -- преимущественно военными. Первый в Корее аэродром располагался в Сеуле, в районе ╗нсан, то есть поблизости от Итхэвона. С нынешней точки зрения такое расположение аэродрома кажется несколько странным, но в середине 1910-х годов ╗нсан был окраиной города, ведь застройка южного берега Хангана началась только после 1965 года. Кроме того, именно на Итхэвоне располагались казармы японских войск и штаб-квартира японских оккупационных сил (ныне на этой территории разместился штаб группировки американских войск в Корее). Поэтому решение разместить первую базу военной авиации именно в ╗нсане было вполне логичным. Вскоре, однако, аэродром перенесли на остров ╗ыйдо, который тогда был дальней окраиной столицы. Помимо полетов японских военных летчиков, время от времени устраивались и показательные выступления, своего рода "воздушный цирк" для развлечения сеульцев. Однако регулярно пассажирские самолеты стали появляться в небе Сеула только с 1929 года. С этого времени в Сеуле стали садиться на дозаправку японские самолеты, летавшие между Токио и китайским городом Далянем (рядом с Порт-Артуром, со времен русско-японской войны известен в России как "Дальний"). С того же 1929 года начались и регулярные полеты по внутренним почтовым и почтово-пассажирским линиям, которые также осуществлялись японской авиакомпанией. Впрочем, корейские бизнесмены постарались не отстать и также создали небольшую авиакомпанию, самолеты которой с 1936 года летали между Сеулом и Кванджу. Примерно в это же время появились и первые корейские пилоты и авиамеханики -- выпускники японских летных училищ. Однако в общем и целом авиация в колониальной Корее была занятием японским. Немногочисленные корейские летчики и иные авиационные специалисты служили в японских ВВС или в японских авиакомпаниях. Национальная корейская авиакомпания была основана уже после освобождения Кореи, в 1948 году. Называлась она KNA, по сокращению английского "корейская национальная авиакомпания". В самые первые годы своего существования KNA своих самолетов не имела, и деятельность ее сводилась к взаимодействию с иностранными авиакомпаниями, самолеты которых летали в Сеул или просто совершали там посадку. С начала 1950-х годов, несмотря на условия военного времени, KNA открыла воздушное сообщение между крупнейшими южнокорейскими городами. Это было возможно из-за полного превосходства американо-южнокорейских сил в воздухе, ведь северокорейские, китайские и советские пилоты, воевавшие на стороне Северной Кореи, после 1951 не решались вторгаться в воздушное пространство Юга. Тем не менее, в условиях войны о выходе на международную арену не было и речи, так что только после подписания в 1953 году соглашения о перемирии KNA стала готовиться к полетам за границу. В то время на мировом рынке пассажирских самолетов практически безраздельно господствовала американская фирма "Дуглас", так что не удивительно, что первыми корейскими авиалайнерами стали самолеты DC-3 производства этой фирмы. Эти сравнительно небольшие (21 пассажир) двухмоторные машины использовались на внутренних рейсах. Кстати сказать, их могут помнить и наши читатели старшего поколения, ведь DC-3 по американской лицензии производился и в СССР, где его называли Ли-2. Самолет этот пользовался у нас в пятидесятые годы огромной популярностью, хотя его "американская родословная" тогда по понятным причинам не афишировалась. Первых корейских самолетов было три, и каждый, помимо стандартного бортового номера, имел и свое собственное имя. В 1954 году были закуплены и более крупные лайнеры DC-4, предназначавшиеся для международных перевозок. В зависимости от модификации и оборудования салона, эти четырехмоторные машины могли брать на борт от 40 до 60 пассажиров. По своему внешнему виду и характеристикам DC-4 несколько напоминал наш Ил-18, хотя и был примерно в полтора раза меньше (что не удивительно -- ведь DC-4 появился на десятилетие раньше). 29 августа 1954 года состоялся первый международный рейс корейской авиакомпании. Самолет вылетел из Сеула и после 8 часов полета благополучно приземлился в столице Тайваня -- Тайбэе. Кстати сказать, сейчас полет по этому маршруту отнимает в два раза меньше времени. В те годы Тайвань и Южная Корея были близкими союзниками, так что полеты по этой трассе стали проводиться три раза в неделю. Вскоре линию продлили дальше, до Гонконга, в те времена -- британской колонии. Стоил билет в оба конца 261 тогдашний американский доллар. Такую сумму среднестатистический кореец зарабатывал тогда за год, так что слетать в Гонконг или на Тайвань могли, прямо скажем, не многие. Для справки: сейчас цена билета до Тайваня -- это примерно шестая часть среднемесячной зарплаты корейца или, иначе говоря, около 1,5% его годовой зарплаты. Главный сеульский аэропорт в пятидесятые и шестидесятые годы находился на острове ╗ыйдо, недалеко от нынешнего здания корейского парламента и радиостанции KBS. Аэродром в Кимпхо существовал с 1942 года, но использовался он по преимуществу военной авиацией, а также международными рейсами. Только в конце 1960-х годов, после того как на ╗ыйдо началось масштабное строительство, аэропорт на этом острове был закрыт и Кимпхо превратился в единственные воздушные ворота корейской столицы. Эту роль Кимпхо играл до 2001 года, когда открылся новый корейский международный аэропорт вблизи Инчхона. В целом финансовые дела у первой корейской национальной авиакомпании шли неважно, она постоянно находилась на грани банкротства. Поэтому в 1962 году KNA была радикально реорганизована новым правительством генерала Пак Чжон Хи. На ее основе была создана новая авиакомпания -- KAL (Korean Air Lines), которая существует и поныне. С возникновением KAL закончилось детство корейской гражданской авиации. То, что произошло после 1962 года -- это уже совсем другая история... @ 1.7 КОРЕЙЦЫ И ЖЕЛЕЗНАЯ ДОРОГА 18 сентября 1899 года, то есть почти столетие назад, началось движение поездов по первой корейской железной дороге. Дорога эта соединила Сеул и Инчхон -- ближайший к корейской столице морской порт. Протяженность у нее была невелика, чуть больше 30 километров. Однако сразу после введения в эксплуатацию этой линии началось строительство других, куда более протяженных веток. Уже к 1910 году сквозная железнодорожная линия пересекла весь Корейский полуостров, соединив город Пусан на южном побережье с Синыйчжу на китайской границе. Строили дороги, естественно, колонизаторы, то есть японцы. Точнее, японцами были инженеры и всяческое начальство, а тяжелую работу выполняли в основном корейцы. Период между первой и второй мировыми войнами стал "золотым веком" корейских железных дорог (впрочем, это вообще было время расцвета железнодорожного сообщения во всем мире). Поезд в те времена был главным средством сообщения при поездках на дальние расстояния, а железная дорога была символом перемен и прогресса, нового времени и новых идей. Железная дорога дала возможность добраться от Сеула до Пусана за каких-то 15 часов! Сейчас, когда эта дорога на машине занимает 5 часов, а на самолете -- 45 минут, этим никого не удивишь, но в начале нашего века корейцы помнили, что в старые времена даже правительственному гонцу требовалась 3 дня на то, чтобы преодолеть этот путь. Кстати сказать, поскольку Корея была японской колонией, то и организация корейских железных дорог была в целом идентична японской. Некоторые традиции тех времен сохранились и до наших дней: например, в отличие от всех других видов транспорта, корейская железная дорога придерживается левостороннего движения, хотя после войны весь остальной корейский транспорт стал двигаться по правой стороне. Иногда это приводит к забавным последствиям. Поезда на тех ветках сеульского метрополитена, которые соединены с пригородной электричкой (т.н. "первая линия") подчиняются железнодорожным правилам, и ходят по левой стороне. Поезда на тех ветках, что с электричкой не соединены, ходят по правой. Пешеходы в Корее ходят по левой стороне, а машины -- по правой. Такая вот путаница. Однако вернемся к корейским железным дорогам. Немалый урон нанесла им война -- не столько вторая мировая, которая Корею затронула сравнительно мало, сколько разрушительная война Севера и Юга в 1950-1953 годах. Однако железные дороги удалось восстановить довольно быстро. Более того, именно во время войны в Корее началась замена паровозов на тепловозы (первые тепловозы появились в стране в 1951 году). Замена эта, впрочем, продолжалась долго и завершилась только к концу семидесятых. Однако, несмотря на все успехи восстановления, после войны активного строительства новых линий в Корее больше не велось. Общая протяженность железных дорог в Южной Корее в 1945 году составляла 2.600 километров, а сейчас, спустя полвека, она увеличилась только до 3.100 километров. Отчасти этот застой связан с тем, что в таком строительстве просто не было необходимости: все заметные населенные пункты и так уже давно соединены между собой железнодорожными ветками. Однако во многом он отражает более серьезные причины: постепенное вытеснение поезда автомобилем. С особой интенсивностью это вытеснение стало происходить в восьмидесятые годы, когда Корея была покрыта сетью скоростных автострад, и автомашина из предмета роскоши превратилась в предмет необходимости. Сейчас железная дорога в Корее берет на себя только 4% пассажирских и 20% грузовых перевозок (автотранспорт, для сравнения, 90% и 70% соответственно). Однако списывать железную дорогу со счета совсем не следует. В конце концов, из старого сеульского вокзала, построенного еще в 1925 году, отправляется в путь ежедневно по 100 тысяч человек. Объем пассажироперевозок за последние 15 лет увеличился примерно в полтора раза. Многие корейцы по-прежнему предпочитают железную дорогу и автобусу, и самолету. Она, как говорит статистика, самый безопасный вид транспорта. Вдобавок, корейские поезда ходят точно по расписанию, в то время как из-за постоянных пробок на корейских дорогах никто и никогда не может вам гарантировать своевременное прибытие автобуса на место назначения. Наконец, немалые надежды корейских железнодорожников связаны с созданием сети сверхскоростных поездов. Сейчас идет прокладка линии Сеул-Пусан, по которой скоростные поезда будут двигаться со скоростью, превышающей 200 км/ч. Она должна была вступить в эксплуатацию в 2006 году, однако разразившийся в конце 1997 г. валютно-финансовый кризис сделал, похоже, невозможным завершение проекта в первоначально намеченные сроки. Однако рано или поздно сверхскоростная магистраль будет построена. После этого, как ожидается, железная дорога составит немалую конкуренцию самолету, ведь на расстояниях в 300-500 километров (а больших в Корее практически и не бывает), скоростной поезд имеет перед самолетом немалые преимущества. Так что не все потеряно для железных дорог, которые только что отметили свое столетие. @ 1.8 ЕДИНСТВЕННОЕ НАЦМЕНЬШИНСТВО Наверное, многие наши читатели считают, что Корея -- это страна без национальных меньшинств. Об этом не раз, помнится, писал и я. Отчасти это утверждение верно, но оно нуждается в одном уточнении: хотя национальных меньшинств в Корее и нет, на ее территории постоянно проживает около 24 тысяч этнических китайцев. Строго говоря, корейские "хуацяо" (так принято именовать китайских эмигрантов), национальным меньшинством не являются, так как они остаются гражданами Китайской Республики (то есть, иначе говоря, Тайваня). Однако в отличие от большинства иностранцев, которые приезжают в Корею лишь временно, на несколько лет, корейские китайцы живут в стране из поколения в поколение, и пользуются в связи с этим некоторыми правами, которых лишены остальные иностранцы. Китайские общины существуют сейчас практически повсеместно. Эмиграция из Китая в страны Юго-Восточной Азии началась несколько столетий назад, а вот в Корее первые китайские иммигранты появились сравнительно недавно, в самом конце XIX века. В те времена сотни тысяч корейцев выезжали за границу, в том числе и в Китай. Однако существовал и встречный поток, пусть и довольно скромный. Большинство приехавших китайцев составляли сезонные неквалифицированные рабочие. Они прибывали без семей и, заработав (или, если им не везло, не заработав) денег, вскоре отправлялись обратно домой. Приезжали китайцы обычно морем, и оседали они в основном в Сеуле, а также в Инчхоне -- морских воротах корейской столицы. Однако основная масса китайцев оказалась в Корее позже, в 1945-1950 гг. Тогда в Китае бушевала гражданская война, которая породила немалые потоки беженцев. Многие китайцы, в основном сторонники терпевших поражение за поражением "белых" (то есть Гоминьдана), бежали за границу, в том числе и в Корею. В своем большинстве эти беженцы были выходцами из провинции Шаньдун, что находится на западном берегу Желтого моря, "напротив" Кореи. Отношение корейских властей к беженцам было неоднозначным. С одной стороны, гоминьдановское правительство Китая было близким союзником правительства Южной Кореи, да и большинство прибывающих в Корею китайцев спасалось от коммунистов -- смертельных врагов тогдашнего официального Сеула. Поэтому беженцев принимали, оказывали им минимальную помощь и давали разрешение на постоянное проживание в стране. С другой стороны, известно, с каким подозрением корейское правительство относится к любым попыткам любых иностранцев закрепиться в стране и пустить там корни, тем более что Китай, даже просто в силу его размера, в Корее всегда воспринимали с почтительной опаской. Националистический режим президента Ли Сын Мана, который правил Кореей в пятидесятые годы, не мог не относиться к иммигрантам настороженно. Политику, которую корейские власти в 1945-1980 гг. проводили по отношению к иммигрантам из Китая, сейчас в Корее вполне официально называют "репрессивно-ограничительной". Принятие корейского гражданства для "хуацяо" было всячески затруднено, и это сделало корейских китайцев "постоянными иностранцами". Большинство из них было спасавшимися от коммунистов беженцами, или, по крайней мере, выдавало себя за таковых, чтобы лучше устроиться в Корее. Понятно, что они официально остались гражданами гоминьдановского правительства Китая, которое, потерпев окончательное поражение в гражданской войне с коммунистами, закрепилось на острове Тайвань. Будучи формально "иностранцами", корейские китайцы не могли служить в государственных учреждениях и в армии. Сталкивались они и с немалыми проблемами при трудоустройстве в частные корейские фирмы, особенно крупные, так что основным занятием для них оставался независимый мелкий бизнес. Поначалу едва ли не большинство китайцев содержало рестораны и прачечные (традиционные для китайских эмигрантов сферы деятельности), но потом все большее их количество стало заниматься внешней торговлей, в основном -- с Тайванем. Это и понятно: Тайвань, несмотря на свой маленький размер, быстро превращался в экономического гиганта мирового масштаба, да и Корея не стояла на месте. В то же самое время, несмотря на все ограничения, китайцам была предоставлена корейскими властями одна немаловажная привилегия -- право находиться в стране на постоянной основе. В этом отношении они отличаются от всех иных иностранцев, которые легально находятся в Корее только постольку, поскольку они имеют официальную работу, и для которых потеря рабочего места означает немедленный выезд из страны. Золотым веком китайской общины было начало семидесятых годов, когда в Корее проживало было 100 тысяч китайцев-хуацяо. Большинство китайских детей Сеула учились в действующей там Сеульской китайской средней школе, и лишь немногие посещали обычные корейские школы. В стране действовали магазины китайской книги, весьма активно вел себя китайский культурный центр. В Корее работали китайские кондитерские, продовольственные и промтоварные магазины, аптеки, где можно было купить традиционные медицинские препараты (иногда, увы, поддельные). Во многом все это сохранилось и до наших дней, однако с конца семидесятых численность китайского населения и активность китайской общины стала быстро снижаться. Примерно в то время отношение к китайскому меньшинству со стороны властей существенно улучшилось, но, как ни парадоксально, несмотря на явные улучшения и в своем формальном статусе и в реальном положении, китайцы стали во все больших количествах покидать страну и "возвращаться" на Тайвань. Впрочем, слово "возвращаться" в данном случае не совсем точно: хотя практически все постоянно проживающие в Южной Корее китайцы и являются гражданами Тайваня, число выходцев с этого острова среди них измеряется буквально единицами. Одной из причин начавшегося "возвращения" стало то, что китайская молодежь, будучи выпускниками китайских школ, испытывает большие проблемы при поступлении в корейские вузы. Подобно корейцам и японцам, китайцы чрезвычайно высоко ценят образование. Вдобавок, в корейском обществе человек без диплома -- это просто никто, у него почти нет шансов ни на карьеру, ни на достижение материального благополучия. Поэтому все больше семей стало перебираться на Тайвань, где их дети имеют куда больше возможностей поступить в хороший университет и, соответственно, найти приличную работу после его окончания. Те же китайцы, что все же решали связать свою судьбу с Кореей, стали все чаще переходить в корейское гражданство (благо, условия его принятия были для них несколько облегчены). В результате сейчас в Корее находится 24 тысячи китайских (тайваньских) граждан -- в четыре раза меньше, чем четверть века назад. Тем не менее, китайская община остается достаточно заметной силой в жизни страны. Хотя китайцы составляют менее десятой части всех находящихся в Корее иностранцев, они -- единственные, кто находится в стране постоянно. Другие члены иностранной общины -- американские военные, русские торговцы-челноки, рабочие из стран Южной Азии, разнообразные преподаватели английского и прочих языков -- все они в Корее, по большому счету, люди временные, никто из них не собирается провести здесь больше чем несколько лет. Китайцы -- это исключение. Вдобавок, в последние годы в Корее в больших количествах стали опять появляться китайские рабочие. Подобно своим предшественникам в двадцатые и тридцатые годы, они тоже приезжают без семей, стремясь заработать побольше денег и вернуться домой. Однако некоторые из них -- опять же, подобно своим предшественникам -- по разным причинам остаются в стране. Результатом стало появление "новой" китайской общины. Она пока куда менее заметна, чем старая, что и понятно: большинство ее членов находятся в Корее нелегально или полулегально. Однако, кто знает: может быть, мы сейчас являемся свидетелями вторичного возникновения китайского меньшинства в Корее? @1.9 ИСТОРИЯ С ДЕМОГРАФИЕЙ Как менялось население Кореи на протяжении веков? Сколько человек жило в ней раньше, сколько живет сейчас? Ответить на эти вопросы не всегда просто. Главная проблема, с которой сталкиваются те историки, которые занимаются демографией средневековой Кореи (да и вообще любого средневекового государства) -- это отсутствие сколь-либо надежных статистических материалов. В этом отношении историки Кореи находятся еще в довольно выгодном положении, ведь в этой стране с давних времен достаточно регулярно проводились переписи населения. На первый взгляд, эти переписи были организованы по стройной схеме. Раз в три года деревенские старосты сообщали чиновникам о том, сколько семей ("дворов") имеется в том или ином селе, и сколько человек живет в каждом дворе. Сведения эти направлялись в уезд, а потом в провинцию, и, наконец, в столицу, где их и обобщали. Однако давно уже известно, что результаты этих старинных "переписей" крайне ненадежны. Во-первых, проводились они куда менее регулярно, чем теоретически полагалось. Во-вторых, по оценкам современных историков, переписи могли занижать реальную численность населения в два с лишним раза. Зачастую две переписи, проведенные с интервалом всего лишь в несколько лет, давали совершенно разные результаты. Причин на это было несколько. Главная из них заключалась в том, что перепись проводилась властями отнюдь не в целях праздного демографического любопытства. Правительству нужно было знать, сколько в стране налогоплательщиков и сколько военнообязанных. На основании данных переписи определялись налоговые и призывные квоты для каждой провинции и каждого уезда. Понятно, что в своем большинстве народ особо не рвался ни платить налоги, ни вступать в славные ряды вооруженных сил. Поэтому любая деревня, любой уезд стремились преуменьшить численность своего населения, ведь это означало, что потом им придется меньше платить налогов и отправлять в солдаты меньше мужиков. Таким образом представленные "наверх" данные были всегда в той или иной степени заниженными. Немногочисленные чиновники просто не имели возможности всерьез их проверять, да, зачастую, и не особо стремились к этому (особенно если излишнее чиновничье любопытство нейтрализовывалось дорогими подношениями от заинтересованных жителей уезда). Поэтому все данные о численности населения Кореи в доколониальную эпоху, то есть в период до 1910 г., крайне ненадежны. По-видимому, в XV веке в стране жило примерно 7-8 миллионов человек, то есть в 10 раз меньше, чем сейчас (напоминаю, что речь идет об обеих половинах Кореи, а в настоящее время суммарное население Севера и Юга -- примерно 70 миллионов человек). 15-миллионный рубеж был преодолен в конце XVIII или в начале XIX века. Подавляющее большинство корейцев, примерно 96-98%, жило тогда в деревнях. Население Сеула, насколько мы можем сейчас судить, на протяжении пяти веков правления династии Ли колебалось между 100 и 150 тысячами человек. Это был, безусловно, крупнейший город Кореи, ведь население даже самых больших провинциальных городов в те времена не превышало и 10 тысяч. Уже в нашем веке, в 1918 г., в Сеуле насчитывалось 189.153 жителя, то есть в шесть с лишним раз больше, чем в Кэсоне, который с населением в 27.659 человек был тогда вторым городом страны. Любопытно, что на третьем месте находился тогда Пхеньян (21.869), на четвертом и пятом -- совершенно захолустные сейчас Санчжу и Чончжу, в то время как нынешние мегаполисы Пусан, Тэгу, Кванчжу занимали весьма скромные места: двенадцатое, шестое, и... тридцать шестое соответственно. Первая надежная, то есть организованная по современным научным методикам, перепись была проведена в Корее только в 1910 г. Она дала результат 17 миллионов 420 тысяч человек. Для сравнения, население России составляло тогда 160 миллионов человек, США -- 92 миллиона, Франции -- 40 миллионов, Китая -- 450 миллионов. Иначе говоря, в 1910 г. население Кореи было девять раз меньше российского (сейчас -- в два раза меньше) и в шесть раз меньше американского (сейчас -- в четыре раза меньше). В 1945 г., когда Корея была разделена на Север и Юг, в ней жило уже 28 миллионов человек: на Юге было около 19 миллионов, а на севере -- около 9 миллионов жителей. Это соотношение (примерно 2:1 в пользу Юга) в целом сохраняется и до сих пор. Как и везде в мире, население Кореи до начала нашего века было очень молодым. Рождаемость была высокой, женщина за свою (обычно -- недолгую) жизнь рожала 7-10 раз, но примерно треть детей умирала, не дожив до года. В этом нет ничего удивительного: в столь сейчас идеализируемой царской России в конце XIX века по официальным -- скорее всего, несколько заниженным -- данным из каждой 1000 новорожденных 279 умирало, не дожив до года! В Корее в 1910 г. средняя продолжительность жизни мужчин составляла всего лишь... 24 года. Женщины жили немного дольше -- 26 лет. Цифры эти для нас кажутся ужасающе низкими, но, опять-таки, для тех времен они являются вполне обычными. Поэтому население Кореи, несмотря на высокую рождаемость, росло очень медленно. Высокая рождаемость "компенсировалась" высокой смертностью. В колониальную эпоху ситуация в Корее существенно улучшилась. Новые лекарства, европейская медицина и, особенно, распространение современных представлений о гигиене сделали излечимыми многие болезни -- от аппендицита до холеры -- которые раньше были смертельно опасны. Поэтому к 1945 г. средняя продолжительность жизни для мужчин составила 43, а для женщин -- 44 года, то есть почти в два (!) раза больше, чем всего лишь за три десятилетия до этого. Вообще говоря, демографическая ситуация в Корее в 1920-1960 гг. была очень похожа на ту, что сейчас существует в Африке или в странах Ближнего Востока: в течение этого времени рождаемость оставалась высокой, а вот смертность быстро снижалась. Результатом стал стремительный рост населения. За прошедшее столетие население Кореи выросло в четыре раза, причем по большей части этот рывок произошел всего лишь за 20 лет: 1940-1960 гг.! Для сравнения: за это же столетие население Франции увеличилось в 1,4 раза, Германии -- в 1,2 раза, Японии -- в 1,9 раза. В шестидесятые годы темпы роста населения вызывали в Корее -- в те времена бедной стране -- немалое беспокойство. Власти даже затеяли тогда кампанию по ограничению рождаемости, хотя и не такую активную как в нынешнем Китае. Однако лучшим решением проблемы, как это всегда и бывает, оказались не громкие лозунги, плакаты и настойчивые призывы к гражданскому самосознанию, а экономическое развитие страны. По мере роста уровня жизни и уровня образования рождаемость в Корее стала снижаться, и очень быстро. Так происходит всегда и везде: вопреки распространенным в современной России представлениям, чем лучше живут люди в той или иной стране, тем, как правило, меньше у них детей. Всего лишь за два десятилетия Корея из типичной развивающейся страны превратилась в типичную высокоразвитую: с низкой рождаемостью, низкой смертностью, высокой продолжительностью жизни. В 1999 г. корейцы в среднем жили 70,6 лет, а кореянки -- 78,1 лет, то есть в три раза дольше, чем всего лишь столетие назад. Однако у этой новой модели есть и оборотная сторона. Как и в большинстве развитых стран, в наши дни в Корее не обеспечивается даже простое воспроизводства населения, причем рождаемость продолжает идти вниз. В 2000 г. на среднестатистическую кореянку приходилось 1,48 рождений. При том, что в своем большинстве замужние женщины в Корее по-прежнему не работают, они больше не хотят иметь столько же детей, сколько имели их матери или бабушки. Это и понятно. В старые времена дети, особенно сыновья, были гарантией обеспеченной старости. Вдобавок, в крестьянских семьях (то есть в 9/10 всех семей) дети начинали работать с 8-10 лет, и их трудовой вклад в семейный бюджет мог быть весьма значительным. Сейчас ситуация изменилась. Образование детей стоит дорого, работать начинают они поздно, да и способов обеспечить себе старость появилось немало. Понятно, что для того, чтобы население оставалось на более или менее стабильном уровне, на каждую женщину в среднем должно приходиться чуть больше двух рождений. Такая ситуация, например, существует в США, где в среднем у женщины 2,1 ребенка. Однако среди развитых стран США с их культом семьи и "семейных ценностей" -- это исключение, в то время как Корея с ее 1,48 ребенка на семью -- куда типичнее. Население Кореи, правда, продолжает расти, но происходит это исключительно за счет продолжающегося и по сей день увеличения продолжительности жизни и постоянного снижения смертности. В 2000 году население Южной Кореи составило 47 миллионов 676 тысяч человек. Данные о населении Северной Кореи не очень надежны, но оно, скорее всего, около 24 миллионов. Если считать и северян, и южан, то по численности населения Корея находится на 12-м месте в мире. Если даже говорить об одной только Южной Корее, то и она -- не самая маленькая страна: Южная Корея с ее 46 миллионами жителей относится примерно к той же "весовой категории", что и Англия (57 миллионов), Польша (38 миллионов), Франция (58 миллионов), Испания (40 миллионов). @ 1.10 "ОТВАЖНЫЙ ТИГР" И "МОГУЧИЙ СЛОН" (КОРЕЙСКИЕ ОРДЕНА) Орден -- это изобретение европейское, западное, и в Корее ордена появились сравнительно недавно, чуть меньше столетия назад. До этого в Корее тоже, конечно, награждали отличившихся в боях воинов или образцовых чиновников, но награды эти обычно были вполне материальными, денежными. Впрочем, не следует думать, что предки корейцев были такими уж прагматиками: не дающие никаких материальных благ почетные звания тоже нередко присваивались в старой Корее. Однако ни орденов, ни медалей до конца прошлого века не было. Только в 1900 г., то есть в те времена, когда корейцы начали активно заимствовать новые западные идеи и изобретения, да и вообще постепенно перестраивать всю жизнь страны на новый лад, появилось и первое корейское положение об орденах. Ордена быстро завоевали популярность среди корейской верхушки, и на старых фотографиях начала века генералы, сановники, да и сам король часто запечатлены в мундирах западного образца, с огромными эполетами, и со множеством орденских знаков на груди. Однако всего лишь через 10 лет, в 1910 г., Корея потеряла независимость, и самостоятельная система корейских орденов и медалей прекратила свое существование. Вновь государственные награды были учреждены лишь после провозглашения республики Корея в августе 1948 г. Первой наградой независимой Кореи стал орден "За заслуги в создании государства", который был учрежден 27 апреля 1949 года. Окончательно же корейская наградная система сформировалась к 1963 году, когда вступил в действие закон "О государственных наградах", который с некоторыми изменениями действует и поныне. В настоящее время в Корее существует 10 орденов, каждый из которых, в свою очередь, имеет несколько степеней. При этом, в отличие от советской/российской системы, степени не нумеруются, а имеют специальные названия (у каждого ордена -- свои). Существуют в Корее и орденские ленточки, а знаки высших степеней большинства орденов по парадным случаям могут носиться на специальной шейной перевязи. По своей форме корейские ордена представляют из себя многолучевые звезды. Любопытно, кстати, что внешне знаки разных степеней одного и того же ордена почти не отличимы друг от друга. Высшей наградой Кореи является орден "За заслуги в создании государства". В отличие от остальных орденов, он имеет только три степени (высшая -- "республиканская", средняя -- "президентская", низшая -- "гражданская"). Изначально этим орденом награждались участники освободительного движения, герои борьбы за независимость (многие из них были удостоены этой награды посмертно). Впоследствии этот орден также присваивался за особый вклад в развитие и укрепление корейского государства. Представляет он из себя восьмилучевую золотую звезду, в центре которой находится один из символов Кореи -- круг, образованный двумя каплевидными знаками, которые символизируют позитивное и негативное начала "инь" и "янь". Та же самая эмблема изображена на корейском государственном флаге, и "капли" на флаге тех же цветов, что и на ордене -- одна красная, а другая -- синяя. Кроме этой, главной, награды, в Корее существует еще девять орденов, причем каждый из них присваивается за заслуги в какой-то определенной области. "Орден трудового отличия" и "Гражданский орден" присваиваются в основном государственным служащим, а также и рядовым гражданам, которые своим трудом внесли особый вклад в развитие страны. Часто государственные чиновники получают ордена почти автоматически, за беспорочную службу в течение определенного периода времени. Недавно, например, было принято решение, что школьные учителя, отработавшие в системе народного образования более 40 лет, представляются к "Гражданскому ордену" второй степени (эта степень именуется "Пеон"). Отмечают "Гражданским орденом" и героические поступки индивидуальных лиц. Один из недавних примеров этого -- посмертное награждение "Гражданским орденом" тридцатитрехлетнего жителя Пусана, который погиб, спасая тонущих в море детей. Кстати, одновременно с вручением ордена его семье было также выплачено правительством единовременное пособие в 85 миллионов вон (примерно 65 тысяч долларов по нынешнему курсу). Орден "За боевые заслуги" вручается участникам Корейской войны и лицам, отличившимся во время иных боевых операций Корейской армии. В настоящее время его удостоено примерно 180 тысяч человек, то есть почти все ныне здравствующие участники военных действий, так что он по своей функции несколько напоминает советский/российский Орден Отечественной войны, который в последние годы у нас тоже стали вручать всем ветеранам. Остальные шесть корейских орденов являются, так сказать, специализированными. Для военных, отличившихся в мирное время, предназначен орден "За оборону страны". Любопытно, кстати, что этот орден присваивается и северокорейским военнослужащим, перешедшим на сторону Юга (поступок, как к нему ни относись, действительно, требующий немалой личной храбрости). Так, в ноябре 1996 года орден "За оборону страны" получил Ли Чхоль Су, бывший северокорейский летчик, который несколькими месяцами раньше перегнал в Сеул свой "МИГ-19". Особо удачливых предпринимателей и организаторов индустрии награждают "Промышленным орденом". Массовые вручения этой (да и многих других) наград стараются приурочить к разного рода знаменательным датам. Вообще говоря, старая советская практика массовых награждений "к датам" не чужда и Корее. Так, в 1998 году состоялось несколько массовых награждений "Промышленным орденом". 18 марта, когда в Корее отмечался "день торговли и промышленности" орден вручили 137 бизнесменам, в том числе и Чон Мон Гу, президенту крупнейшей корейской компании "Хендэ" (в России ее часто неправильно именуют "Хьюндай"). 6 июля того же года, 28 кореянок также получили этот орден по случаю проводившегося в Корее "дня женщины-предпринимательницы". Заслуги в развитии сельского хозяйства отмечаются "Орденом новой деревни". Впрочем, сейчас этот орден практически перестал вручаться, по крайней мере, в корейской прессе упоминания о награждениях им в последние годы практически не попадаются. Это, однако, вызвано не внезапным падением интереса к сельскому хозяйству, а тем, что само название ордена напоминает о т.н. "Движении за новую деревню". Движение это (кстати, достаточно успешное) организовали военные режимы, отношение к которым в Корее сейчас достаточно негативное. Похоже, что орден стал жертвой таких вот исторических ассоциаций. Достижения творческих работников отмечаются в Корее "Орденом культуры", а спортсменов -- "Орденом спорта". К спорту отношение в Корее серьезное, власти воспринимают его как важное средство повышения международного престижа страны, а сами рядовые корейцы являются страстными болельщиками, что при их эмоциональности и не удивительно. Поэтому кавалерами "Ордена спорта" становятся почти все корейские спортсмены, добившиеся заметных успехов на международных соревнованиях. Наконец, есть в Корее и орден "За установление дипломатических отношений" Он остался как напоминание о тех давних временах, когда Южная Корея ожесточено соперничала с Северной на международной арене. Главным показателем успеха тогда было количество стран, которые поддерживали официальные дипломатические отношения с каждым из соперничающих корейских государств. Дипломатическая дуэль уже давно и безоговорочно выиграна Югом, но напоминанием о ней остался орден, который присваивается как корейским гражданам, так и иностранцам за заслуги в деле развития связей между Кореей и иными государствами (в этом отношении он отчасти напоминает советский орден "Дружбы народов"). Все корейские ордена, кроме главного -- ордена "За заслуги в создании государства", имеют по пять степеней. Как я уже упоминал, все степени имеют особые названия, которые могут быть довольно цветистыми. Так, пять степеней "Промышленного ордена" именуются "Золотая башня", "Серебряная башня", "Медная башня", "Железная башня" и "Каменная башня". Степени "Гражданского ордена" носят "цветочные" названия: "Роза Шарона" (мугунхва, символ Кореи), "Пеон", "Камелия", "Магнолия", "Гранат". Однако, на мой