еньги, а традиционные фармацевты изготовляли все свои лекарства из местного сырья, из корейских растений и животных. Любопытно, что в наши дни традиционная медицина куда дороже западной. Вызвано это и использованием дорогостоящих натуральных лекарств, и немногочисленностью врачей (сейчас в Корее на одного традиционного доктора приходится шесть западных). Многих компонентов традиционных лекарственных препаратов в Корее больше не найти, так что их ввозят из-за рубежа, и часто -- контрабандно, вопреки запретам. Печальной международной известностью, например, пользуются корейские контрабандисты, которые ведут настоящую охоту за медвежьей желчью -- одним из традиционных компонентов препаратов восточной медицины. Время от времени происходят настоящие международные скандалы, вызванные сотрудничеством контрабандистов с зарубежными браконьерами, которые на заказ отстреливают редких животных. Дороговизна традиционной медицины означает и то, что к традиционным врачам сейчас чаще обращаются богатые люди, и то, что сами врачи работают в крупных городах, то есть там, где есть потенциальные клиенты, готовые платить за лечение немалые деньги. Таким образом, ситуация теперь прямо противоположна той, что существовала в колониальные времена. С другой стороны, сама восточная медицина во многом изменилась. Сейчас в традиционных клиниках все шире используют современное научное оборудование, лекарства изготовляют с применением современных биотехнологий, а исследования их эффективности проводят по стандартным для западной медицины методикам. Традиционной медицине теперь учат в университетах, на особых факультетах восточной медицины. На этих факультетах, которые существуют отдельно от обычных медицинских, студенты изучают не только старинные китайские и корейские медицинские трактаты, но и вполне современные предметы, вроде анатомии или органической химии. Кстати, сейчас именно традиционная медицина -- самая престижная специальность в Корее, и поступить на факультет традиционной медицины труднее, чем на любой другой. Вернемся, однако, к организации западной медицины, которая сейчас в Корее является основной. На взгляд человека, привычного к советско-российской системе, корейская медицина обладает рядом особенностей. Начнем с того, что в Корее нет привычных нам по советским временам поликлиник. Почти не встречаются в Корее и известные нам из русской классической литературы частнопрактикующие врачи. Почти все медицинское обслуживание в стране проводится в больницах. Люди просто записываются на прием к врачу больницы, точно так, как они в российской поликлинике они записались бы на прием к своему участковому или специалисту. Врачи в больницах не только лечат тех, кто находится в больнице постоянно ("лежат" там), но и ведут активный прием амбулаторных больных. Больницы в Корее по большому счету делятся на три типа: университетские (они считаются лучшими), крупные государственные или ведомственные, и малые частные. Существуют и медицинские пункты на заводах и в некоторых крупных фирмах, однако о враче в каждой школе. Как было у нас в советские времена, речи не идет. Выпускники медицинских вузов стремятся работать в университетских больницах или, если это не получается, в крупных клиниках. Пациенты тоже, как правило, предпочитают записываться на прием именно в крупные больницы, где и оборудование, и врачи лучше, чем в маленьких клиниках. В 1996 г. в стране было 59.399 дипломированных врачей западной медицины, иначе говоря, один врач приходился на каждые 767 корейцев. По сравнению с колониальными временами -- это огромное улучшение, но все равно этот показатель примерно в два раза ниже, чем в большинстве развитых стран. Кроме западных врачей, в стране действовало 9.299 врачей восточной медицины и 44.577 аптекарей (которые, как мы увидим, играют в корейском здравоохранении особую роль). Медицина в Корее платная. В целом она много дешевле, чем в Америке и иных странах Запада, но надо помнить, что и система медицинского страхования в Корее развита слабо, так что платить приходится полную стоимость. Еще одна характерная особенность корейской системы здравоохранения, которая весьма отличает ее от американской -- это совершенно особая роль аптекаря. В Корее аптекарь является не столько продавцом лекарств, сколько первым консультантом, к которому человек обращается в случае недомогания. Как правило, общением с аптекарем больной и ограничивается, ведь посещение врача и денег стоит, и времени отнимает немало. До недавнего времени аптекарь в Корее имел право продавать весьма сильные препараты, включая, например, антибиотики, которые в других развитых странах отпускаются исключительно по рецепту врача. Сложилась эта система еще в пятидесятые годы, когда врачей катастрофически не хватало, и правительство решило превратить аптекарей в медицинских работников, так сказать, "по совместительству". Впоследствии такая особая роль аптекарей стала частью корейских традиций. Эта система сейчас вызывает неудовольствие у врачей, которые очень любят порассуждать о том, насколько, дескать, рискованно доверять аптекарю. Действительно, аптекарь не проводит никакого обследования больного, и полагается только на описанные самим больным симптомы. Однако не надо забывать, что в этой дискуссии врачи -- люди более чем заинтересованные, ведь сокращение прав аптекарей и расширение списка рецептурных препаратов будет означать существенное увеличение потока больных и, значит, существенный рост доходов самих врачей. Давление на аптекарей приносит первые результаты: в частности, в 2000 г. им запретили продавать без рецепта антибиотики. На мой же скромный взгляд, корейская система работает очень даже неплохо. Аптекарь-консультант вполне справляется со своими задачами в случае относительно легких недомоганий -- простуды, гриппа, легкого желудочного расстройства, и при этом экономит немало денег и времени. При более серьезных проблемах, конечно, лучше все-таки идти к врачу. @ 2.24 СПОРТ В КОРЕЕ Корея, подобно любой другой стране мира, и имела свои народные спортивные традиции, свои традиционные виды спорта (к которым, кстати, вопреки активно культивируемому ныне мифу, не относилось тэгвондо). Однако спорт современного, то есть западного типа начал распространяться там сравнительно недавно, только в конце прошлого века. Попал он в Корею из стран Запада, в первую очередь -- из США. Инициатива в этом зачастую принадлежала английским и американским протестантским миссионерам. Именно они стали вводить в программу основанных ими первых школ современного типа занятия физкультурой, а также создавать разнообразные молодежные спортивные ассоциации. Подобно большинству горожан во всех странах мира, корейцы чаще всего предпочитают не заниматься спортом сами, а смотреть его на стадионах или, чаще, по телевизору. Поскольку решающую роль в распространении в Корее современных видов спорта сыграли американцы, то и список пристрастий корейских болельщиков в общем и целом совпадает с американским. Весьма популярен бейсбол, который появился в Корее в 1905 г., а уже в 1930-е гг. считался самой популярной в стране спортивной игрой. Впрочем, популярности бейсбола способствовали не только американцы, но и японцы, которые также являются горячими поклонниками этой, в общем-то, малоизвестной в мире игры. Любят корейцы и другую традиционно "американскую" игру -- баскетбол. Из "неамериканских" видов спорта очень популярен и привычный нам, россиянам, европейский футбол, в то время как силовой американский футбол в Корее по каким-то непонятным причинам так по-настоящему и не прижился. О том, какие виды спорта пользуются наибольшей популярностью среди корейских болельщиков, свидетельствует, в частности, исследование спортивной печати и телевещания, проведенное корейскими специалистами в начале 1990-х гг. При анализе учитывалась как частота появления публикаций, посвященных тому или иному виду спорта, так и их объем. По данным этого исследования, в печати наибольшее внимание уделялось футболу, за которым следовали бейсбол, баскетбол, волейбол и бокс. Телевидение в силу своей специфики уделяло наибольшее время гимнастике, футбол стоял на втором месте, а за ним почти в том же порядке следовали те же 4 вида спорта. Воспоминания о старинных спортивных традициях сохранились в Корее в области боевых искусств, среди которых первенство принадлежит, конечно, тэгвондо, а также стрельбе из лука и традиционной борьбе ссирым. Этими видами спорта занимаются или интересуются довольно многие, да и правительство поддерживает их как своеобразную часть корейского культурного наследия. Заметное распространение тэгвондо в мире также стало для многих корейцев источником патриотической гордости, а уж его включение в программу Олимпийских Игр вызвало прямо-таки волну энтузиазма. Любопытно, однако, что ставшие официальной легендой утверждения о том, что тэгвондо, дескать, является исконным национальным видом спорта, традиции которого восходят к незапамятным временам, являются заметным преувеличением. В действительности тэгвондо -- это сравнительно недавнее изобретение, оно появилось уже в двадцатом столетии, в результате синтеза японского каратэ и некоторых корейских боевых единоборств. Если же говорить не о коммерческом спорте, и не о болельщиках, а о тех, кто занимается спортом по-настоящему, то наибольшей популярностью в Корее пользуются, пожалуй, бейсбол и баскетбол. Популярны среди корейцев также гольф и горные лыжи. Это -- дорогие виды спорта, заниматься которыми могут только богатые люди (или те, кто очень хочет такими казаться). Однако, как это часто бывает, именно дороговизна сделала эти два вида спорта своего рода символами престижа и для представителей корейской верхушки (равно как и их отпрысков) занятия гольфом и горными лыжами стали чуть ли не обязательными. Гольф впервые появился в Корее в 1900 г., но на протяжении довольно долгого времени оставался спортом иностранцев. Среди корейцев гольф стал распространяться с 1924 г. Гольф -- это очень дорогое удовольствие. Полный комплект снаряжения для этой игры стоит примерно два миллиона вон, то есть больше месячной зарплаты обычного сеульского служащего. К этому следует добавить и немалую плату за пользование полем, которая в будние дни в окрестностях Сеула составляет 50-60 тыс. вон (в воскресенье она заметно выше), а также целый ряд других расходов, которые приходится нести игроку. Матчи в гольф по воскресеньям -- это обычное времяпрепровождение корейской правящей элиты, на этих матчах сплошь и рядом проводятся откровенные неформальные беседы, принимаются важные экономические или политические решения. Не случайно, что когда в 1993 г. президент Ким ╗н Сам развернул кампанию против коррупции, он специальным решением запретил государственным служащим играть в гольф. Таким образом было ограничено их общение с представителями бизнеса. В 1995 г. в Корее действовало 96 полей для гольфа, а игрой этой занимались около 1,6 млн. человек. Среди бизнесменов или, скажем, юристов умение играть в гольф является почти обязательным. Кроме "настоящих" полей для гольфа, в Корее, как и в Японии, получили большое распространение тренировочные комплексы, которые представляют из себя небольшие площадки, со всех сторон, в том числе и сверху, обтянутые проволочной сеткой, которая почему-то по традиции всегда бывает зеленого цвета. Внутри этих проволочных сооружений, попадающихся в крупных городах чуть ли не на каждом шагу, любители гольфа могут вдоволь потренироваться. Плата там весьма скромная, да и время тратить на поездку за город не приходиться. Еще большей популярностью пользуются, пожалуй, похожие стенды, предназначенные для любителей бейсбола. Они много меньше по размеру и часто располагаются поблизости от вузов и иных мест, где часто бывает молодежь. Горные лыжи -- это несколько более демократический, но все равно очень недешевый вид спорта. Поскольку зимы в Корее холодные, но почти бесснежные, практически все горнолыжные курорты сосредоточены на восточном побережье страны, в горах Сораксан, где зимой выпадает до полутора метров снега. Для людей поскромнее существует такое демократическое увлечение как рыбная ловля. Посидеть с удочкой в свободные дни любит если и не большинство корейских мужчин, то, во всяком случае, их заметная часть (кстати сказать, и женщины зачастую неравнодушны к этому виду отдыха). В корейских городах часто попадаются магазины рыболовных принадлежностей, для любителей большими тиражами издаются многочисленные журналы и даже газета. Ловят рыбу и с берега, и с лодок, и в море, и в озерах, и в мелких, но быстрых корейских реках, и на водохранилищах. А вот охота в Корее особой популярностью не пользуется. Это, по-видимому, связано с отсутствием в стране крупных животных. Времена, когда тигры появлялись в пригородах Сеула, давно уже стали легендой, и в густонаселенн ой Южной Корее почти не осталось крупных диких зверей. Поэтому охотникам остается только птица, но и на нее охота строго ограничивается. Любители поддерживать себя в форме предпочитают либо заниматься бегом, либо ходить в бассейн. Сравнительно небольших (25-метровых) и сравнительно недорогих бассейнов в Корее многие тысячи, они есть практически в каждом микрорайоне. Другое массовое увлечение -- это походы в горы. По корейским данным, систематически горные прогулки совершает примерно 5 миллионов корейцев. Это, конечно, не альпинизм в строгом смысле слова, а именно прогулки по горам. Во многом они заменяют тот самый "бег трусцой", который так популярен в странах Запада. В Корее бегом заниматься сложнее: не очень-то приятно бегать по забитым людьми тротуарам в загазованном воздухе Сеула. Поэтому заряд бодрости многие корейцы получают именно в горах. Там и вид замечательный, и воздух чистый, и физическая нагрузка немаленькая. Еще одним увлечением, которое, пусть и с оговорками, но тоже можно считать видом спорта, в Корее стал биллиард, попавший туда из Америки в начале нашего столетия. Распространение биллиарда, как и многих других западных новинок, началось с "высочайшего увлечения" -- в 1915 г. два биллиардных стола установили во дворец Чхандоккун, где жил отстраненный японцами от реальной власти, но внешне окруженный подобающим почетом бывший корейский король Сунчжон. Сейчас характерную вывеску биллиардной -- 2 красных и 2 черных круга (иногда с перекрещенными киями под ними) можно увидеть на каждом шагу. В целом же в Корее количество людей, систематически играющих в биллиард, перевалило за 6 миллионов. Близким к биллиарду по характеру и тоже очень популярным в Корее увлечением стал кегельбан, залы для которого оборудованы во всех городах и даже крупных поселках, но, в отличие от биллиарда, в кегельбан играют не только и даже не столько мужчины, сколько женщины. Кегельбан в Корее воспринимается вполне всерьез, чемпионаты по этому виду спорта широко освещаются телевидением и прессой (относится это, хотя и в несколько меньшей степени, и к биллиарду). Огромную, метра в два высотой, кеглю, которая традиционно служит рекламой-вывеской зала для кегельбана, можно увидеть повсюду. В настоящее время кегельбаном систематически занимается около 2 миллионов человек, площадки для него встречаются повсюду, и трудно представить, что проникновение этой игры в Корею началось совсем недавно. Первый кегельбан был открыт в 1967 г. в фешенебельной международной гостинице "Волкер Хилл" и предназначался для иностранцев. Однако в семидесятые годы началось повальное увлечение этой своеобразной игрой, которая буквально за несколько лет стала одной из самых массовых в стране. @ 2.25 КУЛЬТУРА ИЕРАРХИИ Как и большинство государств Восточной Азии, Корея -- это страна всепроникающей иерархии. Жесткая иерархия пронизывает все корейское общество, она определяет как личные, так и служебные отношения любого его корейца. Каждый сверчок очень хорошо знает здесь свой шесток. Приехавшему из Европы, Америки или России иностранцу бросается в глаза то, насколько царящий в корейских фирмах стиль отношений отличается от стиля, принятого на Западе. На Западе открытая демонстрация служебной иерархии зачастую воспринимается как нечто неприличное, начальство и подчиненные внешне держатся или уж, по крайней мере, стараются держаться как равные. В Корее это немыслимо, и поясные поклоны, отвешиваемые начальнику по поводу или без повода -- это нормальное поведение корейского служащего. В конфуцианской традиции общество, государство, а позднее -- и частная фирма всегда отождествлялись с патриархальной семьей, равенства в которой не могло существовать просто по определению: отец был старше матери, родители - старше сыновей, сыновья - старше сестер. Не случайно, что ни в корейском, ни в китайском языке просто не существует понятий "брат вообще" или "сестра вообще": и брат, и сестра могут быть только либо старшими, либо младшими. Представление о том, что общество представляет из себя строго иерархизированную пирамиду, в которой в принципе не может быть двух человек, совершенно равных по своему социальному статусу, сохраняется на Дальнем Востоке и поныне. Эссеист Ли Кю Тхэ, который в современной Корее заслуженно считается ведущим авторитетом в вопросах национального характера, как-то заметил: "Иерархичность - способ существования корейца, а выход из иерархической структуры равносилен выходу из корейского общества". Исходя из своего личного опыта, я не могу не согласиться и с другим замечанием Ли Кю Тхэ: "Когда два корейца встречаются друг с другом, то первое, что они хотят знать, это то, к какой [иерархической] лестнице принадлежит собеседник, и какое на ней он занимает место". Именно с этим, в частности, связано необычайное пристрастие корейцев к визитным карточкам. Ведь визитка -- это самый простой и надежный способ понять, с кем ты имеешь дело, она отражает и то, к какой иерархической лестнице относится человек (служащий ли он, предприниматель ли, чиновник ли, преподаватель ли), и то, какое место на этой лестнице он занимает. Первое, что хотят уяснить два незнакомых корейца, впервые встретившись друг с другом -- это то, кто же из них, собственно, является старшим (не по возрасту, но по общественному положению). Поэтому при первой встрече корейцы всегда задают друг другу серию стандартных вопросов, некоторые из которых кажутся чужеземцам весьма странными и слишком личными (сами корейцы, разумеется, воспринимают их совершенно нормально). Принято спрашивать о возрасте, семейном положении, месте работы и должности, а также, в некоторых случаях, о месте рождения и об оконченном учебном заведении. Вся эта информация нужна корейцу в первую очередь для того, чтобы установить социальные координаты своего нового знакомого и, соответственно, понять, как же следует с ним себя вести. Для корейца вполне очевидно, что, скажем, женатый человек находится на иерархической лестнице чуть повыше холостяка, а выпускник сеульского университета -- заметно выше выпускника провинциального вуза. Мне в аспирантские годы приходилось много работать гидом-переводчиком с корейскими туристическими группами. Состояли они, разумеется, из случайно подобранных людей, но при этом в группе быстро возникала своя иерархия. Порою этот процесс происходил буквально на глазах, и к концу первого же дня всем уже было ясно, "кто есть кто". Иерархия выстраивалась в соответствии с возрастом, образованием, местом работы и служебным положением. В группе быстро выделялся общепризнанный лидер и несколько человек, которые образовывали своего рода "совет старейшин". В руководствах для молодых служащих, которые в изобилии появляются на полках корейских книжных магазинов, подробно объясняется, как следует выражать свое почтительное отношение к тем, кто находится выше тебя на общественной лестнице. Авторы таких пособий делят всех сослуживцев на три категории: во-первых, сослуживцы, находящиеся примерно на том же иерархическом уровне, во-вторых, всяческое "начальство", и, в-третьих, "сонбэ" старшие коллеги, которые формально не являются, однако, прямыми начальниками. Уже по отношению к старшим коллегам следует проявлять всяческое уважение. Одно из пособий, предназначенное для молодых конторских барышень, прямо советует им: "Не умничай перед сонбэ!". В случае же с прямым начальником его высокий статус надо подчеркивать постоянно и всеми доступными способами. Непонимание всех этих ритуалов -- едва ли не основная причина служебных конфликтов для работающих в Корее иностранцев. В лучшем случае они просто не понимают местных правил игры, а в худшем -- забывают древнюю (и очень любимую корейцами) пословицу "В Риме делай так, как делают римляне", и пытаются перестроить свои отношения с коллегами и начальством на основании "принципов демократии" -- в собственном понимании. Понятно, что последствия подобных перестроечных экспериментов обычно оказываются печальными, в первую очередь -- для самого экспериментатора. Влияние, которое оказывает иерархичность на жизнь современного корейского общества, нельзя оценить совсем уж однозначно. С одной стороны, нравится это или нет, но именно иерархичность и конформизм во многом способствовали корейскому "экономическому чуду". Дисциплинированность рабочей силы, готовность корейцев без ропота сносить лишения и без пререканий исполнять приказы стали одним из факторов, который обеспечил и политическую стабильность, и высокую производственную дисциплину. Без стабильности и дисциплины был бы невозможен успех в тот период, когда развитие страны зависело от копирования зарубежных технологий. С другой стороны, излишняя иерархизированность становится в последнее время серьезной проблемой, ибо она во многом сковывает творческое мышление. Сами же корейские социологи часто высказывают мнение, что в Корее, например, невозможны настоящие научные дискуссии. Причина этого проста: из-за присутствия на семинарах учителей и учеников, начальников и подчиненных, никто не решается поставить под сомнение мнение, высказанное учителем или старшим коллегой, даже если это мнение -- явно ошибочно. Говорить о тех факторах, что в современном корейском обществе определяют положение человека на иерархической лестнице- значит говорить о корейском обществе в целом, о всей существующей в нем системе ценностей. Первым критерием, безусловно, является возраст: чем человек старше, тем большим уважением он пользуется. Вторым, столь же традиционным, критерием остается половая принадлежность: женщина по определению ниже мужчины, хотя жена до некоторой степени разделяет статус своего мужа. Третьим фактором, который принимается в расчет, является уровень образования и престижность диплома (в Корее она определяется не специальностью, а исключительно престижностью университета), а четвертым, наиболее интересным и одновременно трудным для описания -- род занятий и служебное положение. Несмотря на сложность и неоднозначность критериев, по которым корейцы определяют социальный статус своего знакомого или партнера, на практике оценка эта происходит очень быстро и бывает весьма определенной. Иерархия во многом поддерживается даже самим корейским языком, его грамматикой. Одной из характерных особенностей корейского языка является наличие так называемых "степеней вежливости" -- особых глагольных грамматических форм, которые в обязательном порядке употребляются в конце каждого предложения и сигнализируют, на какой ступени общественной лестницы, по мнению говорящего, находится и он сам, и его собеседник. В определенной степени эта система напоминает русское разграничение "Вы/ты", однако, во-первых, она имеет не две, а четыре или даже пять ступеней и, во-вторых, носит куда менее факультативный характер: в речи корейца практически любая фраза, вне зависимости от ее содержания, просто в силу неизбежно используемых грамматических форм, не только показывает, кто из беседующих занимает более высокое положение на иерархической лестнице, но даже, во многих случаях, примерно обозначает социальную дистанцию между ними (ступеней вежливости четыре или пять!). Следует отметить и специфическую для корейцев, занимающих высокое положение в иерархии, манеру говорить и держать себя. Традиционно в Корее считалось, что уважающий себя человек должен быть немногословен, и эти представления сохранились и до нашего времени. В особой степени это относится к тем, кто занимает высокие места на иерархической лестнице. Настоящий начальник и вообще "большой человек" в идеале говорит мало, тихим и несколько монотонным голосом, двигается неспешно и солидно. Склонность к многословию, привычку открыто выражать свое мнение и демонстрировать окружающим свои эмоции корейцы воспринимают как признак несерьезности, легкомыслия. Старая традиция требовала, чтобы человек, и в особенности - представитель конфуцианской элиты, был внешне абсолютно бесстрастен, чтобы его лицо было "подобно дереву или камню". Эта культурная особенность при отношениях с европейцами сплошь и рядом ведет к неприятным коллизиям. С одной стороны, многие европейцы (равно как и русские или американцы) из-за свойственной им общительности воспринимаются как люди "легковесные" и "несерьезные" и, вследствие этого, не слишком достойные доверия. С другой, обычные для образованного и высокопоставленного корейца старой закалки немногословие и подчеркнутое отсутствие эмоций (точнее, их внешнего выражения, ибо по сути корейцы - очень эмоциональный народ) зачастую вызывает у европейцев подозрения в "восточном коварстве" и, соответственно, инстинктивное недоверие. Для большинства корейцев их общественный престиж не менее важен, чем материальное благосостояние, и порою для того, чтобы повысить свой общественный статус, они идут на весьма большие финансовые жертвы. Для дальневосточного массового сознания, в отличие от, например, американского, понятия "высокооплачиваемая работа" и "престижная работа" - не синонимы. Престижность и прибыльность той или иной деятельности образуют сложный комплекс, который и определяет степень ее привлекательности. Впрочем, это уже -- тема иного рассказа. @2.26 МОНАХИ На улицах современного корейского города часто можно встретить странные и экзотические на российский взгляд фигуры -- мужчин или женщин с выбритыми наголо головами, в серых или коричневых одеяниях, которые больше напоминают индийские, чем корейские, часто -- с крупными деревянными четками. Это -- буддийские монахи, хранители и продолжатели одной из древнейших корейских духовных традиций, в последнее время, впрочем, постепенно отступающей под напором христианства. Люди эти кажутся выходцами из далекого прошлого, но нет-нет, да и увидишь неожиданную на наш взгляд сцену -- монахиня за рулем шикарного лимузина или монах с... наушниками плэйера. На первый взгляд странно, а иной раз и подумаешь, а, может, сила религии как раз в том, что она может приспособиться к любому окружению, к любой эпохе? Буддизм, который проник в Корею в IV веке нашей эры, с давнего времени был религией монахов и монастырей. По представлениям первоначального буддизма (школы хинаяны) только монахи могли достигнуть спасения. Впоследствии от этого положения отказались, но особая роль монахов по-прежнему характерна для буддизма. И в наши дни жива традиция корейских монастырей. К сожалению, последние данные о численности монахов, которые я нашел, относятся к концу восьмидесятых годов. Тогда в Корее было 22 тысячи буддийских монахов: 14 тысяч мужчин и 8 тысяч женщин. В современном корейском буддизме монахи разделяются на пять категорий, в зависимости от тяжести принятых ими обетов. Монахи высшей ступени должны соблюдать ни много ни мало 250 различных обетов. Как становятся в Корее буддийскими монахами? Сначала человек, желающий стать монахом, должен провести в монастыре не менее года в качестве послушника. Послушник выполняет тяжелую и грязную работу (убирает, моет, готовит), а также изучает каноны -- огромное буддийское Священное писание и размышляет о том, готов ли он к принятию монашеских обетов. Впрочем, даже в послушники возьмут не любого. Кандидат в монахи должен быть физически крепок, он должен расплатиться со всеми долгами, а в том случае, если ему нет еще 20 лет, то и получить официальное согласие родителей на уход в монастырь. Вдобавок, о будущем послушнике наведут справки, узнают, не пьяница ли он, ни азартный ли игрок (обоим этим категориям в монахи путь заказан). Если послушник провел в монастыре один год, и все это время вел себя достойно, то ему разрешается принять монашество. Сначала он принимает самый простой, с минимальным количеством ограничений, обет, но потом, если он готов к этому, то может наложить на себя и более строгие обеты. Но даже и у монаха со сравнительно небольшим количеством обетов жизнь непростая. Во-первых, буддийский монах должен быть беден. Когда буддийское монашество только зарождалось, примерно два тысячелетия назад, монахам вообще полагалось жить одной только милостыней, поданной им добрыми людьми. К тому времени, когда буддизм проник в Корею, а случилось это в конце IV века, былые запреты были уже несколько смягчены, и монахи стали жить на только на милостыню, но и за счет трудов рук своих, работая на монастырских огородах. Впрочем, и поныне монахи собирают пожертвования на свои монастыри, что рассматривается как вид сбора милостыни. На сеульских улицах и сейчас нередко можно увидеть стоящего на коленях монаха с деревянной колотушкой -- так проходит сбор пожертвований. Монахам категорически запрещено заниматься какой-либо торговлей и бизнесом. Имущество монаха должно быть очень скромным: 3 комплекта одежды, чашка для милостыни, ножик и палочки для еды -- и это все. Кроме обета бедности, есть немало и других. Монах должен рано вставать, скромно питаться (во многих случаях он не может ничего есть от полудня до следующего рассвета), беспрестанно молиться, избегать приносить вред любым живым существам (включая даже муравьев), не потреблять в пищу мяса. А вот с обетом безбрачия и целомудрия дело обстоит сложнее. Буддизм состоит из нескольких направлений обычно именуемых у нас "сектами". Это, пожалуй, не совсем точно: в отличие от постоянно и шумно конкурирующих между собой направлений христианства, буддистские "секты" взаимно признают друг друга и не считают сторонников других направлений еретиками и отступниками. Так вот, в некоторых из направлений буддизма монахам разрешено иметь жен, которые, однако, живут за пределами монастырей. Корейские монастыри в основном расположены в горах, в заросших лесом уединенных горных ущельях. День начинается там рано, около четырех утра, с утренней молитвы, и заканчивается вскоре после захода солнца. В некоторых монастырях часто появляются туристы, но в большинстве случаев там нет никого, только монахи, скалы, поросшие соснами, скромные деревянные постройки монастыря, да прозрачная, холодная река, стремительно несущаяся по дну ущелья. @ 2.27 СОЧИНЕНИЕ СНОВА... Среди многих особенностей нынешнего поколения корейских тридцатилетних есть и такая: корейцы 1955-1965 годов рождения -- это первое поколение, образованием которого родители стали заниматься всерьез. До конца шестидесятых дети в Корее росли как трава. Единственный вопрос, который волновал тогда большинство семей -- как бы прокормить своих отпрысков, ведь времена стояли голодные. Об образовании деды нынешних сорокалетних в своем большинстве не думали: оно было попросту недоступно для подавляющего большинства. Статистика говорит, что в 1945 году в Корее только 23% мужчин и 5% женщин имели какое-либо формальное образование (в большинстве случаев -- несколько классов начальной школы). Конечно, в семьях побогаче об образовании заботились всегда, на такие семьи составляли меньшинство. Воспитанием стали заниматься только в конце шестидесятых, зато уж как начали, так -- на полную катушку! Постоянные российские жалобы на перегрузку детей в школе могут вызвать у человека, знакомого с корейскими реалиями, только саркастическую улыбку. По данным социологических исследований, корейская семья тратит на образование детей примерно пятую часть всего своего дохода, а 8,7% залезают в долги, чтобы заплатить за учебу детей. При том, что само школьное образование -- практически бесплатно, почти все эти деньги уходят на разнообразные внешкольные занятия, которые по-корейски именуются "кваве". Учить детей в Корее начинают с очень раннего возраста. Сейчас, например, очень модно раннее обучение чтению. В данном случае "раннее" -- это с 2-3 лет! Кроме того, многих дошкольников учат музыке, рисованию и счету. Эти уроки стоят не очень дорого. Дело в том, что в роли учителей обычно выступают тетушки средних лет, с высшим (часто -- педагогическим) образованием, но без постоянной работы. Как известно, Корея -- это страна домохозяек. Замужние женщины в Корее, как правило, не работают, а только подрабатывают. Уроки чтения или рисования для дошкольников стали источником приработка для многих неработающих женщин. Конкуренция велика, и цены, следовательно, низки (хотя некоторые тетушки умудряются давать по 5-7 уроков ежедневно и зарабатывают, таким образом, совсем даже неплохие деньги). Вообще, неуемное желание корейских родителей впихнуть с своих отпрысков максимум полезной информации привело к тому, что в Корее возникла целая индустрия образования для дошкольников. Очень много развивающих игр для маленьких и самых маленьких. В магазинах продается великое множество разноцветных популярных книжек, можно купить там и "образовательные игры" (например, головоломку в виде карты Кореи), и даже записанные на кассетах образовательные детские песенки (таблица умножения в виде песенки или корейский алфавит -- тоже в виде песенки). Когда ребенок отправляется в первый класс средней школы (в школе корейцы учатся 12 лет), нагрузка на него существенно возрастает. Главная забота родителей -- успеваемость. В корейской школе регулярно составляются рейтинги учащихся, и очень важно оказаться в этом рейтинге как можно выше, ведь впереди -- поступление в университет. Поэтому корейские дети и отправляются (почти поголовно) на разнообразные курсы -- "хаквоны". В 1999 году среднестатистическая семья ежегодно тратила по 800 долларов на внеклассные занятия каждого ребенка школьного возраста, и это не удивительно: в современной Корее трудно найти подростка, который бы не занимался в том или ином "хаквоне". Большинству находящихся в Корее иностранцев эти заведения известны как своего рода курсы иностранных языков, однако это -- лишь одна из их многих разновидностей. Куда больше "хаквонов" занимается натаскиванием учеников по предметам школьной программы. Кроме того, многие "хаквоны" занимаются тем, что у нас именуют "общим развитием". Корейские родители, как и наши родители советских времен, преодолевая сопротивление своих чад, направляют их на бесчисленное количество всяческих общеобразовательных курсов. Сейчас особой популярностью пользуется музыка, балет, рисование и тесно с ним связанная традиционная каллиграфия, а также, конечно, английский язык. Любопытно, что в спортивных секциях корейские подростки занимаются сравнительно редко, хотя в целом корейцы -- народ очень спортивный. Ситуация меняется, когда приближается время вступительных экзаменов. Корейское общество устроено таким образом, что без университетского диплома у человека нет никаких шансов получить сколь-либо приличную работу, а дорога к самым серьезным постам открыта только выпускникам десятка лучших университетов страны. Экзамены -- жесткие, но на удивление "чистые". Коррупции в этой сфере практически нет, все решают знания ученика (почему коррупции нет -- разговор отдельный). Поэтому последние 3-4 школьных года в жизни корейского старшеклассника превращаются в пресловутый "Экзаменационный ад", когда среднестатистический подросток проводит 11 часов в день в школе и в "хаквонах", а кроме этого, занимается с репетиторами. Всяческие "общеобразовательные" развлечения откладываются на послеэкзаменационное будущее, времени на балет с каллиграфией у старшеклассника просто нет. Для российских читателей разъясню, что занятия с репетитором вовсе не являются, как в нынешней России, слегка замаскированной взяткой: преподавателям вузов работать репетиторами нельзя, и запрет этот строго соблюдается: корейские профессора получают огромные зарплаты, окружены всеобщим уважением и рисковать этим совсем не хотят. Репетиторство в Корее, как и в дореволюционной России, остается исключительно занятием студентов и аспирантов. Тем не менее, корейское правительство относится к репетиторству крайне неодобрительно, считая, что таким образом нарушается принцип равного доступа к образованию (ведь богатые семьи могут нанять лучших репетиторов и, таким образом, увеличить шансы своих детей на поступление). Поэтому несколько раз корейские власти предпринимали попытки запретить репетиторство, но все они кончались неудачей. Слишком уж важную роль в Корее играет университетский диплом, и слишком уж трудно поймать за руку студента-репетитора. Как относится к корейскому образовательному фанатизму? Думаю, что в целом -- это явление позитивное. Несмотря на всяческие "перегибы", оно приводит к тому, что Корея становится страной все более образованной, а в современном мире это -- залог могущества и процветания. @2.28 СТРАННИКИ ПО ПОТУСТОРОННЕМУ МИРУ На этот раз речь пойдет о... нечистой силе, а точнее, о тех жителях Кореи, которые сделали профессиональное общение со всякими потусторонними силами источником своего существования. Есть они не только в "Стране Утренней Свежести". Сейчас в России многие тоже обращаются к недешевым услугам колдунов, знахарей, белых, черных и непонятно каких еще магов, "специалистов" (если слово "специалист" здесь применимо) по снятию порчи и тому подобных деятелей. Для высоколобых и публики поизысканнее есть в России толпы экстрасенсов, всяческих последователей Кастанеды и К╟. Однако, не будем отвлекаться, речь ведь не о России, а о Корее. По большому счету назвать корейцев суеверными никак нельзя. Здесь, наверное, сыграли свою роль три фактора. Во-первых, Корея сейчас в целом -- весьма образованная страна. Не то, чтобы образование совсем исключает веру в мистику и нечистую силу, но, во всяком случае, оно этой вере явно не способствует. Во-вторых, Корея -- это христианская страна, а серьезное христианство (о чем забывают в России) несовместимо с суевериями. В-третьих, Корея -- благополучная и стабильная страна, а волны интереса ко всякой чертовщине всегда сопровождают социальные кризисы. И тем не менее, кое-какие суеверия существуют и в Корее, а это значит, что есть и люди, которые сделали их своей профессией. Роль российских колдунов и экстрасенсов в Корее уже несколько тысячелетий успешно выполняют шаманки. Шаманизм с давнего времени был, наряду с буддизмом и конфуцианством, одной из трех главных религиозных систем Кореи. Надо сказать, что словом "шаманизм" обозначается не какая-либо четкая религиозная система, а совокупность представлений о зл