ть, что они лгут? - Но я их видел. - Это не доказательство, - рассердился Бейли. - Ни один суд, если бы даже до этого дошло дело, не поверит, что вы можете запомнить два лица из миллиона. - Но ведь я могу. - Конечно. Ну-ка скажите им, кто вы такой. Стоит вам только признаться, и вы больше не свидетель. Ни один законный суд Земли не признает вашего брата. - Значит, вы передумали? - заметил Р.Дэниел. - Что передумал? - Вчера в столовой вы сказали, что их не нужно арестовывать. Вы сказали, что, коль скоро я помню их лица, их можно арестовать в любой момент. - Верно, сказал глупость, - признался Бейли. - Я просто обалдел тогда. Это невозможно. - Даже из психологических соображений? Они ведь не знают, что у нас нет доказательства их причастности к заговору. - Слушайте, - произнес, нервничая, Бейли, - через полчаса сюда из Вашингтона прибудет доктор Джерригел. Вы можете подождать, пока я с ним поговорю? Можете? - Я подожду, - сказал Р.Дэниел. Энтони Джерригел оказался аккуратным и весьма вежливым человеком среднего роста, и по его виду никак нельзя было сказать, что имеешь дело с лучшим знатоком роботехники на Земле. Он опоздал почти на двадцать минут и стал приносить свои глубокие извинения. Побледневший от томительного ожидания, Бейли не очень-то вежливо отмахнулся от его извинений. Он проверил, оставлена ли за ним комната для совещаний "Д", подтвердил распоряжение о том, чтобы в течение часа их никто не беспокоил, и повел доктора Джерригела и Р.Дэниела через коридор по трапу к двери одного из кабинетов, защищенный от лучей подслушивателя. Прежде чем приступить к делу, от тщательно проверил изоляцию стен, прислушиваясь к низкому гудению пульсометра, который он держал в руке. Малейшее изменение тона пульсометра указывало бы на нарушение защитной оболочки. Он направил его также на потолок, пол и - особенно тщательно - на дверь. Изоляция была в полном порядке. Доктор Джерригел слегка улыбнулся. Он производил впечатление человека, который никогда не улыбается более, чем слегка. Одет он был с аккуратностью, которую не назовешь иначе, как педантичной. Его седые волосы были зачесаны назад, а румяное лицо, казалось, было только-то вымыто. Он сидел, чопорно выпрямив спину, будто еще в детстве от постоянных материнских наставлений о том, как надо сидеть, его хребет навсегда принял это положение. - Начало довольно устрашающее, мистер Бейли, - сказал он. - Дело серьезное, доктор. Мне нужны сведения о роботах, которые можете дать, пожалуй, только вы. Все, о чем мы будем здесь говорить, является государственной тайной, поэтому власти надеются, что, покинув это помещение, вы забудете, о чем здесь шла речь. Бейли взглянул на свои часы. Легкая улыбка мгновенно слетела с лица эксперта по роботехнике. - Позвольте объяснить, почему я опоздал. (Это, видимо, не давало ему покоя.) Я решил не лететь самолетом. Я подвержен воздушной болезни. - Очень жаль. - Бейли последний раз взглянул на пульсометр и, убедившись, что точность установки его не изменилась и что он работает нормально, отложил прибор в сторону и сел. - Точнее сказать, я начинаю нервничать. Легкий приступ агорафобии. Так, ничего особенного, но факт есть факт. Вот я и решил добираться экспрессами. - Агорафобия? - с внезапным интересом переспросил Бейли. - У меня это прозвучало серьезней, чем следовало бы, - поспешно сказал эксперт. - Такое чувство вы испытываете в самолете. Вам когда-нибудь приходилось летать, мистер Бейли? - Несколько раз. - Тогда вы меня поймете. Это - ощущение, будто вокруг вас ничего нет, будто от пустоты, от воздуха вас отделяет тонкая полоска металла. Ужасно неприятно. - Значит, вы ехали экспрессом? - Да. - Прямо из Вашингтона в Нью-Йорк? - О, пустяки. С тех пор как открыли туннель Балтимора - Филадельфия, это не составляет труда. Так оно и есть. Хоть Бейли и не доводилось пользоваться этим видом транспорта, он знал, что такая возможность существует. За последние два столетия Вашингтон, Балтимор, Филадельфия и Нью-Йорк разрослись настолько, что почти соприкасались друг с другом. Эта часть восточного побережья даже получила полуофициальное название Район Четырех Городов. Находятся даже сторонники объединения их в один Сверхгород. Бейли не нравилась эта идея. Один Нью-Йорк и то едва поддается централизованному управлению, а город с населением более пятидесяти миллионов человек просто рухнет под собственным весом. - Беда в том, - продолжал доктор Джерригел, - что я опоздал на экспресс в Честере и из-за этого потерял столько времени. А потом вышла заминка с получением временного ордера на комнату. Вот почему я и задержался. - Не беспокойтесь, доктор. Все, что вы рассказали, весьма интересно. Раз уж вы так не любите самолеты, чтобы вы сказали относительно прогулки пешком за пределами города, доктор Джерригел? - Это еще зачем? - спросил тот с удивлением и опаской. - О, я вовсе не предлагаю вам такую прогулку! Мне просто хотелось узнать, по душе ли вам такая идея. - Она мне далеко не по душе. - Допустим, что вам пришлось бы выйти из города и пройти пешком расстояние около мили? - Не думаю... чтобы меня удалось уговорить. - Ни под каким видом? - Ну, если бы от этого зависела моя жизнь или жизнь моих близких... - У него был растерянный вид. - Но объясните же мне, в чем дело, мистер Бейли? - Я объясню. Совершено серьезное преступление, убийство, которое вызывает глубокое беспокойство. Я не волен посвящать вас в детали. Существует, однако, версия, по которой убийца, чтобы совершить преступление, должен был пересечь открытое пространство, притом ночью и без сообщников. Мне любопытно узнать, кто бы мог на это решиться. - Ни один из тех, кого я знаю, - пожал доктор Джерригел плечами. - И, конечно, не я сам. Разумеется, среди миллионов людей можно найти несколько безумцев. - То есть, по вашему мнению, маловероятно, чтобы человек мог решиться на это? - Да, разумеется. - Иными словами, если существует другая версия преступления, другая приемлемая версия, то ее следует рассмотреть? Доктор Джерригел выглядел еще более растерянным, но сидел, по-прежнему строго выпрямившись и аккуратно сложив на коленях свои холеные руки. - А вас есть такая версия? - поинтересовался он. - Да. Мне кажется, что для робота, например, не составит никакого труда пересечь открытое пространство. - О, дорогой сэр! - вскочил доктор Джерригел. - В чем дело? - Не хотите ли вы сказать, что преступление совершил робот? - Вот именно. - Убийство? Человека? - Да. Пожалуйста, сядьте, доктор. Специалист по роботехнике повиновался. - Мистер Бейли, речь идет о двух поступках: о том, чтобы пересечь открытое пространство, и об убийстве. Человек способен на последнее, но едва ли решится на первое. Робот же без труда совершит первое, но никогда - второе. Заменяя маловероятную версию невероятной, вы... - "Невероятной" - это очень сильно сказано, сэр. - Вы слышали о первом законе роботехники, мистер Бейли? - Конечно, и даже могу его процитировать: "Робот не может причинить вред человеку или свои бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред", - Бейли вытянул руку и продолжал: - Почему нельзя построить робота без Первого Закона? В чем святость этого Закона? Доктор Джерригел окончательно растерялся и промямлил: - Что вы, мистер Бейли... - Я жду ответа! - Если вы хоть сколько-нибудь знакомы с роботехникой, мистер Бейли, то вам должно быть известно, какая гигантская задача создать позитронный мозг как с точки зрения математики, так и электроники. - Я представляю себе это, - сказал Бейли. Он хорошо помнил посещение одного из заводов по производству роботов, где он был по делу. Он видел их книгофильмотеку. Каждый из книгофильмов содержал математический анализ позитронного мозга одного определенного типа. Несмотря на сжатость изложения, на просмотр такого фильма уходит в среднем не менее часа. Но даже если изготавливать мозг по самым строгим техническим условиям, то и тогда один мозг будет отличаться от другого. Настолько понимал Бейли, здесь действует принцип неопределенности Гейзенберга. А это значит, что каждый фильм снабжается приложениями, в который даются различные варианты. - Да, нелегкая это работа, что верно, что верно. - Тогда, значит, вы понимаете, - продолжал доктор Джерригел, - что сконструировать новый позитронный мозг, даже если в него вводятся мелкие усовершенствования, дело весьма сложное и за ночь с ним не справиться. Обычно на это уходит до года работы всего научного персонала завода средних размеров. Но и им бы никогда не справиться с этим, не сумей мы добиться стандартизации принципиальных схем, которые ложатся в основу дальнейших разработок. Фундаментальная теория стандартных схем включает в себя Три Закона роботехники: Первый Закон, который вы только что процитировали; Второй Закон, который гласит: "Робот должен повиноваться командам человека, кроме тех команд, которые противоречат Первому Закону"; и Третий Закон: "Робот должен заботиться о собственной безопасности, поскольку это не противоречит Первому и Второму Законам". Р.Дэниел, который, по всей видимости, внимательно прислушивался к разговору, вежливо обратился к Бейли: - Простите меня, Илайдж, но я хотел бы убедиться, что правильно понял доктора Джерригела. Вы хотите сказать, сэр, что любая попытка создать робота, позитронный мозг которого не учитывал бы Три Закона, будет связана прежде всего с разработкой новой фундаментальной теории, а на это, в свою очередь, уйдет много лет. У доктора Джерригела был очень довольный вид. - Именно это я и имел в виду, мистер... Бейли помешкал немного, а потом вежливо представил Р.Дэниела: - Это Дэниел Оливо, доктор Джерригел. - Добрый день, мистер Оливо. - Роботехник протянул руку и пожал руку Р.Дэниела. - На мой взгляд, разработка теории позитронного мозга, в который не были бы заложены основные положения Трех Законов, и создание приемлемой модели такого мозга заняли бы не менее пятидесяти лет. - И никто никогда не брался за это? - спросил Бейли. - За несколько тысяч лет, что мы строим роботов? Неужто за все это время ни у кого не нашлось пятидесяти лет? - Трудно поверить. Из любопытства человек пойдет на что угодно. Но он не пошел на создание подобного робота. Человеческая раса обладает сильным комплексом Франкенштейна. - Какого комплекса? - Франкенштейна. Это название взято из одного медиевального романа, в котором робот напал на своего создателя. Мне не довелось его читать, но это к делу не относится. Я хочу сказать лишь одно: без Первого Закона роботов просто не создают. - И даже нет теории такого робота? - Насколько я знаю, а знаю я довольно много, - заметил он без самодовольства, - такая теория не существует в природе. - С другой стороны, робот, оснащенный Первым Законом, не может убить человека, - требовал подтверждения Бейли. - Никогда. Если это не произошло по чистой случайности или от этого не зависела жизнь двух или более человек. В обоих случаях возникший позитронный потенциал нанесет мозгу непоправимый вред. - Хорошо. Так обстоят дела на Земле. Верно? - Да, конечно. - А как насчет Внешних Миров? Выражение самодовольства постепенно сходило с лица доктора Джерригела. - Увы, мистер Бейли, я не могу утверждать наверняка, но убежден, что если бы они разработали конструкцию или хотя бы построили математическую модель такого мозга, нам стало бы об этом известно. - Вот как? Тогда проследим еще одну мысль, если вы не возражаете, доктор Джерригел. - Нет, нет, что вы... - Он беспомощно посмотрел сначала на Бейли, а потом на Р.Дэниела. - Разве вы не знаете, что это так важно, я буду рад помочь вам, чем смогу. - Благодарю вас, доктор. Мой вопрос заключается в следующем: зачем создавать человекообразных роботов? Я с ними сталкивался всю свою жизнь, но только сейчас сообразил, что не знаю, чем оправдать их существование. Иными словами, зачем роботу иметь голову и четыре конечности? Почему он должен походить на человека? - То есть вы хотите сказать, почему он не несет функциональных признаков, как любая другая машина? - Совершенно верно, - подтвердил Бейли. - Почему? На губах доктора Джерригела появилась легкая улыбка. - Дорогой мистер Бейли, вы родились слишком поздно. Это было главной темой первых работ по роботехнике. А полемика развернулась тогда просто страшная. Если вы пожелаете ознакомиться со взглядами функционалистов и антифункционалистов, я могу порекомендовать вам "Историю роботехники" Хэнфорда. Математика там сведена к минимуму. Думаю, вам будет интересно. - Я разыщу ее, - сказал терпеливо Бейли. - А пока, быть может, вы все-таки объясните мне вкратце? - Решение было принято из соображений экономического порядка. Посудите сами, мистер Бейли, если бы управляли фермой, стали бы приобретать трактор с позитронным мозгом, косилку, сеялку, доильную установку и так далее - все с позитронным мозгом; или купили бы обычные машина и механизмы и приставили к ним одного робота с позитронным мозгом? Учтите при этом, что вторая альтернатива в пятьдесят или сто раз дешевле. - Но зачем все-таки придавать ему вид человека? - Потому что человеческая фигура - самая совершенная из всех форм, существующих в природе. Человек, мистер Бейли, не специализированное животное, за исключением, быть может, его нервной системы и некоторых других признаков. Если вам нужна конструкция, способная выполнять, довольно хорошо выполнять, самые разнообразные функции, вам не найти лучшей, чем человеческая фигура. Все рычаги и педали управления автомобилем, например, имеют такую форму и расположены таким образом, чтобы человека было удобно ими манипулировать. Даже такие простые предметы, как стулья и столы, ножи и вилки, делаются с учетом формы и размеров человеческого тела и приспособлены для служения человеку. Поэтому проще создать человекоподобного робота, чем радикально изменить самую суть вещей, которыми мы пользуемся. - Понятно. В этом есть смысл. Верно ли, доктор, что на Внешних Мирах роботы гораздо больше походят на человека, чем наши? - Я полагаю, что это так. - А они могут изготовить робота, которого в обычных условиях совсем не отличишь от человека? Доктор Джерригел поднял брови и задумался. - Видимо, да, мистер Бейли. Правда, это обошлось бы очень дорого и вряд ли бы окупилось. - Ну, а мог бы такой робот, - настаивал Бейли, - ввести в заблуждение вас? Роботехник негромко хмыкнул. - О, любезный мистер Бейли. Я сомневаюсь. В самом деле. Ведь не только внешний вид отли... Доктор Джерригел оборвал себя на полуслове. Затем он медленно повернулся к Р.Дэниелу, и его румяное лицо стало мертвенно-бледным. - Не может быть, - прошептал он. - Не может быть. Он протянул руку и осторожно притронулся к щеке Р.Дэниела. Р.Дэниел не пошевельнулся и продолжал спокойно взирать на ученого. - Боже правый! - с надрывом произнес доктор Джерригел. - Так, значит, вы - робот? - Вам понадобится немало времени, чтобы заметить это, - сухо констатировал Бейли. - Я и не предполагал. Ни разу не видел такого. Изготовлен на Внешних Мирах? - Да, - сказал Бейли. - Теперь все ясно. Манера держаться, его речь... Он не идеальное подобие человека, мистер Бейли? - Все же неплохо сделан, а? - О, потрясающе! Ведь с виду не скажешь, что это подделка. Я чрезвычайно вам признателен, что вы свели меня с ним. Можно осмотреть его? - Специалист по роботехнике нетерпеливо вскочил с места. - Простите, доктор, - предупреждающе поднял руку Бейли. - Одну минуту. Сначала поговорим об убийстве. - Значит, оно было в самом деле? - Доктор Джерригел не скрывал своего глубокого разочарования. - А я-то решил, что вы все это выдумали, чтобы отвлечь меня и посмотреть, как долго удастся меня дурачить... - Это не выдумка, доктор Джерригел. Теперь послушайте. Вот создается такой робот, как этот, и его назначение - во всем походить на человека. Не должен ли его мозг как можно ближе соответствовать человеческому? - Разумеется, должен. - Очень хорошо. Разве не может в нем отсутствовать Первый Закон? Что, если его опустили случайно? Вы сами сказали, что теории такого мозга не существуют. А раз так, то конструкторы могли создать его без Первого Закона. Они просто не знали, чего опасаться. Доктор Джерригел энергично замотал головой. - Нет, нет. Невозможно. - Вы уверены в этом? Впрочем, мы можем проверить Второй Закон... Дэниел, дайте мне бластер. Бейли не сводил глаз с робота. На всякий случай он положил руку на рукоятку своего бластера. - Пожалуйста, Илайдж, - спокойно сказал Р.Дэниел и протянул ему бластер прикладом вперед. - Детектив не имеет права расставаться с оружием, робот же вынужден подчиняться человеку, - заметил Бейли. - За исключением тех случаев, мистер Бейли, - вставил доктор Джерригел, - когда это ведет к нарушению Первого Закона. - Знаете ли вы, доктор, что Дэниел направил свой бластер на группу невооруженных мужчин и женщин и грозился открыть огонь. - Но я не выстрелил, - сказал Р.Дэниел. - Не отрицаю, но угроза сама по себе - факт необычный, вы согласны, доктор? Доктор Джерригел закусил губу. - Чтобы дать ответ, мне нужно знать все подробности. Это звучит необычно. - Тогда слушайте, Р.Дэниел был там, когда совершилось убийство, и если допустить, что житель Земли не мог перейти пространство, унося с собой оружие, то Р.Дэниел, и только Р.Дэниел из всех, кто там присутствовал, мог спрятать это оружие. - Спрятать оружие? - переспросил доктор Джерригел. - Я вам объясню. Бластер, которым совершено убийство, обнаружить нам не удалось. Место преступления было тщательно обследовано, но его там не оказалось. Не мог же он раствориться в воздухе. Существует лишь одно место, где его могли спрятать и которого никто не удосужился проверить. - Какое место? - спросил Р.Дэниел. Бейли вынул свой бластер и решительно направил его на робота. - Ваш пищевой мешок, - сказал он. - Ваш пищевой мешок, Р. Дэниел. 13. МНЕНИЕ МАШИНЫ - Вы ошибаетесь, - произнес Р.Дэниел негромко. - Да? Пусть решит доктор. Доктор Джерригел? - Мистер Бейли. - Взгляд роботехника, дико метавшийся между детективом и роботом во время их диалога, остановился наконец на человеке. - Я пригласил вас сюда для авторитетного анализа этого робота. Я могу предоставить в ваше распоряжение лаборатории Городского бюро стандартов. Если вам понадобится другое оборудование, вы его получите. Мне важно одно - быстрый и точный ответ, и плевать на расходы и хлопоты. Бейли поднялся. Он говорил довольно спокойно, но внутри у него все кипело. Ах, если бы он только мог схватить доктора Джерригела за горло и выдавить из него нужные ему доказательства, а не заниматься научными изысканиями! - Ну так как, доктор? - потребовал он. Нервно улыбнувшись, доктор Джерригел заявил: - Мой дорогой мистер Бейли, лаборатория мне не понадобится. - Это почему же? - спросил Бейли недоверчиво. Он стоял, судорожно напрягшись всем телом. - Первый Закон проверить нетрудно. Хоть прежде мне и не доводилось заниматься этим, как вы сами понимаете. Бейли втянул ртом воздух и медленно выдохнул его. - Что вы хотите этим сказать? Что можете проверить его здесь? - Да, конечно. Послушайте, мистер Бейли, я дам вам аналогичный пример. Будь я врачом и потребуйся мне узнать содержимое сахара в крови пациента, я бы прибег к помощи лаборатории. Для определения интенсивности основного обмена, проверки функций головного мозга или расследования генов на наследственное заболевание мне потребовалось бы более сложное оборудование. С другой стороны, чтобы проверить, зрячий ли он, достаточно провести рукой у него перед глазами. Чтобы узнать, жив ли человек, почти всегда достаточно проверить его пульс. Иначе говоря, чем важнее и фундаментальней проверяемое свойство, тем проще используемое оборудование. То же самое с роботом. Первый Закон - его фундаментальное свойство. Он влияет на все. Проверить его наличие - или отсутствие - у робота можно десятками способов. С этими словами он вынул из кармана плоский и черный предмет, который оказался портативным фильмоскопом. В приемное отверстие он вставил миниатюрный ролик пленки. Затем он достал секундомер, из нескольких белых пластмассовых полосок составил нечто похожее на логарифмическую линейку с тремя подвижными шкалами. Изображенные на них условные знаки показались Бейли совершенно незнакомыми. Доктор Джерригел погладил свой книгоскоп и слегка улыбнулся, будто повеселев при мысли от предстоящей работы. - Это мой "Справочник по роботехнике", - заметил он, - с которым я никогда не расстаюсь. Он стал частью моей одежды. - Доктор Джерригел самодовольно хмыкнул. Затем он поднес к глазам окуляр аппарата и стал осторожно вращать рукоятки настойки. Аппарат издал жужжащий звук и замолк. - Книгоскоп имеет встроенный алфавитный указатель, - гордо произнес роботехник, не отрываясь от аппарата, отчего его голос звучал приглушенно. - Моя конструкция. Экономит массу времени. Впрочем, не о том речь. Так, так... Ну-ка придвиньтесь ко мне поближе, Р.Дэниел. Р.Дэниел придвинул к нему свой стул. Он внимательно и бесстрастно следил за всеми этими приготовлениями. Бейли держал его под прицелом. То, что последовало, смутило и разочаровало его. Доктор Джерригел стал задавать какие-то бессмысленные вопросы и делать что-то непонятное, манипулируя то своей счетной линейкой, то книгоскопом. Вот, например, один и его вопросов: - У меня двое родственников с разницей в возрасте пять лет; младшая из них девушка. Какого пола старший родственник? "Еще бы ему не ответить", - подумал Бейли. А доктор Джерригел, взглянув предварительно на секундомер, вытянул в сторону правую руку и предложил Р.Дэниелу дотронуться третьим пальцем своей руки до кончика его среднего пальца. С этой задачей Р.Дэниел справился быстро и легко. Через пятнадцать минут, не больше, доктор Джерригел закончил проверку. Он в последний раз молча что-то просчитал на линейке и быстро разобрал ее; затем он убрал секундомер и вынул из книгоскопа "Справочник". - И это все? - спросил Бейли, нахмурившись. - Все. - В высшей степени странно. Вы ведь не задали ни одного вопроса, относящегося к Первому Закону? - Любезнейший мистер Бейли, когда врач вас ударяет по колену резиновым молоточком и нога дергается, не означает ли это, что он проверяет таким образом состояние вашей нервной системы? Или, например, удивляет ли вас, что по реакции вашего зрачка на свет он может сделать вывод о злоупотреблении некоторыми алкалоидами? - Так каково же ваше решение? - спросил Бейли. - Мозг Р.Дэниела создан на основе Первого Закона! - Он резко утвердительно кивнул головой. - Этого не может быть, - сказал Бейли хриплым голосом. Бейли поверить не мог, что доктор Джерригел способен принять еще более чопорный вид, чем обычно. Его глаза сузились, и взгляд их стал жестким. - Уж не хотите ли вы учить меня роботехнике? - Я не подвергаю сомнений ваши знания, - извиняющимся тоном произнес Бейли. - Но, может быть, вы ошиблись? Ведь вы сами сказали, что никто не знает теории роботов, не оснащенных Первым Законом. Слепой может читать по системе Брайля или пользуясь звуковым аппаратом. Предположим, что вы ничего не слыхали о Брайле, ни об аппарате. Не стали бы тогда утверждать, и не подозревая о своей ошибке, что раз этот человек знает содержание какого-то книгофильма, значит, он зрячий? - Я вас понял, - более мягким голосом проговорил ученый. - Однако ваш слепой не мог бы читать при помощи глаз, а именно это - пользуясь вашим сравнением - я и проверил. Поверьте мне на слово, мистер Бейли, Р.Дэниел вне всякого сомнения оснащен Первым Законом. - А что, если он пошел на обман? - Это был отнюдь не самый умный вопрос, и Бейли знал это. - Исключено. В том-то и разница между человеком и роботом. Мозг человека, как, впрочем, любого млекопитающего, не поддается полному анализу ни одним из существующих математических методов. Поэтому и невозможно с уверенностью предугадать его реакцию. Мозг же робота поддается такому анализу - иначе было бы невозможно его построить. Мы точно знаем, какой должна быть его реакция на определенные возбудители. Ни один робот не способен на фальсифицированные ответы. То, что вы называете обманом, просто-напросто чуждо умственному горизонту робота. - Тогда давайте рассмотрим конкретный случай. Р.Дэниел все-таки направил свой бластер на толпу. Я сам видел это. Я присутствовал при этом. Верно, он не стрелял. Но не должен ли был Первый Закон вызвать у него какое-либо нервное потрясение? Как вы знаете, этого не произошло. Потом он был совершенно спокоен. Доктор Джерригел неуверенно потер подбородок. - Это явная аномалия... - Ничего подобного, - неожиданно вмешался Р.Дэниел. - Партнер Илайдж, осмотрите бластер, который вы у меня взяли. Бейли взглянул на бластер Р.Дэниела, который лежал у него в левой руке. - Откройте патронник, - настаивал Р.Дэниел. - Осмотрите его. Бейли взвесил все "за" и "против" и с опаской отложил в сторону свой бластер, затем быстрым движением открыл бластер робота. - Он пуст, - озадаченно сказал он. - В нем нет заряда, - согласился Р.Дэниел. - При тщательно осмотре вы убедитесь, что его там никогда не было. Этот бластер не имеет запальника и использоваться как оружие не может. - Значит, вы направили на людей незаряженный бластер? - Бластер мне нужен только для того, чтобы выполнять роль детектива, - ответил Р.Дэниел. - Однако если бы меня снабдили настоящим заряженным бластером, я бы мог случайно причинить человеку вред, что, разумеется, немыслимо. Я бы во-время объяснил вам все это, но вы сердились и не хотели меня выслушать. Бейли ненавидящим взглядом уставился на бластер, который все еще держал в руке, и тихим голосом сказал: - Теперь, кажется, все, доктор Джерригел. Благодарю вас за помощь. Бейли послал за завтраком, но когда его принесли (рулет с дрожжевым орехом и довольно экстравагантный ломтик жареного цыпленка на крекере) он даже к нему не притронулся. Мрачные мысли в хаотическом беспорядке проносились в его мозгу. На его длинном лице застыло угрюмое выражение. Он как бы жил в нереальном мире, вывернутом наизнанку мире. Как это могло случиться? Недавние события тянулись за ним наподобие кошмарного сна, начиная с того места, как он вошел в кабинет Джулиуса Эндерби и внезапно погрузился в паутину убийств и роботехники. Господи! А ведь прошло только двое суток. Он упорно искал разгадку в Космотауне. Дважды обвинил в убийстве Р.Дэниела: в первый раз как человека, подделывающегося под робота; во второй - как несомненного робота; и дважды его обвинение рассыпалось в прах. Теперь он вынужден отступать. Хочет он этого или не хочет, ему придется заняться Нью-Йорком. С прошлой ночи он не может отважиться на это. Его мозг осаждают недвусмысленные вопросы, но он отказывается их слышать, не в силах, наконец. Иначе придется ответить на них, и тогда... О боже, как страшится он этих ответов! - Лайдж! Лайдж! - Кто-то тряс его за плечо. - В чем дело, Фил? - спросил Бейли очнувшись. Филипп Норрис, детектив класса С-5, положил руки на колени и подался вперед, вглядываясь в лицо Бейли. - Цыпленок! - сказал он. - Скоро его будут давать только по рецепту врача. - Угощайся, - сказал невыразительно Бейли. Приличия взяли верх, и Норрис ответил: - Не стоит, я через минуту иду обедать. Ешь сам... Слушай, что у тебя за делишки с шефом? - спросил он нарочито небрежным тоном. - Какие делишки? - Не прикидывайся. Ты знаешь, о чем речь. С тех пор как он вернулся, ты словно поселился у него. В чем дело? Наклевывается повышение? Бейли нахмурился и почувствовал, как с упоминанием о служебных дрязгах к нему возвращается чувство реальности. У Норриса примерно такой же стаж, как у него, и не мудрено поэтому, что он ревностно следит за всякими признаками предпочтения, оказываемого начальством Бейли. - Ты что, какое там повышение! - сказал Бейли. - Все это ерунда. А что касается комиссара, то я бы с радостью уступил его тебе. Забирай, ради бога! - Ты неверно меня понял, - сказал Норрис. - Пусть тебя повышают, мне все равно. Но если у тебя с шефом дела на мази, почему бы не помочь мальчонке? - Какому еще мальчонке? Ответа на это не потребовалось. Из-за какого-то укромного угла комнаты вышел, шаркая ногами, Винсент Бэррет, тот самый юноша, которого уволили ради Р.Сэмми. Он нервно мял в руке свою кепку, и на его скуластом лице появилось подобие улыбки. - Здравствуйте, мистер Бейли. - А, привет, Винс. Как дела? - Неважно, мистер Бейли. Он жадно оглядывался по сторонам. "Конченый человек, - подумал Бейли, - живой труп... деклассированный". Внезапно у него пронеслась гневная мысль (он с трудом сдержался, чтобы не выразить ее вслух): "Что ему от меня-то нужно?" - Мне очень жаль, малыш, - сказал он. Что он еще мог сказать? - Я все же думаю... может, что подвернется. Норрис придвинулся к Бейли и сказал ему на ухо: - Кто-то должен положить этому конец. Теперь собираются уволить Чень-ло. - Что? - Неужто не слышал? - Нет. Черт побери, у него же С-3. Десять лет службы за спиной. - Что верно, то верно. Но его работу может делать машина с ногами. Кто следующий? Молодой Венс Бэррет не прислушивался к шепоту. Погруженный в свои мысли он сказал: - Мистер Бейли? - Да, Венс? - Знаете, что говорят? Говорят, Лирана Миллейн, танцовщица субэтерикса, совсем не человек, а робот. - Глупости. - Разве? Говорят, будто теперь таких научились делать, что не отличишь от человека: с какой-то особой пластической кожей, что ли. Бейли вспомнил о Р.Дэниеле и не нашелся, что ответить. Он покачал головой. - Как вы думаете, - продолжал юноша, - никто не будет против, если я поброжу здесь? Как-никак я здесь когда-то работал. - Конечно, нет, малыш. Юноша ушел. Бейли и Норрис проводили его взглядом. - Пожалуй, медиевисты правы, - заметил Норрис. - Значит, назад к Земле? Ты это имеешь в виду, Фил? - Что ты! Я говорю о роботах. "Назад к Земле"... Ха! Будущее старушки Земли не имеет границ. Нам не нужны роботы вот и все. - Восемь миллиардов людей, а запасы урана иссякают, - проворчал Бейли. - Вот тебе и "не имеет границ". - Ну и что, что иссякают. Ввозить уран будем. Или откроем новые ядерные процессы. Человеческую мысль не остановишь, Лайдж. Нужно быть оптимистом и верить в наше серое вещество. Изобретательность - наше главное богатство, и ее запасы не истощатся никогда, Лайдж. - Он разошелся вовсю: - Во-первых, можно использовать солнечную энергию, а ее хватит на миллиарды лет. В орбите Меркурия можно построить космические станции - аккумуляторы энергии. На Землю энергия будет передаваться направленным лучом. Этот проект был не нов для Бейли. Ученые-теоретики носились с этой идеей уже по меньшей мере лет полтораста. Беда в том, что пока не удается послать такой плотный пучок энергии, чтобы он не рассеялся, пройдя расстояние в пятьдесят миллионов миль. Бейли так и сказал. - Понадобится, сделаем и это, - возразил Норрис. - К чему напрасно трепать себе нервы? Бейли представил себе Землю с неисчерпаемыми запасами энергии. Население сможет увеличиваться. Можно расширить дрожжевые фермы, интенсивно использовать гидропонику. Все упирается только в энергию. Минеральное сырье можно доставлять с необитаемых небесных тел Галактики. А если узким местом станет вода, ее можно будет ввозить со спутников Юпитера. Черт возьми, можно заморозить и вытащить в космос океаны, и они будут кружить вокруг Земли, как маленькие ледяные луны. Всегда рядом, всегда под рукой, а дно океанов можно освоить и заселить. Даже запасы углерода и кислорода можно сохранить и увеличить за счет метановой атмосферы Титана и замороженного кислорода со спутника Урана Умбриеля. Население Земли может вырасти до одного или двух триллионов. Почему бы и нет? Было время, когда казалось трудным представить, что население достигнет, как нынче, восьми миллиардов. Было время, когда население даже в один миллиард казалось невообразимым. Каждое поколение с медиевальных времен имело своих пророков мальтузианского толка, и их пророчества никогда не сбывались. Но что бы сказал на это Фастольф? Мир в триллион человек? Допустимо, только жизнь их будет зависеть от привозного воздуха, и воды, и от энергии, мудреные хранилища которой расположены в пятидесяти миллионах миль отсюда. Как это страшно ненадежно. Земля постоянно будет на волосок от полной катастрофы при малейшем нарушении работы любой части галактического механизма. - Мне лично кажется, что проще вывезти излишек населения, - сказал Бейли. Это был скорее ответ на картину, которую он вообразил себе, чем на то, что говорил Норрис. - Да кто нас возьмет? - беспечно, но с горечью сказал Норрис. Норрис поднялся, похлопал Бейли по плечу: - Лайдж, съешь своего цыпленка и приходи в норму. Не иначе, как ты глотал наркотики. - И он ушел, посмеиваясь. Бейли смотрел ему вслед, скривив рот в невеселой усмешке. Норрис раструбит об этом повсюду, и их отдельские остряки (а они есть в каждом учреждении) еще нескоро оставят его в покое. Тем не менее он был рад, что Норрис перестал трубить о Винсе, о роботах и деклассировании. Бейли вздохнул и ковырнул вилкой холодного, вязкого цыпленка. Бейли доел свой рулет, и только тогда Р.Дэниел встал из-за стола, который ему выделили еще утром, и подошел к нему. Бейли неприязненно взглянул на него: - Ну что? - Комиссар отсутствует, и никто не знает, когда он вернется. Я предупредил Р.Сэмми, что мы хотим воспользоваться кабинетом комиссара и что, кроме комиссара, он не должен впускать никого. - Зачем нам понадобится кабинет? - Чтобы никто не мешал. Вы ведь не станете отрицать, что нам надо обдумать следующий шаг. Я полагаю, вы не намерены прекратить расследование, Илайдж? Именно это и было сокровенным желанием Бейли, в чем, разумеется, признаться он не мог. Он молча поднялся со стула и прошел в кабинет Эндерби. - Ну, Дэниел, так в чем дело? - спросил Бейли. - Партнер Илайдж, - начал робот, - с прошлой ночи вы сам не свой. В вашем психоизлучении произошел заметный сдвиг. Ужасная догадка промелькнула в голове у Бейли. - Вы - телепат? - воскликнул он. Если бы не все эти треволнения, он бы и мысли такой не допустил. - Нет, разумеется, нет, - ответил Р.Дэниел. - Тогда какого дьявола вы толкуете о моем психоизлучении? - немного успокоился Бейли. - Я употребил данное выражение, чтобы описать какое-то ощущение, которое вы скрываете от меня. - Какое ощущение? - Это трудно объяснить. Илайдж. Если вы помните, первоначально я был предназначен для изучения психологии человека. - Да, да, конечно. И вас потом превратили в детектива, снабдив пресловутым контуром справедливости. - Бейли и не старался скрыть свой сарказм. - Совершенно верно, Илайдж. Однако мое первоначальное назначение осталось в силе. Меня создали для проведения цереброанализа. - Для анализа биотоков мозга? - Вот именно. При наличии соответствующего приемного устройства цереброанализ можно проводить на расстоянии, не прибегая к помощи электродных контактов. Мой мозг и является таким приемником. Разве на Земле не применяется этот метод? Бейли не знал, что ответить, поэтому игнорировал этот вопрос. - Что вы узнаете, измеряя биотоки мозга? - поинтересовался он с опаской. - Конечно, не мысли, Илайдж. Я получаю представление об эмоциях и, главным образом, анализирую темперамент человека, его скрытые побуждения. Так мною было установлено, что комиссар Эндерби был не в состоянии убить человека при тех обстоятельствах, которые преобладали в момент совершения преступления. - И с него сняли подозрение только на основании ваших выводов? - Да. Потому что они достаточно достоверны. Я ведь очень точная машина. Еще одна мысль поразила Бейли. - Постойте! - воскликнул он. - Значит, комиссар и не подозревал, что его подвергают цереброанализу? - Мы не хотели задевать его чувств. - То есть вы просто стояли и смотрели на него. Никакой аппаратуры, никаких электродов: ни самописцев, ни графиков. - Конечно, нет. Я обхожусь без них. От злости и досады Бейли до боли закусил нижнюю губу. Рухнула его надежда нанести космонитам решающий удар. Сначала Р.Дэниел заявил, что комиссара подвергли цереброанализу, а часом позже сам комиссар начисто и как будто вполне искренне отрицал это, сказав, что не знает даже, о чем идет речь. Но если бы с человека, которого подозревают в убийстве, снимали энцефалограмму, да еще с электродами и графиками, он получил бы полное представление о том, что такое цереброанализ. От противоречия, которое сразу же подметил Бейли, не осталось и следа. Комиссар подвергся цереброанализу, и не догадываясь о нем. Значит, и робот и комиссар говорили правду. - Ну, так что вы узнали обо мне? - не очень деликатно обратился к роботу Бейли. - Вы обеспокоены. - Потрясающее открытие, не правда ли? Еще бы мне не беспокоиться. - Точнее, беспокойство вызвано столкновением ваших внутренних побуждений. С одной стороны, преданность долгу призывает вас тщательно расследовать заговор землян, преследовавших нас прошлой ночью. Не менее сильное побуждение толкает вас в противоположном направлении. Именно это мне и удалось прочесть в биотоках ваших мозговых клеток. - К дьяволу мои клетки! - возмутился Бейли. - Я вам скажу, почему нет смысла заниматься этим вашим так называемом заговором. Он не имеет никакого отношения к убийству. Признаться, раньше я думал, что имеет. Вчера в столовой мне показалось, что нам грозит опасность. Но чем это кончилось? Они нас преследовали, мы скрылись, и делу конец. Хорошо организованный и отчаянные люди так себя не ведут. Мой сын без труда разыскал нас, позвонив в управление. Причем он даже не назвал себя. То же самое могли сделать и наши уважаемые заговорщики, пожелай они только расправиться с нами. - По-вашему, они этого не хотят? - Конечно, нет. Они могли использовать беспорядки у магазина, а вместо этого покорно уступили приказу человека с бластером в руках. Не человеку - роботу, который - и они это хорошо знают - никогда не пустит в ход оружие против людей. Все они - медиевисты, безобидные, малость свихнувшиеся люди. Вы могли этого не знать, но как я опростоволосился? Дело в том, что из-за всей этой кутерьмы я стал рассуждать как... сентиментальный дурак. Поверьте, я знаю, что это за люди: мягкие, мечтательные, которым не по душе нынешний образ жизни. Они ищут спасения в идеальном мире прошлого, который они создали в своем воображении. Если бы могли подвергнуть своему анализу все это движение, как вы это делаете с остальными людьми, то сразу бы убедились, что они не более способны на убийство, чем сам Джулиус Эндерби. - Я не могу поверить вам на слово, - медленно сказал Р.Дэниел. - То есть как это? - Вы слишком изменили свою точку зрения. Кроме того, в ней есть определенные несоответствия. Вы договорились о встрече с доктором Джерр