ю работу бросают и ко мне слетаются. Не жалят, не кусают, а вьются, жужжат. Ветеринар мне сказывал, будто царя пчелиного они во мне признают. П а ш а. /Смеется/. Может трутня? Д е д. Без трутней тожесь никак нельзя, на них порода держится. А повыведи их и семья пропадет. /Кончает промазку, любуется работой чуть отойдя в сторону/. Лучше не бывает! Готово! Растапливать можно. /Поджигает в печи бересту, щепки/. Слышь, Павлик, ты вот чего, принеси-ка дровишек, запалим буржуйку. П а ш а. Сейчас, принесу. /Выходит/. . /Оставшись один, дед торопливо заглядывает в русскую печь, слушает доносящийся оттуда гул, потом сдвигает флягу, открывает крышку подполья, слушает и быстро ставит флягу на место/. П а ш а. /Входит с охапкой дров, сваливает их возле печи/. Там к вам идут двое мужиков каких-то странных. В проводах все. Д е д. /Обеспокоено глядит в окно/. Кого там еще нелегкая принесла? Я никого не жду. /Подходит к двери и закрывает ее на крючок/. Так-то оно лучше будет. Пущай думают, что дома никого нет. Может мы в город уехали? Имеем право? П а ш а. /Шепотом/. Ага, в город, а из трубы дым валит. Дед Тьфу ты, мать ее за ногу печку эту, забыл! /Плещет ковшом в печь/. /Громкий стук в дверь. Дед корчит страшную рожу, прикладывает палец к губам, на цыпочках подходит к двери/. Голос из-за двери. Эй, хозяева! Откройте, гости к вам. Можно? Д е д. Нельзя. Сплю я может быть, а вы ломитесь как... сказать неудобно. Голос. Поговорить надо бы. Д е д. А мне не о чем с вами говорить, занят я. Завтра приходите. Голос. Нам завтра некогда будет. Д е д. А мне сегодня некогда. П а ш а. /Глядит в окно/. Дед Миша, а они там во дворе чего-то меряют с приборами ходят. Д е д. Неужто с района приехали? Может сызнова землю делить станут? По справедливости? Придется открыть. /Кидается к двери, но вспомнив, возвращается к самогонному аппарату и быстро разбирает его, засовывает части под лавку, за печь и т.п. Открывает дверь/. Входите, коль уж пожаловали. Входят Иван и Саша, здороваются с дедом и Пашей. Саша. Александр Сапожков. Иван. И в а н С т е л ь к и н. Из города мы к вам. Д е д. Ладно, что ни с того света. Вы случаем не насчет земли. /Показывает на приборы у них в руках/. Саша. Какой земли? Д е д. Так нашей, общественной. Говаривают указ вышел, мол , землю сызнова переделивать станут. Иван. А чего ее делить? Она уже Ильичем вся поделена - каждому по два метра вглубь хватит. Саша. Прекрати, Иван. Люди к тебе по серьезному вопросу, а ты ерничаешь. /К деду/. Почти угадали - мы землю исследуем, аномальные явления ищем. Д е д. Кого?! Как зовут? Иван. /Показывает на рамку в руках/. Видите рамку? Она крутится... Д е д. А чего ей крутиться-то? Моторчик что ли где есть? П а ш а. Нет, дед Миша, то другое. За счет энергетики она вращается. Д е д. Да бог с ней, рамкою. Вам чего от меня надобно? Саша. Приборы как-то странно ведут себя в вашем доме, а отчего понять не можем пока. Иван. Во, во! Как крутит, словно мельница крыльями машет. /Идет к печке, где рамка в самом деле вращается довольно активно, а потом скрывается за печкой. Слышно бряканье посуды, что-то упало, просыпалось. Иван выскакивает обратно с погнутой рамкой и с ведром на голове/. А!!! Саша. /Снимает ведро/. Чего кричишь? Не ходи куда ни надо без спроса. Иван. /Сильно разозлен/. Ты, дед, специально там, у себя за печкой, ловушки на добрых людей понаставил?! Д е д. Добрые люди по за чужие печки не лезут: чего заработал, то и получил. Иван. Ни за что не пойму как это ведро, которое на полу стояло вдруг у меня на голове очутилось? Саша. Показалось тебе, не смеши народ. П а ш а. Я вот тоже очень много странного заметил... Д е д. /Перебивает/. Чья бы корова мычала, а твоя бы молчала. Заметчик тоже мне выискался. П а ш а. А что? Мне и слова сказать нельзя? Вот приемник у вас в доме не принимает ни одну станцию. О чем это говорит? Д е д. А все о том, что тебе пора давно идти свою девку искать, а то как бы она по дурости беды не натворила. П а ш а. Так я давно собирался, вы же, дед Миша, и отговаривали. Саша. Подождите, молодой человек, а что такого странного вы еще тут заметили? Не могли бы рассказать нам. Для нас это очень важно. П а ш а. Змий летает... стрелы с неба в огород летят... самородок золотой... Д е д. /Решительно перебивает его и подталкивает к двери, выпроваживает/. Пойди, милок, охлонись, погуляй малость, а то перегрелся поди, наговоришь тут. Иван. /Саше/. Парень явно чего-то знает, но дед ему сказать не дал. Саша. Сам вижу, парня на потом оставим, а сейчас надо деда раскрутить. /Достает из рюкзака бутылку с красивой наклейкой, ставит на стол, подмигивает деду/. Надо бы выпить за встречу, за знакомство. Стаканы имеются? Д е д. А чего это вдруг вы у меня вино пить собрались? Или другого места ближе к городу не нашлось, чтоб вы в этакую даль перлись? Иван. Какие мы подозрительные, словно член месткома. Саша. Могли, конечно могли и в другом месте выпить, но мы люди не особо пьющие, по пять капель и все. А вот вам вижу не помешало бы. Д е д. /Решительно/. Значица я по твоему пьющий один на всю округу? Саша. Зачем такие крайности, мы вам компанию обязательно составим. /Сам берет со стола стаканы, наливает, пододвигает к деду,/. За ваше здоровье. Д е д. /Старательно нюхает запах, доносящийся от дорогой водки, но сдерживается, демонстративно отворачивается, отходит в сторону/. Не, заграничную гадость не принимаю. Саша. Вы хоть бы попробовали, исключительная вещь, пьется легко, без всяких сивушных масел. Иван. /Поддерживает/. Экологически чистый продукт. Д е д. Чего вы меня как бабу замуж идтить уговариваете? Коль сказал, что не стану, то и трактором гусеничным меня не своротишь. Саша. Чего же нам одним пить? Берите, дедуся, налито уже. Д е д. Вот вы и пейте ее, чистую, коль невтерпеж, а я погожу. Иван. Ну и годи, дед, а такую водяру грех оставлять. /Выпивает, достает из рюкзака хлеб, колбасу, смачно чавкает/. Саша. / Чуть отпивает из своего стакана/. Зря вы нас боитесь, вижу, не доверяете. Зря. Д е д. Не то нынче время, чтоб всем доверять. Слыхали может, Берия и тот вышел из доверия. Иван. А нам то что? Мы люди простые, никого не трогаем, под кожу не лезем. Не захотел с нами выпить и ладушки , нам больше достанется. Саша. А чего этот парень про самородок какой-то говорил? Д е д. Мало ли кто чего городит, молотит. Я за каждого ответ держать не стану. Сказал, не завязал вот оно и вылетело. Вы долго тут сидеть собираетесь? Скоро и темнеть начнет, обратно не выберетесь. Саша. Надеемся, что вы нас на ночлег пустите? Мы заплатим. Д е д. Идите вы со своей платой знаете куда? Не постоялый двор у меня, чужих не принимаю, а свои не шибко и жалуют. Иван. Ну нельзя же так, дедуся. На ночь глядя и из дому выгонять. На Кавказе так не поступили бы. Там гость у них неприкосновенен. /Наливает себе еще/. Д е д. У нас тут не Кавказ и весь сказ. Погостили, попотчевались, пора и честь знать. Саша. Придется, видно, на улице ночевать. Иван. И не подумаю. Я сейчас еще выпью, закушу и меня подъемным краном не подымешь. /Наливает, но Саша останавливает его/. Саша. Иван, не надо. Иван. Да неужели он нас посреди ночи на улицу выставит? Чего плохого мы ему сделали? Д е д. Я пока что от вас добра не видел. Иван. /Тянет к себе стакан, выпивает/. Эх, кончилась Россия! Что за народ пошел? Сами жить нормально не могут и другим не дают. Сколько леса кругом, рыбы, зверя, а живут в халупах как при царе Горохе. Нет, чтоб дом приличный себе выстроить на десять комнат, иностранцев принимать, они любят на природе отдыхать, угощать их разными разносолами, деньгу зашибать. Нет, не могут. На золоте сидим, а нагнуться, подобрать - лень! Д е д. Ты его не клал, чтоб брать. Иван. Слышишь, Шура, что этот дед говорит? Не нужно ему богатство! Сам не ам и другим не дам. Жила, а не человек. Саша. Хватит, Иван, уймись. Д е д. Пущай говорит, интересно послухать. Я может и жила как он думает, только сам ты, человек хороший, ни хрена в жизни этой не понимаешь и из-за таких как ты все в распыл и пошло, вкривь, вкось поехало: землю кончили, зверье потравили, все вам богатство подавай. Ты бы на этой земле пожил, погорбатился, каждый комочек на поле сквозь пальцы пропустил, просеял, вот тогда бы я поглядел какие ты песни петь станешь. Иван. Он меня еще и учит. Дожил Иван Стелькин! Выживший из ума старик меня жизни учить станет. Сам всю жизнь в этой дырище просидел, блох кормил, а теперь меня учит. Каково? Саша. /Тихо Ивану/. Молчи! Не раздражай его. /Громко/. Ладно, коль хозяин против, то мы пойдем, найдем где переночевать. Вставай, Иван. Иван. Я уже сказал - мне и здесь хорошо. /Наливает себе полный стакан, пьет/. Саша. Прекрати, а то один уйду, ты меня знаешь. Иван. Да чего ты можешь без меня? Ты и биолокатором нормально пользоваться до сих пор не научился. Я могу, а ты нет. Без меня ты нуль без палочки. Саша. Найду я себе, палочку, не переживай, а ты можешь и дальше тут сидеть. /Собирает свои вещи, идет к двери/. Д е д. Э, мил человек, мы так не договаривались. Забирай и своего дружка, мне он такой не нужен. Погуляли и будя. Иван. /Пьяным голосом/. Дед, а я все спросить хочу: чего это у тебя за сооружение такое стоит? Не гроб случаем? Д е д. А хотя бы и он, не твое дело. Иван. А вот так разговаривать со мной не надо, не позволю. Саша. Иван, последний раз спрашиваю: ты идешь? Иван. Ни шагу назад! С места не сойду. Шура, а коль ты такой умный, то почему не поинтересуешься для кого этот чудик гроб приготовил? Не для нас ли с тобой? Д е д. Но, но! Ты болтать болтай, да не заговаривайся. Велика честь, чтоб я стал под этакого как ты добрую вещь переводить. Иван. Нет, не любит он меня. Саша. Все, Иван, оставайся, я ухожу. /Выходит из избы/. Иван. Скатертью дорога, вернешься, да поздно будет. Такой человек как Иван Стелькин всем пригодится. Дед, а ты мне все же скажи для кого гроб./Встает, чуть пошатываясь направляется к гробу/. Д е д. Не трожь, не тобой сделано. Иван. И что с того? Не разу пустой гроб не видел, лишь с покойниками. /Опускает его на пол, примеривается/. Хоть попробовать как оно там, в гробу. /Ложится/. Д е д. /Сокрушенно/. Тьфу, всю малину мне испортил! Сызнова другой делать придется. Чтоб я после такого поганца да в этот гроб лечь решился? Никогда. Иван. А удобная штука, особо если подстелить что-то мягкое, то совсем нормально. Тут и жить можно. Д е д. Типун тебе на язык! Не кощунствуй. Иван. А чего я такого сказал? Никто и не слышал, а ты, дед, не в счет. Ты для меня пустое место. Д е д. Знамо дело, пустое. А ты из каких будешь? Дурень и сам того не видишь, а объяснить некому. Иван. Но, но! Не смей про меня так говорить, а то... Д е д. А то что? Иван. /Пытается встать/. Заработаешь на орехи. Д е д. А, драться станешь? А ты спробуй, иди ко мне, иди. Иван. /Не может выбраться из гроба/. Счас, выберусь... Что за черт? Словно держит кто? Да в чем дело? А-а-а!!! Помогите! Д е д. Я тебя предупреждал? Предупреждал. Просил подобру- поздорову во свояси убираться? Просил. Не послухал меня? Полежи в гробике-то, очухайся. /Берет крышку гроба и накрывает ей Ивана/.Захочешь жить, так потягивайся, а станешь умирать, так сказывайся. Раскрывается дверь и вбегает запыхавшийся П а ш а. П а ш а. Маша нашлась. Д е д. И без тебя знал, что найдется рано ли поздно ли. П а ш а. Случилось с ней что-то. Д е д. Со всеми случается, да не всем прощается. П а ш а. Вы о чем? Помочь бы ей надо, а то плачет она, жалко мне ее. Д е д. Ты, паря, как чихотная трава, одно расстройство мне от тебя. Чего там с ней такое приключилось? П а ш а. Не говорит. А Дарья велела вас позвать. /Оглядывается/. А эти где? Ушли? Д е д. Коль ноги есть, то отчего не пойти? Ой, навязались вы на мою голову. У Дарьи что ли девка? П а ш а. У ней. Плачет. Д е д. / Ворчливо/. Без деда Башкура и шагу ступить не можете. Ты иди, милок, иди, я опосля подойду. П а ш а. Хорошо. /Пожимает плечами, видит оставленные вещи , бутылку на столе, но промолчав уходит/. Д е д. Вот оно как... Были бы хоромцы, будут и знакомцы. /Уходит/. Затемнение. Картина 3. На лавочке возле избы Дарьи сидят Маша и Д а р ь я. М а ш а. /Всхлипывает/. Вы уж простите меня, что я самородок потеряла, на берегу его выронила. Д а р ь я. Нашла о чем слезы лить, чем голову портить. Потеряла, значит так тому и быть. Нашел, молчи и потерял не кричи. М а ш а. Так жалко... Д а р ь я. Жалко у пчелки, а пчелка на елке, коль елку срубят, то и пчелку загубят. Ой, девка, еще такая молодая, а уже плаксивая. М а ш а. Ой, как мне стыдно. Д а р ь я. Стыд не дым, глаза не выест. М а ш а. Добрая вы. Д а р ь я. Какой уродилась, такой и сгодилась. М а ш а. Спасибо вам, что не ругаете меня, а то я так боялась... Д а р ь я. Да ладно тебе. Значит потому и ревешь, что самородок утеряла? М а ш а. Не только его. /Громко всхлипывает/. Д а р ь я. А ещо чего могла потерять? Вроде все при тебе. М а ш а. /Ревет/. Не скажу!!! Д а р ь я. Я тебя и не неволю, только реветь-то зачем? М а ш а. /Закрывает лицо руками/. Как я жить теперь буду?! Как?! Д а р ь я. А чего не жить, коль живется? М а ш а. Не хочу!!! Сама себе противна! Д а р ь я. Да что же это вышло-то? Чует мое сердце, беда с тобой стряслась. /Догадывается/. А ты случаем в речку нашу, что подле деревни течет, не залазила? М а ш а. Да! Д а р ь я. Ой, Господи! И молитву не прочла? М а ш а. Если бы я ее знала, молитву вашу. Д а р ь я. Да чего же мне теперь делать с тобой? Сама чего думаешь? М а ш а. Не знаю. Домой хочу, к маме. Д а р ь я. И мать тебе не поможет. Тут дело сурьезное, деда Башкура просить надо, чтоб пособил. Его вся эта нечисть уважает, слухается. М а ш а. Павлик за ним пошел, придут скоро. Д а р ь я. Парню своему ни словечка не говори, а то только хуже наделаешь. М а ш а. У меня и язык не повернется сказать ему. Д а р ь я. Вроде идут и дед Башкур и парень твой с ним. Картина 4. К дому Дарьи подходят дед Башкур и П а ш а. Д е д. Давно ли видались, а вновь повстречались. Чего скажете-молвите, зачем звали? Д а р ь я. Ой, да и не знаю, как сказать тебе, Б а ш к у р. Беда, одним словом с девкой вышла. /К Паше/. Ты бы, милок, пошел куда по делу или так, посекретничать нам надо. П а ш а. /Обиженно/. Как чего так сразу Павлик сходи, Павлик принеси... Д е д. Ну, чего, Федул, губы надул? Погуляй чуть, коль Дарья просит. П а ш а. Хорошо, погуляю. Как скажете. /Уходит/. Д е д. Теперь сказывай быстрей, а то у меня самого в дом такие незваные гости нагрянули, что долго мне с вами толковать никак нельзя. Д а р ь я. Сразу и не скажешь... Девка вон в речку нашу без молитвы сунулась, а русалка, видать, покрала у ней ... /Разводит руками, показывая, что не может произнести вслух слово/. Д е д. Понял, не дурак. /К Маше/. Ты, девка, млада годами, да стара бедами. Говорил тебе, когда банницу обидела, что добру не бывать, не поверила, теперь хлебай беду, да не одну. М а ш а. /Всхлипывает/. Чего же мне делать? Как жить дальше? Д е д. Как жить дальше, говоришь? Чего же ты ране меня о том не спросила, а дождалась, когда беда на роток набросит платок. Жгуча крапива родилась, да во щах уварилась. Д а р ь я. Ладно тебе, Башкур, девку пилить. И так натерпелась, намучилась. Скажи лучше как ей свое хозяйство на место вернуть. Д е д. /Важно/. То все не так просто как вам думается. Тут надо с умом, с оглядкой подойти, не с кондачка. Только не по нраву мне энто дело. Д а р ь я. Ты нас хоть совсем не люби, да почаще взглядывай. Не тяни душу. Сам мне говорил: не спрашивай всякого, спроси бывалого. А кого как не тебя к этому делу призвать? Боле и некого. Д е д. Так и быть, возьмусь, помогу чем смогу. Только пущай она мне прежде слово даст крепкое. М а ш а. Какое слово? Д е д. Что парня этого пуще жизни любить будет, ни в чем ему не перечить, а слушать и привечать сколь Бог лет на жизнь отпустит. М а ш а. Как я могу такое слово дать? Для этого полюбить надо. Д е д. А ты и так его любишь, хоть сама о том не ведаешь. М а ш а. Вы уж скажете... Д е д. И скажу, а чего тут такого? Ум истиною просветляется, а сердце любовью согревается. Не будет тебе в жизни счастья без него, попомни мое слово. Д а р ь я. Ты, Башкур, словно поп-батюшка: и поженил и повенчал и свадьбу отыграл. Д е д. А тебя не спрашивают, ты и не вскрикивай. Как я сказал, так тому и быть. А ежели чего не так, поступайте, как знаете. М а ш а. Я согласна. Д е д. Даешь слово? М а ш а. Даю. Д е д. Клянись. М а ш а. Клянусь. Д е д. Не так клятву дают, с чувством, с сердцем надо выговаривать. Помни, что с тобой случилось-вышло, а коль клятву нарушишь, то обратно все и возвернется. М а ш а. Ой, страшно. Д е д. А без страха ни на том, ни на этом свете не проживешь. Страх он, что нож острый: до поры до времени лежит, пока его кто не зацепит. Клянись сызнова, со страхом. М а ш а. Клянусь. Д е д. Давно бы так. Теперича думать станем, как горю твоему пособить. Д а р ь я. Думай, Башкур, думай, а я в избу пошла картошки сварить, чайку поставить. /Уходит/. Д е д. Делать нечего, коль дело к вечеру. Айда на речку. Может там чего на ум придет, решится. Затемнение. Картина 5. Берег речки, на котором сидят две русалки, расчесывают волосы. 2-я русалка. На тебя даже смотреть противно, вся сияешь как медный пятак. 1-я русалка. А чего? Имею право. Мой Кузя очень доволен. Теперь почаще ко мне заглядывать станет. 2-я русалка. А я как? 1-я русалка. Что как? Ты здесь причем? То наше с Кузей дело. Может и полюбит меня, распишемся, деток ему нарожаю... 2-я русалка. Каких деток? Дура. Ты и лягушку родить не сможешь, не то что дите. 1-я русалка. Это почему вдруг? Захочу и рожу. 2-я русалка. Вот уж посмеюсь над тобой и подружкам расскажу. 1-я русалка. Просто ты мне завидуешь. 2-я русалка. И что с того? Когда я тебе нужна была, ты ко мне и ластилась, а теперь и поделиться не хочешь. Худо поступаешь, подружка. Размечталась о счастье, да не по шерсти рыло, оно мимо и проехало. 1-я русалка. Но, но! Ты со мной поосторожней, я теперь не чета вам, мокрохвосткам. 2-я русалка. Ах, ты так! Это я то мокрохвостка?! /Хватает ее за волосы, та отвечает ей тем же. Свалка./. Из глубины сцены появляются дед Башкур и М а ш а. Они еще не видят русалок, но слышат вой, крики. Д е д. Что за шум, а драки нет? Кто тут сдуру бесится? М а ш а. Страшно мне, пойдемте обратно. Д е д. Уж нет! За что дед Башкур взялся, от того не отступится. Спрячь свой страх подале и ступай за мной. Русалки услышали голоса, увидели людей. 2-я русалка. Ой, дед Башкур! 1-русалка. С девкой вместе! Поплыли скорей! 2-я русалка. Нечего делать, поплыли. Я с тобой потом поквитаюсь. Уплывают, забыв на берегу свои гребни. Д е д. /Подходит к берегу, видит гребни, подбирает их/. Ого, вот кто свару затеял, русалки! На ловца и зверь. М а ш а. А как вы их ловить станете? Д е д. Зачем нам их ловить, в том и нужды нет. Да и грех большой русалку споймать, век добра не видать. М а ш а. А что, бывало и ловили? Д е д. На белом свете всякое бывает, случается, да не всяк в том признается. Но у нас есть иная приманка, с нее и попробуем. Ты, девка, до поры до времени в кустики спрячься, а уж как понадобишься, то я тебя и крикну. М а ш а. Как скажете. /Прячется/. Д е д. Эй, русалочки, водяные мочалочки, слышите ли меня? /Раздается легкий всплеск воды у его ног/. Ага, а коль слышите, то подумайте, как без гребешков своих жить станете. А они, гребешки ваши, у меня в руках. И коль, по-моему не поступите, девкино хозяйство обратно не уступите, то быть беде на вашей воде. Так как? Будем меняться, по добру расставаться? /Более громкий всплеск воды/. О, так-то оно и лучше. /В сторону кустов, где укрылась Маша/. Выходи сюда, полезай в воду. М а ш а. /Выходит/. Не пойду. Они еще что-нибудь со мной сотворят. Д е д. /Сердито/. Ты мне не перечь, не супротивься, а то мой сказ простой, айда домой. М а ш а. / В отчаянье/. Вы хоть отвернитесь, а то, как я в одежде в воду полезу. Д е д. /Отворачивается/. Больно мне надо, подглядывать, чай не мальчик уже. М а ш а. /Быстро раздевается/. Кто вас знает, чего там, на уме держите./Входит в воду/. Д е д. Лезь глубже, а то по коленки зашла и думаешь ладно. Во, теперь так и стой, жди. М а ш а. Чего ждать? Холодно. Д е д. Сама поймешь чего ждать, как твое хозяйство мохнатое на место встанет, то и вылазь тут же. /В сторону речки/. Эй, русалка, делай как условились: ты нам волосок, а мы тебе обратно гребешок. М а ш а. /Вздрагивает/. Ой, кто-то за ногу меня тронул! Д е д. Стой, стой на месте, не шевелись, а то еще как-нибудь не так прилепит, тогда уж я тебе не помощник. М а ш а. /Радостно/. Все! Есть! /Выскакивает из воды, одевается/. Д е д. / Кладет гребни на кочку/. Добром можно хоть с человеком, хоть с нечистью речной договориться. Спасибо тебе, русалочка, что не обманула, все девке обратно вернула. Уговор дороже денег. М а ш а. /Бросается к деду, обнимает его, целует/. Вам, дед Миша, спасибо. Я теперь всегда вас слушаться буду. Кто бы раньше рассказал мне про такое, ни за что бы, ни поверила, на смех подняла. Д е д. Что грешно, то и смешно. Ну, да ладно, что Бог дал, то наше, а с чертом мы уж сами как-нибудь потягаемся, авось да справимся. Пошли домой что ли? М а ш а. Пойдемте. Я теперь на весь мир по-новому смотрю. Вы мне прямо глаза открыли. Д е д. То не я открыл, то тебя жизнь уму-разуму учит. /Уходят/. Картина 6. Перед домом Дарьи прохаживается Паша, с нетерпением поглядывает в сторону леса. Наконец, в глубине сцены показываются дед Башкур и М а ш а. Он бросается к ним, притягивает девушку к себе. П а ш а. Наконец-то! А я уж подумал, опять с вами случилось чего. Д е д. Со мной худого не случится, за деда Башкура не боись. П а ш а. /К Маше/.Чего такая счастливая? Как будто машину по лотерее выиграла? Д е д. Да зачем вам молодым машина, когда свои ноги еще крепкие, быстрые. Вот я, когда молодым был... Д а р ь я. /Выходит из дома/. Да ты у нас ещо и сейчас очень даже ничего, коль стопарик самогонки навернешь. Д е д. Само собой. Я вот бывало... Д а р ь я. /Перебивает/. Хватит тебе не по делу антимонии разводить, айда в дом, чай вскипел. А молодые пущай поворкуют промеж собой. Д е д. Чай это хорошо. А может чего другого предложишь? Не откажусь. Д а р ь я. Знаю, что не откажешься. А топор мне наточил? Косу отбил? /Уходят в дом/. М а ш а. Какие оказывается чудные люди на свете есть. П а ш а. А давно ли ты про них говорила, что они свое отжили, деньги им ни к чему. Вспомни. М а ш а. /Притворно/. Неужели я могла такое сказать? Прости меня, Пашенька, глупая была, не понимала что и говорю. П а ш а. Ты ли это? Никогда не думал, что человек так быстро измениться может. Что с тобой случилось? Скажи. М а ш а. А чего говорить? Прозрела. Помнишь куда раньше дворяне ездили душу лечить? В деревню. Здесь все другое: и воздух, и люди и отношения иные. П а ш а. Тут ты права. Человек от земли какую-то особую силу получает, чище становится. М а ш а. Странно мир устроен. Смотри, а какая это звезда так ярко светит? П а ш а. То не звезда, а планета. Юпитер. Самая большая планета нашей солнечной системы. Ее еще неудавшимся солнцем зовут. М а ш а. А почему так зовут? П а ш а. По величине почти как солнце, а мощности не хватило, чтоб как солнце светить. М а ш а. Значит у нас могло бы два солнца на небе светить? Интересно как. Все как у людей: один такой большой, сильный, а тепла от него и нет, холод скорее идет. А другой так и светится добром. /Помолчав/. Как дед Б а ш к у р. П а ш а. Ну, Маша, тебя сегодня просто не узнать. Да что с тобой? М а ш а. А ты угадай. П а ш а. Из-за самородка что ли? М а ш а. Сам ты у меня самородок. Потеряла я его и все! Забудем о нем. П а ш а. Ну и ладно. Но тогда я тем более ничего не пойму? Какое-то тепло от тебя сегодня идет. М а ш а. Как от солнца? П а ш а. Даже сильнее. М а ш а. А знаешь почему? П а ш а. Нет... Ума не приложу, честное слово. М а ш а. Влюбилась я! П а ш а. В деда Башкура что ли? М а ш а. И в него тоже. А может он мне свой свет передал, напитал меня им. П а ш а. А кроме деда Башкура тебе никто не нравится? М а ш а. /Подходит к нему вплотную, кладет руки на плечи/. Может и нравится, чуть, немного. П а ш а. А для меня и немного - много. /Притягивает ее к себе, целует/. Д а р ь я. /Открывает окно, высовывает голову на улицу/. Ого, да вы тут время зря не теряете. Люби с вечера до утра, коль пора пришла. Молодые люди отскакивают друг от друга. М а ш а. /Трет глаз/. Соринка мне попала, попросила вытащить его. П а ш а. Ага, соринка. Д а р ь я. Вытащил? М а ш а. Нет еще... Д а р ь я. Тогда пущай лучше ищет. Может и найдет ее, соринку-то. А потом в избу идите, чай пить, а то остынет совсем. М а ш а. Хорошо, сейчас придем. Д а р ь я. /Чуть ворчливо/. А тебе, девка, погреться бы не мешало, а то налазилась в воде, не спростыла бы на улочке. /Закрывает окно/. П а ш а. /Удивленно/. А что ты в воде делала? Купалась? М а ш а. Купалась, купалась. Дед Башкур меня в русалку обратил, вот и пришлось поплавать. П а ш а. Нет, я серьезно. М а ш а. И я серьезно. А что бы ты со мной делал, если бы нашел зеленую, да еще вот с таким хвостом? В зоопарк бы, наверное, отвез? П а ш а. Не шути так, М а ш а. Русалки в ином мире живут, не в человеческом. М а ш а. Вот и я раньше так жила, в другом мире, а сейчас в этот дорогу нашла. И знаешь что я тебе скажу? Очень мне здесь нравится. Ладно, пошли в дом, а то неудобно как-то, ждут они нас. П а ш а. Как скажешь. /Заходят в дом/. Затемнение. Картина 7. Дом деда Башкура. Открывается дверь, входит Саша Сапожков, оглядывается, никого не видит. Идет по дому. .Слышны глухие крики из гроба, который начинает подрагивать, подпрыгивать на месте. Саша. Что за чертовщина? Прямо как в кино: покойники с косами стоят. Только тут не с косами, а в гробу. /Осторожно приподнимает крышку гроба/. Иван. /Из гроба/. Шура, помоги! Саша. /Быстро закрывает крышку и садится сверху/. Так. Смена декораций. Ванька в гробу, но вроде живой. Как говаривал Остап Ибрагимович Бендер: шлите апельсины бочками, лед тронулся.. Одним конкурентом меньше. Может так его и оставить? Помощи от него ни какой, под ногами лишь путается. Я тут и без него управлюсь. /Неожиданно начинает подпрыгивать крышка погреба и слышны громкие удары снизу/. Саша. Не дом, а убежище полтергейстов. Поглядим, что за черт там сидит. /Берет в руки топор, осторожно открывает подполье. Оттуда высовывается голова Ахмеда. Волосы взлахмочены, лицо перемазано в саже/. А х м е д. Аллах акбар! Саша. Здоровеньки булы. Живешь там что ли? А х м е д. /Выбирается из подполья/. Участковый я. Саша. Ах, участковый. Тогда все понятно. В подполье ушел, значит. Случаем там у тебя типографии нет? А х м е д. Какой типографии? При исполнении я, понимаешь. Саша. Понимаю, понимаю. Как не понять. Наверное партия опять новый курс взяла на очередные преобразования во благо народа и ты там газету "Искра" печатаешь? А х м е д. Правильно говоришь: в печку поглядел, из глаз искры и посыпались... Потом бах-трах и...дальше не помню. Кто-то меня в подполье спустил. Саша. Понятно, кавказский пленник. Поглядел в печку и оттуда шаровая молния вылетела и ты в подполье очутился. Бывает. А х м е д. Ага, как молния: трах-бах и не помню. Саша. Не обращай внимания, бывает. А х м е д. А дед где? Бабка? / Оглядывает комнату, видит гроб, который вновь начинает подпрыгивать/. Помер что ли? Саша. Кто помер? Он? Да нет, устал и отдохнуть решил. А х м е д. /Осторожно приподнимает крышку гроба/. Вай, вай! Чего тут делаешь? Иван. Ослеп что ли? Лежу я здесь. Саша. Не обращай внимания, бывает. Иван. Выньте меня отсюда. Саша. А слово пожалуйста где? Забыл? Иван. Шура, кончай дурить. Саша. Это я то дурю? По-моему ты что-то путаешь. Умные люди в гробах не живут. Иван. Да я не хотел... Так получилось. А х м е д. Как вы в гробу оказались? Иван. Дед затолкал. А х м е д. Акт насилия. Протокол составлять будем? Саша. Вот этого не надо. И вообще мы здесь случайно. Вылазь, Ваня. /Подает ему руку, вытаскивает Ивана из гроба/. Ну, мы пошли. А х м е д. Куда пошли? Саша. Это допрос? Мы свободные граждане. А х м е д. /С подозрением/. А документы у вас есть? Саша. Для начала не мешало бы на ваши документики взглянуть. А х м е д. Удостоверение? Вот оно. /Вытаскивает из кармана обгорелое удостоверение/. Саша. /Берет его в руки, вертит/. А чего тут разберешь? Зола одна.Выбрось его и не приставай к честным людям. Иван. Вот именно, а то ходят тут всякие. Саша. А мы ни какие-нибудь там дети Остапа Бендера. А х м е д. Какого Бендера? Иван. С ним все ясно. Классику они в школе не проходили. А х м е д. Ваши документы, пожалуйста. /Расстегивает кобуру/. Саша. Ну, не взяли мы с собой документы. Теперь что? А х м е д. В отделении разберутся чьи вы дети. Иван. Это что, значит? Он нас арестовать собрался? Да по какому праву? Саша. Вот именно: по какому праву? А х м е д. Как представитель власти. /Достает наручники/. Руки, пожалуйста. Иван. Нет, вы поглядите на него, раздухарился. Да ты знаешь, что начальник милиции мой старый корешь? В школе вместе учились. Кстати говоря, учился он неважно, потому и в милицию попал. А х м е д. Меня это не касается. Руки, пожалуйста. Иван. А это не хочешь? /Показывает ему фигу/. А х м е д. Значит так, да? /Хватает Ивана за руку, защелкивает одно кольцо на его запястье, а второе на руке Саши/. Так оно лучше будет, понимаешь. Иван. Вот гад! Считай, что ты в органах уже не работаешь. Все! Спета твоя песенка. Витюхе пожалуюсь завтра же и полетишь обратно на родной Кавказ. А х м е д. /Беспечно/. Все так говорят, а потом прощения просят, когда лет через пять на свободу выходят. Саша. /Негромко/. Не зли его, а то хуже не было бы. Иван. Куда уж хуже, приплыли, понимаешь. Саша. /В пространство/. Жаль, не удастся нам месторождение драгоценных металлов разведать, а так хотелось бы. Иван. /Подхватывает/. Да, наверняка там что-то стоящее оказалось бы. Саша. Может алмазы... Иван. Или аметисты, рубины... Саша. Изумруды... А х м е д. /Насторожился/. Геологи что ли? Саша. Да вроде этого. А х м е д. О чем сейчас говорил? Какие алмазы, эти... кораллы... Иван. И жемчуга, и самоцветы. А х м е д. Где это все? Саша. Да неподалеку, совсем рядышком. А х м е д. А не врешь? Саша. Зачем нам врать, погляди лучше на наши приборы. Ты хоть в жизни раз такие видел? А х м е д. Видел, у эксперта нашего. Он говорил, что с ними можно и клад найти. Иван. Уже нашли, дурачина. А тут ты, остолопина, вместо клада, драгоценность с Кавказа. А х м е д. Зачем так нехорошо говоришь? Иван. Я тебе правду говорю, причем в глаза. Цени, участковый. А х м е д. А далеко идти? Саша. Совсем рядом. Иван. Прямо за околицей, подле деревни. Саша. Молчи, дурак. Иван. А чего бояться? Без нас он как слепой котенок и шага не сделает. А х м е д. Значит, алмазы, говоришь? Иван. И жемчуга и самоцветы... А х м е д. И рубины? Иван. И изумруды, мой яхонтовый. А х м е д. А почему про золото молчите? Саша и Иван. /Одновременно/. Какое золото? А х м е д. А вот такое. /Достает из кармана золотой самородок большего размера, чем был у Дарьи/. Иван. О! Откуда он у тебя?! Саша. Неужели здесь нашел? А х м е д. А то где же еще. Пока в подполье сидел. Попробовал землю рыть и вот, нашел. /Крышка подполья начинает подрагивать, слышен стук изнутри/. Саша. Там еще что ли один искровец золотую жилу разрабатывает? А х м е д. /Удивленно/. Никого больше не было, понимаешь. Иван. Плохо глядел. Саша. Может у вас там группа захвата сидит? Чтоб деда и бабку за самогоноварение арестовать. Вы же мужики не робкого десятка, семеро одного не боитесь. А х м е д. Зачем так говоришь? У нас на Кавказе так нельзя оскорбление делать. Иван. Фу ты, ну ты, ножки гнуты! Слышь, Шура, у них на Кавказе нельзя так говорить. Как это тебе нравится? Саша. Стук этот мне не нравится. Слышь, участковый, достань-ка свою пушку, а то кошки на душе скребут. А х м е д. Боишься, да? Я, понимаешь, не боюсь, но опасаюсь. /Вынимает пистолет, осторожно направляется к крышке подполья, пробует приподнять ее, но ничего не получается/. Эй, помогите. Иван и Саша. Сейчас, поможем. /Подходят сзади к Ахмеду, набрасываются на него, пытаются вырвать пистолет. Шум, свалка, драка. В это время гаснет свет, крышка подпола открывается и снизу выскакивают черные светящиеся сапоги, делают круг по сцене. Вся троица в ужасе разбегается, мечутся по комнате и быстро забираются на печку/. Иван. Не фига себе, настоящее приведение. А х м е д. Чего делать будем? Саша. Стреляй, участковый. Может подействует. А х м е д. Сейчас я его... / Нажимает на курок, но из дула вылетает мыльный пузырь, за ним другой и плывут по комнате/. Что за черт? Иван. Именно черт и есть. А ты думал кто? /Сапоги подбираются вплотную к печке и пробуют вскарабкаться на нее, но срываются. Все трое отчаянно швыряют в них чем попало: подушками, кастрюлями, обломками кирпича, но не могут попасть/. Саша. Я слышал, что молитва помогает. Кто какую молитву знает, читайте. Иван. Иже еси на небеси... Дальше не помню. Саша. Аминь. И у меня не лучше. А х м е д. /Шепчет что-то на незнакомом языке/. Когти рвать надо. Иван. Орел горный! Рви, рви, пока эти чоботы тебе что-то другое не оторвали. А х м е д. В туалет хочу, понимаешь. Саша. Нашел время. /В трубе раздается гул, в печи начинается яркое свечение, летят искры/. Иван. Ой, видать и наше время пришло... помирать. А х м е д. Не хочу!!! Саша. То очень хотел, а теперь не хочешь. Странный ты мужик. /Вой все усиливается, сапоги начинают подпрыгивать, пытаясь добраться до людей на печке, которые голосят, закрывают лица руками. Неожиданно гул смолкает, свечение прекращается, замирают и сапоги. С улицы раздается громкий крик петуха. Сапоги делают несколько шагов к подполью, крик повторяется и они стремглав спрыгивают внутрь, крышка закрывается/. Саша. Господи, неужели пронесло? /Спускается с печки и осторожно направляется к двери, его примеру следуют и остальные, испуганно оглядываясь по сторонам./. Иван. Рвем когти! А х м е д. Быстрей, пожалуйста. /Убегают, забыв свои вещи, Ахмед возвращается, подбирает свою фуражку и выскакивает за дверь что-то бормоча/. В комнату пробивается первый солнечный лучик. Картина 8. Дом деда Башкура. В комнату позевывая входит сам дед Башкур, недовольно оглядывает избу, начинает прибирать разбросанные вещи. Д е д. Вот народ! Напакостили и смотались. Видать напужал их кто, а то бы до сих пор дрыхли. Твоих рук дело? /Спрашивает в сторону печки, откуда тут же раздается довольное гыканье/. И правильно сделал, а то навязались на мою голову: то расскажи, это покажи. Накличут беду на мою голову, ох, накличут. Худо мне чего-то сегодня, а лежать некогда. Надо хоть картошку сварить, еду сготовить. /Достает чугун, накладывает в него картошку/. Входит счастливо улыбающийся П а ш а. П а ш а. День добрый, деда Миша. Д е д. Кому добрый, а кому и нет. Напакостили вон гости мои, а сами убрались, побросали хозяйство свое. А мне оно на кой ляд? Выброшу все и спрашивать не стану. П а ш а. Может вернутся еще? Д е д. Я им вернусь, вернусь! Пущай только попробуют! П а ш а. Помочь вам? Д е д. Помоги. Принеси-ка дровишек сухих и мелко поколотых из-под навеса. Найдешь сам или показать где? П а ш а. Так я вчера приносил. Забыли? Я мигом. /Уходит/. Д е д. /Продолжает приборку /. Ходют тут всякие, а я подбирывай за ними. Нашли гостиницу. Входит Паша, несет дрова, опускает их на пол, и они вместе с дедом начинают растапливать печь. Д е д. Сходи-ка за водой, чайку поставить надо. Да зачерпни с серединки, где почище, посвежее. П а ш а. Хорошо, будет сделано. /Берет ведра, уходит/. Д е д. Ой, сердце чего-то щемит... /Берется за оставленные аномальщиками вещи, выбрасывает аппаратуру за дверь, видит лежащий на столе пакеты с взрывчаткой, бросает их в печь. Из-за печки слышно испуганное гыканье/. Чего расчирикался? Не так чего-то? /Раздается взрыв, деда отбрасывает к стене, вбегает Паша с ведрами, заливает пламя, кидается к деду, поднимает его/. П а ш а. Что случилось? Всю печь разворотило? Д е д. /Держится за голову, струйка крови течет по его лицу/. В печку чего-то бросил, на столе лежало. Я и не разобрал, чего там написано. Динамит что ли? /Садится/. Дай попить. /Паша подает ему кружку с водой/. Ой, здорово зацепило кирпичом. Кирпичи старые, тяжелющие. П а ш а. /Подходит к развалинам печи/. Да, могло и дом разнести. Что это? /Наклоняется к фундаменту, поднимает кусок породы, которая ярко заблестела на свету/. Самородок? Тот самый? Как он здесь оказался? Д е д. Не было печали, так черти накачали. Брось его обратно. Их там много. Видишь? П а ш а. /Пораженный/. Вижу! Да здесь целые россыпи! И вы молчали?! Почему?! Д е д. А потому, что нельзя каждому встречному поперечному о том рассказывать. Ой, худо мне,. Здорово зацепило. /Опускается на кровать/. Давно бы нашей деревни не было, коль об этом золоте проведал кто, налетели бы, как вороны, растащили, порушили, нас с места согнали. Дед с меня, с мальца еще, слово взял, что буду молчать, сколь надо, и лишь сыну своему перед смертью откроюсь. А он, вишь, сынок-то мой, пьяница непутевый. Так что делать нечего, тебе, парень, тайну эту и завещаю. Больше некому. Прости меня, если можешь, а я, видать, помру скоро, неможется мне. Ты вот что, тащи лопату, завалить надо все обратно. П а ш а. Но зачем? Д е д. /Собирается с силами, громко/. Слухай, чего говорю, тащи лопату, заваливай! Давай, давай, поторапливайся, а то зайдет кто. П а ш а. /Приносит лопату, закидывает образовавшуюся яму., подходит к деду, вытирает кровь у него на лице/. Вам бы в город, к доктору надо. Д е д. Сроду по докторам не хаживал. Видать, час мой пришел. Ты бы лучше за Дарьей сходил. П а ш а. /Бросается к двери/. Я сейчас, мигом... Д е д. Постой, дай мне слово, что не разболтаешь кому. А коль не сдержишь, то с того света заявлюсь, накостыляю по первое число. П а ш а. Даю слово. Буду молчать, сколько надо. Д е д. Жить здесь оставайся, да с золотом не шуткуй, не вздумай и частицу малую в руки взять, иначе не поздоровится. Слышишь? П а ш а. Слышать-то слышу, но как же так: на золоте сидеть и... Это же искушение какое. Д е д. Вся жизнь искушение. Я вот,- ничего, прожил всю жизнь и на ум не приходило прикоснуться к нему. Пусть лежит себе до поры. Дед мой, бывалочи, говорил: не тронь лиха, пока лежит тихо. И ты крепись. Понял?