зан, усаживаясь таким образом, чтобы одновременно видеть бога и ведущую наружу дверь. Его спутник молча поглощал пищу, затем бросил взгляд на Тарзана. - Значит, утверждаете, что алмазы вам ни к чему, - недоверчиво произнес он. - Зачем же вы явились? - Не за алмазами. Бог горилл захихикал. - Мои подопечные убили кое-кого из ваших, когда они собирались войти в долину. У одного из них оказалась карта долины алмазов. А поэтому я и сделал вывод, что вы пришли за алмазами. - Впервые слышу о карте, да и как она могла у нас оказаться, если про долину мы ничего не знали? - Карта была! - Но кто ее мог нарисовать? - Я! - Ты? Но как она могла попасть к нам? Ты же безвылазно сидишь здесь. - Да, но карту составил я. - Ты приехал сюда, потому что возненавидел людей. Вряд ли ты изготовил карту, чтобы заманить сюда людей. Допустим, ты ее сделал, но как она могла попасть в Америку или Англию, а уж потом к нашим людям? - Сейчас объясню. В свое время я любил одну девушку. Но бедный ученый ее не интересовал. Она стремилась к богатству и блеску, а потому мечтала о состоятельном муже. Когда я оказался здесь и нашел алмазы, то вспомнил о ней. Не то чтобы я ее любил... Мне вдруг захотелось отомстить ей за все те страдания, что она мне причинила. И я решил завлечь ее сюда. Разве не чудесная месть? Я дал бы ей такое богатство, какого ни у кого в мире нет, но она не смогла бы ничего на него купить, представляете? И бог захихикал. - В общем, я написал ей письмо, в котором рассказал про алмазы и описал, что нужно делать. Затем стал ждать, прождал семьдесят четыре года, но она так и не приехала. Я приложил немало усилий, чтобы письмо дошло. Проделал трудный путь к дружескому племени, там нанял гонца, чтобы он доставил послание на побережье. Сейчас-то я убедился, что гонец благополучно добрался до цели. Ведь его могли убить по пути, и вообще мало ли что. И вот карта снова у меня через семьдесят четыре года. И он опять захихикал. - А вместе с ней девушка, гораздо красивее моей. О, моя-то уже дряхлая беззубая старуха. В девяносто четыре-то года! Он глубоко вздохнул. - Теперь же я, судя по всему, лишился обеих. За дверью раздался какой-то звук. Тарзан вскочил на ноги. Дверь отворилась. На пороге возникла огромная седая горилла. При виде Тарзана она оскалилась и остановилась. - Все в порядке, отец Тобин, - успокоил его бог горилл. - Входи и закрой за собой дверь. - Отче! - поразился старый зверь и, заперев дверь, упал на колени. - А мы решили, что вы сгорели. Хвала небесам, что они миловали вас. - Твоими молитвами, сын мой, - ответил бог. - А теперь расскажи, что творится в городе. - Замка больше нет. - Знаю. А что король? Считает, что я погиб? - Все так считают. Генрих страшно рад этому. Говорят, он хочет провозгласить себя богом. - А ты случайно не знаешь, что стало с девушкой, которую Уолси отбил у Генриха и привел ко мне? Она не сгорела? - Нет, спаслась, я ее видел. - И где она? - вмешался Тарзан. - Ее поймали и доставили к королю. - Она обречена, - произнес бог горилл. - Если Генрих станет настаивать на женитьбе, а он так и сделает, то Екатерина Арагонская разорвет ее на части. - Ее нужно немедленно освободить! - сказал Тарзан. Бог горилл пожал плечами. - Вряд ли это возможно. - Но ты же сам сказал, что Уолси это удалось. - У Уолси была личная корысть. - У нас тоже, - невозмутимо произнес человек-обезьяна, дергая за веревку, накинутую на шею бога, и положив руку на рукоятку ножа. - Но что я могу? - запротестовал бог. - У Генриха много воинов, а народ считает, что я погиб, и теперь боится короля. - Но у тебя же много веропослушников? - Да! - Тогда пошли этого священника и собери их здесь. Пусть они явятся с оружием. Священник недоуменно таращился то на бога, то на человека, который говорил на непонятном языке, зачем-то держал бога на привязи да еще дергал за веревку. - Иди, отец Тобин, и собери всех верующих! - приказал бог. - И смотри, чтобы без фокусов, - пригрозил Тарзан. - Бог пообещал мне спасти девушку. Видишь веревку и вот этот нож? Священник молча кивнул. - Если ты не постараешься, - добавил Тарзан, - то твой бог умрет. - Иди, отец Тобин, - напутствовал его бог горилл. - Поторапливайся, - сказал Тарзан. - Ухожу, Отче, - испуганно пролепетал священник, - но мне страшно оставлять вас в руках этого странного существа. - С ним ничего не случится, если сделаешь все, как приказано, - заверил его Тарзан. Священник снова бухнулся на колени, перекрестился я ушел. Когда за ним закрылась дверь, человек-обезьяна повернулся к своему спутнику. - Отчего так получилось, что ты сумел дать своим зверям человеческую речь, а, возможно, и разум, но внешне они так и не изменились? - спросил он. - Это не по моей вине, - ответил бог горилл. - Дело, видимо, в том, что звериный инстинкт оказался в них сильнее, нежели вновь приобретенные умственные способности. Благодаря вживленным человеческим клеткам, у них время от времени рождались человеческие дети, но, несмотря на мои запреты, их тут же умертвляли. В тех редких случаях, когда их оставляли в живых, они развивались в монстров, сочетающих в себе наихудшие черты людей и зверей. Некоторым из них удалось бежать из города, и они образовали племя, живущее в пещерах в самом дальнем конце долины. В двух случаях мутанты обладали почти идеальной человеческой внешностью, однако имели разум горилл. Из них одна была прелестной девушкой, но с повадками дикой львицы. Второй - юноша с манерами аристократа, однако с замашками Джека-Потрошителя. Ну и что вы намерены делать, молодой человек, когда здесь соберутся мои сторонники? - спросил бог горилл. - Ты поведешь их на штурм королевского дворца, и они отобьют девушку. XXIX. СМЕРТЬ НА РАССВЕТЕ Ронду Терри разбудил внезапный шум. Вокруг раздавались крики, звериное рычание, грохот. По комнате беспокойно метались самки из гарема Генриха, издавая в панике низкие утробные вопли, но не эти звуки помешали сну девушки, а те, что доносились со двора и из соседних помещений. Ронда вскочила на ноги и подбежала к окну. При виде ее Екатерина Арагонская гневно оскалила клыки. - Это опять за ней! - прорычала она. Внизу Ронда при свете факелов увидела толпу сражавшихся насмерть горилл и схватилась за сердце, ибо в самой гуще заметила Стенли Оброски, прокладывающего себе путь к дворцовым воротам. В первый миг ей показалось, что он один против полчищ зверей, но вскоре она обнаружила, что у него немало союзников. Рядом с Оброски находился бог горилл с веревкой на шее. Теперь все помыслы девушки сосредоточились на Оброски. За спиной Ронды все громче и громче негодовали самки, и тут девушка услышала гневный голос старой королевы. - Это из-за нее все неприятности, - выпалила Екатерина Арагонская. - Не будь ее, мы жили бы спокойно. - Вот и убей ее! - воскликнула Анна Клевская. - Убей ее! - подхватила Анна Болейн. Девушка повернулась к ним лицом и увидела надвигающихся на нее свирепых косматых чудовищ, которые могли расправиться с ней в считанные секунды. Несоответствие между их человеческой речью и звериной внешностью поразило Ронду в этот момент, как никогда ранее. Но тут ее загородила собой Екатерина Парр. - Не троньте ее, - крикнула она. - Безволосая не виновата в том, что находится здесь. - Смерть обеим! Смерть Парр! - завопила Екатерина Говард. Остальные вторили ей в унисон: - Смерть обеим! Говард набросилась на Парр, и обе с жуткими воплями впились друг в друга желтыми клыками. Остальные двинулись на Ронду Терри. Бежать было некуда - самки загораживали собою дверь, а окна были забраны решетками. Ронда искала какой-нибудь предмет, чтобы отбить нападение, но под рукой ничего не оказалось. Увернувшись, она отбежала от нападавших, понимая, что долго так не продержится. Вдруг распахнулась дверь, и в комнату вошли три огромные гориллы. - Его величество король! - объявил один из вошедших. Самки в страхе отскочили от Ронды. И только Говард и Парр продолжали кататься по полу, ничего не услышав. В комнату тихо вступил Генрих VIII. - Прекратить! - приказал он. Подойдя к дерущимся, он разнял их пинками. - Где безволосая? - рявкнул король. Тут его взгляд обнаружил Ронду, стоявшую с затравленным видом среди самок. - Иди сюда! - скомандовал он. - Бог опять явился за тобой, но ему тебя не видать! Теперь ты моя! - Пусть забирает ее, Генрих! - закричала Екатерина Арагонская. - От нее одни неприятности. - Молчи, женщина! Иначе отправишься в Тауэр на плаху! - пригрозил король. Шагнув вперед, он схватил Ронду за руку, словно пушинку взвалил к себе на плечо и стремительно направился к двери. - Вы останетесь здесь, Сарфолк и Говард. Задержите неприятеля, чтобы я смог уйти. - Разрешите сопровождать вас, сэр, - попросил один из них. - Нет! Выполняйте приказ, а затем следуйте за мной в северный конец долины к каньону, где течет восточный рукав Темзы. Король развернулся, зашагал по коридору и зашел в угловую комнату. Там он поднял замаскированный люк. - Теперь они нас не догонят, моя красавица, - сказал он. - Эту идею я позаимствовал у самого бога, но он об этом и не подозревает. Король проворно спустился вниз и там в кромешной темноте пошел по длинному подземному коридору, двигаясь на ощупь. Через некоторое время потянуло свежим воздухом. Генрих опустил Ронду на землю и зашарил над головой. Затем раздался скрежет, словно отодвигали тяжелый предмет, и на девушку хлынул поток ночной прохлады. В вышине сияли звезды. Через несколько минут король с Рондой выбрались наружу, на берег реки у подножия высокой скалы, и Генрих поставил на место огромный плоский камень, закрывавший вход в туннель. Затем для Ронды начался сущий ад. Всю ночь бежали они берегом реки. Зверь уже не нес пленницу на плече, а тащил за собой, держа за руку. Он явно нервничал и частенько останавливался, с опаской прислушиваясь. Стараясь двигаться бесшумно, король пару раз призывал девушку к тишине. Спустя некоторое время они перешли вброд реку и продолжили путь на северо-восток. Несмотря на отсутствие погони, Генрих нервничал все сильнее и сильнее. Чуть погодя выяснилась и причина его беспокойства - вдали раздалось протяжное рычание льва. Король горилл удвоил скорость. Забрезжил рассвет. По долине стелился холодный туман. Ронда смертельно устала, каждый мускул ее тела ныл от боли, но мучитель продолжал тащить ее вперед. Тишину ночи снова разорвал львиный рык, от которого задрожала земля, на сей раз едва ли не рядом. Горилла бросилась бежать сломя голову. При свете занимавшегося дня Ронда увидела впереди огромного льва. Король резко свернул в сторону, устремляясь к полоске деревьев, росших примерно в ста ярдах от них. Лев приближался легкой качающейся походкой. Увидев маневр беглецов, он изменил направление движения и перешел на бег, намереваясь перехватить их раньше, чем они доберутся до деревьев. Ронда успела заметить, как болтается из стороны в сторону пустой живот хищника. Странно, что подобная мелочь может обратить на себя внимание в экстремальной ситуации. Изголодавшийся лев рычал не переставая, словно стараясь взвинтить себя до исступления, и резко увеличил скорость. Теперь стало очевидно, что до деревьев им не добежать. Тогда король остановился, угрожающе зарычал и после минутного колебания поднял девушку над головой и швырнул в сторону льва, а сам бросился наутек, надеясь таким образом спасти свою жизнь. Однако он не учел психологии льва. Ронда упала всего в нескольких ярдах от хищника. Наученная опытом, она не пыталась бежать, а лежала не шевелясь. Движущийся предмет всегда привлекает внимание зверя. Наглядный тому пример - ваша собственная собака. Она просто обязана догнать все, что бежит, и ничего не может с собой поделать, ибо таков ее инстинкт. Видимо, Генрих VIII начисто про это забыл, иначе заставил бы девушку бежать, а сам остался бы лежать неподвижно. Но он поступил по-другому, и произошло то, что должно было произойти. Лев даже не взглянул на Ронду, а бросился догонять гориллу. Осмелев, девушка подняла голову. Горилла неслась во весь опор, гораздо быстрее, чем можно было бы предположить, но все же недостаточно резво, чтобы спастись от льва. Сейчас хищник нагонит гориллу и будет некоторое время занят ею, ибо огромная обезьяна наверняка начнет сражаться за свою жизнь. Ронда вскочила на ноги и без оглядки помчалась к деревьям. Не успела она пробежать и несколько ярдов, как позади раздался жуткий рев, свидетельствующий о том, что лев настиг гориллу, и между ними завязался смертельный бой. Достигнув деревьев, запыхавшаяся девушка мельком оглянулась назад. Лев повалил гориллу на землю, и его мощные челюсти сомкнулись на шее жертвы. Горилла дернулась, затем вытянулась и затихла. Так закончил свое земное существование Генрих VIII. Лев тут же набросился на добычу и приступил к долгожданной трапезе. Ронда тихонько вошла в лес. Через пару десятков шагов она оказалась на берегу реки. То был восточный рукав Темзы. Недолго думая, девушка вошла в воду и поплыла к другому берегу, решив таким образом сбить льва со следа, если тому вздумается преследовать ее. Впервые за минувшие дни она чувствовала себя окрыленной надеждой. Наконец-то она на свободе! Кроме того, ей было известно, где находятся ее друзья. Следуя берегом к водопаду Омвамви, она без труда отыщет их там. Что ее ожидало на пути, Ронда не знала, однако полагала, что самое ужасное позади. Невзирая на безмерную усталость, она двигалась вперед, не помышляя даже о коротком отдыхе. Она позволит себе отдохнуть только тогда, когда достигнет конечной цели. Между тем на востоке над горами взошло солнце, даря благодатное тепло иззябшему за ночь телу девушки. Временами Ронду охватывало нечто вроде сомнамбулического состояния, и она плелась, едва переставляя ноги. Физическое истощение сказалось и в том, что у девушки замедлилась реакция, чувства притупились. Она перестала воспринимать посторонние звуки, а потому и не убереглась. Опасность Ронда осознала лишь в самый последний момент, когда на тропу спрыгнуло устрашающее существо - получеловек-полугорилла - с лицом человека и с туловищем гориллы. Девушка рванулась было к реке, надеясь спастись вплавь, но тут на землю с деревьев посыпались точно такие же существа. Ронду окружили, а двое, подойдя сзади, схватили ее за руки и стали тянуть каждый в свою сторону, грозно рыча и ругаясь друг на друга. Ронда чувствовала, что еще немного, и они выдернут ей руки из суставов. Положение становилось критическим, но вдруг с ближайшего дерева спрыгнул обнаженный белый мужчина с дубинкой в руке. Он накинулся на державших девушку животных, колотя их по головам до тех пор, пока они ее не отпустили. Однако, к своему ужасу, Ронда заметила, что ее спаситель орал громче остальных. Схватив девушку, он стоял, рыча на толпу окруживших их жутких звероподобных людей. Он был хорош собой, пропорционально сложен, с бронзовой от загара кожей и копной золотистых волос, спадавших на плечи львиной гривой. И хотя остальные звери были явно гибридами, Ронда решила, что белый из их числа, ибо он издавал такие же звуки, как и они, и явился вместе с ними. Звери побаивались его дубинки и потому предпочитали держаться на расстоянии. Не успел человек вывести свою пленницу из круга, как вдруг в вышине раздался новый дикарский крик. Все взглянули туда, включая и Ронду, с чьих уст непроизвольно сорвался возглас изумления. По дереву с обезьяньим проворством спускалась голая белая девушка с золотистой шевелюрой. С ее прекрасных уст слетал дикий звериный крик. Спрыгнув вниз, она подбежала к ним. Ее лицо, искаженное от злобы, тем не менее поражало своей красотой, а юное тело было верхом совершенства. Звери расступились, недовольно рыча, и дикарка, не обращая на них никакого внимания, направилась к Ронде. Человек прикрикнул на дикарку, видимо, отгоняя ее прочь, перекинул Ронду через плечо, повернулся и побежал с необыкновенной скоростью, словно и не нес на себе никакого груза. А следом за ним, выкрикивая угрозы и проклятья, мчалась юная бестия. XXX. ДИКАРКА Придворная гвардия оказалась не в состоянии сдержать натиск верующих, штурмовавших ворота королевского дворца под предводительством самого бога. Бог ликовал. Вообще-то он собирался сурово наказать Генриха, но, одержав победу, сменил гнев на милость. В порыве благодушия бог горилл отказался и от коварного намерения нарушить данное Тарзану обещание и решил отпустить его с девушкой на свободу. Тарзана же ничуть не интересовали политические интриги бога, а лишь судьба Ронды. - Девушку нужно найти! - сказал он богу, когда они оказались на пороге дворца. - Где она может быть? - Наверное, с другими женщинами. Пошли наверх, они, должно быть, там. На лестнице их встретили Говард и Сарфолк, готовые выполнить приказ короля, но когда они увидели самого бога, а за ним толпу его сторонников, то вовремя вспомнили, что король бежал, и отказались от своего намерения. Вместо этого они преклонили колени, горячо приветствуя бога и заверяя его в том, что якобы только что они изгнали Генриха и собирались громить противников бога. Однако бог сразу понял, что они лгут, ибо сам вложил в их звериные черепа человеческие мозги. - Где безволосая девушка? - требовательно спросил он. - Ее увел Генрих, - ответил Сарфолк. - Куда? - Не знаю. Забрал с собой и исчез. - Но кто-то ведь должен знать, - сказал Тарзан. - Может, Екатерина Арагонская, - предположил Сарфолк. - Где она? Тарзана провели в гарем. Сарфолк распахнул дверь, объявляя во весь голос: - К вам господь бог! Перепуганные самки, ожидавшие расправы, при виде бога повалились на колени. - Добро пожаловать, Отче! - приветствовала его Екатерина Арагонская. - Я твоя преданная черная рабыня! - Тогда скажи, где Генрих, - приказал бог. - Убежал вместе со своей безволосой красоткой, - ответила старая королева. - Куда? Разгневанная на своего ветреного супруга, Екатерина Арагонская колебалась не долго. - Идите за мной, - сказала она и повела их в конец коридора. Там, в угловой комнате, она открыла потайной люк. - Этот ход ведет под городом к берегу реки. Они с безволосой ушли этим путем. Острое обоняние Тарзана и в самом деле уловило слабый запах белой девушки. Теперь он точно знал, что король утащил ее в эту черную дыру. Может, они и сейчас там, пережидают, пока уйдут враги короля, либо же уже далеко за городом, где-нибудь в горах, где король собирался спрятать девушку. Так или иначе, человек-обезьяна решил идти один, ибо не доверял никому из этих животных. Поправив на плече смотанную веревку и проверив наличие ножа, он, ни слова не говоря, спрыгнул вниз, навстречу неизвестности. С его уходом бог горилл облегченно вздохнул. Идя по запаху, Тарзан вышел к берегу реки, отодвинул каменную плиту и выбрался в ночь. Он шел, напряженно прислушиваясь и принюхиваясь. Еле ощутимый поток воздуха из долины подтвердил его предположения насчет того, что беглецы первоначально направились на юг. Правда, потом король горилл мог свернуть на запад или на север, но не на восток, где река была глубокой и быстрой. Тарзан припадал к земле и вскоре по запаху, а также неуловимым приметам определил, что след сворачивает на север или, вернее, на северо-восток между рекой и скалами. Тарзан зашагал дальше, то и дело останавливаясь, чтобы проверить, не потерял ли он след, а потому двигался медленнее, чем те, кого преследовал. Если бы ветер был встречный, а беглецы всегда двигались прямо против ветра, то Тарзан нагнал бы их бегом. Вынужденные остановки не раздражали человека-обезьяну, как раздражали бы любого другого человека, ибо терпение охотящегося зверя не имеет границ. Он знал, что рано или поздно догонит гориллу, и что пока животное в пути, девушке ничто не грозит. Когда он переправился через реку, стало светать. Где-то впереди раздался рев охотившегося льва, а вскоре и крики гориллы. Тарзан понял, что Нума напал на короля горилл. Но что стало с девушкой? Человеческого голоса он не слышал и во весь дух помчался на крики. Чуть погодя Тарзан увидел Нуму, расправлявшегося с поверженной гориллой. Девушки видно не было. Не желая встречаться с хищником, дабы не терять времени, Тарзан обошел царя зверей стороной. Тот хоть и учуял запах человека, но отвлекаться от своего занятия не стал. На опушке леса Тарзан вновь набрел на след девушки, вышел к реке, переплыл на другой берег. Затем установил, что девушка двинулась на юг и последовал за ней. Через некоторое время к запаху девушки примешались другие, незнакомые, представляющие собою смесь запахов мангани и тармангани, - великих обезьян и белых людей, как мужчин, так и женщин. Тарзан убыстрил шаг. Инстинкт дикого зверя подсказывал, что девушке и, возможно, ему самому угрожает опасность. По мере продвижения запахи становились все сильнее, а вскоре послышались крики. Перебравшись на деревья, где он очутился в родной стихии, Тарзан моментально ощутил прилив уверенности. Здесь он вновь стал самим собой - Повелителем джунглей. Перелетая с ветки на ветку, он услышал разъяренный голос самки, близкий к человеческому, но с преобладанием звериных ноток. Узнав язык великих обезьян, Тарзан чрезвычайно заинтересовался. Через несколько секунд он оказался над странными существами - полулюдьми-полугориллами. Поодаль он увидел обнаженного молодого человека, убегавшего в лес с Рондой на плече, за которым гналась белая девушка с копной золотистых волос, развевавшихся на ветру. Как и все остальные, она также была нагишом. Молодой человек летел стрелой, чувствуя за спиной золотоволосую самку. Поглощенные гонкой, они не замечали ничего вокруг. Между тем Тарзан поравнялся с похитителем Ронды и обогнал его. Быстрый бег утомил золотоволосую самку, которая стала постепенно отставать. Сквозь листву деревьев Тарзан увидел, что лес заканчивается и за ним начинаются скалы. Спрыгнув на землю, он потерял несколько ценных секунд, и похититель вырвался вперед, устремляясь к скалам. Тарзан помчался вдогонку, слыша за спиной топот ног золотоволосой фурии. Как только Тарзан увидел обнаженных юношу и девушку, а также чудовищных гибридов, он сразу вспомнил рассказ бога о мутантах, основавших свое племя в этом конце долины. Эти создания являлись результатом насильственного эксперимента над природой. Однако Тарзан не стал углубляться в размышления по этому поводу. Все его помыслы были направлены на то, чтобы догнать юношу и освободить Ронду. Похититель бежал легко, словно не ощущая веса девушки, а Тарзан невольно восхитился его силой и выносливостью. До скал оставалось совсем немного. Перед ними на земле валялись каменные глыбы, отколовшиеся под разрушенным воздействием времени. Сами же скалы представляли собой гряду изломанных вершин, испещренных пещерами. Достигнув скалы, юноша стал прыгать с камня на камень с ловкостью горного козла. Тарзан чуть поотстал, ибо местность была ему совершенно незнакома и на поиск дороги уходило время. Следом за ним мчалась дикарка. Забравшись повыше, похититель затолкал Ронду в пещеру, а сам повернулся лицом к преследователям. Тарзан резко свернул вправо, чтобы подняться на выступ над противником, но тот, разгадав его маневр, перерезал дорогу. - Назад, иначе я убью тебя! - закричал юноша на языке великих обезьян. Тут из пещеры высунулась Ронда. - Стенли! - удивленно воскликнула она. - Полезай наверх! - приказал ей Тарзан. - Я задержу его, пока ты не заберешься наверх. Оттуда пойдешь на юг к краю долины. - Попытаюсь, - отозвалась Ронда и стала карабкаться по скале. Снизу ее увидела дикарка, поспешившая предупредить своего приятеля. - Крич-ча! Она убегает! Позабыв про Тарзана, юноша бросился за Рондой. Тарзан не стал его догонять, а взобрался выше, двигаясь к Ронде по диагонали. Подгоняемая ужасом, Ронда взбиралась наверх гораздо быстрее, чем могла от себя ожидать, и благодаря ее скорости Тарзан сумел опередить преследователя прежде, чем тот настиг девушку. Осознав неудачу, юноша повернулся к Тарзану с диким рычанием, и его красивое лицо исказилось в зверином оскале. Он явно не собирался уступать пленницу без боя. Со своей стороны, Тарзан не стремился вступать в поединок на скале, где они оба неминуемо полетели бы вниз и разбились насмерть. Бросив взгляд через плечо, он увидел приближавшуюся дикарку, следом за которой появились страшилища-мутанты. Ситуация становилась критической. Рассудком Тарзан понимал, что должен уклониться от схватки, однако события развивались против его воли. Разъяренный юноша ринулся на обидчика, подбадриваемый звериными криками своих соплеменников, и они сошлись в смертельной схватке, норовя вцепиться друг другу в горло клыками. Так они стояли на узкой площадке, обхватив друг друга железными руками и оглашая воздух звериным ревом, пока не рухнули вниз. Ронду Терри охватило отчаяние. Она застряла на скале, а Оброски, чье появление вселило в нее надежду на спасение, скорее всего, разбился насмерть. А если даже и уцелел, то его сейчас добьют чудовища. Теперь Ронда уже не жалела себя, она оплакивала Стенли Оброски. Горечь утраты была столь острой, что девушка невольно смутилась, пытаясь разобраться в своих чувствах. Однако Тарзан вовсе и не собирался умирать. В силе и жестокости он не уступал своему противнику, а умом и отвагой превосходил его. Поэтому Тарзан не только сам спровоцировал это падение, но и изловчился оказаться сверху. В результате его соперник с размаху ударился головой о камень. Теперь он на некоторый срок выбыл из борьбы. Едва они приземлились на следующем выступе, как Тарзан вскочил на ноги. Снизу к нему быстро лезли монстры во главе с дикаркой, которая была совсем близко и уже тянулась к его щиколотке, чтобы стащить вниз. И тут у Тарзана возникла идея. Перегнувшись, он схватил дикарку за волосы, рванул на себя и забросил взвывшую от боли девушку себе на спину. Дикарка визжала, царапалась, кусалась, однако Тарзан молча терпел, пока не взобрался повыше. Там он опустил ее на землю и накрепко связал веревкой, несмотря на отчаянное сопротивление. Между тем мутанты едва не настигли его. Взвалив дикарку на плечо, Тарзан полез наверх, направляясь к широкому выступу, где под неприступной скалой застыла Ронда. Сюда-то и притащил Тарзан внезапно присмиревшую дикарку, а когда поставил ее на ноги и повернул лицом к себе, то обнаружил прелестное улыбающееся личико. Однако разглядывать ее было некогда, так как к ним с криком карабкались мутанты. - Назад! - закричал Тарзан. - Иначе я убью ее! Идея Тарзана использовать девушку в качестве заложницы была сама по себе неплоха, но, как это нередко бывает с хорошими планами, она полностью провалилась. - Они не остановятся, - сказала дикарка. - На меня им глубоко наплевать. Ты увел меня, значит, я принадлежу тебе. Они убьют нас и съедят. Отгони их камнями, а я покажу дорогу отсюда. Вняв совету девушки, Тарзан схватил увесистый обломок скалы и швырнул в ближайшего мутанта. Камень раскроил ему череп, и он без звука полетел вниз. Девушка развеселилась и принялась насмехаться над своими недавними товарищами. Убедившись в эффективности такой незатейливой меры, Тарзан бросился собирать камни. К нему присоединилась Ронда, и они обрушили на монстров целый град камней, так что атакующие вынуждены были укрываться в пещере. - С обедом им придется повременить, - сказала дикарка со смехом. - Так вы едите человеческое мясо? - с удивлением спросил Тарзан. - Мы с Малбистом - нет, - ответила она, - а они - да. - Кто такой Малбист? - Мой муж. Ты с ним дрался, а потом увел меня. Отныне я твоя жена и буду за тебя сражаться. Никому тебя не отдам! Она грозно повернулась к Ронде, намереваясь проучить вероятную соперницу, но Тарзан вовремя вмешался. - Не смей ее трогать! - предупредил он. - У тебя не должно быть никого, кроме меня! - возразила дикарка. - Она мне никто, - успокоил ее Тарзан. - Не надо ее обижать. Дикарка отодвинулась от Ронды, однако продолжала испепелять ее свирепым взглядом. - Посмотрим, - сказала дикарка. - Как ее зовут? - Ронда. - А тебя? - Зови меня Стенли, - ответил Тарзан, которого позабавил неожиданный поворот событий. Он не стал пререкаться с дикаркой, поскольку понимал, что их спасение всецело зависит от этой своенравной красотки. - Стенли, - повторила она с некоторой запинкой. - Необычное имя. А меня зовут Бальза. Тарзан отметил про себя, что это имя ей очень подходит, ибо на языке великих обезьян оно означало "золотая девушка". Обезьяньи имена вообще очень точны. Так, его собственное имя означало "белая кожа", а Малбист - "желтая голова". Бальза быстрым движением метнула камень в голову, осторожно высунувшись из-за выступа, и дико рассмеялась. - Главное - продержаться до ночи, - сказала она. - Потом они уйдут, так как страшно боятся темноты. А если двинемся сейчас, нам конец. Девушка заинтересовала Тарзана. С одной стороны, судя по рассказам бога, это тело управлялось мозгом гориллы, с другой, - то, как дикарка произнесла его имя, удивило Тарзана. Горилла бы так не смогла. - Ты говоришь по-английски? - полуутвердительно спросил он. Бальза бросила на него удивленный взгляд. - Да, - кивнула она головой. - Но я не предполагала, что ты знаешь английский. - А где ты его выучила? - В Лондоне, конечно. Прежде, чем меня выперли оттуда. - Что значит выперли? - Я была непохожа на них. В течение нескольких лет мать прятала меня, но в конце концов они выследили меня. Если бы я осталась, то погибла бы. Тарзан понял, что "Лондон" для нее - это город горилл, потому что никакого другого Лондона она знать не могла. - А Малбист, - продолжал он расспросы, - такой же как ты? - Нет, он такой, как остальные. Ему не удалось выучить ни одного английского слова. Ты лучше его. Надеюсь, ты убил его. - Нет, - отозвался Тарзан. - Мне показалось, что он еще жив. Девушка глянула вниз, схватила камень и с криком "И правда жив!" бросила его в незадачливого Малбиста, который опять выглянул из-за выступа. Камень попал в цель, и бедняга проворно уполз назад. - Если я когда-нибудь снова попаду в руки к моему мужу, он изобьет меня до полусмерти, - сказала Бальза. - А я думал, что до самой смерти, - откликнулся Тарзан. - Нет, - пояснила девушка. - Дело в том, что я самая красивая среди всех. Остальные безобразны. Он никогда меня не убьет, хотя другие самки с радостью разорвали бы меня на куски. И она громко рассмеялась. - Подозреваю, что и эта, - она кивком указала в сторону Ронды, - тоже не прочь прикончить меня. Ронда Терри с интересом прислушивалась к той части беседы, которая велась по-английски, но не вмешивалась в разговор. Наконец, она прервала молчание. - У меня нет желания убивать тебя, - сказала Ронда. - Наоборот, почему бы нам не подружиться? Бальза удивленно взглянула на нее. - Она не шутит? - обратилась дикарка к Тарзану. - Она говорит всерьез. - В таком случае, будем друзьями, - сказала Бальза. Вопросы любви и дружбы, жизни и смерти она решала быстро и бесповоротно. Еще несколько часов они провели на выступе, отгоняя мутантов камнями и заставляя их держаться на приличном расстоянии. XXXI. АЛМАЗЫ! Наконец наступил долгожданный вечер. Людям, томимым голодом и жаждой, не терпелось побыстрее покинуть выступ, где они промучились под палящим африканским солнцем с самого раннего утра. Все это время юная дикарка развлекала Тарзана и Ронду своей наивной непосредственностью. Она говорила все, что думала, и делала это с обезоруживающей прямотой. Когда солнце скатилось за западные холмы, она поднялась на ноги. - Пошли, - сказала Бальза. - Теперь уже можно. Они не станут нас преследовать на ночь глядя. Бальза повела их в пещеру под выступом, оказавшуюся узкой, но довольно высокой. В конце, прямо над головой Тарзан увидел отверстие и моментально оценил обстановку. Он прикинул, что, упершись спиной в одну стену, а ногами в другую, он смог бы выбраться из этого коридора или, вернее, колодца, но также понимал, что камни исцарапают нежную девичью кожу. - Я пойду первым, - сказал он, - и спущу вам веревку. Странно, Бальза, что твои соплеменники не поднялись на вершину другим путем и не устроили нам засаду. - Они слишком глупы, - ответила девушка. - Мозгов у них хватает только на преследование, а чтобы пойти в обход и применить хитрость, до этого им не додуматься ни за что. - Отлично, нам это только на руку, - произнес Тарзан и полез вверх. Выбравшись на поверхность, он сбросил веревку и быстро поднял обеих девушек. Они оказались в небольшой чашеобразной расщелине, дно которой усевали мерцающие при вечернем свете кристаллы, испускавшие мягкое ровное свечение. Когда взгляд Ронды остановился на кристаллах, она вскрикнула от удивления, ибо не поверила своим глазам. - Алмазы! От волнения у Ронды перехватило дыхание. - Долина алмазов! Она нагнулась и подобрала несколько камешков. Бальза глядела на нее с недоумением, так как для нее эти камни ничего не значили. Тарзан собрал несколько наиболее красивых и крупных камней, руководствуясь скорее эстетическими соображениями. - А с собой можно? - спросила Ронда. - Почему бы и нет, - отозвался Тарзан. - Бери сколько хочешь. - Мы станем богачами! - воскликнула она. - Приведем сюда всю экспедицию и нагрузим алмазами автомобили. Здесь их целые тонны! - А ты представляешь, что будет потом? - поинтересовался Тарзан. - Да! У меня будет вилла на Ривьере, собственный дом в Беверли Хиллз, коттедж за сто пятьдесят тысяч, апартаменты в Палм Бич, в Нью-Йорке... - Ничего этого у тебя не будет, - перебил ее Тарзан, - потому что если вы привезете такое количество алмазов, то рынок моментально насытится, и они обесценятся, станут не дороже стекляшек. Но если ты поступишь с толком, то возьмешь самую малость для себя и своих друзей и никому не расскажешь про долину алмазов. Ронда на мгновение задумалась. - ТЫ прав, - согласилась она, - отныне долины алмазов просто не существует в природе. Сквозь густые сумерки Бальза вывела их к тропе, спускающейся в долину, и целую ночь они шли по направлению к водопаду Омвамви. Дорога была всем незнакома, да и Бальза никогда не отлучалась так далеко от дома, поэтому двигались они медленно и добрались до скал лишь к рассвету. Большую часть пути Тарзану пришлось нести обессиленную Ронду на себе, Бальза же оказалась неутомимой. Она молча шагала за Тарзаном, которого считала теперь своим мужчиной. Они не разговаривали, так как по опыту знали, что ночью необходима предельная осторожность, а потому Тарзан даже не догадывался о том, что происходит в маленькой головке дикарки, шествующей следом за своим новым господином в новый незнакомый мир. Ранним утром взору Ронды Терри открылись подножия скал, укутанных предрассветным туманом. Лишь гул водопада нарушал, словно дух Титана, безмятежную тишину. Ронде стало казаться, что она опускается в иной мир, который им не суждено достичь живыми. В ее памяти все еще были свежи воспоминания о том, как огромная горилла спускалась с ней с этой головокружительной высоты. Самой же ей не удастся сделать ни шага, а Стенли Оброски не сможет ее нести. Она уже убедилась в том, что он способен на разные неожиданности, но такое даже ему не под силу. Пока она так размышляла, Тарзан перебросил ее через свое широкое плечо и полез вниз. У Ронды перехватило дыхание, но она стиснула зубы и не проронила ни слова. Тарзан спускался вниз, проявляя силу огромной гориллы и удивительную ловкость, а следом за ним без посторонней помощи и не менее уверенно спускалась Бальза. Наконец невозможное свершилось, и все трое оказались у подножия. Солнце уже взошло, и туман рассеялся. Американка почувствовала необыкновенный прилив сил, как физических, так и душевных. - Отпусти меня, Стенли, - попросила она. - Я смогу идти сама. Мне гораздо лучше. Тарзан опустил ее на землю. - Отсюда до Ормана рукой подать, - сказал он. Ронда окинула Бальзу критическим взглядом и смущенно кашлянула. - Конечно, мы в Голливуде ко всему привыкли, но тебе не кажется, что ее нужно как-то приодеть прежде, чем она появится на людях. Тарзан от души рассмеялся. - Бедная Бальза, - сказал он. - Скоро ей придется вкусить этого плода цивилизации. Пусть же она подольше сохранит свою естественность и неиспорченность. - Я забочусь о ее же благе, - сказала Ронда. - Она не будет смущаться, - заверил ее Тарзан. - Юбка смутит ее намного больше. Ронда пожала плечами. - Ладно, пускай покрасуется, - сказала она. - А Том и Билл уже давно разучились краснеть. Через несколько минут пути Тарзан резко остановился, указывая рукой вперед. - Их лагерь был там, - сказал он, - но я никого не вижу. - Что могло случиться? - заволновалась Ронда. - Ведь они обещали дождаться тебя. Человек-обезьяна стал внимательно прислушиваться и принюхиваться. - Они недалеко, - сообщил он наконец, - вниз по реке. И сейчас они там не одни, их много! Через милю показался большой лагерь со множеством палаток и грузовиков. - Сафари! - радостно воскликнула Ронда, - Пат пришел! Вскоре их заметили, послышались приветственные крики, навстречу высыпала целая толпа. Все бросились целовать Ронду, а Наоми поцеловала Тарзана. Увидев это, Бальза зарычала и рванулась к ней. Тарзан вовремя успел схватить дикарку за руку. Насмерть перепуганная Наоми отскочила в сторону. - Руки прочь от Стенли, - со смехом предупредила ее Ронда. - Эти юная леди не потерпит ни малейших посягательств на него. Тарзан развернул Бальзу к себе лицом. - Это мои друзья! - сказал он. - У них иные нравы, чем у твоего племени. И если ты начнешь задираться, я отправлю тебя обратно. Эти девушки твои друзья. Все уставились на Бальзу с нескрываемым восхищением: Орман - глазами постановщика, открывшего новый женский тип, Пат О'Грейди - глазами ассистента постановщика, не намного отличающегося от своего босса. - Бальза, отправляйся с девушками и делай все, что они велят, - продолжал между тем Тарзан. - Они наденут на твое прекрасное тело неудобные одежды, но иначе нельзя. А через месяц ты научишься курить, пить коктейли и вообще приобщишься ко всем благам цивилизации. Пока же ты дикарка. Иди с ними, и дай тебе Бог счастья. Все, кроме Бальзы, громко рассмеялись. Она поняла не все, но господин приказывал, и она повиновалась. Бальза ушла вместе с Рондой и Наоми в их палатку. Тарзан остался побеседовать с Орманом, Биллом Уэстом и О'Грейди. Те по-прежнему принимали его за Стенли Оброски, и он не пытался их разубедить. У Ормана чесались руки приступить к съемкам фильма. Теперь все были в сборе, включая Стенли Оброски. Он решил дать роль майора Уайта Пату О'Грейди и быстренько написать роль для Бальзы. - Она поразит всех! Это говорю я, истинный знаток женщин, - пророчествовал он. x x x Две недели Орман без перерыва снимал эпизод за эпизодом на фоне живописной реки и водопада. Тарзан отлучился на два дня и привел дружественное племя, заменившее