Отец Шримпа был убит в Чикаго во время гангстерской войны, когда Шримп еще под стол пешком ходил, а его мать, как я догадываюсь, "работала" просто проституткой в банде. И с таким происхождением, вы должны признать это, он все же неплохой парень. Он мало учился, но всегда оставался честным. - Меня интересует Бубенович, - сказал англичанин. - Он очень умный человек. - Да. Он не только умный, но и чрезвычайно образованный. Он окончил Колумбийский университет. "Бродяга" интересовался экспонатами в Американском музее естественной истории в Нью-Йорке, когда был студентом, так как специализировался в области ботаники, зоологии, антропологии и прочих "логий" и после окончания университета начал работать там. Он любит употреблять в речи научные названия при Шримпе для того лишь, чтобы поддразнить его. - Тогда, вероятно, с точки зрения сержанта Розетти хорошо, что у меня нет оксфордского произношения, - сказал Клейтон. ГЛАВА III Когда Корри ван дер Меер шла, сопровождаемая своими конвоирами, ее ум был занят только двумя проблемами: как сбежать и как покончить с собой, если не удастся осуществить побег. Шедший рядом Алэм говорил с ней на своем родном языке, который она знала, а японцы не понимали. - Простите меня, - умолял он, - за то, что я привел их к вам. Они мучили Тианг Умара, но он не проговорился. - Это его старшая жена выдала, что я знаю, где вы прячетесь. Тогда они пригрозили, что убьют всех в деревне, если я не проведу их в ваше убежище. Что же мне оставалось делать? - Ты прав, Алэм. Синг Тай и я - нас только двое. Лучше пусть умрут двое, чем все люди в деревне. - Я не хочу, чтобы вы умерли! - воскликнул Алэм. - Лучше я сам погибну! Девушка покачала головой. - Я боюсь лишь одного, - сказала она, - что не смогу найти способ умереть вовремя. Лейтенант Сокабе провел ночь в селении Тианг Умара. Жители были угрюмы и молчаливы, и Сокабе поставил двух часовых перед дверью дома, где ночевали он и его пленница. Чтобы не допустить возможности побега, он связал ей руки и ноги. Однако Сокабе не тронул ее, так как побаивался капитана Токуйо Матсуса, чей дьявольский нрав был ему хорошо известен, и, кроме того, у него был план. На следующее утро он взял с собой Алэма в качестве проводника. Корри была рада обществу дружелюбного юноши. Она спросила Алэма, не видел ли он какого-либо партизанского отряда. О существовании таких отрядов она в свое время слышала и знала, что они состоят из голландцев, которые ушли в горы, - плантаторов, служащих, солдат. - Нет, я не видел ни одного из них, но слышал, что они убили много японцев. Это отчаянные люди. Японцы постоянно разыскивают их. Они обещали туземцам богатое вознаграждение, если те укажут им тайные убежища партизан. Поэтому эти люди подозрительно относятся ко всем туземцам, которых они не знают, опасаясь, что они могут также оказаться шпионами. Говорят, что туземец, который попадает к ним в руки, никогда не возвращается в свою деревню, если они не уверены, что могут доверять ему. И кто может их осудить за это? Я слышал также, что многие туземцы присоединяются к ним. Они проходили мимо того места, где раньше находилась деревня Таку Муда. Ничто не свидетельствовало о том, что еще недавно здесь жили люди, настолько быстро и пышно разрастаются джунгли. Они шли под тропическим ливнем, который низвергали на землю клубящиеся темные тучи. Угрюмый лес был полон запахов гниющей растительности и источал пары смерти. Смерть! Девушка знала, что каждый шаг приближает ее к смерти. Если вдруг не... Надежда не очень легко умирает в юном сердце. Но надежда на что? Она слышала рев моторов вверху. Но она привыкла к этим звукам, ибо японцы постоянно летали над островом. Потом издалека до ее слуха донесся треск и удар, а после этого глухой взрыв. Она не слышала больше рева моторов и подумала, что это, конечно, был вражеский самолет. Мысль о его гибели на минуту доставила ей удовольствие. Японцы оживленно затараторили о происшествии. Лейтенант раздумывал, не следует ли им искать самолет, и решил посоветоваться с сержантом. Наконец они решили, что могут не найти самолета в густых зарослях джунглей. Он упал слишком далеко. Было почти темно, когда они достигли селения, которое каштан Токуйо выбрал для стоянки. Стоя в дверях дома, Матсус наблюдал за приближением отряда. Он обратился к Сокабе: - Где пленники? Лейтенант грубо схватил Корри за руку и потащил ее к капитану. - Здесь, - сказал он. - Я послал вас за китайцем и желтоволосой голландской девушкой, а вы привели черноволосого туземного мальчишку. Объясните. - Китайца мы убили, а это голландская девушка. - Я не люблю шуток, - проворчал Матсус. Сокабе подтолкнул девушку к лестнице, которая вела к двери. - Я не шучу, - сказал он. - Это - девушка. Она покрасила волосы в черный цвет и одела платье туземного мальчика. Он грубо раздвинул своими грязными пальцами волосы Корри, и все могли увидеть, что у самых корней волосы светлые. Матсус внимательно разглядывал лицо девушки. Потом он кивнул головой. - Она подойдет мне, - заявил он. - Я беру ее себе. - Она принадлежит мне, - возразил Сокабе. - Я нашел ее и привел сюда. Она - моя. Матсус сплюнул. Его лицо побагровело, но он сумел взять себя в руки. - Вы забываетесь, лейтенант Сокабе. Вы, по-моему, выполняли мой приказ. Старший офицер здесь я. - Вы, может быть, и старший по званию, - ответил Сокабе, - но из-за нужды императорской армии многие люди низкого происхождения становятся теперь офицерами. Мои почтенные предки были самураями. Мой почтенный дядя - генерал. Ваш же отец и ваши дядья - крестьяне. Если я напишу письмо моему почтенному дяде, вы не будете больше капитаном. Могу я получить девушку? В сердце Матсуса вспыхнула жажда убить лейтенанта, но он решил подождать, пока Сокабе не встретит смерть от "несчастного случая". - Я думал, вы мне друг, - сказал он, - а вы идете против меня. Давайте не будем спешить. Девушка - это пустяк. Оставим это дело на рассмотрение нашего полковника. Скоро он должен быть здесь с инспекцией. "Но прежде, чем он приедет сюда, - думал Матсус, - произойдет "несчастный случай". - Хорошо, - согласился Сокабе. "Было бы весьма неосторожно, - думал в свою очередь он, - если бы мой капитан умер до появления полковника". Девушка ничего не поняла из того, что говорили они, но знала, что некоторое время она будет находиться в безопасности. Рано утром следующего дня Алэм покинул селение, чтобы вернуться в свою деревню. ГЛАВА IV Джерри Лукас проснулся от страшного сотрясения платформы. Это разбудило также Бубеновича и Розетти. - Какого черта! - воскликнул последний. Бубенович посмотрел вокруг. - Я ничего не вижу. Джерри высунул голову как можно дальше и посмотрел вверх. Он увидел огромную фигуру в нескольких футах над ними, свирепо трясущую дерево. - Дьявол! - воскликнул он. - Друзья, это мне мерещится, или вы тоже видите то, что вижу я? Оба посмотрели наверх. - Черт возьми! - сказал Бубенович. - Вот так морда! Я никогда не знал, что обезьяны могут быть такими огромными. - Это не обезьяна, остолоп, - заметил Бубенович. - Это - зверочеловек, но почему - этого я не могу сказать, мои познания недостаточны. Следовало бы назвать его... - Говори по-американски, - проворчал Шримп. - Это - орангутанг, Шримп, - сказал Лукас. - По-малайски звучит "дикий человек", - добавил Бубенович. - Что ему надо? - спросил Шримп. - Зачем он трясет дерево? Он хочет стряхнуть нас на землю? Ну и морда! Он ест людей, профессор Бубенович? - Он травоядный, - ответил Бубенович. Розетти повернулся к Лукасу. - Обезьяны едят людей, кэп? - Нет, - ответил Лукас. - Оставьте их в покое, и они вас не тронут. Только не будьте слишком фамильярны с этим бэби. Он может разорвать вас на части, как ненужную вещь. Шримп осмотрел свое оружие. - Он не разорвет меня на части, пока у меня есть эта "Большая Берта". Орангутанг, удовлетворив свое любопытство, стал медленно удаляться. Шримп начал чистить ружье. - Дьявол! Оно уже начало ржаветь, как раз когда... Он посмотрел вокруг. - Но где же лорд? - Он, наверное, ушел, - сказал Лукас. - Я не заметил ничего. - Может быть, он свалился вниз, - предположил Розетти. Он заглянул через край платформы. - Он был неплохим парнем для британца. - Это, конечно, некоторая уступка с твоей стороны, - сказал Бубенович. Шримп внезапно сел и посмотрел на других. - Я знаю, что случилось, - объявил он. - Кто-нибудь из вас слышал крик прошлой ночью? - Это было похоже на крик человека, не так ли? - Да, пожалуй. - Конечно, это так. Лорд упал вниз, и его схватил тигр. Это был его крик. Бубенович показал в сторону. - Значит, сюда направляется его дух. Все обернулись. - Никогда не видел ничего похожего! - воскликнул Розетти. - Ну и парень! Перелезая и перепрыгивая с дерева на дерево, с тушей на плече к ним приближался англичанин. Через минуту он прыгнул на платформу. - Это наш завтрак, - объявил он спокойным тоном. - Присоединяйтесь ко мне. Сбросив тушу, он вытащил нож и отрезал изрядную порцию. Отодрав кожу от мяса сильными пальцами, он присел на корточки в дальнем углу платформы и вонзил острые зубы в сырое мясо. Челюсть у Шримпа отвисла, глаза округлились. - Почему вы не хотите поджарить его? - спросил он. - На чем? Вокруг нет ничего сухого, чтобы разжечь костер. Если вы хотите мяса, вы должны научиться есть сырое мясо до тех пор, пока мы не устроим постоянный лагерь и не раздобудем чего-нибудь подходящего для костра. - Ну, - сказал Шримп, - я достаточно голоден, чтобы есть даже сырое мясо. - Я готов попробовать что угодно, - присоединился к нему Бубенович. Джерри Лукас отрезал маленький кусочек и начал жевать его. Клейтон наблюдал, как трое мужчин жуют по кусочкам теплое сырое мясо. - Такой способ есть сырое мясо не годится, - сказал он. - Отрывайте куски, которые вы можете проглотить, и глотайте их целыми. Не жуйте их. - Как вы научились всему этому? - спросил Розетти. - Так делают львы. Розетти поглядел на других, покачал головой и затем попытался проглотить слишком большой кусок оленины. Он подавился и начал кашлять. - Дьявол! - прохрипел он после того, как выплюнул кусок. - Я никогда не учился у львов. После первой неудачной попытки дело у него пошло лучше. - Это не так уж и плохо, если глотать мясо кусками, - согласился Лукас. - Оно наполняет ваш желудок и дает вам силу, - сказал Клейтон. Он перебрался на соседнее дерево и принес плодов дуриана. Теперь все уплетали их с удовольствием. - После этого завтрака, - сказал Шримп, - на свете нет ничего, чего я не смог бы съесть. - Я проходил мимо ручья поблизости, - сказал Клейтон. - Мы можем там напиться. Я думаю, нам лучше начать действовать. Мы должны сделать большую рекогносцировку, а потом составить план. Вы можете взять с собой свое мясо, если боитесь проголодаться. Но здесь повсюду множество дичи: Мы не останемся голодными. Никто не захотел тащить мясо, тогда Клейтон сбросил тушу на землю. - Для полосатых, - сказал он. Солнце находилось в зените, и лес был полон жизни. Бубенович почувствовал себя в своей стихии. Здесь были животные и птицы, которых он изучал по книгам и по чучелам в музеях. Но встречалось много и таких, изображения которых он никогда не видел, а только слышал о них. - Настоящий музей естественной истории с живыми экспонатами, - восхищался он. Клейтон вышел к ручью, и все утолили жажду. После этого он вывел их на тропу, протоптанную животными. Она вилась как раз в том направлении, которого он и Лукас решили придерживаться, - к западному берегу. До него было много дней пути. - По этой тропе редко ходят люди, - сказал Клейтон, - но очень часто разные животные: слоны, носороги, тигры, олени. Наш завтрак я нашел тоже здесь. Шримп хотел спросить, как он поймал лань, но удержался, рассудив, что он и так слишком фамильярен с британцем. Он все же вынужден был признать, что англичанин - неплохой парень. Они приближались к повороту тропы, когда Клейтон вдруг остановился и предостерегающе поднял руку. - Впереди нас идет человек, - негромко сказал он. - Я никого не вижу, - заметил Розетти. - Я тоже, - сказал Клейтон, - но это так. Он стоял неподвижно в течение нескольких минут. - Он идет в том же направлении, что и мы. Я пойду вперед и взгляну на него, а вы медленно следуйте за мной. Он влез на дерево и исчез впереди. - Мы никого не видели, никого не слышали, а этот парень уверяет, что кто-то идет впереди, и даже говорит, каким путем он идет! Розетти вопросительно посмотрел на Лукаса. - И все же он не бывает неправ, - сказал Джерри. Синг Тай не умер. Японский штык нанес жестокую рану, но не повредил внутренних органов. Два дня Синг Тай пролежал в луже собственной крови, потом вылез из своей пещеры, страдая от боли и слабости, вызванной потерей крови, и медленно побрел по тропинке в деревню Тианг Умара. Люди Востока легче примиряются со смертью, чем люди Запада, настолько велика разница в их житейской философии. Но Синг Тай не хотел умирать. Пока была надежда, что его любимая мисс жива и нуждается в нем, он должен жить. В деревне Тианг Умара он мог хоть что-нибудь узнать о ней. Тогда он будет в состоянии решить, жить ему или умереть. Итак, верное сердце Синг Тая билось, хотя и слабо. Все же были моменты, когда он сомневался, хватит ли у него сил добраться до деревни. Он как раз предавался этим горестным мыслям, когда, к своему великому изумлению, увидел почти нагого великана, появившегося на тропе перед ним. Бронзовый гигант с черными волосами и серыми глазами напугал китайца. "Это, наверное, конец", - подумал он. Клейтон спрыгнул на тропинку с ветки свесившегося над ней дерева. Он заговорил с Синг Таем по-английски, и Синг Тай ответил ему на том же языке со следами специфического англо-китайского жаргона. В Гонконге Синг Тай несколько лет жил в домах англичан. Клейтон осмотрел пропитанную кровью одежду и увидел, что туземец, казалось, вот-вот лишится сознания. - Каким образом ты получил эту рану? - спросил он. - Японец - человек-мартышка проткнул меня штыком. Он показал на свой бок, - За что? - спросил Клейтон. Синг Тай рассказал свою историю. - Есть здесь поблизости японцы? - Мой так не думает. - Далеко ли до деревни, в которую ты хочешь попасть? - Теперь не очень далеко. Может быть, одна миля. - Жители этой деревни хорошо относятся к японцам? - Нет. Сильно ненавидят японцев. Из-за поворота тропы показались спутники Клейтона. - Вы видите, - сказал Лукас, - он снова оказался прав. - Этот парень всегда прав, - проворчал Розетти. - Только я не понимаю, как ему это удается. Синг Тай с опаской смотрел, как они приближались. - Это мои друзья, - успокоил его Клейтон, - американские летчики. Клейтон пересказал им историю Синг Тая, и было решено, что они пойдут в деревню Тианг Умара. Клейтон взял китайца осторожно на руки и понес его. Когда Синг Тай предупредил, что они уже приближаются к деревне, англичанин опустил его на землю и приказал всем ждать здесь, пока он сходит и разузнает, нет ли там японцев. Японского отряда в деревне не оказалось, и Клейтон вскоре вернулся за остальными. Синг Тай объяснил вождю деревни, кто эти люди, и Тианг Умар принял чужестранцев хорошо. С помощью Синг Тая, служившего переводчиком, Тианг Умар сообщил им, что японцы ушли накануне утром и увели с собой голландскую девушку и одного из его юношей. Он знал, что деревня, занятая японцами, находится на расстоянии одного дня пути на юго-запад. Он был уверен, что, если они подождут в его селении, то юноша Алэм вернется, так как японцы взяли его только в качестве проводника и переводчика, необходимого им в деревнях, через которые будет проходить их путь. Было принято решение дождаться Алэма. После этого Клейтон отправился в лес. Вскоре он возвратился, неся в руках упругие и тонкие ветки и немного бамбука. Из этого, а также из веревки из растительных волокон, данной ему Тиангом Умаром, он смастерил лук, несколько стрел и копье. Каждому он придал твердость с помощью обжига. Из парашютного шелка Клейтон сделал колчан. Его компаньоны наблюдали за ним с огромным интересом. И лишь на Розетти не произвело особого впечатления объяснение Клейтона о том, что это его оружие может служить им не только для того, чтобы охотиться за дичью, но и как оружие защиты и нападения на людей. - Поймаем ли мы дичь, если он попадет в нее стрелой? - спросил он у Бубеновича. - Если бы кто-нибудь проткнул меня одной из этих штук, и я узнал бы, что... - Не будь занудой, - прервал его Бубенович. Понятие "оружие" для Розетти означало, например, автомат, пулемет, но не кусок бамбука. Алэм вернулся только к вечеру. Его немедленно окружила толпа галдящих туземцев. Синг Тай услышал, наконец, его рассказ и перевел Клейтону. Алэм знал, что оба японских офицера поссорились из-за девушки, и что сегодня утром, когда он уходил из деревни, девушка была цела и невредима. Синг Тай со слезами на глазах умолял Клейтона вызволить девушку из рук японцев. Клейтон и американцы обсудили положение. Все высказались за то, чтобы попытаться спасти девушку, но не все из них руководствовались при этом одной и той же причиной. Клейтон и Бубенович хотели помочь девушке, Лукас и Розетти стремились, в первую очередь расстроить планы японцев, а девушкой они мало интересовались, так как оба были женоненавистниками. Лукас стал им после того, как девушка, которую он оставил в Оклахома-Сити, вышла замуж за другого, а Розетти ненавидел весь их род, как всю свою жизнь ненавидел свою мать. На следующий день рано утром они отправились в путь. ГЛАВА V Маленький отряд продвигался медленно и осторожно. Клейтон вел разведку впереди. Шримп был уверен, что они уже заблудились в этом диком лесу. С помощью странных жестов своего изобретения он то и дело спрашивал Алэма, находятся ли они на правильном пути. Туземец не имея ни малейшего представления, что означает дикая жестикуляция Шримпа, кивал головой и улыбался, как только Розетти начинал показывать на пальцах и гримасничать. Лукас и Бубенович беспокоились гораздо меньше Шримпа, доверяя англичанину. Однако, они не могли знать, что Клейтон не нуждается в проводнике, который показывал бы путь отряда японских солдат с белой девушкой и туземным юношей. Он повсюду видел следы их недавнего прохождения. Стало темно, когда они приблизились к деревне. Клейтон попросил своих спутников подождать, пока он сходит вперед на разведку. Он нашел деревню плохо охраняемой и вошел в нее с легкостью. Ночь была дикая и безлунная, и тучи скрывали звезды. Лишь в некоторых домах виднелся слабый свет. Но его острое обоняние сразу подсказало ему местонахождение белой девушки. А вскоре он услышал сердитую тарабарщину двух офицеров в доме, где она находилась. Он вышел из деревни в том же месте, где и вошел, и, обойдя кругом, приблизился к другому ее концу. Здесь стоял часовой. Клейтона он совсем не устраивал. Солдат ходил взад и вперед. Клейтон прижался к земле за деревом, дожидаясь, пока тот не приблизится к нему. Затем он бросился на часового и вонзил острое лезвие своего ножа глубоко в горло, прежде чем из него вырвался крик. Клейтон оттащил тело в джунгли и вернулся к своим товарищам. Он шепотом дал всем необходимые инструкции, потом повел их к дальнему концу деревни. - Наверное, - тихо сказал он, - вы сможете по одному разу разрядить свое оружие. Но механизм за это время так заржавел, что, боюсь, их уже не удастся перезарядить. Во всяком случае, палите, пока они не откажут. А потом начните швырять камни в деревню и вопите изо всех сил, чтобы привлечь к себе внимание. Начинайте через три минуты. Через четыре минуты уходите отсюда, причем уходите быстро. Мы встретимся на прежнем месте выше деревни. Он вернулся к верхнему концу деревни и спрятался за домом, в котором находились два офицера и девушка. Минуту спустя в нижнем конце деревни раздались выстрелы и громкие вопли. Клейтон довольно усмехнулся: создалась полная иллюзия, будто деревню атаковали большие силы. Секунду спустя оба офицера выбежали из дома, выкрикивая приказания. Солдаты выскакивали из других домов, и все бежали в сторону, откуда слышались выстрелы. Тогда Клейтон вбежал по лестнице, которая вела к двери дома, и вошел внутрь. Девушка лежала на циновке у задней стены единственной комнаты. Ее руки и ноги были связаны. Она с изумлением смотрела на появившегося почти нагого человека. Он молча приблизился к ней, наклонился, взял на руки и вынес из дома. Она была напугана. Какой новый ужас ждет ее впереди? В тускло освещенной комнате она только и успела заметить, что незнакомец высок и у него смуглая кожа. Некоторое время он нес ее по джунглям, затем остановился и опустил ее на землю. Она почувствовала, как что-то холодное прикоснулось к ее запястью, и через мгновение руки ее оказались свободными. Потом были перерезаны веревки и на ногах. - Кто вы? - спросила она по-английски. - Тихо! - предостерег он ее. Вскоре четверо других присоединились к ним, и все в полном молчании пошли вместе с ней по темной тропе. Кто эти люди? Что им надо от нее? Отчасти успокаивало слово "тихо", сказанное по-английски. Около часа они шли, не нарушая молчания. Клейтон все время прислушивался, нет ли за ними погони. Наконец он заговорил: - Мне кажется, что мы хорошо запутали следы. Если они нас ищут, то, наверняка, в другом направлении. - Кто вы? - спросила Корри и на этот раз по-английски. - Друзья, - ответил Клейтон. - Синг Тай рассказал нам о вас, и тогда мы пошли, чтобы спасти вас. - Разве Синг Тай не умер? - Нет. Он тяжело ранен. Алэм успокоил ее: - Теперь вы в безопасности. Это - американцы. - Американцы? - спросила она. В ее голосе прозвучало недоверие. - Они, наконец, высадились? - Только эти. Их самолет был сбит. - Это был очень остроумный трюк, полковник Клейтон, - сказал Бубенович англичанину. - Вы сумели одурачить их. - Дело чуть было не закончилось плохо для меня. Я забыл предупредить вас о том, в каком направлении стрелять, и две пули пролетели совсем близко от моей головы. Он повернулся к девушке. - У вас достаточно сил, чтобы идти до утра? - Да, конечно, - ответила она. - Я привыкла к ходьбе. Я очень много ходила за последние два года, когда скрывалась от японцев. - Два года? - Да, с тех пор, как началось вторжение. Все это время я пряталась в горах. Я и Синг Тай. Клейтон начал расспрашивать ее, и она поведала всю свою историю - бегство с плантации, смерть матери, убийство отца и Люм Кама, предательство одних туземцев и верность других. Они добрались до деревни Тианг Умара на рассвете, но остановились там только для того, чтобы достать еду, а потом пошли дальше, все, кроме Алэма. План был разработан ночью. Он основывался на том, что японцы, в конце концов, вернутся в эту деревню разыскивать девушку. Кроме того, Корри не хотела делать ничего, что могло бы подвергнуть опасности этих людей, которые так дружественно относились к ней. Корри и Синг Тай знали много потайных убежищ в отдаленных и необозримых просторах гор, но они были вынуждены возвращаться в деревню Тианг Умара, поскольку не умели добывать себе еду. Теперь все было по-другому. Им пришлось оставить Синг Тая в деревне, так как он был не в состоянии идти. Тианг Умар заверил их, что он может так спрятать китайца, что японцы его не найдут, если вдруг вернутся в деревню. - Если будет возможность, я дам вам знать о себе, Тианг Умар, - сказала Корри. - Тогда вы пришлите Синг Тая ко мне, если он будет достаточно крепок, чтобы выдержать путешествие. Корри повела всех вглубь острова в дикие просторы гор. Здесь были каменистые ущелья, горные ручьи и реки, леса из тика, огромные заросли бамбука, открытые горные луга, покрытые жесткой травой. Лукас и Клейтон решили идти как можно глубже в горы, затем пройти на юго-восток и только после этого повернуть к берегу. Таким образом им удалось бы держаться подальше от места, где разбился самолет. Кроме того, им удалось бы встретить меньше деревень, обитатели которых могли бы направить японцев на их след. Клейтон уходил вперед, чтобы добыть пищу, и всегда возвращался к ним или с куропаткой, или с фазаном, а иногда и с ланью. Теперь было безопасно разжигать огонь на привалах, так что американцы могли поджаривать мясо. Во время похода Клейтон и Корри всегда находились впереди, а за ними шел Бубенович, Лукас и Шримп замыкали шествие, держась как можно дальше от голландской девушки. Это было из-за их общего недоверия и нелюбви к женщинам. - Я думаю, что нам все же придется примириться с присутствуем дамы, - сказал Розетти. - Не можем же мы отдать ее японцам. Джерри Лукас неохотно согласился. - Все-таки, если бы она была мужчиной или даже обезьяной, было бы лучше. - Дело не в этом, - сказал Джерри. - Все женщины эгоистки и жадины, всегда обманывают кого-нибудь. - Тот, кто женится на этой маленькой голландке, будет иметь массу хлопот. Все волки будут выть в лесу от счастья. Вы заметили, какие у нее ямочки на щеках, когда она смеется? - Вы в нее влюбились, Шримп? - Черт возьми, нет! Но у меня есть глаза, не так ли? - Я никогда не смотрел на нее, - солгал Джерри. В этот момент взлетела стая куропаток. У Клейтона заранее была вставлена стрела в лук. Зазвенела тетива, и одна из птиц камнем упала вниз. - Черт! - воскликнул Розетти. - Этот парень - не человек. Откуда он узнал, что им вздумается взлететь? Как он умудряется попадать в них из этой штуковины? Джерри пожал плечами. - Почем я знаю? Возможно, он почувствовал их запах или услышал шорох. Многое, из того, что он делает, кажется непостижимым. - Я собираюсь научиться стрелять из этой штуковины, - сказал Шримп. Вскоре Розетти, преодолев свою неприязнь к англичанину, попросил Клейтона показать ему, как делается лук и стрелы. Лукас и Бубенович выразили такое же желание. На следующий день Клейтон собрал необходимые материалы, и все они, даже Корри, начали под его руководством готовить себе оружие. Девушка сплела тетиву для лука из волокон длинной жесткой травы, которую они нашли в горах. Клейтон застрелил птицу, чтобы добыть перья, и учил других, как надо их правильно прикреплять к стрелам. Изготовление оружия было приятной передышкой после долгих дней, когда они взбирались на скалы, пробирались через густой подлесок джунглей, спускались с одной вершины только для того, чтобы вновь подняться и, поднявшись, снова спуститься с другой вершины. В первый раз все пятеро имели длительное общение друг с другом, ибо после ежедневных тяжелых переходов их единственным желанием было выспаться. Голландка сидела возле Джерри Лукаса. Он наблюдал за ее ловкими пальцами, сплетавшими волокно, и думал, что у нее красивые руки - маленькие и хорошей формы. Он заметил также, что, несмотря на два года тяжелых лишений, она все же следит за своими ногтями. Почему-то она всегда выглядела чистой и опрятной. - Как-то забавно охотиться с этим, - сказала она ему на своем оксфордском английском языке. - Вряд ли мы сможем попасть из него во что-нибудь, - ответил Джерри. Он подумал, что она говорит по-английски лучше, чем он сам. - Мы должны много тренироваться. Это недопустимо, чтобы четверо взрослых людей зависели во всем от одного человека, словно маленькие дети. - Конечно, - сказал он. - Разве он не удивительный мужчина? Джерри пробурчал что-то в знак согласия и углубился в работу, тщетно пытаясь приладить перо к стреле. Корри посмотрела на него с недоумением. Потом она заметила его неуклюжие попытки удержать перо на месте и укрепить его с помощью волокна. - Послушайте, - сказала она. - Позвольте мне помочь вам. Вы держите перо, а я обмотаю волокно вокруг стрелы. Держите его крепко в прорези. Так, теперь хорошо. Ее пальцы, обводившие нить вокруг древка, часто касались его рук. Он находил это прикосновение приятным и, недовольный собой, рассердился. - Ну, - сказал он почти грубо. - Я могу сделать это сам. Вам незачем беспокоиться. Корри снова с недоумением посмотрела на него и молча занялась своей тетивой для лука. В короткое мгновение, когда их взгляда встретились, Лукас увидел в ее глазах удивление и боль. Однажды он видел такое же выражение у лани, которую как-то застрелил, и с тех пор он больше не стрелял в это грациозное животное. - Простите, - проговорил он, - я не хотел быть грубым. Он с трудом выговаривал слова. - Вы не терпите меня. Почему? Я чем-нибудь оскорбила вас? - Конечно, нет. Почему вы решили, что я не терплю вас? - Это же очевидно. Маленький сержант тоже не любит меня. Иногда я ловлю на себе такой взгляд, что, кажется, он хочет свернуть мне шею. - Некоторые мужчины застенчивы в присутствии женщин. Девушка улыбнулась. - Но не вы, - заметила она. Некоторое время они молчали. Потом он сказал: - Вы не могли бы мне снова помочь? Я ужасно неловок. Корри подумала, что, в конце концов, он все же джентльмен. Она снова стала привязывать перья, пока он придерживал их на нужном месте. Их руки опять соприкасались. На сей раз Джерри старался, чтобы это происходило чаще. ГЛАВА VI Путники посвящали стрельбе из лука много времени. Корри пристыдила мужчин: она быстрее их научилась попадать в цель, причем у нее хватало сил натягивать тугой лук, общая длина которого достигала почти двух футов, так что перья восьмидюймовой стрелы касались ее правого уха. Клейтон хвалил ее. Шримп уверял Бубеновича в том, что это - спорт для неженок. Джерри восхищался ее доблестью и тайно стыдил сам себя за это чувство. Прошло немного времени, и даже Шримп начал хвастаться своей стрельбой. Теперь все стреляли довольно хорошо, и горе было той дичи - птице или животному - которая пересекала им путь. Они нашли две сухие пещеры в известковом утесе, и Клейтон решил, что они должны остаться там, чтобы смастерить себе новую одежду и обувь. Англичанин грубо обработал шкуру лани и сделал шило и иголки из бамбука. Используя те же жесткие волокна, которые шли на изготовление лука и стрел, Корри принялась шить шкуры и изобретала из них красивые сандалии для всех. Однажды утром она работала одна, так как мужчины ушли на охоту. Девушка восстанавливала в памяти те два года, которые провела в джунглях - годы горя, лишений и опасностей. Она думала о теперешнем своем положении - одна в необъятных горных лесах с четырьмя мужчинами, и поняла, что никогда до сих пор не чувствовала себя в большей безопасности, и что впервые за два года она счастлива. Она улыбнулась, когда вспомнила, в каком была ужасе, когда этот почти нагой человек уносил ее в лес. И как удивилась она, когда узнала, что это офицер английских королевских войск. Он и сержант Бубенович понравились ей сразу. Сержант расположил ее к себе с того момента, когда показал фотографию жены и малыша. А вот "маленький сержант" и капитан Лукас ей не понравились. Они казались грубыми и невоспитанными. Особенно не простительны такие качества для капитана, как для человека образованного. Корри считала его таким до недавнего времени, но с того дня, когда она помогла ему приделывать перья к стрелам, у нее появились основания изменить свое мнение. Лукас все еще не искал ее общества, но и не избегал его, как раньше. Бубенович рассказал ей, какой это прекрасный пилот, и как команда любила его и уважала. Он привел несколько примеров проявления храбрости и находчивости Лукаса, причем в его изложении они предстали в сильно приукрашенном виде. Если члены команды любят своего офицера, то они всегда склонны преувеличить его доблести. Как бы то ни было, Корри сделала заключение, что Лукас - настоящий мужчина, но, вероятно, женоненавистник. Последняя догадка показалась ей интересной, даже забавной. Она улыбнулась, когда подумала, как должен чувствовать себя женоненавистник в такой ситуации, когда изо дня в день он вынужден находиться в обществе женщины, причем, молодой и хорошенькой, как мысленно добавила она, ибо Корри было восемнадцать лет, и ей было хорошо известно, что она более чем хорошенькая, даже в лохмотьях и с этими противными волосами, которые в большей части приобрели ржаво-черный цвет и только у корней сохранили свойственный им золотистый оттенок. У нее не было зеркала, но иногда она рассматривала свое отражение в лужах. То, что она видела, всегда заставляло ее смеяться. В последние дни девушка смеялась легко и часто, потому что, по непонятной для себя причине, чувствовала себя счастливой. Она хотела бы знать, каким оказалось бы отношение к ней капитана Лукаса, если бы они встретились в нормальных условиях, и на ней было бы надето платье, а ее золотистые волосы были бы чистыми и тщательно уложенными. Будь она склонна к самоанализу, то, наверняка, удивилась бы, почему в ее мыслях Лукас занимает так много места. Конечно, он был красивым мужчиной. Она считала его человеком средних лет и очень удивилась, узнав, что ему только двадцать три года. Вероятно, ответственность и постоянное нервное напряжение способствовали его быстрому возмужанию. Ее мысли были прерваны звуками голосов. Она сначала предположила, что возвращаются охотники. Потом, когда звуки приблизились, она узнала интонации речи туземцев, а минуту спустя у входа в пещеру появились несколько туземцев. Это были грязные и угрюмые люди. Их было человек десять. Они увели ее с собой. Из их разговора она узнала причину похищения: японцы обещали вознаграждение за поимку ее и Синг Тая. Солнце садилось, когда охотники вернулись в пещеру. Короткие экваториальные сумерки скоро превратились в темноту. Мужчины сразу же обнаружили исчезновение девушки и начали строить догадки, куда она могла деться. - Она, вероятно, убежала от нас, - сказал Шримп. - Не будьте дураком! - резко оборвал его Лукас. Челюсть у Шримпа отвисла от удивления. - Почему она должна убежать от нас? - спросил Лукас. - Мы предоставили ей единственную возможность спастись от японцев. Она, вероятно, пошла на охоту. - Почему вы думаете, Розетти, что она ушла от нас? - спросил Клейтон, осматривая землю у входа. - Я хорошо знаю женщин, - угрюмо промолвил Шримп. - Я хотел бы более веских доказательств, - заметил англичанин, не прерывая своего занятия. - Она не пошла на охоту, - сказал Бубенович. - Откуда вы это знаете? - спросил Лукас. - Ее лук и стрелы остались здесь. - Нет, она не пошла охотиться, и она не убежала, - заявил Клейтон. - Банда туземцев увела ее силой. Их здесь было примерно десять человек. Они ушли туда. Он показал направление. - У вас есть волшебное хрустальное яблочко, полковник? - спросил Бубенович с сарказмом. - У меня есть нечто более надежное - два глаза и нос. Вы также не лишены их, но у вас они просто хуже развиты из-за безопасной жизни многих поколений, которая обеспечивалась законом, полицией и армией. - А как относительно вас, Клейтон? - спросил Лукас, добродушно подшучивая. - Я остался в живых только потому, что мои органы чувств были так же остры, как и у моих врагов, а в большинстве случаев - гораздо острее. - Почему вы уверены, что она ушла с туземцами не добровольно? - спросил Джерри Лукас. - Она могла иметь какие-то причины, о которых мы ничего не знаем. Но я, конечно, не уверен в том, что она ушла от нас. - Она была уведена силой после очень копоткой борьбы. Следы этого ясно видны на земле. Здесь она вырывалась, здесь ее поволокли, потом ее следы исчезают. Это значит, что ее подняли и понесли. Неприятный запах туземцев все еще держится на траве. - Ну так чего же мы ждем тогда? - спросил Лукас. - Пошли скорее! - Конечно, - сказал Шримп. - Пойдемте за грязными подонками. Ведь они... Он внезапно остановился, удивленный своей странной реакцией на похищение ненавистной "дамы". Внезапно начался тропический ливень. - Сейчас идти, думаю, бесполезно, - сказал Клейтон. - Дождь уничтожит все запахи следов, и мы не сможем находить следы в темноте. Они остановятся где-нибудь на ночь. Туземцы не любят путешествовать в темноте из-за больших кошек. Мы выйдем утром, как только будет достаточно светло, чтобы я мог увидеть дорогу. - Бедное дитя, - сказал Джерри Лукас. Когда стало только рассветать, они отправились по следам похитителей Корри. Американцы не видели никаких признаков следов, но для привычных глаз англичанина они были ясны и достоверны. Он увидел, в частности, то место, где они опустили Корри на ноги и заставили ее идти. Миновала уже половина утра, когда Клейтон неожиданно остановился и втянул ноздрями воздух, принесенный бризом с места, из которого они только что ушли. - Вам лучше залезть на дерево, - сказал он своим спутникам. - За нами по пятам крадется тигр. Он совсем близко. Как только начало темнеть, похитители Корри расположились лагерем по краю горного луга. Они разложили костер, чтобы отпугивать больших кошек, и сгрудились вокруг него, оставив одного человека на страже. Уставшая девушка ненадолго уснула. Проснувшись, она увидела погасший костер и поняла, что сторож заснул. Она решила попытаться бежать. Она посмотрела на темный, грозный лес. Возможно, в нем таилась смерть. В том же направлении, куда ее вели эти люди, для нее было нечто худшее, чем смерть. Она осторожно поднялась на ноги. Сторож лежал подле потухшего костра. Она обошла его и других спящих и минуту спустя оказалась в лесу. Хотя тропа была протоптана глубоко, по ней было трудно идти в темноте, и она продвигалась медленно, часто спотыкаясь. Но девушка продолжала свой путь, стремясь, чтобы расстояние между ней и ее похитителями увеличилось к рассвету как можно больше. Она боялась звуков. Лес был полон звуков - таинственных и угрожающих, каждый из которых мог быть шагами или крыльями смерти. Она все же продолжала идти, пока не услышала звук, от которого похолодела - рычание тигра. А потом до нее донесся треск ломаемых сучьев и веток, будто дикий зверь почуял ее запах и направился в ее сторону. Она судорожно ощупывала по сторонам распростертыми руками в надежде найти дерево, чтобы поскорее взобраться на него. Свисающая ветка винограда ударила ее по лицу. Она остановилась, ухватилась за нее обеими руками и начала подниматься. Треск в зарослях кустарника послышался совсем близко. Корри продолжала лезть наверх. Снизу доносилось рычание, затем тигр прыгнул. Толчок его тела едва не выбил из ее рук виноградную лозу, но ужас и отчаяние придали ей силы. Лоза еще раз угрожающе закачалась, когда зверь прыгнул во второй раз, но теперь девушка была уверена, что он не сможет достать до нее. Если только лоза выдержит... Именно в этом заключалась опасность. Тигр прыгнул еще два раза, но Корри уже достаточно крепко уцепилась одной рукой за одну из нижних веток дерева, покрытого листьями - места убежища от больших кошек. Хищник некоторое время продолжал оставаться под деревом. Иногда он угрожающе и недовольно рычал. Наконец, девушка услышала, как он уходит. Она стала думать, стоит ли ей сейчас спускаться и продолжать свое бегство. Она была уверена, что Клейтон будет ее разыскивать, но он не сможет ничего сделать до наступления утра. Она подумала также и