ище в гнетущем Корморе, и обследование показало, что он необитаем. Мы вошли и поднялись на второй этаж. Здесь в задней комнате мы приготовились скоротать долгий день, который лежал впереди. Мы все устали, были почти на грани истощения, поэтому легли на жесткий пол, чтобы заснуть. Мы не разговаривали друг с другом. Каждый, похоже, был погружен в собственные мрачные мысли. Наконец по ровному дыханию девушек я решил, что они обе заснули, и вскоре заснул и сам. Не знаю, как долго я спал. Я проснулся от звука шагов в соседней комнате. Кто-то там ходил, и я слышал, как он бормочет что-то невнятное себе под нос, разговаривая сам с собой. Я медленно поднялся на ноги, держа наготове меч Скора. Мысли о его бесполезности в сражении против мертвецов не приходили мне в голову, но даже если бы и пришли, я все равно чувствовал бы себя безопаснее с мечом в руке. Шаги приблизились, они раздавались уже около двери комнаты, которая служила нам убежищем. Мгновением позже на пороге появилась старая женщина и с удивлением посмотрела на меня. - Что вы здесь делаете? - спросила она. Если она была удивлена, то я был удивлен не меньше, поскольку старость была чем-то, чего я до сих пор не встречал на Амтор. Ее голос разбудил девушек, и я услышал, как они поднимаются с пола за моей спиной. - Что вы здесь делаете? - сварливо повторила старуха. - Убирайтесь из моего дома, проклятые трупы! Мне не нужны в моем доме создания злого ума Скора! Я изумленно посмотрел на нее. - Ты живая? - спросил я. - Конечно, я живая! - фыркнула она. - Но мы тоже живые, - сказал я. - Что? Живые? - она подошла поближе. - Дайте-ка мне заглянуть вам в глаза. Нет, они не похожи на глаза мертвецов. Но говорят, что Скор нашел какой-то предательский способ придавать фальшивый блеск жизни мертвым глазам. - Мы живые, - настаивал я. - Тогда что вы делаете в Корморе? Мне казалось, что я знаю здесь всех живых мужчин и женщин, а вас я не знаю. Женщины тоже живые? - Да, мы все живые. Я хотел бы знать, могу ли я доверить ей наш секрет и попросить ее помощи. Было очевидно, что она питает ненависть к Скору, а мы и так уже были в ее власти, если она захочет выдать нас. Я решил, что в любом случае хуже не будет. - Мы были пленниками Скора. Нам удалось бежать. Мы хотим выбраться из города. Мы сдаемся на твою милость. Ты поможешь нам? Или отдашь нас обратно в руки Скора? - Я не выдам вас Скору, - презрительно фыркнула она. - Я бы не выдала этому негодяю даже дохлого мистала. Но я не знаю, как и чем я могу помочь вам. Вам не выбраться из Кормора. Мертвые стражи у ворот никогда не спят. - Я попал в Кормор, не замеченный стражей, - сказал я. - Если только я найду этот дом, то сумею выбраться отсюда. - Какой дом? - спросила она. - Дом в конце тоннеля, ведущего под Герлат кум Ров в Хавату. - Тоннель, ведущий в Хавату! Никогда не слышала о таком. Ты уверен, что он существует? - Я пришел по нему прошлой ночью. Она покачала головой. - Никто из нас никогда не слышал о нем. А если мы, живущие здесь, не можем его найти, как можешь надеяться на это ты, чужой? Но я помогу чем смогу. Мы, живые, здесь в Корморе всегда помогаем друг другу. - Сколько вас здесь? - Немного, - ответила она. - Скор еще не истребил нас всех. Мы ведем жалкую жизнь, всегда скрываемся, но это жизнь. Если он обнаружит нас, то сделает такими же, как остальные. Старуха подошла поближе. - Не могу поверить, что вы живые, - сказала она. - Может, вы обманываете меня. Она прикоснулась к моему лицу, затем пробежалась пальцами по верхней части моего туловища. - Ты теплый, - сказала она, а затем нащупала мой пульс. - Да, ты действительно живой. Она таким же образом проверила Дуари и Налти и наконец убедилась, что мы говорили правду. - Пойдемте, - сказала она. - Я отведу вас в лучшее место. Там вам будет удобнее. Этим домом я пользуюсь редко. Она отвела нас вниз по лестнице и во двор, на задах которого стоял другой дом. Это был убогий дом, бедно обставленный. Она завела нас в заднюю комнату и велела оставаться там. - Мне кажется, вам нужна еда, - сказала она. - И вода, - добавила Налти. - Я ничего не пила с прошлого вечера. - Бедняжка, - сказала старуха. - Я добуду для вас воды и еда. Какие вы молодые и красивые! Когда-то я тоже была молодой и красивой... - Почему ты состарилась? -спросил я. - Я думал, что всем народам Амтор, кроме жителей Торы, известен секрет долгожительства. - О да, но как можно получить сыворотку в Корморе? Когда-то, до прихода Скора, она у нас была, но он забрал ее у нас. Он сказал, что создаст новую расу, которая не будет нуждаться в сыворотке, поскольку люди сами по себе не будут стареть. Действие последней сделанной мне инъекции давно исчерпалось, и теперь я старею и умру. Умереть - не так плохо, если Скор не найдет твой труп. Мы, живые Кормора, хороним наших мертвых в тайниках под полами наших домов. Мой муж и двое детей лежат под этим полом. Но я должна идти и раздобыть вам воду и еду. Я скоро вернусь, - с этими словами она покинула нас. - Бедное старое создание, - сказала Налти. - Ее впереди не ждет ничего, кроме могилы. И может статься, что Скор отнимет у нее даже это жалкое будущее. - Как странно она выглядит, - в глазах Дуари, когда она произносила эти слова, мелькнуло потрясение. - Так вот что такое старость! Я никогда не видела этого прежде. Вот как я выглядела бы однажды, если бы не сыворотка! Какой кошмар! Ах, я бы лучше умерла, чем стала такой. Старость! Как это ужасно... Я наблюдал уникальное явление. Я стал свидетелем реакции девятнадцатилетней девушки, которая никогда до сих пор не видела разрушительного действия старости. Я мог только строить догадки, не оказывает ли подсознательно такое же действие вид стариков на привычную к их виду молодежь. Но мои размышления были прерваны возвращением старухи, и мне вдруг открылась новая грань характера Дуари. Когда старая женщина вошла в комнату с нагруженными руками, Дуари подбежала навстречу ей и забрала у нее вещи. - Ты должна была позволить мне выйти с тобой и помочь тебе, - сказала она. - Я моложе и сильнее. Затем она разместила пищу и воду на столе, с ласковой улыбкой обняла старуху за высохшие плечи и подвела ее к скамье. - Садись, - сказала она. - Налти и я приготовим еду. Ты сиди здесь и отдыхай, пока мы будем готовить, а тогда мы вместе поедим. Старая женщина удивленно смотрела на нее некоторое время, а потом разрыдалась. Дуари опустилась рядом и обняла ее. - Почему ты плачешь? - спросила она. - Я не знаю, почему плачу, - всхлипывая, ответила старуха. - Мне хочется петь, но я плачу. Я так давно не слышала добрых слов, так давно никого не заботило, счастлива я или печальна, устала или отдохнула. Я увидел, что слезы набегают на глаза Дуари и Налти, и девушкам пришлось заняться приготовлениями еды, чтобы скрыть свои чувства. Этой ночью дюжина живых людей Кормора пришла в дом Круны, старой женщины, которая подружилась с нами. Все они были очень старыми, некоторые даже старше Круны. Они смеялись над страхами Круны, над ее опасениями, что они могут понадобиться Скору. Они привели довод, как, очевидно, делали уже много раз прежде, что если бы Скору были нужны их старые тела, он бы давно нашел их, так как одна только их старость была уже вполне достаточным и явным свидетельством того, что они живы. Но Круна настаивала, что они все же в опасности, и я скоро понял, что это был ее любимый конек, без которого она, возможно, была бы еще несчастнее, чем теперь. Она черпала силы в эмоциях, пытаясь жить жизнью, полной опасностей и скрываясь то в одном доме, то в другом. Но они все были единодушны в том, что вот мы как раз действительно находимся в большой опасности, и милые старики пообещали помочь нам всем, чем смогут - принести нам воду и еду, скрыть нас от врагов. Это было все, что они могли сделать. Никто из них не верил, что существует способ выбраться из Кормора. Рано следующим утром дряхлый старик, один из тех, что был в гостях прошлым вечером, приковылял в дом. Он был обеспокоен и очень взволнован. Его парализованные руки дрожали. - Они прочесывают город в поисках вас, - прошептал он. - Рассказывают ужасную историю о том, что вы сделали со Скором, и что он сделает с вами, когда найдет. Всю прошлую ночь и весь прошлый день он лежал связанный и беспомощный там, где вы его оставили, пока одно из его созданий не нашло и не освободило его. Теперь весь город перевернули вверх дном, ищут вас. Они каждую минуту могут оказаться здесь. - Что нам делать? - спросила Дуари. - Где спрятаться? - Вы не можете ничего поделать, - сказал старик, - только ждать, пока они придут. Во всем Корморе не найдется места, которое они не обыщут. - Мы можем кое-что сделать, - сказала Налти. Она повернулась к нашему осведомителю. - Ты можешь достать нам такие краски, как используют трупы, чтобы придать себе подобие живых людей? - Да, - сказал старик. - Хорошо. Тогда поторопись и принеси их, - поторопила она его. Старик похромал прочь из комнаты, бормоча что-то себе под нос - кажется, это было привычкой всех стариков Кормора. - Это единственный способ, Налти! - воскликнул я. - Я надеюсь, что он вернется вовремя, чтобы мы смогли обмануть их. Мертвецы не очень сообразительны. Казалось, прошло много времени, прежде чем старик вернулся. Но наконец он пришел и принес большую коробку макияжа. Он сказал, что было довольно трудно получить это от его друга, живого человека, обязанностью которого было раскрашивать мертвецов. Налти быстро принялась работать над Дуари и вскоре превратила ее в морщинистую изможденную старуху. Самой трудной проблемой были волосы, но мы в конце концов достигли желаемых результатов, хоть и использовали всю белую краску косметолога, втирая ее в волосы. Мы с Дуари уже вместе работали над Налти, так как знали, что нельзя терять времени. Старик, вернувшись, принес сообщение, что когда он возвращался с красками, поисковый отряд прочесывал соседний квартал и двигался в нашу сторону. Затем Налти и Дуари превратили меня в старика крайне изможденного и опечаленного вида. Круна сказала, что каждый из нас должен быть чем-то занят, когда прийдет поисковый отряд, чтобы мы выглядели естественно. Она дала Дуари и Налти какие-то старые тряпки, чтобы они делали вид, что шьют одежду. А меня послала во двор копать яму. Удачно, что она выбрала именно это занятие, потому что по ассоциации я вспомнил, что должен спрятать меч Скора. Если бы его нашли, мы были бы обречены. Я завернул его в кусок ткани и вынес с собой во двор. И можете поверить мне на слово, что я выкопал там одну яму в рекордно короткий срок. Я засыпал меч грязью и начал копать вторую яму рядом с первой, бросая землю как раз на место над зарытым оружием. Я только закончил свою работу, как ведущие во двор ворота распахнулись и два десятка мертвецов вошли своей шаркающей походкой. - Мы ищем чужестранцев, которые бежали из дворца, - сказал один. - Они здесь? Я приставил ладонь к уху и переспросил: - А? Что? Он повторил свой вопрос, выкрикивая очень громко, но я только повторял снова и снова: - А? Что? Тогда он махнул на меня рукой и вернулся в дом. Остальные последовали за ним. Я слышал, как они обыскивают дом, и каждое мгновение ожидал, что раздадутся взволнованные крики, когда один из них обнаружит и разгадает нехитрую, ненадежную маскировку Дуари и Налти. 21. ПОД ПОДОЗРЕНИЕМ Создания Скора обыскивали дом Круны куда тщательнее, чем дома своих собратьев. Вероятно, Скор предположил, что живые люди Кормора скорее всего помогут живым. Но всему приходит конец - они ушли. А я сел на куче грязи, которую сам же и набросал, вытер со лба пот, и это не был пот тяжелого труда. Думаю, что за эти четверть часа я подошел так близко к материализации понятия "кровавый пот", как только может подойти человек. Когда я вошел в дом, то обнаружил, что Дуари, Налти и Круна сидят в ошеломленном молчании. Казалось, они еще не вполне осознали, что мы успешно прошли испытание. - Ну что ж, - сказал я. - Все позади. Мой голос словно нарушил чары. - Ты знаешь, что нас спасло? - спросила Налти. - Как что, конечно наша маскировка, - ответил я. - Да, - признала она, - маскировка помогла, но на самом деле нас спасла глупость тех, кто нас искал. Они едва глянули на нас. Они искали кого-то, кто скрывается, а так как мы не скрывались, они даже не посмотрели на нас второй раз. - Как ты полагаешь, мы можем уже стереть краску? - спросила Дуари. - В ней очень неудобно. - Я думаю, нам вовсе не следует ее стирать, - ответил я. - Как мы знаем, они не найдут нас в этом поиске, так что Скор может приказать провести еще один поиск. На следующий раз у нас может не быть времени замаскироваться, даже если нам повезет снова достать краски. - Наверное, ты прав, - сказала Дуари. - В конце концов, неудобства немного значат по сравнению с тем, через что мы уже прошли. - Маскировка имеет одно преимущество, - сказала Налти. - Мы можем перемещаться свободнее, не боясь быть узнанными. Нам не придется сидеть в этой затхлой задней комнатке все время. Я, например, собираюсь выйти в переднюю часть дома и подышать свежим воздухом. Это было неплохое предложение. Я и Дуари присоединились к Налти, а Круна осталась заниматься какими-то делами по хозяйству. Передняя комната второго этажа, куда мы направились, выходила окнами на улицу. Мы слышали, как поисковый отряд обшаривает соседний дом, и видели пешеходов, шаркающих по пыльной улице. Вдруг Налти схватила меня за руку и показала: - Видишь этого человека? - прошептала она взволнованно. По улице шаркал крупный труп, раскрашенный под живого человека. Его одежда была лучше, чем обычно у обитателей Кормора. Только его специфическая походка говорила привычному глазу, что он отличается от нас, живых. - Да, вижу, - ответил я. - Что в нем особенного? - Этот тот самый, который выкрал меня из Хавату! - Ты уверена? - спросил я. - Совершенно точно, - ответила Налти. - Я не забуду его лица до конца своих дней. В моем уме вспыхнул план - быть может, лучше назвать это вдохновением. - Я пойду за ним, - сказал я. - Скоро вернусь. Надейтесь на лучшее. Я повернулся и выбежал из комнаты. Мгновением позже я уже был на улице. Мертвец опередил меня ненамного. Если моя догадка была верной, он когда-нибудь приведет меня ко входу в тоннель, ведущий в Хавату. Быть может, не сегодня, но если я узнаю, где он живет, то рано или поздно это случится. Он шел быстрее, чем средний обитатель Кормора, и с таким видом, будто у него была вполне определенная цель. Я решил, что он представляет собой один из более удачных экспериментов Скора, и по этой причине он был выбран одним из агентов джонга в Хавату. Обычные живые трупы Скора не смогли бы долго выдавать себя за живых людей. Следуя за ним, я старательно подмечал все приметы на улицах, по которым мы шли, надеясь, что больше не окажусь неспособен вернуться к исходному пункту. Когда мертвец повернул на улицу, ведущую к реке, мои надежды возросли. Я тщательно запоминал все здания на перекрестках. Около реки мертвец свернул в узкую аллею, прошел по ней до следующей улицы, а затем снова повернул к реке. Прямо впереди нас, даже прежде, чем он повернул туда, я увидел и узнал здание, в котором начинается ведущий в Хавату тоннель. В воротах, ведущих во двор перед домом, мертвец в первый раз обернулся и осмотрелся, надо полагать, чтобы проверить, не следит ли кто за ним. И увидел меня. Мне ничего не оставалось делать, кроме как продолжать идти в его сторону. Я смотрел вниз и не обращал внимания на него, пока подходил все ближе, хотя почти чувствовал на себе его взгляд. Казалось, прошла вечность, прежде чем я поравнялся с ним. Я уже почти вздохнул с облегчением, когда прошел мимо него, но тут он заговорил со мной. - Кто ты такой и что ты здесь делаешь? - потребовал ответа он. - Я ищу себе другой дом, в котором можно жить, - прокудахтал я. - В моем доме поломались все окна и двери. - Здесь нет домов для тебя, - рявкнул он. - Вашему роду не дозволено появляться в этом районе. Убирайся, и чтобы я больше никогда тебя здесь не видел! - Хорошо, - послушно ответил я, и повернул назад. К моей великой радости он позволил мне уйти, и через минуту я повернул в аллею и скрылся из поля его зрения. Но я уже узнал то, что мне было необходимо, и моя кровь трепетала от счастья. Теперь только потрясающее невезение могло помешать мне вывести Дуари и Налти в безопасность Хавату. Когда я возвращался обратно в дом Круны по улицам Кормора, мои мысли были заняты планами бегства. Я решил отправляться сразу, как только стемнеет, и уже с нетерпением ожидал возвращения в Хавату и строил планы того, что буду делать по возвращении. Войдя в дом Круны, я тотчас увидел, раньше чем кто-либо успел заговорить, что далеко не все в полном порядке. Дуари и Налти бросились ко мне, и было очевидно, что обе обеспокоены. Круна и старик, который принес нам краски для маскировки, о чем-то возбужденно кудахтали друг с другом. - Наконец ты вернулся! - воскликнула Налти. - Мы думали, что ты уже не придешь. - Быть может, даже сейчас еще не поздно, - сказала Дуари. - Я хотела, чтобы они пошли со мной и позволили мне спрятать их, - прокаркала Круна, - но ни одна из них не соглашалась идти без тебя. Они сказали, что если тебя схватят, пусть тогда их схватят вместе с тобой. - О чем, во имя всего святого, вы все говорите? - спросил я. - Что стряслось? - Это недолго рассказывать, - сказал старик, который принес нам макияж. - Косметолог, у которого я позаимствовал краски, чтобы превратить вас в стариков, выдал нас, чтобы заслужить благодарность Скора. Один живой человек слышал, как он велел своему слуге пойти во дворец и сказать Скору, что он может привести людей Скора туда, где вы укрываетесь. Этот человек - мой друг, он пришел и рассказал мне. Люди Скора будут здесь с минуты на минуту. Я быстро обдумал ситуацию и повернулся к Дуари и Налти. - Стирайте маскировку так быстро, как только можете, - велел я, - и я поступлю так же. _ Но тогда мы наверняка пропали! - воскликнула Дуари. - Совсем наоборот, - ответил я, начиная убирать краску со своих светлых волос. - Они нас сразу узнают без нашей маскировки, - настаивала Дуари, но я был рад видеть, что и она, и Налти последовали моему примеру и снимали краску с волос и лиц. - В этой крайней опасности наша собственная молодость будет лучшей маскировкой, - пояснил я. - Эти создания Скора не очень сообразительны, и если их пошлют на поиски трех беглецов, замаскировавшихся под стариков, они будут присматриваться только к старикам. Если мы сумеем выбраться из дома прежде чем они придут, у нас есть шансы избежать опознания. Мы действовали быстро и скоро избавились от последних следов нашей маскировки. Затем мы поблагодарили Круну и старика, попрощались с ними и покинули дом. Когда мы вышли на улицу, то увидели отряд воинов, приближающийся со стороны дворца. - Мы не совсем успели, - сказала Налти. - Повернемся и побежим от них? - Нет, - ответил я. - Это только немедленно возбудит их подозрения. Они бросятся за нами в погоню и скорее всего, схватят нас. Пойдемте! Мы отправимся им навстречу. - Что? - в изумлении переспросила Дуари. - Мы собираемся сдаться? - Никоим образом, - ответил я. - Мы собираемся пойти на серьезный риск, но у нас нет выбора. Если они увидят трех человек, идущих прочь от них, они захотят проверить и могут опознать нас. Но если они увидят, что мы идем в их направлении, то решат, что нам нечего бояться, и будут убеждены, что мы не те, кого они ищут. Идите шаркающей походкой мертвецов, и смотрите вниз. Дуари, иди вперед. Налти через несколько шагов следом. Я перейду на другую сторону улицы. разделившись, мы привлечем меньше внимания. Они ищут трех человек вместе. - Надеюсь, что твои рассуждения верны, - сказала Дуари, но было ясно, что она относится к ним скептически. Я и сам не был в восторге от своего плана. Я пересек улицу и перешел на ту сторону, по которой приближались воины. Я знал, что они с меньшей вероятностью распознают меня, чем Дуари, которая некоторое время пробыла во дворце Скора. Должен признать, что я чувствовал себя весьма неуютно, когда расстояние между мной и воинами постепенно сокращалось. Но я держал глаза опущенными и медленно шаркал вперед. Когда я поравнялся с ними, их предводитель остановился и обратился ко мне. Мое сердце замерло. - Где дом Круны? - спросил он. - Не знаю, - ответил я и пошаркал дальше. Я ждал, что меня схватят в любую минуту, но воины направились своей дорогой и позволили мне идти своей. Моя уловка возымела успех! Как только я счел себя в безопасности, я перешел на другую сторону улицы, и поравнявшись с девушками, велел им следовать за мной в некотором отдалении. Был еще час до заката, и я не осмеливался подходить ко входу в тоннель, пока не стемнело. Пока нам нужно было найти место, где можно спрятаться. По крайней мере, убраться с улицы, где каждый миг нам грозила опасность возбудить чьи-то подозрения. Свернув в боковую улицу, я вскоре нашел пустой дом, которых много в Корморе. И мы вновь скрывались, сидя в изнуряющей тишине. Обе девушки были в унынии. Я мог об этом судить наверняка по их молчанию и вялости. Будущее должно было им казаться безнадежным, однако они не жаловались. - У меня есть для вас хорошие новости, - сказал я. Дуари посмотрела на меня со слабыми признаками интереса, едва ли не вовсе без интереса. Она была необычно молчалива со времени нашего бегства из дворца. Она редко заговаривала, если к ней не обращались непосредственно. И она, как только могла, избегала разговоров с Налти, хотя ее манеру поведения по отношению к Налти нельзя было определенно назвать недружелюбной. - Какие хорошие новости? - спросила Налти. - Я обнаружил вход в тоннель, ведущий в Хавату, - ответил я. Мое заявление оказало на Налти потрясающее действие, однако вызвало только пассивный интерес у Дуари. - В Хавату, - сказала она, - я буду по прежнему недостижимо далека от Вепайи. - Но твоя жизнь не будет в опасности, - напомнил я. Она пожала плечами. - Не знаю, хочу ли я жить, - ответила она. - Не теряй надежды, Дуари! - взмолился я. - Как только мы окажемся в Хавату, я уверен, что найду способ найти Вепайю и вернуть тебя к твоему народу. Я думал об аэроплане, готовом и ожидающем в своем ангаре на Кантум Лат, но я ничего не сказал ей о нем. Я хотел сберечь эту новость в качестве сюрприза для нее. Кроме того, мы еще были не в Хавату. Два часа, которые мы ждали, пока город окутала сплошная тьма, были самыми долгими двумя часами в моей жизни. Но в конце концов я счел, что время уже сравнительно безопасное для попытки добраться до тихого заброшенного дома близ реки, где сосредоточились все наши надежды. Когда мы покинули дом, где скрывались, улица была пустынна. Я твердо знал дорогу к нашей цели, и без задержек и приключений мы наконец добрались до пришедшего в упадок сооружения, скрывающего путь к свободе. Я завел девушек в здание и там мы притаились в темноте, прислушиваясь. В этот миг я пожалел, что у меня не было возможности вернуть себе меч, который я отобрал у Скора и потом закопал во дворе дома Круны. Сейчас он дал бы мне ощущение гораздо большей безопасности. Наконец мы убедились, что в доме, кроме нас, никого нет, и никто не шел за нами следом. Я подошел к двери, за которой скрывался вход в тоннель. Дуари и Налти следовали за мной по пятам. Я без труда нашел задвижку и мгновением позже мы спускались в темный коридор. Свобода и безопасность были уже почти в наших руках. Существовала, конечно, возможность встретить одно из созданий Скора, возвращающееся из Хавату. Но я чувствовал, что все складывается в нашу пользу, учитывая, что одно из них только что отправилось в направлении Хавату, а свидетельств того, что их в Хавату много, никогда не было. Я считал, что те двое, которые напали на меня и Налти, были единственными мертвецами, задействованными в этой операции. А если это сответствовало действительности, то тогда также могло оказаться верным, что Скор никогда не посылал более одной пары лазутчиков в Хавату одновременно. Я всем сердцем надеялся, что я прав. В молчании и полной темноте мы ощупью пробирались по холодному влажному коридору под Рекой Смерти. Я шел быстрее, чем в первый раз, по пути в Кормор, поскольку теперь я знал, что на моем пути нет ловушек. Наконец я нащупал лестницу, ведущую вверх в конце тоннеля, и мгновением позже остановился перед дверью, которая впустит нас в Хавату. Я не ждал и не прислушивался. В этот миг ничто не могло меня остановить. Я бы схватился с дюжиной отвратительных трупов Кормора, если бы они встали у меня на дороге. И я уверен, что победил бы их, так решительно я был настроен. Но мы не встретили ни живых, ни мертвых, когда выбрались в нижний этаж мрачного здания в стороне от Хавату Лат. Мы быстро перешли в переднюю часть здания и вышли на улицу. Через мгновение мы уже стояли на Хавату Лат, блистающей огнями, с оживленными потоками движения. Мы представляли собой довольно подозрительную троицу - в наших жалких лохмотьях, которые служили нам маскировкой в Корморе. Многие бросали подозрительные взгляды в нашем направлении. Так быстро, как только мог, я остановил общественный экипаж и велел водителю отвезти нас к дому Эро Шана. Когда мы уселись на мягких сиденьях машины, то смогли немного расслабиться - впервые за много дней. Во время поездки мы много разговаривали, особенно я и Налти. Дуари была очень молчалива. Она говорила о красоте Хавату и окружающих нас чудесах, новых и незнакомых для нее, но очень кратко, и затем снова погружалась в молчание. Наш водитель смотрел на нас подозрительно, когда мы садились в машину, и когда он высадил нас перед домом Эро Шана, он вел себя странно. Однако Эро Шан был счастлив видеть нас. Он приказал принести пищу и питье, и засыпал нас вопросами, пока мы не рассказали ему всю историю несколько раз. Он поздравил меня с тем, что я отыскал Дуари, но мне было очевидно, что самое большое счастье для него - возвращение Налти. Девушки устали и нуждались в отдыхе, и мы собирались отвезти их домой к Налти, когда разразился первый удар, который поставил жизни двоих из нас в опасность и сбросил нас всех с вершин счастья в бездны отчаяния. У главного входа послышался шум, и вскоре появился слуга, за которым шли воины во главе с офицером. Эро Шан удивленно посмотрел на них. Он был знаком с офицером и назвал его по имени, спрашивая, что привело его сюда с вооруженными людьми. - Прости, Эро Шан, - ответил тот, - но у меня приказ Санджонга арестовать трех людей подозрительного вида, которых видели входящими в твой дом некоторое время назад. - Но, - воскликнул Эро Шан, - никто не входил в мой дом, кроме Карсона Нэпьера, который вам известен, и этих двух молодых женщин. Все они мои друзья. Офицер рассматривал наши жалкие одежды внимательно и явно не без подозрения. - Должно быть, это те, которых меня послали арестовать, если никто больше не входил в твой дом сегодня вечером, - сказал он. Нам ничего не оставалось делать, кроме как последовать за воинами, что мы и сделали. Эро Шан отправился с нами, и через некоторое время мы предстали перед расследовательским бюро из трех человек. Свидетелем против нас выступал водитель, который привез нас от дома, скрывавшего вход в тоннель, к дому Эро Шана. Он сказал, что живет там же, по соседству; и, зная о похищении Налти, он немедленно проникся подозрениями, когда увидел трех людей в лохмотьях вблизи от этого места. Он обвинил нас в том, что мы шпионы из Кормора и настаивал, что мы раскрашенные трупы - как тот человек, с которым я сражался, когда похитили Налти. Расследовательское бюро выслушало мой рассказ, затем они кратко проверили Налти и Дуари. Они расспросили Эро Шана на наш счет и, не покидая комнаты, они сняли обвинение с меня и Налти, а Дуари приказали вернуться для аттестации официальным экзаменационным бюро на следующий день. Мне показалось, что у них остались какие-то подозрения насчет Дуари. Так же показалось и Эро Шану, хотя он признался в этом только после того, как мы отвезли девушек домой к Налти и остались одни. - Суд Хавату иногда ошибается, - сказал он серьезно. - Отвращение, которое мы чувствуем к Кормору и всему, что с ним связано, эмоционально окрашивает наши решения по связанным с ним вопросам. Дуари признает, что она некоторое время жила в Корморе. Она признает, что жила во дворце джонга Скора. Экзаменационное бюро не знает о ней ничего, кроме того, что она сама утверждает и того, что рассказал ты. Но они не знают, могут ли верить ей и тебе. Вспомни результаты своей экзаменации, и ты поймешь, что Санджонг не может испытывать к тебе большого доверия. - Ты полагаешь, что Дуари может оказаться в опасности? - спросил я. - Не могу сказать, - ответил он. - Все может решиться благополучно. Но, с другой стороны, если у экзаменационного бюро будет хотя бы малейшее подозрение в адрес Дуари, они прикажут уничтожить ее. Ибо наша теория справедливости гласит, что лучше допустить несправедливость по отношению к одному индивиду, чем рисковать безопасностью и благополучием многих. Иногда эта политика оказывается жестокой, но результаты доказали, что с точки зрения интересов расы такая политика лучше политики слабой сентиментальности. Этой ночью я спал плохо. Меня угнетала тяжесть страха за исход завтрашнего судебного процесса. 22. ПОЛЕТ Мне не было позволено сопровождать Дуари на экзамен. Ее отдали под попечительство той же самой женщины, которая охраняла Налти до аттестации. Звали ее, как вы помните, Хара Эс. Чтобы скоротать часы, пока не будет объявлен результат, я отправился в ангар осмотреть мой аэроплан. Он был в прекрасном состоянии. Мотор работал практически бесшумно. В обычных обстоятельствах я не смог бы противиться желанию выкатить корабль на площадку за воротами для проверочного полета. Но я так издергался от недобрых предчувствий, что мне ничего не хотелось. Я провел час в ангаре в полном одиночестве. Никого из моих помощников не было здесь, они все вернулись к своим обычным обязанностям после завершения постройки аэроплана. Затем я вернулся в дом, который делил с Эро Шаном. Его дома не было. Я старался читать, но не мог сосредоточиться достаточно надолго, чтобы понять, что читаю. Мои глаза следили за странными амторианскими буквами, но мысли мои были с Дуари. Наконец я бросил это занятие и стал прогуливаться в саду. Нерассуждающий ужас окутал меня как покрывало, лишая всех желаний и способностей. Не знаю, как долго я пробыл в саду, но наконец мои печальные грезы были прерваны приближающимися шагами. Я знал, что это должен быть Эро Шан. Я стоял в ожидании, глядя на дверной проем, в котором он должен был появиться. Когда я увидел его, мое сердце мгновенно обратилось в лед. Я прочел на его лице подтверждение моих наихудших предчувствий. Он подошел и положил руку мне на плечо. - У меня плохие новости для тебя, мой друг, - сказал он. - Я знаю, - ответил я. - Я прочел их по твоим глазам. Судьи решили казнить ее? - Это судебная ошибка, - сказал он. - Но у нас нет возможности апеллировать, в Хавату не существует института апелляции. Мы должны принять решение бюро, так как они действуют в полном убеждении, что таким образом лучше всего служат интересам города. - Я ничего не могу сделать? - спросил я. - Ничего. - Они не позволят мне увезти ее из Хавату? - Нет. Они так боятся оскверняющего влияния Скора и его созданий, что ни в коем случае не оставят в живых одно из них, если уж оно попало к ним в руки. - Но она - не создание Скора! - вскричал я. - Я совершенно уверен, что у них тоже есть сомнения на этот счет, но сомнение решается в пользу города, а не в пользу подсудимого. Больше ничего нельзя сделать. - Как ты считаешь, они позволят мне увидеться с ней? - спросил я. - Возможно, - ответил он. - По какой-то причине ее казнь отложена до завтра. - Ты попробуешь устроить мне эту встречу, Эро Шан? - Конечно, - ответил он. - Подожди здесь, а я посмотрю, что можно сделать. Я никогда не проводил таких долгих и горьких часов, как те, в течение которых я ожидал возвращения Эро Шана. Никогда до сих пор я не чувствовал себя таким беспомощным и бесполезным перед лицом опасности. Если бы это были обычные люди, у меня оставался бы еще луч надежды, но здесь его не было. Их правоверность исключала даже слабую вероятность, что я мог бы подкупить одного из стражей. Их нельзя было разжалобить, взывая к чувствам. Холодная жесткая логика их рассуждений делала их умы неуязвимой крепостью для любого убеждения, любой мольбы. И крепость эту было бесполезно осаждать. Я сказал, что потерял надежду, но это было не совсем так. Уж не знаю, что питало мои надежды, но представить себе, что Дуари казнят, было просто невозможно. Прежде чем Эро Шан вернулся, успело стемнеть. Я не смог прочитать ни надежды, ни отчаяния на его лице, когда он вошел в комнату. Он казался очень серьезным и очень усталым. - Ну? - спросил я. - каков вердикт? - Мне пришлось нелегко, - сказал он. - Пришлось пройти весь путь наверх, до самого санджонга, но в конце концов я получил для тебя разрешение увидеться с ней. - Где она? Когда я смогу ее увидеть? - Я сейчас отвезу тебя к ней, - ответил он. Когда мы сели в машину, я спросил, как ему удалось этого добиться. - Я в конце концов взял с собой Налти, - ответил он. - Она знает больше моего о тебе и о том, через какие опасности вы с Дуари прошли вместе. Никому в Хавату на долю не выпадало таких приключений. В какую-то секунду я даже поверил, что ей удастся убедить Санджонг отменить смертный приговор, но... Только благодаря Налти они в результате дали согласие на ваше последнее свидание. Я узнал от Налти очень много о вас с Дуари, больше, чем ты мне когда-либо рассказывал. И я понял еще одну вещь. - Что именно? - спросил я, потому что он замолчал. - Я понял, что люблю Налти, - ответил он. - А понял ли ты, что она любит тебя? - Да. Если бы не твое горе, я был бы самым счастливым человеком в Хавату сегодня. Но откуда ты узнал, что Налти любит меня? - Она сама мне об этом сказала. - А ты не сказал об этом мне, - упрекнул Эро Шан. - Я не мог сделать этого, пока не узнал, что ты любишь ее. - Понимаю. Она рассказала мне, что ты собирался отвезти ее обратно в Анду. Но сейчас такая необходимость отпала, она будет счастлива остаться в Хавату. Все это время мы ехали по Корган Лат в направлении стадиона. Эро Шан свернул на боковую улицу и остановился перед небольшим домом. - Приехали, - сказал он. - Это дом Хары Эс, под чью опеку отдали Дуари. Хара Эс ожидает тебя. Я подожду здесь, снаружи. Тебе дозволено оставаться с Дуари в течение пяти вир. Пять вир - это чуть больше двадцати минут земного времени. Это казалось мне слишком мало, но все же лучше, чем ничего. Я подошел к двери и в ответ на мой вызов Хара Эс впустила меня. - Я ожидала тебя, - сказала она. - Пойдем. Она провела меня на второй этаж, отперла дверь и отворила ее. - Входи, - велела она. - Через пять вир я приду за тобой. Когда я вошел, Дуари поднялась с кушетки и встала, глядя на меня. Хара Эс закрыла и заперла дверь. Я слышал ее шаги, удаляющиеся вниз по лестнице. Мы были одни, Дуари и я, впервые за промежуток времени, показавшийся мне вечностью. - Зачем ты пришел сюда? - спросила Дуари усталым голосом. - Ты спрашиваешь! - воскликнул я. - Ты прекрасно знаешь, почему я пришел. Она покачала головой. - Ты не сможешь ничего сделать для меня. Никто не сможет. Я знаю, что ты пришел бы, если бы мог мне помочь, но поскольку помочь ты не можешь, то я не знаю, зачем ты пришел. - Дура ты, принцесса. Потому, что я люблю тебя, разве этой причины недостаточно? - Не говори со мной о любви, - сказала она, глядя на меня подозрительно. Я решил не делать ее последние мгновения еще несчастнее, навязывая ей мое нежеланное внимание. Я пытался развеселить ее, но она сказала, что не чувствует себя несчастной. - Я не боюсь смерти, Карсон Нэпьер, - сказала она. - Поскольку кажется невероятным, что оставшись в живых я когда-нибудь вернусь на Вепайю, я предпочитаю умереть. Я все равно никогда не буду счастливой. Для меня больше нет счастья в жизни. - Отчего это ты никогда не будешь счастливой? - спросил я. - Это моя тайна, я унесу ее с собой в могилу. Давай не будем больше говорить об этом. - Я не хочу, чтобы ты умерла, Дуари. Ты не должна умереть! - воскликнул я. - Я знаю, что ты так думаешь, Карсон, но что мы можем поделать? - Должно быть, что-то мы все-таки можем сделать. Сколько человек в этом доме помимо тебя и Хары Эс? - Больше никого. Внезапно мной овладела безумная надежда. Я осмотрел комнату. Она была лишена всего, кроме самого необходимого. Я не увидел ничего пригодного для осуществления моего плана. Время неслось стремительно. Скоро вернется Хара Эс. Мой взгляд упал на шарф типа саронга, который был на Дуари, обычная внешняя одежда амторианских женщин. - Отдай мне это, - сказал я, шагнув к ней. - Зачем? - потребовала ответа она. - Неважно. Делай, как я говорю. У нас нет времени пререкаться. Дуари давно уже привыкла смирять свою гордость, когда мой тон показывал ей, что мы столкнулись с немедленной опасностью, и слушаться меня беспрекословно. Так она и поступила сейчас. Она быстро размотала с себя шарф и отдала мне. - Вот он, - сказала она. - Что ты собираешься с ним делать? - Подожди, увидишь. Стань вот здесь, справа. Вот идет Хара Эс, я слышу ее шаги не лестнице. Я быстро стал рядом с дверью таким образом, что она скроет меня от Хары Эс, когда женщина войдет. Я ждал. На волоске висела больше, чем моя жизнь, но я был спокоен. Мое сердце билось так ровно, словно я наносил приятный светский визит. Я услышал, как Хара Эс остановилась за дверью. Ключ повернулся в замке. Дверь отворилась, и Хара Эс шагнула в комнату. Когда она вошла, я из-за спины схватил ее за горло и захлопнул дверь ногой. - Ни звука, - предупредил я, - иначе мне придется убить тебя. Она ни на мгновение не потеряла присутствия духа. - Очень глупый поступок, - сказала она. - Это не спасет Дуари, а для тебя означает смерть. Вы не сможете бежать из Хавату. Я не ответил. Я действовал - быстро и молча. Я прочно связал ее шарфом и заткнул ей рот. Когда я закончил свои действия, то поднял ее с пола и положил на кушетку. - Прости, Хара Эс, мне жаль, что я должен был это сделать. Теперь я намерен избавиться от Эро Шана. Он ничего не будет знать о том, что я собираюсь сделать. Пожалуйста, обязательно скажи Санджонгу, что Эро Шан никоим образом не в ответе за то, что случилось, или случится. Я оставлю тебя здесь до тех пор, пока не смогу избавиться от Эро Шана, не вызвав его подозрений. Ты, Дуари, внимательно следи за Харой Эс, пока я не вернусь. Смотри, чтобы она не ослабила путы. Я нагнулся и поднял ключ с пола, куда его уронила Хара Эс. Затем я покинул комнату, закрыв за собой дверь. Через минуту я уже был в машине с Эро Шаном. - Давай вернемся домой как можно скорее, - сказал я и погрузился в молчание. Эро Шан, из уважения к тому, что он считал моим горем, не прерывал моего молчания. Он ехал быстро, но мне показалось, что прошла вечность, прежде чем он поставил машину в гараж дома. В Хавату нет воров, поэтому замки не нужны. Двери нашего гаража всегда оставались открытыми, кроме как суровую погоду. Моя машина тоже стояла здесь, передом в сторону улицы. - Ты весь день почти ничего не ел, - сказал Эро Шан, когда мы вошли в дом. - Давай поедим. - Нет, спасибо