а закрыта на замок и засов. Может быть, если она просто тихонько поднимет трубку и позвонит в полицию... Стук стал еще неистовей, но за шумом Луиза расслышала голос. - Впустите меня! Впустите меня... Луиза торопливо пересекла комнату и стала возиться с засовом и ключом. Она открыла дверь, и Эдна упала ей на руки. - Мама, - она задыхалась и захлебывалась рыданиями, ее волосы были всклокочены и спутаны, лицо чумазое и заплаканное. - Что случилось? Эдна подняла глаза и затрясла головой. Потом она стремительно повернулась и захлопнула дверь кухни. Пока Луиза смотрела, она снова закрыла дверь на замок и засов, потом подошла к настенному выключателю и погасила наружное освещение дворика и бассейна. Только сейчас Луиза обратила внимание на то, во что Эдна была одета - это был какой-то грязный балахон, надетый на голое тело. На ногах без чулок - сандалии, из-под ремешков выступает натертая, вздувшаяся кожа. Лоб обгорел на солнце до волдырей. Эдна затрясла головой: - Скорее увезите меня отсюда, пока он не пришел... Луиза сделала предупреждающий жест рукой: - Погоди. Твой отец в кабинете. Он очень серьезно болел. Мы не должны волновать его. - Я не волнуюсь. Луиза повернулась. Роджер стоял на пороге кухни и смотрел на них. Он казался абсолютно спокойным. - Папа? - Эдна была крайне взволнована. Она снова разрыдалась и пошла к Роджеру с протянутыми руками. Роджер отступил назад. - Прекрати это! - сказал он. - Ты взрослая женщина, Эдна. Тебе сорок два года. Я думаю, ты должна объяснить нам с матерью, что происходит... Со стороны он мог показаться холодным и жестоким, но Луиза знала, что он делает и почему, "Вы должны прекратить обращаться с ней, как с ребенком - говорил доктор Гризволд. - Только так можно предотвратить ее уход в мир фантазий". - Может быть, ты все-таки расскажешь, что случилось? - еще раз спросил Роджер. Эдна покачала головой: - Он может услышать... Луиза начала что-то говорить, но осеклась, увидев взгляд Роджера. - Мы пойдем в кабинет, - сказал он. Повернувшись, он первым пошел по коридору. Луиза заметила, что Эдна сильно хромала, но, кажется, держала себя в руках; неприятный лицевой тик, которым она страдала несколько месяцев до отъезда в клинику, сейчас пропал. И в кабинете, когда она упала в большое кресло, Эдна напомнила ребенка в своей слишком большой для нее рубашке - напуганного ребенка с сединой в волосах. - Принести тебе что-нибудь, дорогая? - спросила Луиза. - Стакан молока... - Нет, мама. Луиза посмотрела на ноги дочери. - По крайней мере, дай я помогу тебе снять эти сандалии. Она попыталась наклониться, но Роджер преградил ей дорогу. Он улыбнулся Эдне: - Все по порядку, - сказал он. - Прежде, чем мы перейдем к другим темам, я хотел сказать, что мы с мамой рады снова видеть тебя дома. - В самом деле? - Разумеется. Я уверен, что ты понимаешь - нас беспокоит только твое благо. Ты ведь знаешь, не так ли? - Да. - Хорошо, - Роджер одобрительно кивнул. - В таком случае ты должна сознавать, что мы поместили тебя в клинику только потому, что доктор считал, что это единственный способ помочь тебе. И тебе действительно помогли, не так ли? - Да, папа. Улыбка не сходила с лица Роджера. - Тогда почему ты убежала? - спросил он. - Я не убегала. Меня забрали... - Кто тебя забрал? - Остальные. Мне пришлось идти с ними, я не могла оставаться там после того, что случилось! Мы уехали в машине доктора Гризволда вчера вечером... - И он позволил тебе уехать? Эдна покачала головой: - Доктор Гризволд мертв. Роджер уже не улыбался. Нахмурившись, он посмотрел на Луизу, затем перевел взгляд на Эдну. - Продолжай! - мягко сказал он. И Эдна продолжила свой рассказ... Доктор Гризволд был мертв, ночная сиделка мертва, санитар Герб Томас тоже мертв. Он все это спланировал, убил их, а потом сказал, что мы свободны. И он забрал машину и сказал, что отвезет нас в город, туда, куда мы захотим, но потом он остановил машину где-то в долине. Заставил всех сидеть в машине пока он не вернется, только сначала дал Тони пистолет и приказал ему стеречь нас. Тогда Эдна и догадалась, что он лжет, что он не собирается дать им уйти и убьет их всех. Другие тоже наверно догадались, потому что они стали бороться с Тони на заднем сиденье. Тогда она выскочила из машины и побежала, ночью спряталась у дороги на Биверли Глен, а затем к вечеру добралась окольными дорогами до Бель Эр. Она бы пришла раньше, только около полудня она почувствовала, что за ней следят, и догадалась, что это он. Поэтому она дождалась темноты и прошла в дом очень осторожно, потому что если он ее когда-нибудь настигнет... - Кто? - спросил Роджер. - Как его зовут? - Я... Я не знаю, как его зовут. - Не знаешь? Эдна затрясла головой. Ее взгляд остановился на задернутых оконных шторах: - Может быть, он уже там, - прошептала она. - Если он меня услышит, то убьет вас тоже... Его глаза... Как кинжалы. Вы знаете, он безумец. Остальные.., они просто больны, а он по-настоящему сумасшедший. Он может взглянуть на человека и заставить его делать то, что он хочет. Поэтому Тони ему помогал. Он одурачил даже доктора Гризволда. Он сжег все в камине, но сначала узнал, где каждый из нас живет, чтобы настигнуть нас, если мы уйдем. Потому что он не хочет, чтобы кто-нибудь знал. Если он когда-нибудь найдет меня... Ее левая щека начала дергаться - снова тот же тик. Роджер положил руку ей на плечо. - Он не найдет тебя, - сказал он. - Я обещаю. - Может быть, мы сможем убежать, - сказала Эдна. - Мы можем поехать прямо сейчас в вашей машине. - Хорошая мысль. - Роджер повернулся к Луизе. - Возьми ее наверх и достань нормальную одежду. Она не может ехать в таком виде. - Но, Роджер... - Делайте, как я сказал. - Он быстро подмигнул. - Я к вам скоро присоединюсь. Роджер повернулся, улыбнулся Эдне и вышел в коридор. Вскоре Луиза услышала, как тихонько закрылась дверь библиотеки. - Ну ладно, Эдна, - сказала Луиза. - Пойдем. Эдна покачала головой: - Нет. - В чем дело? - Он мне не поверил. - Разумеется, он поверил тебе, - Луиза взяла Эдну за руку. - Пожалуйста, - сказала она. - Мы должны поторопиться и быть готовы ехать, когда папа к нам присоединится. - А ты мне веришь, мама? - Да. - Луиза повела дочь к двери. - Ну, пойдем. Примешь горячий душ, а потом выберем тебе красивое платье. - Луиза говорила не переставая и повысила голос, когда они проходили мимо двери библиотеки, чтобы отвлечь внимание Эдны. - Помнишь тот прелестный костюмчик, который мы купили тебе перед тем, как ты уехала? Он все еще висит в шкафу... За закрытой дверью библиотеки слышен был приглушенный голос Роджера, говорившего в трубку: т - .. Очень срочно. Соедините меня с полицией... Рука Эдны вырвалась. На мгновение Луиза была застигнута врасплох, единственной ее мыслью было, откуда у Эдны столько силы. Потом она еще раз испытала эту силу, когда от удара в висок голова ее мотнулась и ударилась о стену, потом она провалилась в пустоту. Очнувшись, Луиза увидела лицо склонившегося над ней Роджера. Он тряс ее за плечо. Когда в глазах перестало расплываться, за его спиной она увидела фигуру в синей униформе. - Полиция.., уже здесь? - прошептала она. - Я уже пятнадцать минут пытаюсь привести тебя в чувство, - сказал Роджер. - Осторожнее, не двигайся! - Со мной все в порядке. Ей помогли встать, и усилием воли она заставила себя стоять. Роджер одной рукой обнял ее за плечи. - Где Эдна? Никто не ответил. Через коридор и кухню Луизе была видна открытая дверь, выходившая во внутренний дворик. Было включено полное освещение и там несколько человек в синей форме ходили взад и вперед около бассейна. Луиза сжала веки, чтобы в глазах перестало двоиться. - Она услышала тебя и убежала, - прошептала Луиза. - Почему ее не ищут? - Она попыталась высвободиться из объятий Роджера, но он держал ее крепко. - Не ходи туда! - сказал он. Не было необходимости идти ту да, потому что мужчины в синей форме сами шли в дом. Очень медленно Луиза видела, что они несли Эдну. Она убежала в панике. Она упала в бассейн - утонула... На мгновение Луиза подумала, что снова потеряет сознание. Но ей не позволили смотреть на тело, ее увели в кабинет и уложили на диван, Роджер дал ей выпить виски. Позднее ей сказали, что Эдна не падала в бассейн. Ее нашли на бортике бассейна, и только верхняя часть тела была погружена в воду. Хотя ее голова находилась под водой, она не захлебнулась. Эдна была задушена. Глава 13 Житуха на Сансет Стрип была высший класс. Перед входом в кинотеатрик, демонстрирующий порнофильмы, выстроились любители клубнички. Дальше по улице все столики закусочных, выставленные на тротуар, были заняты посетителями, вкушающими гамбургеры и самокрутки с наркотиками. И на углу бульвара Лавровый Каньон Тони Роделл стоял, как статуя, пытаясь прочистить мозги. Он нахватался всего, что только можно было, и сейчас все плыло перед глазами. Да, вот здесь была жизнь, и хорошо было вернуться назад. Все как в лучшем кино, куда ни глянь - что-то происходит. Вся улица занята полуночными ковбоями, и на эту сцену с огромных плакатов смотрят заросшие или наоборот выбритые рожи самих богов рока: группы "Мать вашу так", "Парни из канализации", "Скотный двор". В прошлом году Тони тоже красовался на таких плакатах. У них тогда вышла пластинка, и группа должна была поехать на гастроли в Тахо. Потом все полетело в тартарары. В первый же вечер полиция произвела у них обыск, а сдала их его собственная чертова мамочка. Только потом до Тони дошло, что она, должно быть, знала о рейде заранее и заключила сделку: она сдаст всю группу, если против него не будет выдвинуто обвинений. Однако фараоны согласились только при одном условии - если он действительно будет чист. Поэтому старуха и упрятала его в клинику. Потратила кучу бабок, чтобы держать его там и, если бы у мамаши с Гризволдом все шло, как они задумали, он играл бы сам с собою до скончания века или до тех пор, пока у мамаши не кончились башли. Но для Гризволда кое-что кончилось раньше, ну, а возвращаться назад он не собирается. Увольте. Сейчас он был коротко подстрижен, бороду сбрил, собственная мамаша его не узнала бы. А если и узнала бы, то было бы уже поздно... Поздно. Было уже за полночь, и никто не показывался. Тони переступил с ноги на ногу и перевел взгляд в сторону Сансет Стрип, следя за встречным движением. В двенадцать, так он сказал, а Тони торчал здесь уже более двадцати минут. Он вспоминал вчерашний разговор. Это было после того, как тот человек вернулся к машине и увидел, что все сбежали, а Тони лежал на заднем сиденье, оглушенный рукояткой пистолета, под дулом которого он должен был их всех держать. - Я ничего не мог поделать, - повторял Тони. - Они навалились на меня все сразу. Если бы ты разрешил мне зарядить этот вонючий пистолет... - Чтобы ты прикончил кого-нибудь, и вся полиция села нам на хвост? - Человек вздохнул. Он бросил на Тони странный взгляд и произнес одну из своих странных фраз: "О, сколько обличий моей ненависти к тебе! Несть числа". И засмеялся своим странным смехом, который означал, что все в порядке. - Не переживай, я не собирался держать их всех вместе долго! Может быть, это лучше, что сейчас они разбрелись поодиночке - если только кого-нибудь из них не прихватят до того... - До чего? - спросил Тони. Но человек только опять засмеялся и положил пистолет к себе в карман. - Это уже мое дело. А сейчас уходим. - Мне вести машину? Человек покачал головой: - Машину оставляем здесь. - Почему? - Потому же, почему я собираюсь избавиться от этого, - он похлопал себя по карману с пистолетом. - С этого момента мы начинаем заметать следы. Выглядишь ты нормально, - сказал он. - Идти сможешь? - Конечно. Меня только вырубили на минуту. - Хорошо, тогда иди. - А вы со мной не идете? Человек покачал головой: - "Тот скор, кто в одиночку держит путь". Завтра вечером, - сказал человек и назначил время и место. - Так мы не можем держаться вместе? - спросил Тони. - Ответ отрицательный. Предположим, кого-то из них задержат и он даст наше описание. По устному описанию найти одного человека довольно сложно, но если найдут двоих и будет два описания, то опознать их будет намного легче. Кроме того, у меня есть дела. - Значит, я должен болтаться двадцать четыре часа? - Нет, двадцать четыре часа ты должен сидеть тихо, как мышь, - человек отсчитал ему несколько банкнот, вероятно, из кошелька старика Гризволда. - Сними номер в мотеле, отдохни. Купи себе завтра поесть, но старайся не выходить из комнаты до темноты. - А почему бы сразу не поехать в мою берлогу? - Потому что если фараоны что-нибудь пронюхают, то там тебя будут искать в первую очередь. Мы выждем, пока не будем уверены, что жара спала. - А что потом? - Не волнуйся. Я тебя когда-нибудь подводил? Оба они знали ответ на этот вопрос. Если бы не этот человек с его планом, Тони все еще отсиживал бы срок в дурдоме. Но он послушался этого человека и поэтому был сейчас здесь, так что не было смысла останавливаться на полпути. Поэтому человек пошел на запад, а Тони - на восток, где и нашел пристанище в паршивом мотельчике на улице Вентура. ...Раздался сигнал автомобильного клаксона, и Тони повернулся, узнав этот звук. В этом не было ничего удивительного, тем более, что он узнал и машину. Это был его собственный спортивный МГ, и тот человек сидел за рулем. Машину он остановил у самой кромки тротуара. - Быстрей, - сказал человек, что было глупо, потому что все равно остановились на красный свет. Тони вскочил в машину и, когда зажегся зеленый свет, МГ развернулся и поехал в направлении Лорел Каньона. - Эй, приятель, откуда ты взял мою тачку? - спросил он. Человек улыбнулся: - От тех добрых людей, которые тебя распяли. - Ты побывал в моей норе? - спросил Тони. Человек кивнул. - Хотел проверить ее, удостовериться, что у нас не будет никаких проблем. - Как насчет фараонов? - Если неведение - благо, то они - самые счастливые люди на земле. - Никто не настучал? - Ни одна живая душа, - человек остановил машину, затем резко дал газ на зеленый свет. - Дом у тебя действительно ничего. - Я же говорил - шикарная берлога. - Я как-то не ожидал столько вкуса. - Раньше халупа принадлежала продюсеру. Мой менеджер купил ее в прошлом году по дешевке. - Это он присматривал за домом в твое отсутствие? - Нет, мы с ним разорвали контракт, когда я залег в дурдом. Моя старуха заходит пару раз в неделю. Заводит машину, чтобы аккумулятор не сел, убирает, кормит собак. Как тебе собаки? - Напугали меня до полусмерти. Начали лаять, как только я перелез через ограду. - Человек свернул налево, на дорогу, ведущую на гору Лукаут. - Хорошо, что она держит их на цепи. - С доберманами иначе нельзя. В нашем районе многие держат сторожевых собак - лучшая охрана. Меня-то они оба знают, и к мамаше моей привыкли, но если чужой зайдет в дом - берегись! - Они рычали все время, пока я был в доме. Я подумал, что они голодны, поэтому взял на кухне банку собачьих консервов и хотел им вынести. Но они меня и близко не подпустили. - Когда они увидят нас вместе, то просто не обратят на тебя внимания. Я уже говорил, со мной и моей старухой они ведут себя просто как щенки. МГ преодолевал подъем на Лукаут мимо каньона Подкова. Потом на развилке дороги они свернули на Уондерленд Авеню. Даже в темноте дорога была знакома Тони, и внезапно он впервые осознал, что возвращается домой. Только сейчас он понял, как скучал по своей берлоге, по Тигру и Бутчу. Хорошо побыть дома, даже если недолго. Конечно же, недолго, потому что как только полиция что-нибудь пронюхает, здесь станет слишком жарко. Тони взглянул на своего спутника. - А что дальше будем делать? - спросил он. - У меня есть кое-какие идеи. Давай, однако, подождем, пока приедем и отдохнем в доме. МГ теперь двигался на черепашьей скорости, проходя последние повороты на пути к стоящему на самой вершине холма дому, как в замедленной киносъемке. Собаки услышали приближение машины. Они рычали и выли за стеной. МГ остановился у ворот с включенным двигателем. Человек достал из кармана и бросил на колени Тони связку ключей. - Тебе не придется лезть через забор, - сказал он. - Я нашел их в твоем письменном столе. Тони открыл дверцу и вышел из машины. Он слышал, как Тигр и Бутч скулили и принюхивались, как в возбуждении они скребли когтями по стене. Да и он тоже был возбужден: после такого долгого отсутствия достаточно было только увидеть свой дом. Он, оказывается, и сам не сознавал, как сильно скучал. Тони взглянул на своего спутника. Тот продолжал сидеть за рулем. - А ты со мной не идешь? - Не раньше, чем поставлю машину в гараж. Если кто-то увидит ее завтра на улице, начнут прикидывать, что к чему. Хорошая мысль. Тони показал свое одобрение жестом большого и указательного пальцев, и человек кивнул. - Ты иди первым и успокой собак. Тони подошел к воротам и открыл их. Даже ощущение поворота ключа в замочной скважине было знакомым и приятным. Собаки не перестали рычать, когда он зашел во внутренний дворик и закрыл за собой ворота. За их завыванием он расслышал звук двигателя своего МГ - водитель дал газ и тронулся с места. Но прежде, чем он смог это осмыслить, Тони обернулся и увидел Тигра и Бутча. К его удивлению, они были спущены с цепи и неслись на него, оскалив пасти и брызгая слюной, их глаза горели при лунном свете. В прыжке они заслонили собой сияние луны. Тони вскрикнул и попытался отвернуться, но было поздно. Глава 14 Бывают доказательства, совершенно невероятные, но которые не так-то просто отмести. Как, например, то досье, которое к утру скопилось на столе Барринджера: пометки по результатам телефонных переговоров, расшифровки магнитофонных записей, донесения. - Ну, хорошо, - проворчал он. - Я должен принять это как факт. Но я все же не могу поверить... - И вы хотите, чтобы я вас убедил, не так ли? - сказал доктор Виценте. - Не обязательно, - Барринджер налил себе кофе. - Вы прочитали все материалы. Я хочу услышать ваше мнение. - Иными словами, мнение ученого-дилетанта. - Виценте взял кофейник и наполнил свою чашку. - Прежде всего, мог ли один человек совершить все эти убийства за каких-то четыре часа? При определенных условиях ответ может быть определенно утвердительным. - Что это за условия? - Он должен был знать имена и адреса всех жертв - а он мог их узнать либо от них самих, либо из картотеки Гризволда перед тем, как сжечь ее. У него должно было быть средство передвижения - а по следам шин у дома мы знаем, что он использовал машину Тони Роделла или, по крайней мере, машину, которая стояла в гараже Роделла. Наконец, он должен быть в достаточной степени уверен в том, что эти люди рано или поздно, но не позднее вчерашнего вечера должны были появиться дома или на бывшей работе.., или позже - Эдна Дрексел сказала родителям, что в Шерман Оуксе они все разошлись в разных направлениях. - Она также говорила, что чувствовала за собой слежку. - Вы забываете - двумя часами раньше Джек Лорч был убит в Калвер Сити. - От Калвер Сити до Бель Эр всего полчаса езды на машине. - Но как он мог знать, что Эдна Дрексел направится домой? - Так же, как он знал, что настигнет Джека Лорча в его офисе. Им просто некуда было больше идти. Без денег, без еды. Я думаю, первоначально он намеревался покончить со всеми разом, вечером, когда он собрал их в машине Гризволда. Опять-таки, со слов этой девицы Дрексел, Тони Роделл держал их на мушке пистолета. Возможно, он собирался завезти всю группу в дом Роделла и прикончить их там, с помощью Роделла. Но когда они сбежали, ему пришлось выслеживать их поодиночке и действовать наудачу. - Вы все повторяете "он". Не забывайте: сейчас на свободе два человека. - Я знаю. Но один из них - из сбежавшей вместе с преступником группы. И он все еще где-то скрывается, если только убийца уже не настиг его, а мы об этом пока не знаем. - Мы вообще ни черта не знаем, кроме того, что где-то разгуливают два человека, один из которых Брюс Раймонд. И он либо убийца, либо потенциальная жертва. Нам приходится только гадать. - Виценте глотнул кофе, потом поставил кружку на стол. - Из того, что мы знаем о Брюсе Раймонде, следует, что он может быть и тем, и другим. Я прочитал бумаги, которые прислали из управления по делам ветеранов. Никаких определенных прогнозов - отписка, лишь бы оправдать врача, который принимал решение. Но я могу рассказать кое-что о типе человека, который совершил эти убийства. У нас есть факты, от которых мы можем отталкиваться. Первое, как я уже говорил, это то, что он, без сомнения, - антисоциальная личность... - Вы не можете обойтись без психиатрического жаргона? - Хорошо, никаких осторожных фраз. - Виценте улыбнулся, потом нахмурился. - Повторим то, что мы уже знаем: в нашем человеке нельзя распознать сумасшедшего. Он выглядит нормальным и ведет себя рационально. Это, разумеется, маска, но достаточно убедительная - это мы знаем, потому что он смог организовать побег из клиники, не вызвав подозрений медицинского персонала. Он также смог заставить других пациентов последовать за ним. Он, вероятно, привык брать на себя лидерство, отдавать приказы... - Раймонд был офицером. - Берем это на заметку, - кивнул Виценте. - Далее, исходя из характера преступлений, мы можем сделать вывод, что этот человек обладает недюжинной силой. Даже если мы допустим, что Тони Роделл был его сообщником, очевидно, что, кроме элемента внезапности, понадобилась физическая сила. Гризволда привязали к креслу, Джека Лорча ударили по голове, санитара закололи, двух женщин задушили, Дороти Андерсон перерезали горло... - Это тоже меня беспокоит, - сказал Барринджер. - Каждое убийство совершено другим способом. Обычно убийца действует по шаблону. - Мы имеем дело не с импульсивным убийцей. На сознательном уровне этот человек убивает только с целью замести следы, используя при этом те средства, которые годятся на данный момент. Человек, который мог спланировать такую смерть, какую принял Тони Роделл... - Мы не можем утверждать, что смерть была спланирована, - перебил его Барринджер. - Это могло быть случайностью. Да, доберманы были свирепые, но они знали своего хозяина. - Как и мы. - Доктор Виценте пролистал стопку бумаг на столе Барринджера. - Вы сегодня утром говорили с его матерью? - И ничего не добились. Кроме того, что она опознала своего сына как одного из сбежавших пациентов, все остальное было явной ложью. Тони был хороший мальчик, может, немного неуравновешенный, но никаких серьезных проблем. - Она - мать погибшего. Что вы ожидали услышать от нее при таких обстоятельствах? - Неважно. У нас есть данные по нему. Бросил школу. В шестнадцать лет задержан за кражу автомобиля, приговор - условный с отсрочкой исполнения. Его мать клянется, что он всегда был чист, но у нас зарегистрированы два задержания за употребление наркотиков. Я вытянул из матери, что она не видела сына почти год перед тем, как он лег в клинику, но обстоятельства его помещения в клинику она обсуждать отказалась. Я думаю, что он дал себя упрятать, потому что был законченным наркоманом. Не мог без амфетамина. - Что-то подтверждает эту версию? - Подтверждений более чем достаточно. - Барринджер выпил последний глоток кофе. - В холодильнике под пакетами с мясом было два пузырька, в каждом из которых по тысяче капсул амфетамина. Их нашли сегодня утром при осмотре дома. Один пузырек запечатан, второй - вскрыт. Глаза доктора Виценте сузились. - О чем это говорит? - О том, что Роделл и убийца прибыли в дом вместе, возможно, намереваясь переночевать там. Вероятно, они воспользовались машиной Роделла - насколько нам известно, они были вместе вечером, когда были совершены убийства. - Вы думаете, Тони был замешан в убийствах? - Возможно. Особенно если он добрался до своего запаса капсул раньше, когда они только пришли за машиной. Не мне вам рассказывать, на что способен наркоман, накачавшийся амфетамином. Барринджер начал возить по столу свою пустую кофейную чашку. - Можно допустить, что действие наркотика еще не кончилось, когда они вернулись в дом, что он был возбужден. Настолько возбужден, что каким-то образом грубо обошелся с собаками. Те напали на него, а его спутник испугался и скрылся на машине. - А что, есть какие-то доказательства того, что с собаками грубо обошлись? Ваши люди нашли палку или хлыст на месте гибели? - Нет, ничего, кроме обертки от пакета с мясом. Может быть, он просто дразнил собак - показывал им мясо, а потом убирал его, что-нибудь в этом роде. - Барринджер пожал плечами. - От наркомана можно ждать чего угодно. - Давайте вернемся к самым вероятным версиям, - сказал доктор Виценте. - Вы сказали, что убийства совершены нешаблонно. То есть не просматривается постоянство метода. Однако шаблон четко просматривается в мотивах. Одного за другим убийца убирает тех, кто может его опознать. Мы оба сошлись на том, что Тони Роделл мог бы опознать убийцу. Что и делает его смерть частью спланированной схемы. - Но как убийца мог подстроить нападение собак на Роделла? - Я не знаю, - доктор Виценте поднялся. - Так же, как вы не знаете, находился ли Тони Роделл под влиянием амфетамина в момент смерти. - Но я это выясню. - Барринджер нахмурился и потянулся за телефонной трубкой. Доктор Виценте молчал, пока лейтенанта Барринджера соединяли с отделом судебно-медицинской экспертизы. Разговор был коротким, но по выражению лица Барринджера, когда он положил трубку, все стало ясно. - О'кей, док, - сказал он. - Вскрытие еще полностью не закончено, но предварительный анализ крови показал, что Роделл в момент смерти был чист. - Никаких следов амфетамина? Барринджер покачал головой. - У Роделла. Но вы были правы - собаки напали на него не случайно. Их накачали. - Накачали? - Собак сегодня утром уничтожили. Я приказал произвести вскрытие. Исследование показало, что желудки их были заполнены мясом, а с мясом им скормили по крайней мере по полдюжины капсул. - Немудрено, что они напали на Роделла, когда он вошел во двор. Они напали бы на любой движущийся объект. Тот, кто дал собакам наркотик, превратил их в убийц. Глава 15 Он провел ночь в машине, которую припарковал в заколоченном с одной стороны виадуке на заброшенном шоссе. Въезд в виадук был скрыт от посторонних глаз разросшимся кустарником. Сон никогда не был для него проблемой: он просто закрывал глаза и моментально проваливался в черную дыру. У него уже несколько лет не было сновидений. Пробуждение пришло с ревом и грохотом. Он моментально пришел в себя, выкарабкался из черной дыры, а вокруг падали бомбы - нет, не бомбы, то было в другое время, в другом месте. Потом он понял, где находится, и узнал источник звуков: машины-мусоровозы, разъезжающиеся в утреннюю пустоту улиц во исполнение своего долга. Как только он понял, что слышит, сердце его перестало бешено колотиться, и он снова стал спокоен. Он сел, позволив себе слегка улыбнуться, не в качестве комплимента глубине и оригинальности своих мыслей, а отдавая должное самоконтролю и дисциплине, которые позволяли ему мыслить так эффективно. Он был автором пьесы, режиссером, он блокировал маневры противников, распределил роли, спланировал всю постановку. Свою роль он знал назубок, но одна мысль не давала покоя - сможет ли он доиграть ее до конца? Теперь он знал ответ. Страха перед сценой не было. Нужно только помнить, что все это - простое лицедейство. Кровь - это всего лишь кетчуп, а конвульсии, гримасы и крики - всего лишь потуги актеров, действующих по указке, нагнетающих страсти перед финальной сценой смерти. Конечно, ему следовало быть осторожным, потому что он был реальным и его кровь не была кетчупом. Самым разумным будет менять роли. Каждый человек в разное время играет несколько ролей. Послушный пациент для доктора Гризволда и его персонала, всемогущий лидер для других пациентов. А затем, для избранных аудиторий из одного зрителя - немые роли. Человек из стенного шкафа для Дороти Андерсон, человек в тени для Джека Лоча, человек в саду, ожидающий Эдну Дрексел. Плавательный бассейн послужил хорошей подсказкой: что-то шевельнулось в его памяти, навело на мысль прибегнуть к плагиату - повторить сцену из старинной восточной мелодрамы "Кисмет". Жизнь копирует искусство. Но устранение со сцены Тони Роделла было результатом блестящей импровизации. Использовать таким образом собак было гениальной идеей, может быть, он сумел полностью одурачить публику. Он наклонился вперед на сиденье автомобиля и включил радиоприемник, несколько раз нажал кропки диапазонов в поисках утренних новостей. Болтовня диктора дала ему ответ, который он искал: "...серия ужасающих зверских убийств достигла апогея, когда рано утром был обнаружен труп бывшей рок-звезды Тони Роделла..." Он слушал до тех пор, пока с удовлетворением не узнал, что виновниками трагедии признаны собаки. О нем ничего не узнали, что было еще важнее. Все остальное было всего лишь упражнениями в навешивании безвкусных и злобных ярлыков - "маньяк-убийца все еще на свободе" и еще в таком же роде. Он выключил радио и включил электробритву, купленную вчера вечером в аптеке. Глядя в зеркало заднего обзора, убрал с лица щетину. Потом достал из-под сиденья смену одежды. Хорошо, что в кошельке Гризволда было достаточно денег наличными, чтобы приодеться. Прячась за кустами, он оглядел улицу. Начиналось обычное утреннее движение - люди направлялись на работу. Никто не смотрел в его сторону. Тем не менее он пригнулся и так, полулежа на сиденье машины, начал переодеваться. Вот было бы смешно, если бы сейчас его задержали за появление в общественном месте в неприличном виде. Он надел брюки, потом вынул булавки из новой рубашки. Застегнувшись на все пуговицы, уже не таясь, сел на сиденье и повязал галстук, не отрывая при этом глаз от зеркала. Потом он переложил содержимое своих карманов в новую одежду, задержавшись ненадолго, чтобы пересчитать деньги в кошельке Гризволда. Тридцать четыре доллара. Не состояние, но достаточно, чтобы прожить день. Потом будут еще деньги и еще - дни. Впервые он позволил этой мысли вырваться наружу. Она выжидала долгое время, выжидала, пока сцена не будет готова. Почему нужно ограничиться одним спектаклем? Нужно ли, чтобы это кончилось? Устранение свидетелей замышлялось как мера предосторожности, и это было разумно. Но чего ради останавливаться на этом? Мир полон кандидатов в небытие. Такие, как тот осел на радио, рассуждавший фарисейски о "маньяках-убийцах". Да и множество других. Занятый этими мыслями, он достал из отделения для перчаток коробку бумажных салфеток и тщательно протер всю приборную доску, руль, зеркало заднего обзора. Завернув снятую одежду в обертку из-под новой, он сунул пакет под мышку и выбрался из машины. Теми же бумажными салфетками протер дверные ручки. Какое-то время он следил за улицей из-за кустов, выждал момент, когда на улице не было движения, вышел на тротуар и пошел по улице. На ближайшем перекрестке свернул в переулок. Пройдя полквартала, остановился у ряда мусорных баков. Снова оглянулся вокруг и удостоверившись, что никто за ним не следит, поднял крышку одного из контейнеров и бросил в него сверток с одеждой, замаскировав его старыми газетами. Грязноватая работа, но цель оправдывает средства. Покончив с этим делом, он вновь зашагал по улице. Где-то перед следующим перекрестком должен быть кафетерий. Там он поест, а потом надо будет обзавестись новой машиной - придется порыскать по аллеям и переулкам, где паркуются клерки и владельцы магазинов, пока он не найдет автомобиль с оставленными по небрежности ключами зажигания. Еще одна унизительная задача, но опять-таки следует помнить о конечной цели. О конце, который он уготовил другим. Не убий! Заповедь господня. Но ведь никто ей не следовал. Судя по тому, во что превратили мир. Если бы Господь выставил свою кандидатуру для переизбрания, то с такими-то заслугами наверняка проиграл бы. Убивать легко. Любой это знает. Рука прихлопывает муху, нога раздавливает жука. Фермерша сворачивает шею цыпленку. Рабочие на бойне дубинами глушат быков, режут визжащих свиней. Следующий шаг - это, разумеется, война. Но об этом ему думать не хотелось. Убиение невинных. Лучше подумать о справедливом уничтожении виновных. Это, в конце концов, была пьеса - пьеса с моралью, пьеса страстей. Страсть. Слово отозвалось знакомым ноющим ощущением в паху. Внезапно, без всякой причины, он вспомнил препарирование лягушки на уроке биологии в школе. Как наяву, предстало белесое брюшко твари, растопыренные лапки, судорожные движения под ножом. А потом анатомический столик превратился в кровать, а лягушка стала Принцем - нет, Принцессой. Девушка с белесой кожей, ноги раздвинуты, извивающаяся под другим орудием пытки. Разумеется, он знал, кто эта девушка. И сегодня он ее увидит. Глава 16 Когда Карен, одевшись, вышла в гостиную, она была удивлена, увидев там Тома Доила. - Я думала, что увижу вас только во второй половине дня, - сказала она. - Кто-то в участке напутал с графиком дежурства, один из наших не явился. Поэтому мне позвонили и попросили заступить вне очереди, так что я пришел сменить Любека. - Он ушел? - Около часа назад. Вы еще спали. Не было смысла вас беспокоить. Я подумал, что вам нужно отдохнуть. Карен кивнула и направилась на кухню. - Хотите что-нибудь съесть? - Я бы не отказался от чашки кофе. - Через несколько минут. Карен поставила кофейник, поджарила себе яйцо, вставила два ломтика хлеба в тостер, достала из холодильника апельсиновый сок. Привычные, доведенные до автоматизма действия успокаивали. Ей почти удалось убедить себя в том, что сегодня - обычный день. С порога кухни Доил наблюдал, как Карен расставляла на столе посуду. - Сегодня утром вы выглядите лучше. - Я и чувствую себя лучше. - И это было правдой. Она действительно выспалась. Кофе был готов. Карен наполнила две чашки, достала молоко, перевернула яйцо и выложила его на тарелку как раз к тому моменту, когда тостер выбросил гренки. Она поставила еду на стол, Доил уселся напротив нее. Вкус гренков и сока, утренние лучи солнца, пробивающиеся сквозь занавеску, помогали обрести ощущение обычной, нормальной жизни. Вдруг Карен что-то вспомнила и начала подниматься со стула. Доил поднял голову. - Что-нибудь забыли? - Газету. Ее оставляют за дверью. - Я принес. - Где она? - Пожалуйста, миссис Раймонд, сядьте, - голос Доила звучал неуверенно. - Прежде, чем вы ее развернете, может быть, лучше поговорим о вчерашнем вечере. Карен откинулась на спинку стула. - Что случилось? Она потянулась за чашкой, но пить не стала. Потому что Доил рассказывал ей. Рассказывал очень мягко, так, словно тон его голоса мог облегчить тяжесть слов. Джек Лорч, Эдна Дрексел, Тони Роделл. Трое из тех, еще трое погибли, пока она спала. - О, боже, - сказала Карен. - Что вы собираетесь делать? - Все возможное. С нами работают федеральные агенты и полиция штата, - Доил запнулся. - Если бы мы могли как-то выйти на вашего мужа... - Я же сказала вам, что не знаю, где он! - Карен почти не слышала своего голоса - так стучало у нее в висках. - Неужели вы думаете, что я не хочу его найти. Поймите же, я уже больше не могу выносить страх за него! - она поднялась. - Я ведь не служу в полиции - чего вы ждете от меня? - Только сотрудничества, - в голосе Доила послышалась едва уловимая нотка враждебности. Потом он удрученно покачал головой. - Мы делаем все, что в наших силах, но у нас так мало зацепок... - Я знаю, - Карен смягчилась. Ей вдруг захотелось рассказать ему все. Доил внимательно смотрел на нее. С другой стороны, что толку, если он узнает? Все, что бы она ни сказала, может повредить Брюсу. А этого она себе позволить не может. Что бы ни случилось - не может. - Послушайте, - сказал Доил. - После того, что случилось вчера вечером, разумнее вам будет находиться в центре города. К вам будет приставлена женщина-полицейская, но вас не будут держать в камере. Это только мера предосторожности... Карен покачала головой: - Я сказала моему боссу в агентстве, что приду. И я собираюсь это сделать. Она настояла на своем и вскоре молча сидела рядом с Дойлом в его машине, которую он медленно вел по запруженным улицам. Пока Доил звонил в участок доложить о том, что они уезжают, Карен успела заглянуть в газету. Она прочитала заголовок и первую полосу, но и этого было достаточно. Хуже, чем убийства Тэйт Ла Бьянка, хуже еще не было. Не удивительно, что в городе царила паника. И все же... И все же все эти люди на шоссе стремятся в город. Бизнес как обычно. Удовольствия как обычно. Жизнь шла своим чередом. Может быть, эти люди носили страх в себе, но что им оставалось делать? Что оставалось делать ей со своим страхом? Ехать на работу, вот и все. Притворяться, как и все, что это обычный день и что ночь никогда не наступит. - Это ваш офис? - спросил Доил. Она кивнула, и он плавно остановил машину у тротуара. Доля полицейского, может быть, и нелегка, но, по крайней мере, ему не нужно беспокоиться о том, где припарковать свою машину. Поднимаясь в лифте вместе с Дойлом, Карен пережила неприятное мгновение. Внутри у нее вдруг как будто что-то оборвалось. Ощущение это не было вызвано стремительным движением лифта. Это был страх. Не страх оказаться повернутой спиной к невидимому убийце, а боязнь встретиться лицом к лицу с людьми, которых она знала. Людьми, которые знали ее и наверняка уже знают о Брюсе. Доил пристально смотрел на нее. - Нервничаете? - спросил он. Карен быстро покачала головой. Ей очень хотелось, чтобы он перестал следить за ней и спрашивать, как она себя чувствует. С другой стороны, она понимала, что это его работа. А здесь была ее работа. Выйдя из лифта, они подошли к двери приемной. Доил открыл дверь, пропуская Карен. Сидящая за своей стеклянной перегородкой Пегги резко подняла голову. - О.., доброе утро, - в ее голосе и торопливой улыбке чувствовалось замешательство. Карен кивком указала на Доила: - Это мистер Доил. Он из... - Да, я знаю, - поспешно перебила ее Пегги. - Они звонили и предупредили мистера Хаскейна, что с вами кто-то будет. Я скажу ему, что вы здесь. - В этом нет нужды, - начала было Карен, но Пегги уже нажала клавишу селектора. - Э-э, да она в большем замешательстве, чем я! - дошло до Карен, а когда открылась дверь и появился Эд Хаскейн, было явно видно, что и он смущен. - Рад вас видеть, - сказал он. Том Доил представился, и Хаскейн сделал жест, такой же нелепый, как и его слова. - Разумеется, тебе можно было и не приходить сегодня, я сказал по телефону... - Я сама хотела прийти, - сказала Карен. Она уже чувствовала себя нормально, прежний страх прошел. - Нет причины запускать работу. - Верно, - Хаскейн посмотрел на Доила, когда Карен направилась в коридор. -