мысл восстанавливать ускользающую популярность? Всегда есть его собственный мир скал и расплавленной коры, магмы и живых планет. "Но все же я считал Брукиду своим другом..." Он заставил себя не думать об этом. "Надо позвонить Метцу. Он даст то, что мне нужно. Я им докажу, что эта планета настолько уникальна... что ее переименуют в мою честь! Есть прецеденты". Он усмехнулся, ущипнув себя за ухо одной рукой, другой набрал код. Ожидая, пока компьютер отыщет Игнасио Метца, Дарт лениво подумал: "Все ждут сообщений от Тома Орли. Только об этом и говорят". Потом он вспомнил, что сообщение Орли должно было прийти еще вчера, примерно тогда, когда был ранен Крайдайки. "Ага! Ну, наверное, Тому удалось выполнить задуманное, но никто не потрудился сказать мне. А может, сказал, а я, как обычно, прослушал. Ну, я уверен, он все уладит с этими ити. Пора бы уже. Ужасно неудобно, когда тебя гоняют по всей галактике, заставляют заполнить корабль водой..." На экране появился номер Метца. Жаль Крайдайки. Для фина он всегда слишком серьезен и строг, не всегда разумен... но Чарли не мог радоваться этой потере. Напротив, в животе у него появлялось странное ощущение пустоты, когда он думал о другом капитане корабля. "Ну и не думай об этом! Ни к чему хорошему беспокойство не приведет!" - А, доктор Метц! Вы уходите? Не могли ли бы мы с вами поговорить? Сегодня чуть позже? Хорошо! Да, я попрошу у вас о маленьком, очень маленьком одолжении... 39. МАКАНАЙ "Врач должен быть немного интеллектуалом, немного алхимиком, сыщиком и шаманом", - подумала Маканай. Но в медицинской школе ей не говорили, что придется быть еще солдатом и полицейским. Маканай с трудом сохраняла достоинство. На самом деле она была на грани неповиновения. Хвост ее взбивал воду, заливая стены лазарета потоками пены. - Я не могу оперировать одна! Механические врачи тут не помогут. Мне нужно поговорить с Джиллиан Баскин! Лениво приподняв один глаз над поверхностью, держа в механической руке коммуникатор, Такката-Джим посмотрел на Игнасио Метца. Лицо человека выражало терпение. Они ожидали такой реакции от хирурга корабля. - Я уверен, вы недооцениваете свое мастерство, доктор, - сказал Такката-Джим. - Значит, вы теперь хирург? И мне нужно ваше мнение? Дайте мне поговорить с Джиллиан! Успокаивающе заговорил Метц: - Доктор, лейтенант Такката-Джим только что объяснил, что по военным причинам мы вынуждены на время прервать связь. Наши буи показывают, что в пределах ста километров от этого места, происходит пси-утечка. Ответственны либо те, кто работает с Хикахи и Свесси, либо те, что на острове. Пока мы не выясним, где происходит утечка... - Вы действуете на основе информации буя? Неисправный буй чуть не уб...б...бил К...к...крайдайки! Метц нахмурился. Он не привык к тому, чтобы его прерывали дельфины. Он заметил, что Маканай возбуждена. Слишком возбуждена, чтобы так говорить на англике. Дельфин в ее-то положении! Это, несомненно, стоит отметить в досье... и ее чрезмерно агрессивное поведение. - Это другой буй, доктор Маканай. Помните, у нас три точки. К тому же мы не утверждаем, что эта течь действительно существует; но мы должны действовать так, будто она существует, пока не докажем обратного. - Но связь не прекращена полностью! Я слышала, что шимпанзе по-прежнему получает данные от этого Ики - проклятого робота! Почему вы не разрешаете мне поговорить с доктором Баскин? Метцу хотелось выругаться. Он ведь просил Чарлза Дарта помалкивать. Будь проклята необходимость улещивать этого шимпа! - Мы по очереди отклоняем любую возможность, - попытался успокоить Маканай Такката-Джим. В то же время он принял позу повеления, требуя на языке телодвижений покорности. - Как только мы убедимся, что молодой человек Ивашика, Судман и поэт Сахот не являются источниками утечки, мы свяжемся с доктором Баскин. Понимаете, пси-энергия может исходить от любого, поэтому мы должны проверить всех. Метц слегка приподнял брови. Браво! При ближайшем рассмотрении объяснение, конечно, шито белыми нитками. Но в нем есть доля правды! Им нужно совсем немного времени. Пусть Маканай помолчит еще хотя бы два дня, этого довольно. Такката-Джим, очевидно, почувствовал одобрение Метца. Приободрившись, он стал еще агрессивнее. - Довольно, доктор! Мы хотим знать о состоянии капитана. Если он не сможет выполнять свои функции, должен быть выбран новый. У нас тяжелое положение, и мы не можем откладывать. Если он хотел напугать Маканай, то добился противоположного результата. Маканай хлестнула хвостом. Подняла голову из воды. Устремила один сузившийся глаз на дельфина-самца и произнесла саркастически: Я думала, Вы забыли О долге Как приятно, Что я ошиблась В оценке вашего поведения Вы ведь не требуете Торопливо Капитанских почестей? Такката-Джим открыл рот, обнажив ряды белых зубов. Метцу на мгновение показалось, что он сейчас набросится на маленькую самку. Но Маканай начала действовать первой, она выпрыгнула из воды и опустилась обратно с всплеском, залившим и Метца, и Такката-Джима. Человек, отплевываясь, подплыл к стенному поручню. Маканай повернулась и исчезла за рядом темных аппаратов жизнеобеспечения. Такката-Джим плыл под водой, испуская сонарные щелчки, ища ее. Метц ухватил его за спинной плавник, прежде чем тот смог погнаться за ней. - А... хм! - Метц продолжал держаться за стену. - Нельзя ли справиться со своим дурным характером, фины? Доктор Маканай? Прошу вас вернуться. Достаточно того, что полвселенной стремится захватить нас. Мы не должны воевать друг с другом! Такката-Джим посмотрел на него и понял, что доктор Метц говорит искренне. Лейтенант продолжал тяжело дышать. - Пожалуйста, Маканай, - снова позвал Метц. - Давайте поговорим, как цивилизованные разумные. Они ждали. Вскоре между двумя автодокторами появилась голова Маканай. Теперь она выглядела не вызывающе, скорее, устало. Врачебные доспехи издавали негромкие звуки. Изящные инструменты дрожали, словно их держит неуверенная рука. Только ее дыхало поднялось над поверхностью. - Прошу прощения, - сказала она. - Уверена, что Такката-Джим не станет присваивать себе полномочия капитана без одобрения совета корабля. - Конечно, нет! Это не военный корабль. Обязанности командира на борту исследовательского корабля в основном административные, и иерархия подчиненности должна быть утверждена на совете корабля при первой же возможности. Такката-Джим полностью отдает себе в этом отчет. Я прав, лейтенант? - Да. - Но до того мы должны подчиняться Такката-Джиму, иначе на корабле наступит хаос. И на "Стремительном" должна соблюдаться иерархия. Пока мы не удостоверимся, что капитан Крайдайки больше не сможет выполнять свои функции. Маканай закрыла глаза, она тяжело дышала. - Крайдайки, вероятно, не придет в себя без дальнейшего хирургического вмешательства. Да и то сомнительно. - Шок распространился от гнезда нервной связи на мозг. Большая часть повреждений в новых зонах коры... там, где серое вещество турсиоп подверглось наиболее значительным изменениям при возвышении. Повреждены отделы, контролирующие зрение и речь. Сожжено соединение полушарий - corpus callosum... Маканай открыла глаза, но как будто не смотрела на них. Метц кивнул. - Спасибо, доктор, - сказал он. - Вы сказали все, что нам нужно было знать. Простите, что отняли у вас много времени. Я убежден, что вы делаете все необходимое. Она не ответила, а человек натянул маску и нырнул в оксиводу. Сделал знак Такката-Джиму и повернулся. Самец-дельфин еще пощелкал Маканай; но та не ответила, и он последовал за Метцем к выходу. Когда они исчезли в шлюзе, по телу Маканай пробежала дрожь. Она подняла голову и произнесла им вслед: - Не забудьте, что я член совета корабля! А также Хикахи, Джиллиан и Томас Орли! - Дверь как раз закрывалась, и Маканай не знала, услышали ли ее. Со вздохом она погрузилась в воду. "И Том Орли, - подумала она. - Не забудьте о нем, вы, скользкие ублюдки! Он вам не даст уйти с этим!" Маканай покачала головой, зная, что мыслит иррационально. Для подозрений нет оснований. И даже если они справедливы, Томас Орли не может протянуть руку за две тысячи километров и спасти положение. Говорят, он уже погиб. Метц и Такката-Джим привели ее в смятение. Она чувствовала в глубине души, что ей сообщили искусную смесь правды, полуправды и откровенной лжи, и она не может отличить одно от другого. "Они считают, что могут одурачить меня, потому что я самка и к тому же стара, на два поколения старше всех по возвышению, кроме Брукиды. Но могу догадаться, почему они ублажают единственного члена совета, шимпанзе. Хотят, чтобы на их стороне было большинство. Неудивительно, что не торопятся вернуть Хикахи и Джиллиан!" "Может, следовало солгать им... сказать, что Крайдайки может в любую минуту прийти в себя?" "Но кто может знать, на какие отчаянные поступки они решатся? На что пойдут? Был ли случай с буем действительно несчастным случаем? Они могут лгать, оправдывая незнание - или заговор. Могу ли я защитить Крайдайки со своими двумя помощницами?" Маканай негромко застонала. Такие происшествия - не ее стихия. Она иногда жалела о прежних днях. Тогда дельфиний врач только поднимал раненого над поверхностью воды, чтобы он не утонул, и ждал, пока тот либо придет в себя, либо у него разорвется сердце... Она повернулась к палате интенсивной терапии. Палата была затемнена, слабо светилось тело большого неодельфина в защищенном антигравитационном танке. Маканай проверила показания приборов и убедилась, что они стабильны. Крайдайки мигнул невидящими глазами, и короткая дрожь пробежала по его телу. Маканай вздохнула и отвернулась. Поплыла к ближайшему коммуникатору и задумалась. Метц и Такката-Джим еще не успели вернуться на мостик, решила она. Набрала код и включила прибор. Почти тут же на экране появилось изображение молодого дельфина. - Отдел коммуникации. Чем могу быть полезен? - Акки? Да, дитя, это доктор Маканай. У тебя есть планы на ленч? Знаешь, у меня, кажется, еще остался консервированный осьминог. Ты сссвободен? Отлично! Тогда вскоре увидимся. Да, и держи наше ссвидание в тайне. Ладно? Хороший мальчик! У нее начал созревать план. 40. КРАЙДАЙКИ В спокойной серости антигравитационного танка слабый стонущий крик. В отчаянии он плывет Его швыряют ветры бури, а он кричит: Тону! Тону! 41. ТОМ ОРЛИ Гора с дурным характером ворчала в середине покрытого пеной и водорослями моря. Недавно прошел дождь. Вулкан громыхал и кашлял пламенем в низкие нависающие облака, окрашивая их снизу в оранжевый цвет. В небо поднимались столбы пепла и падали не в чистую морскую воду, а на ковер из тусклых водорослей, уходящий, казалось, в бесконечность. Томас Орли закашлялся во влажном, грязном от сажи воздухе. Он заполз на небольшой холм из скользких перепутанных водорослей. Грубые сани своим весом тащили книзу его привязанную левую руку. Правой он держался за толстый стебель у вершины холма. Он полз, а ноги продолжали проскальзывать. Даже когда он умудрялся укрепить их между ветвями, они погружались в болото внизу. И когда он вытаскивал ноги, трясина уступала неохотно, издавая ужасный всасывающий звук. Иногда из топи выскакивали какие-то существа, скользили по ногам и снова падали в зловонный рассол. Привязь врезалась в левую руку, а он продолжал тащить сани - жалкий остаток солнечного самолета и припасов. Чудо, что он спас даже это немногое при крушении. Вулкан освещал равнину водорослей вспышками цвета охры. Радужные частицы металлической пыли покрывали растительность. Вторая половина дня, почти китрупские сутки, как он повернул свой глайдер к острову в поисках места для посадки. Том поднял голову и взглянул на водорослевую равнину. Все его планы рухнули из-за этих жестких, похожих на веревки водорослей. Он надеялся найти убежище на острове, на подветренной от вулкана стороне, или, если не получится, сесть на воду и превратить глайдер в широкий и надежный мореходный плот, на котором и провести свой эксперимент. "Мне следовало учесть и такой поворот". Крушение, лихорадочные минуты, когда он нырял за оборудованием, сооружал грубые сани, а над головой ревела буря, и эти часы, когда он полз среди зловонных водорослей к единственному прочному островку в растительности, - всего этого нужно было избежать. Он попытался подтянуться, но дрожь в правой руке грозила перейти в судороги. Он сильно вывихнул правую руку при крушении, когда оторвались крылья самолета и понтоны, а фюзеляж прыгал по болоту, пока не упал в открытый бассейн. Рана с левой стороны лица чуть не вызвала потерю сознания в первые критические минуты. Она тянулась от челюсти почти до нейрогнезда над левым ухом. Пластиковое покрытие, обычно закрывающее нежное соединение нервов, сорвано и безнадежно потеряно. Инфекция - сейчас наименьшая из опасностей. Рука дрожала все сильнее. Том старался успокоить дрожь, лежа вниз лицом на пахучих упругих водорослях. Правая щека и лоб касались грязи. Ему нужно быть энергичным. Некогда заниматься самогипнозом, приводить тело в рабочее состояние. Силой воли он приказал своим мышцам напрячься для последнего рывка. Он мало что может сделать с тем, что обрушила на него вселенная, но - черт побери! - после тридцати часов борьбы, в нескольких метрах от цели он не позволит собственному телу его подвести! Еще один приступ кашля разорвал пересохшее горло. Тело дрожало, приступ заставил ослабить хватку на стволе водоросли. Когда он подумал, что легкие не выдержат, приступ прошел. Том лежал в грязи, обессиленный, с закрытыми глазами. Считаешь радости движения? Первое из преимуществ: Отсутствие скуки - У него не хватает дыхания, чтобы просвистеть эту хайку на тринари; он насвистывал ее про себя и даже слегка улыбнулся испачканными губами. Каким-то образом ему удалось найти силы для нового движения. Он сжал зубы и подтянулся. Правая рука чуть не подломилась, но выдержала, и он наконец поднял голову над небольшим холмом. Том, мигая, очистил глаза от пепла и осмотрелся. Водоросли. Всюду, насколько хватает глаз, водоросли. Из вершины небольшого холма торчит прочная петля. Том подтащил сани и привязал их к этому стеблю. Кровь прилила в онемевшую левую руку, у Тома перехватило дыхание от боли и он упал. Вернулись судороги, тело его скорчилось. Он хотел бы вырвать тысячи клыков, рвущих его ноги и руки, но руки превратились в неподвижные клешни. И Том лежал согнувшись. Но независимо от боли, часть мозга оставалась мыслящей. Она по-прежнему строила планы, рассуждала, рассчитывала время. В конце концов он появился здесь с определенной целью. И не стоило проходить через все... Если бы только он мог вспомнить, зачем он здесь, почему лежит, измученный, в пыли и грязи. Спокойствие, которого он искал, не приходило. Том чувствовал, что теряет сознание. И тут, с закрытыми от боли глазами, он увиден лицо Джиллиан. На ветру за ней колышется листва. Серые глаза смотрят в его сторону, словно она что-то ищет. Они смотрят мимо него... Он задрожал, не в силах шевельнуться. И вот наконец она встретилась с ним взглядом и улыбнулась! Ноющая боль грозила заглушить сон-слова: Я шлю... добро... хоть ты... скептичен, любовь моя. ...все могут... слышать. Он старался сосредоточиться на сообщении - скорее на галлюцинации. Но ему все равно, что это. Это якорь. Он цеплялся за него, пока судороги превращали сухожилия в гудящие тетивы. В ее улыбке сострадание. Что за дело!.. Любовь ...и беззаботный! Я ...не лучше? Мета-Орли не одобрил послание. Если это действительно послание от Джиллиан, она очень рискует. "Я тоже люблю тебя, - послал он. - Но замолчи, иначе все ити тебя услышат". Пси-послание - или галлюцинация - дрогнуло от охватившего Тома приступа кашля. Он кашлял, пока легкие не превратились, судя по ощущениям, в сухую шелуху. И наконец со вздохом лег. Мета-Том отказался от своей гордости. Да! Он погрузился лицом в грязь, зовя ее исчезающий образ. Да, любимая! Вернись, Чтоб мне стало лучше... Лицо Джиллиан, казалось, растекается во всех направлениях, как пучок лунных лучей, присоединяется к блеску металлической пыли в небе. Настоящее послание или галлюцинация, порожденная бредом, - изображение рассеялось, как дым. Но Тому показалось, что он слышит затихающий голос Джиллиан: ...есть ...есть исцеление придет во сне... Он слушал, не сознавая, сколько времени прошло, и судороги медленно прекращались. Вулкан гремел и освещал небо. "Земля" под Томом мягко разворачивалась, укачивала, навевала сон. 42. ТОШИО - Нет, доктор Дарт. Относительно этих включений я не уверен. Были очень сильные помехи, когда я принимал данные. Если хотите, я прямо сейчас проверю вторично. Веки Тошио отяжелели от скуки. Он уже забыл, сколько времени нажимает кнопки и считывает данные по приказу Чарлза Дарта. Планетолога-шимпа ничто не удовлетворяет! Как бы хорошо и быстро Тошио ни отвечал, все равно недостаточно. - Нет, нет, у нас нет времени, - ворчливо ответил Чарли с голоэкрана на краю ствола дерева-сверла. - Попробуйте сделать сами, когда мы закончим. - Это хороший побочный проект для вас, Тошио. Некоторые из этих камней действительно уникальны. Если вы тщательно проделаете минералогическое обследование ствола, я с радостью помогу вам оформить результаты. Представьте себе, какое перо в вашей шляпе! Большая статья не помешает вашей карьере. Тошио хорошо мог себе это представить. Он многому научился, работая с доктором Дартом. Но если ему когда-либо придется учиться в школе высшего типа, он с большими предосторожностями будет выбирать себе научного руководителя. Впрочем, сейчас, когда над головой чужаки, которые хотят захватить их, думать об этом не время. В тысячный раз Тошио заставил себя забыть о битве в космосе. Эти мысли только угнетают его. - Спасибо, доктор Дарт, но... - Никаких проблем! - снисходительно рявкнул Чарли. - Если не возражаете, подробней обсудим ваш проект позднее. А теперь нужны последние данные с робота. Тошио покачал головой, изумленный упорной односторонностью этого парня. Он опасался за себя, если так пойдет дальше, он может сорваться, хоть этот шимпанзе и старший научный сотрудник. - Гм... - Тошио проверил приборы. - Робот спустился почти на километр, доктор Дарт. Ствол здесь уже и ровнее, здесь бурили недавно; и мне все удобнее прикреплять робота к стене. Тошио посмотрел через плечо на северо-восток. Хоть бы показались Дэнни или Джиллиан! Но Дэнни со своими кикви, а Джиллиан в последний раз он видел сидящей на берегу в позе лотоса. Она смотрела в океан, забыв обо всем мире. Джиллиан очень встревожилась, когда Такката-Джим сказал ей, что на корабле все слишком заняты подготовкой "Стремительного" к перемещению, чтобы разговаривать с ней. Даже ее вопросы о Томе Орли были вежливо отклонены. Позвонят, когда что-нибудь узнают, сказал Такката-Джим. Тошио видел, как она хмурилась, когда ей не удавалось вызвать корабль. Место Акки занял новый офицер-связист. Он говорил ей, что все, кого она просит вызвать, заняты. Можно поговорить только с Чарлзом Дартом, очевидно потому, что его помощь сейчас не нужна. А шимп мог говорить только о своей работе. Джиллиан сразу начала готовиться к отъезду. И тут поступил приказ с корабля - лично от Такката-Джима. Она должна оставаться на острове и помогать Дэнни Судман подготовить отчет о кикви. На этот раз Джиллиан приняла новость безразлично. Ни слова не говоря, она в одиночку ушла в джунгли. - ...побольше бы этих щупалец, - говорил Чарлз Дарт, в то время как мысли Тошио были далеко. Тошио заставил себя сесть и прислушаться к словам ученого-шимпа. - ...Самое интересное - распределение изотопов калия и йода. Они подтверждают мою гипотезу о том, что в недавнее геологическое время какая-то раса разумных прятала свои отходы в подкорковом слое! Это чрезвычайно важно, Тошио. Внизу свидетельства, что в течение многих поколений отходы спускались сверху вниз и проходили рециклирование в близлежащих вулканах. Как будто все совершалось в определенном ритме подъема и упадка. Что-то очень подозрительное происходило здесь долгое время! Китруп считается невозделанным с тех пор, как тут жила древняя раса карранк%. Но совсем недавно кто-то скрывал в коре высокоочищенные вещества. Тошио чуть не ответил грубостью. "Действительно, очень недавно!" Дарт мыслит геологическим временем. Каждый день на них могут обрушиться ити, а он носится с древними отбросами, словно это последняя тайна Скотланд Ярда! - Да, сэр. Сейчас займусь. - Тошио даже не представлял, о чем сейчас попросил его Дарт, но решил не показывать этого. - И не тревожьтесь, сэр. Робот будет под контролем день и ночь. Кипиру и Сахоту приказано заменять меня. Они позовут меня или разбудят, если состояние изменится. Неужели это не удовлетворит шимпа? Фины не очень хорошо отнеслись к приказу исполняющего обязанности капитана, но подчинятся ему, даже если работа Сахота с кикви замедлится. Чудо из чудес, Чарли как будто согласился. - Да, это хорошо с их стороны, - сказал он. - Поблагодарите их от меня. - И еще. Пока Кипиру подключен, может, он сумеет проследить, что это за помехи, которые мы постоянно получаем от робота. Мне это не нравится. И они становятся все сильнее. - Да, сэр. Я попрошу его. Шимпанзе потер правый глаз тыльной стороной мохнатой ладони и зевнул. - Послушайте, Тошио, - сказал он. - Мне очень жаль, но я должен отдохнуть. Не возражаете, если продолжим чуть позже? Позвоню вам после ужина и отвечу на все ваши вопросы, ладно? Ну, хорошо, тогда пока! - Чарли наклонился, и изображение исчезло. Тошио, слегка ошеломленный, смотрел на пустой экран. Не возражаю? Не возражаю ли я? О, нет, сэр, абсолютно! Просто буду терпеливо ждать: либо вы позвоните, либо небо упадет мне на голову! Он фыркнул. "Стал бы я возражать". Тошио встал, суставы его трещали от долгого сидения в одной позе - скрестив ноги. "Мне казалось, что для такого я слишком молод. Ладно. Гардемарин должен испытать все". Он посмотрел в сторону леса. Дэнни много работает с кикви. Попытаться обратиться к Джиллиан? Она, вероятно, беспокоится о Томе, и кто стал бы ее винить? Мы ведь еще вчера должны были получить его сообщение. Возможно, ей нужно общество. У него иногда возникали фантазии насчет Джиллиан. Естественно, конечно: красивая женщина, к тому же постарше. По многим стандартам она гораздо соблазнительнее Дэнни Судман. Дэнни, естественно, тоже по-своему привлекательна, но Тошио не хотел больше думать о Дэнни. Его обижало ее невысказанное отвержение: она не замечает его, а ведь они были одни на острове, у них много общего. Правда, Дэнни не сказала и не сделала ничего оскорбительного, но в последнее время стала угрюмой. Тошио подозревал, что она догадывается, что небезразлична ему, и потому старается быть слишком холодной. Он убеждал себя, что такое поведение - признак незрелости, но все равно обижался. Мысли о Джиллиан - совсем другое. Ему было стыдно, но он продолжал мечтать о том, что окажется рядом, когда ей понадобится мужчина, поможет ей перенести утрату... Она, вероятно, тоже понимает его чувства, но ведет себя по отношению к нему, как ни в чем не бывало. Прощает, и он продолжает втайне ею восхищаться. "Я, похоже, совсем запутался, - подумал Тошио. - Пытаюсь анализировать то, в чем совсем неопытен". "Хотел бы я быть не неуклюжим юнцом, а больше походить на мистера Орли". Неровный электронный звук прервал его размышления - ожил коммуникатор. - О, нет! - простонал Тошио. - Еще нет! Из приемника доносились помехи, тюнер пытался настроиться на несущую волну. Тошио захотелось пнуть прибор, столкнуть его в бездонное дупло дерева-сверла. Неожиданно треск сменился свистом. Если (треск) гардемарин Держись поближе Кто может остановить нас? И кто из гардемаринов Может летать Как калафианец? - Акки! - Тошио торопливо склонился к коммуникатору. Я здесь, Мой смелый партнер - Помнишь, как вместе Мы охотились на омара? - Помню ли я? Ифни! Как бы я хотел сейчас оказаться дома! Что происходит? У вас неполадки с оборудованием на мостике? Я не получаю картинки, очень много помех. Мне казалось, что ты сейчас не на вахте. И почему тринари? Необходимость - Это (треск) мать - Я шлю это Через нервное гнездо - Я встревожен и ищу Высокого нежного патрона - Нужно срочно Передать (треск) предупреждение - Тошио поджал губы, повторяя про себя это сообщение. "...Высокий нежный патрон". Мало кого фин так бы назвал. На острове только одна подходящая кандидатура. - Хочешь поговорить с Джиллиан? Срочно Предупредить - Тошио моргнул, потом сказал: - Сейчас позову ее, Акки! Подожди! Повернулся и побежал в лес, изо всех сил зовя Джиллиан. 43. АККИ Моноволоконный кабель почти невидим на фоне камней и ила океанского дна. Даже при свете фонаря Акки лишь изредка видел его блеск среди скал и осадков на вершине неровного подводного хребта. Кабель специально сделан так, чтобы его трудно было обнаружить; только через него "Стремительный" может связываться с двумя рабочими группами, не выдавая своего местоположения. Акки искал целый час, используя инструменты и зная точно, что кабель здесь, прежде чем обнаружил линию на остров. К тому времени, когда он подключился нервным гнездом к линии, половина кислорода в его дыхателе была израсходована. Очень много времени потребовалось только на то, чтобы уйти с корабля. И Акки совсем не был уверен, что его уход остался незамеченным. Молчаливый электрик, который дежурил в шлюзе, не должен был спрашивать о приказе, когда Акки попросил дыхатель. Другой фин, из машинного отделения, но свободный от вахты, пошел за ним, когда он получил снаряжение, и Акки пришлось нырять через шлюз, чтобы сбить стеноса со своего следа. Меньше чем за два дня экипаж "Стремительного" заметно изменился. Власть распределилась по-новому. Члены экипажа, которые раньше не имели влияния, теперь, расталкивая других, первыми подходили к пищевым линиям и принимали начальственные позы, а остальные выполняли свои обязанности, опустив глаза и плавники. Ранг и официальное положение почти не имели к этому отношения. Да и вообще на "Стремительном" никогда строго не соблюдались формальности. Но умению доминировать, подчинять себе других фины придают гораздо большее значение, чем официальному рангу. Казалось, что теперь даже проявился расизм. Большое число тех, кто получил власть, принадлежало к подвиду стеносов. Похоже на переворот. До созыва совета корабля Такката-Джим официально действовал от имени заболевшего Крайдайки. Но в воде "Стремительного" появились элементы стадности с новым самцом во главе. Те, что были близки к прежнему самцу, отходили на второй план, а приятели нового выплывали вперед. Акки находил это нелогичным и отталкивающим. Ему пришло в голову, что даже особо отобранные члены экипажа "Стремительного" под давлением могут забыть о цивилизованном поведении. Теперь он понимал, что имел в виду Крайдайки, говоря, что триста лет возвышения - недостаточное время подготовки к космическим полетам. Неприятное осознание. Никогда в своей смешанной, с равными для всех правами колонии Калафия Акки не чувствовал себя клиентом, а здесь почувствовал. Но это открытие отчасти помогло ему. Он испытал примитивное удовлетворения от непослушания. По закону, он совершает серьезное преступление, покинув корабль, чтобы связаться с Джиллиан Баскин. Он нарушает прямой приказ исполняющего обязанности капитана. Но Акки знал, что поступает правильно; он член экипажа, только имитирующего готовность выйти в космос. И если Крайдайки не придет в себя, им не выпутаться из этих неприятностей без патронов. И здесь не годится ни Игнасио Метц, ни Эмерсон Д'Анит. Даже Тошио. Акки согласен с Маканай, что их единственная надежда - возвращение на корабль доктора Баскин или мистера Орли. А теперь приходится признать гибель Орли, в которую верят все остальные в экипаже. И это еще одна из причин того, что моральное состояние экипажа после несчастного случая с Крайдайки покатилось к дьяволу. Коммуникационная линия посылала направленную волну непосредственно в его стато-акустический нерв, и Акки нетерпеливо ждал, когда Тошио верная с Джиллиан. Теперь, когда доктор Дарт отправился отдыхать, линия не используется, но с каждой секундой возрастает риск, что дежурный связист заметит резонанс. Акки устроил так, что подслушать его разговор с Тошио невозможно, но даже самый тупой техник заметит побочные эффекты. "Где же они? - думал он. - Ведь знают, что у меня мало воздуха. А от этой насыщенной металлом воды зудит кожа". Чтобы успокоиться, Акки дышал медленно. В сознании вспыхнул обучающий ритм кининка. Прошлое - это то, что было когда-то - Остатки, называемые памятью... В нем заключены "причины" Того, что сейчас. Будущее - то, что будет - Представляемое, но редко видимое... В нем заключены "результаты" - Того, что сейчас. Настоящее - это узость - Оно проходит, мерцая... Доказательство того, что "шутка" - То, что сейчас. Настоящее, прошлое и будущее - самые трудные для тринари концепции. Стихотворение предназначено для того, чтобы фины поняли причинно-следственное восприятие мира патронами и большинством других разумных, но в то же время сохранили мировоззрение китообразных. Все это кажется Акки таким простым. Иногда он удивляется, почему у дельфинов Земли возникают трудности с такими идеями. Мысль, ее воображаемый результат, его последствия - все это имеет свой вкус и свое ощущение, когда действуешь. Если будущее неясно, стараешься действовать как лучше и надеешься. Так люди пробирались через века своего ужасного невежества. Акки не понимал, почему и его народу это должно даваться трудно, если показывают дорогу. - Акки? Говорит Тошио. Джиллиан идет. Ей пришлось прервать что-то очень важное, и я побежал вперед. Как ты? Акки вздохнул. В глубине - С гудящим дыхалом Пытаюсь ждать - Как обязывает долг Все движется... - Подожди, - сказал Тошио, прерывая его стих. Акки поморщился. У Тошио никогда не было чувства стиля. - Здесь Джиллиан, - продолжал Тошио. - Береги себя, Акки! На линии трещали помехи. И ты тоже - Ныряющий/летающий партнер - Акки? Голос Джиллиан Баскин, еле слышный из-за плохого соединения. Но слышать его - бесконечное облегчение. - В чем дело, дорогой? Скажи, что происходит на корабле? Почему Крайдайки не разговаривает со мной? Акки не ожидал, что она сразу спросит об этом. Почему-то он думал, что ее главная забота - Томас Орли. Ну, он не станет поднимать эту тему, если она не хочет. Маканай - Излечивающая пациентов Послала меня - Предупредить об опасности Тихий, неподвижный Лежит Крайдайки Судьба "Стремительного" В опасности И привкус - Атавизма Отравил воду - На другом конце наступила тишина. Несомненно, Джиллиан формулировала свой следующий вопрос так, чтобы на него можно было ответить на тринари недвусмысленно. Этого искусства Тошио часто недоставало. Акки быстро поднял голову. Был звук? Не от коммуникационной линии, а из темной воды вокруг. - Акки, - начала Джиллиан. - Я задам вопрос, сформулированный так, чтобы получить ответ на трех уровнях. Пожалуйста, пожертвуй в ответе поэтичностью ради краткости. "С радостью, если смогу", - подумал Акки. Он часто думал, как трудно поддерживать разговор на тринари, не отвлекаясь на поэтические аллюзии. Для него это такой же родной язык, как англик, но и его раздражает неспособность выразить на нем мысль кратко. - Акки, как Крайдайки относится к рыбьему сну: игнорирует его, гонится за ним или кормится им? Джиллиан спрашивала, может ли Крайдайки пользоваться орудиями, или он ранен серьезно и плывет в бессознательном сне-охоте. Или, что еще хуже, мертв. Каким-то образом Джиллиан умудрилась сразу перейти к сути дела. И Акки смог ответить с благословенной краткостью. Преследует головоногих - В глубоких водах. Опять этот звук! Быстрое щелканье уже поблизости. Будь проклята необходимость подсоединять нервное гнездо к линии! Звуки так близко, что никаких сомнений не остается: на него кто-то охотится. - Хорошо, Акки. Следующий вопрос. Хикахи успокоилась на эхе кининка, или она повинуется эху стада, или хранит отсутствующее молчание? Дельфиний сонар всегда направлен на что-нибудь. Акки ощутил, как прошел над ним звуковой луч, не коснувшись его. Прижался как можно теснее к океанскому дну и постарался направить собственное нервное щелканье в песок. Он хотел протянуть искусственную руку и ухватиться за край скалы для устойчивости, но опасался, что негромкое жужжание моторов будет услышано. Отсутствующее молчание - Тающая память - Хикахи Отсутствующее молчание - Тшут И Свесси. Он тоже хотел бы отсутствовать здесь, оказаться в своей спокойной каюте на борту "Стремительного". - Хорошо, каково качество их молчания? Пойманных в сети? В страхе ждущих кашалота? Или молчание кормящейся рыбы? Акки уже собрался ответить, когда погрузился в громкий луч пульсирующего звука, словно человек, которого ослепили ярким светом. Луч был нацеленный и шел слева и сверху. Не было сомнений, что дельфин наверху знает о его присутствии. Такката-Джим Перекусывает кабель Моя работа - Больше не моя Его сообщения - Лживые песни. Акки был так возбужден, что кое-что произнес просто вслух, а не передал импульсом по волокну. Нет смысла прятаться. Он приготовился отсоединиться от линии и повернул свою "дыню" к пришельцу. Послал сильный сонарный луч, которым он надеялся на мгновение ошеломить дельфина. Вернувшееся эхо нарисовало ему четкую картину. Наверху, совсем близко, из его луча выходит очень большой дельфин. Кта-Джон! Акки мгновенно узнал это эхо. - Акки? Что случилось? Ты в боевом состоянии? Прерви связь, если необходимо. Я вернусь быстро, как... Выполнив долг, Акки отсоединил нервное гнездо и откатился в сторону. И вовремя. Сине-зеленый лазерный луч ударил в то место, где он только что находился. Так вот как, подумал он, ныряя в каньон рядом с хребтом. Он собрался меня прикончить без всяких изменений. Он повернул направо и постарался скрыться в тени. Дельфины не любят убивать то, что дышит воздухом, но бывают исключения. Еще до возвышения людям доводилось видеть, как дельфины убивают друг друга. Чтобы сделать китообразных способными к космическим полетам, люди развили их способность убивать в случае необходимости. Яркий луч лазера прошипел всего в метре от него. Акки сжал челюсти и поднырнул под пузыри собственного следа. Еще один луч пролетел между его спинными плавниками. Акки повернулся и нырнул в глубокую звуковую тень скалы. Лазер Кта-Джона может убить на большом расстоянии, а вот факел для сварки и плавки, который установлен на доспехах Акки, как и всякое ручное орудие, действует только на близком расстоянии. Очевидно, его единственный шанс - обман и бегство. Внизу оказалось очень темно. Все красные оттенки исчезли. Из всего спектра дневного света сюда проникают только синие и зеленые цвета. Акки воспользовался неровностью дна и скользнул в щель между двумя скалами. Тут он остановился и прислушался. Эхо, которое он уловил, сообщило ему, что Кта-Джон все еще вверху, продолжает поиски. Акки надеялся, что он дышит не так громко, как ему кажется. Он послал по нервной сети запрос в доспехи. Микрокомпьютер сообщил, что в дыхателе воздуха меньше чем на полчаса. Это предел его ожидания. Акки крепче сжал челюсти. Он хотел бы схватить длинные плавники Кта-Джона зубами, хотя понимал, что силы слишком не равны. Акки не знал, выполняет ли Кта-Джон приказ Такката-Джима или охотится по своей инициативе. Но понимал: если на "Стремительном" какой-то заговор, заговорщики не остановятся перед тем, чтобы убить беспомощного Крайдайки, дабы он не помешал их планам. Как ни невероятно, но они могут даже расправиться с Джиллиан, если она будет неосторожна, возвращаясь на корабль. Сама мысль о том, что фины могут участвовать в таком преступлении, вызывала у Акки отвращение. "Нужно вернуться на борт и помочь Маканай защищать Крайдайки, пока не вернулась Джиллиан! Это сейчас самое важное". Он выскользнул из расселины и зигзагами поплыл над самым дном от "Стремительного", а также от острова Тошио и теннанинского корабля. Вероятней всего, Кта-Джон не будет сторожить его в этом направлении. Он слышал, как гигант ищет его. Но мощный луч звука теперь проходил далеко. У него неплохие шансы уйти незамеченным. Хотя гораздо приятнее было бы подстеречь Кта-Джона и вцепиться зубами в его гениталии. Джиллиан отвернулась от коммуникатора и увидела встревоженное лицо Тошио. Он кажется таким юным. Забыта роль сурового жесткого мужчины. Тошио - юноша-гардемарин, только что узнавший, что его капитан искалечен. А теперь и его лучший друг, возможно, борется за свою жизнь. Он смотрел на нее, надеясь почерпнуть уверенность, что все кончится благополучно. Джиллиан привлекла юношу к себе. Подержала, пока плечи его не расслабились, и он прижался к ней лицом. О