что она предпочитала держать  это  от
него в секрете.
     - Даже благодеяния мои не обходятся без взаимных расчетов, -  сказала
она. - Ты ведь знаешь эту мою черту.
     - Знаю, - кивнул он.
     Рох уже совсем скрылся за горизонтом.
     Они скакали по равнине, золотая трава шуршала под копытами коней.
     Вскоре показались Врата, опалово мерцающие в свете дня.



        ЭПИЛОГ

     Стояла поздняя весна, зеленая трава покрывала равнину Азерот, и ковер
этот пестрил золотом и белизной полевых цветов.
     Для эрхендимов место это было непривычным.
     Четыре дня назад два всадника отъехали от края Шатана, направляясь  к
этому месту, где земля была плоской и пустой и откуда во  все  стороны  не
было видно леса. У них возникло ощущение  наготы,  неприкрытости  от  глаз
весеннего солнца.
     Когда  они  добрались  до  своей  цели,  их  все   больше   одолевало
одиночество.
     Жуткие и неестественные,  Врата  высились  над  равниной.  Когда  они
подъехали ближе, лошадиные копыта застучали по  камням,  поросшим  высокой
травой, по кускам полусгнившего дерева, оставшимся  от  огромного  лагеря,
который стоял когда-то на этом месте.
     Они проехали почти за самые Врата, от которых  через  столь  короткий
срок остались только огромные камни. Быстрота этого разрушения вызывала  у
них дрожь.
     Кемейс спешился - невысокий человек, с посеребренными сединой темными
волосами, с железным кольцом на пальце. Он заглянул  за  Врата,  где  были
только трава и полевые цветы, и долго смотрел,  пока  к  нему  не  подошел
эрхин и не положил руку ему на плечо.
     - Как все это было? - вслух поинтересовался Син. - Как все это  было,
Эллюр, когда они куда-то вели?
     У кел не было ответа. Он  стоял  и  смотрел,  его  серые  глаза  были
задумчивы. Наконец он сжал плечо Сина  и  повернулся.  К  седлу  Сина  был
привязан длинный лук. Эллюр отвязал его и передал Сину.
     Син взял старый лук, взял его в руки,  благоговейно  погладил  темное
незнакомое дерево, осмотрел оружие,  которого  никогда  не  изготовляли  в
Шатане, и с большим трудом натянул его. Трудно было понять,  можно  ли  из
него еще стрелять - хозяин давно не брал его в руки. Но у  них  была  одна
стрела с зеленым оперением, и Син вложил ее в тетиву. Оттянул до  конца  и
нацелил в солнце.
     Стрела взлетела в небо и исчезла из виду.
     Он расслабил лук и положил  его  под  аркой  Врат.  Потом  отошел  на
несколько шагов и остановился, чтобы посмотреть на них в последний раз.
     - Пойдем, - торопил его Эллюр. - Син,  не  горюй.  Старый  лучник  не
желал этого.
     - Я не горюю, - сказал Син, но глаза его увлажнились, и он вытер их.
     Он повернулся и, вскочив в седло, отъехал.  Эллюр  двинулся  за  ним.
Лишь через четыре дня они окажутся в спокойствии родного леса.
     Эллюр однажды оглянулся, но Син - ни разу. Он сжимал в кулаке  кольцо
и смотрел только вперед.