под усиленной охраной, почему Стеног открыто возит его по городу. Почему привел к себе в дом и даже показал Фонтан. Власти хотят знать, кому в этой эпохе понадобился Парсонс. x x x В гостиной за клавесином сидела Эми. Вначале музыка показалась Парсонсу незнакомой; прислушавшись, он понял, что это Джелли Ролл Мортон, но в непривычном, неточном ритме. Она оторвалась от клавиш и повернулась к Парсонсу: - Я посмотрела кое-что из вашего периода. Вам не пришлось видеть Мортона? На наш взгляд, он ничем не уступает Доуленду, Шуберту и Брамсу. - Мы с ним не современники, - сказал Парсонс. - Он жил гораздо раньше. - Я что, не правильно играю? - Эми заметила выражение его лица. - Мне всегда нравилась музыка этого периода. В школе я даже реферат о ней писала. - Жаль, что я не музыкант, - произнес он. - В нашем периоде уже было телевидение. Игра на музыкальных инструментах практически сошла на нет. - Если уж на то пошло, он и в руки-то их никогда не брал, и клавесин узнал только потому, что когда-то видел точно такой же в музее. Отчего-то музыка так и не прижилась в его эпохе, осталась в предшествующих веках. Парсонс, в основном, слушал записи и изредка бывал на концертах. Никому из его друзей и просто знакомых не пришло бы в голову самому заняться игрой на скрипке или фортепьяно, как не пришло бы в голову поставить дома телескоп. - Странно, что вы не музицируете. - Стеног достал бутылку и стаканы. - Надеюсь, не откажетесь. Это ферментированный напиток из пшеницы. - Думаю, его я еще не забыл, - усмехнулся Парсонс. Стеног сказал, не улыбаясь: - У нас эта жидкость заменяет наркотики, популярные в вашем периоде. Она не так токсична, имеет гораздо меньше побочных эффектов. Надо полагать, вы пробовали наркотики? - Он откупорил бутылку и наклонил над стаканом. По цвету и запаху Парсонс узнал второсортный бурбон. Пока мужчины сидели и потягивали виски, Эми играла свою версию диксиленда, мало чем напоминающую оригинал. В доме царили покой и уют, и у Парсонса полегчало на душе. "А может, это общество не так уж безнадежно? С другой стороны, разве я вправе судить, - я, выходец из совершенно иной эпохи? Уж если сравнивать мир Стенога, то не с моим, а с эталонным. А эталонного мира не существует". Бурбон кислил. Парсонс сделал два-три глотка и теперь праздно вертел стакан в руках. Стеног наполнил свой заново, а Эми встала и направилась к бару за стаканом. Стеног о ней не позаботился. Значит, положение женщин.., хотя при встрече с Уэйдом и Икарой неравенство полов не бросалось в глаза. - Скажите, - произнес он, - чего добивалась эта группа политических заговорщиков? Стеног пошевелился в кресле. - Избирательных прав для женщин. Эми налила себе виски, но не подсела к мужчинам. Она устроилась в углу и тихо, задумчиво внимала разговору. Она говорила о школе, вспомнил Парсонс. Следовательно, женщины не лишены права на образование. Возможно, образование, особенно гуманитарное, например, диплом историка, здесь не считается ценностью, Достойной только мужчины. Наверное, это всего лишь хобби, позволительное и для женщин. Стеног произнес, рассматривая свой стакан: - Вам нравится моя пуэлла? Вопрос застиг Парсонса врасплох. - Я... - он не удержался от взгляда в сторону Эми. Ее лицо оставалось бесстрастным. - Сегодня вы переночуете здесь. Если хотите, можете лечь с Эми. Парсонс осторожно перевел взгляд с Эми на Стенога. Он не знал, что винить в своем замешательстве: языковый барьер или разницу в обычаях. - В моем отрезке времени это было не принято, - вымолвил он наконец. - Но вы же сейчас в нашем отрезке, - с иронией произнес Стеног. "Так-то оно так", - подумал Парсонс. А вслух проговорил: - Боюсь, подобная практика способна отрицательно повлиять на ваш тщательно контролируемый процесс зиготообразования. Стеног и Эми дружно охнули. - Ну, конечно! - сказала Эми. - Он же не прошел инициацию. - И добавила с заметным холодком: - Хорошо, что предупредили. Иначе все могло бы очень плохо кончиться. Странно, что мы сами об этом не подумали. Поднимаясь с кресла, Стеног высокомерно произнес: - Парсонс, приготовьтесь. То, что вы сейчас услышите, вряд ли вам понравится. - Это неважно, - сказала ему Эми. - Меня другое беспокоит. Он может попасть в беду... Не удостаивая ее вниманием, Стеног глядел на Парсонса. - По достижении половой зрелости всех мужчин у нас стерилизуют, - сказал он с нескрываемой гордостью. - И я - не исключение. - Теперь вы понимаете, - произнесла Эми, - почему этот обычай гостеприимства вполне в порядке вещей. Но только не в данном случае. - Нет, нет и нет, - сказал Стеног. - Вы не будете с ней спать. И вообще, вам нельзя спать ни с кем из наших женщин. - На его лице тоже появилось озабоченное выражение. - Думаю, вас надо выслать на Марс как можно скорее. Иначе может возникнуть чрезвычайно опасная ситуация. Эми приблизилась к Парсонсу. - Еще виски? Она налила ему новую порцию. Он не возражал. Глава 6 "Как можно скорее" означало четыре утра. Парсонса растормошили, подняли с постели, сунули в руки одежду. Затем несколько человек в форме правительственных чиновников вывели его, полуодетого, из дома к поджидающей машине. Никто с ним не заговаривал, все действовали четко и слаженно. Уже через минуту машина везла его прочь от города по пустой автостраде. И ни разу ему не попался на глаза Стеног. И Эми. При виде космодрома он опешил - никак не ожидал, что тот окажется таким маленьким, не шире земельного участка при средней величины коттедже. Его даже выровняли не целиком. На космодроме стоял яйцеобразный корабль, - кое-где среди бесчисленных вмятин и следов коррозии на корпусе сохранилась темно-синяя краска. Корабль готовили к вылету. В свете нескольких прожекторов суетились техники - видимо, занимались предстартовой проверкой. Не теряя времени, чиновники повели Парсонса по аппарели к круглому люку. И вот он в тесной кабине. Других отсеков на корабле не имелось. Парсонса усадили в прочное кресло, пристегнули так крепко, что нельзя было даже шевельнуться, и оставили одного. Кроме кресла, в отсеке находился один-единственный предмет. Никогда еще Парсонс не видел такой машины. Пока он ее разглядывал, в душу закрадывался страх. В высоту она была почти с человека и состояла из гладких металлических и пластмассовых деталей; в верхней части за прозрачной пластиной что-то шевелилось. Парсонс пригляделся: в жидкости плавал серый мягкий комок. Похоже на органику. От комка в разные стороны уходили тонкие отростки, напоминавшие белую паутину под ножкой гриба. Отростки состояли из тончайших переплетенных волокон, едва различимых невооруженным глазом. Один из чиновников задержался в проеме люка и, обернувшись, сказал: - Не бойтесь, оно не живое. Просто кусок крысиного мозга. Плавает в физиологическом растворе и потихоньку растет. Но думать не способен. Это всего лишь деталь машины. - Проще взять крысиные мозги, чем строить дорогую аппаратуру для управления кораблем, - пояснил второй чиновник, и оба исчезли. Лязгнула дверца люка, клацнул замок. И тут же машина перед Парсонсом загудела, защелкала и тихо, но внятно произнесла: - Полет к марсианским поселениям займет приблизительно семьдесят пять минут. На борту работают воздухообмен и теплоснабжение, но отсутствует провизия, кроме аварийного запаса. Машина щелкнула - наверное, на этот рейс она свое отговорила. Корабль задрожал и двинулся вверх - сначала очень медленно, но постепенно ускоряясь. При взлете Парсонс закрыл глаза, а когда открыл, обнаружил впереди, за машиной, широкий иллюминатор. Он не видел поверхность уносящейся прочь Земли. Звезды кружились - очевидно, корабль менял курс. Изгнаннику было позволено видеть свою дорогу. Что ж, и на том спасибо, растерянно подумал Парсонс. Снова заговорила машина: - На корабле установлено взрывное устройство. Оно будет приведено в действие при малейшей попытке проникновения в любой узел и уничтожит корабль вместе с пассажиром. Оно также сработает при попытке изменить заданную траекторию полета или вывести из строя автопилот. Через секунду машина повторила предупреждение. Звездная карусель уже остановилась, одно из пятнышек света начало расти. Парсонс решил, что это Марс. - На левом подлокотнике вашего кресла находится кнопка. Нажмите ее при аварийной ситуации, то есть при нарушении воздухообмена или теплоснабжения. "Видимо, никакие другие ситуации аварийными не считаются, - подумал Парсонс. - И провизии на борту нет. Этот корабль несет меня к Марсу и взорвет, если кто-нибудь попытается меня спасти. Он дает мне воздух и тепло, но это его работа". Панели и настилы в кабине выглядели изношенными, под стать корпусу корабля. Видимо, он сделал много рейсов, решил Парсонс. Перевез на Марс уйму ссыльных. Ладья Харона на государственной службе... Марс рос на глазах. Парсонс предположил, что с момента старта прошло около получаса. Неплохая скорость, подумал он. Да что там неплохая. Великолепная. И вдруг Марс исчез с экрана. Звезды подскочили. Казалось, Парсонс вдруг очутился в пустоте, в свободном падении... Звезды вернулись на место, и ощущение пустоты исчезло так же мгновенно, как и возникло. Но Марс - место назначения корабля - не возвратился в поле зрения. Иллюминатор показывал только черную пустоту и далекие звезды. Корабль по-прежнему летел, но Парсонс уже не мог судить о его скорости и направлении. Машина напротив него щелкнула и воспроизвела запись: - Пройдено около половины пути. Что-то не так, решил Парсонс. Корабль сбился с курса, но автопилот, похоже, нисколько этим не обеспокоен. "Марс исчез!" - в страхе подумал он. x x x Приблизительно через полчаса машина заявила: - Через несколько минут корабль совершит посадку. Когда начнутся толчки, не волнуйтесь, - это работа тормозных дюз. Но Парсонс не видел в иллюминаторе тверди. Только вакуум. "Вот что они задумали, - подумал он. - Стеног и Другие высокие чины... Не собирались они меня ссылать ни в какую колонию. Этот челнок летит в открытый космос. Меня отправили на верную смерть". - Корабль совершил посадку, - сказала машина. А чуть позже поправилась: - Через несколько минут корабль совершит посадку. - Послышались равномерные гудки. Записанный голос по-прежнему звучал уверенно, но интуиция подсказала Парсонсу, что машина тоже сбита с толку. А может, это не злой умысел, а всего лишь случайность? И винить за нее надо не Стенога, а создателей корабля? "Машина не знает, что делать", - сказал он себе. - Это не Марс. - Еще не договорив эту фразу, он понял, что машина его не слышит. Она неживая, всего-навсего автопилот. - Мы в пустоте, - сказал он. - Полет окончен. Сразу после высадки вы попадете под юрисдикцию местной администрации. На панелях меркли лампочки. Машина свое дело сделала. По крайней мере, считала, что сделала. Клацнул замок на люке корабля, и Парсонс с ужасом посмотрел во мглу. Бортовой воздух вырвался в открытый космос. В тот же миг на колени Парсонсу с потолка упал сверток, а кресло выпустило его из своей железной хватки. Машина ожила. - Авария, - сказала она. - В пределах досягаемости находится индивидуальное устройство жизнеобеспечения. Вам рекомендуется немедленно его надеть. Парсонс так и сделал. То и дело застревая в кресле, кое-как натянул на себя мягкий скафандр. К этому времени бортовой воздух вытек наружу почти без остатка. Складки скафандра быстро расправлялись, Парсонс дышал пресным, холодным воздухом из баллонов. На руках и ногах сомкнулись зажимы - кресло снова взяло его в плен. Панели раскалились докрасна - видимо, аварийная система отопления пыталась компенсировать потерю тепла. Минут через пятнадцать люк закрылся, лязгнул автоматический замок. Машина щелкнула и загудела, но ничего не сказала. Возвращение пассажиров не предусмотрено, решил Парсонс. Корабль содрогнулся, Парсонс увидел в иллюминаторе вспышку - должно быть, сработали дюзы. И с ужасом сообразил, что опять летит в беспредельном космическом пространстве. Летит в никуда. Сколько еще таких рейсов ему предстоит? Неужели этот безмозглый Харон так и будет возить его туда-сюда, пока он не умрет? За иллюминатором сияли уже другие звезды. К Парсонсу вернулась надежда. Может, корабль несет его обратно на Землю? Может, по вине какой-то неполадки в системе самонаведения его доставили в случайную точку пространства, но теперь ошибка исправлена, и он вернется туда, откуда начал путь? На этот раз, по расчетам Парсонса, он летел час с четвертью. Затем корабль снова остановился, и снова открылся люк. И опять Парсонс увидел грозную пустоту. "Господи, какой ужас! - подумал он. - И дело тут даже не в физическом движении, просто я сознаю, что путешествую между точками, которые разделены миллионами и миллионами километров". Некоторое время спустя люк закрылся. "Опять! - мысленно простонал Парсонс. - Кошмар, из которого не вырваться. Ужасные полеты наяву. Может, если закрыть глаза и не смотреть в иллюминатор, и отключить сознание... То я сойду с ума", - решил он. А что, пожалуй, это выход. Не покидая кресла, погрузиться в спасительный омут безумия. Ничего не видеть, ничего не слышать, ни о чем не думать... Но через несколько часов голод даст о себе знать. Во рту уже пересохло, - жажда убивает быстрее голода. Машина спокойно произнесла знакомые ему фразы: - Полет к марсианским поселениям займет приблизительно семьдесят пять минут. На борту работает воздухообмен и теплоснабжение, но отсутствует провизия, кроме аварийного запаса. "Разве не для таких случаев предусмотрен аварийный запас? - подумал Парсонс. - Когда же наконец машина признает, что случилась авария? Когда я умру от жажды? И что она сделает? Обмоет меня водой из невидимых кранов?" Перед ним плавал в физиологическом растворе кусок крысиного мозга. - Ты, нежить, - сказал ему Парсонс. - Ты ничего не чувствуешь. И не страдаешь. И даже не подозреваешь, что мы с тобой попали в серьезную переделку. Он подумал о Стеноге. Неужели это его замысел? "Не могу поверить, - сказал себе Парсонс. - Нет, это просто авария. Нелепая и страшная случайность". "Кто-то унес Марс и Землю, - подумал он. - И забыл обо мне. Эй, ты, шутник, забери и меня отсюда! Мне тут очень плохо!". Машина щелкнула и сказала: - На корабле установлено взрывное устройство. Оно будет приведено в действие при малейшей попытке проникновения в любой узел и уничтожит корабль вместе с пассажиром. Оно также сработает при попытке изменить заданную траекторию полета или вывести из строя автопилот. В душе Парсонса шевельнулась надежда. Лучше мгновенная смерть при взрыве, чем медленная и мучительная от голода и жажды. Возможно, если он вырвется из хватки кресла и раскурочит машину... В иллюминаторе виднелись только далекие звезды. Ни единой душе во всем космосе не было дела до Парсонса. Одна из звезд двигалась. Это не звезда, понял он. Это летающий объект. Он приближался. Но при этом не увеличивался, как недавно Марс. Что это? Метеор? Или корабль? - Через несколько минут корабль совершит посадку. Когда начнутся толчки, не волнуйтесь, это работа тормозных дюз. "На этот раз, там что-то есть, - подумал Парсонс. - Не Марс и не Земля. Что?" - Корабль совершил посадку. - Снова раздались неуверенные гудки. Потом клацнул замок и открылся люк. Снова - пустота. - Где я? - тихо спросил Парсонс. - И когда это кончится? Он был беспомощен. Мог только сидеть и ждать своей судьбы. - Ну, пожалуйста, - взмолился он к кораблю, - не улетай! В проеме люка появилось что-то гладкое, блестящее. Закрыло собой звезды. - Помогите! - закричал Парсонс. И тут же понял, что его голос звучит только под шлемом. Появился человек. Сферический шлем придавал ему сходство с громадной лягушкой. Не теряя ни секунды, он бросился к Парсонсу; по пятам за ним двигался второй человек. Они очень ловко - наверное, зная, что от них требуется, - разрезали зажимы, которые удерживали Парсонса в кресле. От автогенов летели яркие искры. - Поспешите, - сказал один из спасателей, касаясь своим шлемом шлема Парсонса. - У нас каждая минута на счету. С трудом поднимаясь на ноги, Парсонс произнес: - Что-то сломалось? - Нет. - Незнакомец помог ему встать. Другой стоял с оружием наизготовку (во всяком случае, Парсонс принял эту вещь за оружие) и настороженно осматривал кабину. - Мы не могли освободить вас на Земле - шупо не даром едят свой хлеб. Поэтому мы передвинули корабль назад во времени. Пробираясь к выходу, Парсонс увидел на лице собеседника торжествующую ухмылку. Они приблизились к открытому люку. Корабль спасателей, похожий на карандаш, висел футах в ста, не дальше. Из его открытого шлюза лился свет. Между двумя кораблями протянулся трос. Незнакомцы о чем-то быстро переговорили друг с другом, а затем один из них обратился к Парсонсу: - Будьте осторожны. Вам еще не приходилось передвигаться в невесомости, помните: запросто можно улететь. - Держась за трос, он дал знак напарнику. Тот шагнул к шлюзу, и в этот момент из панели кабины вынырнула трубка. Она выпустила оранжевый луч, и спасатель рухнул ничком. Его товарищ вскрикнул от неожиданности; Парсонс мельком увидел его лицо, искаженное страхом. Затем этот человек вскинул свое оружие и выстрелил в панель, туда, откуда появился ствол. Ослепительная оранжевая вспышка заставила Парсонса отпрянуть, и он не устоял на ногах. Рядом взорвался шлем спасателя, Парсонса осыпало осколками пластика и черепа, забрызгало мозгом и кровью. Но в то же мгновение треснула и рассыпалась панель, из ниши вывалился умирающий шупо и закружился перед Парсонсом, дергаясь в конвульсиях. Глаза его выпучились, рот раскрылся в беззвучном крике; затем он обмяк. Маленький труп плыл по кабине, сталкиваясь с обломками, и наконец замер под потолком - голова свисает, руки жутко покачиваются, кровь из раны собирается в громадную продолговатую красную каплю. Капля мгновенно замерзла и, ударясь о колено шупо, раскололась. В потрясенном мозгу Парсонса зазвучали только что услышанные слова: "Шупо не даром едят свой хлеб". "Да, - подумал он. - Не даром. Все это время шупо был рядом со мной. Затаив дыхание, ждал своего часа. Неужели он бы так и умер в засаде, если бы никто не появился?" Спасатели не шевелились. Шупо убил обоих. В проеме люка виднелся корабль, похожий на карандаш. Из его шлюза падал свет. "Но теперь там никого нет, - подумал Парсонс. - Они пришли за мной слишком рано. Шупо был еще жив, и они попали в западню. Я даже не успел спросить, кто они. Возможно, так никогда и не узнаю". Он опустился на колени, чтобы осмотреть ближайшего мертвеца, и вспомнил, что в любой момент люк может закрыться, и корабль опять унесет его неведомо куда. Убитых придется бросить. Он прыгнул к люку, но не сумел удержаться за трос и, кувыркаясь, полетел прочь от кораблей. Они мерцали все дальше, дальше... Свирепый холод космоса мигом пробрал его до костей. Он извивался, дергался, загребал руками пустоту, и постепенно, пядь за пядью, приближался к кораблю спасателей. Затем - парализующий удар; Парсонс распластался на корпусе. Когда в голове прояснилось, он дюйм за дюймом стал продвигаться к открытому шлюзу. И вот его пальцы касаются троса, а чуть позже теплый воздух обтекает тело, отгоняя космическую стужу. На том конце троса сработал затвор невольничьего корабля. Парсонс опустился на колени и нащупал узел на тросе. А вдруг он не разорвется, и корабль спасателей полетит на буксире за тюремным челноком? Впереди зажглись дюзы; трос натянулся, и под ногами Парсонса дрогнула палуба. "Я лечу за ним! - в страхе подумал Парсонс. - Надо перерезать трос, иначе меня унесет неведомо куда!" В тот же миг трос лопнул, и корабль с тремя мертвецами на борту с огромной скоростью помчался прочь. Через секунду он превратился в светлую точку. "Где я?" Парсонс задраил люк вручную - это отняло много сил и времени. Затем он повернулся, чтобы осмотреть отсек. Этот корабль предназначался для его спасения. Но увы, экипаж не справился с заданием. Глава 7 Его окружали шкалы измерительных приборов, кнопки и тумблеры. На главной панели сияли лампочки. Парсонс уселся на одно из двух кресел и увидел дымящийся окурок сигареты в пепельнице. Считанные минуты назад двое людей покинули эти кресла и поспешили к тюремному кораблю. Теперь они мертвы. А он, Парсонс, - здесь, на их месте. "А так ли, мне повезло больше, чем им?" - подумал он. Панель тихо загудела. Дрогнули стрелки приборов. - Корабль перемещен назад во времени, - сообщил голос. Во времени? На сколько? Но он способен перемещаться и в пространстве. Ему доступны оба измерения. "Что тут к чему?" - подумал Парсонс, изучая пульт управления. Над консолью выступали две большие полусферы. "Кому-то я понадобился, - сказал он себе. - Меня перенесли сквозь время. На сотни лет вперед. Из моего общества - в их. С какой-то целью. Узнаю ли я когда-нибудь, что это за цель? Но, по крайней мере, я встретился с ними. Лицом к лицу. Хоть и всего на миг... Господи Боже! - подумал он. Я потерялся не только в пространстве, но и во времени. В обоих измерениях". В гул пульта управления врывались знакомые шорохи. Он еще раз окинул взглядом кабину и обнаружил мембрану динамика. Радио? Значит, есть связь. Но с кем? Он протянул руку и щелкнул первым попавшимся тумблером. Вроде бы ничего не изменилось. Он нажал кнопку на краю пульта. Ожили все приборы. Корабль задрожал, приглушенно взревели дюзы. "Движемся", - подумал Парсонс. На шкалах очумело дергались стрелки, цифры на табло мелькали так быстро, что их невозможно было разглядеть. Мигнула красная лампа, и приборы сразу присмирели. Вероятно, сработал какой-то предохранитель. Видеоэкран над панелью по-прежнему показывал звезды. Но теперь одно яркое пятнышко бросалось в глаза. Парсонс отчетливо увидел красный оттенок. Марс? Он глубоко и неровно вздохнул, а затем, не теряя ни секунды, стал методом проб и ошибок осваивать управление. x x x Планета приближалась. Вскоре под ним расстелилась безводная красная равнина. Он видел ее впервые в жизни. Справа вдалеке - горы. Парсонс осторожно попытался скорректировать курс. Корабль камнем полетел вниз. Неопытному навигатору едва удалось выровнять полет, и наконец корабль завис над опаленной солнцем землей. Сушь... Куда ни глянь - спекшаяся, иссеченная бесчисленными трещинами глина. Никакого движения. Ни единого признака жизни. После многих неудачных попыток ему удалось посадить корабль. Он осторожно раз драил люк. В кабину ворвался едкий ветер. Пахло эрозией. Ветхостью. Воздух был так разрежен, что едва годился для дыхания. И все же Парсонс ощутил слабое прикосновение тепла. Он вышел из корабля. Ноги вязли в легко крошащейся песчаной корке. Впервые в жизни он стоял на чужой планете. Он окинул взглядом небо и заметил на горизонте легкую дымку. Облака? И что это за черная крапинка исчезла в них? Птица? Тишина пробуждала страх. Он шагал. Камни под ногами, камни и пыль. И ни капли воды кругом. Он нагнулся, зачерпнул горсть песка. Сухие, жесткие крупицы... Поблизости он увидел груду валунов и выветрелого щебня. И в холодной тени камней - редкие серые пятнышки лишайника. Он взобрался на самый большой валун и заметил вдалеке явно искусственное образование - след глубокого рва. К нему-то он и направился. "Нельзя упускать из виду корабль", - предостерег он себя. Ступая по песку, он обнаружил новый признак жизни. На запястье села муха. Пробежала по руке и скрылась. Муха - одно из самых вредных насекомых. Но все-таки лучше ее общество, чем полное одиночество в этой мертвой пустыне. В таком контексте судьба ее биологического вида жалка и вместе с тем трагична. Между прочим, если муха сумела выжить, значит, тут есть органика. Что, если где-нибудь - возможно, на другой стороне планеты - поселение? Колонии для заключенных. Да, как насчет них? Если, конечно, он не прибыл задолго до или многим позже. Ну, ничего. Как только он научится управлять кораблем... Вдали что-то блеснуло. Приблизившись, он различил поставленную на попа каменную плиту. Ориентир? Затаив дыхание, увязая в сыпучем песке, он вскарабкался на бархан. В слабых лучах рубинового солнца стоял гранитный блок, покрытый зеленоватой коркой окислов. На одной из граней блока Парсонс с трудом разглядел привинченную в центре металлическую пластину. Пластина была с гравировкой. Письмена, некогда глубокие, успели стереться почти начисто. Парсонс опустился на корточки и попытался прочесть. Большую часть текста разобрать было невозможно, но крупные буквы наверху он узнал. ПАРСОНС Его фамилия. Совпадение? Он всматривался в надпись и не верил собственным глазам. Затем торопливо снял рубашку и принялся счищать ею грязь. Перед фамилией появилось другое слово: ДЖИМ Никаких сомнений. На этом куске гранита посреди пустыни - его имя. Мелькнула безумная, дикая мысль: быть может, он стал исторической личностью, настолько знаменитой, что его, словно некое божество, почитали даже на другой планете? Торопливо очистив рубашкой текст под именем, он уловил смысл отдельных фраз. Пластина хранила не эпитафию, а послание. Ему, Парсонсу. Ничего не понимая, он сидел на песке и водил по металлу скомканной рубашкой. Это же инструкция! Как управлять кораблем вручную! Каждое предложение было продублировано. Очевидно, создатель пластины учитывал разрушительное воздействие времени. Он хотел, чтобы плита простояла готни, а может, и тысячи лет. "Пока я не приду", - подумал Парсонс. Тени далеких гор вытягивались. Солнце клонилось к закату. Зыбкое тепло сгинуло без остатка. Парсонс стучал зубами. Он поглядел в небо и увидел над горизонтом серый диск. Спутник, бредущий своей небесной стезей. Парсонс долго всматривался в него и прислушивался к тяжелым ударам своего сердца. Он казался гораздо ближе, чем Луна. Наверное, оттого, что Марс намного меньше Земли. Ладонью прикрыв глаза от косых лучей солнца, он всматривался в темные кляксы на поверхности спутника, плывущего за дымкой. Луна. Она не изменилась. На видимой стороне - прежний рисунок. Значит, Парсонс не на Марсе. Он стоит на родной планете. На умирающей от старости Земле. Подобно Марсу, на склоне своих дней она превратилась в безводную унылую пустыню. Остались только черные песчаные мухи, лишайники и камни. И этой пустыне, наверное, уже не один век. Давным-давно исчезли последние следы человеческой цивилизации. Сохранилась только эта пластина, созданная, скорее всего, такими же путешественниками во времени, как Парсонс. Людьми, которые его искали. Этот текст - для того, чтобы восстановить разорванную связь. Возможно, они оставили немало таких меморандумов. Последние слова, начертанные рукой человека. Чтобы их прочитал тот, кому суждено пережить всех остальных. x x x На закате он вернулся к кораблю. Прежде чем войти в шлюз, оглянулся на пустыню. В последний раз. В сумерках она выглядела не так страшно. Можно было вообразить животных, снующих по барханам, насекомых, выползающих из песка. Наконец он задраил люк и включил освещение кабины. Белые лампы вспыхнули на стенах, красные - над пультом управления. Над головой задумчиво потрескивал динамик, напоминая, хоть и слабо, живое существо. А под затвором шлюза на палубе копошилась уховертка - настоящее живое существо проникло на борт, пока Парсонс был снаружи. Уховертки - очень жизнестойкий биологический вид, подумал Парсонс. Возможно, они вымрут последними. Он смотрел, как представительница самого жизнестойкого вида заползает в щель между палубой и дверцей встроенного шкафа. "Возможно, несколько особей будут еще живы, - подумал он, - когда доска с моим именем превратится в пыль". Он сел за пульт и нашел указанные в инструкции кнопки. Затем тщательно подготовил кассету с программой и вставил ее в курсопрокладчик. Показания приборов изменились. Управление кораблем перешло к людям, которые искали Парсонса. На видеоэкран вновь скачком вернулось звездное небо. Так же внезапно оно уступило дневному свету. День и ночь сменяли друг друга все быстрее; некоторое время спустя на экране исчез красный оттенок, зато появились зелень и синева. "Земля возродилась, - хмуро подумал Парсонс. - Исчезла пустыня, восстановилось плодородие почвы". Прошли тысячи, да что там - миллионы лет. Корабль возвращался в прошлое. Это казалось непостижимым. Пытаясь освоить управление, он, похоже, добрался до конца времен. Вернее, до "темпорального потолка" машины. Внезапно стрелки приборов и цифры на счетчиках замерли. "Я вернулся", - мысленно проговорил Парсонс. Он поднял руку и коснулся клавиши на пульте. Автопилот отключился. Парсонс встал и подошел к выходу. Несколько мгновений постоял в нерешительности. Затем раздраил и открыл люк. На него смотрели мужчина и женщина с пистолетами в руках. За ними буйствовали краски. Он увидел деревья. Цветы. Здание. - Парсонс? - спросил мужчина. С неба лился горячий золотистый свет. - Да, - сказал он. - Добро пожаловать, - гортанно, с хрипотцой произнесла женщина. Но пистолет не опустила. - Выходите, доктор. Он подчинился. - Вы нашли меморандум? - спросил мужчина. - Инструкцию, которую мы отправили в будущее? - Похоже, она долго меня прождала, - сказал Парсонс. Незнакомцы вошли в кабину. Женщина взглянула на приборы и повернулась к мужчине. - Хельмар, он побывал в далеком будущем. В самом конце. - И взглянула на Парсонса: - Вам повезло, что меморандум сохранился до того дня. - Вы так и будете держать меня на мушке? - спросил Парсонс. Женщина прошла мимо него в узкий коридор и сказала, пряча пистолет: - Шупо не видно. Похоже, все в порядке. Хельмар тоже убрал оружие, а затем пожал Парсонсу руку. - Дамы тоже подают руки? - Женщина протянула Парсонсу кисть. - Я слышала, в вашу эпоху это не было общепринято. - Как вам понравилось далекое будущее? - спросил Хельмар. - Никак. - Да, - кивнул Хельмар, - картина безрадостная. Но до этого еще не один век, Земля будет меняться очень медленно. И к тому же человечество обживет другие планеты. Собеседники с нескрываемыми интересом и волнением разглядывали Парсонса. Он и сам был изрядно взволнован. - Доктор, не хотите ли чего-нибудь выпить? - спросила женщина. - Нет, спасибо. - Он увидел на ближайших лозах деловитых пчел. А дальше, за виноградными шпалерами, шеренгой стояли кипарисы. К ним-то он и направился, а мужчина и женщина пошли следом. Парсонс остановился на полпути, набрал полную грудь воздуха - насыщенного пыльцой и запахами цветов воздуха середины лета. - Перенос во времени - процесс труднопредсказуемый, - сказала женщина. - Во всяком случае, для нас. С точностью нам упорно не везет. Вы уж простите. - Ничего, все в порядке. - Парсонс, в свою очередь, внимательно рассмотрел мужчину и женщину. У него еще были свежи воспоминания о городе молодых, здоровых и красивых людей, но она была настоящая красавица. Медная кожа слегка лоснилась на полуденном солнце. Скулы были широки, как и у всех, кого Парсонс встретил в будущем, а глаза черны, зато нос - иной формы, гораздо прямее. Необычность проглядывала в каждой ее черте, а главное, эта женщина выглядела старше всех. За тридцать, предположил Парсонс. Хорошо сложенное, мускулистое тело, пышные и длинные, до талии, темные волосы, ниспадающие на плечи и грудь. На дорогом платье с закрытым воротом, на груди, - сложный вышитый рисунок. Голова волка мерно поднималась и опадала вместе с дыханием женщины. - Вы Лорис, - сказал Парсонс. - Верно. Он понял, почему она стала матерью-настоятельницей племени, почему так высоко ценился ее вклад в Духовный Куб. Об этом Парсонсу сказали ее глаза, изящные линии тела, высокий лоб. Стоящий рядом с ней мужчина во многом походил на нее. Точно такая же медная кожа, четко очерченный нос, роскошная черная шевелюра. И все-таки он проигрывал в сравнении. Простой смертный, подумал Парсонс. Красивые, элегантные люди смотрели на него с пониманием и сочувствием. С присущей разумам высшего порядка готовностью помочь. А он глядел в их темные глаза, точно в зеркала собственной души; сверхчеловеческая воля, таящаяся в их глубине, заставляла его подняться на иной уровень сознания. - Пойдемте в дом. - Хельмар указал на ближайшее серое каменное здание. - Там прохладней и можно сесть. - И нет лишних глаз, - добавила Лорис, когда они шли по садовой дорожке. Помахивая хвостом, к ним приблизился колли и запрокинул узкую морду. Хельмар задержался, чтобы почесать собаку за ухом. Свернув за угол здания, Парсонс увидел уходящий вниз террасированный склон, где ухоженная зелень сливалась с дикими зарослями. - Здесь мы одни, - сказала Лорис. - Это наш Вигвам, ему триста лет. Посреди ухоженного газона Парсонс увидел еще один корабль для путешествий в пространстве и времени, вокруг него трудилось несколько человек. - Вам это может показаться интересным. - Лорис приблизилась к кораблю и взяла у одного из техников гладкий шар размером со спелый грейпфрут. Шар словно по собственной прихоти взмыл над ладонями Лорис, и она поспешила его поймать. - Готов к отправке в будущее. - Она указала на корабль. - Там их тысячи. - Наверное, когда вы нашли один из них, он выглядел не слишком новым, - предположил Хельмар. Парсонс взял у Лорис шар, внимательно осмотрел. - Я его впервые вижу. Хельмар и Лорис переглянулись. - Это радиобуй с инструкциями, - сказала Лорис. - Один из них вы услышали в далеком будущем. - Они передают на сотни миль, - уточнил Хельмар. Они выжидающе смотрели на Парсонса. - Разве вы не по радио узнали, как привести корабль обратно? - Нет, - ответил Парсонс. - Я нашел гранитный обелиск с металлической пластиной. А на пластине был текст. Наступило молчание. Через некоторое время Лорис тихо произнесла: - Это очень странно. Мы не отправляли в будущее никаких обелисков. Вы говорите, на нем были указания? - Как проложить курс корабля? - спросил Хельмар. - Да, - ответил Парсонс. - И послание было адресовано мне. Я прочел на нем свое имя. - Мы отправили сотни передатчиков, - сказал Хельмар. Значит, вы так и не услышали ни один? - Нет. Мужчина и женщина заметно растерялись и смутились, и Парсонс задал себе тот же вопрос, что поставил их в тупик: куда подевались шары? Если плиту с гравировкой оставили в будущем не эти люди, то кто? Глава 8 - Зачем вы перенесли меня в ваше время? - спросил Парсонс. Лорис ответила не сразу. - У нас медицинская проблема. Мы пытались решить ее сами, но добились только частичного успеха. Мы не сильны во врачебном искусстве, как, впрочем, и наше правительство. - А сколько вас тут? - спросил Парсонс. Лорис улыбнулась. - Мы с Хельмаром и еще несколько человек. Наши немногочисленные сторонники. - Из вашего племени? - Да, - ответила она. - А как правительство отнесется к моему исчезновению? Оно не хватится тюремной ракеты? - Ракета потерялась в космосе, - сказал Хельмар. - Совершенно рядовое явление. Как вы думаете, почему заключенные высылаются без охраны? Успех межпланетного перелета так же зависит от воли случая, как и путешествие во времени. Как в давно минувшие века - рейсы между Европой и Новым Светом. Крошечные суденышки уходят в безбрежный океан - где их искать, если не вернутся? - Но разве не возникнет подозрение, что... - Подозрение - еще не улика, - перебила Парсонса Лорис. - Сами посудите, что это даст правительству? Какие сведения о нас? Оно не догадывается даже о существовании нашей организации, уже не говоря о том, кто мы и какие цели преследуем. В худшем случае оно теперь знает не больше, чем уже знало. - В таком случае, власти вас подозревают, - сказал Парсонс. - Уже. - Власти подозревают, что кто-то продолжает экспериментировать с путешествиями во времени, хотя государственные институты уже закрыли эту тему. Наши ранние попытки были неудачны. Мы оставили в прошлом красноречивые следы своей деятельности, и со временем они попадутся на глаза правительству. - В ее властном голосе зазвучала неколебимая уверенность. - Но никто не осмелится обвинить меня. Никто не посмеет прийти сюда. Это священная земля. Наша земля. Это Вигвам. - Ее грудь бурно вздымалась, глаза сверкали. - А ваша медицинская проблема не усугубится, пока мы тут стоим? - поинтересовался Парсонс. - Нет, - ответил Хельмар. - Нам удалось ее законсервировать. - Его спокойный тон контрастировал с жаром в голосе Лорис. - Не забывайте, доктор, в наших руках - власть над временем. Никому нас не одолеть, если будем соблюдать осторожность. У нас явное преимущество. - Ни одна группа заговорщиков в истории мира, - возбужденно произнесла Лорис, - не обладала таким оружием. И такими возможностями. Они вошли в Вигвам Волка и по широким ступенькам спустились на один лестничный марш. "Стоит людям узнать, что изобретение в принципе возможно, - подумал Парсонс, - и можно считать, полдела сделано. Это азбучная истина, один из основных законов творчества. Лорис, Хельмар и иже с ними доказали правительству: машину времени построить можно. И теперь правительство знает, что совершило ошибку, свернув исследования. Государственным чиновникам неведомо, кто и каким образом довел до конца начатый ими поиск, но у них есть серьезные основания полагать, что путешествия во времени возможны. А это само по себе исключительно важное открытие". Лорис и Хельмар шагали так быстро, что он едва поспевал за ними, а потому не успел как следует разглядеть длинный коридор с темными стенными панелями. Раздвинулась двустворчатая дверь, его провели в роскошную гостиную. Хельмар предложил сесть в кожаное кресло и торжественно положил перед ним на столик пачку "Лаки страйк" и поставил пепельницу. - Из вашего века, - сказал он. - Правильно? - Да. - Парсонс благодарно кивнул. - Как насчет пива? - спросил Хельмар. - У нас несколько сортов из вашего периода. Все - охлажденное. - Великолепно. - Парсонс зажег сигарету и с наслаждением затянулся. Севшая напротив Лорис произнесла: - Еще мы раздобыли журналы, одежду и другие вещи. Даже не знаем, для чего некоторые из них предназначались. Как вы, наверное, догадываетесь, очень многое зависит от везения. Мы сконструировали специальную черпалку - хронодрагу, - объемом чуть больше трех тонн, но в основном добывали всякий мусор, особенно вначале. - Она тоже взяла сигарету. - Вы уже освоились в нашем мире? - Хельмар уселся и закинул ногу на ногу. - Не очень. Я почти сразу столкнулся с правительственным чиновником... - Со Стеногом? - Лицо Лорис исказилось от омерзения. - Мы его знаем. Номинально он директор Фонтана, но у нас есть основания полагать, что он связан с шупо. Конечно, он это отрицает. - Такие, как Стеног, берут на службу детей со склонностью к преступлениям, - пояснил Хельмар. - Направляют их энергию и таланты на борьбу с инакомыслием. Прививают вкус к насил