о поискать другое место. - Горилла, почесываясь, поднялся на ноги и мягко подтолкнул ногой спящих на полу. - Завтрак, - сказал он. Прутик и Кокарда с опаской присматривались к разворачивающимся шкурам. Оттуда появились две головы. Первым поднялся мужчина, пинком скинув на пол свою постель. Он был много выше шести футов, на низкий лоб спускалась лохматая грива темно-каштановых волос. Маленькие, как у свиньи глазки, были глубоко посажены на пухлом круглом лице. Из-за широких плеч он выглядел очень сильным и первобытным. При виде его Прутик ощутил беспокойство. Этот человек был даже крупнее Гориллы. Затем внимание Прутика переключилось на девушку. Она возникла из мехового моря, как черноволосая Венера, стройная и прелестная, с зелеными глазами на овальном серьезном лице. Под мятым облегающим платьем проступали маленькие твердые груди. Прутик подумал, что это красное платье она, видимо, раздобыла подо льдом вчера. У нее были красивые сильные ноги. Прутик пропел языком по губам и, невольно сравнивая, взглянул на Кокарду, которая смотрела на него самого с бешенством в глазах. - Здравствуйте, - сказала девушка, улыбаясь, как тропический рассвет. - Меня зовут Малышка. С Гориллой и Моргом мы уже знакомы. А вас как зовут? Кокарда фыркнула. - Прутик и Кокарда, - быстро ответил Прутик, стараясь не таращиться на девушку очень уж заметно. - А это кто? - спросила Кокарда, указывая на гиганта. - Это мой друг. Его зовут Вильям Чарльз. Услышав свое имя, гигант переменил свою живописную позу. - Вильям Чарльз, - глухо повторил он, подходя ближе, чтобы заглянуть в сковородку. Увидев еду, он зачмокал губами. - Я думаю, Вильям Чарльз хочет есть, - заметила Малышка. Дебаты, последовавшие за завтраком, сначала отличались сдержанностью и вежливостью по причине красоты Малышки и, в большей степени, размеров Вильяма Чарльза. Но вскоре они стали менее формальными. - Он говорит не очень много, - рассказывала Малышка. - Но он очень сильный. Малышка хотела подчеркнуть, что Вильям Чарльз может быть полезен, но Прутик понял ее слова как завуалированную угрозу и начал петушиться. - У нас есть оружие, - сказал он, - и мы хорошо организованы. Мы уже отражали вражеские нападения и можем сделать это еще раз. Может, мы выглядим не очень внушительно, но, клянусь Богом, мы едины. Эффект от этой речи испортил смешок Морга. - Мы сразимся с ними на морском берегу, - продекламировал он, вспомнив один из любимых монологов Старика, - мы сразимся с ними в полях... Мы никогда не сложим оружия. Конечно, если только галки не покинут лондонский Тауэр. - Галки? - сбитый с толку. Прутик огляделся кругом. - А с каких это пор мы едины, Прутик? - кротко спросил Горилла. - Что касается меня, я очень рад видеть Малышку и э-э... Вильяма Чарльза. Если нас много, мы - сила. - Откуда, к черту, у него такое имя? - спросила Кокарда. - И еще, нам пригодится помощь кого-нибудь вроде Вильяма Чарльза, чтобы прорубать новые туннели. Продовольствие кончается, и нам надо искать другие источники. - Пока не будет готова "Снежная принцесса", - вставил Морг. - Это его имя, - объясняла Малышка. - Просто его имя. Так он себя называл, когда я в первый раз его увидела. Кокарда фыркнула. - Оно ничего не значит и слишком длинное. Так не пойдет. - Кокарда с вызовом оглядела присутствующих. - Давайте назовем его Тюрей. Коротко и ясно. Прутик кивнул в знак согласия, но Малышка поджала губы, а Морг недовольно взглянул на Кокарду. - Он теперь будет Тюря, - Кокарда старалась решить этот вопрос раз и навсегда. Она указала пальцем на гиганта, которого к этому времени успела записать в безобидные. - Тюря. - Вильям Чарльз. - Ответ последовал не сразу. Гигант указал на Кокарду. - Ко-ка-рда, - не без труда произнес он. Хлопнул себя по груди. - Вильям, - сказал он. Затем показал направо. - Вильям Чарльз! - воскликнула Малышка. - Чарльз! - прогремел тот с торжеством, ткнув пальцем в воздух. - Чего это он? - спросил Прутик, тревожно глядя в направлении, указанном Вильямом Чарльзом и как будто ожидая, что там что-то появится. - Я говорю о нас обоих, - непонятно объяснил гигант. - Это он так шутит, - поспешно сказала Малышка. - Он иногда воображает, что он не один человек, а два. Кто-то ему сказал однажды, что он работает за двоих, да еще это имя. Он и решил, что их двое. Бессознательно пытаясь отвлечь внимание от своего подопечного, она встала и начала ходить вокруг, рассматривая лежащие там и сям предметы, подбирая их и поднося к свету, в то время как взгляды мужчин следовали за каждым ее движением. - Он псих, - догадалась Кокарда. - Сумасшедший псих. Голос Малышки с другой стороны колокольни прозвучал нерешительно; она пристально разглядывала пустую бутылку. - Может быть, Тюря будет лучше? - Гораздо лучше, - не допуская сомнений, провозгласила Кокарда. - Что это такое? - спросила Малышка, прервав неловкую паузу и показывая деревянный брусок странной формы. - Это для "Снежной принцессы", - поколебавшись, ответил Морг. - Для "Снежной принцессы"? - Это будет наша лодка, - объяснил Прутик. - Закрытая снежная яхта с оснасткой кеча, она у нас снаружи. Эту деталь сделал я сам. - В его тоне зазвучала гордость. - В точности по чертежу Морга. Это называется кница и будет приделано на дне. Наверное, Горилла поставит ее на место сегодня. В "Снежной принцессе" хватит места на четверых, и она закрыта сверху, потому что... - Его голос прервался. - Потому что не все вы можете выходить наружу, - мягко добавила Малышка. - Это со многими случается. - Да, а сегодня мы начнем шить паруса. Корпус почти готов; Горилла говорит, надо только поставить транец и банку, стену и крышу каюты, ну, и еще кое-что... - Я буду шить паруса, - сказала Кокарда. - Так что мы надеемся через недельку-другую, ну, самое большее, через два месяца, так говорит Горилла, погрузить в нее припасы - и в путь! - закончил триумфальным крещендо Прутик. - Расскажи это своей бабушке, Джордж, - с горечью пробормотал Морг. - Я хочу на это посмотреть, - заявила Малышка. По лестнице она взбиралась медленно, но на ее ноги смотрел только Прутик. Она прошла по галерее, выглядывая в отверстия. Прутик наблюдал за пей с уважением, почти с восхищением. После всех этих лет, проведенных в туннелях, он относился с уважением к каждому, кто был способен не отворачиваясь смотреть на эту пугающую, головокружительную бесконечность за стенами колокольни, и, кроме того, Малышка была красива. Кокарда увидела выражение его лица и фыркнула. Тюря смотрел на огонь. Морг и Горилла смотрели друг на друга. Малышка начала спускаться. Она смотрела на Гориллу, и в ее глазах было понимание. - Это чудесная лодка, - негромко проговорила она. - Хорошо бы, если бы она была достаточно большой, чтобы вместить еще Тюрю и меня. Горилла глубоко вздохнул. - Возможно, мы сумеем сделать ее больше... 9 Тюря работал киркой, пробивая новый туннель в направлении "Винного Приюта", там, как предполагали, был бакалейный магазин, а Морг смотрел. Тюря восстанавливал старый маршрут, проводя коридор параллельно старому, обвалившемуся. Морг утверждал, что "Винный Приют" был частью целого квартала магазинов, которые еще никто не осматривал. Наблюдая за работой Тюри и вспоминая старые времена в "Винном Приюте", Морг ощутил, что в нем проснулась прежняя жажда, и принес из своего тайного склада бутылку. Он пил и давал указания. - Возьми немного вправо, Тюря, - бодро окликнул товарища Морг, вытирая губы. - Мы уходим от нужного направления. Гигант ритмично распевал, размахивая киркой. - Подожди! - Морг хихикал, чувствуя легкость в голове. Придвинув сани, он принялся лопатой накладывать на них лед, отбитый Тюрей. Наполнив сани, он подобрал веревку от них и свою лампу и рысцой направился в заброшенный тупик, который использовал под свалку. Обрывки мелодий, которые он напевал, эхом отдавались от стен, легкие сани постукивали сзади, и в голову Моргу пришла идея. Вернувшись на рабочее место, он повелительно потребовал от Тюри остановиться. - Что? - Удивленный, тот повернулся к Моргу. Он чувствовал, что может продолжать так весь день; упражнять свои мышцы в приятной компании нового друга доставляло ему огромное удовольствие. - Мы зря тратим время, Тюря, друг мой. - А? - Что нам нужно, - Морг ухмыльнулся в предвкушении, - так это динамит. - Динамит, - медленно повторил Тюря, наслаждаясь звуками. - Взорвем все к чертовой матери! - Морг экспансивно размахивал руками. - Динамит! - орал гигант, когда они торопились назад, к скобяному магазину. Моргом овладел неудержимый хохот, и вскоре Тюря почувствовал юмор ситуации и присоединился к нему. Горилла и Малышка стояли на галерее и смотрели на покрытую снегом равнину. - Похоже, нам придется уходить отсюда рано или поздно, - сказал Горилла. - Думаю, в деревне достаточно еды, и ее нужно только найти, но дело не в этом. Даже вместе с вами обоими группа слишком мала. Мы только и будем здесь ковыряться, пока не помрем. Мне лично это кажется бессмысленным. - Куда ты думаешь направиться? - поинтересовалась Малышка. - Не знаю, в том-то и дело. Один раз мы это пробовали - после драки с ловцами мяса. Разделились и хотели уехать отсюда. Мне кажется, мы все были тогда не в себе, потому что одного из нас убило колоколом. Я забрал Старика и отправился к тому месту, где нет снега, очень далеко отсюда. - Он пожал плечами. - Я туда добрался, и мне не понравилось. Тогда я вернулся, и оказалось, остальные все еще здесь. Они боялись выходить наружу, потому что очень долго прожили подо льдом. - Старик много значил для тебя? - спросила Малышка. - Он много значил для нас всех, я думаю, хотя другие этого не понимали. Он научил нас всех читать и всяким другим вещам. И у нас была общая цель - чтобы он оставался живым; мы тогда не думали только каждый о себе. Теперь, когда его тут нет, мы просто существуем изо дня в день, безо всякой цели в жизни. Так было, пока ты не придумал "Снежную принцессу", подумала Малышка. - В последнее время дела пошли хуже, - продолжал Горилла. - У нас неделями нет свежего мяса. Лапы вроде... организовались. Это меня тревожит. Раньше они были просто животными, а сейчас превратились во что-то другое. Иногда они мне кажутся даже опаснее ловцов мяса. - Не следует недооценивать ловцов мяса, - предупредила Малышка. - Они становятся еще большей угрозой, чем когда-либо раньше. Если бы они поймали меня и Тюрю, нас бы уже не было в живых. Они голодают; Лапы и им создают проблемы. Многие города с наветренной стороны организовались вроде вас, только у них людей больше. Они в состоянии защищаться. Ловцы оставляют их в покое, но нападают на каждого курьера, который пробирается из города в город. Как раз это и случилось со мной и Тюрей. Мы шли из Бови в Мортон, чтобы договориться о совместных действиях. Они на нас напали, и нам пришлось убегать от них по ветру. Они преследовали нас всю дорогу... - Ее голос задрожал, и она замолчала, охваченная вновь ожившим ужасом бегства. Горилла накрыл ее руку своей ладонью. - Я счастлив, что вы пришли сюда, - искренне сказал он. Внизу Кокарда и Прутик начинали проявлять нетерпение. - Мне это не нравится, - говорила Кокарда. - Очень уж быстро они спелись между собой, черт бы их побрал. Она сидела на полу с большим куском парусины на коленях и яростно шила. - Не вижу в этом ничего плохого, - спокойно заявил Прутик. - Пора бы и Горилле иметь девушку. - Только такие глупости от тебя и можно ждать, - отрезала Кокарда. Отшвырнув парусину, она встала над Прутиком, который с лицом, залитым потом, обстругивал кусок доски. - О чем ты говоришь? - обиженно спросил он. - Все о том же. - Кокарда схватила его за волосы и дернула голову Прутика назад. Его удивленное лицо теперь было обращено к ней. - В "Снежной принцессе" есть место только для четверых. - Она сунула ему в лицо руку с четырьмя растопыренными пальцами. - Для четверых, понял? - Знаю. - Горилла сидит на галерее с этой девушкой. Морг - внизу, в туннеле, с Тюрей. Ну-ка, скажи мне, Прутик, - она перешла на шепот, и выражение ее лица испугало ее любовника, - кто лишний? Прутик начал понимать. - Мы, - ответил он. - Мы, - повторила Кокарда. Ее глаза сузились. - Вот что, Прутик, если мы не поедем на "Снежной принцессе", то и никто не поедет. - Что ты имеешь в виду? Что ты собираешься делать? - Увидишь... - Кокарда неожиданно выпустила его и повернулась к Горилле и Малышке, которые как раз спускались по лестнице. - Что вы там такое задумали? - небрежно спросила она. - Просто я показывал Малышке наше жилище. - Тюря в туннеле с Моргом. - Я знаю. Как дела с парусом? Ответ Кокарды потонул в грохоте взрыва, который потряс башню, заставив частицы грязи на деревянном полу плясать, как блох на горячей сковородке. Не успели находившиеся в колокольне обменяться тревожными взглядами, как снизу ворвался отчаянный порыв ветра, подняв вихрь из истрепанных картонных коробок и обрывков упаковочной бумаги. Опрокинулась лампа, разлившееся масло вспыхнуло, добавив к общему беспорядку прыгающие языки пламени и мечущиеся по стенам тени. Первым опомнился Горилла. - Малышка, Кокарда! - крикнул он. - Тушите все это, быстро! Прутик! Идем со мной! - Он бросился вниз по лестнице, и после секундного замешательства Прутик последовал за ним. Малышка набросила на огонь мешковину, частично затушив его. Кокарда ждала. Тонкая полоска пламени лизнула наполовину законченный парус. Ткань почернела. Из-под краев парусины просочились искры... Кокарда размышляла. - Казалось, такая хорошая идея, - мямлил расстроенный Морг. - Весь туннель обвалился, - ругал его Горилла. - Ты испортил работу целого дня, даже больше. Завтра придется опять начинать с нуля. - Начинать с нуля, - счастливо повторил Тюря. - Я сделаю все, как ты говоришь, Горилла, - согласился Морг. В головокружительном сне, вызванном алкоголем, сквозь мозг проносились непрошенные мысли. Было хорошо стоять на толстых сильных лапах, чувствовать холодный, освежающий ветер, а провал, в который он пытался заглянуть, был обещающе глубоким. Морг передавал мысли своим товарищам, которые собрались толпой вокруг него, и это выглядело так, будто все они говорили одно и то же. Общее выражение согласия. Давай? Давай! Кокарда лежала без сна, разглядывая суживающуюся верхушку шпиля; последние отблески умирающего костра играли среди древних стропил. - Прутик? - позвала она тихонько. Спящий человек около нее не отзывался. - Мне жаль, что так получилось, Тюря. - О'кей, - коротко ответил массивный компаньон, оглядывая груду ледяных глыб. Они беспорядочно и круто громоздились в самом конце короткого прохода, высоко наверху оканчиваясь неровной линией, над которой виднелось голубое небо. Ледяной ветер сбрасывал вниз облачко снега. - Пробили взрывом дыру наверх, - удивленно сказал Морг, и нечто холодное, полузабытое заставило его вздрогнуть. Морг знал результаты еще до того, как увидел их сегодня утром. Вчера, ожидая взрыва, они с Тюрей спрятались в укрытии, потом мимо них пронесся взбешенный Горилла, наскоро осмотрел при тусклом свете лампы груду льда и, вернувшись, отыскал смущенных виновников в супермаркете. Он сразу отправил их в колокольню, где почти ничего не было сказано о происшествии. И все же картина была ему знакома... - Начнем? - спросил Тюря, замахиваясь киркой на ледяную стену. - Начнем, - согласился Морг. Место выглядело довольно подходящим. Им придется обойти кучу обломков по широкой дуге, чтобы избежать трещин и ненадежного льда вблизи места взрыва. Тюря затянул свою песенку; полетели в разные стороны осколки льда. - Постой! - Морг услышал шум осыпающегося каскада и побоялся, что от ударов Тюри начинает обваливаться кровля туннеля. Кусок льда подскочил, ударившись об пол, и заскользил дальше, отлетев от лодыжки Морга. Недоумевая, Морг сделал несколько шагов по направлению к месту вчерашнего взрыва. Крутой скат, состоящий из обломков льда, прерывисто двигался. Более мелкие куски, подпрыгивая, катились вниз и дальше, в коридор. Морг глянул вверх, и сердце его замерло. Задом наперед, так, что огромный зад заслонил все небо, по ледяной лавине спускался Лапа. - Тюря! - прохрипел Морг, повернулся, чтобы удрать, и резко остановился, скользя на льду. В слабом свете лампы было видно, как Тюря молча борется с другим огромным зверем. Морг беспомощно наблюдал за схваткой. Животное обхватило Тюрю передними лапами; человек обеими ладонями старался отвести назад похожую на медвежью морду. Зверь возвышался над ним почти на два фута. Крохотные глазки зловеще глядели на Морга через голову Тюри. Зверь урчал от злости, преодолевая сопротивление рук Тюри, и Морг почуял запах его дыхания, напоминающий гниющую падаль. Одежда Тюри была разорвана, по голой спине текла кровь, окрашивая в алый цвет серебристый мех вокруг похожих на лезвия когтей. Морг увидел, что Тюря безрезультатно лупит киркой по голове Лапы; в тесном пространстве нельзя было размахнуться. Морг всхлипывал от страха и отчаяния, а Тюря все слабел и слабел. Боль и напряжение собрали кожу вокруг глаз гиганта в складки. - Беги, друг, - задыхался он, - я выиграю! Я выиграю! Последняя лавина льда достигла дна, и появился второй зверь. Он двинулся в круг света, заполняя собой весь туннель, и блестящими глазами наблюдал за ходом борьбы, ожидая своей доли в добыче. Морг проскользнул мимо борющихся и спрятался в колышущейся тени; битва продолжалась над его головой. Тюря стонал от муки: объятия Лапы сжимались все крепче, когти глубже впивались в тело. Зверь почувствовал запах крови, и с челюстей его потекла слюна. Окутанную паром дыхания морду отделял от лица человека последний дюйм; зверь фырчал от возбуждения. - Беги, мой друг, - прошептал Тюря. Морг услышал и заплакал от бессилия. И не думая о том, что делает, схватив лампу, разбил ее о голову зверя. Масло потекло по плечам Лапы и взорвалось пламенем. Ледяной туннель наполнился светом; с каждого изгиба стены смотрела пылающая голова Лапы. Морг подхватил Тюрю и поволок по коридору прочь от места схватки. Второе чудовище, перепугавшись, попятилось к ледяному обвалу. Морг упорно тащил Тюрю дальше, и скоро поворот скрыл от него огненный ад. Помогая Тюре идти по туннелям, Морг слышал по сторонам шорохи и ворчанье бесчисленных Лап, которые беспокойно двигались в темных помещениях магазинов, возбужденные, каким-то образом разделяющие боль и ужас своего собрата. Животные, очевидно, дремали, когда Морг с Тюрей направлялись к обвалу; сейчас пространство подо льдом буквально кишело ими. Добравшись до дубовой двери, закрывающей вход в колокольню, Морг втолкнул Тюрю внутрь и обернулся на свет, неожиданно вспыхнувший сзади. В отдалении появился горящий Лапа - голова и плечи в венце огня, повторенном в тысяче искаженных отражений, в тысяче сверкающих вспышек вдоль коридора. Животное кричало от боли, потом упало на пол, круша в последних судорогах лед. Захлопывая тяжелую дверь и задвигая запор. Морг слышал громкий мучительный рев: множество звериных голосов изливало скорбь из-за смерти одного из них. - Вот теперь ты нас прикончил, пьяная скотина, - жаловалась Кокарда, со страхом прислушиваясь, как тяжелые тела ударяются о дверь внизу. - Впустил их с черного хода. И это после того, как мы столько работали, улучшая нашу обороноспособность. Малышка подняла глаза от ран Тюри, которого она перевязывала. - Это несправедливо, - сказала она. - Морг не мог о них знать. - Во всяком случае, - уверенно сообщил Прутик, - мы можем поднять на "Снежной принцессе" временный парус и убраться отсюда. Кокарда со мной в каюте, а вы четверо снаружи. - Тюрю нельзя перевозить, - возразила Малышка. - "Снежная принцесса" еще не закончена, - сказал Горилла. - Даже потихонечку ехать нельзя? - умоляюще спросил Прутик. - Боюсь, что нет. Кокарда внимательно смотрела на всех, ощущая в желудке тошноту от бессилия. Ночью она взобралась на галерею, неся банку лампового масла. Она проделала этот путь несколько раз, не спуская глаз со спящих внизу. В темноте все было не так уж плохо. Ветер беспокоил ее, врываясь в отверстия кровли, но не доводил до паники; а волнующейся белой пустоты, которая при дневном свете наполняла ее животным страхом, не было видно. Кокарда выбрала позицию у отверстия, которое находилось в точности над интересующим ее местом каменной стены; над тем самым местом, где за стеной, как говорил Горилла, стояла "Снежная принцесса". Идея, овладевшая Кокардой, была простой и примитивной. Раз не поедут она и Прутик, не поедет никто. Кокарда собиралась облить лодку маслом и поджечь. Дрожащими пальцами она чиркнула спичкой и кинула ее в отверстие. Ветер погасил ее и унес. Кокарда зажгла еще спичку. И еще. Всхлипывая от разочарования, она бросала в пустоту спичку за спичкой. Спичечный коробок опустел. Неиспользованные банки стояли у ног. Кокарда в бешенстве собралась пнуть их ногой. Внизу кто-то зашевелился. Раны Тюри были перевязаны; он лежал с закрытыми глазами, глубоко и часто дыша. Горилла, Малышка и Морг направились к лестнице, ведущей на галерею. Шум внизу усиливался; удары по дубовой двери теперь сопровождались треском, как будто дверь разламывали в щепки. - Мы не можем уехать на твоей лодке, Горилла? - тихо спросил Морг. - Не думаю. Она застрянет в снегу из-за лишнего веса. Но это, быть может, наш единственный шанс. Прутика и Кокарду можно прикрыть одеялами, а Тюря будет править лежа. Остальным придется идти на лыжах. Но это все равно означает троих в лодке, а она рассчитана на одного, на двоих - самое большее. И как мы переправим Тюрю по лестнице? Они взобрались на галерею и выглянули наружу, на крутящуюся вихрями белизну. Они увидели пропасть в снегу - глубокую трещину слева от них. В сотне ярдов от нее резвилась в снегу стайка юных Лап, играющих, как щенки, пока старшие обыскивали ходы внизу в поисках свежего мяса. Десятью футами ниже отверстия, сквозь которое они смотрели, лежала лодка Гориллы. С подветренной стороны колокольни, полузанесенные снегом, валялись детали "Снежной принцессы", к сборке которых еще не приступали... Столпившись вокруг колокольни и глядя на людей умными голодными глазами, ждали Лапы. 10 Кокарда и Прутик сидели у подножия каменных ступеней, со страхом глядя на дубовую дверь. Дверь содрогалась снова и снова всякий раз, когда массивная туша ударялась о нее с другой стороны. Вдоль волокон дерева ползли узкие трещины. У караульщиков были ружья, и время от времени они, не целясь, стреляли в дверь. - Долго она не выдержит, - безнадежно пробурчал Прутик, поднимая винтовку и делая очередной выстрел. Каменные стены усилили звук. Пуля ударилась в дерево. - Пули не проходят, - сказал он. - Пули эта дверь останавливает, а Лап пропустит. - Прутик резко поднялся с места. - Идем отсюда. Наверху безопаснее. А те-то еще где застряли? - Подожди, - сказала Кокарда. В ее резком голосе звучало подозрение. - Ты прав. Они очень долго торчат наверху... Ты знаешь, что случилось? Этих засранцев уже там нет! Удрали и оставили нас здесь одних! Смылись! Она вскочила на ноги и затопала по ступенькам наверх. - Вы здесь? - крикнула она так, что ее голос отдался эхом. Лежавший на животе Тюря зашевелился и открыл глаз. Сверху раздалось два выстрела, затем голос Гориллы. - Здесь мы, - устало отозвался он. - Хорошо! - кричала Кокарда. - Потому что мне только что пришло в голову, что у тебя могла появиться идея смотаться отсюда с Моргом и с любовницей. Какого черта стреляешь? Приманишь Лап к колокольне, дурак чертов! - Они уже тут, - ответил Горилла. С пола послышался голос Тюри, потемневшего от медленно поднимающейся злости. - Малышка не смотается, - четко заявил он. - Выходит, мы окружены? - крикнула Кокарда. - Боюсь, что так. - Малышка никогда не сматывается. - Заткнись, болван... Мы идем наверх! - надрывалась Кокарда. - Я тебе не верю! - Оставайтесь там. Я спускаюсь. Морг! Вы с Малышкой подождите здесь наверху. Я пойду разберусь с этими дураками. Наша единственная возможность уцелеть - это убивать Лап одного за другим, пока они поднимаются по ступенькам. Вместе отступить на галерею не удастся. Поднять по этой лестнице Тюрю мы не сможем. Значит, придется как-то отгонять их... - Я слышала, как ты назвал нас дураками! - верещала оскорбленная Кокарда. - Их, наверно, тут больше сотни, - сказала Малышка. Некоторое время Морг молчал. - Не чувствуешь, пахнет маслом? - вдруг спросил он, принюхиваясь. - Да... Видишь, тут стоит несколько банок. Морг высунулся из дыры в шпиле и поглядел на Гориллину снежную лодку. На миг ему вспомнилась Кокарда. Потом он поднял глаза и начал разглядывать равнину. Морг думал о Лапах. То, что о них говорил Горилла. То, что ему самому... приснилось? - Малышка, - сказал он. - Я хочу, чтобы ты меня прикрыла. Сейчас я спущусь к лодке, а ты отгоняй Лап, пока я буду внизу. Как только я поднимусь обратно, бросай трос. Он ослабил веревку, которая шла вниз к привязанной лодке, выкинул наружу банки с маслом, поднял с помоста лампу и неловко выбрался на улицу. Спускаться вниз, на снег, пришлось, держась за лестницу одной рукой. Звери начали подходить ближе, беспокоясь, истекая слюной. Сверху заговорило ружье Малышки. С оглушительным финальным треском толстая дубовая дверь сорвалась с петель и упала. По ней кувырком влетел огромный зверь - вихрь белого меха и размахивающих когтистых лап. Затрещало оружие Гориллы, и животное замерло. Рыча и ворча, стая ворвалась в открывшийся проход, и, стиснутая дверными косяками, на мгновение застряла; Горилла, Прутик и Кокарда осыпали зверей градом пуль. Лапы оседали на пол с воплями боли, похожими на человеческие. Те, что были сзади, перелезали через упавших. Из разинутых пастей при виде троих людей на ступенях текли слюни. Комнату за- полнила звериная вонь. - Начинайте отходить! - крикнул Горилла, подстреливая первого Лапу, который уже запрыгал вверх по ступенькам. Животное скатилось обратно, вызвав замешательство. Прутик уложил второго пулей в горло. Кокарда уронила винтовку и кусала пальцы, стараясь сдержать вопль; еще один зверь поднялся высоко на задние лапы и с воем завертелся, разбрызгивая хлынувшую из брюха кровь. Помещение было забито Лапами, а звери все еще втискивались в дверь, загоняя своих собратьев на ступени. Горилла и Прутик медленно пятились, непрерывно стреляя в шевелящееся белое месиво внизу. Пули попадали в цель, о чем свидетельствовали визги и рев, но нападающих было слишком много... Горилла обнаружил, что стоит на полу в колокольне. - Бегите оба! - закричал он. - Вверх по лестнице, быстро! Приказ был излишним: Кокарда и Прутик уже сбежали. Отшвырнув винтовки, они дрались у лестницы за право забраться первым. Горилла занял позицию для последнего боя: оружие наготове, тело Тюри - между ногами. Передовой Лапа вкатился по ступенькам наверх, увидел двоих оставшихся, поднялся на дыбы и в четыре шага пересек помещение, не обращая внимания на пули, попадавшие в его тело. Встав перед Гориллой, он пренебрежительно отбросил ружье в сторону массивной лапой. Горилла смотрел на зверя... Тянущиеся к нему лапы замерли, затем опустились вниз. Животное застыло словно в нерешительности, и Горилла посмотрел ему в глаза. Мохнатое тело рвали пули, выпущенные сверху, но бесконечное мгновение зверь продолжал стоять неподвижно, а позади ждали другие Лапы - наблюдая, не двигаясь... Потом чудовище повернуло назад. Повернули сразу все. Сперва медленно, почти задумчиво, они зарысили назад к люку, затем, торопясь все больше и больше, спустились, натыкаясь друг на друга, толкаясь в стремлении поскорее покинуть помещение. Звери издавали странные звуки. Они исчезли. Колокольня была свободна. Горилла поднялся наверх. Прутик с Кокардой сидели на галерее. Морг и Малышка, захваченные зрелищем, смотрели наружу. Унылые снежные поля кишели бегущими Лапами. Они покинули окрестности колокольни. Они неслись, подскакивая, по снегу, среди поземки, выбирались из расщелины, лезли друг на друга, торопясь присоединиться к стае. Их было более двух сотен, и все спешили в одном направлении - по ветру. Вслед за полыхающим алым огненным шаром. Далеко на западе смуглый человек, закутанный в меха, может, слышал, может, нет шум повального бегства; может быть, видел, а может, и не видел свечение в небе, когда видимость на мгновение улучшилась перед тем, как испортиться опять. Неважно, слышал он или видел, - он знал. Он ощутил страх и тревогу множества звериных душ, сливающихся с его собственной, угрожающих в своем отчаянии и панике потопить его самого. Он внутренне встряхнулся, поморгал, хотя видеть было нечего и некого - и вновь обрел власть над своими мыслями. Мысли эти были мыслями животного - такими же, как и у любого Лапы. Морг было поспешно удалился, но вскоре опять присоединился к остальным, потирая руки. Глухой грохот потряс башню. - Совсем маленький взрыв на этот раз, - довольно сообщил он. - Только чтобы закрыть дыру. Больше они там не пролезут. Плачущая Кокарда просила прощения за все, что она сделала. В чем состояли многие из ее грехов, было не вполне ясно. - Забудь об этом, - сказал ей Морг. - Завтра тебе станет легче. Опять будешь, как всегда... к несчастью. Тюря сбивчивые извинения Кокарды понял неправильно. - Я говорил, что Малышка не будет сматываться, - дружелюбно твердил он. - Малышка никогда не смотается от Вильяма Чарльза. Кокарда Малышку не понимает. - Он обнял здоровенной рукой талию хрупкой приятельницы и притянул ее к себе вниз, на пол. Глядя на них, Горилла ощутил странную печаль. Ему пришлось заставить думать себя о реальном мире. - Знаете, я предположил, что если застрелить несколько штук, они начнут есть мертвых и на этом успокоятся. - А вместо этого ты заставил их отступить перед твоим взглядом, - восторженно крикнул Прутик. - Мощь человеческих глаз! - Да не совсем так. Расскажи им, Морг. Морг бессознательно выпятил грудь. Открыл рот, чтобы все рассказать, и быстро закрыл его. Способности Морга не были уникальными, как он думал. Человек-животное понял бы его - тот самый человек, который в этот момент изменил положение в котором лежал под снегом, как неродившийся плод, укутанный в меха. Человек под снегом и раньше улавливал отголоски Моргова сознания в последние несколько недель, когда бы пьянство ни посылало это сознание в ночной полет, где реальность перемешивалась с воображением. И хотя этот человек ни разу не встречал Морга, он его ненавидел. Человек под снегом встал на колени. Он поднял руку и колотил затянутым в перчатку кулаком по кровле своей каморки, пока меж сыпавшимися сверху кусками смерзшегося снега и льда не показался дневной свет. Тогда он встал на ноги, пропихнув голову и плечи сквозь отверстие, и огляделся. Он ничего не увидел: над слежавшимся снегом мела поземка и колола ему глаза. Кряхтя, он вытолкнул себя из норы и выпрямился. Теперь он видел их. На юго-востоке приближающиеся расплывчатые силуэты. В душе человека, выбравшегося из-под снега, была грусть - многие из них погибли. И вслед за грустью он ощутил страх - свой собственный, личный страх - оттого, что не мог различить, где кончалась скорбь животных и начиналась его собственная. "Настанет день, - подумал он, - когда мы будем единым целым; пока что я повелеваю этими животными, но когда-нибудь они возьмут власть надо мной". Возможно, что тот же самый страх не дал Моргу рассказать обо всем остальным. Возможно, он боялся, что в один прекрасный день звериные помыслы, объединившись, полностью завладеют им, когда он будет лежать и позволять алкоголю вымывать по капле его индивидуальность - и он проснется без разума, с инстинктами Лапы и увидит своих друзей, спящих вокруг, беспомощных... Морг боялся еще и того, что над ним будут смеяться. Разве можно рассказать Прутику или Кокарде, как под влиянием крепких напитков к нему пришли дикие сны и как на основании этих сноп и их связи с тем, что случилось после, он заключил, что Лапы в какой-то степени обладают телепатией? Что он сам, утопив невидимые стены, окружающие его разум, в спиртном, способен улавливать их мысли? Кокарда никогда не перестанет над ним издеваться: "Давай, Морг, выпей-ка еще да расскажи нам, что сейчас придумывают Лапы. Неплохой предлог уговорить бутылочку-другую, а, Морг?" Ну нет... - Мы с Гориллой заметили, что Лапы начали действовать совместно, как будто они все одно целое, - сказал наконец Морг. - У них появилась организация. Они мыслят все вместе. Там, в туннелях и вокруг колокольни, они нас окружали. Для этого требуется какое-то взаимопонимание. Говорить они не могут, значит есть что-то еще... - Морг разгорячился, увлекшись. - Во всяком случае, в стороне, куда дует ветер, были их детеныши. - Морг ткнул пальцем в воздух, воссоздавая сцену, и все взгляды последовали за этим выразительным жестом - настолько Морг завладел воображением слушателей. - Под башней была снежная лодка, а рядом с нами стояло несколько банок масла. - Морг взглянул на Кокарду и неприятно улыбнулся. - Так что Малышка меня прикрыла, а я поднял парус, поджег лодку и пустил ее. Лодка двинулась прямо на маленьких Лап, те испугались и побежали со всех ног, рассыпавшись по снегу во всех направлениях. Взрослые это увидели, а кто не мог увидеть, почувствовал. Ну, и не стали здесь задерживаться. Чтобы родители бежали побыстрее, нет ничего лучше, чем опасность для потомства... Морг одарил всех улыбкой - герой дня. На него смотрели с почтительным восхищением. - Ну что же, - продолжал он, - ценой небольшой потери - лодки Гориллы... - То есть "Снежной принцессы", ты хочешь сказать? - торопливо поправила его Малышка. Морг вытаращил на нее глаза, открыл было рот, но передумал. На лице Гориллы медленно появилась улыбка. - Очень жаль, что вся работа, затраченная на "Снежную принцессу", пошла прахом, - сказала Малышка. - Но по сравнению с полученной пользой это небольшая жертва. Можно построить другую лодку. Тюря хорошо умеет делать снежные лодки; в Бови он этим и занимался. Он строил большие лодки. - Малышка улыбнулась своему другу-исполину. Горилла и Морг смотрели на Малышку с восторгом. Несколькими словами девушка уничтожила проблему, которая мешала им долгие недели. "Снежная принцесса" официально прекратила существование. - Зачем нам лодка? - басисто засмеялся Тюря. - У нас и так есть Снежная Принцесса. - И он крепче прижал к себе Малышку. Хмурая Кокарда начала сомневаться, так ли уж Тюря глуп, каким кажется... 11 Человек, который прятался под снегом, не действовал опрометчиво; в нем осталось достаточно человеческого, чтобы избегать этого. Несколько раз он делал вылазки: похожий на шар в своих меховых одеждах, выбирался из-под снега, привязывал к ногам широкие снегоступы и тащился на восток, где над волнующимся снежным морем поднимался церковный шпиль. Деревня, скрытая под снегом, до некоторой степени уже была ему знакома благодаря прочитанным мыслям Лап. "Скоро я узнаю ее получше, - думал он. - А в должный срок все это будет моим". Это и толкало его к действию - жажда власти, которую он не в силах был получить без помощи Лап. Кто-нибудь другой мог бы считать достаточным держать временами под контролем примерно сотню Лап, но он стремился к иному. Человек в снежной норе хотел властвовать над человеческими существами, уничтожать их; он хотел этого все время с тех пор, как его изгнали. Поэтому теперь он выжидал, пока намеченная добыча не вернется к нормальному образу жизни после вызванного победой возбуждения. Его любимцы приносили ему красное мясо, которое он съедал сырым, обсасывая мякоть с костей, а потом обгладывая кости до безукоризненной белизны. Ему не приходило в голову поинтересоваться у Лап, что это за мясо; это не имело значения. Мясо было единственной пищей, которую он мог достать. Он никогда бы не признался себе, что перспектива власти была не единственной причиной, побуждающей его прятаться здесь и ждать, вместо того чтобы бродить и охотиться со стаей Лап. Был и еще один мотив в его поведении - правилось ему это или нет. Изгнанник тосковал по человеческому обществу. Тюре хватило одного взгляда, чтобы убедиться - конструкция снежной лодки, придуманная Моргом, никуда не годится. - Нет, дружище, - говорил он, разглядывая глубокие царапины на полированной крышке стола, - нет. Ты очень стараешься, чтобы снежная лодка была похожа на лодку. Но она не лодка, она - как плоский домик. - Да-да. Я об этом думал. Но вот все, что у меня было. Погляди. - Морг протянул Тюре книгу с лодками. Тюря провел громадным пальцем по очертаниям нарисованного судна. - У тебя вышла бы отличная лодка для воды, я уверен, - по-доброму сказал Тюря. Морг вздохнул. - Это у меня тоже не вышло. Все получалось не так, как надо, даже с помощью Гориллы. Под конец я просто отпиливал куски дерева и кидал их в снег, чтобы Прутик и Кокарда ни о чем не подозревали. Горилла об этом знал, разумеется. Он сказал, что когда-нибудь я научусь лучше и сумею вправду построить лодку. Только я боюсь, этого никогда не будет. Все это выше моего понимания. А Горилла сказал: продолжай дальше, потому что галерея кончена и нам теперь нужна другая цель. Неожиданно для себя Морг почувствовал облегчение. Несмотря на успехи в других делах, неудача со "Снежной принцессой" терзала его ощущением вины. Теперь наконец он смог об этом рассказать. А лучшего слушателя доверительных признаний, чем Тюря, трудно найти. Гигант не только излучал доброту и сочувствие, но и обладал великим даром немедленно все забывать. - Иметь цель - это хорошо, - заметил Тюря, у которого никогда не было никакой цели, кроме разве служения Малышке. - Будем, значит, строить другую лодку, лучше этой. - Вопрос цели он выбросил из головы, чтобы освободить место для более важных вещей. - Как назовем эту новую лодку? - спросил он. - Первая лодка называлась "Снежная принцесса", даже не знаю, как так вышло. Вообще, имя хорошее. Давай назовем вторую "Снежная принцесса-2"? - предложил Морг. - Не надо. - О... - Морг принялся перелистывать страницы своей книги, ища варианты, и увидел фотографию судна, на его взгляд, включавшего все детали, которые должны быть у лодки. У него были высокие мачты с квадратными парусами. Были стройные трубы, черные и, как положено, с дымом. А лучше всего были два большущих колеса с лопастями, крутящиеся в середине корпуса, под которыми вода превращалась в белую пену. - Вот это, что называется, лодка! - восхищенно отметил Морг. - "Южный Крест", - прочитал он вслух. - Отличное имя. - Хорошо, так и решим. "Южный Крест". Теперь... - Морг оглядел мастерскую. На полу у стен лежали штабелями доски. Кроме стола, стояло еще несколько верстаков, на которых был разложен великолепный набор, какой только любитель-корабел когда-либо мог иметь - весь запас ручных инструментов, который нашелся в процветавшем некогда скобяном магазине. Морг, впрочем, не был ими доволен, считая, что инструменты должны работать. Ясно было, для чего каждый предназначен, а вот действовать они не желали. С помощью специальной литературы Морг разобрался, что для них нужно электричество, о котором так часто упоминал Старик. Но достать электричество Морг был не в состоянии. - Сойдут эти инструменты? - спросил он с тревогой. - Сойдут прекрасно. - Хорошо... Тогда давай начнем. - Сначала сдела