ей мяса и брезгливо вытирающий пальцы. - Мне бы ваш зверский аппетит. - А мне - ваш, - засмеялся Хокмун. - Того, что вы съели, мне хватило бы на неделю. Д'Аверк с неодобрением поглядел на него. Иссольда, положив на траву кость с остатками мяса, неожиданно спросила: - Интересно, здесь есть поблизости город или село? Я охотно приобрела бы что-нибудь из одежды... - девушку, чью наготу скрывал лишь плащ Хокмуна, заметно пробирала дрожь. - Мы раздобудем одежду, милая, хотя, боюсь, это будет не просто, - смущенно произнес Хокмун. - Похоже, здесь полно гранбретанцев, и лучше бы нам не задерживаться, а прямиком ехать на юго-запад, в Камарг. Неподалеку отсюда - граница Карпатии. Быть может, там по пути мы заедем в какой-нибудь город. - Боюсь, жители не придут в восторг, увидев нас на этой повозке, - заметил д'Аверк, ткнув большим пальцем в сторону колесницы. - Другое дело - если один из нас войдет в город пешком. Но где взять денег? - У меня есть Красный Амулет, - сказал Хокмун. - Его можно продать... Д'Аверк сразу помрачнел. - Глупец! Этот Амулет - ваше спасение. И наше. Он не только защищает нас - без него нам не справиться с ягуарами. Сдается мне, вам не Амулет ненавистен, а ответственность, которую он на вас налагает. Хокмун пожал плечами. - Возможно. Наверное, я сказал глупость, но все равно, эта вещь мне не нравится. Видели бы вы, что она сделала с человеком, носившим ее тридцать лет! - Друзья мои, о чем вы спорите? - вмешался Оладан. - Я знал, что рано или поздно нам понадобятся деньги, и пока в замке Безумного Бога вы рубили наших недругов, выковырял у покойников несколько глаз... - Глаз? - изумленно переспросил Хокмун, но успокоился, увидев в руке зверочеловека пригоршню драгоценных камней, которые недавно еще украшали тигриные маски. - Очень предусмотрительно, - кивнул д'Аверк, - мы крайне нуждаемся в припасах, а леди Иссольда еще и в одежде. Остается решить, кому идти за покупками, когда мы доберемся до Карпатии. На кого из нас горожане обратят меньше внимания? - Разумеется, на вас, сэр Хьюлам, - усмехнулся Хокмун. - Если, конечно, вы избавитесь от гранбретанских доспехов. Сейчас вы скажете, что у меня во лбу Черный Камень, а у Оладана - шерсть на лице... Но не забывайте, что вы - мой пленник. - Вот как? Вы меня огорчаете, герцог Дориан. Я-то думал, мы - союзники, сражающиеся с общим врагом, связанные пролитой в бою кровью, спасшие друг другу жизнь... - Что-то не припоминаю, чтобы вы меня спасали. - Непосредственно от гибели не спасал, но все-таки... - Я не расположен отпускать вас на свободу с пригоршней драгоценностей, - продолжал Хокмун, придав голосу суровость. - И вообще, сегодня я очень недоверчив. - Герцог Дориан, я бы поклялся своей честью. - Взгляд француза стал твердым, хотя тон оставался беспечным. - Он - с нами, и не раз доказал это в бою, - вполголоса произнес Оладан. Хокмун вздохнул. - Ладно, д'Аверк. Будь по-вашему - доберемся до Карпатии, пойдете в город. Д'Аверк закашлялся. - Проклятый воздух! Он сведет меня в могилу! Они поехали дальше. Шипастые кошки бежали вполсилы, но все же быстрее любого скакуна. В полдень колесница выехала из леса, а к вечеру впереди показались Карпаты. Внезапно Иссольда заметила на севере крошечные фигурки приближающихся всадников. - Они увидели нас, - сказал Оладан, - и, похоже, мчатся наперерез. Хокмун схватил кнут. - Быстрее! - крикнул он зверям. Гигантские кошки понеслись вприпрыжку. Чуть позже д'Аверк закричал, перекрывая грохот колес: - Никаких сомнений - это конница Темной Империи! Похоже, Орден Моржа! - Видать, Король-Император всерьез взялся за Укранию, - заметил Хокмун. - Готовится вторжение - иначе зачем здесь столько гранбретанских банд? Это означает, что все земли к западу и югу уже покорены. - Кроме Камарга, надеюсь, - сказала Иссольда. Колесница неслась по степи. Всадники, мчавшиеся наперерез, быстро приближались. При мысли, что Моржи не сомневаются в своей победе, Хокмун мрачно улыбнулся. - Оладан, готовь лук, - сказал он. - Есть возможность поупражняться в стрельбе. Как только воины в уродливых масках из черного дерева и слоновой кости приблизились на выстрел, Оладан выпустил стрелу. Передний всадник упал. В колесницу полетело несколько дротиков, но ни один не достиг цели. Потеряв троих, Моржи отстали, и кошки потащили колесницу к ближайшему отрогу Карпат. Через два часа стемнело, и седоки решили остановиться на ночлег. Спустя три дня они с тоской рассматривали склон горы. Два дня из этих трех были потрачены на тщетные поиски пути для колесницы, и теперь ничего не оставалось как оставить ее и дальше идти пешком. Если всадники-Моржи преследовали их, то сейчас должны были находиться совсем близко. Они наверняка узнали Хокмуна, приговоренного Королем-Императором к смерти, и стремились во что бы то ни стало настичь его. Спотыкаясь и оступаясь, Хокмун и его спутники карабкались, оставив позади колесницу и выпряженных зверей. Приближаясь к огибающему гору карнизу, по которому, похоже, можно было спускаться без особого риска, Хокмун услышал за спиной лязг оружия и конский топот. Обернувшись, он увидел внизу несколько всадников из тех, что преследовали колесницу на равнине. - На таком расстоянии они без труда перебьют нас дротиками, - мрачно произнес д'Аверк. - И укрыться негде. - У нас тоже есть для них кое-что, - улыбнулся Хокмун и закричал: - Звери! Ату! Убейте их, мои кошечки! Повинуйтесь воле Амулета! Взгляды ягуаров-мутантов устремились на гранбретанских воинов, которые с торжествующими воплями приближались к своим врагам, не замечая шипастых хищников. В тот момент, когда предводитель Моржей поднял дротик, звери прыгнули. Иссольда шла вперед, не оборачиваясь на крики ужаса и боли. Вскоре крики стихли, но над горами долго разносилось эхо звериного рыка, от которого в жилах у людей стыла кровь. Ягуары пировали, терзая тела своих жертв. На другой день путники перевалили через хребет и спустились в зеленую долину. Перед ними как на ладони лежал мирный городок с красными черепичными крышами. Полюбовавшись на городок, д'Аверк протянул руку. - Камешки, друг мой Оладан. Надо идти. Клянусь Рунным Посохом, в рубашке и бриджах я себя чувствую почти голым. Он забрал у горца камни, подбросил их на ладони, подмигнул Хокмуну и пошел вниз по склону. Его товарищи лежали в траве и смотрели, как он, насвистывая, идет к городу. Затем д'Аверк исчез среди домов. Прошло четыре часа. Поймав негодующий взгляд Хокмуна, Оладан поджал губы и потупился. А затем вновь появился д'Аверк, но он был не один. Встревоженный, Хокмун не сразу сообразил, что воины, сопровождавшие его - из грозного Ордена Волка, прежде подчинявшиеся барону Мелиадусу. Неужели они узнали д'Аверка и захватили его? Нет! Совсем напротив - д'Аверк, похоже, в самых дружеских отношениях с Волками. Махнув солдатам рукой, он повернулся на каблуках и направился к укрытию, где лежали Хокмун и Оладан. Хокмун с удивлением смотрел, как воины в волчьих масках возвращаются в городок. - Вот пройдоха! - ухмыльнулся Оладан. - Наверное, убедил их, что он - невинный путешественник. Похоже, здесь гранбретанцы пока еще ведут себя прилично. Приблизившись, д'Аверк сбросил с плеча большой узел. В нем оказались несколько рубашек и бриджей, а также изрядный запас еды: сыр, хлеб, колбаса, отварное мясо и тому подобное. Потом он выгреб из кармана и вернул Оладану большую часть камней. - Все это стоило недорого, - пояснил француз и нахмурился. - Герцог Дориан, в чем дело? Вы чем-то недовольны? К сожалению, я не достал платья для леди Иссольды, но бриджи и рубашка должны ей подойти. - Мне не нравится, что с вами шли гранбретанцы. - Хокмун ткнул большим пальцем в сторону городка. - Похоже, вы с ними подружились. - Признаюсь, я изрядно струхнул, повстречав их, - сказал д'Аверк. - Но они, судя по всему, здесь не зверствуют. Видимо, у них задача соблазнить карпатский народ прелестями своего режима. Наверное, у короля Карпатии сейчас гостит какой-нибудь гранбретанский вельможа. Обычная тактика: сначала золото, а уж потом - сила. Они меня допросили, но без пристрастия. От них я узнал, что сейчас идет война в Шекии, и эта страна почти покорена - осталось взять один-два крупных города. - Надеюсь, о нас вы не упомянули? - спросил Хокмун. - Ну что вы! Хокмун слегка успокоился. - Смотрите - четыре плаща с капюшонами, под которыми никто не разглядит наших лиц, - сказал д'Аверк, расправляя один из плащей. - Здесь многие ходят в такой одежде. Я выяснил, что ближайший большой город - на юге, до него всего день пути. Там можно купить коней. Если мы сейчас выйдем, то до утра успеем добраться. Как вам моя идея? Хокмун медленно кивнул. - Разумно. Кони нам нужны. Город назывался Цорванели и славился конской ярмаркой. На окраине располагались загоны, где можно было выбрать коня на любой вкус - от породистого скакуна до тяжеловоза. Но к тому времени, как четверо путников пришли в город, торги закончились, и они остановились в таверне неподалеку от загонов, чтобы поужинать, переночевать и утром приобрести все необходимое. Добираясь до таверны, они то и дело встречали на улицах воинов Темной Империи, но на четверых монахов те не обращали внимания. И неудивительно - в городе находились делегации нескольких монастырей. В таверне путники заказали вина и еды, и склонились над картой, купленной по случаю, выбирая кратчайший путь в Южную Францию. Внезапно дверь распахнулась, и в помещение ворвался холодный ночной ветер. Сквозь шум голосов и хохот герцог Кельнский услышал хриплый возглас: "Эй, хозяин!" И сразу насторожился. Один из вошедших велел хозяину таверны принести вина и дал понять, что женщины тоже не помешают. Хокмун оторвал глаза от карты. У входа стояли Вепри - воины Ордена, к которому раньше принадлежал д'Аверк. Коренастые, в огромных шлемах с клыкастыми масками, закованные в броню, они казались в темноте самыми настоящими кабанами, научившимися ходить на задних лапах и говорить человеческим голосом. Нервно кашлянув, хозяин таверны спросил, какое вино они предпочитают. - Хмельное и крепкое! И чтобы вволю! То же самое относится и к девкам. Надеюсь, девки у вас ядреней, чем кобылы? Пошевеливайся, любезный! Мы целый день трудились не покладая рук, покупали коней, способствуя процветанию твоего города. Окажи и ты нам услугу. По-видимому, кони, которых приобретали Вепри, предназначались для армии, покоряющей соседнюю Шекию. Украдкой натянув капюшоны, Хокмун, Оладан, д'Аверк и Иссольда молча прихлебывали вино. В таверне прислуживали три женщины и трое мужчин, в том числе сам хозяин. Когда одна из служанок проходила мимо предводителя Вепрей, тот схватил ее и прижал кабанье рыло к ее щеке. - А ну-ка, малютка, чмокни старого хряка! Девушка вскрикнула и попыталась высвободиться, но не тут-то было. - Пошли со мной! - проревел Вепрь. - У меня брачный сезон! - О, нет! Отпустите меня, пожалуйста! - взмолилась девушка. - У меня свадьба через неделю. - Свадьба? - воин расхохотался. - Так я тебя кое-чему научу, а ты потом мужа научишь. Девушка завизжала, вырываясь. Кругом все молчали. - Пойдем, - хрипло повторил воин. - Ну, не ломайся, детка... - Ни за что! - девушка зарыдала. - До свадьбы - ни за что! - Вот незадача! - усмехнулся воин в кабаньей маске. - Ладно, я сам на тебе женюсь, коль уж тебе так охота замуж. - Резко обернувшись к четырем путешественникам, сидящим в тени на скамье, он прорычал: - Эй, монахи! Пусть кто-нибудь из вас обвенчает меня с этой красоткой! Прежде чем Хокмун и его товарищи успели вмешаться, он подошел, схватил за плечо сидевшую с краю Иссольду и заставил ее подняться. - Обвенчай нас, монах, не то... Да какой же ты монах, клянусь Рунным Посохом?! С головы Иссольды упал капюшон. Прекрасные волосы рассыпались по плечам. Хокмун поднялся со скамьи. Положение было безвыходным, оставалось только драться. Рядом встали Оладан и д'Аверк. Они одновременно выхватили спрятанные под плащами мечи. И одновременно бросились на воинов, крича женщинам: "Бегите!" Пьяные солдаты на ожидали нападения, и это было единственным преимуществом лжемонахов. Скользнув между нагрудником и латным воротником, меч Хокмуна убил предводителя Вепрей прежде, чем тот успел схватиться за оружие. Другому воину Оладан рассек коленные сухожилия, рубанув по незащищенным ногам. Третьему д'Аверк отрубил руку, не защищенную латной рукавицей. Нижний зал превратился в поле боя. Постояльцы разбежались - кто выскочил в дверь, кто поднялся по лестнице на галерею и оттуда следил за схваткой. Оладан, не любивший фехтовать в тесном помещении, подобрался к здоровяку-Вепрю сзади и запрыгнул ему на спину. Солдат вертелся, безуспешно пытаясь сбросить маленького горца, а тот норовил воткнуть кинжал в глазное отверстие маски. Д'Аверку пришлось сражаться с достаточно искусным фехтовальщиком, загнавшим француза на лестницу. На Хокмуна наседал верзила с топором, а герцогу никак не удавалось избавиться от плаща, сковывавшего движения. Хокмун едва успевал уворачиваться от тяжелого лезвия, крушившего перила лестницы и столы. Пытаясь отскочить, он наступил на полу плаща и упал. Воин зарычал и замахнулся для последнего удара, Хокмун едва успел откатиться, и лезвие топора разрубило край плаща и застряло в полу. Пока Вепрь выдергивал топор, герцог Кельнский вскочил на ноги и что было сил ударил солдата по затылку. Оглушенный, тот упал на колени. Пинком откинув маску с красного, искаженного бешенством лица, Хокмун всадил меч в разинутый рот; хлынула струя крови. Герцог выдернул меч, и маска с лязгом опустилась. Он оглянулся. Рядом боролся со своим противником Оладан. Схватив горца за руку, воин почти стащил его с себя. Сжимая обеими руками рукоять меча, Хокмун подскочил к Вепрю и ударил его в живот. Клинок пронзил доспех, кожаный колет и плоть. Истошно завопив, воин упал на пол. Затем Хокмун и Оладан напали сзади на противника д'Аверка и рубили Вепря, пока тот на растянулся на полу. После этого им осталось прикончить однорукого, который лежал, привалясь спиной к скамье, и с плачем приставлял к культе отрубленную кисть. Тяжело дыша, Хокмун обвел таверну взглядом. - Неплохо поработали, святые отцы, - заметил он. - А не сменить ли нам наше обличье на более полезное? - задумчиво произнес д'Аверк. Хокмун обернулся к нему. - О чем это вы? - Здесь достаточно доспехов на четверых, тем более, что у меня есть свои. Кроме того, я знаю тайный язык Ордена Вепря. Мы можем путешествовать под видом своих заклятых врагов - воинов Темной Империи. Помните, мы искали способ пробраться через враждебные земли? Вот он, этот способ. Поразмыслив, Хокмун вынужден был признать, что предложение д'Аверка - дельное. - Ладно, - согласился он. - Пожалуй, вы правы. Если мы сможем ехать, не опасаясь гранбретанцев, то доберемся до Камарга довольно скоро. - Можно не опасаться, что хозяин таверны или кто-нибудь из посетителей проболтается о драке. Гранбретанцы их не пощадят, если узнают, что горожане не помешали нам убить шестерых солдат. Потирая ушибленную руку, Оладан смотрел, как его товарищи снимают с трупов доспехи. - А жаль, - заключил он. - Такому подвигу не грех войти в историю. Глава 8. ЛАГЕРЬ ГРАНБРЕТАНЦЕВ - Клянусь выводком горных великанов, я задохнусь в этой кастрюле, не проехав и мили, - раздался приглушенный уродливым шлемом голос Оладана. Зверочеловек пытался стащить его с головы. Он и его друзья примеряли трофейные доспехи в комнате над таверной. Хокмун тоже был не в восторге от обновы. Мало того, что доспехи оказались велики, - вдобавок он еще испытывал в них клаустрофобию. Ему случалось надевать доспехи Волка из стаи барона Мелиадуса, но броня Вепрей оказалась куда тяжелее и неудобнее. Можно было только пожалеть бедняжку Иссольду. Один лишь д'Аверк охотно облачился в привычный наряд и теперь не без удовольствия разглядывал своих товарищей. - Не удивительно, что вы жалуетесь на здоровье, - сказал Хокмун. - У меня сильное искушение отказаться от вашей затеи. - Вы быстро привыкнете, - заверил д'Аверк. - В доспехах немного тесно и душно, но вскоре вам не захочется с ними расставаться. Без них вы будете чувствовать себя нагим. - Уж лучше нагим, - возразил Оладан, стащив, наконец, шлем и швырнув его на пол. Д'Аверк погрозил ему пальцем. - Поосторожнее! Ему и так досталось. Оладан зло пнул шлем ногой. Спустя сутки они ехали по Шекии. Все говорило о том, что Темная Империя уже завоевала эту провинцию: обезлюдевшие и разрушенные деревни и города, вдоль дорог - кресты с распятыми на них мертвецами, темное от стервятников небо и черная от трупов земля. Светла была лишь ночь - от пламени пожаров, охвативших города, села, фермы и виллы. А по разоренной земле, завывая, словно демоны из преисподней, носились черные всадники с мечами и факелами в руках. Уцелевшие жители прятались, а те, кого маленький отряд Хокмуна встречал на своем пути, бросались наутек. Четверо всадников во весь опор скакали по охваченной ужасом земле, боясь, что несчастные шеки примут их за грабителей и убийц. Но ни друг, ни враг не догадывались, кто они на самом деле, потому что воинов в звериных масках кругом было немало. Наступило утро, затянутое черным дымом, согретое пожарами - утро покрытых пеплом полей и вытоптанных посевов, обычное утро страны, раздавленной железным каблуком Гранбретании. По разбухшей от дождя дороге навстречу четверым спутникам ехали на крепких черных скакунах всадники в темных холщовых плащах с капюшонами. Они сутулились, словно несколько дней не покидали седла. Когда они приблизились, Хокмун прошептал: - Наверняка, это гранбретанцы. Похоже, мы их заинтересовали... Предводитель темных всадников откинул капющон, под которым оказалась огромная кабанья маска, более причудливая, чем у д'Аверка. Он натянул поводья, и его солдаты тоже остановили коней. - Молчите! - шепотом приказал д'Аверк спутникам. - Говорить буду я. Внезапно предводитель хрюкнул и зафыркал. Хокмун догадался, что это и есть тайный язык Ордена Вепря. Такие же странные звуки посыпались и из уст д'Аверка. Разговор длился несколько минут. Француз махал рукой назад, Вепрь дергал головой, указывая рылом в другом направлении. Потом пришпорил коня, и гранбретанцы проехали мимо четверых всадников и понеслись дальше. - Что ему было нужно? - спросил Хокмун. - Спрашивал, не видели ли мы по пути какого-нибудь скота. Это фуражиры, ищут провиант для лагеря. - Какого лагеря? Где? - Он говорит, милях в четырех впереди - большой лагерь. Гранбретанцы готовятся к штурму последнего непокоренного города - Брадичлы. Я знаю этот город, там замечательная архитектура. - Значит, мы недалеко от Остерланда, - сказала Иссольда. - За Остерландом - Итолия, а за ней - Прованс... - Правильно, - кивнул д'Аверк. - Вы весьма сильны в географии. Но до Камарга, увы, еще далеко, и мы должны преодолеть самую опасную часть пути. - Что будем делать? - спросил Оладан. - Обогнем лагерь или попытаемся проехать через него? - Лагерь огромен, и лучше всего было бы проехать напрямик, да еще заночевать там и разведать планы гранбретанцев, - сказал д'Аверк. - Выяснить, известно ли им, что мы путешествуем в этих краях. Из-под шлема раздался приглушенный голос Хокмуна: - Я не уверен, что это не опасно. Но рискнуть, пожалуй, стоит. - А нам не придется снимать маски, Дориан? - спросила Иссольда. - Не бойтесь, - усмехнулся д'Аверк. - Многие гранбретанцы даже спят в масках. Их и под страхом смерти не заставишь открыть лицо. Лагерь оказался намного больше, чем они ожидали. В отдалении высились стены Брадичлы; отчетливо виднелись шпили и фасады зданий. - Какая красота! - вздохнул д'Аверк. - Ужасно жаль, что завтра город погибнет. Надо быть безумцами, чтобы сопротивляться такой армии. - Неужели для взятия этого города нужно столько войск? - удивился Оладан. - Темной Империи требуется быстрая победа, - объяснил Хокмун. - Я встречал и большие армии. Не думаю. Что этот лагерь охраняется надежно, он слишком велик. Надеюсь, если мы поставим здесь палатку, то ни у кого не вызовем подозрений. Повсюду стояли палатки, шатры и даже лачуги; на кострах готовилась всевозможная снедь; в загонах паслись кони, буйволы и мулы. Под присмотром саперов Ордена Муравья рабы волокли по грязи огромные стенобитные машины. На вонзенных в землю древках развевались знамена и значки, отмечая расположение того или иного Ордена. У костров кого только не было: Волки, Кроты, Осы, Вороны, Хорьки, Крысы, Лисы, Вепри, Мухи, Собаки, Барсуки, Козлы, Росомахи, Выдры и даже несколько Богомолов - отборных гвардейцев, чьим магистром был сам Король-Император. Хокмун узнал знамя Адаза Промпа, толстого магистра Ордена Собаки; пестрый флаг Вреналя Фарно, барона Гранбретании и магистра Ордена Крысы; длинный штандарт Шенегара Тротта, графа Суссекского. Хокмун понял, что Шекия завоевана почти целиком - вот почему под Брадичлой собралось столько солдат и знаменитых полководцев: почти вся армия Темной Империи. Он увидел Шенегара Тротта, которого несли в паланкине к его шатру. Наряд графа Суссекского был расшит золотом и драгоценностями; его маска из белого серебра казалась пародией на человеческое лицо. Шенегар Тротт выглядел изнеженным аристократом, но Хокмун видел его в сражении у брода Вайзна на Рейне, когда граф под водой проскакал по дну реки до вражеского берега. Вельможи Темной Империи оставались для герцога Кельнского загадкой. Они казались ленивыми и изнеженными, но при этом были смелы как звери, с которыми себя отождествляли, а зачастую и смелее, и свирепее этих зверей. Однажды Шенегар Тротт отрубил руку у кричащего младенца и обглодал ее на глазах у несчастной матери ребенка. - Ну что ж, - вздохнул Хокмун. - Поедем напрямик через лагерь. На том конце заночуем, а утром попробуем выбраться. Они медленно ехали по лагерю. Время от времени д'Аверк отвечал на приветствие какого-нибудь Вепря. На противоположном краю лагеря они спешились и достали походное снаряжение воинов, убитых ими в таверне. Стоя в стороне, д'Аверк смотрел, как его товарищи готовят ночлег. - Иначе нельзя, - объяснил он. - Военачальнику моего ранга не пристало трудиться наравне с подчиненными. Несколько оружейников из Ордена Барсука подкатили к ним тележки, нагруженные запасными топорищами, эфесами, наконечниками для стрел и копий. Был там и точильный станок. - Не нужна ли вам наша помощь, братья Вепри? - спросил один из них. Хокмун смело вытащил из ножен затупившийся меч. - Надо его наточить. - А я потерял лук и колчан со стрелами, - сказал Оладан, заметив на тележке связку луков. - А ваш собрат? - спросил солдат в барсучьей маске, показывая пальцем на Иссольду. - У него и вовсе нет меча. - Так дай ему меч, болван! - рявкнул д'Аверк, и Барсук торопливо подчинился. Когда они оказались полностью вооружены, Хокмун почувствовал, что к нему возвращается уверенность. Он был доволен своим хладнокровием, но Иссольда приуныла. - Еще немного железа, и я свалюсь с ног, - пожаловалась она, ощупывая тяжелый меч, который ей пришлось пристегнуть к поясу. - Забирайся в палатку, - посоветовал Хокмун. Там можно без опаски снять оружие и часть доспехов. Д'Аверк печально смотрел, как Оладан и Хокмун разводят костер. - Чем вы так расстроены? - спросил Хокмун, взглянув на него сквозь щели в маске. - Садитесь, скоро будем ужинать. - Что-то мне не по себе, - пробормотал француз. - Я всегда чувствую опасность... - Почему? Думаете, Барсуки заподозрили неладное? - Нет... - д'Аверк окинул взглядом лагерь. Сгущались сумерки, и воины укладывались спать. На городских стенах рядами стояли войска, готовые сразиться с армией, которой никто, кроме народа Камарга, еще не смог дать отпор. - Нет, - повторил д'Аверк, - но мне стало бы гораздо легче, если бы... - Если бы что? - Если бы вы позволили мне побродить по лагерю и послушать, что говорят солдаты... - Думаете, это разумно? А если к нам подойдут воины Ордена Вепря? Как мы с ними объяснимся? - Я не задержусь. А вы, как закончите стряпать, укройтесь в палатке. Он повернулся и пошел прочь. Хокмун хотел было остановить его, но побоялся привлечь к себе внимание. Он проводил француза настороженным взглядом. Внезапно у него за спиной раздался голос: - Какая роскошная колбаса у вас, братья! Хокмун повернулся и увидел Волка. - Да, брат, - откликнулся Оладан. - Угощайся. Он отрезал кусок колбасы и протянул солдату. Тот поднял маску и сразу опустил, сунув колбасу в рот. - Спасибо, брат, - прожевав, сказал он. - А то у меня несколько дней крошки во рту не было. Командир наш - зверь, гнал нас от самого Прованса, как проклятых французов. - От Прованса? - невольно переспросил Хокмун. - Ага. Бывали там? - Случалось раза два. Камарг уже наш? - Почитай, что взяли. Командир говорит, он и двух недель не продержится. Его ведь некому защищать - офицеров не осталось, да и провиант на исходе. Хоть они и убили миллион наших своим чудо-оружием, теперь им крышка... - А что слышно об их вожде, графе Брассе? - Говорят, помер, или вот-вот помрет. А войска охвачены паникой. Когда мы туда вернемся, наверное, все уже будет кончено. Хорошо бы, верно? Знали бы вы, сколько месяцев я там проторчал... С самого начала этой распроклятой кампании. Ну, спасибо за колбасу, братья. Хорошей вам завтра драки! Волк побрел прочь и вскоре исчез в сумраке, испещренном тысячами костров. Хокмун вздохнул и забрался в палатку. - Ты слышала? - спросил он Иссольду. - Да. - Девушка сняла шлем и наголенники и теперь расчесывала волосы. - Я верю, что отец жив. Даже темнота не помешела Хокмуну увидеть слезы на ее глазах. Он обнял ее и сказал: - Не бойся, Иссольда. Еще несколько дней, и мы будем с ним рядом... - Если он доживет... - Он ждет нас. Он доживет. Спустя некоторе время Хокмун вышел из палатки. Оладан сидел у гаснущего костра, положив руки на колени. - Д'Аверк что-то задерживается, - сказал горец. - Да... - рассеянно произнес Хокмун, глядя на городские стены. - Не попал ли он в беду? - Больше похоже на бегство... - Оладан умолк, увидев несколько фигур, появившихся из темноты. Это были Вепри. Хокмун похолодел. - Быстро в палатку! - приказал он, но было поздно - к нему обратился один из воинов. Ничего не разобрав в его ворчании и хрюканьи, но приняв эти звуки за приветствие, Хокмун кивнул и поднял руку. Голос воина зазвучал настойчивее. Хокмун повернулся и шагнул к палатке, но его остановила сильная рука. Вепрь снова что-то произнес. Хокмун кашлянул, показывая на свое горло. - Брат, я спросил, не выпьешь ли ты с нами вина. А ну, подними маску! Хокмун знал, что ни один гранбретанец не вправе требовать этого от брата по Ордену - если только не заподозрил в нем чужого. Отступив на шаг, он выхватил меч. - Извини, брат, я не стану с тобой пить. Но от драки не откажусь. Оладан вскочил на ноги и встал рядом с мечом в руке. - Кто ты такой? - прорычал Вепрь. - Почему на тебе чужой шлем? В чем дело? Хокмун откинул маску, и воины увидели бледное лицо с блестящим Черным Камнем во лбу. - Я Хокмун, - кратко ответил герцог и бросился на изумленных воинов. Хокмун и Оладан лишили жизни пятерых воинов Темной Империи, прежде чем на шум схватки сбежались другие. Галопом прискакали всадники. Слыша крики боли и возгласы изумления, Хокмун поднимал и опускал меч, пока в его руку не вцепилась дюжина чужих рук. Несколько секунд он вырывался, затем его ударили по шее древком копья, и он упал лицом в грязь. Оглушенного, его поставили на ноги и подтащили к высокому всаднику в латах, смотревшему на схватку издали. Маску Хокмуна подняли, и всадник всмотрелся в его лицо. - Какая приятная встреча! - произнес он звучным и вместе с тем зловещим голосом, и Хокмун ушам своим не поверил, услышав его. - Герцог Кельнский собственной персоной. Выходит, не зря я отправился в такую даль, - добавил всадник, обращаясь к человеку, стоящему рядом с ним. - Я очень рад, - отозвался тот. - Надеюсь, мне удастся оправдаться перед Королем-Императором. Хокмун вздрогнул и посмотрел на говорившего. На нем была маска д'Аверка! - Ты все-таки предал нас! - произнес он заплетающимся языком. - Опять измена! Неужели в этом мире никому нельзя доверять? Он рванулся, мечтая добраться до горла француза, но воины удержали его. Д'Аверк рассмеялся. - До чего же вы наивны, герцог Дориан... - Остальных взяли? - спросил всадник. - Девчонку и коротышку? - Да, ваше превосходительство, - ответил один из солдат. - Приведите их ко мне. Я хочу посмотреть на них поближе. Сегодня у меня удачный день, - добавил он, поворачивая коня. Глава 9. ПУТЕШЕСТВИЕ НА ЮГ Под гром начинающейся грозы, по грязи и мусору, мимо воинов с блестящими в прорезях масок глазами, сквозь шум голосов и суматоху Хокмуна, Оладана и Иссольду вели к огромному знамени, трепещущему на ветру. Внезапно черный небосвод расколола изломанная молния, и Хокмун вскрикнул, узнав эмблему на знамени. Но сообщить о своем окрытии Оладану или Иссольде он не успел - его втащили в большой павильон, где в резном кресле сидел человек в маске Ордена Волка. На полотнище, что развевалось над его головой, была эмблема магистра Ордена - одного из знатнейших вельмож Гранбретании, главнокомандующего армий Темной Империи, правой руки Короля Хуона - барона Кройденского, которого Хокмун считал павшим от своей руки. - Барон Мелиадус! - проворчал он. - Так вы не погибли под Хамаданом! - Нет, Хокмун, я не был убит, хотя вы нанесли мне серьезную рану. К счастью, мне удалось уйти живым с поля боя. Губы Хокмуна тронула улыбка. - Мало кому из ваших это удалось. Мы ведь разбили вас в пух и прах. Мелиадус повернул голову в изящной волчьей маске и сказал стоящему поблизости капитану: - Принесите цепи для этих собак. Самые прочные и тяжелые. И никаких замков - только заклепки. На этот раз я должен твердо знать, что они не сбегут по пути в Гранбретанию. Он встал, подошел к Хокмуну и сквозь щели в маске впился взглядом в его лицо. - А тебя часто вспоминали при дворе Короля Хуона. Каких только казней мы не придумывали! Радуйся, изменник - тебя ждут самые изысканные, изощренные пытки! Ты будешь умирать несколько лет и ужасная боль ни на миг не покинет твоего разума, души и тела. Он отошел и, протянув руку в латной рукавице, поднял за подбородок искаженное ненавистью лицо Иссольды. Девушка резко отвернулась. - А что касается вас, дорогая, то я, помнится, предлагал вам стать моей супругой. На сей раз вы не дождетесь от меня такой чести. Я не стану вас упрашивать, но все равно буду вашим мужем, пока не потеряю к вам всякий интерес или вы не умрете от моих ласк. Он повернулся и окинул взглядом Оладана. - Ну а эта тварь, имеющая наглость ходить на двух ногах, скоро будет ползать и выть. Она у нас живо вспомнит, как должно себя вести животное... - Еще бы - ведь у меня есть превосходный образец для подражания, - сказал Оладан и плюнул в волчью маску. Мелиадус круто повернулся, закутался в мантию и отошел к креслу. - Скоро вы предстанете перед Тронной Сферой, - произнес он срывающимся голосом. - Я не убью вас - на несколько дней у меня хватит терпения. Завтра на рассвете мы отправимся в Гранбретанию. В пути сделаем небольшой крюк, - я хочу, чтобы вы увидели падение Камарга. Между прочим, я провел там целый месяц, любуясь гибелью его защитников и падением башен. Теперь уже недого ждать. Я приказал войскам отложить решающий штурм до моего возвращения. Думаю, вам приятно будет взглянуть на свою родину... вернее, на то, во что мы ее превратили. - Он засмеялся, склонив голову на бок. - А вот и цепи! В павильон вошли воины Ордена Барсука, внеся массивные цепи, жаровню, молоты и заклепки. Хокмун, Иссольда и Оладан сопротивлялись, но вскоре тяжесть цепей увлекла их на пол. Затем Барсуки заклепали цепи раскаленным докрасна железом, и Хокмун с тоской осознал, что ни одно человеческое существо не в силах разорвать такие оковы. Когда кузнецы закончили работу, к пленникам подошел барон Мелиадус. - Мы доберемся по суше до Камарга, а оттуда - до Бордо, где нас будет ждать корабль. К сожалению, я не могу вам предложить летающую машину. Почти все наши орнитоптеры сейчас над Камаргом - стирают его с лица земли. Хокмун закрыл глаза. Больше он никак не мог выразить свое презрение к врагу. Утром узников бросили в открытый фургон. Их не кормили до тех пор, пока усиленно охраняемый караван во главе с бароном Мелиадусом не отправился в путь. Время от времени Хокмун мельком видел своего заклятого врага, ехавшего впереди рядом с сэром Хьюламом д'Аверком. Погода была по-прежнему пасмурная, гнетущая. На лицо Хокмуну упало несколько крупных капель, забрызгав глаза. Но протереть их герцог не мог - мешали оковы. Фургон покачивался и подпрыгивал на ухабах, а вдали, на фоне городских стен, маршировали войска Темной Империи. Хокмуну казалось, что его предали все, кто только мог. Он доверился Рыцарю в Черном и Золотом - и лишился седельных сумок. Он поверил д'Аверку - и оказался в руках барона Мелиадуса. Герцог тяжело вздохнул, подумав, что и Оладан, возможно, способен предать его, чтобы спасти свою жизнь... Он погрузился в едва ли не сладостную апатию, которую уже испытывал несколько месяцев назад, в Германии, когда был разбит и попал в плен к барону Мелиадусу. Мускулы его лица онемели, глаза потухли, мысли стали вялыми... Иногда к нему обращалась Иссольда, но он отвечал односложно, не стараясь ее утешить, - зная, что это все равно не удастся. Иногда Оладан пытался приободрить своих спутников, но и он в конце концов затих. Пленники проявляли признаки жизни только во время еды, когда им заталкивали в рот пищу. Караван быстро приближался к Камаргу. Много месяцев Хокмун, Оладан и Иссольда мечтали вернуться домой, но возвращение не принесло им радости. Хокмун корил себя за невезение, за доверчивость, за то, что не сумел спасти Камарг. Однажды, поравнявшись с фургоном, барон Мелиадус крикнул: - Дня через два будем в Камарге. Мы только что пересекли границу Итолии и Франции. И он захохотал, пришпорив коня. Глава 10. ПАДЕНИЕ КАМАРГА - Усадите их повыше, пусть видят все, - приказал барон Мелиадус потным солдатам, возившимся с тремя узниками в доспехах и цепях. - Неважно они выглядят, - добавил он, свесившись с седла и заглядывая в повозку. - Я думал, они выносливей. Сопровождавший его д'Аверк закашлялся. - Да и вам, я вижу, все еще нездоровится, сэр Хьюлам. Разве мой аптекарь не приготовил микстуру, которую вы заказали? - Приготовил, милорд, - жалобно ответил француз, - да только пользы от нее пока мало. - Странно, ведь травы, которых он туда намешал, вылечат кого угодно. - Мелиадус перевел взгляд на пленников. - Мы не случайно остановились на этом холме, герцог. Отсюда ваша страна видна как на ладони. Хокмун поднял голову и сощурился от лучей полуденного солнца. Перед ним до самого горизонта расстилалась болотистая равнина его любимой страны. Невдалеке высились мрачные сторожевые башни - в них находилось смертоносное оружие, тайну которого знал только граф Брасс. А пространство между башнями и холмом заполняла огромная черная толпа - тысячи и тысячи отборных воинов Темной Империи, готовых ринуться в бой. - О, нет! - всхлипнула Иссольда. - Их слишком много! Они сомнут наших солдат! - Вы совершенно правы, моя дорогая, - усмехнулся барон Мелиадус. Главнокомандующий и его свита остановились на склоне холма. Внизу, на равнине, стояла армия Гранбретании. Хокмун видел конницу, пехоту, инженерные батальоны и огромные боевые машины, в том числе гигантскую огненную пушку. Против Камарга были брошены все виды войск и вооружения. Здесь были все металлы: медь и железо, бронза и сталь, золото и серебро, платина и свинец, а также прочные сплавы, способные выдержать выстрел огненного копья. В одном строю здесь стояли Стервятники и Лягушки, Кони и Кроты, Волки и Кабаны, Олени и Кошки, Орлы и Вороны, Барсуки и Ласки. Сырой, теплый ветер трепал шелковые полотнища знамен двух десятков вельмож, съехавшихся сюда со всех концов Темной Империи: желтые, фиолетовые, черные, красные, зеленые, синие и ярко-розовые. Сотни тысяч "глаз" - драгоценных камней на масках воинов - блестели на солнце. - Вот такая у меня армия, - рассмеялся барон Мелиадус. - Помните тот день, когда граф Брасс отказался нам помочь? Если бы не его глупость, вы были бы сейчас победоносными союзниками Темной Империи. Но вы предпочли сопротивляться, и за это будете наказаны. Вы думали, что чудо-оружия, башен и храбрости ваших солдат достаточно, чтобы устоять против Гранбретании? Нет, Дориан Хокмун, не достаточно. Сейчас ты увидишь, как эта армия, набранная и обученная мною, отмстит Камаргу за все. Сейчас ты убедишься, что твой народ совершил непростительную глупость. - Он запрокинул голову и захохотал. - Трепещи, Хокмун! И ты, Иссольда, трепещи, как трепещут ваши друзья, знающие, что еще до заката башни рухнут, а от Камарга останутся только пепел и грязь. Если понадобится, я положу здесь всю армию, но уничтожу эту страну! И Хокмун с Иссольдой затрепетали - но не от страха, а от горя. На этот раз у безумного барона была возможность выполнить свою угрозу. - Граф Брасс мертв, - сказал барон, поворачивая коня. - А теперь умрет Камарг. - Он махнул рукой своим всадникам, охранявшим фургон. - Везите их поближе к полю боя. Пусть увидят, как мы потрошим их друзей. Фургон понесся по склону холма, подпрыгивая на ухабах. Потемневшими от горя глазами пленники смотрели на равнину. Д'Аверк скакал рядом. - Барон прав: его аптекарь - настоящий волшебник, - сказал он вдруг, покашливая. - Мне его лекарство, правда, не помогло, но надеюсь, солдатам поможет. Произнеся эти загадочные слова, он пустил коня галопом и обогнал фургон. По плотным рядам наступающих войск из башен били необыкновенные лучи. Там, где только что шагали воины, оставались лишь борозды взрытой, дымящейся земли. Хокмун видел боевые порядки камаргцев - редкую цепочку усталых гвардейцев с огненными копьями за плечами, верхом на рогатых конях; за ними - ополчение из горожан и крестьян, вооруженных топорами и мечами. Но ни графа Брасса, ни фон Виллаха, ни философа Богенталя среди них он не заметил. В свой последний бой камаргцы шли без предводителей. До герцога Кельнского донесся боевой клич камаргцев, рев и вой их врагов, треск пушечных выстрелов, лязг и скрежет разрываемого, разрубаемого металла; Хокмун вдыхал запах людей и животных. Потом стена огня преградила путь черным полчищам, над которыми летели алые фламинго с наездниками, стреляющими