ал Моральный Выбор. -- О, боги, -- сквозь дыхание пробормотал Ваймз. -- Это же проклято, -- сказал вампир. Он поперхнулся от взгляда Ваймза, который напомнил ему о солнечном свете. -- Так говорят люди, когда кто-то без голоса начинает говорить. Забери его, Дорфл. Отнеси его в темницу дворца. -- Я Мог Бы Не Обратить Внимания На Эту Команду, Но Я Выбираю Поступить Так Из Уважения И Понимания Социальной Ответственности... -- Да, да, хорошо, -- быстро сказал Ваймз. Дракон вцепился когтями в голема. С тем же успехом он мог бы пинать гору. -- Неживой Или Живой, Ты Идешь Со Мной, -- сказал Дорфл. -- Вашим преступлениям будет конец? Вы сделали эту штуковину полицейским? -- сказал вампир, отбиваясь от уволакивающего его Дорфла. -- Нет, но это интересная мысль, Вы так не думаете? -- сказал Ваймз. Он остался один в густом мрачном полумраке Королевского Колледжа. "И Ветинари отпустит его", -- подумал он. -- "Потому что это политика. Потому что он часть механизма города. Кроме того, остается вопрос доказательств. У меня их достаточно чтобы доказать самому себе, но... Но я их найду", -- сказал он себе. "О, за ним будут наблюдать, и может быть в один прекрасный день когда Ветинари будет готов, пошлют очень хорошего убийцу с деревянной стрелой пропитанной чесноком, и дело сделают в темноте. Так работают политики в этом городе. Игра в шахматы. Кому какое дело если несколько пешек погибнет? Я узнаю. И я буду единственным, кто будет знать, глубоко внутри". Он автоматически похлопал по карманам в поисках сигары. Достаточно тяжело убить вампира. В него можно вбить кол и стереть в порошок, а через десять лет кто-нибудь обронит капельку крови в неположенным месте, и отгадайте, кто это вернулся? Они появляются чаще, чем сырая капуста. Это были опасные мысли, Ваймз знал это. Они захватывали разум полицейского каждый раз, когда погоня завершена, и остаешься один на один, лицом к лицу в одной перехватывающей дыхание сцепке между преступлением и наказанием. И возможно в один день полицейский, увидев как с цивилизации сняли слишком много кожи за один раз, перестанет действовать как полицейский, и начнет действовать как нормальное человеческое существо, и поймет, что щелчок арбалета или свист меча сделает мир чище. Нельзя думать так, даже о вампирах. Даже если они отбирают жизни у других людей, потому что они маленькие люди и не имеют значения, и что, черт побери, можем мы взять у них? Нельзя думать так потому что ты получил меч и значок и это преобразовало тебя во что-то другое, что означает что существуют такие мысли, о которых нельзя думать. Только преступления могут совершаться во тьме. Наказание должно быть на свету. В этом работа полицейского, как говорит Кэррот. Зажечь свечу во тьме. Он нашел сигару. Теперь его руки автоматически искали спички. Вокруг вдоль стены стояли огромные тома. Свет свечей выхватывал из тьмы золотые буквы и тусклый блеск кожи. Тут они стоят, все линии происхождения, книге по деталям геральдики, книги по "Кто Есть Кто" в течение веков, собрание книг города. Люди забираются на них, чтобы посмотреть вниз. Нет спичек... Тихо, в пыльной тишине колледжа Ваймз взял канделябр и прикурил сигару. Он несколько раз величественно затянулся, и задумчиво посмотрел на книги. Свечи трещали и мерцали в его руке. Часы аритмично тикали. Наконец когда они доковыляли до одного часа, Ваймз поднялся и вошел в Овальный кабинет. -- А, Ваймз, -- подняв голову, сказал Ветинари. -- Да, сэр. Ваймзу удалось поспать несколько часов, и даже попытался побриться. Патриций порылся в бумагах на столе. -- Кажется, у Вас была довольно горячая ночь прошлой ночью... -- Да, сэр, -- Ваймз стоял весь во внимании. Все люди в униформе знали в глубине души как вести себя при подобных обстоятельствах. Смотреть прямо перед собой, на один предмет. -- Оказывается у меня в камере сидит Дракон -- Король Гербов, -- сказал патриций. -- Да, сэр. -- Я прочел Ваш отчет. Довольно-таки призрачные доказательства, как мне показалось. -- Сэр? -- Один из Ваших свидетелей даже не живой, Ваймз. -- Да, сэр. Он также не подследственный. Технически. -- Однако он важная общественная фигура. Авторитет. -- Да, сэр. Лорд Ветинари порылся в бумагах на столе. Один из них также покрыт отпечатками пальцев в саже. -- Похоже, также, что я должен похвалить Вас, коммандер. -- Сэр? -- Геральдисты Королевского Колледжа Гербов, или по меньшей мере того что осталось от Королевского Колледжа Гербов, прислали мне записку в которой описывается, как храбро Вы себя вели прошлой ночью. -- Сэр? -- Выпустили всех геральдических животных из загонов и подняли тревогу и так далее. Гигант мужества, так они Вас назвали. Я так понимаю, многие из животных в настоящее время располагаются у Вас? -- Да, сэр. Не мог смотреть, как они страдают, сэр. У нас есть пустые загоны, а Кейт и Родерик прекрасно устроились в озере. Кажется, они полюбили Сибил, сэр. Лорд Ветинари закашлялся. Потом он какое-то время смотрел в потолок. -- Итак, Вы помогали при пожаре. -- Да, сэр. Гражданский долг, сэр. -- Пожар начался от упавшей свечи, я так понял, вероятно, в результате Вашей борьбы с Драконом -- Королем Гербов. -- Я тоже так думаю, сэр. -- И так же, кажется, думают геральдисты. -- Кто-нибудь сообщил об этом Дракону -- Королю Гербов? -- невинно спросил Ваймз. -- Да. -- Он хорошо перенес известие? -- Он очень много вопил, Ваймз. Душераздирающе, как мне сказали. И он произнес массу угроз в Ваш адрес, почему-то. -- Я попробую включить его в свое занятое расписание, сэр. -- Бингели бонгели бип!! -- сказал тонкий и звонкий голосочек. Ваймз хлопнул по карману. Лорд Ветинари на какое-то время замолчал. Он мягко стучал пальцами по столу. -- Много отличных старинных манускриптов было там. Бесценных, как мне сказали. -- Да, сэр. Конечно ничего не стоящих, сэр. -- Коммандер, Вы, вероятно, не так поняли то, что я сказал? -- Возможно, сэр. -- Записи по многим известным старым семьям превратились в дым, коммандер. Конечно геральдисты сделают все что могут, и семьи ведут собственные записи, но честно говоря, я понимаю, это все будет восстановление по памяти и отгадки. Исключительно неприятно. Вы улыбаетесь, коммандер? -- Вероятно игра света, сэр. -- Коммандер, я знал, что Вы очень плохо относитесь к отслеживанию происхождения. -- Сэр? -- И, кажется, это осталось в Вас, даже не смотря на то, что Вы сами человек с происхождением. -- Сэр? -- Это практически безумство. -- Сэр? -- Кажется, за те несколько дней пока я был не у дел, Вы умудрились настроить против себя всех авторитетных людей в городе. -- Сэр. -- Что это было: "Да, сэр" или "Нет, сэр", сэр Самуэль? -- Это было просто "сэр", сэр. Лорд Ветинари бросил взгляд на бумажку. -- Вы действительно прищемили пальцы президенту гильдии наемных убийц? -- Да, сэр. -- Почему? -- У меня не было кинжала, сэр. Ветинари резко отвернулся. -- Консулы церквей, храмов, священных рощ и великих зловещих скал требуют... э..., много чего, что-то связанное с использованием диких лошадей. Для начала, однако, они требуют от меня Вашего увольнения. -- Да, сэр? -- Всего у меня здесь собранно семнадцать требований сдачи Вашего полицейского значка. Большинство требуют приложить к значку некоторые части Вашего тела. Почему Вы всех настроили против себя? -- Видимо сказался мой профессионализм, сэр. -- И чего Вы надеетесь добиться? -- Ну, сэр, раз Вы спросили, мы узнали, кто убил отца Тубелчека и мистера Хопкинсона, и кто отравлял Вас, сэр, -- Ваймз сделал паузу. -- Два из трех, не так уж плохо, сэр. Ветинари опять пролистал бумаги. -- Владельцы мастерских, наемные убийцы, священники, мясники..., кажется, Вы вывели из себя большинство лидирующих фигур в городе, -- он вздохнул. -- Действительно, кажется, у меня не остается выбора. С этой недели, получите повышение зарплаты. Ваймз моргнул. -- Сэр? -- По-моему все ясно. Десять долларов в месяц. И насколько я знаю, Вам нужна новая мишень для дротиков в полицейском участке? Вы постоянно запрашиваете ее, как я помню. -- Это Камнелом, -- сказал Ваймз, его мозг не мог подумать о чем-нибудь кроме честного ответа. -- Они расщепляются от его ударов. -- О, да. Кстати о расщеплении, Ваймз. Я думаю, может ли Ваш полицейский гений экспертизы помочь нам с маленькой загадкой, которую мы обнаружили сегодня утром, -- патриций встал и пошел в направлении лестницы. -- Да, сэр? Что такое, сэр? -- спросил Ваймз, следуя за ним вниз по ступенькам. -- Это в крысином зале, Ваймз. -- Неужели, сэр? Ветинари толкнул двухстороннюю дверь. -- Вуаля, -- сказал он. -- Это какой-нибудь музыкальный инструмент, не так ли, сэр? -- Нет, коммандер, это слово означает: "Что это такое торчит из стола?", -- горько сказал патриций. Ваймз заглянул в комнату. В ней никого не было. Длинный стол из красного дерева был пуст. За исключением топора. Он был очень глубоко воткнут в дерево, практически расщепив стол по всей длине. Кто-то подошел к столу и вогнал топор прямо в центр стола с максимальной силой и оставил его там, указывать ручкой в потолок. -- Это топор, -- сказал Ваймз. -- Удивительно, -- сказал лорд Ветинари. -- И у Вас практически не было времени рассмотреть его. Почему он здесь? -- Не могу знать, сэр. -- Согласно докладу слуг, сэр Самуэль, Вы приходили во дворец в шесть утра. -- О, да, сэр. Проверить надежно ли заперт этот ублюдок в камере, сэр. И конечно проверить, что все в порядке. -- Вы не входили в эту комнату? Ваймз устремил взгляд в пустоту. -- Зачем мне это нужно было делать, сэр? Лорд-мэр подергал за ручку топора. Топор отозвался твердой вибрацией. -- Я думаю, что некоторые консулы города собирались здесь сегодня утром. Или, по меньшей мере, приходили сюда. Мне сказали, что они в спешке убежали отсюда. Выглядели довольно испуганными, как мне сообщили. -- Наверно кто-то из них сделал это, сэр. -- Конечно, есть такая вероятность, -- сказал лорд Ветинари. -- Я думаю, Вы не сможете найти одну из Ваших знаменитых улик на нем? -- Не думаю, сэр. Со всеми этими отпечатками пальцев на нем. -- Было бы ужасно, если бы люди думали, что они могут захватить закон в собственные руки... -- О, не беспокойтесь об этом, сэр. Я очень строго слежу за этим. Лорд Ветинари опять подергал за топор. -- Скажите мне, сэр Самуэль, Вы знаете фразу "Quis custodiet ipsos custodes?"? Кэррот иногда употреблял это выражение, но у Ваймза был настрой отрицать все что угодно. -- Не могу знать, сэр, -- сказал он. -- Что-нибудь о пустяке, не так ли? -- Оно означает "Кто защитит самого защитника?", сэр Самуэль. -- А. -- Ну? -- Сэр? -- Кто проследит за полицией? Мне интересно. -- О, это просто. Мы следим друг за другом. -- Правда? Интересная точка зрения... Лорд Ветинари вышел из комнаты и пошел обратно в главный зал, Ваймз последовал за ним. -- Так или иначе, -- сказал он, -- чтобы сохранить мир, голем должен быть уничтожен. -- Нет, сэр. -- Позвольте мне повторить инструкцию. -- Нет, сэр. -- Я уверен, что я уже отдал Вам приказ, коммандер. Я определенно ощущал, как двигались мои губы. -- Нет, сэр. Он живой, сэр. -- Он сделан из глины, Ваймз. -- Разве мы все не сделаны из глины, сэр? Согласно памфлетам, которые постоянно раздает констебль Посети. В любом случае, он думает, что он живой, и меня это устраивает. Патриций махнул рукой в направлении лестницы и кабинета полного бумаг. -- Все равно, коммандер, у меня было не менее девяти миссий от разных лидирующих религий которые изложили мне, что он отвратен. -- Да, сэр. Я очень много думал над этой точкой зрения, сэр, и пришел к следующему выводу: "все они полные мудаки", сэр. Патриций на секунду прикрыл рот рукой. -- Сэр Самуэль, Вы очень жестко ведете переговоры. Вы вообще способны на уступки? -- Не могу знать, сэр, -- Ваймз подошел к главным дверям и открыл их. -- Поднялся туман, сэр, -- сказал он. -- Есть немного облачности, но Вы можете увидеть всю дорогу до Брасс-бридж... -- Для чего Вы будете использовать голема? -- Не использовать, сэр. Я его нанимаю. Я думаю, что он будет полезен для сохранения мира, сэр. -- Полицейским? -- Да, сэр, -- сказал Ваймз. -- Разве Вы не слышали, сэр? Големы выполняют всю грязную работу. Ветинари вздохнул вслед удаляющейся спине Ваймза. -- Ушел как драматический актер, -- сказал он. -- Да, мой господин, -- сказал Барабаностук, который бесшумно возник у него за плечом. -- А, Барабаностук, -- Лорд-мэр достал длинную свечу из кармана и протянул ее секретарю. -- Спрячьте ее подальше, хорошо? -- Да, мой господин? -- Это свеча с прошлой ночи. -- Она не сгорела, мой господин? Но я видел огарок в подсвечнике... -- О, ну конечно я отрезал достаточно для огарка, и дал немного погореть фитилю. Не мог же я расстроить нашего галантного полицейского известием, что я сам догадался? Когда он проявляет такую заботу и так славно проводит время, как настоящий... настоящий Ваймз. Знаете ли, я не совсем бессердечен. -- Но, мой господин, Вы же могли дипломатично все устроить! Вместо этого он тут все перевернул вверх дном и многих рассердил и испугал... -- Да, боже мой. Тс-с, тс-с. -- А, -- сказал Барабаностук. -- Вот именно, -- сказал патриций. -- Мне приказать, чтобы стол в Крысином зале починили? -- Нет, Барабаностук, оставьте топор на месте. Он мне пригодится при... переговорах, я думаю. -- Можно мне заметить, сэр? -- Конечно, говорите, -- сказал Ветинари, наблюдая как Ваймз проходит через ворота дворца. -- У меня появилась мысль, сэр, что если бы коммандера Ваймза не существовало, Вам пришлось бы его выдумать. -- Знаете Барабаностук, мне кажется, я так и поступил. -- Атеизм Это Тоже Религиозная Позиция, -- прогромыхал Дорфл. -- Нет, это не так! -- воскликнул констебль Посети. -- Атеизм это отрицание бога. -- Поэтому Он И Является Религиозной Позицией, -- сказал Дорфл. -- Ведь В Действительности Настоящий Атеист Постоянно Думает О Боге, Пусть Даже В Виде Отрицания. Поэтому Атеизм Является Формой Веры. Если Бы Атеист Действительно Не Верил Бы, То Он Или Она Не Стал Бы Много Думать Об Отрицании. -- Вы прочитали памфлеты которые я Вам дал? -- подозрительно спросил Посети. -- Да. Многие Из Них Бессмысленны. Но Мне Хотелось Бы Прочитать Еще. -- Правда? -- сказал Посети. У него заблестели глаза. -- Вы действительно хотите еще памфлетов? -- Да. И Я Бы Хотел Обсудить Многое Из Того Что Там Написано. Если У Вас Есть Знакомые Священники, То Мне Хотелось Бы Провести Диспут С Ними. -- Хорошо, хорошо, -- сказал сержант Кишка. -- Итак Вы собираетесь присягать или нет, Дорфл? Дорфл поднял свою ладонь размером с лопату. -- Я, Дорфл, Вплоть До Открытия Божества Существование Которого Будет Доказано При Разумных Дебатах, Клянусь Временными Заповедями Самостоятельно Разработанной Системой Морали... -- Вы действительно хотите еще памфлеты? -- спросил констебль Посети. Сержант Кишка вытаращил глаза. -- Да, -- ответил Дорфл. -- О, мой бог, -- сказал констебль Посети и расплакался. -- Никто до этого никогда не просил у меня еще памфлеты! Кишка почувствовал, что за ними наблюдает Ваймз, и повернулся. -- Ничего хорошего, сэр, -- сказал он. -- Вот уже полчаса я пытаюсь принять у него присягу, сэр, и мы заканчиваем все это спором о клятвах и богах. -- Дорфл, Вы желаете стать полицейским? -- спросил Ваймз. -- Да. -- Хорошо. Для меня это достаточная клятва. Дайте ему значок, Фред. А это для Вас, Дорфл. Справка о том, что Вы официально признаетесь живым, на всякий случай, если у Вас будут проблемы. Понимаете... с людьми. -- Спасибо, -- торжественно сказал Дорфл. -- Если Я Когда-Нибудь Почувствую Что Я Не Живой, Я Вытащу Это И Прочту. -- Какие у Вас обязанности? -- сказал Ваймз. -- Оправдывать Доверие Общества, Защищать Невинных, И Хорошенько Наддавать По Ягодицам, -- сказал Дорфл. -- Он быстро учиться, не так ли? -- сказал Кишка. Я даже не говорил о последней фразе. -- Людям это не понравится, -- сказал Нобби. -- Это не станет популярным, голем -- полицейский. -- Какая Может Быть Лучшая Работа Для Кого-то Кто Любит Свободу Чем Работа Полицейским. Закон Это Слуга Свободы. Свобода Без Ограничений Является Пустым Звуком, -- тяжеловесно сказал Дорфл. -- Знаете, -- сказал Кишка, -- если у Вас не получится работать полицейским, Вы всегда можете найти хорошую работу на продаже печенья счастья. -- Это забавно, -- сказал Нобби. -- Никогда нельзя купить печенье пророчествующее несчастье, замечали это? Там никогда не пишется что-то вроде: "О, господи, дела ухудшаются". Я имею в виду, никогда не бывает печенья несчастья. Ваймз прикурил сигару и помахал спичкой. -- Это, капрал, одна из основных движущих сил Вселенной. -- Что? То, что люди, которые покупают печенье счастья, становятся счастливыми? -- спросил Нобби. -- Нет. То, что люди, которые продают печенья счастья, хотят продолжать продавать их. Давайте, констебль Дорфл. Пройдемся немного. -- У Вас полно работы в офисе, сэр, -- сказал сержант Кишка. -- Скажите капитану Кэрроту, что я сказал, чтобы он просмотрел все бумаги, -- сказал Ваймз из дверного проема. -- Он еще не пришел, сэр. -- Ничего, дела подождут. -- Хорошо, сэр. Кишка вернулся и уселся за свой стол. "Здесь хорошо находиться, -- подумал он. -- Здесь абсолютно нет никаких намеков на столкновение с Природой". Он немного побеседовал с миссис Кишка этим утром, и пришел к выводу, что он больше не хочется копаться в почве, потому что он был слишком близок к почве, и оказалось что почва это просто грязь. Хорошая и крепкая булыжная мостовая, как решил он, вполне достаточно приближала его к Природе. К тому же, Природа окозалась несколько склизкой. Мне пора идти на дежурство, -- сказал Нобби. -- Капитан Кэррот хочет, чтобы я занимался предотвращением преступлений на улице Персикового Пирога. -- И каким образом ты добиваешься этого? -- спросил Кишка. -- Он сказал держаться подальше от этой улицы. -- Да, Нобби, энто имеется в виду, что ты больше не господин? -- осторожно спросил Кишка. -- Кажется, меня уволили, -- сказал Нобби. -- Несколько полегчало, правда. Этой снобской едой не наешсья, а напитки, откровенно говоря, что моча. -- Тогда ты легко отделался, -- сказал Кишка. -- Я имею в виду что тебе не придется раздавать свою одежду садовникам и все такое. -- Да. Жаль, что я вообще сказал им об этом чертовом кольце. -- Да, тогда конечно не было бы этих проблем, -- сказал Кишка. Нобби плюнул на свой значок и начал усердно растирать его рукавом. "Хорошо, что я не сказал им о диадеме, короне и трех золотых медальонах", -- сказал он сам себе. -- Куда Мы Идем? -- спросил Дорфл, следуя за Ваймзом по Брасс-Бридж. -- Мне хотелось бы постепенно ввести Вас в дело охраны дворца, -- сказал Ваймз. -- А. Там На Охране Также Стоит Мой Друг Констебль Посети, -- сказал Дорфл. -- Восхитительно! -- Я Хотел Бы Задать Вам Вопрос, -- сказал голем. -- Да? -- Я Сломал Мельницу, Но Големы Починили Ее. Почему? И Я Отпустил Всех Животных, Но Они Просто Глупо Слонялись Везде. Некоторые Из Них Даже Вернулись В Загон Бойни. Почему? -- Добро пожаловать в наш мир, констебль Дорфл. -- Страшно Быть Свободным? -- Вы сами сказали это. -- Говоришь Людям "Сбросьте Свои Цепи" И Они Начинают Ковать Для Себя Новые Цепи? -- Похоже, что это основное занятие людей. Дорфл громыхал обдумывая это. -- Да, -- сказал он наконец. -- Я Понимаю Почему. Быть Свободным Это Как Стоять С Открытой Крышкой У Себя На Голове. -- Мне придется учесть это, констебль. -- И Вы Будете Платить Мне Двойную Зарплату От Обычной, -- сказал Дорфл. -- Почему? -- Потому Что Я Не Сплю. Я Могу Постоянно Работать. И Я Выгоден. Мне Не Нужны Выходные На Похороны Своей Бабушки. "Быстро же они учатся", -- подумал Ваймз и сказал: -- Но у Вас будут Святые Дни, не так ли? -- Или Все Дни Святые Или Их Нет Вообще. Я Еще Не Решил. -- Э... а зачем Вам деньги, Дорфл? -- Я Накоплю Деньги И Выкуплю Голема Клутца Который Работает На Консервной Фабрике, И Отдам Его Ему; Потом Мы Вместе Накопим и Выкупим Голема Бобкеса Из Угольного Магазина; Втроем Мы Будем Работать И Выкупим Голема Шмата Который Трудится В Ателье Семи Долларов На Улице Персикового Пирога; Потом Мы Вчетвером Будем... -- Некоторые люди решили бы освободить своих товарищей силой и кровавой революцией, -- сказал Ваймз. -- Конечно, не подумайте только, что я предлагаю такой способ. -- Нет. Это Было Бы Воровство. Нас Покупают И Продают. Поэтому Мы Выкупим Себе Свободу. Нашим Трудом. Никто Не Сделает Это За Нас. Мы Сделаем Это Сами. Ваймз улыбнулся про себя. Вероятно, ни один больше вид живых существ стал бы требовать чек за собственную свободу. Кое-что нельзя изменить. -- Ага, -- сказал он. -- Кажется, кое-кто хочет побеседовать с нами... Через мост к ним шла толпа, в серых, черных и шафрановых мантиях. Она состояла из жрецов. Они были рассерженны. По мере того как они проталкивались сквозь других граждан, сияние вокруг некоторых перемешалось в единый ореол. Во главе них вышагивал Хьюнон Ридкалли, главный жрец культа слепого Ио и самая важная фигура в Анх-Морпорке в религиозных делах. Он указал на Ваймза и поспешил ему навстречу, увещевательно воздев палец в небо. -- А теперь, Вы Ваймз..., -- начал он и увидев Дорфла, замолчал. -- Это оно и есть? -- спросил он. -- Если Вы говорите о големе, то это он, -- сказал Ваймз. -- Констебль Дорфл, отдайте честь. Дорфл уважительно отдал честь. -- Могу Я Чем-нибудь Служить Вам? -- спросил он. -- Вы все же сделали это, Ваймз! -- воскликнул Ридкалли, игнорируя голема. -- Вы слишком далеко зашли, Вы даже не представляете насколько. Вы научили эту штуковину разговаривать, а это даже не живое! -- Мы требуем, чтобы его разбили! -- Проклинаю! -- Люди отвергнут это! Ридкалли развернулся к остальным жрецам. -- Сейчас говорю я, -- сказал он. Повернулся обратно к Ваймзу. -- Это расценивается как большое богохульство и поклонение идолам... -- Я не преклоняюсь ему, я просто нанял его, -- сказал Ваймз очень довольный собой. -- И ему далеко до идола. -- Он глубоко вздохнул. -- И если это большое богохульство, о котором Вы говорите... -- Простите, -- сказал Дорфл. -- Мы не разговариваем с тобой! Ты даже не живой! -- сказал жрец. Дорфл кивнул. -- Это Абсолютная Правда, -- сказал он. -- Видите? Он признает это! -- Я Думаю Что Если Вы Возьмете Меня И Разобьете Меня и Растолчете Мои Осколки На Мелкие Кусочки И Разотрете Кусочки В Порошок А Потом Порошок Перемелете В Мельчайшую Пыль, Я Уверен Что Вы Не Найдете Ни Единого Живого Атома... -- Правильно! Мы сделаем так! -- Однако, В Порядке Проверить Это До Конца, Один Из Вас Должен Согласиться Пройти Через Такую Же Процедуру. Наступила тишина. -- Это нечестно, -- нарушил паузу один из жрецов. -- Все что надо будет сделать, это собрать эту пыль, сделать глину, вылепить тебя, обжечь и ты снова оживешь... Опять наступила тишина. Ридкалли сказал: -- Мне только кажется, или у нас здесь начался теологический диспут? Опять наступила тишина. Еще один жрец спросил: -- Правда говорят, что ты сказал, что ты поверишь в любое божество, существование которого будет доказано логически? -- Да. Ваймз догадался, что сейчас случится, и осторожно отступил на несколько шагов от Дорфла. -- Но совершенно очевидно, что боги существуют, -- сказал жрец. -- Это Не Доказательство. Из облаков в шлем Дорфла ударила молния. Дорфла охватил огонь, потом послышался шипящий звук. Вокруг раскаленных добела ног Дорфла образовалась лужа из расплавленного металла его обмундирования. -- Я Не Принимаю Этого Как Аргумент, -- холодно сказал Дорфл из-за облака дыма. -- Было похоже на настоящий диспут, -- сказал Ваймз. -- Вплоть до настоящего момента. Главный жрец слепого Ио повернулся к остальным жрецам: -- Хорошо, друзья, нет никакой необходимости в таких... -- Но Оффлер очень мстительный бог, -- сказал жрец откуда-то из толпы. -- Да он только метает молнии куда попало, ничего больше не умеет, -- сказал Ридкалли. С небес сорвалась еще одна молния, но в нескольких футах от шляпы главного жреца надломилась и врезалась в деревянного бегемота, который раскололся на части. Главный жрец самодовольно улыбнулся и повернулся обратно к Дорфлу, который тихонько потрескивал в процессе остывания. -- Вы говорите что примети существование любого бога, существование которого будет доказано в споре? -- Да, -- сказал Дорфл. Ридкалли потер руки. -- Нет проблем, приятель, -- сказал он. -- Для начала, давайте примем... -- Извините Меня, -- сказал Дорфл. Он нагнулся и подобрал свой значок. Молния придала ему интересную оплавленную форму. -- Что Вы делаете? -- спросил Ридкалли. -- Где-нибудь Сейчас Происходит Преступление, -- сказал Дорфл. Но Когда Я Буду Свободен, Я С Удовольствием Продискутирую Со Жрецом Самого Важного Бога. Он повернулся и пошел по мосту. Ваймз торопливо кивнул шокированным жрецам и побежал за ним. "Мы взяли его и обожгли в печи, а он оказался свободным, -- думал он. -- В его голове есть только слова, которые он выбрал сам. И он не просто атеист, он керамический атеист. Огнеупорный!" Похоже, сегодня был неплохой день. За ними на мосту начиналась драка. Ангуа упаковывала вещи. Точнее говоря у нее не получалось упаковать вещи. Узел не должен быть слишком тяжелым, чтобы его нести в пасти. Но немного денег (ей не нужно будет покупать много еды) и смена одежды (на те случаи, когда ей придется надевать одежду) не могли занять много места. -- Что делать с ботинками? -- сказала она вслух. -- Может быть, ты свяжешь шнурки, и тогда их можно будет таскать на шее? -- сказала Веселина, которая сидела на узкой кровати. -- Хорошая мысль. Хочешь эти платья? Мне уже не придется их носить. Мне кажется, ты можешь их обрезать. Веселина обеими руками приняла платья. -- Это же шелк! -- Там наверно достаточно материала для двух платьев для тебя. -- Ты не возражаешь, если я поделюсь ими? Некоторые ребята... точнее девушки из нашего участка, -- Веселина просмаковала слово "девушки", -- начали немного задумываться над... -- Они собираются расплавить свои шлемы, не так ли? -- сказала Ангуа. -- О, нет. Но возможно их можно как-нибудь украсить. Э... -- Да? -- Э... Веселина неуверенно поерзала. -- Правда что, ты никогда никого не ела? Понимаешь... там погрызть кости и все такое? -- Нет. -- Понимаешь, я только слышала, что моего троюродного брата съел оборотень. Его звали Сфен. -- Не могу сказать, что слышала такое имя, -- сказала Ангуа. Веселина попыталась улыбнуться. -- Тогда все в порядке, -- сказала она. -- Тогда тебе не нужна серебряная ложка в кармане, -- сказала Ангуа. Веселина от удивления открыла рот, потом начала бормотать. -- Э... я не знаю, как она попала туда, наверно она упала в карман, когда я мыла посуду, о, я не хотела... -- Честно говоря, мне все равно. Я привыкла к этому. -- Но я не думала, что ты... -- Слушай, пойми меня правильно. Здесь дело не том, что не хочется, -- сказала Ангуа, -- а дело в том, что хочется, но не делается. -- Тебе же совсем необязательно уходить? -- О, я не знаю, могу ли я принять серьезно службу в полиции и... иногда мне кажется, что Кэррот собирается сказать... я, к черту, он никогда не соберется. Понимаешь, дело в том, что он только принимает все? Поэтому мне лучше уйти сейчас, -- соврала Ангуа. -- Разве Кэррот не попытается остановить тебя? -- Да, но ему нечего сказать. -- Он расстроится. -- Да, -- быстро сказала Ангуа и бросила на кровать еще одно платье. -- Потом он успокоится. -- Хрольф Бедрокус пригласил меня на свидание, -- застенчиво глядя на пол, сказала Веселина. -- Я почти уверенна, что он мужчина! -- Рада слышать. Веселина встала. -- Я дойду с тобой до полицейского участка. У меня дежурство. Они уже прошли полпути по улице Вязов, когда увидели возвышающиеся над толпой голову и плечи Кэррота. -- Похоже, он шел к тебе, -- сказала Веселина. -- Э... мне уйти? -- Слишком поздно... -- А, доброе утро капрал мисс Малопопка! -- весело сказал Кэррот. -- Привет Ангуа. Я хотел повидаться с тобой, но сначала конечно мне надо написать письмо домой. Он снял шлем и пригладил волосы на затылке. -- Э..., -- начал он. -- Я знаю, что ты собираешься спросить, -- сказала Ангуа. -- Ты знаешь? -- Я знаю, что ты думал об этом. Ты знаешь, что я собиралась уйти. -- Это было очевидно, не так ли? -- И мой ответ -- нет. Мне бы хотелось, чтобы я могла сказать да. Кэррот был явно озадачен. -- Никогда такого не было, чтобы ты сказала мне нет, -- сказал он. -- Не понимаю, зачем тебе? -- Великие боги, ты поражаешь меня, -- сказала она. -- Ты всегда поражал. -- Мне казалось, что тебе захочется этим заняться, -- сказал Кэррот. Он вздохнул. -- Ну, хорошо... это, конечно, не имеет значения. Ангуа почувствовала слабость в ногах. -- Не имеет значения? -- переспросила она. -- Понимаешь, да, было бы неплохо, но я не перестану от этого спать. -- Не перестанешь? -- Ну, нет. Очевидно, что нет. У тебя есть свои дела. Это ничего. Мне просто казалось, что тебе это понравится. Что ж, я займусь этим один. -- Что? Как можно...? -- Ангуа остановилась. -- Кэррот, о чем ты вообще говоришь? -- Музей Хлеба Гномов. Я обещал сестре мистера Хопкинсона что я приведу его в порядок. Понимаешь, приведу в надлежащий вид. У нее не все в порядке со здоровьем, и я думал, что это может принести немного дохода. Между нами говоря, там есть несколько экспозиций, которые можно было улучшить, но я боюсь, мистер Хопкинсон был несколько упрям в этих вопросах. Я уверен, что многие гномы в городе ринутся туда, как только узнают об этом музее, и конечно молодежи надо изучать их великую историю. Хорошенькая уборка и чуть побелки преобразит там все, я уверен, особенно в отделе античных хлебов. Я хотел взять несколько дней отпуска. Думал это взбодрит тебя, но я понимаю, что гномий хлеб не является куском хлеба для каждого. Ангуа уставилась на него. Кэррот часто привлекал такой взгляд. Ее взгляд изучал каждую черточку на его лице, в поисках хоть малейшего свидетельства, что это какая-то шутка. Какая-то тонкая, замаскированная шутка, рассчитанная на других. Каждая ее жилка знала, что он должен шутить, но не было ни одной улики, ни намека, чтобы доказать это. -- Да, -- сказала она слабо, все еще изучая его лицо. -- Я уверена, что это может стать золотой жилой. -- Музеи должны стать много интереснее в наши дни. И, знаешь, там есть целая куча партизанских сдобных пышек которые он внес в каталог, -- сказал Кэррот. -- И некоторые ранние образцы оборонительных бубликов. -- Ух ты, -- сказала Ангуа. -- Эй, почему бы нам не подготовить огромный щит с надписью типа: "Опыт боевой выпечки гномов"? -- Это наверно не сработает, -- не замечая сарказма сказал Кэррот. -- Опыт боевой выпечки гномов постепенно забывается. Но я вижу что это идея уже захватила тебя! "Мне все равно придется уйти, -- думала Ангуа, пока они шли по улице. -- Рано или поздно он поймет, что из этого ничего не выйдет. Оборотни и люди... у нас так мало общего. Рано или поздно мне придется его оставить. Но, на пока, оставим это на завтра. -- Заберешь свои платья? -- спросила Веселина за ее спиной. -- Может одно или два, -- сказала Ангуа. КОНЕЦ ПРИМЕЧАНИЯ 1 Он впоследствии напился вдрызг и был заброшен на борт торговцем, отплывающим в странные и иностранные места, где он встретил множество юных девушек, которые не носили слишком много одежды. Он пережил много приключений и в конце концов умер, наступив на тигра. Так хорошее дело обошло весь мир. 2 Это как говорится, можно установить что-то на треножник, а потом взорвать. * Красный рогалик по-французки (прим. переводчика). 3 Городская ратуша. 4 Потому что в Анх-Морпорке нет городской ратуши. 5 Дрожжевая бадья. * Цветок (англ. -- Flower) и Мука (англ. -- Flour) на английском произносятся совершенно одинаково (прим. переводчика). 6 Коммандер Ваймз, с другой стороны, считал, что преступникам надо устраивать короткий, но крепкий шок. Сила шока зависела от того насколько крепко можно привязать преступников к электродам. 7 Констебль Посети был Омнианином, из страны издревле придерживающейся евангелизма с традиционным подходом обращения неверующих пытками и мечами. В наши дни все стало более цивилизованным, но Омнианцы до сих пор энергично и неутомимо разносили Слово, и просто сменили оружие. Констебль Посети проводил свои выходные в компании со своим братом по вере Порази-Неверующего-Ловкими-Аргументами, обходя и обзванивая округу и заставляя людей прятаться за мебелью по всему городу. 8 Камнелом был довольно хорош, когда надо было задавать вопросы. У него было три основных вида вопроса. Первый -- прямой (Вы сделали это?), второй -- настаивающий (А Вы уверены, что не Вы сделали это?) и третий -- хитрый (Вы сделали это, не так ли?). Хотя они были не самые искусные в мире вопросы, талант Камнелома был в том, что он задавал эти вопросы на протяжении нескольких часов, пока не получал правильный ответ, обычно что-то типа: "Да! Да! Я сделал это! Я сделал это! Теперь, пожалуйста, скажите, что я сделал!" 9 Существует распространенный и неверный миф, что люди, которые изобретают орудия убийства, от них же и гибнут. Фактически нет никаких оснований так думать. Капрала Шрапнеля не взорвали, М. Гильотину не отрубили голову, Нагана не застрелили. Все разговоры пошли от того что сэр Вильям Тупой-Инструмент погиб от изобретенного им блэкджека где-то на улице. 10 "Добро пожаловать, капрал Малопопка! Познакомьтесь с констеблем Ангуа... Ангуа, покажи Малопопке как ты выучила язык гномов..." * Игра слов ПЛС (пред-лунный синдром) с ПМС (пред-менструальный синдром). 11 По Анх-Морпоркому взгляду на преступление и наказание, первое наказание должно предохранять от вероятности повторного наказания. 12 Так происходит всегда, везде, когда полиция гонится за кем-нибудь. Тяжело нагруженный грузовик всегда выскочит из-за угла перед преследователем. Если транспортные средства не вовлекаются, всегда появится человек с тюком одежды. Или два человека несущих огромное стекло. Возможно за всем этим стоит какое-то секретное общество. 13 И в большинстве вопросов их не интересовали вопросы роста. У гномов есть поговорка -- Все деревья падают на землю, хотя говорят что это исключительно свободный перевод, более правильным будет перевод: Если его руки выше, чем твоя голова, его пах на уровне твоих зубов. 14 Эти прилагательные часто являются синонимами. 15 Их так мягко называли. Люди говорили: -- Они называют себя швеями -- кис, кис! * Килт -- шотландская юбка, традиционная часть шотландского национального мужского костюма. 16 Из-за неимоверно большой массы лба, бык Роджер видел мир двумя глазами, и поля зрения его глаз не перекрывались. Поэтому, у него получалось два независимых вида, и Роджер решил, что это означает, что он представляет собой двух быков (быков выращивают не из-за аналитического склада ума). Большинство быков верит, что они двойные существа, поэтому они всегда поворачивают голову из стороны в сторону, когда смотрят на вас. Они поступают так, потому что оба быка хотят видеть объект атаки. * Poisson (фр.) -- рыба, перекликается с английским poison (яд). * По-английски "Lamp of poison" -- лампа с ядом. * Ars Enixa (читается арсеникса)-- перекликается с англ. Arsenic (читается арсеник) -- мышьяк.