них не было ни одного несчастного, избалованного или некрасивого ребенка. Психологи, отбирая будущих колонистов, потрудились на славу. В школе учились дети от трех до десяти лет, но пяти-семилетних среди них не было. Да это и понятно: колонию основали пять лет назад, и беременным женщинам, а также малышам, не достигшим двух лет, путь на Марс был закрыт. Отсюда и возрастной разрыв. Детям, которые приехали на Марс с первым кораблем, было не менее восьми лет, а рожденным в колонии - около четырех. Ахерн отметил, что мальчики держались увереннее и спокойнее взрослых. Ничего удивительного: дети выросли на Марсе, их мышцы не знали земных условий, поэтому они лучше приспособились к низкой гравитации. "Адаптация", - подумал Ахерн. После школы они отправились в городскую библиотеку, потом в типографию, где печаталась единственная на Марсе ежедневная газета. Там Ахерну с гордостью показали еще не сброшюрованный экземпляр истории марсианской колонии, написанной доктором Картером: она охватывала пятилетний период. Бросив взгляд на страничку с содержанием, Ахерн заметил многообещающую надпись: _Том первый_. Приятная, любезная мисс Гриа живо, с юмором рассказывала о колонии. Она проводила Ахерна на центральную телефонную станцию, к генератору искусственной атмосферы и затем в крошечный театр, где группа актеров-любителей репетировала "Двенадцатую ночь" Шекспира. Спектакль был назначен на вечер. "Шекспир на Марсе? А почему бы и нет", - думал, сидя на репетиции, Ахерн. Колонисты читали звонкие строки с редким мастерством. Они проникали в самую суть шекспировской поэзии. Ахерн как завороженный просидел больше часа в маленьком театрике с жесткими креслами, затем попросил познакомить его с режиссером. Им оказался высокий актер с сочным грудным голосом, который играл Мальволио. - Пэтчфорд, - представился он. Ахерн похвалил его за искусную игру и режиссуру. - Спасибо, сэр, - поблагодарил колонист. - Пожалуйста, приходите вечером на наш спектакль. - Спасибо, непременно приду, - ответил Ахерн. - А вы часто ставите Шекспира? - К сожалению, нет. - Погрустнел Пэтчфорд. - Собрание сочинений Шекспира пропало при перелете с Земли, а другого нам пока не прислали. К счастью, незадолго до своего отъезда на Марс я выступал с маленькой труппой, которая ставила "Двенадцатую ночь". Я запомнил текст, по нему мы и играем. - А я-то думал, это настоящий Шекспир. - Мы очень старались, - улыбнулся Пэтчфорд. - Мы ждем от ООН всего Шекспира в микрофильмах, а пока довольствуемся тем, что есть. - Непременно приду вечером на ваш спектакль, - еще раз пообещал Ахерн, покидая театр вместе с мисс Гриа. Они побывали в мэрии, осмотрели ее неказистый, еще недостроенный зал. Потом перешли на противоположную сторону улицы к фабрике, где беспочвенным способом выращивали овощи. Ахерн побеседовал там с двумя молодыми колонистами. Заметив, что мисс Гриа прямо-таки потрясена его эрудицией, он не стал подрывать ее веру в себя и признаваться в том, что до поступления на службу в Организацию Объединенных Наций специализировался в области гидропоники. Фабрика, по мнению Ахерна, была превосходно сконструирована, и он попробовал ее продукты - редис, несколько пресный на вкус, и неплохие помидоры. Наконец, мисс Гриа решила, что на сегодня впечатлений достаточно, и проводила Ахерна к дому Картера, где их ожидал обед, а вечером ему предстояло побывать на спектакле Пэтчфорда. Ахерн устал, но был доволен и взволнован, ибо у него оставалось все меньше сомнений относительно будущего колонии. 7 Хлопотные дни сменяли один другой, и Ахерн, по-прежнему окруженный трогательной заботой, все больше и больше узнавал о жизни колонистов. Они были неизменно предупредительны и готовы угодить ему во всем. Ахерн порой страдал из-за низкой гравитации и, вдыхая чуть спертый искусственный воздух купола, страстно хотел очутиться на Земле. Но в целом техническое оснащение колонии было достаточно надежным. Колонисты не могли пока еще обеспечивать себя всем необходимым и существовать без продуктов, доставляемых с Земли. Местные фабрики по беспочвенному выращиванию овощей и ягод лишь разнообразили рацион пионеров, не удовлетворяя полностью их нужды. В колонии был разработан план окультуривания безводного Марса, но на это уйдут годы, а возможно, и века. Психологически колонисты удивительно уравновешивали и дополняли друг друга. Ученые, отбиравшие их на Земле, великолепно справились со своей задачей, несмотря на существенное препятствие: на Марс решено было послать определенное количество представителей от каждой нации. Тысяча сто человек, населявшие первый купол, были на редкость полноценными людьми, Ахерн еще не видел такого морально и физически здорового сообщества. Судя по всему, колония оправдала возлагавшиеся на нее надежды. И когда однажды утром к Ахерну заглянул Жозе Эчеварра, инспектор уже почти окончательно продумал доклад для ООН. Маленький перуанец вырос на пороге внезапно, словно из-под земли. Ахерн, наслаждаясь редкой передышкой, читал довольно неплохой роман Рея Клеллана, отпечатанный в местной типографии. Инспектор удивленно поднял на гостя глаза. - Эчеварра! Как это вы ухитрились проскользнуть через шлюз? Генетик пожал плечами. - Разве я объявлен здесь вне закона? Я предупредил дежурного, что если меня задержат, то свяжусь с вами по радио из своего купола и сообщу об этом. Ему ничего не оставалось как пропустить меня. - Рад вас видеть, - произнес Ахерн. - Зачем пожаловали? Перуанец присел на край постели и затейливо переплел свои тонкие смуглые пальцы. - Вы помните нашу беседу? - Конечно, - ответил Ахерн. - Ну и что же? - Вы придерживаетесь прежнего мнения? - Если вы желаете узнать, собираюсь ли я выступить против Картера и передать ассигнования вам, то отвечу коротко - нет. Эчеварра нахмурился. - Все еще "нет". Ну что же, значит, вам понравилась эта бутафорская колония? - Да, - подтвердил Ахерн. - И даже очень. Маленький человек многозначительно сдвинул брови. - Как вы не можете понять! Колонисты Картера - лишь гости на Марсе! Временные поселенцы, находящиеся во власти купола. Они всегда будут здесь чужими, всегда будут зависеть от искусственной атмосферы. - Я сказал вам, что думаю, наш дальнейший разговор бесполезен, - стоял на своем Ахерн. - Картеровская колония - чудесное маленькое сообщество. Можете ли вы сказать подобное о своих андцах? - Нет, - признался перуанец. - Пока нет, но зато придет время - и они станут дышать воздухом Марса. Совершенное общество сложится позднее, когда будут преодолены физиологические барьеры. - Я не согласен. Вы доставили сюда горцев, приспособленных к жизни на больших высотах, к низкому давлению, но что они собой представляют? Разве это лучшая часть человечества? Нет. Невежественные, примитивные люди, обладающие определенной физической выносливостью. Вы не сумеете построить с ними здоровое общество. - А разве можно построить здоровое общество под куполом? - съязвил Эчеварра. - Я вижу, что вас не переубедить. Но, надеюсь, вы не откажете в любезности и проинформируете ООН о моем местопребывании и успешном осуществлении моего проекта? - Хорошо, - пообещал Ахерн. - Даю слово, что расскажу все как есть. Эчеварра бросил на кровать толстую пачку бумаг. - Вот мой доклад. Я проанализировал способность моих людей переносить низкое давление, разработал общий план адаптации, необходимой для выживания людей на Марсе, и включил кое-какие биохимические исследования мышечных тканей, которые провели мои коллеги. Один из них изучал миоглобин, разновидность гемоглобина; по нему можно определить потребность в кислороде... Только зачем я вам все это говорю? Если сочтете записки полезными, передайте их заинтересованным лицам. - Хорошо, - согласился Ахерн. - Послушайте, Эчеварра! Не думайте, что я действую по злому умыслу. Я прибыл сюда не для того, чтобы сравнивать достоинства и недостатки обоих проектов. Для меня эта проблема давным-давно решена. Я хотел лишь убедиться, жизнеспособна ли колония Картера. И я убедился - да. Я доволен. - Значит, ваш доклад уже готов? - Несомненно, - ответил Ахерн. Впервые после прилета на Марс он высказал вслух свое решение и теперь как никогда был в нем уверен. - Прекрасно, - раздраженно бросил Эчеварра. - Не смею больше вас утомлять. - Это бы ни к чему не привело, - отозвался Ахерн. Он питал искреннее расположение к Эчеварре, но ничем не мог ему помочь. Колония Картера заслужила поддержку ООН. И пускай колонисты старательно рекламировали перед Ахерном свои успехи, для него и так было ясно, что их поселение - первый образец настоящего разностороннего сотрудничества между людьми. Ахерн взял бумаги Эчеварры и сложил их в аккуратную стопку. - Я позабочусь о ваших трудах, - заверил он перуанца. - Спасибо, - коротко поблагодарил Эчеварра. С минуту он испытующе смотрел на Ахерна, затем повернулся и вышел. В тот же день Ахерн ознакомил со своими выводами членов комиссии. В короткой записке, которую он молча вручил Картеру, инспектор признавал, что с искренним восхищением наблюдал за жизнью колонии, и твердо обещал, что будет добиваться выделения для нее ассигнований на неограниченный срок. Картер прочитал записку и взглянул на гостя. - Благодарю вас, - смущенно произнес он. - Не стоит благодарности, доктор Картер. Вы это заслужили своим трудом. Я полностью убежден, что ваша колония на правильном пути. - Рад слышать, - ответил Картер, склонив начинающую седеть голову. - Но сначала вы, по-моему, несколько сомневались в наших силах. - Я просто делал вид, - признался Ахерн. - Знаю. И даже могу сказать, что вам здесь особенно понравилось. Мисс Гриа говорила, что иногда вы просто сияли от восторга. - Вы правы, - согласился Ахерн, в глубине души досадуя, что не сумел скрыть своих чувств. - Я очень верю в вас. - Позвольте мне сообщить о вашем решении колонистам? Они искренне обрадуются, узнав, что у нашей колонии есть будущее. "Вот и делу конец", - подумал Ахерн. Теперь, когда задание было выполнено, ему не терпелось вернуться. Он поступил по справедливости, совесть его не мучила, и на сердце было спокойно. Ахерн повернулся к письменному столу и принялся за наброски к докладу, который он представит в ООН. Инспектор начал с общего описания жизни колонии. Однако после второго предложения он поставил точку и тревожно задумался. Язвительные слова Эчеварры не шли из головы, в них слышалась насмешка: "Колонисты Картера лишь гости на Марсе". И еще: "А разве можно построить здоровое общество под куполом?" Резкий сухой голос перуанца словно острая игла засел в мозгу, не давал покоя. Перед глазами стоял Эчеварра, он подкреплял каждое слово решительным взмахом руки в искусственном воздухе марсианского купола. "Не ошибся ли я? Кто знает?" - спрашивал себя Ахерн и, не торопясь, без прежней уверенности снова взялся за перо. 8 Длинная узкая линия разлома в недрах пустынной планеты прорезала когда-то мерзлые марсианские глубины. Образовавшаяся скрытая трещина знаменовала смену геологических формаций. Массы песчаных и скальных пород давили на края разлома, которые смещались - смещались постепенно, медленно, на протяжении веков. Один край неумолимо поднимался вверх, другой - опускался. Люди ни о чем не подозревали вплоть до того мгновения, когда задрожала марсианская твердь, сметая последние препятствия, и на месте прежней скалы разверзлась бездна. Целая геологическая формация - гранитный монолит площадью в несколько сот миль - вздыбилась, как опаленный огнем жеребец. Потревоженная пустыня содрогнулась. И купола с застигнутыми врасплох людьми не вынесли натиска стихии. В этот печальный день Ахерн собирался покинуть Марс. Утром в назначенный час должен был прилететь корабль Вэлоинена, и, когда разразилась катастрофа, инспектор прощался с колонистами. Пустыня, казалось, застонала от боли. Потом опрокинулась. Крепления купола не устояли, и сверкающий пластик лопнул, не выдержав напряжения. Ахерн ощутил стремительно ворвавшийся холод. Атмосфера, создаваемая компрессорами, мигом улетучилась, смешавшись с тяжелым марсианским воздухом. - Скафандры! - пронзительно крикнул кто-то, и началась паника. Все тысяча сто колонистов разом бросились за скафандрами. Ахерн судорожно глотал воздух, голова кружилась, глаза вылезали из орбит. Что сказал тогда перуанец? Он назвал эту стадию критической. Она грозила смертью. Тусклое солнце, словно в насмешку, проплыло над разорванным куполом. Вот он какой, воздух Марса. Смертоносный, колкий, ледяной. Критическая стадия... Ахерн не помнил, как нашел скафандр и как натянул его непослушными руками. Он почти ничего не видел, пальцы одеревенели. Наконец ему удалось надеть скафандр, и он вдохнул воздух, настоящий живительный воздух. Потрясенный Ахерн прислонился на миг к холодной стене здания из рифленого железа, пытаясь понять, что же произошло. Он беседовал с Катериной Гриа и Салли Робертсом, когда вдруг небо раскололось, все вокруг померкло, и он бросился на ощупь отыскивать скафандр. Ахерн ловил ртом воздух, согревался, жадно и часто дыша. Медленно возвращались силы. Он огляделся вокруг и содрогнулся. Повсюду метались люди. Большинству удалось добраться до скафандров. Те же, кто не успел, беспорядочно лежали на песке с лицами, посиневшими от удушья. В двух шагах от себя Ахерн увидел Салли Робертса, тот скорчился у стены рядом с открытым аварийным ящиком для скафандров. Робертс успел натянуть скафандр, но тяжело перенес критическую стадию кислородной недостаточности; гигант все еще не пришел в себя. - Салли! Салли! Через минуту Робертс открыл глаза. Он с трудом поднялся, потряс головой, как бы прогоняя сон, и покачнулся, хватаясь руками за воздух. Ахерн поддержал его. Колония словно низверглась в ад. Робертс печально показал рукой на колониста, упавшего в сотне ярдов от них, несчастный не успел добежать до ящика. - Пойдемте, - хрипло проговорил Робертс. - Может, кому-нибудь нужна помощь. Спустя несколько часов, когда оставшиеся в живых немного оправились, они собрались обсудить происшедшее. Встреча состоялась в зале мэрии. Медленно, по одному входили ошеломленные люди в скафандрах. Ахерн присел в стороне. Только теперь он осознал всю глубину трагедии. Его переполняли горечь и злость на эту космическую выходку; было уже установлено, что купол разрушило марсотрясение. А он-то составил доклад: будущее колонии, считайте, обеспечено, и вот - сюрприз. Инспектор услышал голос Картера, который проверял колонистов по списку. - Андерсон, Дэвид и Джоан. - Здесь. - Антонелли, Лео, Мари и Элен. - Здесь. И гробовое молчание после следующей фамилии; вызов повторяется, и в длинном списке ставится крестик - пометка о смерти. Подсчет жертв и потерь продолжался весь день. Как сообщил Картер, погибло шестьдесят три человека, пятьдесят семь находились в критическом состоянии. Ударная волна повредила купол, восстановить его было невозможно. В остальном ущерб оказался незначительным. Но теперь нужно было все начинать сначала - с купола. Если вообще стоило начинать. Салли Робертса послали к перуанцам, чтобы узнать, как они перенесли марсотрясение. Ахерн, не отрываясь, смотрел вслед гиганту, который, миновав уже бесполезный шлюз, направился к пескоходу. "Случайность", - решил Ахерн. Хотя, подумав, отбросил эту мысль. Марсотрясение могло разразиться в любой миг, но оно произошло сразу после того, как Ахерн решил судьбу колонии. Стоило ему поставить точку в официальном докладе, и оно дало волю своей ярости, с неизбежностью доказав зыбкость купола. Люди рассчитывали и рассчитывали и тем не менее не сумели предсказать смещения мощных пластов в сотне миль от колонии. Да разве можно это предсказать? Теперь, только теперь у Ахерна созрел план будущих поселений на красной планете. Зал замер в ожидании Робертса. Ахерн изучающе всматривался в лица сидящих рядом мужчин - лица, озаренные некогда светом мечты, а ныне потускневшие от ужаса. Не прошло и десяти минут после ухода Салли Робертса, как дверь резко отворилась и он ворвался в зал. - Что случилось, Салли? - громко спросил Картер со сцены. - Ты не добрался до них? - Нет, - коротко бросил Робертс. - Я встретил их по дороге. Второй купол тоже лопнул, но индейцы оправились быстрее нас и всей колонией пришли сюда. Робертс отступил в сторону, и все увидели Эчеварру в ярком скафандре, который на этом печальном собрании казался неуместным. За ним теснились низкорослые люди в скафандрах. - Мы торопились, чтобы узнать, не нужно ли вам помочь, - начал Эчеварра. - Марсотрясение задело и наш купол, но мои индейцы, разумеется, менее болезненно перенесли вторжение марсианского воздуха, ведь мы к нему почти привыкли. "В самом деле, - подумал Ахерн. - Перуанцы, наверно, просто-напросто спокойно и не спеша направились к скафандрам. Не было ни паники, ни смертей". Он встал. - Доктор Картер? - Да, мистер Ахерн? - Вы не можете объявить перерыв? Я бы хотел с глазу на глаз поговорить с вами и доктором Эчеваррой. Ахерн чувствовал себя ответственным за будущее Марса, он взволнованно смотрел через стол то на Картера, сидевшего против него с печальными глазами, то на Эчеварру. - Скажу вам откровенно, - обратился он к доктору Картеру, - я полностью отказываюсь от своего прежнего решения. Вашей колонии не пустить глубоких корней на Марсе. Картер побледнел. - Но мы построим новый купол. Ведь вы говорили... - Я хорошо помню все, что говорил, - жестко отрезал инспектор. - Но марсотрясение перечеркнуло мои доводы. Вы с вашей колонией всего лишь гости на Марсе, это мне ясно сказал в одну из наших встреч доктор Эчеварра. Вы целиком зависите от здешней природы и рано или поздно пострадаете от ее капризов. Нельзя, отдавая себя во власть хрупкого купола, полагать, что вы построите жизнеспособную колонию. Картер, казалось уйдя в свои мысли, опустил голову. - Да, я ошибался, - признался он. - Марсотрясение опрокинуло мои доводы. Колючие глазки Эчеварры зажглись. - Значит, я все-таки вас убедил, мистер Ахерн? - Не совсем, - охладил его инспектор. - Я с вами согласен лишь отчасти. Ваши индейцы действительно так приспособлены к здешней жизни, что уцелеют, даже если обрушится их купол; сменится два поколения, и они вообще спокойно обойдутся без него. Только им не построить достойное новое общество. Это выносливые, но малоинтеллигентные, невежественные и ограниченные люди. Он повернулся к Картеру; впервые после приезда на Марс инспектор был убежден в правильности своей позиции. - Вот вам, мистер Картер, и оборотная сторона медали. Ваши высокоразвитые колонисты проиграли сражение с природой. Все у вас было замечательно, но при первой же трещине в куполе колония рассыпалась как карточный домик. - Мы это и сами увидели, - мрачно кивнул Картер. - Ну, и какой же напрашивается вывод? - подался вперед Ахерн. - А не построить ли нам общий купол? - нерешительно предложил Картер. - Вот именно. Общий купол. Ассимилироваться. Смешаться. Соединить ваших жизнестойких перуанцев, доктор Эчеварра, с блестящими колонистами Картера. Создать новое поколение людей! - торжествующе заключил Ахерн. - Людей, способных жить на Марсе! - Давление... - вмешался Эчеварра. - Поддерживайте его пока на уровне десяти фунтов. Это причинит неудобство обеим группам, но ненадолго. В конце концов колонисты станут такими же выносливыми, как и перуанцы. Возможно, на это уйдут жизни двух поколений, но наша цель будет достигнута, непременно! Лица ученых посветлели. - Вы сообщите об этом в ООН? - спросил Картер. - Если вы не возражаете, - ответил Ахерн. Оба руководителя согласно кивнули. - Ну что ж, тогда вернемся в зал и объявим о нашем решении, - предложил Ахерн. - Не тяните со строительством нового купола. Вы же знаете, как утомительно подолгу жить в скафандрах. - Конечно, - согласился Картер. Они направились в зал, где их с нетерпением ожидали колонисты. Ахерн опять присел в стороне. Здесь распоряжались Картер и Эчеварра, а он был лишь гостем с Земли. Пока Картер излагал перспективы развития колонии, Ахерн рассматривал собравшихся. Зал был битком набит колонистами ООН, с лиц которых еще не сошла тревога, и невозмутимыми перуанцами в ярких скафандрах. У Ахерна в голове уже созрел доклад для ООН, меморандум, в котором он изложит план освоения человеком других планет. Хорошо, что он нащупал единственно верный путь; откинувшись на спинку сиденья, он отдыхал, слушая голос Картера, торжественно звучавший в притихшем зале. Ахерн огляделся. В первом ряду он увидел перуанского мальчика лет девяти-десяти, круглого, неуклюжего, в скафандре лимонно-желтого цвета, и хорошенькую золотоволосую малышку, четырехлетнюю дочь колонистов ООН. Они с робким любопытством разглядывали друг друга. Ахерн наблюдал за ними. Вот они - родоначальники, прародители нового поколения землян на Марсе. _Нет, не землян - земляне живут на Земле. Не нового поколения_... А будущих марсиан.