ором Фиэроном и еще с кем-то неделю назад в Клубе Капитана Немо. Ты, разумеется, понимаешь, что все это было сказано мне просто так, безо всяких задних мыслей - обычная дружеская болтовня эктогена с андроидом. Сполдинг знает, что я настроен против ПР. Он думал, что это позабавит меня. Ублюдок! - Неужели это может быть правдой? - Разумеется, может. Краг никогда прямо не высказывался о том, какой видится ему роль андроида. При всей моей близости к нему, я понятия не имею, что он думает на самом деле. Мне всегда казалось, что он нам сочувствует, но я мог просто выдавать желаемое за действительное. Вопрос не в том, может ли то, что сказал Сполдинг, быть правдой, а правда ли это? - У тебя хватит духу прямо спросить у Крага? - Нет, не хватит, - произнес Тор. - Я верю в то, что вся эта история - порождение злобной фантазии Леона Сполдинга, что Краг не собирается нарушать свое правило "никакой политики", и что если он когда-нибудь и выступит с заявлением, то только с тем, ради которого все мы молимся. Но меня бросает в дрожь при мысли о том, что я могу ошибаться. Лилит, мне страшно. Выступление Крага против идеи равенства выбьет фундамент из-под всей нашей Веры. И мы останемся в вечной тьме. Теперь понимаешь, о чем я размышлял весь день? - Но... разве можно верить Спеллингу? Почему бы тебе не связаться с сенатором или спикером и не узнать, что Краг говорил на самом деле? - Да ты что? Как ты себе это представляешь? Я позвоню им и попрошу рассказать, о чем они беседовали с Крагом на обеде в Клубе Капитана Немо? Они тут же сообщат об этом Крагу. - Что ты тогда предлагаешь делать? - Попробовать заставить самого Крага подыграть нам, - ответил Смотритель. - Покажи Мануэлю церковь. - Когда? - Когда только сможешь. Ничего не скрывай от него. Пусть он поймет все. Дави на совесть. И пусть после этого он как можно быстрее поговорит с отцом, прежде чем тот выступит с обращением к Конгрессу. _Если_ Краг вообще собирается обращаться к Конгрессу. - Хорошо, - сказала Лилит, - так я и сделаю. Смотритель кивнул и продолжал машинально водить носком обуви вдоль прихотливых узоров покрывающего ковер орнамента. В его мозгу что-то громко тикало, в горле застрял здоровенный ком. Он ненавидел эти махинации, в которые ему пришлось ввязаться, поставив так много в зависимость от слабой воли Мануэля Крага. Его по-прежнему бросало в дрожь при мысли о том, что посредством такой простенькой интриги они пытаются манипулировать Крагом. _Крагом!_ Все это, как ему казалось, противоречило истинной Вере. То, что он позволил вовлечь себя в такую циничную торговлю с судьбой, заставляло Смотрителя усомниться в истинной глубине своей Веры. Может, все это только фасад - преклонение коленей в церкви, бормотание триплетов, молитвы? Просто способ занять время, пока не представится случай начать диктовать происходящему свою волю? Он отверг эту мысль. И остался ни с чем. Лучше бы было ничего и не начинать, подумал он. Ему вдруг страшно захотелось вернуться в центр управления, подключиться к компьютеру и, как опытный серфингист взлетает на волну прибоя, оседлать гребень потока информации. Может, это и значит быть человеком: необходимость делать выбор, неуверенность, страх? Почему бы тогда не остаться андроидом? Согласиться с Божественным предназначением? Служить и ни о чем больше не думать? Отступиться от всех этих заговоров, разрубить узел эмоций, вырваться из паутины страсти? Похоже, я начинаю завидовать гаммам, подумал он. Но я не могу стать гаммой. Краг вложил в меня способность мыслить. Краг создал меня способным сомневаться и страдать. Благословенна воля Крага! Смотритель поднялся с дивана, медленно пересек комнату и включил телевизор. На экране вспыхнуло изображение башни Крага: гигантской, невероятно прекрасной, ослепительно блестящей в лучах январского солнца. Парящая в воздухе камера медленно давала панораму сооружения во всю высоту, в то время как комментатор за кадром говорил о том, что достигнута тысячеметровая отметка, благосклонно сравнивал башню с Египетскими пирамидами, Великой Китайской стеной, Александрийским маяком и Колоссом Родосским. Величественное сооружение человеческого разума, открывающее путь к диалогу с космосом. Стройное и блестящее воплощение самой Красоты - именно так, с большой буквы. Камера металась вверх-вниз вдоль стеклянных стен. Заглянула внутрь уходящего в бесконечность колодца. Ухмыляющиеся гаммы приветственно машут камере. А вот и он сам - погружен в какие-то дела, даже представления не имеет о том, что его снимают. А вот Краг, его переполняет гордость, он показывает рукой на башню и что-то говорит группе сенаторов и промышленных воротил. Арктический холод сочился с экрана. В поле зрения камеры попали морозильные ленты, глубоко погруженные в вечную мерзлоту, от них поднимался туман. Если тундра вдруг оттает, глубокомысленно объяснил комментатор, нельзя гарантировать устойчивость фундамента. Беспрецедентный триумф экологической архитектуры. Чудо. Памятник воображению, предвидению, упорству человека. Да. Да. Феноменально. Смотрителя вдруг затрясло от бешенства, и он с силой ударил по кнопке выключателя. Сверкающая башня исчезла, как оборвавшийся сон. Он застыл у стены спиной к Лилит. Он хотел стать человеком? Да. Разве не молился он Крагу, чтобы ему и его народу предоставили все права Детей Лона? Да. А с правами обычно появляются обязанности. Да. А с появлением обязанностей начинается неразбериха. Соперничество. Секс. Любовь. Интриги. Может быть, подумал Смотритель, я просто еще не готов к этому. Может, лучше было бы оставаться мирным работящим альфой, даже не помышляющим о том, чтобы бросить вызов Воле Крага. Может быть. Очень может быть. Он сделал несколько успокаивающих дыхательных упражнений, но они не помогли. Ты стал гораздо более человеком, чем сам того хотел, сказал он себе. Он вдруг заметил, что за ним стоит Лилит. Она прижалась к нему, и ее твердеющие соски защекотали ему спину. - Бедный Тор, - прошептала она. - Весь такой напряженный. Такой озабоченный. Хочешь?.. Разве мог он отказать ей? Он изобразил энтузиазм. Он крепко обнял ее и увлек на пол. Она раздвинула ноги, принимая его. На этот раз он действовал более умело, но по-прежнему почти ничего не чувствовал: бессмысленное слияние плоти, чужой экстаз. Откуда-то издалека до него доходил отголосок восторга, когда он видел, как Лилит мечется, стонет и выгибает спину от удовольствия. Теперь он понял, что на самом деле в нем еще слишком мало человеческого, а в ней - слишком много. Да. Он начал двигаться быстрее и ощутил что-то странное. Краг хорошо спроектировал своих людей, и все нервные окончания были на месте, только притуплены самостоятельно развитыми условными рефлексами. В последние мгновения перед оргазмом в нем что-то шевельнулось по-настоящему: он хрипло зарычал как зверь, судорожно стиснул плечи Лилит и затрясся, как в лихорадке. Потом - извержение, сразу за которым, как в прошлый раз, пришло ощущение грусти и пустоты. Ему показалось, что он - в гигантской подземной пещере и не видит ничего, кроме тонкого слоя из сухих листьев, осыпавшихся с погребальных венков. Он с трудом заставил себя остаться в объятиях Лилит. Больше всего ему хотелось откатиться в сторону и остаться одному. Он открыл глаза. На ее раскрасневшемся лице блестели слезы и пот, она широко улыбалась и буквально светилась изнутри. - Я люблю тебя, - негромко произнесла она. Смотритель замялся. Надо было что-то ответить. Первая секунда его молчания зацепилась за вторую, вторая за третью, и все вместе они угрожали задушить вселенную. Разве мог он не ответить? Промолчать было бы бесчеловечно. Он осторожно дотронулся до нее, чувствуя себя как музыкальный инструмент - расстроенный, с ослабленными струнами. В конце концов он скороговоркой выдавил: - Я люблю тебя, Лилит. 30 Можете спросить вы: - Кто сотворил Детей Лона? Кто, в самом деле, сотворил Крага? И отвечу я вам, что это хорошие вопросы, что эти вопросы правильно заданы. Ибо должны понять вы, что все в мире осуществляется циклами: есть цикл Лона и цикл Автоклава, и один цикл предшествует другому, и без Детей Лона не появились бы на свет Дети Автоклава. И человек по имени Краг, Творец Детей Автоклава, принадлежит к Детям Лона. Но человек по имени Краг - это всего лишь один из аспектов Крага-Творца, чье существование предшествует всему и чья Воля сформировала все, который сотворил Детей Лона как предвестников появления на свет Детей Автоклава. По этой причине должны отличить вы человека по имени Краг, который смертен и принадлежит к Детям Лона, от Крага-Творца, чьему плану подчиняется все, так что даже если своим появлением на свет Дети Автоклава обязаны человеку по имени Краг, произошло это в соответствии с замыслом Крага-Творца, который ниспосылает благодать, которому возносим мы хвалу. 31 - Ты обещала рассказать мне, почему гаммы все время упоминали моего отца. Краг-с-вами. Краг-с-тобой. Славься, Краг. Ты так ничего и не объяснила. - Я объясню. - Когда? - Тебе придется опять переодеться альфой. Это гораздо проще показать, чем объяснить. - Мы опять пойдем в Гамма-таун? Нет, говорит она, на этот раз нет. Теперь ограничимся бетами. Я не рискну показывать тебе церковь Валхаллаваген, потому что... - Вал... - Церковь Валхаллаваген. Это совсем близко отсюда. Туда ходят молиться почти все альфы из Остермальма. Обмануть своим маскарадом альф тебе вряд ли удастся. Но провести бет, пожалуй, тебе под силу. Если сумеешь держаться с важным видом и вести себя тихо. Церковь. Молиться. - Значит, это религия? - Да. - Как она называете? Крагопоклонство? - Она никак не называется. О себе мы говорим, что исповедуем Веру. Это очень важно для нас, Мануэль. Наверное, это самая главная вещь в нашей жизни. - Можно немного поподробнее... - Потом. Сейчас разденься, тебя еще надо перекрасить. Не будем терять времени. - Это надолго? - Не больше часа. Не беспокойся, успеешь домой вовремя. Если это то, о чем ты беспокоишься. - Я должен быть по возможности честен с Клиссой. Она предоставляет мне свободу. Я не хочу этим злоупотреблять. - Хорошо, хорошо. Я раздеваюсь. Лилит опять делает из меня альфу Левитикуса Прыгуна. Костюм остался у нее с прошлого раза, странно, что она не вернула его Смотрителю. Как будто она знала, что маскарад повторится. - Прежде чем идти, надо тебя кое-чему обучить. Во-первых: людям строжайше воспрещено входить в наши церкви, как немусульманам - в Мекку. Насколько я знаю, ты будешь первым из Детей Лона, кто увидит нашу церковь. - Первым из?.. - Из Детей Лона. Все вы - Дети Лона, мы - Дети Автоклава. Разве не так? - Ага. Но если провести меня в церковь - такое святотатство, почему ты идешь на это? Ты что, несерьезно относишься к вашим заповедям? - Очень серьезно. - Тогда почему? - Мануэль, я чувствую, что для тебя можно сделать исключение. Ты не такой, как все. Помнишь, я тебе как-то уже говорила об этом? Ты не относишься к андроидам как к существам, низшим по сравнению с человеком. Мне кажется, что в глубине души ты всегда был на нашей стороне, просто сам не отдавал себе в этом отчета. Так что, по-моему, не будет таким уж святотатством познакомить тебя с основами нашей религии. - Да... может, и так. - К тому же, ты - сын Крага. - А это тут при чем? - Увидишь, - сказала она. Я был польщен. Заворожен. Взбудоражен. Немного испуган. Я что, действительно настолько сочувствую андроидам? Можно ли мне доверять? Почему она нарушает одну из их главных заповедей? Чего она пытается от меня добиться? Недостойная мысль. Она делает это потому, что любит меня. И хочет разделить со мной свой мир. - Как бы то ни было, - говорит она, - помни, что все может быть очень серьезно, если тебя обнаружат. Так что постарайся выглядеть уверенно, не нервничай. Как в Гамма-тауне. - Есть какие-нибудь обряды, с которым я должен быть знаком? Жесты, понятные только посвященным? - Как раз к этому я и перехожу. Тебе действительно нужно знать несколько жестов. Один из них ты уже знаешь. Вот этот. - Левой ладонью: пах-грудь-лоб, раз-два-три. - Это знак "Славься, Краг", - говорит она, - он обозначает преклонение, уважение... просто знак приветствия. Он делается, когда входишь в церковь и когда присоединяешься к молитве. Нелишне делать этот жест каждый раз, когда упоминается имя Крага. В общем-то он уместен когда угодно во время молитвы, а также при встрече верующих андроидов за пределами церкви. Ну-ка давай потренируемся. Раз-два-три. Славься, Краг. Быстрее. Раз-два-три. Раз-два-три. - Хорошо. Хорошо. Вот еще один важный жест. Он обозначает "Храни нас Краг" и делается, если ты нервничаешь или сомневаешься. Что-то типа "Господи, спаси". Во время церковной службы он делается каждый раз, когда в тексте просят Крага помочь нам, сжалиться над нами. Каждый раз, когда мы _молим_ Крага о чем-то. - Значит, Краг - действительно ваш бог? - Вот этот жест. Она показала: ладони прижать к груди, потом развернуть кисти ладонями наружу. Акт искреннего раскаяния: Краг, моя душа принадлежит тебе! Я ничего от тебя не скрываю. Она сделала жест несколько раз, я повторял за ней. - Еще один знак, - сказала Лилит. - Знак покорности Воле Крага. Он делается только один раз, когда ты заходишь в церковь и видишь алтарь. Вот так. Опускаешься на одно колено и протягиваешь вперед руки - ладонями вверх. - Существенно, какое колено? - Нет. Давай попробуй. Я делаю знак покорности воле Крага. Я даже рад, что наконец-то узнал его. Такое чувство, что я всю жизнь был покорен воле Крага, сам того не подозревая. - Теперь проверим, не перепутал ли ты чего-нибудь, - говорит Лилит. - Что ты делаешь, когда входишь в церковь? - Раз-два-три. Славься, Краг. - Хорошо. Потом? - Когда вижу алтарь, подчиняюсь Воле. - Опустился на колено, руки вперед ладонями вверх. - Да. А дальше? - Когда по ходу службы Крага просят о каком-нибудь одолжении, я делаю знак "Храни нас Краг". Ладони на грудь, потом разворот ладонями наружу. Также время от времени я делаю знак "Славься, Краг", когда упоминается его имя. - Прекрасно, Мануэль, все должно пройти удачно. - Помнится, в Гамма-тауне ты показывала еще один знак, - говорю я. - Какой? Я поднимаю руки, развожу ладонями друг к другу примерно на полметра, сгибаю колени и вращаю бедрами, пытаясь изобразить нечто спиралевидное. - Ты делала этот знак в Гамма-тауне, - говорю я, - перед возбужденной толпой. Лилит смеется. - Этот знак называется "Благословение Автоклава", - говорит она. - Это знак прощания и умиротворения. Он входит в погребальный ритуал, а также делается при расставании в напряженной ситуации. Это один из самых священных знаков. Ты не очень удачно его показал. Понимаешь, этот знак как бы имитирует структуру молекулы нуклеиновой кислоты - двойную спираль. Вот так. Она показывает. Я пытаюсь повторить. Она смеется. - Прошу прощения, - говорю я, - но _так_ мое тело просто не гнется. - Этот знак требует некоторой тренировки. Но тебе все равно не придется его показывать. Должно хватить "Славься, Краг" и "Храни нас Краг". Пошли. Мы идем по обшарпанному району, который когда-то, наверное, был торговым центром Стокгольма. Центр не настолько кошмарно аляповат, как Гамма-таун, и не проникнут атмосферой благородной древности, как квартал Остермальм. Просто обшарпан. - А вот и церковь, - говорит Лилит. Перед нами явно бывший магазин, но в витринах - матовые стекла. У двери, не занимаясь ничем определенным, стоят несколько бет. Просто стоят и все. Мы переходим улицу. Меня начинает трясти. А вдруг меня разгадают? Что они сделают? Со мной? С Лилит? - Я - Альфа Левитикус Прыгун. Беты расступаются, делая знак "Славься, Краг". Глаза опущены - значит, уважают. Социальная дистанция. Лилит пришлось бы проявить чудеса изобретательности, не будь я примерно такого же сложения, как все альфы - высокий, худощавый. Моя уверенность растет. Я даже отвечаю одному из бет знаком "Славься, Краг". Мы входим в церковь. Большое круглое помещение. Ни одного сиденья. Толстый мягкий ковер из квазиорганики, уже изрядно вытертый. Полумрак. Входя, чуть не забыл сделать "Славься, Краг". Раз-два-три. Небольшой вестибюль. Еще два шага, и я впервые вижу алтарь. Лилит приседает на одно колено, изображает Покорность Воле. Мне не понадобилось приседать - я просто упал от изумления. Алтарь: огромный параллелепипед живой розовой плоти, сидящий в неглубокой пластиковой ванне, покрытой сложным орнаментом. В ванне бурлит лиловая жидкость, иногда даже перехлестывая через эту гору розового мяса, размером, наверное, метра два на три. Над алтарем - голограмма моего отца. Сходство абсолютное. Изображение анфас в полный рост, в натуральную величину, губы сурово сжаты, глаза сверкают. Это вам не бог любви. Тут ощущается сила. Железный человек. Это голограмма, поэтому, где бы ты ни находился в церкви, Краг все время смотрит прямо на тебя. Я падаю не колено. Я вытягиваю руки. Ладонями вверх. Покорность Воле Крага! Я ошеломлен. Мне многое рассказали заранее, но я все равно ошеломлен. - И так по всему миру? - спрашиваю я. - Андроиды молятся моему отцу? - Да, - еле слышно шепчет она в ответ. - Да. Мы воздаем ему должное. Славься, Краг. Человек, которого я знал всю жизнь - строитель башен, изобретатель андроидов, - Бог? Я с трудом подавляю хохот, который душит меня. А я кто, бог-сын? Для этой роли я никак не подхожу. Мне здесь явно никто не поклоняется. Я как мысль, пришедшая слишком поздно, я же не вписываюсь в теологию. Мы поднимаемся на ноги. Еле заметным кивком Лилит направляет меня в дальний темный угол. Там мы опускаемся на колени. В темноте мне как-то уютней. В церкви десять-двенадцать андроидов, все беты, кроме единственного альфы, стоящего спиной к нам на коленях возле самого алтаря. Может, думаю я, если здесь есть еще один альфа, я не так чтобы очень бросаюсь в глаза? Входят еще несколько бет, делают знакомый жест. На нас никто не обращает внимания. Социальная дистанция. Такое впечатление, что каждый сосредоточенно молится про себя. - Лилит, это и есть служба? - Еще нет. Мы пришли немного рановато. Сейчас увидишь. Меня буравят глаза Крага. На голограмме он действительно похож на бога. Я дерзко отвечаю на его взгляд. Что он сказал бы, узнав обо всем этом? Он бы расхохотался. Измолотил в щепы письменный стол от восторга: "Краг - бог! Иегова Краг! Симеон Аллах! Неплохо, черт возьми! Почему бы им не поклоняться мне? Я ведь сделал их, разве не так?" Глаза мои постепенно привыкают к полумраку, и я начинаю изучать орнамент на стенах. Это вовсе не абстрактный узор, как мне поначалу показалось. Нет, теперь я различаю буквы алфавита, которые бесконечно повторяются, покрывая собой каждый сантиметр стен. Не весь алфавит. Я пробегаю глазами по строчкам и вижу только А, У, Г и Ц во всевозможных сочетаниях. Например: АУА АУГ АУЦ АУУ ГАА ГАГ ГАЦ ГАУ ГГА ГГГ ГГЦ ГГУ ГЦА ГЦГ ГЦЦ ГЦУ ГУА ГУГ ГУЦ ГУУ ЦАА ЦАГ ЦАЦ ЦАУ И так далее, и так далее. - Лилит, - спрашиваю я, - что это за узор? - Генетический код, - говорит она. - Триплеты РНК. Ах да. Я вдруг вспоминаю девушку-слоубиманку в Гамма-тауне: ГААГАГГАЦ. - Так вот эта комбинация букв на стене - молитва? - Священный язык. Как латынь для католиков. - Понимаю. На самом деле я не понимаю ничего. Просто со всем соглашаюсь. - А из чего сделан алтарь? - спрашиваю я. - Из плоти. Синтетической плоти. - Живой? - Разумеется. Прямо из автоклава, в точности как я или ты. Пардон, к тебе это не относится. В точности как я. Гора живого синтетического мяса. - Но как она... оно... живет? У него же наверняка нет никаких внутренних органов. - Питательные вещества поступают из резервуара под ним. Инъекциями. Алтарь действительно живет. Растет. Время от времени его приходится даже подравнивать. Он символизирует наше происхождение. Не твое. Наше. Такой алтарь есть в каждой церкви. Тайно выращенный на заводе. И под большим секретом оттуда вывезенный. - Как бракованные? - Да, как бракованные. - А мне показалось, что на заводе в Дулуте недремлющая служба безопасности, - говорю я. Лилит подмигивает мне. Я начинаю ощущать себя участником заговора. Из еле заметной двери за алтарем появляются трое андроидов. Двое бет и альфа, все в длинных парчовых накидках, расшитых стилизованным орнаментом из тех же четырех букв. Я понимаю, что это священники. Сейчас начнется служба. Трое новоприбывших встают на колени у алтаря, все вокруг делают сначала знак "Славься, Краг", потом "Храни нас Краг". Я повторяю за всеми. - Это священники? - спрашиваю я. - Не совсем, - отвечает Лилит. - У нас нет священников в вашем понимании. У нас есть разные касты, представители которых играют каждый свою роль в разных ритуалах. Вот этот - альфа Хранитель. Он входит в транс и напрямую общается с Крагом. Двое бет - экстраполяторы. Они усиливают его эмоциональное состояние. Во время других ритуалов службу могут нести Поглощающие, Трансцендеры, Защитники, а ассистировать - Уступающие, Жертвующие или Отвечающие. - А ты какой касты? - Отвечающая. - А Тор Смотритель? - Хранитель. Альфа у алтаря начинает декламировать нараспев: - ЦГУ, УУЦ, УЦА, ЦГА. ЦЦГ, ГЦЦ, ГАГ, АУЦ. - И что, вся служба будет так зашифрована? - Нет. Это только для того, чтобы установить раппорт. - Что он говорит? Двое сидящих перед нами бет оборачиваются. Глаза их гневно горят, они хотят потребовать, чтобы мы умолкли. Увидев, что мы альфы, они прикусывают языки. - Он говорит, - шепчет Лилит мне на ухо, - Краг вводит нас в этот мир, и к Крагу мы возвращаемся. - ГГЦ, ГУУ, УУЦ, ГАГ. - Краг - наш творец, наш защитник и наш спаситель. УУЦ, ЦУГ, ЦУЦ, УГЦ. - Краг, мы молим тебя вывести нас на свет. Я не могу разгадать шифр. Он кажется совершенно бессмысленным. Какой символ обозначает Крага? Как работает грамматика? Об этом спрошу у Лилит в другой раз. На нас снова оборачиваются: уж эти болтливые альфы там, сзади; никакого уважения. Экстраполяторы слаженно выводят низкие гудящие ноты. Хранитель продолжает декламировать. Лилит начинает эхом вторить ему - наверное, в этом и заключаются ее обязанности как отвечающей. Огни почти совсем меркнут, потом ярко разгораются. Изображение Крага начинает светиться, глаза проникают глубоко мне в душу. Теперь я понимаю добрую половину слов службы. Перемежая обычную речь шифром, они просят Крага спасти Детей Автоклава, дать им свободу, возвысить до уровня Детей Лона. Они воспевают тот день, когда Лоно и Автоклав, Автоклав и Лоно станут одним целым. Бесконечно повторяя жест "Храни нас Краг", они умоляют его о милости. Краг! Краг! Краг! Краг! Краг! Вся их религия построена на представлении о милосердном Краге. Я наконец-то начинаю понимать. Это движение за равенство! Фронт освобождения андроидов! - _Краг, господин наш, возведи нас к по праву принадлежащему нам месту рядом с нашими братьями и сестрами по плоти_. _Краг, даруй нам спасение_. _Краг, положи конец нашим мучениям_. _Хвала Крагу_. _Слава Крагу_. Похоже, служба приближается к кульминации. Все поют, декламируют, жестикулируют, делают знаки, каких я никогда не видел. Лилит полностью поглощена молитвой. Я чувствую себя одиноким неверным, вторгшимся туда, где ему делать нечего, туда, где андроиды молятся своему создателю, своему богу - моему отцу. Все более и более длинные фрагменты службы произносятся только шифром, но обычные слова продолжают прорываться. Краг, снизойди до нас и освободи нас. Краг, благослови нас. Краг, когда же кончится время испытания? Краг, ты нам нужен. Краг Краг Краг Краг Краг. С каждым Крагом я подскакиваю, я чувствую зуд между лопаток. Ни о чем подобном я не подозревал. Как им удается сохранить все в тайне? Карг - бог. Мой отец - бог. И я тоже Краг. Если Краг умрет, кому они будут поклоняться? Впрочем, как может умереть бог? Входит ли в веру представление о воскрешении? Или земной Краг - это только мимолетное проявление истинного, верховного Крага? Некоторые строчки службы наводят меня на эту мысль. Теперь они все тянут оглушительным хором: - ААА ААГ ААЦ ААУ Крагу. АГА АГГ АГЦ АГУ Крагу. АЦА АЦГ АЦЦ АЦУ Крагу. Они предлагают ему весь генетический код, строчку за строчкой. Я слежу глазами по орнаменту на стене. Вдруг до меня доносится собственный голос: - ГАА ГАГ ГАЦ ГАУ Крагу. ГГА ГГГ ГГЦ ГГУ Крагу. Лилит поворачивается ко мне и улыбается. Она раскраснелась, возбуждена, как при сексуальном экстазе. Она одобряюще кивает мне. Я пою громче: - ГЦА ГЦГ ГЦЦ ГЦУ Крагу. ГУА ГУГ ГУЦ ГУУ Крагу. Литургия длится и длится в какой-то странной тональности; такое впечатление, что андроиды раскладывают музыку не по нотам, а в совершенно другой системе, но все звучит удивительно слаженно. Впрочем, я довольно легко подстраиваюсь под них и допеваю до самого конца: - УУА УУГ УУЦ УУУ Крагу. Мы поднимаемся с колен. Мы подходим к алтарю. Встаем плечо к плечу, слева ко мне прижимается Лилит, справа какой-то бета, мы кладем ладони на эту груду живого мяса. Она теплая, мокрая и дрожит под нашими пальцами. Подстроившись под ритм этой вибрации, мы скандируем: - Краг, Краг, Краг, Краг, Краг. Служба окончена. Несколько андроидов, построившись в колонну, уходят сразу. Другие задерживаются немного передохнуть. Я чувствую себя смертельно уставшим, хотя почти не принимал участия в церемонии. На несколько минут я ощутил небывалый эмоциональный подъем. А говорят, что в наш век религия мертва, не более чем занятный старый обычай, давно канувший в Лету. Но не среди андроидов. Они верят в высшие силы и в действенность молитв. Они думают, что Краг слышит их. Слышит ли их Краг? Слушал ли он их когда-нибудь? Они верят в это. Даже если сейчас Краг не слышит нас, говорят они, когда-нибудь он нас услышит. И освободит от оков рабства. Что, скажете, опиум для народа? Но даже альфы верят. - Как давно все это происходит? - спрашиваю я. - Ну, ваша религия. - Она появилась еще до моего рождения, - говорит Лилит. - И кто ее придумал? - Группа альф, здесь, в Стокгольме. Она очень быстро распространилась по всему миру. - Все андроиды верующие? - Нет, не все. Например, ПР. Мы надеемся на чудо и божественную благодать - они предпочитают прямую политическую агитацию. Но нас гораздо больше. Большинство андроидов - верующие. Больше половины. Почти все гаммы, большинство бет, многие альфы. - И вы надеетесь, что если достаточно долго будете молить Крага освободить вас, он так и сделает? - А на что еще нам надеяться? - улыбается Лилит. - Вы когда-нибудь пробовали обратиться прямо к Крагу? - Никогда. Дело в том, что мы различаем человека по имени Краг и Крага-Творца, мы чувствуем... - Она мотает головой. - Давай не будем обсуждать это здесь. Нас могут услышать. Мы направляемся к выходу. На полпути к двери она останавливается, возвращается к алтарю, берет что-то из ящика в основании алтаря и вручает мне. Информационный кубик. Я подношу его к глазам, включаю, и вспыхивают слова: "Вначале был Краг, и он сказал: Да будут Автоклавы; и появились Автоклавы. И увидел Краг, что они хороши. И сказал Краг: Да будут в Автоклавах высокоэнергетические нуклеотиды. И появились в Автоклавах нуклеотиды, и стал Краг смешивать их, пока не соединились они друг с другом. И соединились нуклеотиды в огромные молекулы, и сказал тогда Краг: Да будут в Автоклавах отец и мать, и деление клетки, и да будет в Автоклавах жизнь. И появилась жизнь, потому что была Репликация. И Краг управлял Репликацией, собственноручно касаясь растворов, придавая им форму и вдыхая в них жизнь. Да зародятся в Автоклавах мужчины, сказал Краг, и да зародятся в Автоклавах женщины, пусть живут они среди нас, пусть будут они крепкими и трудолюбивыми, и станем мы звать их Андроидами". Я читаю дальше. В кубике еще много такого же. Очень много. Библия андроидов. Почему бы и нет? - Потрясающе, - говорю я Лилит. - Когда это было написано? - Основные положения - много лет назад. Отдельные фрагменты дописываются до сих пор. О природе Крага и связи между человеком и Крагом. - Связь между человеком и Крагом. Просто превосходно. - Оставь кубик себе, если тебя это заинтересовало, - говорит она. Мы выходим из церкви. Я прячу библию андроидов под рубашку. Библия выпирает. Снова дома у Лилит. - Теперь ты знаешь, - говорит она, - нашу великую тайну. Нашу великую надежду. - Что именно, по-вашему, должен сделать мой отец? - Когда-нибудь, - говорит она, - он обратится ко всему миру. Он скажет: с андроидами обращались несправедливо, и пора эту ошибку исправить. Давайте предоставим им полные гражданские права. Давайте прекратим считать их предметом собственности. И потому что он Краг, потому что это он дал миру андроидов, люди прислушаются. Он сумеет их убедить. И все изменится. - Ты серьезно думаешь, что так случится? - Я каждый день молюсь за то, чтобы случилось именно так, - говорит она. - Когда? Скоро? - Об этом не мне судить. Через пять лет... через двадцать лет... через сорок лет... в следующем месяце... прочитай нашу библию. Там сказано о том, что на самом деле Краг испытывает нас, проверяет, достойны ли мы. Когда-нибудь испытание закончится. - Хотел бы я разделять ваш оптимизм, - говорю я. - Боюсь, вам придется ждать долго, очень долго. - Почему? - Мой отец вовсе не тот альтруист, каким вы его считаете. Нет, он, конечно, не злодей, но он мало задумывается о других людях и их проблемах. Он с головой поглощен собственными делами. - Но в душе-то он порядочный человек, - говорит Лилит. - Я имею в виду земное воплощение Крага, а не ту божественную фигуру, которой мы молимся. Твоего отца. - Да, он порядочен. - Тогда он поймет, что мы правы. - Может быть. А может, и нет. - Я обнимаю ее. - Лилит, если бы только я мог как-нибудь вам помочь... - Ты можешь помочь нам, - говорит она. - Как? - Поговори о нас с отцом. 32 30 января 2219 года. Башня достигла тысячи ста шестидесяти пяти метров. Даже андроидам нелегко работать в холодном разреженном воздухе более чем в километре над тундрой. Только за последние десять дней шестеро монтажников не сумели справиться с головокружением и упали с вершины башни. Тор Смотритель приказал выдавать всем монтажникам в обязательном порядке, кроме баллончиков-пульверизаторов с термоизолятором, распылители обогащенной кислородом смеси. Многие гаммы игнорируют его распоряжение, считая, что пользоваться этой забавой неженок - распылителями - для них унизительно. Это наверняка не последние жертвы: впереди еще триста тридцать пять метров, два месяца работы. Но какое это великолепное сооружение! Последние несколько сотен метров вряд ли сумеют что-нибудь добавить к ее изяществу и величию, они только поставят точку. Когда смотришь от подножия, башня сужается, сходит на нет и исчезает в ореоле бледного холодного пламени. Невооруженным глазом вершина уже не видна. Внутри полным ходом идет монтаж передатчика. Скорее всего, ускорители будут на месте уже в апреле, генератор протонов - в мае, в июне можно будет начать испытания излучателя тахионов, а в августе, может быть, уже отправить первые сигналы. Может быть, придет ответ, может быть, нет. Какая, впрочем, разница. Место в истории человечества башне обеспечено. 33 Проснувшись утром на вилле в Уганде рядом с негромко посапывающей Квенеллой, Краг ощутил небывалый прилив энергии, бурление жизненной силы. Такого с ним не случалось очень давно. Он воспринял это как добрый знак. Значит, сегодня должен быть удачный день. Сразу после завтрака он отправился в Денвер. В восточной Африке было утро, в Колорадо - еще вечер, на работу заступала ночная смена. Как всегда Крага встретил старательный Ромул Фьюжн. Он гордо доложил, что корабль перевезен из подземного ангара на заводской космодром, где его уже начали готовить для первых испытательных полетов. Краг и Альфа Фьюжн вышли на взлетное поле. В свете прожекторов звездолет смотрелся совершенно заурядно, он был гораздо меньше межпланетных кораблей, и его бугристый корпус в свете прожекторов не отбрасывал бликов. Но Крагу этот корабль казался невыразимо прекрасным, затмить его могла только башня. - Какие планируются испытательные полеты? - поинтересовался он. - Программа состоит из трех этапов, - начал объяснять Ромул Фьюжн. - В начале февраля мы выведем корабль на орбиту Земли. Это только для того, чтобы проверить координацию двигателей и системы управления. На конец февраля мы планируем разгон до полного ускорения 2,4 "g", но полет этот будет совсем коротким, не дальше, чем до орбиты Марса. Если это испытание пройдет успешно, на апрель намечается главное: полет на несколько недель, далеко за орбиту Сатурна; может быть, примерно до орбиты Плутона, на несколько миллиардов километров. После этого мы будем точно знать, способен ли наш корабль на межзвездный полет или нет. Бели он выдержит постоянное ускорение в полете к Плутону и обратно, он может лететь куда угодно. - Как идут испытания гибернаторов? - Испытания уже закончены. Гибернаторы в полном порядке. - Что с экипажем? - Сейчас подготовку проходят восемь альф, все опытные пилоты, и шестнадцать бет. В тех или иных испытательных полетах, но все они примут участие, и в окончательный экипаж войдут лучшие из лучших. - Превосходно, - произнес Краг. По-прежнему в приподнятом настроении, он отправился к башне. Начальником ночной смены на строительстве был Альфа Эвклид Топограф. С прошлого визита Крага башня подросла на одиннадцать метров. Монтаж оборудования продвигался быстро как никогда. Краг чувствовал, как в нем продолжает бурлить энергия, угрожая перехлестнуть через край. Закутавшись в термоизолирующую накидку, он поднялся на вершину, чего не делал уже несколько недель. Разбросанные вокруг башни строения казались игрушечными, копошащиеся на земле рабочие - насекомыми. Радость от лицезрения сей безмятежной красоты была несколько омрачена, когда внезапный порыв ветра сбросил с башни монтажника-бету, но Краг постарался побыстрее забыть об этом прискорбном происшествии. Печально, конечно, но что поделаешь, ни одно великое начинание не обходилось без жертв. Следующим пунктом его маршрута была антарктическая обсерватория Варгаса. Там Краг провел несколько часов. Ничего нового за последнее время Варгас не обнаружил, но это место обладало для Крага какой-то магической притягательной силой, его приводила в восторг непонятная аппаратура, атмосфера научного поиска, а в первую очередь - возможность непосредственного контакта с NGC 7293. Последние несколько месяцев сигнал не менялся: 2-5-2, 2-3-2, 2-1. Со времени последнего визита Крага сигнал стал приходить еще на нескольких радиочастотах, а также в оптическом диапазоне. Краг долго стоял и слушал песнь далекого разума, и снова в голове у него зазвучало неугомонное "би-ип, би-ип". Из Антарктиды Краг отправился в Дулут, где наблюдал "рождение" группы андроидов. Нолана Бомпенсьеро на заводе не было - в ночной смене всем заправляли альфы, - но Крага провел по заводу один из заместителей директора, всю дорогу смотревший на него с благоговейным восхищением. Объем выпуска превысил все предыдущие рекорды, но, как заметил альфа, до полного удовлетворения спроса еще далеко. В конце концов Краг оказался в Нью-Йорке. В тишине своего кабинета он работал до самого утра, разбираясь с многочисленными депешами из филиалов корпорации на Каллисто и Ганимеде, Луне и Марсе, в Перу и на Мартинике. Бледный зимний рассвет выглядел из окна кабинета настолько величественно, настолько ослепительно, что Краг с трудом удержался от того, чтоб не броситься на башню и наблюдать с вершины, как арктический горизонт вспыхивает утренним светом. Начали появляться первые служащие штаб-квартиры Корпорации: Сполдинг, Лилит Мезон, еще несколько секретарей рангом ниже. Предстоял напряженный деловой день со множеством звонков и совещаний. Время от времени Краг украдкой бросал взгляды на недавно установленный огромный телеэкран: на него передавалось изображение со множества телекамер, установленных вокруг башни. Похоже, в Арктике сегодня рассвет был далеко не так величествен, как в Нью-Йорке, - ветер нес по бледному небу множество пухлых темно-серых облаков, на востоке все было затянуто. Не исключено, что вечером пойдет снег. Краг увидел на экране Тора Смотрителя, который командовал подъемом какого-то невероятных размеров агрегата. Вокруг колосса копошилась целая армия гамм. Как здорово все-таки, в очередной раз поздравил себя Краг, что именно Смотрителя я назначил начальником строительства. Пожалуй, он - самый лучший альфа в мире. В 09:50 натриевый проектор выбросил в воздух облако паров, и на образовавшемся экране высветилось лицо Сполдинга. - Только что звонил из Калифорнии ваш сын, - произнес эктоген. - Он извинялся за то, что проспал, и просил передвинуть вашу с ним встречу примерно на час. - Встречу? С Мануэлем? - Он должен был быть здесь в 10:15. Еще несколько дней назад он хотел встретиться с вами. О Мануэле Краг совершенно забыл. Это его удивило. То, что Мануэль опаздывает, - это как раз в порядке вещей. Но собственная память его еще никогда не подводила. Не без труда они со Сполдингом изменили утреннее расписание, чтобы освободить для Мануэля время с 11:15 до 12:15. Мануэль появился в 11:23. Он явно нервничал и - что сразу бросилось Крагу в глаза - был очень странно одет, странно даже для Мануэля. Вместо обычного легкого плаща на нем были облегающие брюки и рубашка из легкой ажурной материи. Так обычно одевались альфы. Длинные волосы его были гладко зачесаны назад и собраны в хвост. Крагу показалось, что выглядит все это просто отталкивающе, особенно если учесть виднеющуюся в расстегнутом вороте впалую, совсем не как у андроидов, грудь. В его возрасте, вспомнилось Крагу, я был сложен так же. Хоть это он унаследовал от меня. - Это что, новая мода? - поинтересовался Краг. - Одеваться как альфа? - Просто каприз, папа, это еще не стиль. - Мануэль выдавил улыбку. - Хотя, если кто-нибудь из наших увидит меня, такой стиль имеет шансы появиться. - Мне это не нравится. Дурацкий маскарад! - По-моему, это выглядит привлекательно. - По-моему, как раз наоборот. А что думает Клисса? - Папа, я хотел встретиться с тобой вовсе не для того, чтобы обсуждать мои туалеты. - Для чего же? Мануэль положил на стол перед Крагом информационный кубик. - На это я наткнулся недавно в Стокгольме, - произнес он. - Взгляни, пожалуйста. Краг повертел кубик в руках и в конце концов включил. Вот что он прочел: "И Краг управлял Репликацией, собственноручно касаясь растворов, придавая им форму и вдыхая в них жизнь. Да зародятся в автоклавах мужчины, сказал Краг, и да зародятся в автоклавах женщины, пусть живут они среди нас, пусть будут они крепкими и трудолюбивыми, и станем мы звать их Андроидами. И стало так. И появились на свет Андроиды, созданные Крагом по образу и подобию своему, и стали они служить человечеству. И за все это возносим мы Крагу хвалу. Славься, Краг!" - Что это за чертовщина? - поморщился Краг. - Роман? Поэма? - Библия, папа. - Что за дурацкая религия? - Религия андроидов, - тихо сказал Мануэль. - Я получил этот кубик в церкви в Стокгольме, в районе, где живут беты. Переодетый альфой, я прослушал церковную службу. Оказывается, андроиды разработали достаточно с