даанском секторе тоже нет людей среднего возраста, но не стал ничего говорить Вехутти. Ненависть к даанам так глубоко въелась в душу мелидийца, что он был не способен взглянуть на проблему со стороны. Проходя мимо взорванного кафе, Оби-Ван заметил на полуразрушенной стене размашистые надписи. Яркой кроваво-красной краской были выведены слова: "Молодые, поднимайтесь! Мы едины!" Они свернули за угол и пошли по кварталу, который некогда процветал. Пробираясь через баррикады по площадям, сохранившим следы былой красоты, Оби-Ван опять заметил настенные надписи. Все они повторяли слова, увиденные им на руинах уличного кафе. - Кто такие Молодые? - спросил он у Вехутти, указывая на надпись. - Какая-то организованная группа? Вехутти хмуро сдвинул брови. - Просто ребятня, валяют дурака, и все. Мало того, что нам приходится жить в домах, разрушенных даанами. Так наши же собственные дети уродуют несчастный город своими идиотскими надписями! Ну, вот мы и пришли. Он остановился у особняка, блиставшего былым великолепием. Вокруг него была возведена прочная стена из дюрастали. Поверх нее витками тянулась колючая проволока. Окна были заколочены, и Оби-Ван не сомневался: каждого, кто попытается проникнуть внутрь, встретит мощный электрический разряд. Дом был превращен в крепость. Вехутти остановился у ворот и заглянул в "глазок" устройства, считывающего рисунок радужной оболочки. Раздался щелчок, ворота открылись, и Вехутти жестом пригласил спутников войти. Они очутились во дворе, огороженном высокой стеной. Перед домом высилась пирамида с оружием. - Прошу прощения, но вы должны оставить световые мечи здесь, - с сожалением развел руками Вехутти и достал из кобуры свои бластеры. - Это штаб командования Мелиды. Сюда не разрешается входить с оружием. Куай-Гон замешкался. Оби-Ван решил подождать и посмотреть, как поступит учитель. Джедай никогда не расстается со световым мечом. - Простите, но если вы нарушите это правило, то переговоры могут обернуться неблагоприятно для вас, - примирительным тоном добавил Вехутти. - Если вы просите наших военачальников оказать вам доверие, то сначала сами должны показать свою готовность доверять им. Однако решение остается за вами. Куай-Гон медленно отстегнул световой меч и кивком велел Оби-Вану сделать то же самое. Джедай поставил свой световой меч в пирамиду, пристроил рядом с ним меч Оби-Вана. Вехутти улыбнулся. - Теперь, уверен, переговоры закончатся успешно. Пройдемте за мной. Куай-Гон сделал знак Оби-Вану, пропуская его вперед, а сам плотнее запахнул полы плаща. Вехутти шел следом за ними. В коридоре было темно, каменный пол зиял бесчисленными выбоинами. Вехутти провел их в просторный зал. Окна в нем были занавешены темной тканью, чтобы наружу не выбивался ни один лучик света. В углу тускло горела одна-единственная лампа. Она была бессильна разогнать тени, в зале стоял зловещий полумрак. У дальней стены Оби-Ван различил очертания группы мужчин и женщин. Они сидели за длинным столом и, казалось, ждали прибытия гостей. - Это Совет Мелиды, - почтительным шепотом пояснил Вехутти. - Они правят мелидийским народом. - С громким лязгом он захлопнул за собой тяжелую дверь. Щелкнула пружина замка. Оби-Вана кольнуло дурное предчувствие. Он бросил взгляд на Куай-Гона, но не смог прочитать на его лице никакой тревоги. - Я вернулся, друзья мои, - объявил Вехутти и простер руки, указывая на Оби-Вана и Куай-Гона. - И привел в заложники еще двух джедаев. Они послужат нашему делу! Глава 6 Едва Вехутти закончил говорить, как Куай-Гон ринулся в бой. На лице мелидийца еще играла сияющая улыбка, а в руке джедая уже ослепительно сверкнул световой меч. Куай-Гон развернулся, ударил Вехутти в плечо и в тот же миг швырнул второй световой меч Оби-Вану. Он был уверен, что мальчик успеет поймать его. Предательство Вехутти не было неожиданностью для Куай-Гона. Ему даже не пришлось полагаться на Силу, чтобы понять: мелидиец ведет его в западню. Инстинкты подсказали ему это еще за воротами Внутреннего Кольца. Когда Вехутти попросил сдать оружие, Куай-Гон только для вида изобразил колебания. Он предвидел такую просьбу и заранее рассчитал, как ее обойти. Ему не составило труда запахнуть полы плаща и спрятать под ними взятые обратно световые мечи. Даже умный человек видит только то, что хочет видеть. Вехутти уже поздравлял себя с удачной операцией и радовался, как ловко он заманил джедаев в ловушку. Вехутти упал, вскрикнув от ярости и боли. Оби-Ван включил свой световой меч. - Дверь, - коротко сказал ему Куай-Гон и приготовился обороняться от военачальников, сидевших за столом. Кое-кто из них поднялся на ноги, но большинство осталось сидеть. Они были так потрясены, что не успели прийти в себя. Куай-Гон услышал, что Оби-Ван расплавляет световым мечом замок на двери. Двое воинов - мужчина и женщина - опомнились быстрее остальных. С бластерами наперевес они ринулись на Куай-Гона. Вдруг вспыхнул яркий свет. Наверное, взламывая дверь, Оби-Ван привел в действие выключатели. Это было лучше, чем сражаться в темноте, хотя каждый джедай умеет вести бои вслепую. Когда при ярком освещении мелидийские военачальники предстали во всей красе, Куай-Гон с трудом сдержал удивленный возглас. Все они были жестоко изранены. Слои синтетической плоти покрывали лица, почти у всех были пластоидные конечности. Двое дышали через дыхательные маски. Мелидийцы и дааны воистину уничтожали друг друга, истребляли медленно и беспощадно. Но эта мимолетная мысль исчезла, едва вспыхнув. Куай-Гон знал, что должен сосредоточить все силы на обороне. Отражая световым мечом выстрелы из бластеров, он подбежал к Оби-Вану. Тот с легкостью расплавил замок, и дверь была уже открыта. Оби-Ван и Куай-Гон выскочили из зала и бросились бежать по коридору. Но тут впереди зазвучали громкие торопливые шаги. Джедай остановились. На стене настойчиво мигала красная лампочка. Входную дверь вдруг с грохотом перегородили тяжелые засовы. - Кто-то включил сигнал тревоги, - сказал Куай-Гон. - Через эту дверь нам не выбраться, - предупредил Оби-Ван. Они повернули обратно, рассчитывая найти запасной выход. Времени у них было совсем мало: того и гляди их найдут, и тогда на них накинется все мелидийское войско. Но через каждые несколько шагов в коридоре звучал электронный звонок. - Чувствительные датчики, - с досадой бросил Куай-Гон. - Они следят за нашим продвижением. И в точности знают, где мы находимся. В конце коридора путь им Преградила массивная укрепленная дверь. Куай-Гон повернул налево и зашел в первую попавшуюся боковую комнату. - Попробуем выбраться в окно, - сказал он. В комнате, где они очутились, были высокие потолки. Вся она была завалена электронным оборудованием: микросхемы, навигационные компьютеры, детали для датчиков, разобранные роботы. Куай-Гон торопливо подошел к окну. Створку перегораживали электрические засовы. Защитное устройство не позволит проникнуть через окно ни одному живому существу и сможет противостоять даже некоторым видам оружия. Но никакая оборона не устоит против светового меча в руках джедая. Куай-Гон одним ударом разрубил решетку, проделав широкую щель. Потом точно так же освободил вторую створку. - Пойдем, падаван, - велел он Оби-Вану. Мальчик с легкостью выпрыгнул из окна. Куай-Гон последовал за ним. Они очутились во дворе, со всех сторон окруженном мощными укрепленными стенами. "Через эту стену легко перелезть, - прикинул Куай-Гон. - Слишком легко". - Скорее, Куай-Гон, - поторопил Оби-Ван. - Погоди. - Куай-Гон подошел поближе к стене, присел на корточки и внимательно осмотрел ее. - Заминирована, - сообщил он Оби-Вану. - Термические детонаторы. Если попытаемся вскарабкаться на стену или ее перескочить, сработают инфракрасные датчики, и мы взлетим на воздух. - Попались, значит. - Боюсь, что так, - ответил Куай-Гон. Его ум перебирал многочисленные возможности спасения, отсеивая одну за другой. Придется вернуться в крепость мелидийцев и с боем прокладывать себе путь к выходу. Времени у них было очень мало. Солдаты в считанные секунды вычислят, где они находятся. Услышав металлический скрежет, Куай-Гон развернулся и взмахнул световым мечом. Но поблизости не оказалось ни одного мелидийского солдата. Звук доносился откуда-то снизу. Куай-Гон опустил глаза. Чьи-то руки отодвигали решетку водосточного люка. Из отверстия высунулась маленькая грязная рука и поманила их. Оби-Ван озадаченно взглянул на Куай-Гона. - Что будем делать? - шепнул он. Из-под решетки донесся звонкий насмешливый голос: - Болтайте, болтайте, сороки неугомонные. Хоть до вечера. Я подожду. Торопиться некуда. Из крепости послышались крики и топот бегущих ног. Вот-вот из окна появятся солдаты. - Пошли, - сказал Куай-Гон Оби-Вану. Дождавшись, пока падаван спустится в отверстие, Куай-Гон ощупью последовал за ним. Ноги нащупали ступени шаткой железной лестницы. Надеясь, что поступает правильно, Куай-Гон пошел вслед за неведомым спасителем. Глава 7 Оби-Ван ощупью пробирался по шаткой металлической стремянке. Спустившись с последней перекладины, он очутился по щиколотку в холодной воде. Куай-Гон шел за ним, двигаясь со своей обычной грациозностью, удивительной в таком рослом и сильном мужчине. В кромешной темноте Оби-Ван не мог разглядеть, кто их спаситель - юноша или девушка. Худенькая фигурка была облачена в тунику с капюшоном. Незнакомец прижал грязный палец к губам, потом указал наверх. Смысл жеста был понятен. Надо сидеть совершенно тихо, иначе услышат часовые наверху. Шаги над головой звучали гулко, голоса были злыми и настойчивыми. Неведомый спаситель повернулся и очень медленно, осторожно зашагал по воде, высоко поднимая ноги, чтобы не издать ни всплеска. Оби-Ван последовал за ним. Медленно, бесшумно они двинулись по туннелю. Стены туннеля поддерживались расщепленными балками. Оби-Ван с тревогой разглядывал их. Этот туннель казался ему очень ненадежным местом. Но лучше уж очутиться здесь, чем прокладывать себе путь через битком набитую солдатами, неприступную крепость. Отойдя подальше от входа в туннель, они зашагали быстрее. Туннель тянулся, как показалось Оби-Вану, на целые мили, под ногами хлюпала грязь. Временами вода поднималась до колен. Неведомый спаситель вел их через старые сточные туннели, вонь стояла ужасающая. Оби-Ван с трудом сдерживал тошноту. Но спаситель, казалось, не замечал мерзкого запаха; он шел все дальше и дальше тем же решительным, целеустремленным шагом. Наконец они добрались до высокого сводчатого зала, освещенного несколькими светящимися трубками, вделанными в стены. Земля здесь была сухая, воздух стал значительно свежее. Вдоль зала тянулись длинные ряды прямоугольных каменных блоков, заросших мхом. Со стен тоже свисали длинные плети мха. - Могилы, - шепнул Куай-Гон. - Мы на старом кладбище. С одной из могил мох был счищен, каменная поверхность мерцала в темноте тусклым белым светом. Вокруг нее стояли табуретки. За импровизированным столом сидели и ели из чашек мальчики и девочки: кое-кто казался ровесником Оби-Вану, были дети и помоложе. При их появлении из-за стола поднялся высокий, коротко стриженный, темноволосый мальчик. - Я их нашла, - объявила спасительница, - оказывается, это была девочка. Мальчик кивнул. - Добро пожаловать, джедаи, - торжественно приветствовал он гостей. - Мы - Молодые. Казалось, стены вокруг них ожили и зашевелились. Сумрачные силуэты приняли облики мальчиков и девочек, они появлялись из теней, поднимались из-за могил, собирались вокруг Оби-Вана и Куай-Гона. Испуганный Оби-Ван обвел лица детей изумленным взглядом. Почти все они были страшно худы, одеты в лохмотья. У всех имелось самодельное оружие - оно было привязано на поясе или спрятано в кобуру на плече. Ребята с любопытством разглядывали гостей, даже не пытаясь изобразить вежливость. Высокий мальчик сделал шаг вперед. На груди у него висела передняя половинка пластоидного бронежилета. - Меня зовут Нильд. Я предводитель Молодых. А это Сериза. Их спасительница откинула капюшон, и Оби-Ван увидел перед собой девочку примерно одних с ним лет. Ее медно-рыжие волосы были коротко острижены и растрепаны. У нее было узкое лицо с заостренным подбородком, зеленые глаза были холодны, как ледяные кристаллы, и сверкали даже в полумраке темного склепа. - Благодарим за то, что спасли нас, - ответил Куай-Гон. - А теперь, прошу вас, расскажите, почему вы это сделали. - Вам суждено было стать пешками в жестокой военной игре, - пожал плечами Нильд. - А мы хотим, чтобы эта игра прекратилась. - Я видел на стенах надписи Молодых, - сказал Оби-Ван. - Вы мелидийцы или дааны? Сериза покачала головой. - Мы и те и другие. Мы едины. - Она гордо вздернула голову. - Значит, вы хотите остановить войну? - переспросил Куай-Гон. - Но сейчас действует прекращение огня, - напомнил Оби-Ван. Нильд махнул рукой: - Война начнется снова. Может, сегодня, может, через неделю, но начнется обязательно. Так всегда бывало. Даже самые старые из стариков давно забыли, из-за чего разгорелся первый конфликт. Никто не знает, почему началась война. Все помнят только одно - битвы, битвы, битвы. Строят грандиозные мемориалы и ходят туда каждую неделю, чтобы напоминать друг другу о пролитой крови. И нас заставляли ходить. - Залы Памяти, - понимающе кивнул Оби-Ван. - Да, вбухивают все деньги в эти Залы, а города лежат в развалинах, - с горечью продолжал Нильд. - А тем временем дети голодают, больные умирают без лекарств. Войска и мелидийцев, и даанов вытоптали все плодородные земли, негде стало пахать и сеять, земля превратилась в выжженную пустыню. А они воюют и готовятся к новым войнам. - Все сражаются и сражаются, - подтвердила Сериза. - Ненависти нет конца. - И кого же защищают наши славные военачальники? - спросил Нильд. - Только мертвецов! - Он обвел рукой длинные ряды могил. - Мертвецы заполонили всю Мелиду-Даан. Их стало уже негде хоронить. Это старинное кладбище, наверху много других. А Молодые хотят нормальной жизни для живых. Мы должны отобрать у них планету. Все среднее поколение перебито, наши родители мертвы. Те, кто остался жив, встали на сторону стариков и продолжают сражаться. Сейчас им доступна только одна тактика - снайперские перестрелки и саботаж, потому что в последней великой битве истрачено почти все оружие и боеприпасы. - Даже звездолетов почти не осталось, - добавила Сериза. - И мелидийцы, и дааны тратят последние деньги на строительство оружейных заводов. Они хотят делать все больше и больше оружия. На этих заводах заставляют работать детей. Тех, кому исполнилось четырнадцать, насильно отправляют в армию. Вот почему мы ушли под землю. Нам ничего не остается - или жить здесь, или умереть там. Оби-Ван окинул взглядом склеп, всмотрелся в лица мальчиков и девочек. Он совсем недавно прилетел на эту планету, но успел увидеть достаточно много. Он понимал, что Нилъд и Сериза правы. Старики уничтожают планету. Проверенные временем моральные законы, которые велят улучшать свой мир, чтобы оставить его в наследство будущим поколениям, здесь не действовали. Даже дети приносились в жертву ненависти. Оби-Ван восхищался решимостью ребят, отважившихся сражаться за свое будущее. - Вот почему мы и спасли вас от Вехутти, - пояснил Нильд. - Военный совет намеревался взять вас в заложники и использовать как козырную карту в переговорах с Советом Джедаев, чтобы тот поддержал правительство мелидийцев. Они надеялись силой вынудить вас выступить в их защиту перед Галактическим Сенатом на Корусканте. - Он плохо знает джедаев, - заметил Куай-Гон. - А он вообще ничего не знает, - фыркнул невысокий худенький мальчик. - Он же мелидиец. Нильд одним прыжком подскочил к мальчику, схватил его за горло и приподнял над землей. Ноги мальчика судорожно забились в воздухе, он задыхался. Глаза несчастного выкатились, он молил о пощаде. Из его горла исторгся хриплый, сдавленный стон, он отчаянно хватал воздух ртом, но не мог вздохнуть. Нильд крепче стиснул пальцы. Куай-Гон сделал шаг вперед, но в этот миг Нильд ослабил хватку. Мальчик, тяжело дыша, рухнул на пол. - Чтобы я не слышал таких разговоров, - спокойно сказал Нильд. - Никогда. Мы едины. А ты, Тован, за эти слова будешь три дня спать во Втором Колодце. Мальчик покорно кивнул, прикрывая руками горло. Он никак не мог отдышаться. Никто на него даже не взглянул. Он юркнул в задние ряды и скрылся среди теней. - Мы поможем вам найти Таллу, - сказал Нильд, как ни в чем не бывало возвращаясь к прерванному разговору с джедаями. - Но вы тоже должны помочь нам. Оби-Ван едва удержался, чтобы не закричать: "Конечно, мы вам поможем!" Ответ должен был дать учитель. Никогда, ни в одной миссии не сталкивался он с делом, которое казалось бы столь справедливым. Их прислали сюда, чтобы спасти Таллу, но, естественно, если им предоставляется возможность расширить рамки миссии и выступить в качестве хранителей мира, они обязаны сделать это. Если им удастся установить мир на этой планете, вся галактика вздохнет спокойнее. Нильд не только поможет им выполнить первоначальное задание, но и откроет путь к прекращению войны. Оби-Ван ждал, когда же Куай-Гон заговорит. Все лица в склепе обернулись к высокому, суровому рыцарю-джедаю. - Мы поговорили с мелидийцами, - осторожно начал Куай-Гон. - Поговорили с вами. Но у нас еще не сложилась полная картина того, что происходит на этой планете. Не могу обещать вам своей помощи, пока не выслушаю точку зрения даанов. С минуту Молодые обдумывали слова Куай-Гона. Потом лицо Нильда вспыхнуло от гнева. - Вы хотите встретиться с кем-нибудь из даанов? - с вызовом спросил он. - Милости прошу. Я даан. Пойдемте со мной. Я докажу вам, что дааны ничем не лучше мелидийцев. И не хуже. Глава 8 Сериза снова повела джедаев по лабиринту туннелей, но не туда, откуда они пришли, а в противоположную сторону - прямо на территорию даанов. - Сериза знает в этих туннелях каждый ход, - пояснил Нильд, шагая вслед за ней. Его былой гнев угас так же быстро, как и вспыхнул. - Она первой перебралась сюда жить. - Почему вы ушли с земли и живете здесь? - спросил Куай-Гон. - Она видела, как устроена жизнь. Я тоже видел, - ответил Нильд. - Наверху нам места нет. Пусть здесь, внизу, грязно и воняет, зато у нас есть надежда. - Он улыбнулся, сверкнув в темноте зубами. - Может быть, вам это покажется странным, но здесь мы счастливы. - Совсем не кажется странным, - успокоил его Оби-Ван. - Кто выкопал эти туннели? Молодые? - спросил Куай-Гон. - Они построены не так уж давно. Нильд кивнул, потом протиснулся через тесный проем, подождал спутников, и они свернули в другой коридор. - Мы их оборудовали и обжили. Шаг за шагом, метр за метром. Туннели были построены перед Восемнадцатой битвой за Зеаву. Дааны расширили сточные и канализационные туннели, соединили их с залами подземных захоронений времен Десятой войны. Они работали тайком, по ночам, поставив себе целью проникнуть в сектор мелидийцев. В тот раз они выиграли битву. Город был разделен на северную и южную половины. - А потом, всего через шесть месяцев, разгорелась Девятнадцатая битва за Зеаву, - вступила в разговор Сериза. - Эти битвы никогда не прекращались. И не прекратятся, если за дело не возьмемся мы. Сериза помолчала. Через расщелину в камнях над головой сочился слабый свет. - Сюда. Куай-Гон окинул взглядом изогнутые своды туннеля. - Куда? Сериза отстегнула с пояса свернутый кольцами прочный шнур, опытной рукой швырнула его конец вверх и ловким движением запястья зацепила его за крюк, вделанный в штукатурку над головой. Она проверила, крепко ли зацепился конец, потом бросила взгляд на Оби-Вана и слегка усмехнулась: - Не волнуйся, выдержит даже тебя. Она ловко вскарабкалась по шнуру. Добравшись почти до вершины, протянула руку, уцепилась пальцами за трещину в камнях и выглянула через расселину. - Путь свободен, - тихо доложила она, оттолкнулась от каменного карниза и принялась сильно раскачиваться, с каждым взмахом все больше и больше откидываясь назад. Набрав скорость, она с размаху ударила камень ногами. Тот сдвинулся с места. На следующем взмахе она пнула его чуть потише и убрала с дороги. Камень с глухим стуком выскочил на мостовую у них над головой. При очередном взмахе Сериза легко зацепилась ногами за края отверстия, изогнулась всем телом и выскользнула наружу. Вся процедура заняла секунд тридцать, не больше. Куай-Гон восхищался гибкостью и легкостью девочки. Сериза заглянула обратно в отверстие: - Теперь вы. Один за другим Нильд, Куай-Гон и Оби-Ван вскарабкались по шнуру и, раскачавшись, выскользнули в отверстие. Полет у них получился не таким быстрым и грациозным, как у Серизы, но вскоре все трое были на улице. Куай-Гон осмотрелся. Они очутились на складе, расположенном в промышленном здании на задворках покинутого поместья. Место было выбрано с умом - здесь проще всего спрятать замаскированный вход в туннели. Теперь их повел Нильд - он был хорошо знаком с даанским сектором. - Не волнуйтесь, - сказал он джедаям. - Я даан, меня здесь многие знают. На даанской территории вам будет безопаснее. Дааны хотя бы не возьмут вас в заложники. На этот раз Куай-Гон не так торопился и успел получше разглядеть даанский сектор. Он почти ничем не отличался от Внутреннего Кольца мелидийцев. Покинутые, разбомбленные здания. Баррикады на улицах. Нехватка еды в магазинах. И повсюду люди занимаются повседневными делами, не выпуская из рук оружия. Оно, старое и ржавое, висит в кобурах на груди, на боках, на бедрах. И тоже нигде не видно людей моложе шестидесяти лет и старше двадцати. - Когда-то наш город был очень красив, - с болью в голосе заговорил Нильд. - Я видел рисунки и голографические изображения. Столицу полностью перестраивали семь раз. Помню, когда я был совсем маленький, здесь росли деревья, цвели цветы, был даже один музей, и в нем хранилось все, что угодно, кроме мертвецов. - Целых пять лет на улицах не было баррикад, - тихо продолжила рассказ Сериза. - Дааны и мелидийцы мирно жили бок о бок в обоих секторах. Потом началась Двадцать пятая битва за Зеаву. - А что случилось с твоими родителями, Сериза? - спросил Оби-Ван. Куай-Гон не сумел разгадать выражения на лице девушки. У нее в душе шла внутренняя борьба. Похоже, ей было нелегко рассказать посторонним хотя бы частичку своей истории. - Как и многих других, их убила ненависть. Мама погибла, выполняя снайперский налет. Брата послали в деревню работать на военном заводе. С тех пор я не получала от него никаких вестей. - А отец? Лицо Серизы замкнулось. - Он мертв, - без всякого выражения ответила она. "Здесь кроется какая-то тайна, - решил Куай-Гон. - Все Молодые похожи друг на друга, - заметил он. - Всех их гложут горестные мысли, воспоминания о печалях и трагедиях, о погибших родителях, о разбитых семьях. И эта боль объединяет их в одно целое". Впереди блеснула голубая вода. Они шли по широкому бульвару, перепрыгивая через глубокие воронки от протонных торпед. - Это озеро Вейр, - сказал Нильд. - В детстве я любил здесь купаться. А теперь посмотрите, что с ним сделали дааны. Они подошли ближе. Оказалось, что озеро, краешек которого Куай-Гон заметил между деревьями, довольно велико. Оно было бы необычайно красивым, если бы не высоко над водой, поддерживаемое силой отталкивания от опорных колонн, не парило массивное угольно-черное здание. - Еще один Зал Памяти, - с отвращением бросил Нильд. - Это был последний бассейн открытой воды на многие тысячи километров вокруг. А теперь он отдан мертвецам. Налетевший ветер взъерошил темные волосы Нильда. Отвращение на его лице сменилось печалью, и Куай-Гону подумалось, что мальчик вспоминает о том, как хорошо было купаться в этом озере. И вдруг его полоснула по сердцу горестная мысль: ведь Нильд еще совсем молод! Под землей он вел себя как хозяин, и эти повелительные манеры помогали ему казаться старше, но ведь на самом деле он примерно одних лет с Оби-Ваном! Куай-Гон бросил быстрый взгляд на Серизу. Ее красивое худое лицо было бледным, почти изможденным, но джедай все равно сумел разглядеть в ней маленькую девочку, какой она когда-то была. "Они еще так молоды, - с грустью подумал Куай-Гон. - Слишком молоды для тяжелой задачи, которую они на себя возложили, - остановить кровопролитие, затянувшееся на века, спасти мир, изнемогающий от ненависти и боли". - Пойдемте, - сказал Нильд. - Послушаем, как говорят мудрые мертвецы. Он размашисто зашагал вперед, остальные последовали за ним, Нильд распахнул каменные двери и быстро пошел по проходу, оставляя позади памятник за памятником. Он включал голограммы, но не останавливался послушать их рассказы. Огромный зал наполнился голосами, они гулко отдавались эхом, снова и снова повторяя призывы к ненависти и отмщению. Нильд побежал, нажимая на стенах выступ за выступом, вызывая к жизни призраки войны. Наконец он остановился перед последней из включенных голограмм. Она изображала рослого воина с волосами до плеч, в бронированных доспехах. - Меня зовут Микао, я сын Теранди из Гарта, из Северной страны, - сказал голографический воин. - Я был еще мальчишкой, когда мелидийцы напали на Гарт и согнали мой народ в лагеря. Многие умерли там, и в том числе... - А почему мелидийцы пошли на вас войной, дубина ты стоеросовая? - насмешливо спросил Нильд у воина, монотонно перечислявшего список убитых. - Не потому ли, что даанскиесолдаты в Северной стране без предупреждения напали на поселки мелидийцев и вырезали сотни людей? Воин продолжал свой рассказ. - ...А моя мать погибла в тот день, не успев даже воссоединиться с моим отцом. Отец погиб в великой Битве за Равнины, отомстив за страшное оскорбление, нанесенное нам мелидийцами в битве на Севере... - Которая произошла лет сто назад! - насмешливо фыркнул Нильд. - ...И сегодня я иду в бой бок о бок с моими тремя старшими сыновьями. Мой младший сын еще слишком мал и не может воевать вместе с нами. Сегодня я сражаюсь за то, чтобы он рос, не зная войн... - Жди-пожди! - выкрикнул Нильд. - Мы хотим не мести, но справедливости. Вот почему мы непременно одержим победу. - Воин взметнул кулак, потом раскрыл его в миролюбивом жесте. - Дураки и лжецы! - в сердцах заорал Нильд и отвернулся от голограммы. - Пошли отсюда. Не могу больше слушать их тупые призывы. Они вышли на воздух. В небе громоздились свинцово-серые тучи, вода почернела. Огромный черный куб, паривший над озером, отбрасывал длинные сумрачные тени. Трудно было различить, где кончается здание и где начинается вода. - Видите? - спросил Нильд у Куай-Гона. - Они никогда не остановятся. Вся надежда этого мира - на Молодых. Я знаю: джедаи - мудрые люди. Вы должны понять, что наше дело - правое. Разве мы не заслуживаем помощи? Золотистые глаза Нильда пылали благородным рвением. Куай-Гон бросил взгляд на Оби-Вана. Он видел, что слова Нильда тронули душу мальчика, глубоко взволновали его. От этого Куай-Гону стало не по себе. Джедай - такой же человек, волнение может коснуться его сердца, однако он обязан всегда хранить спокойствие и беспристрастность. А на этой планете ситуация сложная и неустойчивая. Чтобы управлять ею, нужна ясная голова. Инстинкт подсказывал Куай-Гону не становиться ни на чью сторону. Но оставалась еще одна нерешенная проблема: Талла. Прежде всего джедаи должны были спасти ее. Нильд обещал помочь. Выполнит ли он свое обещание? - Я знаю, где держат Таллу, - сказал Нильд, будто прочитав мысли Куай-Гона. - Она жива. - Ты можешь отвести нас туда? - спросил Куай-Гон. - Сериза может, - ответил Нильд. - Это место хорошо охраняется. Но у меня есть план. Я смогу его осуществить. Пока вы спасаете Таллу, Молодые устроят неожиданную атаку. - Не уверен, что атака получится в самом деле неожиданной. Ведь мелидийцы знают, что джедаи находятся на свободе, - возразил Куай-Гон. - Они будут ждать нападения. - Но они не будут ждать нападения даанов. - Разве дааны планируют нападение? - Нет, - ответил Нильд. - Но мелидийцы-то этого не знают. Наш план таков: мы устроим диверсионные нападения одновременно в мелидийском и даанском секторах. Мелидийцы решат, что на них напали дааны, и пошлют на улицы оборонительные войска. То же самое сделают дааны. Воцарится смятение и суматоха. Тогда-то вы и освободите Таллу. - Но у вас нет оружия, - сказал Оби-Ван. - С чем вы будете нападать? - У нас есть план, - таинственно ответил Нильд. - От вас мы просим только одного: оставаться в склепе и не вступать в контакты с мелидийцами. Сейчас они ищут вас повсюду. Пусть их силы будут отвлечены на эту выдуманную атаку, тогда мы сможем сделать все, что задумали. - Видите, как легко мы согласились помочь вам? - сказала Сериза. - От вас мы просим только одного: не делайте ничего. Не мешайте. - Мы сами займемся диверсиями, - продолжал Нильд. - А вы займетесь Таллой. Мне известно, что раны ее тяжелы. Ей нужна медицинская помощь. Рассерженный Куай-Гон, чтобы выиграть время, долго вглядывался в воду. Он понимал, что Нильд его шантажирует, вынуждая подчиниться своей воле и в ответ на это обещая помочь Куай-Гону выполнить его миссию. Ребенок сумел перехитрить его, старого джедая! А Оби-Вану, видел он, это нравится. По спине Куай-Гона опять пробежал холодок дурных предчувствий. Он обернулся к Нильду и Серизе. - Хорошо, - сказал он. - Мы с Оби-Ваном будем ждать, когда вы приведете нас к Талле. Наша главная задача - спасти ее. После этого можете делать все, что хотите, на свой страх и риск. Договорились? Нильд усмехнулся. - Именно этого мы и хотим. Глава 9 А в туннелях полным ходом шли приготовления. Нильд и Сериза сбились в кучку с остальными Молодыми, затеяли серьезный разговор. Оби-Ван тихо сидел за столом и смотрел на них. Их лица горели решимостью. Завтра на заре даанов и мелидийцев ждет неприятный сюрприз. Чем бы все ни кончилось, работа предстоит жаркая. Куай-Гон расхаживал взад и вперед по дальнему концу зала, выказывая редкое для него нетерпение. - Если вам нужна помощь в стратегии... - начал он. К нему обернулась Сериза. - Нет, - коротко ответила она. - Помощь нам не нужна. - Выслушав мнение другого человека, вы увеличите свои шансы на победу, - тихо сказал Куай-Гон. На этот раз Сериза даже не обернулась. Нильд не поднял глаз. - Джедай, нам не нужна ваша помощь, - отрезала Сериза куда резче, чем в первый раз. Оби-Ван взглянул на Куай-Гона, пытаясь уловить его реакцию. Он видел, что учитель с трудом преодолевает раздражение. Но хоть иногда Куай-Гон и действовал под влиянием порыва, он никогда не опускался до мелочных обид. Раздражение покинуло его, учитель снова был внешне спокоен. - Падаван, я пойду обследовать туннели, - тихо сказал он Оби-Вану. - Не хочется во всем полагаться на Молодых. Лучше знать дорогу самому. Ты оставайся здесь. Оби-Ван кивнул. Впервые в жизни ему не хотелось никуда идти с Куай-Гоном. Он хотел остаться и смотреть, как Молодые составляют план битвы. Сериза разделила молодежь на группы и распределила задачи. Действовать приходилось примитивным оружием, своими руками собранным из обломков. Самым грозным оружием была мощная праща, метающая лазерные шары. Ударившись о живое существо, такой лазерный шар мог разве что слегка обжечь, но, разбившись о твердую поверхность, взрывался с грохотом бластерного выстрела. Весь день Оби-Ван безуспешно пытался привыкнуть к неумолчному грохоту взрывов. Военные игрушки были излюбленным развлечением и даанских, и мелидийских детей. Молодые усовершенствовали эти игрушки, чтобы те грохотали еще громче. В комнатах, отходивших вбок от главного туннеля, кипела работа над ракетами. Ребята набивали металлические трубки камешками и наполняли краской. В уголке Сериза плела пращи. Она шлифовала толстые петли острым ножом и проверяла их точность на мягких кусочках флимсипласта. Легкие твердые шарики взмывали высоко в воздух и с убийственной меткостью поражали один и тот же выступающий камень. Сериза работала уже много часов, ни разу не прервавшись на отдых. - Я бы хотел вам помочь, - предложил ей Оби-Ван, подходя ближе. - Не в стратегии, - торопливо добавил он. - Я знаю, у вас все продумано. Но в твоей работе я мог бы помочь. Сериза откинула со лба прядь волос и едва заметно улыбнулась: - Боюсь, я обидела твоего начальника, а? - Он мне не начальник, - поправил ее Оби-Ван. - У джедаев нет такого понятия. Он скорее наставник. - Хорошо, как скажешь. Но, если хочешь знать, старики всегда считают, что они все знают лучше всех. И вечно путаются под ногами. - Она протянула Оби-Вану нож. - Сможешь шлифовать их до такой же толщины, что и я? Тогда мы в два счета управимся. Оби-Ван сел и начал скрести ножом податливые кожаные петли. - Как ты думаешь, завтра у нас все получится? - Не сомневаюсь, - твердо ответила Сериза. - Наш расчет строится на ненависти, которая пропитала оба сектора. От нас требуется всего лишь одно - создать видимость битвы. Обе стороны откроют ответный огонь, не дав себе труда проверить сообщения о выстрелах из бластеров и о торпедных ракетах, Они каждую минуту ожидают войны. - Может, ваша битва - и видимость, но опасность вам грозит невыдуманная, - напомнил Оби-Ван. - У обеих сторон есть настоящее оружие. Сериза покачала головой. - Я не боюсь. - Если страх не захлестнет тебя с головой, он придаст тебе осторожности и тем самым спасет, - ответил Оби-Ван. Сериза фыркнула. - Это одно из изречений твоего начальника-джедая? Оби-Ван залился краской. - Да. И я считаю, что оно верное. Страх - это инстинкт, который учит нас быть осторожными. Тот, кто говорит, что идет в бой без страха, - самонадеянный глупец. - Можешь называть меня глупой, пада-джедай, - упрямо заявила Сериза. - Но я все равно не боюсь. - Ясно, - с беспечностью сказал Оби-Ван. - Ты идешь в славную битву без страха, с уверенностью, что мерзкий враг падет. Он повторял пустословное хвастовство мертвых, какое слышал в Залах Памяти, и Сериза это поняла. Она вспыхнула, как минутой раньше - Оби-Ван. - Еще одна мудрость джедаев. Удивляюсь, как ты дожил до своих лет, если без конца указываешь всем и каждому на их глупости, - ответила наконец Сериза с кривой улыбкой. - Ладно, не сердись, я тебя поняла. Я ничем не лучше наших предков, слепо иду в бой, который мне суждено проиграть. - Я не сказал, что ты проиграешь. Сериза помолчала, впервые взглянув на Оби-Вана в упор. - Ну, в день битвы мне, может быть, и станет страшно. Но сегодня - нет. Я чувствую, что я готова к бою. Это первый шаг к справедливости. И мне не терпится сделать его. Ты не знаешь какой-нибудь мудрой фразы на этот счет? - Нет, - признался Оби-Ван. Сериза была не похожа ни на кого из тех, кого он знал раньше. - Справедливость - это дело, за которое стоит сражаться. Если бы я не верил в это, то не стал бы джедаем. Сериза опустила пращу. - Быть джедаем - это очень важно для тебя. Точно так же, как для меня очень важно быть среди Молодых, - заметила она, рассматривая его своими хрустальными зелеными глазами. - Но разница в том, что у Молодых нет никаких наставников. Мы сами себе указываем путь. - Быть учеником - почетная обязанность, - ответил Оби-Ван. Но он боялся, что эти слова прозвучали слишком неубедительно. Он привык произносить их и верить в них всем сердцем. Быть джедаем - в этом всегда был смысл его жизни. Но, проведя всего несколько часов среди Молодых, он увидел такое самоотречение и преданность делу, каких никогда еще не встречал. И это не только взволновало его, но и внесло смятение в душу. Да, конечно, среди учеников в Храме Джедаев он тоже видел примеры самоотверженности. Но кое у кого к этому чувству примешивалась гордость. В конце концов, джедаи - это сливки общества, их отобрали для обучения среди миллионов других детей. Если магистр Йода замечал в ком-то из учеников гордость, он находил пути выявить ее и наставить ученика на правильный путь. Гордость часто основывалась на высокомерии, а этому чувству не было места среди джедаев. Одним из принципов обучения джедаев было уничтожение гордости. Ее место должны были занять уверенность в себе и смирение. Сила процветала только в том, кто чувствовал свою связь со всеми живыми существами во вселенной. Здесь, в туннелях, Оби-Ван встретил душевную чистоту, какую видел только в магистре Йоде во время кратких бесед да еще в Куай-Гоне. И этой чистотой были наделены люди его возраста. Им не приходилось прилагать усилий для ее достижения. Она давно укоренилась в их душах. Может быть, потому, что дело, за которое они боролись, было не просто истиной, вложенной им в головы. Оно впиталось им в плоть и кровь, родилось в страданиях. Оби-Ван почувствовал себя уязвленным, как будто Сериза подвергала сомнению его преданность делу джедаев. - Но у Молодых есть вожак - Нильд, - указал он. - Значит, у вас тоже есть начальник. - Нильд лучше всех нас разбирается в стратегии, - ответила Сериза. - И еще нам нужен человек, который организует нас, чтобы мы не распались. - И наказывает вас? - спросил Оби-Ван, вспомнив, как Нильд чуть не придушил мальчика. Сериза неуверенно замолчала. Ее голос стал тише: - Нильд может показаться грубоватым, но без этого не обойтись. Ненависти нас научили раньше, чем ходить. Чтобы перешагнуть через эту ненависть, приходится быть твердыми. Наше представление о новом мире воплотится в жизнь только тогда, когда мы разучимся ненавидеть. Мы должны забыть все, чему нас учили. Должны начать все сначала. Нильд понимает это лучше остальных. Может, потому, что ему в жизни досталось больше, чем другим. Он выстрадал это знание. - Что с ним случилось? - спросил Оби-Ван. Сериза вздохнула и отложила пращу. - Та последняя голограмма, которую он включал. Над которой смеялся. Это был его отец. Он ушел на войну вместе с тремя братьями Нильда. Все погибли. Нильду было всего пять лет. Через месяц его мать начала готовиться к следующей великой битве. Она оставила его с дальней родственницей, девочкой, которая была ему как сестра. Мать ушла на войну, и ее тоже убили. Потом мелидийцы напали на его деревню. Родственница спаслась бегством и забрала его с собой в Зеаву. Там он прожил несколько мирных лет, но потом дааны напали на мелидийский сектор, и родственнице пришлось сражаться. Ей было семнадцать лет - достаточно, чтобы ее призвали на войну. Она тоже погибла. Нильд остался один на всем белом свете и вынужден был уйти на улицы, чтобы прокормиться. Ему было восемь лет. Находились люди, которые хотели ему помочь. Он не хотел жить ни с кем, но принимал кров и пищу, когда нуждался в них. Он не хотел опять попасть в зависимость от кого-то. Ты можешь его за это упрекнуть? Оби-Ван представил себе всех людей, которые любили Нильда. И все они умерли, один за другим. - Нет, - тихо ответил он. - Мне не в чем его упрекнуть. Сериза вздохнула. - Дело в том, что меня с детства приучили считать даанов чудовищами, зверьми в человеческом облике. Нильд был первым дааном, с которым я познакомилась. Именно он объединил всех сирот - мелидийцев и даанов. Он ходил в детские приюты, собирал детей,