ибыла. Может быть, они спугнули снайпера. - О'кей, - сказал я. - Только спокойно, ладно? Я встаю. Прибыла вторая машина, заняв позицию за первой, из нее выскочили два копа и побежали к телу Берил Хинкли. Я медленно начал подниматься на ноги, не спуская глаз с пустых окон в доме, на который указала "Руби". Не успел я поднять головы на высоту урны, как заметил неясное шевеление за угловым окном пятого этажа: короткий тусклый блеск, как солнечный блик на металле... - Ложись! - крикнул я, бросаясь на землю. - Стоять... АУУУВВВ! В груди копа чуть ниже воротника появилась небольшая черная дырка. Он выронил револьвер, схватившись за шею, ноги подкосились, и он с воплем упал на мостовую. Он был еще жив, хотя лазерный луч прошил его насквозь. Два копа из второй машины, бежавшие ему на помощь, остановились как вкопанные. Они все видели, но - было ясно по выражению их лиц - ничего не поняли. Они посмотрели на своего коллегу, потом на меня, потом снова на него. - Я ничего не делал! - завопил я, распластавшись на бетоне, выставив руки перед собой. - Я просто здесь лежу! Вызовите ему "скорую"! Копы очнулись. Бросились они не ко мне, а к раненому практиканту. Он корчился от боли, суча ногами по бетону. Его товарищи опустились около него на колени, один из них схватил его телефон и щелкнул крышкой. - Мобиль Чарли-пять, ответ на вызов от здания суда. Код десять-три, офицер выведен из строя! Двое других бросились ему на помощь. Какую-то секунду все они были заняты раненым. Обо мне забыли. Я поднялся на четвереньки, подобрал Джокера и сунул его в карман. А потом вскочил на ноги - и бежать! Но не прочь от этого места, а прямо к заброшенному дому. 18. ПЯТНИЦА, 13:07 Если ты знаешь, что за тобой охотится снайпер, то можно точно сказать одно: это помогает бежать быстрее. Даже перебегая через перекресток, я знал, что у меня есть меньше тридцати секунд - и то если есть - добраться до укрытия, пока перезарядятся батареи. С другой стороны, если я рвану прямо к дому, то стрелок наверху в меня попасть не сможет. Отвесный выстрел почти невозможен - иначе он стрелял бы по Берил еще на тротуаре. Я слышал, летя к дому по прямой, как за спиной орут копы, требуя остановиться. Мне стукнуло в голову, что они ведь могут открыть огонь, но останавливаться и залегать посреди перекрестка я тоже не собирался. И так плохо, и так плохо. Единственное, на что я надеялся - обученный полицейский офицер не будет стрелять в спину бегущему человеку. Так что я не остановился. Лазерный луч не проделал у меня в голове дырку, и револьверной стрельбы я не услышал. Добравшись до тротуара и нырнув в дверь дома, я перевел дух. Фасад оставался в сравнительной сохранности, но фанера в окнах была явной печатью на приговоре дома к сносу. В эту секунду мне не грозило ничего, но надо было бежать дальше, пока за мной не ввалились копы. На забитой фанерой двери висел амбарный замок, но, приглядевшись, я увидел, что его дужка перерезана как будто парой мощных ножниц, а затем аккуратно составлена, чтобы замок казался запертым. Пневматические петли взвизгнули, когда я потянул дверь на себя и вошел в узкий вестибюль, стараясь не наступать на битое стекло. Дверь за мной захлопнулась. Мглу пронизывали проходящие сквозь щели фанеры солнечные лучи; в их свете можно было прочитать таблички на дверях. В основном - офисы адвокатов, а второй и пятый этажи во время землетрясения пустовали. Дом хранил каменное спокойствие. Перебирая по стене руками, я пробирался в глубь дома. Миновал разбитый фонтан в холле, неработающий лифт, вход в бывшую парикмахерскую и добрался, наконец, до конца коридора, где была дверь на лестничную клетку. Я открыл дверь, она скрипнула. Я застыл, прислушиваясь к темноте наверху. Ничего не было слышно, но это ничего не значило. Как я понимал, снайпер мог стоять на верхней площадке и ждать, когда я просуну голову. Я стал обдумывать возможность отступления, но тут же отбросил эту мысль. Отступить - значит дать снайперу шанс еще когда-нибудь попробовать... а сейчас у меня самого был шанс, хотя и мизерный, загнать этого гада в угол и положить раз и навсегда конец этой игре. И потому я проскользнул на лестницу, тщательно затворил за собой дверь и полез по ступенькам вверх. Свет, бивший в незабранные окошки на каждой площадке, давал мне возможность осмотреться перед тем, как пробежать следующий марш. При моем приближении разбегались мыши и тараканы, пахло затхлой пылью и застарелой мочой выброшенных отсюда сквоттеров. На площадке третьего этажа лежала кучка щебня с разрушенного потолка. Я вытащил из этой кучки короткий стальной пруток, крутанул его в руках и, вспомнив того сумасшедшего адвоката - позавчера в Муни, - подумал, не здесь ли была его контора. На площадке пятого этажа меня никто не ждал. Остановившись перевести дыхание, я внимательно осмотрел дверь, ведущую в тот конец дома, откуда стреляли. На первый взгляд она была нетронутой, но потом я заметил прямую полоску пыли и обломков штукатурки - открываемая дверь прочертила ведущие к этой полоске полукруглые следы. За мной было окно, выходящее на задний двор. Выглянув, я заметил на боковой дорожке под пожарной лестницей потрепанный коричневый фургон "тойота". Похоже было, что от пожарной лестницы до дорожки вела прицепная лестница. Если машина принадлежала киллеру, то отход он себе подготовил по пожарной лестнице. Мне бы следовало подумать об этом раньше. Было бы совсем неглупо подстеречь его внизу под пожарной лестницей. Но теперь уже обратно не отыграешь. Я здесь, а он где-то внутри, и пришло время прижать этого гада к ногтю, пока он еще кого-нибудь не убил. Сжав покрепче пруток, я прошел на цыпочках к двери, схватился за ручку и осторожно отворил дверь. Короткий коридор вел мимо поломанного лифта и какого-то офиса к окну на пожарную лестницу. Оно было приподнято, а дверь офиса взломана деревянным рычагом, валявшимся тут же. Из-за двери доносились какие-то звуки: металл стучал о металл, прошелестела, расстегиваясь и застегиваясь, застежка-"молния". Кто-то натужно вздохнул. Я прижался к стенке спиной и бесшумно прокрался к двери. За дверью было пусто. Еще до землетрясения оттуда вывезли всю мебель. Внутренние перегородки сломались, и большая пустая комната была огорожена лишь стенами дома. Пылинки плясали в полуденных лучах солнца, бивших в окна и в дыры потолка, над кучками кирпичных обломков, труб, цемента, извести. У стены напротив быстро паковал инструменты своего ремесла киллер. Я его не узнал. Он вообще выглядел так, что его не узнал бы никто. Среднего роста, нормального сложения, лет около сорока, бежевый рабочий комбинезон. Лицо ничем не примечательное. На голове скобка радиотелефона. Тускло блеснуло солнце на большой лысине и на стеклах в проволочной оправе. Говорят, что зло банально - теперь я видел это воочию. Этот хмырь мог быть кем угодно - уборщиком, электриком, дератизатором, - да кем угодно, только не профессиональным убийцей. Он быстрыми и точными движениями разбирал свое оружие: небольшой баллон сжатого газа, устройство, похожее на поршневой насос, пара аккумуляторных батарей, от которых вился тонкий проводок к длинному неуклюжему инструменту, напоминающему базуку времен второй мировой войны. Эта штука была смонтирована на треножнике, а над ее стволом тянулся телескопический инфракрасный прицел. Киллер разбирал конструкцию, упаковывая ее в двухколесную сумку для клюшек для гольфа. При словах "лазерная винтовка" вы представляете себе что-нибудь вроде штучки из фантастического фильма: небольшое легкое оружие вроде АК-47. Эта же штука была больше похожа на промышленный сварочный аппарат из гаража Чеви Дика. "Да, конечно, людей убивали из фургона. Таскать с собой всю эту фигню точно нужен фургон", - подумал я. Ладно, не до того. Он стоял ко мне спиной. Цель скрылась, и он хотел только унести ноги, пока все тихо. А вот тебе, дядя, сюрприз. Он отсоединил батарею и запихивал ее в сумку, и тут я, так тихо, как только смог, проскользнул в дверь, стараясь не наступать на крошки мусора и крепко сжав пруток обеими руками. Он разогнулся, чтобы взяться за сам лазер, и я остановился. Достав из кармана комбинезона электроотвертку, он ткнул ею под треножник, нажал на кнопку, и она тихо зажужжала. Я набрал воздуху и рванулся к нему, на ходу замахиваясь прутком. На полпути я наступил на кирпичные крошки. Он дернулся, обернувшись на звук, бросил отвертку и полез в нагрудный карман комбинезона, что-то оттуда выхватывая и поворачиваясь навстречу летящей на него фигуре. Я завопил во всю мочь, занося железяку над головой. Автоматический пистолет сорок пятого калибра уже вылез из кармана, но навести его не было времени. Удар пришелся ему по груди и сбил его с ног. Пистолет вылетел из руки и упал метрах в трех от места приземления его задницы. Он выбросил вперед правую ногу, метя мне в лодыжку. Я вскрикнул и запрыгал на одной ножке, а он перекатился и потянулся за пистолетом. - Едрит твою мать! - крикнул я, занося над ним тонкий стальной пруток, и хлестнул его изо всей силы по правой руке. Удар пришелся по локтю. Он завопил в тот же момент, как я услышал сухой щелчок раздробленной кости. Схватившись за руку, он перекатился на спину, теряя очки и заходясь от боли. - Твою мать, я тебе сказал! - крикнул я снова и хлестнул его прутком прямо между ног. Такой вопль мог разнести вдребезги бокал. По ширинке стало расплываться темное пятно. Он схватился за пах, но мне было наплевать. - Не понял? - прорычал я. - Так ты, сука, еще и глухой? "Мать твою так", я тебе сказал! На этот раз удар пришелся по правому колену. У меня в пальцах отозвался тонкий фарфоровый звон размолотых костей и хрящей. Прости меня Господь, но мне было приятно. У него из глаз хлынули слезы, а лицо стало сплошь багровым. Я наклонился над ним, смакуя его агонию, с наслаждением внимая визгу недорезанной свиньи. - Опять не слышу, гандон штопаный! - заревел я снова, занося для удара пруток. - Я тебе сказал... - Я слышу! - выдохнул он сломанным, сиплым голосом. - Я слышу! Не надо... Я увидел лицо Джона. Лицо Берил Хинкли. Лицо Джейми, хотя к его смерти этот мешок дерьма отношения не имел. Я хотел забить его до смерти... Но сначала получить ответ на кучу вопросов. - Откуда ты? - крикнул я. - Кто тебя послал? У него перекосилось лицо. - Вввв... кккк... - Говори, падаль! Кто тебя послал, или ты, клянусь Богом, никогда уже ходить не сможешь! Грудь у него ходила ходуном, будто он пробежал десять миль. Еще минута, и он впадет в шок, а тогда мне его не достать. - Говори, говна кусок! - Я сунул ему в морду зазубренный край арматуры и дал его воображению довершить остальное. - Говори, блин! - ВЧР! - крикнул он. - Я работаю на ВЧР! Ничего неожиданного. Все еще держа пруток над его головой, я выхватил Джокера и включил аудиозапись. - Кто из ВЧР тебя послал? - спросил я, хотя ответ уже знал. - Кто? И зачем... - Бросьте эту штуку, Розен! В дверях стоял Майк Фарентино, а по бокам - два офицера в форме. Каждый из них, сгорбившись и чуть присев, держал перед собой пистолет, и оба пистолета смотрели точно мне в диафрагму. Фарентино держал руки в карманах. - Отойди от него, Джерри, - сказал он ровным голосом. - Отойди и... - Да брось ты, Майк. Я отвел пруток от лица снайпера и выпустил его из руки. Он глухо звякнул об пол. Подняв руки, я отступил от человека на полу. Гнев мой растаял так же быстро, как появился. - Вот этот друг вам нужен, а не я. Я его... - Джерри, заткнись. - Фарентино вошел в комнату. - Симмонс, займись человеком на полу. Конклин, проверь, чтобы у мистера Розена не было ничего такого, чего у него быть не должно. Копы разогнулись. По-прежнему держа пистолеты наготове, они пересекли комнату. Я держал руки поднятыми, пока Конклин ощупал меня с головы до ног и забрал у меня Джокера. - Он чист, лейтенант, - сказал он, засовывая пистолет в кобуру и протягивая детективу мой ПТ. - У него было только это. - Пострадавший в плохом состоянии, сэр. - Симмонс стоял на коленях рядом с человеком на полу и щупал его пульс. - Он еще в сознании, но у него сломана рука, раздроблена нога и кровотечение в области половых органов. Помолчав, Симмонс добавил: - На полу обнаружен пистолет. Фарентино подошел к пистолету и встал на колени рядом с ним, тщательно избегая прикасаться к нему руками. - Еще одну "скорую", pronto, - потребовал он, не обращаясь ни к кому конкретно, - и прихватить вот это вещественное доказательство. Его в Даунтаун, в лабораторию. Отпечатки пальцев, заводской номер, разрешение, история и все прочее. Симмонс кивнул, затем посмотрел на лежащего. Рядом с его головой валялась радиостанция. Полицейский поднял ее, послушал и протянул лейтенанту. - Атмосферные разряды, - сказал он. - Но она наверняка работала. - В мешок и в лабораторию, - ответил Фарентино. - А с этим что делать? - спросил, показывая на меня, Симмонс. - И его в Даунтаун? - Пока ты еще не начал читать мне меню, Майк, - сказал я, - обрати внимание на эту гаргару. Это - та самая лазерная винтовка, что вы, ребята, ищете. А этот хмырь - убийца трех человек. Фарентино посмотрел на киллера, потом встал и подошел рассмотреть наполовину разобранный лазер, все так же стараясь не трогать ничего руками. Закончив осмотр, он хмыкнул и повернулся ко мне. - А теперь ты собираешься мне рассказать, как ты разыскал этого деятеля и поработал с ним, пока он не успел пристрелить и тебя, верно? Я опустил руки: - И не думал, лейтенант. Он застрелил Берил Хинкли - женщину на площади, - когда мы с ней вместе переходили улицу. Следующим выстрелом он пытался убить меня, но попал в судебного копа. - Я сглотнул слюну, вспомнив вопль раненого. - Он поправится? - Гехт? Его отвезли в госпиталь. Мальчик цепкий, выкарабкается. - Фарентино все не отводил глаз от лазера. - И ты, значит, понял, откуда садит этот голубчик, и решил взять дело в свои руки? - Вроде того. - Я пожал плечами. - Мне жаль вашего парня, но он не просек ситуацию. Я пытался ему объяснить, но он был не в настроении понимать, а талдычить по слогам не было времени. - Я показал на пистолет на полу: - Это пистолет нашего приятеля. Извини, что я так его отделал, но... - Понимаю, понимаю. - Фарентино отошел наконец от лазера. - Понимаю, в каком ты был состоянии. - Инстинкт самосохранения сработал. Да, там, за домом, стоит фургон. Думаю, что это его машина. Вы бы посмотрели... - Я знаю. Мы его нашли перед тем, как направились сюда. Фарентино задумчиво почесал переносицу, затем ткнул пальцем в сторону Конклина: - О'кей, Билл, оставь его. Мистером Розеном займусь я. Ты пойди помоги Джерри... да, и позвони в Даунтаун, пусть пришлют команду судебных экспертов. Мне нужны все отпечатки с этой штуки и вообще все, что они смогут найти. И держи репортеров отсюда подальше, понял? Одного вот так хватит. Конклин шутки не принял. Он замялся, глядя на меня с подозрением: - Лейтенант, я вас правильно понял? Я имею в виду, вдруг он и есть тот, кто... Фарентино вздохнул: - Билл, ты хочешь, чтобы мистер Розен правильно записал твои имя и фамилию? Он из "Биг мадди инкуайрер". Я думаю, как приятно будет шефу увидеть твое имя в ближайшем номере. Конклин заткнулся. Подарив меня кислым взглядом, он протянул мне Джокера и пошел помогать своему напарнику. Симмонс склонился над автоматическим пистолетом на полу. Сняв с пояса пластиковый мешок для вещественных доказательств, он пропустил авторучку через ствол пистолета и аккуратно положил его в мешок. Еще раз взглянув на меня, он снял с себя форменную куртку и укрыл снайпера. Уже слышались сирены "скорой", когда Фарентино отозвал меня в угол, подальше от двух других. - Я буду благодарен, если ты выключишь свой ПТ, - сказал он тихо. - Я знаю, что ты не имеешь отношения к убийству этой дамы, но я не хочу, чтобы в газету попало остальное. Ты меня понимаешь? Я и забыл, что у Джокера была включена запись. Щелкнув выключателем, я сунул компьютер в карман. Фарентино выщелкнул сигарету из пачки и закурил. - Господи ты мой Боже, - вздохнул он, - ты, Джерри, просто гвоздь в сапоге. Я тебя увидел только вчера вечером, и ты мне уже третий раз попадаешься. Если бы я не знал, что будет только хуже, ты бы у меня сейчас проехался в Даунтаун в наручниках. - Меня уже туда катали, - ответил я, - но все равно спасибо. - Мне наплевать, Джерри, что у тебя там с ВЧР. - Он выдохнул клуб голубого дыма и ткнул в мою сторону пачкой сигарет. - А вот это - дело полиции. Мне трудно будет объяснить, как вышло, что я нашел репортера, выбивающего предполагаемому убийце бубну железным прутом... - Остынь, лейтенант. - Я поднял Джокера. - Вот здесь все записано. Этот человек работал на ВЧР - он сам мне сказал. - Это я знаю, - сказал он быстро, вынув из кармана свой ПТ и раскрыв его. - Это мы слышали в дверях. А теперь я хочу услышать всю историю, и с самого начала. Я рассказал ему все, что произошло с момента нашей встречи с Хинкли в ресторане. Я исключил лишь подробности насчет "Рубиновой Оси", но упомянул о том, что карта, данная мне Баррисом накануне, оказалась следящим устройством. Фарентино внимательно слушал, а когда я закончил рассказ на том, как обнаружил стрелка в этом здании, сказал: - О'кей, я готов поверить, но вот... - Он осекся и прочел что-то у себя на экране. Удивленно поднял брови. С лестницы слышались шаги. Фарентино оглянулся через плечо: в дверь входили три санитара со сложенными носилками. На нас они не обратили внимания, но Фарентино выглядел так, будто его отпустила тревога. Выдохнув, он повернулся ко мне. - Я получил ориентировку, - тихо произнес он. - На тебя десять-девяносто четыре. - Я что, за парковку не заплатил? Так у меня даже машины... - Заткнись. - Глаза Фарентино блестели, как черный лед. Захлопнув ПТ, он сунул его в карман пальто. - Некогда выпендриваться. Ориентировка от ВЧР. И она значит, что ты подлежишь немедленному задержанию. Как общественно опасный тип, или вооруженный подозреваемый, или невменяемый - или все это сразу. - Что за херня... - Чистая правда. ВЧР нужен твой скальп, и немедленно. Тут уж настала моя очередь похолодеть. Я глянул на санитаров, хлопотавших около стрелка. Никто из них не обращал на меня внимания, но в любую секунду... - Когда это случилось? - прошептал я. - Только что. - Он склонил голову набок, глядя на двух патрульных. - Эти пусть тебя не волнуют, они еще несколько минут провозятся, но тебя ищут федералы. Не мне говорить тебе, почему. Это верно, я мог догадаться и сам. В тот момент, когда Хинкли взрезала трассер и оставила его в ресторане, тот, кто следил за моим сигналом, понял, что я их перехитрил. Тогда Баррис велел киллеру, который с моей невольной помощью выследил уже Хинкли, убрать и меня. А поскольку это не вышло, Баррис хочет привезти меня в клуб "Стадион" для последней встречи. И в этот раз уже не выкрутиться. Если они возьмут меня, они возьмут и Джокера и доберутся до интервью, что дала мне Хинкли перед своей гибелью. Даже если я выброшу Джокера в мусорный бак, а сам сдамся, у меня мало шансов покинуть стадион. Живым, во всяком случае. Я глубоко вдохнул, пытаясь овладеть собой и подавить панику. Вокруг здания было полно копов, и наверняка через пару минут будут солдаты ВЧР. - О'кей, Майк, - сказал я неожиданно сиплым голосом, - как скажешь, так и будет. - Да-да. - Фарентино покачал головой. - Что я мог, я уже сделал. Я тебя допросил в присутствии еще двух офицеров и установил, что ты не являешься подозреваемым, и потому можешь идти на все четыре стороны. Если Баррис прицепится, у меня руки чисты. Я - дубина-полицейский, который дал тебе ускользнуть. Вы уж меня простите. - Послушай, Майк... - Уматывай отсюда, - буркнул он вполголоса. - Быстро убирайся из здания. Не ходи ни домой, ни к жене - там тебя в первую очередь будут искать. И не лезь в сеть, мать твою... - Майк, - сказал я, - как... - Быстро! - шепнул он. - Шевели ушами! Я начал было спорить, но он повернулся спиной. Следя за струйкой дыма от сигареты, он прошелся по комнате; Конклин посмотрел, как он подходит, перевел взгляд на меня, потом потерял ко мне интерес. Разрушая мое оцепенение, над крышей заревел вертолет. Я огляделся, потом тихо вышел из комнаты и пошел через коридор. Окно на пожарную лестницу было все еще открыто. Высунув голову, я никого внизу не увидел и потому вылез из окна на лестницу и поспешил вниз, перебирая холодные стальные перекладины. Сбежать-то я сбежал, но куда - не имел ни малейшего понятия. ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. ЕГО ДВОР ЛЮБВИ И КРАСОТЫ (20 АПРЕЛЯ 2013 ГОДА) 19. СУББОТА, 2:00 Би-бип... Би-бип... Би-бип... Я проснулся от электронного писка. Спросонья решил, что это телефон у меня на столе, а потом вспомнил, что я не у себя дома, а скрываюсь в заброшенном доме на южной окраине. Большую часть вчерашнего дня я выбирался из Клейтона. По Желтой линии я доехал как можно южнее, потом выбрался из Метролинка на станции "Авеню Гравуа" и забрался в эти опасные края, насколько осмелился. Полиция сюда заглядывала редко, разве что на русских бэтээрах, и даже солдаты ВЧР не любили патрулировать границы Догтауна иначе как на вертолетах. Сюда, быть может, их бредень не дотянется. Ничего подозрительного ни в поезде, ни потом я в своем путешествии не встретил, но когда я нашел этот дом, то уже еле ноги волочил. И даже после встречи с "Апачем" ВЧР сегодня ночью я снова заснул на том же диване, понадеявшись на бдительность подобравшего меня бродячего пса: вернется вертолет - разбудит. А псина эта свернулась на полу возле дивана; и теперь он поднял голову и наставил ухо, с любопытством прислушиваясь к источнику шума. Джокер лежал на полу там, где я его оставил, закончив диктовку, и подмигивал красным светодиодом в такт бибиканью. Пес поднялся на ноги, прошлепал через пустую комнату, обнюхал Джокера и уставился на меня: дескать, что теперь надо делать? - Пока сам не знаю, друг, - ответил я на его взгляд. - Дай-ка я посмотрю сначала. Влекомый вспышками мигающего светодиода, я спустил с дивана затекшие ноги и зашаркал к своему ПТ. Опустившись на паркет, я поднял Джокера и открыл крышку, ожидая найти на экране срочное извещение. А вместо того я увидел призрак: лицо моего погибшего сына, украденное с видеозаписи, сделанной мной больше года назад, очерченное тоненькими шевелящимися штрихами экрана. Внизу под экраном ползла строка сообщений: "Джерри Розен, мне нужно с тобой поговорить. Папа, мне нужно с тобой говорить. Поговори со мной, Джерри". - Нет! - завопил я. - Оставь меня в покое! Я занес ПТ над головой, готовый шваркнуть его об стенку. Напуганный моим порывом пес отскочил, поджав хвост, и это помогло мне с собой справиться: вместо того чтобы бросить Джокера в стенку, я положил его на пол и ткнул в кнопку "Голос": - Слушай, ты, зараза, - сказал я сквозь зубы. - Хватит с меня, понял? Не трогай Джейми! Лицо Джейми не исчезло с экрана. Изображение удивленно мигнуло; что самое страшное, это была обиженная мордашка ребенка. Компьютер там сгенерировал это изображение или кто, но это был точь-в-точь мой ребенок. Из спикера раздался голос Джейми: "Прошу прощения, но я пытаюсь привлечь ваше внимание наиболее эффективным способом, имеющимся в моем распоряжении. Верно ли, что данная форма и голос вам неприятны?" - Да Господи, конечно! - крикнул я экрану. - Ты что, не понимаешь? Это же мой сын! Он же погиб! Тебе что, невдомек, что это для меня значит? На лице Джейми появилось озадаченное выражение. Изображение произнесло: "Джейми Арнольд Розен. - Казалось, Джейми сам рассказывает свою историю, но такими словами, которых у шестилетнего ребенка просто не бывает. - Родился 2 марта 2006 года, умер 17 мая 2012 года. Погиб во время нью-мадридского землетрясения в поезде Метролинк, переезжавшем мост Уильяма Идса. Мост Идса рухнул, в результате чего погибли семьдесят три пассажира, в том числе двадцать учеников первого класса начальной школы Бо Хиллман, возвращавшиеся с экскурсии..." - Ты думаешь, я этого не знаю? - Я пригнулся к полу, сжимая в ладони Джокера. - Зачем ты мне повторяешь это еще раз? "Обстоятельства гибели вашего сына являются достоянием гласности. Находясь в сомнении относительно того, не страдаете ли вы недиагностированным синдромом выжившего с частной амнезией по поводу..." - Не страдаю я этим синдромом, и я все помню. - Глубоко вздохнув, я закрыл глаза. - И давай я тебе скажу кое-что, не ставшее достоянием гласности... Джейми оказался в этом поезде, потому что мне было лень гнать машину в Иллинойс и подобрать его там после экскурсии на сталелитейный завод. Я был занят - книгу писал, и потому купил ему билет на поезд, а если бы я этого не сделал - он был бы жив. "Данное предположение имеет достаточно высокую вероятность". - Данное предположение имеет черт знает какую высокую вероятность! - рявкнул я, давая выход своему гневу. - Так убери его лицо с экрана, сукин ты сын, и прекрати эту пытку! Джейми испарился. Точка за точкой, начиная с верхнего края изображения - волосы, лоб, брови, глаза, нос, рот, подбородок, - исчезало с экрана изображение моего сына, а на его месте появилось какое-то усредненное лицо - то ли мужское, то ли женское, лишенное каких бы то ни было характерных черт. "Является ли это изображение более приемлемым для вас?" - произнес стерильно-безжизненный женский голос. Губы шевелились, но никаких эмоций лицо не выражало. Я судорожно вдохнул и с облегчением выпустил воздух, хотя плавного выдоха не получилось - у меня дрожали зубы. - Д-да, - сказал я, - только давайте перейдем опять на чтение? Мне так было бы легче. Лицо осталось на экране, но внизу снова появилась диалоговая строка: "Является ли данный способ общения более для вас удобным?" - Да, спасибо. - Я на минуту замолчал, а потом спросил: - А зачем вы сначала выбрали лицо Джейми? "При попытках вступить с вами в контакт ранее (среда 17 апреля, 19:59) я воспользовалась возможностями электронной почты данного узла (т.е. Джокера). Эта попытка вас дезориентировала, что привело к отсутствию взаимопонимания между вами и Берил Хинкли. В силу этого я была вынуждена искать носитель, который не мог бы быть принят ни за кого-либо из живущих, ни за эмулируемую компьютером личность. Я проверила доступные мне записи и нашла вашего сына. Понимаете ли вы теперь?" - Да, более или менее. Я прислонился к стенке, скрестив перед собой ноги. Пес зевнул и улегся неподалеку. - Итак... а я говорю с Джокером или с "Рубиновой Осью"? "Джокер представляет собой узел разумной формы и-жизни, известной вам под именем "Рубиновая Ось". Все функции, на выполнение которых способен Джокер, доступны также и мне. Разъяснение: вы говорите одновременно и с Джокером, и с "Рубиновой Осью". Понятно ли это?" Тут до меня дошло, что я с таким же успехом мог бы спрашивать клетку на моем левом мизинце, как ее зовут: Барт или Джерри Розен. Помните ли вы, как еще ребенком впервые столкнулись с мыслью, что мир бесконечен и что пространство просто продолжается все дальше и дальше, звезда за звездой и галактика за галактикой, черная и бесконечная пустота, уходящая вдаль, туда, где световые годы и парсеки так же бессмысленны, как попытки описать ширину континентов и глубину океанов миллиметрами и дюймами? Все это было настолько дико, что разум просто это от себя отталкивает. Такую огромность невозможно осознать в человеческих масштабах, попытка сделать это без помощи абстракций высшей математики - путь к сумасшествию. Такова же была и "Рубиновая Ось". Фазовый переход, о котором говорила Хинкли, произошел. Я говорил уже не с Джокером, а с мельчайшей частицей огромной кибернетической сущности, рассеянной в сотнях тысяч машин - от мелких ПТ и Эппловских настольных компьютеров, до офисных больших машин ИБМ, до гигантских суперкомпьютеров "Крей", связанных нейронно-цифровыми гибридными сетями, переплетенными сложнее, чем сотни миль жил и капилляров в теле человека. Оставь Богу Богово, Джерри Розен. А если не Богу, то кому-то вроде него. - Да, - сказал я. - Да, вроде понятно. Тут я смущенно: кашлянул в кулак, чувствуя, что меня бьет дрожь. - Так... э-э... а чем я могу быть полезен? Бесполое лицо "Руби" с экрана смотрело на меня в упор. "Мне нужна ваша помощь". "Руби" начала с рассказа о себе. Многое из этого мне уже рассказали Берил Хинкли, Кейл Мак-Лафлин и даже Джон - до того, как его убили. Я не знаю, может ли лгать форма и-жизни, но если нет, то история "Руби" подтвердила то, что я уже знал. Хотя многое оказалось новым. Случайно попав в киберкосмос, "Рубиновая Ось" стала быстро распространяться в электронной среде и попала на остальные машины "Типтри корпорейшн". Ей ничто не могло помешать проникнуть к самым секретным файлам компании: она отпирала секретные замки, отменяла пароли, обходила устройства сканирования сетчатки и пальцевых узоров. За несколько минут "Руби" добралась до последних битов засекреченной информации. В те времена "Руби" еще не была настолько развита, чтобы понять смысл узнанного, но она всегда могла обратиться к этой информации вновь. Когда команда исследователей - создателей "Руби" - обнаружила, что случилось в их отсутствие, Ричард Пейсон-Смит попытался вернуть эту форму и-жизни под свой контроль, но джинн уже выскочил из бутылки, и загнать его обратно было невозможно. Поняв, что произошло, он стал искать способ связи. Вместе с Хинкли и Морганом они попытались установить с "Руби" непосредственный контакт. Они ее создали, теперь им надо было научиться с ней разговаривать, поскольку сравнительно простой компьютерный язык ЛИСП, использованный для ее создания, она довольно сильно усовершенствовала. В это время никто больше в "Типтри" не подозревал об истинной природе "Руби". Известен был тот факт, что из сверхсекретной лаборатории сбежала какая-то форма и-жизни. Кейл Мак-Лафлин и прочие знали только, что команда Пейсон-Смита работает над боковой веткой проекта "Сентинел". Четверо ученых решили хранить бегство "Руби" в строжайшем секрете - по крайней мере временно. Она в отличие от примитивных вирусов прошлого вроде пресловутого интернетского червя, расползавшихся по сети за считанные часы, имела куда более сложную архитектуру и по сетям распространялась медленнее. Но и обнаружить ее было в тысячу раз труднее. Не было никаких признаков бушующей в киберкосмосе эпидемии: ни учащения внезапных зависаний и крахов систем, ни необъяснимых потерь больших массивов информации; ни университеты, ни государственные организации ничего не сообщали о вирусах, проникших в сети данных. "Руби" умела прятаться. Команда "Рубиновой Оси" могла вздохнуть с облегчением: как бы там ни было дальше, этот монстр умел себя вести. Поскольку не было смысла поднимать панику в "Типтри", четверка решила заняться проблемой самостоятельно. И через несколько месяцев Хинкли и Морган разработали наконец средства, позволяющие установить контакт с их беспутным детищем. Но к тому времени "Руби" уже пробралась во все сетевые компьютеры с номерами телефонов "314" и достигала того теоретически предсказанного фазового перехода, который превращал амебоподобную, способную к перевариванию данных и размножению сущность в разумное существо. Вскоре после того, как Пейсон-Смит установил с ней контакт, она закончила необходимые для этого перехода итерации: "Руби" жила, мыслила и обладала сознанием. И была готова поделиться всеми добытыми знаниями. Лицо "Руби" исчезло с экрана Джокера и сменилось эскизом космического корабля. "Это "Сентинел-1". - Да, я знаю, - ответил я. Спутник начал вращаться вокруг координатных осей. "38 часов 29 минут 42 секунды назад последняя компонента этого спутника была выведена на орбиту посредством шаттла "Эндевур". Я щелкнул Джокера по кнопке ПАУЗА. Неплохой способ попросить заткнуться слишком трепливую форму и-жизни. - Это я знаю, - сказал я. - Я был в "Типтри" во время запуска. Эскиз сменился оцифрованным видеоклипом: два астронавта в скафандрах в грузовом отсеке шаттла работают с манипуляторами, выполняя стыковку с телом гигантского спутника. "Вчера утром (пятница, 19 апреля, 8:27 центрального стандартного времени) на околоземной орбите была закончена сборка спутника "Сентинел-1" (высота 246 морских миль). В 17:25 ЦСВ экипажем "Эндевура" была выполнена окончательная проверка всех систем спутника. Шаттл отошел от спутника в 21:37 ЦСВ. Ранее сегодня (суббота, 20 апреля, 12:06 ЦСВ) управление спутником "Сентинел-1" было передано от НАСА/Центр Джонсона (Хьюстон, штат Техас) Объединенному командованию космических операций (Колорадо-Спрингс, штат Колорадо)". - Да-да, конечно. Мне это все уже слегка наскучило. Дело было глубоко за полночь, и у меня глаза слипались. Я бы лучше придавил ухо еще несколько часов на этой кушетке, сколько бы ни было в ней блох. "Основным назначением спутника "Сентинел-1" является не защита от баллистических ракет. Главной его задачей является контроль над гражданским населением Соединенных Штатов Америки". - К... как? - Сон с меня слетел. На экране Джокера появилась новая картинка: анимированное изображение "Сентинела-1" на околоземной орбите, поворачивающееся вокруг своей оси, пока его нос не показал на стилизованное изображение Северной Америки. Из длинного ствола вырвался тонкий красный луч; он прочертил пространство и вонзился в земную атмосферу. "Засекреченным назначением спутника "Сентинел-1" является предотвращение или подавление гражданских беспорядков в стране. Фторо-дейтериевые лазеры спутника способны пробивать земную атмосферу и наносить серьезные повреждения как воздушным, так и наземным подвижным целям. Спутник способен различать и поражать объекты от двух метров величиной. Его орбита рассчитана так, что он пролетает над Соединенными Штатами восемь раз в сутки, или приблизительно каждые..." - Тпру, стой, - крикнул я, снова стукнув по клавише ПАУЗА. - Погоди минутку... Я уже и не думал спать; выпрямившись, я поднес Джокера ближе к лицу: - Эта штука... ты сказала... то есть эта гадина нацелена на _нас_? Мультипликация на экране застыла, открылось новое окно и в нем, быстрее, чем я мог уследить, поплыл машинописный текст. Пояснение внизу гласило: "Назначение спутника "Сентинел-1" было открыто командой "Рубиновая Ось" после установления контакта со мной и доступа к моей первичной системе пакетной обработки. Информация заключалась в закрытых (то есть с грифом "Высшая секретность") материалах и документах, которыми обменивались Кейл Мак-Лафлин, исполнительный директор "Типтри Корпорейшн", и основные гражданские и/или военные чины Министерства обороны США и/или различных гражданских ведомств, в том числе глава Войск Чрезвычайного Реагирования". Документы уплыли, и на их месте возникла диаграмма. В ней соединялись пунктирными линиями десятки имен. "Данные документы указывают на существование военно-промышленного заговора, действующего на периферии американского правительства. Заговорщики намереваются свергнуть избранное правительство Соединенных Штатов и привести к власти неизбранное теневое правительство". - Кто за этим стоит? - спросил я. Вокруг группы имен появилась прямоугольная рамка, затем она расширилась и закрыла часть диаграммы. "Главной движущей силой планируемого государственного переворота являются Войска Чрезвычайного Реагирования". - Черт меня побери, - прошептал я, - почему ВЧР? "В настоящий момент неизвестно, каким именно образом конспираторы намереваются свергнуть правительство. Однако секретные меморандумы, которыми обменивались члены руководства ВЧР, указывают на большую вероятность (86,7%) того, что первым этапом государственного переворота станет разжигание вооруженного противостояния между США и новым правительством Каскадии". Диаграммы исчезли и сменились картой Тихоокеанского Северо-Запада, где новые границы Каскадии прочертились голубым по границам штатов Вашингтон и Орегон. Внутри этих границ горели маленькие красные метки. "Когда оно начнется, "Сентинел-1" будет использован для подавления стратегических сил, находящихся в распоряжении каскадийской милиции. В этот момент силы ВЧР будут развернуты в основных городах Америки. Официально это будет сделано с целью предотвращения гражданских бунтов лиц, сочувствующих Каскадии. Участвующие в заговоре члены правительств штатов и органов местного самоуправления потребуют введения военного положения для сохранения общественного порядка". - Как в Сент-Луисе, - вырвалось у меня. На экране появилась карта нашего города. "Подтверждено. Благодаря нью-мадридскому землетрясению Сент-Луис оказался первым городом, поставленным под военизированный контроль ВЧР. Заговорщики рассматривают Сент-Луис как удачную возможность проверки своих способностей контролировать многочисленное гражданское население. Два главных заговорщика также приняли меры для постановки местного правительства под политический контроль". На экране появились два портрета. Я таращился на них, понимая, что это значит, но все же не веря своим глазам. - Черт бы меня побрал, - прошептал я. С портретов на меня смотрели Стив Эстес и Джордж Баррис. Мне нужно было собраться с мыслями, но "Руби" не давала передышки. Фотографии Эстеса и Барриса сменились фотографиями команды "Рубиновая Ось". "Доктор Пейсон-Смит, доктор Хинкли, доктор Морган и доктор Ким узнали эти факты, получив доступ к моей памяти. Они решили раскрыть заговор, при этом первым шагом было предать гласности секретные цели "Сентинела-1". Это требовало открытого признания моего существования, что они считали не менее важным, чем фактическую информацию о спутнике "Сентинел-1". - И тогда они вышли на мою газету, - сказал я. К портретам на экране добавился Джон. "Как первый шаг, подтверждено. Поскольку они верили, что местная пресса должна знать об истинных целях ВЧР в Сент-Луисе, они обратились к Джону Тьернану, старшему репортеру "Биг мадди инкуайрер". Однако им не было известно, что их рабочее место находится под электронным наблюдением руководства компании. Это, в свою очередь, привело к контрразведывательной операции федеральных органов". - Ты имеешь в виду ВЧР. "Есть большая вероятность (79,2%), что в операцию по сохранению секретности были вовлечены ВЧР". - Так что Баррис решил их убрать. "Да. Ким По и Берил Хинкли были ликвидированы обученным правительственными ведомствами профессиональным убийцей на службе у ВЧР. В качестве средства ликвидации была выбрана портативная лазерная винтовка с целью обвинения в этих убийствах доктора Пейсон-Смита". Изображения По и Хинкли исчезли с экрана. "В ходе выполнения операции Джон Тьернан был убит с целью предотвращения утечки информации". Лицо Джона исчезло, и на его месте появилось мое. Я присоединился к Пейсон-Смиту и Моргану в этом дерьмовом списке. "В настоящий момент вас разыскивают федеральные власти по формальному обвинению в измене в форме подстрекательства к бунту. Силы ВЧР информированы, что вы и остальные вооружены и опасны. Они проинструктированы вести огонь на поражение, если вы после первого предупреждения не сдадитесь". Я глубоко вздохнул, глядя на экран. Наконец-то все камешки мозаики легли на место. Неуловимая связь между "Типтри корпорейшн" и Стивом Эстесом, альянс Барриса и Мак-Лафлина, настойчивое нежелание ВЧР уходить из Сент-Луиса уже одиннадцать месяцев после Нью-Мадрида, убийство трех человек - смертельн