я ело слишком много и часто,--но насытиться оно все равно не могло, и, если бы оно съело всю еду на земле, оно и тогда бы осталось голодным. И вот мы шли и несли это Дитя, и моя жена смертельно устала от его тяжести--ведь на весах, окажись они у нас под руками, Дитя потянуло бы фунтов двадцать восемь,--и я увидел, что жена смертельно устала, и понял, что ей больше не следует нести Дитя, и понес его сам, но через четверть мили так устал, что просто не в силах был двигаться дальше, а вспотел я и взмок так, будто принял ванну,--но Дитя не разрешило мне остановиться и отдохнуть. Увы! Это Дитя никуда нас не отпускало. Но бог был так добр, что мы брели по лесу и вдруг услышали где-то в чаще музыку, и Полутелое Дитя захотело ее послушать и приказало нам идти туда, где она играла. И меньше чем через час мы пришли в то место. Три Прекрасных Существа -- Песня, Пляска и Барабан Мы пришли в то место, где играла музыка, а там обитали Прекрасные Существа--Песня, Пляска и Барабан. Полутелое Дитя спрыгнуло с моей головы и радостно поскакало к Прекрасным Существам--и больше мы его никогда не видели. И Барабан принялся себя барабанить--будто забарабанили пятьдесят человек, Песня стала петь--как стоголосый хор, а Пляска немедленно пустилась в пляс; но как только Пляска пустилась в пляс, я сам, моя жена и все Дремучие Духи припустились плясать и не могли остановиться. Мы поплясали за тремя Прекрасными Существами и плясали пять дней без еды и питья, а на шестой приплясали к их совместному жилищу, которое охраняли двое солдат. Тут Барабан перестал барабанить, Песня замолчала, а Пляска остановилась--и вот наконец-то мы смогли отдохнуть. Прекрасные Существа удалились домой, но вскоре мы встретились с ними опять, и, когда придет время, я об этом расскажу. Между прочим: мы не хотели за ними плясать -- пять дней подряд и до самого их дома,-- но ничего не могли с собой поделать, потому что в целом мире и на всей земле никто не умеет так плясать, как Пляска, барабанить, как Барабан, и петь, как Песня. Мы ушли от дома Прекрасных Существ в два часа ночи и отправились дальше, и вот мы пробирались по лесу два дня, а потом снова увидали город и решили дня два отдохнуть и осмотреться; но за время путешествия мы остались без гроша, и я стал думать, как достать денег--на еду и всякое такое прочее. Я принялся размышлять и вспомнил свое имя -- Отец Богов Всенасветемогущий. А как раз рядом с городом текла река, и она пересекала главную дорогу; и вот мы с женой отправились к реке, и, когда мы пришли, я срубил дерево, обтесал его в весло и отдал жене. Потом я приказал ей следовать за мной, спустился с берега и вступил в воду; но как только я вступил и погрузился в воду, я вынул один из своих волшебных амулетов--мне дал его Добрый Дух, мой приятель,--и сразу обратился в большую лодку. Жена сейчас же забралась в эту лодку, а веслом она стала грести -- чтобы двигаться. И вот мы с женой обратились в переправу и стали перевозить через реку пассажиров; цена билета: взрослый--3 (три пенса), детский--вполовину Дешевле. Вечером я снова обернулся человеком, мы пришли в город и подсчитали выручку--7 фунтов 5 шиллингов и 4 пенса. После этого мы купили все, что нам нужно. Утром мы поднялись в четыре часа -- раньше всех в этом городе--и отправились к речке; я снова, как накануне, обернулся лодкой, а жена опять приступила к работе. В этот день мы трудились до семи часов вечера, и никто из жителей ни о чем не догадался--мы превратились в переправу, когда все еще спали, а ушли с реки самыми последними. Мы жили в этом городе ровно месяц и весь месяц регулярно работали переправой, и никто из жителей не узнал нашу тайну, а в конце месяца мы подсчитали доход: 56 фунтов 11 шиллингов и 9 пенсов. Теперь мы могли продолжать путешествие, и вот мы радостно отправились в путь--пошли по главной, или большой, дороге. Но когда мы одолели около восьмидесяти миль, нам стал" встречаться бандитские банды, и это были "люди с большой дороги". Бандиты могли отобрать у нас деньги, а могли и деньги отобрать, и пристукнуть,--поэтому мы свернули с дороги в лес; но путешествовать по лесу было тоже опасно -- из-за диких зверей и Дремучих Духов; а змей там водилось и вовсе несчитано. "Я летел пять асов и ни разу не приземлился" Я приказал жене собрать наши вещи, взять их в руки в прыгнуть мне на спину, а сам вынул один из амулетов--подарок Водяной Колдунной Женщины--и сразу превратился в огромную птицу. И вот я превратился в огромную птицу--вроде самолета, и помчался над лесом. Я летел пять часов и ни разу не приземлился, но наконец мы миновали опасную зону, и тогда я огляделся и опустился "а землю. И дальше мы пошли пешком, или лесом. В 8.00 по вечернему времени мы добрались до того Неведомого Места, где, по словам старейшины, обитал винарь. Но это было вовсе не Место, а город. Я принялся расспрашивать горожан о винаре, но они ответили, что я опоздал,--винарь был в их городе два года назад. Тогда я спросил, где он сейчас, и мне объяснили, что в Городе Мертвых, который населен упокойными людьми. Но до Города Мертвых было очень далеко. До Города Мертвых было очень далеко, но я не хотел возвращаться без винаря и решил добраться до этого города. Мы немного отдохнули и отправились в путь, но идти нам пришлось без дорог и тропинок--в Город Мертвых никто из живых не ходил. "Дорог нет -- пойдем по лесам" Мы отправились в путь и прошли миль сорок, и все лесом да лесом, без дорог и тропинок, но в 6.30 по вечернему времени мы добрались до глухой и дремучей чащобы, и эта чащоба была такая густая, что змея в ней и та бы вся ободралась. На краю чащобы мы устроили ночлег--было уже темно-- и крепко заснули, но, когда подошло два часа пополуночи, мы вскочили и увидели какое-то Существо--может, это, был Дремучий Дух из чащобы, а может, и Зловредный Зверь, уж не знаю, но Существо направлялось, или двигалось, к нам. Оно было белое с ног до головы, только вот ног и головы у него вовсе и не было, а был один белый сверкающий глаз. И оно протянулось на ужасную длину--чуть не в четверть мили, но не очень толсто, футов шесть в поперечнике,-- как белая колонна. Едва мы увидели Колонное Существо, я стал думать, чем его можно остановить, и вспомнил одно хорошее колдовство. которому когда-то научил меня отец--призвал к себе перед смертью и научил. Колдовство было такое: превратиться в огонь; отец научил меня, как это сделать, и сказал, что если я встречу опасность и превращусь в огонь, то окажусь в безопасности. И вот себя я превратил в огонь, а жену--в дым, мы запылали и задымились, но вдруг заметили, что к нам (огню) несется 90 таких же Существ. Когда они приблизились к огню (.нам), то громко завопили "холодно, холодно" и стали нагибаться поближе к жару. Они грелись и радовались и горланили "холодно" и говорили, что останутся у огня навсегда. Я думал, мы окажемся в полной безопасности, а мы оказались в кольце, или окружении,--;ведь Колонные Существа окружили нас кольцом. Стал я думать, как от них избавиться, и решил, что если мы начнем передвигаться, то, может быть, Колонные Существа отстанут,-- они грелись у огня с часу пополуночи до десяти утра и никуда не уходили, а значит, нам надо было уходить самим. Не думайте, что раз мы превратились в огонь, то не хотели естъ--еще как хотели!--но обернуться людьми боялись из-за Существ: а вдруг они как раз людьми и питаются? Мы остались огнем и начали двигаться, но Колонные Существа двинулись за нами и двигались, пока мы не приблизились к полю; но когда мы оказались не в лесу, а в поле, Колонные Существа удалились в чащобу -- им не полагалось выходить из леса, а Полевые Существа не ходили в лес; но мы-то этого раньше не знали. Так мы отделались от Колонных Существ. Когда мы избавились от Колонных Существ, то начали новое путешествие -- по полю. В этом поле не росло ни деревьев, ни пальм, а трава была дикая, густая и высокая, с волосатыми и острыми как бритвы листьями, но издали она была похожа на пшеницу. Мы пробирались по полю до пяти часов вечера, а потом стали выискивать место для ночлега. Стали мы выискивать место для ночлега и вскоре наткнулись на Термитный Дом--издали он походил на раскрытый зонтик высотой в три фута; а по цвету--кремовый. Мы сложили под зонтик все наши вещи, отдохнули и поняли, что очень проголодались, но когда мы поняли, что очень проголодались, то решили развести небольшой костер и приготовить ужин -- для утоления голода. Поблизости от Термитника хвороста не нашлось, и вот мы встали и пошли его искать -- и неожиданно увидели какое-то изваяние. Мы подкрались поближе и все рассмотрели--это было Коленопреклоненное -Некто, женского пола и кремового цвета. Мы его не боялись, но трогать не стали--мы набрали хворосту, вернулись к Термитнику, разожгли костер и приготовили ужин. После ужина мы легли и попытались уснуть, но вдруг нам сделалось неуютно и страшно, а к одиннадцати часам по вечернему времени вокруг стало шумно и послышались голоса, как будто в этом месте раскинулся рынок, и когда мы огляделись, то так и оказалось: мы лежали в самой середине рынка. Мы считали, что нашли обыкновенный Термитник, только кремового цвета и похожий на зонтик, но вышло, что он никакой не Термитник, а хозяин большого и богатого рынка. Когда мы поняли, что Термитник--Существо, а не Термитный Дом, как мы думали сначала, то вскочили и стали собирать свои вещи -- может быть, мы еще успеем спастись,-- но Полевые Существа окружили нас кольцом, арестовали и как узников повели по полю. Мы шли за Полицейскими Полевыми Существами, а Термитник (хозяин рынка) --за нами, но он не шагал, как человек, а прыгал, потому что у него не оказалось ног (а голова хоть и была, но маленькая-премаленькая). Коленопреклоненное Некто поднялось, приблизилось к нам и пошло сзади. И вот мы пробирались по полю минут двадцать и пришли туда, где жил их Король; но Король в это время куда-то отлучился. Там стоял дом, заваленный мусором, и Существа объявили, что это Дворец, но нам он показался старой завалиной. Через полчаса появился Мусорщик, и Существа низко ему поклонились, и это был вовсе не Мусорщик, а Король. С ног до головы его облепили листья--некоторые из них были только что сорваны, некоторые засохли, а некоторые сгнили. Вот Король пожаловал, прошествовал в Залу и воссел на тронную кучу мусора. Существа ввели нас в мусорный дворец, предъявили Королю и подали жалобу: мы, мол, нарушили границы их города. Король потребовал, чтобы нас описали и причислили к какому-нибудь виду существ, но Полицейские Полевые Существа отказались и сказали, что таких, как мы, не бывает. Мы с женой все время стояли и молчали -- ведь нас никто ни о чем не спрашивал, а Существа решили, что мы просто немые. Тогда Король дал им острую палку и приказал истыкать нас этой палкой в спину--чувствуем мы боль, как они, или нет? И вот Существа стали тыкать нас в спину, мы почувствовали боль и попросили пощады. Существа услышали наши голоса и принялись хохотать, все разом и вместе. Сперва мы подумали, что взорвалась бомба, но потом поняли, с кем повстречались--с Хохотом; и вот Существа отхохотались, а Хохот хохотал два часа подряд. Сначала мы только удивлялись и слушали, но не прошло и минуты, как мы забыли про боль и принялись похохатывать, потом захохотали и начали вместе с Хохотом покатываться с хохоту, а он смеялся, хохотал и хихикал на разные голоса и многие подголоски -- мы в жизни ничего такого смешного не слышали. Но вообще-то вместе с Хохотом никто не хохочет, потому что можно дохохотаться до упаду, разбить себе голову и умереть от смеха: ведь хохот--главная профессия Хохота, и так он зарабатывал себе на пропитание. Существа попросили Хохот остановиться, но он не слышал и продолжал хохотать, и тогда их Король вдруг тоже развеселился и приказал отправить нас к Богам Войны,--тут уж и мне стало весело вовсю: ведь я-то был не кто-нибудь, а Отец Богов. Существа поволокли нас к Богам Войны, как приказал Король, но вскоре остановились, толкнули нас в спину, а сами убежали: к Богам Войны никто не ходил, а кто ходил--живым не возвращался. Вот они толкнули нас в спину и удрали, но Боги Войны умели говорить, как и люди, а я, как Отец Богов, прекрасно их понимал: я знал секреты всех на свете богов. Мы побеседовали друг с другом божественными голосами, и Боги не причинили нам с женой зла, а, наоборот, вывели из этого поля. Их Главный Бог дышал, как машина,-- вдыхал и выдыхал один раз в пять минут и выпускал из ноздрей раскаленный пар, а говорил громче, чем 1000 сирен; но и он не причинил нам никакого зла. Остров Добрых Существ Когда мы снова отправились в путь, то вступили в страну островов и болот, но ее населяли Добрые Существа--они вышли к нам с радостью и распростертыми объятиями и тут же подарили замечательный дом. Остров Добрых Существ окружала вода, а сам он возвышался над ней, как гора. Добрые Существа любили друг друга, каждый разводил съедобные растения и радостно раздавал их всем остальным, а в свободное время они пели и танцевали. Они одевались совсем как люди и, одетые, точь-в-точь походили на людей, а их дети все время играли спектакли. Мы решили пожить на этом острове подольше, и я стал фермером, чтоб выращивать зерно. Я посеял много разного зерна, но однажды, когда урожай уже созрел, увидел в своем поле Некоторого Зверя--он ел зерно и ужасно чавкал. Я не мог придумать, как выгнать Зверя, потому что боялся к нему. подойти: ростом Зверь был с огромного слона, на голове-- пять громадных завивистых рогов, голова раз в десять больше, чем тело, а тело поросло черными волосами, длинными и жесткими, как лошажий хвост, когти на ногах -- двухфутовой длины, а зубы -- по футу, и ужасно много,-- вот какой Зверь, да еще и грязный. Я хотел закидать этого Зверя камнями, но он прыгнул ко мне и приготовился драться. И вот я стал думать, как мне спастись, и понял, что поля, на которых я работал, раньше наверняка принадлежали Зверю,-- а я даже ни разу не принес ему жертвы. Я сразу догадался, почему он сердитый, побежал и принес ему мешок зерна. Как только Зверь увидел зерно, он успокоился и приказал, чтобы я влез к нему на спину. Я сделал как приказано, и мы отправились к Зверю. Когда мы прибыли к Зверю домой, я получил в подарок 12 зерен: он дал мне 4 зернышка риса, 4--пшеницы и 4-- окры. Я сказал спасибо, вернулся на ферму и посеял эти зерна в обычную землю, но прошло пять минут, и они дали ростки, а еще через десять--заколосились и созрели. Я собрал урожай, отвез его в город и радостно раздал Добрым Существам, но зерна, выросшие из подаренных семян, оставил себе--на память о Звере. "Любая, даже самая малюсенькая, тварь не слишком мала, чтоб помогать другим" Много было разных удивительных созданий в древние времена, стародавние дни. Однажды Король созвал жителей Острова--Добрых Существ, Духов, Зверей--словом, всех остров-чан, которых он знал, и попросил помочь ему с прополкой пшеницы. На следующее утро мы отправились в поле--меня с женой Король тоже позвал,-- сделали работу и вернулись в город. Король сказал благодарственную речь, а потом вволю накормил нас и напоил. Но любая, даже самая малюсенькая, тварь не слишком мала, чтоб помогать другим. И вот, как только мы пропололи поле, туда прискакало Малое Создание, о котором Король не удосужился вспомнить, и приказало сорнякам вырасти снова. При этом Создание приговаривало так: "ВСЕ СУЩЕСТВА -- СУЩЕСТВЕННЫ, И МАЛОЕ СОЗДАНИЕ--ТОЖЕ, МЕНЬШЕ ДРУГИХ СУЩЕСТВ ОНО, НО РАБОТАТЬ НЕ ХУЖЕ МОЖЕТ. КОРОЛЬ СОВСЕМ ПОЗАБЫЛ ОБО МНЕ -- И ВОТ НИКАКОЙ ЕМУ ПОМОЩИ НЕТ". И сорняки повыросли еще гуще прежнего. Наутро Король отправился в поле и увидел вместо пшеницы заросли сорняков. Он очень удивился, призвал нас во дворец и спросил, почему мы не сделали работу. Мы ответили, что сделали, а он сказал--нет, и тогда мы все вместе побежали в поле и поняли, что Король оказался прав: сорняки-то разрослись еще гуще прежнего. Делать нечего, мы снова пропололи пшеницу, но Король нам не поверил и пошел проверять--и опять увидел заросли сорняков. И пришлось нам начинать работу сначала. Мы пропололи пшеницу, но ушли не все: один из нас остался и спрятался в лесу. Он притаился в лесу неподалеку от поля и решил ждать хоть всю ночь напролет, но не прошло и получаса после нашего ухода, как в поле прискакало Малое Создание и скомандовало сорнякам разрастись гуще прежнего. Тогда наш сторож выскочил из леса и со всех своих ног помчался за Созданием. Вот он помчался со всех своих ног, изловчился, поймал это вредительское создание, принес его в город и предъявил Королю. Король стал расспрашивать Малое Создание, зачем оно выращивает в поле сорняки, и оно обиженно ответило Королю, что он созвал всех островных Существ, но его( Малое Создание) не позвал, а оно тоже существенное Создание и умеет работать не хуже других. Король объяснил Малому Созданию, что упустил его из виду совершенно случайно, а вовсе не из презрения к Малым Существам. И вот Король вежливо извинился перед Созданием, и оно сразу перестало обижаться. Это было замечательное Малое Создание. Мы провели на Острове 18 месяцев, но потом поняли, что должны уходить: нам прекрасно жилось среди Добрых Существ, но к Городу Мертвых мы при этом не приближались. Добрые Существа собрали нас в путь--подарили много прекрасных вещей, а на следующее утро погрузились в лодку и всем Островом отправились в прощальные проводы. У границы их владений они пристали к берегу, спели нам "До свидания" и уплыли домой. Они очень хотели проводить нас дальше, но не могли выходить на чужую землю. Нам прекрасно жилось у Добрых Существ, но впереди нас ждали другие дела. И вот мы начали новое путешествие-- отправились в путь без дорог и тропинок. Мы вступили в лес, прошли две мили и заметили, что идем по чистой земле: в том лесу не было ни упавших деревьев, ни сухих веток, ни желтых листьев, и когда мы остановились отдохнуть и поесть -- мы очень проголодались и решили пообедать,-- то не смогли найти даже хворосту для костра. И со всех сторон на нас плыли запахи--как от свежего хлеба, жареного мяса и дичи,-- очень аппетитные запахи, и вскоре мы заметили, что наш голод проходит. Но этот лес был ужасно жадный: мы еще не успели отдохнуть и насытиться, и вдруг почувствовали, что земля раскалилась--на ней стало просто невозможно сидеть. И пришлось нам оттуда спешно уходить. Мы отправились дальше и увидели пруд -- а нас давно уже мучила жажда, но, едва мы выпили несколько глотков, вода в пруду испарилась досуха, и мы поняли, что попали в Угрюмый Лес: нам не встретилось ни одно живое существо, утолить жажду мы как следует не смогли, насытиться не успели, ночлега не нашли--этот Лес не любил, чтобы в нем кто-нибудь жил, и мы без отдыха пошли дальше. Вскоре мы увидели пальмовую рощу, но на пальмах вместо листьев сидели птицы, а сами пальмы стояли в ряд. Первая пальма была очень высокая, и, когда мы приблизились, она захохотала, а вторая спросила, над чем она смеется, и та ответила, что увидела людей. Когда нас рассмотрела вторая пальма, она захохотала еще громче первой, а потом принялась хохотать вся роща -- нам даже показалось, что мы попали на базар. Но роща стояла в ряд и не двигалась, и никакого базара там, конечно, не было. Я глянул вверх и страшно удивился: у каждой пальмы была голова, искусственная и сделанная из пальмового дерева, но все же голова, и пальмы разговаривали--на тарабарском языке, но совсем как люди; а еще они курили длинные трубки, но где они их взяли, того мы не знали. А смеялись пальмы потому, что удивились--они никогда не видели людей. Но отдохнуть и поспать нам и здесь не удалось--пальмы вдруг подняли ужасающий гвалт. В час тридцать ночи мы вышли из рощи и вступили в какую-то дремучую чащобу-- она была густая, темная и страшная, но тихая: там хоть было можно поспать. Мы улеглись под деревом и моментально уснули, и за ночь с нами ничего не приключилось. На рассвете мы поднялись, развели костер, приготовили завтрак и наконец-то поели: ведь мы не ели с прошлого утра, когда нас покормили Добрые Существа -- последний раз перед дальней дорогой. Во время завтрака мы огляделись вокруг и увидели, что звери в этой дремучей чащобе непрерывно убегают от огромных птиц, а птицы--у них были специальные клювы: длиной в фут и острые, как сабли,--набрасываются на зверей и протыкают их насквозь. Звери пытались убежать от птиц, но те убивали их за одну секунду и в две минуты расклевывали без остатка, а потом принимались искать новых. Они умело гонялись за убегавшими зверями, но вдруг разом застыли на месте и стали люто на нас глядеть. Я подумал, что если птицы убивают зверей, то, значит, могут накинуться и на нас, собрал поскорей сухих листьев и хворосту, развел костер и принялся колдовать: я применил один из волшебных амулетов, подарок моего друга, Двухголового Духа,--это был специальный Пахучий Порошок,-- и я подсыпал его в костер. Запах на весь день отпугнул птиц, и мы забрались подальше в чащобу. Ночлег мы устроили под раскидистым деревом, но заснуть не смогли из-за опасливых мыслей: мы сидели и думали о Ча-щобных Существах и вдруг заметили Добычливого Духа -- ростом он был с большого бегемота, но ходил, как человек, на задних ногах, и каждая его толстая бегемотная нога опиралась на две громадные ступни; он шел, и три его живота тряслись, огромные шрамы изгибались и растягивались--они сплошь покрывали все его тело,--а львиная голова высматривала добычу. Этот Дух никогда и ни за кем не гонялся: он просто вглядывался в очередную жертву и, вглядевшись, на миг закрывал глаза,-- а добыча в это время бежала к Духу, и когда он закрывал глаза,--умирала. Добычливый Дух проломился сквозь чащу и принялся пристально на нас смотреть--его глаза светились, как мощный прожектор, но туманного и тоскливого цвета, вроде ртути. Ртутный свет обливал нас удушливым жаром, и вот моя жена потеряла сознание, а я поскорей стал просить Богов, чтоб Добычливый Дух не закрывал глаза. Я молился, но мне было тоскливо и душно, и вдруг я увидел неподалеку буйвола--он щипал траву и ничего не замечал. Буйвол подходил все ближе и ближе, и когда он оказался между нами и Духом, то сразу побежал, сам не зная куда. Он подбежал к Духу и хотел его забодать, но тот зажмурился, и буйвол издох, и Дух немедленно стал его есть, а у нас появилась надежда спастись. И тут я вспомнил, что моя жена без сознания. Я огляделся, высмотрел дерево побольше, залез на него сам и втащил жену. Дух в три минуты расправился с буйволом и направил свой ртутный прожектор в то место, где мы с женой еще недавно стояли. Но там остались только наши вещи, и они стремительно покатились к Духу; он закрыл глаза, вещи остановились, но оказалось, что есть-то их вовсе нельзя: мы хранили продукты в железных банках. Добычливый Дух повернул голову и принялся высвечивать нас ртутным взглядом, но сквозь ветки ничего высветить не смог. Он выслеживал и высвечивал нас до самого утра, но ничего не добился и на рассвете ушел. Я привел жену в чувство, и мы спустились с дерева, собрали наши пожитки и отправились в путь. В пять часов по утреннему времени мы оставили дремучую чащобу позади. Так мы спаслись от Добычливого Духа. Днем мы вступили в следующий лес -- с другими существами и другими порядками. И вот мы пришли в разрушенный город--это были древние, тысячедавние развалины, но имущество жителей прекрасно сохранилось, как будто им пользовались только вчера. Вскоре мы наткнулись на женское изваяние--у него были большие и острые груди с очень глубоко посаженными глазами,-- гнусное и страшное на вид изваяние. Потом мы увидели еще одно изваяние, с полной корзиной плодов колы на груди. Я взял один плод и услышал голос: "Брать нельзя! Положить на место!"--но мы "е стали слушать этот голос. Вот взяли мы плод и отправились дальше, но вдруг увидели живого человека: он шел спиной или задом наперед, глаза у него были расположены на коленях, а руками он доставал до верхушек деревьев--такие длинные руки, и в одной--кнут. Человек сейчас же погнался за нами и начал примеряться стегануть нас кнутом. Мы бросились бежать изо всех наших сил, а он помчался за нами вдогонку,--мы бегали по городу часа, наверно, два и вдруг выскочили на широкую дорогу. Как только мы выскочили на эту дорогу, человек с кнутом вернулся восвояси -- может, он не мог выбегать на дорогу, а может, устал, точно мы не знали. Вот вышли мы на дорогу и стали ждать, не пройдет ;ли кто мимо, но никого не дождались, и не могли догадаться, куда нам свернуть: ведь, во-первых, у дороги было два направления, а во-вторых, там и вообще не могло быть дороги. Всего мы простояли на дороге минут тридцать и не увидели ни единого живого существа--над этой дорогой не летали даже мухи, Дорога была чистая--ми единого следа, и постепенно мы стали догадываться, в чем дело: дорога-то вела в Безвозвратный Город, и живые существа по ней не ходили, потому что если кто-нибудь попадал в этот город, то обратно он уже никогда не возвращался: там жили дикие и злобные существа. "Идти по дороге было очень приятно" Но точно мы тогда еще ничего не знали и двинулись по дороге в южную сторону,-- идти по дороге было очень приятно, но ни следов, ни живых существ нам не встречалось. Мы шли и шли, а дорога все тянулась, и в семь часов вечера мы решили отдохнуть, свернули на обочину, разожгли костер, приготовили пищу и спокойно поели. После ужина мы сразу улеглись спать и проспали до рассвета без всяких происшествий, а наутро позавтракали и отправились дальше. Мы шли на юг до четырех часов дня, но дорога по-прежнему оставалась пустой, и тогда нам стало совершенно ясно, что она ведет в Безвозвратный Город. Мы сразу остановились и легли спать, а утром стали размышлять, как быть, и решили еще немного пройти по дороге, а при малейшей опасности убежать в лес. Но когда нам сделалось совсем уж тревожно и мы захотели свернуть в лес, то почувствовали, что все равно двигаемся на юг; мы пытались остановиться или повернуть назад, но не могли этого сделать и шли вперед. Мы спрашивали друг друга, что же нам делать, но ответа не находили и приближались к городу. Я попробовал использовать волшебный амулет и немного поколдовал, но наколдовал беду: мы стали двигаться еще быстрее, чем раньше. Когда до города оставалось полмили, мы подошли к воротам, но они были заперты, и тут нам наконец удалось остановиться. Остановиться-то мы у ворот остановились, а пошевелиться или сдвинуться с места не смогли. Через три часа ворота отворились, и мы неожиданно очутились в городе, но кто нас туда затолкнул, мы так и не поняли. В городе нас окружили Невиданные Существа--дикие и злые, но ни на что не похожие, поэтому я не могу их здесь описать и расскажу про них только самую малость: их город большой и густонаселенный, он стоит на холмах и весь скособочился; и взрослые Невиданные Существа и их дети -- злые, и жестоко относятся к людям, но им хочется стать еще злей и жесточе; едва мы с женой оказались в городе, взрослые схватили нас и принялись бить, а дети издали кидались камнями. Невиданные Существа все делают неправильно, потому что заботятся только об одном--стараются стать еще злей и жесточе; мы видели, как один из них залезал на дерево: сначала он норовил вскарабкаться на лестницу, а уж потом пытался прислонить ее к веткам; вокруг их города есть равнинные земли, но дома они строят на крутых холмах, и весь город похилился в разные стороны, а дети кубарем скатываются с холмов, но взрослые не обращают на это внимания; никто из Невиданных Существ не моется, но зато они купают домашних животных и подстригают им на ногах когти или копыта, а собственные ногти не стригут по сто лет и поэтому не помещаются в собственных жилищах и спят на крышах а иногда на стенах,---если дом слишком сильно похилился и скособочился. И вот к этим-то Существам мы и попали. Шестеро из них схватили нас за руки и поволокли к Королю, а остальные стали бить. Когда мы наконец вошли во дворец, на улице осталась огромная толпа -- это были те Невиданные Существа, которые еще не успели нас вволю побить и ждали своей очереди у входа во дворец. Нас передали с рук на руки королевским слугам, но в окно мы видели, что толпа все растет; многие Невиданные Существа дооружились--палками, ножами, кинжалами и саблями, а их дети в каждой руке держали по камню.
Король стал задавать нам разные вопросы и спросил так:
"Откуда вы пришли?" Я ответил, что мы, пришли из других земель. Потом Король задал следующий вопрос -- спросил, почему мы оказались в их городе, и я ему ответил, что не по нашему желанию. "А почему?"--спросил Король, и я ему объяснил: "По дороге, которая никуда нас не выпускала". Тогда Король спросил, куда мы идем, и я ему ответил, что в Город Мертвых. И вот я ответил на все его вопросы, а он объявил, что их город--Безвозвратный и населен жадными и жестокими существами. Потом он подозвал нескольких слуг и приказал, чтобы они начисто выбрили нам головы, и, когда его приказ услыхали в толпе, все горожане стали прыгать и орать от радости. Наше счастье, что мы хоть остались во дворце: толпа обязательно разорвала бы нас в клочья. , Король выдал слугам плоские камни, и слуги принялись брить нам головы, но камни были тупые, и ничего не вышло. Тогда Король приказал принести ракушки, и слуги попытались побрить нас ракушками, но только расцарапали нам головы до крови. Зато Существа, стоявшие у ворот, устали нас ждать и разбрелись по домам. После того как слуги расцарапали нам головы, но так и не побрили, а толпа разошлась, нас приволокли в огромное травяное поле, похожее на футбольное и раскаленное солнцем. В самом центре поля .слуги вырыли две ямы и в одну, побольше, запихали меня, а в другую, поменьше, затолкали мою жену--так что над землей у нас остались только головы. Потом они забросали обе ямы песком да еще и утрамбовали так плотно и тяжко, что мы едва-едва могли продохнуть, а потом поставили перед нами еду, но нам не удавалось до нее дотянуться. И ведь они знали, какие мы голодные! После этого Существа принесли орла--чтоб он выклевал нам глаза--и разошлись по домам. Но орел не захотел причинять нам вреда, потому что, когда я еще жил в своем городе, я прикармливал орлов, и они меня любили. Мы сидели в ямах с трех часов дня до самого вечера и потом всю ночь. В 9.00 по утреннему времени солнце стало яростно палить нам головы, а в десять часов явились Существа, развели вокруг нас кольцевой костер и ушли, но вслед за ними прибежали их дети и приготовились вбивать нам в головы гвозди. Когда орел понял, какие у них планы, он прогнал их, но взрослые -- прежде чем уйти -- назначили срок последнего визита: 5.00 по вечернему времени,--для нас он уж точно оказался бы последним. Но по счастью, в 3 часа вдруг начался дождь и лил не переставая до самой ночи. Невиданные Существа испугались промокнуть и с последним визитом решили подождать. К полуночи дождь размочил наши ямы, и я попытался высвободить руки. Орел заметил, что я шевелюсь, подошел и принялся скрести песок, но рыл он медленней, чем ему бы хоте- лось: яма оказалась слишком глубокой. Тогда я стал расшатываться в яме, как гвоздь, это помогло, и я выскочил наверх, раскопал жену и помог ей вылезти. Мы побежали к воротам, но они были заперты, а город окружала высокая стена, и вот нам пришлось спрятаться в чащобе, которая разрослась неподалеку от стены. Наутро Существа поспешили в поле, но там остались только ямы с водой, и Существа помчались ловить нас к воротам, а в чащобу никто из них заглянуть не догадался. У ворот Существа нас, конечно, не нашли и решили, что мы убежали из города. И вот около двух часов пополуночи, когда все Невиданные Существа уснули, мы с женой тихонько выбрались из чащобы, осторожно подкрались к их Главному Огню, взяли головешку и подожгли один дом -- а солнце в тех краях жаркое-прежаркое, и многие дома стоят вплотную друг к другу,-- город в момент запылал как факел, и Существа едва успели выскочить из домов. Они мигом удрали в дальние леса, и больше уж мы с ними никогда не встречались. На рассвете мы вернулись в их погорелый город, убили овцу, нажарили мяса и сколько могли съели -- мы очень проголодались,-- а остальное упаковали и взяли с собой. Потом я отыскал топор поострей, отправился к воротам и прорубил в них дверь. Так мы выбрались из Безвозвратного Города и отомстили жестоким Невиданным Существам. Когда мы ушли далеко-предалеко и перестали опасаться Невиданных Существ, я построил в чаще домик на сваях с травяной крышей и окружил его забором--для спасения наших жизней от дремучих зверей. В этом временном жилье моя жена лечилась, а я бродил по окрестным лесам, ловил животных и собирал плоды--добывал пропитание, чтобы жить и кормиться. Однажды я нашел старинную саблю, но ее когда-то деревянную ручку изъели лесные насекомые существа. Я обернул ручку пальмовой корой, а саблю наточил об сухую землю--в тех лесах не было ни скал, ни камней. Потом я отыскал особое дерево, срезал гибкую, но крепкую ветку, согнул е в лук и наделал стрел -- заострил сухие и ровные палочки. Прошло пять месяцев нашей жизни в лесу, жена поправилась и хорошо отдохнула, но мы все не решались пуститься а путь: возвращаться нам было обидно и страшно--винаря мы не нашли, а приключений натерпелись, да и дорогу обратно мы как следует не помнили; и вперед идти нам тоже не хотелось -- из-за Дремучих Существ и неведомых опасностей. И так и этак получалось хуже: возвращаться было хуже, чем оставаться на месте, а пробираться дальше--еще того хуже; думали мы, думали--и отправились дальше. На всякий случай я прихватил и оружие--лук, стрелы и старинную саблю, а больше никаких вещей у нас и не было: их отобрали Невиданндые Существа. Мы пустились в путь на следующий день, но погода была хмурой, и собирался дождь. Часа через два нам захотелось есть,-- мы сделали привал, подкрепились мясом, которое захватила в дорогу жена, немного отдохнули и отправились дальше, но не смогли одолеть даже первых двух миль: нам преградила дорогу глубокая река -- и вброд не перейдешь, и переправиться не на чем. И вот мы двинулись вдоль речки направо--думали, она кончится -- и прошли миль пять, но она все тянулась, а кончаться и не думала. Тогда мы повернули и побрели налево, и прошли шесть миль, но река не уменьшалась, и мы было хотели остановиться и отдохнуть, но потом решили пробраться подальше: может, мы все же найдем переправу, а нет--так хоть отыщем безопасный ночлег, чтобы -мирно отдохнуть, или спокойно поспать. Мы двинулись по берегу речки дальше и вскоре наткнулись на Огромное Дерево: футов двести в поперечнике, а высотой--тыщу. И было это Дерево белое-пребелое, будто его выкрасили в белую краску--и корни, и ствол, и ветки, и листья. Приблизились мы к Дереву ярдов на сорок и вдруг почувствовали, что из него кто-то глянул: глянул и уставился, и все смотрит, все смотрит -- вроде он фотограф и хочет нас снять, я наводит свой аппарат на резкость, или на фокус. Как только мы заметили, что на нас так уставились, мы бросились бежать и помчались налево, но Взгляд не отставал, и мы метнулись направо, но тогда и Взгляд повернулся направо и опять фокусирует, а мы его не видим: только чувствуем--Взгляд, а перед нами--Дерево. Глянули мы еще раз на это Страшное Дерево, которое фокусирует, и ну удирать: бросились в лес что есть духу и без оглядки. Но едва мы помчались что есть духу и без оглядки, мы услыхали Голос и на секунду обернулись--нам показалось и послышалось, что 120 человек залезли в пустую цистерну и орут,--а в это время из Дерева выдвинулись Руки и показали, чтобы мы сейчас же остановились. Мы поняли сигнал, но сразу отвернулись и помчались прочь, и тогда Голос сказал: "ДАЛЬШЕ--НИ ШАГУ; КО МНЕ--БЕГОМ",--и мы снова побежали, но не к Дереву, а в чащу. Но Голос загремел и раскатился по лесу, и приказал нам остановиться, и мы остановились: мы догадались, что это -- Устрашающий Голос. Мы стояли и со страхом глядели на Руки, а они нам опять сделали знак подойти. И принялись мы с женой друг друга предавать: Руки-то нас звали обоих и вместе, а жена мне показывает: вон, дескать,--Руки, а я ей тоже показываю: мол, Руки; и потом она начала меня тихонько подталкивать: ей хотелось, чтобы шел я, а я боялся и не хотел, и тоже стал ее легонько подпихивать,-- чтобы шла она, но и ей было страшно, а Руки нам снова приказали приблизиться, и чтобы не кто-нибудь один, а чтобы оба и вместе; но мы ни разу не видывали Дерева с Руками, и которое фокусирует, и у которого Голос--ни в одном лесу мы такого не встречали,--и опять помчались во все лопатки в чащу, а Руки, заметив, что мы кинулись улепетывать, протянулись в нашу сторону, но сразу не достали, и вытянулись еще, и подняли нас на воздух, и оказалось, что мы уже не бежим, а летим, и не в лес, как нам хотелось, а к Огромному Дереву. И тут вдруг в Дереве открылась дверь и Руки плавно опустили нас на землю. И это был вход в Огромное Дерево. Но прежде чем мы вошли, к нам приблизился Некто--это был Покупатель,-- и он купил нашу Смерть: за 70 фунтов 18 шиллингов и 6 пенсов; потом к нам подошел еще один Некто, Арендатор, и он арендовал у нас Страх и обязался выплачивать ежемесячную ренту: 3 фунта 10 шиллингов и 00 пенсов. Тут мы моментально забыли про Смерть и перестали бояться, и вступили в Дерево, и внутри там обнаружился громадный город. Руки показали, куда нам идти, и исчезли, а мы предстали перед Старушкой--она сидела в большой и прекрасной комнате, украшенной дорогим и богатым убранством. Старушка сказала, чтобы мы тоже садились, и спросила, знаем ли мы ее имя; мы ответили, что не знаем, и она назвалась: сказала, что ее зовут Всеобщая Мать. И еще она сказала, что никого не убивает, а, наоборот, помогает всем несчастным и обездоленным. После этого Старушка упомянула про Руки и спросила, знаем ли мы, как их называть; мы сказали, что не знаем, и она нам объяснила: сказала, что это--Материнские Руки, они заботятся обо всех проходящих существах, а несчастных и обездоленных доставляют к Дереву. Порядок жизни в Белом Дереве И вот она рассказала, кто она такая, и приказала дать нам еды и питья, и, когда мы наелись и в удовольствие выпили, отвела нас в огромную Танцевальную Залу,--там собралось человек триста, а может, и больше, все весело отплясывали, разом и вместе, но каждый свое и под разную музыку,--и никто никому нисколько не мешал. Зала была богато и красиво разукрашена--на миллион фунтов (ф.--1.000.000), а по стенам там висели изображения, или лики. И вдруг мы глянули и увидели себя, и сначала удивились, но потом успокоились: поняли, что смотрим на свои изображения -- они были точь-в-точь похожи на нас, только белые, и тут мы опять удивились: мы не могли догадаться, откуда они взялись, и подумали, что Взгляд, который фокусировал, был никакой не Взгляд, а обычный фотограф, и он снял нас. Но точно мы этого не знали. Мы вежливо спросили Всеобщую Мать, зачем она хранит так много ликов, и она ответила, что хранит их для памяти, что это изображения несчастных и обездоленных, которым она когда-то помогла. В Танцевальной Зале стояли огромные столы, и