е волосы отросли до прежней длины. -- Вот уж не думал, -- сказал он, -- что тебя пугает лысина. -- Меня не лысина пугает, -- прошептал Олег. -- А что скажут женщины... Мрак покрутил головой. Олега начало интересовать, что скажут о нем женщины? Что-то новое. Глава 43 К укрытию неслись как два коня, готовые ко всем нео-жиданностям. Полог откинулся навстречу, Юлия вышла сонная, зевала во весь рот, терла глаза кулачками. -- Привет!.. Мне почудился какой-то грохот... Ах, вы прилетели на вертолете? -- Это он грохочет, -- объяснил Мрак. Олег выдохнул: -- У вас все в порядке? -- Мы не дождались вас, -- сказала Юлия виновато, -- заснули... А где вы переоделись? Олег провел ладонью по новой рубашке: -- Да встретили тут одних в джипе. Предложил в об-мен на мои шорты целый гардероб. Из укрытия на четвереньках выбралась Елена. -- Какая прелесть!.. -- вскрикнула она тоненьким го-лоском. -- Кто здесь посадил... Из трещины прямо перед входом поднимался как огненный факел крупный цветок. Рядом с ним торчали еще два, синие, лепестки зубчиками, а листья толстые и жесткие, как жесть. Мрак хмуро скалил зубы. В трещинах пересушенной земли прячутся семена цве-тов, их твердая оболочка помогает пережидать долгие годы засухи, чтобы первый же дождик пробудил к жиз-ни. Тогда костяная оболочка лопнет, как паутинка, рос-ток начнет развиваться настолько бурно, что вот так, за одну ночь может вымахать подобное чудовище. А причи-на -- всего лишь выброшенная вчера в эту трещину пла-стмассовая бутылка с остатками воды... -- Раз выспались, -- сказал он строго, даже чересчур строго, -- то чтоб завтрак приготовили как следует! На семерых. -- Почему на семерых? -- удивилась Юлия. -- Мы ждем гостей? -- Нет, -- ответил Мрак.-- Я сам все пожру. --- А мы? -- Вы тоже?.. А как же фигуры?.. Ну если и вы от зав-трака не отказываетесь, тогда на девятерых. И плюс на Олега. Он вегетарианец. Обе женщины зашебуршились. Мрак взял Олега за локоть, отвел в сторонку. -- Не чувствуешь, -- сказал он вполголоса, -- что надо убираться? Скоро здесь их будет как муравьев! -- Вряд ли... Да и кто обратит внимание на нас, когда там отряд Хамида растаскивает оружие, уцелевшую тех-нику? Не лыбься, что-то да уцелело же! Это ж я прошел, а не ты, любитель бить посуду... Альянсникам неделю со спутников фотографировать, в руинах ковыряться. Сюда не так просто было перебросить это скопление бронетехники. А без нее альянсники ни шагу. После бомбардиро-вок они должны были этими танками проутюжить послед-ние очаги сопротивления... Мрак, другое страшит! -- Что еще? -- Остались сутки. -- До конца света? --Представь себе, да. Мрак недобро ухмыльнулся: -- Впервой, что ли? -- Не скаль зубы, -- предостерег Олег, -- это очень серьезно. Завтра в это же время соберется Совет Семи Тайных. Яфет уже переговорил со всеми, будет решено ввести в действие план "Башня-два". -- Ты ж говорил, проект! -- Проектом он был пять... или восемь тысяч лет, а теперь стал планом. Остановить могу только я со своим правом вето. Мрак сказал хладнокровно: -- Так что тебя останавливает? -- Пули, -- ответил Олег. -- Снаряды, мины, гранаты, а также все-все, что у них есть... а у них есть все. У нас то есть. Меня даже бейсбольной битой можно остановить! А я знаю, что у Организации оружия столько, что оста-новит пятерых таких, как я. Он сказал с горечью, но Мрак покосился с удивлени-ем. Скромняга брякнул такое... Оружия у этих ребят, как он понял, хватит, чтобы остановить пять танковых армий. А то и пять армий вообще, армий уровня среднего государства. -- Если здесь я еще могу забиться в какие-то норы, -- продолжал Олег, -- то на подходе к Куполу меня сразу засекут, как бы я ни маскировался. И сразу пустят в распыл. Нет человека -- нет проблемы. Мрак сел на огромный валун под скалой, вздохнул, с удовлетворением вытянул ноги. -- Устал... А ты чего стоишь? Не понимаю тебя. То концы отдаешь, то вон свеженький как огурчик. Ладно, переведем дух здесь. Если уж говоришь ты, что не надо сматываться, то здесь точно сто лет ничего не произой-дет. А теперь давай начистоту. Что ты вытворял? Гово-ришь, магией не пользуешься? Даже втихаря? Олег долго молчал, глаза были устремлены вдаль, на линию горизонта. Зеленые глаза слегка поменяли цвет, приспосабливаясь к солнечным лучам, а зрачок сузился. -- Мрак, я даже не знаю... как тебе объяснить. -- Только на пальцах, -- предупредил Мрак. -- Пус-тишься в заумность -- прибью, как Бог черепаху. -- Тогда тебе не с начала? -- С начала, -- сказал Мрак, не подозревая ловушки. -- Праатом взорвался, все пришло в движение. Дви-жение порождает жизнь так же неизбежно, как жизнь по-рождает интеллект. Я не говорю "разум", а всего лишь "интеллект", ибо интеллектом обладают и многие виды животных... даже у тебя он есть, но по мере развития ин-теллекта... а он развивается обязательно, возникает разум... Мрак смотрел на него подозрительно: -- А у нас интеллект или разум? -- Когда не знаешь, какое из двух зол выбрать, -- заме-тил Олег, -- бери то, что красивее. Интеллект -- звучит!.. А лично я согласен на просто разум. Мое тело тоже двига-ется... уже несколько тысяч лет. И клетки моего организма имеют больше времени, чем обычно, чтобы... э-э... организоваться. В сообщества они давно организовались, все человеческие тела -- сообщества одноклеточных орга-низмов, но наши... Не понимаешь? Я говорил, что для меня наша Вселенная -- живой организм. Амеба, ящери-ца или разумное существо -- не знаю... Это что-то, не под-дающееся нашему пониманию. Но и мы сами -- такие же вселенные... для наших клеток, из которых наши тела! Эти вселенные развиваются, живут, очень долго живут! Каж-дые сутки спинной мозг и селезенка порождают сотни миллионов кровеносных телец, столько же умирают... За годы человеческой жизни сколько проходит их веков, ты-сячелетий и даже миллионов лет?! -- Не понимаю, -- признался Мрак, -- но ты все рав-но говори. Что не пойму, то... не пойму. -- Сообщество клеток в человеческом организме не успевает достичь определенного развития, понимаешь?.. Может быть, чуть-чуть, но не успевает. Их вселенная стареет слишком быстро, разум... или его замена, раз-виться не успевает. Но я -- другое дело. Ему показалось, что Мрак рассматривает его почти с опаской. -- Ты сумел с ними как-то пообщаться? С этими... сво-ими клетками? -- Ты думаешь, почему я вчера ел песок? Ах, ты не видел... Ну, слава богам, зрелище гадкое. Им он зачем-то понадобился... У нас, если можно так сказать, взаи-мопонимание. Я что-то делаю из того, что нужно им, а они... Мрак кивнул: -- Можешь не объяснять. Когда я увидел, как ты грох-нулся... Кто бы поверил, что без магии? Вообще-то с та-кой высоты даже маг бы в лепешку! -- Высокая наука, -- ответил Олег, -- от магии неотли-чима. -- При чем тут наука? -- А как еще? -- Устроился! -- пробурчал Мрак с немалой долей за-висти. -- Вот и объяснение. То надо было самому шептать, травы отваривать, а теперь за тебя эти... мелкие делают! Олег отмахнулся: -- Они залечивают не меня, а свои повреждения. На своей планете, галактике или в своем обществе... Иногда быстро, иногда -- медленно. Возможно, это у них прини-мает форму религиозных диспутов. Нет, какие диспуты, повреждения же механические!.. Но когда на меня на-падает тоска, то это, наверное, у них там прокатывается какая-нибудь Варфоломеевская ночь или надвигается Аттила... -- Почему у меня не так? Я старше тебя на десять лет! -- А ты себя слушал? Мрак вскинул брови, не сразу понял, наконец, кивнул: -- Вообще-то это ты у нас всегда к себе такой внима-тельный, боялся палец прищемить, сквознячка страшил-ся... И что ты можешь еще? Олег ответил с неохотой: -- С каждым днем -- все больше. У тебя, я смотрю, раны тоже заживают быстро. Но шрамы исчезают за год-два? У меня еще год тому рассасывались за сутки. Теперь же за секунды. Многое из того, что я раньше делал, сей-час могу лучше. Ну вижу острее, даже в темноте, могу слушать чужие разговоры за мили... если, конечно, буду очень-очень вслушиваться и помех не будет... Эти мелкие ребята что-то там сделали с моим скелетом, вообще с костями -- то ли хромистой стали подбавили, то ли еще как, но не всякая пуля пробьет даже шкуру, а уж чтобы сломать ребро, надо шарахнуть бронебойным снарядом. Со связками и сухожилиями тоже... поработали. Пойми, это они не меня, а себя защищают!.. Сейчас вот чувствую, как появились некие дополнительные щитки на уровне печени... Прости, Мрак, мне сейчас не до этого... Мрак смотрел с удивлением и тревогой: -- Олег, да ты ли это? Ты же в себе любил покопаться как гиена в падали! Ты ж говорил, что познать себя -- это познать мир... -- Мрак, я никогда еще не был настолько загнан в угол! А ты -- "покопаться"! Увижу ли завтра восход солнца? Мрак рассматривал его как диковинное насекомое, с брезгливым интересом и опаской: -- А как ты принимаешь сигналы? Азбукой Морзе?.. Или тамтамами? -- Мрак... Я даже не стану тебе объяснять. Да -- при-нимаю. Да -- взаимодействуем. Все! Ясно? -- Понял, -- ответил Мрак. -- Вот будет хохма, когда в нужнике найдут титановую руду!.. Или ты пока избав-ляешься от устаревшей бронзы? Олег посмотрел сердито, отвернулся. Грубые шуточки Мрака не нравились, но они же натолкнули на странную мысль. В самом деле, приходится поставлять организму все более прочные сплавы, редкие ингредиенты, экзотические минералы. А чуть ли не каждый день наука выда-ет все новые и новые, с улучшенными характеристиками. Не лучше ли как-то подсказать идею о трансмутации эле-ментов? Если решат эту задачу, тогда внутренние заводы смогут вырабатывать все на месте... -- Спасибо, Мрак, -- сказал он с чувством. -- Светлая ты голова! Мрак хмыкнул, никакого злорадства в голосе волхва почему-то нет, странно. Посмотрел на свои могучие руки, заросшие черной шерстью, сжал и разжал кулаки, снова уставился на Олега с сердитой подозрительностью. Если это шутка, то снова странная. Однажды удалось пробу-дить в Олеге чувство юмора, но так и осталось кривова-тым... -- Пойдем к женщинам, -- сказал он. -- Чую, суп уже готов. -- Так быстро? Юлия помешивала суп, добавляла из пакетиков спе-ции, пробовала, морщила носик. Елена сидела прямо на земле, колени обхватила и положила на них голову, пря-мо васнецовская Аленушка у омута. Мрак сел рядом, небрежным жестом сбросил ее руки. Олег с удивлением смотрел, как он с блаженным видом положил свой пивной котел, заменяющий ему голову, на ее хрупкие колени. Елена ничуть не удивилась, ее пальчи-ки скользнули в его густые черные волосы, начали пере-бирать, почесывать. Мрак едва не хрюкал от удовольствия. Олег буркнул: -- Везет же... Трусливая женщина обрела домашнего зверя, а он -- существо, которое его гладит, чешет и ку-пает. Мрак, для этого вовсе не обязательно оставаться зверем! Меня тоже гладят и чешут. Даже собирались ку-пать. Правда, только обещают. Елена спросила Юлию: -- О чем он? С ним... все в порядке? -- Нет, -- ответила Юлия честно. -- Во-первых, его в последнее время слишком часто били по голове. Мрак щурился, показывал пальцем, где поскрести силь-нее. Юлия начала разливать по тарелкам суп, ароматный мясной запах потек по земле. -- Не пойму что-то, -- проговорила она обеспокоенно. -- С виду вы больше похожи на киллеров... Правда, Мрак вон честный киллер, у него все на лице крупными буквами и шрамами, а ты, Олег, какой-то хитрый. Так вот, для киллеров у вас речи больно не киллерские! Мо-жет, вы просто тихопомешанные? Мрак оскорбился: -- Почему это? -- Ну, среди мужчин даже бухгалтера судачат о женщи-нах, типах пистолетов, нарезке гранатометов, проходимо-сти танков. А вы все о политике, об экологии, даже о... ха-ха!.. культуре и цивилизации! Этот ж совсем чокнуты-ми надо быть. Лучше уж о пересадке волос, о чем муж-чины судачат так же часто, как и о гранатометах, которых в глаза не видели. Олег развел руками, капли горячего супа сорвались на голое колено Мрака. Он зарычал, отпихнул руку хитрого киллера, отчего капли пошли веером по ногам Елены и Юлии. Мрак успел перехватить огненный дождь над го-лыми ногами Елены широкой ладонью. Юлия вскрикну-ла, укоризненно посмотрела на Олега. -- Таков мир, -- ответил Олег. Он не обращал внима-ния на житейские мелочи. -- Старый, с его войнами кулаками и каменными топорами, уже уходит в прошлое. Даже если эти топоры -- гранатометы и крылатые ракеты. При-шло время битв идей, учений, мнений, культур, цивили-заций. Ты извини, Юля, это кажется хвастовством, но на этом фронте мы неплохие бойцы... Юлия фыркнула: -- На этом фронте все вы герои! Языками почесать -- нет мужчинам равных. Никто не берется спасать ребенка или котенка, все берутся, как минимум, спасать цивили-зацию! Олег и Мрак переглянулись. Мрак предложил ядовито: -- Скажи ей. -- Что? -- насторожился Олег. -- А то, что предлагал мне. Все скажи. Без утайки. Ведь это наши женщины, верно? А не просто случай-ные спутницы. Олег поморщился: -- Не говори за всех. Лене, к примеру, по фигу наши проблемы. Она нашла свою паршивую собаку, сейчас мечтает о собачьем шампуне и ошейнике от блох. У тебя, кстати, прививка от чумки есть? Надо бы поставить... Это почти не больно. Юлия с решительным видом отодвинула пустую тарел-ку, глаза ее покосились на котелок, осталось ли на добав-ку, а голос был таким же решительным: -- Не увиливай. Мрак прав. Я кое-что уже пережила с тобой. Там, в шпионском метро, что под метро челове-чьим. И если я буду знать больше, то, может быть, смогу быть полезной больше. К тому же тебе не мешает разгру-зиться... Не скаль зубы, я другое имею в виду. Ты все дер-жишь в себе, а психологи советуют поделиться тайнами хотя бы с собакой или кошкой. Представь себе, что я твоя собака. Осеклась, подумала, что возмечтала чересчур, ни один собачник не сочтет другого человека достойным быть похожим на его собаку. Олег покачал головой: -- Тебе мало?.. Я думал, уже отбил охоту слушать про наши проблемы. Когда рассказывал про нашу Землю -- космический корабль, ты спала с открытыми гла-зами. -- Было такое, -- призналась она. -- Но во-первых, ты тогда нарочно меня долбал ученостью, во-вторых, сейчас идешь не квартирную плату с государств взимать, а гото-вишься к чему-то ужасному! Что значит -- остались толь-ко сутки? До чего? Что это за "Башня-два", о которой с таким ужасом? Глава 44 -- Оружие, -- сказал он с горечью. -- Самое смерто-носное. Да, самое-самое... массового поражения, Яфет его создал! И сейчас готов применить... Нет, он всегда был готов и всегда пытался, но сейчас появилась реаль-ная возможность. "Башня-два" -- это единственное ору-жие, которым обладает Запад. Увы, чересчур мощное... У противников оружие побольше: все виды фундаментализма, ваххабиты, движение талибов и прочее, но они рассчитаны на продвинутые умы... Она вскрикнула негодующе: -- Это ваххабиты -- продвинутые умы? -- Судя по газетам Запада -- нет. Но если судить по духовному уровню... -- Это у них уровень? -- Повторяю, -- сказал он, -- для сохранения вида людей никакие меры не ужасны. Ни клизмы, ни рвот-ное, ни даже хирургическое вмешательство. -- Хирургическое вмешательство, -- сказала она мед-ленно, -- это разрушить "Башню-два"? -- Не дать ее построить, -- поправил он. -- В обозри-мом будущем. -- Понятно, -- сказала она еще медленнее, хотя в го-лове все шло кругом, и понятно было только то, что ни-чего не поняла. -- Ты из той части... интеллигенции, что стакнулась с грузчиками и военными, тупыми на-ционал-патриотами и теперь стала враждебна Соединен-ным Штатам! Олег удивился: -- Я враждебен? Враждебен Соединенным Штатам? -- Да, -- сказала она с вызовом. -- Разве не так?.. Что меня и удивляет! Это же вершина цивилизации, светоч прогресса... Он выставил ладони: -- Лапочка, у тебя такие странные обвинения... С чего бы я был враждебен Штатам? Или какой-то другой стра-не или народу?.. Это все мои страны и мои народы. Моих детей где-то только нет... гм... Я по своей природе вооб-ще не могу быть враждебен странам или народам, пони-маешь? -- Не понимаю, -- ответила она резко. -- Почему? -- Ну... -- ответил он. Посмотрел ей в глаза, замялся. -- Такая вот у меня странная природа... И даже националь-ность странная, что я им всем родня.  Какая у тебя национальность? -- спросила она по-дозрительно.  Невр. -- Это что такое? Метис? Или мулат? -- Да, что-то в этот роде. Только с обратным знаком. -- Но почему тогда? -- Лапочка... Пойми, я не могу быть националистом уже по той простой причине, что моей нации давно нет. А есть те народы, которые вышли из нее: славяне, гер-манцы, индийцы, египтяне, семиты... Для меня есть толь-ко те человеческие образования, которые возникают то в одном месте планеты, то в другом, что влияют на разви-тие человечества в целом. Или могут повлиять. А как они называются, какая там религия, какой строй -- это меня как-то не волнует. Я столько повидал религий, полити-ческих учений, что оцениваю их только с точки зрения полезности для рода человеческого. Сейчас часть населения планеты переселилась за океан, там быстро создалось общество, что начало активно влиять на остальные пле-мена и народы. Естественно, к нему особое внимание, как было к могучему Риму или к не менее могучей Египетской державе. Что полезно, надо поддерживать, что неполезно... Она спросила ядовито: -- Но похоже, ваш суд решил, что вся эта страна, весь народ -- неполезны? Он поморщился: -- Лапушка, мне это ниже пейджера, как они называются. Но все знают, что для развития общества необходимо создавать добавочные требования, которые не только отсутствуют в кодексе выживания отдельной особи, но и противоречат ему. Это образование людей, которое называется США, опасно миру не столько тем, что в силу уникальных особенностей его возникновения у них этих качеств и не было, а тем, что они уже экспортируют разрушительное действие в те регионы планеты, где эти качества еще остались. Посему активность этих людей... людей из того региона, надо уменьшить. Если не удастся терапией, что ж... Она похолодела. Его голос стал деловым, она словно воочию увидела сотни ядерных грибов, что растут над цветущими долинами США, над ее сказочно красивыми городами. -- Почему, -- прошептали ее холодеющие в ужасе губы, -- почему? -- Если на пальцах, то... не сдерживаемая идеологией, запретами людская масса по ту сторону океана легче других поддалась... реверсу. -- Ни фига себе на пальцах! Какому реверсу? -- Лапушка, -- сказал он, извиняясь, -- мне трудно это объяснить... Представь себе, идет ломка. Как после запоя... или когда наркотики уже слабеют... -- После запоя тоже так? -- Да это одно и то же. Любой организм страшится разумности... И человеческий -- тоже. Потому так инстинктивно тянется ко всему, что способно заглушить хоть на время: алкоголь, наркотики. А в каких это масштабах -- достаточно посмотреть, сколько выпивается и выкуривается!.. Животные счастливы, ибо не знают той бездны страхов и неуверенности, что открывается перед мыслящим существом. Даже если это мыслящее -- полуграмотный грузчик. У него свои сложности, свои страхи, которые исчезают, когда прикладывается к бу-тылке. -- Когда-то подсчитали, -- сообщила она, -- что чело-век в среднем мыслит четыре минуты в сутки. А осталь-ное время пользуется бездумно готовыми алгоритмами. Ну, как иной раз едешь в транспорте не в ту сторону, потому что садишься привычно, бездумно, а сегодня надо было как раз в другую сторону. Так же пользуется гото-выми шаблонами приветствий, улыбок, разговоров о погоде и здоровье... -- Это облегчает жизнь, -- согласился он, -- когда зна-ешь заранее, что тебе ответят и что ты ответишь... Это даже не шахматная партия, где наперед известны только первые ходы! Это дуэт на два голоса, когда всю песню знаешь до конца. Но в глубине этого лежит все то же стремление нашего организма обходиться без привлече-ния разума. Мол, вполне достаточно и того, что в подкор-ке!.. А то и в спинном мозге. Так что это хоть и не болезнь, но такая опасная леность ума и воли, что допу-стить распространение на весь мир -- это погубить род людской. А я людей люблю, если честно. И за то, чтобы выжил весь организм, я готов язвочку прижечь каленым железом... Вон как Господь Бог прижег две язвочки по имени Содом и Гоморра, дабы зараза не расползлась по всему роду людскому! Она сказала победно, вспомнив где-то прочитанную фразу: -- Любить человечество легко! Труднее любить отдель-ных людей! -- Ни фига, -- возразил он. -- Как раз отдельных про-ще. А человечество... Я бы его за тупость и лень... Эх! Но другого нет, увы. Приходится работать с этим. Елена прерывисто вздохнула. Мрак насторожился: -- Что-то случилось? -- Да нет, -- ответила она слабеньким голосом. И вздох-нула. -- Просто подумала... Мрак погладил ее детское колено: -- О чем? Ты ни о чем не тревожься!.. И... давай чеши, чеши. -- Да я не о себе... Где мой Лохмач?.. Куда он делся, бедный? Он только с виду страшный, а так очень добрый и ласковый. Я его очень любила. Она прерывисто вздохнула. Большие глаза стали пе-чальными, заблестели влагой. Мрак в полном бессилии оглядывался по сторонам. Олег сказал сердито: -- Мрак, что за трусость? Да скажи все. Или покажи. Женщины насторожились, смотрели то на Олега, то на Мрака. Мрак нахмурился: -- А ты сказал? -- У меня не было необходимости, -- отпарировал Олег. -- Да? Так вот и у меня... по крайней мере острой, пока нет. Олег покачал головой: -- Ты зря трясешься! На самом деле этот мир все еще тот... древний. Это в прошлом веке прошла волна увле-чения наукой, а сейчас снова везде гадалки, колдуны, экстрасенсы, шаманы... вся эта шушера, всех бы связал в одну кучу -- да в самое глубокое место в море! Ска-жи, никто даже не удивится. Мрак сказал язвительно: -- Да уж... Юлия спросила настороженно: -- Мужчины, что у вас за тайны? -- Мрак засмущался, -- ответил Олег. -- Страшится Елену напугать. Дурень! Да ты ей таким еще больше по-нравишься. Елена переводила непонимающий взгляд с одного на другого, наконец, сказала решительно: -- Я не знаю, о чем вы говорите, но Мрак может мне сказать все... Это что-то очень неприятное? Сейчас сюда вломится его жена? Мрак зарычал, но все ясно услышали в его рычании стон. Олег сказал Мраку злорадно: -- Вот видишь? Елена спросила Олега: -- Я что-то не то сказала? -- То, -- заверил Олег. -- Самое то! Лучше не сказать. Мрак нехотя, борясь с собой, поднялся с ее колен. Вздохнул, отошел на пару шагов. Лицо его стало зем-листого цвета, он посмотрел на Елену долгим взглядом, из груди вырвался тяжелый вздох, похожий на стон ра-неного зверя. -- Давай, -- сказал Олег настойчиво. Мрак метнул на него злобный взгляд. Елена ахнула, сделала движение броситься к Мраку, ибо он вдруг про-сто рухнул на землю. Елена все-таки вскочила, под ногами дрогнуло от тя-желого удара. Мрак скрючился, застонал, руки и ноги подтянул под себя, словно прятал их от огня... Через мгновение из груды одежды поднялся огромный черный пес. Елена мгновение стояла, оторопев, затем с радостным воплем: "Лохмач! Ты нашелся!" -- бросилась к нему, упала на колени, обхватила за шею, запустила пальцы в густую черную шерсть, прижималась к его ог-ромной, как башня танка, голове. Елена отшатнулась, Олег ухватил ее в объятия, придер-жал, успокаивая. Черный пес нерешительно лизнул Еле-не руку, а затем, расхрабрившись, лицо. Она счастливо смеялась, теребила, щупала, целовала в морду, тоже лиз-нула в нос, пес неуклюже уворачивался, она верещала и хватала его за уши... ...как вдруг ее руки отпрянули, а глаза стали медлен-но округляться. За ее спиной Олег повернул Юлию к себе лицом, сказал настойчиво: -- Мрак, для начала довольно. Пес упал на пол точно так, как падал Мрак, пол загу-дел, словно рухнул шкаф. Дыхание остановилось в груди Елены. С пола поднялся... Мрак. Он торопливо схватил брю-ки, надел, от спешки не попадая голыми ногами в бо-тинки, человеческие пальцы спешно застегнули кожа-ный пояс. -- Лена, -- проговорил он тихо. -- Я дурак, мне так делать не следовало... Она пролепетала: -- Ты... а где же Лохмач?.. Нет, что это я... Ты и есть Лохмач? -- Ну да, -- ответил Мрак. -- Понимаешь... Он запнулся, а Олег сказал громко: -- Лена, любовь способна делать чудеса. Был кобель как кобель, да не простой, а черный, которого не отмоешь добела. Но вот он встретил вас и... все в нем переменилось. Лена перевела с него недоверчивый взгляд на Мрака: : -- Это правда?.. Я что, в самом деле тебе нравлюсь? Олег сказал Мраку с мягким упреком: -- Вот видишь? Она нисколько не удивилась. В этом мире все готовы если не к нашествию инопланетян, то к чудесам хилеров или гондванских йогов. Елена пролепетала беспомощно: -- Нет, не могу". Это глюк! Я тронулась, да? На самом деле я сейчас сижу в психушке со связанными рукавами? Олег вздохнул: -- Еще один парадокс этого времени. Все наперебой толкуют о чудесах, но, когда им самим что-то неверо-ятное, тут же рациональное объяснение... с позиций своего времени, развития, образования, менталитета... Нет, Лена... вы простите, что я вас так называю, но это не глюк. Это в самом деле ваш Лохмач, что на некото-рое время стал человеком. От вас, ессно, зависит, оста-нется ли он человеком... гм... человеком еще... на не-которое время. Мрак обнял ее, она жадно прильнула к его необъятной груди, спряталась, он укрыл громадными лапами, на Оле-га и даже благополучную Юлию сердито зыркали злые глаза. Юлия тоже уткнулась лицом в грудь Олега, он гладил ее по спине, она чувствовала его широкую ладонь на ее затылке. Проговорила осевшим голосом: -- Я все еще дрожу?.. Нет? Во даю... Олег, ваши шпи-онские перевоплощения меня рехнут. Как вы это делае-те?.. Какие-то особые спецтренировки? Олег поцеловал ее в лоб: -- Вот видишь, какая ты умненькая. Сама и ответ нашла. Да, конечно. Только он не должен вот так, на людях... Но после одного задания он... гм... впал в депрессию. Жить ему стало тошно, от страха перед невыносимыми реали-ями жизни из экстраверта перешел в стадию эндоверта, то есть спрятался от реалий той жестокой жизни, которой живем все мы. Ну, некоторые взрослые дяди впадают в детство, начинают сюсюкать и какать в штанишки, а этот... этот просто перешел в пса, за которого принимают реше-ния, чешут, гладят, кормят, купают... Юлия глубоко вздохнула, ее красивая грудь приподня-лась и чуть опустилась, но тут же Юлия выпрямилась, отчего грудь осталась высоко. -- Это уже перебор, -- сказала она веско. -- У тебя депрессия, у Мрака депрессия... Что теперь за мужчи-ны? Весь мир на наших женских плечах! Атланты... Елена пугливо подняла глаза на Юлию: -- А что с ним? Юлия другой рукой обняла ее за плечи: -- С ним еще хуже, чем с Мраком. Ин-тел-ли-гент! Она произнесла это слово с таким презрением, что Елена невольно проследила за ее рукой: не потянется ли к пистолету. Глава 45 Олег вытащил из холодильника пару пакетов сока, раз-лил всем в стаканы. Юлия выпила залпом, поперхнулась, с ужасом посматривала то на Мрака, то на Олега, рука ее дрожала. Однако, когда заговорила, голос ее не вздрагивал, хотя Олег слышал в нем нотки истерического легкомыслия: -- Да ладно!.. Все наслышаны, что во всех странах от-казываются от обычных войск. Все усиленно готовят осо-бые мобильные десантные группы, а в этих группах -- особых суперагентов. Для вас существуют свои научные институты, особые заводы и сверхсекретные лаборатории. У вас оружие, какое не дадут простому портяночнику, у вас спецснаряжение, вам делают особые операции... э-э... клонируют, монстрят, преображают, киборгизируют! -- Во-во, -- сказал Мрак и посмотрел на Олега. -- Юля, ты в самую точку. Монстрят и киборгизируют. Хошь по-смотреть на такого? -- Я вижу двух, -- отрезала Юлия. Она сердито посмот-рела на счастливую Елену. -- Каждый по-своему измонстрился!.. Подумать только -- депрессия у монстров! Нет, это же надо... Нет, ребята, вы нас не напугали, если это вас волнует. Это мою прабабушку вы бы довели до икотки, она, говорят, фрейлиной в Смольном была, но современ-ную женщину можно напугать только потерей косметики. К тому же брехливая пресса везде пишет, что есть и магия, и привороты от любви... отвороты, то есть шаманы... на Луну летают... в астральных сферах... утюги силой взгля-да! Так что мы не испугались, не переживайте. Хоть Несси не дождалась, да и на дереве-людоеде гнездо снежного человека пока не отыскали... но вы рядом, дотронуться можно!.. А вы в самом деле что-то можете? Олег вскинул брови: -- О чем ты? -- Ну... хотя бы вот эту чайную ложечку сдвинуть... Олег застыл с яблоком у рта, а Мрак усмехнулся, толкнул пальцем ложечку. Та беззвучно перекатилась на ее сторону скатерти. -- Пожалуйста! -- Да нет, -- сказала Юлия с натугой, даже покрас-нела, что эти туповатые шпионы ее не понимают, -- все говорят о передаче мыслей на расстояние, о всяком та-ком... Вы такое можете? Мрак удивился: -- Конечно! Вот сейчас передаю мысль. Слышишь? Юлия вслушивалась долго, даже складками на лбу под-вигала, виновато посмотрела: -- Не уловила... наверное, я не очень чувствительная. Что ты передал? Он усмехнулся: -- Я передал: "Вот сейчас передаю мысль. Слышишь?" И ты ее услышала. Я сказал ясно и четко. Она наконец поняла, покраснела еще больше от жела-ния объяснить. -- Не с помощью звуков... Олег метко зашвырнул в узкую щель в стене огрызок, нетерпеливо сказал: -- Юлия! Он еще может передавать мысль с помощью знаков, движений, рисунков, свиста, хрюканья, радио-волн, пиктограмм, рисунка на экране компьютера... -- Нет-нет, -- запротестовала она, не может быть, что-бы даже шпионы оказались настолько тупыми. Значит, прикидываются, насмешничают над дурочкой? -- Я гово-рю о том, что в старину называли магией, а теперь зовут иначе... Вас же в спецшколах, наверное, всему учили? Внезапно зеленые глаза Олега стали серьезными. У нее по плечам побежали мурашки. -- Милая душа, -- сказал он тепло, но она странно ощутила за этими словами холод космических бездн. -- Не надо оглядываться на прошлое. Оно было жестоко и безобразно. Многое нужно просто забыть вместе с че-ловеческими жертвоприношениями. Мрак опустил глаза, вяло жевал, пальцы нехотя выко-выривали из яблока зернышки. Елена изловчилась и от-кусила из его руки. Она ощутила, что ни Олег, ни Мрак так и не ответи-ли на прямой вопрос, поколебалась, но все же бросилась, как в холодную воду: -- Но вы... можете хоть что-то? Мрак смолчал, после неловкой паузы ответил Олег: -- Когда-то мне приходилось резать младенцев. Их кровью полагалось поливать жертвенные камни... От каждой семьи по первенцу. Младенцев закапывали на меже, чтобы не ссориться с соседями. Закапывали жи-вьем под стенами города, чтобы стояли крепче. Детской кровью поливали дубы в священных рощах... Я могу это делать и сейчас. Понимаешь? Но я не проливал кровь младенцев... уже пару сот лет. Нет, сот пять. В самом деле, понимаешь? Ее глаза стали как два блюдца. Брови взлетели на середину лба. Осевшим голосом призналась: -- Не... не понимаю. -- Да ничего сложного, -- сказал он небрежно. -- У меня в самом деле что-то в генном коде запортилось. Прекращение существования... как звучит?.. отключи-лось, вот я и живу уже несколько сотен лет. На самом деле дольше, дольше, чем эти сотни. И я такой не один, кстати. Налей мне соку, пожалуйста. Она машинально достала из холодильника бумажный параллелепипед, в подставленный стакан хлынула оран-жевая струя. -- Вы... что? -- спросила она непослушными губами. -- Вы такие старые? Елена вздрогнула, крепче прижалась к широкой груди. Мрака. Его ладонь накрыла ей половину спины. -- Старые, -- успокоил Олег. -- Совсем старые! Но не настолько, чтобы додуматься, как ускользнуть из-под молота Семерых. Мрак рассеянно перебирал пушистые волосики Елены, почесал ей за ухом. Вид у нее был прибалдевший, вряд ли до нее доходило все, что слышали ее хорошень-кие розовые ушки. -- Разве что, -- проговорил он задумчиво, -- у Талейрана спросить... Он бы мог... Юлия раскрыла ротик: -- Это у какого... Талейрана? Мрак удивился: -- Не слыхали? Во серость! А Олег еще на меня кивает... Самый великий дипломат! Он Наполеону Бонапарту служил, разные поручения выполнял, а когда Наполеон зарвался, стал помогать его противникам... Юлия ахнула, растерялась: -- Но ведь Талейран... Да и Наполеон... Они же умерли! Мрак удивился: -- В самом деле? А что с ними? Чума, холера? Испанка еще какая-то прокатилась... Юлия растерялась еще больше: -- Да нет... Наполеон был не то отравлен, не то умер от болезни. А Талейран так и вовсе от старости... Мрак недоверчиво смотрел на нее, в коричневых че-стных глазах была укоризна, словно Юлия обидела его нарочито. Пожевал губами, вздохнул: -- Как время летит, летит... В самом деле померли? -- Да, -- повторила она, растерявшись еще больше. -- Очень давно! Его брови взлетели, он переспросил с беспокойством: -- Даже давно? -- Да, -- сказала она. -- Еще в прошлом веке! Ей показалось, что он перевел дух с облегчением. Ска-зал уже спокойнее: -- А, ну это вчера... Можно сказать, сегодня утром. Слух мог и не дойти. А вообще-то у вас в Европе все так суматошно, все чтой-то делают, кидаются во все сторо-ны... то паровоз изобрели, то арбалет, то каменный то-пор... хотя нет, каменный топор сделали на Востоке, как сейчас помню этого парня. Ну и рожа была!.. Сейчас са-молеты, чайники со свистком, Интернет, подгузники... Только теперь до нее дошло, что этот гигант над ней просто посмеивается. -- Ну, знаешь, Мрак, -- сказала она с сердцем. -- Я ду-мала, хоть ты меня поймешь!.. Собаки ведь всегда все по-нимают. Ты все-таки пес, а не этот... который интеллигент! И которые не знают, где правая рука, где левая. И вам доверено решать судьбы мира?.. Ну, Вселенная вовсе сошла с ума. И что же, ваши властные структуры отыскивают вот таких, как вы, и тоже привлекают для своих операций? Я понимаю, что они всяких отыскивают, еще при Гитле-ре был штат ясновидцев и телепатов, а в самом абвере был отдел парапсихологии... У вас тоже, да? Тогда вы... вы обязательно победите! Вот ты можешь превращаться в со-баку... -- В волка, -- сварливо поправил Мрак. -- В волка, -- согласилась Юлия, ее плечи чуть дрог-нули, -- а ты, Олег... знаешь так много! И вы оба прете из тьмы веков как двое слонов!.. Вы должны победить. Олег сказал убито: -- Ты упустила, что Семеро Тайных тоже из тьмы веков. Я ж сказал, я не один такой... А это не простое стадо слонов, а бронированное. Там ребята и постарше меня и покруче. Организация, что мы создали, способна стереть в порошок целую армию. Там предусмотрено все. -- Так уж и все? -- Все, -- ответил он твердо. -- Они знают обо мне все. Все, что я знаю о себе сам. Мрак подвигался, сел прямее. Спина уперлась в сте-ну. Глаза стали злыми и ехидными. -- Олег... ты же сам способствовал переселению... да что там способствовал!.. Ты ж заталкивал туда массы на-рода чуть ли не в шею!.. А Святой Грааль как помогал переть в Стоунхендж! -- Ну да, -- ответил Олег убито, -- я же не знал, что все зайдет так далеко. Или глубоко. -- Не уследил? -- спросил Мрак саркастически. -- На пару сотен лет залег поспать? Или заперся в пещере, чтобы помыслить о Высоком? -- Ладно, Мрак, ты всегда зубы скалишь. Что ж, я запустил этот процесс... мне и останавливать. Мрак сказал с внезапным воодушевлением: -- А почему нет? Влупим этим гуннам!.. Нечего всяким там навязывать нам, как правильно пальчики топырить. Мы тоже не левой ногой сморкаемся... А обры пусть хоть на голове стоят, нам нет дела. Только пусть нас не ставят. Если же лезут, то остановить пора, пора... Хорошая трепка всякого остановит, не только этих гелонов. Юлия чувствовала, как ее уши растут, вытягиваются, стараются уловить все интонации. Кто такие гунны, знала: так в войну англичане немцев обзывали. От слова "обры" тоже веяло нехорошими ассоциациями, вроде "оброк" или даже "обобрать", но кто такие гелоны? По спине прокатилась мокрая льдинка. Неужели эта добрый... да, уже видно, что добрый, этот добрый здоровяк тоже... такое же чудовище, что идет из неведомы глубин по годам и столетиям, замечая только, как от ступают ледники, пересыхают реки, исчезают леса? -- Хуже всего, -- проговорил Олег тяжелым, как земная кора, голосом, -- что мой главный противник Яфет. Мрак покачал головой: -- Что-то не верится... Вы с ним дружили. Ты сам го-ворил, что он тебя однажды даже поддержал... когда ты не то Рим собрался рушить, не то ледники отодвигать... -- Дружили, -- согласился Олег. -- Даже поддержал как-то... Но, Мрак, сейчас речь о деле всей его жизни! Самый первый удар... и потому самый болезненный, он получил в далекой молодости. Да, та самая неудача с Вавилонской башней. Всю жизнь он надеялся взять реванш. Вот сейчас строительство этой новой Вавилонской баш-ни пошло полным ходом, ускоренными темпами. Снова по всей планете расползается один язык, одна культура, одно мышление... Да-да, побеждает дело всей его жизни! И кто на пути? Только один человек. Юлия вжалась спиной в стену с такой силой, что та должна была бы уже принять ее вовнутрь. Все-таки ее трясло. О чем они говорят? О чем они говорят?! Мрак покачал головой: ---- Да, ты учудил, учудил... Тебя ж звали богоборцем, помнишь? А ты сейчас на стороне Бога, смешавшего язы-ки строителей. И сейчас ты -- подумать только! -- выпол-няешь волю Бога, не допуская слияния языков и народов в одну семью строителей!.. Чудны дела твои... Чтоб вы с Богом оказались по одну стороны баррикады?.. Гм, вооб-ще-то, по моему мнению, Яфет прав полностью. Абсо-лютно! -- Так почему ты со мной? -- Потому что, -- ответил Мрак. -- Как это? -- Ну ты и зануда!.. Да потому, что это я с тобой вы-шел из Леса, а не с Яфетом. Понял? -- Нет, -- честно признался Олег. -- И наверное, ни-когда не пойму. Но все равно я рад, что в человеческой психике имеется такой выверт. -- "Выверт", -- проворчал Мрак, -- "имеется"! Имеет место быть... Слова-то какие-то. Ты знаешь все языки, но ни на одном так и не научится говорить по-людски. Юлия, налей мне еще стаканчик! Пора в дорогу.  * Часть третья *  Глава 46 Женщины собирали вещи, а они вдвоем осмотрели машину. Осколки противотанковой мины исковыряли днище, словно в срез картофеля потыкали ножом. Если сюда добрались благополучно, то обратный путь дольше и труднее... -- Нам только до ближайшего городкам--сказал Мрак, -- там возьмем другую. Как думаешь, наши жен-щины приняли это... разумно? -- Как видишь, -- ответил Олег вполголоса. Он погля-дывал на женщин, те неумело складывали вещи, вскри-кивали, посмеивались над своей неуклюжестью. -- Мир сейчас такой, рухнутый. Рухнули все представления, нор-мы, мораль... Сейчас любой бред принимается спокойно.