елал два подкашивающихся шага и рухнул лицом вниз. Над головой пронесся ветер, он различил по характерному шелесту пули из десантного "Зверя". Ментальная блокада слабела, острая боль проступила по всему телу. Он простонал сквозь зубы, на глазах выс-тупили слезы. Подумал вяло, что Юлия далеко, не уви-дит постыдной для мужчины слабости. Сквозь шум в черепе услышал далекий топот прибли-жающихся сапог. Несколько человек бежали нестройной толпой. Его уже видят, жалкого, распростертого, истека-ющего кровью... Собравшись с силами, он заставил измученное тело повернуться, одновременно нажал на спусковую скобу. Пулемет затрясло в руках, боль стегнула по телу. В осве-щенном туннеле фигуры задергались. Кто-то упал лицом вниз, кого-то швырнуло к стене, трое успели вскинуть автоматы, но его пули били в них со страшной силой, а свинец из их автоматов расплескался о стены, пропорол воздух над его головой. Когда упал последний, Олег кое-как поднялся на чет-вереньки, прошел так, сумел воздеть себя в вертикальное положение и заставил двигаться к перекрестку, где ствол шахты, где оставил Юлию и где их ждет... может быть, площадка лифта. Когда сзади донесся снова топот сапог, крики, а тун-нель наполнился визгом пуль, что рикошетили от ме-таллических стен, уносились по страшным, непредска-зуемым траекториям, в голове вспыхнуло обреченное: "Все, отбегался", а затем всплыла и еще одна мысль: "А не хватит ли?.." У него нет сил драться с этим органи-зованным миром, где компьютеры, электроника, тоталь-ное наблюдение, а у людей в руках не мечи и топоры, а стреляющие на огромные расстояния скорострельные автоматы... Две пули ударили в спину, когда он начал поворачи-ваться. Еще одна впилась в бок. Боль была дикой, он закричал, заплакал, попытался как-то заглушить боль, но сил не оставалось, пальцы едва-едва удерживают пу-лемет, он повернулся к ним лицом, еще две пули уда-рили в грудь, одна угодила в колено. Он нажал на спуск, пальцы едва удерживали трясуще-еся чудовище. Что-то горячее ударило в голову как моло-том. Перед глазами вспыхнуло. Он завалился навзничь, пулемет выпал из онемевших пальцев. Мелькнул металл потолка со светящимся плафоном пуленепробиваемого стекла. Острая боль стегнула снова, когда ударился о бетон-ный пол. Его перевернуло лицом вниз, и он уткнулся в холодный металл. Рельс утоплен в бетоне вровень с полом. Пахнет разлившимся маслом, мазутом, соли-долом... Сознание не потерял, когда левую сторону ослепило, он смотрел сквозь красную пелену. Тело инстинктивно по-ползло, цепляясь руками за шероховатый бетон, подтяги-вая себя, заставляя тащить непослушные колоды ног... В спину и ноги ударило горячим свинцом еще не-сколько раз. Он полз, заставляя себя двигаться, пусть и бесполезно, а сзади топот сапог стал громче, взволно-ванный голос вскрикнул: -- Все еще живой!.. Да я сам всадил в него с десяток пуль!.. -- Всего изрешетили, -- донесся второй голос, в нем был почти суеверный испуг. -- Вон дыры... Кровищи... И холодный командирский голос, по которому Олег сразу увидел перед угасающим взором полковника-пара-шютиста, командира элитного спецподразделения: -- Судя по тому, что он натворил, мы завалили круп-ного зверя. -- Редкого, -- сказал кто-то с нервным смешком. -- Уникального... В поле зрения появились сапоги с металлическими подковками. Еще одна пара сапог загородила дорогу, тяжелая подошва с силой опустилась на пальцы, вжав их в бетон. Он ощутил сквозь мягкую резину пластин-ки противоминной защиты. -- Господин полковник, контрольный выстрел... или возьмем с собой? Голос прозвучал как будто из машины: -- Похоже, его уже пытались брать живым. Вы виде-ли, сколько трупов?.. Да и не выживет он на обратном пути. Добей! Над ним грохнуло, рядом со щекой упала окровавлен-ная кисть. Пальцы с синей татуировкой "Iron maid" все еще судорожно сжимали приклад автомата. Раздался ди-кий крик, кто-то споткнулся о его тело, упал. В сторонке дробно строчил автомат. Олег услышал треск ответных выстрелов. Над ним закричали, что-то ударило в ухо. Он подхватил упавший автомат, стряхнул оторванную кисть, чей-то ботинок тут же наступил на руку, еще одно тяже-лое тело обрушилось на спину. Он сумел поднять автомат и дал длинную очередь в мечущиеся фигуры, что наконец-то залегли и начали поливать свинцом что-то впереди. Полковник приподнялся и дважды выстрелил в него из пистолета. Олег принял раскаленные комочки метал-ла в середину груди. Его собственный автомат выпустил последние пули и захлебнулся, однако из группы преследователей если кто и шевелился, то это были предсмерт-ные судороги. Он выронил автомат, рухнул лицом вниз. Снова за-шелестели шаги, на этот раз -- словно к нему летела стрекоза с ее слюдяными крылышками. Тонкие пальцы обхватили его голову, на щеку упала горячая слеза. -- Олег!.. Олег!.. Ты не можешь со мной так посту-пить! В бледном свете ее испачканное лицо показалось ему прекрасным, хотя правую скулу пересекала глубокая ца-рапина от пули, а кровь широкой полоской сползала по щеке. Он сцепил зубы, попробовал подняться. Она с плачем хваталась за него, пыхтела, пыталась поднять, наконец, подсунула голову ему под руку, изо всех сил уперлась но-гами в пол. С ее помощью он с великим трудом переступил через труп. В полумраке впереди вырисовывалась площадка гру-зового лифта. Там лежал брошенный автомат Калашнико-ва, из которого Юлия сперва опустошила подствольный гранатомет, а затем и диск до последней пули. Сейчас она всхлипывала у него под рукой, он чувство-вал, как ее трясет. Он прошептал с трудом: -- Для пацифистки... совсем неплохо... Она брызнула слезами, из носа потекло, по щекам побежали целые ручьи. -- Я чудовище!.. Я чудовище! -- Еще какое... -- согласился он. -- Зато какое кра-сивое!.. -- Я чудовище, -- повторила она. Слезы катились гра-дом, в глазах был ужас. -- Я стреляла в них, они падали... но я ничего не чувствую! -- А зачем... ревешь? -- Потому, -- вскрикнула она яростно, -- что ничего не чувствую!.. Я не человек!.. Я убивала людей... молодых здоровых мужчин... и не упала, сраженная громом и мол-нией... своей совести! Чтобы не упасть, он выбросил в сторону руку и упер-ся в холодный металл стены, пережидая головокружение. Кровь все еще проступала из ран. В голове звенело, он страшился, что вот-вот все закроет черной пеленой. Пра-вый глаз закрыло громадным кровоподтеком, мир стал пугающе плоским. -- Молодец, -- шепнул он. -- Настоящая, современ-ная... Их жизни -- на фиг, главное -- в себе покопаться... Его шатнуло сильнее. Юлия вскрикнула и поспешно уперлась в пол крепче. Он обвисал, она со страхом ощу-тила, что в его могучем теле сил уже не осталось, жизнь в самом деле готова вот-вот оборваться. Задержав дыха-ние, она ухватилась обеими руками за его сползающую с плеча руку, уперлась, потащила к лифту. -- Только попробуй, -- пригрозила она. -- Только по-дохни!.. Я тогда так зареву, так зареву! -- Не надо... -- прошептал он. -- Нам осталось... зай-ти к Яфету... Глава 57 За спиной послышались торопливые шаги. Олег не-верными движениями нащупывал оружие. Юлия с плачем высвободилась из-под его руки. Тяжелый автомат выс-кальзывал из пальцев, она с трудом развернула его в сто-рону погони. В круге света появился человек. Юлия почти нажима-ла на спуск, когда тот вскрикнул: -- Юля, не вздумай бабахнуть!.. Я ведь не Олег! В бледном свете неоновых ламп блеснуло старое бла-городное серебро пышной шевелюры. Россоха был бле-ден, задыхался, грудь ходила ходуном, а ноги спотыка-лись и подвертывались на каждом камешке. -- Господи! -- вскрикнула Юлия. -- Откуда вы?.. Я вас чуть не... Россоха вымученно улыбнулся еще издали : -- Я член Совета... но вышел вас встретить. Догады-ваюсь, что дело не совсем чисто. Яфета люблю и ува-жаю, но Олегу верю... даже когда не понимаю... Боги, что с ним? Олег, оставшись без поддержки Юлии, без сил опус-тился на землю, прислонился к стене. Глаза его медлен-но закрывались, взгляд был невидящим. -- Жив, -- прохрипел Олег, не поднимая век. -- Но теперь не то что пуля... меня жук на лету стукнет -- по-мру... Хотя какие тут жуки? Россоха сказал торопливо: -- Вокруг Купола, как у вас говорят, чисто. -- А на самом деле? -- Трупы, -- ответил Россоха сердито. -- Горы тру-пов. Я шел по щиколотку в крови!.. А твой друг, что за-чистил вокруг Купола все на километр -- теперь там даже муравья живого не встретишь, -- колотится в Ку-пол, но туда не войти... Но он не знает, да и ты, похо-же, что вон там установлен ядерный заряд самоликви-дации. Там сейчас офицер, он держит палец на черной кнопке! Олег прохрипел: -- И ничего нельзя сделать? -- Если мы ворвемся, ему достаточно только чуть ше-лохнуть кончиком пальца. Даже мертвый, он успеет вклю-чить заряд. А там никакого таймера, взрыв произойдет мгновенно! Я знаю, сам все оборудовал... В голове камнедробилка работала все яростнее. Круп-ные камни лопались со страшным грохотом, средние -- с сухим треском, но страшнее всего был визг перемалы-ваемого песка. -- Эх... Но все равно, если не остановим сейчас... то он через пару минут все равно нажмет эту кнопку... С этими загадочными словами он качнулся и двинул-ся вдоль стены. Массивная стальная плита выступала прямо из гранитной стены, коробка с кодовым замком темнела как обугленная. Пальцы Олега легли сверху, веки опустились, а лицо стало совсем серым. После паузы губы шелохнулись: -- Он за столом... спиной к нам... Правая рука на пуль-те... палец в самом деле... сволочь, а если чихнет?.. Вры-ваемся по моему сигналу... Юлия передернула плечами. Россоха спросил осто-рожно: -- Но ты уверен... -- У нас будет две-три секунды, -- прошептал Олег. -- Надеюсь, что будет... У него на краю стола лежит лист бумаги с какими-то записями... Сейчас он соскользнет на пол... Юлия прерывисто вздохнула. Олег вытащил из ее ко-буры пистолет, кивнул Россохе: -- На счет "три"... -- Я готов. -- Один... два... три! Дверь распахнулась, они ворвались разом, но грузный Россоха внезапно оттолкнул Олега, бросился вперед. Оше-ломленный, он едва не упал на Юлию, с трудом выпрямил-ся и понесся следом. Он догнал Россоху в тот момент, когда тот миновал коротенький коридорчик и влетел в комнатку. Человек выпрямлялся из-под стола. В одной руке у него был лист бумаги, другой он сжимал массивный пи-столет. Из дула сверкнул огонь, по ушам ударил грохот выстрела. Россоха сделал еще два быстрых шага на подкашивающихся ногах и упал вниз лицом. На долю секунды позже первого выстрела грянул вто-рой. Верхнюю половинку черепа офицера снесло, как уда-ром секиры. Окровавленные кости упали на стол, а сам он рухнул рядом с Россохой, кровь хлестала как из зарезанного барана. -- Что ты наделал, дурак? -- прошептал Олег. Он опустился на колени возле старого друга. Вместе с Юлией осторожно перевернули его на спину. Грудь была разворочена настолько, что Юлия сразу подумала про разрывные пули. Из отверстий фонтанчиками била алая кровь, края раны стали широкими и рваными, как ущелья. Олег сказал настойчиво: -- Соберись!.. Ты можешь, я знаю, можешь затянуть раны!.. Глаза Россохи открылись, он шепнул: --Наверное... могу... -- Так давай же! Он наложил руки, послал жар через кончики пальцев. Губы Россохи слабо дрогнули: -- Нет... -- Быстрее, -- прохрипел Олег. -- Кровь уходит!.. Пе-режми сосуды!.. -- Нет, -- прошептали обескровленные губы. -- Нет... Единственное, что я еще не познал... Хочу познать, что есть смерть... Олег вскрикнул: -- Нет!.. -- Да, Олег... Меня эта жгучая тайна затягивает, как бездна... Уже ни о чем не могу думать. Я пытался пред-ставить, вообразить... Не смог! Я хочу ощутить это... Я не могу с этим бороться... -- Не смей!!! Его страшный шепот заставил вздрогнуть каменные стены. Над головой звонко лопнул матовый плафон, Юлия со страхом и жалостью увидела, как у Россохи загорелись желтым светом глаза. -- Я уже вижу... -- прошептали застывающие губы. -- Это... это ужасно... Олег встряхнул его за плечи, закричал в ухо: -- Вернись!.. Попробуй вернуться! Россоха затихал, губы окаменели. Олег вскинул голо-ву, его зеленые глаза невидяще уставились в низкий свод. Олег зарыдал, лицо его дергалось, плечи тряслись. Юлия схватила за жилистую руку: -- Ты... не смей! Он жил один, понимаешь? Он медленно повернул к ней бледное лицо с мокры-ми дорожками слез. Она увидела в глубине зрачков бе-зумие, смертельный страх, еще что-то ужасное, у самой по всему телу пробежал озноб... но страшный огонек в его отчаянных глазах медленно угасал. Из груди вырвал-ся мощный вздох. -- Да, -- услышала она сиплый шепот. -- Ему не надо было убирать навоз. Она не поняла, при чем тут навоз, но с усилием ото-рвала его от трупа, заставила подняться на ноги. -- Яфет действует! -- прокричала ему прямо в ухо. -- "Башня-два" строится! Он качнулся, тяжелая, как стрела подъемного крана, рука легла ей на плечи. Юлия сцепила зубы, задержа-ла дыхание и с усилием повела его, потащила в лифт. Тот поднимался не больше двух минут, а когда вышли в туннель, у нее из груди вырвался испуганный крик. Из темноты вынырнула массивная фигура, похожая на вставшего на дыбы медведя, но лязгающая металлом, словно танк. Юлия сперва увидела свисающие с плеч гранатометы, ракетные ранцы, крупнокалиберные авто-маты, сумки с запасными дисками, гранатами и всяки-ми страстями, затем узнала Мрака. Страшный голос проревел раздраженно: -- Купол заперт!.. Я бы их всех, гадов... Эй, ты что-то хреново выглядишь... Палец прищемил? -- Мрак... -- ответил Олег. Юлия чуть не заревела от счастья, когда расплющенные губы Олега раздвинулись в ухмылке. -- Все позади, Мрак... -- Что? -- Бок уже снова... -- сказал Олег. Он глубоко вздох-нул, ребра четко проступили под кожей. -- Все метастазы наконец-то... Но Россоха погиб. Красиво, по-герой-ски. И сразу двух зайцев зашиб. Ладно, потом объясню... Сбрасывай это железо к черту! Стрелять не придется. -- Голыми руками побьем, -- оживился Мрак. Потом в коричневых глазах появилось сомнение. -- Ты вроде бы не совсем... А там пятеро таких лбов! -- Там Кропоткин, -- ответил Олег. -- Один из Семерых? -- Нет. Но, боюсь... что власти у него теперь поболь-ше, чем у всех Семерых, вместе взятых. Камнедробилка перемолола и песок, затихала. Мысли пошли ясные, четкие, намного более четкие, чем когда-либо раньше. Кропоткин, вспоминал он на ходу все, что знал об этом преданном помощнике Яфета, Кропоткин... Фанатик идеи слияния всех народов в единую семью. Для него "Башня-два" -- Библия, Коран, устав партии. Весь громадный талант организатора бросил на сознание соб-ственных военизированных соединений. Расположил их в подземельях Москвы, где вся армия России и все войс-ка НАТО могут исчезнуть как иголка в стоге сена. У него войск, конечно, поменьше, зато это самые отборные ча-сти. Не скупясь, не отчитываясь перед налоговыми органами, он закупал самые лучшие образцы вооружения, средства слежения, подслушивания, а наверху в его руках уже были основные средства информации. Кристально чист, для себя не взял ни копейки, это было бы заметно, для Семерых таких тайн не существует, тако-го не допустили бы до таких высот, до таких рычагов. Человек идеи, честен, смел, умен, предан идее всемирного правительства до последней капли крови. И вот сейчас он единственный, кто получил доступ в Малый Купол, так как именно на его плечах грязная работа по захвату влас-ти на всей планете... Глава 58 В Малом куполе Аттила подошел к Олегу, всмотрелся пристально, кивнул в сторону Кропоткина: -- Не хочется признаваться... но ты был прав. Однако что нам теперь? Олег застывшими глазами смотрел в пространство. Аттила, раздраженный и взвинченный, позволил себе то, что не позволил бы ни один из Тайных: грубо по-пытался ухватить его за локоть. Он ожидал наткнуться на твердые как дерево мышцы, однако пальцы прошли сквозь руку, не встречая сопро-тивления. Аттила отпрянул, от неожиданности чертых-нулся, как пьяный гунн. На них начали оглядываться, даже Кропоткин умолк. В его руке появился пистолет с толстым стволом. -- Что там такое? Олег, все это время стоявший неподвижно, наконец, пошевелился. Скользящим шагом, совершенно бесшум-но, он двинулся через помещение. Аттила успел отодви-нуться. Олег, как призрак, прошел через край стола, через ноги Ганзарда... Кропоткин выругался, выстрелил. Пуля прошла через фигуру Олега, с силой ударила в металлическую стену, рикошетом ушла под потолок. Кто-то вскрикнул: -- Голограмма? Призрачная фигура ускорила бег, теперь дрожала, раз-мывалась. Внезапно от нее отделилась еще одна, потом еще и еще, разбежались в разные стороны. Ганзард удов-летворенно крякнул. Фигуры наткнулись на стены, исчезли. Последняя за-мешкалась, хорошо было видно, как в металл вдвинулись голова и плечи, потом все туловище, осталась только пят-ка, затем исчезла и она. -- Не голограмма, -- сказал Ганзард завидующе. -- Он всегда умел эти миражи... За ними гонятся по оврагам и колючкам, а он посмеивается и чужую уху доедает! Кропоткин подпрыгнул, рука с пистолетом описала полукруг. Глаза расширились. -- Он что... стал невидимым? Операторы, включить тепловое сканирование! Он не уйдет! -- Глупости, -- обронил Ганзард. ---Он сюда и не за-ходил. Кропоткин ухватился за микрофон: -- Лаймесуньхус!.. Объект номер семь вне Центрально-го Купола!.. Найти и уничтожить! Особое внимание охра-не Центрального Купола! Второе: сними защиту с Малого Купола и разблокируй здесь выход. Яфет вскочил из кресла. Глаза из гневных стали ярос-тными. -- Уничтожить? Кого уничтожить? Кропоткин ответил твердо: -- Прости, учитель, но для дела важно, чтобы этот... этот противник перестал существовать! Ничто новое не рождается без крови. -- Это его слова, -- резко сказал Яфет, -- но не наши. Аттила подошел к двери, задумчиво пощупал ее мато-вую поверхность. Кропоткин повысил голос: -- Заблокировано!.. Никто сюда не войдет, и никто отсюда не выйдет, пока... пока операция не завершит-ся. Мы проследим за ее завершением отсюда. В полной недоброй тишине послышался скрип, скре-жет. У всех побелели лица, Кропоткин вскочил, напряг-ся. Звук был такой, словно невидимые руки великана разрывают лист корабельной стали. Стену вспучило буг-ром, раздался глухой удар. Многослойная сталь пошла трещинками, будто высохшая под солнцем глина. Ганзард вскрикнул: -- С той стороны скальный массив! Яфет видел побелевшие лица. Подземный бункер Ге-нерального штаба соединяется с туннелем с другой сто-роны, никто не может подобраться отсюда... Стальную скорлупу бункера тряхнуло, столы задвига-лись, съехал и со звоном рухнул на пол монитор. В ме-таллической стене появилось багровое пятно, быстро превратилось в оранжевое. Пошла волна теплого, а за-тем жаркого, как в пустыне, воздуха. Внезапно мигнул и погас свет, только оранжевое пят-но росло, от него посыпались искры. -- С той стороны силовой кабель! -- воскликнул кто-то с отчаянием. -- Теперь отключатся все кондиционеры... От страшного огненного пятна шел красный пугающий свет. Металл на глазах плавился, потеки сползали густые, как вишневый клей. Сверху треснуло. Металл, не выдер-живая внезапного расширения, лопался как хрупкое стек-ло. Куски выдвигались, словно их выдавливало поршнем, затем все разом с тяжелым грохотом обрушились на пол. В страшную дыру с оплавленными краями медленно шагнули с той стороны трое. Олега с двух сторон поддер-живали гориллообразный десантник в пятнистом комби-незоне и красивая женщина в разорванном платье. Олегу на голову и плечи сорвались оранжевые капли расплав-ленного металла, но исчезли, словно впитались. Десантник сразу же выпустил Олега и взял всех на при-цел. Олег почти висел на женщине, она изо всех сил под-держивала его тяжелое тело. Правая половина ее лица была залита кровью, а Олег так словно искупался в озере крови весь. На входе он задел голым плечом острый как бритва выступ металлической стены. Все инстинктивно напряг-лись, ожидая увидеть глубокий порез, брызнувшую кровь... но металл вспыхнул и потек оранжевыми наплывами, словно воск по догорающей свече. Аттила подбежал с грацией носорога, поддержал Оле-га с другой стороны, ногой подгреб кресло, усадил, тут же наложил руки на плечи, начал что-то нашептывать в ухо. Ганзард вскрикнул: -- Фантомы -- понятно, но как ты... -- Прямо, -- ответил Олег слабым голосом. Он указал глазами на Мрака. -- Мне так посоветовали... А Юлия сказала измученно: -- Дверь далеко, а он такой слабый... Воздух с каждым мгновением становился тяжелее. Ган-зард сказал торопливо: -- Через полчаса все задохнемся. Линии обесточены, лифты не работают. Не выбраться. Ждать, когда за нами придут? Тяжелое молчание нарушил громила с пулеметом в руках: -- Кто?.. Где я прошел, те уж точно... не придут. А где прошел Олег, там и микробов не осталось, он аккуратный. Аккуратный повел налитыми кровью глазами по всему помещению. Вспыхнул свет, зажглись экраны. Над потол-ком медленно зашелестели гигантские лопасти воздухоза-борников. -- Нашли о каких пустяках думать, -- сказал он раз-драженно. Мрак медленно опустил пулемет. В глазах был восторг. Наклонился к уху Юлии, шепнул: -- Вижу, метастазы, действительно, того... рассосались. И даже заработали. -- Что значит "заработали"? -- Он теперь не простой скат-гнюс! Наверное, атомный. Кровь из ран и порезов на теле Олега уже не сочилась, но волосы слиплись и торчали гребнем, правая сторона закрыта синим с багровостью кровоподтеком, зато левый глаз смотрел с интенсивностью зеленого лазера. Бледный как смерть Кропоткин гордо выдержал его взгляд. Спина выпрямилась, плечи расправились. -- Новое не рождается без крови, -- сказал Олег хриплым голосом. -- Но преждевременные роды озна-чают смерть. Он внимательно смотрел на всех, словно видел впер-вые. Или видел их в другом диапазоне, как видит пчела или радиотелескоп. Губы Кропоткина тряслись, он не мог вымолвить ни слова. Рука потянулась к поясу, пальцы медленно расстегну-ли кобуру. Глаза не отрывались от лица Олега. Над вис-ком этого Тайного чернело пулевое отверстие, сейчас забитое сгустком крови. Вокруг застыла темно-коричне-вая кашица. Из середины, куда попала пуля, выступила густая красная капля, медленно поползла по щеке, а по-том как будто спохватилась и мгновенно ушла под кожу. -- Я готов, -- ответил Кропоткин бесстрашно. -- Честь останется и в новом мире!.. И никто уже не остановит прогресса... С этого дня -- мир един. Глядя прямо в лицо Олегу, он поднес ствол пистолета к своему виску, усмехнулся красиво и бесстрашно. Палец с силой нажал на спусковую скобу. Под звукопроницае-мым куполом выстрел показался орудийным залпом. Юлия со слезами на глазах, не обращая внимания на глубокую царапину у себя на скуле, обняла Олега сзади за шею. -- Олег, -- сказал Яфет подавленно. -- То, что он ска-зал... верно? Неужели нельзя... остановить? -- А ты хотел бы? -- прорычал Олег. -- Разве теперь ты... не диктатор всей планеты Земля? Красивое лицо Яфета пошло пятнами. -- Тебе надо, чтобы я признался... что ты несколько... в чем-то... прав? -- В чем-то, где-то, временами, -- сказал Олег с тос-кой. -- А как на самом деле? Яфет скрипнул зубами. Щека болезненно задергалась. Он сказал с болью, голос сорвался на крик: -- Ты знаешь, я добивался не этого!.. Единство чело-вечества... это еще не диктатура. А этот человек... он... он же... Олег прервал: -- Ладно... Я просто не хотел разочаровывать парня. Пусть там... в своем диктаторском раю... думает, что свершилось... Для чего, по-твоему, я остался вне купо-ла? Жаль, пропустил момент, как тебе вручали жезл им-ператора всей Земли... А то и орден спасителя Челове-чества... Яфет стиснул зубы, но смолчал. Исхудавшее лицо Оле-га все еще, как у покойника, восково-желтое, дыхание из простреленной груди вырывается с хрипами, там булька-ет, сипит, клокочет, лохмотья легких болтаются, как тряпки на ветру, но жизнь в здоровом глазу разгорается все ярче, а голос звучит буднично, словно... словно на нем ни одной царапины! -- Значит, -- переспросил Яфет жадно, -- все останов-лено? -- Да, -- ответил Олег. -- Остановлено. Но диктату-ра этого придурка -- еще не самое худшее, что нас ожи-дало. По лицу Яфета было видно, что не согласен, но смол-чал, наткнулся взглядом на заплаканное личико Юлии. Девушка со слезами на глазах небрежно стерла кровь со щеки, поморщилась от боли и снова устремила влюблен-ный взгляд на Олега. -- Зачем, -- спросил Яфет зло, -- притащил ребенка? -- Привязалась, -- ответил Олег сипло. -- И гнал, и даже бил -- не отстает. -- Ты чума для женщин, -- вырвалось у Яфета. -- Эх... Да, я проиграл, проиграл... Тебе это хочется услы-шать? Проиграл!.. Черт бы тебя побрал!.. С вашей по-мощью, Юлия. Кстати... раз уж вы здесь, то вам пора приступать к настоящей работе. -- Я-то при чем? -- огрызнулась она. -- Это вы -- бес-смертные!.. Или почти. А у меня заботы попроще. Яфет с удивлением оглянулся на Олега: -- Этот монстр не сказал? У него дар чувствовать, кому срок жизни не определен. А когда привел вас, ощутили даже мы. Юлия развернулась к Олегу. Глаза ее полыхнули бе-шенством. -- Ах ты, мерзавец! Я думала, хоть немного тебе нрав-люсь! Яфет бросил на Олега злорадный взгляд. Олег сказал торопливо: -- Конечно нравишься. Я знаешь о чем думал? Да фиг с ней, судьбой мира. А что, когда будем убирать тебе шрам, можно заодно и эти толстые бородавки... Он ласково провел кончиками пальцев по ее щеке. Ласка была неожиданная, по коже пробежал зуд. Юлия невольно коснулась щеки, застыла. Кожа была абсолют-но чистая. Исчезла не только глубокая царапина, но и обе родинки пропали бесследно. Она прошептала: -- А ты? -- Я что? А, ты все о личине... Ранка под его глазом разом затянулась. Кожа судорож-но дернулась, сухая корочка коросты отклеивалась, мел-кие пластинки катились по лицу, как с горы камешки. На месте дыры с долю секунды ярко краснел пульсирующий валик, под тонкой кожицей мелькнула сеть кровеносных сосудиков, но кожа на глазах уплотнялась, натягивалась, и когда кольцо кратера опустилось, там осталось лишь белесое колечко шрама. Широкие пластины мышц выглядели как выкованные из темной меди щиты. Красноватые волосы, похожие на медную проволоку, еще держали на себе коричневую ко-рочку крови, но он провел ладонью, смахивая одновре-менно и остатки рубашки, и все увидели могучий торс, который напомнил чем-то Илиаду или времена битв гераклидов за Фивы. Голос Яфета дрогнул, а губы запрыгали, как испуган-ные лягушки: -- Ты... ты что? Олег морщился, стискивал челюсти, по его лицу про-ходила странная рябь. -- Хреновые стрелки, -- прошептал он. -- Ни одна пуля не попала... Это так, рикошетом царапало... По коже... И хотя это была наглая ложь, все видели, каким он при-шел, но каждый судорожно ухватился за это глупое объяс-нение невероятного, дикого, противоестественного. -- Но даже царапины! -- вырвалось у Яфета. -- Цара-пины так не заживают! -- Да это не царапины, -- ответил Олег уже внятно. -- Так... холостыми... Ладно, так какие у тебя доводы? У тебя должны быть очень весомые доводы! Он поднялся во весь рост, Юлии на миг почудилось, что вокруг него искривилось пространство. По телу про-бежали едва заметные звездочки, исчезли, а с ними ис-чезли и последние шрамы. Ганзард шептался с Аттилой, Целенгук и Акша сиде-ли неподвижно. Их глаза не отрывались от самого таин-ственного из членов Совета. Мрак толкнул Олега в бок:  Как это ты?  Думаешь, -- ответил Олег измученно, -- легко было из гусеницы... прямо в бабочку? Мне бы с полгода кукол-кой полежать! Яфет смял бумажные листки в ком, со злостью запус-тил в мусорную корзину: -- Я заготовил действительно весомые... но после того, что случилось... Признайся, нарочно спровоцировал? Ну, это выступление Кропоткина?.. Да ладно, от тебя можно ждать что угодно! Уж очень на руку. Хотя рожа у тебя была... посмотреть приятно. Даже жаль, не моих рук дело. Или хотя бы поприсутствовать!.. Ладно, признаю, "Башню-два" завершать пока... рано. Но ты сам говорил, что возражать просто... Однако в этот раз именно ты суешь палки в колеса прогресса! Олег повел плечами, головой, тряхнул мышцами рук, похожий на боксера, который выходит на ринг. -- На меня не похоже, -- сказал он, -- верно? -- Верно, -- ответил Яфет подозрительно. -- Но только давай козырь, чтобы разом все... Я не вижу выхода, как можно ухитриться сохранить Разность, спастись от удара метеорита, в десятки раз ускорить прогресс, но в то же время удержать экологию хотя бы в нынешнем виде... А ты уверен, по глазам вижу, что даже почистишь!.. Как скуд-ные ресурсы планеты растянуть на тысячи лет, в то же вре-мя запуская десятки... -- Сотни, -- обронил Олег. -- ...сотни космических кораблей!.. Олег, что бы ты ни задумал... а это обязательно что-то совсем уж дикое... как ты всегда придумываешь!.. все равно, все равно мы построим "Башню-два", объединим все народы в еди-ную семью... В его сухое лицо бросилась тяжелая кровь, а дыхание от негодования оборвалось. -- Но не сегодня, -- уточнил Олег. -- И не так. Ладно: теперь о деле. Из сотни институтов под моим патронажем два-три уже рвутся в стадию экспериментов. При успехе будет и резкое ускорение прогресса, и сохранение эколо-гии... и все-все, отсутствие чего пополняет ряды строите-лей "Башни-два". Нет, это не втайне от Совета... просто рано было о результатах. Да и как отвлекать мудрецов от важных дел? -- Что за... -- выдохнул Яфет. -- Что за проекты? -- Начнем с самых диких? -- предложил Олег. -- Итак, оставим пока "Башню-два" до лучших времен... и рассмот-рим "Мегамир"!