раздутые подушки, темнели ядра, чудовищно толстые, дутые, такие бывают только у водяных деревьев. Ярко блестели, перекатываясь между стенами клеток, серебристые бурдюки воздуха. Солнце жгло, Семен пил часто, помногу. Плот протискивался через бескрайнее поле из сдвинутых листьев, каждое с крышу китайской фанзы. Влад дважды уходил вперед, ловко прыгая через вспотрошенные края, приносил сочных молодых личинок, пакеты яиц странных водяных зверей, вид которых вызывал у Семена смутные ассоциации, скармливал ксерксу. Тот все еще лежал, словно ему было дурно, но ел так, что трещало не только за ушами, но сочный хруст шел по всему бронированному телу. Кася есть отказалась, лишь пила, солнце прожаривало ее даже в комбинезоне Семена. Хоша не столько ел, сколько брезгливо расковыривал яйца, после чего тщательно осматривал замершую в страхе Касю, искал не то клещиков, не то вшей. Пошла чистая вода, хотя огромных плавающих листьев было еще много. Влад начал отпихиваться не столько от толстых тяжелых листьев, а прямо от воды. Пленка сильно прогибалась, но варвар смещал давление, его вкрадчивые движения напоминали Касе водяных зверей, что так молниеносно носились по воде, когда шли через озеро с бродяжниками. Она судорожно вздохнула, плотнее закрыла глаза. Там была зеркальная гладь озера, а здесь надвигались водяные горы, медленно поднимали плот, Кася задерживала дыхание, а плот все поднимался и поднимался, а затем, когда умирала от страха, обломок дерева с крохотными живыми существами начинал скользить с водной горы в бездну, в то время как навстречу уже уползала другая водяная гора -- выше, страшнее, тяжелее. Воздух не двигался, полное безветрие, от тяжелой массы воды поднимался жуткий холод, тело застыло, а судороги едва не разрывали жилы. Вскрикивая от боли, Кася торопливо поворачивалась к солнцу то одним боком, то другим, жгучие лучи сразу снимали боль. Семен пристроился с другого конца плота, яростно отталкивался шестом. Каким-то образом сразу перенял манеру варвара, отталкивался мощно, часто, разминал застывающие на холоде мышцы. Влад косился на химика с одобрением. Кася ерзала, прогревалась, как вдруг над ней прозвучало жесткое: -- Застынь! Не двигайся. Она послушно замерла, спросила шепотом: -- Что стряслось? -- Большие звери, -- ответил Влад жестко. -- Шевельнешь пальцем, сброшу! Он вытащил шест, уложил вдоль бревна. Семену бросил негромко: -- Будь готов. Идем прямо на водяного гиганта. Семен с шестом в руках опустился на четвереньки: -- Что будем делать? -- Ветер пронесет мимо. Только не шевелись! Теперь Семен видел медленно выдвигающуюся из Тумана зеленую гору, что расположилась посредине круглого и огромного как стадион зеленого поля. Живая гора мускулов, костей и мяса, обтянутая слизистой кожей, походила на чудовищную пирамиду. Толстая кожа спускалась жирными складками. На огромной закругленной голове выпячивались два исполинских шара, до половины вдавленные в голову зверя. Огромная пасть чуть распахнулась. Плот приближался. Семен, похолодев, разглядел за двумя роговыми пластинами, размером со ствол дерева, сложенный втрое гибкий язык, прикрепленный задним концом. Чудовище тяжело дышало. Живот медленно поднимался и тут же грузно плюхался на толстое поле листа. На широком горле колыхалась кожа, отдувалась, словно водяной монстр всякий раз глотал шар. Семен застыл на коленях, боясь шевельнуться. Кася потихоньку начала поворачивать голову. Семен яростно прошипел: -- Застынь! Даже не смотри! Варвар стоял во весь рост, казался продолжением плота -- неподвижный, деревянный, прочный, разве что блестящий, словно грязь смыло волнами. Для устойчивости опирался на шест, всадив в щель, рядом застыло огромное туловище ксеркса: даже жвалы вонзил в дерево, не полагаясь на когтистые лапы. Хоша, к великому облегчению Каси, сладко дремал между сяжками Головастика, тихо дрыгал во сне лапками, но водяная гора вряд ли заметит такую мелочь. Внезапно зеленая гора словно бы уменьшилась: чудовище присело, опустилось на передние лапы, легло животом на лист, всматриваясь в почти застывший возле оттопыренного края деревяшку. Огромные выпуклые глаза смотрели в упор, между ними лег бы с вытянутыми лапами ксеркс! -- Даже не думай шевельнуться, -- шепнул Влад одними губами. Волны подбрасывали плот, опускали едва ли не на дно, но всякий раз плот снова оказывался перед чудовищной мордой -- плот почти не двигался. Однажды они едва не ударились о мокрый нос, покрытый остро пахнущей слизью. Семен лежал вниз лицом, глаза плотно зажмурил. Лишь однажды открыл, в самом начале, тут же пожалел, ибо огромная тупая морда, где в пасти поместилось бы два таких плота, теперь будет сниться каждую ночь. Едва заметный ветерок или же волны очень медленно перемещают плот вдоль зеленой платформы, давая возможность осмотреть чудовище со всех сторон, будто кому-то досмерти хотелось. Может быть, варвару, дитя природы стоит гордо, достоинство не позволяет гнуться, зрит опасность как Одиссей сирен -- во весь рост! Наконец Семен уловил шевеление, робко приоткрыл глаз. Варвар уже отталкивался шестом от воды, на плоту все лежали как мертвые. Семен поднялся на дрожащих ногах, поспешно ухватил свой шест. Руки тряслись, едва не проткнул пэпээнку, варвар нахмурился, смазал оба шеста маслянистым соком. Семен прокашлялся, собирался мужественно пошутить над пережитым страхом, вдруг Кася проговорила сдавленно: -- Впереди... еще одно! -- Два, -- поправил Влад равнодушно. Он неспешно орудовал шестом, всматривался в стену Тумана, что стояла впереди слишком близко. -- На самом деле их много, десятка три, но пройдем по краю, перед мордами двух... Семен сделал горлом сдавленный звук, словно поперхнулся воздухом, поспешно лег вниз лицом, не выпуская шест. Он чувствовал горячее тело ксеркса, с другой стороны к могучему муравью прижалась Кася. Хоша проснулся, начал скакать по всему плоту. Варвар строго прикрикнул. Хоша вмиг присмирел, словно увидел близкую трепку. Варвар греб долго, наконец застыл. Семен услышал как плещется вода о края листа кувшинки, где восседал исполинский зверь-гора. Негромкий голос произнес: -- Не шевелитесь. Что бы ни стряслось, не шевелитесь. Семен зажмурился до боли в глазных яблоках. Кася мелко-мелко дрожала рядом. Хоша на этот раз разлегся у него на спине, сопел, дергал лапками, словно и во сне ловил клещиков -- дракончик ухитрялся спать в любых условиях. Ксеркс лежал смирно, как солдат на учениях перед атакой. Внезапно воздух раскололся от страшного рева. Семен вжался в дерево, чувствуя как обрушилось небо. В уши кольнуло болью, в голове стоял звон, вены налились горячим металлом. Он едва удержался, чтобы не зажать ладонями уши, уверенный, что из них хлещет кровь. -- Не двигаться, -- послышался как сквозь вату искаженный страданием голос. Воздух еще колыхался, распоротый ревом, но прогремел крик еще страшнее. В нем был грохот падающей лавины, треск ломаемых деревьев, даже -- мегадеревьев! Семен, начисто оглушенный, почти потерявший рассудок, вжимался в месиво сухой плесени и грибков, из ученого превратился в комок инстинктов. Третий крик раздался вдалеке, но рядом словно взорвалось море: треск, грохот, протяжный вопль. Семен обнял трепещущую Касю, прижал к себе. По обоим скользнули сяжки, но глаза Семен не открывал: в полуобморочном состоянии не определил бы кто щупает так заботливо -- Головастик, Хоша или Влад. Внезапно над ними раздался надменный голос варвара: -- Создатель любит этих зверей. Кася задвигалась, Семен отпустил ее чересчур поспешно, вспомнив странные огоньки в глазах варвара, когда тот смотрел на девушку: -- С чего ты взял? -- Всегда выполняет их просьбы. -- Да? О чем же просят эти... петы Создателя? -- Дождя, конечно, -- объяснил варвар. Он смерил расстояние между Семеном и Касей, взял шест и стал у края плота. -- А раз просят, то скоро будет дождь. Семен приподнялся, опираясь на свой шест, встал у другого края: -- Странности у нашего Создателя... Головастика бы любил -- понятно, бравый парень, стойкий солдат, даже Хошу можно полюбить, если закрыть глаза и отвернуться. Но таких страшилищ... -- У Создателя не бывает безобразных детей, -- отрезал варвар сухо. -- Это для нас они -- живые горы, а в руке Создателя их поместится, может быть, сразу полдюжины! Семен не столько отталкивался от воды, сколько сам упирался, чтобы не упасть. Зеленые острова с живыми пирамидами медленно отдалялись, страшные крики однако сотрясали воздух как удары урагана. Впереди блестели водяные горы, Кася с длинным как у джампа лицом сидела на краю плота, маленькая и потерянная как Хоша, в то время как Хоша бодро носился по всему плоту, недоумевающе чирикал, не находя клещиков. Головастик медленно поднялся, продолжая впиваться когтями в дерево. Сяжки вытянулись, мохнатые щеточки шевелились. Варвар посматривал цепко, словно считывал сигналы, иногда кивал -- руки заняты шестом, -- Головастик шевелил щеточками усерднее. -- Мы не заблудимся? -- спросила Кася жалобно. -- Солнце прямо перед нами, -- напомнил Семен успокаивающе. Лицо варвара оставалось таким же надменным, насмешливым, однако Кася вдруг заметила суровые складки в уголках рта, которых не видела раньше. С пугающей ясностью поняла, что варвар вовсе не железный, каким старается выглядеть -- ох эти хвастливые мужчины! -- устает не меньше, к тому же нет защитного комбинезона, а плотная кожа -- все-таки еще не кутикула. Когда из Тумана выступили исполинские деревья, Кася была уверена, что плот направляется к самому удобному месту. Увы, вместо берега из воды торчали толстые зеленые трубы, уходили в недосягаемую высь, там смутно темнели кольца утолщений. Ярко вспыхивали блестящие крылья драконов: бесцветные, прозрачные, ярко-красные, синие. Там же носились безобидные звери, что жрут пыльцу и пьют соки. От их огромных крыльев поднялся ветер, а странный дергающийся полет сбивал с толку Небесных Мегазверей, те наверняка кормились этими летающими гигантами. Небо на западе стало багровым, воздух еще оставался теплым, но варвар греб изо всех сил, остервенело отталкивался от торчащих из воды деревьев. Иногда плот едва протискивался, зеленые трубы уходили в туманное небо. Водяная пленка поднималась по гладким стенам высоко, однако и намного выше, где вода не доставала, стены влажно блестели, словно залитые лучами заходящего солнца. На стволах висели крупные как вагоны электрички безглазые твари. Рты были затянуты прозрачной пленкой. Кася с трудом опознала зверей предвзрослого возраста. Мокрая шкура высыхала на глазах, шла складками, трещинами. Однажды Кася успела рассмотреть как из кокона выбирается молодое животное -- взрослое, с крючковатыми лапами и страшными жвалами. -- Еще долго сохнуть, -- успокоил Семен. -- Крылья расправятся, а жвалы мягче воска... -- А сколько долго? -- Ну, еще минут десять-двадцать. Плот протискивался между стволами с великим трудом, наконец остановился вовсе. Кася дергалась, помня про десять-пятнадцать минут, вздрагивала при каждом шорохе, треске, а трещало и верещало со всех сторон, даже как будто из-под воды. Там проплывали гигантские тени, вверху прыгало нечто огромное, деревья раскачивались, поднимая волны. Влад сказал раздраженно: -- Пешком! Иначе заночуем. Головастик покорно дал смазать лапы жиром, с плота соступил осторожно, готовый в любой момент вскарабкаться обратно. Волны гасились о передний ряд деревьев, дальше поверхность покрыли мелкие водоросли, пыль, а загустевшая пленка как грязный чехол покрыла воду до берега. Влад вывел Головастика на берег. Хоша весело прыгал по всему ксерксу, страшно ухал, пугая окрестных обитателей. Семен и Кася тащили следом тюки, бурдюки с водой, став похожими на горбатых жуков. Все четверо долго перебирались по каменным холмам, обтянутых затхлой водой, а когда Кася оглянулась, Большая Вода скрылась за толстыми мощными трубами, что мощно перекачивали из глубин земли воду, гнали в невидимую высь, где испарялись с широких листьев. Впереди темнели полуводяные деревья, живые по кромке Большой Воды, а еще дальше просматривались деревья с настоящей корой: серой, потемневшей, в ямах. -- Побыстрее, вакки, -- торопил Влад с отвращением. -- Успеваем, -- сообщил Семен бодро. Он ухитрился измазаться в грязи, но даже Головастик с его пристрастием к чистоте не трогал химика -- теплее, защищеннее. -- А не успеем, взберемся на любое дерево. У нас есть термы, разогреемся! -- Кому страшен твой холод, -- ответил Влад жестко. -- А джампов видел? Семен зябко повел плечами. Небо быстро темнело, но в нем еще мелькали быстрые тени, слышался шелест, частые хлопки по воздуху. -- Что за дурость? -- пробормотал он. -- Почему не отвяжутся? -- Хотел бы я знать, -- проворчал Влад. Глаза варвара запали, он посуровел. -- Так не должны поступать. Но поступают! Вершинка холма хорошо прогревалась заходящим солнцем. Кася не слышала разговора о джамперах, начала мурлыкать под нос, ликуя что спаслись, проплыли под носом чудовищ, перед которыми Сцилла и Харибда показались бы карликовыми пуделями. Головастик исчез в зарослях, там умолк жизнерадостный вереск малых джампиков, а чуть погодя чуть дальше в ужасе завопили злотоножки. Они забрались в щель между массивными глыбами кремния, набрызгали репеллентом поверх защитной сетки. Головастик не возвращался, Кася начала беспокоиться. С димом уехал противный Хоша, к Бусе Кася крепко ревновала, даже Семен часто ласкал и чесал за сяжками, а с варвара пет вовсе не слезает, гадкое чудовище... Семен тщательно нанес на карту остров, топографические особенности, а варвар провел вечер в короткой молитве, глядя в сторону багрового солнца и шевеля губами. Остров, как считал Семен, достаточно велик, чтобы поместилось крупное племя. Мегадеревьев нет, деревья растут редко, солнце прожаривает любой уголок -- жить можно. Когда-то на глыбы голых камней посреди озера намыло песка, принесло стволы мегадеревьев, постепенно наросли сами деревья, прилетели джампы, появился прочий звериный мир, хотя непросто сообразить как иные беспомощные перебрались через озеро. Головастик вернулся среди ночи, пощупал спящих, вернулся к входу, где остался на страже. Хоша, отоспавшись днем, не тратя времени зря, чистил могучего друга, надраивал, а Головастик шершавым языком сдирал с Буси присосавшихся бактов, едва видимых, но зловредных, способных, если дать им время, продырявить самый прочный хитин. Глава 24 Ночью был такой грохот, рев, что земля тряслась как лист под ударами свирепого ветра. Кася проснулась от дикого холода. Семен проснулся тоже, заворчал, перевернулся на другой бок. Воздух стал тяжелым, мокрым, холодным. Кася покрылась липкой пленкой, дышала с трудом, хватая воздух широко распахнутым ртом. Создатель Мегамира выполнил просьбу своих петов -- обрушил ливень, что вот-вот смоет весь остров... или же озеро поднимется настолько, что остров уйдет под воду. Она продрожала остаток ночи, утром выползла жалкая, измятая, нахохленная. Ахнула, хотя и ожидала увидеть совсем другой мир. Хоша даже покосился подозрительно: не передразнивает ли? Вокруг холма, вчера еще окруженного густым лесом могучих деревьев, теперь расстилалось зеленое бугристое пространство. Горы падающей с неба воды изломали или пригнули деревья, переплели, перепутали стволами и листьями. Лес шевелился, уцелевшие деревья медленно поднимались, сливали с листьев озера воды. От земли поднимался пар, нагретый влажный воздух. Варвар набирал в бурдюки небесную воду -- чистейшую, бессолевую, насыщенную озоном. Кася сказала виновато: -- Извини, я спала без задних ног. Как Хоша. Я всегда была ленивой! -- Отдыхай, -- разрешил Влад покровительственно. Он умело подводил горло бурдюка к водяному шару, бурно исходящему туманом под жарким лучом, отпускал днище, каплю втягивало. Наполнив десяток бурдюков, залепил горловины, побросал в кучу. Кася вертелась поблизости, голосок ее стал сладенький, подлизывающийся: -- Что мне делать? Ты только скажи! Влад внимательно оглядел ее с головы до ног. Кася радостно зарделась, чувствуя ощупывающий взгляд, остро подосадовала, что на ней мешковатый костюм Семена, а не ее облегающий, приталенный. Варвар сказал безразлично: -- Отдохни. День был тяжелый, впереди -- еще тяжелее. Семен тоже устал и хочет есть. -- Он всегда хочет есть, -- ответила Кася сердито. -- Я не помню дня, чтобы он не умирал с голоду. -- Бравый воин, -- одобрил Влад. -- Мужчина должен много есть. Тогда много работает и хорошо дерется. Кася с сомнением посмотрела на бравого воина, сомневаясь как в первом качестве, так и во втором. Семен перехватил ее взгляд, бесстыдно улыбнулся во весь рот: -- На обед сготовлю грудинку тупса, а полью арнемом и пудиккором. Все будут есть? -- Что такое тупс? -- спросила Кася подозрительно. По вспыхнувшим глазам Семена поняла, что в чем-то допустила фатальную ошибку. Семен ответил вдохновенно, радостным и светлым голосом: -- Представь себе молодую жирную вошь с раздутыми яйцекладами... -- Без подробностей, -- отрезала Кася ледяным голосом. -- Я ем, разве не достаточно? А могла бы вылить на голову. Варвар разбирал арбалет на части, сказал одобряюще: -- Сильная женщина! Хорошо. Семен пожал плечами, сказал сварливо: -- Предпочитаю слабых. Влад молча проверил тетиву, рычаги, быстро собрал. Семен разделывал брызгающие соком ломти сочного мяса. Не в силах молчать, когда еды много, а идти никуда не надо, спросил заговорщески: -- Великий воин, а каких женщин предпочитают в твоем племени: умных или красивых? Влад затаенно улыбнулся, ответил неспешно: -- В моем племени народ спокойный, рассудительный. Выбирает золотую середину. Так посоветовал поступать один мудрец, когда два юнца спросили: что важнее для женщины -- красивое лицо или стройные ноги? Семен хмыкнул, сказал ядовито: -- Что именно он им предложил -- это понятно даже вакке, но что значит золотая середина между красивой и умной? Полоумная? Кася вскипела, подпрыгнула, словно ее снизу лягнул джамп: -- Мужчины! Все одинаковые: хоть академики, хоть дикари! Неужели для вас ничего не изменилось, а вы оба -- дикари? Семен беззаботно хохотнул, но варвар к ее удивлению сказал внезапно очень серьезно: -- Прости, наши шутки как тяжелые камни. При наших женщинах мы -- другие. Но они женщины, а не специалисты. Он до полудня проверял снаряжение, тщательно вычистил от грязи ракетную установку, заменил прокладки: старые протерлись, железо царапало кутикулу ксеркса. Хошу поскоблил жесткой щеткой, а Головастика от сяжек до когтей протер резко пахнущей жидкостью. В отместку звери выскребли старшего друга, плотная кожа жалобно скрипела под их жесткими языками -- у Хоши он оказался вдвое длиннее, чем у Головастика. Варвар заблистал как бронзовая статуя, которую протерли наждаком. Отпустив Головастика с Хошей поохотиться, Влад собрал вещи, пронзительно свистнул. В Лесу затрещало, Головастик вылетел из зарослей через пару минут -- бодрый, готовый в драку. Семен приготовился затаскивать на дима тюка, как вдруг Влад застыл, проговорил негромким изменившимся голосом: -- В укрытие! Быстро. Головастик, поняв не только слова, но и интонацию тоже, стремглав бросился под широкий навес мясистого листа, где на землю падала странная зеленоватая тень, расчерченная темными прожилками. Семен и Кася, уже привыкшие сперва повиноваться, а возмущаться потом, бросились за димом. Влад ступил под лист последним, глаза не отрывались от неба. Лицо стало темным, застывшим, а ноздри часто трепетали, захватывая и раскалывая запахи. -- Неужто джампы? -- прошептал Семен. Он лежал рядом с Касей, оба вжимались в землю, их не увидели бы даже с земли с расстояния в пять шагов. Влад шарил взглядом по небу: -- Они... Где-то за деревьями. -- Может быть... дикие джампы? Без джамперов? -- Запах джамперов. -- Влад, ты знаешь обычаи Леса. Правда, джамперы -- чужой народ, но в чем-то обычаи могут совпадать. Что, по-твоему, заставляет их так преследовать? Кася зарделась, опустила глаза. Ей было известно, только говорить нескромно вслух. Дикари непосредственны, эгоистичны и жестоки как дети. Странно, что Влад, сын вождя, так долго думает над вопросом Семена, другого тупого мужчины... Влад бросил короткий взгляд на зардевшиеся под татуировкой щеки, ответил медленно: -- Ты прав. Они сумасшедшие, если все еще преследуют... так бесцельно. Или же у них что-то на уме? -- Что? -- Хотел бы я знать. -- Месть? -- предположил Семен. Он тоже бросил взгляд на Касю, не более заинтересованный, чем если бы смотрел на личинку хрудля. -- Месть -- первое человеческое чувство. Самое древнее, мощное. Звери еще не умеют мстить, а человек -- еще как! Только умением мстить разнится человек от зверя! -- Месть? -- повторил Влад размеренно, словно пробуя слово на вкус. -- Оскорбленная гордость?.. Возможно, но... сомнительно. Кася спросил оскорбленно: -- Почему? Влад не ответил. Кася прикусила язык: воздух вздрагивал от негромкого, но все более нарастающего рева. Варвар отодвинулся в тень, Кася поняла по его мрачному лицу, что рев слагается от ударов по воздуху десятка огромных крыльев, если не сотен! Крыльев летящих джампов. Лист, под которым все -- Головастик, Хоша и трое людей прятались, дрогнул, прогнулся в середке. Острые когти огромных лап с хрустом погрузились в раздутые клетки, зашипел сок, выползая наружу. Лист качнулся, лег краем на землю, почти придавив ксеркса. Громко зачавкало: джамп кормился. Воздух был наполнен оглушительным треском, джампы опускались вблизи, другие улетели, рассеявшись по острову. По земле стелился мощный запах немытых тел. -- Как они отыскали? -- прошептал Семен прерывающимся голосом. -- Я думал, мы ушли на край света... -- Значит, хотят нас очень сильно, -- ответил Влад еще тише. -- Почему? Он отступил на шаг, положил ладонь на блестящий, как надраенная кираса, бок Головастика. Могучий ксеркс лапы и голову вытянул, даже сяжки опустил на землю. Хоша сонно устроился между сяжками, как под пальмами, передними лапами поддерживал надутый, как барабан, живот. Поверх листа прошелестели шаги, зеленая крыша резко прогнулась, коснувшись ракетницы, тут же выпрямилась. Донесся треск сухих крыльев. В плотном чужом запахе возникла отдушина. -- Влад, что делать? -- прошептал Семен. -- Ищут именно нас, Хоше... даже Касе понятно. -- Посмотрим, на что годна твоя железка, -- ответил Влад жестко. -- Не зря же Головастик таскает ее целую неделю? -- Ты готов... убивать? -- Хочешь быть убитым сам? На этот раз убьют сразу. Семен прислушался к шелесту, что наполнил воздух: -- Я... не хочу убивать. -- А если надо? Мужчина ты или нет? -- Великий вождь, в моем племени это доказывают иначе. -- Не спрашиваю, самец ты или нет. А мужчина ли -- увидим! Он вспрыгнул на спину ксеркса, ракетница дрогнула, освобожденная от липучки. Семен округлил глаза в безмолвном крике. Хоша попробовал вскарабкаться на варвара, тот раздраженно отпихнул. Буся обиженно пискнул, встопорщил гребень и распластался мягким пузом у дима на голове. Варвар сбросил зажимы с турели, снял предохранитель и повернул направляющие трубы стволами вверх. Семен вскарабкался, схватил за руку: -- Собираешься стрелять? -- Если не можешь... -- Но я... ты уверен, что нельзя как-то иначе?.. -- Считаешь, что сейчас ищут редких розовых вакка? Семен оглянулся на Касю, та смотрит распахнутыми непонимающими глазами. Даже не боится, не верит или не понимает, что джамперы явились убить. -- Я смогу, -- прошептал он. -- Только... не в людей сперва... По джампам, ладно? Надо дать им шанс. В запавших глазах варвара были презрение и брезгливая жалость. Кася неслышно взобралась, легла сзади, просунув руки и ноги под скобы. Голоса джамперов снова начали приближаться, запах стал гуще, злее. Влад впервые за путешествие прикрепил себя липучкой. У Семена в желудке появилась глыба льда, поспешно закрепился, напрягся. Он все время чувствовал на себе злой взгляд. Влад вот-вот отпихнет от ракетницы, выхватит гашетку. Но здесь отвага не поможет, а законы баллистики он не знает... -- Готовы? -- сказал Влад напряженно. -- Головастик, вперед! Он добавил еще незнакомое слово, могучий ксеркс взвился на ноги, как подброшенный взрывом. Затрещала распоротая зеленая ткань, брызнул сок, но Головастик уже вылетел на открытое пространство. Ослепленный солнцем Семен успел увидеть на широкой поляне с десяток полуголых людей. Два огромных дерева сгибались под великанскими джампами: пять или шесть жадно пожирают сочные молодые листья. Еще через три пустых дерева следующее усеяло с полдюжины огромных джампов: седоки даже на кормежку сажают кучно, чтобы не собирать по всему лесу. Головастик несся стремительно как черно-красная молния, полыхал едким запахом. Джамперы вскакивали, крича, кто-то замахнулся копьем, другие бросились на дерево к джампам, один сорвал из-за плеча арбалет, упер в землю, начал натягивать тетиву. Ксеркс был на середине поляны, когда мимо Семена вжикнуло, затем послышался болезненный вскрик Каси. Семен дернулся, словно тяжелая арбалетная стрела угодила в него. Кася в защитном скафандре, иначе бы ее уже пришпилило к хитину ксеркса, но тяжелая стрела может перебить ее тонкие косточки! Первые джамперы уже добежали по дереву до джампов. Семен рывком развернул установку, поймал в прицел голову дракона, нажал на спуск. Хлопнуло, он закрыл глаза и отшатнулся, пахнуло жаром и едкой смесью. Блестящая ракета, оставляя за собой белесый след, во мгновение ока оказалась у верхушки дерева, там хлопнуло, брызнуло лохмотьями зелени. Дерево затряслось, огромный джамп -- совсем не тот, в которого целил Семен, -- внезапно отвалился, лапы все еще впивались в ствол, полголовы исчезло, пузырилась желто-зеленая масса, уцелевший усик повис на тонкой нити ганглия. Двое джамперов полетели на землю, несколько джампов с силой оттолкнулись, в небе распустили крылья и унеслись, но трое остались, подрагивая задними прыгательными лапами, готовые в любой миг послать себя со страшной силой в воздух. Один из джамперов добежал до зеленого дракона, вскочил, на лету хватаясь за торчащий в затылке стержень. Семен поспешно выстрелил, взял прицел намного ниже -- тоже, оказывается, не знал местной баллистики. Могучий джамп прыгнул, с силой оттолкнулся от дерева, заставив его вздрогнуть до корней, ракета в тот же миг ударила в ствол. Вспыхнул огонь, хлопнуло, Семен согнулся от острой боли в ушах. Дерево переломилось, на землю сыпались обгорелые и раненые драконы. Верхний, что уже взлетел, часто захлопал по неровному воздуху, вдруг камнем рухнул. Мелькнули обгорелые крылья и начисто оторванное взрывом брюхо. Влад сжимал арбалет, струна натянута на последний зубец, Семену крикнул торопливо: -- Твоя вонючка дотянет до во-о-он того дерева? Семен развернул турель, мгновенно поймал в прицел. Влад наблюдал за его лицом, уважительно кивнул. Головастик продолжал бег, теперь уже по кругу, лишь опускал сяжки, когда ракета с шипением проносилась над головой, пугая Хошу. Полыхнуло огнем, в клубах дыма разлетелись клочья зелени. Огромные тела с тяжелым стуком валились на землю, корчились, подпрыгивали. Один взлетел, унесся, трепеща красно-синими крыльями -- с иссеченного брюха срывало ветром крупные капли. По всей поляне огромные звери бились, пытались ползти, скакать, прыгали на обрубках -- изорванные, израненные. От двух остались половинки, но и те дергались, пытались взлететь, уродливо топорща излохмаченные взрывом надкрылья. Кася закрыла глаза, ей стало дурно. Дерево высилось оголенное, ракета в ствол не попала, но иссекла осколками, из рваных ран выступили шары сока, пузырились, пенились на солнце. На поляну выбежали охотники, заметались, кто-то повернулся и бросился обратно в чащу. Среди зеленых вершин блеснуло, полыхнули сине-красные молнии, в синеве неба показались быстро увеличивающиеся в размерах джампы. Несколько стрел с глухим стуком вонзились в землю перед мордой Головастика. Варвар внезапно наклонился вперед, подставил щит, согнулся от тяжелого удара. Отпрыгнул, уловил нарастающий блеск, вытянул руку с щитом. Звякнуло, край щита треснул Семена по темени. -- Спасибо! -- крикнул Семен. -- Напомни в аду, чем-нибудь да верну должок. Варвар хищно оскалился, быстро двигал щитом, отражая падающие стрелы, лицо стало отчаянное: какую-то стрелу да пропустит, а сзади уже дважды вскрикивала женщина. -- А залповый не пробовали? -- зарычал Семен голосом, которого сам не узнал. -- Получите! Страшно полыхнуло. Влад согнулся от ослепляющего жара. Головастика словно громадная ладонь толкнула назад, когти со скрежетом пропороли землю. Через широкую поляну метнулись шесть струй. Грянуло, полыхнуло ядовитым огнем, воздух заполнился крошевом зеленых листьев. Среди клубов белесого дыма мелькнула, подброшенная взрывом человеческая нога. Семен повернул турель, хищно оскалил зубы и дернул за спуск. Кася лишь на миг открыла глаза и тут же плотно зажмурилась: химик словно самолично вонзал нож, к тому же -- с удовольствием. На них валился с неба, страшно трепеща крыльями, жутко блистающими на изломах ослепляющими молниями, непомерно могучий джамп. Мелькнула плоская светло-зеленая грудь, шесть огромных, изломанных в суставах, крючковатых лап. По обе стороны дракона свешивались охотники, метали стрелы и копья. Кася увидела вскинутые руки с зажатыми в кулаках копьями, разинутые в крике рты... Дымный след уперся в уже складывающего крылья джампа, треснуло, словно лопнул огромный пузырь. Джамп разбух, его разнесло -- иссеченные лапы, шипы, обломки сяжек, куски туловища, огромное брюхо, из щелей которого лезла зеленая пена и желтые внутренности. Вместо великолепных крыльев в воздухе кружились мелкие цветные лохмотья, усеивали залитую кровью и заваленную трупами землю. И -- сыпались отрубленные руки, ноги, части тел. Кася снова зажмурилась, даже зажала ладонями уши. Как в подземелье доносились отчаянные крики раненых и умирающих, страшно кричал озверевший Семен. Еще дважды дрогнуло седло, Головастик припал к земле, затем запах резко сменился, Касю качнуло назад. Со злостью на себя, она опять раскрыла глаза. Навстречу мчались деревья. Семен хищно пригнулся, будто сросся с ракетной установкой, стрелял часто. Лицо его потемнело от жара, сморщилось. Варвар доставал из ящика ракеты, быстро закладывал в пустые трубы. Откуда-то извлек крупную каплю, бросил химику на шею. Жидкость впиталась, Семен едва успел облизнуть губы, глаза не отрывались от прыгающих навстречу деревьев, где мелькали джампы и человеческие фигурки. Пальцы безостановочно подавали ракету на выстрел, передергивали затвор, ловили в прицел, дергали за спусковую скобу... -- Вверх, -- покрикивал варвар. Он напряженно вслушивался, бешено раздувал ноздри. -- Сейчас вылетит из-за дерева с двойной кроной... Семен врага не видел, но поворачивал турель, ловил в прицел верхушку, а когда вылетало стремительное тело, огромное как дирижабль, успевал нажать крючок. В этот раз все произошло слишком быстро, две ракеты сорвались с направляющих, но одна ушла в воздух, а другая почти пролетела мимо, но чувствительный механизм сработал, ракета взорвалась на сотни мельчайших осколков. Джамп, со спины которого приготовились метать копья, отчаянно забил крыльями, торопливо набрал высоту и унесся, поджав поврежденные лапы и брюхо. -- Теперь над тем деревом, -- указал Влад. -- Затем в тот завал... Семен хищно обнажив зубы, стрелял, быстро перезаряжал и снова стрелял. Дитя природы, чувствительный Влад сын Кремня, находил, засекал врагов чуть раньше, чем они их, и всякий раз Семен был готов к стычке, еще как готов! Они оскалили зубы, глядя друг на друга, молча признавая то, что роднит всех мужчин. Кася с отвращением стискивала кулачки, не узнавая флегматичного химика, знатока кулинарии, умельца по части поспать и помечтать. Головастик с разгона влетел под навес из широких листьев, повернул под прямым углом, выбежал там, где джамперы не ждали. Семен не знал, сам ксеркс додумался или Влад успел подать команду -- все трое лесных друзей были слаженной командой, даже Хоша ощетинился, вздыбил гребень, а сяжки втянул в лунки. Впрочем, сейчас и Семен чувствовал себя четвертым в этой команде. Ракета пахнула жаром, вдрызг разнесла засаду. Кася вскрикнула с отвращением: -- Перестаньте!.. Это избиение. Нам просто нужно спрятаться. Семен смолчал, варвар не слушал, лишь Хоша удивленно посмотрел на глупую женщину: не знает, что они находятся на крохотном острове? Джамперы попадались все чаще, Головастик круто развернулся, кинулся обратно. Джамперы, имея преимущество в скорости, успевали забегать вперед, неутомимо устраивали засады. Влад напряженно указывал Семену на подозрительные места, поспешно подавал ракеты -- один ящик уже опорожнил, -- а когда врагов становилось чересчур, дим тут же менял направление бега. Дважды проскакивали поляны, где окровавленное мясо висело на деревьях, покрывало камни, землю. Попадались оторванные руки, искромсанные тела. Деревья истекали липким соком, на листьях и ветках вздулись прозрачные шары, кружились огромные мухи, жуки. -- Продержись, -- донесся до слуха Семена почти умоляющий голос. -- Не станут же класть все племя? Столько потерь!.. Должны отступить. -- Упор-р-рные, -- согласился Семен. Он хищно ловил в прицел врагов, горбился, стал похожим на Хошу, тот всеми лапами вцепился в основание сяжка дима, визжал. -- Не отступим, всех уложим... -- Должны отступить, -- повторил варвар как заклинание. Он посерел, лицо заострилось, в глазах было отчаяние. Круглый щит покрылся ямочками, от него пахло концентрированной кислотой. Семен выпустил две ракеты в завал из сухих стволов, камней и грязи. Влад закричал предостерегающе: -- Вверх! Раньше -- вверх! Семен начал разворачивать турель, а впереди в двух десятках шагов грохнуло, к небу взлетели камни, куски дерева и человеческие тела. В тот же миг пронеслась широкая тень, звонко звякнул щит. Варвар выругался, и Кася закричала. Страшный удар в плечо бросил Семена лицом на ракетницу. Он выпустил рукояти, с ужасом ощутил, что правая рука не слушается. Влад отшвырнул щит, вскрикнул: -- Под зеленый лист, потом -- серый, дальше -- прямо! Он обеими руками ухватился за ракетную установку. Семен, сжав зубы, поднимался, сзади его держали тонкие руки Каси. В голове гремело, перед глазами ходили мутные горячие волны крови. Ракета сорвалась с шипением, Семен увидел в небе огромное зеленое тело, растопыренные крылья, тут же хлопнуло, Головастик сделал немыслимый рывок, выскальзывая из-под падающей, огромной как холм, туши. Семен упал, придавленный массой теплой отвратительной слизи. Ракета, выпущенная варваром, почти прошла мимо, задела самый кончик длинного брюха, вырвав мощные яйцеклады, забрызгав кровью и слизью всю поляну. Семен пытался отлепиться, сесть, Кася с плачем сдирала налипшие внутренности джампа. Ее комбинезон потемнел, но ткань выдержала удары стрел, только бедро стреляло болью после удара копья. Рядом кричал варвар, снова выстрелил, ракета с шипением взвилась в воздух... Второй джамп разлетелся вдребезги, Семен потряс головой, пытаясь очистить глаза. Варвар учится удивительно быстро. Впрочем, ломать -- не строить, а убивать -- не рожать. Стрелять из ракетницы не сложнее, чем включать телевизор, а многие ли знают его устройство? Головастик нырнул под широкий свод, на землю проектировалась сеть прожилок, темные пятна клеточных ядер, а земля выглядела зеленой. Пронеслись до середины листа, затем дим свернул так резко, что у Каси хрустнули шейные позвонки. Яркое солнце ослепило, сзади раздались разъяренные вопли. Обманули, хоть ненадолго вырвались из западни, но мелькнула широкая тень, варвар с рычанием крутил турель, безуспешно ловил в прицел летящего врага, но не стрелял. Дротики упали впереди, в стороне -- джамперы учились тоже быстро -- крылатые драконы держались на большой высоте. Правда, ракеты могли бы достать, но когда один смельчак сел на верхушку дерева, а ракета зря искрошила листья, Влад берег огненные стрелы -- все равно джамперы с такой высоты могли надеяться только на редкую удачу, а удача любит смелых. Наконец Головастик достиг участка с широкими деревьями. Зеленые кроны сомкнулись, отрезали от неба. Ксеркс мчался, делал зигзаги. Влад опустил ракетные стволы -- цепляет за зеленый свод, окинул взглядом Касю и Семена. Семен, сцепив зубы и тихонько ругаясь, щупал правое плечо. Лицо было бледным, перекошенным. Кася заботливо совала ему раздутый бурдюк, Семен торопливо напился, кивнул на могучего дима. Кася опасливо посмотрела на плоскую голову, где распластался Хоша, попробовала подползти и напоить бедного зверя прямо на бегу, но варвар зло прикрикнул -- ишь, расхрабрилась! -- и Кася покорно втянулась в свое сидение, как улитка в раковину. Глава 25 Внезапно Кася уловила близость воды. Головастик бежал через мокрый воздух, под ногами шмыгали белесые существа, что могут жить только в насыщенном водяными парами воздухе. Влад невесело оскалил зубы, отвечая на вопросительный взгляд Семена: -- Когда против нас все, надо уповать на удачу! Семен, зеленый как джамп, ощущая боль даже от бешеного бега, проворчал: -- Тогда проще сложить руки и ждать. Удача -- не успех, от нас не зависит. -- Верно. Но приходит лишь к тем, кто дерется до последнего! Семен чувствовал, что ему до последнего осталось совсем ничего, буркнул: -- Собачья... то бишь димова жизнь. Даже за удачу в Мегамире надо бороться, кто бы подумал! Над ними затрещали крылья, отдалились, донесся запах крупного джампа. Головастик с разбега выскочил из-под листа, яркое солнце болезненно ударило в глаза. В десятке шагов впереди огромный джамп падал на землю, уже складывая немыслимо яркие крылья. Шесть чудовищных лап ударились в почву, зеленые надкрылья опустились, пряча пурпурно-синие крылья. Джамп стал зеленым, как бронепоезд. Со спины посыпались вооруженные люди. Джамп опустился настолько вдруг, Головастик выскочил тоже неожиданно. Влад на миг даже опешил. Люди, прыгнувшие со спины джампа, были еще в воздухе, когда Влад хрипло вскрикнул: -- Вперед! Последний шанс! Он содрал липучку, охватывающую колени, глаза вспыхнули. Ксеркс помчался как выпущенная из арбалета стрела. Джамп стоял боком, выпуклые глаза сразу увидели страшного ксеркса. Сяжки дернулись, он быстро подобрал задние прыгательные ноги. Двое на спине джампа обернулись, один начал поднимать руку. Головастик с разбега налетел на гигантского джампа, словно бронекатер таранил линкор. Джамп покачнулся, мощные лапы с силой оттолкнулись от земли, ка